Вирдисская паутина Раткевич Сергей

– В дороге где-нибудь перекусим, – бросив взгляд в сторону трактира, пробурчал Верген.

– Эй, красавчики! Приезжайте еще! Вы нам понравились! – весело прокричали попавшиеся навстречу «лошадки».

Эрдан с Карвеном помахали им.

– Ага. Приезжайте. Мы еще раз у вас кошель уведем, – пробурчал Верген. – Такие идиоты, как мы, просто не могут не нравиться. Они просто обязаны вызывать искреннее восхищение.

– И все-таки – кто и когда нас заколдовал? – задумчиво промолвил Эрдан. – Если попробовать вспомнить все, что с нами происходило…

– После определенного момента мне все здесь нравится, – удивленно отметил Карвен. – Я даже не заметил этого, но… Мне нравится любая еда, стул в любом трактире, постель на любом постоялом дворе. Мне даже пиво местное стало нравиться. То есть я помню, что оно кислое, и даже ощущаю это… но мне нравится!

– И ни одной драки в трактирах, – заметил Верген. – Даже в кабаках ни одной драки!

– Никто ни с кем не ссорится, – подхватил Эрдан. – Тихое, милое место. Все всем довольны.

– Так это не только нас заколдовали? – негромко поинтересовался Карвен.

– Если такое колдовство вообще возможно, – с сомнением в голосе промолвил Верген.

– Что ж, будем почаще держаться за рукоять шпаги Карвена, – сказал Эрдан. – Похоже, это является насущной необходимостью.

– Я все еще помню, что к чему, но постепенно это знание утрачивает свою значительность, – внезапно промолвил Эрдан, когда вдали уже завиднелись башни и стены лероннской столицы.

– Останавливаемся, – тотчас скомандовал Верген. – Карвен, доставай свою шпагу.

– А? – очнулся задумавшийся о госпоже Айнир Карвен. – Что?

– Шпагу доставай, – повторил Верген. – Уснул, что ли, сидя?

– Да нет, – качнул головой Карвен. – Не уснул. Так. Замечтался.

– Тем более доставай шпагу. Знаем мы, чем такие мечты здесь заканчиваются.

– Какая невероятная магия, – вновь вскакивая в седло, промолвил Эрдан. – Все становится не важным, необязательным…

– И при этом – приятным, – добавил Верген. – Ни одна мысль не вызывает огорчения или тревоги.

Лероннская столица Ронн медленно вырастала всеми своими стенами и башнями.

– Какая маленькая, – невольно вырвалось у Карвена.

– Если сравнивать с Феранной, конечно, маленькая, – отозвался Верген. – Но есть столицы и поменьше размером.

Благодушная стража городских ворот небрежно проверила бумаги и разрешила въезжать.

– Удачи, господа торговцы! – пожелал начальник воротной стражи.

– Спасибо! И вам того же! – откликнулся Верген, и они въехали в город. И тотчас пронзительный взгляд чьих-то призрачных глаз резанул по сердцу, заглянул, казалось, в самую душу. Навалилась какая-то жуть. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Миг – и все исчезло. Жуткий взгляд словно пытался что-то прочесть внутри и, не найдя искомого, скользнул куда-то дальше.

– А вот и настоящая проверка, – усмехнулся Верген. – Все почуяли?

– Такое… невозможно не почуять, – откликнулся Эрдан.

– Ага, – согласно кивнул Карвен, стараясь взять себя в руки и перестать дрожать.

«Я же гвардеец, в конце-то концов! Я даже сержанта Йанора не боюсь… иногда!»

– Похоже, что эту проверку мы все-таки прошли, – отметил Верген. – Во всяком случае, непохоже, чтобы кто-то рвался нас арестовать или немедленно уничтожить.

– Я думаю, нам стоит напустить на себя благодушный вид, – заметил Эрдан. – Чем больше мы будем похожи на всех остальных, тем больше шансов, что нас и дальше не заметят.

– Верно, – согласился Верген. – Карвен, у тебя невероятно умное лицо. Было бы неплохо, если бы ты сделал его малость поглупее.

– Я ж не виноват, что такой умный, – ухмыльнулся Карвен.

– А ты вспомни свою «лошадку», – ехидно посоветовал Эрдан. – Лицо сразу обретет должное выражение.

– Лучше я пирожок куплю, – откликнулся Карвен. – Когда у человека за щекой пирожок, лицо у него самое что ни на есть правильное и благонадежное. И особенно умным не кажется.

– Ну, купи, – отыскивая взглядом лоток с пирожками, промолвил Верген. – Дать тебе монетку?

– А я о чем? – ухмыльнулся Карвен. – Одни Боги знают, где теперь мой кошель.

– Если бы еще они озаботились сообщить тебе об этом, – пробурчал Верген. – На, держи.

– Спасибо. – Карвен поймал монетку на лету, тотчас соскочил с коня и подбежал к лоточнику.

Купив пирожок, он поспешил обратно. Внезапно сразу двое прохожих налетели на него с разных сторон. Он отшатнулся, пытаясь отстраниться, и тут на него с маху налетел третий.

– Да что ж ты, парень?! – услышал он чье-то недовольное восклицание, чуть не уронил пирожок и вдруг почувствовал чужую руку в кармане своей куртки.

– Эй! – воскликнул он, хватаясь за карман. Оглянулся по сторонам… никого. Налетевшие на него прохожие преспокойно удалялись в разные стороны, и кто из них совершил попытку оставить его без кошеля, оставалось совершенно непонятным.

– Поберегись! – воскликнул кто-то.

Карвен отскочил, и мимо него пронеслась изящно изукрашенная повозка.

– Ну и неуклюж ты, – насмешливо покачал головой Эрдан, когда Карвен добрался до них.

– Меня попытались обворовать! – возмущенно откликнулся Карвен.

– Воров ждало жестокое разочарование, ибо кошель ты посеял ранее, – прокомментировал Эрдан.

– Воров… – Тут Карвен почувствовал, что в еще недавно пустом кармане что-то есть.

– Как интересно, – промолвил он, сунул руку в карман и вытащил оттуда… магический кристалл.

– Спрячь! – шепотом рявкнул Верген.

Карвен послушно сунул руку с кристаллом обратно в карман.

– Очень интересно, – выдохнул Эрдан.

– Кто-то пытается выйти с нами на связь, – промолвил Верген. – Едем искать постоялый двор или гостиницу какую… нам срочно нужно укрыться от посторонних глаз и выяснить, что это все значит.

Постоялый двор сыскался достаточно скоро, и хозяин не выказал особого удивления, когда усталые гости попросили принести им ужин наверх, после чего закрылись и, по-видимому, улеглись спать. Тяжелая все-таки работа у этих торговцев, туда-сюда мотаться…

– Доставай, – скомандовал Верген, и Карвен достал из кармана кем-то засунутый туда магический кристалл.

Верген установил кристалл на столе, и тот почти тотчас же засветился.

– Здравствуйте, Верген.

Лицо маркиза Фальта в магическом кристалле было слегка перекошенным и выглядело чудовищно усталым.

– Здравствуйте, маркиз. Чему обязан? – настороженно поинтересовался Верген.

– Да вот… решил кое-что уточнить, – вздохнул маркиз Фальт.

– Что, например?

– Например, то, что мне известно о недоверии ее величества к моей службе… должно быть, имеющем основания недоверии, – промолвил маркиз Фальт. – Также мне известно о том, что ее эльфийское чутье указало ей на источник опасности и она обратилась к вам и маршалу Эрдану с просьбой выяснить все, не пользуясь каналами секретной службы.

– Думаю, ее величество все-таки несправедлива в отношении секретной службы, – поморщившись, ответил Верген. – Иногда та и впрямь работает безупречно. Все это вызнать, отыскать нас… вот только зачем? Или вам есть что сказать, маркиз?

– Мне есть что сказать… граф, – язвительно откликнулся маркиз Фальт. – Например, что ваша миссия запоздала. На данный момент мне известно все то, за чем вы отправились. И не мне одному. События развиваются со страшной скоростью – и с такой же скоростью утрачивают секретность. Завтра любой уличный мальчишка будет знать все те тайны, за которыми вы отправились.

– Вы уверены? – негромко поинтересовался Верген.

– Я просто уступлю место очевидцу большинства событий, пусть он сам вам расскажет. Насколько я знаю, одному из вас он должен быть хорошо известен.

Магический кристалл моргнул, и на месте маркиза Фальта оказался…

– Нэллен! – Карвен разулыбался.

– Молчи, слушай, не перебивай, – откликнулся тот. – Я – на службе, ты – тоже.

А потом быстро, подробно и четко изложил всю имеющуюся у него информацию.

– Ирлассен захвачен лероннскими войсками, и каменные чудовища рыщут вокруг него, – закончил Нэллен.

– Лероннская королева, амулет зла, святой Вион в качестве разведчика… – Верген помотал головой.

– Леронна сейчас – глухое захолустье, Верген. – В магическом кристалле вновь появился маркиз Фальт. – Вирдис, Теарн, Ирния – вот где можно что-то узнать. Но с тем, что удается узнать, непонятно что делать.

– К святым престолам обращаться пробовали? – спросил Верген.

– Попытка обратиться к святым престолам потерпела неудачу, – ответил маркиз Фальт. – Формально ведь Леронна никаких правил не нарушает. Война с применением магии – всего-то! Да, у них невероятно могущественный маг – зато один-единственный. А что касается армии, так она у Леронны всегда была слабая. И если вдруг появился талантливый полководец, который решил отомстить за обиды, когда-то нанесенные Леронне Вирдисом, так что в том такого?

– Действительно, – качнул головой Верген.

– Вот только король Тагинар, похоже, ни для кого уже не король, а королева Грэйн не собирается останавливаться. Ей не победа над Вирдисом нужна, ей нужны все страны, до которых она только сможет дотянуться. И, кстати, согласно анализу моих магов без помощи Запретных такой силой она обзавестись не могла. И еще для информации: у королевы Леронны, ее величества Грэйн, магических способностей вообще не было. Никаких.

– А потом появились, – кивнул Верген. – Сами собой. Да такие, что с ней ни одному магу не сладить. Я ведь правильно понял?

– Ни одного портала над Вирдисом и в прилегающих к нему областях, – пожал плечами маркиз Фальт. – А на этих проклятых каменных истуканов магия вообще не действует. Только порох в больших количествах и ядра при удачном попадании.

– Будем считать, что я понял, – кивнул Верген. – Все. Кроме одного. От нас-то вы чего хотите?

– Генерал Гламмер ради того, чтобы прекратить уничтожение мирных жителей, послал группу лучших своих агентов, чтоб они уничтожили городской арсенал. Послал на смерть, – промолвил маркиз Фальт. – Вы не мои лучшие агенты, вы и вообще не являетесь агентами, но в том, что вы – лучшие, я никогда не сомневался. У меня нет никакого права посылать вас на смерть, я никому из вас не могу отдать приказа. Что касается графа Лэриса, он и без того давно мертв, граф Эрдан не в моей юрисдикции, а сержант Карвен – сам по себе ничего не стоит, я не посылаю людей на бессмысленную гибель… Я только хочу сказать, что, по некоторым дошедшим до меня сведениям – а у меня есть основания доверять им, – ее величество Грэйн нашла доступ в запретную библиотеку «Призрачной Империи». По крайней мере, двое из вас должны знать, что это такое и чем это может грозить.

Магический кристалл потух.

– Секретная служба, – промолвил Карвен. – Интересно, а они-то как умудрились не попасть под действие заклятия? Как это тот, кто мне кристалл в карман засовывал, не позабыл о том, что это вообще нужно сделать?

– После той информации, какую они получили, они наверняка приняли надлежащие меры, – заметил Эрдан. – Впрочем, может, кто-то и влип. И они сделали свои выводы, основываясь на реальном опыте.

– Да уж, – покачал головой Верген, все еще глядя на потухший магический кристалл. – Приказать он не может… зато так умело просит… Эрдан, как у тебя с магией?

– Почти никак, – улыбнулся эльф. – Разве что гламур… но вряд ли ты имел в виду понравиться женщине, когда задавал этот вопрос.

– Шутник, – буркнул Верген. – Этой женщине никакой гламур… разве что ты сумеешь отвлечь ее на какую-то секунду…

– Чтоб ты успел подойти и поцеловать ее раньше, чем она позовет охрану?

– Поцеловать, – ухмыльнулся Верген. – Ну да. Верно. А я то все думаю: что же с ней делать? А все, оказывается, так просто! Ты своей доблестной гвардией так же командовал?

– Какой гвардией? – прищурился Эрдан. – Ты меня с кем то путаешь, приятель. Не было такого.

Карвен жалобно вздохнул. Посмотрел на одного великого воина. На второго.

– Мы что, убивать ее будем? – спросил он. – Королеву?

– Это она будет нас убивать, если мы не придумаем, как изменить расстановку сил в нашу пользу, – ответил Эрдан. – Ты небось и не слышал о сожженной библиотеке «Призрачной Империи»?

– Он и о «Призрачной Империи» не слышал, – заметил Верген. – Я не счел необходимым рассказывать ему эту дурацкую историю. Кто ж мог знать, что все так обернется…

– А вот и слышал, – возразил Карвен. – И о «Призрачной Империи», и о ее сожженной библиотеке. Мало того, недавно я видел эту библиотеку во сне.

– Вот как? – насторожился Верген. – Когда?

– Расскажи! – азартно попросил Эрдан. – Я в свое время много о ней читал, но взгляды описывавших ее магов сильно расходились, да и вообще они куда больше внимания уделяли хранившимся там книгам, совершенно упуская из виду, что она сама по себе – уникальна и ее описание должно быть точным и красочным, раз уж вышло так, что описание – это все, что досталось потомкам.

– Ты когда своего короля-мерзавца с Феанкарна за шиворот волок, много думал о точности и красочности? – фыркнул Верген.

– Разумеется, – кивнул Эрдан. – Как я мог об этом не думать? Конечно, ничего этого никогда не было, и я совсем не тот, о ком ты сейчас говоришь, но у меня дома – серия картин, посвященных этому историческому моменту. Весьма точных и красочных.

– А почему тогда об этом никто ничего не знает? – поинтересовался Верген.

– Время не пришло, – пожал плечами эльф. – При Эттоне я не мог объявить о себе как о живописце. Быть маршалом казалось мне много предпочтительней, чем трупом, а король Ренарт так быстро меня выдворил… мне, знаешь ли, не до живописи было. Но графского титула меня никто не лишал, и у меня хороший управляющий. Думаю, все цело. Придет время, и мир узрит Феанкарнскую битву глазами отступающего вирдисского лейтенанта, спасающего своего короля. Лейтенанта, искренне верящего в силу и славу вирдисского оружия, в своего короля как в основу вирдисской государственности, но при этом не забывающего о точности и красочности, долженствующей присутствовать, если уж ты взялся за ремесло художника.

– Про живопись поговорили, – пробурчал Верген. – К делу. Первое – Карвен, что и откуда ты знаешь об этой темной истории? Второе – что тебе снилось? Почему ты считаешь, что тебе снилась именно эта библиотека, а не какая-то другая?

– Потому что я видел в своей жизни не так уж много библиотек, господа графы, – ухмыльнулся Карвен. – И потому что приснившаяся мне библиотека один в один совпала с описанием…

– Ты давай по порядку, – прервал его Верген. – Чему тебя только в гвардии учили?

– Все претензии – сержанту Йанору, – ухмыльнулся Карвен. – Чересчур гонял строевой, наливал недостаточно пива – и вот результат.

– Так. Я уже понял, кто во всем виноват, – кивнул Верген. – А теперь – к делу. Библиотека «Призрачной Империи». Рассказывай.

– Почему именно я должен быть аристократом из провинции? – возмущенно поинтересовался Карвен. – Нет, пусть мне хоть кто-нибудь объяснит, почему бывший кузнец должен корчить из себя господина, когда у него под рукой аж целых два графа имеются?!

– Ну, быть может, потому, что оба графа у него «под рукой»? – улыбнулся Эрдан.

– Карвен, не валяй дурака, – устало вздохнул Верген. – Даже меня могут узнать, если я перестану быть сержантом Вергеном, а что касается Эрдана… он когда-то через этот город проехался верхом на белом коне. Как победитель. И было это не так уж давно. Да ему достаточно один только раз принять горделивую позу, чтоб его здесь любая собака узнала!

– А кроме тех, кто под заклятием, наверняка ведь есть и такие, кто от него свободен. Свободен, потому что служит королеве Грэйн, – добавил Эрдан.

– По крайней мере, понятно хоть, откуда оно взялось, это заклятие, – сказал Верген. – Перстень запретных да сожженная библиотека «Проклятой Империи»… еще и не такое можно себе представить!

– Самое ужасное, что эти люди – они все счастливы, – мрачно промолвил Карвен. – Им всем хорошо. Что бы с ними ни происходило, они все воспринимают с удовольствием. И ни к чему не относятся серьезно.

– Небось и умирают с радостной улыбкой, – скривился Верген. – Кстати, Карвен, достань-ка свою шпагу, пора возобновить нашу защиту от этой мерзости.

Три руки по очереди взялись за рукоять.

– Ну, вот и отлично, – сказал Верген. – А теперь продолжим. Ты, Карвен, молодой придурок, коего аристократический папенька отпустил порезвиться в столицу. Я – твой наставник, приставленный проследить, чтоб тебя не убили на какой-нибудь идиотской дуэли. Эрдан – твой слуга. По большей части он чистит твои сапоги.

– Особым методом! – ухмыльнулся Эрдан и скорчил плутовскую рожу. – Эльфийский стиль! Понимать надо!

– О! Вот так и держись! – кивнул ему Верген. – Отлично! Так тебя и родная мать не узнает!

– Зато у меня, возможно, будут шансы узнать все, что нам требуется, – кивнул Эрдан. – Слуги всегда все обо всех знают и порой делятся друг с другом такими сведениями, которых разведке в жизни не добыть.

Король Леронны его величество Тагинар придирчиво посмотрел на выстроившееся перед ним войско.

Уже завтра его солдаты перешагнут границы Вирдиса. И не остановятся до самой столицы, которая и без того ведь уже в его руках.

Нет, все-таки это была гениальная идея! Одним махом обезглавить врага, а уж потом преспокойно занимать все остальное! Пройти победным маршем, взирая, как все и вся склоняются перед тобой.

Где-то сейчас нахальный выскочка Ренарт? Небось проклинает тот день и час, когда ему взбрело в голову, что он может быть королем. Оставался бы герцогом, вполне мог бы присягнуть его величеству Тагинару, стать вассалом лероннской короны и спокойно жить дальше. Теперь – дело иное. Бывших королей до присяги допускают крайне редко, и это – не тот случай. Такого интригана, как Ренарт, даже в монастырь отправлять нельзя. Только плаха! А ведь сам виноват! Нужно было понимать, после кого принимаешь корону. Думать о том, скольких врагов нажил себе покойник Эттон.

Не подумал о том, что они раньше или позже захотят отомстить, а, Ренарт? Теперь не жалуйся. Имей королевское достоинство. И не забудь захватить его с собой на плаху. Пригодится. А то некоторые изволят умирать еще хуже, чем жили.

Король Тагинар не переваривал трусов.

Быть может, потому, что, когда рядом с тобой боится еще кто-то, страх от этого только усиливается. Король Тагинар не любил бояться. Месть ему нравилась куда больше страха. Вот только раньше он и мечтать не смел отомстить своему большому и сильному соседу.

Та унизительная битва, которую он проиграл… та война, что завершилась, едва начавшись… этот отвратительно прекрасный маршал-эльф верхом на белом скакуне… Омерзительнее всего было то, что уплаченные победителям контрибуции были смехотворными даже для Леронны… для победителей это было и вовсе ничем. Пустым местом. Они ничего не получили от этой своей победы! Они и не хотели от нее ничего получать! Проклятый эльф со своим королем-рисовальщиком унизили его просто так! Ради забавы! От скуки!

Наверное, тогда он впервые понял, что такое настоящая, подлинная, неизбывная ненависть… а уж когда заметил, с каким интересом посматривает на проклятого маршала его собственная жена, королева Грэйн… Ему пришлось напомнить себе, что он в первую очередь король, отвечающий за свою страну, а уж потом мужчина, чья гордость задета. Он вытерпел и это. Наглого красавца-эльфа, расточающего комплименты его супруге, и эту дурочку, позволяющую себе таять под ворох эльфийских любезностей и забывающую о чести, долге, порядочности и королевском достоинстве. Ну и что с того, что Эрдан уехал и у них с королевой просто не было возможности встретиться наедине? Но ведь если бы была…

Король Тагинар усилием воли заставил себя расслабить руки, невольно сжавшиеся в кулаки. Обходить свою армию нужно с ясным лицом, сохраняя спокойствие и уверенность. Не хватало еще перепугать солдат монаршим гневом. Нет уж, солдаты должны быть до конца уверены в своем короле. Только так одерживаются победы.

Что ж, может, оно и к лучшему, что он потерял тогда голову от гнева и ненависти. Ведь если б не это, королева и посейчас оставалась бы ничего не понимающей дурочкой, а Леронна так и не была бы отомщена.

Да. То был переломный миг, и Боги направили его руку. Все было правильно. Он не совершал преступления. Это было во благо, а значит, не может быть грехом. Не может.

Он хорошо помнил ту ночь, когда, возмущенный поведением супруги, едва проводив восвояси маршала Эрдана со всеми его проклятыми вирдисцами, удалился к своей фаворитке, с которой попытался развеять унижение и гнев. Когда из этого ничего не вышло, когда он окончательно понял, что его фаворитка – полное ничтожество, в короле Тагинаре разыгралась самая настоящая ярость. Он вспомнил, что он мужчина, и решил немедля отправиться к королеве, дабы на личном примере показать ей, что такое честь, гордость и королевское достоинство.

Отворив же двери супружеской спальни, его величество Тагинар с ужасом убедился, что, пока он ходил поправлять свое настроение к фаворитке, ее величество тоже не теряла времени и, видимо, чтоб побыстрей забыть красавчика-эльфа, утешалась с офицером дворцовой охраны. Юным, прекрасным и пустоголовым.

«Из-за таких, как он, мы проиграли Вирдису!» – мелькнула яростная мысль, а рука уже тянула из-за пояса пистолет.

Мальчишка остолбенел от страха, застрелить его не составило никакого труда. А дальше… дальше король, словно во сне, подошел к креслу, где висел пояс этого щенка, посмевшего коснуться своей королевы, сорвал с пояса пистолет и выстрелил. Он даже не сразу понял, что убил ее.

Королеву.

Жену.

Возлюбленную.

Свою женщину, которую любил безумно. Ради которой был готов отдать жизнь. Которая была его воздухом, его землей и небом. Он даже не сразу понял, что именно в нее он стреляет.

Но все так и было.

Он убил ее.

Убил.

Из-за какого-то безмозглого щенка…

Тагинар перезарядил пистолет и выстрелил в этого мерзавца еще раз. В упор. В лицо. Чтоб никогда не видеть этой мерзкой рожи. Навсегда, навсегда стереть ее выстрелом. Он забыл, совсем забыл о том, что он – король. Что его дело судить, а не предаваться гневу. Что вот сейчас сюда придут… вбегут на звуки выстрелов… и найдут его… убийцу.

Мгновения казались часами, а сердце сильно и часто стучало в голове. Так сильно и часто, что голова стала кружиться. А они все не шли и не шли… так долго не шли, что ему стало казаться, что он покинут… что все покинули короля-убийцу, короля-преступника… он один, совсем один, и если враги пожелают до него добраться… а ведь он никогда не предавал своего народа. Это народ предал его. Бросил в трудную минуту.

Тагинар опустился на колени и зарыдал. Он рыдал обо всем. О своей незадачливой судьбе, о своем небольшом, неспособном противостоять сильным соседям, государстве, о погибшей любви…

Таким его и нашел советник Неккор. Лишь он один видел королевские слезы. Советник никому больше не позволил. Проявив истинное хитроумие, он спрятал от всего мира минутную слабость своего государя. Ведь монарх не может казаться слабым перед лицом своих подданных. Король может позволить себе многое, но не это. Лучше уж быть мерзким убийцей и подлым злодеем, чем слабаком. Убийцу и злодея ненавидят и втайне мечтают сжить со света, слабака отстраняют небрежным движением руки: что это здесь за ветошь на троне? Убрать, я сказал!

Советник Неккор устроил не только это. Он сделал так, что смерть офицера вообще не связали с происшествием во дворце. Офицер просто пропал, и никто не поинтересовался – куда. Уже гораздо позже его величество сообразил, что никак не может вспомнить имя этого противного щенка. Он словно бы растворился, выполнив свою задачу, и никому не было интересно, куда он делся.

Но самое главное было даже не это.

Его величество никогда не забудет того мига, когда советник Неккор подвел его к королевскому ложу, где покоилась убитая королева.

«Странно… разве она была на ложе, когда я стрелял в нее?» – удивился король Тагинар, но удивление было вялым, промелькнуло легкой тенью и исчезло. Он все равно не мог вспомнить, где была королева за миг до смерти. Горе пересилило память.

Она была так хороша… так прекрасна… так невозможно было поверить в ее гибель… в то, что это он сам… своими руками… ведь этого же не может быть, правда?

– Ваше величество… ведь вы же любите ее, – прошептал советник.

И сказано это было так, что Тагинар не удержался и зарыдал вновь.

– Вы же не хотите, чтоб она была мертвой! – шепнул советник Неккор.

И его величество вздрогнул.

И прекратил рыдать.

Было в словах советника что-то такое… что-то, кроме неизбывного горя.

Тагинар потрясенно уставился на своего подданного, а тот заговорил тихо и страстно:

– Я все устроил… никто пока ничего не знает… и не узнает, если у вас хватит желания и сил… ваше величество!

Голос советника странно вибрировал и прерывался, словно от волнения. Или это было что-то другое?

– Желания и сил на что?

– На то, чтобы вновь увидеть ее живой, – прошептал советник, глядя в глаза своего повелителя.

– Но… она же мертва? – жалобно шепнул король. – Как же я могу… увидеть ее живой?

– Все зависит от вашего желания, ваше величество, – прошептал советник. – От вашего желания и ваших сил.

– Ты… знаешь? – мучительно выдавил из себя король. Он никогда еще не слышал у себя столь жалкого голоса, но его это нисколько не волновало сейчас. – Ты… знаешь… знаешь, да?

Советник молча кивнул. Он знал, что делать. Он хотел помочь. Это ведь естественно, когда низший стремится послужить высшему. Иначе ему и жить незачем.

– Как?! Как ее оживить?! – в страшном волнении вскричал король тоненьким и жалким голосом.

– Не волнуйтесь так, ваше величество, я все скажу, – промолвил советник Неккор. – Вот только… раньше того… прикажите удалить из дворца всех магов.

– Всех магов? – переспросил король. – Зачем?

– Им может не понравиться то, что мы с вами станем делать, ваше величество, – ответил советник. – Маги – очень щепетильный народ и терпеть не могут, когда кто-то из дилетантов залезает на их территорию, в особенности же они терпеть не могут воскрешения из мертвых, ибо навсегда для себя решили, что вернуть того, кто умер, – невозможно, а то, что возвращается, все равно остается мертвым, даже если таковым и не выглядит. Потому они и закрыли для себя эту грань магической науки, посчитав ее опасной и неперспективной. И я бы с ними даже согласился, несмотря на то что мой скромный магический опыт гласит скорее об обратном, если бы речь не шла о королеве! О женщине, которую вы безумно любите, ваше величество. О той, которая безумно любила вас… и все еще любит… там… по ту сторону… за порогом… и только от вас зависит, сумеете ли вы привести ее обратно.

– Делай! – выдохнул король.

– Ваше слово – закон для меня, – склонился советник Неккор. – Но вначале… маги…

– Ах да, маги! – шепнул король Тагинар.

Король плохо помнил, как он выставлял магов из собственного дворца. Все было как во сне, как в бреду, словно бы под водой.

Советник Неккор позволил остаться лишь боевым магам охраны.

– Они нам не помешают, а впоследствии могут оказаться и весьма полезны, – сказал он.

Король согласился. Ему было все равно. Ему не терпелось вернуться обратно и приступить к воскрешению королевы. Тогда его совершенно не занимал вопрос, как именно советник Неккор, будучи далеко не самым знатным и родовитым, будучи далеко не самым влиятельным и даже не имея сколько-нибудь серьезной официальной власти, сумел устроить так, что прочие придворные не воспротивились, а по большей части и вовсе ничего не узнали.

«Король и королева затворились для поста и молитвы».

Что ж, объяснение было вполне подходящим – в конце концов, чем еще заниматься королю, проигравшему войну, как не грехи замаливать?

То, чем он занимался на самом деле, было очень далеко от молитвы.

По наставлению советника, он был должен лечь с мертвой королевой, обнять ее и ждать, когда она оживет. Когда он услышал об этом, то чуть не рехнулся, но советник Неккор настаивал. Он сказал, что это – единственный путь. Король попробовал возражать, но советник силой заставил его лечь на широкое королевское ложе. Король коснулся своей мертвой жены, и она… осталась мертвой.

– Обними ее и жди! – приказал советник Неккор, разжигая по всей королевской опочивальне какие-то благовонные курения. – И не смей засыпать, слышишь? Заснешь – сам на том свете очутишься!

– Но я не могу… – попробовал пролепетать король Тагинар, совершенно потрясенный тем, как заговорил с ним его подданный. Посмел обратиться на «ты», и тон такой грубый… а уж грозить королю смертью! – Ты… ты что себе позволяешь? – попытался грозно спросить Тагинар. Грозно не вышло, чересчур сильно дрожал голос. Ему было невыносимо от сознания, что он обнимает мертвое тело, но и отпустить его он тоже не мог. Не смел.

– Слишком поздно, ваше величество! – грозно рявкнул на него советник. – Встанете с постели – умрете! Терпите, раз этого хотели! Призванные мной духи уже здесь! Встанете – и они разорвут вас!

– Ты меня предал? – жалобно поинтересовался король.

– Думайте о королеве, ваше величество! – донесся до него голос советника. – Вспоминайте ее живой!

Король плакал от жалости к себе, ненавидел весь мир, включая любимую жену, но все-таки не посмел встать. Мертвая женщина казалась странно теплой, порой королю мерещилось, что она шевелится, и он вздрагивал. У него непрестанно кружилась голова, а по королевской опочивальне плавал горьковатый аромат магических курений да слышались странные шепоты…

Король лежал, обнимая мертвую жену, убитую им жену, изменявшую ему жену, свою любимую жену, лежал, цепенея от ужаса, отвращения, любви, горя и жалости к себе самому. О Боги, разве был еще какой-нибудь несчастный, с кем случилось бы подобное?!

Прошла вечность тоски и страха, вечность, застывшая искривленной судорогой… Тагинар понемногу успокоился и даже привык к своему положению, и вот тогда он вдруг понял, что ему нестерпимо хочется сходить по нужде.

«Но я же не могу встать? Как мне быть?»

Плачущим голосом он позвал советника, сообщая ему о своей проблеме. Это было унизительно, но что поделать? Самостоятельно решиться на что бы то ни было он уже не мог, полностью утратив контроль над происходящим.

– Вы можете отпустить ее величество ненадолго, – промолвил советник Неккор. – Моей силы на это хватит, но слезать с постели вам нельзя, иначе все пропало!

Советник Неккор принес ночной горшок ему в постель, потом немного странно горчащего вина.

Прошел день, наступила ночь, советник уснул рядом с королевским ложем, пригрозив королю, что тот умрет, если уснет или встанет. Король лежал, обнимая мертвое тело, и не спал. Советник проснулся и вновь возжег свои курильницы. Вновь струились по королевской опочивальне странные дымы и нездешние шепоты… так продолжалось вечность.

На третьи сутки Тагинар внезапно почувствовал, что засыпает, рывком вскочил, в ужасе вытаращив глаза, и увидел свою жену сидящей на краю ложа.

– Ну? Не так уж долго ты меня ждал, – своим восхитительным звучным голосом промолвила она.

– А кого я тогда обнимаю? – прошептал его величество.

– Уже никого, – улыбнулась королева Грэйн. – Советник Неккор все устроил. Тебе не нужно больше обнимать мертвую, ведь я живая…

Король отвел глаза от жены и посмотрел на свои руки. Они и в самом деле никого не обнимали. Они спокойно лежали вдоль тела, а королева сидела рядом… живая и теплая…

«Быть может, весь этот кошмар мне просто приснился?»