Я хотел получить миллион Чейз Джеймс
– А как же, миссис Хэмэл. Это же работа. Я ведь должен на что-то существовать. Если когда-то всплывет то, что я послал фальшивый рапорт, мне несдобровать. Это надо понимать. – Я попытался выдавить улыбку. – Я работаю по лицензии. Если я ее лишусь, то лишусь всего. Риск огромный. Да и на работу меня нигде не примут. Вот и думайте.
– Так все-таки сколько же я должна заплатить? – Голос ее звучал спокойно и низко, глаза сузились. – Хотя мой муж и богатый человек, лично у меня деньги небольшие.
Я сменил любезную, доброжелательную улыбку на суровую, «полицейскую»:
– Миссис Хэмэл, за связь с итальянскими террористами, совершившими не менее пяти убийств и ныне разыскиваемыми полицией, вы подвергли себя огромной опасности. Вы должны полностью осознать последствия этого. Меня не интересует, почему вы так поступили. Вас можно арестовать и обвинить в соучастии в убийствах. Помогая вам, я тоже могу быть обвинен в соучастии. Я предлагаю вам помощь. И эту помощь оцениваю в сто тысяч долларов.
Она отпрянула и сжалась, как будто я ударил ее по лицу.
– Сто тысяч долларов! – Голос ее задрожал. – Но у меня нет ни таких денег, ни возможности их достать.
– Таковы мои условия, мадам. Вам придется их достать, – сказал я суровым голосом, подтвержденным жестким взглядом копа. – Жена такого богатого и влиятельного человека, как мистер Хэмэл, должна иметь возможность раздобыть такую сумму. И не убеждайте меня в том, что муж не делал вам дорогих подарков. Подумайте, заложите что-нибудь, продайте, наконец, даю вам срок до конца недели. Утром в субботу я отошлю рапорт мистеру Палмэру. Встретимся здесь в пятницу в это же время. Деньги должны быть с вами. Если вы не придете, мистер Палмэр получит второй отчет утром в субботу.
Я встал и, помолчав немного, добавил:
– И еще одно, миссис Хэмэл. Не вздумайте очертя голову бежать к Поффери. Он ведь убийца, но я не боюсь его. Мне уже приходилось оказываться в подобных ситуациях, и потому я принял меры предосторожности: копия второго рапорта находится у моего поверенного. Если что-нибудь со мной произойдет, ее сразу же перешлют в полицию. Уверяю вас – провести пятнадцать лет в тюрьме стоит куда дороже, чем сто тысяч долларов.
Она сидела неподвижно и глядела на меня глазами восковой куклы. Я удалился, уверенный в том, что она раздобудет деньги. Неплохое дельце я провернул, а?!!
Набережная бурлила и кипела, полная жизни. Рыбацкие лодки, груженные крабами, омарами и деликатесной рыбой, возвращались в гавань. Кругом сновали туристы, щелкая камерами.
Я пробрался сквозь толпу, направляясь в Крэб-Корт. Углубившись в темную аллею, я столкнулся с Томом Лепски.
– Хэлло, Барт.
– Хэлло, Том. Как дела?
Он надул щеки:
– Все копаем. Я спрашиваю, кому понадобилось убивать Пита и парнишку четырнадцати лет.
– Я то же самое говорил Лу. Зверское убийство, а паренек случайно оказался под ногами.
– Может быть, и так. А ты что здесь делаешь?
– Тоже копаю, Том. – И я двинулся дальше.
Лепски положил мне на плечо руку.
– Колдвэлл уверен, что Поффери уже не здесь, но ты все-таки держи ухо востро.
Я рывком освободил руку.
– Если я с ним встречусь, то тут же сообщу об этом тебе.
Я направился в глубь аллеи. Прежде чем пройти в тупик, ведущий в Крэб-Корт, я остановился и оглянулся – Лепски не было видно, и я продолжал путь. На узенькой лужайке дети гоняли все тот же мяч, и я ощутил уже знакомый мне отвратительный запах. Через десяток шагов я остановился перед обшарпанным указателем: Лобстер-Корт.
Я нашел дом с номером 2 и вскарабкался по обветшалым, скрипящим ступеням потихоньку. Прямо передо мной была дверь. В затхлом, душном коридоре стояла такая жара, что можно было зажарить яичницу.
Постучав в дверь, я подождал. Через минуту она отворилась, и передо мной предстал Джой. Его смуглое маленькое лицо осветилось улыбкой, когда он увидел меня.
– Хэлло, Джой, – сказал я. – Ну и жарища же у вас.
Он отошел в сторону и пропустил меня в комнату.
– Есть какие-нибудь новости для меня? – спросил я, останавливаясь возле раскрытой форточки.
– Джимбо наблюдает, мистер Андерсен. Они еще не выходили.
– Это точно?
Он утвердительно кивнул.
Я вынул бумажник и передал ему еще десять долларов.
– Внимательно наблюдайте, Джой. Если они куда-нибудь пойдут, проследите маршрут и сообщите мне.
– Хорошо, мистер Андерсен. Я сейчас схожу туда и скажу об этом Джимбо. Они убили Тома, но меня с Джимбо они не убьют.
– Все равно будьте осторожны, Джой.
Я вышел из дома и направился к набережной, где оставил свой «мэйзер». Был час ленча, и я медленно ехал по Оушен-Променад, направляясь к ресторану, в котором иногда обедал.
Хозяин-вьетнамец любезно приветствовал меня и провел в угол к столику. В зале было малолюдно, лишь несколько туристов сидели за столом.
Заказав фирменное блюдо и закурив сигарету, я мысленно восстановил проделанную работу. Сто тысяч долларов. Я начал думать о том, что сделаю с этой добычей, когда Нэнси ее принесет. У меня не было сомнений, что она как-то выкрутится. Если Хэмэл получит первый вариант отчета через Палмэра, он, конечно, прекратит наблюдение за женой. После этого я буду свободным и уеду в отпуск. С такими деньгами я могу уехать совсем, и Парадиз-Сити больше меня не увидит. Передо мной откроется весь мир. Я всегда мечтал нанять яхту и совершить круиз вокруг Багам и дальше в Океанию. Для компании неплохо будет захватить Берту. Уплетая фирменное блюдо, я продолжал плавать в заоблачных грезах. Вот будет жизнь!
У меня мелькнула мысль: «А что, если Нэнси денег не принесет и пошлет меня ко всем чертям?» Я отодвинул тарелку и закурил. Мысль была неприятной, но я всегда привык рассматривать монету с обеих сторон. Итак, допустим, Нэнси не достанет денег. Принимая во внимание это печальное обстоятельство, я должен был признать, что не смогу сильно давить на нее. Мое положение было немногим лучше. Она укрывала двух разыскиваемых убийц, а я держал рот на замке! Здорово получалось! Если бы она не смогла достать условленную сумму или решила бы блефовать, я бы не смог угрожать ей разоблачением в полиции. Она бы тогда, в свою очередь, сообщила им, что я ее шантажировал. И что бы я ни говорил, на меня бы наложили лапу. И первый вопрос, который бы мне задали у Террелла, был бы: почему я не сообщил им о Поффери, как только узнал, где он скрывается? На это у меня не было ответа.
Я начал потеть. Да, все могло обернуться огромной опасностью для меня. Затем я постарался себя успокоить.
«Спокойно, малыш, – сказал я себе. – Нельзя же рассчитывать заработать сто тысяч и даже не вспотеть. Будь оптимистом. Семьдесят пять процентов против двадцати пяти, что она не поймет, что мое положение почти так же опасно, как и ее. Она должна раздобыть деньги, а если нет, значит, мне не суждено стать богатым человеком. Тогда я передам полковнику отчет номер два – и дело с концом. Но зачем думать о худшем, когда все может быть отлично: Нэнси придет и принесет деньги».
Потом я вспомнил о словах Нэнси:
«Мой муж сам написал эти письма! Валдо Кармайкл – имя главного героя романа, над которым он сейчас работает».
Странно! Она сказала это так убежденно, что я ей поверил. Но почему известный писатель сам пишет себе анонимки? Может быть, в этом был свой резон. Я не имел представления, как пишется роман и составляется его замысел, но вполне возможно, что это была какая-то авторская методика или это входило в замысел писателя, а может быть, его интересовала реакция на такой поступок. Как крупный писатель, он не хотел вмешивать в это дело полицию, но, написав анонимки, мог заставить своего поверенного обратиться в частное сыскное бюро. Может, это один из авторских способов сбора материала. Это могло быть. Возможно, его интересовали детали по поводу того, как частные агентства занимаются слежкой за неверными женами, и он подставил для этой цели свою жену, хотя и не сомневался в ее безупречности… а может быть, сомневается? Сам того не желая, он расшевелил червей в банке.
Впервые за все время работы у Парнэлла мне нечего было делать. Опять идти в «Кантри-клаб» и наблюдать за Нэнси уже было незачем. Теперь меня не касалось, что она будет делать. Я собирался составить план, чем заняться днем, но вдруг вспомнил, что девятнадцать из двадцати наших детективов где-то шастают по городу, зарабатывая себе на жизнь. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел, как я шатаюсь в городе без дела. Так как мы с Чиком считались лучшей парой детективов, нам, естественно, завидовали, и были такие, которые готовы были подложить свинью. Поэтому неохотно я вновь побрел в «Кантри-клаб» и осмотрелся. Никаких признаков Нэнси не было, но оказалось очень кстати, что я появился на своем «объекте», так как на террасе я заметил одного из наших детективов, Лэрри Фрэзера, который любил меня, как кошка собаку. Он по мне прошелся отсутствующим взглядом, как будто впервые видел, и тут же отвернулся. Я понял, что у него не было желания разговаривать со мной, поэтому я направился в бассейн. Возможно, в его задание тоже входило наблюдать за чьей-нибудь женой. Пройдя вдоль бассейна и не обнаружив в нем Нэнси, я вернулся к машине. По крайней мере, теперь Лэрри мог подтвердить, если его спросят, что видел меня на «работе».
Дальнейший мой путь лежал к той набережной, которая была форумом, Меккой Парадиз-Сити. Выйдя из машины, я прошел мимо места швартовки яхты Хэмэла, но на этот раз ее там не было. Как всегда, на кнехте возвышалась мощная фигура Эла Барни, и я направился к нему.
– Ну что, Эл, пиво пить еще рановато?
– Что вы, мистер Андерсен. Пиво можно пить в любое время суток.
Мы побрели к «Нептуну», и Сэм принес нам пару кружек.
– Что, миссис Хэмэл уже умчалась на своей посудине, Эл? – спросил я.
Он выпил кружку и посмотрел на Сэма, который тут же подскочил с новой порцией.
– Она уехала час назад, – ответил Барни.
– С Джонсом?
Он утвердительно кивнул.
– И больше никого с ними не было?
Он покачал головой, отпил половину от новой кружки и мягко поставил ее на стол.
– Теперь насчет Пита, – сказал я. – Лепски приставал к тебе с вопросами?
Барни ухмыльнулся.
– Глупый, самодовольный коп, – проговорил он с презрением. – Даже не подошел и не поинтересовался.
– А что, ты этому удивляешься? И что ты думаешь по этому поводу?
– Только одни предположения, мистер Андерсен. Я любил Пита, вы ведь знаете. Конечно, он слишком много пил. И еще был у него один недостаток: совал свой нос в чужие дела и слишком много болтал.
– В чьи дела, Эл?
Мокрое, вспотевшее лицо Эла Барни ничего не выражало.
– Я в курсе всех дел, которые здесь происходят, мистер Андерсен. Мимо меня ничего не проходит. Но я, в отличие от Пита, знаю, когда шлепать губами, а когда держать рот на замке.
Он допил пиво и знаком руки просигналил Сэму, чтобы тот принес новую порцию. Затем он улыбнулся, крякнул от удовольствия и, понизив голос, сказал:
– Только между нами, мистер Андерсен. Пит проявлял интерес к делам Альфонсо Диаса, а я вам скажу, что этот Диас очень жесткий человек.
– А в чем проявлялся интерес Пита к Диасу, Эл?
И опять лицо Барни сделалось непроницаемым.
– Я этого не знаю.
Зато я знал эту особенность Эла и сталкивался с нею множество раз. За пиво Барни выдавал поверхностную информацию, но для того чтобы заставить его говорить, нужно было его накормить.
– По-моему, ты голоден, Эл, – сказал я. – Как насчет сосисок?
Барни просветлел.
– Конечно. Сосисочки сейчас будут в самый раз. – И он махнул рукой Сэму.
Долго ждать сосисок не пришлось, и вот Сэм уже появился с тарелкой, наполненной горкой пышущей жаром продукции. Он поставил их перед Элом и протянул ему нож.
Я подождал, пока Барни отправил в рот три больших сосиски, и продолжал:
– Я тоже интересуюсь Диасом, Эл. Любой твой намек не останется без внимания.
– Держитесь от него подальше, мистер Андерсен. Я ценю вашу дружбу и не хотел бы, чтобы с вами что-нибудь случилось, а поэтому прошу вас, держитесь от него подальше, – сказал он с полным ртом.
– Почему?
– Просто держитесь в стороне. – По оттенку его голоса я понял, что он больше ничего не скажет, а потому решил попробовать с другого конца: – Ну а Джон Джонс? Скажи пару слов о нем, Эл.
– И от него держитесь подальше, мистер Андерсен, очень неприятный негр.
– А как насчет охотничьих сосисок, которые ты так любишь, Эл?
– О, вы знаете мою слабость, мистер Андерсен. – И он махнул Сэму, который тут же принес тарелку небольших сосисочек с зеленью, приправленных соусом «чили». Как-то я пытался отведать этот деликатес, так у меня чуть мозги не выскочили из головы, а глаза из орбит. Но это же был Барни! Не моргнув глазом и улыбаясь при этом, он как ни в чем не бывало начал отправлять в свою бездонную акулью пасть эти поистине начиненные «динамитом» маленькие «бомбочки». Вот уже пять штук исчезло с тарелки, а у него всего лишь прослезились узенькие глазки, и, слегка прервав свою трапезу, он потянулся за пивом.
– Вы все еще интересуетесь Джонсом, мистер Андерсен? – спросил он, похлопывая по брюху ладонью.
– Да, конечно, Эл, но я не тороплю тебя, дружище.
Он одобрительно кивнул:
– Ладно уж, скажу вам кое-что. Между ним и первой женой мистера Хэмэла… было это… самое. Это было еще до того, как Глория Корт ушла к Диасу. Я слышал, что у них и до сих пор все продолжается.
– Ты имеешь в виду, что, когда Глория была женой Хэмэла, она была любовницей Джонса?
– Точно так, мистер Андерсен.
– Ну а вторая миссис Хэмэл тоже в него влюблена?
– Нет, сэр. Она честная женщина. О ней никто такого не говорил. Я бы знал. Я держу ухо близко к земле.
Часы показывали 18.00. Мне пора было уходить.
– Ну, спасибо, Эл. Я пойду. Скоро встретимся еще.
– Конечно, мистер Андерсен. Благодарю за все. И помните, что я сказал: подальше от этой парочки, Диаса и Джонса.
Когда я выходил из таверны, яхта Хэмэла подходила к причалу. Смешавшись с толпой, я пошел к своему «мэйзеру». Я не хотел, чтобы Нэнси увидела меня.
Возвратившись в агентство, я просунул голову в комнату Гленды.
– Тебя хочет видеть полковник, – сухо сказала она.
– Мечет громы и молнии? – спросил я.
– Да, хочет с тобой посоветоваться. Входи.
Парнэлл сидел за столом, листая чье-то досье.
– Так как с делом Хэмэла? – спросил он. – Что нового?
– Ничего, сэр. Сегодня утром я разговаривал с мистером Палмэром и все сказал ему. Он собирался убедить мистера Хэмэла прекратить дело.
– Хорошо. Пишите рапорт, и я отошлю его Палмэру. Гленда говорит, что вы собираетесь в отпуск?
– Да, сэр.
– Отлично. Давайте с завтрашнего дня. Желаю хорошо провести время.
– Спасибо, сэр.
Я вернулся к себе, сделал копию рапорта номер один, который показывал Нэнси, разорвал на мелкие кусочки рапорт номер два и выбросил их в корзину. Затем я пошел к Гленде и передал ей рапорт.
– Все, детка, я в отпуске, – сказал я. – Если ты тоже пожелаешь мне хорошо провести время, то я разревусь белугой.
Гленда улыбнулась и уткнулась в рапорт. Я же направился к нашему финансовому боссу Эдвардсу. У него я получил зарплату плюс отпускные и, опять став Крезом, возликовал.
В нашей комнате я застал Чика, жаждавшего получить свои полсотни. Как только я вошел, он сразу же протянул руку, и я вложил в нее пятидесятидолларовый банкнот.
– Ну, куда собираешься отправиться? – спросил он, убирая банкнот подальше от моих глаз.
– Ну, куда я могу поехать со своим «богатством». Поболтаюсь здесь, попорхаю с местными птичками, покупаюсь, расслаблюсь немного… и все.
Он поднялся, чтобы уйти.
– Счастливо, Барт. Как следует распредели деньги, не сори ими.
Я полез в ящик за скотчем.
– По рюмочке на прощание?
– У меня свидание. – Он направился к двери, но затем остановился. – Да, чуть не забыл. Для тебя есть конверт. Пришел час тому назад из отделения ФБР. – Он достал запечатанный конверт. – Интересно, о чем это Колдвэлл тебе пишет?
Я взял конверт.
– Да так, планы на отпуск. Он обещал мне помочь достать моторку.
– Смотри не утони, – сказал Чик и вышел.
Я вскрыл конверт. В нем лежала небольшая записка и полицейская фотография женщины. В записке я прочел:
«Высылаю обещанную фотографию жены Альдо Поффери – Лючии Поффери. Постарайся запомнить это лицо.
С приветом Л».
Я взял снимок и внимательно посмотрел на него. На нем была запечатлена блондинка лет двадцати четырех, смотревшая на меня с фотографии жесткими порочными глазами.
Внутри у меня как будто что-то взорвалось. Если бы эта женщина не была блондинкой, то я готов был бы поклясться, что передо мной Нэнси Хэмэл.
Дрожащими пальцами я достал фломастеры и подкрасил волосы женщины в черный цвет. Больше сомнений не оставалось.
Женщина, разыскиваемая за два совершенных убийства, жена одного из самых опасных итальянских террористов – была Нэнси Хэмэл!!!
Глава 5
Фанни Бэтли, сотрудница справочного бюро газеты «Парадиз-Сити геральд», оторвалась от работы в тот самый момент, когда я вошел в большую, длинную комнату, уставленную полками с подшивками старых изданий газет и стальными контейнерами с полной подборкой всех фотографий, когда-либо появлявшихся в газете со дня основания. Детективам агентства Парнэлла разрешалось пользоваться этой картотекой, и Фанни, жизнерадостная стройная мулатка, знала всех нас в лицо и всегда была готова нам помочь.
– Хэлло, Барт! Говорили, что ты уже не работаешь.
– Хэлло, Фэн! Завтра собираюсь в отпуск, ну а сегодня мне нужно немножко у тебя покопаться.
– Счастливец! Куда едешь?
– Ну, куда я могу поехать? Покручусь где-нибудь здесь. Послушай, крошка, мне нужна твоя помощь. Нужно узнать, когда, на ком и где женился известный писатель Росс Хэмэл.
– Нет проблем. Присаживайся. Сейчас я все тебе принесу.
У Фанни было великолепное достоинство: она никогда не задавала вопросов.
Я сел, закурив, и приготовился ждать.
Фанни, как пианист-виртуоз, перебирала карточки едва уловимыми движениями, затем, подойдя к одному из пухлых фолиантов, выдернула его столь же ловким движением и положила передо мной.
– А у вас здесь есть фотографии этой счастливой парочки? – спросил я.
Она достала конверт из одного из стальных контейнеров и положила его на стол рядом с толстой папкой:
– Это все, Барт. Другого ничего нет.
– Отлично, Фэн, спасибо.
Она отошла к своему столу и погрузилась в работу.
Я стал перебирать фотографии. Росс Хэмэл оказался красивым, плотно скроенным мужчиной с квадратным лицом, седеющими волосами и горделивым взглядом, столь свойственным богатым, преуспевающим людям, не сомневающимся, что жизнь создана для них, и только для них.
Я сосредоточился на фотографиях Нэнси.
Случайно или умышленно, но на всех снимках она была запечатлена в темных солнцезащитных очках, скрывавших ее лицо. Вряд ли ее можно было узнать по этим фотографиям, встретив на улице.
Я стал листать папку с вырезками из газет. Вот отчет о свадебной церемонии, вот интервью, в котором Хэмэл сказал, что познакомился с ней в Риме и женился через два месяца после этой встречи, так как влюбился в нее до безумия. Тут же он добавил, что Нэнси очень стеснительна, и попросил ее не беспокоить. Посмотрев на дату, я увидел, что они женаты всего восемь месяцев. Затем я вспомнил, что Колдвэлл сказал мне, что преступные похождения четы Поффери начались восемнадцать месяцев назад.
Я вздрогнул от внезапной догадки. Ведь она вышла замуж за Хэмэла, будучи женой Поффери. Возможно, она сделала это для того, чтобы выехать из Италии после побега из тюрьмы, где она сидела за убийство. Эта мысль мне показалась вполне правдоподобной. В самом деле, кто бы мог заподозрить в жене Росса Хэмэла разыскиваемую полицией террористку.
Не найдя в папке ничего более, что могло бы быть мне полезным, я отнес и поставил ее обратно на полку.
– Спасибо, Фэн. У меня все, можешь забрать фотографии. До встречи. – И послав ей воздушный поцелуй, я вышел из комнаты.
Усевшись в «мэйзер», я стал обдумывать свои дальнейшие шаги. Завтра в полдень я должен был встретиться с Нэнси в «Кантри-клаб». Со своим обычным оптимизмом я еще лелеял мысль, что она придет с деньгами. Если же нет, я мог нажать на некоторые педали, например, сказать, что она и Лючия Поффери – одно и то же лицо. Это подтолкнуло бы ее в нужном мне направлении. Надо было спокойно и тщательно все взвесить и продумать сценарий завтрашнего разговора. Поэтому я решил поехать домой.
Когда я уже завернул на свою улицу, из тени вдруг метнулась маленькая фигурка и усиленно замахала мне рукой. Нажав на педаль, я тут же увидел рядом со стеклом Джоя.
– Не ходите домой, мистер Андерсен, они вас там ждут, – тихо сказал он.
Джой обежал машину спереди и, открыв дверцу, юркнул на сиденье рядом со мной.
– И кто же там, Джой? – спросил я.
– Диас и Джонс. Я выследил их. По свету фонаря в окне вашей квартиры я понял, что они там.
Холод пробежал у меня по позвоночнику. Значит, Нэнси обо всем рассказала им, она была у Диаса.
Прав был Барни, предупреждавший меня держаться подальше от этой парочки головорезов. И вновь меня обдало холодным потом.
– Подожди минутку, – сказал я Джою, – мне нужно подумать.
– Я очень голоден, мистер Андерсен.
Глаза его остановились на свертке с бутербродами, которые я приготовил себе еще утром.
– Бери, бери, – проговорил я с улыбкой.
В то время как он жевал, я думал, что мне предпринять. Я ведь сказал Нэнси, что оставил заявление у своего адвоката, раскрывающее не только ее вину, но и убежище Поффери. Может быть, Диас догадался, что я блефую, и решил предпринять решительные действия. Все-таки я должен был раньше подстраховать себя и составить текст такого заявления, включив в него и тот факт, что я знал о браке Поффери и Нэнси. Копию этого заявления, включая расписку адвоката, что оригинал находится у него, я мог показать Диасу и таким образом избежать его зубов. Но у меня ничего этого не было. Придя к такой мысли, я решил поехать в бюро и там на пишущей машинке заготовить нужный мне документ.
– Спасибо, Джой, – сказал я. – Возвращайся туда и продолжай наблюдение. Когда они уйдут, позвони мне. – Я протянул ему руку и визитную карточку.
С полным ртом он кивнул, пристально глядя на меня маленькими светлыми глазами.
Я понял намек и дал ему двадцать долларов. Выскочив из машины, он исчез.
Мне пришлось несколько раз нажать на кнопку звонка, прежде чем Джексон, ночной сторож в агентстве, открыл входную дверь.
– Вы что-нибудь забыли, мистер Андерсен? – спросил он.
– Надо привести в порядок письменный стол. Завтра ухожу в отпуск, – ответил я.
– Желаю счастливого отдыха, мистер Андерсен.
Два часа я бился над текстом заявления и наконец составил его, напечатав три экземпляра. Затем я направился к множительному аппарату и сделал три отпечатка с фотографий Поффери и Нэнси, которые прислал мне Колдвэлл. Вернувшись к себе и приложив фотографии к текстам заявлений, я разложил их по разным конвертам. На каждом я напечатал: «Вручить начальнику полиции Терреллу в случае моей смерти или исчезновения». Все это я положил в большой конверт и адресовал Говарду Сэлби, известному адвокату, ведущему дела агентства, и моему личному другу. Затем я написал ему письмо, сообщая, что вышел на опасную банду и собираю против нее улики. Дальше я просил его сохранить конверт в нераспечатанном виде до тех пор, пока я не закончу расследование. В заключение я просил его передать конверт Терреллу, если он услышит о моей смерти или исчезновении. Мне нужно было иметь от него письмо, подтверждающее получение этих документов не позднее середины следующего дня, присланное ко мне домой со специальным курьером.
Контора Сэлби размещалась на пятом этаже Трумэн-Билдинга. Я спустился на лифте, бросил письмо в его почтовый ящик и вернулся к себе. Второй конверт я засунул в ящик письменного стола, где у меня хранилась бутылка виски. Увидев, что в бутылке еще оставалось немного жидкости, я допил ее прямо из горлышка и почувствовал себя немного лучше. Третий конверт я положил в боковой карман пиджака.
В этот момент раздался звонок телефона.
– Они ушли пять минут назад и направились к «Аламеда-бар», – отчитался Джой.
– Спасибо, Джой. Отправляйся спать. А как Джимбо?
– Он все время наблюдал за «Аламеда-бар», мистер Андерсен.
– Пусть продолжает наблюдение. Если будут новости, позвони мне домой.
– Хорошо, мистер Андерсен. – И он повесил трубку.
Только теперь я почувствовал, что хочу спать. Я попрощался с ночным сторожем и поехал домой.
Входя в квартиру, я подумал, что неплохо поработал в этот день. Что-то будет завтра. Оглядевшись по сторонам, я не заметил никаких признаков беспорядка. Только на полу осталось немного пепла от сигарет, но самих окурков не было. Но я бы никогда не обратил на это внимание и не догадался бы, что это парочка головорезов посетила мою скромную обитель.
Итак, завтра! Я уже почти решил, что буду делать и как буду это делать.
Заперев дверь на ключ и задвинув засов, я направился в спальню. В ушах, как сладкий музыкальный звук, хрустели «зелененькие». Убаюканный этой шелестящей мелодией, я уснул.
Проснулся я от звонка в дверь. Ругая весь свет, я заставил себя вылезти из кровати и посмотреть на часы. Было 10.30.
– Кто там? – крикнул я через дверь.
– Я от мистера Сэлби, – раздался женский голос.
Я открыл дверь и принял конверт от одной из рассыльных Сэлби. Это была мышка, готовая отдаться в любую минуту. Она зазывно взглянула на меня, но, не встретив ответной реакции, ретировалась.
Вскрыв конверт, я прочитал письмо:
«Дорогой Барт Андерсен!
Настоящим подтверждаю получение конверта, на котором написано: „Передать начальнику полиции Терреллу в случае моей смерти или исчезновения“. Я все приготовил для надежного хранения конверта и все выполню согласно вашим инструкциям.
Искренне ваш – Говард Сэлби».
Слегка возбужденный и вместе с тем успокоенный, я положил письмо на письменный стол и пошел на кухню сварить себе чашку кофе.
Поняв, что все меры предосторожности соблюдены, я в 11.30, предварительно побрившись, принял душ и, переодевшись в кремовый в синюю полоску костюм, заперев калитку, спустился к своему «мэйзеру».
Путь мой лежал к «Кантри-клаб», где, припарковав машину, я вошел в просторный вестибюль.
Было 11.55, и я спросил у портье, пришла ли миссис Хэмэл.
Получив отрицательный ответ и усевшись в удобном месте, откуда хорошо просматривался центральный вход, я закурил сигарету и приготовился ждать.
Время уже подошло к 12.30, но Нэнси не появлялась. Для большей уверенности я еще раз вышел к теннисным кортам и спустился к бассейну. Ни малейшего признака Нэнси. Итак, вариант номер два.
«Барт, голубчик, – сказал я себе. – Наивно было предполагать, что ты заработаешь сто тысяч долларов просто так, без труда. Так потрудись же немного».
Я поехал к набережной, оставил машину недалеко от «Аламеда-бар» и пешком направился к бару, не без труда пробираясь сквозь довольно плотный поток гуляющих. Войдя в зал, я увидел кучку завсегдатаев из порта и немного туристов. Между столиками молчаливо сновали мексиканские кельнеры.
Жирный бармен улыбнулся своими оливковыми глазками, увидев, как я приближаюсь к стойке.
– Мне нужен мистер Диас, – сказал я. – Где его найти?
– Вы спрашиваете мистера Диаса? – переспросил бармен.
– Вы что, глухой или немножко того? – Я думаю, ему надолго запомнилась интонация моего голоса и улыбка, которой я сопроводил свой вопрос.
– Мистер Диас занят.
Читать бесплатно другие книги:
