Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек (сборник) Хейер Джорджетт

– Не беспокойтесь. На вашем месте я больше не стал бы смотреть на него. Зрелище не из приятных.

– Да, – передернул плечами Холлидей. – Жуткое!

Вернувшись, Финч доложил Гесту:

– Это доктор Реймонд, сэр, приехал к ее милости. Сообщить ему о случившемся?

– Да, конечно, – ответил Гест. – Он в холле? Пойду поговорю с ним.

Когда Гест вышел из кабинета, Реймонд, плотный человек лет сорока, жизнерадостный, с блестящими голубыми глазами, стягивал водительские перчатки.

– Доброе утро, доктор, – сказал Стивен. – Моя фамилия Гест. Не зайдете ли в кабинет на минутку?

– Пожалуйста, – ответил врач с легким удивлением. – Но я приехал к леди Биллингтон-Смит. Что-нибудь случилось?

– Да, – ответил без обиняков Гест. – Сэра Артура только что обнаружили мертвым.

Улыбка Реймонда исчезла.

– Сэр Артур умер? Господи Боже! Пойдемте.

Увидев тело генерала, врач переменился в лице. Обведя быстрым испытующим взглядом Геста, затем Холлидея, он подошел к письменному столу и склонился над трупом. Затем поднял голову и отрывисто бесстрастно спросил:

– И вы знаете, когда это случилось?

– Мы надеемся узнать об этом от вас, – ответил Стивен.

Доктор Реймонд осторожно взял руку генерала и проверил, как сгибаются пальцы. Трое мужчин ждали, когда он закончит свое краткое обследование. Вскоре доктор выпрямился.

– В полицию сообщили?

– Как только обнаружили труп, – ответил Гест.

Холлидей отошел от двери.

– Доктор, вы уже составили мнение, когда это могло случиться? – спросил он.

– Точно сказать очень трудно, – ответил врач. – Но в течение последнего часа – определенно. Теперь я хотел бы вымыть руки, а потом мне надо повидать леди Биллинггон-Смит. Она уже, конечно, знает об… этой трагедии?

– Да, знает, – кивнул Гест. – Холлидей, проводите доктора в ванную. Доктор, вам больше здесь ничего не нужно? Тогда Финч может запереть дверь.

Холлидей отвел его в сторону.

– Послушайте, Гест, может, лучше взять ключ мне или вам? Знаете, осторожность никогда не помешает.

– Думаю, за Финча беспокоиться не стоит, – ответил Стивен. – Хотя, возможно, вы правы. Доктор, не возьмете ли ключ до приезда полиции?

Снаружи они встретили вышедшую из гостиной Дайну. Девушка выглядела бледной, но полностью владела собой.

– Ужасно, правда? – сказала она. – Миссис Твининг рассказывает, как увидела это. Что нужно делать? Могу я чем-то помочь?

– Постарайся успокоить всех, – сказал ей Стивен. – Это доктор… вы мне, кажется, не представились.

Лицо Дайны просветлело.

– Весьма кстати! Моя сестра в шоке, доктор Реймонд, и, думаю, крепкое бренди с содовой не повредит миссис Твининг. Собственно, за этим райским напитком я и пошла.

– Я сейчас иду к леди Биллингтон-Смит, – сказал доктор. – Вы, очевидно, мисс Фосетт? Вот только вымою руки. Мистер… Холлидей – так ведь? – будьте добры, проводите меня.

Дайна подождала, пока Бэзил с врачом скроются, потом повернулась к Гесту.

– Стивен, страшное дело, – нахмурилась она. – Приедет полиция, так ведь?

– Боюсь, что да, – ответил Гест. – И судя по всему, никто из нас не сможет уехать в три десять. Сумеешь ты успокоить женщин?

Финч сдержанно кашлянул.

– Если позволите, сэр, я могу без особого шума накрыть в столовой ленч для гостей.

– Это не очень удобно, – с сомнением покачала головой Дайна. – С другой стороны, есть хочется, да и Лола с Камиллой уймутся.

– Лола уже спустилась? – спросил Стивен.

Дайна принужденно улыбнулась.

– Да. Не хочу казаться легкомысленной, но она там очень кстати. Правда, Фэй ее с трудом переносит. Мисс де Сильва, похоже, рискует попасть под арест за это преступление. Камилла попросту в истерике. Вот только не пойму, куда подевался Джеффри. Его нигде нет, а уже половина второго…

Вернулись Холлидей с врачом. Дайна оборвала разговор и повела Реймонда в гостиную.

Фэй сидела на диване рядом с миссис Твининг, судорожно стиснув лежавшие на коленях руки, глаза ее неестественно расширились, словно вглядывались во что-то ужасное. Миссис Твининг же была спокойна, как всегда, правда, чуточку побледнела. Камилла Холлидей теребила носовой платок и все повторяла: «Не могу поверить! Просто не могу!» Лола, сидевшая в кресле с высокой спинкой, вызывающе сверкала подведенными глазами. Когда доктор вошел, она говорила с величайшим упоением:

– Для меня это совершенно ужасно! Все знают, что генерал – я простила его, уверяю вас, я добрая христианка – был весьма жесток ко мне. И конечно, полиция сочтет, что убить генерала кроме меня было некому.

Тупо глядящая в пространство Фэй содрогнулась.

– Это доктор Реймонд, – представила врача Дайна, беря на себя роль хозяйки положения. – Миссис Холлидей, Лола, не пройдете ли в столовую? Доктор хотел бы поговорить с моей сестрой наедине, и… и, кажется, дворецкий подает ленч, между прочим.

– Ленч! – неистово вскричала Камилла. – Как можно быть такой бесчувственной! Меня стошнит от одного взгляда на еду!

Миссис Твининг поднялась.

– Ерунда! – сказала она. – Постарайтесь не давать воли чувствам, миссис Холлидей, и ведите себя прилично.

Она понимающе кивнула доктору Реймонду и первой пошла к выходу.

Но не успела она взяться за дверную ручку, как ее остановил вскрик Лолы.

– О Господи! – воскликнула мисс де Сильва по-испански и театральным жестом указала на застекленную дверь.

На пороге стоял разгоряченный, взъерошенный Джеффри.

– Джеффри! Где же ты был? – вырвалось у Дайны.

Он провел рукой по лбу.

– Тебе-то что? За много миль отсюда. – И, увидев, что все глаза устремлены на него, резко спросил: – Чего смотрите? Где я был, вас не касается, разве не так?

Доктор Реймонд подошел к нему и взял за руку.

– Успокойтесь, молодой человек. Вы несколько переутомились. Сядьте. Случилось нечто ужасное. Ваш отец… убит.

Джеффри тупо посмотрел на него:

– Что? Отец убит? – И ошеломленно захлопал глазами. – Вы в своем уме? Я… вы что, шутите?

Прочтя в лице врача однозначный ответ, Джеффри содрогнулся.

– Господи! – пробормотал он. Губы его задрожали, и, к всеобщему испугу, молодой человек беспомощно, бессмысленно захихикал.

– Вот так та2к! – ахнула Камилла. – Ну и ну, должна сказать!

– Прекратите! – грубо прикрикнул доктор Реймонд. – Немедленно перестаньте, Джеффри, слышите? Возьмите себя в руки. Успокойтесь.

– Н-не могу! Господи, н-неужели не видите, как это с-смешно? – простонал Джеффри. – Ваши л-лица! Н-не смешите меня!

Дайна выбежала из комнаты и через несколько минут появилась с графином бренди и стаканом. Врач и миссис Твининг стояли возле Джеффри. Он понемногу успокаивался, но все еще трясся от идиотского смеха.

Доктор Реймонд поднял взгляд.

– А, спасибо. Не очень много, да, вот столько хватит. А ну, Джеффри, выпейте.

Он поднес стакан к его губам и почти силком влил бренди ему в рот.

Джеффри поперхнулся, закашлялся. Смех его утих. Он обвел взглядом комнату и облизнул губы.

– Извините. Не знаю, что случилось со мной, – произнес он тусклым голосом. – Здра… здравствуйте, тетя Джулия! Что вы здесь делаете? Кто же убил моего отца?

– Этого мы пока не знаем, друг мой, – спокойно ответила миссис Твининг. – Дайна, проводите, пожалуйста, миссис Холлидей и мисс де Сильва в столовую, а я побуду здесь, пока Джеффри не придет в себя.

Дайна с готовностью распахнула дверь, и обе женщины под ее властным взглядом вышли, но в холле Камилла затряслась и объявила, что не в силах пройти мимо кабинета. Ее еле удалось уговорить, и в конце концов она вошла в столовую, крепко держась за руку Дайны.

Гест и Холлидей сидели за столом. Стивен вяло жевал холодную невкусную говядину, а Бэзил только делал вид, будто ест. Оба поднялись, и Гест отодвинул от стола стул.

– Вот и хорошо, – сказал он. – Прошу вас, садитесь, миссис Холлидей.

