Божьи куклы Горюнова Ирина

Шарманщик

Старый шарманщик каждый день бродил по улицам города вместе со своей шарманкой и маленькой обезьянкой, которая умела вытаскивать бумажки с предсказаниями и строить забавные мордочки. Обезьянка, маленькая, уже немолодая, была одета в смешной лиловый костюмчик с золотыми позументами, от времени давно облезший и потерханный, как и сама ее шкурка. Впрочем, обезьянке жилось неплохо. Ее довольно часто подкармливали то кусочком банана или яблока, то конфеткой или печеньем, а иногда даже и пирожным. У каждого из партнеров своя работа: шарманщик крутил ручку поскрипывающей шарманки, обезьянка вытаскивала желающим погадать бумажки, а потом свертывала их обратно в рулончики и клала обратно в шляпу. Обезьянка была умной и всегда вытаскивала правильные бумажки. Как ей это удавалось – не знал никто, но она еще ни разу не обманулась с пожеланиями, вынутыми из шляпы фокусника: богатому она предсказывала еще больше денег, счастливому – еще больше счастья, грустящему давала надежду… Но тут к ним подошла пара – молодой человек с девушкой, они протянули обезьянке монетку за предсказание. Поглядев им в глаза, обезьянка долго колебалась, а потом отдала обратно монетку и повернулась к паре спиной. Шарманщик разозлился и ударил обезьянку, чего раньше никогда не делал, просто сегодня был неудачный день, ему очень хотелось есть, к тому же он устал, а его старые кости ныли, предвещая перемену погоды.

Обезьянка вскочила и не глядя сунула руку в шляпу, а потом быстро подала девушке записку. Та придвинулась к молодому человеку, развернула листок. Посмотрев друг на друга, они рассмеялись и ушли, положив записку в карман.

На следующее утро грустная девушка с опухшими от слез глазами подошла к обезьянке, склонилась над ней и сказала:

– Ты была права, что не хотела предсказывать нам будущее.

Она кинула в шляпу золотую монету, вчерашнюю записку и ушла. Шарманщик развернул бумажку и прочел: «Вы будете вместе, пока смерть не разлучит вас».

Луковка

Жила-была на свете маленькая луковка. Она была умная и быстро поняла, что в этой жизни надо наращивать на кожу слои, чтобы не ранить свое нежное тельце. Слой за слоем наращивала она свои слои, кутаясь в них, как в одежду, и скрывала свою сущность за ними, коричневыми, неприглядными с вида, но ломкими и хрупкими, как оказалось.

Потом пришел человек, снял всю одежку с луковки и заплакал. И луковка тоже заплакала терпкими, едкими слезами. Ей было так неуютно такой белой и обнаженной, такой беспомощной, ведь ранить ее теперь стало так просто.

А потом ее порубили на луковый суп.

Любовь к людям

Может быть, кто-то однажды увидел, как с неба упала яркая звезда… Кто-то определенно это видел. И эта звезда звалась Любовь к людям. Естественно, она была женщиной, Афродитой. Никто из тех, кто встречался с ней, не догадывался о ее происхождении, и знала ли об этом она, тоже остается загадкой. Может быть, да, а может быть, и нет. Неизвестно.

Любовь ходила по миру и заглядывала людям в глаза, но люди равнодушно отворачивались – им не нужна была любовь. Они знали слова «страсть», «вожделение», «предательство», «обман» – это простые и понятные слова, а «любовь»… Да что это такое в конце концов? Сколько можно мотать людям нервы, искушая их сказкой, которой в природе не существует? А? Что вы молчите? Вот-вот, не знаете… И я о том же… А потом ее просто сожгли на костре… Нет – распяли на кресте… Утопили в реке… Короче, что-то такое с ней сделали нехорошее, после чего ее не стало.

Может быть, это и к лучшему, нечего людям мозги всякой чушью забивать, вот.

Мастер Света

Когда-то давно, в иных мирах и пространствах Мастер Света вложил своей Ученице в солнечное сплетение белую жемчужину – энергетический шар любви и света к миру. Она с благодарностью приняла этот дар и обещала нести любовь людям. Но шли годы, века, менялись планеты, города, страны, и маленькая жемчужина оказалась забыта. Она по-прежнему покоилась в груди девочки-ученицы, но она спала. Девочка не замечала знаков, указывающих ей путь, не понимала их, потому что заблудилась среди времен и миров.

Факиры пытались привлечь ее внимание огненными шарами, море показывало ей жемчужины, спрятанные в раковинах, небо зажигало свои звезды… Но девочка спала, и спала жемчужина…

Но вдруг сквозь сон и туман к ней пришел Он. Апельсин. Рыжий клубок счастья. Дразнящий, раздражающий, ехидный, невозможный. «Хочешь, – говорит, – я возьму тебя на ручки? И буду улыбать тебя, пока ты не выдохнешь музыку, скрипка моя?»

И девочка проснулась. И проснулась жемчужина в ее груди, ставшая вдруг такой же ослепительно оранжевой, как и все пространство вокруг.

А Мастер Света довольно улыбнулся и закрыл глаза. Теперь все было в порядке.

Ада

Она сорвалась с поводка. Маленькая глупая собачка, которой надоело преданно смотреть в глаза хозяйки. Сорвалась и побежала за первой блудливой кошкой, рванувшей от нее в темную подворотню. Кошка, разумеется, забралась на дерево, перепрыгнула на крышу и исчезла… А она осталась одна в темном и чужом дворе. Сначала ей было любопытно обнюхивать столбы, деревья, качели, клумбы, потом стало скучно, а уже гораздо позже – откровенно страшно и так жалко бедную и несчастную себя, оставшуюся без хозяйки, без той, которой можно преданно смотреть в глаза и вилять хвостом в надежде на косточку и мимолетную ласку. И она заскулила, жалобно, протяжно, одиноко… Услышав же внезапно привычное и властное: «Ада, к ноге!» – по-щенячьи обрадовалась и, несмотря на страх наказания, униженно виляя хвостом, поползла обратно… Что поделаешь – любовь…

Почти рождественская история

За обычными, ничем не примечательными занавесками одного из миллиардов московских окон, забравшись с ногами на кресло и обхватив их руками, сидела ОНА и грезила. В своих мыслях она уносилась далеко-далеко, туда, где за тридевять земель в обычном городе N, а вовсе не в приснопамятном тридевятом царстве жил ее возлюбленный. Он был прекрасен как бог, строен как Аполлон и обладал всеми возможными достоинствами, кроме разве что одного: пронзительного ума и интуиции, хотя в принципе был неглуп. Ну а если уж совсем конкретно, то не понимал он и не видел, как любит его эта девушка. Парень он был, в общем, неплохой, девушку не обижал, можно даже сказать, любил где-то, но вот замуж не звал и звезду с неба не дарил. Но зато был образован: читал русских классиков и обожал фильмы Феллини.

В тот вечер он слегка перебрал на очередной вечеринке и посему домой пошел без шапки и, по-моему, даже без куртки: то ли из залихватства, то ли просто забыл. Ближе к ночи у него началось жуткое похмелье, да еще и простуда подкралась. Немудрено.

Девушка же наша – натура тонкая и чувствительная – ощущала все, что происходило с ее прекрасным принцем, так как обладала даром ясновидения и некоторыми экстрасенсорными способностями, которыми обладают многие влюбленные люди, независимо от какого-либо эзотерического дара.

Вот поэтому она и сидела в кресле, с грустью думая о том, что она бы с радостью ухаживала за любимым, подавая ему аспирин, отпаивая теплым чаем, меняя компрессы… Но, увы, ехать было далеко, да и не поспеть вовремя: сам раньше поправится. А душа ее тосковала. Она задремала в кресле, где-то между явью и сном, в пограничном состоянии, и привиделось ей, что…

…Идет она по пустой дороге, зябко кутаясь в старенькую курточку. Ночь, никого нет. Только где-то в стороне недовольно каркают потревоженные ее шагами сонные вороны, нахохлившиеся, сидящие на голых ветвях обледенелых деревьев. Идет она в город N, стремится к своему милому, чтобы помочь ему и обогреть своей великой любовью. Влюбленные всегда так наивны… Снег падает ей за шиворот – а она идет, мороз проникает под дубленку, кусает за щеки, а она идет, ветер воет, а она идет… идет… идет…

Но вот наконец и город N. Вот знакомая улица, дом, подъезд, квартира. Просочившись через дверь на манер привидения (во сне возможно и не такое), она входит в комнату к любимому. Присев осторожно у его изголовья, девушка ласково кладет ему руку на раскаленный от температуры лоб. Почувствовав прохладу, тот открывает глаза и сонно улыбается ей, а потом засыпает снова, на этот раз спокойным и легким сном. Она сидит и гладит его по волосам.

Пора!

Поцеловав любимого на прощание, она отправилась в обратный путь. Как шла обратно? Точно так же, как и туда, и ничего интересного с ней в дороге не произошло.

В общем, долго ли, коротко ли, дошла девушка до своего дома, а тут и утро наступило – просыпаться пора. Она встает с кресла, чувствуя себя разбитой и невыспавшейся, и идет на кухню пить крепкий кофе – пора собираться в институт.

В городе N тоже утро. Он просыпается и никак не может вспомнить, что было вчера. Потом в недоумении смотрит на пол – рядом с изголовьем кровати, там, где ночью сидела его возлюбленная, оттаивая от ночной прогулки, видна лужица растаявшего снега.

Игрушка

Жил да был в одном магазине маленький игрушечный поросенок. Он сидел на полочке рядом с собачкой, куклой и пожарной машинкой и с нетерпением ждал, когда его купит какой-нибудь мальчик или девочка, чтобы обрести нового друга. И вот однажды в магазин пришла тетенька, купила маленького поросенка и принесла его в дом.

Тетенька нарекла поросенка Давидом и стала о нем заботиться, будто он не игрушка, а маленький мальчик, настоящий, живой. Ему читали книжки, водили на экскурсии и в рестораны, показывали мультфильмы, кормили вкусными пирожными. Такая жизнь поросенку понравилась. Тетенька рассказывала ему сказки и различные истории, которые он внимательно слушал. Давид знал, что где-то у тетеньки есть еще дочь, которая почему-то живет далеко-далеко, а не вместе со своей мамой, и эта самая дочь не любит маленького поросенка, потому что очень ревнует маму. Но это его не слишком заботило, потому что он вообще не привык волноваться. Набитые мягким поролоном тельце и головка делали все его существо сдобным и безвольным. Поросенку дарили игрушки, посвящали музыку, целовали на ночь в пятачок и укутывали в теплое пушистое одеяльце. И все у него было замечательно.

Дни шли за днями, складываясь в недели, месяцы и годы. А потом в один печальный день тетеньки, которую он про себя уже привык звать мамой, не стало. Поросенок сидел на диванчике и смотрел на тетенькину дочь, которая почему-то появилась в их квартире вся заплаканная и несчастная. Давид смотрел на нее пластмассовыми пуговками глаз и молчал, ведь говорить он совсем не умел.

А еще он совсем не умел плакать, радоваться или печалиться, ведь он был игрушкой.

Много миллионов лет назад…

Много миллионов лет назад земля имела совсем другие формы и очертания, другие реки, моря и континенты. И люди на ней жили совсем другие. Они умели летать, вернее левитировать, видели ауру, читали мысли и могли передавать их на расстоянии, лечили болезни, направляя потоки энергий в правильное русло прикосновением рук…

Но как-то раз кому-то закралась в голову нехорошая мысль, кто-то позавидовал соседу, кто-то пожелал жену друга – и понеслось… В ауре стали мелькать темно-красные цвета ярости и эгоцентричности, коричневые пульсации страха расплаты за совершенные грехи, красно-желтые оттенки нечистых мыслей и комплекса неполноценности, лимонно-зеленые тона лживости и неискренности, а на индиго наслаивалась розовая пыльца деградации…

И тогда энергия изменилась, а планета сошла со своей орбиты, сдвинулась, стала вращаться в другую сторону – и мир изменился… Одни континенты ушли под воду, скрылась Атлантида, исчезли многие острова, омываемые морями страны стали горными массивами, разломы в земной коре создали другие ущелья и пропасти, похоронив прежние цивилизации, а люди перестали обладать внутренним зрением, утратили возможность видеть ауру, левитировать, читать мысли…

Лишь немногим избранным удалось сохранить этот дар для того, чтобы мир окончательно не пал в пучину греха и безнадежности, а имел возможность когда-нибудь вернуться в прежнее состояние, тогда, когда люди поймут, что фраза «Хочешь изменить мир – начни с себя» не пустой звук, а руководство к действию.

Благое дело

Однажды ученик пришел к своему Мастеру и сказал:

– Мастер, я сегодня помогал нищим: накормил их, напоил, дал им одежду и обувь. Я не зря провел свой день и совершил благое дело!

– Как жаль, – ответил Мастер. – Ты лишил их возможности осознать то, что их путь ошибочен.

– Но почему? – удивленно вскричал ученик. – Я дал им шанс возродиться и начать новую жизнь!

– Страдание дается нам затем, чтобы мы поняли, что где-то оступились и пошли не туда. Подавая нищему деньги, кормя и одевая его, ты потакаешь ему продолжать вести ту жизнь, которую он ведет, и не стремиться изменить ситуацию. Зачем, коли и так все дается без труда? Поэтому в тебе, ученик, нет еще подлинного сострадания.

Безусловность любви

Встретились однажды девушка и молодой человек и очень понравились друг другу. Они стали встречаться, радуясь каждому дню, проведенному вместе, но постепенно их радость стала омрачаться разными мелкими ссорами и столкновениями, потому что никто из них не хотел уступать другому даже в мелочах.

– Ты должна любить меня безусловно! – настаивал молодой человек.

– Почему ты требуешь этого? – удивлялась девушка. – Ведь ты не готов любить меня безусловно, если ссоришься со мной и требуешь, чтобы я выполняла то, что мне не по душе. Значит, с твоей стороны безусловности нет.

– Если ты будешь любить меня безусловно, я награжу тебя сторицей, осыплю ласками, одарю драгоценностями!

– Но я не стану от этого счастливой. Любить безусловно можно только с обеих сторон, имея полную свободу, а не пытаясь посадить любимого в золотую клетку и надеясь, что он будет там счастлив!

Чужое гнездо

Однажды скворец увидел, как кукушка подкладывает свое яйцо в гнездо к жаворонку, и вскричал:

– Что ты делаешь?

– Устраиваю судьбу своего сына или дочки, – невозмутимо ответила кукушка.

– Ты плохая мать! – посетовал скворец.

– Почему? – спросила кукушка.

– Ты оставляешь свое дитя чужим, а еще губишь неродившихся птенцов жаворонка. Ведь твой кукушонок уничтожит их яйца, выкинув их из гнезда!

– Во-первых, – ответила кукушка, – так же когда-то поступила со мной и моя мать. Как видишь, я жива, здорова и вполне счастлива. А во-вторых, мне нет никакого дела до чужих птенцов. Если жаворонок не пожелает увидеть, что яйцо чужое, и не выкинет его из гнезда, то сам будет виноват в случившемся.

– Но ты можешь изменить все, свить гнездо и сама высидеть яйцо.

– Не смеши меня. Я не умею этого делать, и потом, это против законов природы. Так повелось испокон веков, и не мне менять эту традицию, – ответила кукушка и улетела.

Скворец хотел помочь жаворонку и выбросить яйцо кукушки из гнезда жаворонка, но ему стало жаль неродившегося птенца и он замешкался. Прилетевший с промысла жаворонок беспокойно завился над своим гнездом и закричал:

– Вор, вор, убийца! Спасите!

Растерявшийся скворец хотел объяснить, в чем дело, но жаворонок так истошно кричал и бил крыльями, что «благодетель» предпочел побыстрее унести ноги, чтобы не быть опозоренным на весь лес.

Вслед ему раздавалось насмешливое: «Ку-ку!»

Голубок

Одна женщина любила наблюдать из окна за парой голубей, живших в ее дворе под кровлей крыши небольшого пятиэтажного дома. Голубки очень любили друг друга и так нежно ворковали, что сердце женщины наполнялось тихой и спокойной радостью и умиротворением. Но в один ужасный день голубка умерла. На холодной земле лежало ее несчастное изувеченное тельце. То ли злые мальчишки побили ее камнями, то ли потрепал ястреб, какая разница, если печальный итог не изменить.

Голубок был настолько опечален случившимся, что целыми днями сидел на карнизе рядом с окном женщины и, похоже, собирался умирать. Он ничего не ел, не летал, перья его потускнели и стали выглядеть неопрятно, а глаза слезились и нарывали гноем. Женщина так сочувствовала голубку, что стала каждый день разговаривать с ним и пыталась уговорить его жить. Она даже взяла длинную палку от метлы, привязала к ней крепко-накрепко большую ложку и, насыпая туда хлеб, ухитрялась дотянуться до карниза, на котором сидел голубь, и высыпать еду рядом с птицей. Голубок начал потихоньку клевать корм и обретать силы.

Через полгода он так изменился! Это уже была полная жизни, уверенная в себе птица, ставшая вожаком целой стаи голубей, которая беспрекословно его слушалась. И еще у него появилась новая подружка, с которой он часто прилетал к знакомому окну поздороваться и поесть хлебных крошек.

Вероломство

В один прекрасный день маленькая ласточка посмотрела на небо, увидела там белоснежное пушистое облачко и влюбилась. Ласточка подлетела к нему и сказала:

– Облачко, я люблю тебя.

– Ой! – удивилось облачко. – Ты мне нравишься, но тебе лучше полюбить какую-нибудь ласточку.

– Нет-нет, что ты, я не хочу! Ты – это все, что мне нужно! – ответила ласточка.

– Но я не могу полюбить тебя! Я же просто облако! – ответило облачко.

– Ты сможешь, я знаю, в мире нет ничего невозможного! Моя любовь разрушит все границы! – восторженно сказала ласточка.

Она стала летать вокруг облачка, петь ему песни, рассказывать сказки. Иногда она хотела обнять и поцеловать облачко, но просто пролетала сквозь него, потому что, как все знают, обнять облако невозможно.

– Ты так эгоистично и холодно ко мне! – жаловалась ласточка. – Как ты можешь так со мной поступать!

– Я же говорило тебе, что не смогу полюбить тебя, – отвечало облачко и хмурилось.

– Ты уже не белоснежное, а серое! Где были мои глаза? Я так в тебе ошибалась! – сетовала ласточка.

– Ну, знаешь, ты сама так захотела, и нечего меня винить! – отвечало облачко.

От расстройства и несправедливых упреков облачко и впрямь потемнело и превратилось в тучку, а потом пролилось на несчастную ласточку проливным дождем. Ласточка сидела под выступом скалы, сушила свои промокшие перья и обиженно думала о непостоянстве и вероломстве некоторых легкомысленных особ, ну совершенно недостойных большой и чистой любви.

Потерянные для общества люди

Однажды группа поэтов поехала в колонию для несовершеннолетних читать стихи. Одна из поэтесс поделилась своим опасением с другом-поэтом:

– Не знаю, я так не хотела туда ехать! Вдруг потом кто-то из них выйдет из колонии и меня найдет?

– А зачем им это? – удивился поэт.

– Ну, мало ли! К тому же они потерянные для общества люди. Им все равно не поможешь чтением нескольких стишков.

– Ты так считаешь?

– Да, им это совершенно не нужно.

После выступления поэтесса и ее друг стояли во дворе, ожидая начальника колонии, который провел бы их обратно на выход, и случайно услышали разговор двух мальчишек.

– Хорошо бы попросить у них книжку на память! – сказал один.

– Подойди и попроси, – ответил второй, – я стесняюсь.

Поэт повернулся к собеседнице и спросил:

– Ты по-прежнему считаешь, что мы съездили зря?

Та ничего не ответила и опустила глаза.

Устами младенца

Говорят, что «устами младенца глаголет истина».

Маленькая девочка постоянно просила своих родителей подарить ей братика или сестричку. Родители долго и нудно объясняли дочке, что это невозможно, потому что у них не хватит денег и времени на второго ребенка, потому что «живут они в сложные времена» и некуда будет поставить кроватку в однокомнатной квартире и т. д. Но они обязательно об этом подумают, возможно, когда-нибудь…

Девочка вздохнула и сказала:

– А вы не думайте, вы просто возьмите и сделайте!

Свободная любовь

Как-то раз во время своей охоты снежный барс наткнулся на изящную пуму. Она ему так понравилась, что он стал расточать ей миллион разных комплиментов, предлагал подарить звезду с неба, обещал любовь до гроба и совершенно головокружительные чувства до конца жизни. Пума была нежная и совсем не знала жизни, поэтому тут же, недолго думая кинулась в объятия к барсу и пылко призналась в ответной любви. Она заглядывала ему в глаза, приносила еду, ластилась и ласкалась, вылизывала языком, мурлыкала песенки… Уже через несколько дней барса стала раздражать подобная верность и привязчивость. Он стал уходить на охоту все дальше, все реже ночевал в пещере, где ждала его преданная пума, а когда появлялся, то непременно в дурном настроении. И как-то раз он не сдержался.

– Знаешь, – сказал барс, – я ошибался. Я не люблю тебя.

– Но как же так? – растерялась она. – Я люблю тебя больше жизни и готова на все, чтобы остаться с тобой.

– Ты не понимаешь, – ответил барс. – Я хочу быть свободным. Когда я дарю тебе свою любовь, то делаю это потому, что мне так хочется. Ты же обязываешь меня своей заботой и так сильно душишь привязанностью, что мне хочется только одного – поскорее уйти как можно дальше и никогда не возвращаться. Я думал, что ты красивая, сильная, свободная и вместе мы будем самой гармоничной парой, а оказалось, что ты обыкновенная домашняя кошка, каких пруд пруди повсеместно. Прощай.

Пума немного поплакала, потом подумала и стала свободной кошкой, чтобы больше ни один барс не смог никогда сказать ей ничего подобного.