Невеста джентльмена Кэмп Кэндис

– И кто именно тебя нанял?

– Понятия не имею.

– Рэндалл, неужели ты думаешь, что я в это поверю?

– Это правда. Он-то своего имени мне не называл.

– Но ты его как-то называл?

– Просто «сэр».

Последний ответ заставил губы графа нервно дернуться, но он быстро взял себя в руки: то, что Джейми Рэндалл не знал имени своего нанимателя, явно походило на правду.

– Ладно, как он выглядел? – вмешался Ройс.

Джейми озадаченно посмотрел на Ройса.

– Чегой-то? Ну, будет он меня постарше… И ростом невелик. По плечо мне, значит, будет.

– Ну а волосы какого цвета?

– И не черные, и не белые, значит. Так… Буроватые какие-то, с проседью.

Мэри почувствовала, как беспокойно забилось сердце. Описание полностью подходило под Космо Гласса.

– А как он говорил? – спросила Мэри. Видя очередное непонимание, она пояснила: – Ну, как ты сам, или как вот эти джентльмены, или как мы с сестрой?

Рэндалл изумленно уставился на Мэри, с трудом воспринимая вопрос, но все же ответил:

– Не знаю… Но в своем роде, как вот они. – Он указал на Фица и его братьев.

Мэри ощутила облегчение: американский акцент Космо был еще более сильным, чем у сестер Баскомб. Увидев вопрос в глазах Ройса, она еле заметно покачала головой. Следующие вопросы не принесли никакой ясности, Джейми лишь признался, что сам нашел жуткое место для ночевок в развалинах Бикон-Хилл и по ночам слышал призрачные непонятные звуки.

– Следил он за поместьем только сам, в такую маленькую штучку вроде трубочки. А потом уж меня посылал.

– Он что, никогда сам не уходил оттуда? – спросил Ройс.

– Иногда, – пожал плечами Рэндалл. – С кем-то он, значит, встречаться ходил. – Он посмотрел на Ройса и, предвидя его следующий вопрос, добавил: – Да только мне не рассказывал.

– Это был кто-то из моего дома? – резко спросил Стьюксбери. – Ты видел, как он принес кожаный сверток? Или его украл ты?

– В жизни не воровал. Только принес он когда этот сверток однажды, помню, радостный был – ужас как. Но потом погрустнел и сказал, что это не то, что ему было нужно, или что-то навроде того.

– Внутри свертка были документы. Ты видел, что он с ними сделал? – спросил Ройс.

– Сложил вдвое да и в карман себе засунул, что ж еще-то?

– Может быть, он хоть обмолвился, зачем ему нужны эти документы? – спросила Мэри, но тот лишь отрицательно покачал головой:

– Не, не упомню такого.

«Не знаю» да «не упомню» были, казалось, общим рефреном в ответах этого человека. Граф попробовал расспросить его более подробно, но, поняв, что узнал все, что только мог, пожал плечами и, позвав слуг, велел отконвоировать пленника в магистрат.

Когда его вывели, все присутствующие обменялись долгими взглядами.

– Да, – сказал наконец граф, – немного же нам стало ясно, но хотя бы похититель схвачен.

– Однако существует таинственный наниматель. Что насчет него? – спросила Мэри. – Роуз, как я понимаю, все равно еще находится в опасности, не так ли?

– Я не думаю, что он сам займется этой работой и попробует сделать ее самостоятельно, – сказал Ройс. – Он попытался выполнить это один раз, и ему не удалось. Все, надеюсь, уже поняли, что этот человек не силен и мал ростом, он неглуп и прекрасно осознает, что не справится.

– Конечно, ему ничто не мешает нанять очередного дуболома, – согласился Стьюксбери. – Но одно дело – найти отморозка в Лондоне, другое – здесь, в патриархальной провинции.

– Не стоит забывать, что у него, похоже, есть кто-то еще, – резонно заметила Камелия. – По крайней мере я так думаю. Рэндалл был, мне показалось, очень искренен, когда сказал, что никогда не осквернял свои руки воровством и не брал свертка.

Лицо Стьюксбери потемнело.

– Не могу представить себе предателя среди своих людей. – Он взглянул на Ройса и Фица. – С таким же успехом можно было бы кинуть тень подозрения и на вас.

Ройс пожал плечами в ответ:

– Подобная мысль в голову мне не приходила, но, согласись, деньги – очень мощное воздействие на умы.

– Вся прислуга была со мной много лет, в большинстве они из этих мест.

– Но почему же вы подразумеваете только мужчин? – спросила Мэри. – Здесь еще и горничные есть. – Мужчины с удивлением взглянули на Мэри, и та продолжила: – Это именно те, кто может незаметно вынуть мой сверток. Они беспрепятственно могут находиться в наших комнатах. Никому не придет в голову что-нибудь предвзятое при виде того, что горничная выносит что-то из спальни.

– Ты полагаешь, что это могут быть Пру или Джуни? – В голосе Роуз слышалось потрясение.

– Честно говоря, не очень. С моей точки зрения, ни та ни другая никогда не станут причинять какой-либо вред нам или графу. Просто даже их не следует исключать.

– Ты права, – согласился Оливер. – Мы должны учитывать все. – Возможно, что и у меня завелась паршивая овца, для которой воровство – обычное занятие.

– Полагаю, – сказал Ройс, – в ближайшие несколько дней мы можем находиться в спокойствии.

– С этим я согласен, – кивнул Оливер. – Но в любом случае наша охрана должна оставаться настороже. Скорее всего он уже отправился в Лондон, чтобы нанять очередного бандита.

– Ну и хорошо. – Ройс так же согласно кивнул в ответ. – Завтра же отправлюсь в Айверли.

– Айверли! – У Мэри упало сердце, но она промолчала, и это было все, что она смогла сделать.

– Ты хочешь сказать, что тебя там не будет? – спросила Лили самым удрученным тоном. – Но как же насчет бала у леди Сабрины? А я на тебя рассчитывала. И что, теперь я там буду бродить как неприкаянная?

Ройс рассмеялся в ответ:

– Очень сильно сомневаюсь, что ты будешь страдать от нехватки партнеров. Так или иначе, я обещаю, что каждой из вас приглашение на вальс будет гарантировано.

Мэри взглянула на графа. Как всегда, его лицо было невозмутимо, а Фиц, несомненно осведомленный о решении Ройса, не удосужился высказать это вслух.

Не желая показать свою уязвленность, Мэри не смогла удержаться:

– Желаю вам приятного пути, сэр Ройс. Если остальные меня простят, я думаю, что мне пора наверх. День был слишком труден.

С ней не могли не согласиться и остальные, поэтому к дверям отправились все вместе. Направляясь к выходу, Мэри изо всех сил старалась не взглянуть на Ройса. Держась между Лили и Камелией, она, не оглядываясь, зашагала по коридору.

Притворяясь, что не замечает ничего, Мэри не могла не признать в глубине души, что находит Уиллмер без Ройса совершенно опустевшим. Возможно, это и к лучшему: пусть это произойдет раньше. А пока весь Уиллмер гудел от новости о помолвке Роуз и Сэма.

– Сэм разговаривал со мной прошлым вечером так ласково, – поделилась Роуз со старшей сестрой, когда все находились в ее спальне. – Он сказал, что я всегда была той единственной, которая имела для него значение в жизни, и что просил моей руки у кузена Оливера только потому, что хотел сделать все правильно. Именно поэтому я не могу держать на Сэма зла и ответила ему «да». Посмотри, он принес мне кольцо, сказав, что носил его с собой много месяцев.

– А что сказал ему Стьюксбери? Поинтересовался, как Сэм собирается о тебе заботиться? – спросила Лили.

– Да! Понимая, что граф мог бы поддерживать меня по-родственному, Сэм ответил, что много лет откладывал деньги и хочет начать собственное дело. Оливер был крайне раздражен. Но Сэм сказал, что где-то на Западе он выкупил участок, где был обнаружен уголь, после чего граф успокоился, поняв, что Сэм – деловой человек. И – вы не поверите – даже дал мне приданое.

– Приданое? Боже, какая дикость! – воскликнула Камелия.

– По-видимому, в тех кругах, в которых мы живем, так не считают. Кузен Оливер объяснил мне потом сам, что это будет справедливо. Имена вступающих в брак будут официально оглашены в это воскресенье, а само венчание состоится через неделю. Поскольку после этого Сэм хочет вернуться в Соединенные Штаты, я не могу дождаться этого события.

– Кто же может тебя в этом порицать? – спросила Мэри, положив ей руку на плечо.

– Неужели ты сможешь нас покинуть? – простонала Лили. – Мы так будем по тебе скучать. Ты действительно хочешь вернуться?

– Да. О да! Я тоскую по дому. Здесь все слишком официально, и я ненавижу прислугу, которая все делает за меня.

– А мне здесь нравится. – Вскинув руки, Лили упала на кровать. – Здесь у нас будет и одежда, и все-все-все.

– И мне здесь тоже нравится, – сказала вдруг Камелия, удивив всех. – Хотя люди и ведут себя здесь непривычно для нас, а занятия с мисс Далримпл я просто ненавижу. Всему должен быть предел. Я люблю лошадей и обожаю верховые прогулки. Вивиан просила, чтобы я научила ее стрелять, а Фиц обещал выбрать нам мишени. Кроме того, он сказал, что будет учить меня стрелять из лука и играть в крокет. – Камелия пожала плечами. – Мне хочется быть такой, как Фиц и Шарлотта, как Ройс и Вивиан. Полагаю, что даже к кузену Оливеру я испытываю симпатию.

Мэри понимающе кивнула. Ей тоже здесь нравилось, если бы только не ощущение пустоты, когда рядом не было Ройса. Потянувшись к Роуз, она обняла ее.

– Мы действительно будем очень скучать по тебе, однако твое счастье для нас несравненно важнее.

– Я тоже буду тосковать.

– По крайней мере пообещай, что будешь писать нам хотя бы раз в неделю и рассказывать о себе все. – Соскочив с кровати, она тоже обняла сестру.

Конечно же, и Камелия не могла оставаться в стороне. Тесно прижавшись друг к другу, они вдруг остро осознали, какие перемены их ожидают. Наконец, хлюпнув носами, они разжали руки и приступили к обсуждению, что следует надеть на свадьбу.

Не менее важным, чем предстоящая помолвка, был и трехдневный бал у леди Сабрины, по сути – их первый выход в свет, поэтому гардероб и прически имели большое значение. Вечерние платья, привезенные Шарлоттой, несомненно, были самыми элегантными из всех, которые они когда-либо имели, но леди Вивиан им уже пояснила, что эти наряды хороши для балов на земских собраниях, а вот на балу у леди Сабрины нужно иметь что-то более изысканное.

Поэтому, узнав о бале, она немедленно послала в лондонский магазин двух лакеев с запиской к мадам Арсено, содержащей просьбу подобрать для сестер Баскомб что-нибудь более подходящее. Ровно за день до бала Вивиан приехала в Уиллмер.

– Я полагала, что придумать четыре разных белых платья будет очень непросто, но вкус и изобретательность мадам Арсено не знают границ.

– Вивиан! – в один голос радостно воскликнули сестры, когда Пру и Джуни положили поперек кровати четыре роскошных бальных платья.

Улыбнувшись, Вивиан отмахнулась от благодарностей:

– Я не могу допустить, чтобы ваше первое появление на публике было в чем-то менее достойном, чем платья от самой Арсено.

На следующий вечер, когда сестры были одеты, а волосы завиты в локоны по французской моде, к их платьям прикрепили по небольшой алой розе, которые создавали эффект одновременно и поэтичности, и невинности.

Спускаясь вниз, Мэри, полная радостного предвкушения, думала о том, что все они выглядят превосходно. Находящийся в четырехдневном отъезде Ройс уже был дома – она слышала это, но в пылу подготовки к балу так и не нашла времени его увидеть. Никогда бы она ему не призналась, как его не хватало, как часто думала о нем, как сильно хотела видеть.

Ройс стоял у входа, беседуя с Фицем. Когда он увидел Мэри, его взгляд выразил гамму чувств, на которые она только могла надеяться. Ройс сделал шаг вперед с вытянувшимся лицом и горящими глазами.

– Мэри…

Не в силах сдержать торжествующей улыбки, она подумала, что если и выйдет замуж за Ройса, то его страсть обязательно превратится в любовь. Он поклонился, бормоча:

– Этим вечером ты затмишь всех, моя Мэриголд. Каждый мужчина на этом балу умрет от зависти, увидев меня в твоей компании…

– Довольно речей, – прервала его Мэри. – Посмотрим, как они поведут себя после того, как со мной потанцуют.

Улыбающаяся леди Сабрина встретила их, опираясь на руку мужа. В голубом атласном платье, в жемчужном колье и таких же серьгах, она могла бы стать богиней Луны, недосягаемой и желанной.

– Дорогая Мэри! – Хотя она и улыбалась, в ее взгляде явно отсутствовала искренность. – Как вы великолепно выглядите! Надеюсь, вы не слишком волнуетесь перед своим первым балом. Уверена, что вы не сделаете оплошностей или чего-нибудь предосудительного.

– О нет! Я намерена веселиться, и мне будет не до оплошностей, – с легкостью ответила Мэри.

– Вы действительно выглядите потрясающе, а платье – просто прелесть! Но где же леди Вивиан? Я-то думала, что она поможет мне встречать гостей.

У Мэри не было никаких сомнений в том, что хозяйка бала намеренно не поставила Вивиан рядом, чтобы ее ослепительная красота находилась вне конкуренции.

– Хотя, – продолжила Сабрина, передавая Мэри под опеку лорда Хэмфри, – вы знаете нашу леди Вивиан. О, сэр Ройс. – Она протянула руку. – Как я рада вновь вас видеть.

– Здравствуйте, леди Сабрина, – сдержанно поклонился Ройс. – Прекрасный бал. – Он повернулся к лорду Хэмфри для рукопожатия.

Первый котильон Мэри танцевала с Ройсом, второй танец с Фицем, на третий ее пригласил величественный дядя леди Вивиан. Ее нервозность почти полностью исчезла, и она сделала лишь одну незначительную промашку.

Оглядевшись вокруг, она с радостью убедилась, что сестры уверенно танцуют, ведя непринужденную беседу. Даже обычно сдержанная Роуз была достаточно оживленной, но Мэри подозревала, что это было вызвано прежде всего присутствием на балу Сэма. Поболтав с Шарлоттой и леди Вивиан, одетой в невероятной красоты бирюзовое шелковое платье с черной кружевной отделкой, она огляделась, не в силах удержаться от того, чтобы найти взглядом Ройса.

Впрочем, она делала это и танцуя, и беседуя. Один раз Мэри разглядела, что он танцует с Шарлоттой, потом беседует с каким-то пожилым джентльменом, ей незнакомым. Но вот… Вот он пригласил леди Сабрину.

Внутри у Мэри все похолодело – это был вальс, и она не могла оторвать взгляда. Ей не было видно выражения лица Ройса, но всякий раз, когда в поле зрения появлялась Сабрина, она непременно улыбалась, а голубые глаза на идеальном лице сияли. Значит, она по-прежнему влюблена в Ройса? Сердце Мэри болезненно сжалось.

Все надежды, которые она возлагала именно на этот вечер, показались ей совершенно глупыми. Как можно на что-то надеяться, если у нее такая соперница? Женщина, бывшая его первой и последней любовью, женщина, сумевшая превратить сердце Ройса в камень! Все, на что могла надеяться Мэри, – это лишь жалкие остатки. Но разве этого достаточно?

Вальс закончился, и Мэри быстро отвернулась, чтобы Ройс не заметил, что она за ним наблюдала.

– О! – Она подпрыгнула от неожиданности, когда Ройс вдруг возник прямо перед ней.

– Я хотел бы пригласить тебя на танец. – Он не улыбался, и его лицо было мрачнее тучи.

– Да, конечно, – ответила Мэри, нехотя протягивая руку: этот танец не был вальсом, и ей вовсе не хотелось поддерживать беседу.

К ее удивлению, Ройс повел ее прочь из большого зала, и Мэри вопросительно взглянула на него.

– Мне нужно с тобой кое о чем поговорить. – Он вывел ее через широкие двойные двери в коридор и провел в другой зал, значительно меньше танцевального.

– О чем? Удалось что-то разузнать о человеке, который пытался организовать похищение?

– Что? Нет. Это нечто совершенно иное. Я про причину, которая заставила меня отправиться в Айверли.

– Да? – с любопытством спросила Мэри.

Выведя ее на крытую веранду позади дома, он нашел уголок потемнее и жестом указал Мэри на кованую скамью:

– Вот. Присядь, пожалуйста.

– Хорошо. – Мэри посмотрела на Ройса, который выглядел достаточно необычно: было видно, что настроен он весьма решительно и в то же время нервничает.

Внезапно она вспомнила, что подобным образом он себя вел в тот раз, когда делал ей предложение.

– Ройс… – Мэри начала подниматься.

– Нет. – Он взял ее за руку и потянул обратно. – Пожалуйста, выслушай меня. На этот раз я хочу сделать все правильно. Я отправился домой для того, чтобы забрать там одну вещь. – Он опустился перед Мэри на одно колено, чем немало ее удивил. – Мэриголд Баскомб, я прошу вас стать моей женой.

Сунув руку в карман, он вынул небольшую коробочку, открыл и протянул Мэри.

На атласной поверхности лежало кольцо с рубином.

– Это фамильное кольцо Уинслоу переходило от невесты к невесте с тысяча шестьсот семьдесят восьмого года. Мой отец подарил его матери, а теперь я хочу подарить его тебе.

– Зачем? – взглянула на него Мэри.

– Мэри. – Ройс вздохнул. – Как только я начинаю повторять причину, ты начинаешь сердиться. Я стараюсь лишь сделать все правильно, ради того, чтобы…

– И ты думаешь, что я приму это кольцо? – перебила его Мэри, повысив голос.

– Нет, я думаю о другом. – Его голос звучал устало и растерянно. – Я просто хотел убедить тебя в серьезности своих намерений.

– Я это уже поняла, только ты, видно, меня не понимаешь.

Мэри поднялась со скамьи.

– Нет. – Он тоже поднялся, и в его глазах вспыхнул огонь. – Но ты права, я действительно не понимаю. Когда мы разговариваем, когда мы перебрасываемся шутками, когда мы что-нибудь делаем, все кажется хорошим и правильным. Когда мы находимся в одной постели, это… Я даже не найду для этого слов. Но как только речь заходит о замужестве, следует решительный отказ. Мысль о том, что мы подходим друг другу, пришла мне в голову, когда мы занялись любовью в первый раз. Но я был слишком глуп и неуклюж. И мне показалось, что если бы я отдал тебе фамильное кольцо Уинслоу, то поступил бы правильно, и ты его примешь.

– Но я не могу! – В ее голосе послышались слезы. – Неужели не видно со стороны, что я ничего не чувствую? Я люблю тебя, но провести с тобой остаток жизни только по этой причине и знать, что каждый день мое сердце будет разрываться от горя, потому что ты меня не любишь, я не хочу и не буду.

Сунув ему кольцо, Мэри побежала обратно в дом. Ройс долго смотрел ей вслед, и в его руке сверкало кольцо с рубином.

Быстро миновав коридор, она поняла, что не в силах войти в бальный зал. Видеть кого-либо вовсе не хотелось. Уйти отсюда и убежать домой, в Уиллмер, было ее единственным желанием. Но, конечно, сейчас это невозможно. Ее сестры сейчас веселятся вовсю, и было бы неправильно бросать их сейчас только из-за собственного плохого настроения.

Наконец Мэри решила выйти в сад. Она быстро прошла через бальный зал, не глядя по сторонам. Быть может, это казалось невежливым, но Мэри не хотела ни с кем встречаться взглядом, ни вступать в беседы. Кто-то окликнул ее по имени, но она, сделав вид, что не слышит, даже не оглянулась.

Двери, ведущие на террасу, были открыты, чтобы впускать прохладный вечерний воздух, и Мэри выскользнула наружу. Здесь уже стояли пары, но она, проигнорировав их, бросилась в сад вниз по лестнице. Она направилась в сторону фонтана где на скамейке, озираясь по сторонам и нетерпеливо постукивая ногой, сидела мисс Далримпл.

– Мисс Далримпл… – Мэри в ужасе остановилась.

В поиске места, где можно побыть в одиночестве, наткнуться на гувернантку казалось худшим из всего, что можно было только придумать. Женщина уставилась на Мэри, словно увидела привидение, что было весьма странным, поскольку сюда они приехали в одной карете. Правда, и Мэри испытала удивление, увидев здесь мисс Далримпл. Та проявила сдержанную радость, когда получила от леди Сабрины личное приглашение на бал. Хотя Мэри подозревала, что Сабрина пригласила ее лишь для того, чтобы гувернантка наблюдала за поведением сестер и делала для себя критические выводы.

– Что вы здесь делаете? – начала было Мэри.

– Вы! – рявкнула мисс Далримпл, глядя прямо на Мэри. – Вы зачем здесь?

Мэри заморгала, не зная, что ответить.

– Эта глупая девчонка! Она вас сюда прислала? Я же особенно просила, чтобы она пришла сюда лично!

– Я не понимаю, о ком вы говорите.

Мисс Далримпл сощурилась:

– Ладно, это не столь важно. Просто вам нужно делать то, что велят.

Схватив Мэри за руку, она потащила ее вниз по тропинке в сад, и Мэри споткнулась.

– Что вы делаете? Куда мы идем? – На секунду Мэри показалось, что гувернантка потеряла рассудок.

– Найти Лили и того молодого человека. Я сказала об этом Роуз и подумала, что она прислала вас вместо себя.

– Зачем ей было меня посылать? – Мэри нахмурилась, поняв, что у Лили какие-то неприятности. – Я вообще сейчас ни одну из сестер не видела.

– Лили вышла в сад с незнакомым мужчиной! Мы не можем допустить, чтобы она себя скомпрометировала. Будет ужасный скандал.

– Она вышла с незнакомым юношей? Вы уверены, что это была именно Лили?

– Конечно, это была она. Я еще не сошла с ума и не ослепла. Как всегда, ее голова переполнена романтическим вздором.

С последней сентенцией мисс Далримпл было трудно не согласиться: Мэри никогда не сомневалась, что мозги сестры забиты разными бреднями. Тем не менее она не казалась настолько глупой, чтобы выйти в темный сад в сопровождении того, кто ей не был знаком, особенно после событий последних недель.

По спине Мэри пробежал озноб. Она обернулась и взглянула на мисс Далримпл, шагающую все более и более неуверенно и сжавшую до боли ее руку.

За поворотом стоял Эдгертон Саттерсби и сжимал в руках какую-то тряпку.

Долю мгновения они изумленно смотрели друг на друга, но затем лицо Эдгертона запылало от ярости.

– Ты! Кого ты привела! – Он обернулся к мисс Далримпл. – Дура! Ты привела не ту девушку!

Мэри повернулась, чтобы немедленно обратиться в бегство, но гувернантка по-прежнему крепко держала ее за руку.

– Какое это имеет значение? Она была единственной, кто вышла! Ты сказал, что можно взять любую из них!

Мисс Далримпл оказалась сильнее, чем этого можно было ожидать, а Мэри была застигнута врасплох, поэтому гувернантка удерживала старшую сестру еще несколько мгновений. Испустив громкий вопль, Мэри изо всех сил ударила гувернантку ногой по голени, и та была вынуждена ее отпустить, вскрикнув от боли. Но не успела Мэри сделать и пары шагов, как сзади ее крепко обхватил Саттерсби, зажав рот рукой. Судорожно брыкаясь, Мэри попыталась пнуть его ногой, но тот, оторвав ее от земли, потащил за собой. Рука Эдгертона плотно прижималась к лицу, однако Мэри успела открыть рот и резко вонзить зубы в мясистую ладонь.

Испустив вопль боли, он отнял руку от ее рта, и она, набрав в легкие побольше воздуха, закричала изо всех сил. Почувствовав, что хватка ослабла, Мэри снова возобновила борьбу, пытаясь достать Саттерсби ногами.

– Черт побери, женщина, что ты стоишь на месте? Помоги мне усмирить эту дикую кошку! – зарычал он, снова переключая внимание на Мэри.

Поскольку он ждал очередного удара ногами, Мэри получила шанс отставить локоть и ударить нападающего локтем по животу. Эдгертон издал непонятный звук, затем чертыхнулся и выпустил ее из своих цепких объятий.

– Так это был ты! – Повернувшись к нему лицом, Мэри сплюнула. – Это все время был ты!

Она кинулась бежать, но на пути стояла мисс Далримпл. Совершив рывок в сторону, Мэри попыталась обогнуть гувернантку, но та сделала резкий выпад и вцепилась ей в подол. Подкравшийся сзади Эдгертон накинул Мэри на голову ту самую тряпку, которая оказалась мешком. Конечно, теперь она еще могла кричать и брыкаться, но что было толку?

– А ну замолчи! – взревел Эдгертон, ударив ее по голове так сильно, что у Мэри клацнули зубы, а на глазах выступили слезы.

Где-то вдалеке послышался призывный зов Ройса. Поняв, что ее уже ищут, Мэри снова закричала, потом поблизости послышался топот – кто-то уже летел к ней, раздался звук удара, и Эдгертон, выпустив ее, свалился на землю.

Ухватившись за края мешка, Мэри судорожно сдернула его с головы. Она обернулась и увидела лежащего Эдгертона, а рядом с ним – Ройса, который с удовольствием пинал его ногами. Мисс Далримпл, приподняв подол, быстро семенила в другую сторону, а навстречу бежали сестры, громко зовя старшую сестру по имени.

– Держите ее! – воскликнула Мэри. – Она предательница! Хватайте!

Сестрам понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы понять, и они побежали прямо на гувернантку. Мисс Далримпл кинулась в сторону, но Камелия, задрав подол до самых колен, бросилась следом. Лили и Роуз находились позади всего лишь в нескольких шагах. Хватая ртом воздух, обессиленная Мэри рухнула на колени.

– Мэри! – Подбежавший к ней Ройс опустился рядом и заключил ее в объятия. – Как ты? – Он осыпал поцелуями ее голову и лицо.

– Все в порядке, я прекрасно себя чувствую. – Обняв Ройса, Мэри уткнулась ему в плечо, вдыхая аромат его тела и чувствуя, что находится в кольце надежной защиты и дрожь внутри утихает. – Саттерсби! – Она подняла голову. – Где он?

– Куда он денется? – Ройс ухмыльнулся и кивнул на тело, распластанное на земле.

– Слава Богу, ты успел вовремя. Но откуда же ты узнал?

– Просто не мог тебя найти. Хотел поговорить с тобой о… Ладно, сейчас это не важно. Кроме того, сестры сказали, что ты исчезла и они думают, что тебя заманили в сад. Вот я и выбежал тебя искать.

– Очень рада, что ты это сделал. – Мэри обняла Ройса за шею и крепко прижалась губами к его губам. Его руки так крепко ее стиснули, что Мэри показалось – она сейчас сломается, но ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно.

– Мэри! Мы ее поймали! – послышался совсем рядом крик Камелии. – Ой… Прошу прощения.

Чертыхнувшись, Ройс поднял голову и выпустил Мэри. Она еле заметно вздохнула и, повернувшись, увидела всех трех сестер, стоящих рядом на расстоянии всего лишь нескольких футов. На их лицах одновременно были написаны и волнение, и любопытство. Камелия и Роуз держали с двух сторон мисс Далримпл. Процессию замыкала Лили, подталкивающая гувернантку сзади. Волосы мисс Далримпл были сбиты и криво падали набок, щека испачкана грязью, а порванная юбка – травой.

Ройс поднялся и протянул руку, помогая Мэри встать с колен. В это время на тропинке появились Фиц с Оливером, а следом Сэм, Шарлотта и Вивиан.

– Ройс! Мэри! Что происходит? Сэм сказал мне, что… – Остановившись, Оливер посмотрел на лежащее на траве тело. – Какого дьявола?

– А это наш похититель, – лаконично ответил Ройс. – А это та, кто была с ним в сговоре. – Он указал на мисс Далримпл.

– Что за ерунда? – начала возмущаться мисс Далримпл. – Эти девушки совсем сошли с ума! Они вышли из-под контроля и не ведают, что говорят.

Ройс успокоил ее одним убийственным взглядом:

– Я прекрасно видел, как вы помогали злодею-по-хитителю, который пока лежит на траве без сознания.

– Всегда считала, что гувернантка из нее отвратительная, – прокомментировала Вивиан, зарабатывая острый взгляд графа.

Саттерсби, издав стонущий звук, зашевелился. Фиц с Оливером подняли его на ноги, и тот, шатаясь, встал между ними.

– Ройс, у тебя такая привычка – избивать людей до полусмерти? Нужно ведь как-то контролировать себя!

– Дьявол, – холодно произнес граф, – он выглядит хуже, чем я думал.

– Он обидел Мэри, – ответил Ройс твердым тоном. Лицо его стало мрачным.

– Это я уже понял. Ладно, больше он никого не обидит. – Оливер повернулся к остальным. – Тредуэлл и Фиц – этого разбойника немедленно в магистрат. Только держитесь подальше от дома. Ведь последнее, что нам нужно, чтобы это кто-то увидел. Я пока побуду с вами, мисс Далримпл. – Он крепко взял ее под локоть и, приподняв брови, повернулся к Вивиан. – Леди Вивиан? Кузины? Вы будете крайне любезны, если вернетесь на бал.

– Да-да, конечно, я понимаю, – сказала Вивиан, взяв Шарлотту под руку. – Мы вернемся назад и будем делать вид, что ничего не произошло. Только как нам объяснить, что джентльмены исчезли с бала так внезапно? Не скажем же мы, что сразу у всех троих возникли проблемы с пищеварением.

Сестры Мэри явно колебались и неуверенно на нее поглядывали.

– Можете не волноваться, я о Мэри позабочусь, – заверил их Ройс. – Возвращайтесь на бал, я отвезу Мэри домой, а потом пришлю карету за вами.

– Давайте, давайте, – улыбнулась она сестрам. – Не нужно пропускать свой первый бал, тем более что Камелия уже всех затмила, все рвутся ее пригласить.

– Должна сказать, что мы хорошо разобрались с мисс Далримпл, – усмехнулась Камелия. – Припомнили ей все обиды.

Сестры отправились вслед за остальными женщинами, оставив Ройса и Мэри наедине. Он взял ее на руки и понес через сад в сторону дома.

– Зачем тебе меня нести? – хихикнула Мэри. – Я в полном порядке и вполне могу идти сама.

– Просто я о тебе забочусь. – Его тон не терпел никаких возражений, и Мэри неожиданно заснула, опустив ему голову на плечо. Добравшись до кареты, он бережно положил ее на сиденье, коротко пояснив вознице, что мисс Баскомб случайно подвернула ногу. Забравшись в карету, Ройс снова взял ее на руки и так и не отпускал от себя до самого дома. Впрочем, Мэри не возражала.

Первый протест она высказала, когда Ройс снова попытался взять ее на руки у порога Уиллмера.

– Ройс, это уже попахивает абсурдом. Я не больна.

– Ш-ш-ш! Позволь мне заботиться о тебе. Я уже совершил добрую сотню ошибок и не хочу, чтобы их стало еще больше.

Вокруг них, издавая встревоженные восклицания, стали собираться слуги, однако Ройс разогнал их, потребовав лишь немного бренди у горничной мисс Баскомб. Он заботливо понес Мэри дальше по лестнице и, войдя в комнату, осторожно положил на кровать. В то время как Пру помогала Мэри переодеться в ночную рубашку и расчесывала волосы, Ройс вышел наружу, и она испытала облегчение, когда он появился снова с бокалом бренди в руках и приказал горничной покинуть спальню.

– Вот это нужно выпить, – сказал Ройс, протягивая ей бокал.

– Я, кажется, не после обморока, – ответила Мэри, но тем не менее сделала глоток.

Когда огненная жидкость стекла по ее горлу и взорвалась в желудке, Мэри вздрогнула.

– Уверен, что обморока не было, но надеюсь, что это ослабит твое сопротивление.

– Планируешь меня соблазнить? – спросила Мэри с лукавой улыбкой.

– Нет, я планирую предложить, – Ройс поморщился, – уже в четвертый раз.

Хихикнув, она сделала еще один глоток.

– Обсчитался, Ройс. Это уже пятый.

Ее голова закружилась от спиртного. То, что сказал Ройс, не имело никакого значения, поскольку она уже знала, что ответит. Она знала, что ответит, уже тогда, когда ее голова находилась в мешке Эдгертона Саттерсби и она испытала страшный испуг, подумав, что, может быть, ей больше не суждено увидеть Ройса и какой пустой и безысходной станет вся ее последующая жизнь. И если даже он ее не любит, весь остаток жизни она посвятит тому, чтобы это изменить. А перемен она не боялась.

– Несомненно, ты наслаждаешься моим унижением, – улыбнулся Ройс. – Что ж, пожалуй, ты имеешь на это полное право. Я – дурак. Я был глупцом весьма долгое время, а в последние несколько недель – больше, чем обычно. Много лет назад я любил Сабрину и никогда этого не отрицал. Я был молод, полон страстей, и когда Сабрина бросила меня ради лорда Хэмфри, я решил, что любви не существует, и начал обо всех женщинах думать одинаково. Наконец я понял, как заблуждался.