Красная лилия Робертс Нора

11

Хейли переживала весь день и весь день окружала Лили, может, даже излишней заботой. Очень странно и, наверное, очень по-матерински пытаться совместить несовместимое: тоску по малышке и самые чудесные часы в жизни без нее.

Чувство вины иногда принимает самые причудливые формы.

К возвращению Роз с работы чувство вины, переполнявшее Хейли, просто рвалось на свободу.

—Добро пожаловать домой! — Розалинд улыбнулась и с головы до ног оглядела выскочившую ей навстречу Хейли. — Как провела время?

—Хорошо. Замечательно. Еще лучше. Должна сказать сразу, вы вырастили самого потрясающего мужчину на свете.

—Так и было задумано.

—Роз, у меня нет слов выразить благодарность за то, что вы взяли на себя Лили, — Хейли бессознательно прикрыла браслет ладонью. — Вы слишком добры.

—Я наслаждалась каждой минутой. Все мы. Кстати, где она?

Хейли выдавила улыбку.

—Я ее измучила. Заласкала, зацеловала... Сейчас Лили спит. Я привезла вам подарок.

—Очень мило. — Роз взяла коробочку, прошла в гостиную, открыла и просияла. С фотографии на нее смотрели она сама и Лили. — Мне очень нравится этот снимок. Поставлю на свой письменный стол.

—Надеюсь, Лили не очень беспокоила вас ночью?

—Ни капельки. Мы тоже чудесно провели время.

—Я... мы... Харпер... Черт! Вы можете посидеть со мной минутку?

Роз опустилась на диван и закинула ноги на журнальный столик.

—Интересно, приготовил ли Дэвид лимонад. Я выпила бы ведро.

—Сейчас сбегаю, принесу.

Розалинд махнула рукой на кресло.

—Сама схожу через пять минут. Выкладывай, что у тебя на уме.

Хейли села на край кресла, держа спину прямо, и чопорно сложила руки на коленях.

—Я была знакома с матерями некоторых из парней, с которыми встречалась. Мы всегда ладили. Но я никогда... просто фантастика... я никогда не дружила с матерью мужчины, с которым у меня складывались романтические отношения.

—На мой взгляд, это можно считать бонусом.

—Разумеется. Но мне кажется, было бы не так фантастично, если бы мы познакомились и подружились с вами после того, как...

—После того, как у вас сложились романтические отношения.

—Да. Я не знаю, как разговаривать с вами об этом, потому что все отношения так переплелись, но хочу сказать, что вы воспитали удивительного человека. Я помню, что уже говорила это, но хочу повторить. Харпер так постарался, так позаботился о том, чтобы сделать для меня что-то особенное! Таких, как он, мало, во всяком случае, по моему опыту.

—Он действительно особенный человек. Я рада, что ты это понимаешь и ценишь.

—Да, ценю. Харпер снял такой красивый номер, и везде были цветы и свечи... Шампанское... Никто никогда не делал для меня ничего подобного. Я даже не о роскоши, вы понимаете? Я радовалась бы и ребрышкам в мотеле. Что я говорю? Как это грубо! — пробормотала Хейли, закрывая глаза.

—Не грубо, а честно. И мило.

—Я просто пытаюсь объяснить, что никто никогда не тратил столько времени и сил, чтобы спланировать для меня целый вечер.

—Захватывающее ощущение, когда мужчина старается тебя покорить.

Хейли вздохнула с облегчением.

—Да, точно. У меня до сих пор голова кружится. Я хочу, чтобы вы знали, я никогда-никогда не злоупотреблю его порядочностью, его добротой.

—Он купил тебе браслет.

Хейли дернулась и снова прикрыла ладонью браслет.

—Да. Роз...

—Я восхищаюсь им с того момента, как вошла. И вижу, как ты виновато его прячешь. Как будто украла.

—Я так чувствую.

—Ой, не дури! Ты меня разозлишь.

—Я не выпрашивала! Я умоляла не покупать! Я просто любовалась им в витрине и не успела оглянуться, как Харпер уже договорился с администратором. И не пожелал ответить мне, когда я спросила, сколько он заплатил.

—Разумеется, — строго сказала Розалинд. — Я хорошо его воспитала.

—Роз, это драгоценные камни. Антиквариат. Настоящий антиквариат.

—Я весь день провела на ногах. Не заставляй меня вставать, чтобы рассмотреть браслет получше.

В полном смятении Хейли подошла, нерешительно остановилась, но Розалинд притянула ее на диван рядом с собой.

—Очень красивая вещица. Как будто создана для тебя. Сколько там рубиновых сердечек?

—Я не считала... — Под пристальным взглядом Роз Хейли опустила голову. — Четырнадцать, — призналась она. — И по десять маленьких бриллиантиков вокруг и по два между сердечками. Боже, я грубая материалистка...

—Нет, ты девочка. Девочка с отличным вкусом. Только, как бы ни хотелось, не носи его на работу. Испачкаешь.

—Вы не сердитесь?

—Харпер имеет право тратить свои деньги так, как считает нужным, и, должна сказать, он тратит их с умом. Мой сын сделал тебе чудесный подарок. Почему бы просто не наслаждаться им?

—Я думала, вы рассердитесь.

—Тогда ты меня недооцениваешь.

—Нет, что вы! — Слезы хлынули из ее глаз, и она спрятала лицо на груди Роз. — Я люблю вас! Мне так жаль... Я совсем запуталась... Я так счастлива! Мне так страшно... Я люблю его. Я люблю Харпера.

—Да, милая, — Роз обняла Хейли и ласково похлопала ее по плечу. — Я знаю.

—Знаете, — всхлипнула Хейли, отстраняясь.

—Видела бы ты себя! — чуть улыбнувшись, Розалинд отвела волосы от залитых слезами щек Хейли. — Ты плачешь от счастья и страха. Такие слезы женщина льет, когда безумно влюблена и не понимает, как, черт побери, это с ней случилось.

—Я не сознавала до прошлой ночи. Я знала, что он мне нравится, что он мне дорог, но думала, что просто хочу затащить его в постель. И вдруг... О боже, боже мой, я это сказала... — Сгорая от стыда, Хейли закрыла лицо руками и принялась тереть глаза. — Теперь понимаете, какой кошмар? Я только что сказала матери Харпера, что хотела с ним переспать.

—Признаю, ситуация не совсем обычная, но думаю, что способна это пережить.

—Правда открылась мне прошлой ночью, открылась и затопила меня. Я никогда не чувствовала ничего подобного, — Хейли прижала руку к сердцу, и рубины вспыхнули с новой силой. — Я никогда раньше не любила. Не любила по-настоящему. И когда это случилось... Это, как падение в пропасть. Не говорите ему! — Она схватила Роз за руку. — Умоляю, не говорите ему!

—Это не мое дело. Ты сама скажешь, когда будешь готова. Хейли, любовь — дар, и его надо принимать и получать без принуждения.

—Любовь — ложь, иллюзия, созданная слабыми женщинами и вероломными мужчинами. Оправдание, которым прикрываются богачи и им подобные, чтобы жениться на себе подобных и богатеть еще больше.

Роз содрогнулась, с трудом перевела дыхание, но, распрямившись, не отрывала глаза от глаз Хейли, в которых видела уже не только ее.

—Так ты оправдываешь свой выбор?

—Я прекрасно жила благодаря своему выбору, — Хейли подняла руку, с хитрой улыбкой провела пальцем по браслету. — Отлично жила. Лучше той, которая меня родила. Ее устраивало ползать на коленях. Я предпочла работать на спине. Я могла бы жить здесь...

Хейли встала с дивана, прошлась по гостиной.

—Должна была жить здесь. И вот я здесь. Навсегда.

—Но ты не счастлива. Что случилось? Почему ты здесь и все равно несчастна?

—Я создала жизнь, — Хейли резко обернулась, обхватила ладонью живот. — Вы знаете эту власть. Жизнь росла во мне, вышла из меня. А он забрал ее. Моего сына... — ее взгляд заметался по комнате. — Мой сын... Я пришла за своим сыном...

—Теперь его здесь нет, — Роз медленно поднялась. — Давно нет. Твой сын был моим дедушкой. Очень хороший человек.

—Ребенок... Мой ребенок! Маленький мальчик, милый, сладкий... Мой. Мужчины... Мужчины лжецы и воры. Надо было убить его.

—Ребенка?

Глаза Хейли сверкали так же холодно и ярко, как бриллианты на ее запястье.

—Отца. Я должна была найти способ убить его, всех их. Сжечь дотла этот дом вместе с ними, и пусть бы ад поглотил нас.

Стало холодно. Невольная жалость Роз не смогла бы пробиться к ожесточившемуся призраку.

—Что ты сделала?

—Я пришла. Пришла ночью. Тихонько, как мышка. — Хейли похлопала пальцем по губам и вдруг расхохоталась. — Нет! — Она покружилась, высоко держа руку и любуясь блеском рубинов и бриллиантов. — Все ушли, все исчезло. Ничего для меня не осталось. — Она вскинула голову, уставилась на монитор, из которого послышался плач проснувшейся Лили.

—Ребенок... Плачет ребенок!

Хейли безвольно опустила голову и соскользнула на пол.

—Митч! Дэвид! — Роз метнулась к Хейли и присела рядом с ней.

—Голова закружилась, — прошептала Хейли, проведя ладонью по лицу, оглянулась и схватила Роз за руку. — Что?.. Что случилось?

—Все в порядке. Не шевелись. Дэвид, — Роз оглянулась через плечо на ворвавшихся в комнату мужчин. — Принеси воды и коньяку.

—Что тут происходит? — спросил Митчелл.

—У нее был приступ. Эпизод.

—Лили... Лили плачет.

—Я ее принесу, — Митч коснулся плеча Хейли. — Я схожу за ней.

—Я помню. Кажется, я помню... Смутно. Как болит голова...

—Все в порядке, милая. Давай-ка присядем на диван.

—И подташнивает, — с трудом выговорила Хейли, когда Роз помогла ей подняться. — Я даже не почувствовала, как это начинается. А потом... В этот раз было сильнее. И дольше.

Дэвид вернулся, сел рядом с Хейли, вложил в ее руку стакан с водой.

—Вот, куколка! Попей водички.

—Спасибо. Мне уже лучше. Только трясет немного.

—Не тебя одну, — выдохнула Роз.

—Вы с ней разговаривали.

—Тот еще разговорчик...

—Вы задавали вопросы. Не представляю, как вам далось спокойствие.

—Лучше выпей коньяку, — предложила Роз, но Хейли поморщилась.

—Я не люблю коньяк. Мне уже лучше. Честно.

—Тогда выпью я, — Розалинд схватила бокал и сделала большой глоток как раз в тот момент, когда вошел Митчелл с Лили на руках.

—Она хочет сока. Она всегда пьет сок, когда просыпается, — сказала Хейли.

—Я справлюсь, — успокоил ее Митч.

—Нет, я возьму ее. Я хочу сделать что-то нормальное, отвлечься хоть на пару минут. — Хейли встала, протянула руки к Лили, и девочка потянулась к ней. — Моя малышка... Мы скоро вернемся.

Когда Хейли покинула гостиную, Роз тоже поднялась.

—Я позвоню Харперу. Он должен об этом узнать.

—Я бы тоже не прочь узнать, — заметил Митчелл.

—Принеси блокнот и диктофон.

—Мы сидели и разговаривали. Я рассказывала Роз, как чудесно провела время, показывала браслет. И прости, Харпер, но я сказала, что чувствую себя виноватой из-за того, что ты мне его купил. Наверное, я переволновалась. — Хейли покосилась на Роз, взглядом умоляя хранить доверенную ей тайну. — И вдруг хлоп! Она... Амелия... во мне. Все как в тумане. Я будто слушала со стороны. Слова были гулкими, с эхом, как если бы приставить стакан к стене, чтобы услышать разговор в соседней комнате.

—По-моему, Амелия ликовала, как-то извращенно ликовала, — выразила свое мнение Роз и передала весь разговор с призраком.

—Она привыкла получать подарки за любовь, — кивнул Митч, делая записи в блокноте. — Так она восприняла и браслет Хейли. — Ей не понять щедрость дарящего или удовольствие от подарка, — пояснил он, услышав тихий, полный отчаяния возглас Хейли. — Амелия все получала в обмен, для нее это всегда было результатом сделки, а не символом привязанности.

Все внимательно слушали и молчали.

—Амелия пришла в имение, — продолжил Митчелл. — По ее собственному признанию, пришла ночью. Хотела навредить Реджинальду и даже всем его домочадцам. Может, она все спланировала, но ничего не совершила. Не успела или не сумела. Остается предположить, что с ней самой что-то здесь случилось. Амелия сказала, что осталась здесь навсегда.

—Умерла здесь и осталась. — Хейли, сидевшая на полу с Лили, кивнула. — Когда это происходило, я почти как наяву видела все, что творится в ее мозгах. Она все еще думает о своем ребенке как о новорожденном. Похоже, Амелия чувствует себя такой, как была тогда, и так же видит своего сына.

—Поэтому ее и тянет к детям, — закончил мысль Хейли Харпер. — Вырастая, они перестают быть для нее заменой ее ребенка. Особенно когда становятся мужчинами.

—Она помогла мне, когда я нуждалась в помощи, — напомнила Роз. — Она признает родственную связь. Во всяком случае, признает, когда ее это устраивает. Сегодня на откровенность ее спровоцировало волнение Хейли, но она вполне разумно отвечала на вопросы.

—Получается, я вроде медиума... — Хейли с трудом подавила дрожь. — Но почему я?

—Может быть, потому, что ты молодая мать, — предположил Митч. — Почти того возраста, в котором она умерла. Ты растишь ребенка, в чем ей было отказано. Амелия создала новую жизнь, но ее у нее украли. Если жизнь украдена, что остается?

—Смерть. — Хейли содрогнулась и не тронулась с места, когда Лили подбежала к Харперу, протянула к нему ручки и Харпер подхватил ее. — Амелия становится все сильнее. Я это чувствую. Ей нравится внедряться в живую плоть и получать возможность высказаться. Она захочет большего. Она...

Хейли осеклась, теребя браслет, и склонила голову.

—Я забыла, — прошептала она. — О боже, я совсем забыла... Вчера вечером, когда я одевалась и смотрелась в зеркало, она была там.

—Как раньше? — резко спросил Харпер.

—Нет. Или не совсем. Просто в зеркале было не мое отражение, а она. Я не... — Хейли нетерпеливо тряхнула головой. — Я была собой, но в зеркале отражалась она. Я ничего не сказала, чтобы не портить вечер. Я хотела уехать от нее подальше хоть ненадолго, а потом все просто вылетело из головы. И она выглядела иначе, не так, как мы привыкли.

—О чем ты? — Карандаш Митча замер над блокнотом.

—Амелия была в красном платье, но не в таком, как мое. В шикарном платье с низким вырезом, оголенными плечами. В бальном, я думаю. И драгоценности на ней были. Рубины и бриллианты. Колье... — Хейли замолчала, ошеломленно глядя на свой браслет. — Рубины и бриллианты. На ней был этот браслет. Теперь я уверена! Когда я увидела браслет в отеле, меня просто притянуло к нему. Там было полно драгоценностей, а я видела только его. Браслет сверкал на ее правом запястье. Он принадлежал Амелии. Это ее браслет.

Митч вскочил, плюхнулся на пол рядом с Хейли и стал пристально разглядывать браслет.

—Я ничего не понимаю в старинных украшениях. Харпер, ювелир рассказал тебе о нем?

— Датируется примерно тысяча восемьсот девяностым годом, — глухо ответил Харпер. — Я не придал этому значения.

—Может, она вынудила тебя купить его мне. — Хейли поднялась на ноги. — Если она...

—Нет. Я хотел тебе что-нибудь подарить. Вот и все. Если тебе некомфортно в нем, неприятно, мы можем хранить его в сейфе.

«Абсолютное доверие, — вспомнила Хейли. — Любовь подразумевает абсолютное доверие».

—Нет. У нас была не сделка. Это подарок, — Хейли подошла к Харперу и поцеловала его в губы. — Пусть злится.

—Моя девочка!

Лили похлопала его по щеке, а когда Харпер повернулся, чмокнула в губы.

—Одна из них, — уточнил он.

К вечеру волнение почти улеглось, и Хейли, как обычно, устроилась в кресле-качалке с Лили на руках. Она безмерно ценила эти минуты в тихой комнате, когда укачивала дочку, пела ей, и, хотя Хейли была невысокого мнения о своем вокале, Лили, похоже, не возражала.

Может быть, такое же страстное материнское желание убаюкивать колыбельными своего ребенка и свело с ума Амелию...

«Я попытаюсь это запомнить, — пообещала себе Хейли. — И буду помнить даже в страхе и ярости. Я не забуду о том, что потеряла Амелия, что у нее украли».

Она запела «Тише, тише, малышка», потому что знала все слова и обычно к концу колыбельной Лили уже крепко спала.

Дочкина головка все сильнее давила на плечо Хейли, как вдруг у двери ей почудилось движение. Сердце гулко ударилось о ребра и тут же затихло, успокоенное улыбкой Харпера. Тем же напевным тоном Хейли предупредила:

—Лили не заснет, если увидит тебя.

Он кивнул, помедлил немного и растворился в темноте коридора.

Тихо напевая, Хейли подошла к кроватке, опустила дочку, уложила рядом плюшевую собачку.

—Когда тебе исполнится три годика, мамочка купит тебе настоящего щенка. Ладно, в два годика, но это последнее предложение. Спокойной ночи, детка.

Оставив включенным ночник, Хейли вышла в свою комнату. Харпер, стоявший у балконных дверей, обернулся.

—Вы с Лили здорово смотритесь в качалке. Мама говорит, что укачивала меня и моих братьев в этом же кресле.

—Наверное, поэтому в нем так уютно. Чувствуется любовь.

—Сегодня прохладнее, но не слишком. Может, посидим на веранде?

—Хорошо, — Хейли подхватила монитор и вышла за Харпером на веранду.

У перил стояли три огромных медных горшка. Хейли сама выбрала и посадила в них растения и теперь с удовольствием наблюдала, как они цветут, сменяя друг друга.

—Я ничего не имею против жары, во всяком случае, вечерами, — она наклонилась понюхать пышное лиловое соцветие. — Солнце заходит, появляются светлячки, начинают петь цикады.

—Я перепугался, когда мама позвонила.

—Представляю.

—Я вот что хотел сказать, — Харпер рассеянно погладил ее плечи. — Ты не должна оставаться здесь после случившегося. Ты можешь переехать завтра к Логану со Стеллой. Взять тайм-аут, — пояснил он в ответ на изумленный взгляд Хейли.

—Тайм-аут?

—Что питомник, что Харпер-хаус ей одинаково доступны. Тебе лучше какое-то время держаться подальше. Мы с Митчем сделаем все возможное, чтобы проследить историю браслета.

—Ты предлагаешь мне переехать к Стелле и бросить работу?

—Я не сказал «бросить». Сделать перерыв.

В его голосе было столько терпения — того терпения, от которого хочется кусаться и царапаться.

—Перерыв...

—Да. Я все обговорил с мамой и Стеллой.

—Обговорил? Обсудил с ними это?

У Харпера было достаточно опыта, чтобы понять, когда женщина хочет содрать с него кусок кожи.

—Какой смысл злиться? Это разумно.

—Итак, по-твоему, разумно принимать за меня решения, обсуждать их с другими людьми и ставить меня в известность об этом? — Хейли намеренно сделала шаг назад, словно демонстрируя, что крепко стоит на собственных ногах. — Харпер, не смей диктовать, что мне делать! Я не покину этот дом, пока Роз не укажет мне на дверь.

—Никто тебя не выгоняет. Что плохого в том, чтобы погостить у подруги?

Очень разумно и бесит до смерти.

—Теперь это и мой дом. Я живу в этом доме и работаю в этом питомнике.

—Этот дом никуда не денется, он останется твоим домом. Ты здесь живешь и работаешь. Не упрямься, черт побери!

Вспыхнувший гнев показался ей восхитительным и помог нанести ответный удар.

—Не смей ругаться!

—Я не... — Харпер прикусил язык, чтобы не выругаться в очередной раз, сунул руки в карманы и, борясь с собственным гневом, зашагал взад-вперед по веранде. — Ты сказала, что Амелия становится сильнее. Зачем тебе оставаться здесь и рисковать всем, что тебе дорого, если ты можешь отъехать на пару миль? Временно.

—Насколько временно? Ты и это рассчитал? Хочешь, чтобы я бездельничала у Стеллы и ждала, когда же ты наконец решишь, что мне можно вернуться?

—Ты вернешься, когда станет безопасно.

—А как ты узнаешь, что стало безопасно, если вообще это когда-нибудь случится? И если ты так дьявольски встревожен, то почему сам не собираешь вещи?

—Потому что я... — Он откашлялся, отвернулся и мрачно уставился на сады.

—Молодец. Вовремя заткнулся. Явно хотел ляпнуть, мол, потому что ты мужчина или что-то похожее, — Хейли с силой толкнула Харпера. — Даже не думай возражать! Я прекрасно все поняла.

—Ты не знаешь, что я намеревался сказать, и не пытайся говорить за меня. Я просто хочу отправить тебя туда, где могу за тебя не тревожиться.

—Никто не просит тебя тревожиться. Я уже много лет прекрасно забочусь о себе сама. Я не такая глупая и упрямая, чтобы не волноваться из-за происходящего. Но у меня хватает ума сообразить, что, может, я последний шанс. Может, именно через меня удастся с этим покончить. Харпер, Роз разговаривалас ней. А вдруг в следующий раз мы получим ответы, узнаем, что произошло и что нужно сделать, чтобы все исправить?

—В следующий раз?! Ты вообще себя слышишь? Я не желаю, чтобы она даже касалась тебя.

—Это не твое решение. И я не уеду. Неужели ты так плохо меня знаешь? Неужели ты думаешь, что я сбегу, поджав хвост, как несмышленый щенок?

—Хейли, черт побери, я не собираюсь диктовать тебе, как жить. Я просто пытаюсь тебя защитить.

Она это видела, чувствовала, и Харпер был так раздражен, так расстроен, что она ему даже посочувствовала. Немного.

—Таким образом ты меня не защитишь, а единственное, чего добьешься, строя за меня планы, просто разозлишь до смерти.

—Ладно. Новое предложение. Дай мне неделю. Поживи у Стеллы неделю и дай мне попытаться...

—Харпер, у Амелии отобрали ребенка. Ее свели с ума. Может, она все равно бы чокнулась, но именно Реджинальд и компания подтолкнули ее к пропасти. Уже больше года я часть всего, что здесь происходит, и не могу отступиться.

Хейли погладила браслет, который так и не сняла.

—Она мне его показала. Как-то сумела показать. Я ношу то, что принадлежало ей. Ты мне его подарил. Это же что-то значит, и я должна выяснить, что именно. И я просто обязана остаться здесь с тобой. — Хейли смягчилась настолько, что погладила его по щеке. — Ты ведь сам это понимаешь. Как отреагировала твоя мама, когда ты сообщил ей, что предложишь мне переехать к Стелле?

Харпер пожал плечами и оперся о перила.

—Уверена, она знала, как я отвечу. И Стелла тоже.

—Логан со мной согласился.

—Кто бы сомневался! — Хейли обняла его, прижалась щекой к его спине.

Какая крепкая спина. Спина рабочего парня и... хозяина старинного поместья. Пленительное сочетание.

—Я ценю твою заботу, но не методы. Так тебе легче?

—Не очень.

—А если я скажу по-другому? Очень мило, что ты командуешь мной, так как я тебе не безразлична.

—Ничего я тобой не командую... — Харпер мысленно выругался и вздохнул. Обернувшись, он увидел, что Хейли ухмыляется. — Тебя не сдвинешь.

—Ни на дюйм. Я думаю, что кровь Эшби, которая течет и во мне, даже сильно разбавленная, содержит молекулы упрямства. Харпер, я хочу участвовать в расследовании, хочу помочь найти ответы. Для меня это важно, может, еще важнее теперь, когда я проникла в ее сознание. Господи, как странно звучит... Но я не знаю, как еще это выразить.

—Можно так — она внедряется в тебя.

Хейли посерьезнела.