Сильный яд Сэйерс Дороти
Конечно, проще всего зайти в кафе и сесть рядом, если там окажется свободное место. Но неизвестно, будут ли вам рады. Подобная навязчивость — притом что в зале есть пустые столики — может показаться чрезмерной и подозрительной. Лучше подыскать какой-нибудь предлог — вроде оброненного платка или открытой сумочки. А если жертва сама не подает вам повода, его следует изобрести.
Писчебумажный магазин был всего через две двери. Мисс Климпсон отправилась туда и купила старательную резинку, три открытки с видами, мягкий карандаш и календарик, попросив все это упаковать. Затем она не торопясь пересекла улицу и зашла в «Восточное кафе».
В первом зале в одном углу сидели две дамы с маленьким мальчиком, в другом — пожилой господин со стаканом молока, а в третьем — две девушки за кофе и пирожными.
— Извините, — обратилась мисс Климпсон к двум дамам, — это, случайно, не ваш сверток? Он лежал прямо перед входом в кафе.
Старшая дама, которая явно прошлась в тот день по магазинам, беспокойно пересчитала свои многочисленные свертки, ощупывая каждый, чтобы припомнить, что в них лежит.
— Нет, это вроде бы не мое, хотя точно сказать не могу. Подождите-ка. Тут яйца, тут бекон, а тут что, Герти? Мышеловка? Нет, постойте, это микстура от кашля, это пробковые стельки для тети Эдит, это «Наггет»[88] — а, нет, это селедочный паштет, вот «Наггет». Господи помилуй, похоже, я и правда потеряла мышеловку, но этот сверток вроде бы не мой.
— Да нет, мама, — сказала молодая дама, — ты забыла, мышеловку привезут вместе с ванной.
— Ах да, конечно. Тогда все понятно. С ванной должны были отправить мышеловку и две сковороды, и, кажется, это все — а мыло у тебя, Герти. Так что это не наше, но все равно спасибо. Видимо, кто-то другой обронил.
Пожилой господин вежливо, но твердо заявил, что не имеет никакого отношения к свертку, а девушки в углу на вопрос мисс Климпсон только захихикали. Мисс Климпсон двинулась дальше. Во втором зале две девушки и два сопровождавших их юноши поблагодарили ее, но сказали, что это не их сверток.
Мисс Климпсон проследовала в третий зал. За одним столиком разместилась шумная компания с эрдельтерьером, а в самом дальнем укромном уголке «Восточного кафе» сидела медсестра и читала книгу.
Шумная компания ничего не могла сказать мисс Климпсон по поводу свертка, и она с сильно бьющимся сердцем устремилась к медсестре.
— Извините, — мило улыбнувшись, обратилась к ней мисс Климпсон, — кажется, это ваш сверток. Он лежал прямо у входа в кафе, и я уже спросила всех остальных посетителей.
Медсестра подняла взгляд от книги. Это была немолодая седая женщина с большими голубыми глазами, смотревшими пристально и неотрывно, к невольному смущению собеседника. Такие глаза, как правило, выдают некоторую неуравновешенность. Медсестра улыбнулась мисс Климпсон и вежливо ответила:
— Нет, нет, это не мое. Вы очень добры. Но все мои вещи при мне.
Она махнула рукой в сторону мягкого сиденья, которое огибало с трех сторон стол, стоявший в небольшой нише. Мисс Климпсон восприняла жест как приглашение и тут же села.
— Надо же, как странно, — сказала она, — я была уверена, что сверток обронил кто-то из посетителей. Что же мне теперь с ним делать? — добавила она и пощупала сверток. — Вряд ли это что-нибудь ценное, но никогда не знаешь наверняка. Наверное, нужно отнести в полицию.
— Вы можете передать сверток кассиру, — предложила медсестра. — Вдруг владелец вернется и спросит о нем.
— Конечно, так и сделаю! — воскликнула мисс Климпсон. — Как хорошо вы придумали. Так и правда будет лучше всего. Вы, наверное, сочтете меня ужасно глупой, но мне это даже в голову не пришло. Я сама вообще-то человек непрактичный, хотя очень ценю практичность в других. Да уж, мне ваша профессия совершенно не подошла бы. Я ведь теряюсь при малейшем происшествии.
Медсестра снова улыбнулась.
— Этому можно научиться, — сказала она. — В том числе, конечно, и путем самообучения. Не правда ли, все мелкие недостатки можно исправить, подчинив разум Высшему Контролю?
Она посмотрела на мисс Климпсон своим гипнотическим взглядом.
— Да, думаю, что так.
— Большая ошибка, — продолжила медсестра, закрывая книгу и откладывая ее в сторону, — полагать, будто в ментальной сфере одно может быть более значимо, чем другое. Простейшие наши мысли и действия также управляются высшими духовными центрами, нужно только это осознать.
К мисс Климпсон подошла официантка, чтобы принять заказ.
— Боже, я, кажется, вам помешала… — начала мисс Климпсон.
— Сидите-сидите, — остановила ее медсестра.
— Правда? Вы уверены? Потому что я бы не хотела прерывать ваши занятия…
— Ну что вы. Я живу уединенной жизнью и рада, когда находится с кем поговорить.
— Вы очень добры. Мне, пожалуйста, сконы с маслом и чай. Правда ведь, очаровательное кафе? Здесь так спокойно и уютно. Если бы еще эти люди с собакой поменьше шумели… Я как-то не люблю крупных животных — по-моему, они довольно опасны, вы не находите?
Ответ мисс Климпсон пропустила мимо ушей, так как в этот момент заметила название книги, лежавшей на столе: то ли дьявол, то ли ангел-хранитель (она не была вполне уверена) на серебряном блюдечке протягивал ей отличную приманку. Книга, напечатанная в издательстве «Спиритуалист-пресс», называлась «Могут ли мертвые говорить?».
На мисс Климпсон снизошло озарение: в голове ее мгновенно созрел план действий. Требовалось пойти на обман, от которого ее совесть в ужасе отшатнулась, но который должен был сработать наверняка. В душе мисс Климпсон шла борьба с лукавым. Можно ли оправдать дурной поступок, пусть и совершенный ради правого дела?
Она беззвучно взмолилась о наставлении на путь истинный, но ответом ей был лишь быстрый шепот на ухо: «Отличная работа, мисс Климпсон!» — и голос этот принадлежал лорду Питеру Уимзи.
— Простите, я вижу, вы изучаете спиритизм, — сказала она. — Как интересно!
Мисс Климпсон имела полное право утверждать, что если в чем и разбирается, так это в спиритизме. Сей цветок буйно расцветает в атмосфере пансионов. Много раз приходилось мисс Климпсон покорно слушать, в то время как на ее протестующий разум обрушивалась целая система понятий: уровни существования и медиумические посредники, перекрестная переписка и достоверные послания с того света, астральные тела, аура и эктоплазматические образования. Мисс Климпсон прекрасно знала, что церковь осуждает подобные предметы, но ей не раз приходилось работать компаньонкой у пожилых дам, и потому не однажды она была вынуждена совершать поклонение в доме Риммона.[89]
А вдобавок мисс Климпсон как-то довелось две недели прожить в Борнмуте в одной частной гостинице по соседству с забавным невысоким господином из Общества парапсихологических исследований.[90] Он был крупным специалистом по домам с привидениями и полтергейстам. Мисс Климпсон ему понравилась, и несколько вечеров он развлекал ее рассказами о трюках, которые проделывают медиумы. Под руководством этого господина она освоила столоверчение и научилась производить потрескивающие звуки; узнала, как отыскать на скрепленных грифельных досках процарапанные линии, по которым выводит послания от духов просунутый между досок кусок мела на длинной черной проволоке. Мисс Климпсон увидела хитроумное изобретение — резиновые перчатки, оставлявшие глубокие следы в чаше с парафином: если выпустить из них воздух, перчатки можно было аккуратно извлечь из застывшего парафина через отверстие не шире детского запястья. Она даже представляла себе теоретически, как заведенными за спину руками ослабить первый обманный узел, чтобы потом легко освободиться от всех остальных и скакать по темной комнате, колотя в тамбурин, хотя вас только что заперли в черном ящике со связанными руками и пригоршней муки в каждом кулаке. Мисс Климпсон тогда еще подивилась безмерной глупости и порочности рода людского.
Медсестра говорила без умолку, мисс Климпсон что-то машинально отвечала.
«Она еще новичок, — отметила про себя мисс Климпсон. — Читает руководство для спиритистов… Мыслит некритически… Не может ведь она не знать, что ту женщину давно разоблачили… Таких, как эта наивная душа, ни за что нельзя оставлять без присмотра — они как будто сами подстрекают других к мошенничеству… Не знаю, кто такая миссис Крейг, но дамочка, похоже, скользкая как угорь… Нужно держаться от этой миссис Крейг подальше — кажется, она слишком много знает… Если эта бедная обманутая душа клюнет на наживку, она проглотит что угодно».
— Надо же, как удивительно, — сказала мисс Климпсон вслух. — Но не кажется ли вам, что это чуточку опасно? Мне говорили, что я сама очень чувствительна, но я никогда не отваживалась попробовать. Благоразумно ли открывать свое сознание сверхъестественным влияниям?
— Если следовать правилам, это неопасно, — ответила медсестра. — Нужно только научиться ограждать душу оболочкой чистых мыслей — и тогда никакое зло не проникнет внутрь. Мне посчастливилось беседовать с близкими людьми, которых уже давно нет на свете…
Мисс Климпсон подлила воды в чайник и отправила официантку за пирожными с глазурью.
— …к сожалению, сама я не обладаю способностями медиума — по крайней мере, они пока не проявились. Одна я ничего не могу сделать. Миссис Крейг говорит, что всего можно добиться практикой и концентрацией. Вчера вечером я попробовала войти в контакт с помощью доски Уиджа,[91] но получались одни спирали.
— Думаю, ваше сознание слишком активно, — сказала мисс Климпсон.
— Полагаю, так и есть. Миссис Крейг говорит, я удивительно восприимчива. Вместе мы добиваемся поразительных результатов. Жаль, что она сейчас за границей.
Сердце в груди мисс Климпсон так и подпрыгнуло — она чуть не разлила чай.
— Так, значит, вы медиум? — спросила ее медсестра.
— Мне об этом говорили, — осторожно ответила мисс Климпсон.
— Интересно, если бы мы с вами попробовали… — сказала медсестра и жадно посмотрела на собеседницу.
— Вообще-то, мне не очень нравится…
— Прошу вас! Я вижу, вы чрезвычайно восприимчивы. У нас точно все получится. А бедные духи так жаждут пообщаться. Конечно, человека, в котором я не уверена, я бы ни за что об этом не попросила. Вокруг столько медиумов-мошенников…
«Ну, хоть это вы знаете!» — подумала мисс Климпсон.
— …но с вами можно ничего не опасаться. Увидите, как это изменит вашу жизнь. Раньше боль и страдания этого мира делали меня такой несчастной — ведь мы видим страдания повсюду, — но потом я поняла, что со смертью ничего не заканчивается и что все испытания только призваны подготовить нас к существованию на более высоком уровне.
— Что ж, я согласна попробовать, — медленно проговорила мисс Климпсон. — Правда, не могу сказать, что я во все это верю.
— Вы поверите, поверите.
— Нет, конечно, я видела некоторые странные вещи — и это не могли быть чьи-то фокусы, потому что я знала всех присутствующих, — и эти вещи никак нельзя объяснить…
— Пожалуйста, приходите ко мне сегодня вечером! — с жаром сказала медсестра. — Мы проведем всего один короткий сеанс и посмотрим, медиум вы или нет. Я уверена, вы настоящий медиум.
— Хорошо, — согласилась мисс Климпсон. — Кстати, как вас зовут?
— Кэролайн Бут, мисс Кэролайн Бут. Я сиделка, ухаживаю за парализованной дамой, что живет в большом доме у Кендал-роуд.
«Слава богу», — подумала мисс Климпсон, а вслух сказала:
— А моя фамилия Климпсон. Где-то у меня была визитная карточка… Нет, видимо, забыла. Я остановилась в «Виде с холма». Как мне до вас добраться?
Мисс Бут назвала ей адрес, сообщила, когда отходит автобус, и пригласила мисс Климпсон на ужин — та тотчас согласилась. Затем мисс Климпсон вернулась в гостиницу и написала несколько торопливых строк:
Дорогой лорд Питер,
полагаю, Вы задаетесь вопросом, куда я запропастилась. Но у меня наконец-то есть НОВОСТИ! Я ВЗЯЛА КРЕПОСТЬ ШТУРМОМ! Сегодня вечером иду в тот дом, так что можете ожидать СЕРЬЕЗНЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ!!!
Очень тороплюсь.
Искренне ваша,
Кэтрин А. Климпсон
После обеда мисс Климпсон снова отправилась в город. Сперва она, как честная женщина, забрала из «Уютного уголка» свой альбом и оплатила счет, объяснив, что утром неожиданно встретила подругу и потому задержалась. Затем она прошлась по магазинам. В конце концов она подобрала металлическую мыльницу, которая полностью отвечала ее требованиям. Стенки мыльницы были немного выпуклые, так что, если ее закрыть и слегка сжать, она раскрывалась с сильным треском. При помощи некоторой изобретательности и лейкопластыря мисс Климпсон удалось прикрепить мыльницу к тугой резинке подвязки. Пристегнутая к худому колену, мыльница, если ее резко сдавить другим коленом, издавала такой прекрасный стук, который убедил бы и самого закоренелого скептика. До чая мисс Климпсон час поупражнялась, сидя перед зеркалом, чтобы не дергаться, проделывая данный трюк.
Помимо мыльницы мисс Климпсон приобрела кусок жесткой черной проволоки, какая используется для полей шляп. Сложенная пополам, согнутая так, чтобы образовать два угла, и примотанная к запястью, проволока становилась приспособлением, с помощью которого можно было неплохо раскачать легкий стол. Мисс Климпсон опасалась, что с тяжелым столом такой фокус не пройдет, но некогда было делать специальный заказ кузнецу. В любом случае попробовать стоило. Она отыскала свободное платье черного бархата с широкими рукавами и убедилась, что они надежно скрывают проволоку.
В шесть вечера мисс Климпсон облачилась в этот наряд, прикрепила к ноге мыльницу, сдвинув ее на внешнюю сторону, чтобы не испугать пассажиров в автобусе неуместным треском, надела тяжелый плащ с пелериной, взяла шляпу и зонтик. Первый шаг к завещанию миссис Рейберн был сделан.
Глава XVII
Ужин подходил к концу. Угощение было отменное, и сидели они в прекрасной старинной комнате, обшитой дубовыми панелями, с потолком и камином в стиле Адама.[92] Мисс Климпсон была сосредоточена и готова действовать.
— Давайте переместимся в мою комнату, — предложила мисс Бут. — Это единственное место, где нам будет действительно удобно. Вы ведь понимаете, почти все комнаты в доме заперты. Прошу меня извинить, я ненадолго отлучусь — накормлю миссис Рейберн ужином, устрою бедняжку поудобнее, и мы сразу начнем. Вернусь где-то через полчаса.
— Она, верно, совсем беспомощна?
— Совсем.
— Разговаривает?
— Не то чтобы разговаривает… Бормочет иногда, но ничего не разобрать. Такая жалость, правда? И это при ее-то деньгах. Смерть для нее будет истинным благословением.
— Бедная старушка! — вздохнула мисс Климпсон. Мисс Бут проводила гостью в маленькую гостиную, обставленную пестрой мебелью, и оставила ее среди кретоновых[93] чехлов и многочисленных безделушек. Мисс Климпсон пробежала глазами названия книг — сплошные романы, не считая, конечно, нескольких томов по спиритизму, — и принялась рассматривать каминную полку. Как и у любой медсестры, она была заставлена фотографиями. Среди множества групповых снимков в больнице и карточек с надписями «От благодарных пациентов» выделялась кабинетная фотография[94] усатого господина, одетого по моде девяностых годов: он стоял с велосипедом у каменного парапета смотровой площадки, очевидно, где-то над обрывом, а вдали виднелось ущелье. Тяжелую серебряную рамку украшал затейливый орнамент.
«Для отца слишком молод, — подумала мисс Климпсон, поворачивая рамку и доставая из нее фотографию. — Или возлюбленный, или любимый брат. Хм! „Моей дорогой Люси — от Гарри с вечной любовью“. Похоже, не брат. Адрес фотографа — Ковентри. Наверное, торговал велосипедами. Но что же с этим Гарри случилось? Они точно не поженились. Наверное, умер — или изменил своей любви. Фотография в дорогой рамке, причем стоит в самом центре; оранжерейные нарциссы в вазе — думаю, Гарри скончался. Что еще? Семейный портрет? Да. Внизу подписаны имена — очень удачно. Дорогая Люси с челкой, папенька и маменька, Том и Гертруда. Том с Гертрудой старше Люси, но они, может, еще живы. Папенька — священник. На заднем фоне довольно большой дом, как положено приходскому священнику. Адрес фотографа — Мейдстон. Так, а вот папа с дюжиной мальчиков. Значит, учительствовал в школе или давал частные уроки. Два мальчика в соломенных шляпах, украшенных лентой с рисунком „зигзаг“, — тогда школа все-таки вероятнее. А что это за серебряный кубок? Т. Бут и еще три имени, четверка Пембрук-колледжа — 1883 год.[95] Колледж не из дорогих. Может, папенька возражал против Гарри из-за его связи с велосипедами? А эта книга, видимо, школьная награда. Точно. Женский колледж в Мейдстоне. За выдающиеся успехи в английской литературе. Не идет ли она?.. Нет, ложная тревога. Молодой человек в хаки. „С любовью, твой племянник Дж. Бут“… Наверное, сын Тома. Интересно, вернулся ли он с войны? Так, теперь это точно она».
Когда дверь отворилась, мисс Климпсон сидела у камина, погруженная в чтение Реймонда.[96]
— Простите, что заставила вас ждать, — сказала мисс Бут. — Бедная старушка сегодня очень беспокойна. Часа через два придется снова ее проведать. Ну что, начнем? Мне не терпится попробовать.
Мисс Климпсон горячо ее поддержала.
— Обычно мы используем вот этот стол, — сказала мисс Бут, выдвигая вперед круглый бамбуковый столик с полкой под крышкой. Мисс Климпсон отметила про себя, что никогда в жизни не видела более подходящего реквизита для имитации паранормальных явлений, и вслух восторженно одобрила выбор миссис Крейг.
— Будем сидеть при свете? — спросила мисс Климпсон.
— Яркий свет не рекомендуется, — ответила мисс Бут. — Как мне объяснила миссис Крейг, духов отпугивают синие лучи солнечного и электрического света. Они создают помехи для вибраций. Поэтому обычно мы сидим у камина, выключив лампы, — возле огня достаточно светло и можно писать. Записывать будете вы или я?
— Думаю, лучше доверить это вам, у вас больше опыта, — сказала мисс Климпсон.
— Хорошо, — согласилась мисс Бут, взяла карандаш и блокнот, а затем погасила свет.
— Теперь нужно сесть и положить на столешницу кончики пальцев, но сильно не нажимать. Лучше, конечно, когда участники образуют круг, но вдвоем у нас не получится. Думаю, некоторое время разговаривать не стоит — сначала ведь надо установить контакт. С какой стороны сядете?
— Мне здесь очень удобно.
— Вы точно не против сидеть спиной к свету?
Мисс Климпсон была совсем не против.
— Что ж, отлично, так мы загородим стол от лучей.
— И я так подумала, — искренне ответила мисс Климпсон.
Они положили на стол кончики пальцев и погрузились в ожидание.
Прошло десять минут.
— Вы не почувствовали движения? — спросила мисс Бут.
— Нет.
— Иногда приходится ждать довольно долго.
Молчание.
— О! Кажется, я что-то уловила.
— У меня пальцы слегка покалывает.
— И у меня. Теперь уже скоро.
Пауза.
— Хотите отдохнуть?
— Запястья немного затекли.
— Так всегда бывает, пока не привыкнешь. Это через вас проходит сила.
Мисс Климпсон осторожно помассировала запястья. Тонкие черные крючки незаметно подвинулись к краям ее черного бархатного рукава.
— Я чувствую, вокруг нас сконцентрировалась сила. У меня мурашки бегают по спине.
— Давайте продолжим, — предложила мисс Климпсон. — Я достаточно отдохнула.
Молчание.
— Мне кажется, — прошептала мисс Климпсон, — как будто меня кто-то хватает сзади за шею.
— Не двигайтесь.
— И руки онемели до локтей.
— Тссс! У меня тоже.
Мисс Климпсон могла бы еще добавить, что у нее ноют дельтовидные мышцы, если бы знала, что они так называются. Обычный эффект от сидения за столом с руками на весу, когда ни на что не опираешься запястьями.
— У меня легкие покалывания во всем теле, — сообщила мисс Бут.
В этот момент стол резко подскочил. Мисс Климпсон немного переоценила усилия, необходимые, чтобы сдвинуть бамбуковый столик.
— О!
После недолгого перерыва столик снова затрясся, но на этот раз не так сильно, и вскоре уже без резких толчков двигался вверх-вниз. Мисс Климпсон обнаружила, что можно плавно приподнимать одну из тяжелых ножек стола и таким образом облегчить давление на крючки. Это было очень кстати — она уже начала беспокоиться, выдержат ли они.
— Попробуем с ним заговорить? — спросила мисс Климпсон.
— Подождите, — сказала мисс Бут. — Он хочет сдвинуться в сторону.
Мисс Климпсон молча удивилась: подумать только, какое у людей живое воображение, и услужливо повернула столик.
— Давайте встанем, — предложила мисс Бут.
Это было очень некстати — тяжело проделывать фокус с прыгающим столом, наклонившись и при этом стоя на одной ноге. Мисс Климпсон решила, что пора впасть в транс. Уронив голову на грудь, она тихо застонала. Одновременно она, отпустив крючки, отдернула от столика руки, и тот продолжил, подергиваясь, крутиться под их пальцами.
Вдруг взметнулся сноп искр, и из камина вылетел уголек. Мисс Климпсон вздрогнула, столик замер и с глухим стуком встал на место.
— Боже мой! — воскликнула мисс Бут. — Свет рассеял вибрации. Мисс Климпсон, с вами все хорошо?
— Да, да, — рассеянно отозвалась мисс Климпсон. — Что-нибудь случилось?
— Сила была невероятная, — ответила мисс Бут. — Со мной такое в первый раз.
— Кажется, я в какой-то момент уснула, — сказала мисс Климпсон.
— Вы впали в транс, — поправила ее мисс Бут. — Вами овладел медиумический посредник. Как вы — не очень устали? Готовы продолжать?
— Да, все хорошо, — ответила мисс Климпсон. — Разве что чуть-чуть клонит в сон.
— Вы поразительно сильный медиум, — восхитилась мисс Бут.
Мисс Климпсон мысленно с ней согласилась, незаметно вращая под столом затекшей ногой.
— На этот раз мы поставим перед камином экран, — сказала мисс Бут. — Так-то лучше. Отлично!
Они снова положили руки на столик, который почти сразу снова затрясся.
— Нельзя больше терять время, — сказала мисс Бут. Тихонько откашлявшись, она обратилась к столику: — Дух, ты здесь?
Стук!
Столик замер.
— Один стук — это «да», два раза — «нет»?
Стук!
Преимущество подобного допроса состоит в том, что спрашивающему приходится задавать наводящие вопросы, подсказывая таким образом ответы.
— Ты дух покойного?
— Да.
— Ты Федора?
— Нет.
— Ты один из духов, уже навещавших меня?
— Нет.
— Ты друг нам?
— Да.
— Ты нам рад?
— Да. Да. Да.
— Ты счастлив?
— Да.
— У тебя к нам какая-то просьба?
— Нет.
— Ты хочешь нам чем-то помочь?
— Нет.
— Ты говоришь от имени другого духа?
— Да.
— Он желает поговорить с моей подругой?
— Нет.
— Значит, со мной?
— Да. Да. Да. Да. (Столик сильно затрясся.)
— Этот дух женщина?
— Нет.
— Мужчина?
— Да.
У Мисс Бут перехватило дыхание.
— Это дух, с которым я много раз пыталась связаться?
— Да.
Пауза. Столик задрожал.
— Ты можешь поговорить с нами с помощью алфавита? Один стук — А, два — Б и так далее.
(«Запоздалая предосторожность», — подумала мисс Климпсон.)
Стук!
— Как тебя зовут?
Четыре постукивания, долгий вдох.
Стук.
— Г — А…
Много постукиваний подряд.
— Это была «Р»? Слишком быстро!
Стук!
— Г — А — Р — правильно?
— Да!
— Гарри?
— Да. Да. Да.
— Ах, Гарри! Наконец-то! Как ты там? Тебе хорошо?
— Да — нет — одиноко.
— Я была не виновата, Гарри.
— Да. Слабая.
— Но я не могла забыть о своем долге. Ты же помнишь, кто встал между нами!
— Да. О — Т…
— Нет, нет, Гарри! Это была моя ма…
— К — А — К — А! — торжествующе закончил за нее столик.
— Как ты можешь быть таким злым?
— Любовь важнее всего.
— Я знаю. Но ведь тогда я была совсем ребенком. Ты простишь меня?
— Простил. И мать простил.
— Как я рада. Что ты делаешь там, где ты теперь, Гарри?
— Жду. Помогаю. Искупаю вину.
— У тебя есть для меня какие-то указания?
— Езжай в Ковентри.
(Тут столик явно заволновался.)
Читать бесплатно другие книги:
