Марш обреченных Рощин Валерий

Глава 8

Пуля, Несущая Смерть

– Поздравляю, смертоносец, – произнес маг Ларсен, первым почувствовав произошедшие со мной изменения. – С излечением.

Я прислушался к себе и почувствовал, что у меня волосы встают дыбом. Казалось бы, теперь меня ничем не пронять, но не тут-то было. Самое интересное, что теперь я мог изменять свою биоэнергетику, выбирая одно из двух состояний. Первое состояние соответствовало мне-человеку, каким я был до всех моих приключений: и ко мне вернулись мои природные способности. Появилось понимание, что никакими магическими средствами нельзя обнаружить мою вторую составляющую – Несущего Смерть. Простое усилие воли – и душа наполнялась мощью, превращая меня в Вестника, мощного бойца и мага. Я прислушался к своим новым способностям и скептически усмехнулся. Не врал Смерть, всесильным я не стал. Меня мог бы победить простой маг-истребитель при определенной доле везения и, конечно, при необходимой вооруженности артефактами и подготовке, но… при желании, я мог разменять свою жизнь на жизнь любого грандмага. Я чувствовал, что стоит мне очень-очень захотеть, и я смогу уничтожить это воплощение магического могущества, пусть и ценой собственной жизни. Однако выгодно… Помимо этого, пришло ощущение множественности миров. Я стал понимать, что смогу преодолеть границы между Вселенными. Хороший приз. Но самое интересное, что теперь на меня не действовал «душегуб»!

– Спасибо вам, адмирал, – я встал перед Стальным Сердцем и низко поклонился. – Я навсегда останусь вашим должником.

Мархуз вздрогнул, услышав свое звание. Он не был готов, что я узнаю, кто скрывается за титулом графа Олерского. Внешне он не подал виду, но эмоции выдали его внутреннее состояние. Я почувствовал, как его стальное сердце тисками сжала боль давних воспоминаний.

– Единственное, чем вы мне можете отплатить, так это найти засевшие в графстве остатки преступной секты, – отчеканил адмирал, словно ничего и не случилось. – Пора выкорчевать эти сорняки.

И тут моя память снова получила свежую порцию информации. Она касалась исключительно Олерского архипелага. Практически все, что происходило здесь последние несколько тысячелетий, все время существования культа вплоть до наших дней, стало мне доступно. Я узнал, как остатки флота вторжения медленно умирали от естественной смерти, и лишь единицы с помощью медитаций и других методик сумели преодолеть этот заложенный природой порог и дожить до развития магической медицины. Я узнал, что с адмиралом осталось всего несколько человек, и все они сейчас находились здесь, в музее, или на улице у входа. А еще я узнал, как Мархуз получил свое прозвище, которым совсем не гордился, а скорее даже ненавидел…

…Перед глазами пробежали сцены, случившиеся две с половиной тысячи лет назад. Я увидел, как к адмиралу подбегает адъютант и сообщает, что отделение морской пехоты, захватившее и контролирующее городскую больницу, позволило себе поразвлечься с медсестрами. «Расстрелять все отделение…» – коротко произнес адмирал. Адъютант замялся и испуганно посмотрел на него: «Это отделение вашего старшего сына». Мархуз на миг замер, но тут же, с опустевшим сердцем, отчеканил новый приказ: «Повесить. И не снимать, пока полностью не сгниют!..»

Я уже в который раз посмотрел на графа с новым чувством. Он не переставал меня удивлять.

– Не беспокойтесь, граф, я знаю, где их искать.

Выйдя наружу, я вздохнул полной грудью. Воздух был наполнен ночной прохладой и свежестью. Чувствовалась близость моря. На улице нас ждал взвод морской пехоты. От флота адмирала уже ничего не осталось, только его бывший флагман «Провокатор» стоял на вечном приколе, превращенный в корабль-музей, на реке Хин в столице Империи, но по морской привычке Мархуз давал подразделениям флотские названия. Он даже этажи в зданиях называл палубами. Все парни были экипированы современной магитроникой и оружием: аэролыжи, бронекостюмы, новейшие пистолеты-пулеметы и гранатометные комплексы. Графство могло себе это позволить. Гермошлемы их костюмов были раскрыты, а на головах морпехов красовались ультрамариновые береты. Я теперь прекрасно видел в ночной темноте и мог разглядеть даже такие подробности.

Среди них выделялись командиры. Я сразу же отметил этих мужчин. От них веяло храбростью и силой древних солдат, сумевших дожить до наших дней. Два орка, эльф и человек… Четыре воина, друг для друга они больше, чем просто друзья. Стоило нам выйти, как они подлетели на левитаторах к адмиралу.

– Приветствуем, наш адмирал, – тихо произнесли они, не поднимая лишнего шума.

– Назначить командира взвода и поручить ему следовать за лейтенантом Летовым, – как всегда четко и сухо приказал Мархуз.

Повисла неловкая пауза. Я чувствовал, что они общаются телепатически. Воздух неожиданно пропитался четким «нет», и я понял, что адмирал запретил этой четверке идти в бой. Тут звучали лишь отголоски эмоций, но адмиральское слово казалось тверже камня, чуть ли не материализуясь в физической форме. Однако сила бывает не только в магии, но и в характере.

К нам резво подлетел молодой морпех с отметками суб-лейтенанта на металле экзоскелета и лихо остановился, осадив левитатор. Удар в грудь перед строем военных и короткий поклон графу Олерскому. Он не знал, что это и есть древний адмирал Мархуз, доживший до наших дней. На меня же морпех агрессивно зыркнул колючим взглядом, вспомнив последние планетарные новости.

– Суб-лейтенант Хорш, вы уже знаете лейтенанта Летова, – начал Мархуз, показывая свою осведомленность о личном составе. – ИСБ ошибается, и на самом деле он вовсе не опасен. Вы и ваш взвод поступаете в его распоряжение для уничтожения группы террористов, устроивших свою базу в нашем графстве. Приказ понятен?

– Так точно! – проорал Хорш, оглушив нас.

– Идите к своим бойцам и готовьтесь к бою, – приказал граф и повернулся уже ко мне: – Как спасете свою жену, уничтожьте их логово до основания, без сожалений и сомнений, – рука адмирала легла мне на плечо, а серо-стальные глаза засветились какой-то внутренней силой. – Коль сбили с ног – сражайся на коленях, не сможешь встать – лежа наступай…

– …и только смелые отпразднуют победу, и только храбрые получат пропуск в рай! – закончили мы вместе.

Пора было набраться смелости и обрасти хитиновой броней. Хоть она и снималась легче, чем любые другие доспехи, но мне становилось не по себе от мысли, что ее надо «надевать» на голое тело. Отойдя в сторону, подальше от чужих взглядов, и раздевшись, я стал ждать, когда закончится это наращивание пластин. Я не хотел видеть себя в том же цвете, в каком щеголяли древние Несущие, и потому у меня доспехи получились армейской раскраски под зеленку в саванне.

…Кто бы мог подумать, что случай, произошедший в начале этого лета, словно настоящий снежный ком, захватит меня и потащит с горы? А ведь как все лирично начиналось! Теперь же мне осталось все это закончить…

Обрастя доспехом, я вернулся в музей и продолжил сборы. На поясе повисли алхимические гранаты, а пистолет «Оксид» удобно закрепился хитиновыми ремешками на правом бедре. В подвале музея нашлись очень интересные вещи, оставшиеся от древней цивилизации, – шастры, которые, бесспорно, стали приятной находкой. Это были не просто банальные инструкции по магическому искусству, а ключ к настоящим навыкам, способным привиться любому подготовленному за несколько мгновений. Шастры хранились в древних кристаллах, и мое счастье, что никто из наших магов, жадных до знаний, не обратил на них внимания. Полезных нашлось немного, но я не был разборчив, изучив все, что только попалось под руку.

Пора было продолжить подготовку своего тела. Отрастить крылья я мог в любой момент, но вместо них предпочел воспользоваться знаниями одной из шастр и запустил производство шершней-сателлитов. Они росли прямо на спине в наростах на броне, с обеих сторон от позвоночника, и были готовы атаковать любого врага. А левитировать я и без крыльев в состоянии…

Я снова вышел на улицу. Адмирал и его ближайшее окружение уже покинули остров. Остался только взвод морпехов, с нетерпением ожидавших настоящего сражения. Суб-лейтенант Хорш внимательно оглядел меня с ног до головы и протянул руку для знакомства:

– Тайкон, – назвал он свое имя. – Мой позывной – «Таран».

– Зор, – ответил я и пожал руку, закованную в латную перчатку. – Сколько их будет, я не знаю, но наша задача – спасти мою жену. Потом закладываем мины и уходим… Гори оно все жарким пламенем.

– Что конкретно требуется от моих ребят?

– Скрытно следовать за мной и поддержать на отходе. Я все сделаю сам, но, если их окажется слишком много, вызывай ИСБ, пусть присылают «Трайхан», не рискуй парнями…

– Они сами рвутся в бой. Обижаются… Если бы не твоя жена, мы бы точно пошли на штурм…

– Сам смотри, ты их командир, и это на твоей совести…

Практически все владения рода Сиран располагались на острове Ладный, который еще давным-давно, как, собственно, и сейчас, был густо заселен: население главного острова насчитывало два миллиона жителей против ста тысяч на Ратном. Сираны прослыли ярыми сторонниками культа Несущих Смерть и с готовностью предоставляли земли под постройку их храмов и размещение статуй-идолов. Вообще, я прекрасно чувствовал эти «кусочки» Смерти по всему графству. В основном они стояли вдоль дорог, на стенах древних крепостей или на ухоженных набережных. Олерцы не поклонялись Смерти, но верили в него и с уважением относились к его Несущим. В одном из уголков графства находилась статуя культа, которая видела, если можно так выразиться, где сектанты основали свою базу…

Вертолетом я умел управлять лишь в теории или на симуляторе, но умная техника гномов стремилась в своем совершенстве за левитаторами магов, поэтому управление делалось максимально простым: штурвал, регулятор скорости вращения двух соосных винтов и две педали поворота. Куда как сложнее оказалось разобраться в устройстве связи, а я был уверен, что оно мне понадобится для переговоров с авиадиспетчером графства. Хотя можно было лететь и в качестве нарушителя.

Двигатель завелся автоматически, когда я отжал от себя ручку газа. Это был древний движок, работающий на производных от нефти продуктах. Лопасти плавно набрали обороты, но я не спешил взлетать, на всякий случай прогревая систему. Досчитав до тридцати, я увеличил скорость винта и буквально пятой точкой почувствовал, как тяжелая грузопассажирская машина отрывается от земли. Ощущения были совсем не те, что при взлете на левитаторе с системой искусственной гравитации. И снова, повинуясь интуиции, я проверил, как машина слушается педалей. Все было в порядке, и я продолжил набирать высоту. К моему счастью, база похитителей находилась тут же, на острове Ратный.

Рассвет на высоте двух лиг начался немного раньше, чем на земле, но я почувствовал его задолго до появления первых лучей, словно опытный маг, постоянно следящий за обстановкой. Невидимая обычным глазом часть солнечного спектра огибала горизонт чуть-чуть быстрее из-за разницы в длине волны. Это был известный эффект дифракции электромагнитных волн. Я уже видел несколько подобных рассветов, когда мы недавно путешествовали на круизном лайнере, но сейчас все казалось еще изумительнее и краше благодаря новым свойствам моего зрения…

Внизу виднелись следы уничтоженной цивилизации. Выжженные смертельными заклинаниями поля хранили остатки древних фундаментов. Я почти физически ощущал боль земли, пережившей пекло ядерного синтеза. Вряд ли маг смог бы это почувствовать… Видимо, не все во время штурма адмирала проходило гладко, раз он прибегнул к крайним мерам. Скорее всего, здесь когда-то находились казармы или какая-нибудь крепость, и я как раз пролетал над ее руинами, навсегда сплавившимися с землей. Но моя цель находилась еще дальше в глубине острова, спрятанная среди разросшихся джунглей. Я знал, что храм культа Несущих Смерть остался нетронутым, так как все его адепты сложили свои головы на побережье островов вместе с береговой охраной олерцев.

– «Бородач», я «Гнездо». Доброе утро, – раздалось из динамиков шлемофона, и я поспешил застегнуть ремешок с ларингофоном.

– Доброе утро, «Гнездо», – ответил я, хорошо имитируя голос музейного смотрителя.

– Ты там трезвый за штурвалом?

– Как дистиллят! – выдал я экспромт.

– Хм… от кого ты нахватался умных словечек? – В голосе авиадиспетчера чувствовался сарказм.

– От следователя Летова. Всю ночь пили… за здоровье графа.

– Тогда непонятно, как ты можешь быть трезвым? – подозрительно спросил диспетчер.

– Слышь, «дупло», – раздался в наушниках спасительный голос суб-лейтенанта Хорша. – Хватит мусорить в эфире…

Вертолет понемногу приближал меня к цели. Сектанты выбрали в качестве базы древний монастырский комплекс. Скорее всего, это было их резервное убежище, так как построили его еще десять лет назад. Преступники могли бы попробовать устроиться на Ладном, делая ставку на то, что, находясь у всех под носом, они будут в безопасности, но древние постройки приглянулись им больше. Это здорово упрощало задачу, так как боевые действия в городских условиях могли летально сказаться на здоровье жителей графства. Скорее всего, при выборе места свою роль сыграли безжизненные поля спекшейся земли, которую никто не посещал. После боевых действий пригодной для обитания землицы на Ратном осталось очень мало, и, несмотря на то что прошли тысячелетия, природа отвоевывала жизненные пространства с переменным успехом. Лютовал адмирал, однако, но все же молодец, что и с поставленной задачей справился, и вовремя остановил чуть не вспыхнувший геноцид олерцев.

Вертолет завис над джунглями на высоте трех лиг. Включив автопилот, я начал вглядываться в древние строения. Окружающая среда пока оказалась бессильна окончательно стереть память о монастыре с лица планеты, но Время было более непреклонно, и рано или поздно история могла стать мифом. Внизу виднелись стены, украшенные стершимся орнаментом рода Сиранов и замаскированные «зеленкой» джунглей: ровный прямоугольник со сторонами пятьсот и двести саженей. В центре него тянулась вверх мельхиоровая статуя Смерти, установленная на огромнейшем валуне. Воин тоже держал щит и кончар, но размеры идола превзошли мои ожидания. Присмотревшись, я вдруг откуда-то узнал, что его высота пятнадцать саженей, не считая гранитного постамента. Информационные чудеса продолжали радовать сюрпризами. Весь двор давно зарос бамбуком, сквозь куцую листву которого проглядывали остатки внутренних построек, сгнивших много веков назад, от которых остались только каменные фундаменты.

Я начал всматриваться во все это иным зрением, пытаясь увидеть скрытые помещения под землей. Однако вместо сквозного зрения я испытал какие-то новые и непонятные ощущения. Прямо перед моими глазами клубились какие-то эфемерные змеи или непонятные дымчатые трубы. Они проносились передо мной с огромной скоростью, и я понимал, что это все разные змеи. Их было бесчисленное множество. Я вспомнил, как в Академии нам рассказывали об этом эффекте и о том, что все эти трубы на самом деле туннели в другие миры. Стоило мне подумать о сопряженных с Хинлауганом мирах, как лишние змеи начали таять и исчезать окончательно. Я продолжал думать о сопряжении, вспомнив только о том, что это должны быть самые ближайшие Вселенные на карте Мироздания. Передо мной осталось всего три туннеля. Все правильно, это и есть первые колонии Империи. Самое приятное и удивительное, что я мог свободно пройти по этим естественным дорогам между мирами. Я продолжил поиски, подумав о том, что меня вообще не интересуют другие миры. Вспомнилось наше Управление, имеющее сжатое внутреннее пространство. Что, если база сектантов также находится внутри искусственного объема? Тогда у них должен быть какой-нибудь предмет, выполняющий роль носителя. Статуя же видела, как шныряли строители базы по двору монастыря десять лет назад. Стоило мне об этом подумать, как передо мной возникла интересная картина: огромная каменная пирамида, словно изрытая внутри многочисленными ходами и комнатами, пряталась неглубоко под землей. Ее вершина находилась прямо на земле, прячась в одном из углов внутреннего двора монастыря. Вполне логично, ведь все внимание случайных археологов будет привлечено к Смерти, так зачем ставить пирамидку рядом с идолом? Мне стало понятно, что из маленького «макета» высотой в половину сажени, присыпанного мусором, сделали удобную базу, утрамбовав в него объем, в десятки раз превышающий первоначальный. В обычном мире большой пирамиды не было, но реально она существовала. Маленькая же пирамидка служила не только вместилищем базы, но и воротами между пространствами. Все это прекрасно объясняло, почему я не нашел Селину с помощью своих дротиков: ее не было на Хинлаугане, она была спрятана в искусственном пространстве-каверне.

…Смогу ли я пройти в чужие владения без спроса?

Ответ, судя по внутренним ощущениям, был утвердительный, но я понимал, что лезть в самое пекло без разведки не стоит, ведь у сектантов может быть сигнализация от непрошеных гостей. А как делают военные, если не могут заслать разведчика глубоко в тыл врага? Ну, в фильмах они берут языка. Только как мне его выманить наружу? Решение нашлось довольно быстро, но я не был окончательно в нем уверен. Что, если искусственное пространство – это остатки инфраструктуры древнего монастыря? Тут мне вспомнилась дата официального изобретения сжатых пространств, и я почувствовал себя увереннее.

– «Таран», – позвал я суб-лейтенанта телепатически. – Террористы прячутся в искусственном пространстве-каверне. Я имитирую крушение, чтобы выманить кого-нибудь из них. Держи отряд подальше от пирамиды, в углу двора. Меня видно на тактической карте?

– Понял тебя, Зор, – откликнулся морпех. – На карте вижу, но будет лучше, если ты подключишься к нашему тактическому информационному полю, чтобы мы видели происходящее твоими глазами.

– Пока подключаюсь, но потом из каверны не поступит ни одного сигнала. Отбой.

Заставить вертолет упасть оказалось не так просто, как мне думалось вначале. Стоило выставить регулятор мощности на ноль, как умная автоматика перехватила управление и больше не реагировала на мои попытки регулировать высоту. К счастью, любая техника бессильна перед вредительскими действиями бывшего следователя Летова.

Несколько плазменных зарядов сделали свое грязное дело, и двигатель вертолета замолчал навсегда, истекая огненными слезами расплавленного металла. Авторотации не последовало, так как редуктор тоже пришел в плачевное состояние. Вертолет начал падать, а я поспешил наружу. Повиснув в воздухе, я снял с пояса алхимическую гранату и, качнув в нее немного темной энергии для активации, швырнул со всей силы вниз, чтобы она обогнала покалеченную вертушку. При желании, можно было накачать склянку темной энергией больше необходимого, и взрыв стал бы еще мощнее, но мне этого не требовалось. Я лишь опасался, что какая-нибудь хитрая противопожарная система не позволит вспыхнуть вертолетному топливу, потому и перестраховался, подготовив небольшой взрыв. Можно было засунуть гранату внутрь салона, но тогда вряд ли от машины что-нибудь осталось бы, а мне требовалось сымитировать натуральную авиакатастрофу.

Внизу полыхнуло жаркое пламя, мгновенно выжигая бамбук и полностью очищая двор монастыря от мусора. Следом за гранатой рухнул вертолет. Внешние стены монастыря удержали пламя, не давая ему перекинуться на джунгли. Мельхиоровая статуя Смерти оплавилась и продолжала деформироваться, все больше напоминая уродливый огарок свечи. Мусор, прикрывавший небольшую пирамидку, также сгорел, обнажив полированный гранит, которому магическое пламя оказалось нипочем. Не желая быть обнаруженным, я стал невидимым для окружающих и принялся ждать в воздухе, когда кто-нибудь любопытный выберется наружу, чтобы лично поглазеть на случившееся.

М-да… вот она, сила древней алхимии. Сейчас маги редко прибегают к ней, и только гномы помнят о магических свойствах химических элементов, используя их в своих разработках. А ведь как все просто и элегантно: пузырек со смертельным отваром, немного энергии для активации «запала» и контакт с воздухом для подрыва. Из чего состоит сам отвар, уже никто и не вспомнит, а граната работает спустя две с половиной тысячи лет, ничуть не утратив свои великолепные свойства. Мне даже захотелось поискать древние учебники по алхимии… исключительно для мирного использования на кухне.

После недолгого ожидания я наконец-то увидел два ярких пятна биоэнергетической оболочки вампиров, появившихся у самой пирамиды. Я терпеливо ждал, пока они осматривали место происшествия, не торопясь возвращаться. И тут мне в голову пришла идея, как незаметно проникнуть на базу сектантов. Сменив окраску на аналогичную той, которая была у патрульных, я тихо опустился возле пирамиды и сделал вид, что жду их возвращения. Как бы мне это ни претило, но лицо пришлось скрыть под выросшим шлемом.

– Ну, что там?! – требовательным тоном окликнул я их.

– Вертолет разбился. Видать, топлива было до дури, полыхнуло так, что статуя Хозяина оплавилась.

Удивленно открыв рот, я только невольно клацнул зубами, поторопившись его закрыть: поддельные вампиры так же верили в Смерть, как и древние Несущие.

– Лишь бы спасатели толпой не налетели, – нашелся я.

Вампиры подошли к пирамиде. Первый положил ладонь на гранит и исчез. За мгновение до того, как второй успел дотронуться до камня, я легонько коснулся его плеча и переместился вместе с ним.

В пирамиде оказалось абсолютно темно. Здесь явно экономили на освещении. В искусственном пространстве вся излучаемая энергия быстро таяла, бесследно рассеиваясь, потому я не видел базу сектантов насквозь магическим зрением. В отличие от местных солдат, я вполне мог заблудиться. Чтобы такого казуса не произошло, я затаился в ближайшем пустом закутке, используемом под склад съестных припасов. Вот тут и пригодились мои шершни, созревшие в наростах на броне. Сорок хищных ядовитых насекомых улетели на разведку, чтобы «нарисовать» подробную карту. Пока они сканировали все помещения, я одним глазом подглядывал за их успехами, а другим просматривал содержимое ящиков, пытаясь отыскать что-нибудь посытнее, чтобы восстановить расход «строительного материала» собственного организма.

Шершни летали как угорелые, но пока не смогли обнаружить большую комнату, в которой держали Селину. Но тут одному особо настырному насекомому все-таки удалось найти узкий вентиляционный ход, ведущий в скрытое помещение без дверей. Это оказалась та самая каменная камера с расписными колоннами, мраморными столами и сферическими светильниками. У одной из стен, оставшейся за кадром во время той записи, стояла некогда «опустевшая» статуя Смерти. Теперь я знал, что это часть древнего монастыря, которую сектанты умудрились затащить на свою базу. Когда-то здесь проводилась трансформация последователей культа, пожелавших измениться навсегда. В зале находились двое. К моему бескрайнему удивлению, один из них был орком, а второго я уже встречал. Им оказался инструктор по рукопашному бою Горн Мастов. Маги о чем-то спорили, и я с радостью прислушался к их разговору, транслируемому шершнем…

– Сой, отдай ее мне! – требовал пьяный Мастов. – Я хочу отомстить!

– Обойдешься! – Голос орка, несомненно оказавшегося тем самым Скароном, про которого рассказывал магистр Буддарх, громом ударил по ушам. – Ты и так уже наворотил бед! Зачем только я тебе дал копию дистрибутива? Сначала художник, а теперь и сам Летов. Если бы я вовремя не вмешался тогда в парке, близнецы из ИСБ сцапали бы тебя и разобрали твою память, как когда-то поступили с матерью! Ты не мог проделать все это аккуратнее?

Я так и обомлел, услышав упоминание о близнецах. Скарон говорил об архимаге Гайт! Неужели они были тогда в парке? Но почему тогда они бросили меня, зараженного вирусом?! Злость была плохим советчиком, и я поторопился вернуться к своей первоочередной проблеме…

– Не мог! – огрызнулся Горн заплетающимся языком. – Я хочу отомстить! Я поклялся уничтожить Летова!

– А жена его при чем? Мы должны не мстить, а следовать целям «Щита мага»! – Скарон несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, приводя эмоции в порядок. – Горн, я обещал твоему отцу позаботиться о тебе, пока ты окончательно не повзрослеешь и не набьешь себе шишек, но ты уже не мальчик… пора самому отвечать за свои решения. Твои действия ставят под угрозу существование нашей группы. К счастью для тебя, мои братья не знают о твоих ошибках. Иначе головы снимут нам обоим. Иди, проспись.

Разрешения спора так и не последовало, потому что обиженный Мастов с недовольным видом покинул зал, переместившись на «маяк». Оставалось дождаться, когда Селина останется одна, и выкрасть ее из рук похитителей. Посадив шершня наблюдать за залом, я поспешил по темным коридорам в комнату Мастова, где он продолжал напиваться в одиночестве. Поспешил – это сильно сказано, так как перемещаться приходилось «со скоростью основного потока», чтобы не привлекать внимания. Вампиры хоть и находились под чужим контролем, но логику вполне сохранили.

Надо сказать, что во всей пирамиде обнаружилось всего двое людей, а остальные оказались вампирами, но их насчитывалось безумно много, около полутора тысяч. Это где же они столько жертв набрали?

Рукопашник сидел в своей каморке, освещенной старинным сферическим светильником, и допивал остатки вина, задрав бутылку донышком вверх. Хитиновая игла выстрелила прямо с моего предплечья, надежно парализуя врага, а я мстительно ударил по бутылке, вгоняя ее в глотку молодому магу. За моей спиной возник светозвуковой барьер, выставленный совершенно рефлекторно, чтобы не привлекать лишнего внимания вампиров.

Бутылка выпала изо рта вместе с зубами, а Мастов свалился на пол, изрыгая красноватую жижу. Схватив его за волосы, я усадил мерзавца на кровать, прислонив спиной к каменной стене. Он почти не мог шевелиться, делая простые неосмысленные движения. Колдовать он не мог тем более, так как способности Несущего Смерть оказались похожими на те навыки, которыми владеют адепты Ордена Ланы Милосердной, верующие в Жизнь, и биоэнергетика мага больше не слушалась своего носителя.

Я мельком осмотрелся. Стены хранили в себе память об обработке плазмой, как и все коридоры внутри пирамиды, но здесь они прятались за дешевыми коврами, развешенными с варварской небрежностью: чувствовалась нехватка женской руки. Небольшой стол, стул и узкая кровать завершали убранство комнатушки. Спортивная тренерская сумка валялась у кровати и говорила о той поспешности, с какой Мастов отправился в бега.

– Ну, здравствуй, животное, – выдавил я из себя и присел на стул, поставив его перед Мастовым.

Почему-то мне не хотелось убивать его просто так. У многих граждан погибли родственники во время штурма базы на Тисете, но они не выстраивались в очередь, чтобы отомстить лейтенанту Летову. Месть порождала месть…

– Кто ты? – пробулькал кровавыми пузырями Горн, постепенно начиная трезветь. – Это Сой, сука, все же решил меня убить? Вряд ли…

Хитиновый шлем начал расползаться в стороны, чтобы маг смог рассмотреть мое лицо. Глаза Горна полезли из орбит от удивления, а все его тело скорчилось, когда он попытался схватить меня за горло.

– Ну что, страшно, когда творение твоих рук смотрит на тебя плотоядным взглядом? – Я хищно улыбнулся, предвкушая свою месть. – Ну расскажи мне, чем это тебе не угодил следователь Летов? Что он тебе сделал?

Он перестал дергаться и замер. Ненавидящий взгляд вдруг потух и сменился каким-то стеклянным и невыразительным, словно обреченный Мастов смирился со своей участью. Так как маг не мог себя контролировать, по его щеке потекла горькая слеза. Я даже растерялся от такого поворота.

– Ты виновен в смерти моей матери, – кое-как выдавил он изменившимся голосом сквозь ком горечи в горле. – Тина Агерова – моя мать. Скорее всего, она еще жива и медленно гниет в вашей камере смертников. Я не мог этого перенести…

Беззубый рот Мастова выговаривал слова с большими искажениями, и я с трудом его понимал.

– Агерова?! – выпалил я. – Тина Агерова – твоя мать?!

– Да, но об этом никто не знал, и об этом нет никаких записей.

Я в ужасе схватился за голову. Угораздило же меня вляпаться в историю с кровной местью… Новые чары потекли через иглу в тренера, чтобы принудить его к сотрудничеству.

– Я прощаю ту физическую боль, которую вы мне причинили, заразив своим вирусом, но похищения Селины я простить не могу! – Я отдал мысленный приказ, и по нервной системе Мастова ударила боль. – Теперь ты знаешь, что испытывают ваши жертвы. Я могу убить тебя быстро, а могу оставить корчиться от боли. Все зависит от того, что ты мне расскажешь!

Новый импульс резкой боли скрутил Мастова, несмотря на паралич.

– Сначала ты расскажешь мне все, что знаешь о Сое и его маленькой армии, – потребовал я.

Мастов согласно кивнул и заговорил:

– Хватит боли… Он хочет возродить древний культ Смерти, некогда существовавший на Олерских островах. Откуда-то у него появился первоначальный вампирский дистрибутив, который он изменил под свои цели. Сой верит, что если он начнет говорить с Жизнью или Смертью, то станет сильнее любого грандмага и сможет стать лидером секты «Щит мага». С Жизнью у него уже не получилось, и его даже изгнали из Ордена Ланы, вот он и наращивает себе армию, верующую в него, как в Смерть.

Мне почему-то вспомнились слова Буддарха, и стало понятно, что Скарон пытается стать богом, силой заставляя свои жертвы верить в него. Но разве можно заставить верить насильно? Да и несколько тысяч последователей роли не сыграют… К тому же, будет ли вообще толк от такой искусственной веры? Насколько я понимал, для настоящей религиозной веры требовалась молитва, родственная медитации, а души вампиров были уже не способны на это… Скорее всего, это Мастов что-то напутал.

– Откуда они берут людей для армии?

– Похищают из разных городов Хинлаугана и переправляют на «маяк», наложенный на статую в монастыре, – Мастов приноровился говорить беззубым ртом, и его речь стала понятнее.

– С кем-нибудь из других сектантов он поддерживает связь? – продолжил я допрос, вспомнив о должностных обязанностях следователя.

– Да, но изредка. Он скорее воин-одиночка. Сой вообще необычный: единственный орк в Ордене Ланы, в котором на одну тысячу сестер приходится всего один мужчина.

Да уж, интересный лекарь. Теперь я лучше понял самодовольство Буддарха, хваставшегося тем, что свернул челюсть Скарону. Похоже, настало время свернуть ему шею… но сначала надо было до конца решить вопрос с горе-мстителем.

– Что это за база?

– Исследовательская и резервная, на непредвиденный случай. Ее построили по просьбе Скарона.

– Кто принимал участие в похищении моей жены?! Рассказывай.

…Поначалу Мастову нравился его план. Заразить Кай'Ана вирусом с подправленными императивами и модифицированными директивами оказалось проще простого. Через своих коллег Скарон нашел информацию о нашей новой квартире, и Мастов, скрытно пробравшись в нее, подкараулил и похитил Селину, без спроса спрятав на базе секты. Это понравилось не всем. Вскоре до Скарона дошли слухи о поимке Кая. Еще раз все взвесив, похититель решил перестраховаться и моими руками уничтожить память эльфа, чем только сделал себе хуже, так как привлек лишнее внимание к свой персоне. Последней глупостью тренера стала встреча со мной в парке. Он пришел один, но предупредив об этом орка. Когда мне удалось парализовать Мастова, на его «маяк» мгновенно прибыл Сой Скарон. Он подобрал раненого товарища и вовремя успел почувствовать приближение близнецов Гайт, крадущихся по парку. В надежде, что мое заражение отвлечет архимага, он запустил вирус и поспешил скрыться…

Почему Гайт поступил так подло, оставалось для меня загадкой. Вкупе с его поступком обращение Воронова смотрелось весьма фальшиво. Неужели Гайт ожидал, что я стану вампиром и приведу его к Хозяину? Наверняка архимаг видел память Кая. Так что вполне возможно… В принципе, мне все стало понятно. Секта еще существовала, но ИСБ все равно рано или поздно до них доберется, читая память всех подозреваемых. Мне же оставалось забрать жену.

– Прощай, мразь, – процедил я, и враг, по моей мысленной команде, переданной на воткнутую иглу, уснул навсегда…

Его тело еще жило, как и душа, и я собирался этим воспользоваться. Сорвав с пояса очередную гранату, я вложил ее магу в руки. Облегченный вариант «душегуба» начал переваривать душу Мастова, чтобы перекачать всю ее энергию без остатка в алхимическое оружие. Замкнув энергетические контуры на гранате и установив заклятие-взрыватель, я встал перед раскинувшимся на кровати магом.

– Мразью жил, мразью и помрешь… – произнес я напоследок.

Вполне возможно, что в иной ситуации или не будь я сам участником событий, я бы мог даже пожалеть Мастова, но меня не учили прощать убийц…

Скарон все еще оставался в центральном зале, сидя на огромном каменном троне, больше похожем на обычное кресло. Скорее всего, именно оттуда он управлял своей армией и всей пирамидой, поэтому и не торопился уходить. Меня бы это особо не беспокоило, будь моя Селина дома за плитой или на тренировочной дорожке, а не на холодном каменном столе, словно подопытная мышка.

Как раз настало время для подготовки моего отхода. Лучше всего для этого подошли алхимические гранаты. Спрятать их в стене не составило труда. Кулак с легкостью плавил гранит, оставляя удобную выбоину для закладки. Качнув в отвар темной энергии, я осторожно клал склянку и запечатывал ее тонким магическим барьером, скрывающим гранату от любопытных глаз. По моей команде можно было взорвать любую из них. Все свои импровизированные мины я разложил на перекрестках, чтобы обеспечить максимальное поражение войск противника. Мне никогда не доводилось самому участвовать в боевых операциях, но логика подсказывала действовать именно так, и я очень надеялся, что поступаю верно, так как от правильности проделанного зависела жизнь Селины.

От идеи использовать вампиров в качестве живых бомб я отказался, так как не был уверен, что Скарон не обнаружит такое грубое вмешательство в его владения. Кто его знает, вдруг все вампиры замкнуты на один управляющий контур на случай обороны? Помрет один, а всполошатся все разом…

С помощью своих шершней я уже узнал, где находится самая тонкая стенка между залом для трансформации и одним из центральных коридоров. Но я еще не решил, каким образом попаду внутрь. Можно было взорвать стенку, быстро ворваться внутрь и потом с боем прорываться наружу. Ну с помощью своих мин я мог сильно проредить местный гарнизон, но что бы я стал делать снаружи, перейди бой во двор монастыря, где я тут же лишился бы своего преимущества в узких коридорах? Я терпеливо ждал, пока Скарон не закончит свою работу в зале. То, что он когда-нибудь пойдет спать, мне даже не приходило в голову. Вряд ли бывший адепт Ордена Ланы Милосердной вообще нуждается во сне.

Это был странный маг. В Гильдии Магов орков, мягко говоря, не жалуют. Барьеры для этого стоят вполне законные – административные. Хочешь стать членом профсоюза? Докажи, что владеешь определенными способностями, и получи свой медальон с перевернутой пентаграммой. Как правило, орки сыплются на экзаменах по физике пространства, когда от теории требуется перейти к практике. Так что из них редко получаются прыгуны на координатные «маяки» и создатели магических «карманов». Даже эту пирамиду делал не сам Скарон, а кто-то из его друзей по «Щиту мага», но меня совсем не интересовали его подельники: я пришел за Селиной.

И вот мне наконец-то повезло, Скарон куда-то телепортировался. Не было никакой уверенности, что надолго, и я не стал терять времени даром, хотя морально оказался не готов, несмотря на нетерпеливое ожидание сего момента. Плазма позволяла самым тихим способом проникнуть по ту сторону стены, но высокая температура могла привлечь внимание. Ультразвуковой резонанс мог раскрошить породу, но уши вампиров и орка точно услышали бы даже этот сверхвысокий для человеческого уха звук. Больше ничего в голову не приходило, и я решил проплавить проход. Проведя пальцем по стене, я чарами нарисовал на ней прямоугольную рамку, которая должна была в одно мгновение вспыхнуть и передать энергию камню, испарив его в местах соприкосновения. Тяжелый каменный блок толщиной в локоть упал на торец, сохранив равновесие и оставшись в проходе. Осторожно, не поднимая шума, я внес его вовнутрь, удерживая телекинетически, и оставил у стены.

На всякий случай я раскрыл шлем, чтобы Селина могла сразу узнать меня. Дрожа от радостного возбуждения, я буквально подлетел к ней, лежащей на мраморном столе, который, к счастью, оказался теплым. Магическим зрением я видел, что внутри ее ауры прячется еще одна, пока еще маленькая и беззащитная, не оформившаяся до конца.

– Селина… – зашептал я. – Сейчас… Погоди только.

Какие-то заклятия удерживали ее в бессознательном состоянии. Мне оказалось легче разорвать эти сонные путы, чем разобраться в их устройстве и расплести по всем правилам. Благо способности Вестника давали мне огромное преимущество не только перед обычными Несущими или поддельными вампирами, но и перед некоторыми магами.

Чары разрушились, но Селина все еще спала. Я боялся нарушить ее покой. Тут она смешно поморщила носик и сменила позу, продолжая нагло дрыхнуть. Не берусь претендовать на лавры принца Элизея, поцелуй которого был настолько сказочно блаженным, что мог разбудить и мертвую, но, как поутру поднять с кровати свою солнечную зайку, я знал лучше всех. Вообще, я знаю три таких способа для самых упрямых сонь: ногой с постели на пол, водой в лицо из черпачка и третий, самый любимый и единственно допустимый в отношении Селины, – нежно, с чувством, покусывая за ушки…

– Зор, – прошептала она сквозь сон и обхватила меня руками, – мне снился ужасный сон.

– Вставай, – также шепотом произнес я. – Нам надо еще сбежать из твоего сна, а то меня в него тоже затянуло.

Она открыла глаза и заспанным (еще бы, столько дрыхнуть!) взглядом посмотрела на меня.

– Значит, это не сон… – Она тяжело вздохнула и начала подниматься со стола. – Я сквозь сон слышала многое, но мне казалось, что это все мне снится. Теперь мне кое-что становится понятно. Какие на тебе странные доспехи…

Я вцепился в нее покрепче, но со всей осторожностью, боясь раздавить, не рассчитав силы. Наконец-то я отыскал Селину… но теперь я должен был вывести ее с базы сектантов. Сердце стучало, словно бешеное, и я еле сдерживал свои эмоции. Даже Селина контролировала себя куда лучше, боясь привлечь внимание.

– Не беспокойся, мой хороший, – она начала успокаивающе гладить меня по голове. – Почему-то я больше не чувствую твоих эмоций, но верю, что ты все сможешь. У тебя все получится.

Быстро же она заметила во мне изменения. Самое удивительное, что она так хорошо меня знала и понимала, что даже по малейшему изменению лица могла читать мое состояние, не ощущая моих эмоций. Я положил руку ей на живот и подмигнул.

– Нам надо бежать, – зашептал я, протягивая ей позаимствованный коммуникатор гнома-смотрителя и «Оксид». – Мы на одной из баз остатков секты «Щит мага». Вот, возьми его. Снаружи нас ждет отряд морских пехотинцев графа Олерского, но ребята слишком сильно жаждут подвигов и воинской славы… Как только окажемся снаружи, вызывай Стражу и ИСБ. Боюсь, что у меня не будет времени отвлекаться на звонки: поработай секретарем, мое ушастое солнышко.

Селина фыркнула, услышав очередное упоминание ее чудных ушек, и спрятала мобильник в одежде, а оружие вполне профессионально засунула за пояс. Да, она у меня не только вкусно готовит и носит титул чемпиона континента по фехтованию, но и стрелять умеет, и не только глазками. Настоящая женщина имперского Стража!

– Когда-нибудь договоришься у меня, и я избавлюсь от них. Или сделаю помясистее, как у орков или гномов, – при этих словах она хитро прищурилась.

– Ты же знаешь, что я все равно буду тебя любить больше жизни, – заверил я ее и снова обнял, закрывая рот поцелуем. – Идем, некогда болтать!

Все произошло очень быстро, но я не сомневался, что вот-вот Скарон почувствует пропажу пленницы или разрушение сонных чар. Мы буквально бежали по коридорам, держась за руки. Хорошо еще, что все проходы в пирамиде оказались шириной в сажень, так что можно было не бояться случайно зацепиться о стены. Несколько раз нам встретились вампиры, но они лишь уступали дорогу и ворчали, что пожалуются Хозяину на такое неподобающее поведение. Видимо, все зависело от состояния их мозгов в прежней жизни. Не все имперские обыватели обладают такими полезными качествами, как сообразительность, инициативность, эрудиция и смекалка. Лишь однажды мне пришлось атаковать вампира, решившего встать на моем пути. Мощный телекинетический импульс расколол его броню и разрушил тело ударной волной. Мне осталось лишь воткнуть когти в прыткого неудачника, чтобы «душегуб» вырвал из него жизнь навсегда.

Мы не успели добежать до вершины пирамиды, где находился выход, как сработали сигнальные чары. Но впереди не было никого, кто мог бы нас задержать, а снаружи ждали свои. Скорее всего, Скарон узнал о побеге, почувствовав утрату того самого вампира, которого я мимоходом уничтожил, а может, и просто вернулся в зал управления.

– Надо поторапливаться! – выкрикнул я, ставя позади нас защитный барьер, перекрывающий проход. – Я вижу, как орк вернулся в зал! Ох и злой же он!

Селина бежала легко и непринужденно, но я и вампиры в любом случае были быстрее нее, однако мне, понятное дело, приходилось придерживаться скорости жены. С ее темпом мы не успели бы выбраться наружу – нас настигла бы погоня.

– Так! – остановился я, мгновенно принимая решение. – Сейчас я сделаю физический фантом. Не удивляйся. Оставим его здесь, чтобы он прикрыл наш отход.

Сделав шаг вперед, я оставил на прежнем месте своего двойника. Мы одновременно повернулись к ней.

– Пошли, зайка! – Двойник схватил Селину за руку. – Фантом не сможет надолго их остановить.

Смотря вслед обманутой жене, я довольно улыбался, тихо радуясь своей маленькой хитрости. Она не дала бы мне остаться и обязательно встала бы рядом.

Присмотревшись к обстановке с помощью шершней, я подорвал первый боеприпас в комнате Мастова. Никакой тряски я не почувствовал, потому что гравитация здесь имела другие свойства, но в магическом спектре сверкнуло так, что все, кто смотрел на мир распахнутыми глазами, на какое-то время зажмурились. Огонь бежал по коридорам, вспыхивали новые мины, и вся пирамида выгорала изнутри. Каменные стены оплывали, заливая расплавом пол. Сквозь собственный гравитационный барьер я видел, как расплавленный камень потек вниз, выгоняя выживших вампиров из нор, как потоп выгоняет насекомых из всех щелей. Шершни сгорели первыми, но и не все вампиры смогли выдержать такое пекло, особенно после взрывов, когда ударная волна сильно их потрепала. Подозреваю, что многие из них попросту еще не набрались сил и находились в полуголодном состоянии. Откуда же тогда возьмется энергия на силовые поля? В условиях искусственного пространства все остывало очень быстро, словно в космическом холоде, но не до абсолютного нуля, а до той температуры, которую задал создатель пирамиды. Уверен, что без архимага тут не обошлось.

Дождавшись, когда все остынет, я проскользнул сквозь барьер и пошел искать Скарона. Как новый Вестник, я не мог уйти оставив живым лжехозяина. Нужно было убедиться, что орк умрет наверняка, а не сбежит через какой-нибудь запасной выход.

– Скарон! – заорал я мыслесвязью, шагая по деформировавшимся коридорам. – Я иду за тобой!

– Жду тебя в центральном зале, кто бы ты ни был! – ответил разъяренный орк.

И тут я ответил нарочно громко, чтобы услышали все в пирамиде:

– Я – лейтенант Зор Летов, муж похищенной Селины Летовой… бывший следователь Стражи Порядка, Вестник Смерти и настоящий Хозяин ВСЕХ вампиров, которые меня сейчас слышат!

Орк не ответил, но я почувствовал его страх и любопытство выживших вампиров. Я буквально ощущал, как их ментальные «лучики» пытались нащупать меня, чтобы установить контакт. Но нельзя мне было оставить их живыми. Я чувствовал, что Смерть не одобрит в рядах Несущих таких инвалидов, искореженных чужой волей.

Хоть я и ожидал ловушек со стороны Скарона, но не встретил их, что было очень нетипично для орков, у которых военная хитрость буквально в крови. Скорее всего, магия выгорела при взрыве алхимических гранат. В зале собрались все выжившие вампиры, числом не более пятидесяти. Видать, самые стойкие и сытые. Они терпеливо ждали вдоль стен, когда мы решим между собой, кто же настоящий Хозяин. Я это понял каким-то новым чутьем. А еще я чувствовал, что Скарон в любой момент может их отключить, отдав команду внутреннему указчику. Основательно же он перепахал древнюю программу…

Скарон злобно сверкал глазами и стоял, вооруженный огромной эльфийской саблей, в другой руке он держал тяжелый щит. Из брони на нем был современный экзоскелетный доспех из композитных материалов. Даже зачарованным кончаром такой пробить нелегко…

С моей руки, словно солнечный протуберанец, сорвалась плазменная плеть и беспомощно хлестнула по броне. Следом сверкнула ослепительная молния, но также бесполезно уперлась в выставленную руку. Прямые атаки на орка практически не действовали. Его магия, направленная внутрь собственного тела, позволяла защищать себя от многих агрессивных воздействий.

– Ну что, кузнечик, выходит, пришло твое время, – уверено произнес он. – Не думаешь же ты победить меня в рукопашной схватке? А твоей магии, как ты убедился, я и подавно не боюсь.

От слов он перешел к делу, шагнув навстречу. Это был настоящий боец, экономивший время на пустых фразах и тративший его на действие. Я сжал ладонь и почувствовал, как она наполняется рукоятью меча. Длинный призрачный клинок вырос в руке: тонкая невидимая струна выдавала себя мягким излучением элементарных частиц, на которые раскладывались атомы воздушной смеси. «Коготь Хаоса» ускорял течение своего внутреннего времени до бесконечности и при этом превращал любое вещество в чистую энергию. Злая игрушка… В моей левой руке начал расти толстый хитиновый овал. Слишком поздно я вспомнил про защиту и не успел нарастить ее основательно, поэтому первый удар орка пришелся на еще тонкий щит. Вампирская магия выдержала атаку зачарованного клинка, поглотив всю кинетическую и темную энергию. Я не спешил отвечать, выгадывая момент, и старательно держал дистанцию. Орк сделал подшаг, на миг вскочил на каменный стол, чтобы ударить меня в падении, вложив в удар как можно больше силы. Нечего было и пытаться отразить такой удар, поэтому я благоразумно увернулся, а на моем месте в граните осталась глубокая длинная выбоина и узкий след от кромки лезвия. По клинку Скарона пробежала волна магического пламени, восстанавливая затупленное оружие. Он явно осмелел и еще уверенней двинулся в атаку.

– Поверь, щенок, у меня была возможность попрактиковаться на своих вампирах. Так что я знаю все ваши способности. Хотел бы я только знать, как ты обошел мои блоки?

– А я хотел бы знать, почему никто не остановил Мастова?

– Да кто бы стал заботиться о тебе, храбрый «мусоренок»? Не он, так кто-нибудь другой все равно взялся бы тебе отомстить, – в голосе орка появилось беспокойство. – Горн жив?

В ответ на моем лице появилась довольная ухмылка, за которой тут же последовала серия ударов резко ускорившегося Скарона, но я снова легко ушел от них, чем сильно удивил мага. В конце его связки я не сдержался и ударил по «провалившемуся» по инерции сопернику. Орк успел выставить блок, но «Коготь Хаоса» даже не заметил преграду, отсекая руку вместе со щитом. На полу остались обугленные части защиты и обрубок руки до локтя.

– Недурно! – азартно выкрикнул он и злорадно продолжил: – Плевать, даже если ты окажешься сильнее, тебя не примут свои же! Разберут на запчасти, как обычного вампира!

Рука орка начала быстро регенерировать. Ни капли крови не упало на камни пола.

– Мне тоже плевать! – Теперь я пошел на него, заставляя отступать. – Я уже вошел в историю, я оставлю после себя новую жизнь. Что останется после тебя, когда ИСБ вырежет все твое потомство?!

Удар пришелся по самому больному месту, глаза Скарона налились кровью, но не успел он взорваться в атаке, как мой новый удар сломал его саблю, оставляя вместо ровной линии среза оплавленные края. В ответ сектант решил попробовать хитрую магию Ордена Ланы Милосердной, но на меня она вообще не подействовала, а обычной боевой магией я бы и сам его удивил, не будь орочий организм так хорошо защищен от нее.

– Значит, мы умрем вместе и сейчас! – выкрикнул он, кругами отступая от меня по залу вдоль стен.

Я почувствовал, как начали изменяться наблюдавшие за нами вампиры. Они замерли без дыхания, а их переработанные души стали еле заметно меняться.

– Решил взорвать здесь все, превратив их в живые бомбы? – усмехнулся я, срывая последнюю гранату. – Не выйдет!

Плеснув как можно больше темной энергии в склянку, я подбросил ее вверх и разбил телекинетическим импульсом фугасного заклятия, едва успев закрыться «абсолютным зеркалом». Что творилось за пределами «абсолюта», я, конечно, не видел, но, досчитав до пяти, снял защиту. От вампиров не осталось и следа, только энергетические кусочки их аур еще плавали в выгоревшем воздухе. Дышать стало тяжело, но броня начала фильтровать вредные газы. Маг Скарон выжил, но выглядел ошарашенным и потрепанным, словно его защита справилась не до конца. Не дожидаясь, когда он придет в себя окончательно, я отбросил щит и рванулся к нему, чтобы схватить за горло. Закованные в хитиновую броню пальцы заканчивались трехгранными остриями, которые легко вонзились в незащищенную магией плоть. Парализованный противник медленно опустился на колени под собственной тяжестью.

– Хозяин может быть только один, – произнес я и развалил орочье тело на две половины.

Я бойко шагал по темным оплавленным коридорам и прикидывал, что надо взять с собой на первое время. Для начала я думал прикарманить какую-нибудь статую Смерти… на память. Теперь можно было не торопиться, но я вспомнил о том, что мне стоит дать деру от своих бывших коллег и сотрудников ИСБ. Новые способности позволяли скрыться в любом из миров и начать новую жизнь, только культ следовало возродить здесь, на Хинлаугане. На душе стало намного легче и спокойнее, несмотря на то что меня ждало впереди, так как Селина была жива и свободна. К сожалению, я не мог покинуть базу иначе как через вершину пирамиды, а наверху, как я видел своим магическим зрением, уже суетились резвые омоновцы, заполонившие весь внутренний двор древнего монастыря и оттеснившие графских морпехов. Настало время сдаваться в руки правосудия, но я наделся на маленькую хитрость с подменой ауры. Я ведь мог, словно оборотень, снова превратиться в прежнего Летова, что я и поспешил сделать…

Вышел я, уже частично избавившись от хитиновых доспехов, чтобы скорые на расправу бойцы не успели расстрелять меня, прежде чем в их головах появятся разумные мысли. Остальная броня потихоньку отклеивалась от кожи, отваливаясь небольшими чешуйками.

– Летов, стоять! – зарычал клыкастый омоновец, наведя штурмовую винтовку. – На колени! Руки за голову! Не колдовать, а то пристрелю!

Я послушно выполнил его приказы, а сам тем временем осматривал происходящее вокруг, надеясь, что не увижу здесь Селину. Зачем ей смотреть на меня в таком жалком состоянии? К моему великому сожалению, она пока оставалась во дворе монастыря возле одного из приземлившихся левитаторов. Маг-лекарь внимательно осматривал ее, а рядом с ней находились еще двое бойцов из отряда «Трайхан», судя по их шевронам. Здесь же присутствовали уже знакомые мне близнецы Гайт, одетые на этот раз в доспехи ОМОНа. Я посмотрел на них долгим пристальным взглядом, привлекая внимание, но близнецы стыдливо отвели глаза, словно не видели меня. Вот уж кого я точно не ожидал тут увидеть, так это старшего инквизитора Воронова, все так же сохранявшего невозмутимость и носившего легкую улыбку на лице и черный деловой костюм на себе, на который, между прочим, не садилась ни одна пылинка. Ну, всегда приятно увидеть знакомые лица, да еще если это такие достойные люди, как Воронов или… К Гайт у меня появились вопросы, которые бы им не понравились… И вдруг, благодаря новым способностям, я увидел, как архимаг отдавал приказ двум эльфам-операторам спровоцировать меня игрой в мяч, используя голову Кай'Ана! Я видел, как он бросил меня в парке, надеясь по моему следу выйти на Хозяина! Мне осталось только покрепче стиснуть зубы и набраться терпения…

Тут омоновец, державший меня на прицеле, рванул когтями еще не отвалившийся от руки наплечник. Кожа вспыхнула неприятной жгучей болью, и я даже зашипел, выражая так свое недовольство.

– Ты мне еще повыпендривайся! – проорал орк и саданул меня прикладом по голове, повалив на землю.

Ничего страшного, лишь бы Селина не увидела… Я мельком глянул на нее внутренним зрением и обомлел: она все видела!

Даже я не смог бы предсказать действия своей жены, но то, что она сделала в следующий миг, удивило всех. Ох уж эти женщины… Селина выхватила из-за спины «Оксид» и, воткнув ствол в брюхо ближайшему омоновцу, выстрелила. Переведя оружие на соседнего бойца, она снова нажала на спусковой крючок. Второй «гоблин» не успел отбить пулю, с легкостью пробившую защиту на такой малой дистанции. Селину надо было остановить, так как пистолет был заряжен особой обоймой, в которой третий патрон в очереди нес в себе смертельный «душегуб». Стрельбу парализующими пулями ей бы простили, учитывая свойственную ей эмоциональность и нынешнее состояние, а вот случайное убийство сотрудника при исполнении – никогда! Она ведь не знала про смертельные патроны и не думала, что сможет убить бойцов. Ох уж эти женщины… Когда они действительно любят, понять их еще сложнее.

– Селина, нет! – заорал я что есть силы.

А она тем временем выхватила меч из ножен на спине согнувшегося пополам омоновца, а другой рукой уже целилась в того, который ударил меня прикладом. К счастью для жены, не растерялся лекарь и вовремя успел остановить ее, парализовав быстрым заклятием. Селина застыла, так и целясь в орка, но тут откуда-то из недр левитатора выскочил запоздавший герой и ударил ее прикладом по голове.

Весь разум мгновенно смыло волной злости, и я вскочил с земли. Тонкая игла воткнулась бойцу в подбородок, и орк начал оседать на землю, а я подхватил его штурмовую винтовку.

Тут эфир наполнился нечеловеческой яростью, словно на смену легкому ветерку налетел тайфун, и я перевел взгляд на источник этой злости. На меня смотрел разъяренный инквизитор Воронов. Это было последнее, что я увидел, перед тем как он вскинул руку, останавливая время…

Эпилог-послесловие

В маленьком уютном кабинете царили тишина и спокойствие. Его хозяин сидел за столом, скрестив руки на груди, и строчил отчеты для начальства. Кнопки на клавиатуре сами нажимались под действием телекинетической силы мага. Клавиатура была старинная, так как на современной сенсорной такой фокус не прошел бы. Рабочий день подходил к концу, но хозяин кабинета не спешил собираться, отдавая себя работе с головой. К тому же дома его никто не ждал, так что торопиться было некуда. Вдруг его отвлек деликатный стук в дверь.

Маг посмотрел на часы, висевшие на стене, и совершенно нейтрально произнес:

– Войдите.

Дверь открылась, и порог переступил невысокий немолодой мужчина с короткими белыми волосами, одетый в простую повседневную одежду. Закрыв за собой дверь, он уставился своими серыми глазами на хозяина кабинета, словно целился в него.

– Здравствуйте, старший инквизитор Воронов, – жестко произнес он.

Маг насторожился и присмотрелся к гостю внимательнее, сканируя его ауру. С каждой секундой глаза мага все больше расширялись от удивления. Еще бы! Даже войди сюда Император или кто-нибудь из спикеров Верховного Совета, он и то не так удивился бы.

– Стальное Сердце… – выдохнул он, поднимаясь со своего кресла. Под его взглядом гостевой стул отодвинулся, словно приглашая вошедшего присесть. – Адмирал Мархуз, это большая честь – видеть вас в моем кабинете. Кофе, чай, какао?

Услышав свое прозвище, адмирал недовольно поморщился.

– Кефир, – коротко и на полном серьезе ответил гость, присаживаясь напротив. – И запомните, я давным-давно в отставке, так что теперь я просто Теорон Мархуз граф Олерский.

– У нас в ИСБ нет кефира, – ответил растерянный Воронов.

– Ну тогда ряженку, – так же спокойно ответил древнейший адмирал, по-хозяйски кладя руки на стол.

Догадавшись, что следующим пожеланием станет такой дефицитный продукт, как простокваша, инквизитор отдал приказ офисному джинну слетать за кефиром.

– Сейчас будет кефир, – довольно пообещал Воронов. – Чем обязан визиту столь уважаемого человека?

Еще бы Воронов не суетился перед графом! Национальный герой собственной персоной в его кабинете! Хоть сейчас делай фотографии и потом выкладывай в социальных сетях, чтобы все коллеги от зависти лопнули! Адмирал Мархуз пользовался огромным уважением по всей Империи Хинлау и был немного старше самого грандмага Тергона, первого принца Империи. О нем знал каждый ребенок, его именем были названы один проспект, три улицы и концертный зал. Его именем назвали даже целую колонию… Если бы нити какого-нибудь расследования привели к адмиралу как к подозреваемому, то даже архимаг Воронов отказался бы полностью сканировать его память, хотя бы потому, что побоялся бы сойти с ума от такого объема информации и пережитых эмоций. Он бы оставил эту работенку начальству… такому же известному и именитому.

– Помните некоего Зора Летова? – спокойно спросил Олерский, но инквизитору показалось, что на него зарычали. – Того самого, который в одиночку нашел одну из баз секты и даже уничтожил ее.

– Да, – выдохнул маг.

– Того самого лейтенанта, который выполнил вашу работу, который спас свою беременную жену и совершенно спокойно сдался бойцам «Трайхана», – продолжил давить граф, буравя при этом Воронова своими стальными серыми глазами. – Его жена сейчас сидит у вас в коридоре. Эта храбрая женщина почти полтора года обивает пороги различных инстанций, добиваясь реабилитации своего мужа.

По спине Воронова пробежал холодок. Не то чтобы он кого-то боялся или мог быть уличен в чем-то противозаконном, но совесть инквизитора не была кристально чиста. Последние полтора года он постоянно помнил об этом, и совесть, ничуть не стесняясь, грызла его чувства. Он глянул магическим зрением сквозь стену и увидел сидящую на стуле госпожу Летову. Она кормила ребенка грудью и тихо напевала ему олерскую колыбельную, ставшую популярной по всей Империи: «Ты расти, мой сынок, // будь и силен, и высок. // Будь здоров, как твой отец, // будь такой же молодец. // Храбрым будь, как папа твой, // не давай врагам покой. // Умным будь и будь здоров, // ты расти, мой паренек…» Песня пелась абсолютно произвольно, в ней не было канонического текста. Главный упор делался на то, чтобы мать несколько раз в день напевала, что ребенка ждет успех, если он будет трудолюбив и напорист, честен и смел…

– Помимо этого вы неоднократно отказывали Селине Летовой в свидании с мужем, ссылаясь на тайну следствия, но я думаю, что пришло время покончить с этим безобразием, – граф извлек из кармана куртки какой-то документ, отпечатанный на официальном бланке с гербовыми знаками. – Извольте ознакомиться.

Воронов положил перед собой решение Суда Верховного Совета и принялся его изучать. В нем говорилось о том, что, на основании полученной в ходе следствия информации, с лейтенанта Зора Летова снимаются все обвинения, и он восстанавливается в гражданских правах за недоказанностью обвинения в вампиризме, выдвинутого со стороны ИСБ. Внизу стояли магические подписи Императора и четырех спикеров, заверивших этот документ.

Архимаг вздохнул с облегчением, но совесть снова провела когтями по душе. Ему было чего стыдиться…