Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек (сборник) Хейер Джорджетт
– Я выложил все, что знаю, сэр. Мистер Фонтейн сказал: когда он пошел спать, увидел, что постель его не заправлена и Коллинза нигде не видать. Тогда он вызвал дворецкого, и тот сообщил, что не видел Коллинза еще с обеда, даже раньше. И на сегодняшний вечер его никто не отпускал. Фонтейн приказал Бейкеру зайти в комнату Коллинза, но и там его не было. Мистер Фонтейн не лег, стал ждать камердинера, и, когда время подошло к трем, позвонил в участок, как я вам уже говорил. Сказал, что у него просто не выходит из головы история с Брауном и подозрения полиции в отношении Коллинза. Вот он и подумал, что надо бы на всякий случай поскорее дать нам знать. Вот и все, сэр.
Эмберли, сощурившись, смотрел на стену прямо перед собой и размышлял о чем-то. Через какое-то время сержант осведомился, на линии ли он еще.
– Да. Тихо, не мешайте. Я думаю.
– Возможно, Коллинз почуял неладное и смылся, – заметил Губбинс, не обращая внимания на просьбу Эмберли.
Повисла пауза. Затем Фрэнк вновь переключил внимание на телефон:
– Возможно, вы правы, сержант. А кто-нибудь спросил, пропала ли из комнат какая-нибудь одежда?
– Я спросил, сэр. На что мистер Фонтейн ответил, что вроде бы нет, но он до конца не уверен.
– Ну а из гаража? Машина или велосипед?
– Да, сэр. Собственный велик Коллинза. Мистер Фонтейн узнал об этом от дворецкого.
– Понимаю… Думаю, следует уведомить полицию Карчестера. Скажите им, что звоните от моего имени. И попросите выяснить, брал ли Коллинз билет на поезд на городском вокзале или какой-либо другой станции в радиусе, скажем, десяти миль около половины девятого вечера. И если да, то пусть проследят, куда он отправился. А когда вы подъедете, я буду уже готов.
– Подъеду куда, сэр? – удивленно спросил сержант.
– Сюда, куда же еще, – раздраженно бросил Эмберли. – На велосипеде. И немедленно!
– Я должен подъехать в Грейторн в этот час? – изумился Губбинс. – Но зачем?
– Чтобы я мог забрать вас. Буду ждать в машине.
– Но мистер Эмберли, как-то не хочется кататься на машине в столь поздний час, беспокоить людей и все такое. И главное, зачем?
– Более того, – не обращая внимания на вопрос полицейского продолжил Фрэнк, – захватите с собой пару ребят.
– Но зачем? – не унимался сержант.
– Мне кажется, Коллинз никуда не сбежал. И мы попробуем его отыскать. Так вы едете?
– Да, – нехотя буркнул Губбинс. – Выезжаю, но теперь уже жалею о том, что некогда умолял вас заняться этим делом.
– Вы думали о повышении, сержант, и по всей вероятности, его получите, – ободрил собеседника Эмберли и повесил трубку.
Еще секунду-другую он сидел за письменным столом, затем набил трубку, закурил и принялся медленно расхаживать по комнате, размышляя над новой загадкой. Но вот табак почти выгорел, он затушил трубку и поднялся наверх. В свою комнату пошел не сразу, сперва приоткрыл дверь в спальню сэра Хамфри и спросил, не спит ли он.
С постели донеслось ворчание.
Эмберли включил свет:
– Извините, сэр, но мне надо срочно уехать. Так что не обращайте внимания на шум во дворе.
Сэр Хамфри приподнялся, оперевшись на локоть.
– Господи Боже, ну что там еще? Куда ты собрался? Что случилось?
– Пропал камердинер Фонтейна. Полиция считает, он сбежал.
– Ну так пускай сами его ищут, правильно? Это ведь их работа, не твоя.
– Верно. Но с другой стороны, вполне возможно, что никуда он не сбежал. Вот я и хочу выяснить.
– Да пошел ты к черту! – И сэр Хамфри перевернулся на другой бок.
Эмберли поблагодарил его и вышел.
Когда прибыл сержант в сопровождении двух молодых горящих энтузиазмом констеблей, Эмберли уже ждал их в машине. Он велел им оставить велосипеды и пересесть к нему в «бентли». Губбинс разместился рядом с Фрэнком, констебли – на заднем сиденье. Затем сержант без особой надежды в голосе заметил, что целиком доверяет водительским навыкам мистера Эмберли и надеется, что тот не будет гнать со скоростью девяносто миль в час, потому как он, Губбинс, человек женатый.
Впрочем, опасения его не оправдались. Фрэнк вел машину очень медленно, так медленно, что сержант, заподозрив какой-то подвох, спросил, уж не на похороны ли они собрались.
– Сэр, может, все-таки скажете, куда мы едем?
– К особняку Нортон. Примерно в восемь вечера, сержант, Коллинз был в Грейторне. Только никому ни слова. Он был там и обыскал мою комнату.
– Обыскал вашу комнату?! Вы его видели?
– Нет. Но знаю, это он.
– Господи Иисусе! Но что именно он искал?
– Одну вещицу, думал, что она у меня. А сейчас мы поищем его. Теперь смотрите внимательнее. Возьмите вон тот фонарь.
Машина все так же медленно ползла по дороге. Два констебля, наслышанные об отчаянной манере езды мистера Эмберли, были явно разочарованы.
Сержант держал фонарь за конец провода и осматривал придорожную обочину.
– А в лесу тоже будем искать, сэр? – осведомился он.
– Возможно. Но Коллинз едет на велосипеде. А потому скорее всего движется по дороге. Это что, все заповедники?
– По большей части да. Тут земли генерала Томлинсона граничат с заповедником мистера Фонтейна. Как раз сегодня взяли браконьера. Лесничий генерала его застукал.
Машина повернула.
– Земли мистера Фонтейна начинаются где-то здесь, – продолжал сержант. – Хичкоку в этом году жутко не повезло с фазанами, так он мне говорил.
– Что, браконьеры?
– Ну и они, и зеваки, которые шастают где попало. Потеряли почти весь молодняк. Эй, а это что такое?
Фары выхватили из тьмы дорогу, убегающую вдаль. На обочине, наполовину скрытый в траве, темнел какой-то предмет.
Один из констеблей приподнялся на сиденье, всмотрелся:
– Велосипед!
Машина рванула вперед.
– Это нечто большее, чем просто велосипед, друг мой, – заметил Эмберли.
Рядом с велосипедом что-то чернело. Машина приблизилась, и сержант громко ахнул. На обочине, возле канавы, полуприкрытое нескошенной травой лежало тело человека в позе зародыша.
Фрэнк затормозил. Лицо его было мрачно.
– Взгляните, сержант.
Губбинс выскочил из машины и склонился над неподвижным телом, зажав фонарь в руке. Потом он содрогнулся, лицо побелело, как мел:
– Боже!..
Эмберли тоже вышел и направился к свернувшейся калачиком фигуре.
– Зрелище… не очень приятное, сэр, – деревянным голосом произнес сержант и посветил фонариком.
Эмберли стоял и смотрел сверху вниз на то, что осталось от Альберта Коллинза.
– Половина черепа снесена, – сдавленным голосом произнес Губбинс.
– Выстрел с близкого расстояния, – заметил Эмберли.
За спиной у него раздался какой-то звук. Один из молодых констеблей склонился над канавой, его рвало. Второй держался, но тоже смотрел не очень весело.
Сержант выключил фонарик.
– Жуткое зрелище, – пробормотал он. – Идем, Хендерсон! Сразу видно, что ты у нас необстрелянный воробей. – Губбинс обернулся к Эмберли. – Вы ведь это искали, верно, сэр?
Фрэнк кивнул.
– Кто это сделал, сэр?
– Меня здесь не было, сержант, – мягко заметил Эмберли.
Губбинс внимательно посмотрел на него.
– Вас не так-то просто вывести из себя, да, сэр?
Фрэнк еще раз взглянул на труп.
– Ну пожалуй, труднее, чем прикончить это несчастное создание, – раздраженно ответил он. – Лично у меня данное зрелище вызывает облегчение. Я боялся, что он избегнет ловушки. И мне его ничуть не жаль.
Губбинс был потрясен:
– Но ведь Коллинз умер такой ужасной смертью, сэр.
Эмберли зашагал к машине:
– Вы правы, сержант. Именно такую он и заслужил.
Глава четырнадцатая
Оставив одного из констеблей охранять тело Коллинза, сержант попросил мистера Эмберли отвезти его в особняк. Фрэнк кивнул и нажал на педаль газа.
Большой дом был погружен во тьму. Однако, когда они позвонили, ждать пришлось недолго, через несколько секунд в полукруглом окошке над входной дверью вспыхнул свет.
– Гм… – буркнул сержант. – Много времени не понадобилось, чтобы разбудить их, верно, сэр?
Открыл дверь дворецкий, на нем были брюки, поверх пижамы накинут халат. И лицо совсем не заспанное. Напротив, он был бодр и свеж и, казалось, ничуть не удивился, увидев перед собой полицейского. Взгляд карих застенчивых глаз перебегал с сержанта на Эмберли. Затем он отступил на шаг и позволил им войти.
– Вы что, ждали нас? – строго спросил Губбинс.
Бейкер закрыл дверь.
– О нет, сержант. Но я, конечно, знаю, что мистер Фонтейн вам звонил. Хотите видеть мистера Фонтейна?
Сержант ответил утвердительно и проследовал за дворецким в библиотеку. Когда Бейкер удалился, Губбинс обернулся к Эмберли:
– Что думаете об этом парне, сэр?
– Как-нибудь скажу.
– Лично мне хотелось бы потолковать с ним по душам, – мрачно заметил сержант.
– Мне тоже.
Вскоре к ним спустился Фонтейн. Увидев Эмберли, он удивился и спросил, что случилось.
Сержант ему рассказал.
Фонтейн растерянно воскликнул:
– Застрелили?! Коллинза? – И он вопросительно уставился на Эмберли. – Не понимаю… Кто мог его застрелить? Где он?
– Возможно, – осторожно начал сержант, – то были браконьеры. А может, и кто-то другой. Будем расследовать. А пока, сэр, если не возражаете, я бы хотел воспользоваться вашим телефоном.
– Да, конечно. Идемте, я вас провожу. – Фонтейн провел полицейского в холл, тот стал звонить в участок дежурному констеблю. Бэзил вернулся в библиотеку, недоуменно взглянул на Эмберли. – Ничего не понимаю! – растерянно воскликнул он. – Просто фантастика какая-то! Сперва мой дворецкий, затем – камердинер. Послушайте, Эмберли, мне все это страшно не нравится!
– Еще бы. Думаю, что и Доусон, и Коллинз тоже были далеко не в восторге.
Фонтейн принялся нервно расхаживать по комнате.
– Кто его нашел? И где? – Услышав, что Коллинза застрелили примерно в миле от особняка, он так и ахнул. – Боже милостивый! Так вы считаете, это дело рук браконьеров?
Фрэнк промолчал.
Но тут вдруг Фонтейна заинтересовала другая сторона прискорбного происшествия:
– Но с чего это вдруг вы отправились на его поиски? Только не говорите мне, что вы ждали такого развития событий!
– О нет. Мы направлялись к вам, просто поговорить. Вот и все.
Бэзил покачал головой:
– Ума не приложу, как это все случилось. Ужасная история! Господи, теперь только и остается, что задаваться вопросом: кто же следующий?
Тут в библиотеку вошел сержант и вежливо попросил мистера Фонтейна ответить на несколько вопросов. Тот выразил готовность оказать любое содействие, однако заметил, что располагает очень скудной информацией. Коллинз был у него в спальне, когда в половине восьмого Фонтейн поднялся туда переодеться к обеду. С тех пор он камердинера не видел, да и не особенно им интересовался – ровно до тех пор, пока, снова зайдя в спальню незадолго до полуночи, не увидел, что постель не приготовлена. Фонтейн вызвал Бейкера, и тот сказал, что за ужином на половине для прислуги Коллинза не было. Дворецкий проверил комнату камердинера, там его тоже не оказалось.
Фонтейн признался, что уже тогда заподозрил неладное. При других обстоятельствах он бы предположил, что Коллинз просто ушел без разрешения на вечер, проявил непослушание, нарушил распорядок, но как раз сегодня камердинер получил уведомление об увольнении – которое произойдет через месяц, – с этим, очевидно, и связано его исчезновение.
Эмберли, взявший ранее со стола свежий номер «Панча» и рассеянно перелистывавший его, поднял на Фонтейна глаза:
– А почему вы решили уволить Коллинза?
– С учетом всех обстоятельств, решил, что так будет лучше. Этот человек злоупотреблял своим положением. И потом эта история с молодым Брауном. Чем дольше я раздумывал над тем, что вы сказали, Эмберли, тем подозрительнее она мне казалась. И с Доусоном тоже. Стоит начать подозревать человека хоть в чем-то и уже не можешь остановиться. Ну и когда в голову лезут разные дурные мысли, единственный способ избавиться от них, это уволить человека, который их вызывает.
– Но у Коллинза, если не ошибаюсь, было стопроцентное алиби в ночь убийства Доусона.
– Да, я тоже так думал. Мне и в голову ничего такого не приходило до тех пор, пока Браун не упал в реку. В то время, когда убили моего дворецкого, Коллинз гладил мне костюм, я его видел. Но знаете, просто удивительно, до чего легко найти в этом алиби дырки. Я пытался рассчитать время, которое бы понадобилось ему, чтобы добраться до дороги на Паттингли, если б он воспользовался мотоциклом. Я вовсе не хочу сказать, что он сделал это, просто зародилось сомнение. А всему виной натянутые отношения между хозяином и слугой. Вот сегодня и выдал ему уведомление. И, когда он вдруг пропал сегодня вечером, тут у меня промелькнула мысль: наверняка подумал, что я его подозреваю, вот и решил удрать. И чем дольше размышлял об этом, тем больше убеждался в своей правоте. И когда в три часа ночи он так и не появился, я позвонил в полицейский участок. Но мне и в голову не приходило, что с Коллинзом могло случиться нечто подобное.
– Нет, сэр, конечно, не приходило, просто уверен в этом, – заметил сержант. – И вы не видели, как камердинер выходил из дома? Или, может, кто-то еще выходил?
– Нет, да и не мог видеть. Большую часть вечера я просидел здесь, в библиотеке, писал письма. Если б открылась входная дверь, я бы услышал. Стало быть, Коллинз из нее не выходил.
– Понятно, сэр. Если не возражаете, я бы хотел поговорить с вашим новым дворецким.
– Разумеется. – Фонтейн подошел к камину и нажал на звонок.
Дверь распахнулась почти тотчас же, но в библиотеку вместо Бейкера вошел Кокрейн, встрепанный и сонный. Моргая, он удивленно уставился на собравшуюся здесь компанию, даже зажмурился на секунду. Потом снова открыл глаза и покачал головой.
– Подумал, это мне снится. Но теперь вижу, что передо мной действительно вы, сержант. Все прояснилось, не так ли? И мне можно снова улечься на ложе, усыпанное цветами, я правильно понял?
Губбинс усмехнулся, а Фонтейн резко заметил:
– Не самое удачное время для шуток. Коллинз убит.
Кокрейн уставился на него, разинув рот. Потом вопросительно покосился на Эмберли, ожидая объяснений.
Но тот молчал, и ответил ему Фонтейн. Энтони выслушал его, не скрывая изумления.
– Мне никогда не нравился Коллинз, – сказал Кокрейн. – Но это… пожалуй, уж слишком. Нет, не возражаю, время от времени должно происходить какое-то маленькое преступление, это оживляет обстановку, но я категорически не приемлю маньяков и убийц. Целых три смерти, одна за другой! Нет, это уже просто ни в какие ворота не лезет!
Фонтейн резко развернулся к Эмберли:
– Боже милостивый, ну скажите же наконец, что это такое?! Три совершенно необъяснимых убийства!.. Что вы о них думаете?
– Некоторые люди, – осторожно подбирая слова, начал Эмберли, – склонны считать, что все убийцы – маньяки.
– Вы меня вызывали, сэр?
Сержант обернулся:
– Хотел задать вам несколько вопросов. Входите и закройте за собой дверь.
Дворецкий повиновался.
Губбинс извлек из кармана блокнот.
– Когда вы в последний раз видели Коллинза?
Дворецкий ответил сразу же:
– В двадцать минут восьмого.
– Вот как? Откуда такая точность?
– Коллинз сам назвал это время, сержант. Сказал, что должен подняться наверх и приготовить пижаму для мистера Фонтейна.
Тут с другого конца комнаты раздался голос Эмберли:
– А вы видели, как он выходил из дома?
– Никак нет, сэр. Должно быть, Коллинз вышел во время обеда, пока я прислуживал за столом.
– Это почему? – тотчас спросил сержант.
Уголки рта у дворецкого нервно дернулись. И после продолжительной паузы Бейкер заметил:
– Думаю, что увидел бы, как он выходит из дома, если б был на половине для прислуги.
– Вы с ним были в дружеских отношениях?
– Я, знаете ли, совсем недавно служу у мистера Фонтейна, сержант. Но все это время старался поддерживать хорошие отношения со всей остальной прислугой.
Губбинс не сводил с Бейкера пристального взгляда:
– А где вы раньше служили? До того, как приехали сюда?
Тут дворецкий помрачнел.
– Был временно безработным, сержант.
– По какой причине?
– Болел.
– Адрес?
– Мой… домашний адрес… это в Тутинге, – неохотно выдавил Бейкер. – Блэкэддер-роуд.
– А фамилия предыдущего нанимателя?
– Мой последний хозяин в Америку уехал.
– Вот как? В Америку, значит? Фамилия?
– Фэншо, – еще более неохотно ответил Бейкер.
– Его адрес в Англии?
– У него нет адреса в Англии, сержант.
Губбинс удивленно поднял глаза на дворецкого.
– Послушайте, мой дорогой, у него должен был иметься хоть какой-то адрес, раз вы у него служили, верно? Итак…
Тут снова раздался голос Эмберли:
– Вы служили у мистера Джеффри Фэншо, верно?
Дворецкий опасливо покосился на него:
– Да, сэр.
– Итон-сквер, не так ли?
Бейкер нервно сглотнул слюну:
– Да, сэр.
– Тогда зачем делать из этого тайну? Номер дома пятьсот сорок семь, сержант.
– Так вы знаете мистера Фэншо, сэр?
– Знаю. Он член моего клуба.
– И это правда, что он уехал за границу?
– Вроде бы. Я могу выяснить.
Сержант обратился к Фонтейну:
– У вас ведь имеется рекомендация, сэр, я правильно понимаю?
– Да, разумеется. Но их передал мне Бейкер. Я хотел написать самому мистеру Фэншо, но не смог, поскольку тот уехал, или говорят, что уехал, в Нью-Йорк. Рекомендация была написана на листке, вырванном из клубного блокнота.
– Неплохо было бы прояснить все это, – заметил Губбинс, строча в блокнот. – Может, вы займетесь данным вопросом, сэр?
– Да, займусь, – ответил Эмберли. – Однако пока мне хотелось бы знать одну вещь. – И он так и прожег взглядом Бейкера. – Вот вы сказали, что услышали бы, как Коллинз выходил из дома, если б не находились в это время в столовой. А вы видели или слышали, как кто-нибудь выходил из дома тем вечером?
Дворецкий ответил медленно:
– Две служанки выходили, сэр. А остальная прислуга… нет.
– Вы в этом уверены?
– Да, сэр.
– Вы побывали на половине для прислуги?
– Нет, сэр. Большую часть времени провел в буфетной. А до этого был в столовой, убирал посуду после обеда.
– Так что, вы бы знали, выходил ли кто из дома через главную дверь?
– Никто не открывал тем вечером эту дверь, сэр, – уверенно и спокойно ответил Бейкер.
Эмберли вновь раскрыл «Панч». Похоже, он не проявлял больше никакого интереса к вопросам сержанта и ответам дворецкого, но когда Бейкер минут десять спустя уже собрался выйти из библиотеки, он на секунду оторвался от чтения и спросил:
– А вам не показалось, когда вы осматривали комнату Коллинза, что тот забрал все свои вещи с собой, точно собирался насовсем покинуть этот дом?
– Нет, сэр. Мистер Фонтейн велел мне обратить на это особое внимание. Ну и я взял на себя смелость заглянуть в шкаф и комод. Насколько я понял, там все лежало на своих местах.
– А вы внимательно смотрели?
– Да, сэр. И не увидел ничего такого подозрительного.
– Благодарю вас.
– У вас вопросов больше нет, сэр? – осведомился Губбинс, закрыв блокнот.
– Нет, спасибо, сержант.
– В таком случае я возвращаюсь в участок, сэр. Извините, что побеспокоили вас, мистер Фонтейн. Полагаю, что завтра вас захочет видеть инспектор.
Бэзил кивнул с недовольным видом:
– Да, думаю, захочет. Подъеду в участок прямо с утра.
– Что ж, раз это все, лично я собираюсь обратно в постельку, – объявил Кокрейн. – И еще, пожалуй, прихвачу с собой пистолет. С ним как-то веселее будет.
– Пожалуй, что так, сэр, – заметил Губбинс.
– Идемте со мной, сержант, – пригласил Энтони. – Нам обоим просто необходимо выпить.
Только тут Фонтейн вспомнил о своих обязанностях гостеприимного хозяина:
Читать бесплатно другие книги:
