Нурсултан Назарбаев Видова Ольга

Первый президент суверенного Казахстана

Итак, Нурсултан Назарбаев стал первым президентом суверенного Казахстана. Перед ним стояли чрезвычайно сложные задачи укрепления независимости страны.

Нурсултан Назарбаев испытывал двойственность чувств в отношении произошедшего краха советской системы. С одной стороны, он до последних дней распада СССР не только питал иллюзии в отношении сохранения Союза, но и предпринимал для этого реальные шаги. С другой – он не мог не чувствовать облегчения по поводу децентрализации власти, так как получал ту долгожданную политическую свободу, о которой мог только мечтать ранее.

Для Нурсултана Назарбаева казахская государственность в составе Советского Союза представляла собой новую, цивилизационную, фазу развития казахского народа. Некогда раздробленный, кочевой народ в Советском Союзе превратился в единый народ, объединенный общими интересами. События прежних лет привели к тому, что Казахстан стал полиэтническим государством. Всесоюзные комсомольские стройки, освоение целины привели к тому, что русские, украинцы, белорусы стали считать страну своей второй родиной. Не считаться с этой многонациональной общностью, понимал Президент, конечно, нельзя. Суверенитет Казахстана опирался на волеизъявление граждан всех национальностей.

И если Кунаев был символом Советского Казахстана, то, чувствовал Назарбаев, ему выпала доля символизировать новый исторический тип государства, а значит, и новый общественно-экономический строй. Все достоинства и все пороки нового социально-экономического уклада страны будут отныне связывать с именем Нурсултана Назарбаева.

Он знал, что его как главу государства ожидают огромные трудности. Но действительность оказалась куда суровей, чем он предполагал.

У Республики не было выхода к морю, к странам дальнего зарубежья. Не было четко обозначенных границ с соседними странами, своей валюты и, главное, не было ни собственного производства, ни рынка сбыта товаров в другие страны. Все это еще только предстояло осуществить.

Неудивительно, что Назарбаев поставил Россию в качестве одного из приоритетов внешней политики Казахстана. Это было продиктовано не только тем, что республика находилась ранее в составе СССР, но и тем, что у Казахстана и России была самая длинная в мире граница – 7591 километр. Но была еще одна важная причина: духовное родство с Россией, обусловленное самой историей совместного проживания казахского и русского народов.

Если в ХVIII веке большей частью добровольное присоединение казахских жузов к России было обусловлено необходимостью выживания казахской нации, истребляемой джунгарами, то в ХIХ веке духовные вожди казахского народа призывали к приобщению его к русской культуре, к изучению русского языка. Великий Абай писал: «Русская наука, культура – ключ к мировым сокровищницам». «Мой тебе совет: можешь не женить сына, не оставлять ему богатых сокровищ, но обязательно дай ему русское образование, если даже придется расстаться тебе со всем нажитым добром».

Советский Казахстан выполнил этот завет Абая, приобщив казахов к русской культуре, через которую они вышли к мировым сокровищницам. Народ Казахстана оказался в момент распада СССР готовым к тому, чтобы стать суверенным государством.

Не случайно крупнейшим событием в общественной жизни Казахстана в 1995 году стали проведенные на высоком международном уровне торжества по случаю 150-летия великого Абая.

Надо сказать, что, несмотря на распад СССР и образование самостоятельных государств, ни казахстанское общество, ни российское, ни их руководство пока еще не воспринимали друг друга иностранными государствами.

Проявившееся на первых порах дистанцирование Казахстана от России было вызвано тем, что многие лидеры партий и общественных организаций, писатели, ученые не только не удерживались от публичных заявлений о пересмотре границ, но и делали прямые выпады в адрес бывших республик.

Александр Солженицын писал о Казахстане: «Сегодняшняя огромная его территория нарезана была коммунистами без разума, как попадя: если где кочевые стада раз в год проходят – то и Казахстан. Да ведь в те годы считалось: это совсем неважно, где границы проводить, – еще немножко, вот-вот, и все нации сольются в одну. Проницательный Ильич – первый называл вопрос границ «даже десятистепенным» (так – и Карабах отрезали к Азербайджану, какая разница – куда, в тот момент надо было угодить сердечному другу Советов – Турции). Да до 1936 года Казахстан еще считался автономной республикой в РСФСР, потом возвели его в союзную. А составлен-то он – из Южной Сибири, Южного Приуралья да пустынных центральных просторов, с тех пор преображенных и восстроенных – русскими, зэками да ссыльными народами. И сегодня во всем раздутом Казахстане казахов – заметно меньше половины. Их сплотка, их устойчивая отечественная часть – это большая южная дуга областей, охватывающая с крайнего востока на запад почти до Каспия, действительно населенная преимущественно казахами. И коли в этом охвате они захотят отделиться – то с Богом».

В октябре 1991 года С.С. Говорухин, отвечая на вопросы телезрителей в связи с показом его фильма «Так жить нельзя», предлагает вдруг пересмотреть границы, произвольно установленные В.И. Лениным.

Первостепенной задачей для Нурсултана Назарбаева было определение границ Казахстана с Россией.

В довольно напряженной психологической обстановке руководство Казахстаном и Россией в 1992 году подписали Меморандум об установлении дипломатических отношений.

В результате Казахстан стал для России иностранным государством. Не обошлось без казусов.

Стереотип советского мышления проявился при встрече с премьер-министром России. Виктор Черномырдин, прибыв с визитом в Казахстан в 1992 году, был поражен тем, что в республике действует российское посольство, как это принято иметь в иностранных державах. Обращаясь к послу Российской Федерации в Казахстане Борису Красникову, Черномырдин жестко заметил: «Если Казахстан думает, что он иностранное государство, не зависящее от России, пусть подумает еще раз».

В свою очередь и казахи начали поднимать на щит «великую тюркскую идею». Лидер национально-патриотического движения «Алаш», штаб-квартира которого в то время находилась в Москве, утверждал: «Вся территория от Хинганских гор на востоке до Карпатских гор на западе, от южной цепи Великих гор до северных широт Урала и Сибири принадлежала тюркским кочевникам». В результате приходил к выводу: «Ни один народ – кроме тюркского – не может претендовать на эти земли». Вывод далеко не нов, но он тоже вносил сумятицу в сознание казахского населения республики. Своеобразный диалог Солженицына и Арона Атабека строился на особом понимании культур. За Солженицыным стояла земледельческая культура славян, что означало: претендовать можно только на те земли, на которых осел и живет народ, создавая большие города с прекрасными памятниками культуры, отличные селения с обширными полями, животноводческими фермами и т. п.

Однако как только Казахстан обрел независимость, сразу же вспыхнула борьба за власть между жузами. «Дошло до того, что один род, к примеру, провел республиканский курултай, избрал своего «президента», утвердил даже «устав», согласно которому все сородичи обязаны помогать друг другу, где бы они ни проживали… Некий писатель взял за правило подписывать свои статьи с указанием родового происхождения. Другие, словно соревнуясь друг с другом, вовсю расхваливают своих ханов и султанов, биев и батыров, баев и волостных, потеряв чувство здравого смысла и всякой меры… И вот уже в уважаемой газете один читатель предлагает Президенту Н. Назарбаеву присвоить титул «хана». На сессии Верховного Совета народный депутат внес предложение именовать глав областей – «султанами», районов – «волостными», а аулов – «аульными старшинами». Вместо того, чтобы идти вперед, в XXI век, нас зовут назад, в средневековье».

Назарбаеву с высоты своего сознания было особенно заметно, что его народ живет как бы в двух измерениях: «в условиях постсоветской модернизации, современной НТР и наличия средневековых пережитков, связанных с родоплеменным и жузовым прошлым».

В такой обстановке нужно было успокоить многонациональных граждан Казахстана. Нурсултана Назарбаева тревожила тенденция, ведущая к дроблению огромного государства по этническому признаку. Он старался передать всем свою глубокую веру в то, что нельзя заставить уважать себя, свое национальное достоинство, отказывая в этом другим. Его правота была глубокой еще и потому, что в своих рассуждениях он раскрывал существо Казахстана – территории, по которой проходил Великий шелковый путь, а значит, и народа, который исконно складывался как великий интернационалист.

На Первом форуме народов Казахстана (1992 г.) Нурсултан Назарбаев в знак примирения народов, населявших его страну, высказал идею создания общественного органа консолидации граждан всех национальностей.

«Русские и казахи живут вместе много веков, на этой земле и русские, и казахи имеют общую судьбу. В Казахстане это понимают. Простым людям нечего делить. 35 % населения Казахстана – русские, 40 % – казахи. Кстати, тюркоязычные и принадлежащие к мусульманской культуре народы составляют большинство. Гражданами являются представители еще около ста наций и народов. Внутри Казахстана нет поводов, чтобы их перессорить. Если и вспыхнет национальная рознь, то она будет внесена извне, и сделать это может только враг и русского, и казахского народов. Идти по пути реформ, улучшать жизнь людей, строить рыночную экономику можно только в условиях стабильной политической обстановки. Если ее не будет, то нужно отбросить все реформы и заниматься только войной».

Результатом явилось появление в республике института широкого правового статуса в области национальной политики – Ассамблеи народов Казахстана. 1 марта 1995 года появилось уникальное, не имеющее аналогов в мире образование – консультативно-совещательный орган при Президенте республики.

На Ассамблею народов Казахстана Нурсултан Назарбаев возлагал большие надежды в области межнациональной политики. И надо сказать, что она блестяще справляется со своей основной задачей – держать в мире и согласии все народы Казахстана.

«Межнациональное согласие – это не вопрос первого и второго пятилетия независимости и не вопрос голого политического прагматизма. Мы должны усвоить и передать следующему поколению две простые истины: Казахстан всегда будет полиэтничным государством, и никаких национальных чисток никто и никогда проводить не будет; наша полиэтничность – огромный культурный, экономический и политический ресурс. Задача стоит простая – мы все должны почувствовать гражданскую общность. Но за этой простотой скрываются огромные сложности: и ностальгия о прошлом, и всевозможные комплексы старшего и младшего брата. Чем быстрее мы осознаем новую политическую реальность – независимый Казахстан – и чем быстрее каждый ощутит свою причастность к его судьбе, тем прочнее будет межнациональное согласие».

Назарбаев справедливо считал, что межнациональное согласие – это базовый принцип его государственной политики. Казахский народ должен играть консолидирующую роль государствообразующего этноса, генотип которого связан с территорией Казахстана. Не случайно в мае 1993 года Нурсултан Назарбаев стал инициатором грандиозных торжеств у подножия горы Ордабасы в Южном Казахстане. Это было историческое для казахов место, так как именно здесь казахские жузы под руководством Толе, Казыбека и Айтеке объединились для борьбы с джунгарскими завоевателями. Выступая перед собравшимися 100 тысячами жителей Южного Казахстана, делегациями из всех городов и областей республики, гостями из Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана и других республик стран Содружества, Назарбаев сказал: «Мудрые Бии сумели внедрить в наше сознание простую и одновременно великую истину: мощной движущей силой развития является национальный интерес, общенародная цель, по которой необходимо сверять все практические шаги. Если во времена наших славных биев Толе, Казыбека и Айтеке высшей заботой было единство всех казахов, то в наше время казахский народ, сплоченный нашими священными предками, обязан быть объединяющим началом всех народов, населяющих Казахстан. На пути к этой цели необходимо сплотить в одну общую семью все народы нашей республики, объединить все усилия для ее достижения. Эта простая формула должна глубоко укорениться в сознании нынешних наших граждан, представляющих многие нации, и грядущих потомков».

Надо сказать, что в 1992–1993 гг. российский МИД, как правило, не затрагивал на переговорах положения русских в ближнем зарубежье. Но с 1994 года об этом в России не говорил только ленивый. В результате появились два документа: Соглашение об упрощенном порядке приобретения гражданства и Договор о правовом статусе граждан России, постоянно проживающих на территории Казахстана, и граждан Казахстана, постоянно проживающих на территории России. Вопрос о двойном гражданстве был исключен в силу безопасности страны. Эти документы стали уникальными в практике мировой дипломатии.

Однако как бы там ни было, но уже в первые три года независимости Казахстана 2 миллиона русских покинули страну, перебравшись в Россию. Одновременно с ними уехали по переселению на историческую родину 400 тысяч немцев. Их место постепенно занимали другие народы: чеченцы, азербайджанцы. Население страны сократилось с 17,6 миллиона до 15,2.

Главной причиной отъезда была ухудшающаяся социально-экономическая сфера, отсутствие жизненных перспектив. Люди, уезжая, знали, что будут ностальгировать по прежней жизни в Казахстане, но утешали себя мыслью, что делают это в основном ради адаптации своих детей на исторической родине.

Нурсултан Назарбаев не мог не отметить, что в результате оттока населения из страны пострадали производственная и сельскохозяйственная отрасли республики, так как в них были заняты в основном русские рабочие, немецкие и украинские крестьяне. Однако, как он сам признавался, «этот процесс усугубился экономическим и политическим хаосом, который характеризовал начало 90-х годов».

Не забывая о том, что Казахстан – историческая родина казахов, Нурсултан Назарбаев организовал процесс возвращения на родину этнической диаспоры. Старт этому был задан на I Всемирном курултае казахов в 1992 году, на котором присутствовало 700 делегатов из 30 зарубежных стран. Надо казать, что на сегодняшний день в Казахстан вернулось около миллиона соотечественников из разных стран мира.

2 января 1992 года Казахстан получил членство в Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе.

3 марта 1992 был принят в Организацию Объединенных Наций.

4 июня 1992 года Казахстан обрел и собственную символику: Государственный флаг, Государственный герб и Государственный гимн.

Понимание и осознание ответственности за свои поступки не давало Президенту Казахстана Назарбаеву расслабляться. Одно дело продолжать политику партии или линию давно сложившегося и не меняющегося по существу государства, и совсем другое – когда берешь на себя ответственность вести людей по неизведанному еще пути, не будучи застрахованным от ошибок, но в то же время и не имея права на принятие непоправимых решений, в конечном итоге направленных против интересов народа.

Главное, что двигало Назарбаевым, – забота о гражданах Казахстана, о повышении их благосостояния, о безопасности страны, о мире и согласии между всеми национальностями, населявшими Казахстан.

Решимость и прямота, с какими он пошел на это, явились свидетельством его силы, уверенности в том, что он сможет дать возможность своему народу жить лучше.

Назарбаеву необходимо было обеспечить быстрое обновление хозяйственной жизни страны. Казахстан должен был в долгосрочной перспективе, по его мнению, вписаться в глобальное разделение труда, постараться войти в рынки развитых стран.

И сразу возникло множество проблем, одна из которых была наиглавнейшей – территориальная целостность.

Кто может гарантировать, что не будет претензий к Казахстану со стороны России, Узбекистана, западных стран?

Ельцин одним росчерком пера оставил десятки миллионов русских за пределами РСФСР. Казахстану в результате после распада СССР досталось 7 миллионов русских, 600 тысяч немцев, не говоря уже об украинцах, татарах, алтайцах.

Нурсултана Назарбаева серьезно беспокоила поднимающаяся волна мнений, суждений, направленная в адрес пересмотра границ.

«Не только экстремисты новой волны, но и государственные мужи договорились до того, что Крым – это российская территория, отданная Украине по недомыслию Н.С. Хрущева. По их словам выходило, что Северный Казахстан также исконная территория России… Я сообщил М. Горбачеву и Б. Ельцину о том, что Казахстан возмущен, и это может вылиться в нежелательные для всех нас последствия», – спустя время описывает переживания глава государства, обретающего независимость.

Нурсултан Назарбаев совершенно определенно заявляет о своей позиции: «Любые пограничные претензии к Казахстану сегодня (впрочем, как и к любым другим республикам) – это неминуемое кровопролитие. Я хочу, чтобы это прозвучало. Если кто-то думает, что Назарбаев из страха ведет себя по-дружески, что может позволить отобрать у Казахстана часть территорий, он глубоко ошибается. Сегодня каждый готов отстаивать интересы своего независимого государства».

Между тем Россия превращалась в «идейные задворки Запада». В силу непредсказуемости Ельцина неимоверно расцвел фаворитизм. Было очевидно, что Ельцин оказался в качестве президента не на своем месте. Не хватало знаний, общей культуры, силы воли, а главное, его мучила страсть к спиртному, которая не оставляла места делам.

Понимая это, Нурсултан Назарбаев прежде всего добивается от Ельцина признания границ Казахстана с Россией.

В результате 25 мая 1992 года был подписан «Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи между Республикой Казахстан и Российской Федерацией», вступивший в силу после ратификации 7 октября 1992 г. Договор определил признание и уважение территориальной целостности и нерушимости существующих границ Казахстана и России. В Договоре указывалось, что обе страны взаимодействуют в целях укрепления мира, стабильности и безопасности, обеспечивают совместную оборону в рамках общего военно-стратегического пространства. Предусматривалась и возможность совместного использования военных баз, полигонов, расположенных на территориях Казахстана и России. В этот же день было подписано и Соглашение «О порядке использования космодрома «Байконур».

Через год, 24 декабря 1993-го, появился Меморандум о сотрудничестве по охране внешних государственных границ.

Нурсултан Назарбаев не успокаивался до тех пор, пока Россия не подтвердила, что не претендует и не будет никогда претендовать на территории Казахстана. «Накал страстей стал спадать», – вспоминал позже Президент.

Осмысливая предыдущий ход событий, Нурсултан Назарбаев приходит к выводу: «Сегодня, я думаю, на России лежит огромная ответственность и перед историей, и перед всеми народами. Без нее не было бы беловежского документа, без России не распустился бы бывший Союз, и теперь объединительная роль России в движении вперед независимых государств огромна. Но в такое острое наэлектризованное время, когда происходят вооруженные столкновения в Закавказье, Приднестровье, там и тут беженцы, руководителям России необходима особая деликатность и в высказываниях, и в поступках». Выступая в марте 1993 года на внеочередной встрече в Минске, Нурсултан Назарбаев с горечью констатировал последствия распада СССР. А они были страшными. «Вы посмотрите, что творится в СНГ. В наших странах идут такие немыслимые процессы, на которые почти никто не может повлиять. Что мы видим сегодня вокруг? Война и смерть. Унижение человеческого достоинства. Разрушенные семьи. Беженцы. Развал экономики. Грядущая безработица, а где-то даже и голод. Рост смертности и сокращение рождаемости. Вот скажите мне вы, сидящие в этом зале журналисты, люди искушенные, которые всякого навидались на своем веку, – кто мог такое ожидать? Кто такое мог предположить? Неужели нам всего этого мало?

…Если мы не можем остановить это в одиночку, может быть, настала пора действовать совместно? Но для этого надо действовать слаженно, скоординированно, объединить свои ресурсы… Казахстаном предложен целый ряд принципиальных стратегических вопросов для решения. Они касаются ключевых моментов более тесной интеграции в экономической, военной и внешнеполитической сферах».

Не секрет, что незадолго до развала Советский Союз находился в холодных отношениях с КНР, что не могло не сказаться на отношениях великого соседа и с Казахстаном. «Мы пережили в последние 40 лет советско-китайских отношений и горячую любовь, и полный «развод». Казахстан, находящийся на стыке двух огромных государств, оказался в самом центре этого противостояния. Серьезно ли готовились обе стороны к будущей войне? Я думаю, да. Были стянуты многочисленные войска по обе стороны границы. На территории Казахстана был создан Среднеазиатский военный округ, имевший личный состав и вооружение, адекватное китайским силам в приграничной зоне… Обе стороны формировали образ врага, а военные доктрины объявляли друг друга наиболее вероятным противником».

С 1991 года начинается серия визитов глав двух государств.

В октябре 1993 года состоялся первый официальный визит Нурсултана Назарбаева в Китай. Его встретили с подчеркнутым гостеприимством, так как руководство этой страны было заинтересовано в развитии отношений с Казахстаном. Назарбаев в свою очередь подчеркнул, что рассматривает Китай как великую державу. Главная цель визита была связана с признанием двумя странами границ между ними. Речь шла о спорных участках. В Казахстане неоднозначно расценивали передачу Китаю части спорных участков. «Я категорический противник тезиса о «территориальных уступках» или «безвозмездной передаче казахских земель Китаю». Никаких уступок допущено не было. Этот территориальный спор, доставшийся нам в наследство от прежних времен, был разрешен политически и юридически абсолютно корректно, в строгом соответствии с имеющимися договорными документами. Нельзя передавать или уступать то, что тебе не принадлежит. Из русско-китайских договоров вытекало, что 53 процента спорных территорий должно принадлежать Казахстану, а оставшиеся 47 процентов – Китаю», – пишет Касымжомарт Токаев, экс-премьер и экс-министр иностранных дел Казахстана в своей книге «Преодоление». В результате в апреле 1994 года в Алматы руководителями Казахстана и Китая было подписано соглашение о прохождении государственной границы.

Отношения между странами настолько улучшились, что стало возможным подписание Декларации о дальнейшем развитии и углублении дружественных взаимоотношений между Казахстаном и Китайской Народной Республикой, Протокола обмена грамотами о ратификации соглашения между ними о казахстанско-китайской границе. В феврале 1995 года Китай предоставил Казахстану гарантии безопасности. Так Нурсултан Назарбаев выполнил еще одну труднейшую задачу, связанную с безопасностью страны.

26 апреля 1996 года главы пяти государств, среди которых был и Нурсултан Назарбаев, а также лидеры России, Китая, Кыргызстана, Таджикистана подписали уникальный документ – соглашение о мерах доверия вдоль границ.

Добавило уверенности в завтрашнем дне и событие 4 июля 1998 года, когда Президент РК Нурсултан Назарбаев и Председатель КНР Цзян Цзэминь подписали дополнительное соглашение о казахско-китайской границе. Эта новость облетела весь мир. Министр иностранных дел Касымжомарт Токаев, под чьим непосредственным руководством протекал этот процесс, считает, что оформление границы – это важнейший атрибут любого государства. При этом соблюдается два важнейших принципа: нерушимость границ и принцип территориальной целостности.

Но были и оппоненты. Мурат Ауэзов, сын великого казахского писателя Мухтара Ауэзова, бывший посол Казахстана в Китае, переживая по поводу уступки казахстанской земли, приводит весомые доводы, связанные с историческим прошлым КНР и нынешним состоянием страны. Он считает, что особенность Китая в том, что завоеватели приходили к нему с севера, в связи с чем они всегда знали, когда их северный сосед силен, а когда – слаб. Вся история Китая вырабатывала и соответствующие «технологии» по части противостояния варварам-кочевникам. Они заключались в том, что постепенно, пядь за пядью, они отвоевывали кусочки земли, строили там ирригационные сооружения, затем накапливали силы и делали марш-бросок вперед, в глубь территории. Именно эти факторы надо было учитывать при переговорах, считает Ауэзов.

Касымжомарт Токаев, в принципе соглашаясь с Ауэзовым, считает, что делимитация границы проведена абсолютно правильно как с юридической точки зрения, так и с позиции исторических фактов. Речь идет не об уступках, а о том, что с великим соседом Китаем у Казахстана теперь есть соглашение, благодаря которому исключаются всякие претензии к республике. А это имеет колоссальное значение для безопасности страны. Достаточно вспомнить инциденты на Даманском и озере Жаланашколь, когда Китай был слабой страной. Но сегодня КНР – страна, с которой считается весь мир, и об этом надо помнить. В 1999 году появился еще один очень важный документ – Декларация о стратегическом партнерстве, обращенная в ХХI век.

В сущности, Казахстан разрешил для себя и эту болезненную проблему. Теперь открывались новые возможности во взаимоотношениях с КНР.

Одновременно с этими процессами Казахстан после долгих раздумий вступил в Организацию Исламской конференции, куда уже входили разные государства – от Сенегала, Мали до Саудовской Аравии и Ирана. Для Назарбаева было немаловажным обстоятельством то, что она была зарегистрирована в качестве одной из структур ООН и имеет хорошие отношения с США. Привлекало и то, что ОИК имеет возможность получать беспроцентные кредиты через Исламский банк развития.

С первых лет независимости Нурсултан Назарбаев заботился и о южных рубежах свой страны, придавая особое значение своим отношениям с руководством Узбекистана. В июне 1992 года появился первый документ особой важности, подписанный с Узбекистаном: Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Оба государства закрепили в нем положения о признании и уважении территориальной целостности и нерушимости существующих границ двух стран. Назарбаев и Каримов в октябре 1998 года в Ташкенте подписали Договор о вечной дружбе. Спор же о границах между Казахстаном и Узбекистаном затянулся. В конце концов он был разрешен на основе компенсационного размена территории. Церемония подписания соглашения состоялась 9 сентября 2002 года. Проблема территорий в казахстанско-узбекских отношениях была снята с повестки дня. Назарбаев знал, что государства, не уладившие свои внутренние дела, не получившие гарантии своей безопасности, не могут построить эффективную экономику, не могут вести успешную дипломатию за рубежом. Следовательно, чем лучше обстоят дела в Казахстане, тем легче строить внешнеполитические отношения. Под руководством Назарбаева МИД РК проделал огромную работу по укреплению независимости Казахстана. Нелегкий процесс государственного строительства базировался на системе стабильных добрососедских дружественных отношений с соседними странами.

Надо сказать, что Турция первой признала независимость Казахстана, а США одними из первых установили дипломатические отношения с Казахстаном, первыми открыв в Алма-Ате свое посольство. И только потом появились в Казахстане посольства китайское, российское, индийское и т. п. Это был период, когда казахстанцы, как и россияне, искренне верили в добрые намерения американцев.

Нурсултан Назарбаев был вынужден считаться с руководством США, так как именно Америка определяла современный порядок на мировой арене. Поэтому отстаивание национальных интересов молодого государства во взаимоотношениях с великой державой в однополярном мире было делом нелегким. Однако Назарбаев достиг большого успеха благодаря своему профессионализму и чувству ответственности за историческое будущее страны.

1993 год был отмечен не только подписанием документов военно-политического и военно-технического характера, но и особо важным событием – распадом единой рублевой зоны.

Нурсултан Назарбаев понимал, что обретенный суверенитет Казахстана не может держаться на российском рубле, поскольку обменный курс и поставки его целиком зависели от российских банков. Как дальновидный политик, он в первые же дни независимости издал секретный указ о подготовке к введению национальной валюты. Президент лично утвердил дизайн новой валюты и выбрал для нее подходящее название – «тенге». «Деньги», «таньга», и производное от этих слов – «тенге» не резало слух, быстро адаптировались в лексиконе граждан Казахстана.

Россия же внезапно 2 января 1992 года, несмотря на заверения, начала либерализацию цен. Она распространила процесс «шоковой терапии» на всю рублевую зону и, казалось, ускорила переход к рыночным отношениям. В действительности же либерализация цен, проводимая Россией, привела к разрушению единого народнохозяйственного технологического комплекса. В течение этого года обнаружился мощный спад производства, от 15 до 30 процентов, во всех государствах бывшего СССР. И это без учета общесоюзного 13-процентного падения производства.

Это был первый сигнал того, что экономическое пространство СНГ находится под угрозой распада. Казахстан оказался не готов к этому, как и все страны рублевой зоны.

«Я старался сохранить рублевую зону. Этому было две причины. Во-первых, разрыв рублевой зоны означал бы ускорение размежевания со странами СНГ. Еще в 1990 году М. Горбачев отказался подписать президентский указ, приостанавливающий постановление Верховного Совета РСФСР о создании обособленной денежно-финансовой системы. А разрушение денежно-финансовой системы означало конец державы. Во-вторых, по правде говоря, мы не были готовы».

«Шоковая терапия» была рассчитана на демонтаж прежнего хозяйственного механизма. Но еще не успели появиться рыночные институты, как социалистическое хозяйствование было подкошено. В этом и была вся трагедия народа, который сразу почувствовал резкое ухудшение своего благосостояния. Что же предпринимает в эту пору Президент Казахстана? «Поскольку нам необходимо было заранее предусмотреть любой исход, мы начали готовиться к введению национальной валюты. В 1992 году в России были отпущены все цены, и тогда мы начали действовать. Я подписал совершенно секретный указ о начале подготовки казахстанской валюты. От всех участников были получены расписки о неразглашении тайны. Дизайн денег был поручен группе художников во главе с Тимуром Сулейменовым.

…Первый курьез – приносят проект купюр с моим портретом. Естественно, этот вариант я забраковал. Решили на лицевой стороне купюр поместить портреты наших великих предков, а на обратной – памятники культуры и природы: западные эксперты подсказали, что такие изображения трудно поддаются подделке. Англичане взялись выполнить наш заказ. Я утвердил дизайн, по которому были изготовлены клише, хранившиеся в сейфе в Англии. Ключи от этого сейфа и первые образцы денег привезли мне… В Москве начались разговоры о том, что рублевая зона не может сохраниться, что у республик разные уровни развития… Я уже понимал, что это предвещает развал рублевой зоны».

Россию тоже можно было понять. Взяв на себя обязательства быть правопреемницей Советского Союза, она должна была определиться и в отношении нынешних суверенных государств. Но зарождение новой социальной реальности в России могло привести и приводило уже к отрыву от нее бывших союзных республик, имеющих свою национальную идею.

Однако непредсказуемость России, неясность перспектив ее развития и навела Нурсултана Назарбаева на мысль о собственной валюте.

«В 1992 году на всякий случай было отпечатано 20 процентов обменной валюты… Но мало отпечатать деньги, нужен сложный математический расчет – сколько купюр нужно и каких? Надо было определиться, как производить обмен, какой установить курс, как строить отношения при вводе валюты с внешними партнерами. Это был очень сложный финансово-экономический и политический вопрос.

Для отработки всех этих расчетов была создана группа из молодых экономистов. Они теперь работают в Нацбанке, Минфине. Помогали нам и международные финансовые органы своими специалистами (МВФ, Международный банк, Евробанк и другие). Эта группа работала на загородной даче, куда я приезжал каждый вечер. У нас был большой спор по поводу названия денег. Предлагалось назвать их сом, акша. Мне больше нравилось название алтын. Оно понятно всем народам СНГ. Такое слово есть и в тюркских, и в славянских языках. Сейчас я предлагаю по примеру экю на Западе ввести переводную валюту СНГ с таким названием. Остановились на тенге».

Конечно, Казахстану Россия всегда была нужна в качестве лидера огромного евразийского пространства, расположенного между Западом и Востоком, поэтому Назарбаев и не спешил отходить от нее по собственной инициативе. Иметь самостоятельные бюджеты и собственную эмиссионную политику в единой рублевой зоне было практически невозможно. Не случайно Казахстан вынес на бишкекскую встречу глав государств Соглашение о единой денежной системе и согласованной денежно-кредитной и валютной политике республик, сохранивших рубль в качестве реального узаконенного платежного средства. Оно было принято с некоторыми поправками. Но когда речь зашла о создании Центробанка – вот тут-то и начались разногласия. Многие главы государств стали опасаться, что в этом случае они могут поступиться собственными приоритетами, да и россияне, почувствовав опасность вновь превратиться в донора для республик, на это не пошли. Нурсултан Назарбаев до самого последнего дня питал надежды на сохранение рублевой зоны.

«В конце 1992 года главой правительства России стал В. Черномырдин. У меня появилась надежда на сохранение рублевой зоны. Когда В. Черномырдин приехал в Казахстан, я у него прямо спросил:

– Виктор Степанович, мы с тобой старые друзья. Ты – глава правительства. Скажи мне честно… Я знаю, что вы собираетесь менять деньги. Может Казахстан рассчитывать при наших отношениях, при нашем искреннем желании быть вместе с Россией остаться в рублевой зоне? Если нет – ты мне открыто скажи, чтобы мы смогли подготовиться.

Виктор Степанович меня заверил, что в любом случае Казахстан обязательно останется в рублевом пространстве.

Очевидно, что введение национальной валюты осуществлялось в экстремальных условиях. Честолюбивые, амбициозные российские реформаторы во главе с Егором Гайдаром ориентировались на один-единственный принцип – Россия должна освободиться от «балласта». Под последним подразумевалось большинство вчерашних республик СССР. Отталкивая и расталкивая всех в разные стороны, иногда в резкой категоричной, но в любом случае унизительной форме, Российское правительство считало, что ему удастся опередить всех на пути реформ. Соседи должны были, по их мнению, остаться на «коленях», выстроиться в очередь за право прицепить свой «вагончик» к российскому локомотиву реформ. Возможно, это был тактический ход со стороны молодой команды реформаторов, однако привел он к большому политическому проигрышу. Тогдашний экономический эгоизм Российского правительства вылился в отказ от единой валюты, от единого народнохозяйственного комплекса, а в результате все это самым непоправимым образом отразилось на интеграционных процессах.

После того как Назарбаев по-своему разрешил внутренние и внешние проблемы, связанные с дальнейшим развитием Казахстана, а это в сущности каждодневный кропотливый труд, направленный к одной цели – вывести Казахстан на мировой уровень развития, он, осмысливая прошлое, в 1995 году скажет: «В 1991–1992 гг. на начальном этапе независимости в Казахстане, как и в других государствах Содружества, преобладали утопические представления о быстром и необременительном переходе к новому состоянию. Сегодня стало очевидно, что из тоталитарного общества к этому нет прямой и короткой дороги. Оказалась иллюзией и надежда на быстрый переход к рынку. Это стало особенно понятным в 1993–1994 гг. К этому времени произошла резкая поляризация социальных групп. Это было время разочарования людей в реформах, глубокого общественно-политического стресса. Но это был и период отрезвления».

В декабре 1992 года премьер-министром России стал вместо Егора Гайдара Виктор Черномырдин. Его первый визит был в Казахстан. Важнейший вопрос был о валюте, о дефиците наличных денег в Казахстане. Черномырдин пообещал, что Казахстан останется в рублевой зоне, что позже подтвердил, встретившись с Назарбаевым на Всемирном экономическом форуме в Давосе в начале 1993 года.

«Другой разговор состоялся в начале 1993 года на Давосском экономическом форуме. Я сидел рядом с В. Черномырдиным. Вышли на улицу подышать. Разговор начал он сам:

– Нурсултан Абишевич, наверное, мы будем с 1 апреля вводить другие деньги. Хочу, чтобы ты знал. Для Казахстана специально печатается необходимый объем денег. В крайнем случае, на них будет специальный казахстанский знак.

– Виктор Степанович, это точно?

– Точно».

В начале 1993 года Назарбаеву показали первые образцы национальной валюты, которые были напечатаны британскими компаниями.

«26 июля 1993 года Россия неожиданно вводит новый рубль, что и привело к фактическому распаду рублевой зоны. В тот же день я дал команду Нацбанку Казахстана максимально ускорить печатание всего объема национальной валюты. Звоню в Москву:

– Виктор Степанович, когда мы получим деньги?

– Скоро получите.

Председатель Национального банка В. Геращенко сказал честно:

– Нурсултан Абишевич, у меня все для вас готово. Я жду команду от руководства.

Хочу особо отметить, что Виктор Геращенко открыто был против выталкивания Казахстана из рублевой зоны. И он до конца помогал нам, даже в ходе ввода нашего тенге.

Но денег все нет… Оказывается, теперь необходимо сблизить законодательства. 20 августа я снова в Москве, и мы подписываем с Б.Н. Ельциным второе заявление о том, что остаемся в единой рублевой зоне. К этому времени мы изменили свои таможенные законы, финансовое законодательство привели в соответствие с российским, изменили закон о Национальном банке.

В республику начался массовый сброс рублей старого образца. Вагонами везли… Во всех аэропортах, железнодорожных вокзалах поставили бригады милиционеров для перехвата этих грузов. До сих пор в Петропавловске есть огромный склад конфискованных старых денег. Предлагали россиянам забрать, но они почему-то не хотят.

Я приехал в Москву в сентябре, чтобы поговорить о рублевой зоне. Подписали, казалось бы, последние договоренности. Осталось их только ратифицировать. Я срочно возвращаюсь в Алматы и веду полемику с нашим Верховным Советом. Убедил. 12 октября Верховный Совет Казахстана ратифицировал все наши соглашения по рублевой зоне. Премьер-министра С. Терещенко я отправил к В. Черномырдину, который был в Астрахани. Встретились и еще раз договорились. Ждем еще неделю.

И началось непонятное… 26 октября приезжает А. Шохин. Сидим вдвоем. Тихим голосом он говорит:

– А зачем, Нурсултан Абишевич, вам запрыгивать в последний вагон уходящего российского поезда (имея в виду рублевую зону)?

Я вышел из себя:

– Да кто вы такой? Имеете полномочия от Черномырдина?

– Вы сильный руководитель. У Казахстана большой потенциал…

– Оценок мне давать не надо. Я лучше знаю, сотрудничать ли нам с Россией или нет. Скажи прямо – мы будем в рублевой зоне?

– Это невозможно…»

В августе 1993 года Назарбаев все же подписал с Ельциным соглашение, сохранявшее Казахстан в рублевой зоне. Назарбаев даже убедил парламент ратифицировать это соглашение, что и было сделано 12 октября 1993 года.

«Я надеялся на то, что Россия все же не захочет в одночасье разорвать наши экономические связи. Валюта – это кровеносный сосуд всей экономики. Надеялся, что будет учтено в конце концов и то, что немало русских людей живет в Казахстане, которым без единых денег станет труднее общаться с родными и близкими в России. Верил, что мы сможем перейти на разные валюты согласованно. Верил, потому что убежден в том, что дружественная, экономически сильная Россия нужна Казахстану как стратегический партнер. Но и экономически развитый, сильный, демократический Казахстан также необходим России.

Я уже не стал ни с кем созваниваться. Мы нашли семь миллионов долларов и оплатили расходы по изготовлению оставшегося объема тенге. Наняли четыре самолета ИЛ-76 и привезли 60 процентов валюты. Это была секретная операция. В документах значилось: оборудование для строящейся резиденции главы государства.

У нас к тому времени в областях были подготовлены подземные склады. Четыре самолета за неделю сделали восемнадцать рейсов туда и обратно: Лондон – Уральск и далее по областям Казахстана. 12 ноября я назначил день ввода валюты. Оставалось меньше 20 дней. Мобилизовал всех руководителей КНБ для проведения операции. Самое тяжелое – развезти деньги по всем районам, по всем банкам. Это было сделано за 8 дней. Наверное, в мире не было прецедента столь быстрой и удачной операции по вводу новой валюты.

Я заранее предупредил о вводе тенге руководителей соседних государств И. Каримова, А. Акаева, С. Ниязова. 11 октября вечером я выступил по национальному телевидению и объявил о переходе на новую валюту. По взаимной договоренности в этот день и час объявил о вводе сум-купона в Узбекистане и президент И. Каримов».

Стало понятно, что Россия вытолкнула Казахстан из новой рублевой зоны. Все декларации, соглашения ничего не стоили. Этот горький опыт Назарбаев пережил, но он послужил ему уроком. «Я получил урок, что главы государств друзей не имеют. Они имеют интересы страны и народа. Независимое государство должно полагаться на свои собственные силы и заранее быть готовым к любым трудностям».

В сущности, Назарбаев понимал, что два независимых государства, не объединенные общей формой государственного устройства, не могли иметь единую рублевую зону. Она могла существовать только в определенный переходный период для смягчения деструктивных последствий распада огромного централизованного государства, каким являлся Советский Союз. Казахстану рано или поздно нужно было вводить свою валюту, что, собственно, он и сделал.

12 ноября Президент выступил по национальному телевидению и объявил народу о введении национальной валюты через два дня, с понедельника следующей недели. Он подал это как исторический шаг по укреплению суверенитета страны. В сущности, так оно и было: и Россия, и Казахстан, каждая страна по-своему, старались укрепить свою суверенность. В конечном счете Казахстан не пострадал, выйдя из рублевой зоны, а благодаря ей только укрепил свой авторитет. Правда, удержать слишком романтический курс на уровне 1 к 5 не удалось. Несколько месяцев валюту лихорадило, но постепенно курс укрепился, став 1 к 70, а еще позже – 1 к 150, принеся стране политическую и экономическую стабильность.

Ввод национальной валюты Назарбаев расценивает как чрезвычайно ответственный шаг, означающий качественно новый этап в экономической политике. Любое лавирование в этой области действий может, по его мнению, привести лишь к ослаблению казахстанских позиций, торможению реформ. Он дает поручение Нацбанку и правительству ускорить решение проблемы платежей внутри страны.

Основными донорами для Казахстана стали Международный валютный фонд, Международный банк реконструкции и развития, азиатские банки, а также многие государства, среди которых Турция и США держат первые места.

Еще одна задача, которую нужно было срочно разрешить, заключалась в том, что Нурсултан Назарбаев, став президентом, обнаружил унаследованный от России арсенал ядерного оружия. «Полученная информация оказалась для меня новой. До этого ее держали в строгом секрете, о котором знали только высшие чины партийного руководства». Теперь он сам стал высшим руководством. И перед ним стояла проблема: стать ядерной державой либо разоружиться. Надо сказать, что граждане страны неоднозначно восприняли факт нахождения в Казахстане ядерного оружия. Значительная часть населения желала сохранить в стране ударную ядерную группировку, опасаясь потенциальных агрессоров в их посягательстве на границы страны. Но Назарбаев понимал, что уровень кадрового обслуживания баллистических ракет в Казахстане чреват опасными последствиями. Ракеты находились в 148 пусковых шахтах по всему Казахстану. Кроме того, в Казахстане расположена и база 79-й воздушной дивизии, располагавшей 40 бомбардировщиками-ракетоносителями, вооруженными бомбами и ракетами дальнего действия. Иначе говоря, Казахстан был четвертым в мире по концентрации ядерного оружия в стране. Впереди были США, Россия и Украина. После него – Великобритания, Франция и Китай, чье вооружение было меньше, чем в одном Казахстане.

Дело в том, что за несколько лет до этого Казахстан добровольно пошел на то, чтобы закрыть Семипалатинский ядерный полигон, на котором с 1949 года проходили испытания атомных бомб. Не секрет, что в СССР Казахстану отводилась роль большого ядерного полигона. Можно представить, глядя на необъятные просторы республики, что пятую часть ее занимали военные казармы, аэродромы, полигоны. А ведь Казахстан – огромная страна, протянувшаяся от китайской границы до Каспийского моря, соединяет Россию с мусульманским миром.

Закрытие Семипалатинского ядерного испытательного полигона произошло еще в период существования СССР – 29 августа 1991 года.

Восемнадцать лет спустя Генеральная Ассамблея ООН утвердит эту дату как Международный день действий против ядерных испытаний.

Нурсултан Назарбаев с горечью констатирует, что казахстанская земля после закрытия Семипалатинского полигона стала постепенно выздоравливать: «В свое время под ядерный полигон было отчуждено 18 тысяч квадратных километров плодородной земли. 88 процентов этого массива сегодня признаны радиационно безопасными. 8 процентов угодий нуждаются в специальном обследовании. Но 720 квадратных километров территории загрязнены настолько, что считаются непригодными для сельского хозяйства. Особую тревогу вызывает район так называемого «атомного озера», где на поверхности земли имеются участки с излучением в 3–5 тысяч микрорентген в час. На полигоне было произведено 459 ядерных взрывов, в том числе 113 в атмосфере. Они не повторятся никогда».

Между тем еще до распада Советского Союза, но в предчувствии его вокруг Казахстана забегали высокие официальные лица из Европейского союза и США. Дело в том, что в 1968 году ядерные державы, договорившись о необходимости поддерживать ядерный баланс в мире и подписав Договор о нераспространении ядерного оружия, создали тем самым своеобразный «ядерный клуб». Распад СССР мог привести к тому, что в «ядерном клубе» могли появиться вместо одного государства, представляющего регион, четыре: Россия, Казахстан, Украина, Белоруссия. Следовательно, баланс мировой системы безопасности будет нарушен. Это и вызвало обеспокоенность США и Европейского союза. Запад уже понимал, что Советский Союз может распасться на ряд независимых государств. Назарбаев позже признавался, что «проработка» началась еще во время существования Советского Союза. «16 марта 1991 года госсекретарь Джеймс Бейкер пригласил меня в посольство США в Москве. Далеко за полночь состоялась наша встреча. Дж. Бейкер интересовался общей ситуацией в стране, но сейчас мне кажется, что уже тогда на Западе искали подходы к решению проблемы ядерного оружия. Дж. Бейкер прямо заявил Назарбаеву, что, если это случится, США будут работать с каждым государством в отдельности. Но для этого нужны гарантии стабильности в этих странах. Он дал понять, что США предпочтут работать с сильным руководством, реально контролирующим ситуацию и осуществляющим конкретный план экономической реформы, развития рыночной экономики».

Как только Советский Союз распался на суверенные государства, первые трудности не замедлили проявиться. Начались политические игры, связанные с нежеланием европейских стран оставлять Казахстан ядерной державой. Заговорили о том, что президент Казахстана якобы получает тайные предложения то от ливийского главы государства Муамара Каддафи, то от представителя еще одной нефтедобывающей страны Ближнего Востока, предлагающего 6 миллиардов долларов на содержание ядерного арсенала, и т. п. Появились словесные выпады, намеки на то, что Казахстан заполучит ядерное оружие и передаст его исламскому миру.

Несмотря на эти игры, в Алма-Ате был подписан документ, согласно которому Украина и Беларусь становятся безъядерными, а Россия и Казахстан оставляют ядерное оружие у себя. Обладание ядерным оружием сослужило Казахстану добрую службу.

После распада СССР Запад, озабоченный тем, что несколько стран вместо одной большой стали ядерными державами, проявил повышенное внимание к Казахстану. Прежде никому не известный Казахстан вдруг резко обозначился на международной арене.

Если бы на месте Назарбаева был другой политик, возможно, он не сумел бы воспользоваться данным преимуществом, упустив тем самым свой шанс выйти на мировую арену. Но не таков был Нурсултан Назарбаев. «В это время предлагались разные варианты, в том числе и сохранение данных ракет на нашей территории как гарантии безопасности. Но такой подход мог разрушить всю систему международных договоров по нераспространению ядерного оружия, подтолкнуть так называемые «пороговые» государства к ядерному вооружению. Кратковременный выигрыш оборачивался стратегическим проигрышем не только для нас, но и для всего международного сообщества. Не скрою, в это время на нас оказывали серьезное давление в отношении вывода ядерного оружия. Моей целью было убедить Дж. Бейкера в том, что мы сохраняем ядерное оружие, потому что нам это сегодня нужно для нашей защиты, для нашей безопасности. Иной альтернативы тогда у нас не было. Когда мы будем знать, что мы в безопасности, когда мы будем знать, что имеем твердые гарантии, тогда мы будем решать ядерный вопрос. Это было для меня главное».

Нурсултана Назарбаева настораживало то, что наряду с ядерным вопросом обязательно возникала проблема пересмотра границ. Они были завязаны в узел, который надо было или развязать, или разрубить. Нурсултану Назарбаеву пришлось выдержать не одну напряженную беседу с представителями США. В достаточно жесткой форме протекал его разговор с государственным министром, министром иностранных дел Франции Р. Дюма, в процессе которого президент подчеркнул, что до тех пор, пока не будут предоставлены гарантии безопасности, Казахстан будет оставаться ядерной державой. Что же касается инсинуаций о нарушении Казахстаном ДНЯО, тайных операциях по продаже ядерных компонентов Ирану, то это просто провокация.

«Мы не собираемся угрожать миру ядерными ракетами» – вот девиз Нурсултана Назарбаева в эту сложную для становления казахстанской государственности пору.

И тут началась серия публикаций-фальшивок в средствах массовой информации о продаже Казахстаном ядерного оружия исламским государствам. Это тоже была своеобразная форма давления.

Назарбаев его выдержал, зарекомендовав себя достаточно жестким политиком, не уступающим свои принципиальные позиции. Он понимал, что альтернативы безъядерному статусу Казахстана быть не может. Но перед ним стояла задача – обеспечить безопасность Казахстана в очень трудных условиях системной нестабильности. В связи с этим пришлось сделать несколько резких заявлений, которые впоследствии должны были подтолкнуть ядерные государства к предоставлению гарантий территориальной целостности и суверенитета Казахстана. В интервью американскому телевидению в 1991 году Назарбаев заявил: «Казахстан получил в наследство ядерное оружие и должен будет его сохранить в будущем. Мы не можем позволять другим республикам, даже самым сильным, брать под контроль ядерное оружие, находящееся на нашей территории». В интервью газете «Вашингтон пост» он еще более конкретизировал позицию: «Мы не знаем, что произойдет с Содружеством, что произойдет с российским руководством. Почему США не требуют того же (безоговорочного присоединения к ДНЯО), что они требуют от нас, от Индии и Пакистана? Почему ни Англия, ни Франция в течение 30 лет не участвовали в режиме нераспространения? Почему вы оказываете такой нажим на Казахстан? Это некорректно…»

Позиция Нурсултана Назарбаева была соответствующим образом оценена Западом. От зарубежных визитеров просто не стало покоя. После долгих переговоров Нурсултан Назарбаев твердо заявил Дж. Бейкеру, что в такой обстановке ракеты стратегического назначения останутся в Казахстане. Он сказал, что просто не имеет права отдавать их без получения твердых гарантий безопасности своего государства.

Назарбаев, осознавая, что снималась с вооружения и уничтожалась военная мощь бывшего Советского Союза, хотел «прощупать» настроение Ельцина, узнать его позицию по части ядерного разоружения Казахстана.

«Я вылетел в Москву для встречи с Ельциным. У нас состоялся большой разговор. Ракеты СС-18, размещенные на территории Казахстана, по единодушной оценке многих военных специалистов Генерального штаба Вооруженных сил России и Объединенных Вооруженных сил СНГ, с которыми я советовался, представляли очень серьезную опасность для Запада не только по высочайшей точности, уникальным техническим параметрам и количеству боезапаса, но и по месту своей дислокации.

Я проинформировал Б. Ельцина, что в Вашингтоне речь будет идти о том, чтобы Казахстан согласился на вывод ракет со своей территории. Какие условия поставит Казахстан – это мой вопрос. Но прежде чем работать в этом направлении, Казахстан хочет узнать мнение своего стратегического партнера – России».

Убедившись в своих предположениях, Нурсултан Назарбаев начал свою президентскую игру, конечная цель которой была полная, насколько это возможно и принято в цивилизованном мире, гарантия безопасности вверенного ему государства.

Первый официальный визит Назарбаева в Соединенные Штаты Америки состоялся в мае 1992 года. Как он и предполагал, добиться успеха было нелегко. Первоначальные документы, предложенные для подписания, сильно изменились. Назарбаев спорил по каждому вопросу, по каждому пункту. Это была тяжелая работа. Думается, что немало трудных часов пережили и американцы. Только в одно утро Джеймс Бейкер встречался с Назарбаевым четырежды, каждый раз уходил от него, озадаченный, к своему президенту.

В конце концов американцы пошли на прессинг, заявив, что, если сегодня не будет подписан документ по ядерному оружию, завтра не будут подписаны все остальные межгосударственные документы. А там – вопросы экономического сотрудничества, но никаких гарантий безопасности Казахстана».

Но Нурсултана Назарбаева это не смутило. Он и здесь проявил твердость характера и силу духа: он решил стоять до конца и объявил, что в таком случае он вылетает домой. Американцы, не готовые к такому повороту событий, опешили. Подумав, они вынуждены были уступить. Так был подписан документ о том, что США предоставят нам такие гарантии».

23 мая 1992 г. в Лиссабоне представители данных стран и США поставили подписи под пятисторонним Протоколом, уточнившим сферу их ответственности за реализацию положений Договора о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ) применительно к тем стратегическим ядерным силам, которые размещены на территории четырех государств. В Лиссабонском протоколе также содержались обязательства Беларуси, Украины и Казахстана присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве стран, не обладающих ядерным оружием.

Подписанный в 1992 году Лиссабонский протокол ОСВ-1 обязал Российскую Федерацию, Беларусь, Казахстан и Украину в качестве государств – преемников Советского Союза выполнять условия Договора ОСВ-1; Беларусь, Казахстан и Украина должны были присоединиться к ДНЯО в качестве неядерных государств. К 1996 году эти три государства вывели все ядерное вооружение со своих территорий. Для подтверждения обязательств, накладываемых ДНЯО, от государств-членов требуется принять ядерные гарантии Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).

Но на этом дело не закончилось. В 1993 году в должность президента США вступил Билл Клинтон. В Алма-Ату приехал госсекретарь Уоррен Кристофер. Он сделал тщетную попытку склонить Назарбаева к подписанию Договора о нераспространении ядерного оружия, предложив экономическую помощь на сумму 140 миллионов долларов США. Но Назарбаев заявил, что данный текст договора не подпишет, подчеркнув, что стране нужны гарантии безопасности. Газета «Нью-Йорк таймс» 24 октября 1993 года в связи с такими «неувязками» опубликовала пространный материал Элейн Сиолино под броской шапкой: «Казах использует Америку для повышения своей репутации». Вот лишь один фрагмент: «Президент Казахстана сыграл в политику сегодня с Соединенными Штатами и победил. Было запланировано, что президент Назарбаев и госсекретарь Уоррен Кристофер подпишут и отпразднуют техническое соглашение, которое в деталях расписывает то, как Казахстан потратит 85 миллионов долларов американской помощи для демонтирования ядерного оружия».

13 декабря 1993 г. Верховный Совет Республики Казахстан ратифицировал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Присоединение Казахстана к ДНЯО явилось важным этапом в реализации внешнеполитического курса страны. Став членом ДНЯО, Казахстан строго придерживается обязательств.

В конце концов во время следующего визита Назарбаева в США 14 февраля 1994 года и встречи с Клинтоном были выполнены все условия Казахстана. Назарбаев добился увеличения помощи США Казахстану на сумму 400 миллионов долларов США, соглашения по ликвидации двойного налогообложения для 70 американских компаний, работающих в Казахстане.

14 февраля 1994 г. Казахстан стал членом Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). В соответствии с положениями ДНЯО 26 июля 1994 г. в Алматы было подписано Соглашение о гарантиях между Правительством Казахстана и МАГАТЭ, которое ратифицировано Указом Президента РК от 19 июня 1995 г.

Все ядерные объекты находятся под гарантиями МАГАТЭ, и вся ядерная деятельность Казахстана осуществляется в соответствии с правилами и по стандартами Агентства.

Необыкновенное радушие американцев по отношению к Нурсултану Назарбаеву объяснялось и тем, что тот держит свое слово, и тем, что вскоре должна была осуществиться «Операция Сапфир». Дело в том, что на Ульбинском заводе г. Усть-Каменогорска во время инвентаризации всех ядерных арсеналов в Казахстане обнаружили «забытый» Советским Союзом склад, где содержалось 600 килограммов высокообогащенного оружейного урана, достаточного для производства почти 20 ядерных боеголовок. Москва никак не отреагировала на обращение, что следует делать Казахстану с этим открытием. «Каковы бы ни были реальные причины, я в конце концов решил, что военные попросту утеряли базу данных и забыли о складе оружейного урана на Ульбе. Они дали нам четко понять, что уран наш и что мы свободны им распорядиться по своему усмотрению».

Позже цепочка истории появления урана на Ульбинском металлургическом заводе г. Усть-Каменогорска была восстановлена: в 1970-е годы создавался совершенно новый тип реактора для советских атомных подводных лодок. Уран должен был служить материалом для топливных стержней. Лодки в этом случае могли гораздо дольше находиться под водой, глубже погружаться и иметь скорость выше, чем подводные лодки США. По какой-то причине проект был закрыт, а уран более 20 лет так и лежал, забытый, в стальных контейнерах на складе. Назарбаев продал опасный уран американцам, получив за него около 90 миллионов долларов и возложив ответственность за перевозку на США.

25 ноября 1994 года «Операция Сапфир» была успешно завершена, о чем и было доложено на пресс-конференции. Билл Клинтон написал Назарбаеву: «Вы заслуживаете признательности всего мира… Данная важная операция отражает расширение доверия в крепнущем партнерстве между двумя нашими странами».

Надо сказать, что 90-е годы были отмечены уважительным отношением Назарбаева к Западу. Однополярный мир, в котором после распада СССР начали жить страны, имел свой эпицентр – США, обладавшие сильной экономикой, огромной военной мощью с ядерным потенциалом. Запад привлекал и своей экономической моделью, так как 80 процентов мирового ВВП приходилось на его страны. Мифы о справедливости, защите прав человека, исходящие с Запада, идеологическая и психологическая обработка населения постсоветских стран, вызывающая сравнения не в пользу СССР, а также реальный высокий жизненный уровень западных стран – все это привело к тому, что США стали восприниматься сверхдержавой. Ельцинская Россия в глазах лидеров постсоветских стран все больше теряла авторитет.

Неудивительно, что спустя время Казахстан еще раз продемонстрирует свою приверженность идее ядерного нейтралитета. 30 сентября 1996 года по поручению Нурсултана Назарбаева министр иностранных дел К. Токаев подпишет от имени Казахстана текст Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, и на 51-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН этот текст распространится в качестве официального документа.

5 декабря 1994 года во время Будапештского саммита ОБСЕ Россия, США, Великобритания подписали наконец-то Меморандум о предоставлении гарантий безопасности Казахстану, Беларуси и Украине в связи с их присоединением к ДНЯО в качестве безъядерных государств. Это означало признание международным сообществом факта полного и неукоснительного выполнения Казахстаном своих обязательств по выводу ядерного оружия со своей территории. Состоялось событие поистине исторического значения. В Меморандуме содержатся важные обязательства о неприменении силы против территориальной целостности и политической независимости Казахстана, об отказе от экономического принуждения. Казахстан считает эти гарантии адекватной реакцией на его ответственную политику в области разоружения.