Камилла, не обратив на него внимания, вцепилась мужу в рукав.

– Бэзил, какая жуть! Я чувствую себя просто ужасно! Что станут делать полицейские? Будут допрашивать нас?

Бэзил Холлидей отвел ее руку от своего рукава.

– Камилла, тебе нечего бояться. Ты здесь ни при чем. Сядь, возьми себя в руки.

Та разрыдалась.

– Н-не надо говорить со мной т-так грубо! – всхлипывала она. – Ты не представляешь, до чего я расстроилась. Я ведь недавно была с ним наедине. О чем полиция будет меня спрашивать? Я ничего об этом не знаю!

– Конечно, не знаешь. Никто из нас ничего не знает. Нам нужно будет отвечать на все вопросы только полную правду, – сказал Холлидей, усаживая Камиллу. – Так ведь, Гест?

– Видимо, да, – ответил Стивен. – Я не особенно разбираюсь в процедуре дознания.

Мисс де Сильва сурово посмотрела на Камиллу.

– Не вижу для вас причин плакать, – объявила она. – Если бы плакала я, это было б легко понять, потому что сэр Артур был отцом Джеффри. Но я не плачу, потому что очень мужественная и, кроме того, опухшие от слез глаза мне ни к чему. Здесь будут репортеры, и о таких вещах надо думать заранее, потому что лишний снимок в газете никогда не помешает – только, уверяю вас, не с красными глазами.

Бурные всхлипывания Камиллы, как ни странно, прекратились. Она возмутилась:

– Не представляю, как вы можете быть настолько бесчувственной! И пожалуйста, не уговаривайте меня есть, я не смогу проглотить ни кусочка.

– Только немного цыпленка, мадам, – утешающе сказал подошедший Финч и поставил перед ней тарелку.

Дайна сидела рядом со Стивеном и рассеянно жевала курятину. Кусок был на удивление безвкусным и никак не глотался. Ей казалось, она находится в каком-то Зазеркалье, где царит сплошной хаос, где знакомые люди говорят слова и совершают поступки, кажущиеся нелепыми даже во сне.

– Приехали полицейские? – спросила она и сразу же подумала, как странно это звучит, совершенно нереально, как нереальна мысль об Артуре, зарезанном в собственном кабинете. Такие жуткие истории происходят с другими людьми, о них пишут в вечерних газетах, и ты размышляешь, что за люди могли оказаться в столь необычных обстоятельствах. А с твоими близкими такого просто не может произойти. И нет смысла твердить себе, что это произошло; осознать это невозможно.

– Да, минут пять назад, – ответил Гест. – Вчетвером. Сейчас они в кабинете. Прежде всего, наверное, захотят поговорить с Фэй. Она очень расстроена?

– Да, конечно, это ужасное потрясение, – сказала Дайна. – Я оставила с ней доктора Реймонда и миссис Твининг. Миссис Твининг кажется скорее ошеломленной, нежели расстроенной. И Джеффри там.

Камилла подняла голову.

– Никогда не видела ничего похожего на истерику Джеффри! – объявила она. – Меня нелегко потрясти, но, должна признаться, тут возмутилась до предела. Он смеялся! Как бы злобно они ни ссорились с бедным сэром Артуром, мог хотя бы изобразить жалость.

– С ним случилась истерика? – спросил Гест, приподняв брови.

– Вот уж не знаю. Могу только сказать, что вид у него был совершенно дикий. Я пришла в ужас. Подумала, что он сошел с ума.

– Для Джеффри хорошо, что его папа убит, – задумчиво произнесла Лола. – Естественно, я не могла выйти за него, лишенного денег. Но теперь дело совсем другое, он получит большое наследство и станет сэром Джеффри. На мой взгляд, «сэр» лучше, чем «мистер», значительнее. Вызывает даже некоторое уважение.

– Очень жаль, – сказала Дайна, – только Артур не имел баронетского титула. Джеффри придется оставаться мистером.

Мисс де Сильва, видимо, сильно огорчилась этим известием и слегка вознегодовала.

– Я бы предпочла стать леди Биллингтон-Смит, как ваша сестра, – твердо сказала она. – И не понимаю, почему Джеффри не может быть сэром Джеффри. Совершенно непостижимо. Возможно, это удастся устроить. Я поговорю с ним.

Дайна почувствовала, что вот-вот расхохочется. Закусив губу, она постаралась сдержать этот порыв.

Наблюдательный Финч подошел к столу и налил ей вина.

– Чуточку бургундского, мисс, – прошептал он.

Дайна с благодарностью отпила глоток. Финч просто чудо – прямо как больничная сиделка.

На Камиллу еда и вино подействовали оживляюще. Она пустилась в громкий бессвязный разговор об утренних событиях, непонятно, правда, с кем. Муж попытался урезонить ее.

– Бессмысленно спрашивать, кто это сделал, – мы никак не можем этого узнать, – сердито сказал он. – И чем меньше будем об этом говорить, тем лучше.

Из холла в столовую вошел младший лакей и что-то прошептал Финчу на ухо. В отличие от дворецкого молодой слуга выглядел взбудораженно, словно все эти драматические события доставляли ему пугающую радость.

Финч кивнул и подошел к креслу Геста.

– Вас немедленно хочет видеть старший инспектор, сэр, – негромко доложил он. – В маленькой столовой.

Дайна услышала, и ей вспомнилась приемная зубного врача. Твою фамилию произносят замогильным голосом, и ты идешь, ощущая холод под ложечкой.

Отсутствовал Стивен недолго. Минут через десять он вернулся и кивнул Холлидею:

– Теперь полицейские хотят видеть вас. Они просто выслушивают показания. Очевидно, им нечем заняться, пока из Силсбери не приедет начальник полиции. Насколько я понял, он привезет с собой медицинского эксперта.

Холлидей резко поднялся и вышел.

– Что они сказали? Я им потребуюсь? Они знают, кто это сделал? – засыпала его вопросами Камилла.

Гест взял салфетку и сел на свое место. Взглянув на Камиллу с легким презрением, он лаконично ответил:

– Пока нет. Думаю, они захотят поговорить со всеми.

– А где Фэй? – спросила Дайна. – Она уже была у них?

– Фэй поднялась к себе в комнату. Видимо, они пригласили ее первой. Я разговаривал с миссис Твининг. Она сказала, что Фэй хочет побыть одна. Прилечь и никого не видеть. Боюсь, сегодня никто из нас не сможет уехать. Это не нарушит ваших планов, мисс де Сильва?

– Сейчас я остаюсь только по собственному желанию, – с достоинством ответила Лола. – Конечно, я не уеду, но, полагаю, это платье нужно снять, оно зеленое, а я, можно сказать, почти член семьи, поэтому надо надеть черное. Помнится, я привезла черное платье, оно к тому же очень шикарное.

– Собственно говоря, я тоже подумывала о том, что бы такое надеть, – развила тему Камилла. – Нехорошо ходить в светлом, правда? Только я никогда не носила черных платьев и сейчас не хочу покупать, мне оно потом не понадобится, понимаете.

Дайна не нашла в себе сил вступить в это обсуждение и подчеркнуто ровным тоном обратилась к Гесту:

– Стивен, выяснили полицейские что-нибудь?

– Не знаю, – ответил Гест. – Они скрытничают.

Недовольная его лаконичностью, Дайна вздохнула. Вскоре вернулся Холлидей. И неестественно спокойным голосом произнес:

– Камилла, теперь полицейские хотят поговорить с тобой. Тебе нужно только будет рассказать, что ты делала сегодня утром, так что не паникуй и не болтай о посторонних вещах.

– Бэзил, пошли вместе! Тебя пустят? Ужас как не хочется идти одной. Меня же начнут расспрашивать о том, чего я совершенно не знаю.

– Вот и отвечай, что не знаешь! И ради Бога, не будь такой затравленной! – грубо прикрикнул он. – Говорю же тебе, бояться совершенно нечего!

Бэзил придержал дверь и, когда Камилла вышла, резко захлопнул. Потом возвратился на свое место и потянулся к бокалу.

– Положение у меня довольно неприятное, – проскрипел он. – Очевидно, вы знаете, что, кажется, я последний видел сэра Артура живым?

Дайна в изумлении уставилась на него. Лола, старательно снимавшая кожицу с персика, никак не среагировала. Стивен Гест свернул салфетку.

– Нет, я не знал.

– Это так, – сказал Холлидей. – У меня с ним вышла… не ссора, но, скажем, неприятный разговор. С хозяином дома не ссорятся, это понятно. Однако при таком обороте дел… – Он повернулся к дворецкому: – Финч, насколько я понимаю, вы слышали наш разговор с сэром Артуром. И кажется, создали у полицейских впечатление, будто мы яростно бранились.

– Такого намерения у меня не было, сэр, – невозмутимо ответил дворецкий. – Однако на вопрос, не слышал ли я, как сэр Артур разговаривал с кем-нибудь между двенадцатью и часом, мне пришлось ответить правду.

– Незачем было говорить, что мы ссорились, – сказал Холлидей. – То была не ссора. Собственно говоря, значения это не имеет, но представляет меня в невыгодном свете.

– Весьма сожалею, сэр, – бесстрастно произнес Финч.

Камилла вернулась возбужденной.

– Слава Богу, все позади! – выдохнула она. – Теперь просят вас, мисс де Сильва. Бэзил, раз нам нельзя уезжать, давай распакуем вещи. Честно говоря, я не понимаю, зачем нам оставаться. Эти полицейские ужасно действуют мне на нервы. Один сейчас стоит в холле. Наверное, боятся, как бы мы не попытались бежать!

– Кажется, меня приберегли напоследок, – заметила Дайна, когда Холлидеи вышли. – Поторапливались бы. Я хочу подняться к Фэй.

– Думаю, мисс, вам не придется давать показаний, – сказал Финч, поднося ей кофе. – Насколько я понимаю, вы все время находились на веранде.

– Да, пожалуй, – задумчиво протянула Дайна. – Стало быть, я вне подозрений?

И тут же пожалела о своих словах.

– Попью кофе наверху, – поднялась она. – Кажется, все оборачивается весьма неожиданной и неприятной стороной. Мне и в голову не приходило. Даже когда мистер Холлидей сказал, что последним видел Артура. Видимо, все мы так или иначе находимся под подозрением.

– На твоем месте я бы не беспокоился, – сказал Гест, открывая ей дверь. – И позаботься, чтобы Фэй тоже не волновалась. Ладно?

Никогда еще в Грейндже день не тянулся так долго. Дайне казалось, он никогда не кончится. Ощущение нереальности усиливалось. Фэй заперлась у себя в комнате и никого не впускала; Холлидеи тоже оставались наверху. Джоан Доусон, занимаясь своим делом, попутно успевала громко всхлипывать. Джеффри не мог себе местa найти; невозмутимое спокойствие Стивена, читавшего в бильярдной газету, казалось каким-то неестественным. Лола после долгой беседы с потрясенным, однако упорствующим в своей недоверчивости суперинтендантом объявила, что ей нужно отдохнуть до чаепития, и отправилась наверх. Миссис Твининг осталась в гостиной с Джеффри, а вот доктору Реймонду, после того как его показания были тщательно записаны, разрешили уехать.

Начальник полицейского участка майор Грирсон приехал с медицинским экспертом, одетым в штатское сержантом и фотографом в половине четвертого. Озабоченного вида человек лет пятидесяти, говорил он торопливо, неуверенно и, видимо, страдал хроническим насморком. То и дело шмыгал носом, постоянно прикладывая к нему скомканный платок. Встретили его суперинтендант и случайно оказавшаяся в холле Дайна.

– Ужасно, ужасно! – сказал майор. – Я хорошо знал генерала… э… хорошо. Вы его свояченица? Так. Суперинтендант, если вы готовы…

Сопровождаемый экспертом, фотографом и человеком в штатском, оказавшимся дактилоскопистом, майор удалился вслед за суперинтендантом в кабинет; там они надолго уединились.

В половине пятого Фэй спустилась вниз. В черном платье, она выглядела бледнее обычного. Глаза ее по-прежнему были ошеломленными, расширенными, словно при виде призрака, но держалась она очень сдержанно. Сев на свое обычное место у чайного подноса, Фэй заставила себя сказать:

– Очень мило, что вы остались, Джулия. Боюсь, для вас все это было очень… очень неприятно. Я до сих пор не могу полностью осознать случившегося. Все мне кажется невероятным, как в дурном сне. Они… они еще не закончили? Не знаете, удалось им найти что-нибудь, дающее… какую-то нить? Лично я уверена, что убийца вошел снаружи. Балконные двери ведь были распахнуты, и… Артур нажил много врагов. Вам не кажется так, Джулия? А тебе, Дайна?

Джеффри поставил дрожащей рукой чашку на блюдце.

– Уж не намекаешь ли ты, что убил его я? – спросил он. – Так вот, да будет тебе известно, что меня и близко от дома не было.

На лице Фэй появилось испуганное выражение.

– Нет-нет, что ты! Мне такое даже в голову не приходило! – Она подняла взгляд на вошедшего Геста, и Дайна разглядела в ее глазах ужас. – А вот и ты, Стивен, – ровным голосом сказала Фэй. – Я как раз хотела попросить Джеффри сходить за тобой, сказать, что чай подан.

Вслед за ним появились Холлидеи. Камилла решила проблему траура явно к собственному удовлетворению, сменив светло-голубое платье на темно-коричневое, которое ей было очень к лицу. Она, казалось, недавно плакала, вид у нее был подавленный, чего нельзя было сказать о Лоле.

Мисс де Сильва вплыла в гостиную, одетая в глубочайший траур. Любой незнакомец, войдя в комнату, принял бы за вдову не Фэй, а ее. На ней было длинное платье со шлейфом, совершенно черное, без всяких украшений. В руке она держала платок с черной каймой. Как Лола успела обзавестись им, Дайна не могла себе представить. И пришла к выводу, что либо взяла его у верной Кончетты, либо обычный белый платок наскоро обметали черной нитью.

– Я ужасно расстроена, – объявила мисс де Сильва. – Сердце так и колотится. На моих глазах выносили труп бедного папы Джеффри. Как жаль, что он не успел стать моим свекром! Меня охватили такая печаль, такое горе. И должна сказать, было очень неприятно, когда стоящие в холле полицейские посмотрели на меня так, будто это я убила его. Я сказала толстому полицейскому, что ему не доказать моей вины, но он, кажется, дурак, потому что в ответ на мои слова молча раскрыл рот, будто дохлая рыба.

От необходимости как-то откликнуться на эту речь слушателей избавило появление Финча, который пришел сказать Фэй, что майор хочет поговорить с ней и с Джеффри.

Они вдвоем пошли к выходу, Джеффри возбужденно бормотал:

– Интересно, зачем я им понадобился? Черт их знает, хотя теперь, когда отец мертв, глава семьи я. Наверное, поэтому.

Майор выглядел более озабоченным, чем по прибытии. Рядом с ним стоял суперинтендант, засунув большие пальцы за широкий ремень и не сводя недовольного взгляда с картины над камином; всем своим видом он, казалось, демонстрировал полную непричастность к тому, что может произойти.

При виде Фэй начальник полиции прикоснулся платком к носу несколько раз подряд.

– А, леди Биллингтон-Смит! – заговорил он. – Так. Э… очень тяжелый случай. Поверьте, я… э… глубоко вам сочувствую. Так вот, мистер… э… Биллингтон-Смит, мы пришли к заключению, суперинтендант и я… да, да, суперинтендант! Мы пришли к заключению, что для расследования этого дела… э… имеет смысл привлечь Скотленд-Ярд.

– Скотленд-Ярд? – повторил Джеффри. – То есть сюда нагрянут сыщики? Но я считаю… то есть разве это совершенно необходимо?

Суперинтендант перестал разглядывать картину и сфокусировал свой суровый взгляд на молодом человеке.

Майор Грирсон принял по возможности бесстрастный вид.

– Если б я не видел в этом… э… необходимости, мистер Биллингтон-Смит, то не пришел бы к такому решению. Вы, конечно, понимаете, что никто не должен заходить в комнату, где… короче говоря, в кабинет. Так. Суперинтендант оставит здесь двух подчиненных… э… на дежурство. Насколько я понимаю, у вас в доме гости. Никто из них не должен уезжать до… э… прибытия инспектора из Ярда. Да, суперинтендант, в чем дело?

– Относительно миссис Твининг, сэр, – ответил тот деревянным голосом. – Она хочет, если можно, вернуться к себе, это рядом.

– Миссис Твининг, да. Что ж, думаю, раз она живет… э… поблизости, возражений быть не должно. Она, разумеется, поймет, что должна быть готова… э… приехать сюда, чтобы ответить на вопросы инспектора из Скотленд-Ярда. Естественно. – Майор вновь промокнул нос платком. – И… э… еще один вопрос, мистер Биллингтон-Смит. Этот инспектор пожелает… э… заглянуть в сейф. Открыть его должен будет… э… адвокат вашего покойного отца. Пригласите его для этой цели. Думаю… э… пока все.

– Да, но какая тут необходимость… я хочу сказать, что неприятно находиться под надзором полицейских, – запротестовал Джеффри. – Мне казалось, найти убийцу будет нетрудно – я, конечно, не критикую, но…

Фэй сжала его руку.

– Джеффри, раз майор Грирсон считает, что так нужно, значит… значит, нужно, – еле слышно сказала она. – Мы… мы вполне понимаем, майор. И еще нужно вызвать адвоката. Да, я… конечно. Джеффри, будь добр, позвони ему.