Убийство с первого взгляда Макнил Фергюс

1

Среда, 2 мая

Роберт Нэйсмит задумчиво уставился на висящее в окне меню, потом толкнул дверь — осторожно, рукавом, чтобы не дотронуться голой рукой до стекла.

Старые привычки.

Над дверью мелодично звякнул колокольчик. Нэйсмит вошел, и его начищенные туфли негромко застучали по чисто вымытому полу. По небольшому помещению были аккуратно расставлены восемь столиков, на льняных скатертях в узких вазах стояли цветы. По стенам висели профессионально сделанные фотографии. Посетитель оказался только один — похожий на сову старик, с головой ушедший в изучение газеты. Полупустая пивная кружка стояла у него возле локтя.

Нэйсмит прошел к стойке, не спуская глаз со стоящей спиной к нему женщины: он оценил симпатичную фигурку, узкие плечи и прямые каштановые волосы. Когда женщина начала поворачиваться, он не спеша перевел взгляд на доску с меню.

— Чем могу помочь?

У нее оказался мягкий дружелюбный голос с легким акцентом, характерным для жителей юго-западных графств. Нэйсмит оторвался от изучения меню и посмотрел на женщину так, будто и не поедал ее взглядом несколько секунд назад.

— Вы еще подаете завтрак? — улыбнулся он.

Женщина обернулась к настенным часам, потом посмотрела на посетителя и качнула головой:

— Вообще-то, завтрак у нас только до половины одиннадцатого…

— Понимаю, — кивнул Нэйсмит. — Не хотелось бы подводить вас.

Он уставился на женщину не моргая. Та уловила в его взгляде искорку веселья, улыбнулась в ответ и посмотрела в сторону.

— Что ж, — произнесла она, откидывая с лица непослушную прядь волос, — мы сейчас не сильно загружены. Так что бы вы хотели?

Нэйсмит снова повернулся к меню:

— Можно бенедиктинские яйца?[1]

— Думаю, с этим не будет проблем. — Она передала заказ на кухню. — Что будете пить?

— Черный кофе. Благодарю вас, — сказал Нэйсмит и полез за бумажником.

Женщина повернулась и взяла пустую кружку. На ней был голубой свитер, простенький, но достаточно облегающий, чтобы подчеркнуть стройную фигуру. Косметикой она почти не пользовалась, но Нэйсмита всегда привлекала именно такая неброская красота.

— Так это ваше заведение? — поинтересовался он. — Или же вы служащая с бунтарским характером, которая подает завтрак, когда у нее появляется настроение?

Женщина поставила кружку под кофейную машину и рассмеялась:

— Да и то и другое. Мы ведем дела вдвоем с сестрой, так что я, пожалуй, могу поступать, как захочется.

— Наверное, неплохо быть самой себе хозяйкой.

Она поставила кружку с кофе на стойку и забрала деньги.

— Иногда, — кивнула женщина и повернулась к кассе. — Есть возможность встретить хороших людей.

Она протянула сдачу, и Нэйсмит улыбнулся:

— Спасибо.

Он уселся за стойкой и вдохнул кофейный аромат.

— А вы? — спросила через пару секунд женщина.

И какое же робкое выражение было при этом на ее лице!

— А я как раз один из этих хороших людей.

Нэйсмиту всегда нравился Клифтон. Местами он был просто великолепен, в особенности возле вантового моста. Усыпанные листьями улицы с роскошными старыми особняками; узкие переулки, сбегающие с крутых холмов; бутики и кафе с хорошо одетыми посетителями. Этот район так отличался от остального Бристоля — маленький островок спокойствия, поднимающийся над вечно бушующим человеческим океаном.

Он остановился у букинистического магазина и улыбнулся при виде приколотого на двери объявления: «Буду через десять минут». Чернила выцвели, сама бумага поистрепалась, — очевидно, хозяин отсутствовал значительно дольше, — но удивительным образом от этого магазинчик выглядел еще более привлекательным. За окном возвышались стопки пожелтевших книг в мягких обложках, их подпирали более увесистые тома; вся эта конструкция выглядела ненадежной и грозила в любой момент рухнуть. Он подумал, что надо бы потом вернуться сюда и изучить выставленные книги, и посмотрел на часы — без четверти двенадцать. Встреча с представителями «Группы Мерента» состоится только в три, так что у него будет еще уйма времени, если он все же решит вернуться.

Из пекарни на другой стороне улочки донесся запах теплого хлеба, но Нэйсмит продолжал взбираться на пригорок, с удовольствием разглядывал витрины магазинов, наслаждался солнышком и с нетерпением ждал, куда же его занесут ноги на этот раз.

Вначале это была просто мысль, промелькнувшая на задворках сознания, какое-то назойливое ощущение, которое он не мог определить. Но пока он шагал, оно становилось все сильнее.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как работа привела его в Бристоль, и еще больше — с того времени, когда он впервые оказался здесь. Было что-то в этой части города, что манило его к себе; а еще были приятные воспоминания о лете, года два назад, когда в маленькой частной художественной галерее ему посчастливилось встретить необыкновенно интересную женщину. Оказалось, что им обоим не нравится современная скульптура — она еще пошутила тогда, что даже никудышное искусство может свести людей. Он рассеянно подумал, живет ли она до сих пор на старом месте, в квартире, окна спальни которой выходили на гавань, но быстро отбросил эти мысли.

Нет, не о такой встрече он сейчас думал.

Да, тогда ему пришлось потрудиться. И вот теперь, когда он приехал сюда по делам службы, возможно, ему посчастливится столкнуться с очередной сложной задачей, с очередным вызовом. Удастся найти кого-то.

Он остановился возле антикварной лавки. Взгляд его блуждал среди потускневших монет, пыльных мундиров и других предметов, связанных с военной историей. Обычно они приводили его в восхищение. Но не сегодня. Он стоял и смотрел на отражающуюся в витринном стекле улицу. Проходившие мимо люди понятия не имели о том, что этот человек пристально за ними наблюдает. Да-да, его выбор может пасть на любого из них.

Отражение в стекле довольно улыбнулось: мужчина под сорок, высокий и стройный, ухоженный, с короткими темными волосами, которые еще не начали редеть. Взгляд внимательных карих глаз пробежал по элегантной куртке и рубашке — вроде бы обычная повседневная одежда руководителя отдела продаж, но не без некоторой щеголеватости.

Он понял, что все утро усиленно пытался избавиться от навязчивых мыслей, но возбуждение в груди нарастало, и вместе с ним росло ощущение неизбежности.

Шагая в направлении Клифтон-Даун, он наслаждался той необычной гаммой ощущений, которые каждый раз в такой момент бурлили внутри: предвкушение и сожаление. Чувства. Знакомые чувства.

Он снова взглянул на часы — без пяти двенадцать. Смысла откладывать дальше не было. Он уже принял решение — собственно, принял он его много лет назад — и сейчас, готовясь начать, ощутил, как все тело охватило приятное возбуждение.

Впереди простирался парк. Он пойдет прямо через него и выберет первого же человека, который встретится с ним взглядом после наступления полудня.

На короткое мгновение он склонил голову, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и прогнать лишние мысли, а потом зашагал вперед.

Стоял прекрасный день, ярко светило солнце. Вокруг раскинулся огромный парк — зеленое море под бездонным голубым небом. Воздух был наполнен чудесным ароматом свежескошенной травы. По краям прямой, словно стрела, гудронной дорожки стояли скамейки, все до единой занятые. Чудесная теплая погода так и манила посидеть на свежем воздухе под деревьями, хотя для ленча было еще рановато. Он снова улыбнулся. Какой славный денек для совершения задуманного!

На одной из скамей сидел невысокий угрюмый человечек. В руке он крепко сжимал сэндвич и злобно взирал на проходившего мимо Нэйсмита. Человечек явно был не в восторге от мысли, что, возможно, придется разделить с кем бы то ни было драгоценную скамейку. Нэйсмит посмотрел на часы — 11:58. Жаль, конечно, но он приободрился, когда подумал, что может подыскать кого-то более подходящего, более достойного. Он шагал дальше.

В этом всегда заключалась самая волнующая часть игры. Успех всего дела зависел главным образом от сноровки и правильно разработанной стратегии, но сейчас, на начальном этапе, следовало ни о чем не думать и просто отдаться на волю случая. Выбор может пасть на кого угодно, в этом и состоит главная прелесть.

Выбор может прийтись на кого угодно.

Именно этот фактор случайности и делал игру такой реальной, он придавал решающее значение мастерству и искусству организации. Существовали, конечно, определенные правила, например двадцатичетырехчасовая отсрочка или то, что нельзя преследовать две цели одновременно, и другие — все тщательно продуманные, для того чтобы сделать игру интереснее. Но если исключить элемент чистой случайности, тогда в чем будет состоять смысл?

В отдалении начали бить церковные колокола.

Полдень.

Как ни велик был соблазн обернуться и найти взглядом того человечка с сэндвичем, он понимал: так будет нечестно. Нужно все делать по правилам — углубляться в парк, пока не наступит время возвращаться.

Впереди на дорожке показались люди. Первым был молодой человек, по виду китаец, почти шести футов роста, с изящной фигурой и стрижкой ежиком. Обут в чистые белые кроссовки. Он слушал музыку в айподе. Одежда казалась слишком хорошей для студента, но вряд ли парню было больше двадцати двух-двадцати трех лет. Они сближались, и вот уже Нэйсмит слышал монотонное биение ударных в наушниках китайца… но тот прошел мимо, не подняв глаз.

Через пару секунд Нэйсмит поравнялся с грузной полуседой женщиной предпенсионного возраста — типичная тетушка. На ней была футболка из набивной ткани с цветочным рисунком, на плече висела дорогая сумочка. Ее окружала практически видимая аура недовольства. Когда они сблизились, женщина свернула к самому краю дорожки, нарочно стараясь не встречаться с Нэйсмитом взглядом. Женщины вроде нее часто так поступали. В другой раз он бы слегка обиделся на такое явное пренебрежение к своей персоне, столь очевидное желание не замечать никого вокруг — ведь, в конце концов, ни в его внешности, ни в манере вести себя не было ничего угрожающего. Тем не менее сегодня «тетушка» поступила совершенно правильно.

Следующими оказались две молодые женщины на скамейке, лет тридцати или чуть больше. Одна блондинка, другая с рыжими волосами. Обе аккуратно одеты, — вероятно, подружки сбежали из душного офиса подышать свежим воздухом и теперь торопились, перед тем как вернуться на работу, перемыть косточки коллегам. Рыженькая сидела спиной к нему, а вот ее собеседница подняла голову, мимолетно взглянула в глаза Нэйсмиту, после чего вернулась к увлекательному разговору.

Да, это будет она.

Он немного замедлил шаг и сосредоточил внимание на блондинке, впитывая и фиксируя в памяти каждую мелочь.

Очевидно, она была среднего роста — сказать точнее, пока она сидела, было затруднительно — и имела стройную спортивную фигуру. Серый брючный костюм не из дешевых и с претензией на роскошь. На безымянном пальце руки, в которой девушка держала стаканчик кофе, кольца не было.

Еще один шаг…

Бесцветные волосы, частично выгоревшие на солнце, были сколоты дешевыми пластиковыми заколками, чтобы не падали на лицо.

Еще шаг…

Бледная кожа, изящный подбородок, высокие скулы, аккуратный носик, проколотые уши с маленькими мочками. Косметикой девушка почти не пользовалась. В памяти Нэйсмита намертво отпечатались очертания ее рта — поджатые губы придавали лицу выражение надменности. Напоследок он посмотрел ей в глаза, зеленовато-серые, с красивыми ресницами.

И вот он прошел мимо. Всего лишь пара секунд для беглого осмотра, но больше времени у него не было.

Впрочем, он никогда не забывал лиц.

Нэйсмит снова бросил взгляд на часы — семь минут первого. Девушка получила двадцатичетырехчасовую отсрочку, а у него в три намечена встреча. Весело ухмыляясь, он сошел с дорожки и направился обратно к центру города.

На следующее утро Нэйсмит проснулся поздно. Когда он спустился, чтобы успеть хотя бы к окончанию завтрака, в гостиничном холле толпились выезжающие постояльцы. Он выбрал столик у окна, и уже через мгновение рядом возникла предупредительная официантка, которая немедленно была отправлена за кофе. В меню не обнаружилось ничего интересного, и, когда девушка вернулась с кофейником, Нэйсмит уже вовсю изучал на мобильнике содержимое электронной почты.

Не отрывая глаз от экрана, он сделал заказ и одновременно отбил короткий ответ одному из подчиненных. К этому времени обеденный зал практически опустел, и, кроме Нэйсмита, в нем оставалось лишь несколько таких же, как он, «сов»: страдающий избыточным весом бизнесмен, энергично поедающий бекон с яйцами, да пожилая пара — эти тихонько ели тосты и смотрели по сторонам.

Он налил себе кофе, поднес чашку к носу и несколько секунд с наслаждением вдыхал аромат, прежде чем сделать глоток. Восхитительно!

Этим утром помещение выглядело иначе. Льющийся через окна солнечный свет окрашивал предметы в золотистые тона. Накануне вечером он сидел с гостями в противоположном конце ресторана.

Встреча с представителями «Группы Мерента» прошла даже лучше, чем ожидалось. Якоб Нильссон, их специалист по заключению сделок, был дружелюбным норвежцем огромного роста с крепким рукопожатием и громким смехом — крупнее и немного старше, чем можно было предположить на основании телефонного знакомства. В том, что касалось дела, он оказался очень здравомыслящим человеком, и в ходе этой встречи в кабинете Нильссона они согласовали все условия. Норвежец очень стильно одевался и почти с первой минуты пробудил в Нэйсмите симпатию.

Коллега Якоба по имени Микаэла оказалась женщиной очень умной и при этом привлекательной, обладающей утонченной красотой. У нее были рыжеватые волосы до плеч и почти черные томные глаза. На лице играла сдержанная улыбка. Одета она была просто и элегантно: черный пиджак безукоризненного покроя и обычная кремовая блузка; также у Микаэлы достало смелости надеть юбку. Нэйсмиту так пришлась по душе ее спокойная и уверенная манера говорить о требованиях их компании к условиям поставок, что по окончании переговоров он пригласил обоих партнеров выпить. Начали они с ближайшего бара на побережье.

— Расскажите, — попросил Якоб, взмахнув рукой с зажатыми в ней очками, — как вышло, что вы стали работать в компании «Уинтерхилл»?

Нэйсмит откинулся на спинку стула.

— Я люблю решать трудные задачи, — ответил он, скользнул на мгновение взглядом по фигуре Микаэлы и снова посмотрел на Якоба. — В «Уинтерхилл» мне дали возможность на пустом месте создать собственное подразделение и предоставили полную свободу действий.

— С ними хорошо работать?

— Очень, — улыбнулся Нэйсмит. — Обычно один день в неделю я провожу в офисе в Уокинге, а в остальное время график у меня свободный. Работаю столько, сколько необходимо, и до тех пор, пока я продолжаю приносить прибыль, директора будут довольны.

— Я читала, недавно вы проникли на немецкий рынок, — сказала Микаэла. В ее речи слышался едва уловимый валлийский акцент. — Должно быть, дела идут хорошо.

— Вы справились с домашним заданием. — Нэйсмит снова улыбнулся. — Германия является нашим вторым по величине рынком сбыта, а один из наших посредников базировался в Гамбурге. Было целесообразно овладеть этим рынком и заполучить их квалифицированные кадры. Также благодаря этому облегчилась задача моей британской команды — они уже начинали работать на пределе сил. Знаете, хотелось бы мне, чтобы как можно больше наших клиентов были похожи на вас, ведь очень редко удается подписать предварительное соглашение всего за одну встречу.

— Ну, мы же знаем, чего хотим, — рассмеялся Якоб.

Нэйсмит с улыбкой посмотрел на Микаэлу:

— Я тоже знаю.

К семи вечера стало понятно, что никто из них домой не торопится, и тогда Нэйсмит предложил пообедать в ближайшем отеле. Он припомнил, что там весьма неплохой ресторан, а также и уютный коктейль-бар. В отеле он сможет снять комнату — это избавит от необходимости тащиться домой на медленном вечернем поезде, а кроме того, позволит на вполне законных основаниях провести ночь в Бристоле и остаться в городе до следующего дня.

Обед вышел на удивление приятным. Нэйсмит знавал нескольких чрезвычайно унылых скандинавов, но Якоб оказался очень интересным собеседником, а Микаэла привносила в их разговор свою определенную изюминку. Поначалу Нэйсмит задавался вопросом, трахает ли ее норвежец, — тогда между любовниками должна была бы проскакивать какая-то искра, — но по мере того как продвигался обед, он решил, что ответ отрицательный. Да, жизнерадостный норвежец был страстно увлечен коллегой, и ей нравилось такое внимание со стороны Якоба, но дальше этого их отношения не заходили или, похоже, не могли зайти.

Мало-помалу собеседники перешли от обсуждения деловых вопросов к более приятным темам. Когда речь зашла о музыке, Микаэла прямо расцвела:

— Как это интересно! На Кинг-стрит есть одно заведение, где почти каждый вечер проходят грандиозные джазовые концерты.

Нэйсмит пожал плечами:

— В следующий раз, когда я окажусь в Бристоле вечером…

— Обязательно, — улыбнулась Микаэла.

Все шло просто прекрасно. Нэйсмит всегда был осторожен в отношениях с женщинами и, будь Микаэла и Якоб парой, сохранял бы дистанцию. Но в данной ситуации он приятно проводил вечер, задавал собеседнице множество вопросов, внимательно ее выслушивал и перебрасывался с Якобом шутливыми замечаниями в адрес дамы, так что налет флирта в разговоре доставлял удовольствие всем.

Было почти десять часов, когда Якоб отправился в гардероб за курткой. Нэйсмит небрежно сунул руку в карман и кинул быстрый взгляд на визитную карточку Микаэлы. Там были указаны три телефонных номера. Он наклонился поближе к женщине и показал карточку:

— Это номер вашего мобильного?

— Да, — негромко произнесла Микаэла.

Она даже не посмотрела на визитку и долго — пожалуй, слишком долго — глядела Нэйсмиту в глаза.

Как соблазнительно было бы взять ее руки в свои и предложить подняться в номер, чтобы пропустить еще по стаканчику, но он с неохотой прогнал подобные мысли. Было что-то особенное в этой женщине, такое, что побуждало не торопить события. Нэйсмит легко мог представить, как проводит с ней долгие летние вечера, как она пробуждается ото сна рядом с ним и улыбается застенчивой улыбкой… Даже просто слушать ее было бы необыкновенно приятно.

— Я сдержу обещание, — сказал он и с многозначительным видом опустил визитку в карман. Потом улыбнулся. — В следующий раз, когда окажусь здесь вечером.

А потом возле столика материализовался Якоб, и момент был упущен. В глазах Микаэлы на миг промелькнуло сожаление, и Нэйсмит убедился, что был прав в своих предположениях.

Определенно, эта женщина стоила того, чтобы дожидаться следующей встречи, причем более продолжительной.

Когда принесли завтрак, он как раз наслаждался этой мыслью.

2

Четверг, 3 мая

Позднее тем же утром Нэйсмит позвонил в офис, потом прочитал несколько электронных писем и почти в одиннадцать выписался из отеля. Особого смысла в спешке не было, но ему очень хотелось оказаться в парке Клифтон-Даун к полудню.

Нэйсмит велел таксисту высадить его у Зион-хилл, примерно в миле от цели — расстояние приличное, но на начальной стадии операции требовалось соблюдать осторожность, да и времени у него было предостаточно. Через несколько минут он вышел на вантовый мост Клифтон и остановился на самой середине. Внизу протянулось ущелье Эйвон-Гордж — серебряная полоска реки, по которой двигались крошечные лодочки. Он взглянул на юг, в сторону города, и дальше, на бледное небо на горизонте, потом закрыл глаза и стал наслаждаться легким ветерком и невероятным чувством высоты — он будто бы стоял на небе.

В этот миг ему было подвластно абсолютно все.

Узкая тропинка, извиваясь, бежала вверх, в направлении обширного луга, на котором здесь и там стояли скамейки, чтобы люди могли сидя любоваться видом на мост. Когда Нэйсмит неспешно взбирался на холм, к нему устремился веселый и энергичный молодой лабрадор. Нэйсмит наклонился, чтобы поиграть с симпатичным псом, и услышал, как его хозяйка, крупная женщина лет сорока с небольшим, бежит следом за собакой и безуспешно зовет: «Сэмми! Сэмми!»

— Не думаю, чтобы он вас слышал, — усмехнулся Нэйсмит, почесывая лабрадора за ушами.

Женщина перевела дыхание и покачала головой:

— Ох, извините меня.

— Не стоит, все нормально, — рассмеялся Нэйсмит. — Вы-то как, в порядке? Похоже, он устроил вам небольшую разминку?

— Никогда не думала, что прогулка с собакой может так выматывать, — печально улыбнулась женщина. — В спортивном зале и то меньше устаешь.

— Зато это хорошая компания. — Он дружески похлопал на прощание пса и поднялся. — Вы не подскажете точное время?

Женщина взглянула на часики:

— Без двадцати двенадцать.

— Мне пора, — улыбнулся Нэйсмит. — Нужно успеть кое с кем встретиться.

Тропа вела дальше между склонившихся друг к другу деревьев, а потом выходила на шоссе. Он пересек тропу и стал подниматься на высокий холм, наслаждаясь видом встающих за парком многоэтажных домов.

Колокола отбили полдень. Осталось подождать еще семь минут, и отпущенные девушке двадцать четыре часа истекут. Таковы были его правила: он всем давал фору в сутки — своего рода жест милосердия, чтобы у жертвы была возможность скрыться, исчезнуть навсегда, пока он не нашел ее. Сейчас девушка может оказаться где угодно, но от этого предстоящая игра становилась только увлекательнее. И конечно, она не знала, что Нэйсмит идет за ней.

На вершине холма он повернул по дороге направо, с трудом сдерживая желание перейти на бег.

Внезапно в кармане куртки завибрировал телефон, и Нэйсмит выругался сквозь зубы. Достал мобильник, посмотрел на имя абонента, с сожалением вздохнул и отклонил вызов.

Только не сейчас.

Нэйсмит отключил телефон и очистил сознание от всех мыслей, кроме как о ней. Вызвал в памяти ее лицо, припомнил глаза, аккуратный носик и прямые волосы до плеч. На него снизошел невыразимый покой.

Сейчас Нэйсмит находился в паре сотен ярдов от угла Стоук-роуд. На часах было шесть минут первого, но он стоял, не поднимая головы, и терпеливо ждал, пока секундная стрелка доползет до двенадцати.

12:07 — игра началась!

Он быстро обшарил взглядом парк, внимательно рассмотрел находящихся вдали людей — нет ли среди них его жертвы. Потом пересек дорогу и пошел, ступая прямо по траве, к скамейке, на которой девушка сидела двадцать четыре часа назад.

«Представь ее себе: стройная фигурка, примерно пять футов и шесть дюймов роста, мышиного цвета волосы…»

Нэйсмит целеустремленно шагал в направлении центральной части парка, взгляд его скользил по сторонам. Было жизненно необходимо, чтобы он увидел ее первым, еще до того, как девушка заметит его, но пока вокруг не было никого похожего. Он приблизился к скамейке, но та оказалась пуста. Мгновение он помедлил, потом сел на то самое место, где сидела она, и откинулся на спинку, положив ладони на бурые шершавые планки.

Сейчас у нее должен быть ленч. Нэйсмит обвел взглядом простирающийся вдаль парк, потом расположенные по левую руку здания: магазины и конторы, мимо которых проходил накануне.

Он медленно поднялся со скамейки и двинулся по гудронной дорожке, повторяя свой вчерашний путь. Каждый встречный прохожий вызывал его пристальное внимание, но сегодня небо было затянуто тучами, погода стояла прохладная, и желающих погулять по парку оказалось немного.

Вот Нэйсмит добрался до оживленной улицы и некоторое время простоял на перекрестке, ожидая, когда можно будет перейти дорогу. Взгляд его был прикован к четырехэтажным домам, изогнувшимся полукругом в направлении Уайтледис-роуд: салон для новобрачных, спортивный магазин, индийский ресторан…

«Представь ее себе. Элегантный серый брючный костюм…»

Он перевел взгляд на окна второго этажа, потом третьего. На некоторых висели тюлевые занавески, — очевидно, это были квартиры, — но, спускаясь с холма, Нэйсмит разглядел на ряде окон вертикальные жалюзи, пробивающийся сквозь них холодный люминесцентный свет и написанные по трафарету названия фирм и компаний.

Она работала в одном из этих офисов.

Он медленно двигался по улице, вроде бы беззаботно, но зорко поглядывая по сторонам. Время от времени останавливался, чтобы заглянуть в окна кафе и закусочных — в ненастную погоду сотрудники окрестных офисов могли зайти сюда на ленч. Его внимательный взгляд перебегал с одного прохожего на другого и задерживался на женщинах с изящной фигуркой, пяти футов шести дюймов роста, с бесцветными волосами…

К часу дня Нэйсмита стали одолевать сомнения, не упустил ли он свой шанс. Время ленча сейчас закончится, и девушка вернется на рабочее место. Он снова осмотрел улицу, кинул взгляд сначала налево, потом направо. По обеим сторонам расположились офисы множества фирм, и не было возможности определить, в каком именно она работает. Он даже не мог быть уверен, в том ли месте ищет. Начало игры складывалось не самым удачным образом, но открывающиеся перспективы заставили Нэйсмита улыбнуться.

Устав от ходьбы мимо одних и тех же магазинов, он решительно повернулся спиной к парку и зашагал по улице, спускающейся с холма к центру города. Нэйсмит решил заглянуть в замеченную накануне букинистическую лавочку, проверить, работает ли она сегодня. Переходя дорогу, он продолжал рассматривать людей вокруг — просто на всякий случай.

Навстречу шли в сторону парка две девушки, увлеченные беседой: коротко стриженная блондинка в потертых джинсах и облегающем зеленом свитере и азиатка в коричневой замшевой куртке и темных брюках. Он сразу же понял, что перед ним не те, вчерашние подружки, однако азиатка была весьма хороша собой: длинные черные волосы развевались на ходу. Приблизившись, она полностью завладела его вниманием. Через несколько секунд девушки поравнялись с ним, азиатка взяла подругу за локоть и прошептала что-то на ухо — видимо, смешное, поскольку обе захихикали, а блондинка едва не расплескала кофе. У черноволосой была очень милая улыбка, но, когда девушки прошли мимо, Нэйсмит резко остановился.

«Скамья в парке… Среднего роста, стройная, спортивная фигура…»

Он нахмурился и сконцентрировался на отложившемся в памяти образе.

«…Серый брючный костюм, обручального кольца нет…»

Не обращая на Нэйсмита ни малейшего внимания, девушки прошли мимо.

«А что она держала в руке?»

— Прошу прощения, — сказал Нэйсмит в спину тем двум.

Девушки обернулись и с удивлением посмотрели на него.

— Извините, что беспокою вас. — Он криво улыбнулся и жестом показал на стаканчик с кофе, который держала блондинка. — Просто хотел поинтересоваться, где находится ближайшая кофейня «Старбакс»?

Азиатка кивнула в сторону, откуда они пришли:

— Просто идите прямо и скоро увидите ее справа.

— Возле станции, — прибавила блондинка.

Вход на станцию «Клифтон-Даун» находился всего в паре минут ходьбы по Уайтледис-роуд, а буквально рядом с ним Нэйсмит действительно обнаружил «Старбакс». Он зашел в заведение и заказал чашку кофе. Присев на стул у стойки, он небрежным взглядом окинул столики, хотя и знал, что его жертвы здесь не будет. Не сейчас. Не сегодня.

И тем не менее она купила здесь кофе и отправилась с ним в парк; прошла той же дорогой, по которой недавно спустился в город Нэйсмит.

Он почувствовал, как по телу разливается тепло.

Он сложил газету и выглянул в окно. Поезд останавливался на вокзале в Солсбери. Он встал, потянулся и направился к выходу. Возле двери, в ожидании, когда она наконец откроется, уже сгрудились пассажиры.

Оказавшись на платформе, Нэйсмит быстро зашагал, ловко лавируя между людьми и сумками, и без особых проблем сумел взять такси. Указание, куда ехать, отдал таким тоном, который исключал возможность путевой беседы, после чего хлопнул дверцей и удобно расположился на сиденье. Час пик еще не завершился, движение на улицах было затруднено, но скоро машина вырвалась из города. Поглядывая в окошко на знакомые деревья и живые изгороди, Нэйсмит погрузился в подсчеты своих комиссионных от выгодной сделки с «Мерентой» и размышления, на что можно потратить деньги. Отражение в оконном стекле улыбнулось ему.

Такси развернулось и умчалось обратно в город. Проводив его взглядом, Нэйсмит направился к белой входной двери, ключом отпер ее и вошел.

— Роб? — донесся со второго этажа женский голос. — Это ты?

— Да, я, — ответил Нэйсмит, кладя мобильник и ключи на столик в прихожей. — Ким, спустись на минутку.

На лестнице появилась Ким и, слегка нахмурившись, поглядела вниз. Пяти футов шести дюймов росту, она была полна девичьей грации — так и не скажешь, что ей уже двадцать восемь. А когда она бывала недовольна, то необъяснимым образом делалась еще привлекательнее.

— Я звонила тебе сегодня, как раз перед ленчем, — сообщила Ким, поигрывая прядями черных волос до плеч. Сегодня она надела простую белую футболку без рисунка и джинсы, подчеркивавшие узкую талию и привлекательную изящную фигуру. — Но у тебя было занято.

— Я общался с клиентом, — вздохнул он. — Ну, детка, ты же знаешь, как это бывает.

— И ты мне даже не перезвонил! — обвиняющим тоном произнесла Ким, не сводя с него больших карих глаз.

— Понимаешь, — произнес он заговорщическим тоном, — я просто не хотел испортить тебе сюрприз.

Она медленно подошла к нему, скорее заинтригованная, чем настороженная:

— Какой такой сюрприз?

— У меня вышла удачная поездка в Бристоль, — улыбнулся он.

Потом взял Ким за руку и притянул к себе, наслаждаясь физическим контактом. Она не сопротивлялась.

— Встречи прошли успешно?

— Более чем, — прошептал Нэйсмит и наклонился, чтобы вдохнуть запах ее волос.

— Ну не дразни меня. Расскажи про сюрприз.

— Ладно, — рассмеялся он. — Я заключил сделку, проработал все детали от начала до конца, а это будет означать для меня очень приличное вознаграждение. Думаю, мы могли бы провести долгий уик-энд в Риме.

— Ах, Роб, это же чудесно! — Взволнованная Ким сжала его в объятиях, потом обвила руками шею и посмотрела ему прямо в глаза. — Извини… ну, если я была немного не в духе…

— Забудь. — Он улыбнулся. — А теперь — бегом наверх и переоденься. Я приглашаю тебя на обед.

— Отлично! — рассмеялась Ким. — Не хочешь подняться со мной и помочь выбрать наряд?

Он долго и внимательно рассматривал девушку, потом медленно произнес:

— Заманчиво. Но ты же знаешь, что произойдет, если я буду наблюдать за тем, как ты переодеваешься.

Она повернулась и потупила взор:

— Я вовсе не…

— Знаю, — кивнул Нэйсмит, — но сперва я отвезу тебя пообедать в «Мирабель».

Он посмотрел, как Ким вприпрыжку поднимается по лестнице, и тихонько вздохнул. В такие моменты он искренне любил ее.

3

Среда, 9 мая

Он готовился к этой встрече, как и к любой другой. На настольном календаре Нэйсмита имелась запись: «Алан Питерсон, 9 утра, Бристоль». Дальше был набросан примерный план предстоящих переговоров. Цель встречи обозначалась как обсуждение с потенциальным клиентом возможности заключения выгодного контракта по поставке программного обеспечения. В целях конспирации Нэйсмит сложил в портфель несколько брошюрок и рекламных проспектов, однако всего неделю спустя после заключения блестящей сделки с «Мерентой» никого в конторе особенно не волновало, чем именно занимается Роберт Нэйсмит.

И такое положение дел его весьма устраивало, ведь никакого Алана Питерсона на самом деле не существовало.

Когда он встал и начал одеваться, Ким еще спала. Волосы ее были растрепаны после прошедшей ночи, но выглядела она такой невинной. Нэйсмит бережно накрыл обнаженное плечо девушки одеялом, вышел из спальни и тихо прикрыл за собой дверь.

Пора идти работать.

Утро стояло светлое и прохладное. Не желая по дороге помять пиджак, Нэйсмит повесил его над задним сиденьем и поежился. По радио как раз начинались шестичасовые новости. Нэйсмит сделал звук погромче и, пока выезжал из спящей деревушки на шоссе, слушал сообщения о пробках на дорогах. Сквозь нависшие над асфальтом деревья пробивался золотистый солнечный свет, а трасса была практически пустынна, так что Нэйсмит вдавил педаль газа в пол и наслаждался хорошей погодой и быстрой ездой. Все вокруг сулило успешный день.

Так он домчался до самого Бата, после которого попал в плотный поток автомобилей — это жители окрестных деревень стремились на работу в город. Тем не менее еще не было и восьми часов, когда Нэйсмит добрался до Бристоля. На максимально возможной скорости он миновал центр и вскоре уже поднимался на холм в направлении Клифтона.

По дороге он с удовольствием предавался размышлениям о будущей жертве. Где она, интересно, находится в эту минуту? Чем сейчас занята? Возможно, собирается на работу, а может быть, уже вышла из дома. Наверняка можно утверждать, что она понятия не имеет о своем предназначении, о своей роли в игре. Хотелось бы знать, насколько она далеко. И расстояние между ними сокращается…

На автостоянке возле железнодорожной станции оказалась пара свободных мест. Припарковавшись, Нэйсмит потянулся, схватил пиджак и быстро зашагал по дорожке, мимо входа в здание станции, на Уайтледис-роуд. Уже через несколько секунд он сидел в кофейне «Старбакс» за столиком, откуда открывался отличный вид на дверь, наслаждался первой за сегодняшний день чашкой кофе и мысленно восстанавливал в памяти образ незнакомки.

«Чуть за тридцать, среднего роста, стройная фигурка, прямые бесцветные волосы».

Нэйсмит взглянул на часы, отправил Ким короткое смс-сообщение, в котором объяснил, что встреча затягивается, и устроился на стуле поудобнее.

Из предыдущего опыта он знал, что при ожидании нужно правильно распределять силы. Вообще-то, он никогда не был особенно терпеливым человеком, но со временем усвоил, что терпение — такая же обязательная составляющая игры, как и все остальное. Поначалу он отчаянно боролся со скукой, разочарованием и прочими нежелательными чувствами, которые стремились заполнить собой пустоту длительного ничегонеделания. Ему тогда хотелось как можно быстрее достичь результата, и от этого сам же результат и страдал.

Но сейчас все было по-другому. Теперь он знал, как правильно сидеть, чтобы тело было максимально расслабленным. Знал, как замедлить течение мыслей и предоставить мозгу полную свободу, в то же время не теряя бдительности, чтобы не упустить жертву.

На столе перед Нэйсмитом лежала газета — свежий номер «Дэйли телеграф», который он прихватил со стойки, однако это был просто камуфляж, что-то вроде театрального реквизита. Время от времени он брал газету и листал страницы. Если кто-то обратит на него внимание — что ж, именно это он и увидит: самый обычный человек сидит, попивает утренний кофе и читает газету. Однако взгляд Нэйсмита, каким бы рассеянным ни казался, был постоянно устремлен на входную дверь.

Когда она наконец появилась, на лице Нэйсмита не дрогнул ни один мускул. Сегодня на девушке было темно-зеленое пальто и черные сапоги, бесцветные волосы собраны в узел на затылке, но это, несомненно, была она. Кажется, незнакомка торопилась — было уже почти девять, — но в очереди перед стойкой стояли всего два человека, и вскоре девушка уже заказывала кофе. Когда она забрала стаканчик, Нэйсмит одним глотком допил свою чашку и тихонько выскользнул из кофейни следом за ней.

Быстрой, уверенной походкой она шла вверх по улице на холм, однако двигаться за ней не составляло большого труда. Так Нэйсмит и ничего не подозревающая девушка миновали один за другим многочисленные магазины, затем пекарню, из которой доносился соблазнительный запах свежеиспеченного хлеба. Когда они переходили дорогу возле церкви, Нэйсмит находился всего в нескольких шагах позади, но по мере приближения к парку увеличил дистанцию примерно до двадцати ярдов. Вот девушка свернула в сторону особняков в георгианском стиле и быстро взбежала по каменной лестнице к высокой синей двери. Там она некоторое время рылась в сумочке, но потом, очевидно, переменила решение и позвонила в домофон.