Попаданец Сашка Максимов Альберт
— И куда ты путь держишь?
— А туда, где меня еще не было. Хочу где–нибудь остановиться. Найти добрых людей, глядишь, и сам им сгожусь.
— У нас хочешь остаться?
— Можно и у вас, если не прогоните.
— Мы старатели и у нас закон для всех. Первые три года работать на одного из нас. Будем платить. Плата будет с того, что соберешь. Через три года можешь сам работать на себя.
— Что собираете–то?
— Травку, милый, травку.
Э, да они собирают траву забвений! Ее еще называют странным словом… хачху! Редкая травка. Даже он, главный в воровском мире Гендована, не держал ее в руках, только слышал. На этой травке можно озолотиться, если знать, где она растет. Эти, выходит, знали. И денежки у них водятся, раз такую дорогую травку собирают. Это не оборванцы, готовые перерезать горло из–за позеленелой медянки. И его убивать им незачем. Наоборот, он им еще сгодится. Лишний меч в таких делах, что у них, не помешает. И словно прочитав его мысли, старший ватаги старателей спросил:
— Мечом хорошо владеешь?
— Не воин. Но махать могу. Вроде как получалось, но с воином один на один не сладить.
— И то хорошо.
За несколько дней, пока шли дожди, Хитрец перезнакомился со всеми членами ватаги, узнал где и как добывают хачху. Оказывается это листья кустарника, выше роста человека. В начале лета на кустарниках уже появляются красные ягоды с семенами. Вот эти семена и высаживают в тенистом месте не позднее конца июля. Если позже, то в сезон дождей семена или только–только появившиеся ростки вымоют потоки воды. Когда побеги хачху вырастут по человеческое колено, то их пересаживают в мягкую почву под яркое солнце. Обычно бывает три сезона сбора листьев. Самый обильный — по окончании сезона дождей, а дожди должны уже скоро закончиться. Еще собирают листья в середине зимы и в конце весны. Зима в этих местах теплая, даже на склонах гор снега не бывает. Постоянно дуют с моря теплые южные ветра, одним словом, раздолье для растений.
Там, в долине, куда уходила правая развилка дороги, живут крестьяне, постоянно бегущие в поисках лучшей доли с севера и востока. Селятся на плодородных землях, успевают собрать пару урожаев, кому–то удается и больше. Но места здесь опасные. И хотя кровожадных орков, как на севере нет, и эльфы не покидают Дикий Лес, зато водится много разбойного люда. Есть охотники за рабами, есть просто дикие лесные жители.
— Как дикие орки?
— Нет, просто дикие. Живут в южных лесах, где нет эльфов, ходят нагишом, и нападают на селения земледельцев. Разоряют, забирают всю живность, зерно, овощи, а людей убивают, срезают кожу головы вместе с волосами. Зато тех, у кого волосы хорошо выбриты, не трогают, брезгуют. Говорят, что обычай брить головы у свободных людей пошел именно отсюда. Вон как ты зарос. Не ленись чаще брить голову, целее будешь. И про меч не забывай. У этих диких только топорики, да ножи. Но учти, они мастерски кидают веревочные петли. Смотри в оба, не зевай. Но сюда они редко забираются, больше по долине рыскают. Здесь другая опасность. Отряды аристократов.
— А этим чего надо?
— Того же, чего и нам. Хачху. Сами не сажают, а только забирают. Да еще и вытоптать норовят. Не нарочно, конечно. Но им–то что? Собрать побольше листьев и обратно ехать. Вроде как из самого Лоэрна приезжают.
— А местные, которые из Лакаска, тоже бывают?
— Эти, вроде, нет. Правда, появлялись тут как–то, но ни с чем и уехали. Не знают, где растет, всё по низине рыскали, думали там.
— И когда можно ждать этих, из Лоэрна?
— А вот считай: через седьмицу дожди закончатся, еще за седьмицу пообсохнет всё, листья соком нальются, можно и собирать. А эти в дождь не поедут, пока доберутся, с седьмицу, чаще две, времени у нас есть.
— Так вы всё оберете, что этим достанется?
— Достанется, не переживай. Мы же не всё обираем. Часть им оставляем.
— А зачем?
— А затем, что если всё оберем, то сюда через несколько месяцев не десяток приедет, а пару сотен солдат нагонят. Каждый камешек проверят, в каждую норку заглянут. Понял, зачем оставляем и почему седьмицу ждем после дождей, чтобы следов не было?
— Теперь понял.
Через седьмицу, действительно, дожди кончились. Старший ватаги приказал Хитрецу запрягать его лошадь и ехать с двумя старателями в долину за провизией. До развилки добрались они нормально, земля был каменистой, только в двух местах пришлось вытягивать провалившуюся в грязевую яму телегу, но как въехали на равнину, то лошадь сразу встала. Пришлось оставить телегу, привязав лошадь к дереву, и идти по болоту, в которое превратилась дорога. Шли долго, вконец измучившись, но еще засветло дошли до селения, состоящего из нескольких хлипких хибарок. Местные жители встретили их спокойно, сразу же начав торг.
Нагрузившись тюками с зерном и овощами, перекинув их через плечо, пошли обратно. До телеги их провожало несколько местных жителей, тоже неся поклажу. К пещере добрались уже глубокой ночью. В течение седьмицы Хитрец сделал еще две таких поездки. После каждой из них он замертво валился на лежанку и спал до полудня. Потом выползал из пещеры и долго грелся на теплом, даже жарком, осеннем солнце. Ватажники от нечего делать тоже грелись, долгое сидение в пещере в дождливый месяц всем изрядно надоело.
За этот месяц Хитрец ни разу не доставал серебряный череп. Вначале из–за боязни перед новыми знакомыми. Дело в том, что череп у него лежал в мешке с дорогой одеждой, показывать которую он вначале опасался. А теперь решился, да и то всё сделал аккуратно. Мешок развязывал в дальнем месте, где его могла видеть лишь пара–тройка глаз. Одежду вытащил не всю, а череп и вовсе вынимать не стал. Просто погладил его, полюбовался бликами от костра, заигравшими на его серебряной поверхности и снова убрал.
Ночью Хитрецу приснилось селение в долине. Было уже темно. Под светом факелов, полтора десятка солдат сноровисто вытаскивали жителей из их лачуг, копались в вещах. Тут же вязали всем руки. На хорошем коне сидел то ли рыцарь, то ли барон, улыбался и довольно посматривал на картину грабежа. Кого–то уже били плетьми. С двух молодых женщин группа солдат сдирала одежду. Картина обычная при налетах. Одна из женщин, стоявшая чуть в сторонке, что–то кричала, пытаясь вырваться из рук солдата, пытавшегося крепче затянуть ее запястья.
Командир отряда что–то сказал и солдат ослабил веревочный захват. Женщина, еще не освободившись от веревок, бросилась к девушке, уже лежащей голой на земле, кричала солдатам, а те в ответ улыбались.
Женщина, наконец, освободила руки, и стала показывать в сторону гористой возвышенности, в которой Хитрец опознал место, где жила ватага. Командир отряда что–то переспросил. Женщина ответила, кивнув головой и обернувшись, вновь протянула руку в ту же сторону. Хитрец неожиданно понял, что женщина показывает на него, картинка стала отдаляться, уплывать вдаль. А женщина всё стояла и показывала рукой в его сторону. Тут Хитрец проснулся. Он долго переваривал приснившееся. Опять вещий сон? Опять предупреждение об опасности?
В это утро ехать в селение за новой партией продуктов было не нужно, за три ходки продуктов натаскали достаточно, а завтра можно начать сбор листьев, как объявил старший ватаги.
Во время завтрака кусок не лез в горло Хитрецу, это даже заметили остальные. Время шло, и Хитрец решился.
— Надо бы отсюда спрятаться подальше.
Старатели перестали жевать и уставились на Хитреца.
— Сон я видел. Вещий. У меня такое бывает. Часто сбывается. Видел я, как на селение налетел отряд солдат, всех повязали, а какая–то женщина выдала нас. Если сон в руку, то днем солдаты будут здесь.
— Это точно?
— Не знаю, в прошлый раз сон сбылся.
И Хитрец рассказал про случай, произошедший с ним в Лакаска, когда трое бандитов хотели его зарезать. Рассказ произвел на старателей впечатление.
— Пожалуй, поберечься не помешает.
— Да, хуже не будет.
— Тогда двое на дорогу, подадите сигнал, сверху видно хорошо, а остальным перетаскивать вещи в пещеру на обратном склоне.
Всё перетаскать не удалось, хотя осталось в пещере совсем немного, да и то в основном хворост, да ячмень для лошадей. Прибежал один из двух дозорных и сообщил, что со стороны долины к ним едет отряд вооруженных людей численностью в полтора десятка человек. Не соврал череп, опять не соврал. Ватага стала уходить к югу, там и склоны круче, а главное, нет кустарников с хачху. Двое полезли на вершину соседней горы, откуда был виден прекрасный обзор всей округи. Они же и рассказали вечером, когда все собрались в новой пещере, что происходило в районе их стоянки.
Женщина из долины, действительно, привела сюда солдат. Мало того, она даже, оказывается, знала, где находится их первая пещера. Но ничего, кроме нескольких поклаж с ячменем оттуда не взяли — ватажники успели все перенести до прихода солдат. Те облазали все окрестности, дошли даже до района, где рос хачху. Но искали людей, а не драгоценные листья, поэтому на кустарники никто внимания не обратил. Так ни с чем и вернулись обратно в долину. Разве что в запале от неудавшейся охоты отстегали женщину плетьми. Вот и всё, что они добились. По словам ватажников это были солдаты во главе с местным бароном, уже пытавшимся найти место, где добывают хачху.
На следующий день оставили двух дозорных, один из которых разместился возле развилки дорог, а сами пошли на добычу. Ватажники, придя на место, зло выругались: солдаты барона основательно наследили на их участке и даже потоптали часть ростков недавно посаженного хачху.
А к Хитрецу стали относиться с уважением. Каждое утро его расспрашивали, не видел ли он новый вещий сон. Откуда ему видеть, если серебряный череп лежал на самом дне мешка. Он же его не доставал, не трогал, а без этого вещие сны не снятся. Конечно, это Хитрец говорить не стал, отговорившись, что ничего не приснилось, но уже наступала пора получить новую информацию от черепа, ведь скоро могут нагрянуть люди из Лоэрна.
Улучив момент, когда ватажникам не было до него никакого дела, Хитрец вновь достал и потрогал череп, а ночью стал дожидаться сна.
В этот раз сон ему приснился необычный. Его никто не убивал, не мучил. Какой–то вельможа, на голове которого была корона, что–то в гневе выговаривал человеку, стоявшему перед ним. Тот копался в дорожной сумке, которую держал в руках, но долго ничего не мог из нее достать. Человек еще глубже засунул в сумку руку и достал из нее горсть листьев хачху. Протянул их человеку в короне, но тот оттолкнул руку, листья закружились в воздухе и плавно падали на пол. Упав на пол, они превращались в отрубленные человеческие пальцы. Когда картинка вновь поднялась вверх, то вместо человека в короне перед Хитрецом стоял Пиявка и злорадно усмехался. Картинка стала немного подниматься вверх и объезжать фигуру Пиявки. Когда тот оказался спиной, то Хитрец заметил нож, по рукоять вошедший в спину Пиявки. А после Хитрец проснулся.
Сон был странный. Совсем непонятный. Кто тот мужчина в короне? Король Лоэрна? Но корона была совсем небольшой, меньше чем у герцога Гендованского, а корону на голове герцога Хитрец видел несколько раз во время торжественного выезда герцога. А Хитрец появился откуда, да еще и с ножом в спине?
Свой сон Хитрец рассказал ватажникам, но и те ничего не поняли. В конце концов решили, что опасности вещий сон не предрекал. С чем и разошлись на сбор листьев. Так, в сборе драгоценного урожая, прошло три дня, Хитрец собирался вечером снова обратиться к серебряному черепу, но намерениям не суждено было осуществиться. Во второй половине дня раздались крики, звон мечей. Хитрец сразу же забился в густые кусты, а потом вдоль небольшой канавки пополз в сторону ложбины, через которую он опять же ползком добрался до тыльного склона. Здесь хачху не росло, было мало солнца, сторона была северная и заросла частично небольшими деревьями и кустами. За ними Хитрец и спрятался, просидев до наступившей темноты.
Что произошло, он понял сразу. На старателей напали солдаты, но не того местного барона, а совсем другие. Да и было их больше, чем солдат барона. Не иначе гости из Лоэрна. Ловкие же они! Сумели пройти мимо постов в долине. Значит, шли не по дороге, а скрытно через гористую местность. И сумели застать ватажников врасплох.
Хитрец в темноте попробовал подобраться поближе к пещере, хотелось узнать, там ли солдаты. Ведь в пещере осталась его сумка с серебряным черепом. Но еще на подходе к пещере Хитрец увидел отблески костра, горевшего на площадке перед пещерой. И услышал человеческие вопли. Именно, вопли. Это пытали его ватажников. Да, плохо дело, те расскажут обо всем и о его вещих снах. Солдаты основательно прочешут местность, поэтому, пока темно, нужно срочно отсюда уходить. Череп, конечно, уже нашли. Очень жалко его, но сейчас главное — спастись самому. И лошадь с телегой пропали, заберут и их. Хорошо, что Хитрец еще седьмицу назад достал из телеги припрятанное золото и закопал его в приметном месте. Когда солдаты уйдут, он вернется назад и его откопает. Заодно посмотрит, не остались ли где на кустах пропущенные новыми сборщиками листья хачху. Ему достаточно и небольшого свертка. За него он выручит хорошо. А зимой надо будет вернуться обратно, собрать, хоть и небольшой, но урожай новых листьев. И пересадить свежие побеги от семян, которые старатели посадили этим летом. Как пересаживать они ему объясняли. Только посадит ростки он совсем в другом месте. Это будет его собственная делянка. А сейчас нужно будет спуститься в долину, днем хорошенько осмотреться и если никого не будет, то покопаться на огородах крестьян, которых повязали люди барона. Им–то теперь овощи не понадобятся, теперь у них забот о пропитании не будет. Это забота хозяина, которому барон их продаст.
Хитрец так и сделал. Уже к концу следующего дня он накопал овощей, которых ему хватит на несколько месяцев. Днем он лежал в удобной ямке рядом с вершиной возвышенности и следил за дорогой. По ночам спал. Через две седьмицы отряд из тридцати всадников спустился с возвышенности и по дороге поскакал в сторону Лакаска. Хитрец на всякий случай выждал еще пару дней и только после этого пошел к пещерам. Сумки с серебряным черепом, конечно же, не нашел. И лошадей тоже. Зато нашел ватажников. Их обезображенные трупы лежали в овраге. Впрочем, пытали не всех, несколько человек погибли от ударов мечом. Пересчитав трупы, Хитрец не досчитался троих. Значит, спаслись кроме него двое дозорных и еще один из старателей. Но сюда они, в отличие от него, не возвращались. И правильно! Что они здесь потеряли? Золото, заработанное в прошлые сезоны, они должны хранить в других местах. Листья все были обобраны. Вернутся зимой, как и он.
Хитрец зашел с другой стороны холма и, раскопав ямку возле приметного деревца, достал из нее пару приличных мешочков с золотом. Денег у него еще достаточно, а зимой можно будет их приумножить. Черепа, конечно, жалко, но ведь жил же он без него? И теперь проживет. Только одно свербило у него в голове: причем в том последнем сне Пиявка? Да еще и с ножом в спине. Этого Хитрец так и не понял.
Глава 13
Два дня назад Сашка исчез. Дару не хотелось думать плохо, но черные мысли лезли и лезли ему в голову. Его могли убить. Эту мысль он сразу отбрасывал, настолько чудовищной она была. Пиявка? Да, тот мог схватить брата с целью заставить отработать золотой. А может быть, Пиявка уже узнал, что его тайник вскрыт и он догадался, что это сделали они? Такой вариант тоже мог быть. Пиявка жаден и жесток, будет пытать, желая узнать, где деньги и золотые вещи.
Сашку могла схватить и герцогская стража. Хотя бы те трое стражников, что перевязали их удачу. Они наверняка запомнили Сашку в лицо. И теперь его брат мог валяться в темнице, ожидая очередной отправки осужденных на смерть к храмовникам.
Могли быть и другие причины исчезновения Сашки. Мог он сломать ногу? Мог. Или упал с дерева и сейчас лежит где–то в лесу, не может сдвинуться с места. Но что может сделать он, Дар, что может безрукий мальчишка? И главное, куда идти, где искать?
Оставался единственный путь. Идти к герцогу Гендованскому и… Не окажется ли сам Дар в той же темнице? Эх, знать бы, какие отношения у герцога Гендованского с Черным Герцогом. Да и с королем Лоэрна… А не все ли теперь равно? Какое значение может иметь жизнь для Дара, если Сашки не будет?
Дар вышел из гостиницы и уверенно пошел в сторону герцогского замка, располагавшегося на возвышенности в центре города. Подойдя к воротам, сделал высокомерное лицо и обратился к стражнику:
— Эй, стражник, позови начальника стражи.
Одежда, выдававшая в мальчике–калеке человека благородного происхождения, уверенный его голос, гордая осанка не оставили у стражника сомнений в праве того вызвать его начальника.
Вызванный солдатом командир смены подошел тотчас же.
— Господин офицер, у меня есть чрезвычайно важное известие для мажордома герцога.
Офицер окинул мальчика оценивающим взглядом и пропустил его во двор замка. С Даром остался солдат, а офицер ушел вглубь двора. Через некоторое время офицер вернулся, сопровождая пожилого и важного господина.
Мажордом, понял Дар. Теперь всё зависело от того, насколько Дар будет убедителен. Ведь мажордом — ближайший человек герцога и от него зависело, допустят ли Дара к герцогу.
— Солдат, снимите у меня с шеи медальон и передайте его господину мажордому, — властный голос мальчика заставил солдата, стоявшего рядом с ним, поторопиться.
— Милорд, передайте этот медальон его сиятельству герцогу Гендованскому и попросите его об аудиенции для меня.
— Как вас представить… — мажордом слегка запнулся, не зная как обратиться к мальчику, но затем принял решение и продолжил, — милорд?
— Меня представит этот медальон.
Мажордом слегка поклонился Дару и ушел докладывать герцогу о странном визитере.
— Милорд, владелец этого медальона просит вас об аудиенции.
Герцог Гендованский взял в руки красивый золотой медальон на серебряной цепочке. Рука, сжимающая поднятый кверху меч. Герцог сразу вспомнил этот медальон, точнее рисунок, изображенный на нем. Это был фамильный герб графов Ларских, первых графов королевства Лоэрнского. Древний род, пресекшийся шесть лет назад.
— Кто он?
— Мальчик, лет тринадцати, без кистей рук.
Итак, мальчик. У убитого Черным Герцогом графа Ларского лишь младший сын мог подойти по возрасту. Но тому тогда было девять лет, значит, сейчас должно быть пятнадцать. Должно… Если он еще жив. Мальчишка бесследно исчез, когда младших детей, находившихся тогда в замке, в самый последний момент успели отправить под небольшой охраной на север. Шесть мальчиков и шесть солдат. Если бы они успели переправиться через реку, то могли уйти к замкам баронов, хранившим верность графу. Или же окружным путем попытаться добраться до Лоэрна. Но не успели. Черный Герцог бросил в погоню за ними свою лучшую сотню, из–за этого отсрочив штурм замка. И успел, а они не успели.
Всех шестерых солдат и трех мальчишек нашли рядом с рекой, их убили солдаты герцога в тот момент, когда беглецы пытались переправиться через реку. Графские солдаты сумели убить больше десятка лучших воинов Черного Герцога. Но шестеро против сотни? Труп еще одного мальчишки выловили далеко внизу из реки. Еще один, сын графского десятника, который и вел детей, уцелел, спрятавшись в соседнем лесу. Сейчас он, кажется, оруженосец у графского рыцаря. А шестым был Дарберн, младший виконт Ларский. Если он жив, то теперь Дарберн единственный законный претендент на графскую корону. Корону первого графства Лоэрнского королевства. И главный претендент на трон Лоэрна. Ведь король Френдиг бездетен и болен. Сильно болен. Долго не проживет. После его смерти королем по закону должен стать первый граф короны. Граф Ларский.
Френдиг в отсутствии наследников убитого графа Ларского объявил, что следующим после Ларска в короне идет Тарен. Это понятно, граф Таренский фаворит у короля Френдига. На сестре графа, шесть лет назад погибшей вместе с наследником престола, был женат Френдиг. Но если у Ларска вновь появляется законный граф, то шансы Тарена резко падают. Кто–то даже считает, что они становятся ничтожны. Но они плохо знают таренского графа.
На корону Лоэрна, конечно, могли претендовать и герцоги. Но у каждого из них собственный домен, давно уже независимый от королевства, и никто из них не допустит резкого усиления конкурента.
Но Черный Герцог шесть лет назад захватил Ларский замок и город. Вассалы Ларска теперь не у дел: кому приносить клятву? Замок захвачен, а графа нет. И если Черный Герцог захочет короноваться графской короной, то он получает право, пусть и не бесспорное, на будущую корону Лоэрна, которая освободится после смерти Френдига. Но Черный Герцог уже шесть лет почему–то медлит. Странно, очень странно. Боится создания коалиции против него? Но захватить Ларск не побоялся. Непонятно.
И вот теперь появляется мальчишка с ларским медальоном. Виконт или самозванец? Тринадцать лет вместо пятнадцати, но мажордом мог и ошибиться в возрасте мальчишки.
— Пригласи.
Мажордом поклонился и вышел. Затем вскоре вернулся, пропуская вперед себя безрукого мальчишку, впрочем, руки были, вот кистей на них не было. Жесткое волевое лицо, решительный взгляд серых глаз. Лоб с большим свежим шрамом. И на лице можно заметить небольшие шрамы. Да, досталось ему. Одет… Одежда, хоть и не новая, но хорошая, одежда благородных.
Тринадцать лет? Нет, постарше, мажордом ошибся, просто худощавый на вид.
— Прошу. — Герцог кивком головы указал мальчику на кресло напротив.
Тот слегка учтиво поклонился, сел и стал выжидательно смотреть на герцога. Герцог молчал, изучая мальчишку и выдерживая паузу. Долго сопротивляться взгляду герцога люди не могли, он это знал и пользовался этим, но мальчишка оказался упрямым, взгляда не отвел. Да, непростой мальчишка.
— Это ваш медальон?
— Да, ваше сиятельство.
Герцог еще раз бросил взгляд на медальон и протянул его мальчику:
— Прошу, возьмите… ох, простите, — герцог встал, подошел к Дарберну и надел медальон ему на шею.
— Благодарю вас, герцог.
— Итак, вы?..
— Дарберн, виконт Ларский.
— И чем вы, простите, можете доказать это?
Мальчик скосил глаза на медальон.
Герцог покачал головой:
— Вы должны понимать, что этого мало.
— Я мог бы рассказать случаи из жизни двора Ларска, но понимаю, что этого тоже недостаточно. Остается иное: надеюсь, я не слишком изменился за эти шесть лет, хотя моя жизнь в эти годы не была сладкой. Вассалы моего отца, возможно, меня вспомнят. А я им постараюсь напомнить об обстоятельствах встреч со мной в те годы.
— Что же, это было бы хорошо, но сейчас в Гендоване никого из ларских вассалов нет.
— Эту проблему, ваше сиятельство, всегда можно решить. Это, без сомнения, займет некоторое время.
— Согласен. Итак, виконт, чем я обязан вашему появлению здесь? Я полагаю, что есть на то причина. Иначе вы открыли бы себя намного раньше. Впрочем, если эти годы вы провели далеко отсюда…
— Нет… А причины были, но… об этом, может быть, позже. Есть причина, которая настоятельно заставила меня обратиться к вам. Ваше сиятельство, мне крайне необходимо, ОЧЕНЬ необходимо, — мальчик подчеркнул это слово, — найти одного человека. Найти живым, другого варианта для меня быть не может.
Герцог удивился и заинтересовался. Что же за человек, которого так хочет разыскать этот… возможно, будущий претендент на корону Лоэрна? А ведь теперь в его, герцога Гендованского, руках находится ключ к этой короне.
Черный Герцог на троне Лоэрна? Нет, ни в коем случае. Он и так самый сильный властитель Атлантиса, а получив корону Лоэрна, Черный Герцог может сделать то, что не удалось сделать его прадеду — объединить под единой властью весь Лоэрн, и тогда неизвестно, что будет с ним, герцогом Гендованским. Граф Тарен, как преемник Френдига на лоэрнском троне? Ни холодно, ни жарко. Властолюбивый человек. Хотя, если Тарен займет трон Лоэрна, то попробует отбить Ларск у Черного Герцога. Междоусобица может оказаться знатной. Но что получит от этого Гендован? Пожалуй, что Френдиг, что таренский граф, для него, герцога Гендованского, разницы никакой.
А этот мальчишка? Уже лучше. Молод, слишком молод, неопытен. Где–то пропадал шесть лет. Сильных покровителей, судя по всему, не имеет, иначе не появился бы здесь. Интересно, насколько, он подвержен влиянию? А если нет? Может получиться хороший торг. С тем же графом таренским, крайне незаинтересованным в появлении конкурента. И король Френдиг тоже будет крайне признателен. Можно пригласить на опознание не вассалов графа, а людей короля. Они разоблачат самозванца и тогда… Нет, казнить его он не будет, а упрячет в надежную темницу. Мальчишка будет хорошим козырем в отношениях с новым королем Лоэрна. Да и с Черным Герцогом тоже.
— И что это за человек? — спросил герцог.
— Мальчик. Мой младший брат, Ксандр.
Герцог встрепенулся.
— В семье графа Ларского Дарберн был младшим сыном. Младших братьев у Дарберна не было.
— Да, я был самым младшим. Но это мой кровный брат. Я его ввел в свою семью в Храме Клятв. Теперь он младший виконт Ларский. У Ксандра есть второе имя. Сашка. Два дня назад он ушел из гостиницы, собирался в лес пострелять из арбалета. Ушел и не вернулся. Я не знаю, что могло с ним случиться. Не схватила ли его ваша стража? Или это местные преступники виноваты? Может быть, в лесу с ним что–то случилось? Мне нужно знать! Мне он нужен. И только живым. Только живым!
Глаза мальчишки разгорелись безумным огнем.
А ведь он действительно переживает за своего новоприобретенного брата. И сильно переживает. Как бы ни сложилась ситуация с этим юным виконтом, найти его брата просто необходимо.
— Вердик, — обратился герцог к стоявшему неподалеку мажордому. — Пригласи начальника стражи.
— Да, милорд.
Вскоре в залу вошел человек в рыцарской одежде.
— Слушаю вас, милорд.
— Гонторн, мне нужно твердо знать, не приводили ли твои люди мальчика, — герцог посмотрел на Дара…
— Тринадцати лет, светлые, очень коротко стриженые волосы, одет в одежду оруженосца. Арбалет, кинжал. Зовут Сашка.
Начальник стражи перевел взгляд на герцога.
— Да, этого мальчика, — подтвердил герцог.
— Никаких мальчишек в последние дни не хватали, но я специально уточню, ваше сиятельство.
— Нужно выяснить, не могли ли его схватить городские бандиты.
— Там есть такой по кличке Пиявка. Вот он мог его схватить, — добавил Дар.
Начальник стражи посмотрел на мальчика и кивнул головой.
— И еще пошли людей в окрестности города, пусть там узнают тоже.
— И крестьян разослать по всем лесам, пусть обшарят все и очень тщательно, — добавил сидящий напротив герцога мальчик.
Начальник стражи вопросительно посмотрел на своего господина. Герцог кивнул головой, сказав:
— Да, пусть будет так, как сказал виконт.
Безрукий мальчишка виконт? Странно, но начальник стражи знал всех графов не только в их герцогстве, но и в соседних, однако не припомнил, чтобы у тех были безрукие сыновья.
— Он должен быть найден живым. Ни один волос не должен упасть с его головы, — продолжил маленький виконт.
— Золотой тому, кто его найдет. И когда найдут, пусть будут с ним вежливы, — сказал герцог.
Начальник стражи поклонился и вышел.
— Скажите, виконт, — продолжил разговор герцог Гендованский, — что вы думаете о своем будущем?
— У меня нет никаких иллюзий, ваше сиятельство. Давно уже нет.
— Но ведь вы, как единственный уцелевший сын графа Ларского, имеете все права на Ларск.
— Эти права пахнут смертью.
— Вы имеете в виду гибель вашего отца и братьев?
— Не только. Многим будет выгодно, чтобы и я отправился вслед за моей семьей.
— Не всем, поверьте, виконт, не всем. Скажите, милорд, как вы отнесетесь к человеку, который вернет вам графскую корону?
— Графская корона? Нужна ли она мне? Если бы не исчезновение моего брата, меня здесь не было бы.
— И все же?
— Я буду очень благодарен тому, кто вернет мне моего брата целым и невредимым. А Ларск… я ведь и без него прожил эти шесть лет.
— Интересный юноша, — думал герцог, — насколько он искренен? Если и в самом деле он не испытывает желания вернуть домен своей семьи, что ж, это можно использовать. Хотя он, герцог Гендованский, предпочел бы иметь дела с человеком, жаждущим получить графскую корону и получить ее любой ценой. В этом случае гораздо легче прийти к взаимовыгодному соглашению. А сейчас? Сейчас можно сыграть на братских чувствах мальчишки. Действительно, он очень тревожится за младшего виконта. Это не напускное. Тому тринадцать лет. Удобный возраст, еще можно вылепить из того то, что будет выгодно в дальнейшем Гендовану. Граф Ларский должен быть очень благодарен за мою услугу, а с его тринадцатилетним братом и вовсе проще. Решено: пока я на стороне юного виконта. Может получиться хороший результат.
— Вердик, — обратился герцог к мажордому, — покажи виконту его помещение и предоставь в его распоряжение двух слуг.
— Слушаюсь, милорд.
— И…, виконт, не сочтите за обиду, но вам в ближайшее время лучше не покидать своей комнаты. Чем меньше людей будут о вас знать, тем лучше для всех. У Черного Герцога слишком много ушей, разбросанных по Атлантису. Надеюсь, вы меня понимаете.
— Да, ваше сиятельство, никаких обид. Вы правы.
Поздно вечером стали возвращаться посыльные, однако утешительных вестей о пропавшем мальчике они не принесли. На следующее утро герцог вызвал в большой зал не только начальника стражи, но и всех сотников и даже десятников.
— Усильте розыски мальчика. Тому, кто его найдет десять золотых!
Стоявшие в зале воины зашумели: сумма неслыханная, назначенная за поиск одного человека, да к тому же мальчишки.
— Мальчика найти живым. Если с ним что–то случится по вашей вине, я сам лично казню виновного. Кем бы он ни был. И будьте с ним предельно вежливы: мальчик виконт!
Десять золотых награды и угроза герцога! С таким кнутом и пряником люди герцога перетрясли весь город, но успехов не добились. Зато усердие стражников обратило на себя внимание благородного господина, снимавшего дом на одной из центральных улиц города. Его звали Зорг. Впрочем, было ли это его настоящим именем или нет, никто не знал. Как никто не знал, что Зорг был доверенным человеком Черного Герцога и выполнял различные, в том числе и деликатные поручения своего господина.
В тот же вечер Зорг посетил дом одного из близких людей герцога. С ним он встречался хотя и не часто, но стабильно. Они пили вино, играли в одну из популярных местных азартных игр и вели приятную беседу. Зоргу постоянно не везло, вот и в этот вечер он проиграл почти два золотых, чем привел своего партнера в приподнятое настроение. Проигрывать надо уметь, и Зорг умел проигрывать. Тем более деньги были не его, а Черного Герцога. Два проигранных золотых, но самая свежая информации из первых уст, разве она не стоит того?
А информация оказалась тревожной. Подумаешь, ищут какого–то мальчишку? Нет, не так. Десять золотых просто так не обещают. А обещание казнить виновного в его гибели, кем бы ни был этот человек, не вписывалось ни в какие рамки. Итак, было два мальчика, один безрукий у герцога и второй, на поиски которого были брошены все силы герцога. И некий медальон, переданный герцогу, как догадался Зорг, для опознания. И наконец, разыскиваемый мальчишка был виконтом. Но не Гендованского домена, иначе о принадлежности его к одному из графских родов герцогства, обязательно сообщили бы.
А теперь, позвольте задать вопрос, что это за мальчик–виконт, ради поиска которого брошено столько сил? Уж не пропавший ли младший сын графа Ларского? А ведь все сходится. Примерный возраст? Да. Цвет глаз? У графа Ларского и его старших сыновей они были светлые. У разыскиваемого мальчишки — голубые или синие. Странно, кстати. Так, голубые или синие? Значит, близко не рассмотрели. Волосы, опять же, светлые. Медальон. Вероятно, медальон с графским гербом. Тот виконт и этот виконт. А безрукий мальчишка, кто он и какова его роль? Посыльный, передавший медальон герцогу.
Зорг даже не вспомнил про другого безрукого мальчика, попрошайку, который свел его с мальчишками, выкравшими столь важный документ у ларского купца. Зорг тогда мог обратиться к воровскому миру города, но зачем усложнять, когда можно было решить проблему более простым путем? И получилось тогда все очень хорошо. А безрукий мальчишка разве один на большой город? Тем более один из безруких нищий попрошайка, а другой одетый, как благородный. Жаль, что его знакомый из окружения герцога не смог его увидеть. Этого безрукого гонца заперли в комнате. С настоящим благородным так вряд ли поступили бы. Значит, действительно, посыльный, передавший знак герцогу.
А вот разыскиваемый по всему городу мальчишка–виконт вполне мог оказаться виконтом Ларским. Значит, этот волчонок уцелел. Жаль, очень жаль. Но еще не все потеряно. Как раз под Гендован стягиваются люди его хозяина, Черного Герцога. И орки готовы вторгнуться на земли герцогства. Что же, сообщение, которое нужно срочно отправить Черному Герцогу, должно его заинтересовать. Очень заинтересовать. А завтра с утра, как проснусь, надо будет навестить Хитреца. Его люди имеют не меньше шансов найти мальчишку, если тот скрывается в городе. Только пообещать не десять золотых за него, а пятнадцать. Если найдут, то отдадут мне, а не людям герцога Гендованского. И еще завтра следует написать письмо барону Унгину, а тот уже передаст сообщение Герцогу. Завтра к вечеру отнесу письмо купцу Ансену, пусть пошлет сына в замок барона.
Ответ от барона Унгина пришел быстро, его принес незнакомый Зоргу мальчик. Из письма барона следовало, что этот посыльный знает разыскиваемого Сашку лично и может помочь в его поисках. Мальчишка Зоргу понравился, видать продувная бестия. И до денег жаден. Впрочем, обещанные пятнадцать золотых кого угодно сведут с ума. Но он еще и умен. Сразу же подсказал, что этого Сашку следует искать через безрукого мальчика. Значит, не соврал, когда говорил, что Сашка ему знаком. Только вот безрукий сейчас у герцога Гендованского, через эту ниточку на разыскиваемого мальчишку не выйти. Но посыльный этого не знал. Но, действительно, умен. Когда была озвучена цифра награды, мальчишка спросил в ответ:
— Пятнадцать золотых за живого или мертвого?
Редкий взрослый спросит об этом. Все, кому он называл сумму награды, только открывали рты, но ни разу из этих ртов не возник такой вопрос. А этот спросил. Надо будет к нему присмотреться повнимательней и использовать. Толк будет.
— Пятнадцать за живого. Но если не получится, то можно и за мертвого. Но всего двенадцать золотых. Убить сможешь? Рука не дрогнет?
Мальчишка только усмехнулся, коснувшись пальцами руки длинного кинжала, висевшего у него на поясе. Да, этот убьет. И все проблемы для Черного Герцога будут решены…
Два дня поисков не дали никаких результатов. Это очень не понравилось герцогу Гендованскому. Даже обещанные десять золотых не помогли. И мальчишка–виконт замкнулся в себе. А идея поддержать мальчишку сначала в его претензиях на Ларское графство, а после смерти короля Френдига и на трон Лоэрна все больше и больше нравилась герцогу. Только надо будет разобраться, что собой представляет этот виконт. Узнать его слабые стороны, найти ниточки, за которые можно с успехом дергать. И если мальчишка не идет на контакт с ним, что получится, если этим займутся его дети? Ридик уже взрослый и женатый. А младший восемнадцатилетний Ильсан, к сожалению, все–таки тоже староват для этого, да и характер у него слишком заносчивый. Нет, он не справится. А вот Эльзине это будет вполне по силам. На год старше виконта? Это не существенно. Умелая, расчетливая — это только на пользу. Правда, тоже не без высокомерия. Объясню, поймет. Значит, приглашаю ее.
— Эльзина, каковы у тебя планы на сегодняшний день?
— У графа Трейдена собирается небольшая компания.
— Опять с юным виконтом?
— Отец, с ним не так скучно, как с другими.
— А если я предложу провести вечер с другим юным виконтом?
— И с кем же? Только не с Драйком. Он толстый и глупый.
— Нет, не с толстым, а с довольно худощавым. У нас в замке гостит юный виконт Ларский.
— А где его домен? Я что–то слышала, но не помню. Это далеко от нас?
— Ларск находится на коронных землях Лоэрна. Но город захватил Черный Герцог…
— И ларская семейка решила пожить у нас?
— Нет, вся семья графов Ларских погибла. В живых остался лишь их младший сын. Да и то, еще нужно получить подтверждение, что он не самозванец.
— Фи, отец, самозванец…
— Но это, думаю, всего лишь формальность. Мальчик настоящий.
— И сколько ему лет?
— Пятнадцать, но выглядит моложе.
— И вы, отец, думаете, что он будет мне интересен?
— Ларск — первое графство в Лоэрне. В случае пресечения династии, Ларский граф считается главным и законным претендентом на корону. А династия в Лоэрне скоро пресечется. И мальчишка из изгоя может стать королем Лоэрна.
— Вот как?
— Ты все еще считаешь, что вечер с третьим, всего лишь с третьим виконтом Трейденским интереснее, чем вечер с виконтом Ларским, первым виконтом Ларска?
— Я думаю, отец, вы правы, мне стоит познакомиться с этим ларским виконтом. Он глуп?
— Не думаю. Но немного странный. Видишь ли, он калека… не морщи носик. Он довольно симпатичный. Но без кистей рук. Почему, я так и не узнал. Он где–то скрывался шесть лет, прежде чем объявился у нас. Да и появлению его мы обязаны пропаже его брата. Брат кровный, почему он ввел мальчишку, а тому тринадцать лет, в свою семью, я тоже так и не узнал. Виконт скрытен. Впрочем, я его понимаю, Черному Герцогу он очень сильно мешает. Поэтому я и не афиширую его появление здесь.
— Он действительно может стать королем Лоэрна?
— Узнаю свою дочь!
— Вечером, после знакомства с виконтом, я вас навещу, отец…
Юная маркиза выполнила свое обещание. Герцог с нетерпением ожидал, что же она скажет.
— Глупый мальчишка. Совсем мальчишка. Да и манеры, временами мне казалось, что он совсем неотесан и ведет себя как простолюдин, но потом вновь проявлялись благородные манеры.
— Значит, он глуп?
— Не совсем так, отец. Глуп в жизни двора. В отношениях с женщинами. Но сам по себе отнюдь не глуп. Мне показалось, что он сильно обделен вниманием. В заботливых и внимательных женских руках из него вполне можно вылепить нужное. Хотя временами упрям. Очень упрям.
— То есть, если правильно направить его в нужное нам русло, то он будет сам, со всем упорством и упрямством действовать нам на пользу?
— Да. Но меня тревожит его какое–то непонятное участие в его приемном брате. Тот для него слишком много значит. Или же виконт вбил себе это в голову со всем своим упрямством? Я так и не поняла. Как только речь заходила об этом Сашке я чувствовала себя посторонней. Хотя до этого он был рад общению со мной.
— Если мы найдем его пропавшего брата, то каковы последствия?
— Третий, как известно, лишний. Третьей буду я, а не он. И я этого не хочу!
— Я подумаю, дочь моя.
— Подумайте, отец. Тем более мне и так будет трудно с ним общаться. Фи, калека. Он мне немного противен. Даже толстый Драйк лучше.
— Но мальчик мне показался довольно симпатичным.
— Я терпеть не могу людей с веснушками.