Потерянный «Эльф» Таругин Олег

ГЛАВА 9

Эллмиттан ждал Алексея возле выхода. С виду «пресветлый эльяр» казался все таким же приветливо-отстраненным, однако от капитана не ускользнул заинтересованный взгляд, украдкой брошенный на него. Дождавшись, пока капитан спустится с невысокого крыльца веранды, Эллмиттан призывно махнул рукой, общечелове… короче, всем понятным жестом приглашая идти за собой. Спецназовец хмыкнул, поискал глазами Яллаттан и двинулся следом, разглядывая появившийся на плече эльфа длинный лук и заплечный мешок — видимо, тот самый обещанный в дорогу провиант. Светлые одежды проводника скрылись под наброшенным плащом, пола которого оттопыривалась рукоятью привешенного к поясу клинка — не то изогнутого меча, не то излишне спрямленной сабли. Что ж, ясно — человеческую пословицу «долгие проводы — лишние слезы» местные знали более чем хорошо, стремясь побыстрее спровадить долгожданного Пришельца куда подальше. Ну, не то чтобы именно «куда подальше», а на ратные подвиги во имя спасения мира, в смысле…

Еще раз усмехнувшись, капитан зашагал быстрее, нагоняя ушедшего вперед проводника… и вынужден был резко остановиться, едва не врезавшись в его спину. Впереди, оставляя озеро по правую руку, в поселок входил многочисленный отряд эльфов. Следом, подталкиваемые в спины остриями узких клинков, брели пленные, числом едва ли меньшим, нежели их пленители.

Пленными были люди… избитые, в окровавленных одеждах и вовсе без оных, насмерть перепуганные люди. Правда, только мужчины — ни женщин, ни детей в толпе видно не было. Их то ли не трогали, то ли, как нередко бывает на войне, просто… не стали вести с собой. Неожиданно один из пленников оступился и, упав на четвереньки, на секунду выпал из ритма движения. Ближайший конвоир оглянулся и с презрительной ухмылкой наподдал ему ногой, пинком переворачивая на спину. Нелепо взмахнув руками, человек упал навзничь, скрючившись и пытаясь защитить голову. Охранник ударом ноги отбросил его руки и, наступив на горло, стал душить. Остальные конвойные, чуть притормозив поток пленных, засмеялись, с интересом наблюдая за происходящим, однако идущий в голове колонны эльф, брезгливо поморщившись, что-то скомандовал. Садист убрал ногу и, подхватив полузадушенного человека за ворот изодранной рубахи, поднял на ноги, подтолкнув в сторону остальных, уже успевших отойти на добрый десяток шагов. Но едва тот повернулся спиной, в руке эльфа появился клинок — когда он успел вытянуть его из ножен, Алексей даже не заметил. Сталь сверкнула на полуденном солнце, коротким ударом разваливая торс несчастного пленника от плеча до пояса. Отерев замаравшую клинок кровь об одежду убитого, бесформенным мешком осевшего на землю, эльф не торопясь побежал вслед за остальным отрядом.

Алексей выдохнул сквозь зубы, неожиданно сообразив, что не дышал все это время. Хотелось выхватить пистолет… хотя нет, лучше выдернуть из ножен клинок Эллмиттана и, попутно сломав стройную шею эльфа, ринуться вслед. Нет навыков фехтования? Ха, да плевать! Как там говорил Веллахим: «Он сам по себе самое страшное оружие»? Вот именно! Выдрать из эфирной сущности этого проклятого мира термальную компоненту, ударить ей, словно исполинским огненным бичом — никаких заклинаний, только чистый и незамутненный Изначальный Поток! Напалм? Зачем? О, нет! Он может заставить Силу принять любую форму, любое содержание; задать ею любую температуру, хоть в десятки тысяч градусов! Выжечь здесь все, обратить эту цветущую землю в спекшуюся хрусткую корку, а прозрачную озерную воду — в облака раскаленного пара! Он — может…

Алексей очнулся от боли — под врезавшимися в ладонь ногтями сжатой в кулак руки проступила кровь. И немного шумело в голове. Лоб покрывала испарина, и что-то сильно оттягивало вниз правую руку. Опустив взгляд, капитан с удивлением понял, что — подаренные старым эльфом четки, отяжелевшие, будто бы налившиеся свинцом. И еще было немыслимо, нечеловечески стыдно…

Неожиданно вспомнились слова Веллахима, сказанные в адрес его неведомого врага: «…он силен своим злом, но им же и слаб…» Похоже, мудрый эльф был прав — еще чуть-чуть, и капитан не сумел бы сдержать неведомо откуда взявшуюся способность управлять тем, что Старший назвал Изначальным. И единожды превратившись в мстителя, обратив свой едва сформировавшийся дар на разрушение, он уже не сумел бы остановиться!

Подняв глаза, капитан наткнулся на внимательный взгляд Эллмиттана и вздрогнул. Эльф глядел на него… нет, не с пониманием, раздражением или неприязнью, с каким-то иным выражением, которое он тщетно пытался спрятать за привычной отстраненностью, пытался — и не мог. Он почувствовал!

— Пойдем, эльф, нам пора, — с трудом выговорил Алексей внезапно охрипшим голосом. Привычные слова отчего-то давались нелегко, да и звучали как-то… не так. Наверное, именно поэтому он и не сразу понял, что произнес эту фразу на эльфийском. Однако ответный взгляд Эллмиттана более чем явственно подтверждал, что он не ошибся.

— Пойдем, — негромко повторил спецназовец, устало отводя взгляд в сторону — удивляться сейчас просто не было сил. И, чуть скривив в улыбке губы, добавил: — Не удивляйся, все равно я ничего не смогу объяснить. Когда вернешься, спроси у Веллахима, он, наверное, объяснит. Если, конечно, найдешь его. А пока… просто отведи меня, куда сказано. Ну, так что, пойдем?

Эльф как-то излишне торопливо кивнул в ответ и пошел прочь. Алексей зашагал следом, стараясь не глядеть в сторону бредущих вдоль берега пленных. Смотреть необходимости не было: что будет дальше, он знал и так. Теперь — знал…

Сначала их ослепят и оскопят, затем, наспех затянув простейшим заклинанием раны, отпустят. Униженный и неспособный к дальнейшему сопротивлению противник иногда куда как лучше противника мертвого.

Старый эльф, кажется, был прав.

Времени у этого мира осталось совсем немного.

Почти совсем не осталось…

Веллахим был прав и в другом: идти оказалось совсем недалеко — до границы Запретной Пустоши они добрались всего лишь за несколько часов. Шли быстро, без привалов: для лесного жителя это и вовсе было нетрудно, Алексей же, сцепив зубы, старался не отставать. Впрочем, гораздо больше, нежели сама дорога, досаждало молчание, нарушаемое лишь короткими замечаниями проводника, касающимися исключительно дороги. Однако ни эльф, ни капитан разговор первым не начинали. Эллмиттан — из каких-то своих соображений, второй — потому что говорить пока было просто не о чем. Да еще здорово болела голова: всю дорогу Алексея навязчиво преследовали воспоминания о прохладных пальчиках Яллаттан, охватывающих его голову, но провести подобный «терапевтический сеанс» самостоятельно он не решался. Хватит, напробовался уже! Сначала девушку чуть без рук не оставил, затем и вовсе… ладно, все, хватит самобичеванием заниматься! Сдержался же в конце-то концов, не устроил им тут Хиросиму с Нагасаки и прочей Новой Землей? Ну и все!..

А затем дорога как-то сразу и неожиданно подошла к концу. Эллмиттан остановился на опушке леса и указал рукой вперед:

— Мы пришли, Аллексей, это и есть Пустошь. Мне дальше нельзя. Стена Жизни и Стена Смерти отделяют наш мир от мертвых земель, и ни один эльф не в силах их пересечь.

Здесь, — он протянул капитану заплечный сидор, — еда. Вода у тебя, я видел, есть. И вот еще, — с секундной заминкой произнес эльф, вытаскивая из-за пояса небольшой матерчатый мешочек с перетянутой плетеной тесемкой горловиной. — Это просила передать Яллаттан. Его я отдаю тебе лишь потому, что знаю, вы больше никогда с ней не увидитесь. Эльфийка не должна дарить человеческому мужчине кассаат.

— Да какой я мужчина… — буркнул Алексей, с интересом рассматривая нежданный подарок. Прямо настоящий кисет, только вышивки сбоку не хватает: «Дорогому советскому бойцу от труженицы тыла». Внутри оказалось нечто сыпучее, приятное на ощупь, однако открывать его капитан пока не стал. При Эллмиттане, в смысле, не стал.

— Я же Пришелец, забыл? Чужой. Чистый, понимаешь ли, алиен инопланетный. Так что мне все можно дарить, не волнуйся, — эльфийский давался ему все легче и легче.

Эллмиттан сверкнул раскосыми глазами — смысла большей части фразы он, конечно, не понял, но эмоциональный настрой уловил верно, однако смолчал, лишь сдержанно кивнув:

— Тогда прощай. Сделай то, ради чего пришел в наш мир. Прощай, — эльф еще раз коротко кивнул и исчез в зарослях, как водится, не потревожив ни одного листа.

Глядя ему вслед, Алексей покачал головой — мутный он все-таки какой-то, Эллмиттан этот! — и, уже не торопясь, рассмотрел открывающийся с опушки вид. Очень такой, блин, информативный вид: в сотне метров впереди возносилась ввысь помянутая эльфом Стена исполинских деревьев, ветви которых переплелись меж собой, не оставив ни малейшего просвета. Рассмотреть что-либо по ту сторону не было никакой возможности — может, и пустошь, а может — и нет, кто ж его знает? Если туда никто не ходил, так и откуда им знать? Ладно, разберемся…

Закинув котомку с эльфийским харчем на плечо, Алексей распустил тесемку кисета и заглянул внутрь. Мешочек был наполнен песком. Спецназовец удивленно высыпал щепотку на ладонь — да, самый обыкновенный белый речной песок. Интересно, это что значит? Местное пожелание удачи? Или — учитывая явное недовольство Эллмиттана — что-то, гм, личное? Что ж, и с этим когда-нибудь разберемся, — капитан аккуратно ссыпал песок обратно и, завязав кисет, засунул его во внутренний кармашек разгрузки.

— Ну, вперед, труба зовет… дудит, понимаешь, со страшной силой, — сам себе скомандовал он, раздвигая неподатливые ветви и выступая на открытое место. Сотня пролегших между опушкой и Стеной Жизни метров густо поросла высокой травой, вызывающей не самые приятные ассоциации: казалось, еще секунда — и появится цепь автоматчиков, резанет слух собачий лай, разорвет тишину первая автоматная очередь…

Кстати, насчет тишины — Алексей неожиданно понял, что здесь она воистину абсолютная, будто в вакууме: ни птичьего щебета, ни жужжанья насекомых, ни даже шелеста листьев… вообще ничего! И никого, надо полагать.

— Ты никуда не пойдешь, — опровергая последнее наблюдение, раздалось за спиной…

Обычно в подобной ситуации профессионал немедленно действует, стараясь по возможности избрать наименее ожидаемый противником алгоритм поведения, например, рывком уходит из теоретически пристрелянного сектора или… медленно поднимает руки, просчитывая варианты дальнейших действий. Непрофессионал же всегда (проверено на примере всех без исключения неопалимых киногероев) нарочито неторопливо оборачивается к врагу, дабы «встретиться с ним лицом к лицу» или отмочить еще какую-нибудь подобную глупость.

Алексей, естественно, непрофессионалом себя не считал.

Он был профессионалом. Очень неплохим профессионалом. И поэтому он сделал именно это — медленно обернулся, встретившись лицом к лицу с тем, о ком предупреждал старый эльф. Но, в отличие от любого порядочного киногероя, его поведение не было ни ошибкой, ни ненужной рисовкой: этот мир жил по своим законам, и Алексей знал, что в спину ему бить никто не станет. Здесь, в этом мире, даже издеваясь над пленными и вырезая целые деревни, еще не поставили смерть на поток, предпочитая видеть глаза умирающего врага вместо обшарпанной от частого использования двери газовой камеры. И стоящий за спиной противник хотел… нет, даже не хотел — ему нужно было увидеть его, Алексея, глаза.

А вот уйти от брошенного вслед заклинания, попытайся он в своей спецназовской манере кувыркнуться куда-нибудь в сторону, ему бы вряд ли удалось: практики пока маловато. Конечно, можно было попробовать использовать пока единственную доступную ему магию, огненную, дабы атаковать противника, но… где гарантия, что у того нет, как это описывается в «фэнтезийных» книгах, пары-тройки всегда готовых к бою боевых заклинаний, для спуска которых достаточно будет, к примеру, лишь слегка шевельнуть пальцами? Блокировать или отклонить чужую магию Алексей пока что не умеет и вряд ли успеет научиться за эти доли мгновения…

ГЛАВА 10

Рука отчаянно пыталась дотянуться до него из бездны грязно-серых вод… Призрачные фигуры у реки одновременно и манили, и отталкивали… Страх перед неизвестностью был настолько силен, что пришедшая в итоге смерть показалась желанным избавлением…

Бересвек подскочил на широком ложе, крича от страха и радости одновременно. От страха — поскольку еще слишком сильным было впечатление, оставленное после себя ночным кошмаром, а от радости — оттого, что, даже еще не проснувшись окончательно, он понял, что весь этот ужас оказался всего лишь сном. Вот только… правда ли всего лишь!

Гном утер рукавом пот, обильно заливший его лицо, и кряхтя поднялся на ноги. Сейчас он не решился бы признаться даже самому себе, что боится снова заснуть и очутиться на берегу той призрачной реки в окружении зловещих фигур.

«Сходить, что ли, к прорицателю и узнать у него о значении сна? — вяло подумал Бересвек. — Не-е-ет, лучше не стоит этого делать — если в кланах узнают, то поползут слухи, свои варианты толкования, опять поднимут головы те, кто считает, что я засиделся на Подземном троне. Да, пожалуй, не стоит сейчас давать повода для раскола, и так уже все указывает на скорую войну. Вопрос только в том, у кого быстрее гнев возьмет верх над разумом: у Дивных или у людей? А для нас самый главный вопрос — на чьей стороне выступить в этой войне? Эх, угораздило ж меня именно в это время оказаться у власти!»

Бересвек прошелся по комнате, в очередной раз обдумывая те мысли, что и так уже успели опротиветь ему больше, нежели несвежее пиво. Постояв возле широченного стола, на котором была расстелена большая карта Края, гном задумчиво повозил по ней заскорузлым пальцем, черным от въевшейся за долгие годы металлической и каменной крошки. Досадливо поморщился и решительно взялся за звонок.

Вошедший помощник молча застыл в дверях, не решаясь проходить без разрешения дальше в комнату Владыки. Бересвек махнул ему, не отрываясь от созерцания условных значков, обильно рассыпанных по карте.

— Как мыслишь — насколько быстро кто-то из противников решит вцепиться другому в горло?

Собеседник немного помялся и осторожно ответил:

— Боюсь, что у меня плохие новости, Владыка. Никто не решился потревожить ваш сон, но…

— Что «но»?! — мгновенно багровея, тяжело задышал Бересвек. — Договаривай!

— Час назад доминус Вемиш вызвал нашего дежурного мага через Лунное Окно и объявил, что объединенная армия людей выступает в поход против Перворожденных во имя исполнения пророчества о Пришельце и Войне Ангелов. Он хотел бы знать ваш ответ на его предложение о союзе. Мы попросили его обождать, и, как это ни странно, он согласился, лишь попросив известить его не позже чем через день или два. Старейшины уже собрались и ожидают вашего окончательного решения. Объявлено состояние готовности по схеме «пи-ракс».

Король гномов потрясенно молчал, переваривая услышанное. Нет, он прекрасно отдавал себе отчет в том, что рано или поздно ему придется-таки принимать это более чем непростое решение, но… о, боги! Как же не хочется этого делать! А сейчас путей к отступлению не осталось: надо было говорить или «да», или «нет».

Бересвек угрюмо посопел, из-под густых насупленных бровей сверкая на помощника глазами, неспешно огладил бороду:

— Пророчество, конечно, только предлог. Хотя… — Владыка немного поколебался, — распорядитесь, чтобы наши представители в столицах людей навели справки на этот счет. Да, надеюсь, никто из Старейшин кланов не отказался от своих слов?

— Никто! — немедленно подтвердил помощник, облегченно выдохнув: этого вопроса он ждал.

— Тогда и думать нечего, — решительно подвел итог тягостным раздумьям Бересвек, — мы выступаем! Передайте это доминусу, а ко мне немедленно вызовите всех командиров расчетов и ответственных за сохранение тайны изделий. Мы не можем допустить, чтобы люди узнали о Булавах больше, чем нужно и… можно!

Помощник поклонился, четко повернулся через плечо и опрометью бросился вон. Практически сразу, как за ним хлопнула дверь, во всех помещениях подземного города истошно взвыли сигналы тревоги.

Сержант в очередной раз окинул уважительным взглядом установку с хищно замершей на направляющих остроносой железной рыбиной. Нет, что ни говори, а гномы все же великие мастера! Это ж надо было додуматься до такого! Впрочем, говорят, что в их подземных убежищах еще с Древних Времен осталось много всего такого, о чем даже среди чародеев самые умные головы не подозревают. Да что там наши волшебники: даже Перворожденные вынуждены предпринимать неимоверные усилия, чтобы заставить упрямых коротышек хоть немного поделиться своими секретами. Дело, помнится, до открытых столкновений доходило: взять хотя бы Войну Черной Фиалки, когда один из кланов Темных эльфов целых два года безуспешно осаждал одно из гномьих хранилищ, понес тяжелейшие потери и в итоге просто отступил восвояси! Причем бородатые, по слухам, вытащили на поверхность несколько страшенных машин, что кромсали остроухих подобно доброй хозяйке, шинкующей капусту…

Да, умеют гномы работать! Вот и сейчас с полсотни коротышек возились возле своего секретного оружия, настраивая его и в очередной раз проверяя и перепроверяя все узлы. Правда, к этому были и другие поводы — сержант поежился, вспомнив, какой разнос получали гномы от одного из своих командиров, когда во время вчерашней инспекции было найдено пятнышко ржавчины на одной из опор установки! Хорошо еще, что люди обеспечивали лишь внешнее кольцо охраны, а не внутреннее, где стояли исключительно угрюмые, с глазами матерых убийц, бородачи из элитных подразделений Подземного королевства, и никоим образом не были ответственны за то, что творится на позиции.

— Нет, пусть уж сами меж собой разбираются, нам в эти дела лучше не лезть! — мудро заключил сержант. — Пускай помогут, чем смогут, а там поглядим… — С этой мыслью он и двинулся дальше, неспешно обходя своих спрятанных в секретах солдат.

Командующий ограниченным гномьим контингентом от души выругался, вспомнив поименно всех подземных демонов, и от души грохнул здоровенным кулаком по жалобно затрещавшей столешнице. Гнев командира был вызван теми требованиями, что прислали ему из объединенного штаба человеческих армий. Никчемные людишки, похоже, решили, что запасы Огненных Булав в оружейных хранилищах кланов воистину не имеют границ! Это ж надо было придумать — пять десятков точек удара по Заповедным лесам Дивных! Да при таком раскладе полконтинента превратится в выжженную, спекшуюся от жара пустыню, на которой еще пару веков не сможет поселиться ни одно живое существо. Но разве можно что-либо втолковать этим дикарям? Они лишь кричат, что мы-де отказываемся соблюдать условия соглашения! Эх, на кой вообще Его Подгорное Величество решил пойти на этот союз? Дивные все-таки стоят гораздо ближе к гномьему народу, взять тех же глубинных или горных эльфов — их мастера и кузнецы кое в чем не уступают, а то и превосходят умельцев подземных кланов. Логичнее было бы выступить на их стороне, указав этим охамевшим человечкам их истинное место в Крае!..

Неожиданно командующий с размаха хлопнул себя ладонью по лбу:

— Что это я несу?! Не ровен час кто-нибудь из магов или провидцев случайно в мысли залезет! — Гном на всякий случай потрогал висящий на груди амулет в виде спящей птицы. — Решение о помощи людям принято всем Подгорным советом, и моя задача — выполнить его как можно лучше! Ладно, посмотрим, что тут можно придумать? — Он пододвинул к себе листы послания и с головой погрузился в размышления, продолжая вполголоса обсуждать с самим собой отдельные детали: — Тэк-с! Три установки уже подтянуты на подходящее расстояние и готовы к атаке, еще пять на подходе, и семь готовятся к выступлению. Гм, может, начать обстрел уже развернутыми расчетами? Да, надо бы еще запросить у людей, смогут ли они помочь с переброской запасных зарядов к установкам, и уточнить, желают ли одновременного запуска или можно вводить расчеты в бой по мере прибытия на позиции и готовности?

Калтуэль, разведчик из клана Ядовитых Шипов, аккуратно опустил ветку невысокой разлапистой ели, за которой он укрывался, и бесшумно пополз назад. То, что открылось его взору, было настолько важным, что требовало немедленного доведения до сведения Старших. А поскольку во время своего поиска он забрался довольно далеко на вражескую территорию, теперь требовалась значительная доля удачи, дабы вернуться в родные дубравы, не попавшись на глаза противнику. А то, что люди из разряда врагов неявных уже перешли в категорию врагов прямых, для Калтуэля было вполне очевидно. Более чем очевидно!

Дивный бесшумно скользил меж чахлого кустарника, старательно укладывая в голове полученную информацию. Что мы имеем? Люди выступили в поход, в котором готовятся принять участие почти все более-менее значимые государства — на это явно указывало наличие в тянущейся длинной змеей армейской колонне штандартов практически всех князей и доминусов. Война готовилась давно — быстрота выступления и уровень организации поражали своей проработанностью. Вместе с людьми идут и гномы (эльф яростно скрипнул зубами: «Подлые предатели!»), а на укрытых мешковиной огромных телегах тащат какое-то новое оружие. К сожалению, подобраться ближе не удалось — совместные человеческие и гномьи патрули с обученными псами стерегут буквально каждую пядь земли вокруг подвод, а их маги настороженно прощупывают астрал на предмет чужого присутствия… Ладно, мы еще отомстим этим изменникам!

Перворожденный резко упал на землю и откатился в сторону. Увесистый булыжник пронесся над тем местом, где он только что стоял, и с гулким ударом врезался в ствол оказавшегося на пути дерева. Следом яростно свистнули сразу с десяток стрел. Калтуэль мгновенно выбросил в стороны сеть обнаруживающего заклинания, пытаясь определить местонахождение своих противников. Ой, как плохо! По меньшей мере, два десятка людей и десяток гномов. Три мага. Пяток собак. И колечко вокруг него они уже сомкнули, отрезав от спасительного леса, что помог бы одному из своих сыновей. Эльф бессильно застонал. Какой позор — не заметить, что из охотника он уже стал дичью! Ну что ж, в конце концов, любой воин всю жизнь готовится достойно умереть! А сейчас, похоже, пришло его время уйти…

Калтуэль вскочил на ноги и, будто бы вовсе не целясь, с немыслимой быстротой выпустил по обнаруженным с помощью волшебного ока врагам пять длинных стрел с ярким красно-зеленым оперением — отличительным знаком своего клана. Одновременно по земле стремительными змеями ринулись призрачные плети Удушающего Плюща. Сам же Дивный моментально переместился на другое место, точнее — попытался переместиться: широкий листовидный наконечник стрелы ударил его прямехонько в горло — аккурат на палец выше зачарованной брони нагрудного доспеха.

— Готов? — спросил гном у склонившихся над трупом эльфа воинов.

— Готов! — ответил один из них, седоусый ветеран с ветвистым шрамом на щеке. — Глянешь, что из его амулетов и оберегов можно забрать, а что лучше не трогать?

Гном важно кивнул и подошел поближе. Вопрос солдата его ничуть не удивил: магические вещи Перворожденных ценились по всему Краю, и выручить за них можно было вполне приличную сумму. Насвистывая, он деловито сделал своими короткими, но мощными руками несколько плавных пассов над убитым:

— Лук и меч не трогать вообще — он успел их перед смертью проклясть, перстни, кольца, серьги и амулет на шее можете снять, но лучше, если ваш полковой маг еще разок их проверит. Нагрудник чистый. Кинжал… — Гном задумчиво сдвинул брови. — Ба, да это ж наша работа! А ну-ка! — Из ножен на поясе погибшего разведчика вылетел узкий клинок и послушно спланировал в короткопалую ладонь. — Ты смотри, — восторженно заревел низкорослый бородач, рассмотрев добычу, — это ж моего кума ножичек! Мы-то думали, его звери пожрали, когда их отряд за дровами для печей ушел. А оно вишь как — оказывается, его тогда остроухие подстрелили! — Солдаты понимающе хмыкнули: для них не был секретом тот факт, что гномы при перебоях с топливом делали вылазки в эльфийские леса. Естественно, Перворожденные не испытывали от этого особенного восторга, щедро потчуя незваных гостей всякими-разными смертоносными штуками.

— У, зараза! — гном пнул мертвеца. — Вот и расплатились с тобой за куманька! Жаль, не я сам стрелочку-то уложил!

— Будет тебе, — поморщился капрал. — Скажи лучше — он не успел послать своим весточку?

Гном отрицательно качнул головой:

— Нет, ручаюсь, не успел, мы его сразу, как обнаружили, «Гранитным Сводом» накрыли. А это заклинание с ходу разве что магистр прошибет. Нам его сам Гилвик Седобородый готовил. Куда там этому Шипу с ним тягаться!

— Так это Шип?! — изумился один из солдат, совсем еще молоденький паренек.

— А кто ж это, дурья твоя башка? — засмеялся капрал, его товарищи тоже покатились со смеху. — Шеврон на балахоне не видел, что ль? Ну, так посмотри, а опосля срежь на память: заслужил — разведчика остроухих к предкам отправил с первой стрелы! — Паренек смущенно покраснел. — Да не смущайся ты так, на самом деле себя молодцом показал! — подбодрил его командир.

— Что там? — повернулся он к подошедшему отрядному лекарю.

— Двоих наповал, еще двое легко ранены — жить будут. Заклинание маги отразили, — хмуро буркнул тот. Воины помрачнели, с ненавистью глядя на поверженного эльфа — пожалуй, до многих только сейчас дошло, что они были на волосок от смерти. Причем от смерти настоящей, всамделишной, а не условной, как на учениях или маневрах. Молоденький солдатик позеленел, прижал руку ко рту и опрометью бросился к кустам. Капрал проводил его долгим тяжелым взглядом.

— Да, ребятки, давайте, привыкайте — мы теперь на войне, — негромко бросил он остальным. — Так что теперича не я вас дрючить буду, а остроухие!

Направляющие пусковых установок начали плавно подниматься. Сосредоточенные гномы наблюдали за работой механизмов, отслеживая малейшие сбои в их работе, а замершие на безопасном расстоянии люди, затаив дыхание, с невольным страхом наблюдали за разворачивающимся на их глазах грозным зрелищем. Огромные металлические колонны устремили в небо свои хищные остроносые клювы, выкрашенные в ярко-синий цвет. На мгновение все замерло. Стояла почти полная тишина, нарушаемая лишь легким посвистом вездесущего ветра да неспешным жужжанием насекомых, которым не было никакого дела до странных игр двуногих великанов.

Командир расчета, широкоплечий гном, отличающийся от подчиненных размерами бороды и богато инкрустированными доспехами, в последний раз проверил вычисления. Кинул взгляд на замершего рядом напряженного мага и, поймав его утвердительный кивок, выдохнул, резко отмахивая высоко поднятой рукой:

— Залп!

Испуганный вздох пронесся над толпой невольных зрителей. Кое-кто остался стоять, кто-то — и таких оказалось большинство — инстинктивно присел, некоторые же и вовсе попадали на землю, когда хвостовая часть гномьей рыбищи вдруг окуталась рокочущим пламенем. Оглушительный рев и свист ударили по ушам — ветераны-то догадались прикрыть их ладонями, молодые же воины мигом оглохли. Огромный огненный язык ударил в землю, слизывая с поляны траву и поднимая в воздух многометровые клубы смешанного с пылью серо-коричневого дыма. Синеголовая востроносая сигара дрогнула и неожиданно легко сдвинулась с места, скользя по напряженно вибрирующим направляющим. Пламенный язык вытянулся, теперь едва касаясь выжженной земли и по-прежнему выбрасывая в стороны все растущие в размерах клубы дыма и пыли. Миг — и влекомая неведомой огненной магией стрела с огромной скоростью рванулась в небо, в считаные мгновения превратившись в венчающую разлапистый дымный хвост точку…

— Есть отрыв… пять секунд… семь… пошла телеметрия, — глядя на хитрый прибор перед собой, негромко бормотал себе под нос командир расчета, — полуразворот… выход на крейсерскую… все! — Обернувшись к напряженно ожидавшему чуть в стороне магу, он широко улыбнулся в бороду: — Можешь передавать командующему — пуск успешный, ракета легла на боевой курс. Минут через десять остроухих ждет бо-о-ольшоой сюрприз… даже целых два сюрприза…

— Какие еще «два сюрприза», Перремс? — подозрительно переспросил маг. — Я что, снова чего-то не знаю?

— Теперь знаешь, — добродушно ухмыльнулся гном, — я активировал замедлитель. И установил альтиметр детонатора на нулевой уровень. Взрыв будет наземным и отсроченным на четыре минуты. Как считаешь, успеют остроухие за четыре минуты добраться до места падения?

Напряженные губы мага растянулись в довольной улыбке:

— Ох ты и гад, Перремс! Ох ты и гад…

ГЛАВА 11

Противник стоял в нескольких метрах. Высокий, стройный, в наброшенном на плечи серо-зеленом плаще. Стянутые мягким обручем светлые волосы отброшены за спину, открывая взгляду уже ставшие привычными вытянутые кверху уши. Правда, у него они были какими-то… деформированными, что ли, однако в подобных мелочах капитан пока особо не разбирался. Глаза… глаза его Алексею профессионально не понравились: слишком холодные, расчетливые и спокойные. Хотя, с другой стороны, слишком уверенный в своих силах враг уже теряет процентов десять своей потенциальной опасности.

И еще ему не понравились руки, свободно, даже слегка расслабленно лежащие на эфесах двух выглядывающих из-под плаща мечей. «Два меча. И за глазами следить…» — привычно отметил капитан, прикидывая план дальнейших действий. Оный план что-то никак не прикидывался, и Алексею подумалось, что вести переговоры с обкуренным террористом, палец которого давно уж занемел на взрывателе напичканного пластитом пояса, пожалуй, куда проще.

В этот момент противник, словно прочитав его недавние мысли относительно схватки «глаза-в-глаза», неожиданно атаковал — похоже, о тактике поведения благородных киногероев он не знал. Или, что все-таки скорее, тоже был неплохим профессионалом…

Оба меча взлетели в воздух, стремительно покидая ножны и вертикально возносясь над головой эльфа. Казалось, противник просто подбросил их над собой, но нет — в следующий миг немыслимо извернувшиеся кисти сомкнулись на рукоятях, и оба клинка, завершив полуоборот, замерли почти горизонтально, один чуть выше, другой — ниже. Магию, которой они были прямо-таки переполнены, не мог не заметить даже такой малосведущий в этом человек, как Алексей.

«Вода и огонь», — машинально отметил он, сбрасывая с плеча мешок с провизией и легко уклоняясь от первого, пока что просто прощупывающего удара. Лезвия клинков с пылающими на них огненно-красными и слепяще-голубыми рунами сошлись там, где мгновение назад была его голова, и стремительно разлетелись в стороны, вновь выходя в исходную позицию.

Эльф довольно осклабился и стал медленно надвигаться на Алексея, держа один меч перед собой, другой — чуть на отлете и позади. Время, заинтригованное развернувшейся на лесной опушке схваткой, замерло, с интересом наблюдая за дальнейшим развитием событий.

— Не-е-ет! — Из зарослей за спиной атакующего эльфа вылетела Яллаттан, сжимая в побелевшей от напряжения руке не то короткий меч, не то удлиненный, чуть изогнутый кинжал. — Ты…

Алексей отчего-то знал, что будет дальше — короткая отмашка зажатым в левой руке мечом. Его противник при этом даже не оглянется, прекрасно понимая, что ни защититься, ни парировать удар девушка своим почти что бутафорским оружием не сумеет.

И еще будет вырвавшийся из его собственной глотки отчаянный крик…

«…самое страшное и разрушительное оружие — в твоих руках. Это ты сам…» — неожиданно припомнились услышанные недавно слова. Голос Старшего еще не стих в голове, когда Алексей уже начат действовать. Вся магия этого мира была к его услугам, готовая исполнить любое его пожелание — и он пожелал…

Меч Силы… непонятно, из каких глубин памяти всплывшее воспоминание не успело оформиться в полноценную мысль, когда ладони капитана уже ощутили непривычную… или как раз привычную тяжесть рукояти. Клинок вышел что надо — метровое лезвие пылало столь ярко, что и он, и его замерший противник вынуждены были прищурить глаза. Пылали не нанесенные на лезвие руны — собственно, никакого лезвия тут и вовсе не было — пылал сам меч, представлявший собой сгусток магической энергии немыслимой плотности. Причем не какой-то отдельной ее компоненты, а Силы, того самого Изначального Потока в чистом виде! Вот только с эфесом Алексей малость промахнулся — между «лезвием» и рукоятью не было даже намека на гарду, отчего клинок до неприличия походил на джедай-ский световой меч: сыграло роль развращенное Голливудом подсознание человека начала двадцать первого века.

Яллаттан, не добежав до эльфа (и собственной смерти) нескольких метров, резко остановилась, зашатавшись и закрывая руками лицо — влитая в меч магия была слишком сильной для эльфийки. Что ж, уже проще. По крайней мере, не станет лезть, куда не просят.

А вот противник оказался молодцом: стряхнув первое оцепенение — чужая магия обжигала и слепила его, эльф еще больше прищурился и, злобно оскалившись, атаковал. И Алексей неожиданно понял, что шансов выстоять в этом поединке у него нет: обязательный курс ножевого боя мало в чем мог помочь против обученного фехтованию профессионала. Капитан никогда еще не видел, чтобы мечи двигались столь быстро, вычерчивая видимые даже при солнечном свете замысловатые фигуры, одну огненно-алую, другую — слепяще-голубую. Магический эфир — это он ощущал более чем хорошо — дрожал, словно раскаленный воздух над доменной печью. Противник использовал практически всю доступную ему магию, и Алексей, будь он чуть более искушен в подобных схватках, мог бы просто вымотать его, заставив растратить больше Силы, чем тот мог себе позволить. И атакующий эльф это знал, не собираясь дарить человеку такого шанса. Он резко сократил дистанцию, одним плавным, стелющимся по земле движением оказавшись совсем рядом с изготовившимся к продолжению боя Алексеем. Рассекаемый зачарованными клинками воздух тревожно завыл возле самого лица, и капитан ощутил готовые сорваться с невидимых в движении лезвий цепочки боевых заклинаний, что-то из стихийной и, кажется, огненной магии. Повинуясь естественному порыву, Алексей вскинул меч, просто собираясь подставить его под удар обоих клинков противника. Однако рука, вопреки ожиданиям, не остановилась, продолжая двигаться, словно ею управляла неведомая сила. Алый и голубой росчерки скользнули по сверкающему лезвию, Алексей, рискуя порвать связки, раскрутил своим мечом оба вражеских и легко раскидал их в стороны, попытавшись достать противника выхлестом из-под руки. Увы, безуспешно, но атакующую спесь он с эльфа сбил. К тому же в воздухе, застонавшем, будто в руках капитана и на самом деле был световой меч, резко запахло озоном; несколько тоненьких голубых молний скользнули по рукам и одежде.

Ошарашенный неожиданным отпором, эльф пошатнулся, однако на ногах устоял и даже снова атаковал, избрав на этот раз новую тактику. Теперь мечи летели навстречу друг другу строго горизонтально — таким ударом опытный воин рассекает противника на три части, «пластует» его. Но и капитан теперь знал — или вспомнил, — что следует делать: шаг назад — полуразворот — опора на левую ногу — и еще одна лихая раскрутка. Мечи противника, притянутые мечом Алексея, будто мощным магнитом, послушно повторили маневр — и вновь разлетелись, причем эльф явственно застонал от боли. Ни одно из нанизанных на лезвия заклинаний не сорвалось с зачарованной стали: Меч Силы с легкостью гасил их, поглощая, словно сухой песок, упавшие на него дождевые капли.

Тяжело дыша, противники разошлись. Теперь между ними было несколько метров мертвого пространства, дающего обороняющемуся доли секунды на подготовку к отражению новой атаки — крохотная, но все-таки фора. Эльф, исподлобья глядя на капитана, стал неспешно заходить сбоку. На обильно струящуюся из носа кровь — схватка с использованием такой магической мощи давалась ему нелегко — он внимания не обращал. Капитан пока держался — слишком мало зная о магии вообще и об ее использовании в частности, он не особо задавался вопросом «откуда что берется». А «бралось» (тоже пока) на удивление легко: Сила была везде, достаточно было лишь захотеть ее взять. И он хотел. И брал.

Эльф вновь атаковал, на сей раз исключительно магией. Любимая им «Рассветная Молния» рванулась следом за «Пламенным Хлыстом» и «Великим Криосом», Кэлахир — а это был именно он — намеренно ударил заклинаниями, принадлежавшими сразу к трем видам магии: стихийной, огненной и ледяной. Конечно, здорово было бы испытать чужака еще и чем-нибудь из некромансерского арсенала — хоть бы тем же «Посмертием Ушедших», — однако знания полуэльфа в области истинной некромантии были позорно малы, а те, что имелись, требовали немалого времени на подготовку. «Хлыст» Алексей погасил вскинутым навстречу мечом, «Молнию» им же отразил в землю, а «Криос», пусть даже и великий, отчего-то заставил его лишь зябко передернуть плечами. Все оказалось зря…

Зато в следующий миг атаковал уже Алексей. Закрутив над головой лихую «восьмерку», он бросился вперед, оставляя противнику лишь одно право — защищаться. Сейчас ему было наплевать, откуда берутся все эти умения — владеть мечом, отражать чужие заклинания, знать, что может произойти в следующий миг… Он просто хотел… нет, не хотел — должен был победить! Теперь — должен был! «Стандартный тест на профпригодность» слишком далеко вышел за рамки тренировочного испытания. А разница между «обороняться» и «атаковать», как выяснилось, была, и разница существенная. Если раньше Алексею удавалось лишь успешно парировать или отражать удары противника, то теперь…

…пылающий истинно человеческой яростью меч описал замысловатую кривую и попросту перерубил подставленный под удар алый клинок, чиркнув по инерции по разом затлевшей траве. Покрывавшие смертоносное лезвие руны мгновенно потухли, и на землю упал уже мертвый осколок полированного металла. Драгоценный меч Рожденных Огнем умер, как умерла и вся вложенная в него магия. Оступившись, потеряв магическую поддержку своего оружия, эльф неожиданно опрокинулся на спину, из последних сил пытаясь защититься воздетым над головой вторым клинком, руны на котором все еще пылали яростным пламенем. Из его носа по-прежнему струилась кровь, ушные раковины также окрасились алым, словно после контузии, — капитан даже не представлял, чего на самом деле стоил ему этот поединок.

Наверное, Алексей мог закончить все прямо сейчас — никакого сомнения в том, что следующий его удар перерубит блистательную родовую реликвию Озерного Клана, он отчего-то не испытывал. А без мечей его противник вряд ли долго продержится: магия — это здорово, однако обитатели этого мира давно уже разучились растрачивать Силу так, как умели их далекие предки. Не экономя и без остатка вкладывая в последний удар всю доступную мощь. По-нашенски, по-русски. Хотя само понятие «русский» вряд ли было для них чем-то большим, нежели просто бессмысленным набором звуков…

Однако капитан, несильным ударом отбросив в сторону второй клинок, не стал добивать противника, хотя пылающее острие его собственного меча и смотрело в ничем не защищенное горло эльфа. Вместо этого он отступил назад. Достаточно быстро, чтобы поверженный враг не успел сделать какой-нибудь глупости — и достаточно неторопливо, дабы оный враг прочувствовал, КТО на самом деле победил. Отступил — и, чуть отведя в сторону меч, коротко бросил: — Уходи. Не знаю, кто ты и кто тебя послал, но следующая наша встреча станет для тебя последней. Но сейчас — уходи…

Кэлахир, не сводя с него исполненного ненависти взгляда, медленно поднялся на ноги. Да, он мог бы сейчас атаковать — пусть из последних сил, пусть даже использовав магию собственной, уже обильно залившей плащ и продолжающей струиться крови, но… впервые в жизни гордый полуэльф, объявивший войну всему этому проклятому миру, понял, что его шансы победить ничтожно малы. Этот странный человек — нет, не маг, а именно человек — похоже, вовсе не был скован никакими рамками «допустимого волшебства». Он не использовал заклинаний, амулетов или древних артефактов — он просто брал чистую, не облеченную ни в какую форму Силу; брал столько, сколько ему было нужно для победы, брал, сам этого не осознавая!

И он победил! Несмотря ни на что — победил…

Подняв уцелевший меч, Кэлахир сделал осторожный шаг назад. Шаг, другой… десятый. Человек не нападал, и это тоже было странно, не укладывалось в привычные для него рамки понимания. Зачем отпускать того, кто при первой же возможности нападет вновь; нападет, уже больше не играя в благородство, а ударив в незащищенную спину?! Глупо…

Тем не менее на полуэльфа никто не нападал, позволив ему беспрепятственно добраться до спасительных зарослей. В изнеможении опустившуюся на землю эльфийку Кэлахир на всякий случай обошел стороной: ему вовсе не претило захватить заложницу и попытаться взять реванш, однако, после всего случившегося, он совсем не был уверен в успехе подобного мероприятия. Сам того не понимая, этот странный человек накопил сейчас слишком много Силы, чтобы победить его столь примитивным способом. Одно подходящее заклинание — или контрзаклинание, если Кэлахир тоже решит воспользоваться магией, — и все. На этот раз его уже не пощадят…

Резко развернувшись, полуэльф скрылся в кустах. Он не проиграл, он отступил! Но обязательно вернется, и очень даже скоро. Гораздо скорее, нежели хотелось бы его оказавшемуся более удачливым противнику…

ГЛАВА 12

Потревоженный схваткой и пущенной в ход магией астрал понемногу успокаивался, продолжая возмущаться лишь вокруг пылающего в руке меча. Похоже, бой, сломав еще какие-то барьеры (интересно, чего?), вскрыл у Алексея новые способности. Теперь капитан мог чувствовать любое происходящее в магическом эфире изменение, каждый всплеск и поворот Изначального Потока. Впрочем, можно было бы сказать и иначе: он научился ощущать Силу. Ощущать, не прикладывая к тому ни малейших усилий; так, как ощущают изменение температуры или появление нового запаха. Подсознательно. Не напрягаясь.

— По… погаси… — сдавленным голосом попросила Яллаттан, отрывая Алексея от его сумбурных размышлений. Девушка по-прежнему сидела на траве, прикрывая лицо сгибом локтя. — Не могу быть рядом с такая сильная магия… Обжигает…

Спецназовец опустил взгляд на зажатый в руке меч, неожиданно поймав себя на мысли, что, в общем-то, не знает, как его погасить. У киношных джедаев все было куда проще: нажал кнопку на рукояти — и все, а ему как быть? Создать-то он его создал, но вот как ему дальше…

В следующий миг Алексей осознал, что кисть сжимает пустоту: меч, уловив пожелание хозяина — или собственную ненужность, — исчез. Не погас, не рассыпался сонмом искр, не втянулся в рукоять — просто исчез. Магия была, как оказалось, весьма удобным инструментом исполнения желаний. Захотел — есть, расхотел — уже нет. Удобно, блин…

Усмехнувшись, капитан подобрал брошенный в начале боя заплечный «сидор» и двинулся к эльфийке, как-то разом ожившей после исчезновения страшного оружия.

— Ты-то как здесь очутилась, лесная фея? — На душе стало неожиданно хорошо и спокойно — пожалуй, даже на грани с эйфорией. Хотелось смеяться и радоваться жизни. «Отходняк, видать, — самокритично решил капитан, — как после тяжелого боя. Синдром мнимого всемогущества. Знаем, проходили, опасная штука».

— Я идти за тобой с Эллмиттан, но вы меня не почувствовать. Я специально давать ему кассаат для ты, и он не стал чувствовать меня, мой подарок сильно отводить глаза от я, понимаешь? Теперь уже понимаешь?

— Да я не об этом, — спецназовец качнул головой, — то, что ты за нами шла, я понял. То есть догадался. Я спрашиваю, зачем? Сидела бы себе в поселке…

— Нет! — опираясь на протянутую руку, девушка поднялась на ноги. — Сидеть в поселке — нет! Теперь ты сам увидеть, понимать, как стало плохо! Мир умирать, он заразиться злом. Эльфы, люди, гномы… ты не знаешь об это, но еще сто лет раньше… назад мы не убивать друг друга, мы просто жить. Растить детей, помогать расти деревья, любить друг друга… сейчас это нет! — Алексей с ужасом увидел первую блеснувшую на ее щеке слезу: плачущих женщин он… нет, не не любил — боялся. Яллаттан же продолжала, на сей раз, в отличие от их короткого разговора перед самым входом в эльфийский поселок, не стыдясь и не пытаясь скрыть слез:

— Я не хочу быть в поселке, не хочу идти лес, я решила пойти за ты! Мы спасти наш мир вместе… или погибнуть вместе. — «Лесная фея» шумно всхлипнула, некрасиво кривя губы: — Возьми с собой, не надо меня отгонять! Я не уметь война, не уметь убивать, но я может помочь тебе!

— Ладно… — с каждой минутой все больше чувствуя себя не в своей тарелке, буркнул Алексей. — Не плачь только. И мир мы спасем, и всех этих… злом обуянные которые, повоюем. Пошли, пока твой отмороженный сородич не вернулся, а то, боюсь, сегодня он сильно на меня обиженный…

— Пойдем, — радостно блеснув глазами и мигом избавившись от слез, с готовностью согласилась Яллаттан, — только он для мне не сородич. Не эльф.

— Ну, коне-е-ечно, — хмыкнул в ответ капитан, рассматривая ограждавшие Пустошь заросли, — не сородич, как же. А ушки? Пьяный акушер щипцы неправильно наложил? Или слишком активно с днем рождения поздравляли?

— Нет, — не очень уверенно ответила девушка: непонятное слово «акушер» ее смутило, — все равно не эльф! Полукровь, ребенок от эльф и человеческая женщина. Полуэльф-получеловек, понимаешь? Но ни тот, ни другой вместе…

— Ты мне это брось, раз уж в спасители мира заделалась. — Алексей нащупал руку девушки и потянул за собой: и дальше оставаться на месте было глупо. — Прямо сплошной расизм с ку-клукс-кланом какой-то. Мы не на экспертизе по установлению отцовства — какая разница, от кого ребенок? А вот с воспитанием у него явно проблемы были, прямо по дедушке Фрейду…

Яллаттан серьезно наморщила лоб, осмысливая сказанное, и Алексей поспешил перевести разговор. Объяснять, что такое «расизм», «ку-клукс-клан» и «установление отцовства» и чем именно знаменит «дедушка Фрейд», он совершенно не собирался.

— Ты мне вот лучше что по старой дружбе скажи: кустики эти — ваших рук дело? — Капитан кивнул на возносящиеся перед ними заросли. — Блин, вот я дурень! Ты ж теперь можешь говорить со мной на своем языке! — последнюю фразу он специально произнес уже на эльфийском.

— Как?! — Раскосые глаза-озера немедленно приобрели идеально-округлую форму, и спецназовец подумал, что ему очень даже нравится, как она удивляется. — Ты заговорить по-эльфийски?!

— Представь себе, — Алексей усмехнулся, — только не спрашивай как, все равно объяснить не сумею. Так что там с кустиками?

Яллаттан смерила его подозрительным взглядом — мол, не шутит ли насчет языка? — и заговорила:

— Старшие говорили, что им больше лет, чем всему Древнему лесу. Их посадили Ушедшие, те, кто когда-то породил всех эльфов нашего мира. Только это не кусты, а деревья, древние деревья з'абаар. Они больше нигде не растут, только здесь. Еще их называют Стеной Жизни.

— И что, ни один эльф не способен здесь пройти, так, что ли, получается? Снова магия?

— Магия, — согласилась девушка, похоже, окончательно уверовав в лингвистические способности собеседника и успокоившись. — Стену Жизни зачаровали Ушедшие, но дальше будет еще Стена Смерти, сквозь которую не сможет пройти не только эльф, но и человек. И никто, даже Старшие, не знает, чья это магия и кто создал эту стену…

— Ясно… — Алексей с интересом рассматривал приближающуюся преграду. — Хм, интересно, а мы-то как пролезем?

— Ты — Великий Маг, значит, сможешь, — безапелляционно заявила Яллаттан, встряхнув роскошной гривой волос. Голос девушки зазвучал столь торжественно, что капитану вдруг стало стыдно.

— А ты?

— Не знаю. Сама вряд ли. Но ты что-нибудь придумаешь? Я видела твою магию, когда ты сражался.

— Ладно, буду придумывать, — ответил Алексей, останавливаясь и с искренним интересом рассматривая преградившие дорогу заросли. Пожалуй, Яллаттан была права — назвать их именно кустами можно было с большой натяжкой. Как, собственно, и деревьями: скорее, это был именно неодолимый заслон на пути вознамерившегося пройти дальше путника. Самая настоящая стена, скрывавшая под зеленым покровом немыслимую паутину переплетенных меж собой стволов и ветвей. Или даже не переплетенных, а сросшихся, незаметно переходящих друг в друга. Причудливая живая сеть, паутина, была столь густой, что практически не оставляла между ветвями просветов — рука пройдет, а сам не пролезешь. Разве что магией…

— Не могу… нет, не могу! — словно прочитав мысли капитана, жалобно прошептала Яллаттан. — Да, это флоранна, наша магия, но слишком древняя, совсем не такая, как сейчас… я не смогу управлять этими деревьями! З'абаар не подчинятся мне, извини…

— Понял, — уяснив, в чем дело, мрачно кивнул Алексей. — Я так и думал, просто не успел попросить тебя попробовать. Ладно, придется прорываться… по-другому, — он потянулся было к Изначальному Потоку, собираясь зачерпнуть немного Силы, все еще остающейся для него непостижимой, однако ж вполне управляемой, но испуганный вскрик девушки остановил его:

— Нет, Аллексей, не нужно так!

Капитан удивленно взглянул на спутницу:

— Почему? Нам надо пройти — по-моему, только об этом мне и говорят уже вторые сутки.

— Согласно Преданию, лишь магия этих Стен сдерживает Зло внутри Пустоши! И если ты их разрушишь, оно выйдет и заполнит весь мир!

— Кажется, оно и без меня уже достаточно преуспело… — хмыкнул он, подходя к преграде вплотную и осторожно трогая рукой ближайшую ветвь. На ощупь кора дерева-паутины со странным названием «з'абаар» (гм, прямо «забор» какой-то!) была самой обыкновенной, теплой, чуть шершавой… и пресыщенной магией. Казалось, внутри течет не обычный древесный сок, а магическая сила в чистом виде. Не Изначальный Поток, конечно, но все же…

Яллаттан тоже протянула руку, однако дотронуться не смогла, испуганно отдернув кисть и торопливо зашептав слова защитного заклинания: как уже было совсем недавно, магия оказалась для нее слишком мощной.

Алексей же, слегка прикрыв глаза — отчего-то казалось, что это должно помочь, — попытался самостоятельно разобраться в древней волшбе, понять, какие магические компоненты переплетены среди хитросплетений ветвей. Не огненная, не стихийная, не магия воды или воздуха… капитан заставлял себя вспоминать нужные названия и термины, извлекая их из непостижимых глубин… нет, даже не подсознания, а, наверное, самой что ни на есть генетической памяти (о том, откуда они там взялись, он понять и не пытался). Эльфийская магия жизни? Нечто сродни тому, что демонстрировала ему Яллаттан по дороге в эльфийский поселок? Пожалуй, да, девушка правд… Что ж, тогда все можно решить и иначе.

— Мне понадобится твоя помощь… дай руку, — Алексей сжал хрупкую девичью ладонь. — Сейчас я дам тебе Силу, много Силы, а ты попытайся открыть проход, приказать им пропустить нас. Потому что, если не получится, мне придется поступить по-моему и просто пробить в этой стенке дыру. Хорошо?

— Да. — Яллаттан очень серьезно взглянула на него. — Ты стал уже совсем другим и теперь многое понимаешь сам…

Капитан не ответил, нащупывая магическую реку — получилось легко и привычно, будто всю предыдущую жизнь он только этим и занимался. И, мгновение спустя, когда сдерживать ее поток стало уже трудно, сдавленно шепнул, открываясь эльфийке:

— Д… давай…

Зажатая в его руке ладонь девушки напряглась, на секунду одеревенев; красивое лицо исказила гримаса — и в следующий миг Алексей понял, что древняя магия поддалась. Эфир, в который уже за сегодня раз, вздрогнул, и намертво сросшиеся ветви нехотя раздались в стороны, открывая проход — узкий полутемный коридор длиной в несколько десятков метров. Стены и свод его образовывали переплетенные ветви и стволы, сейчас, казалось, и вовсе спрессовавшиеся в однородную, исполненную чуть ли не физически ощутимым внутренним напряжением массу.

— Долго… не… — Девушка не произносила, а проталкивала слова сквозь сведенные судорогой губы, однако капитан и не собирался дожидаться окончания фразы. Что делать дальше, он и так прекрасно понимал: подхватив под руку находящуюся на грани обморока Яллаттан, он торопливо потащил ее по царапающему плечи коридору. Связи с потоком Силы он пока не разрывал, боясь, что без его подпитки эльфийка не удержит свое заклинание Повиновения, и их попросту раздавит. Вернее, попытается раздавить, и тогда ему придется сделать то, чего так не хотела Яллаттан — полностью разрушить, разъять древнее охранное заклинание. И лишь прорвавшись сквозь последние, отчего-то так и не разошедшиеся в стороны, ветви, Алексей позволил Изначальному Потоку вернуться в исходное русло. Зеленая стена за спиной с тяжелым шорохом-вздохом сомкнулась, и вконец обессилевшая девушка мягко сползла на землю. Секунду поколебавшись, Алексей опустился рядом: сказать, что он тоже «вконец обессилел», спецназовец не мог, но свершенное далось ему нелегко. Пожалуй, даже тяжелее, нежели недавняя схватка — созданный им Меч все-таки не требовал постоянных магических «вливаний», скорее, сам забирал у противника Силу.

Правда, глаза он, в отличие от эльфийки, закрывать не стал, разочарованно осматриваясь вокруг; разочарованно, поскольку увидеть что-либо с этой точки не было никакой возможности: перспективу напрочь закрывали заросли, уже не магические, а самые обычные. Просто колючие кусты, вольготно разросшиеся в нескольких метрах от них. Это уже слегка напоминало издевку, и капитан решительно поднялся. Как бы там ни было, сейчас он увидит эту самую таинственную Пустошь!

— Постой, не уходи без меня! — испуганно произнесла Яллаттан, схватив его за руку. — Я не хочу оставаться одна! Мне страшно…

— Да никуда я не ухожу, — Алексей кивнул в сторону зарослей, — просто хочу посмотреть, что там дальше за кустиками.

— Я с тобой! — безапелляционно отрезала девушка, с его помощью поднимаясь на ноги. — Давай дальше пойдем только вместе, хорошо? Я очень прошу…

— Да, пожалуйста, пошли. — Капитан неожиданно и как-то совсем не к месту вспомнил, что хотел спросить у нее еще там, по другую сторону ограждавшей Пустошь стены. — Слушай, фея, а зачем ты на того урода-то бросилась? Наверняка ж знала, что его магия сильнее? Про твой страшный ножик я вообще молчу…

— Знала, — кивнула девушка, избрав для ответа второй из заданных вопросов, — просто еще я знала, что тебе нужно помочь.

— Угу. — Высмотрев в зарослях подходящий просвет, Алексей уверенно двинулся к нему. — Таким ножичком, да против двух мечей — самое то. Неужто не понимала, что он тебя просто убьет?

— Понимала, — согласилась девушка, снова кивнув. И неожиданно взглянула капитану прямо в глаза, спокойно, будто говоря о чем-то вовсе не важном, пояснив: — Только я не собиралась с ним сражаться, я хотела… сделать кое-что другое.

— Другое? Какое… другое? — автоматически переспросил капитан, уже догадываясь, куда она клонит и что он сейчас услышит.

— Каждый эльф может использовать свое Последнее Заклинание. Если убить себя, можно создать на собственной крови очень мощное заклинание. Победить его я бы вряд ли сумела, но ослабить, лишить силы и дать тебе немного времени смогла наверняка. И ты бы уничтожил его раз и навсегда.

Алексей пораженно промолчал. Вот так… ничего себе! Эта девочка собиралась убить себя только ради того, чтобы он «раз и навсегда» победил! Ничего себе… Просто не зная, что еще сказать, да и вообще — нужно ли что-то говорить, он смущенно отвернулся, с удвоенным энтузиазмом принявшись раздвигать колючие ветви. Яллаттан с улыбкой придержала его уже уколотую в нескольких местах руку:

— Не надо смущаться, Аллексей, это вполне нормально. Ради жизни целого мира… это была бы совсем неплохая цена, поверь. Давай, я сама, — капитан ощутил легкое касание обычной эльфийской флоранны, и непокорные ветви послушно разошлись в стороны, освобождая проход. — Теперь иди первым, мне нельзя. Я не знаю, что такое Стена Смерти, наверное, и ты не знаешь, но если почувствуешь что-то необычное — остановись…

— Обязательно остановлюсь, можешь даже не сомневаться, еще и назад побегу, — пожал плечами Алексей, выходя на открытое место и на самом деле резко останавливаясь. — Ух, е-мое, вот так ничего себе Пустошь!

Яллаттан выглянула из-за его плеча, тоже не сумев сдержать удивленного вздоха. Они пришли…

Человек и эльфийка стояли на вершине невысокого пологого холма, у подножия которого на многие километры раскинулось то, что жители этого мира привыкли называть Запретной Пустошью. Впрочем, в определенной степени это вполне соответствовало действительности: заброшенный город и на самом деле пустовал уже долгие-долгие годы. Поросшие пожухлой, прибитой солнцем травой улицы, местами полностью скрывшиеся под наносами, остовы разрушенных зданий, многие из которых уже давно превратились в сглаженные временем горы обломков, да чахлые, вовсе не похожие на эльфийских лесных исполинов, деревца. Большего разглядеть пока не удавалось: холм был не настолько высок, а мертвый город, судя по всему, занимал очень даже немаленькую площадь.

— Пустошь… — благоговейно прошептала Яллаттан. — Обитель Зла…

— Нет, фея, — грустно покачал головой капитан, — просто мертвый город. — Он обернулся, прикидывая, на сколько же десятков километров протянулась окружавшая город эльфийская Стена. — Когда-то здесь тоже жили люди…

Едва слышимый звук, пришедший откуда-то издалека, показался капитану подозрительно знакомым, однако, поглощенный осмотром, он не обратил на него внимания. Яллаттан же, наоборот, немедленно подняла голову.

— Аллексей! — Девушка испуганно вскрикнула и, прижавшись всем телом к спецназовцу, сильно сжала руками его предплечье. — Это… это же дракон!!!

Вздрогнув от неожиданности, капитан медленно взглянул в безоблачное небо, безошибочно нащупав глазами источник знакомого звука. Звук перемещался по небосводу с вполне приличной скоростью, оставляя позади себя ослепительно-белый инверсионный след. Несколько секунд Алексей молча наблюдал за прочерчивающей синь полосой, затем сглотнул и медленно обернулся к Яллаттан, испуганно прячущейся за его спину:

— Да нет, не дракон. Драконов не бывает, ты ведь уже большая девочка и сама это знаешь. — На душе у капитана вдруг стало как-то необъяснимо-грустно.

— А… что это? — уловив его настроение — как и то, что он откуда-то знает ответ, — спросила девушка, с интересом рассматривая непонятное явление.

— Ракета. Твердотопливная баллистическая ракета…

ГЛАВА 13

«…Запись 13-28078901/24. Статус системы — зеленый — 87 %. Повреждения в двигательном аппарате ликвидированы. Результаты тестирования основных параметров удовлетворительны. Связь с объектами „12“ и „47“ устойчива и поддерживается в штатном режиме. Объекты „9“ и „32“ находятся вне зоны доступа. Пеленг новой цели взят. Приступаю к выполнению задания… Ответ на запрос от оператора все еще не получен…»

Едкий дым стелился клубами по земле меж жалобно стенавших деревьев, по трепещущим ветвям которых весело скакали гонимые ветром язычки пламени. Грозный рев торжествующего огня шел из самого сердца разраставшегося пожара, жадно треща стволами лесных великанов. Звери и птицы с тревожными криками неслись врассыпную от страшного места, стремясь оказаться от него как можно дальше.

Лесной пожар! Пожалуй, нет ничего страшнее для всех обитателей леса. Огонь, что под порывами ветра проходит в один миг огромные расстояния, обрекая на мучительную смерть все живое… Ядовитый дым, сжимающий горло тугой петлей и раздирающий в клочья обожженные легкие… Пылающими колоннами рушащиеся вниз деревья… Непрозрачный от копоти и поднятого пепла воздух… Обугленные тела погибших — тех, кому не повезло убраться с дороги безжалостного убийцы…

И эльфы, что несутся со всех ног к очагу опасности, предпочитая сгореть заживо, но не пропустить страшного гостя в свои владения. Перед лицом этой напасти отходят на второй план все разногласия и межклановые конфликты. И плечом к плечу встают лесные и горные, болотные и глубинные, морские эльфы и эльфы джунглей. Все покидают свои жилища и торопятся к эпицентру пожара. Даже Темные забывают про извечную ненависть к родственникам, выбираясь на поверхность из своих мрачных подземелий, и борются с огнем наравне со всеми! Ведь лес для эльфов — больше чем просто друг, родственник или место обитания. Это та точка отсчета, с которой началась история Дивного народа, и они платят стихии сполна, не обращая внимания на цену.

— Добавить воды на левый фланг! — скомандовал Тириэль, усиливая голос «Рыком Льва», чтобы его команду было слышно всем. — И установите «Тоску Моряка» — не давайте ветру распространять огонь по кронам!

Эльф устало смахнул пот со лба. Борьба с пожаром на этом участке подходила к концу. Кое-где еще тлели деревья и кусты, но все новые и новые команды Перворожденных слаженно гасили огонь, щедро заливая его переброшенной магией из близлежащих озер и рек водой. Тириэль наклонился и поднял с земли здоровенную серебристую рыбину, судорожно раздувавшую жабры. Легко подбросив несчастную в воздух, эльф негромко произнес нужное Слово, и рыба с тихим хлопком исчезла, возвращаясь в свой водоем — Дивные никогда не убивали без нужды и старались не допускать даже случайной смерти живых существ в результате своих действий.