Слеза на рунной стали Денисенко Андрей

Глава 1

Это была мрачная, непроглядная ночь, одна из тех, когда живое старается укрыться от непроницаемой тьмы, когда ночные хищники предпочитают скорее остаться голодными, чем выходить на охоту, когда даже луна боязливо прячется за свинцовыми облаками. В такое время миром правит зло, черное, не знающее пощады и всевластное.

Небольшое селение, раскинувшееся на опушке леса, безмолвствовало. Ни один огонек не освещал низкие, скособоченные домики. Только смрад, тягучий, тошнотворно-сладкий смрад близких болот змейками скользил по безлюдным улочкам. Все вокруг молчало.

Внезапно едва уловимый шорох послышался среди зарослей ядовитой болотной травы. Вскоре звук повторился в стороне, затем снова и снова. Болотная трава заколыхалась. Будто поднявшиеся из трясины, над ней выросли темные безмолвные фигуры. Беззвучно они двинулись туда, где болото уступало твердыне земли. Трясина несла их легко, отзываясь лишь редким глухим чавканьем.

Прошло немного времени, и темные фигуры достигли опушки. Отсюда до селения было совсем близко. На короткое мгновение луна выглянула из-за туч, осветив отряд мертвенно-белым светом, и тут же испуганно спряталась. Это были не люди. Низкорослые фигуры, широкоплечие и коренастые, лишь отдаленно напоминали человеческие. Грязные спутанные волосы свисали на заляпанные тиной доспехи, болтающиеся плетьми руки доставали до колен. Лица их были ужасны, подернутые поволокой глаза смотрели бессмысленно и мертво, из-под сгнившей плоти проглядывали кости.

Их предводитель, крупнее и выше других, издал гортанный звук. Лязгнуло железо, заскрипели кожаные перевязи. С обнаженными клинками нежити устремились к селению.

Когда над улицей раздался первый пронзительный крик «Болотники!», несколько домов уже горело, а их обитатели корчились в предсмертной агонии. Под безжалостными ударами заросших тиной клинков все новые и новые жертвы падали на землю, захлебываясь собственной кровью. Мало кто перед смертью успевал понять, что происходит, еще меньше было тех, кто пытался обороняться. Мертвые воины не щадили никого: ни женщин, ни стариков, ни грудных детей. В жутком молчании они переходили от дома к дому по улице, наполненной воплями боли и отчаяния.

Кто-то из крестьян с топором в руке выскочил на порог своего дома.

– Люди, чего вы ждете? Мы должны защищаться! – завопил он и бросился к ближайшему зомби, занося топор. Глухо чавкнув, лезвие пробило кожаный панцирь. С рычанием крестьянин вырвал оружие из раны… и замер, ошеломленно глядя на сталь. Лезвие осталось девственно чистым. Это было последнее, что он увидел. Размеренным движением зомби рассек смельчака пополам. Видя это, женщина в дверях опустилась на колени и тихонько завыла. Короткий взмах меча оборвал и ее жизнь. Перешагнув через обезглавленное тело, болотник вошел в дом и не торопясь убил всех, кто там находился. Затем выгреб из очага тлеющие угли, подождал, пока огонь разгорится, и вышел.

То же происходило и в других домах. Молодая женщина со спутанными волосами вырвалась на улицу, но молчаливый убийца одним ударом сбил ее с ног. Глаза женщины наполнились ужасом.

– Не убивай меня, умоляю! Я молода и красива, я буду твоей, хочешь?

Зомби стоял над ней неподвижно, словно прислушиваясь. Она бросилась к его ногам.

– Я искусна в любви, многое умею, очень многое! Хочешь, попробуем прямо сейчас?

Она подняла вверх полное надежды лицо, но зомби резко опустил меч. Откинув ногой труп, он повернулся и пошел туда, где в конце улицы слышались крики и лязг оружия.

Несколько мужчин, последних защитников селения, вооружившись кто чем, забаррикадировались в доме деревенского головы. Дом был сложен из толстых бревен и больше напоминал крепость, поэтому болотники остановились в нерешительности.

Гортанный крик предводителя заставил их действовать. Мертвые воины начали стаскивать к стенам все, что могло гореть. Скоро веселое пламя уже взметнулось к ночному небу, жадно облизывая дерево. Не обращая внимания на яростные вопли осажденных, зомби выстроились полукругом и стали ждать.

Послышался грохот, входная дверь распахнулась.

– Эй, твари! Вы думаете, мы боимся встретить вас в открытом бою? – прорычал показавшийся на пороге здоровяк, деревенский кузнец. – Черта с два! Ну-ка, попробуйте одолеть нас!

Защитники селения с яростью набросились на врагов, нанося налево и направо бешеные удары.

Их было совсем немного, меньше дюжины. Все закончилось прежде, чем рухнула крыша горящего дома. Где-то в стороне послышался, тут же оборвавшись, женский крик – зомби искали последних уцелевших в резне. Еще один крик, и наступила тишина. Только рев огня и треск рушащихся перекрытий. В селении не осталось ни одной живой души.

Построившись длинной вереницей, воины-зомби покинули страшное место и устремились туда, откуда пришли – в вязкую топь болот. Позади них осталась смерть, огонь и запах сгоревшей плоти.

Глава 2

Где-то за деревьями с хрустом обломилась сухая ветка. Вздрогнув, Корон в который уже раз резко обернулся. Все было спокойно. Те же корявые, увечные деревья, то же пасмурное небо и никого вокруг. И все же ощущение близкой опасности не оставляло. Его спутник, крепкий воин по прозвищу Одиночка, тоже был полон тревожных предчувствий. Вот уже несколько часов он ехал, не снимая руки с огромной боевой секиры.

В стороне, на болотах, заголосила птица. В мертвой тишине ее крик прозвучал зловещим предзнаменованием.

– Чертова зверюга, – процедил сквозь зубы Одиночка. – Разоралась, аж тошно… Не нравится мне здесь, Корон. Голову даю на отсечение, в этих местах полным-полно упырей!

– Успокойся, приятель. Чем больше здесь нечисти, тем больше мы сможем заработать.

– Если только нас не сожрут, – криво усмехнулся воин.

Дорога, узкая и поросшая травой, повернула к болотам. Воин помрачнел еще больше.

– Мы просто ненормальные! Сами напрашиваемся на неприятности.

– Осталось не больше мили. Если верить карте, дальше дорога поворачивает к опушке и уходит от трясины. Значит…

Магиер не договорил. Впереди, там, где дорога ныряла в заросли хвоща, их кто-то поджидал. Корон почти физически почувствовал на себе злобный, холодный взгляд.

Магиер выпрямился в седле и потянулся, разминая уставшее тело. Рука словно невзначай откинула полу плаща, обнажая перевязь арбалета.

– А что, Денит, может быть, скоро и конец нашего пути!

Одиночка отлично понял эту нарочито громкую фразу. Приподнявшись на стременах, он внимательно посмотрел вперед.

– Пожалуй, поеду первым. Сам видишь, дорога здесь узковата. – Одиночка чуть пришпорил лошадь, беззаботно насвистывая нехитрый мотивчик, и только магиер заметил, как напряглась его спина.

На него набросились, едва он въехал в заросли. Два темных силуэта рванулись навстречу, но тут же один за другим рухнули в траву, остановленные метательными ножами. Еще один разбойник прыгнул на спину Одиночки с ветвей дерева и, застонав, сполз вниз с арбалетной стрелой между лопаток.

Нападающие не ожидали такого отпора. Одиночка успел выхватить секиру, а Корон перезарядил арбалет, прежде чем раздался пронзительный свист. С десяток разбойников выбежали на дорогу.

– Эге, сколько вас тут! – Одиночка рубанул ближайшего секирой. Тот попытался закрыться щитом, но удар был слишком стремителен. Истекая кровью, разбойник упал.

– Денит, с лошади! – Почти не целясь, Корон выстрелил в лучника, уже натягивающего тетиву. Одиночка кубарем скатился из седла. Над ним свистнуло несколько стрел.

– Кто тут решил со мной тягаться?! – Смертоносная секира описала сверкающий круг и раскроила кому-то череп. Здоровенный бородатый детина попытался достать воина дубиной, но подоспевший магиер насквозь проткнул грабителя клинком.

Сталь зазвенела о сталь. Слышались стоны раненых, тяжелое дыхание и проклятия. Трава вокруг была залита кровью. Не останавливаясь ни на секунду, Корон и Одиночка наносили удары. Разбойникам явно не хватало мастерства и выучки настоящих бойцов. Нестройная толпа дрогнула и подалась назад. Воодушевленные Корон и Одиночка перешли в атаку. Потеряв еще двоих, разбойники не выдержали. Сначала один, а потом и все разом, они обратились в бегство.

Разгоряченный схваткой Одиночка хотел броситься в погоню, магиер поймал его за рукав:

– Оставь, Денит. Здесь и так полно трупов.

Воин огляделся, переводя дыхание. На клинке секиры еще дымилась свежая кровь. В траве осталось девять мертвецов, раненых не было.

– А мне показалось, их всего с полдюжины. – Одиночка вытер клинок о траву и пошел к лошади. Магиер промолчал. Его сейчас беспокоило другое: тревожное предчувствие не исчезло.

Дальше их путь проходил спокойно. Обогнув топи, дорога стала шире, а затем и вовсе отвернула от болот. Деревья расступились. Корон взглянул на карту.

– Скоро будет деревушка, – удовлетворенно произнес он. – Пожалуй, там и отдохнем.

Одиночка недовольно поморщился. До него долетел едва уловимый запах гари.

Через четверть часа они уже знали, что деревушки у болот больше не существует. Дым пожарища, наполненный запахом горелой плоти, тяжелыми клубами струился вдоль земли. Обгорелые стены домов походили на гнилые зубы. Корон закашлялся, прикрыл лицо перчаткой, Одиночка застыл в седле, словно изваяние. В уголках его губ легла глубокая складка. Не сговариваясь, они пришпорили коней.

Мертвое селение. Крик ворона. Неподвижные изрубленные тела, обгорелые трупы женщин и стариков, залитые кровью останки мужчин, и везде пепел, пепел…

– Господи, – прошептал магиер. – Сам дьявол побывал здесь!

Словно во сне, они медленно шли по мертвой улице. Тишина, повисшая над этим кошмарным местом, еще больше подчеркивала нечеловеческую, безумную жестокость случившегося. Тщетно они всматривались, стараясь найти хоть малейший признак жизни. Все было мрачно и безмолвно.

У сгоревшего дома деревенского головы женских трупов не было.

– Они пытались обороняться. – Одиночка хмуро посмотрел на лежащий у ног меч. – Мы вдвоем даже похоронить всех не сможем.

Магиер промолчал, до боли сжимая кулаки.

Негромкий стон, раздавшийся вдруг, подействовал на них, будто удар. Одиночка резко обернулся. Человек, лежащий ничком у самой ограды, был жив. Он следил за пришельцами полным боли и страдания взглядом, но пошевелиться не мог: поперек его спины, разорвав плоть, тянулась страшная рана. Осторожно, стараясь не причинять напрасной боли, Одиночка перевернул раненого и приподнял ему голову. Не было сомнений – человек умирал. Сквозь корку спекшейся крови и копоти проглядывала безжизненная белизна.

Умирающий часто задышал, пытаясь что-то сказать. Корон наклонился к самым губам, стараясь разобрать хоть слово.

– Бол… болотники… Они напали ночью… Раньше и близко не подходили… – Умирающий закашлялся, на губах выступила кровавая пена. – Скажите лендлорду, ради всего святого… Болотники всех убили, и мою Мири, и детишек…

Новый приступ кашля сотряс его тело.

– Мы выследим их, кем бы они ни были, – негромко проронил Одиночка. Магиер кивнул.

– Куда ушли те… существа?

Умирающий поднял на магиера затуманивающийся взгляд.

– Болотники… Это были болотники. Они там… – не в силах пошевелить рукой, человек показал направление взглядом. – Лендлорд… должен… отомстить…

Одиночка медленно опустил мертвое тело на землю и аккуратно прикрыл веки последнего защитника селения.

– Что будем делать, магиер? Наверняка этих самых… болотных немало. Вдвоем нам не совладать. И кто они такие – болотники эти?

– Разновидность упырей. Давно умершие зомбированные воины, слуги Болотного Зверя, демона, правящего в здешних топях. Правда, обычно они только охраняют владения Зверя от незваных гостей. А чтобы… вот такое сотворили, никогда не слыхал, – хмурясь, проговорил магиер. – Что-то с ними случилось… В любом случае мы должны выяснить, что заставило болотных тварей выйти из топей. Мы пойдем за ними, Денит.

Одиночка не стал спорить. Лендлорды платят не только за истребление нежити, но и за важные сведения о демонах. Меньше, зато никакого риска. Учитывая, что болотников, почитай, целая стая, рисковать не хотелось.

Глава 3

Когда селение скрылось из виду, а запах гари стал не так навязчив, чуть полегчало. Картина безжалостной резни заставила содрогнуться даже их, ко многому привычных. Боль и пепел остались позади, вокруг простиралось зеленое редколесье. Они двигались по едва заметным следам: примятой траве, сломанным веточкам кустарника, странным отпечаткам на сырой земле.

Придержав поводья, Корон достал из седельной сумки небольшой предмет. Одиночка уже хорошо знал, что это: талисман, прозванный магиерами «собачий нюх». С виду ничего особенного: невзрачный дешевый камешек в медной оправе и черный шерстяной шнурок. Но именно им чаще всего и пользовались друзья, пытаясь обнаружить следы колдовства или магии. С помощью нехитрого заклинания можно было заставить «собачий нюх» почувствовать свежий магический след. Держа талисман на вытянутой руке, Корон прошептал короткую фразу и перехватил талисман за шнурок. Медленно, словно нехотя, бело-матовый камень стал наполняться багровым свечением. Теперь можно было безошибочно определить, где прошли болотники – «собачий нюх» напал на след.

Они пустились галопом, больше не рыская из стороны в сторону, но скоро продвижение снова замедлилось: талисман заводил все глубже в лес. На одной из полян им пришлось спешиться и стреножить лошадей.

В преследовании прошло несколько часов. Лес вокруг постепенно менялся. Могучие вековые деревья уступили корявому низкорослому кустарнику, все чаще попадались полянки с веселой ярко-зеленой травкой – первые предвестники близких трясин. Почва под ногами стала хлюпать и подаваться вниз.

Провалившись в очередную лужу, прикрытую травой, Одиночка в сердцах выругался. Выдернуть ногу удалось с трудом. Воин с тревогой посмотрел на спутника.

– Корон, наша затея становится слишком хлопотной. Я не боюсь, но сдуру утонуть в трясине – последнее дело.

– Они совсем близко. Смотри!

«Собачий нюх» сиял ровно и ярко.

– Попробуем догнать. У нас есть еще около часа, потом придется возвращаться. Вечереет, до темноты надо выбраться на твердую почву.

Они прошли еще немного, стараясь не шуметь. Свечение талисмана стало таким сильным, что Корону пришлось спрятать его под плащ.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Мы давно должны были столкнуться с болотниками нос к носу!

Он окинул недоуменным взглядом влажные кочки. Несмотря на высокую траву и кустарник, болото просматривалось далеко вокруг.

– Денит, ты ничего не замечаешь?

Воин только качнул головой. Рука его лежала на рукояти секиры.

– Надо возвращаться, Корон. Мы-то их, похоже, не найдем, а вот они нас могут и отыскать… – Он замолчал, перехватив застывший взгляд магиера.

– Вот оно, – пробормотал Корон. – Конечно, Врата! Больше им просто некуда деться! Глянь-ка, Денит, видишь, там, правее, сухие деревья сплелись кронами? Это же Врата Прохода, клянусь небом!

Он показал на небольшой островок поодаль, где возвышалось несколько давным-давно засохших деревьев причудливой формы. Словно какая-то гигантская сила изогнула их стволы и склонила друг к другу, образовав высокую арку.

– Эк их скрутило, – крякнул Одиночка. – Да только мы-то тут при чем?

Корон вытащил из ножен меч.

– Это магические врата. Из такого места с помощью заговоренного амулета-ключа можно мгновенно переместиться на огромное расстояние! Вот куда ушли наши приятели! Шагнул – и оказался в сотне миль отсюда!

Теперь и Одиночка заметил, как странно дрожит и колышется воздух между сухими кронами. Будто бы тонкая прозрачная пленка вздрагивала там от малейшего дуновения ветра. Не отводя от арки взгляда, воин тоже достал оружие. Прячась за низкорослым кустарником, они медленно пробрались к островку.

У Врат никого не было. Одиночка хотел было выпрямиться – что толку таиться, если нет никого, – но магиер удержал.

– Подожди. Врата наверняка охраняются. Иначе и быть не может.

Воин пожал плечами.

– Зато у стражи должен быть ключ, да? Вот и позаимствуем… на время.

Прежде чем магиер успел его остановить, Одиночка поднялся во весь рост и пошел к арке.

Стражи появились неожиданно. Дрожащая пленка ворот с негромким треском лопнула, выплюнув три массивные фигуры, вооруженные мечами. Стражи Врат были настолько безобразны, что Одиночка даже на мгновение замешкался, отшатнувшись от уродливых рыл.

Не произнеся ни звука, болотники устремились в атаку. Сверкнули клинки. Одиночка едва сумел уклониться от трех одновременных ударов, но магиер подоспел ему на помощь. Узкий и длинный, похожий на молнию меч Корона заставил одного из зомби открыться, и секира Одиночки ударила болотника в бок, легко разрубив доспехи. Одиночка с силой рванул рукоять, выдергивая оружие… и едва устоял на ногах: секира подалась свободно и беззвучно, из глубокой раны не вылилось ни капли крови. Зомби словно бы ничего не заметил, замахиваясь для новой атаки. Одиночка торопливо отступил.

Зомби, неповоротливые и медлительные, обладали чудовищной силой. От парированных ударов рука Одиночки заныла.

– Корон, давай свою магию! – прохрипел он.

Из-за плеча Одиночки в ближайшего стража ударил огненный шар, но и это не помогло. Уворачиваясь от свистящих мечей, он с отчаянием наблюдал, как смертоносное заклинание стекает с зомби, не причиняя ему ни малейшего вреда. Одиночку охватила ярость. С рычанием он поднырнул под опускающийся клинок и изо всех сил ударил зомби секирой в грудь. Удар, в который воин вложил все силы, был страшен. Болотник пошатнулся, отступая к Вратам. И тогда Одиночка нанес еще один удар, опрокидывая его навзничь. Пленка прохода хлюпнула, и зомби исчез.

– Он сейчас вернется, Денит! – предупреждающе крикнул магиер. Одиночка не слышал его, превратившись в бешеный вихрь. Один из оставшихся зомби взмахнул мечом, однако секира Одиночки оказалась быстрее. Мгновение – и отрубленная кисть врага с зажатым в ней оружием отлетела в сторону.

Вдвоем с Короном они набросились на последнего зомби, но тут в воздухе раздался пронзительный звук лопнувшей струны. Болотник бросился к Вратам, торопливо нырнув в колеблющийся туман. Тонкий звук усилился, жалом впиваясь в мозг. Ничего не понимая, Одиночка остановился. На лице Корона было написано отчаяние.

– Денит, Врата закрываются! Закрываются навсегда! Кто-то захлопывает их с той стороны!

Будто в подтверждение его слов, дрожащая мембрана прохода начала съеживаться, провисать клочьями, как разорванная паутина. Болотник с отрубленной кистью издал нечленораздельный вопль, бросаясь в остатки прохода, но его отшвырнуло назад, с силой ударив о землю. Жадное зеленоватое пламя охватило уродливое тело. Из последних сил зомби попытался подняться, но не смог. Пламя разгоралось все ярче, облизывая обреченного холодными всполохами. Тонкий звук оборвался на самой высокой ноте. Врата закрылись. Прошло лишь несколько секунд – и от горящего монстра остался только пепел. Колдовское пламя погасло, не оставив после себя ни дыма, ни запаха. Вязкая, неестественная тишина повисла над сумеречным болотом.

Чувствуя, что дрожит всем телом, Одиночка медленно опустил секиру.

– Почему этот… не ушел с остальными? – Собственный голос показался ему чужим.

Магиер помедлил с ответом, переводя дыхание.

– Ты же видел: врата просто не пропустили его, а защитная магия уничтожила. У него не было при себе ключа.

– Но он же как-то пришел сюда… – проговорил Одиночка и замолчал, сообразив, к чему клонит магиер.

Отрубленная рука, скрюченная и бескровная, лежала совсем близко, в луже мутной воды. Нагнувшись, Корон брезгливо вытолкнул ее на сухое место носком сапога, и они оба одновременно увидели то, что искали. Наполовину заляпанный тиной, на мертвой кисти поблескивал широкий браслет с витым замком. По всей ширине браслета мелкой паутиной бежали руны.

– Вот и ключ, – усмехнулся магиер. – Только замка не стало. Мы их упустили.

– Мы кое-что выяснили. – Стараясь не касаться мертвечины, Одиночка сдернул браслет. – Тот, кто использовал зомби, чего-то боится. Иначе зачем захлопывать Врата при первой же опасности? Значит, слабоват колдунишка.

– Нет, Денит. – Корон качнул головой. – Значит, колдунишка хитер. Ладно, поговорим позже. Пора возвращаться, смеркаться начинает…

Глава 4

Обратный путь занял меньше времени: теперь им не приходилось искать следы болотников и прятаться. Но все же, когда они выбрались из болот и углубились в сухой лес, совсем стемнело. Добравшись до тракта, друзья разбили лагерь. Пока Одиночка, чертыхаясь и хрустя ветками в темноте, разыскивал оставленных лошадей, магиер развел костер и приготовил нехитрый ужин. Фляга доброго красного вина пришлась как нельзя кстати – скоро промокшие и усталые путники почувствовали, как разливается по телу приятное тепло. Одиночка подбросил в костер несколько веток. Пламя разгорелось ярче, воин с удовольствием придвинул к огню сырые сапоги. От влажной кожи пошел пар.

– Хорошо, что хоть фляга полная, – заметил Одиночка. – Выглотали бы вчера, сидели бы сейчас, как два карася: мокрые и трезвые. И чего только в болота полезли? Толку нет, одна морока.

Магиер поднял голову и задумчиво посмотрел на темный лес.

– Не нравится мне вся эта история с болотниками. Понимаешь, Денит, по своей сути болотники – обыкновенные люди, утонувшие когда-то в трясинах, а потом оживленные Болотным Зверем с помощью колдовства. Зомби. Им все равно, что делать, кого убивать, они просто подчиняются Зверю. Если болотники вдруг вышли на берег, вырезали целую деревню, а потом ушли, заметь, не в топи, а куда-то через пространственные Врата… Болотный Зверь – тварь злобная, но деревни его никогда не интересовали. Что с крестьян возьмешь? Нет, Денит, болотники исполняли приказ кого-то другого, того, кто подчинил их.

– Его зовут Майдагн, – медленно проговорил Одиночка. Корон посмотрел на воина с удивлением.

– Это единственная надпись на браслете, сделанная обычными буквами, – пояснил тот, протягивая магиеру браслет. – Не зря я его прихватил. Вот, смотри. «Подчиняйся Майдагну». И все. Остальное – руны.

– «Подчиняйся Майдагну»… – задумчиво повторил магиер. – А заклятия использованы очень старые. Эти руны называются иддскими. Самих иддских колдунов не существует уже несколько веков. Может, перебили всех, а, может, ушли в другие миры… По крайней мере магией Врат лучше них не овладел никто.

Одиночка вскочил неожиданно, прыгнув вверх и одновременно разворачиваясь. С быстротой молнии мелькнула секира, занесенная для удара. Согнув колени, воин замер в пружинистой оборонительной стойке. Сталь тускло блестела в отсветах костра.

Ветви деревьев раздвинулись, пропуская на поляну человека. Направившись было к костру, он остановился, заметив оружие.

– Ого. – Голос незнакомца прозвучал удивленно, но спокойно. – Вот уж не думал, что меня кто-нибудь услышит!

Одиночка не шевельнулся. Клинок по-прежнему угрожающе висел в воздухе, не позволяя человеку приблизиться.

– Тебе, незнакомец, не следовало подходить так тихо, – проговорил магиер. – Время ночное, опасное. Ты мог случайно пораниться.

Человек непринужденно рассмеялся.

– Простите меня великодушно, милорды, но ведь и мне надо было убедиться, что вы не разбойники. Видите ли, в таком месте, да еще поблизости от болот редко бывают приличные люди. – Он медленно, стараясь не делать резких движений, протянул вперед ладони.

– Видишь, воин, мой меч в ножнах, и я здесь один. Позвольте же усталому путнику согреться у славного костерка!

Не сводя с пришельца настороженного взгляда, Одиночка нехотя убрал секиру и посторонился, позволяя чужаку подойти поближе к огню.

Человек был высок и широкоплеч. Густая черная борода и такая же шевелюра окаймляли его лицо, а в глазах играла веселая искорка. Одежда незнакомца – толстая, подбитая мехом куртка со стальными пластинами, стеганые штаны, сапоги из вощеной непромокаемой кожи – выглядела добротно, а длинный боевой меч в узорчатых ножнах и плотно набитый дорожный мешок выдавали в нем не только путника, но и воина.

Прижав руку к могучей груди, бородач церемонно поклонился.

– Икмир ре Сантиньяк, к вашим услугам. Обитатель замка Ховат прежде и нищий странствующий рыцарь ныне. Буду счастлив, милорды, узнать ваши имена и… – он скосил глаза на похлебку, – …и присоединиться к вашей трапезе.

Подобное заявление прозвучало бы нахально в устах кого угодно, только не милорда Сантиньяка. Он ухитрился высказать свои пожелания таким тоном, что Корон и Одиночка сочли их само собой разумеющимися. Вскоре все трое дружески беседовали, попивая вино, нашедшееся в обширном дорожном мешке сэра Сантиньяка.

– Ах, милорды, милорды, – горестно восклицал славный рыцарь, размахивая кружкой. – Тяжелые настали времена! Возьмем, к примеру, меня. Ну чего бы мне не сидеть в своем замке, потягивая пиво и заигрывая с кухарками? Раньше так и было, да после дюжины мелких войн мои земли не в силах прокормить и кролика. А результат? Вот результат, перед вами – я собственной персоной. Брожу по лесам-полям, добываю на пропитание своим мечом. Мечом, заметьте, моих доблестных предков! Позорю честь родового оружия, стало быть. Где лешего возьмешься одолеть, где от разбойников деревню защищаешь… И то сказать, вон сколько их развелось. Видели, что они со здешней деревушкой сделали? Дотла сожгли и поубивали всех. Хотел там заночевать, а от деревушки только пепелище и осталось. Вот ведь как бывает.

Корон и Одиночка переглянулись.

– Это не разбойники, – негромко проронил магиер.

– Что? – Густые кустистые брови бородача сошлись над переносицей. – Кто же тогда?

– Болотники. На них это не похоже, но кто-то подчинил нежить своей воле, оставив Болотного Зверя в дураках.

Ре Сантиньяк помрачнел. Сделав большой глоток вина, он в сердцах хлопнул себя по колену.

– Я так и знал, что дело нечисто! Опять небось разбойные бароны сцепились! Здесь-то правит сэр Клаут Остальский, – при этих словах рыцарь скривился, – или, как его звали раньше, Кровавый Клаутти. Но граница совсем рядом, соседи постарались. Такие же бандиты.

– Мы не совсем поняли тебя, мастер Сантиньяк, – осторожно проговорил магиер.

– Да что ж тут не понять! В Болотных Землях правят не наследные бароны, а обычные разбойники! Я-то давно по здешним местам странствую, наслушался, это только вы и не знаете… Лет десять назад, во время Северной войны, нежить из-за болот такой силой поперла, что и знаменитые Железные Легионы лендлорда дрогнули. Насилу сумели демонов у Гранитных Бастионов остановить, а назад гнать уже и сил не осталось. Вот тогда-то и помогли лендлорду вольные атаманы, как сами себя они называли. Изрядную мощь выставили, целую армию! А взамен потребовали всего ничего – баронские титулы и земли за болотами. Лендлорду выбирать не приходилось, прямо скажем, легионеры у Гранитных Бастионов прочно завязли, теряли последних бойцов. Согласился на все условия и слово свое дал. Ну, правда, разбойники все сделали как надо. Когда их армия, свежая да лихая, к Бастионам подошла, демоны просто ошалели от страха. Они уж и победу праздновать собирались… Большая битва была. И людей там много полегло, а нечисть, считай, всю порубили.

После войны лендлорд слово свое сдержал, атаманы получили баронство и весь этот край в придачу. Вроде лендлорд только в выигрыше остался, разом от всех разбойников отделался. До одного только не додумался: земли между атаманами разделить. Решил, видимо, что атаманы, бароны эти чертовы, сами разберутся. А может, и специально, чтоб перегрызлись. И началось… Атаманы, у кого шайки побольше были, понастроили крепостей, слабых соседей перебили. А война за Болотные Земли как тогда началась, так и не прекращается.

Рыцарь подлил всем троим вина.

– Разбойников не жалко… Жалко простых людей. Места и так суровые, а тут еще… Сами видели, что с деревней стало. Наверняка или Пучеглазый постарался – он здесь, за лесом обитает, – или Майдагн Беспощадный. До его земель вообще рукой подать, у дороги начинаются. Им обоим деревню сжечь – выгода прямая. К зиме у Клаута хлеба в амбарах поубавится, придется едоков в замке убавлять. А там, глядишь, и штурмовать проще будет.

– И ради этого… целую деревню ни в чем не повинных людей? – в голосе Одиночки прозвучало недоверие.

– Это волки, – мрачно проговорил рыцарь. – И законы у них волчьи. Хорошие люди давно обходят здешние места стороной. Признаюсь, милорды, и я не ожидал встретить в этом лесу таких благородных воинов, как вы.

– Мы попали сюда случайно. – Корон бросил предупреждающий взгляд на Одиночку. – Надеялись предложить свои клинки местным правителям. Но после твоего рассказа, пожалуй, вернемся во владения лендлорда. Служить разбойникам мы не станем.

– Вот и отлично! – Широко зевнув, ре Сантиньяк потянулся. – А теперь, милорды, пора спать. Нас трое – это хорошо. Потянем жребий, кому когда охранять лагерь. Завтра я составлю вам компанию: тоже собираюсь в центральные герцогства.

Первым дежурить выпало Одиночке. Опершись о рукоять секиры, он задумчиво глядел в огонь. Болота, раскинувшиеся западнее Атерна и Срединных земель, были странным местом. О здешних топях ходило столько страшных и захватывающих легенд, что хватило бы всю ночь рассказывать. Безлюдные топи порождали странных существ, чудеса и ужасы поражали воображение. Многие смельчаки сгинули в трясинах в надежде отыскать клады болотных демонов, многие рыцари погибли, пытаясь искоренить здешнюю нежить, но тайны болот, как прежде, завораживали, а непроходимые трясины так же равнодушно проглатывали путников, осмелившихся посягнуть на несметные сокровища.

Прошло несколько часов. Все было спокойно. Ночные хищники и нежить предпочитали обходить костер стороной, и лишь лошади, учуяв чужой запах, негромко всхрапывали. Вторым охранять лагерь пришлось магиеру. Чувствуя, как слипаются глаза, Одиночка разбудил его, устроился поудобнее на густой траве и через минуту уже крепко спал.

Глава 5

– Денит, проснись! – Одиночка открыл глаза и резко сел.

Уже рассвело. Земля и трава набухли холодной влагой, небо, затянутое тяжелыми тучами, предвещало дождь. Костер почти погас, только тусклые угли еще отдавали крохи жара. Магиер сидел перед ним на корточках, поеживаясь от утренней прохлады.

– Нам пора собираться. Позавтракаем и в путь.

Отчаянно зевая, Одиночка поднялся.

– Что за спешка? И… где Сантиньяк?

Не говоря ни слова, магиер протянул кусок пергамента.

«Прошу извинить меня, милорды, оставляю вас без охраны и ухожу, не прощаясь. Уже светает, утренний холод скоро разбудит вас. Также прошу великодушно простить за маленькую кражу, которую вы скоро обнаружите. Поверьте, мне эта вещь нужнее. В качестве компенсации оставляю еще одну флягу отменного вина. Надеюсь, она поднимет вам настроение. С наилучшими пожеланиями, Икмир ре Сантиньяк, граф Ховат».

Одиночка в сердцах плюнул в прогоревший костер.

– Проклятие! Чего он упер?

– Браслет Майдагна, – хмуро пояснил магиер. – Славный рыцарь ловко нас провел. Голову даю на отсечение, он слышал наш разговор вчера. До того, как подошел.

– Вообще-то… не похож он на мерзавца. Больно уж рожа дурацкая. И зачем ему какой-то ржавый браслет?

Магиер пожал плечами.

– Сдается мне, он как-то связан с этой историей. Чтобы разобраться, лучше найти его самого. Вряд ли он пошел в сторону Королевств. Вот к Майдагну – другое дело.

Воин нашел оставленную ловким рыцарем флягу, понюхал. Вино определенно было неплохим. Решив, что глоток-другой ему не повредит, Одиночка хорошенько приложился к фляге и довольно прищурился.

– Я так понимаю, мы тоже не станем возвращаться?

Корон кивнул.

– Пожалуй, побываем в гостях у этого самого Майдагна. Прежде чем обращаться к лендлорду, надо разобраться, как он сумел подчинить себе болотников.

Наскоро перекусив, они собрали дорожные мешки и выехали на дорогу. Путь предстоял неблизкий: из карты явствовало, что до замка разбойного барона почти двадцать миль. Сидя в седле, Корон размышлял о странном рыцаре. Почему-то не оставляло ощущение, что неприятности только начинаются. Стараясь отбросить тревожные мысли, магиер плотнее запахнул плащ и пришпорил коня.

Земли разбойного барона были безлюдны и заброшены. Почти не встречалось селений: тяжелая, вечно сырая почва давала убогий урожай. Топи перемежались с колючим кустарником и непроходимым лесом, а попадавшиеся навстречу крестьяне выглядели хмуро и озабоченно. Одиночка, покачиваясь, дремал в седле: мелкий дождик, так похожий на осенний, нагонял тоску.

Замок Майдагна они увидели издалека: тяжелая серая громада на пологом болотном холме. Рассматривая мощные башни, Корон признался себе, что такого никак не ожидал. Крепости местных баронов представлялись ему сродни окрестным деревушкам, чем-то вроде укрепленных частоколами постоялых дворов.

У подножия холма влачил убогое существование городок с гордым названием Ангельский Сад. Между названием и действительностью не было ничего общего, в чем Корон и проснувшийся Одиночка убедились сразу, как только въехали на кривые грязные улочки. Замызганные домишки глядели на свет давно не мытыми окнами, из подворотен мерзко воняло, тощие злобные собаки угрожающе рычали на прохожих. Богато наряженных или просто более-менее прилично одетых обывателей не попадалось, зато там и сям мелькали здоровяки с оружием, в панцирях и шлемах. Они подозрительно косились на двух всадников, медленно проезжающих мимо.

Какой-то оборванец выскочил из переулка и едва не угодил под копыта коня Одиночки. Бросив испуганный взгляд, он тотчас же метнулся обратно и исчез.

– Не хотел бы я здесь жить… – пробормотал магиер себе под нос. – Даже если это только нищая окраина.

– Давай поищем трактир, – предложил Одиночка. – Самое время опрокинуть пару кружек. Может, и городок краше покажется…

Он хотел добавить еще что-то, но не успел.

– Эй, вы, двое! Слезайте с коней и идите сюда! – Хриплый окрик прозвучал неожиданно и агрессивно. Дорогу преградили воины с эмблемами городской стражи на панцирях. Двое направили на путников взведенные арбалеты. Шутить стражники не собирались.

Первым желанием магиера было схватиться за меч. Сжав зубы, он подавил этот порыв и спешился. Глупо было в первую же минуту ссориться с городской стражей. Одиночка мрачно последовал его примеру.

Начальник караула, лысый детина с выбитыми зубами, бесцеремонно ткнул в магиера пальцем.

– Кто такие? И какого дьявола вам надо во владениях милорда Майдагна?

Корон вежливо улыбнулся.

– Почему ты уверен, что мы нездешние?

– Не стоит шутить со мной, приятель, – прорычал стражник. От него несло чесноком и перегаром. – Для местных недоумков у тебя слишком нахальный взгляд!

В любом другом месте Корон вырвал бы наглецу язык, но сейчас требовалась выдержка. Решив про себя, что при следующей встрече обязательно выполнит задуманное, магиер чуть наклонил голову.

– Меня зовут Корон ре Боргент, а это – мой спутник по прозвищу Одиночка. Мы странствуем по свету, предлагая услуги своих клинков. Вот и теперь, услыхав, что ваш властитель, барон Майдагн, собирается в поход, мы решили…

Стражник громко расхохотался.