В поисках утраченного Глушков Владислав

Глава 19

«Тёмная ночь, только пули свистят по степи, только ветер шумит в проводах…» Алексей не понимал, почему пришла на ум именно эта песня, но она его не отпускала. Конечно, ночь была тёмной, но пули-то не свистели. Всё повторялось в точности так, как несколько дней назад, те же самые узкие переулки, тот же лай собак, учуявших посторонних, только вот городок немого изменился, да отряд стал на два человека больше. А в остальном всё повторялось, чёрные тени скользили переулками, стараясь избегать широких улиц, встреч с полицейскими нарядами, стражниками, городовыми или как они здесь ещё здесь назывались. Собаки, самое неприятное это собаки, они далеко чуют чужака и поднимают несусветный лай.

Группа подошла к дому, в котором некогда жили старики, как и в прошлый раз со стороны огородов, засели в кустарнике и приготовились ждать. Дом хоть и казался необитаемым, заколоченные окна и двери, были тому подтверждением, о мало ли что. А вдруг, каких нищих, бездомных сюда занесло, нарываться ни к чему, чем меньше народа они встретят, тем лучше и спокойнее. Так просидели около часа, время текло очень медленно, но ждать, это необходимость. За всё время в доме не шелохнулись ни одни ставни, ни одни двери, да и заросшие травой дорожки свидетельствовали о том, что этот дом избегают живые, только разве, что призраки навещают его. Но призраков они не боялись, сами по большому счёту являлись ими.

— Всё, дальше ждать некогда, пошли, — шёпотом скомандовал Алексей.

Группа тихонько переместилась к низеньким дверцам, что вели в подклеть дома, двери оказались тоже забитыми, Мещеряков с Афанасием, сорвали доски с одной стороны, приоткрыли двери ровно на столько, что бы можно было протиснуться вовнутрь, и захлопнули их за собой. Дальше путь лежал к лестнице, по ней в дом.

По одному, так, чтобы не издать ни единого постороннего шума люди поднялись по лестнице, откинули ляду и попали непосредственно в дом, здесь Авдотья быстро пробежала по комнатам, удостовериться, что внутри действительно никого нет, потом плотно прикрыла на окнах большой комнаты занавески, достала откуда-то несколько свечей и зажгла их.

— Может свет это лишнее? — Поинтересовался Алексей.

— Нет, свет нужен, без него я не увижу ничего и не смогу настроить временные координаты. Вы пока отодвиньте комод, ты знаешь какой, — сказала она Алексею, — и можете пополнить боезапас, вдруг пригодиться.

— Какие слова ты знаешь, действительно патронов маловато осталось. — Он подошёл к комоду, отодвинул его, откинул уже знакомую заслонку и нашёл целый цинк патронов. — Интересно, когда это ты успела таким добром разжиться, и самое главное где?

— Места надо знать, рыбные, — ответила старуха, она в это время колдовала над непонятным приспособлением, смонтированном, на задней стенке большого шкафа. Приспособление представляло собой большое колесо, множество всевозможного размера шестерёнок, какие-то рычажки колёсики с ручками и несколько шкал, вдоль которых перемещались стрелки.

— И что это у тебя за механизм?

— Это механизм управления временным потоком, сейчас я задам год, в который мы должны вернуться, потом выставлю год, в который мы отправимся, после того, как высадим вас, поставлю на автомат, что бы ни какие обстоятельства не помешали нам исчезнуть, иначе вся операция будет под угрозой. Вот так, она прокрутила ещё несколько колёсиков, потом перевела пару рычажков. — Вот и всё, задержку ставлю на три минуты, за это время вы вдвоём должны покинуть пределы дома, иначе улетите вместе с нами. Ну, что готовы к десантированию?

— Авдотья, да где ты слов таких нахваталась? У меня создаётся впечатление, что я разговариваю не со средневековой бабкой, а с командиром Спецназа.

— Эх, милок, — вздохнула старуха, — ладно некогда сопли разводить. Готовы?

— Готовы, — ответил Алексей.

— Значит так, как только я перевожу вот этот рычаг в верхнее положение, начинается отсчёт, тридцать секунд, это время перемещения, вы услышите метроном, как только он замолкнет, значит, мы на месте. С этого момента пошли три минуты, встретите, кого там, делайте что хотите, но вы за три минуты должны покинуть пределы дома. Со всеми, кто увяжется следом за нами, разберёмся сами. Понятно?

— Да.

— Тогда вперёд, — она потянула за рычаг, одновременно задувая свечи.

Алексей как будто провалился в пустоту и так в ней повис, он никогда не испытывал невесомости, но наверное его теперешнее состояние очень походило на невесомость. Пропало всё, звуки, движения, мир как будто застыл вокруг него, люди замерли в самых неестественных позах, и не могли, а может просто не хотели пошевелить чем-либо. Только монотонные удары метронома, отсчитывающие мгновения, гулким колоколом отдавались в голове, проникали в самую сущность человека, и казалось, просто пытались разорвать тебя изнутри. В какой-то момент ему показалось, что он просто сходит с ума, ещё один удар и голова лопнет, взорвётся и разлетится миллионами мелких брызг. Он попытался дотянуться до головы, что бы сжать её руками, не дать взорваться и в это самое мгновение прозвучал последний, самый громкий удар метронома. Мещеряков стоял на том самом месте, а возле него пара опричников, они раскрыли рот от удивления, не зная, что предпринять.

— Помните всего три минуты, — прозвучал сзади голос Авдотьи.

И этот самый голос вывел из состояния ступора, как самого Мещерякова, так и стражников, те схватились за сабли, но Алексей был проворнее. Он двумя ударами вывел их из строя, оглянулся на Афанасия, тот тоже не стоял без дела, огрев по голове рукояткой кинжала ещё одного опричника, аккуратно укладывал его на пол.

— Кинь ты его, за мной.

Люди метнулись в комнату, где находилась ляда, уходить решили через подвал, оттуда им на встречу выскочили ещё несколько человек, бой был короткий, люди оказались не слишком обученными, но даже такой короткий бой существенно задерживал продвижение. Поэтому следующим движением, Алексей просто выхватил пистолет и начал прокладывать себе дорогу огнём, особо не заботясь о том, сколько останется за ним живых, похвалив себя в уме, что додумался навинтить глушители. Иначе сюда уже сбежалась бы вся Государева рать.

— Чёрт, сколько же вас здесь набралось, — пробормотал он, когда затвор застрял в заднем положении.

Не тратя времени на смену магазина, Алексей просто кинул Стечкина и выхватил второй. Но стрелять больше не пришлось, они добрались до подвала, открыли ляду, и кубарем скатившись по лестнице, пересекли подвал, выскакивая на улицу. В это время в доме, что-то щёлкнуло, он мигнул, но растворяться не стал. Всё вокруг закрутилось с новой силой. Во двор нагнали народу не меньше чем в дом. Пришлось с новой силой пробиваться, их задача — покинуть города, как можно быстрее, желательно без хвоста. Помогала темнота и всеобщая суета. Опричники и стрельцы, которыми оказался, наполнен двор, не поняли, что вообще происходит, кто свой, кто чужой и кого вообще нужно ловить. В этой суете Мещеряков с Афанасием удалось, покинуть двор и укрыться в соседнем огороде. Они залегла среди кустов, и затаились. Ещё примерно час не стихали крики, стражники носились по округе, но со временем никого не поймав, успокоились, в доме стояла гробовая тишина, скорее всего, все, кто там находился, переместились вместе с Авдотьей в далёкие века. Странно, но ни кто, из находившихся, снаружи не решился зайти в него и проверить, что всё-таки произошло.

— Если все те, что в доме были, уехали в путешествие, твоей подруге тяжело придётся, — прошептал Афанасий.

— Ничего, она девушка расторопная, справиться, оружие есть, да и мало мы там способных к сопротивлению оставили, я, конечно, старался их не убивать, но в такой суматохе, думаю, это не совсем поучалось. Ладно, вроде утихло, пора идти. Куда двигаться будем?

— Я предлагаю идти к землянке, там по проходам доберёмся до подземного города, так будет намного безопаснее и быстрее.

— Почему?

— Сейчас наверняка по всем дорогам рыщут патрули, и нам пешком не пройти.

— Так мы лошадей оставляли на окраине, помнишь?

— Думаю, их уже забрали.

— Ладно, тебе виднее, ты здесь местный житель. Что идём?

— Да.

Они поднялись, внимательно осмотрелись по сторонам и двинулись в направлении городских окраин. Дворами прошли незамеченными, несколько раз попадался на пути патруль, но солдаты оказались не особо внимательными, их больше заботила собственная безопасность. Слухи о колдунах и слугах дьявола ползли с новой силой. Сожжённых на костре ни кто не видел, а стрельцы, бывшие в ту ночь в крепости, рассказывали, что, мол, растворились они в воде, и ни кто никого не поймал. Потом долго ещё баграми прощупывали реку, но сбежавшие как в воду канули. Значит, верно, про них говорили, не люди они, и отлавливать их себе дороже.

Добравшись до опушки леса, Алексей с Афанасием вздохнули с облегчением, здесь не должен встретиться же ни кто, значит можно идти, более открыто, и конечно быстрее.

Но, не смотря на всю спешку, к поляне удалось добраться, когда солнце было уже высоко. Она открыла совсем неожиданно, создавалось впечатление, что время не властно над этим местом, всё в точности так, как запомнилось, за исключением одного. Дома старого охотника не было, на его месте располагался небольшой пригорок.

Искатели путей, обошли весь пригорок по кругу и не обнаружили даже малейшего признака землянки, или входа в неё.

— Не может быть, — пробормотал Афанасий.

— Что не может быть?

— Не может быть такого, чтобы входа не было.

— А может этого входа ещё вообще не существует?

— Нет, такого тоже не может быть, туннель, который мы открывали он очень старый, и все знаки соответствуют тому, значит должен быть. Да и холмик этот не похож не естественный.

— Тогда может мы не на ту поляну вышли?

— На ту. Смотри вон родник, точь-в-точь на том месте, где мы его и видели. А вон там, под тем деревом, мы похоронили старого охотника.

— Да, верно, всё сходится. Тогда давай определим, с какой стороны должен быть вход.

— Мне кажется вот с этой, — указал Афанасий.

— Если с этой, тогда нужно его искать, не найдём, будем копать.

— Чем?

— Рукам, зубами, да чем угодно, — рассердился Алексей, — ты вместо того, что бы глупые вопросы задавать, ищи, как нам под землю попасть. Спелеолог, хренов.

— Кто, кто?

— Не важно, — отмахнулся Мещеряков, — ищи вход.

Странно происходит всё в этой жизни, но порой самые нужные решения приходят самым невероятным способом. Афанасий принялся осматривать всё вкруг холма, чуть ли не вынюхивая землю, а Алексей, что бы ему не мешать, отошёл в сторону, здесь на опушке росла берёза, но была она какая-то странная. Все деревья стояли одетые в буйный зелёный наряд, а эта почему-то высохла.

«Странное дерево, — подумал Алексей, присаживаясь возле него, пока Афанасий наматывал круги вокруг холма. — Интересно. Что его так подкосило? Все вокруг зелёные, а это. Хотя всякое бывает».

Он сел на землю, как раз напротив землянки и тут ему на глаза попалась ещё одно непонятное явление. Строго по направлению к центру холма, от дерева тянулась, еле просматриваемая сухая дорожка. Тонкая, ровная полоска, не поросшая травой, тянулась с самой вершины, по склону и упиралась в сухое дерево. Мещеряков поднялся. С высоты человеческого роста, полоска уже была не видна, её прикрывала трава. Он немного отошёл, обернулся, и присев вновь посмотрел на дерево. Ровно над сухой полосой почти перпендикулярно к стволу отходила ветка, указывая обратно на холм.

— Афоня, хватит там мотаться, иди сюда, — позвал он товарища, — смотри, может эти приметы тебе что-либо скажут, — он указал подошедшему на дерево, ветку и тропу.

Тот осмотрелся, пожал плечами, а потом подбежал к дереву и, подпрыгнув, ухватился за сухую ветку, с силой потянув её вниз. В дереве, что-то скрипнуло, потом хрустнуло, ветка поддалась, сломалась у самого ствола. И тут Алексей почувствовал, что за его спиной земля пришла в движение. Он обернулся, удивлению не было предела, часть холма провалилась немного вниз и начала расходиться в стороны, строго по сухой полосе, причём происходило это совершенно беззвучно, только чувствовалось движение под землёй.

Афанасий, видимо испугался сотворённого собой, отпустил ветку и грохнулся на землю, ветка тут же вернулась в своё прежнее положение, а открывшийся только что проход начал потихоньку закрываться.

— Ты зачем ветку отпустил?

— Так я это, я не знаю.

— Понятно.

Тем временем створки лаза вновь вернулись в прежнее положение.

— Вообще-то у тебя очень, своеобразный метод поиска ответов на вопросы. А если бы ветка эта сломалась? Зачем ты её так сильно тянул?

— Но не сломалась ведь.

— Железная логика. Хорошо, значится, что мы имеем? Мы имеем лаз, и способ его открыть, это первое. Второе, этот самый лаз закрывается, как только отпустить рычаг. Следовательно, нам с тобой нужно просчитать, сколько времени надо для того, что бы успеть запрыгнуть внутрь, потом, заглянуть туда и проверить наличие факелов. Я так думаю, что должен быть запас, коль всё так умно устроено. А потом, смело нырять под землю и надеяться, что проход доведёт нас до подземного города, причём доведёт быстро. Времени у нас с тобой на всё про всё, полдня и полночи. В крайнем случае, ещё сутки. И всё. Do you understand? — Почему то на Английском спросил Мещеряков.

— Чего, — непонимающе посмотрел на него Афанасий, хотя в первое мгновение, Алексею показалось, что тот его понял.

— Да так, ничего, Дергай вновь за ветку, а я буду считать.

По подсчётам получалось, что створки расходятся и потом возвращаются в прежнее положение ровно двадцать секунд. Это до полного закрытия, получается, что на то, что бы успеть заскочить, всего пятнадцать секунд, а до холма сорок метров.

«Значит на каждую секунду более двух метров, — подумал Алексей. — Нет, никак не успеть».

— Афоня, давай пробовать, за сколько ты добежишь до холма.

— Я?

— Да сперва ты, потом я. Но я свои возможности знаю, мне точно не успеть, может, ты быстрее меня будешь. Упирайся в ствол, по моей команде сильно отталкивайся и беги до холма. Понял?

— Понял.

— Готов?

— Готов.

— Давай, — Алексей махнул рукой и начал считать.

Такую процедуру они проделали по несколько раз оба, нет, ничего не получалось. Ни один не успевал нырнуть в яму. При самом лучшем варианте получалось, что они упирались в только что закрывшиеся створки. Причём у Афанасия выходило ещё хуже, чем у Алексея.

— Нет, не выходит, надо как то задержать их.

— Как?

— Не знаю пока. Сейчас я подумаю, а ты полезай вниз и осмотрись там. Нас интересуют факела, посмотри внимательно на проход, попробуй открыть его, может в туннеле, что имеется. И вот, что ещё, замерь на всякий случай ширину прохода, от створки до створки. Понял?

— Понял.

— Тогда вперёд.

На осмотр подземелья много времени не понадобилось, связка факелов стояла возле самого входа, готовая к употреблению, двери в туннель открывались, так же как и всегда, легко и бесшумно.

— Всё в порядке, можем идти. — Отчитался Афанасий.

— Отлично, только вот как? Надо на несколько секунд задержать закрытие створок. Это можно сделать, двумя способами. Первый закрепить ветку у ствола верёвкой, а потом сдёрнуть её и затянуть за собой, второй, вставив между ними шест, и тогда вопрос только лишь в силе сдавливания, сколько этот самый шест выдержит. Так?

— Так.

— Верёвка такой длины у нас есть?

— Нет.

— Значит, первый способ отпадает сам собой. Пошли, вырежем берёзовый кол. Ты расстояние измерил?

— Конечно.

Тогда рубим, максимально возможный нашими средствами. Шест полтора метра, именно такой ширины оказался проход, вырезали примерно сантиметров семь. Решили, что такого хватит.

— Теперь вот, что я открываю вход, ты спускаешься, вставляешь между створками шест и к одному из концов привязываешь пояс.

— Зачем?

— Что бы выдернуть его, если сильно застрянет и не сломается. Как только будет готово, отходишь, и я пытаюсь последовать за тобой. Всё понятно?

— Да.

— Тогда вперёд.

Мещеряков ухватился за ветку и потянул её на себя, створки открылись.

— Всё, с Богом, на тебя вся надежда, как только будешь готов, я следую за тобой.

Афанасий спустился вниз, примерил шест, тот оказался чуть длиннее, чем необходимо, он его подогнал. Привязал к одному концы кушак и дал знак Алексея, о готовности. Мещеряков сильно оттолкнувшись от дерева, метнулся к проходу, казалось, время становилось и он еле, еле перебирает ногами. Створки дёрнулись, зажимая шест, тот задрожал от напряжения и когда Алексей был на середине пути, с треском разлетелся. Створки вновь пришли в движение, но времени, на которое они остановились, оказалось достаточно. Подбегая к холму, Алексей просто прыгнул в закрывающийся люк, вовремя сгруппировался, прокатился по небольшой лестнице и, сбив, подвернувшегося под ноги Афанасия остановился. В этот момент последний луч света пропал, створки закрылись, и люди очутились в полной темноте.

— Что ты стонешь, лежишь, — обозвался Мещеряков, сказал же тебе не стой на пути, отойди в сторону.

— Ох, — вновь донёсся из темноты вздох Афони.

— Хватит, говорю, доставай лучше факел, за свет зажигай.

В той стороне, где предположительно должен был находиться товарищ, послышалась возня, потом грохот от рассыпавшихся в темноте факелов, немного ругани, ещё какие-то звуки и наконец, огонёк весело заплясал, выхватывая из темноты неясные очертания подвала. Постепенно факел разгорелся, и Мещерякову удалось разглядеть своего спутника, обломки деревянного шеста на полу, развалившуюся стопку факелов, кирпичный стены и сводчатый потолок. Ни малейшего признака только что открывавшихся створок на нём не присутствовало, просто в одной стороне подвала вверх, к потолку вела короткая лестница, упиравшаяся в стену.

— Интересно, а как отсюда выходить? Должен же быть способ.

— Должен, отозвался Афоня, — да вот только я не вижу ни одного знака, которые мне дед передавал, да и сама кладка, сдаётся мне значительно старше по возрасту, нежели должна быть.

— Выходит не только во времена твоего деда под землёй города строили. Может это какая древняя цивилизация?

— Чего?

— Я говорю, может, кто из древних это всё построил?

— Нет, не могли.

— Почему?

— Не знаю.

— Ну, коль не знаешь, то нужно идти. Хотя нет, нам-то здесь выбираться придётся, иначе никак, значит, мил человек, осматривай, ощупывай каждый камешек, каждую щелочку, но ты должен найти способ открыть этот ларец изнутри. На всё, про всё даю тебе час.

— А коль не найду? — Удивился Афанасий.

— А коль не найдёшь, милый мой человек, то я посчитаю тебя просто лишним балластом. Понял?

— Это как? — Испуганно спросил тот.

— Да не пугайся ты раньше времени. Не так всё страшно, пошутил я. Нет, просто нам с тобой придётся возвращаться верхом, и кто знает, дойдём мы до Слободы назад, или нет. Всё болтовню закончили, приступай к поискам.

Но, как и предполагал Алексей, поиски ни какого результат не дали. Самое интересное, что не было видно вообще ничего, ни механизмов, ничего. Как и чем проводились в движение эти самые створки непонятно. Он тоже поднялся по лестнице вверх, вместе с товарищем начал осматривать кладку. Время истекло, и они вдвоём начали спускаться вниз. На предпоследней ступени Алексей немного оступился, взяв слишком близко к краю лестницы, и вдруг чуть вообще не свалился вниз. Край ступени неожиданно вообще ушёл из-под ног и в следующее мгновение из-за спины в подвал ворвался яркий луч солнечного свету. Створки начали расходиться. Он убрал ногу, движение створок прекратилось, потом они стали возвращаться в первоначальное положение. Мещеряков вновь встал на ступень в том самом месте. Опять появился луч света.

— Вот тебе Афанасий и разгадка происходящего. Вот тебе ключ к воротам, теперь можно спокойно уходить по туннелю, и надеяться, что он нас приведёт туда, куда нужно. Запомни вторая ступень снизу, справа. Теперь веди своими лабиринтами.

Глава 20

«И что за судьба, такая злодейка? — Думал Мещеряков. — Отчего нельзя мне жить, как живут все нормальные люди, передвигаться по земле, как все нормальные люди, а не под землёй? Спать как все, в кровати, а не под сосной или берёзой? Есть как все из тарелок вилкой, то, что готовится на кухне, а не ножом выковыривать консервы из банки? Вот вроде всё ничего, но вот эти путешествия по подземельям мне явно уже надоели. Интересно, сколько мы уже здесь?»

Они шли уже достаточно давно, и Алексею начало казаться, что с момента их спуска под землю прошло уже пол вечности. Длинный узкий коридор время от времени менял свой направление, но в основном шёл в одну сторону.

— Как думаешь, долго нам ещё идти? Спросил он у Афанасия.

— Думаю скоро куда-то придём.

— Что значит куда-то? Ты не знаешь, куда мы попадём?

— Понятия не имею, только надеюсь, что попадём в подземный город. В принципе все пути ведут туда.

— Только вот неизвестно, когда они туда приводят.

— Тоже верно. Но мы уже много прошли. Есть охота, не подумали мы о том, что бы продуктами запастись, считай, как прошлым вечером поужинали, так ничего и не ели больше.

— Это да, хорошо, хоть фляги были, воды их родника набрали. Как ты думаешь, сколько уже времени?

— Думаю уже за полночь, этой ночью точно не успеем вернуться, а если до утра не попадём на место, то и к следующей ночи не вернёмся.

— Да, назад путь будет сложнее, всё-таки раненого нести. Не думаю, что за эти несколько дней Григория умудрились на ноги поставить.

— На ноги-то точно не поставили, но знахарки там отменные, наверняка ему уже намного лучше. Постой. — Афанасий остановился и насторожился.

— Что?

— Шум впереди, куда-то мы всё-таки дошли, теперь надо факел гасить и идти тихо, на ощупь, кто знает, ждут нас там или нет.

— А могут не ждать?

— Конечно, могут, подземный мир так же многообразен, как и надземный. Здесь и лихих людей встретить можно и добрых.

— Как скажешь, — ответил Мещеряков туша факел. — Только вот теперь ни черта не видно. Как идти-то будем?

— Свяжемся сейчас кушаками, да вдоль стеночки, так наверняка не потеряемся.

Движение значительно замедлилось, но и звуки с каждой минутой становились всё отчётливее и отчётливее. Слышались то удары по железу, то шум воды, то громкие, но не отчётливые разговоры. Наконец удалось идентифицировать эти звуки, как работу кузницы. Причём работал явно не одинокий мастер? Слышался шум нескольких горнов, перезвон молотов подмастерьев и молотков мастеров, шипение воды, в которую опускали изделия и короткие реплики переговаривающихся кузнецов.

Они повернули за угол туннеля и увидели вдали неяркий свет, а ещё Алексей почувствовал, как ему в спину уперлось остриё клинка.

— Шагай, мил человек вперёд, не оборачивайся, — раздался сзади шёпот.

— Не вопрос, — ответил так же шёпотом Мещеряков, нащупывая рукоять «Стечкина» и медленно вытаскивая его из-за пояса.

Так в сопровождении они и дошли до мастерских и освещённого участка.

— А вот теперь давай посмотрим, кого это к нам черти принесли, разворачивайся, мил человек, гляну в твои глаза, — услышал Алексей всё тот же голос.

— Не вопрос, — ответил он вновь и, развернувшись, вытянул руку, уперев ствол «Стечкина» в лоб говорившего, — ты знаешь, что это? Наверняка нет, так вот я пошевелю пальцем, и в твоём лбу образуется дырка диаметром девять миллиметров, а мозги вылетят наружу с обратной стороны. Хочешь поэкспериментировать?

— Погоди, милок в лоб мне всякой дрянью тыкать, я же тоже могу не рассчитать и поронуть тебя. Ты сперва лучше скажи, кто таков, и чего в наших краях тебе надобно.

— Митяй, де чего ты пристал к людям? — Раздался второй голос. — Чай не видишь? Это Странник вернулся.

— Где?

— Да вот же стоит перед тобой.

Алексей оглянулся на голос, а заодно, и посмотреть, кого это назвали таким дивным прозвищем. Сзади него стоял ещё один человек, он о чём-то тихонько переговаривался с Афанасием.

— Афоня, так это тебя здесь странником величают? И куда мы попали по твоей милости?

— Всё нормально, друг Алексей, мы попали как раз туда, куда хотели попасть.

— Это хорошо.

— Да мы попали на окраину подземного города, в квартал кузнецов. Действительно Митяй, прибери свой ножичек, — обратился он к противнику Алексея, — не успеешь ты им воспользоваться всё равно, а мозги твои соскабливать со стены не очень приятное занятие. Ну, что друзья проводите нас к старосте, молодого Государя чай нет в пределах города?

— Это точно нет, а вот староста, тот на месте как всегда. А что ты от старосты хотел?

— Это милок уж не твоего ума дело. Коль спрашиваю, значит надо.

— Ладно, отведи их Митяй, хотя нет, пускай сами идут, а ты давай назад на пост.

— Вот так всегда, сколько живу столько и стою на этом посту, и за всё время первый раз кто-то появился из этого прохода.

— Так всё же появился.

— Появился.

— Значит иди. А ты Странник ступай, вместе с твоим гостем.

Городом идти оказалось значительно веселее, чем узким тёмным туннелем. По пути постоянно встречались люди, Афанасий здесь был очень популярен, с ним все здоровались, интересовались новостями с поверхности. Так, перекидываясь разговорами со встречными, они почти незаметно добрались до центра города. Но молва здесь, под землёй распространялась ещё быстрее. Не смотря на то, что путники нигде не останавливались, о них приходе уже знали и встречали на площади. В том месте площади, где недавно стоял трон молодого Государя расположился Староста города, в окружении знатных горожан. Люди выходили из боковых туннелей и тоже собирались, каждый в своём углу. Здесь, видимо регламент был чётко расписан.

— Привет тебе Странник, — обратился первым к пришедшим Староста. — Что на этот раз привело тебя к нам? Зачастил ты в последнее время.

— Здравствуйте все, добрые люди, здравствуй и ты господин Староста. Пришёл я вот с этим человеком, — он указал на Алексея, — вы все его помните. В прошлый приход у вас остался его товарищ, мы хотели бы его забрать.

— Что так?

— Домой им надобно, — не вдаваясь в подробности, ответил Афанасий.

— Домой, говоришь? Домой это хорошо, но вот здесь должен огорчить я вас, не сможете вы его забрать.

— Это почему? — Такого ответа Алексей никак не ожидал.

— Пропал, он, мил человек, пропал.

— Куда пропал, как пропал? Ты дед со мной не шути, коль спрятали где, я всё ваше кубло переверну, но Григория отыщу.

— Да мы и сами не знаем, начали наши знахарки лечить его, он понемногу стал в себя приходить, уже и на ноги поднялся, только конечно слишком слаб, был, от лежака отойти не мог. А вот вчера, как раз в ночь, смотрят бабки, а его нет, и постель ещё тёплая, кинулись искать, все проходы обошли, да так никого и не нашли. Сами не понимаем, не мог он уйти, а вот куда подевался, не понять. Так, что извини, мил человек, рады были помочь, товарища твоего на ноги поставить, да видать не судьба. А прятать, так зачем нам его прятать, он человек чужой, и нам здесь не нужен. — Ответ был настолько искренен, что Алексей без малейшего сомнения поверил Старосте.

— Извини, господин Староста, извини, погорячился, видать не судьба, Григорию домой вернуться. Ладно, пойдём мы тогда, некогда нам.

— А дойдёте? — Неожиданно спросил старик.

— В каком смысле? — Насторожился Алексей.

— Да смотрю, слабы вы совсем, по всему видно давненько не ели ничего, на одной воде ключевой, небось, живёте. Так можно и не дойти.

— Здесь ты прав, на воде, да вот только за силы наши не переживай, а если решишь накормить нас, да немного хлеба в дорогу дать, то мы не откажемся. Правда, Афанасий?

— Да, не откажемся. С радостью примем угощение.

— Тогда прошу ко мне в дом, стол уже накрыт, вас, правда не ждали, но пара ртов в моём доме никогда лишней не будет, да и время уже к обеду, — совсем просто ответил Староста, приглашая жестом следовать за ним.

Дом Старосты располагался возле самых хором, предназначенных для молодого Государя. Они прошли в дом, за небольшими сенями располагалась комната, в ней стоял длинный стол с лавками по бокам. В центре стола дымился горшок, аромат наваристых щей витал в воздухе. Тарелки, расставленные по краям стола, говорили о том, что здесь к обеду всегда ожидали людей. Кроме горшка со щами стол украшали миски с нарезанным салом, холодным мясом, тушёными в сметане грибами и хлебом.

— Проходите, гости дорогие, — встретила их хозяйка, — присаживайтесь за стол, угощайтесь, чем Бог послал.

— Спасибо, хозяюшка, — ответил Афанасий, проходя за стол и усаживаясь на лавку, примерно в центре стола и указывая, Алексею место рядом с собой, со стороны хозяйского места.

Кроме хозяина и гостей за столом расселись все сопровождавшие Старосту на площади люди. Каждый из них знал своё место за этим столом, и на удивление Алексея, некоторые места остались пустыми. Староста первым потянулся за ломтем хлебы, хозяйка налила всем щей и вслед за хозяином гости застучали ложками.

— А, что Странник Афанасий, куда нынче путь твой лежать будет? — Поинтересовался Староста.

— В Слободу надобно, а там, кто знает, куда пути Господни заведут. Нам это не ведомо, одно знаю, надобно помочь вот этому человеку, да подруге его домой добраться.

— А где ж подруга нынче? Помнится, вы в прошлый раз все вместе были.

— Там в лесу, около Слободы осталась, мы то, только за товарищем ихним вернулись.

— Молодица в лесу одна? И не боязно ей там?

— Отчего, не боязно? — На этот раз ответил Алексей, — только дурень ничего не боится, а она девица не глупая, но кроме этого, она ещё и постоять за себя сможет.

— Это хорошо, что постоять сможет. А что в Слободе вам делать-то?

— Да есть кое-какие дела, — уклончиво ответил Алексей, — но мы там долго не задержимся, дома нас уже заждались.

— А дом-то твой где, коль не секрет? Вот у Странника, знаю, так его вообще нет, так и шатается по миру, как неприкаянный.

— Дом мой в городе Киеве, слыхал, небось, о таком?

— Как не слыхать? Конечно, слыхал. Вся Русь пошла оттуда, да и вера наша Православная там народилась. Чай не совсем тёмные, помним, как князь Владимир к Христу наших дедов привёл. Хороший город, светлый.

— Да город хороший, да только путь туда длинен.

— Ничего, вы люди крепкие, дойдёте.

Неспешная беседа затягивалась, Алексей с Афанасием уже поели и сидели из уважения к хозяину. Но по одному их виду можно было сказать, что они рады бы покинуть гостеприимный дом и отправиться в обратный путь. Их нетерпение не укрылось от Старосты.

— Вижу, не терпится вам уже в дорогу отправиться, да из уважения сказать не можете. Спасибо за это. Что же держать не смею, Марфа вам в дорогу кое-что собрала, до Слободы путь не короток, да и силы вам нужны, — Староста поднялся из-за стола, — Доведётся вновь побывать в наших краях, милости просим. Всегда рады добрым людям. — Он вышел из-за стола и теперь стоял в углу, под иконой, рядом с хозяйкой, державшей в руках узелок.

Алексей с Афанасием тоже вышли из-за стола. Они низко поклонились хозяевам, потом Афоня, а вслед за ним и Алексей развернулись к столу и вновь поклонились, но уже не так низко, всем людям, присутствующим за столом.

— Спасибо и вам хозяева за хлеб-соль, за гостеприимство ваше, — ответил Афанасий, — пойдём мы, путь действительно не короток, а нам надобно к полуночи до Слободы добраться, а там, в дальний путь.

— Пускай Бог вам помогает, — пожелала Марфа, передавая в руки Алексея узелок с продуктами, — здесь хлеба краюха, да телятины кусок, будет, чем подкрепиться в дороге.