Та ещё штучка! Луганцева Татьяна

– Дунай? – спросила Аня.

– Он, – подтвердил Эрвин.

– Ты привез меня прогуляться по набережной, – поняла она.

– Иди сюда, смотри, – позвал он ее, облокачиваясь о темную чугунную решетку.

Анна приблизилась и с любопытством посмотрела вниз. Дунай был неширокий, с заметным течением, его сковали бетонные стены. Верхняя набережная, на которой они находились, хорошо освещалась. Ступеньки от нее вели прямо к реке, где проходила нижняя набережная. Она была абсолютно темной, неосвещенной. Кое-где у воды располагались маленькие кафе, они-то и вносили хоть какую-то праздничную струю в мрачный пейзаж. Но не это привлекло внимание Анны. Она как зачарованная смотрела на огромный прозрачно-лазурный квадрат прямо в темной воде Дуная.

– Какая красота! – выдохнула она. – Бассейн прямо в реке! Первый раз такой вижу!

– Я знал, что тебе понравится. Это для тех, кто не очень любит плавать, а охладиться хочет. Днем здесь бывает много народа, а вечером свободно. Пойдем, искупаемся?

– Я без купальника… – не отрываясь от удивительного зрелища, ответила Анна.

– Я тоже! Там внизу есть лавка с пляжной одеждой, и мы приобретем все необходимое.

– Идем! – Анну не пришлось долго уговаривать, она застучала каблуками по ступенькам.

Никогда еще Аня не испытывала такого блаженства, как в этом прозрачно-чистом бассейне с красивой подсветкой и тихо звучащей музыкой, которая была слышна и под водой. Бассейн был прикреплен к небольшой барже, на первом этаже которой находились магазинчики, касса, комната спасателей и раздевалка со шкафчиками для одежды, а на втором этаже – кафе.

Молодые люди оплатили час купания, но, честно сказать, этого хватило с лихвой, так как вода оказалась прохладной. Анна плавала не очень хорошо и старалась придерживаться бортика бассейна, чтобы, если что, схватиться за него рукой. Эрвин держался рядом с ней и развлекал ее как мог. Его спортивное тело со смуглой кожей в подсвеченной воде казалось телом древнегреческого бога. А лицо с капельками воды на щеках нереально красивым. И сама обстановка была сказочной. Это располагало к тому, что и случилось, они поцеловались прямо в воде. Им никто не мешал. В бассейне, кроме них, находилась женщина с ребенком лет семи и пара накачанных мужчин, которые просто наматывали километры. Еще две женщины держались за бортик и разговаривали.

– Этот день я не забуду никогда, – сказала Аня. – Ты искусный соблазнитель, правильно настроил меня на нужный лад – кофе, музыка, Дунай и все такое…

– Я стараюсь, ты дорога мне. А еще я люблю свою страну и хочу, чтобы ты тоже отнеслась к ней с любовью.

– Мне нравится Австрия и… ты, но Россия для меня всегда останется лучшей страной на свете.

– Ты думаешь, я против? – улыбнулся Эрвин.

– Когда ты рядом, я ни о чем не могу думать… мозг отключается, – смутилась она.

Эрвин понял, что слова сейчас ничего не решат, да они и ни к чему…

Он снова стал ее целовать, Анна полностью отдалась своим чувствам, утопая в объятиях любимого человека, посреди Дуная, в романтической Вене. Что могло быть прекраснее этого? Как бы ни сложилась ее дальнейшая судьба, этот день запомнится навсегда.

Из мира любви и гармонии их вырвал истерический крик женщины. Анна хорошо знала язык, но не сразу поняла, о чем идет речь. Это оказалась женщина, плавающая со своим сыном.

– Мой мальчик! Помогите! Спасите! Мой ребенок! Он вывалился! Боже, мой сын в реке, он не умеет плавать!

Анна похолодела от этих слов, а Эрвин поднялся на бортик, несколько секунд всматривался в темную гладь реки и молниеносно кинулся вниз. Кстати, двое мужчин не последовали его примеру, они растерянно подплыли к бортику и смотрели на воду. Анна болталась там же абсолютно бесполезным поплавком. Ее сердце сжалось от страха за судьбу ребенка. Она видела только, как удаляется голова Эрвина, периодически появляющаяся на поверхности воды.

Спасатели спохватились слишком поздно, не успев вытащить свалившегося в воду ребенка, но они быстро завели маленький катер и последовали за Эрвином. Дальше Анна узнала о происходящем со слов взбудораженных людей. К тому времени все уже вылезли из воды и, накинув полотенца, бежали по набережной вслед за катером. Эрвин не надеялся, что при таком течении и в такой толще воды он сможет найти и выловить потерявшего сознание ребенка. Но Ламару повезло. Ему даже не понадобился катер, он подплыл к берегу, и вот тут ему потребовалась помощь. Сам он не мог вылезти, отдав все силы на борьбу с течением и ныряние. Подоспевшие люди приняли у него мальчика и сразу же начали оказывать ему первую помощь.

Двое мужчин вытащили Эрвина из воды, и он опустился без сил на землю. Его окружили люди, они поздравляли Ламара и благодарили, его же интересовал только один вопрос:

– Что с ребенком? Он жив?

– Приходит в себя, – ответили ему, – будет жить. Вы спасли его!

– Это чудо, просто чудо… – прошептал в ответ Эрвин.

Анна бежала по набережной, размахивая руками. Она с разбега бросилась к нему на грудь.

– Эрвин! Боже! Какой кошмар! Какой ты молодец! Как тебе удалось найти мальчика в воде?!

– Я плохо понимаю, – ответил Эрвин, его сотрясал озноб.

Анна подняла глаза и увидела, как один из фонарей на верхней набережной начал вдруг мигать. То подъехала машина «скорой помощи». Мальчика вместе с матерью погрузили в нее и увезли в клинику. Эрвина как героя отнесли назад к бассейну и принялись реанимировать всеми доступными народными средствами, так как от медицинской помощи он отказался. Его растерли спиртом, дали выпить выдержанного коньяка, вытерли полотенцами. После этого Эрвин оделся, но уйти им с Анной помешал мужчина с кудрявыми волосами и пивным брюшком.

– Куда же вы?

– Как куда? Домой, – растерялся Эрвин, обнимая свою спутницу за талию.

Она же до сих пор чувствовала дрожь в его теле то ли от нервного перевозбуждения, то ли от холода.

– Да вы что? Какое – домой? Мне же не простят, что я просто так вас отпустил! Простите, не представился. Меня зовут Чарли, я – хозяин этого заведения. Что бы обо мне говорили, если бы здесь погиб ребенок, несмотря на штат спасателей! Приехала бы полиция, опечатали бы всё, меня лишили лицензии и так далее! Какой вы ловкий и смелый! Я не могу вас так отпустить. Я просто обязан вас вознаградить!

– Мне не нужны деньги, – сухо ответил Эрвин.

– Тогда ужин! Я не отпущу вас без ужина! – Добродушный толстяк преградил им путь к отступлению.

Эрвину и Анне ничего не оставалось делать, как согласиться и подняться на второй этаж баржи, где их усадили за центральный столик и стали обслуживать как президентскую чету. Аня только сейчас почувствовала, что она зверски голодна. Ведь за весь день они нормально не ели, только и делали, что пили кофе. Поэтому она очень обрадовалась большому сочному куску мяса на гриле, овощному салату и морепродуктам. А сто граммов коньяка окончательно ее согрели. Кстати, добродушный хозяин лично обслуживал спасителя своей репутации и принес им два теплых клетчатых пледа.

– Я звонил, с мальчиком все в порядке, – обрадовал он их хорошей новостью.

– Мы очень рады, – вздохнул Эрвин.

– А его мать хочет узнать ваше имя, чтобы принести свою благодарность, – продолжал Чарли.

– А вот это совершенно необязательно, – ответил Эрвин.

– Хотите остаться неизвестным героем?

– Не героем, – ответил Эрвин.

– Ну что же… ваше дело. Наслаждайтесь вечером, не смею вас упрашивать.

Вечер для молодых людей после жуткого случая, который закончился благополучно, подошел к своему логическому завершению. Они сидели на барже, вдыхая свежий воздух с Дуная, закутавшись в теплые пледы, перед ними на столе стояла вкусная еда.

– Я горжусь тобой, – сказала Анна.

– Я рад, что не разочаровал тебя, но в тот момент я думал только о том, как спасти мальчишку.

– Ты – молодец.

– Надеюсь, Чарли учтет, что случилось, и борта бассейна сделает выше, чтобы такое больше не повторилось.

– Или повесит напоминание родителям, чтобы лучше следили за своими детьми, – согласилась Аня.

На их столе горела свеча в стеклянном плафоне, чтобы пламя не задул ветер. Она бросала таинственные блики на лица Эрвина и Анны. Его волосы были еще влажными, он смотрел с нежностью.

– Надеюсь, ты не воспользуешься тем, что я пьяна? – спросила Аня, всерьез опасаясь за свою честь.

– Ни за что, – заверил ее Эрвин, – честно говоря, я очень устал и не смогу доехать до дома. Не поддержишь ли ты мое предложение?

– В каком смысле?

– Переночуем у моих знакомых, они тебе очень понравятся, – предложил он.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответила Анна, ей вдруг показалось, что плавучее средство, где они находятся, стало предательски раскачиваться.

– Это пара выходцев из России, они содержат музей старинных предметов русского быта. Он находится рядом на набережной.

– Мы будем спать в музее? – удивилась Анна.

– Экспозиция располагается на первом этаже, а на втором у них апартаменты для жилья.

– А мы не помешаем им?

– Конечно, нет! – заверил Эрвин.

– Хорошо, идем, – согласилась девушка.

Чарли, заметив, что его гости собираются уходить, немедленно дал распоряжение принести им фирменный десерт – штрудель и, конечно же, кофе, все тот же, с молочной пенкой.

– Кофе? – уныло переспросила Аня. – Вы его и вечером пьете?

– Весь день, – подтвердил Ламар. – Меланж…

– Я уже выучила. В Вене не пропадешь, если будешь знать одно-единственное слово «меланж». В любом кафе сразу же обслужат.

Эрвин рассмеялся.

– Ты говоришь с легким акцентом, и это слово в твоих устах звучит просто сексуальным призывом.

– У меня акцент? Я думала, что говорю чисто, – обиженно заметила она.

– Ладно, пошли, – Эрвин взял ее за руку. – Доверься мне.

После этих слов баржа стала раскачиваться еще сильнее.

Василий и Любовь оказались интересными людьми. Несмотря на поздний час, они выглядели бодрыми и как будто совсем не собирались спать. Они очень обрадовались появлению Эрвина, да и Анну встретили как родную. Она поняла, почему Эрвин рвался сюда, похоже, эти пожилые люди были его друзьями. Их особняк выглядел так же мило, как и они сами. Дом был старинный, стоял немного в стороне от набережной в тихом уединенном месте. Внутри обстановка была музейная, хотя из-за количества старых вещей, буквально приплюснутых друг к другу, он больше напоминал антикварную лавку.

– Как же я рада тебя видеть! Почему ты мокрый? Как твоя бабушка? Почему давно не заходил? Кто твоя прекрасная спутница? Аня? Русская? Ой, Вася, девушка русская?! Какая радость! Счастье! И красавица такая! Эрвин, почему раньше не познакомил нас с Анечкой? Где вы встретились? Уж не в нашей ли русской общине? – Рот у тети Любы просто не закрывался, и голова у Ани стала пухнуть на глазах.

Эрвин не мог вставить ни одного слова, пока муж словоохотливой Любы не прервал ее:

– Да хватит тарахтеть! Люди с дороги, устали.

– Ничего ты не понимаешь! Анечка у нас первый раз, она не была в нашем музее, так ведь?

Анна открыла рот, чтобы подтвердить догадку Любови, но уже была подхвачена под руку.

– Идем, дорогая, я тебе все покажу! Мы с мужем собирали старинные русские вещи и открыли музей. Такой маленький островок русского быта в одной из самых культурных столиц Европы. Мы гордимся своим музеем, здесь и живем на верхнем этаже. Как тебе? Смотри. Оренбургские платки, расшитые валенки! Не поверишь, зашла к нам как-то жена мэра города и просто влюбилась в эти валенки с кружевами и художественным узором. Ты не представляешь, как она упрашивала меня продать их. Она собиралась прогуливаться в них по снегу перед гостями в своем горном поместье. Я ни за что не согласилась, хотя предлагались большие деньги! Ей там прогуливаться в узком кругу своих знакомых, а здесь многие люди смогут полюбоваться и оценить ручную работу мастера. Нам с таким трудом удалось раздобыть эти экспонаты. По людям, по знакомым, через русскую общину! И многие сразу же оговаривали, что отрывают вещь от сердца исключительно для музея, а не для продажи и личного пользования. Вот здесь, смотри, у нас целая коллекция старинных самоваров, хохломские поделки, гжель и еще много чего интересного. Для тебя это, может быть, и обычные вещи, но для иностранцев они представляют большой интерес.

– Да, у вас замечательная коллекция, – заметила Аня.

– Считаешь? Ох, как я рада, что тебе понравилось. Скажи, как вы познакомились с Эрвином? – спросила Любовь, улыбаясь.

Аня не сразу сообразила, как ответить на этот простой вопрос после резкой смены темы разговора.

– В России… – промямлила она.

– Ой, как здорово! В России! Как мы давно с моим благоверным не были на родине! Расскажи мне что-нибудь!

Анна успела только воздух набрать в легкие, но сказать ничего не смогла, так как хозяйка дома затараторила с новой силой:

– А это – наша гордость! Старинные иконы, настоящая реликвия, – перекрестилась Люба, заходя в небольшую комнату с развешанными по стенам иконами, лампадками и церковной подставкой для свечей. Анна не была искусствоведом, но поняла, что иконы действительно подлинные. – А теперь идем на кухню, это рядом, мы фактически прошли всю экспозицию, – пригласила Люба.

– Да мы не голодны, – испугалась Анна.

– Как же, пришли гости, и без чая?

– Хорошо, – согласилась Аня, но, если бы ей предложили кофе, она бы точно потеряла сознание.

Эрвин уже сидел на кухне с Василием, и они ели… воблу, что очень удивило Анну. Это после всех деликатесов, какими их угощали на барже!

– А вот и дамы! – выкрикнула хозяйка. – Присаживайся, Анна. У тебя очень хорошая девушка, Эрвин.

– Спасибо, я знаю.

За неспешным разговором они провели часа два. Анне пришлось попробовать аппетитно пахнущую воблу и выпить немного коньяка. Говорили они за столом обо всем на свете, но закончилась беседа, к сожалению, не чаепитием, а все тем же кофе. Чтобы ее не стошнило, Анна упросила хотя бы не наливать туда молоко, так как от вкуса пресловутого меланжа ее уже просто мутило. Затем гостеприимная чета провела молодую пару на второй этаж.

– Нам разные спальни, – шепнул на ухо хозяйке Эрвин, помня о данном обещании.

– Да?! – удивилась она, глядя исключительно на Анну.

Та прочла в ее взгляде: «Что же ты, дура, не используешь выпавший тебе шанс? Такой мужчина у тебя в руках, а ты хочешь все прошляпить?! Эх, мне бы твои годы!» Примерно так звучал назойливый голос в голове Анны, и она была не уверена, что это не ее собственные мысли. Но сказано – сделано, им были предложены две раздельные комнаты рядом. Люба пожелала им спокойной ночи, лукаво посмотрела на них, как на неопытных подростков, и ушла.

Анна постаралась как можно шире зевнуть и скрылась за дверью. Все, что с ней происходило в последнее время, было необычно, и предстоящая ночь в русском музее в центре Вены в том числе.

Комната была небольшой, как и все в этом доме. Захламлена старыми вещами – два массивных резных шкафа, столик-трюмо, две прикроватные тумбочки на изогнутых кривых ножках, двуспальная кровать с высокими резными спинками, цветной лоскутный плед и куча матрацев. Еще в этой комнате были стол, стулья, два кресла, банкетка для ног и торшеры. Было душно.

Анна прошла по домотканым дорожкам к окну и открыла его. Свежий ночной воздух ворвался в комнату. Аня оторвалась от созерцания звездного неба и темного фасада соседнего здания и пошла в ванную. Трубы в доме, по всей видимости, были старые, вода подавалась в душ со скрежетом и ревом. Анна испугалась, что потечет ржавчина или она разбудит хозяев. Но когда из душа потекла нормальная прозрачная вода, желание постоять под струями и привести себя в порядок пересилило всё. Анна улыбнулась, вспомнив Эрвина. «Уж он бы сейчас оскорбился по поводу моих мыслей о ржавчине из крана. Принял бы это как личное оскорбление. Стал бы рассказывать, что в Вене вода чистейшая, подается с гор, не подвергается никакой химической обработке, а проходит только через решетку, чтобы не попали камешки и песок».

Анне льстило, что он так ухаживает за ней, но она боялась развития их отношений, не веря, что это может быть надолго. А страдать и помнить о нем потом всю жизнь она не хотела. Она надела гостевой махровый халат ярко-красного цвета, жужжать феном не стала, решив дать высохнуть своим длинным волосам естественным способом. Затем вернулась в комнату и снова ощутила запах старины. Ей показалось, что все вещи здесь должны быть покрыты приличным слоем пыли, но это ощущение было обманчивым. Комната была абсолютно чистой и убранной. Вдруг Аня услышала стук в дверь и голос Эрвина:

– Аня, это я. Открой, пожалуйста. Мне надо с тобой поговорить.

«Знаю я эти разговоры, – сразу же подумала она, замерев на месте и не дыша. – Пусти козла в огород! Аня, держи себя в руках и ни в коем случае не пускай его сюда».

Эрвин был не слишком настойчив и, решив, что она уже спит, удалился. По скрипучим половицам Аня на цыпочках добежала до кровати и залезла под теплое одеяло. Только на мягких матрацах ее уставшее за столь насыщенный событиями день тело наконец смогло расслабиться.

«Как же хорошо! – думала она, – в уютном семейном отеле с доброжелательными людьми и рвущимся ко мне красавцем-мужчиной! Чего еще желать? Кстати, сегодня я ни разу не вспомнила о его соседке-красотке. Он правильно ведет себя с женщинами, умелый соблазнитель, ничего не скажешь. Каждая будет чувствовать себя с ним королевой».

Свежий воздух дурманил голову, а бренное тело утопало в мягком матраце. Но, как и у принцессы на горошине, у Анны напрочь отсутствовал сон, его не было ни в одном глазу. Она пыталась думать о чем-то хорошем, считала овец, крутилась с одного бока на другой, откидывала одеяло, накрывалась им с головой – результат был нулевой. При бессоннице удобное королевское ложе превратилось в пыточное. Наконец она не выдержала и села, свесив с кровати ноги. Теперь она поверила, что австрийский кофе – лучший кофе в мире: если пьешь его целый день, то бессонница тебе обеспечена. Чтобы не продолжать свои мучения, Анна решила потихоньку спуститься на кухню и посидеть там с успокаивающим чаем с мятой, который хозяйка заварила при ней, но очередь до него так и не дошла. Там же Аня заметила телевизор, который решила посмотреть, устроившись на уютном диванчике. Она открыла дверь, выглянула в пустой коридор и пошла по направлению к лестнице.

– Подведешь ты меня под монастырь, Гена, – сказал молодой человек спортивного вида в футболке с мордой стаффордширского терьера на спине.

– Не переживай, Вован, всё будет хорошо.

– Да лучше бы в России церковь грабануть.

– Ага, а как бы мы вывезли иконы из страны? А тут повезло – и богатый клиент в Австрии, и иконы здесь же. Взять их и принести ему, всего-то дел! Деньги клиент платит большие, а дело-то плевое! Он сам обалдел. Попал в этот музей случайно и увидел бесценные, можно сказать, иконы в обычном доме, без охраны. Он захотел их купить, причем за любые деньги. Хозяева музея ему отказали, а клиент очень хочет, понимаешь? Очень… Тогда он и вышел на меня. Сами виноваты, не продали по-хорошему, придется изъять по-плохому.

– Как бы нас не повязали!

– Не повяжут. Некому, охраны нет, в доме живут два старика, и все. Спокойно проникаем и действуем по плану. Иконы сегодня же передадим заказчику, и тогда это станет его проблемой.

– Камеры наблюдения? – спросил более осторожный напарник.

– Была только одна снаружи, но она заснимет двух мужчин в масках, пусть потом ищут ветра в поле.

Так разговаривали двое злоумышленников, сидя в машине недалеко от музея русского быта. Официально музей закрывался в девять часов вечера. Бандиты дождались, когда из дверей вышли последние посетители, и решили еще выждать время, чтобы хозяева легли спать и заснули. Неприятной неожиданностью для них стало появление в доме молодой пары в начале одиннадцатого.

– Привет тебе, привет! Что будем делать? Приедем в следующий раз? – спросил Вован.

– Ну уж нет! Клиент нам этого не простит! Дождемся, когда они или уйдут, или лягут спать, и осуществим то, что задумали. – Гена был неумолим и настроен весьма решительно. – Какая нам разница? Ну подумаешь, к двум старикам присоединились еще мужик с бабой. Что мы с тобой? Не салаги же, справимся, – подбодрил напарника Гена.

На том и порешили. Когда свет в доме погас, они выждали еще минут сорок и двинулись к намеченной цели, натянув на лицо вязаные шапки.

– А вдруг кто заметит?

– Кто? Вовка, не паникуй! Кто увидит? Эти стариканы что, всю ночь сидят и наблюдают за входом? У них здесь все спокойно, даже охраны нет. Спокойная страна! Ха! Была! Пока наши не приехали!

С помощью отмычки они открыли входную дверь и вошли внутрь. Они несколько дней наблюдали за этим домом и уже знали, что хозяева находятся на втором этаже. Один раз они даже посетили музей, посмотрели на иконы и отметили для себя, где располагается лестница, ведущая на второй этаж. Поэтому в темноте грабители хорошо ориентировались, прошли по первому этажу с одним-единственным фонариком в руке и поднялись на верхний этаж. Это был их план. Они не хотели быть застигнутыми хозяевами дома при выносе икон. Мало ли что? Может, у них бессонница? Или кто-нибудь пойдет в туалет или на кухню? Поэтому было решено для начала обезвредить жильцов дома. А затем уже спокойно брать то, что плохо лежит. Они беспрепятственно вошли в жилые помещения с помощью все той же отмычки, усыпили хлороформом хозяев. Такой же участи подвергся и Эрвин, он даже не проснулся, из здорового сна с примесью алкогольного опьянения сразу перешел в наркотическое состояние.

– Здоровый черт! Связывай его и к остальным, – командовал Гена.

Сюрпризом оказалась пропажа девушки со светлыми волосами, которая вошла в дом вместе с повязанным брюнетом.

– Где эта курва? – метался Геннадий. – Что делать?

Они искали ее по всему дому – в шкафах, под кроватями, в ванных комнатах.

– Черт! Черт! Черт! Что делать, Вован?!

– Я думаю, надо брать иконы и сматываться…

– А если она вызовет полицию?

– Не вызовет, мы порежем телефонный провод, закроем дверь.

– А по мобильнику?

– Не нервируй меня! Я вообще не уверен, что она в доме!

– Мы же видели, как она входила!

– Могли просмотреть, как она вышла. Может, через черный ход? В конце концов, ее не было в кровати с мужиком. Мы что – уйдем отсюда?

– Нет, не уйдем. Пошли складывать иконы. Действительно, плевать на девку. Затаилась где-нибудь, как крыса. Все равно все здесь уничтожим, – согласился напарник.

Они спустились на первый этаж, предварительно в спальне хозяев вычистив шкатулку с драгоценностями. На первом этаже Вова стал метаться в поисках наживы, а Гена зло его одергивал.

– Не распыляйся на эту рухлядь!

– Антиквариат…

– К черту! Ведешь себя как идиот! А еще хочешь называться профессионалом! Мы работаем по заказу, берем только иконы! А будем распыляться на все остальное, и заказ не выполним, и сами засветимся, когда эту рухлядь сбывать станем!

– Ага, учитель хренов! А цацки зачем тогда из шкатулки взял? – огрызнулся напарник.

– Это наш бонус, а барахло не смей брать! Нам все не унести.

Они оказались в последней комнате, пахнущей ладаном, и принялись паковать все иконы подряд.

– Вот эту с золотом в первую очередь, – указал Геннадий на центральную икону.

– Тяжелые, – поднял мешок напарник.

– Поэтому я и говорю, что их бы унести, несколько ходок делать не будем, опасно…

Эрвин не мог понять, почему он оказался выброшенным за борт, да еще и со связанными руками. Он всеми силами пытался выбраться из пучины ледяной воды, которая давила ему на грудь, не давая ни вздохнуть, ни пошевелить рукой или ногой. Он судорожно вздохнул и открыл глаза. Увиденная картина не сразу дошла до его сознания, а потом просто потрясла его. Он лежал связанный по рукам и ногам в одной из комнат музея. Рядом с ним в таком же беспомощном положении лежали Любовь и Василий, моргая глазами и тихо постанывая. Лица у всех были бледные, с зеленым оттенком.

– Что такое? Как же это? Где мы? Эрвин, Эрвин, ты жив? Что произошло?

– Люба… я не знаю, – ответил тот, не узнавая своего голоса.

– Мы заснули в своих кроватях, а очнулись тут… – сказал Василий, в панике глядя на супругу.

– Нас усыпили газом или чем-то еще, – ответил Эрвин, – я ничего не почувствовал. Кстати, а где Анна?!

Его пронзило словно молнией.

– Девушка, что пришла с вами? – забеспокоился Василий, тучный, седой мужчина.

– Что они с ней сделали?! Анна! – Эрвин запаниковал.

Он стал извиваться на полу, пытаясь освободить руки. Но веревки еще глубже впивались в тело.

– Сволочи, если они что-то сделали с Анной!.. – Самые страшные мысли лезли ему в голову.

– Эй, кто-нибудь! Помогите! Аюди! – закричала Любовь.

На ее крик в проеме двери появилась крупная мужская фигура с маской на лице.

– Чего орете?! Очухались?!

– Где Анна?! – прорычал Эрвин.

– Твоя девка?! Это лучше тебе, хлыщ, знать, куда свою бабу дел. Сбежала, наверное. Нас это не колышет. Гена, давай! – прокричал грабитель.

В комнату вошел напарник и стал щедро поливать бензином вещи и людей. Пленники еще не совсем отошли от вынужденного наркоза, но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что задумали эти нелюди.

– Что вы делаете?! Прекратите! Остановитесь! Берите всё, что хотите, только оставьте нам жизнь! – заголосила Люба.

– Раньше надо было думать, дура старая! Отдали бы иконы по-хорошему, остались бы живы, а сейчас поздно верещать. Беззаботно вы, однако, тут живете без охраны. Вот и поплатитесь за это!

– Вы же на убийство идете! Это живые люди, они вам ничего не сделали, ваших лиц даже не видели, оставьте их в покое, – подал голос Эрвин.

– А ты заткнись! Не вовремя пришел в гости. На кону большие деньги, мы не можем рисковать! Сдохнете вместе со своим чертовым музеем! – прокричал один из бандитов. – Уходим!

Несмотря на крики и просьбы пленников, грабители вышли из комнаты, разливая за собой бензин. Эрвин понял, что они пропали, он предпринял еще одну попытку высвободиться и с ужасом огляделся. Полки с сувенирами, развешанные балалайки и матрешки, выстроившиеся в ряд с глупыми улыбающимися лицами и румяными щеками.

«Сейчас грабители чиркнут зажигалкой или спичкой, это без разницы, и весь дом вспыхнет, как факел. А я не знаю, что с Аней, я подвел ее», – думал Эрвин, глядя в одинаковые лица матрешек, безмолвных свидетелей их нелепой гибели.

Он никогда не считал себя трусом, но сейчас решил, что перед смертью, видимо, от страха сошел с ума. Гигантская матрешка, стоящая на полу, вдруг начала шевелиться. Мало того, у нее в сторону поехала голова, и перед ними предстала Анна в махровом халате, с растрепанными волосами и красным от нехватки воздуха лицом. Она судорожно вдыхала воздух, вылезая из деревянного скафандра.

– Аня? – не поверил он своим глазам.

– Вы живы? Вот и славно! – Девушка стала озираться в поисках предмета, способного разрезать веревки. Схватила железную открывашку с расписной хохломской ручкой.

– Быстрее, Анна! – попросил Эрвин, опасаясь, что пламя может полыхнуть в любой момент.

– Я стараюсь… честное слово, стараюсь.

Анна что есть силы пилила веревки на его запястьях тупым носом открывашки.

– Лучше бы вы спасались, Анечка, – посоветовала ей Люба.

– Ни за что! Я вас не брошу! Не для того я пряталась, чтобы убежать, – упрямо покачала головой Анна.

– Что бы мы без вас делали? – прослезилась пожилая женщина, – это же чудо, что вы решили посетить нас в день, когда произошло столь дерзкое нападение.

– Чудо, что я смогла влезть в эту матрешку, – засмеялась Аня и рванула веревку с треском и злостью, – всё.

– Помогай им! Ноги я сам развяжу, – скомандовал Эрвин.

Через пять минут все было закончено. Старики еле держались на ногах из-за стресса.

– Оставайтесь здесь, – прошептал Эрвин и выскользнул из комнаты.

– Куда он? Сумасшедший! Их ведь двое, и у них оружие, – прижала руки к груди Любовь.

– У вас есть где-нибудь комната без решеток на окнах? – Анна мыслила в нужном направлении.

– Есть… на первом этаже… в туалетной комнате, – ответила Люба.

Анна прислушалась, дом был погружен в тишину.

– Пошли… ведите нас туда скорее…

– Конечно, дорогая. – Люба вытерла глаза и пошла впереди, бубня себе под нос: – Только бы с Эрвином ничего не случилось. Бог ему в помощь!

Анна тоже за него беспокоилась, но посчитала своим долгом вывести из опасного места немолодых людей, чтобы они не сгорели заживо. Туалетная комната находилась недалеко, и на своем пути беглецы никого не встретили. Анна с трудом открыла плотно закупоренное окно и помогла старикам выбраться наружу.

– Бегите к соседям! Вызывайте полицию, медиков, пожарных!

В этот момент где-то наверху в доме раздались два выстрела. Сердце Ани оборвалось, Любовь вскрикнула.

– А ты?!

– Бегите! – успела она им крикнуть, захлопнула окно и вернулась в коридор.

Сердце ее бешено колотилось, она не могла покинуть дом, хотя разум подсказывал, что надо последовать за хозяевами. Она была не в силах оставить Эрвина на растерзание двум головорезам, хотя не понимала, чем сможет ему помочь.

«Если он еще жив…» – промелькнула паническая мысль в голове.

Чем ближе Анна пробиралась к лестнице, ведущей на второй этаж, тем явственнее были слышны звуки борьбы.

«Значит, Эрвин жив! Не дерутся же грабители друг с другом? – логично предположила она, и эта мысль придала ей сил. – Я ему помогу!»

Рывком она взлетела по лестнице наверх и понеслась на шум борьбы, ни о чем больше не думая.

Но когда она ворвалась в комнату, один из грабителей уже валялся на полу без сознания рядом со своим пистолетом, другой продолжал бороться с Эрвином, который явно одерживал верх. Двумя мощными ударами в лицо он поставил точку в поединке и скинул с себя врага.

– Всё! – Дышал Ламар очень тяжело, а шея и плечи были измазаны кровью, он перехватил взгляд Анны и успокоил ее: – Это не моя кровь… принеси веревки, которыми они нас связывали.

Она беспрекословно понеслась назад и вернулась с обрезанными веревками. Один из преступников пришел в себя, и Эрвин держал его лицом вниз, прижав к полу коленом. В это время раздались звуки сирен служебных машин, и через несколько минут всё было кончено.

Эрвин с Анной дали показания. Любу отвезли в больницу, скорее для профилактики гипертонического криза. Старик же собрался с духом, ответил на все вопросы полицейских и сразу же занялся охраной дома. Двоих налетчиков отправили в полицейское управление, где они сдали заказчика икон. Василий подтвердил, что именно этот человек очень настойчиво просил продать реликвии, но ему отказали. Полицейский нервничал, и Аня поняла почему. Он жутко хотел курить, но делать это в насквозь пробензиненном доме было категорически нельзя.

– Вы просто герои. Если бы не вы, преступникам удалось бы осуществить свой замысел.

– Хорошо, что мы оказались в нужном месте в нужный час, – улыбнулся Эрвин. – Если бы не Анна, ничего бы не получилось.