Белая тетрадь Ролдугина Софья

Каждый, кто хоть раз соприкоснулся с изнанкой мира, знает это название. Резиденция самых могущественных равейн, место, которого просто не может быть… Однако оно существует вопреки всем физическим и магическим законам. Многие мечтают здесь оказаться, но двери Замка открыты не для всех. Кроме дипломатических представительств различных рас, включая земства перевертышей и исключая шакарские кланы, в Холмах могут находиться только личные гости королев, реже – члены их семей.

И совершенно особая каста – искатели.

Собственно, в эту касту могут входить представители самых разных слоев общества, как магического, так и обычного. Ученые, барды, сказители, алхимики, историки зачастую соседствуют с наемными убийцами, ворами, религиозными фанатиками и просто сумасшедшими. Попадают сюда тоже по-разному. Кто-то в один прекрасный день получает приглашение, кто-то проваливается в нестабильный портал, кого-то притаскивает очередная влюбленная «ведьмочка»… Объединяет всех только одно – поиск себя. Вдохновение. Смысл жизни… или новая жизнь. Здесь, в самом сердце иного мира, возможно все.

А правят всем этим безумием королевы. Эстаминиэль. Es’tiee ah Min-Niel, Госпожа всего сущего, обратился бы к одной из них любой аллиец, и не таким уж это было бы преувеличением.

Никто не знает, сколько их точно. Поговаривают, что по одной королеве на каждую стихию. Вода, огонь, земля, воздух, составляющие тетраграмму. Сферы Жизни и Смерти – Луч. Девять сестер Иллюзиона. Триграмма Времени. Триграмма искусств – Поющая, Танцующая и Творящая. Двуликая из Сферы Души. Эмиссары хаоса и порядка. Эстаминиэль тьмы и света… Впрочем, с последними я поторопилась. Давно, очень давно в мире не рождалось равейн, связанных с тьмой или светом.

Пожалуй, с самой Второй войны.

Тогда, в Смутные времена, встретить эстиль или эстаминиэль можно было гораздо чаще. Равейны появлялись реже, но сильных среди них было больше. Сейчас могущество словно растворилось во многих и многих носителях. Почти в каждой четвертой человеческой семье рождается способная пробудиться равейна. Но немногие поднимались выше седьмого уровня. Такие юные уникумы, как Феникс или Этна, были редкостью. Почти все нынешние королевы разменяли уже свою вторую сотню лет.

Что же касается самого Замка… К слову сказать, на замок как таковой он совсем не походил. Скорее, это был город-крепость. Да и от холмов за тысячи лет остались одни воспоминания. Замком-на-Холмах резиденцию королев называют лишь по старой привычке. Здесь многое было подчинено традициям…

В том числе и прием гостей.

Нас с Северным князем не стали долго мариновать у ворот, почти сразу впустили внутрь, но развели по разным сторонам. В провожатые мне досталась презабавная пара – брат и сестра, барды из касты искателей. Элани и Эдгар. Она – молодая женщина лет двадцати, ему – под сорок. Оба рыжие, кареглазые, невысокие, только у Элани волосы были длинные, а Эдгар обходился аккуратным, немного старомодным каре.

– Куда мы идем? – поинтересовалась я, едва удалось вклиниться в поток красноречия бардов.

– В гостевые апартаменты, куда же еще? – удивилась Элани. – А через несколько часов представим тебя королевам. Только отдохнешь сначала, приведешь себя в порядок…

– Я не устала… – запротестовала было я, но девушка продолжила как ни в чем не бывало.

– …поешь, наконец. Ты, кажется, голодная?

– Есть немного, – со вздохом согласилась я. И невольно поежилась. С тех пор, как князя увели в неизвестном направлении, я чувствовала себя неловко. Прошедшие дни сблизили нас больше, чем мне хотелось бы. Постоянное эмпатическое соприкосновение, которое так раздражало, а порой и пугало, исчезло, оставив после себя пустоту. Видимо, все эти мысли ясно отразились у меня на лице, потому что провожатые стали странно на меня посматривать – вряд ли подобные взгляды могли быть вызваны репликой про голод. Чтобы не затягивать паузу, я спросила:

– Кстати, что вы понимаете под «привести себя в порядок»? По-моему, я и так неплохо выгляжу…

Элани переглянулась с братом и рассмеялась.

– Для похода, может, и неплохо. Но в Замке свои правила.

– Например, женщины, если только они не причисляют себя к бравым воительницам, обязаны носить платья. Или, на худой конец, юбки, – подхватил Эдгар. – У тебя есть платье?

Я неопределенно пожала плечами.

– Кажется, нет. Хотя постойте. – Я сморщила лоб. – Тетушка вроде что-то говорила о «подобающем наряде для визита в Замок-на-Холмах». Он у меня в рюкзаке.

– Но ты не уверена? – дотошно уточнил Эдгар. Я покачала головой. – Тогда я загляну в мастерские, может, там есть что-нибудь на твой рост, – удовлетворенно добавил он. А Элани радостно подхватила:

– А мы пока пообедаем и посмотрим, что же дала тебе твоя любезная тетушка. Правда, Найта?

Мне оставалось только кивнуть.

Эдгар быстро скрылся в переплетении узких мощеных улочек, а Элани потащила меня к странному особняку, напоминающему скорее небольшой замок. Глядя на него, я оробела и почувствовала себя не в своей тарелке. Такое же ощущение возникло у меня когда-то при первом посещении Золотой столицы. Небоскребы, шестиполосные дороги, подземные переходы и метро – сказочный и пугающий мир для девочки, выросшей в провинциальном городке и тихих лесах Кентал Савал.

– Нам сюда, Найта.

К счастью, проходить через огромные помпезные ворота не пришлось. В стене, огораживающей особняк, имелась удобная маленькая калитка – в самый раз для такой стеснительной особы, как я. Проскользнув через черный ход, мы оказались перед основательной деревянной лестницей. Элани остановилась и вопросительно посмотрела на меня:

– Куда сначала? В столовую или в гостевые апартаменты?

– В столовую, – сказала я, поразмыслив. В конце концов, тетушкин подарок никуда не денется.

Элани кивнула и бодро засеменила по коридору к большой белой двери.

К моему удивлению, столовая больше напоминала одно из тех уютных городских кафе, в которых так приятно посидеть с подружкой после школы. Невысокие потолки, деревянные стулья, небольшие столики и огромное окно, занимающее целую стену.

– Чего бы ты хотела? – поинтересовалась моя провожатая.

– Да в принципе, все равно.

– Тогда я возьму на свой вкус.

Вкус Элани, видимо, совпадал с моим. Овощное рагу с мясной подливкой было – пальчики оближешь, а уж черный кофе с корицей и маленькие шоколадные конфеты… Мм… Давно я так не наедалась. Наверное, с того памятного вечера, когда мы с мамой обсуждали незнакомого синеглазого кланника и странное поведение инквизиторов…

– Боюсь, не влезу теперь ни в какое платье, – грустно заметила я, откидываясь на стул.

– Брось, – засмеялась Элани. – С твоей фигурой любое платье надеть можно.

– Это из-за корсета так кажется. В смысле, тут, в доспехах, под курткой что-то вроде корсета, и…

– Ну, значит, и платье подберем с корсетом, – подвела итог она. – Пошли наверх.

В гостевой комнате нас уже поджидал Эдгар с ворохом разноцветных тканей. Даже не глядя на фасон, я сразу отложила в сторону красные и желтые вещи. Барды посмотрели на меня с удивлением и с некоторой обидой.

– Что-то не так? – поинтересовалась Элани, оглаживая алое бархатное платье, так похожее на ее собственное.

– Да нет, все в порядке, – вздохнула я. Вот уж не думала, что главной проблемой в Замке станет поиск одежды. – Просто я не ношу ярких цветов.

– Почему? – удивилась певица. – Тебе пойдет красный. Особенно хорошо будет смотреться с твоими волосами.

– Которые еще надо приводить в порядок, – проворчала я себе под нос, а вслух попыталась объяснить: – Понимаете, я никогда не надевала чего-то подобного. И в лучшем случае буду чувствовать себя неловко. А мне ведь придется что-то рассказывать, отвечать на вопросы… И вообще… Ну, не нравится мне этот цвет.

– Ну так бы сразу и сказала, – невесть чему обрадовался Эдгар. – А то – не ношу, не ношу… А раз так, мне кажется, тебе подойдет это. – Он незаметно подмигнул мне, вытаскивая из-под стопки одежды короткое черное… платье?

– Ребята… – Я неуверенно оглядела «тряпочку». Выглядела она… А как может выглядеть «труба» из гладкой черной ткани длиной чуть более полуметра? – А вы уверены, что это именно платье?

– А что это может быть? – искренне удивилась Элани. Я украдкой бросила взгляд на худенькую певицу. Ну да, она, наверное, на сцене и не в таком выступает.

– Юбка.

– Но…

– Эдгар, а не найдется чего-нибудь поскромнее? – прервала его я, прежде чем бард начал мне возражать. Элани кинула на брата испепеляющий взгляд, а потом медленно, словно извиняясь, проговорила:

– Найта… Ты только не обижайся… Мы, конечно, понимаем, что все равейны разные и что по виду судить не стоит… Но ты не производила впечатления такой уж скромной особы, когда прощалась со своим спутником.

– Что?.. – начала я и осеклась, чувствуя, что заливаюсь румянцем. В город мы с князем вошли в обнимку, потому что после скачек по горам и портала меня водило из стороны в сторону. Ксиль так и держал меня под локоток, пока за нами не пришли провожатые. Не зная, как отблагодарить Максимилиана за заботу и, что греха таить, чувствуя вину за произошедшее ночью, я поднялась на цыпочки и чмокнула князя в щеку. Вот и все. Неужели барды подумали, что мы с Ксилем?..

– Я могу сходить за другой одеждой, – великодушно предложил Эдгар, понаблюдав за моими терзаниями. – Мне вовсе не сложно.

– Да нет, не надо, – совсем смутилась я. – Посмотрю сначала, что мне приготовила тетя.

– Давно пора, – улыбнулась Элани.

Упаковочная бумага не устояла перед тремя парами рук, и…

Ох, тетя, тетя, ну за что вы так?

– Какая красота… – выдохнула певица, теребя пальцами края аллийского одеяния. Я же мрачно разглядывала коротенькую записку, выпавшую из злополучного свертка. Послание, выполненное изящным и таким знакомым подчерком главы дома Эльнеке, гласило:

«Если ты выберешь что-то другое, то это меня сильно обидит, Нэй. И не только меня.

Поверь, мы с Дэйри порядком измучились, когда искали тебе подарок.

С семнадцатилетием, милая!

Жаль, что не получилось встретиться раньше.

С наилучшими пожеланиями,

Лиссэ».

И Дэйр туда же. Предатель.

– Может, все-таки сначала примеришь? – опасливо предложила Элани, услышав, как отчетливо скрипнули мои зубы.

– Придется, – вздохнула я, рассматривая это… нечто. – Лиссэ меня со свету сживет, если узнает, что я что-то другое надела. А она узнает.

Я вспомнила взъерошенную аллийку и тряхнула головой, улыбаясь. В конце концов, почему бы и нет?

Но мама меня точно убьет.

Барды перешли в другую комнату, чтобы не смущать бедную меня, заодно захватили все лишние платья. И сейчас я стояла у небольшого зеркала, испытывая непреодолимое желание надавать тетушке по шее. Да и Дэриэллу заодно. Чтоб не смел представлять меня в подобных платьях, развратник! Ну… может, насчет «развратника» я и погорячилась. Платье было вполне скромного цвета, серебристо-серого, с длинным-длинным, в пол, подолом. Плечи, правда, оставались открытыми, но ничего, не замерзну – климат здесь теплый, даже жаркий. Единственное сомнение вызывал разрез, заканчивающийся гораздо выше колена. С такой-то легкой и летучей тканью – проблемы точно будут.

– И на юбку буду наступать… – пожаловалась я, ни к кому конкретно не обращаясь.

– А что, она такая длинная? – Из-за двери показались любопытные физиономии рыжих бардов. – Ух ты! – выпалила Элани, разглядев наконец подарок Лиссэ. – И ты еще не хотела надевать! – упрекнула меня певица.

– Зато теперь понятно, почему к нему прилагались такие босоножки, – только и вздохнула я, не разделяя восторга своей компаньонки.

– Такие – это какие? – поинтересовалась Элани, с жадностью глядя на платье. – Везет тебе, в аллийском платье походишь… Хотела бы я себе такое, да брат наверняка поскупится…

Эдгар пропустил сестрины слова мимо ушей и даже бровью не повел. Видимо, не в первый раз Элани так выклянчивала обновки. Мне сразу вспомнилось, как Птица, парень Джайян, терпеливо таскался за нами по магазинам, тягая здоровенные пакеты, да еще умудрялся и каждую покупку комментировать. Вот уж кто был неисправимым оптимистом!

Тем временем Элани успела самостоятельно отыскать мои босоножки.

– Чудо, – умилилась она. – Надевай.

– Что, сейчас? – удивилась я.

– Конечно, сейчас. Скоро уже идти к эстаминиэль.

Я отметила про себя, что Элани использовала не общепринято-обезличенный титул королевы, а его старый, аллийский вариант. Мне-то он тоже был привычнее, потому что детство мое прошло в Кентал Савал, но откуда его вообще знала Элани? Да еще употребляла так запросто и не склоняла, как бы произнося слово на иностранном языке, тягуче и с легким акцентом – Es’tiee ah Min-Niel? Ох, не все с ней было так просто…

– Тогда поторопимся, – вздохнула я, отгоняя несвоевременные мысли. В конце концов, какая разница, кто такая эта певица… Мало ли странных людей среди искателей?

«И все-таки тетушка была неправа», – думала я, цокая каблуками по брусчатке. То еще занятие – знай себе, под ноги смотри, чтобы в щель каблуком не угодить. Хотя плитки были довольно крупные и плотно подогнанные друг к другу, все равно велика оставалась вероятность, что шпилька застрянет намертво. Да и вообще, ощущала я себя крайне неустойчиво. Того и гляди, оступлюсь и прямо в шикарном платье плюхнусь на тротуар. Пожалуй, не поддерживай меня Элани под локоток, вряд ли бы я самостоятельно дошла до дворца… то есть до Дома Встреч.

С виду он не отличался от аллийских дворцов – тех самых, построенных по одному принципу, с центральным залом и галереями. Те же белые башни, хрустальные шпили, темная зелень, увивающая стены. Но от этого здания веяло колдовством – самым настоящим. Дом, где испокон веков встречались первые в своих стихиях, где совершались чудеса и принимались решения, затрагивающие оба мира, за долгие века не мог не пропитаться им насквозь. И сейчас тихая, уютная магия этого места накатывала волнами, заставляя сердце то пропускать удары, то бешено колотиться.

Я глубоко вдохнула, чувствуя головокружение. Мои провожатые отстали еще на подходах к Дому, но сейчас мне было все равно. Говорят, что человек в состоянии аффекта может даже по канату над пропастью пройти – так и я летела сейчас вперед, не ощущая ни непривычных каблуков, ни усталости после бессонной ночи.

Кажется, меня уже ничего не могло удивить. Но, оказавшись в зале, я снова замерла в восхищении. Словно во сне оказалась… Причудливая игра света и тени, зеркала, яркая зелень на белом мраморе, солнце, пробивавшееся сквозь сапфирово-синие витражи… Разноцветные огоньки то вились стайками, то разлетались упавшими звездами. Я слышала смех и голоса, но не могла понять, откуда они идут.

– А вот и ты, сестренка. Долго добиралась.

Я обернулась на голос, готовая преклонить перед королевами колени…

– Зачем? – засмеялась одна из девушек. Она раскачивалась на качелях, смешно болтая ногами. Синее платье развевалось, кончики светлых волос плясали на скользкой материи. Темные, почти черные глаза. Весь облик прозрачный… неуловимый. Иллюзион, догадалась я. Эфемерат Девяти Отражений, как предпочитали говорить сами эстаминиэль.

– Правила – не для равных, – улыбнулась другая, в свободном белом костюме, с рыжевато-каштановыми волосами, убранными в узел на затылке и серыми глазами, взгляд которых был ясным и твердым. – Зови меня Риан. Я Танцующая. Я буду разговаривать с шакаи-ар.

– С Максимилианом? – спросила я быстрее, чем хотелось бы. Танцующая недовольно поморщилась.

– Да. Если бы он пришел один, то долго бы не прожил.

– Но у нас мир с шакаи-ар! – вскинулась я. Мысль о том, что с Ксилем может быть что-то не так, мгновенно отрезвила меня, прогнав сладкий туман из головы. Иногда магия – это зло. Да.

– Не с такими наглецами, – нахмурилась Риан. Да, похоже, характер у нее был не сахар. И, судя по одежде, она… воительница? Настоящая, с мечом? Вполне может быть, с такой-то спортивной фигурой.

Танцующая не стала ждать, пока я решу, что хочу сказать, и развернулась, направляясь к одному из темных коридоров.

– Постойте, Риан! – Я неловко ухватила ее за рукав и тут же отдернула пальцы. – Не все так просто. Вы должны его выслушать. Это важно. У него были причины так поступить, правда…

Суровая королева немного смягчилась.

– Никто не собирается его убивать. Пока. Мы соблюдаем старые правила.

– Правила?

– Если равейна приводит гостя в Замок-на-Холмах, этот гость неприкосновенен, – подала голос светловолосая королева, беззаботно болтающая ногами.

«Так вот зачем князь взял меня с собой», – подумала я. Но вслух сказала:

– Ему пришлось прийти сюда. Другого выхода не было.

– Пришлось? – язвительно протянула Риан, выходя из образа колдовской королевы. Та, вторая, чьего имени я не знала, неодобрительно покачала головой.

– Это связано с инквизицией. Но пусть лучше он сам расскажет, – добавила я.

Риан задумчиво сузила глаза:

– Инквизиция… Надеюсь, что ты что-то напутала, деточка. И, кто-нибудь, позовите наконец князя! – крикнула она в пространство.

Этот возглас словно сдернул занавес с зала. Воздух в мгновение стал прозрачным. За разноцветными огоньками проступили очертания женских фигур. Кто-то расположился на причудливых тронах, стоящих полукругом в центре зала, кто-то разлегся прямо на воздухе. Две маленькие девочки с жутковатыми пустыми глазами синхронно опустились на пол. Высокая, строгая и абсолютно седая женщина в черном закрытом платье застыла рядом с Танцующей.

В темном круге на полу вспыхнули и осыпались голубоватые искры портала. Увидев знакомый силуэт, я шагнула вперед… и замерла.

Максимилиан, которого я знала, исчез. Передо мной был Северный князь – тот, про кого ходили страшные и пленительные сказки. Самоуверенный, как хозяин, а не гость – никакой подростковой дерзости или вызова, только спокойная уверенность в собственных силах. Опасный, как Древний, и такой же чуждо-красивый – слишком синие для человека глаза, слишком белая кожа, слишком острые когти – все слишком. Изящный, но не как посеребренная инеем тонкая веточка, а как клинок, в котором не было ничего лишнего.

Не то чтобы я разбиралась в клинках, конечно. Но иногда не нужно быть специалистом, чтобы оценить нечто настолько… на голову превосходящее все вокруг.

– Приветствую Совет.

Максимилиан даже головы не склонил и смотрел только в сторону, но зал, словно волной, окатило внушением-ощущением глубокого уважения и искреннего восхищения. Вот она, дипломатия по-шакарски.

– Совет приветствует посланника, – скучным голосом ответила Риан, словно давно заученный текст прочитала. – К делу, пожалуйста.

Максимилиан перевел на нее взгляд, неожиданно острый и внимательный.

– К делу, говорите… Хорошо. Предлагаю вам союз в войне против Ордена от имени Северного клана, Пепельного клана и Крыла Льда. Думаю, и другие кланы тоже поддержат это предложение.

– Будет война? – с сомнением спросила Риан, но даже мне было заметно, как она напряглась.

– Война уже идет. Пока скрытая, тайная… – Максимилиан говорил медленно, с незнакомыми для меня интонациями, сказочно-тягучими, завораживающими. – Война провокаций. И ее цель – стравить наши народы, чтобы потом воспользоваться слабостью и ударить в спину.

– Орден строит козни? – улыбнулась Риан, будто давая князю шанс перевести все в шутку.

– Да, – коротко ответил он.

По залу словно пролетел порыв ветра. Даже две девочки, безучастные ко всему, обратили на князя одинаково пустые взоры.

– Доказательства? – На этот раз Танцующая задала вопрос предельно серьезно. Похоже, проверки закончились.

– Пока только мои слова.

– И как же мы сможем тебе поверить? – это заговорила седая королева. Шестым чувством понимала, что она – из Сферы Души. Только эти равейны старели, как обычные люди.

Князь ни секунды не колебался с ответом:

– Я могу дать доступ к своей памяти. Этого будет достаточно.

– Прочитать память? Это невозможно. – Риан недобро сощурилась. – Слишком тесный эмпатический контакт получается. Есть риск не выдержать и тронуться рассудком.

– Никакого риска, если кто-то будет «зеркалом», – спокойно парировал Максимилиан.

Риан снова нахмурилась.

– И где нам искать ненормального или ненормальную, готовую добровольно выдержать длительный эмпатический контакт с шакаи-ар?

– А зачем искать? Такой человек уже есть. Правда, Найта?

И прежде, чем я сказала твердое и категоричное «нет», мысленно обратился ко мне:

«Найта, соглашайся. Ты одна сможешь выдержать процедуру без риска сойти с ума. Я тебя к этому приучал всю дорогу. Сны, чтение мыслей… Ты даже крыльев касалась – и прошла проверку».

«Но…»

У меня от возмущения даже мысли разбежались тараканами на свету. Значит, «сны» – это не подарок был? А «крылья» – не случайность?

«Найта, прошу тебя…»

Максимилиан встретился со мной взглядом… и вдруг улыбнулся. Так, словно я была одной не то что в этом зале – во всем мире. У меня дыхание перехватило. Голову повело.

– Я согласна.

Это я сказала? Похоже на то.

До него ровно было двадцать шагов. Уверенных, четких, как будто и не расплывался мир перед глазами.

Максимилиан ласково положил руки мне на плечи и произнес классическое:

– Расслабься.

…Это началось давно. Около двухсот лет назад. Пропал один из воспитанников Северного клана. Мальчишка, лет тридцать, не больше, но чистокровный шакаи-ар. При первой же возможности я бросился на поиски.

Казалось, что ответ лежит на поверхности: Лакке на охоте нарвался на кого-то, кто оказался ему не по зубам. Оборотень, другой шакаи-ар, инквизитор… Равейна, наконец.

Каково же было мое удивление, когда я узнал, что мальчик учился охоте под наблюдением старших и исчез уже после нее. Ну, может, не удивление. Да. Ладно. Я слегка разозлился.

Шеан и Тэа, его опекуны, говорили, что Лакке хотел спуститься к реке. Вроде бы у него там была назначена встреча или что-то вроде того. Эти раздолба… горе-воспитатели решили, что у мальчика свидание, и легко отпустили его, только попросили вернуться к рассвету.

Но Лакке не пришел ни этим утром, ни следующим.

Я обшарил оба берега, но не обнаружил ни следа. Лакке там не появлялся, совершенно точно. Его либо перехватили по пути, либо он сознательно обманул Шеана.

Бред.

Первый вариант отпадал. От города до реки было не так уж далеко, так что даже последний растяпа наверняка успел бы позвать на помощь. А уж молодой шакаи-ар… Бесшумно бы его захватить не удалось – я в его возрасте мог наворотить такое, что… впрочем, неважно. В таком случае появлялся вопрос: что за встречу хотел скрыть от наставников Лакке?

Вечером по городу пронеслась пугающая, нелепая новость: кто-то пытался убить главу местной общины равейн. Эстиль защищалась… Пожалуй, даже слишком активно. Нападавший погиб.

Тут и дурак заподозрил бы что-то.

Так или иначе, я решил нанести равейне визит. Светиться перед всем городом мне не хотелось, поэтому я дождался эстиль в ее собственной гостиной. Как и полагается порядочному кавалеру, я подготовил для дамы небольшой подарок – букет цветов и немного дорогого вина… Говорят, она была симпатичной, эта равейна. И тут случилось невероятное: впервые за мою долгую и весьма насыщенную жизнь дама не дала ни слова сказать, с ходу кинувшись в атаку.

С ножом наперевес и боевыми заклинаниями.

Первый удар, каюсь, пропустил. Конечно, царапина затянулась мгновенно, а сонные чары просто не подействовали, но эстиль могла отколоть и что-нибудь поинтереснее, поэтому «битву» я затягивать не стал. Скрутил эту агрессивную даму и в кресло усадил. И тут меня настигло второе большое удивление за последние дни.

Вместо того чтобы расплакаться или начать угрожать, равейна устало спросила: «А ты-то за кого мстишь, князь? Или тот паренек был из твоего клана?»

С Лакке я мысленно попрощался. Но нехорошее предчувствие никуда не делось – значит, надо было выслушать равейну, а уже потом решать – мстить ей или смилостивиться.

Естественно, я сразу же отпустил девушку, клятвенно заверив ее, что пришел просто поговорить. Поверила она мне или нет, не знаю, но плеваться огнем прекратила и даже изволила отведать вина. Для успокоения нервов…

Вот и подарок пригодился.

За неспешной беседой при свечах постепенно прояснились обстоятельства вчерашнего происшествия. Оказалось, что прямо во время ужина в столовую ворвался какой-то сумасшедший тип из шакаи-ар и напал на эстиль, крича что-то о мести за убитых родителей. Девушка, конечно, перепугалась… В общем, от нападавшего остался только обгоревший до черноты труп.

Тут я немного взбодрился, потому что если уж Лакке не сгорел дотла, то был шанс, что он выжил. Шакаи-ар вообще трудно убить.

К сожалению, я не ошибся, и, к счастью, не ошибся дважды. Это был Лакке, живой, но в жутком состоянии.

Я позвал ребят из клана, чтобы они забрали его и попробовали вытянуть. Конечно, он бы и сам оклемался со временем, и тяжелое выздоровление послужило бы хорошим уроком от беспечности: если уж нападаешь на кого-то, превосходящего тебя, то бей сразу насмерть, а о мести можно рассказать и трупу. В кулаке у Лакке было что-то было зажато – бумажка или фантик. Я заинтересовался…

Это оказалась записка. Всего несколько фраз. Указание времени, места и обещание помочь в поисках родителей. Подписи не было.

В моем клане все – сироты, найденыши и подкидыши. Лакке не был исключением. Его мать ввязалась в схватку с ведарси и пропала. Ее тела не нашли… Лакке, конечно, был умным пареньком, но вспыльчивым. Разумеется, он купился на эту записку-провокацию.

Картина начинала проясняться. Очевидно, что горе и дурость Лакке просто использовали, чтобы натравить его на равейну. И не какую-то, а главу общины… Слишком все походило на то, что кто-то пытался стравить не просто меня и эстиль, а мой клан и ее подопечных.

Если бы дело касалось только Северного клана, то, возможно, на этих предположениях все бы и закончилось. Но с нами была эстиль. Проникнувшись историей несчастного мальчика – а девушка была именно в том жалостливом возрасте, когда так и ищешь, кому бы посочувствовать – и пылая жаждой мщения за попытку манипулировать ею, равейна сотворила заклинание поиска, нацелив его на автора записки.

Результаты были весьма неожиданными.

Следы вели в резиденцию Ордена.

Возможно, суд не принял бы к рассмотрению столь спорное дело, особенно если уликой является какое-то заклинание. Но для одной полупьяной равейны и четырех недобро настроенных шакаи-ар княжеского ранга оно послужило достаточным основанием, для того чтобы ворваться в инквизиторские застенки.

Не буду заострять внимание на деталях этой так называемой операции. Все мы там наделали порядочно ошибок. Взять хотя бы загоревшиеся от случайного заклинания архивы или упущенного Тэа охотника, поднявшего шум, благодаря которому и улизнуло большинство инквизиторов.

Особняк горел, эстиль пыталась исправить хоть что-то, а я… я спешно обшаривал пока еще целые апартаменты смотрителей. И вот мне, наконец, улыбнулась удача. В тайнике одного из покинутых кабинетов лежала связка писем. Переписка шла между местным начальством и высшими чинами из Ордена. Некто, приближенный к верхушке этого замечательного общества «любителей» магии, давал советы своему неопытному брату, как разом очистить город и от мерзких равейн, и от забравших слишком много власти кланов.

К сожалению, дочитать до конца не удалось. Уж не знаю, что тогда произошло. Может, сработала ловушка, может, я пропустил убийцу, но в памяти у меня появился пробел, а за ним – только одно…

Боль.

В ушах шумело. А еще – кто-то склочничал рядом, как базарные торговки. Голоса были смутно знакомыми, но идентифицировать я их никак не могла. Мысли смешались. В памяти всплывали то обрывки чужих разговоров, то запах дыма, то вдруг во всем теле отзывалось эхо страшной муки, как будто каждую клеточку организма тянуло в разные стороны – на разрыв.

Движимая лишь чувством долга и самую капельку любопытством, я с трудом разлепила глаза и огляделась по сторонам.

Спорщиками оказались Риан и Максимилиан. Князь осторожно сжимал меня в объятиях, как ребенка, и легонько поглаживал по волосам. Когти царапали кожу головы – чувствительно, но, пожалуй, приятно. По ощущениям было похоже на массажную щетку.

Забавно.

– …а вы всегда сначала делаете, а потом думаете? – едко выговаривала князю Танцующая.

– Всегда. – Ответ был коротким и немного грустным, но мне почему-то казалось, что Ксиль смеется над своей оппоненткой. – Жаль, я на этот раз сначала подумал…

Я ощутила глухую вспышку ярости. Не моей. Чужой.

– Так хорошо подумал, что мы и сделать ничего не успели. – В голосе Риан было столько желчи, что утонуть мог бы не только Максимилиан, но и я заодно. – И отпустите ее наконец, князь!

– Не думаю, что она сама этого захочет. Ведь так, Найта? – вздохнул Ксиль.

Губы у меня едва шевелились, как будто на морозе, но выдавить пару слов я сумела:

– Все в порядке.

– Я уж вижу, в каком ты порядке, – проворчала Риан, но уже без прежней агрессии. – Кто бы мне только объяснил, что здесь произошло…

Максимилиан признался, словно нехотя:

– Я был слегка… неосторожен.

– Это мы поняли, – пригвоздила его Танцующая взглядом. На меня внезапно накатило раздражение – острое, на грани гнева. Чувство почти сразу же исчезло без следа, а Ксиль посмотрел на меня виновато.

– Я забыл, что она только человек, и дал ей полную кальку ощущений. А если учесть, что рассказ шел о воздействии солнечного яда…

Боль…

Воздух словно застрял у меня в легких, превратившись в желе. Я закашлялась, и Максимилиан успокаивающе провел рукой по моей шее. Мерзкое чувство не моей боли отступило, но осталось где-то в памяти уродливым нарывом.

Боги, а ведь Ксиль это пережил на самом деле…

– Все ясно, – ровно произнесла эстаминиэль в черном прежде, чем вмешалась Риан. – Пожалуйста, расскажите, чем кончилась та вылазка. Вы упоминали о неких документах, я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – с досадой ответил Ксиль. – Только документы сгинули все, за исключением нескольких писем, которые я машинально сунул за пазуху прежде, чем приступить к чтению остальных бумаг. А потом… Полагаю, на меня напали либо сработала ловушка, а компрометирующие документы, естественно, кто-то забрал. К счастью, не все – меня обыскать не успели, кланники спугнули убийц. Я же месяц пролежал без сознания, а потом еще больше века не мог даже крыльев раскрыть.

– Что сейчас с уцелевшими письмами? – быстро спросила Риан.

Ксиль внезапно улыбнулся – так тепло, что даже Танцующая невольно ответила улыбкой.

– О, хорошо, что напомнили… – Не было сомнений в том, кому принадлежала волна предвкушающего удовольствия, но на сей раз я не возражала против того, чтобы разделить с Ксилем ощущения. – Все документы, по тому делу и касающиеся других случаев, а также все свидетельские показания и материальные доказательства находятся у моего близкого друга, которому я полностью доверяю. Сам он не рискнул ступить на Путь королев и попытался связаться с вами официально. Правда, допуска пока не добился – оказалось, что процесс это сложный.

– Сложно, и то правда. – Дружелюбия у Риан почему-то прибавилось. – Мы не любим гостей, особенно из кланов. Как, говоришь, его зовут?

«Тай», – ясно отпечаталась в потоке моих мыслей чужая, а вслух Максимилиан сказал.

– Владетельный князь Тантаэ из клана Пепла Времени.

– Владетельный? То есть владеющий кланом? – нахмурилась Риан и обернулась к одной из эстаминиэль Эфемерата. – Дэвиа?

– Я немедленно найду его, – пообещала та и повела перед собой рукой. Воздух задрожал, как потревоженная озерная гладь, и эстаминиэль шагнула в эти волны. Риан довольно кивнула и обратилась к Максимилиану: