Забудь мое имя! Гринь Анна

И Лорис желчно рассмеялся, пригубив вино.

– Почему ты хочешь помочь? – насторожилась Тамалис.

– А почему бы нет?

– Ты сможешь? – уточнила элла.

– Иначе я бы не предлагал, – уверил девушку Лорис.

– Что хочешь взамен? – сдалась Тамалис, переводя дыхание.

– Я еще не думал об этом, – усмехнулся Лорис. – Не ожидал, что ты согласишься.

– Ах ты… – вспыхнула Тамалис.

– Не бойся, я не попрошу многого.

– Так я тебе и поверила, – искривила красивые губы элла. – Ты никогда не просишь много, а забираешь все.

– Ну же, Лиса, тебе все равно нечего терять, – тихо и наигранно интимно сообщил Лорис, чуть наклонившись вперед и всмотревшись в глаза девушке. Прочитав в них обреченное согласие, элл откинулся назад, глотнул ледяного вина и громко рассмеялся.

– Какая тебе выгода от этого? – хмуро уточнила Тамалис, стараясь больше не смотреть на Лориса.

– Выгода? – переспросил элл, перестав смеяться, и задумался, небрежно похлопывая себя по бледным губам. – Какое интересное и многообещающее слово. Каждому что-то нужно. А я, возможно, бескорыстный гений? – Произнеся эти слова, Лорис вновь разразился безудержным хохотом. – Ну а если серьезно, Лиса, не забывай, что я, так же как и ты, радею за благо царства. А если мне от этого и будет какой-то бонус от тебя лично, то вдвойне приятно.

– Ты же знаешь, что я буду вынуждена согласиться, – сказала девушка недовольно. – Ситуация заставляет. Отец и так мною недоволен. Не знаю, что будет, если и теперь…

– Да. Сначала тебе велели завлечь демона, который и так был не прочь за тобой ухлестнуть. Но ты заупрямилась, – припомнил Лорис. – Простое задание, не думаешь? А ты его провалила. А из-за чего? Побрезговала? Делами царства брезговать не стоит.

– Не напоминай! – приказала Тамалис. – Мне был противен темный с самого первого мига, как я его увидела. Он темный! А ненавидеть их нормально для эллов.

– Кажется, Леонис считал немного иначе, – задумчиво проговорил Лорис. – Прежний Повелитель старался привести царства к миру, и ему это почти удалось. За это на него и ополчился Атардион.

– Какая теперь разница? – прошипела Тамалис. – Леониса нет, и о его глупых мечтах забыто.

– Разве? – мягко спросил элл. – Леониса свергли лет сто назад, а ты ищешь его дочь… Девчонка появилась на свет гораздо позже. Что-то не сходится, Лиса!

– Замолчи! – взвизгнула элла, вскакивая из кресла.

– Успокойся, я не собираюсь использовать свои знания против тебя, – сказал Лорис с ухмылкой.

– А против кого? – уточнила девушка, уловив в словах элла подвох.

– С каких пор ты о ком-то беспокоишься, дорогая моя? – удивился светловолосый элл.

Тамалис промолчала, сверля Лориса негодующим взглядом. Это продолжалось бы и дальше, если бы в коридоре не послышались шаги. Тамалис дернулась, метнула взгляд на распахнутые входные двери и отшатнулась к окну, разметав по полу лепестки роз.

– Жаль не могу остаться, – сообщил Лорис удрученно, проглотив последние капли вина и со звоном водрузив бокал обратно на столик, – я хотел бы увидеть это представление.

И исчез, послав злой Тамалис одну из своих едких улыбочек.

«Хорошо ему, – подумала элла. – Не ему сейчас перед Атардионом стоять».

Словно подслушав ее мысли, Повелитель неспешно появился в дверях в сопровождении двух миниатюрных брюнеток, разнившихся лишь цветом полупрозрачных одеяний, оставляющих мало места воображению. Тамалис присела в реверансе, стараясь при этом скрыть отвращение к фавориткам отца. Атардион прищурился на миг, разглядывая дочь, а затем прошел мимо, привычно устроившись в кресле на возвышении. Брюнетки за ним не последовали, присев за тот же столик, за которым минуту назад сидела Тамалис.

– Я тебя слушаю. – Атардион потер запястье и наградил дочь долгим холодным взглядом.

– Мне пока нечего сообщить тебе, отец, – тихо ответила элла, испытывая стыд из-за того, что ей приходится говорить в присутствии посторонних.

Атардион еле слышно хмыкнул и кивнул брюнетке с длинными волнистыми волосами.

– Приказ Повелителя – закон, – сказала брюнетка. – Приказы нужно исполнять, а не говорить о том, что они еще не выполнены.

– Именно так, – улыбнулся Атардион.

– У нас не было ни единой возможности обнаружить девчонку, – пискнула Тамалис, чувствуя, что ее глаза наполняются слезами. – Мы обыскали все Срединное царство, даже наводили справки в Нижнем. Пробиться в другой мир пока не удалось, но девчонки там явно нет.

– В твоих словах больше догадок, чем фактов, Лиса, – хмыкнул Повелитель и перевел взгляд на вторую брюнетку.

– Предположение и правда чаще всего разные вещи, – сказала брюнетка с короткой мальчишеской стрижкой.

– А что мне сделать, если искать нужно осторожно, не привлекая к себе ненужного внимания? – сорвалась на крик Тамалис, но тут же себя одернула: – И я не могу задействовать много эллов, иначе придется всем сообщить наши истинные цели, отец.

– Да эллам все равно! – воскликнул Атардион. – Они слишком заняты собой, чтобы следить за тем, кого ты ищешь. Откуда кому-то из них может быть что-то известно?

– Я не знаю! – в тон ему ответила элла. – Но даже Лорис знает почти все.

– Лорис? И что? – спросил Повелитель. – Этот проныра знает многое, но я ни разу не слышал, чтобы он разносил слухи.

– Как хочешь, отец, – смиренно ответила Тамалис, решив не спорить.

– Что еще?

– Амадеус что-то задумал, – отозвалась элла тихо. – Так говорят. Сложно узнать что-то более… весомое.

– Не нужно узнавать, – отмахнулся Повелитель. – Нужно просто заставить Амадеуса думать о другом. Кажется, он решил, что мы просто шутили, когда пробовали штурмовать Нижнее царство?

– Это безрассудно, – ответила Тамалис, чувствуя, что у нее затекают спина и ноги.

– Ничуть, – не согласился Атардион.

Я проснулась с ощущением, словно кто-то колотит меня дубиной по голове, отчего во все стороны сыплются звенящие звездочки. Расстроенно заворчав, с трудом начала выковыривать себя из неуютных и неудобных объятий сна, обругав за то, что так и заснула сидя. Сейчас я больше напоминала себе хомячка, повизгивающего в своем дырявом гнезде.

Голова, шея и плечи болели от долгого пребывания в неудобной позе. Руки и ноги с трудом слушались. Тело, все эти дни бодро меня поддерживавшее, учуяв возможность, расслабилось, наградив и за сон на земле, и за валяние в подвале с зургом, и за несколько интересных часов, проведенных на ковре у камина в храме тьмы, и даже за сумку, набитую не самыми легкими предметами. У меня болело все, особенно спина и плечи. Встав с кровати, я ощутила себя старой лошадью, которую проще добить, чем лечить.

Пристрелите меня, что ж так хреново-то!

Я с праведным гневом бы сейчас разделалась со всеми, кто плодит в книгах и кино образы таких бесшабашных героинь, которым ничего не страшно, все нипочем. И даже, проскакав впервые в жизни целый день на лошади галопом – где они еще и этих лошадиных мутантов берут? – она способна шикарно улыбнуться, сводя с ума всех мужчин в округе ароматом своих духов, а после еще и завлечь кого-нибудь к себе на ночь.

Окажись я в подобной ситуации, и если бы я осталась жива после верховой езды, то точно сразила бы всех наповал своим дергающимся в судорогах телом, а также непередаваемым ароматом моих подмышек. Не получается из меня героиня. Никак.

– Больно-то как! – взвыла я, хватаясь за спину чуть повыше талии.

«Похоже, ковер был недостаточно мягким…» – прошелестел у меня в голове ехидный голос.

– Заткнись! Лучше скажи, который сейчас час?

– Около десяти часов вечера, – отрапортовала стихиала. – Ты проспала шесть часов.

– Теперь понятно, почему у меня все болит, – фыркнула я, массируя шею и плечи.

– Ты могла бы сама себя излечить, если бы захотела, – заметила саламандра через пару минут, отцепляясь от моего запястья и спрыгивая на колени объемной золотой ящеркой.

– Как? – с тоской в голосе провыла я. – Душу бы дьяволу продала за хороший массаж!

В воображении тут же нарисовались кушетка и добрая большая тетя с крепкими руками, так и тянущимися к моим страдающим телесам.

– Ты же видела свою ауру, – напомнила стихиала. – Тебе просто нужно научиться…

– Давай ты лучше покажешь, а? – с надеждой взмолилась я.

– Ладно, – как-то очень по-человечески вздохнула саламандра. – Закрой глаза и представь, что ты видишь себя со стороны.

Мне было несложно это сделать, особенно после того, как я на самом деле видела себя таким образом.

– А теперь попытайся не просто представить, а на самом деле увидеть.

Я замерла, не помышляя, как провернуть подобное. Что-то похожее было во время аварии. Но тогда все произошло спонтанно и для меня неожиданно, я не знала, что делаю, моя душа жила по своим собственным правилам. Может, мне, конечно, и не нужно сейчас отделять ее, но как еще проделать требуемое?

Я долго просто сидела, прислушиваясь, пока не заметила, что представляю себя внутри воздушного шарика, раздувающегося от моих усилий. Уцепившись за этот образ, я представила, как отодвигаю от себя тонкий слой чего-то, что как невидимая пленка окружает меня со всех сторон. Это не была я или моя душа. Это скорее походило на мою голограмму – все то же самое, но не живое. Позволив разуму свободно парить между мной и этим искусственным слоем, я попыталась увидеть себя глазами копии. И ахнула, когда у меня вышло. Казалось, прошли считаные минуты, я все так же сидела с закрытыми глазами. Но теперь видела себя со стороны. Точнее, я видела все через призму своей оболочки, а значит – через магию. И видела себя, окруженную собственной аурой, в которой то вспыхивали, то угасали странные зеленые искры. Попытавшись осознать их источник, я поняла, что все они ведут к тем же болевым участкам, что и в реальности. Продолжая изучать себя, я попыталась выделить из ауры зеленые искры. Просто взяла их руками копии и выкинула. В ту же секунду меня накрыла лавина жара, обжегшая мозг. На миг я, кажется, даже потеряла сознание, а очнулась на полу.

– Ты как?! – проорала мне прямо в ухо стихиала.

Я шарахнулась от нее и поднялась, чувствуя себя живой и свежей, как если бы провела день на спа-процедурах.

– Прекрасно, – удивленно ответила я.

– Предупреждать же надо! – продолжила стихиала. – Такое выдала. Да такое еще никто не проделывал.

– Значит, я буду первой, – решила я, втягивая в себя свою оболочку.

– Оригиналка. Наглая, – хохотнула стихиала. – Я понимаю, почему ты приглянулась темному демону. Мало кто настолько смел, чтобы дерзить темному. А ты… Девчонка!

– Да ладно тебе, – отмахнулась я, вскакивая. – Что будем делать?

– А что ты собиралась? – уточнила стихиала, скользнув мне в волосы и замерев там изогнутым гребнем.

– Можно погулять по городу? – с сомнением спросила я. – А то я так ничего и не рассмотрю.

– Тебе не кажется, что это небезопасно? – хмуро выдала стихиала.

– Что может быть опасного? – фыркнула я. – У меня защита от силиалы земли.

– Как знаешь, – ответила стихиала.

– Вот именно, – согласилась я, перекидывая сумку через плечо и подходя к двери. Та неожиданно раскрылась, изо всей силы ударив меня в лицо. Что-то хрустнуло и порвалось. Может, мне сломали нос? Лицо обожгло горячим, как если бы я засунула голову в камин.

– Нашли! – гаркнул сбоку мужской голос.

Я открыла глаза в тот самый момент, когда что-то металлическое сверкнуло рядом, и мое плечо взорвалось болью такой силы, что я потеряла бы сознание, если бы не вцепилась, как зубами, в это ощущение.

Нельзя, Лена. Нельзя! Держись. Не дай им этого сделать.

«Потерпи!» – ввинтился мне в голову возглас саламандры, а сама ящерка сместилась с затылка на лоб, откуда обдала нападавших волной огня.

– Сбей! Сбей эту тварь! – проорал второй нападавший.

Меня дернуло вперед, вслед за куском какого-то металлического предмета, застрявшего в моем плече.

«Ударь их, слышишь?!» – крикнула мне стихиала.

Я так перепугалась и растерялась, что не сразу заставила себя сконцентрироваться. Плечо болело и мешало мне, шевелить рукой не получалось. Ухватив здоровой рукой за металлический штырь, оказавшийся крюком, я дернула его из себя, захлебываясь одновременно кровью и злостью, поглотившей боль. Я никогда не чувствовала преображения тела так четко, как в этот момент, когда в моих ушах стоял лишь шорох отрастающих когтей.

Я открыла глаза, полные красного зарева, с ненавистью глядя на двоих эллов, замерших напротив. На их лицах читались удивление и решимость. Чувствуя, как клокочет во мне нечто, что можно было назвать силой, я позволила ей вылиться на эллов, отбрасывая их назад, в коридор.

– Держи ее! – взвизгнул высокий элл, утирая кровь с губ.

– Без тебя знаю, – прошипел второй. Между его пальцами заклубился белый туман, который он направил, но не вперед, а вверх.

«Осторожнее!» – запоздало крикнула стихиала в тот момент, когда на меня посыпались обломки потолочных балок и куски черепицы.

– Вот черт, – хохотнула я, увернувшись от огромного расщепленного куска дерева. Но несколько других сбили меня с ног.

– Попалась! – торжествующе крикнули эллы, кидаясь ко мне.

– Как бы не так, – хмыкнула я, выплюнув кровь. Пошевелиться не получалось, но мне сейчас это не помогло бы. Я просто уперлась взглядом в эллов, не понимая до конца, что мне делать. Кажется, тьма только этого и ждала, окутав меня своим бархатным покрывалом неведения, не позволяя видеть, что творится снаружи.

«Псы тьмы!» – истошно взвизгнула стихиала, а в паре шагов от меня ей в два голоса вторили эллы. Но через миг они замолчали, и пространство заполнили только рык и хлюпающие звуки. Не знаю, что там происходило, и не хочу знать.

Я хочу…

– Бе-ес! – позвала я, расплакавшись.

Мне показалось, что прошло так много времени, прежде чем рядом послышались шаги.

– Знаешь, мне однажды надоест вытаскивать твое искореженное тело из различных передряг, – хмуро прошипел надо мной Бестелион, будто уверенный, что я его слышу. Или мне все кажется? Может, мозг, перестав сопротивляться боли, дарит этот бред, чтобы ослабить мои страдания? Как же больно! Боль, бывшая такой сильной, что, кажется, в голове лопнуло что-то, и горячая лава выжгла все живое, сменилась тупым клинком, вновь и вновь проворачивающимся в кипящей точке где-то между ребрами. Сердце громко стучало, захлебываясь кровью.

– Не проще ли было остаться со мной, бельчонок? – спросил демон вновь, и я уловила в его голосе мягкие нотки, хотя он явно был очень зол.

– Бес… – Мне хотелось позвать, но вышло лишь слегка приоткрыть губы. Услышал ли он? Или мне показалось? Может, я умираю здесь, под обломками потолочных балок, пришпиленная осколками черепицы, и нет ничего? Только видение, приносящее облегчение?

«Не можешь же ты рассчитывать, что демон всегда будет вытаскивать тебя из передряг, – хмуро заметил внутренний голос. – Он не обязан это делать!»

Я не могла не согласиться с этим, следя, как растекаются перед глазами черно-фиолетовые круги.

– Лена, прекрати умирать! – велела стихиала жестко. – Не до этого сейчас.

– Лео? – удивленно спросил Бестелион откуда-то сбоку.

– Да, а что? – не терпящим возражений тоном поинтересовалась саламандра.

– Зачем? Почему? – Вопрос демона перекрыл какой-то грохот.

– Каждый преследует свои цели, – философски заметила стихиала.

– И без Алесии тут не обошлось, – добавил Бес через минуту. – Что задумали твои создатели? Или, точнее, что задумала Лео? Это ведь она уговорила Алесию извиниться перед Повелителем?

– Я не знаю всех планов госпожи, – выдавила ящерка. – Мне запрещено о ней говорить.

– Ладно, доберусь до этих интриганок, сам спрошу, – решил Бес. – Сейчас важнее вытащить взбалмошную девчонку.

Надо мной что-то громко треснуло, и дышать стало намного легче.

– Потерпи, Лена, – прошептал демон, подхватывая меня на руки.

По моим ощущениям, от того, что когда-то было мной, почти ничего не осталось. Я превратилась в комок боли, в клубок хаоса и мыслей. Но и страх отчего-то не появлялся.

– Регенерация у нее напрочь отсутствует, – хмуро высказала свое мнение саламандра, куда-то передвинувшись с моих волос. – Тебе стоило бы научить ее.

– Когда? Она постоянно от меня бегает, а потом влезает куда-нибудь, – прошипел Бестелион, осторожно прижимая меня к себе. От его кожи исходило такое приятное успокаивающее тепло и спокойствие, что захотелось впитать их в себя, стирая черное зарево боли из глаз.

Бес усмехнулся, чувствуя, как девушка, может и неосознанно, тянет из него силу, и осторожно влил в нее свою магию, замечая, как почти тут же кожу Лены начали расцвечивать знакомые узоры.

– Тьма не та сила, что ей сейчас нужна, – выдохнула огненная с его плеча. – Если бы Лена умела сама себя лечить… То, что она может, чистое баловство.

– Если бы, если бы… – передразнил Бес. – Сейчас что делать? Это хуже, чем в прошлый раз. Тогда мне помогли силиалы, но тут они могут оказаться бессильны…

– Для начала можно хотя бы затянуть самые глубокие раны и разрывы, – подсказала стихиала. – Огонь, вода и свет. Неси ее в замок Повелителей. Тебе нужно в подземелья, к самому сердцу скалы, к горячим источникам. Ты сам знаешь.

– Я знаю, но разумно ли это? – нахмурился Бес, стряхивая с пальцев капли Лениной крови.

Стихиала на миг замерла, а потом заговорила:

– Неси. Вас уже ждут. Лео и Алесия знают.

– Как бы я не пожалел об этом, – себе под нос хмыкнул демон. Черный туман окутал его фигуру, затягивая в многоликие дороги тьмы. От этого перехода Лену согнуло пополам, воздух сиплым хлопком вырвался из ее легких, кожа окончательно почернела, ничего не видящие глаза открылись, пугая заполнившей их алой дымкой.

– Быстрее! – окликнула стихиала.

Бес и без нее знал, что нужно скорее.

Еще секунда, разбивающаяся хрустальным звоном. Еще шаг, такой тягучий и бесконечный. Быстрее.

В реальном мире не прошло и сотой доли мгновения, когда Бес вывалился из лабиринтов тьмы, оказавшись прямо в холле замка Повелителей.

– Бес, – Лео жестко ухватила демона за руку, – пойдем.

– Что здесь происходит? – недоуменно опешил Гайлеон, появляясь мгновение спустя. – Бес? Что…

– Нужно идти. – Лео сильно дернула Беса за руку. – Гай, ты ничего не знаешь. Понял?

– Да что?.. – хотел было спросить длинноволосый демон, но жесткий взгляд демонессы опередил вопрос.

– Вот именно. Что здесь происходит? – прошипел Татанель, появляясь за спиной Гая. – Стража! Повелитель!

Лео громко выругалась и встала перед Бесом, закрывая собой девушку на руках демона, с негодованием глядя на появляющихся новых и новых свидетелей. Несколько стражников-силиал вытянулись в струнку у лестницы и ворот. Татанель с ехидной ухмылкой замер перед демонессой, явно рассчитывая на грандиозное представление.

«Жалкий индюк», – мысленно фыркнула Лео.

– Что такое? – хмуро спросил Амадеус, неторопливо спускаясь по лестнице.

Новый хлопок возвестил об одновременном появлении в холле Алесии и Каселиона. Огненная демонесса шагнула к Лео, не глядя на Беса, а Кас растерянно замер у дальней стены.

– Так-так… – медленно произнес Амадеус, постукивая пальцами по полированному дереву перил. – И что здесь творится? Или я перестал быть Повелителем и не знаю всего происходящего в царстве?

Бес напрягся, чувствуя, что отец сознательно вызывает его на конфликт.

– Повелитель, конечно, вы должны знать все, но сейчас не время, – с нажимом сказала Лео.

– Разве? Не бывает «не время»! – подобострастно выпалил Татанель, поклонившись Амадеусу.

«Я б тебя… по стенке… – подумала Лео. – Давно собиралась. А тут такой шикарный повод пропадает».

– Отец, я все объясню тебе позже, – прошипел Бестелион, глядя Повелителю прямо в глаза. – Лене нужна помощь. Не потом, а сейчас.

– Подземелья? – усмехнулся Амадеус. – А если я не позволю? Я здесь самый сильный водный демон, мне достаточно приказать… И вам никто не поможет. Водные создания подчиняются мне.

– Не все… – сказал Каселион, глядя не на отца, а на жену. Услышав слова демона, Алесия вздрогнула и обернулась, пристально посмотрев на мужа. А потом улыбнулась, и в ее глазах теплом разлилась нежность.

– Даже так? – хмыкнул Амадеус. – Ну что же… Слово Повелителя. Никто, находящийся здесь, не сможет противостоять моей воле. – И он улыбнулся.

Бес беззвучно зашипел.

– Зачем тебе это? – спросил темный демон.

– Затем, что ты решил пойти против меня. Я, если не ошибаюсь, уже все решил? – Амадеус перевел взгляд на Татанеля, а тот согласно закивал.

– Я в этом не участвую, – громко сказал Кас.

– Тебя кто-то спрашивает? – Амадеус искривил губы, окинув старшего сына презрительным взглядом. – Жалкий трусливый щенок. Всю жизнь я решаю за тебя, а тут ты начал тявкать?

– Отец! – крикнул Бес, с опасением переводя взгляд с Повелителя на наследника. – Не нужно.

– Еще один! Довел до войны с эллами. Доволен? – разозлился Амадеус, его руки налились голубым свечением.

– Нет. Но я решу эту проблему, – ответил Бестелион, чувствуя, что находится на грани того, чтобы сильно поругаться с отцом.

– Да? – усмехнулся Амадеус. – Интересно.

И прищурился, глядя на темного демона. Бестелион глухо застонал, ощущая, как невидимая мощная сила клонит его к полу, заставляя склонить голову. Сопротивляясь, демон непроизвольно окружил себя тонкой стеной тьмы, но сила воздействия была такой громадной, что каменные плиты под ногами Беса треснули и начали крошиться.

– Повелитель! – крикнула Лео, прикрывая собой темного.

– Лео! – задохнулся Гай и бросился к девушке.

Светлая демонесса упала на колени, застонав от непреодолимой боли, из ее носа и глаз хлынула кровь.

– Повелитель… – выдохнула демонесса тихо.

– Отец! – опешил Каселион. – Не делай этого.

Никто не ожидал, что Амадеус так поступит с Лео. С кем угодно, но не с этой маленькой светлой, ставшей душой и объединяющей силой замка.

– Сама виновата, – ответил Повелитель.

– Повелитель! – крикнула Алесия, становясь перед Амадеусом.

– Алесия, – выдохнул Кас.

– Повелитель! – вновь крикнула огненная, привлекая внимание демона. – Я требую!

– Чего? – фыркнул Амадеус.

– Я требую суда высших! – крикнула демонесса со злорадной ухмылкой, а в холле повисло гнетущее молчание, только Гайлеон беззвучно захохотал, прикрыв рот рукой.

– Что? – переспросил Амадеус.

– Я хочу, чтобы нас рассудил тот, кто выше каждого из присутствующих, – ответила Алесия и позвала: – Повелительница!

Амадеус моргнул, прекращая мучить Лео и Беса и с ненавистью глядя на огненную, но он сейчас ничего не мог сделать. Законы ситров нарушать нельзя. Но Амадеус никак не ожидал, что кто-то вспомнит о суде высших. Раньше, когда царством правили темные демоны, это означало лишь то, что спорные моменты должен был решать Повелитель. И его слово никто не смел оспорить. Но не сейчас. Во всем Нижнем нет никого, кроме Идерны, чей род возвышался бы над другими. Ей и судить. Но чтобы Алесия позвала темную, с которой никогда не была в добрых отношениях?..

– Ты звала меня? – спросила Идерна, появляясь у самых ворот и проходя к остальным.

– Я прошу вас о милости, Повелительница! – Алесия бросилась демонессе в ноги, низко склоняясь.

– Суд высших… – отозвалась Идерна и перевела взгляд на Амадеуса, чуть улыбнувшись. – Это право каждого.

– Ситуация достаточно проста, Идерна, чтобы тебе стоило в нее вникать, – хмуро заметил Повелитель. – Мы не хотим отвлекать тебя от книг.

– Я все слышала, так что вы уже меня отвлекли.

– Мама, рассуди нас, – попросил Кас, сильно удивив Идерну.

– Ну… – пожала плечами темная демонесса. – Кажется, это выявило истинные чувства каждого… Так тому и быть. – И она хлопнула в ладоши. – Я освобождаю Каселиона от любых обязательств перед тобой, Амадеус. А судьбу этой странной девушки будет решать Бес. Все, находящиеся здесь, освобождаются от твоего гнева. Чтобы у тебя не было возможности мстить им, дорогой.

Последнее Идерна произнесла с таким нескрываемым торжеством, что Амадеус не сдержался и скривился.

– Спасибо, мама, – улыбнулся Бес.

Лена на его руках пошевелилась, вздохнула и сквозь забытье прошептала:

– Добби свободный эльф. – В полной тишине ее слова услышал каждый.

– Хм, – кашлянул через минуту Амадеус. – Может, тем лучше…

Но Бес не стал слушать отца, одним рывком перемещаясь в подземелья. Там, внизу, сокрытые от внешнего мира зимних холодов, неспешно ходили в своих каменных искусственных ложах горячие воды подземных озер. Из темно-синей глубины вынырнули десятки маленьких стихиал, безмолвно протягивая вперед водяные тоненькие ручки, готовые принять в свои объятия тело девушки. Благодарно улыбнувшись созданиям силы, Бес шагнул с края озера, сразу уходя на дно.

Озеро вспенилось, воды почернели от наполнившей их тьмы, отгораживая Беса и Лену от всего мира. На дне и в темноте не понять, сколько прошло времени. Минуты? Часы? Может, даже годы?

Демон вынырнул, щурясь на свет, льющийся из пробитого в скале окошка.

– Как она? – спросил Гай, заставив Беса вздрогнуть. Темный глянул на длинноволосого, но демон продолжал меланхолично поедать бутерброды с огромного подноса.

– Нормально, могло быть и хуже, – улыбнулся Бестелион, присаживаясь рядом с Гаем и отправляя в рот ломтик вяленого мяса.

– Амадеус злой, как сыч, но ничего сделать не может. Слово сильнейшей нарушать нельзя, – усмехнулся Гайлеон. – А эллы опять устроили штурм наших магических границ. Как маленькие, честное слово.

– Что дальше, Гай? – задумчиво спросил Бес.

– Ты для начала с этой малышкой разберись, – хмыкнул Гай, наблюдая, как водные создания выносят на поверхность Лену, живую, здоровую и в сознании.

– О! Еда, – сказала девушка.

Следующие несколько минут демоны, посмеиваясь, смотрели, как, забравшаяся к Бестелиону на колени совершенно мокрая Лена быстро поедает принесенную Гаем снедь.

– Ну что? Не надоело тебе бегать? – спросил темный демон.

– Надоело, – с набитым ртом ответила Лена.

– Не будешь?

– Не буду. Но…

– Что «но»? – напрягся Бес.

– Дяденька, отпустите домой, хоть на денечек. А?

– Тебе это нужно? – уточнил демон.