Мечтатели Кузмин Михаил

Глава 6

Самозванец был настолько увлечен беседой с Констанцей, что едва удостоил взглядом Каролин, когда та вошла в кухню и поставила на стол пустую чашку.

— Как хорошо, что мистер Алекс вернулся, — жизнерадостно прощебетала Констанца.

— Хм. — Каролин налила себе еще одну чашку кофе, затем демонстративно достала из бутылочки таблетку и проглотила. Впрочем, похоже, что на Алекса этот ее маленький спектакль не произвел должного впечатления.

— А вот Каролин, кажется, не согласна с тобой, Станца, — констатировал он.

Вот это да! Этот тип откуда-то узнал, как в их семье когда-то называли женщину, выполнявшую в равной степени обязанности кухарки и няни. Констанца фактически вырастила Алекса. Каролин уже много лет не слышала, чтобы кто-то из Макдауэллов назвал ее этим именем.

— Она не рада тому, что вы вернулись? — ужаснулась Констанца.

— Она не уверена, что я — это я.

— Не говорите чушь, мистер Алекс, — рассмеялась Констанца. — Как же она может не признать вас? Как Каролин может сомневаться? Миссис Макдауэлл вас признала, да и какая мать не признает своего сыночка? Кроме того, вы совсем не изменились, вы точно такой, как и раньше.

— Боже упаси! Надеюсь, я уже не такой, как раньше, — шутливо возразил Алекс. — Я стал старше и мудрее.

— Возможно, — пробормотала Каролин.

Констанца покачала головой.

— Вы вечно друг с другом спорили. Не удивлюсь, что с тех пор вы нисколько не изменились. А теперь садитесь, я приготовлю вам яичницу.

— Я не голодна, Констанца. Мне пора ехать.

— Ты никогда не голодна, — проворчала Констанца. — Это неуважение к моей стряпне, и я этого не потерплю. Садись и ешь, или я нажалуюсь на тебя миссис Макдауэлл. Ты знаешь, как она расстроится.

Это была пустая угроза, и они обе прекрасно это понимали. Ни одна из них не стала бы понапрасну тревожить Салли. Тем не менее Каролин села за стол, с великим трудом удержавшись от искушения показать Алексу язык.

— Всего лишь одну гренку, — пробормотала она, сделав глоток кофе.

— Ты заморишь себя голодом, — укоризненно заметила Констанца. — И куда ты только так спешишь?

— Хочу вернуться обратно как можно раньше.

Констанца подошла ближе и встала перед ней, руки в боки.

— Что за чушь! Тебе нужно немного развеяться, ведь ты последние восемь месяцев просидела здесь как на привязи. Не волнуйся, с миссис Макдауэлл в ближайшие дни ничего не случится, а в доме и без того полно людей, которые не дадут ей скучать. Поезжай на несколько дней, чтобы порадоваться жизни. Морской воздух пойдет тебе на пользу.

Алекс следил за их разговором с неподдельным интересом. Каролин пришлось сделать усилие над собой, чтобы не обращать на него внимания.

— Может, потом, чуть попозже, — ответила она.

— Ты хочешь сказать, после того, как моя мать умрет? — с упреком в голосе уточнил Алекс. — Как это низко с твоей стороны.

Каролин почувствовала, что слишком мало спала и выпила слишком много кофе.

— Я вот уже год живу тем, что любой ее день может оказаться последним. Извини, если тебе это покажется проявлением бесчувственности с моей стороны. Но ты слишком долго отсутствовал, и тебе нелегко свыкнуться с мыслью, что ее скоро не станет.

— Ты, Каролин, все-таки определись, кто я такой. Или я мерзкий самозванец, которому хватило наглости явиться сюда, или же неблагодарный сын, который пропадал где-то почти два десятка лет и теперь от него все равно никакой пользы.

— Мне уже все и так ясно.

— Смею я поинтересоваться, какое же решение на мой счет ты приняла?

— В любом случае ты презренная личность.

— Презре-е-е-нная?

Каролин поставила чашку на стол и растерянно посмотрела на него. Ее буквально повергла в шок знакомая интонация, с которой было произнесено последнее слово. С тем юным исчадием ада в человеческом облике по имени Александр Макдауэлл у нее имелось лишь одно общее увлечение — странная любовь к мультяшному кролику Багзу Банни и его друзьям. Словечки из любимого мультика были для них своего рода паролем.

Но тот Алекс мертв! Вместо него в дом Салли вернулся чужой человек. Скорее всего это случайное совпадение. Ровесник Алекса, в детстве он вполне мог быть любителем мультиков про забавного кролика. Так что это совпадение. Случайность. Все логически объяснимо.

Тогда почему ее нервы натянуты как струна?

Самозванец встал прежде, чем она успела что-то сказать, и Каролин вновь заставила себя посмотреть на него. Одет он был так же небрежно, как и накануне, в вылинявшие джинсы и водолазку, и даже не потрудился с утра побриться. Возможно, он считает легкую небритость привлекательной. Возможно, он прав.

— Пошли, принцесса. Ты единственная, кто торопится как на пожар. Если проголодаешься, мы по пути перекусим в «Макдоналдсе».

При мысли о придорожной забегаловке Каролин передернуло.

— Макдауэллы не едят в «Макдоналдсах», — язвительно заметила она.

— Но ведь ты не принадлежишь к Макдауэллам.

В этом простом комментарии не было ничего оскорбительного. Однако Каролин стоило немалых усилий сохранить каменное выражение лица и не сказать «так же, как и ты». Как бы там ни было, она сдержалась и встала из-за стола.

— Пойду попрощаюсь с тетей Салли. — Она шагнула к двери, но Алекс взял ее за руку и притянул к себе. Каролин поняла, что высвободить руку не удастся.

— Она сейчас спит. Ночью ей плохо спалось. Я уже попрощался с ней от моего и твоего имени.

Какое-то мгновение Каролин стояла неподвижно. Ей было нечего ему сказать, как не было возможности оказать ему сопротивление.

— Хорошо, — послушно кивнула она. — Я пойду за сумкой.

— Зачем тебе сумка? Ты же собиралась вернуться обратно поздно вечером?

— Мисс Каролин очень предусмотрительная женщина, — сочла нужным вмешаться в их разговор Констанца. — Она всегда помнит каждую мелочь.

— Быть того не может, — отозвался самозванец. — Судьба-злодейка часто выкидывает самые грязные фортели!

Каролин смерила его пристальным взглядом. Пусть этот мерзавец знает, что в ее глазах он и есть именно такой «грязный фортель».

— Встретимся возле машины.

Каролин Смит не переставала его удивлять. Алекс понимал, что с его стороны жестоко и высокомерно насмехаться над ее гордостью, но он не питал никаких иллюзий относительно собственной натуры. Он прожил нелегкую жизнь, хотя и не винил в этом никого, кроме самого себя. Тем не менее он не сочувствовал чужим душевным терзаниям, скорее они его раздражали. Бери то, что само идет к тебе в руки, и не слишком заморачивайся по этому поводу.

Каролин Смит никогда не получит то, что она жаждала получить всю свою сознательную жизнь. Ей никогда не стать одной из Макдауэллов, этих самодовольных лицемеров. По идее, ей нужно было радоваться этому, а не мучить себя напрасными мечтаниями. Она же именно этим и занимается — изводит себя мечтами о невозможном. Ему было достаточно поводить приманкой у нее перед носом, и она отреагировала, как лабораторная мышь.

Дело даже не в том, что она похожа на мышку. Утром он стоял над ее постелью в библиотеке, глядя на нее сверху вниз. Она должна благодарить господа бога, что он тогда подавил в себе зверя и не набросился на нее с поцелуями.

Одному богу известно об испепеляющем его желании. А ведь взять ее было так легко и просто. Он накрыл бы ее своим телом и, прежде чем она успела бы закричать, поцелуем заставил ее замолчать.

Она наверняка попыталась бы оказать сопротивление, может, даже ударила бы его. Попробовала бы лягаться, правда, по его прикидкам, не более тридцати секунд. После чего наверняка бы ответила на страстный поцелуй.

Впрочем, он не считал себя неотразимым. Просто знал, что одних женщин как магнитом тянуло к нему, другие его презирали. Каролин Смит подходила под обе эти категории.

Нет, будет лучше, если он оставит ее в покое. Она сумела устроить себе тихую и спокойную жизнь, и его появление поставило под угрозу это ее безмятежное существование. Попытка соблазнить ее лишь все осложнит.

И хотя он не видел ничего хорошего в ее спокойной, размеренной жизни, однако был слишком ленив и эгоистичен, чтобы осуждать девушку за это. Каролин слишком молода, чтобы заживо замуровать себя в гробнице! Слишком молода, чтобы загубить свою жизнь, пресмыкаясь перед семейством динозавров, от которых ей никогда не услышать доброго слова. А вот что ей действительно не помешало бы, так это чтобы кто-нибудь ее расшевелил. Так почему бы ему не взять эту роль на себя?

Каролин ждала своего сопровождающего на улице перед входной дверью, возле его видавшего виды джипа. Светлые волосы она зачесала назад и собрала в узел на затылке, а в дорогу надела черный облегающий плащ. Посмотреть со стороны — типичная школьная училка. Алексу почему-то даже стало ее жалко.

Он решил было открыть для нее дверцу машины, но передумал. Тот Алекс, которого она когда-то знала, ни за что не стал бы расшаркиваться перед своей без пяти минут кузиной. Этого Алекса, каким он стал, более интересовали банковские сейфы и двери спален.

Констанца права, Каролин — маленькая аккуратистка. Сев к нему в джип, она первым делом, как положено, вытащила ремень безопасности и пристегнулась, после чего, словно некое подобие защиты, положила себе на коленки маленькую кожаную сумочку. Его так и подмывало сказать ей, что это бесполезно, ведь теперь она целиком и полностью в его власти.

Первые двадцать минут пути они ехали молча. Правда, молчание это было разным. С ее стороны — враждебным, с его — насмешливым. Лишь когда они подкатили к «Макдоналдсу» и Алекс включил сигнал поворота, Каролин заговорила.

— Я ничего не хочу, — сообщила она. — Сейчас слишком рано, чтобы есть гамбургеры и прочую жирную пищу.

— Их никогда не рано есть, — ответил он и подъехал к окошку, где торговали навынос. — Посмотри на это следующим образом: чтобы сражаться со мной, тебе понадобится энергия. Ты немногого добьешься на пустой желудок.

— А кто сказал, что я намерена сражаться с тобой?

Он смерил ее пристальным взглядом.

— Скажи, ты действительно готова меня придушить или мне только кажется? — спросил он полушутя-полувсерьез.

— Иди к черту!

С другой стороны, может, и впрямь только кажется. Алекс высунулся из окна автомобиля, взял пакет с едой и бросил его ей на колени.

— Подкрепляйся!

— Ты не можешь меня заставить.

— А вот тут ты ошибаешься, — рассмеялся он. — Могу.

Каролин поверила ему. Впрочем, он никогда еще не видел, чтобы кто-то так мучительно долго ел один кекс и одну картофельную оладью. Каролин клевала их, разламывая на микроскопические кусочки.

— Ты слишком тощая. Кожа да кости, — заметил он, не сводя глаз с дороги.

— Если ты считаешь, что можешь завоевать мое доверие такими банальностями, то ошибаешься, — съязвила Каролин.

— С чего ты решила, будто я пытаюсь завоевать твое доверие?

— С того, что ты неверно выбираешь слова. Ты пытаешься очаровать меня, как и остальных Макдауэллов. Они уже едят у тебя с руки и верят каждому твоему слову. Только не говори мне еще раз, что я не Макдауэлл, я прекрасно сама это знаю.

— Тогда почему тебя это так напрягает? На твоем месте я бы только радовался, что не имею с ними ничего общего. Без них тебе было бы гораздо лучше.

— Ну а тебе? Представим на один короткий безумный миг, что ты действительно Александр Макдауэлл. Тебе было бы лучше без них?

Он не собирался отвечать на этот вопрос. Во всяком случае, не сейчас, не в тесном салоне джипа.

— А ты как думаешь?

Она завернула остатки еды в обертку и засунула к себе в сумочку.

— Я думаю, что ты обманщик и лжец. Мошенник, который явился для того, чтобы вытянуть денежки из умирающей старой женщины.

— Если она скоро умрет, то деньги ей больше не понадобятся.

— Ты сомневаешься в том, что она умрет?

— Нисколько. Я просто вижу, что жить ей осталось считаные дни. Так что, думается, ее сгинувший невесть куда сын вернулся домой в самое удачное время. Салли счастлива, Каролин. У тебя с этим какие-то проблемы?

— У меня проблема с фальшивым счастьем. Проблема с верой в явную ложь.

— Салли отойдет в мир иной, так и не успев узнать, правда это или ложь. Вернее, она уйдет из жизни, пребывая в полной уверенности, что ее любимый сын наконец вернулся к ней. Добрая женщина покинет этот мир, окруженная любящими родственниками. Чего еще можно желать? Неужели ты хочешь лишить ее этой радости? Хочешь отобрать у нее сына, которого она только что обрела вновь?

Каролина ответила не сразу.

— Я больше не хочу обсуждать это, — наконец произнесла она усталым голосом. — У меня не было выбора, и я была вынуждена поехать с тобой. Но это еще не значит, что я обязана спорить с тобой пять часов пути туда и пять обратно.

— Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Я вообще ни о чем не хочу говорить. Я хочу одного: забыть, что ты существуешь на этом свете, — холодно проговорила она и, отвернувшись, принялась смотреть в окно.

— Не беспокойся, Каролин. Когда Салли не станет, я уйду из твоей жизни, и все закончится. Тебе больше никогда не придется думать обо мне.

Она вновь не удостоила его ответом. В сером свете раннего утра ее профиль казался нечетким и далеким, и Алекс позволил себе сомнительное удовольствие незаметно понаблюдать за ней, не сводя при этом взгляда с дороги. В жизни ему встречались красивые женщины и не очень, добрые женщины и злые. Природа наделила Каролин идеальными чертами лица: прямой нос, высокие скулы, пухлые губы, широко расставленные голубые глаза. Белая кожа была безупречна, стройное тело имело очаровательные выпуклости, хотя при этом она ухитрилась каким-то чудесным образом не набрать лишних килограммов. Короче говоря, физически она была неотразима.

Но девушку словно окружала стена изо льда с пущенной поверху колючей проволокой. И какой бы привлекательной ни была заключенная внутри этой неприступной крепости женщина, она оставалась недосягаемой. Предупреждающие знаки — не входить! — были расставлены повсюду. И все же перед этой холодной красотой было невозможно устоять. Хотя кто знает! Большинство разумных мужчин наверняка поостереглись бы поддаться этому соблазну.

Вот только Алекс был не из их числа. Таких, как он, называют прирожденными авантюристами. Он знал о Каролин Смит почти все. Возможно, даже больше, чем она знала о себе самой. Он же обожал риск. Будь это не так, он по-прежнему оставался бы Сэмом Кинкейдом, привыкшим нежиться по ту сторону океана под лучами щедрого средиземноморского солнца в своем доме в Тоскане.

Но сейчас он не там, а здесь. И «серая мышка» тоже здесь. Вот она сидит, крепко обхватив себя руками, отвернувшись от него, холодная, молчаливая, отчужденная. Она сидит рядом с ним и будет в его власти еще целых двенадцать часов. А ведь он с нетерпением ждал, когда они останутся наедине.

Переднее сиденье джипа казалось таким же узким и жестким, как и сиденье гоночного автомобиля. Каролин изо всех сил старалась не обращать внимания на своего спутника, то притворялась, что спит, то, глядя в окно, отвечала на его вопросы обескураживающим «м-м-м». Но, несмотря на все ее попытки, она никак не могла отделаться от неодолимого ощущения его присутствия, оно давило на нее едва ли не физически. Алекс был рядом с ней, он был повсюду, он подавлял ее своим присутствием, даже когда молчал.

Впрочем, сама виновата! Дожив до тридцати лет, она научилась подавлять в себе отчаяние, быть выше разочарований, стоически воспринимать неприятности. Но, похоже, тот, кто выдает себя за Александра Макдауэлла, разрушил ее с титаническим трудом возведенную защиту. Более того, этот мерзавец сумел проникнуть буквально ей под кожу — а все благодаря еле заметной насмешливой улыбке, голубым глазам, небрежной манере держаться.

Каролин сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула, словно этот выдох мог помочь ей снять накопившееся напряжение. Она еще пять или шесть раз повторила этот прием, однако он не сработал. Зато закружилась голова.

— Тебе нужны еще транквилизаторы? — с издевкой в голосе поинтересовался он, когда их джип остановился рядом с билетной кассой парома. Каролин обратила внимание, что самозванец нашел дорогу к Вудс-Хоул без всяких усилий, и на секундочку усомнилась в своей абсолютной правоте. Конечно, дорога была хорошо снабжена указателями, а ему никак не откажешь в наблюдательности. Но когда они оказались на острове, он также без малейших колебаний покатил прямо к дому на Уотер-стрит. Впрочем, Каролин не позволила своей вере пошатнуться.

— Со мной все в порядке, — негромко ответила она.

— Да ты натянута посильнее, чем часовая пружина. Интересно, с чего бы это?

— Я беспокоюсь за Салли. В последний год, когда здоровье ее пошатнулось, я ни разу не оставляла ее одну. Рядом с ней мне как-то спокойнее.

— Не понимаю, зачем тебе это понадобилось, ведь за ней присматривает профессиональная сиделка, да и прислуга в доме тоже имеется. Салли не нужно, чтобы ты круглые сутки просиживала у ее изголовья.

Каролин повернулась и смерила его пристальным взглядом.

— Да, ей не нужно. А вот мне нужно, еще как нужно.

В душе она надеялась, что на пароме не окажется места для их машины. Но, похоже, она его недооценила — самозванец заранее заказал место, и они прибыли вовремя, к самому отплытию.

Каролин уже давно не плавала на пароме, с тех самых пор, когда в последний раз была в Эдгартауне. В какой-то момент старый семейный особняк стал для Макдауэллов полем боя — каждый хотел получить причитающуюся ему долю. Из всех домов, принадлежавших их семейству, этот был самым престижным и куда более ценным, нежели нью-йоркская квартира на Парк-авеню или огромный особняк в Вермонте. Однако вскоре после исчезновения Алекса Салли утратила к нему интерес. Каролин была рада избавиться от необходимости посещать место, наполненное малоприятными воспоминаниями. А вот Уоррен, Пэтси и младшее поколение Макдауэллов активно использовали этот дом в своих целях. Например, Джордж регулярно устраивал здесь вечеринки. Что касается Каролин, то она не была на острове вот уже двенадцать лет.

Да, не так она мечтала вернуться сюда, не в обществе человека, выдающего себя за того, кто давным-давно мертв. Все эти годы ее преследовал «призрак» семнадцатилетнего Алекса Макдауэлла с безумными, горящими ненавистью глазами. Он бродил по этому острову, слонялся по берегу у маяка и прятался в тени сада позади старого дома. Мятежный дух Александра Макдауэлла все еще обитал в этих местах, и, приехав сюда в обществе самозванца, она совершила роковую ошибку.

Каролин вылезла из джипа и отправилась на поиски кофе. Затем, потягивая мелкими глотками бодрящий напиток, встала на палубе, словно приветствуя медленно возникавший из моря остров. Было гораздо позднее, нежели она предполагала, — близился полдень. Паром полз черепашьим шагом, по крайней мере ей так казалось. А все потому, что ей не терпелось как можно скорее вернуться в Вермонт.

Когда Каролин подошла к машине, ее попутчик сидел за рулем, и не прошло секунды, как паром причалил. Трудно сказать, насколько точен был полученный им неизвестно от кого инструктаж, но в ее планы не входило помогать этому проходимцу в поисках дома на Уотер-стрит. Впрочем, никакой помощи Алексу не понадобилось.

Господи, ей до боли был знаком этот огромный белый особняк в викторианском стиле! Однако сегодня он показался ей каким-то чужим и холодным. С другой стороны, чему удивляться, мертвый сезон! Как и во всех остальных домах на Уотер-стрит, шторы в нем были задернуты, садовая мебель убрана в кладовку, лишь запрещающие таблички красовались на своих обычных местах. Впрочем, весна здесь уже заявила свои права: на деревьях и кустарнике успели проклюнуться крошечные листочки, а лужайка перед домом робко зазеленела.

Каролин посмотрела на Алекса, но тот, судя по всему, прекрасно ориентировался. Он припарковал свой джип точно перед домом и вышел из машины. Впрочем, весьма вероятно, что он успел побывать здесь и осмотреться. Слишком многое он знал о настоящем Алексе Макдауэлле — явно не обошлось без помощи того, кто знал молодого наследника достаточно близко. Возможно, этот кто-то — из семейства Макдауэллов.

— Открыть тебе дверь? — не без ехидства поинтересовался он, глядя ей в глаза.

Каролин сидела, словно погруженная в транс. Наконец она встрепенулась и, забыв, что еще не сняла ремень безопасности, толкнула дверцу машины. Еле слышно чертыхнувшись, девушка отстегнула ремень и неуклюже выбралась из джипа. Сзади тянулась полоска берега, и она, не в силах противостоять искушению, обернулась. Берег казался унылым, заброшенным, пустынным.

Она даже не заметила, как Алекс подошел к ней и, встав рядом, посмотрел в том же направлении, что и она, на заброшенный маяк.

— Все не слишком изменилось, верно? — спросил он.

Каролин обернулась. Мужчина стоял совсем близко и смотрел туда, где когда-то умер настоящий Александр Макдауэлл. Впрочем, Каролин прочла в его взгляде лишь небрежное любопытство. Да и откуда ему знать, что там случилось?

— Некоторые вещи никогда не меняются, — тихо ответила она. Он перехватил ее взгляд. — А некоторые меняются.

Он криво улыбнулся, как будто слегка усмехаясь над самим собой. Это была чертовски сексуальная улыбка — наверно, то единственное, что роднило его с исчезнувшим навсегда Алексом.

Да-да, этот тип был дьявольски хорош собой. И, хотя она уже не была той тихой и несмелой тринадцатилетней девчонкой, которую он когда-то бросил, Каролин не имела ни малейшего шанса устоять перед его мужскими чарами.

Он огляделся по сторонам, как будто в первый раз увидел это место.

— Тебе не кажется, что в прибрежных городках в межсезонье есть нечто депрессивное?

— А мне, наоборот, это затишье нравится.

— Отлично, — улыбнулся он. — А что ты скажешь по поводу заброшенного маяка? Он не наводит на тебя тоску?

Каролин покачала головой: