Пинка удаче О`Санчес
- Ну, вот, позвонил - и сразу повеселел. Приятно видеть ответственных людей среди молодежи! Но я действительно задержу тебя еще на несколько минут - сам уже устал, как не знаю кто… Дети-то у тебя есть? Или, быть может, намечены в ближайшей перспективе?
- В ближайшей - нет, а в принципе - да.
- Да уж, постарайся не усугублять собственным примером демографический коллапс… Что?… Нет, Вадим, просто я пожелал тебе, этакой вычурной неуклюжестью, семью и множество детей, вот и все. Прямой вопрос: есть ли у тебя конкретные обязательства, долги перед этим бандитом, Виталиком Слоником? Или конкретные интересы в тех или иных его бизнес-проектах?
Сержант покраснел, поджав губы, очень густо покраснел, но помотал отрицательно головой. Все понятно: бывают мелкие разовые "подкиды", чаще материальные и продуктовые, реже денежные, но он не находится на содержании у бандитов. Даже мелкие поборы поступают не от Виталика непосредственно, а от уличной шантрапы с ведома Виталика. Это и без его признаний известно. Совершенно очевидно, что сие "статус кво" господина Захаренкова не устраивает. И отлично, и никого не устраивает.
- Нету, Вадим Тиберьевич. Попросил тут… нас, меня… узнать насчет налета, когда убили двоих его корешей, чтобы и ему самому легче искалось, нам это тоже на руку… Вот и все, а так, чтобы как в сериалах про бандитов и ментуру: он мой бандитский босс, а я его продажная шестерка - нет, конечно же! У него свой мир, у нас свой, мы отдельно живем.
- Да, это разные вселенные. Бандитская реальность мне до печенок не нравится, и я хочу, чтобы в твоем мире не было места ни его миру, ни ему самому. И я тебе в этом помогу, если захочешь. Хвост не должен вертеть соб… лошадью. Что смотришь, Вадим? Помогу. Ну, не сам, конечно же, буду класть его мордой в паркет и кандалы навешивать, но… Связи у нас имеются, и возможности их задействовать - тоже. Хотя… тут есть тонкость.
Сержант первый не выдержал паузы, и Вадим Тиберьевич заулыбался, но не лицом, а внутренней улыбкой: все правильно, все четко он рассчитал - и в этой быстроте вопроса нет никакой спешки, просто парень оказался удачным кандидатом.
- Какая тонкость, Вадим Тиберьевич? Если, конечно, не секрет?
- У нас с тобой нет отныне секретов. Мало отрубить голову гидре, надобно и прижечь место сруба. Если этого толстожопого Слоника убрать - на его месте мгновенно вырастет аналогичная головенка, глупая, подлая, жадная…
- Ну, это как водится.
- Так не лучше ли сделать профилактику? Поясняю. Пример сугубо условный. Есть торговая точка, ларек, там, или магазин - структура, которая платит "Слонам". Слона уже нет, а точка есть, продолжает жить и ждать, пока на нее не "наедет" очередной монстр-вымогатель. Так не лучше ли предложить им помощь и защиту от себя, за меньшие деньги?
Сержант повозил языком по деснам за нижней губой - густые брови качнулись вниз-вверх, уводя за собой взгляд - и осторожно подтвердил:
- Да, так иногда и бывает.
- Так и должно быть, Вадим. Можно было бы и вовсе за символические деньги их "крышевать" - так это, кажется, именуется у бандитов?… Но облагодетельствованные торговцы подобной милости просто не поймут, сочтут за глупость и беспомощность.
- У-у!… Хо-го!… Это уж точно, Вадим Тиберьевич! Такие тонкости не для их тупых мозгов!
- Очень хорошо, что ты это понимаешь. И я с тобой одного мнения. Идем дальше. Ты, как я надеюсь, не навек в сержантах поселился. Придет пора, получишь образование… заслуженное повышение…
- Ну, Вадим Тиберьевич! До этого еще дожить надо!…
- Доживешь. Это я не доживу, а ты - запросто. Но мне не терпится договорить, ты позволишь? Спасибо. И после твоего ухода "наверх" эта абстрактная гипотетическая торговая точка уже не будет нуждаться ни в какой опеке, ибо у владельцев ее будет к тому времени сформировано - и не без твоей помощи - нормальное правовое сознание обывателя. Постигаешь принцип: не через колено ломать, а эволюционно воспитывать? Чтобы все стороны осознанно и постепенно понимали выгоду честного образа жизни?
- Вообще говоря… Я и сам очень часто задумывался примерно на эти же темы… Но - круто! Вадим Тиберьевич, как же с вами интересно разговаривать! Вы очень умные вещи говорите! Иногда в голове полной ясности не хватает, сколько ни ворочай, а тут… Короче, я так же думаю.
Еще бы он так не думал! Ему предлагают деньги, кроме денег - большие деньги, а сверх всего этого карьеру и чистую совесть! Чистая совесть - очень ценный товар, немногим хуже ожидаемой карьеры, если уметь ею правильно распорядиться! Любой помощник - агент ли он на жаловании, эпизодический информатор, стукач-энтузиаст - станет работать втрое усерднее, если совесть его при этом будет оставаться чиста! Умный куратор никогда не пренебрежет этим фактором, обязательно постарается его задействовать, наряду с материальной заинтересованностью своего помощника, и поэтому всегда может - с осторожностью - рассчитывать на пониженный против среднего процент измены и предательства в своих рядах.
- И я с тобой полностью согласен, Вадим, толково мыслишь, ничем не хуже меня. Тогда так: ты составь на досуге перечень объектов, которые "крышует" этот самый Слоник… Из тех, что тебе достоверно известны. Хватит тебе недели?
- Недели? Да я сейч… гм… Трех… гм… двух дней хватит, Вадим Тиберьевич.
- Принимается. Прикинь также - в самом общем приближении, разумеется - возможную доходность каждого источника. Все подлое и лишнее мы отсеем - проституцию там, наркоту, разбои…
- Девочки не его профиль, это стопудово. Пользуется, якшается, но за услуги он им платит, а не они ему.
- Это я для примера сказал, Вадим. Ну, ты понял.
- Да, я понял, Вадим Тиберьевич, составлю.
- Хорошо. Тогда… тогда… в воскресенье… не годится воскресенье, праздник, все-таки. В субботу вечером я тебя жду? С предметной информацией? А я свою приготовлю, устроим складчину.
- Подходит, Вадим Тиберьевич. Во сколько?
- В восемнадцать ноль ноль.
- Договорились.
- Тогда беги, не смею долее задерживать в сей обители чахлой громокипящую молодость… И дай мне знать насчет вуза и факультета, где ты собираешься учиться, я пока буду искать по ним связи. Хочу ускорить получение твоего диплома и, если получится, дожить до него. Не сейчас, Вадим, к воскресной встрече.
- Будет сделано, Вадим Тиберьевич! Спасибо!
- И… последнее. Сегодня ты пришел в восемнадцать ноль три. Я тебя как сына прошу помнить одну очень важную для меня вещь: три минуты для твоей почти бесконечной жизни - это далеко не то же самое, что три минуты из оставшихся мне крох. Не опаздывай больше.
- Виноват, Вадим Тиберьевич, больше не повторится!
И это "виноват" прозвучало уже совсем-совсем иначе, нежели первое, на котором Вадим Тиберьевич нарочно поставил зарубку, чтобы сравнить и определить скорость эволюции завербованного подручного. Хорошая динамика, отличная динамика. Результативная работа, качественная - такая может и должна быть вознаграждена внеочередной чашечкой чая. Не забыть остановить запись. И загрузить ее в соответствующую папочку.
Сон у Вадима Тиберьевича Тушина ненадежный, рваный, всегда наполнен кошмарами, досадными болями, вне зависимости от количества употребленного заранее теина и кофеина, поэтому нет смысла учитывать их воздействие на способность заснуть. Сердце - другое дело, его бы надобно поберечь, да только поздно уже, полувеком ранее следовало начинать сбережение…
Медведев или Путин? Путин или Медведев? Весь гигантский опыт старого разведчика подсказывал: Путин перспективнее во всех смыслах, нападение на него - успешное нападение! - гораздо сильнее, "судьбоноснее", всколыхнет всю эту российскую колымагу истории, прочно застрявшую между несостоятельным прошлым и несостоявшимся будущим. Оба умны, оба по-своему радеют за судьбы страны, ее благосостояния и престижа, но - заворовались! Особенно Путин! Это же надо - столько десятков!… миллиардов!… долларов!… набить в закрома! Пятьдесят пять миллиардов поганых вонючих долларов! Да хоть евро! - зачем они ему??? Ему, или Медведеву - безразлично! Зачем они им? В любом случае, тому же Путину Владимиру Владимировичу ни при каких обстоятельствах не дано будет их реализовать, ни самому, ни через дочерей и внуков. Так зачем, спрашивается, дополнительно обирать народ, кормить российским золотом свинорылых западных банковладельцев???
Добровольно же отказаться от наворованного - ни Медведев, ни тем паче Путин этого не сделают. Стало быть… вывод, как говорится, напрашивается сам собой: покарать внесудебным порядком.
Откуда к осененному Вадиму Тиберьевичу пришло понимание о наворованных богатствах Путина, с конкретными суммами, с точностью до миллиарда, он уже не помнил, спохватывался время от времени, собирался несколько раз, но все забывал проследить ретроспективный анализ этого постижения… Да и какой смысл в бесконечном пережевывании всем известных аргументов и обстоятельств, когда вывод и без суда ясен и неумолим: виновны оба! Но попытка воздать по заслугам - у него только одна! И то ее следует создать, вырастить, подготовить. "Девятка" - девятое управление безопасности и охраны первых лиц государства - это вам не шутки, пройти сквозь нее до конца не удавалось никогда и никому со времен покушения на Петра Аркадьевича Столыпина, тайного масона и вешателя. Но в те наивные времена была еще не охрана, а небольшое стадо безмозглых ослов. Эх… Если бы не эти маразматические ублюдки из "СОВЕТа"! Вот ведь у кого был бы отличный шанс подобраться вплотную, заступить за все кольца защиты! Дряхлые ветераны, проверенные, немощные, безобидные, а что все сплошь перед металлоискателями звенят, так это осколки, протезы и ордена, чего их там досматривать? Любой из них вышел поблагодарить, расчувствовался, полез за платком, дабы слезу утереть, нажал на спусковой крючок - и жизнь удалась!
Нет, он один теперь и должен почти в одиночку, своею головой, опытом, выучкой восполнить почти невосполнимое! И сделать это не медля, даже стремительно. И тут уж кто подвернется: лучше Путин, однако сгодится и Медведев.
Итак, первое: место будущего "контакта" намечено, это незаметный питерский "калошный" завод-институт, который не однажды посещали первые лица страны и посетят еще. Довольно скоро должны вновь посетить, там важные штуки придумывают и разрабатывают, совсем даже не резиновые сапоги. Второе: места вокруг близкие, знакомые, наметить и определить перспективные точки - это его личная задача, Вадима Тиберьевича Тушина. Проникнуть на данные позиции в час икс - это задача его и подручных… которых почти нет, которых еще требуется вырастить и воспитать… в течение - не сказать месяцев - недель, ибо уже в июне ему стукнет восемьдесят пять лет! Восемьдесят пять! Сколько их осталось, надолго ли хватит дееспособности в мозгу и в мышцах? Далее. Подготовить, по крайней мере, для двух перспективных точек предварительную закладку стволов, на случай шмона, личного досмотра. Ветеран, там, не ветеран - с девяткой шутки плохи, они анализируют не только и не сколько приближающееся тело, но - в этом основная их работа - сканируют надвигающиеся даты и обстоятельства. При этом даже если и на подступах не вычислят, легче станет не намного. Не так шевельнешься - пулю в лоб и похороны за казенный счет в безымянной могиле… как террористу… Закладку может осуществить кто-нибудь другой… лучше бы и здесь самому, но… Предположим, Захаренков осуществит, втемную, разумеется. А самое главное - стрелять придется собственноручно. И тут же расстаться с жизнью, как это и положено сделавшему свой выбор камикадзе. Ну, а как еще? Здесь никого постороннего на сей подвиг не подпихнешь - ни посулами, ни угрозами - ибо перед лицом смерти боязнь шантажа и жажда денег теряют силу. У религиозных фанатов-шахидов с проблемой самопожертвования попроще, но и там свои заморочки, на других звеньях цепи, ничуть не меньшие. Третье: предусмотреть необходимое информационное сопровождение, чтобы самому не попасть в безвестные шахиды и, тем самым, не сбить необходимое впечатление от… поступка… С этой секунды он обозначит сие "Поступком"… Дабы "Поступок" не пропал втуне, придется подстраховываться… в той же сети, раз у него нет больше поддержки этого вонючего СОВЕТа. Скажем, обозначить себя в том или ином сообществе, не лениться писать реплики, фразы… эти… постинги. Да, простецкие постные сообщения, изо дня в день… Чтобы люди потом видели: некий Вадим Тиберьевич Тушин был дряхлый, но вменяемый человек, вполне адаптированный социально… Зарубочку немедленно, внести в план. Зарегистрировать… какую-нибудь погань - фэйсбук… сослуживцы… одноклассники… в контакте… Или этот… гнусный Живой журнал… Завтра же, либо на днях, но не затягивая.
Вадим. Куда направить Вадима Захаренкова? Назовем его… мент. Нет. Назовем его Фунт. Некоторое время он будет как бы главным в новой квазигангстерской семье, собранной на руинах "слоновника". Однако же, внове рожденная реальность тоже не просыплется манною небесной в подставленный фартук, ее надобно сотворить, эту короткую промежуточную реальность.
Фунт… Что ж, пусть будет Фунт. Фунтик. И впредь уже не допускать досадных ляпов, как с этим… с Антоном Салимовым… Разболтался, развязал старческий язык… Как они все окрысились на него за тот случай! Все сметами перед носом трясли, особенно Боря Томичев, ныне покойный!… А потом газетами!… Строгий выговор!… Сообща "гасили" они, понимаешь!… "Не жалея средств и усилий"!… Ну, и что? Из них хоть кто-нибудь жизнь прожил без ошибок!?…
Виталика Слоника тоже придется убрать. Застрелить, что проще, либо подготовить его древний рыдван к автомобильной катастрофе… Лучше бы где-нибудь у глубокой воды… Но теперь, когда он один, это уже из разряда бесплодных мечтаний. Предположим, застрелить… Ничего больше не остается.
Тушин поглядел на свои дряблые пальцы - уродливые, исхудалые, покореженные временем, да еще и трясутся - и захехекал горько, представив на миг, как он пытается вот этими бессильными клешнями затянуть шелковую гарроту, удавку, на бандитской шее, которая твердостью и толщиною с александрийский столп… Вздохнул еще раз, уложил в щепоть шариковую ручку, раскрыл блокнот, приерзался поудобнее в кресле и взялся покрывать бессодержательными каракулями чистые страницы, одну за другой - так ему лучше думалось. Это была его древняя привычка, еще с Италии. Выудить хоть сколько-нибудь связную информацию из этих чернильных точек и зигзагов не смогли бы даже таборные гадалки и самые нахальные уфологи, но - все равно: после подобных раздумий Вадим Тиберьевич вынимал из блокнота использованные листы и тщательно их утилизовывал. За границей для этого использовался офисный "шредер", иногда камин, а дома, в квартире - простой унитаз, куда он спускал мелко изорванные бумажные листочки. Нельзя спешить, нельзя медлить, нельзя ошибки допускать. Тушин очень переживал, что в недавней операции по добыче денег он струсил, перестраховался и пустил в ход свой любимый ствол, "Большую Берту", тем самым засветив ее для сыска. Ему бы следовало взять любой из второстепенных, маловажных… типа "ТТ", но - убоялся! Испугался осечек, неточной стрельбы, лишнего шума… Берта - она, конечно, сработала идеально, да только две гильзы от нее вошли теперь в архивы оружейных экспертиз. Это совершенно не важно, если задуманное сбудется, а если нет… Кстати сказать - тоже не важно, по большому-то счету. Кроме пятна в биографии, для потомков. Фунтик, Фунтик, Фунтик…
(Огонек обычной человеческой алчности, трепещущий в сердце милицейского сержанта Захаренкова, был превращен, усилиями старого кагебешника, в бушующее пламя, жаркое, мощное, лютое, но, покамест, еще не явленное миру. Список перспективных "дойных" точек обязательно будет составлен Захаренковым-Фунтиком в срок, и столбики чисел, гипотетических регулярных доходов, раскочегарят однажды вспыхнувшее пламя до таких температур, что перед ними не устоят и растают - и совесть, и богобоязненность, и страх перед тюрьмой.)
Слоника придется брать на себя - это более чем вероятно, а в мелких конфликтах предстоит разбираться Вадику Фунту, будущему "сапогу", ментовскому бандиту… Но не раньше, чем с горизонта исчезнет Слон, тут уж не до иллюзий. Да, Вадим Захаренков увязнет в этих локальных очажках, в грызне за выбиваемые и выжимаемые деньги, и однажды, непременно и окончательно, преступит черту, запачкает руки не только в деньгах и в дерьме, но обязательно в крови. Это неминуемо произойдет, не может не произойти… И тогда уже надо будет не зевать и не лениться, но изо дня в день успокаивать ментовскую и человеческую совесть, чинить ее, белить ее, утетешкивать… Отвлекать деньгами, лестью, фантазиями…
"Они в этом сами оказались виноваты, исключительно сами… Они, а вовсе не ты, который вынужден был реагировать… адекватно реагировать… стремительно реагировать… отстаивая честь и достоинство, себя, своих близких… и дальних, тех, кто не способны защитить себя самостоятельно… и даже тех, кто не способен оценить глубину твоего самопожертвования, готовность окунать свои руки… ради их же защиты…"
Хотя… может и не образоваться ни дерьма, ни крови на молодых ладонях! Если, например, госпожа Удача будет очень добра к нему, к старому больному человеку Вадиму Тушину, и он, осененный Удачею, в ближайшие дни… пусть недели… свершит задуманное, воплотит в реальность идею своего "Поступка"… Тогда Захаренков может рассчитывать… точнее - ангел-хранитель его может рассчитывать, что умрет во младенчестве несостоявшийся Фунтик, а Вадим Александрович Захаренков останется дальше жить и мечтать, относительно честно работая на своем милицейском сержантском посту… Мечтать не вредно, да только глупо и постыдно подменять мечтами поступки. Да, да, да: "Поступок". Вот самое главное дело в остывающем уголечке почти прожитой жизни. Надо спать. А завтра с утра, еще перед работой, провести инвентаризацию всех схронов, домашних и законсервированных на природе стволов, дабы распределить их дальнейшее назначение. Ах, Берта, Берта, нельзя тебя засвечивать на Слонике, никак нельзя, и не уговаривай. И наган бы не надобно… Макаров вполне хорош при стрельбе в упор, но глушитель… Неразрешаемая отныне проблема с глушителем для Макарова, ну не научился, не умеет Тушин их мастерить!… Лечь горизонтально, расправить мышцы рук, ног, спины, шеи и дать им отдохнуть. И сон, утратив пугливую осторожность, рано или поздно подойдет к измученному телу, укроет мягким, незаметным, освежающим покрывалом абсурдных и нелогичных видений… А потом позволит старику проснуться, чтобы дать ему прожить еще один день… Должен позволить, ибо нет на всем белом свете надежного наследника задуманному и уже предпринятому. Нота бене: с Фунтиком подбавить доверительности и сентиментальности, ох, он хорошо на это клюет.
Если бы Порок был уныл и полезен, он так бы и назывался: Добродетель. У нее, голубушки, всего лишь один серьезный недостаток: вербуется втемную, а Порок и на свету службу несет!
- Не опоздал, Вадим Тиберьевич?
- Хе-хе-хе… Подкалываешь старика!… Не стыдно? Все вовремя: с боем часов зашел, как тот граф Монте-Кристо… При чем тут Депардье - книга такая есть. Короче говоря, ты оказался внимателен к моим словам и пунктуален. Принес?
- Да, Вадим Тиберьевич, и флешку принес, и наметки… по нашим делам.
- Флешку? Не забыл??? Ну, молодчина! Сюда ее! По нашим делам… Хорошо звучит! По нашему делу… наше дело… Ла Коза Ностра, в переводе на итальянский. Слыхал такое выражение? А, Вадим?
- Конечно! Мафия, типа.
- Вот-вот. И с этой мафией, в лице Слоника и его подручных, нам предстоит бороться. От имени и по поручению всех честных людей. Поборемся? Не боишься?
- Ну… а чего бояться?… Я и так… Я духов на передовой не боялся, а тут… Не боюсь, короче. Вот анализ по точкам, я распечатал. Они на степлере, Вадим Тиберьевич, скрепку разогнуть?
- Да, Вадим, раздерни, пожалуйста, по отдельным листочкам, нам так удобнее будет с ними работать. А я пока чайку нам с тобой заварю, по моему тайному личному рецепту! Имя которому: хороший чайный лист. Угу, принтер струйный? Рекомендую на лазерный перейти, гораздо экономичнее. И под чаек уже продолжим. С карандашиком, по каждому пункту… Кстати. Тут наши формалисты захотели поиметь от меня материальное свидетельство тому, что я не спустил денежки в ближайшей пивной, в компании сговорчивых нимфеток, а честно передал их, в виде аванса, нашему уважаемому Вадиму Захаренкову… Нет, нет, не суетись, Вадим! Все необходимые объяснительные я уже сам отписал, не преминув высказать им в глаза все то, что я о них думаю, даже потребовал занести в протокол собрания. У меня, видишь ли, собственная гордость, и я ею дорожу!… От тебя же потребуются всего два микродвижения: начертать… да хотя бы вот на этом вот листке… да, на блокнотном, нечего их баловать, несколько слов в произвольной форме… Ради Святой Мадонны! Жирно им всем будет! При чем тут курс и валюта? Никаких конкретных цифр и даже упоминаний о деньгах для этих крючкотворов и перестраховщиков - они, видите ли, налоговой боятся!… В произвольной форме просто дай понять, что ты со мною знаком и лично общался. А когда и если будешь встречаться с этими… червивыми грибами, вот там уже устно ответь на их устный вопрос: получал от Тушина тогда-то столько-то. Что?… Да что хочешь, то и пиши, в том смысле, что лично пообщался с Тушиным и не считаешь его законченным маразматиком. Общались тезки, два человека, а не две должности. Буквально одна-две фразы. Надеюсь, что эта, с позволения сказать, расписка, будет первою и, одновременно, последнею в нашем с тобою деле, иначе им всем не поздоровится, клянусь орденами! Я тебе показывал свои ордена?… Покажу при случае, только напомни. Пиши, если что - я на кухне… Дату поставь, не забудь.
- Тэк-с. "Вадим Тиберьевич! Я, Вадим Захаренков, горжусь личным знакомством с Вами, со своим замечательный тезкой, Вадимом Тиберьевичем Тушиным, и всецело разделяю его взгляды на жизнь. И хочу у вас учиться жизни. С уважением Вадим Захаренков." Число, подпись… А, точно, восьмое сегодня. Что ж, отменно и лестно для меня. Да, было бы не худо поточнее сопрячь местоимения… "его, ваши"… расставить запятые, прописные и строчные… но пусть остается, как есть, не надо исправлений и зачеркиваний. Я тоже горжусь нашим знакомством, Вадим Александрович, просто в повседневной действительности предпочитаю обходиться без громких эпитетов. Сей листочек останется у меня, им я его только продемонстрирую. Потом заложу его в эту книгу… нет… вот в эту: "Физика" Эллиота, и здесь, между страницами, она будет находиться. Вполне возможно, и скорее всего, что однажды именно ты изымешь ее отсюда и сохранишь на память обо мне. Вот этого - пустых словес - не надо, Вадим, возраст есть возраст, мы все все понимаем. Просто запомни, сынок: вот здесь она будет лежать. Нет, я один здесь прописан. Надо будет на всякий-распровсякий подготовить для тебя ключ… мало ли что… Что?… Разве я похож на индивидуума, которого то и дело посещают любящие родственники?… Ты прав: я не похож, а они не посещают. Празднуешь завтра?… А чего именно она хочет?… Ну, правильно, зачем молодежи в городе торчать, бесконечную трескотню слушать… Мне, фронтовику, - и то не по нутру весь этот натужный пафос. И куда поедете? А разве в "Саблинские" на праздники водят?… И я тоже не знаю. Побегай по сети, авось найдешь расписание. В крайнем случае, проветритесь на свежем воздухе. В наши дела ее ни краешком не посвящай, поскольку она немедленно начнет искренне тобою гордиться… но и беспокоиться, за тебя, за твою безопасность, вплоть до слез и истерик. Вот-вот, все четко сечешь, друг Вадим! Про таких парней как ты правильно говорят: воин - он пожизненно воин. И если твоя подруга с ее горячим беспокойным характером, будет, не дай бог, в курсе исключительно мужицких служебных и иных проблем, да при этом - ваше дело молодое - окажется "в положении"… сам понимаешь. Надо уметь беречь своих близких.
"Отдай мне свое, чужое я и сам возьму". Тэк, тэк, тэк… Фунтик-то неспроста заинтересовался пропискою и родственниками. Остается уяснить - не медля, но с высокой долей достоверности - зачем ему это понадобилось? Вариантов немного, однако, отработать, проанализировать, придется каждый из них: а) Слоник поручил прощупать, б) сам в наследники метит, в) просто хочет успеть помародерствовать, в случае внезапной смерти одинокого старика, Вадима Тиберьевича Тушина, г) "СОВЕТ" на него вышел и успел завербовать раньше.
Пункт г) - сугубо из экономии сил, придется отбросить, не проверяя, как самый глупый и наименее перспективный. Дикси.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Первая любовь всегда бывает дика, сильна и свежа, как непьющий индеец.
Лену почти минуло четырнадцать лет, он уже считал себя старшеклассником, но по-настоящему влюбился только в этом учебном году.
Они договорились встретиться "у зайца", ровно в 14-00, но вот уже пять минут третьего… шесть минут третьего… одиннадцать минут третьего, а Рины все… О!… Идет!
- Приветус! По-моему, ты слегка опоздала.
- Задержалась, а не опоздала. Девушкам положено задерживаться на несколько минут.
- Угу. Владимир Путин тоже вот так задерживался на встречи, а в результате он уже простой премьер и теперь вынужден опаздывать.
- Ой, ой, ой. Не поняла твоего юмора. Но если ты решил начать нашу встречу с раздраженных реплик…
- Нет! Ничего я не начинаю, просто посмотрел на часы не вовремя. Пусть задержалась, а не опоздала. Забудь. Я тут копеек наменял - хочешь?…
Рина, подойдя вплотную к Лену, прикоснулась пальчиками к рукаву его лицейского пиджака, чуть повыше локтя, и поцеловала в щеку, словно бы, все-таки, извиняясь за опоздание, которое девушкам почему-то вдруг положено. С каких это пор, интересно, людям положено опаздывать на встречу с другими людьми? Поцеловала! Сама! Этот ее поцелуй длился одно мгновение, и он был… тих… не очень внятен… На одно единственное мгновение обдало щеку приятнейшим запахом ее духов… э-э-э… ароматом ее парфюма!… Машка и мама никогда не говорят "духи", а только "парфюм"… И вот она уже берет из его ладони копейку за копейкой и бросает их туда, вниз, так, чтобы монетка упала к ногам силуминового зайца и удержалась на крохотной площадке, словно бы нарочно для "бросальщиков" оставленной между заячьими ступнями-лапами…
Катя швыряла монетки, а Лен стоял, оглушенный, весь во власти только что пережитого сладкого чуда… Она сама!… А что, если он ее поцелует!?… Тоже так… небрежно и естественно, словно бы эти взрослые приветствия - самая обычная вещь для него… и для нее. Но, может быть, она ничего такого не имела в виду, а просто поздоровалась? Нет! Нет, конечно же нет: она ведь раньше так не делала и, например, Ваську ни разу не целовала!… Надо будет выбрать момент. Набраться духу и… И момент подвернулся, когда Катя замерла на секунду, левая щечка в десяти сантиметрах от Леновых губ!… Решимости не хватило самое чуть-чуть. Лен зажал копейку между указательным и большим пальцем правой руки - получилось неуклюже, копейка не слушалась, дрожала - и бросил ее, почти не глядя, в сторону зайца… промахнулся…
- Знаешь, как-то раз я положил туда четыре монетки… в пять бросков. Одна монетка отскочила, а четыре точно легли!
Катя обернулась - изумленные глаза весело округлились, а губы ее… они так рядом…
- Лен, ты обманываешь! Ты наглый врунишка! Ты сейчас даже в зайца не попал! Погляди, сколько народу при нас бросило - а на площадке под зайчиком ни одной монетки! Четыре из пяти! Хвастунишка!
- Рина, я не хвастаю! Просто дело было зимой, и перед зайчиком намело сугробчик. Зимой надо бросать… дорогуша!…
Шутка удалась: Катя совершенно не рассердилась на столь фамильярное обращение и засмеялась.
- Ой, а ведь точно! Они же в снег, как в подушку… И все равно… Дай мне… дай, пожалуйста, всю горсточку…
Лин послушно пересыпал остатки монеток из ладони в ладонь, Катя по-девчачьи взмахнула кулачком - все копейки пролетели серебряной стайкой мимо зайца, в воду.
- Ну, так нечестно! Ну хотя бы одна!…
- Все честно: тебя никто не торопил, под локоть не пихал! Дальше пойдем? Рина, ты чего, чего ты там?…
Лену показалось, что Катя не просто посмотрела через дорогу, отделяющую Иоаннов мост от Александровского сквера, а словно бы выискивая кого-то прицельным взглядом…
- Ты чего такая тревожная? Боишься, что нас кто-то увидит? Рина, ты чего?
- Ой… не спрашивай… показалось. Я уже третий день не могу до химчистки дойти и до аптеки, так что мне теперь за каждым фонарем предки мерещатся. "Ага! - скажут, - голубушка! Так вот, значит, что означает твоя немеряная усталость школьно-учебными загрузками! С молодыми людьми гулять - бодрая как снегирь на снегу, а как по дому хоть что-нибудь сделать - так едва не при смерти!…"
Лен и Катя рассмеялись, и это был сближающий смех, ни для кого не обидный. Лен попытался, было, угадать по Катиной гримаске и спародированной интонации, чьи это были слова, кому принадлежали - маме Катиной, или папе, или бабушке, но махнул рукой и тут же стер из памяти эту пустую мысль, чтобы не захламляла место, чтобы не заслоняла ощущение радостного полета.
- Родители - они такие. По мороженому?
- Отлично! Чур, я сама за себя плачу!
- Какая ты сложная. Давай, чур, я это сделаю, за нас двоих? Ведь это я первый предложил!
- Да, я такая, а ты мужской шовинист. Ну, хорошо, будем считать, что на этот раз я… Мне трубочку.
- Две трубочки, пожалуйста. С крем-брюле? Рина?… Две трубочки с крем-брюле. Погоди… подержи пока…
Лен расплатился за мороженое, передал обе порции Кате, а сам побежал назад, наискосок, к входу на Иоаннов мост. Там какая-то низкорослая пожилая тетка продавала воздушные шарики всевозможных форм и расцветок. Шарики радостно трепетали на весеннем ветру, до краев наполненные гелием, газом как известно инертным, но летучим и, в силу этого, веселящим, оживляющим неживые тонкостенные предметы, сиречь воздуш…
- Бери, бери, мальчик! Тут и со знаком Зодиака, и всякие разные, и для тебя, и для твоей барышни!
Раздосадованный такими определениями, Лен все же сумел ухмыльнуться, от души надеясь, что до Катиного слуха не донеслись сельсоветовские "мальчик" и "барышня", и не стал возражать этой глупой тетке - споры бессмысленны в данной ситуации.
- Почем вот эти? Вот эти вот, простые круглые? Ого! Чего так дорого-то? Даже на Невском полтинник, а вы…
Продавщица раздраженно заулыбалась плохо выкрашенным ртом:
- А я что? Это у хозяев надо спрашивать, они мне цену дают, я тут ни при чем.
Лен вытащил из заначного джинсового кармашка еще одну сторублевку, присоединил ее к той, что уже была наготове, получил сдачу в одну руку и шарики в другую.
- Рина! Давай мне трубочку, а взамен держи шарик. В старину это называлось "бартер"!
- Это мне? Какое чудо! Спасибо, Лен, ты такой милый. Только давай наоборот: твой синий, а мой красный, согласно международным гендерным обычаям. А что за бартер? Я иногда слышу это слово, но… признаюсь, в экономических терминах не сильна.
- Абсолютно ничего сложного. Бартер, это типа натурального обмена. Иногда предки, размякнув после доброго ужина и просмотра программы "Время", одаривают нас с Машкой и Тимкой жуткими воспоминаниями. В начале буйных девяностых был короткий период, когда люди предпочитали проводить сделки, минуя деньги, тупо обмениваясь товарами: горшки, типа, на ячмень. Типа, неверие в национальную валюту при высоких темпах инфляции.
- Ужас какой! Про инфляцию я знаю, это когда все дорожает. А куда мы идем? Кстати, это дорогие шарики? Слушай, Леник, давай, я в долю войду? У меня в кошельке завалялись какие-то купюры… мелкие правда… почти что металлические…
- Остынь и не усложняй. Считай, что это часть мороженого.
Лена вдруг расперло, стеснив грудь и горло, громкое желание похвастаться призовым лотерейным билетом на миллион рублей, выигрыш по которому еще предстояло получить в ближайшие недели… Нет, ни слова! Лен удержался, хотя понимал всем сердцем, что от Кати невозможно ждать подвоха. Уж кому-кому, а Рине, она же Катя Тугаринова, все можно рассказать, она не такая как все, она воспримет правильно и не будет полоскать языком… Уникальная девчонка. Но - Маня с Тимкой его не поймут… и родители бы не одобрили подобную несдержанность, назвали бы это порчей светской атмосферы.
- Поняла. Несъедобная часть мороженого. Летучая и несъедобная часть.
- В точку. В ближайшем будущем я сказочно разбогатею - и нам с тобой можно будет заказывать по дюжине порций. Каждому.
- Не-е-етушки, дорогой Лен. Мое нежное девичье горлышко мне этого не позволит. А ты куда сворачиваешь, собссно?
- Гм. Ну а что хорошего - брести по скучной мостовой, среди толпы зевак? Давай, лучше обойдем слева, по берегу, там всюду брусчатка, нет ни песка, ни слякоти, а ты как раз сегодня на низком каблуке - идти будет удобно. Справа угрюмые крепостные стены, выдержавшие, благодаря сторожащей их Сцилле, сотни отчаянных орочьих штурмов, слева загадочно плещутся над Харибдой бездонные синие Невские воды - романтика! Уговорил?
Катя кивнула, легко соглашаясь, и у Лена опять все поплыло перед глазами от ее мягкого смеха. Ученицам категорически запрещалось приходить на занятия в лицей на высоких каблуках, даже одиннадцатиклассницам; когда лицейские дискотеки - там другое дело, там рассекай в чем хочешь, разве что в мини-юбках меру знай… но сегодня был будничный день, учебный, требующий от своих подданных ношения форменной одежды. Тем не менее - учебный-то он учебный, но счастливый: во всех классах, от девятых и ниже, оставили всего лишь по два урока, день стоял солнечный, теплый и возвращаться домой в такую погоду было под силу только ботанам. Лен и Катя в их число не входили, хотя оба учились, в основном на четыре и пять. У Лена больше пятерок, у Кати четверок. Но это все там, в туманном далеке, в неволе, в школьных пределах…
- Что-то я никогда не наблюдала у нашей Невы синего цвета. Серого - сколько угодно.
- Бывает, - уверенно возразил Лен, хотя и ему не доводилось видеть в реале подобного чуда, разве что на видовых открытках. - Кстати, мне тут один знакомый писатель рассказывал, что если в полдень встать перед равелином… ну… этим… с которого пушки палят…
- С Константиновского.
- Да, точно, с Конс… погоди, Рина! Я что-то такого не знаю. Где именно он расположен?
- В Севастополе.
Лен послушно фыркнул, признавая чужую шутку и свою незадачливость, а сердиться не стал.
- Один ноль в твою пользу. Нет, а у нас как называется?
- У нас это Нарышкин бастион. Традиция существует с одна тысяча восемьсот семьдесят третьего года. И до этого тоже была известна традиция полуденного одиночного салюта, но… Короче говоря, я потому знаю, что реферат писала, причем, удостоилась похвалы от нашей исторички-истерички. Ну, так, и что твой писатель?
- Он говорит, что при пальбе, находясь непосредственно на пляже, обязательно вздрогнешь, даже если готов к экспириенсу, а если не готов - туши свет, пожизненный заика. И еще говорит, что семейство глухих ворон свило гнездо на дереве около самой пушки.
- Вау! Через семь минут с небольшим! Пойдем послушаем! Пойдем, Леник?
Лен забеспокоился, ибо в его планы входило совсем иное.
- Нет, ну можно, конечно. Да это в любой день можно, рядом ведь живем. А я предлагаю децл поспешить и к моменту выстрела выйти на площадь перед крепостью. Это будет интереснее.
- Чем же?
- А тем, что мы поддержим питерскую традицию, тоже очень древнюю, восходящую чуть ли не к периоду советской власти. В руках у каждого из нас летучий шарик, ровно в полдень, под грохот орудийной канонады, каждый из нас отпускает шарик, загадывая при этом заветное желание, вслух или про себя, шарик улетает, желание исполняется.
- Круто! Я - за!
- Ну так поспешим же, дорогая Рина, иначе не успеем и облузеем!
- Йес, можешь попытаться меня догнать и обогнать!
Рина бежала по неровным булыжникам очень осторожно, поддерживая равновесие робкими взмахами ладошек, как это делают неопытные цирковые гимнастки; сходство с акробаткой усиливал красный шарик в правой руке - им она словно балансировала на бегу. Лен держался почти вплотную, но не торопился с обгоном, все выжидал, вознося молитвы неведомым богам, чтобы Катя споткнулась, или иным каким способом утратила уверенность и опору - но не упала! - а он тут как тут! Подхватит ее на руки… нет, сначала поймает ее за плечи… нет, сначала правая рука поддержит плечо, а левая, как бы ненароком… Запнулась! Лен ринулся, как можно дальше вытянув вперед руки с растопыренными пальцами - а свой шарик, чтобы Катю спасать не мешал, он еще раньше предусмотрительно закрепил за петлю в лацкане форменного пиджака,- но, увы, не успел оказать ей нежную помощь супермена: Катя, все-таки, удержала равновесие и первая запрыгнула на каменные плиты Комендантской пристани.
- Я первая!
- А я второй! - Лен постарался скакнуть лихо и небрежно, дабы всем окружающим понятно было, что его второе место отнюдь не реактивность "тормоза", но добрая воля джентльмена.
- Значит, я победила!
- Победил разум!
- Вау! Интересно: в данном конкретном случае - ты разводишь, или сводишь эти понятия?
- Свожу воедино, разводками не занимаюсь. Не мой профиль.
- А каков твой профиль? Леник, ты можешь назвать определяющую характеристику твоей личности?
- А… узнаю, откуда уши растут. У вас тоже исследования проводили?
- Приходили, проводили. У их института договор с нашим лицеем. Между прочим, под влиянием всех этих симпатичных и молодых дяденек и тетенек, я почти решила стать психологом. Пойду учиться в Большой универ, в СПбГУ. А ты?
- А я миллиардером-самоучкой и недипломированным гамером.
- Кем-кем?
- Гей… гм… гэймером, гамером, проще говоря. Буду зарабатывать миллиарды и в свободные минуты расстреливать монстров по подвалам.
Тем временем, Лен и Катя вышли на главную площадь Петропавловки. Без двух минут двенадцать. Успели.
- Несерьезный ты человек, Меншиков. Итак, назови определяющую черту в своем характере?
- Да ничего интересного: обычная гениальность. А у тебя?…
- А девиз в жизни у тебя есть?
- Вечного нет, а дежурный, типа сменной обуви, есть. Со вчерашнего дня.
Лен хотел пояснить, что услышал этот девиз от дядя Лука, все от того же знакомого писателя, но почему-то постеснялся.
- Какой?
- "Расти, не унижая!" Он с двумя смыслами, типа, двоесмысл.
- Все, поняла. Императив и неопределенная форма глагола. Да, Леник, это круто, честно!
- А у тебя какие черты и какой девиз?
- А у меня… Но ты не ответил на первый мой вопрос, гениальность - это не ответ. А у меня…
- Рина! Отвлекись! - Лен ткнул пальцем наверх, на циферблат часов Петропавловки. - Остались секунды! Сейчас начнет бить - можешь загадывать и отпускать шарик. Но давай попробуем одновременно выпустить? Загадываешь затаенное и самое желанное, все понятно?
- Давай!
- Даю: б-б-ом-м-м!
Часовой механизм заворочался в высоких недрах собора, Лен приготовился отсчитывать про себя удары: на шестом выпускать. Он показал Кате шесть пальцев, и она мгновенно поняла, кивнула ему.
С Нарышкина бастиона шарахнуло так, что Лен сам незаметно вздрогнул, хотя до этого был уверен, что все предусмотрел и ко всему подготовился. Катя весело айкнула, даже съежилась от пушечного грома, однако не растерялась и - видно было по губам - продолжала отсчитывать звоны, чтобы отпустить шарик на шестом.
Лена обуревали эмоции и предположения… Обуревали - это значит, что его штормило со всех сторон: Катя наверняка уверена, что он загадал "на любовь"… его к ней. А это не так, хотя влюбился он по уши и думает о Кате круглые сутки напролет, отвлекаясь разумом лишь на ненавистные "домашние задания" и на мечты о приближающемся миллионном выигрыше… да, он ее любит, а загадал на совсем другое, не связанное с алчностью и любовью. На что? А вот этого никому знать не нужно, даже Машке. (Я-то в курсе, но пообещал Лену молчать. Полагаю не без оснований, что вырастет из него большой оригинал. - прим. авт.)
А Катя на что загадала? А вдруг… Лен выпустил из пальцев узкую мягкую ленточку и оба шарика почти одновременно взмыли в небо, Катин раньше на крохотную долю мгновения… Бой часов еще продолжается, а шарики уже летели высоко, гораздо выше ангела на шпиле, тем не менее, оба цвета, красный и синий, хорошо различались на фоне блеклой небесной голубизны.
- Ты что загадала?
- А ты?
- Я?… Да… так… эмо-пустяки… Связано с информационно-энергетическим субстратом феномена гравитации. А ты?
- А я загадала на картошку: пусть бабушка сегодня вареную к обеду обжарит, вместо пюре, мне это пюре в виде гарнира так осточертело!… А еще лучше - макароны!
- Нет, Рина, я же серьезно?
- И я не менее твоего серьезна. Итак? Мороженое съедено, обертки выброшены в урну, желания загаданы, шарики отпущены - дальше что?
Лен заметался мыслями, не готовый к вопросу: он как-то так… не заглядывал дальше исполнения питерского обычая с воздушными шариками… Сейчас ей станет скучно с ним, и она уйдет домой, к бабушке, есть пюре, учить уроки…
- То есть, как это - что? Что наметили, то и претворяем в жизнь: возвращаемся через Невскую Куртину к Неве и идем направо, на пляж. Там у нас по плану солнечные ванны, наблюдение за вороньим гнездом… и так далее.
- Да ты что? А который у нас час?… - Катя спохватилась и хихикнула. - Оййй! Ну я и спросила! Я такая балда стала к концу учебного года… Восемь минут первого. Великолепно, время еще есть, пойдем на пляж. Хорошо бы только песку в туфли не набрать. Тебе-то проще, ты в кедах.
- А у них тоже бортики низкие, глянь! - Лен согнул ногу в колене и пальцем отодвинул кромку джинсовой штанины, чтобы стало видно щиколотку и лейбл на кедах. Это был крутой лейбл, Тимка его маме посоветовал перед "магазинно-покупочным" днем. Ну и что с того, что подделка турецкая? Не китайская же, выглядит как настоящий. Взрослые не врубаются, а те, кто в теме, уважают, либо завидуют. - Видишь: тоже могут черпануть, но мы пойдем тихо и не позволим песку… это… ну… забраться в наши туфли и кеды.
Лену везло в этот день. Он и так уже по самые кончики пальцев был счастлив состоявшимся свиданием, а тут еще и на пляже народу почти не было: синоптики накануне предвещали похолодание и дождь с вулканическими осадками, а взамен якобы опасного для дыхательных путей вулканического пепла на стеклянной основе случилось неяркое солнышко с мягкими порывами ветра, так что любители загара пока еще не подтянулись на любимое тусовочное место, не успели сориентироваться… Лен и Катя медленно бредут по самой кромке пляжа - мокрый песок там лежит плотно и не дает ни пыли, ни сора в обувь. Впереди, рыская зигзагами по всей невеликой ширине песчаного пляжа, движется, в поисках банок и бутылок, санитар природы, мужичок, похожий на спившуюся Дюймовочку. Но он довольно далеко, не мешает ни шумом, ни запахом, который наверняка от него исходит, достаточно поглядеть на небритую опухшую морду и одежду не по росту: длинную грязнючую штормовку, надетую, похоже, прямо на голое тело.
- Эх, плавки не взял! Сейчас бы искупался!
- Плавки? - Так уже никто не говорит.
- А как говорят?
- Купальные трусы. Кроме того, здесь экология неважная и вода холодна.
- Одна фигня! Трусы так трусы, все равно ведь не догадался пододеть. Рина, а ты умеешь плавать?
- В разумных пределах. В бассейне и на море ни разу еще не тонула. Но здесь купаться ни за что бы не стала, потому что не хочу покрыться коростой. А ты разве не опасаешься местной грязи, не боишься лишая и экземы?
- Нет. Я даже акул не боюсь… в отличие от Машки.
- В отличие от кого?
- От Мани, моей сестренки-близняшки.
- А, ну конечно! Извини, Леник, волна плеснула и я не расслышала имя. Я твою сестру иногда встречаю на улице, в последнее время довольно часто, но ни разу с ней не разговаривала. А вы, кстати, похожи. И что она? Боится акул?
- Угу.
Машка боялась акул всегда, с самого младенческого детства, по крайней мере, так казалось Лену. Она еще буквы не все выговаривала, а уже тревожилась возле воды: "Якуя!… Якуя!…" Мама рассказывала - этого Лен сам не помнил - что она даже в ванну опасалась залезать, потому, что акула может туда пробраться сквозь сливное отверстие! До крика, до истерики боялась, несмотря на все увещевания родителей, пока, наконец, старший брат, семилетний Тимка, авторитетно ей не объяснил, что крест-накрест перегороженное отверстие слива не пропустит наверх никакую акулу, даже самую сильную. Опытный и умный старший брат всегда знает, что говорит, и Машка успокоилась насчет ванны.
Со временем Машка научилась жить со своей акулофобией и даже подшучивала над нею наравне с Тимкой и Леном, но только до того мига, пока не надо было забираться в открытый водоем. Однажды она под большим секретом призналась Лену и Тимке, что и в бассейн решила ходить по той же причине: чтобы постепенно перебороть наваждение. Предприимчивая и отважная, несмотря на малый возраст, Машка упрямо сражалась против своего страха при моральной поддержке братьев, посвященных в ее тайну, а также с помощью аутотренинга и постоянных упражнений, типа хождения в бассейн и купания на озерах, и к одиннадцати годам добилась на этом поприще значительным успехов, она уже несколько раз купалась в Финском заливе, и готова была - на словах, правда, - ехать на южные моря, чтобы учиться там дайвингу, но все рухнуло в мае позапозапрошлого года: из Невы, прямо напротив Петропавловской крепости, около Троицкого моста, рыбаки вытащили самую настоящую полярную акулу! Маленькую, весом чуть более двух пудов, полумертвую от пресноводной невской грязи, но - акулу! Как она умудрилась забраться в эти края?… Ученые так и не объяснили толком сей феномен, однако Машка с тех пор даже и не заговаривала ни про Финский залив, ни про дайвинг на Красном море… Хорошо хоть сохранила в себе мужество и разум не забросить бассейн.
- А я тоже боюсь акул. Мы в прошлом году с родителями в Крым ездили, так я только к самому концу перестала бояться в море заплывать, представляешь? И осьминогов ужасно боюсь! Говорят, что они нападают на людей и пожирают.
- Осьминогов??? Ты чего, Рина? Это же мы их едим, а не наоборот.
- Все равно. Если гигантский осьминог выплывет из глубин… Они даже на кашалотов нападают, кракены. Такой как схватит своими щупальцами…
Лен захохотал и тотчас положил руку на Катино плечо, пальцами на ключицу, небрежно, словно бы невзначай… Потом попытался, было, пододвинуть ее поближе к себе, но Катя вывернулась из под руки, а Лен как бы не обратил на это внимание и поторопился объяснить:
- Кракены, которые гигантские кальмары, это не одно и то же, что осьминоги. Осьминоги маленькие и живут недолго, года три. А кальмары, даже самые крупные, всего лишь пища кашалотам и косаткам. Ты сама прикинь: крутой кальмар тонну весит, ну две, ну три, если суперкальмар из Голливудского фильма-ужастика, при том, что реальный кашалот в десятки раз больше… Плюс кальмары не живут у берегов…
- Все равно. И щупальца, друг Меншиков, больше не распускай.
- А чего я?… Я же ничего, я же только… ну… успокоить хотел.
- Я спокойна. Договорились?
Лен покраснел и кивнул. Ему сразу сделалось горько и скучно, захотелось уйти, куда глаза глядят, мгновенно краски окружающего мира словно бы выцвели… Она его не любит, все ясно.
- Лен, ты очень хороший… но ты и меня пойми… Я же тебя не хватаю под микитки, не шекочу. Ты щекотки боишься?
Лен дернул щекой, в попытке улыбнуться… Получилось, но криво.
- Что молчишь? Я, например, в детстве не боялась, а сейчас жуть как боюсь! А ты?
- Смотря какая щекотка. Если я кого-то щекочу - ни малейшего страха, а вот если меня… да еще под мышками…
Катя засмеялась в ответ и сама уже поставила пальчики на Леново предплечье; прикосновение длилось не больше секунды, но мир вокруг опять стал звонким, как ее смех, цветным, ласковым и веселым. Она не сердится на его нахальство, просто они еще недостаточно…
- Ай!
- Ух, ты! Ни фига себе волнища! Вот заразы! Набрала воды?
По Неве, по направлению от Троицкого моста к Дворцовому, почти вплотную друг за другом, промчались четыре скутера, словно бы нарочно прижимаясь поближе к пляжному берегу, и от них на реке образовались волны, одна из которых, чуть ли ни в метр высотою, выплеснулась прямо на Лена и Катю, идущих по самой кромке песка.
- Слава богу… в туфли вроде бы нет… А на колготки попало. Кошмар! И на пиджак!
- Да, не по-детски получилось. Но колготки сейчас высохнут, тепло же. И солнышко.
- Все равно… фу, некрасиво! Как я теперь по улице пойду?
Читать бесплатно другие книги:
