Склонный к Силе Крабов Вадим
«Все правильно, – вспомнила она, – здесь же нет легальных домов терпимости, а в нелегальные ему идти не с руки, и местные дамы недотроги. Идиоты эти тиренцы, зачем так мужиков доводят?»
Ей, лооске, и в голову не приходили понятия «обычаи», «нравственность», «девичья честь», в конце концов. Поступок Сирилгин в ее глазах выглядел вполне естественным, а сама девушка его стыдилась и оправдывала исключительно бедственным положением. Перед сестрами и матерью (отец давно умер) маячило рабство за долги, что еще постыдней.
Посланник, расслабленный после близости да под влиянием гипнотического дара Веронии, рассказал ей о принце. «Лооске можно доверять, им Этрусия до того места, чем я только что попользовался. Давно держал эти сведения в тайне, скрывал от Гросса, переживал. Теперь рассказал – и полегчало», – примерно так Стригант объяснял сам себе несвойственную ему откровенность.
– Что?! – поразилась стандор, слушая доклад. – Не может быть!!!
«Вот почему Флорина говорила о его способностях! Она не с островов, а из Этрусии его вытащила! Или с островов, куда он убежал, они от них недалеко. Ну, Верховная!»
Эти мысли, разумеется, не озвучила.
– Таким образом, сестра, он сейчас с мятежниками добывает себе венец, – бесстрастно закончила Верония, пропустив возглас: «Не может быть».
Она гордилась собой. Правда, вопрос со жрицей, которая сняла метки с разведчиков, оставался открытым, но задания найти ее не поступало и вряд ли поступит. Стандора вполне удовлетворили сведения о судьбе раба.
Викария – не Следящий, который не доложит одни только умозаключения в качестве неоспоримого факта. Ей хватило рассказа подчиненной, чтобы с легким сердцем направиться к Верховной.
Выслушав доклад, Флорина расцвела необычной для нее коварной улыбкой:
– Спасибо, сестра, я знала, что ты справишься. Можешь быть свободна.
– Но, сестра, – осмелела Викария, – та жрица, которая помогала рабу, осталась неизвестной.
Верховная вдруг рассмеялась:
– Ты еще не поняла?! Это он сам, глупая, все сам сделал! Он нас на дух не переносит, неужели непонятно? Ты же служкой учила, что чувствует раб. Забыла? Такое не прощается, – произнесла неожиданно жестко, и Викария похолодела: «Это она о ком? Обо мне, потому что забыла, или… вразуми, Пресветлая!»
– Он, ранее не склонный к Силе, стал учеником Хранящих, владеет магией Призыва. Такого не бывает, верно? Да он такой чужой, он столько знает… все, дальше объяснять не буду. Иди служи, у тебя полно дел. Понадобишься – позову.
Стандор вышла в полнейшем недоумении. Особенно в голове засело слово «чужой». Что это значит? А как быть с беглыми разведчиками? Вернуться и спросить у Верховной не решилась.
«Ну что, Владимир, варвар из неизвестного мира, ты у меня вот где! – рассуждая в приподнятом настроении, Флорина сжала кулак. – Спасибо, Пресветлая! Ты привела меня к нему там, на длинной «тропе», и сейчас. Я поняла твою волю, Томила – лишь испытание. Благодарю за благоволение и жду приказа…»
Между тем явление богини – дело непредсказуемое, времени у богов – вечность, поэтому принялась строить планы собственного мщения, начиная от коварной мести его близким до раскрытия истинного происхождения чужака «глупым варварам-этрускам».
«Они его, похоже, на самом деле принцем считают, может, сами убьют самозванца…»
Личная встреча с бывшим рабом даже не рассматривалась, это была прерогатива Пресветлой, только по ее приказу.
Утонув в сладких грезах о новых мучениях раба, Флорина не успела толком уснуть, как резкий удар по каналам Силы заставил ее вскочить. Через несколько мгновений последовал следующий, затем еще и еще. Верховную скрутило от боли, она потеряла рассудок, но тем не менее продолжала сжимать каналы, спасаясь от прожигающей Силы.
Вдруг перед мысленным взором жрицы возникла сама Пресветлая. Сразу забылась боль. Немолодую Флорину охватил неописуемый восторг, душа наполнилась ликованием и трепетом, совсем как у юной девицы перед первым признанием.
– Держи координаты, – сказала взволнованная богиня, и в памяти Верховной запечатлелась вязь символов, – Силы я дам сколько угодно, вложу новые структуры. Раскрой каналы. Немедленно отправляйся туда и убей чужака, альгана и кагана. Его – в первую очередь. Быстрее! Не успеешь – я буду недовольна, – с этими словами исчезла, а во Флорину потекла спокойная, небурлящая Сила.
Да в таких количествах, что она и представить не могла. К тому же потоки содержали неизвестные структуры, которые сами собой откладывались в памяти. Чего только не узнала пытливая ученая! Только… все меркло перед словами: «Я буду недовольна». Страдание перемешалось с рвением, и Верховная, как была голой, мгновенно создала «тропу» и шагнула в неизвестное, думая только об одном: «Надо успеть, нельзя разочаровывать Богиню…»
Как это похоже на рабское служение! Собственно, это оно и было. Все жрицы – рабыни Лоос, такие же, как их собственные рабы перед ними.
Флорина не замечала бурана, не чувствовала холода: она с остервенением била по мутному куполу, за которым смутно угадывались три тени. Одна из них – ненавистный раб, и она точно знала, которая тень – он. Откуда знала – не задумывалась, как не задумывалась над мощнейшими структурами, возникающими словно сами собой.
Пока купол не поддавался. Он не замечал вихрей, игл, стрел, огромных клешней, способных смолоть в муку гранитную гору. Частью структуры проходили сквозь него, как сквозь пустое место, частью обтекали, реже отскакивали. То была иная реальность, и магистр, поняв это, стала искать «точку входа», не прекращая обработку видимой части купола – Сила переполняла ее.
Наблюдатель со стороны в данный момент видел бы не голую девушку, а яркое зеленое образование, лишь отдаленно напоминающее человека, и ему пришлось бы прищуриться, чтобы не ослепнуть.
Гелиния проснулась от страшной боли. Схватилась за голову и, громко воя, заметалась по кровати. Вдруг все ее существо пронзила тревожная мысль: «Рус! Он в опасности, он умирает!!!» – и не усомнилась в истинности этого знания.
Какое значение имеет головная боль, когда на карте – жизнь любимого человека? Девушка преодолела собственные страдания и поступила, как верная почитательница Геи, – встала перед статуэткой богини и горячо взмолилась:
– Величайшая, не оставь Руса, посвященного тебе! Молю тебя, ты сама женщина (что сомнительно), спаси любимого! Я все отдам, все, что есть! Забери мою жизнь, мою душу, но спаси его! Прошу тебя, Величайшая, молю! Сделай хоть что-нибудь! – последнее закричала в ответ на молчание позолоченной Геи, – иначе я тебя прок… – в отчаянии забыла все «правильные» слова, зато молила от сердца и проклинать собиралась от всей души.
Боги всегда являются вовремя. Неизвестно, испугалась богиня проклятия или нет, но факт остается фактом – идол ожил и прервал горячий монолог влюбленной девушки.
– Меня уже столько раз проклинали, Гелиния, – зазвенел сильный, властный голос, – что тебе и не снилось. Не губи свою душу.
Девушка, нисколько не удивившись ожившей статуе, замерла в предчувствии надежды.
– Ты маг или кто? – продолжала вещать богиня. – Входи в транс и жди меня там.
Гелиния, досадно ругнувшись, погрузилась в транс, необыкновенно легко провалившись в такие глубины собственной сущности, о которых и не подозревала.
К ней явилась молодая женщина в простой длиннополой тунике песочного цвета и заговорила тем же властным тоном:
– Ты хочешь спасти Руса?
– Больше жизни!
– Ты любишь его?
– Конечно! – Гелиния возмутилась. – Ты же сама предрекла его мне!
– К тому сну я отношения не имею, – холодно произнесла богиня. – А мне доверяешь?
– Как не имеешь? – удивилась девушка. Захотела заспорить, но почувствовала новый укол – напоминание о смертельной опасности, нависшей над Русом.
– Доверяешь ли ты мне? – Гея, похоже, тоже что-то знала и повторила вопрос с нажимом. – Быстрее!
– Конечно, ты же моя богиня, я тебе посвящена! – горячо ответила испуганная Гелиния.
– Сейчас посвящения мало. Раскрой душу, пусти меня к себе. Смелее…
Гелиния не мешкала ни мгновения.
– Бери меня всю, Величайшая, – произнесла-подумала абсолютно искренне. Только теперь обратила внимание, что говорят они мыслеречью, как, впрочем, и положено в астрале.
– Так звать меня ни к чему, – усмехнулась Гея. – Постоянно думай о Русе, ищи с ним встречи, – с этими словами шагнула прямо в глаза девушки. Именно шагнула, а не влетела или утонула. Богиня земли, как-никак.
– Я всегда… – сказала Гелиния и замерла.
Она застыла перед статуэткой в углу спальни. Остекленевшие глаза приобрели серо-желтый цвет, точно такой же, как на статуях Геи. Гелиния не могла знать, а богиня не удосужилась объяснить, что на мир надвигается новый Сумрак, который может стать гораздо страшнее предыдущего.
Бушевала магическая буря. Силы сталкивались, перемешивались, скручивались. Боги с трудом удерживали равновесие, и это получалось все хуже и хуже.
Над океанами собирались огромные тучи, сверкали гигантские молнии, вздымались высокие волны. Дрожала земля, грозя разродиться сильным землетрясением. С гулом просыпались вулканы, а уже действующие изрыгали мощнейшие потоки лавы. Обезумевшие ветра носились с безудержной скоростью, и только воля Эола пока еще сохраняла Гею от больших разрушений. Даже доброжелательный и веселый Гелион с трудом сдерживал собственную Силу, готовую выжечь одну сторону шарика и прогуляться по другой, ночной половине. Звездные врата перестали работать, никто из магов, даже если сумел бы взять себя в руки, не смог бы создать «тропу». Общий астрал разваливался, не действовали амулеты связи и другие сложные артефакты. С начала бури прошло всего-то два статера, все еще только начиналось. Наступал непредсказанный «конец света».
А большинство людей, «счастливцев» без склонности к Силе, ни о чем не подозревало. Кто спал, кто бодрствовал, а кого-то разбудили заревевшие борки и единороги. Возможно, кое-кто глянул на ночное небо и удивился мутности звезд при ясной погоде, возможно, кто-нибудь почувствовал слабое содрогание земли, какой-нибудь кочевник, наверное, обратил внимание на резкую смену ветра, на его необычную сухость или, наоборот, влажность. Но все «обычные» люди, если вдруг оказывались рядом, точно замечали одно – страдания магов, шаманов и жрецов. Им было плохо. Некоторым – очень плохо. Несколько магистров, которым досталось больше всех, уже успели испустить дух. В меньшей степени страдали ученики, а просто склонные к Силе пока ограничивались головной болью.
Рус планомерно искал выход из безвыходного положения, стараясь не обращать внимания на в буквальном смысле утекающую жизнь и заговаривая зубы обманщикам-эльфам.
– Тигран, ты, кажется, говорил, что мне ничего не грозит.
Темный и светлый эльфы стояли (висели?), разделенные «столбом Силы», и, задрав головы, внимательно смотрели вверх. Рус, оплетенный лианами, не имел такой возможности.
– Я говорил тебе, что от тебя не понадобится знаний и твоя задача – свести Силу в нашем общем астрале. Сейчас ты этим и занимаешься, – спокойно ответил Тигран, не отвлекаясь от разглядывания чего-то там далекого. – И тебе в самом деле ничего не грозит. Твоей душе. Тело – лишь оболочка, не стоит за нее цепляться.
– Ты демагогию не разводи, я же скоро умру! А ты обещал…
– Ничего я тебе не обещал. Я объяснил, что от тебя нужно, и успокоил. – И снова ни грамма эмоций.
– Да никакой я не аватар, мать вашу! Я – Владимир Нодаш, и у меня только одна жизнь! – Рус не выдержал, закричал и ругнул себя за это. Недостойны они такой чести.
– Ошибаешься, – в этот раз ответил Арон. – Сила говорит об обратном, мы не ошиблись. Все живые существа в той или иной степени имеют разум, но душу – только разумные расы, – говорил безэмоционально, словно, не отрывая взгляда от «потолка», читал давно надоевшую лекцию. – В душе сокрыта огромная Сила, и проще всего ее высвободить с кровью. Это остатки Силы творца – бога, создавшего нас. Каждый разумный в определенной степени бог, творец. Этого не отнять ни у одной расы, хоть и творцы у нас разные. Так вот, был бы ты обычным человеком, мы не увидели бы столько Силы, хоть всего тебя выжимай. Ты – аватар Пропавшего, и успокойся. Наоборот, мы делаем для тебя благое дело – освобождаем твою душу от чужого бога. Что тебя не устраивает?
– Смерть, – ехидно сказал Рус. – Вы-то с вашими сильными душами тоже не стремитесь в могилу.
– Так заложено нашими творцами – цепляться за жизнь, дабы произвести больше новых душ. А ты радуйся. Чем дольше бы ты оставался аватаром, тем сильнее Пропавший поглощал бы твою душу. Зато теперь попадешь в чертоги к своей Гее. Там славно, боги не забывают своих посвященных.
– Заранее доволен! – Сама язвительность. – Благодарю за спасение моей души, только лучше бы я как-нибудь сам. Да, а где мы находимся?
– В реальности меж реальностями, – охотно ответил Арон, – в несуществующей вселенной. Понятно? – Издевка угадывалась в самом объяснении, но не в по-прежнему спокойном тоне. – Ждем, когда «столб Силы» пробьет выход во вселенную нового мира, тогда мы произнесем заклинание на языке перворожденных, и все эльфы, капли крови которых есть в алтаре, и пятна – частички Валая окажутся на пороге мира. Останется просто шагнуть, а пятна последуют за нами. Просто, не правда ли?
– Проще пареной репы, – согласился Рус. – А может, Мир откроется раньше, пока я еще буду жить?
– Вряд ли. Но даже если так, нам все равно необходима вся кровь аватара, до последней капли. Она, видишь ли, имеет свойство восстанавливаться, а второй аватар нам не нужен.
– Ха! До капли! Надо было меня переворачивать и шею резать, да и то не факт – сердце раньше остановится. Вон, у меня уже голова начинает кружиться, – не соврал и беспокоился по этому поводу. Чего ему стоило не выказывать поникшего настроения! Упрямился, доказывал больше самому себе, чем проклятым эльфам.
– Не беда, – произнес Арон, и в рот Русу залез наглый побег, из которого потекла вкусная жидкость. Не глотать оказалось невозможно: к корню языка прижался, падла, и рвать не тянуло напрочь!
– Этот сок заставит сердце биться до конца, пока сам из вен не польется, – «заботливо» пояснил светлый эльф.
– Да пошел ты! – выкрикнул Рус и только сейчас обратил внимание, что «говорят» они через «серьгу», потому и на чистом русском.
Все время разговора Рус упорно искал выход. Раз за разом пытался входить в транс, плавно убирая книги-знания с полок «библиотеки». Успел выучить, где какая. Вот недавние воспоминания, вот сильные эмоции – все долой! Не помогало. Звал Духов – не откликались, пытался расшатывать путы – стягивало еще сильнее. Лелеял в себе злость, вызывал волю, так сильно восхваляемую Духами, – бесполезно. Отчаяние подкрадывалось тихо и незаметно, как милый белый пушной зверек. Наконец взмолился: «Гея, Величайшая, спаси своего посвященного! Я точно знаю – ты есть, ты и есть этот мир и я сам на мгновения был им! Чего тебе стоит? Ну же!» – вспомнил правильную молитву «о даровании Силы» и прочел ее от начала до конца. Гея молчала.
«Сволочь ты, а не богиня! – выкрикнул уже в сердцах. – Ничем не лучше паучихи-Лоос!»
Чего только не подумаешь сгоряча!
«Господи! Ну хоть ты меня услышь! Ужас как умирать неохота! Я еще молодой, только жить начал, любовь встретил настоящую, а тут! Боже, а как же Гелиния? Дорогая, ты прости меня, если что, живи дальше… А с чего это я себя заранее хороню?! Не все потеряно! Спасибо падлам, сок дают – пока в сознании. Сволочи… – как ни пыжился, отчаяние приближалось… – Боже, мне бы хоть попрощаться, как тогда, во сне… Солнышко, мне бы твой образ! Образ… образ… – вдруг вспомнил тот мультяшный мир, о котором захотел забыть и, казалось, забыл до конца – слишком тяжкие воспоминания о панике и собственной дурости. – А чего мне терять? Погибать, так с музыкой! Вряд ли эльфы подозревают о том мире, там абсолютно нет Силы, а Гелинию я там нарисую! Плевать, что без Духов оттуда нет выхода, я все равно его не вижу, поехали!» – подумал и со злорадством, достойным лучшего применения, буквально взрывом вышвырнул все книги разом, начисто опустошив «библиотеку». Пустые полки завертелись и плавно превратились в рисованный мир…
Он снова оказался одетым в черную бедуинскую одежду, но настроение в этот раз было не в пример лучше прежнего. Насолить эльфам под занавес! Пускай это ничего не решает, пускай он умрет, но он вырвался из плена и тому радовался. Пусть из одной тюрьмы в другую, зато не по воле эльфов. Да это почти что счастье! Нет, надо проститься с солнышком, и тогда точно можно умирать.
Тщательно, с любовью вырисовывал Гелинию, гоня мысль о глупости. Она оживет, верил он, иначе… оживет, и все тут! Сомнения прочь – это всего лишь образ из мультика, погуляем напоследок! Едва закончил последний штрих, как Гелиния ожила…
Не просто так, бездушной картиной, а настоящей, совсем как в том сне. В белоснежных одеждах, радостно улыбаясь.
– Русчик, наконец-то! – воскликнула она, бросаясь в объятья.
– Осторожно, краска, испачкаешься… – сглупил он и с удивлением увидел себя – настоящего, из натуральной плоти. Больше его ничего не сдерживало.
Гелиния оказалась не менее подлинной, чем он сам, и Рус с трудом остановился, чтобы от жарких поцелуев не перейти к большему… А может, перед смертью как раз и можно?..
– Все, любимая… все, хватит… пойми, здесь все придуманное, и мы только образы, вспомни сон…
– А что сон? – Гелиния, горячо дыша, встрепенулась.
«Какой он сладкий, любимый! Вот как оно по-настоящему, не зря женщины после с ума сходят!»
Это она, девочка, еще не изведала самого интимного. Знать, конечно, знала, но пока не испытаешь… да что говорить!
– Я приходил к тебе из астрала. Ты извини, хотел просто поговорить, а попал в сон…
– Так… так… так ты все знал?! – от резкого возмущения девушка чуть не задохнулась. «Он мне еще и врал, я его прямо спрашивала!»
– Прости меня, солнышко. – Гелиния поупиралась, но под очередным поцелуем сдалась… простила.
– Все-таки, Рус, так нельзя…
– Больше не буду, любимая…
– Нет, теперь как раз можно… вот и Гея говорила, что она ни при чем… теперь можно…
– Как Гея, как говорила?! – вовремя Гелиния напомнила о богине, Рус уже терял контроль от страсти.
– Да очень просто, Русчик! Я почувствовала, что ты в опасности, помолилась, и она пришла. Мы поговорили, и она подсказала постоянно желать встречи с тобой! Вот мы и встретились… А что не так, Русчик?
– Все не так, все!!! – выкрикнул Рус, лихорадочно соображая и ничегошеньки не понимая.
– Ой, я совсем голову потеряла, Русчик! Тебе грозит смертельная опасность, тебя надо спасать, а я!!! Дура! Богиня ждет, когда я ее пущу… Величайшая! – после этого возгласа Гелиния на мгновение замерла, и глаза неуловимо сменили цвет – из небесно-голубых превратились в песочно-желтые. Девушка отстранилась и гордо выпрямилась, можно сказать «выросла на глазах».
– Здравствуй, Рус, посвященный мне человек из другого мира. – Голос Гелинии, точнее теперь уже Геи, звучал сильно и властно. – Умирать собрался?
Глава 22
– Гея? Ничего не понимаю. А где Гелиния? Эй, ну-ка, немедленно верни ее! – Рус угрожающе приблизился.
– Успокойся! Экий горячий, никакого уважения к своей богине. С ней все в порядке, она любезно предоставила мне свою душу. На время, не беспокойся. Любит тебя, глупая. Интересно, за что? Успокоился? – сказала, увидев, как Рус постепенно приходит в себя. – Вас, влюбленных, не понять. То ты умирать собирался, прощаться надумал, теперь беспокоишься о дальнейшей судьбе, будто все проблемы уже решены. Опомнись, хватит страстей! – последние слова произнесла особенно жестко, и Рус окончательно вернулся в нерадостную действительность.
– Все, богиня, я в порядке. Теперь верю – не все потеряно, но… Я продолжаю умирать?
Не стоить удивляться легкому отношению Руса к факту появления самой богини. Здесь это было неоспоримо, а характерец у нашего героя был еще тот!
– Пока да. Ты уже без сознания, эльфам открывается иная вселенная, а Флорина нашла проход в межреальность к тебе с эльфами. Срочно останови время. Быстро! – крикнула, заметив, как скривился Рус. – Здесь ты властен надо всем, вспомни пятно!
Точно! После этих слов пришло полное осознание целого мира, целой вселенной, где он и есть все! Это напоминало пятно, но было еще глубже, еще действенней, хотя и не так ярко, совсем не ощутимо. Рус словно вспомнил свое давно забытое естественное состояние. Пожелал – и время остановилось. Внешне не изменилось ничего, но он точно знал – время стоит. Примерно как в пятне, когда он там жил или когда ощущал себя во вполне «обычном» течении времени, а все вокруг застывало. Только теперь еще сильнее. Его мини-вселенная как бы «прикрепилась» к одной точке вселенского «потока времени». То есть получалось, что «застыли» ненавидимые им эльфы и его оплетенное лозой тело.
Это, конечно, не так; просто когда Рус выйдет из собственной вселенной в пресловутую межреальность, то это произойдет в тот же момент, в который «остановилось время» в его личной вселенной, сколько бы лет он не провел в ней, общаясь с богиней. Мудрено все это, непонятно и вроде как противоречит причинно-следственным отношениям, но факт остается фактом: он и Гея шевелились, могли говорить и заниматься чем угодно, нисколько не боясь опоздать к завершению ритуала. Богиня знала, что делала.
Рус одной лишь мыслью создал два глубоких удобных кожаных кресла и предложил Гее присесть.
– Время стоит. Надо разобраться, Величайшая, – сказал без иронии, но Гея почему-то улыбнулась.
Сев в мягкое сиденье, укоризненно произнесла:
– Не стоит тратить Силу. Не думаешь же ты, что все делается задаром? – Как раз-таки и думал. Устыдился, но виду не подал. – Остановка времени отнимает Силу, а ты еще и кресла придумал, зачем? Ладно, вижу – не понимаешь. Жаль, что здесь я не слышу твоих мыслей и не могу предложить свои, как в том сне. Это гораздо быстрее, но придется обычной речью…
Рус удивился: «Она мои мысли читает? А о каком сне речь, не помню…» – подумал, но промолчал. Да, что поделаешь, забыл он подсказку с «пулеметом», как часто забывал и другие сны.
– Думаешь, где мы находимся? В твоей собственной вселенной, в глубине твоей души. Не удивляйся. Душа человека или другого разумного – вселенная, и он в ней творец. Далеко не каждый может опуститься в такие глубины, но ты можешь. Молчи, не затягивай разговор, – прервала готовые сорваться из уст Руса вопросы. – На каждое творение требуется Сила. Что есть Сила? Это не энергия, как ты думаешь, глупо игнорируя слова наставников, но и они во многом не правы. Сила – не совсем божественная сущность, она больше похожа на Слово. Слово, которое связывает мысль с другой идеей или с материей и само является Идеей. Непонятно? Например, я создала мир, лишь пожелав, то есть подумав Слово. И я сама есть Слово – осознавшая себя Сила. В этом эльфы правы. Слова, бывает, походят друг на друга в произношении и в образах, но они разные. Случается, внешне и внутренне совершенно не походят, но означают одно. Главное в них – понятие, скрепленное волей.
– Ну вот, – Рус не выдержал. – Ни черта не понял, но снова вылезла эта воля! Духи мне плешь ей проели!
– Правильно делали, но к этому мы еще подойдем.
Гея, в отличие от Арона, не стремилась подбирать наиболее понятные Русу определения, не занималась она преподаванием.
– Я была бессмысленной мыслью, чистой Идеей, и мне вдруг захотелось создать мир. Я и создала. Почему именно со звездой – Солнцем, с морями, с сушей, со спутником – Селеной – не знаю. Если честно, тогда я плохо себя осознавала. Теперь знаю, что я лишь маленькая молодая богиня, что существует много богов гораздо старше и могущественней меня. Тот же самый Френом, например.
Потом в моем мире появились люди. Здесь мы, местные боги, теряемся в догадках. Понятно, что вас создал кто-то из старших, которые и вложили в меня мысль сделать мир именно таким, пригодным для людей, но как вы оказались здесь, причем сразу и много, за один миг – не ведаю.
С этого момента я обрела себя в полной мере – мне дали имя. Дали имена богам огня, воды, воздуха, света – и они обрели себя. Заметь, раньше их не было, была только я! Волей людей я разделилась, дав начало новым богам ничуть не слабее меня самой. Не Сила осознала себя, а люди дали имя – и создался бог. Правда, из меня самой, из моего Слова – Силы. Кстати, само понятие «Сила» – людское. Ввели его, и я потеряла полную власть над собственным детищем. Камень, вода, свет в полной мере стали материй, а Сила – нематериальной субстанцией, которая может ее менять. Ну и кто главнее?
У Руса в голове все бурлило.
– Э-э-э… Гея, родная… я понял, люди – творцы почище богов, мне об этом и Арон с Тиграном, сволочи, говорили… Но я каким боком?
– Совокупная вера и воля людей рождает богов! – произнесла очень торжественно. – Казалось бы, чего еще желать? Почему они сами – не боги? – не дожидаясь ответа Руса, который, разумеется, и не ответил бы, заговорила сама. – Дело в ограниченности Слов-Идей у отдельного человека, а значит, Силы. Им, каждому отдельному магу, приходится пользоваться нами, богами. А еще приходится согласовывать свою волю с божественной.
Выдержала паузу, дабы глупый ученик впитал глубину мысли, и продолжила:
– Вот и подошли к твоей душе. На каждый акт творения расходуется Слово. Ты можешь захотеть еще и еще, и эта же самая идея будет реализовываться вновь и вновь, но только за счет иных Слов. Здесь, в твоей вселенной, нет подпитки извне, ты можешь рассчитывать исключительно на свою Силу, так понятней, а она ограниченна. Ослабнешь, потеряешь волю к жизни и умрешь. Не чувствуешь? Время стоит, а на это тратятся твои «желанные мысли» – Идеи, Слова, Сила… Время стоять не должно, это противоестественно…
Рус честно копался в себе, но как это делать, если в голове сумбур?
– Ни фига я не чувствую! У меня голова кругом идет, надоело уже!
Гея покачала головой:
– Обрати внимание, твоя вселенная чуть уменьшилась…
– Да и черт с ней! К чему это наказание? – Он уже не радовался в предвкушении знаний. Слишком большим, слишком непонятным потоком они пошли. Устал. Может, это и есть ослабление от остановки времени?
– Я не просто так трачу твою Силу, – пояснила Богиня. – Без этих знаний ты не поймешь главного, что отличает тебя от других, не осознаешь своей воли и не сможешь спастись.
– Кажется, я этого уже не хочу, – горько пошутил Рус, но Гея восприняла это серьезно:
– Тогда в чем вопрос, идем ко мне в чертоги! Ты будешь счастлив, поверь мне. Ничего не будешь желать, но и не будешь страдать. Хочешь? Я серьезно. С каждой душой с их уникальными Словами я становлюсь сильнее и мудрее. Ты – лакомый кусочек. – Богиня плотоядно облизнулась, а Рус вздрогнул:
– Э нет, Величайшая, я еще пострадаю. Что надо делать?
– Понять свою волю, – твердо сказала Гея и подождала, пока ученик не осознает сказанного. – Не кривись, ты уникален. Думаешь, откуда в твоей крови столько Силы? Правильно эльфы путают тебя с аватаром.
– Ага… я много знаю! Да у меня образование, какое здесь и не снилось! Значит, много Слов…
– Верно подметил, но этого мало. Слова без воли – просто понятия, а не Идея-Сила. Эльфы знают не меньше тебя…
– Меньше, – перебил ее Рус. – Прочитал я одного…
– Юнца, – закончила богиня, – пусть меньше, но ненамного. У них, да и у остальных людей нет такой воли, как у тебя. Лоос в своей страсти порабощать не заметила этого, а я увидела сразу во время посвящения. Она и затащила тебя неосознанно, если так можно сказать о богине, зацепилась за твои нити и дернула. Чисто паук на охоте. Только муха оказалась великовата. Теперь не знает, что делать. Послала рабыню, которая тебя нашла. Я имею в виду наш мир. Ты знаешь, что Флорина по заданию хозяйки буквально вчера нашла тебя?
– Она меня искала? – удивился Рус.
– Да. Как только ты вырвал из себя все нити, Лоос тебя потеряла. Мы, молодые боги, видим только посвященных. Проверила силы своей лучшей рабыни и отправила ее на поиски.
– Подожди секунду, Вел… Гея, – поправился, когда увидел очередную снисходительную усмешку. – А ты откуда знаешь, если видишь только своих?
– Своих я не только вижу, но и читаю, как раскрытую книгу, а других я… чувствую. Это все-таки мой мир, мое творение. Тебя да, тебя открыла только при посвящении. Слишком ты чужой. Даже Клио не плетет твою нить. Но если честно… – Гея вдруг приблизилась к нему и заговорщицки прошептала: – У нее нити через одну рвутся и путаются. Старушка совсем, – и неожиданно рассмеялась. Как обычная женщина. – Смотри, что ты со мной делаешь, – проговорила сквозь смех. – Богиню эмоциями заражаешь, а волю не видишь. Дурак ты!
– Да вижу я волю, не считайте меня за дебила! – Разозленный Рус вскочил. – Чего хочу – добиваюсь, стоит только очень сильно захотеть!
– И все? – серьезно спросила богиня.
– Ну, еще какая-то ерунда нужна, типа уверенности, – отмахнулся Рус.
– Не «типа», а уверенности! – Гея хлопнула ладонью по колену, как бы припечатав это слово. – Производное от «вера». Вера – редкая универсальная Идея для всех душ, а значит – Сила. Зря я перед тобой целую четверть распиналась?!
– Подожди, подожди… поверить – и все?! – До него начало доходить многое сказанное до этого.
«Слово – Сила… «В начале было Слово…» – вспомнил вдруг первую строку вроде как из Библии. – Там еще продолжение было… не помню, блин. Витька в общаге совсем сдвинулся, в семинарию собирался… черт, он тогда бубнил об этом Слове, когда мы смеялись, что-то вроде старого перевода… знание, что ли, или разум… или вовсе бог… вот я дураком был! Да все мы тогда дураками были… вот тебе и вера…»
– О чем задумался, почему хмуришься? – Гея прервала его путаные рассуждения.
– Думаю о вере, – честно ответил Рус.
– Думай не думай, но для людей это не так просто. Создай меч, – приказала она. Рус, пожав плечами, сделал точную копию Ромула. – Смотри внимательней.
Взяла за рукоять в правую руку, покрутила, аккуратно положила левую ладонь на конец клинка и с силой ударила плашмя о колено, пытаясь сломать лезвие. Еще и еще раз, а потом стала давить на крепкий меч. Он только гнулся, порвал штанину, порезал ладонь и, естественно, не сломался. Рус не выдержал, отобрал оружие:
– Ты что делаешь, поре… Ну вот, порезалась! Ду… – не решился обозвать богиню. – Он же альганский! Очень прочный – в бою не ломается, а ты хочешь руками.
– Попробуй сам сломать, – сказала Гея, невозмутимо вытирая окровавленную ладонь о белоснежные штаны.
– Бесполезно! Я знаю – это же Ромул. – Название произнес любовно.
– Его только что не существовало, это копия того, настоящего. Ломай.
Рус, покачав головой, принялся натужно ломать меч.
«Ломаю крепчайшую сталь, как последний лох, – с усмешкой подумал он, и в голове вдруг щелкнуло. – А зачем я мучаюсь? Сам создал, могу и развеять… не то, есть заковырка… в натуре, я же действительно могу сломать его одними руками! Он же не настоящий, просто очень похож. Ну-ка…» – и продолжил пыжиться.
– Остановись! Так не получится.
– Почему?! – возмутился Рус. – Знаю и верю – он мое создание. Что хочу, то и сделаю! Я захотел сломать и сломаю!
– Это рассудочная вера, она никуда не годится. Ты создавал его с любовью, с душой, вложил в него волю. В тебе до сих пор сидит его настоящий образ, который очень крепок, в чем ты убеждался неоднократно… знаешь что… вспомни, каким был этот мир, – обвела окружающее, – мультяшной иллюзией. А почему? Покопайся в себе и найдешь ответ…
– Очень просто, – сразу ответил Рус. – Я не знал, что это такое, и…
– Защищался иллюзией! – быстро закончила Гея, поняв, куда понесло ученика – снова «не в ту степь». – Так защитись снова.
Базу она дала. Как усвоил – другой вопрос. Бесполезно перевоспитывать взрослую личность, которая с молоком матери еще там, на Земле, впитала убежденность в неизменности мира. Даже повсеместная магия и слияние с пятном не смогло поколебать эту веру, он все равно находил «логичные» объяснения. Перевоспитать нельзя, а обмануть на время – можно. Сделает дело, а там пусть сам разбирается со своими «комплексами». Единственное, чего не понимала богиня, – откуда у обычного (без сомнения!) человека такая воля, по существу божественная.
Но подумает еще, успеет, а пока Сила трещит по швам! Только он может остановить это безумие. Сам заварил, сам и должен расхлебывать. Боги заняты бушующей Силой, да и проникнуть в закрытую межреальность не так просто. Чужак Френом играет свою игру, больше мешает, чем помогает. Одна надежда – этот человек, иначе…
– Ха-ха-ха, – засмеялся Рус, прервав размышления богини. Что поделаешь, душа Гелинии вносила ограничения: приходилось думать одним потоком: узко, плоско, поверхностно – по-человечески.
– Весь мир – театр, а люди в нем – актеры! – торжественно продекламировал он.
Между креслами стоял обычный ученический стол с тумбами, на нем лежал сломанный Ромул и… кровоточащая рука самого Руса, пальцы которой сложились в фигу.
– Я сыграю роль бога, сестра. – Его длинные волосы развевались, из левого плеча торчал вывороченный сустав, капала кровь, а взор горел бушующим пламенем.
«Он с ума сошел! – совсем по-женски ужаснулась богиня. – Но так даже лучше!»
– Ты зачем руку вырвал?
– Что тело для бога? Пустая оболочка, тлен. Проверил – убедился. Вошел в роль. Говори, что делать, сестренка. – Перед Геей действительно стоял… пусть будет бог. Точнее, представление Руса о боге, но с его волей это не снижало возможностей.
– Ты знаешь, что делать, брат, – не собиралась, но подыграла человеку. – Верни свою Силу, – с этими словами исчезла. К сожалению, вместе с Гелинией.
Рус не горевал (не достойно бога), создал обшарпанную деревянную дверь (так прикольней), открыл рукой, скрипнув ржавыми петлями, и вышел «под купол», то есть, в так называемую межреальность.
Вовремя Гея напомнила про иллюзию! Сразу потянулась цепочка ассоциаций, и Рус вспомнил, как здорово удавались ему персонажи. «Этруск», «Лооска» и последний, «Бергат» – буквально вживался. Менялось астральное тело, появлялись новые свойства. Лоосскую паутину из друзей вытаскивал практически без транса, точно зная, где она проходит. Почему бы не сыграть снова? Кого? Однозначно – бога. Сказано – сделано. Получилось не хуже других персонажей. Спасибо Гее за подробное описание роли и ее глаза. Посмотрел в них, как смотрел в глаза бергата, и, кажется, характер получился.
Бог должен быть огромным, и Рус появился в тьме межреальности одноруким великаном. Эльфы ползали жалкими букашками, а его бренное тело с трудом различалось среди крошки зелени.
Вот они – Слова! Арон с Тиграном заканчивали петь заклинание, и Рус увидел многочисленные значения, представления, пожелания. Они, почти лишенные Воли, цеплялись друг за друга в хитром узоре, который помогал создавать акт творения.
«Глупцы, можно обойтись одним Словом», – высокомерно подумал новоявленный бог.
Тем временем от столба Силы, состоящего из ярких Слов, наполненных волей, оторвалось несколько действий и слились с узором, который мгновенно засверкал могучим Словом. Межреальность треснула, и открылась новая вселенная. Она быстро крутанулась, и рядом, за гигантской аркой, открылась земля – обширная холмистая зеленая равнина. Сразу перед аркой в одно мгновение возникли тысячи темных и светлых эльфов, а над ними повисли шесть ярчайших шаров – три зеленых и три желтых.
«Да это же мои пятна! – возмутился Бог, до этого завороженно смотревший на красивейшее проявление могущества, большей частью – его же собственного. – Назад, детки мои!» – Он уже и забыл, что в человеческом образе с ними попрощался.
Подумал Слово – и шары исчезли, еще одно Слово – и столб Силы растворился в нем, выкинув-выплюнув невкусные частички эльфийских душ. Слово – и с тела человека исчезли лианы, сосуды наполнились кровью, а разум погрузился в обычный здоровый сон.
Рус во сне свернулся клубочком, а псевдобог заботливо воссоздал ему теплые сапоги, любовно подстелил и укрыл пуховым одеялом.
Как только Сила вернулась к правообладателю, межреальность схлопнулась, погребя всех эльфов, в том числе и Тиграна с Ароном. Не успели они войти в свой «счастливый мир». Спящий Рус снова оказался на севере Этрусии, на побережье Северного моря.
Стояла ночь, слабо выла густая вьюга, заметая белым снегом черный многоугольник и яму-алтарь. На противоположной стороне многоугольника лежала голая, начинающая коченеть Флорина. Лицо и вся левая половина ее тела были обезображены чудовищными язвами.
«Подарок Арона, – сразу понял свежеиспеченный божок, узнав оттенок Слова. – И в этом коварный альган мне нагадил, не дал насладиться местью, сволочь», – подумал и ушел на зов.
Сну Руса ничего не угрожало, а зов манил. Его звал Френом на битву с паучихой. Сдерживался с трудом и сорвался только тогда, когда забрал свою Силу, вернул пятна и убедился в собственной безопасности. В смысле, своего человеческого тела. Мысли шли неимоверным количеством потоков, и персонаж «Бог» практически не разбирался в них. Он даже не понял, что оставил любимые пятна в мире Геи, заранее зная о предстоящей встрече с Лоос.
Ничейная реальность. Пустыня под тускло-зеленым небом. Бог-самозванец по колено утопал в серой пыли. Рядом стоял настоящий бог, Френом, и тоже в пыли. При всей своей абсолютной несхожести – бородатый дикарь в звериной шкуре и однорукий этруск в черной «бедуинской» одежде – они были неуловимо похожи, любой подумал бы о них, как о родственниках. Дело не столько в одинаковых габаритах, сколько… черт его знает, словами не выразить. Неподалеку, всего километрах в пятидесяти, колыхались две огромные тучи подвластных Френому Духов. Они явно сдерживали кого-то могучего, наверное, тоже богов, раз эти двое с интересом наблюдали за приближением «туч».
– Зачем ты вообще решил их позвать? – спросил молодой.
– Не нравится мне, когда бросают своих посвященных и идут спасать только Силу, – ревущим басом ответил «пожилой».
– Эх, а я грешным делом решил, что ради меня, – сказал самозванец с притворным сожалением.
– Вот еще! Воин сам должен справляться с трудностями…
– Спасибо за поддержку. Но они бы все равно не успели, межреальность та еще штука…
– Глупый ты, и Гея твоя глупая. Совместно могли бы успеть, если бы не мой зов. Ты, сынок… хах! – не выдержал, хохотнул. – С тобой весело, я не ошибся! Ты еще долго сопротивлялся, воля у тебя что надо. Жаль, так и не осознал ее, но ловко выкрутился, уважаю. Только недолго тебе осталось божествовать.
Френом откровенно развлекался. Заочно признал этого наглого человека «сыном» и потом, когда он поступил еще наглее – стал иллюзией божества, послал зов. С удовольствием услышал его панибратское «папаша», оценил вблизи и довольно убедился: «Иллюзия иллюзией, но натворить дел может не хуже настоящего! Что значит воля. Откуда только взялась? Да и хрен с ней. Моему могуществу ни капли не угрожает, так что пусть «разумники» (боги, возникшие из чистого разума) разбираются».
Сам Френом возник из совокупной воли и разума Духов далекой реальности и постоянно путешествовал. За сотни тысяч, а может, и миллионы лет он приобрел миллионы посвященных в разных мирах, обзавелся именем. Не угомонился, не успокоился и успокаиваться не собирался.
– Знаю. Любая роль когда-нибудь кончается. Слышал, некоторые артисты вживаются, но мне это даром не надо. Скучно в твоей шкуре.
– Не стану переубеждать, но ты не прав…
– А мне плевать на твое мнение.
– Правильно, сынок, уважаю! Хах! Но и Гею сильно не слушай, помешана она на Словах. Она из чистого разума родилась, вот все на умные материи и переводит. Будь проще!
– И люди ко мне потянутся…
– А что, и это важно. Людишки любят простоту, а я их души. Хах! Поднял ты мне настроение, молодец.
– И как они на вкус? Мне, например, эльфийские душонки не понравились.
Читать бесплатно другие книги:
