Порыв свежего ветра Мамченко Петр

13. Шпионы там, шпионы здесь, без них не встать, без них не сесть и даже суп без них не съесть. Успеют плюнуть, раз пять — шесть

О том, что у мага паршивое настроение, очень скоро уже знала вся крепость. А в свете прошедшего утром шоу, эта новость могла испортить настроение всем остальным.

Первым, как водится, попал под раздачу глава гвардейцев, с лёгкой руки землянина ставший генералом, а сейчас натужно пытающийся осознать, чем опасно разжалование в полковники, лейтенаты, прапорщики, вплоть до бесправных духов. Причём речь шла не только о сегодняшнем случае — всё равно, мага, владеющего иллюзиями, обычному человеку не опознать и не поймать, но незнакомцев и двойников стража должна отсле-живать! В пристяжке вспомнились вор в башне, ночной рейд Шангса и даже Хесарис, умудрившийся исчезнуть из крепости, несмотря на тяжелейшие ранения. И счастье горе-охранников, что ничего не пропало из башни, а в крепости не обнаружились посто-ронних заклинаний!

Попытки оправдываться и отпираться привели только к обострению ругательной фантазии Воса. И быки, утратившие рога в ходе удивительных приключений соседствовали с навозом, составляющим основу рациона гвардии. А минотавры и методы их получения окончательно сокрушили слабые попытки сопротивления начальника стражи, отправившегося, в свою очередь, строить и инструктировать подчинённых.

Следующим на очереди оказался управляющий слугами. В отличие от высшего сословия, привычно считающего слуг чем-то безмолвным и неодушевлённым, Вос прекрасно понимал, насколько вездесуща и любопытна прислуга. А уж в наблюдательности любая служанка обставит Шерлока Холмса. Всё же великому сыщику не приходится год за годом иметь дело с одними и теми же людьми и помещениями, когда самые микроскопические изменения сразу бросаются в глаза.

И если обязанность присматривать за тем, чтобы среди слуг не появлялось лишних, и собирать хотя бы минимальные сведения о вновь поступивших ворчливому старику по нраву не пришлась, то идея докладывать магу или другим уполномоченным лицам о всём подозрительном и неправомерном в крепости была принята на ура. Воса едва не погребло под ворохом бесполезных сведений: кто с кем спит, что говорит, где прячет ворованное, вплоть до того, кто из лиму ленится лично возиться со своими быком.

На будущее маг пообещал себе, что сначала чётко выделит, какие именно сведения он считает важными. И было бы неплохо найти грамотного человека, чтобы составлял досье. И хорошенько следить за тем, кто получает эти сведения, ему совсем не понравилось лицо Тыша, немедленно отправившегося разбираться с лентяями, посмевшими пренебрегать рогатыми партнёрами.

Следующим в списке оказался лидер торговцев. Здесь мага ожидал небольшой культурный шок. Вообще-то раньше он не удосужился выяснить, что собой представляют торговцы, и почему состоят на службе у лоу. Оказывается, здешних торговцев правильнее было бы назвать менялами или снабженцами. В их обязанности входила реализация тех товаров, которых много в данной лоуне, и закупка необходимых, чаще всего путём обмена. Попутно защищать товар, заключать новые сделки, разведывать новые территории. Едва ли не самый прогрессивный народ в замке. Именно они приносили любые новости, владели зачатками картографии, и даже сами разработали некое примитивное подобие письменности! Или позаимствовали у более развитых соседей, разница невелика.

Вос был поражен до глубины души, и едва ли не полдня общался с главой торговцев, мигом схлопотавшим прозвище топ-менеджер, и его ближайшими помошниками. Если бы он хотя бы представлял раньше, где можно раздобыть столь необходимые для него сведения!

Выбрался маг из района складов только поздним вечером, с головой, набитой разнообразными фактами, обещанием сообщать всё интересное, что творится у соседей и в дальних лоунах лерата, и с куском выбеленного холста под мышкой. Это было сокровище, которое мало кто мог оценить пока в этом мире, грубая и приблизительная, но снабженная уймой обозначений и комментариев карта. Позади деятельность только разгоралась. Торговцы всерьёз взялись за освоение фонетического письма и математики, в данном случае сильно сдобренной бухгалтерским учётом.

Лишь добравшись до кабинета в своей башне, Вос вдруг вспомнил, что Сидона направляла его на пир к Дишу. За окном уже стемнело, и попойка наверняка уже началась. Могла даже закончиться, но сходить всё же придётся. Радости это не доставит ни ему, ни Дишу, но маг предпочёл бы десять раз довести до бешенства или истерики лера, чем ещё один раз огорчить лери.

Пир оказался в самом разгаре. Вос едва зайдя, с трудом разминулся с пьяным лиму, отправляющимся на подвиги. Оставалось только восхититься невероятному автопилоту храброго воина, ведущему его сквозь алкогольный туман.

Большая часть пирующих уже мирно спала, кто под столом, кто на длинных скамьях. Многие покидали помещение в компании служанок. Только за главным столом продолжалось веселье, хотя и там уже только пили, почти не закусывая. Магу пришлось расстаться с надеждой на поздний ужин. То, что ещё не съели, успели порядком изгадить, и только крайне небрезгливый человек мог ещё поискать на блюдах что-то съедобное.

И конечно же, обычных собутыльников Диша легко было отличить от любителей что-то внушить пьяному леру. Очень просто — по степени опъянения. Ни один гость не откажется от выпивки, если только у него нет задней мысли. Прямо сейчас выступал один из лоу, явно мечтающий расширить свои границы, а может, даже и выйти в сахи. Правда, явно хотел осуществить свои планы за счёт сил лерата, не желая рисковать собственными лиму.

— Магия, магия, заклинания! Великий Кванно, теперь этот Вос! Они не признают рогатого гнева! Им не понять доблести лиму, берущего всё, что пожелает, они хотят оставить быков на старом пастбище! Скажи мне, лер, сколько мы будем терпеть магов? И трижды проклятую Гильдию, преградившую путь первому леру рогатых, и тех, что смеют жить в твоём замке! Пришла пора сесть на быков и прогнать бормочущих за-клинания! А затем завоевать всё, что не успел могучий Хеш, великий отец нашего лера! В битве — жизнь, в славе — бессмертие!

Вос восторженно зааплодировал, хотя здесь это было и не принято. Речь по местным меркам просто изумительна, вот только сотавлял её явно кто-то другой. Во всяком случае, лоу, оттарабанивший всё это наизусть, раньше красноречием не отличался. Может быть, Сидона права, и стоит временами слушать, что болтают на попойках? Ещё след недоброй памяти саха Риса не остыл, а вот уже и новый оратор нарисовался. Правда, за Рисом явно стоял Шангс, а вот кто даёт дельные советы и составляет речи для этого типа?

Кислые физиономии собутыльников Диша, без восторга уставившиеся на мага, грели душу. Во всяком случае, ни один из властительных пьяниц не посмел возразить, когда Вос уселся с ними за один стол. Неудачливый оратор вообще готов был спрятаться под столешницу, при первой же попытке мага устранить болтуна.

— Добрый вечер, господа, Ваше Величество, — Маг приветливо улыбнулся, вызвав ещё более сложные и активные гримасы. — Я случайно услышал твою речь, дорогой лоу… мои извинения, забыл имя. Всё это мне показалось исключительно интересным. Не подскажешь, что именно ты желаешь завоевать?

Как ни странно, едва отошедший от испуга лоу рассказывал вполне охотно. Его владения с двух сторон граничили с землями престарелого саха Герза, воинственного и жестокого землевладельца. Когда-то Хеш, только начавший свои завоевания, не сумел сладить с упрямым сахом, и заключил с ним «вечный» договор на крови о ненападении, после чего обратил свой алчный взор на менее защищённые територии. Время шло, Хеш сменился Дишем, но договор соблюдался. Вот только хитрый сах нашёл лазейку в договоре, и нахально грабил всех вассалов лера, входящих в лерат, обходя стороной личные владения Диша, и не захватывая земли лерата. По старым законам кочевников, воинственный старец был прав. Диш не имел повода к разрыву договора, а обиженным лоу не хватало сил осадить грабителя.

Формально оратор был совершенно прав. Леру нет нужды нарушать отцовское слово. Пусть только одолжит ненадолго своих лиму, или даже лучше, лиму Сидоны, а сам в боях не участвует. Выгодно будет всем — и лерат заодно расширится…

Вос восхитился наивной наглостью лоу. Действительно, почему бы и не загрести жар чужими руками, между делом расширив свои владения? Вот только интересно, кому хочется вовлечь лерат в войну? Шансу? Уже раскусил блеф, или не верил с само-го начала? А может, Гильдии? Но есть ведь и другие варианты…

— У меня есть предложение, господа! Конечно же, слово родителя свято, и недостойно обманывать мёртвых, посылая свои войска на его… друга? — Диш кивнул, прак-тически не слушая. А вот лоу выглядел донельзя разочарованным… — Но есть ведь ещё Шангс, поклявшийся присылать войска против врагов Милерума! Заручись поддерж-кой риуна, отдай ему одну из лоун врага в качестве платы — и сах Герз падёт!

Приунывший было лоу просиял, и с надеждой обратил взор на лера. А после вялого кивка правителя умчался едва ли не вприпрыжку. Вос только вздохнул. Значит, не Шангс, вряд ли советник наивного завоевателя пожелал бы так рано выйти на свет. Но нет худа без добра, на ближайшее время занятого завоеваниями риуна можно не опасаться. Он не успокоится, пока не приберёт к рукам всё, что только можно. А если припомнить только сегодня появившуюся карту, хитрозадый сах Герз раньше избегал внимания Шангса лишь потому, что его владения с трёх сторон окружались лератом, а с четвёртой ограничивались рекой. Так что временным союзникам придётся здорово поспорить, разрывая на части лакомый, но неудобно расположенный кусок.

Собутыльники Диша помаленьку разбредались. В присутствии Воса и пилось нехорошо, а кусок вообще в горло не лез. Да и сам лер вознамерился удалиться, услышав, как нахальный маг требует от слуг сменить несколько блюд.

— Выпьем, Ваше Величество?

Диш нерешительно посмотрел на бурдюк, принесённый магом с собой. Пить с Восом не хотелось, но привычка оказалась сильнее, и лер всё же взял свою чашу, до краёв налитую магом. А лишь попробовав, решил задержаться. Вот, оказывается, кто наложил лапу на все оставшиеся после ночного боя запасы белого Шиххонского!

— Не умеете вы веселиться, Ваше Величество! Только жрать, да спиртное хлебать, так и спиться недолго. А душа, она ведь песни требует! Ничего, поможем, протянем руку помощи, от нашего мира — вашему!

Диш не особо вслушивался в обычные бредни мага. Точно так же, как и Кванно, Вос вечно говорил много непонятного, и желал странного. К ним, к этим магам, надо относиться, как буйству стихии — не перечить, и держаться подальше. При других обстоятельствах лер быстро увеличил бы расстояние между собой и опасным чужаком. Но тогда белое Шиххонское выпьют без него. А когда начали поттягиваться лиму, и первым рядом с магом на скамью решительно сел Тыш, страх прошёл совсем…

Уходя из тронного зала, Вос не без удовольствия слушал многоголосое исполнение: «чёрный ворон, что ж ты вьёшься…». Всё же создатели «особенностей охот и рыба-лок» были правы. Сколько песен ни вспомнил за время пьянки маг (тоже хорошо принявший на грудь, чтобы забыть о почти полном отсутствии голоса), но именно эта, тягучая и мощная, запала в нерусские пьяные души сильнее всего. Вон, практически без акцента вытягивают, и это при том, что только Тыш заинтересовался смыслом. Это вам не ритуальные степные завывания!

Процесс так увлёк участников, что бурдюк был растянут на много часов, а всерьёз завёвшиеся лиму даже и не заметили исчезновение главных участников пьянки.

Зато Сидона оценила вполне и возмутилась от души, когда запыхавшийся-таки маг сгрузил у её кровати изрядно проспиртованную тушку лера.

— Что ты творишь, Вос? Зачем?!

— Потому, что срок пришёл, любовь моя, — хмыкнул маг, не без удовольствия рассматривая ночной наряд лери. Сидона когда-то вытянула из него кое-какие сведенья о нижнем белье, и хотя её эксперименты были далеки от идеала, но интерес уже вызывали. — Я могу ошибаться, но днём ты так необычно двигалась…

Лери невольно покраснела и закуталась в одеяло.

— Знаешь, так мягко, плавно… Женщина может и сама ещё не знать, но ведь природу не обманешь. Уже на таком небольшом сроке мать начинает защищать ребёнка. Я видел подобные движения у моих знакомых. Совсем непохоже на твои обычные, порывистые…

— Прекрати! Мужчина не может знать раньше женщины! Ещё не было ни одного знака! И еда ни разу не отвергалась!

— Ты о токсикозе? Так его у тебя не будет, уверен процентов на девяносто. Ты ведь прошла первичную настройку, тебе незачем мучиться, как обычной женщине.

— Стой! Не может такого быть…

Маг на миг замер на пороге и лучезарно улыбнулся:

— Ночь ещё не закончилась, радость моя! А у спиртного есть единственное положительное свойство. Оно будит воображение и толкает на подвиги. Я должен реализовать свою идею, до того, как лягу спать. Иначе либо забуду, либо не решусь. Кстати, ты не знаешь, где обычно спит кузнец? Ну и ладно! Пусть прячется, всё равно ему не удасться досмотреть пред-утренний сон!

И только когда Вос чуть качнуло при уходе, Сидона вдруг поняла, что её любовник тоже пьян. И сейчас с ним спорить бесполезно.

Лери подошла к окну, за которым и светать не начинало, и посмотрела наружу. Мага, как обычно ставшего невидимым при выходе из башни, она увидеть не могла. Но зато увидела, как всполошился один из гвардейцев, стоявших на страже, задетый невидимкой случайно или намеренно. Это же тот самый, который едва не заколол Воса при первой встрече. А если судить по месту, за которое пострадавший хватается…

Сидона решительно отошла от окна. Разговор с Дишем будет трудным, лер никогда не поверит, что даже в самом пьяном виде мог явиться сюда и сполна исполнить супружеский долг. Ну что ж, Вос это затеял, сам пусть и отдувается. Что может быть проще, чем объяснить внезапную страсть правителя к нелюбимой жене происками мага. Но лучше знать заранее, имеет ли вообще смысл вся эта затея. Когда-то Кванно учил внучку. А она всё же водный маг. Значит, есть доступные данные — кровь и… некоторые выделения, свойственные человеческому организму. Это жидкости, а маг воды всегда найдёт с ними общий язык.

Приятно порой расслабиться, нежась в лучах восходящего солнца. Пусть даже голова чуть кружится от переутомления и после вчерашних подвигов, а подвиги вокальные с утра обратились хрипом и болью перетруженных голосовых связок. Хорошая вещь — высокий статус. Никто не скажет, что маг спит или просто мается дурью, и не потревожит, без веской причины. Ну, за некоторыми исключениями, конечно.

— Доброе утро, радость моя! Как спалось?

— Добрым ему быть не с чего. А спалось, благодаря тебе, просто ужасно! Мне пришлось самой затаскивать Диша на постель, а он храпит, ворочается во сне и дышит пе-регаром! А проснувшись, орёт как бык с копьём в заду!

— Тише, пожалуйста, красавица. Не только у Диша голова болит по утрам. Да и неизвестно, кто пострадал больше. Мне уже рассказывали, в каком виде он выскочил из спальни, и что вопил на всё ваше женское общежитие.

Затянувшаяся пауза всё же заставила мага открыть глаза. Вопреки опасениям, Сидона выглядела не разгневанной, а задумчивой. Да и невыспавшейся, вопреки жалобам, не смотрелась. Как обычно, свежая и манящая.

— Знаешь, бывает нужно вывести человека из себя, чтобы хоть немного узнать его. Я считала, что знаю Диша. А он раз за разом преподносит сюрпризы. Когда нас воспитывали вместе, я опекала его, как старшая сестра, мы дружили, и даже, как мне казалось, немного любили друг друга. А затем мы стали супругами, и я узнала, что не привлекаю его как женщшина. А вот сегодня узнала, что он панически боится магов.

— Кванно? — Понимающе усмехнулся Вос. — Сенсей мог подпустить жути!

— С деда всё началось. Когда-то он пару раз помог Хешу. Надо было не просто уничтожить врага, а запугать восставшие лоуны. Дед справился. Земля тряслась и раз-верзалась, заживо поглощая мятежников, каменные твари рвали воинов на части, холмы и скалы меняли очертания. Восстаний в лерате больше не было никогда. Но кто просил Хеша брать наследника с собой? Это тяжело для ребёнка. Ты знал, что Диш не может спать не напившись? Что он видит во сне гнев земли?

Маг только руками развёл. Ну до чего же впечатлительные самодержцы пошли! И как на грех, ни одного психиатра на весь мир. Или хотя бы психоаналитика!

— Представляю, что будет с нашим драгоценным лером, когда Гильдия всё же объявится под стенами. Не хочешь поработать над конструкцией подгузника?

Сидона поджала губы, но всё же промолчала. Мужчинам не свойственна жалость к соперникам. А уж упоминать о том, что Диш не хотел, чтобы у неё было потомство, а наследником собирался объявить одного из своих незаконнорожденных сыновей, просто опасно. Маг непредсказуем, ещё сделает первого быка лерата волом, ему для этого нужно только рукой взмахнуть.

— Почему ты думаешь, что маги из Гильдии всё же придут? Шпион ведь испугался? Зачем им новые потери?

— Именно потому, что шпион испугался, придут обязательно, и солидной толпой. Зачем им новый Кванно? Тем более, что твой дед был стариком, и его просто пережили, а я пока молод, и чего от меня ждать — неизвестно. Вот потому я и готовлюсь, всеми доступными способами.

— Ага, не даёшь спать лери, поишь лера, устраиваешь войну на окраине лерата, и заставляешь кузнеца среди ночи ковать странные штуки!

Вос с некоторым удивлением посмотрел на собеседницу, а потом захохотал так, что чуть не скатился со ступенек, на которых так удобно сидел.

— Действует, ну это же надо, действует! Только вчера подал идею, а уже сегодня стучат! Мне на тебя, Диша и прочих, тебе — на меня, не удивлюсь, если и лер уже знает всё обо всём, если даже Тыш в курсе!

Сидона нахмурилась, и маг поспешно замахал руками:

— Только не сердись, дорогая, всё расскажу и объясню, и про слухи, и про странные штуки. Только вот сейчас с парнями переговорю, дам задание, и всё объясню!

Лери только сейчас обнаружила, что кроме её свиты, привычно остановившейся в отдалении, появились и новые лица. Тыш, ну куда же без него, но с ним ещё трое молодых парней. Крепкие, загорелые, в лохмотьях, но гордые и самоуверенные. Молодая поросль, уже не мальчишки, но ещё не лиму.

— Вот, троих подобрал, — отрапортовал Тыш, уважительно кланяясь лери. — Сосунки ещё, но бычки их уже на кое-что способны. И, как ты говорил, из самых быстрых!

Маг с кряхтением поднялся и обошёл вокруг подростков. Те замерли истуканами, даже вздохнуть лишний раз опасаясь.

— Так, парень, ты свободен! Можешь идти спать дальше, — с точки зрения Сидоны, отправленный восвояси подросток был ничем не хуже прочих. Ну, чуть грязнее, и явно с похмелья, но и сам Вос не подарок.

Двое оставшихся по прежднему переминались с ноги на ногу, всё ещё не понимая, для чего они потребовались грозному магу, и с некоторой завистью поглядывая вслед улепётывающему товарищу.

— Тыш утверждал, что вы надёжны, умелы, а ваши телята — самые быстрые и выносливые из всех. Я задам несколько вопросов, отвечайте быстро, не думая. Представьте, что вы везёте важное послание… скажем, от лера к риуну Шангсу. И вдруг увидели нескольких сражающихся лиму. Ваши действия?

— Вмешаться в бой!

— Объехать стороной!

Подростки, практически одновременно ответившие, с вызовом уставились друг на друга.

— Объезжать трусливо!

— А влезать в чужой бой глупо! На чьей стороне?

Этот вопрос вызвал некоторое замешательство у храбреца, и Тыш поспешил на помощь:

— На стороне лерата…

Вос резко взмахнул рукой, прерывая пререкания:

— Хватит! Ладно, Враг с ним, с боем, вы везёте послание дальше, впереди лес, и вам говорят, что в лесу разбойники. Ваши действия?

На сей раз будущие лиму были единодушны. Причём оба были явно огорчены тем, что трусливые разбойники никогда не нападают на повелителей рогатого гнева. Могла бы быть забавная потасовка!

Сидона откровенно развлекалась, наблюдая за магом, с трудом скрывающим раздражение. А вот не стоит всех мерить по своей мерке! Когда ещё её любовник научит-ся понимать этот мир?

— Ладно. Разбойников, кабанов и эльфов разогнали к Врагу и лешему! Лес вытоптали целиком. Впереди река, объезжать долго. Как поступите?

На этот раз подростки задумались всерьёз. Но решения опять выдали поспешно и почти одновременно. Либо их учили думать быстро, либо не учили думать вообще.

— Измерю глубину веткой, и буду переправляться в самом мелком месте.

— Отыщу местных жителей и расспрошу, где брод.

Маг спокойно кивнул, и разрешил быть свободным любителю сражений.

— Но почему? — Тыш нечасто спорил с магом, но в этот раз явно расстроился и оскорбился за своего любимца. — Шурп самый храбрый из молодняка, и прекрасный боец! Да и вообще, зачем слать к Шангсу молодых, даже я мог бы съездить!

— Храбрость это хорошо. А вот глупость — непростительна. Твой Шурп под присмотром станет одним из лучших лиму, но если отправить его в одиночку, непременно ввяжется во все неприятности на пути и провалит задание. А отправляю я молодого потому, что послание не к Шангсу.

Вос развернул карту, и спор стих сам с собой. Сидона и Тыш, не раз видевшие его примитивные схемы, только восхищённо вздыхали, глядя на цветные обозначения, значки, обозначающие леса, горы, поля и реки. Парнишка тоже оказался понятливым, схватывал на лету.

— Видишь, здесь указан путь на юг вплоть до вольных городов. К сожалению, дальше наши торговцы не забредают. Но где-то на юг от Фаргона, на берегу океана, есть ещё один город. Город повелителей моря, капитанов. Твоё задание — как можно быстрее добраться до этого города, и передать вот этот свёрток любому капитану.

Подросток с любопытством принял довольно объёмный, но лёгкий свёрток.

— На словах передашь, что Вос, ученик великого Кванно Шаррака, хочет побеседовать и… сделать деловое предложение. Надо просто забраться повыше, и подуть в эту штуку посильнее, тогда мы сможем поговорить.

Вос усмехнулся:

— В пути остерегайся магов, вообще держись от них подальше, в драку без нужды не ввязывайся. А когда вернёшься, станешь лиму по всем правилам.

Подросток недоверчиво присвиснул и перевёл взгляд на Сидону. Лери неодобрительно поджала губы, но кивнула, вызвав целый взрыв ликования. Конечно, Вос не имел права обещать такое, ведь возводить в ранг лиму вправе только хозяева земель и стада. Но путь, что предстоял мальчишке, вполне заслуживал самой высокой награды.

— Тыш, позаботься о снаряжении нашего гонца. Доспехи, оружие, припасы, зерно для телёнка.

— Оружие, доспехи лучшие? — С неодобрением проворчал лиму.

— Нет, как раз из тех, что похуже. От всякой мелочи и так отобъётся, а вот привлекать внимание тех, кто посерьёзней, не стоит. Самое лучшее снаряжение получит по возвращению, в награду.

— Каменное? — Затаив дыхание, спросил подросток, впервые осмелившийся подать голос по собственной воле.

— Каменное, — согласился маг, со вздохом прикидывая, что ещё не одна сотня лет пройдёт, прежде чем изделия местных мастеров будут способны поспорить с творениями сенсея. — Да, и карту тоже захвати. Мне торговцы новую сделают, а эта и тебе пригодится, да и капитанов заинтересует, если я хоть что-нибудь понимаю в жизни.

Сидона едва дождалась, пока лиму и подросток отойдут достаточно далеко, прежде чем высказать всё, что думает о наглом маге:

— Тебе что, Гильдии мало? Ещё и капитанов тебе подавай! Зачем их вмешивать? Что ты творишь, лезешь во все дела, ничего не понимая, нарушаешь привычный уклад…

— Сидона! — Лери захлебнулась словами. Она уже привыкла, что её имя в устах любовника звучит нежно, невесомо, удивительно ласково. Но сейчас это звучало как вспышка молнии, как удар по наковальне. — Запомни, времена меняются, и те, что не желают меняться вместе с ними, цепляются за привычный уклад, остаются в прошлом. Я не хочу, чтобы на месте этой крепости остались лишь обожжённые руины, а моей женщине пришлось бежать с горсткой обгоревших лиму на четвёртую сторону! Я не хочу, чтобы наши дети унаследовали пепелище и вечную войну! И потому, я буду изменять всё, чтобы этого не произошло. И слуги будут шпионить, раз уж стража не способна, торговцы собирать сведенья, а мальчишка-гонец постарается ввести в игру водных магов.

Вос поднял на лери усталые глаза, даже протянул руку, но не решился притронуться к ней на глазах всего двора.

— Я силён. Я сделаю всё, что смогу, но этого может оказаться недостаточно. И если я смогу использовать капитанов, чтобы предотвратить войну с Гильдией, от которой выиграют лишь шакалы, я это сделаю. Даже если лекарство окажется хуже болезни!

Сидона со вздохом села рядом с Восом. Отчего-то сейчас сильный и уверенный маг показался ей таким же потерянным и несчастным, как пъяница Диш. Хватается за всё подряд, ищет, пробует, раз за разом ошибаясь в мире, который в чём-то проще, но в чём-то неизмеримо сложнее его собственного. Вдруг вспомнился Кванно, до самой смерти живший и дышавший законами своего страшного мира, раскалённого и зара-жённого войной.

— Понимаешь, нельзя доводить до равновесия сил. На нашей стороне — я и лиму, но у Гильдии много магов. При равенстве сил можно противодействовать до полного уничтожения. Третья сила нарушит равновесие, внесёт свои коррективы. Если бы капитанам нечего было противопоставить Гильдии, они давно бы уже были покорены. Ты же знаешь, что Ритон и Фаргон только формально вольные города, а по-настоящему, там уже давно распоряжаются огненные.

Третья сила. Понимание вдруг пришло к Сидоне. А не этого ли добивался Кванно, выдёргивая человека из другого мира? Лер, лери и маг. Треугольник власти, не позво-ляющий развалиться лерату. Но кто из них третий? Вос, уверенно занявший место деда, или она сама, первая в истории женщина, обладающая реальной властью?

— Шёл бы ты лучше спать, — сказала лери, обрывая объяснения на полуслове.

Маг замер на полуслове и неуверенно улыбнулся:

— Я так глючно объясняю, или так плохо выгляжу?

— Ты уже довольно долго говоришь на другом языке. И я не всё понимаю. Хотя выглядишь тоже неважно.

— Ну тогда, спокойной но… спокойного дня, лапочка.

Лери ещё некоторое время прислушивалась к его шагам внутри лестницы. Как ни странно, даже не поняв множества слов, суть она уловила. И это было увлекательно и немного страшно. Пытаться понять противника, думать за него, и заставлять действовать так, как выгодно тебе самому. Теперь было понятно, почему Вос так много внимания уделяет шпионам и информации.

Что ж, маг бросил камень, а она займётся кругами на воде. Слухи и сплетни во все времена были уделом женщин. Но мало кто из мужчин знает, на что способен вовремя пущенный слух.

Вос волновался по поводу сбежавшего шпиона и готовящейся к войне Гильдии. Ну что ж, Гильдии придётся слегка изменить планы, и усомниться в сведеньях своих людей. Огненные воюют, воздушные шпионят. Среди магов нет единства. И его будет ещё меньше, когда Сидона расскажет своим сопровождающим «страшную тайну», о том, что недавно к их магу приходил другой маг, повелитель воздуха из Гильдии. Просил покровительства и помощи в грядущем бунте.

Шпион ушёл от Воса. Но сумеет ли он уйти от собственных хозяев?

14. В ожидании бури

— …и обильны были те пастбища, и без счёта паслись рогатые, а люди были добры и жили по законам предков. Но Враг рогатых и двуногих позавидовал счастью и миру, и наслал льды и холодные ветра. И льды наступали, а ветры замораживали, и всё меньше становилось пастбищ, и умирали во множестве рогатые и двуногие. И бились лиму за каждое пастбище, но политая кровью трава была скудна и горька. И молились люди небесному быку, но не отвёл он беду. И тогда отринули они старые законы, и прокляли небесного владыку, отказавшись молиться ему. И близок был конец всего.

Но родился тогда великий герой. Говорят, что отцом его был странный лиму, что ездил и бился верхом на корове. Над ним смеялись — и он убивал шутников, а столь свирепа была та корова, что побеждала любого быка, и даже приходя в охоту не подпускала к себе никого, кроме хозяина. И тогда сам лиму возлёг с грозной коровой, и родилось у них дивное дитя. Ростом с быка, и рога он носил, и силы был дивной, но разум был ясен его, а ел он только кровавое мясо. И всех своих врагов он побеждал и съедал. Двое в одном он был, человек и бык.

— Нет, ваши легенды, конечно, безумно интересны, но я вообще-то просил рассказать, как появилась Гильдия…

— А ты запасись терпением! — Сидона отвечала довольно ядовито. Они лишь второй раз ехали на озеро, и хотя вода уже не внушала лери такого ужаса, как раньше, но нер-возность оставалась. — Рассказываю так, как рассказывали мне. А если неинтересно, можешь расспросить кого другого. Говорят, мужчины ещё и подвиги его перечисляют, половина из которых — оплодотворение целых стад коров и жён сожранных врагов!

— Ну не сердись, душа моя! Слушаю очень внимательно. Жаль, что я плохо помню легенду о нашем минотавре. Можно было бы сравнить. Хотя из того, что помню, главное отличие — отсутствие лабиринта. Плохо у вас с архитектурой!

Лери, как обычно, пропустила все не относящиеся к делу размышления мимо ушей.

— И столь громок был его голос, что в страхе падали храбрейшие из лиму, а рогатые смиренно преклоняли колени. И сказал тогда двуногий рогатый герой: «Отныне я буду править всеми вами». И стал первым лером.

— Вот как? Ох, неспроста я Дишу рога на корону присобачил! Молчу, молчу, радость моя, внимаю музыке твоего несравненного голоса!

— И сказал он: «Велика сила наша, так зачем мы ютимся на скудных пастбищах? Там, за горами, есть богатая тёплая земля, много пастбищ и слабые люди. Так пойдём же туда, и возьмём всё это по праву сильного! А эта земля отныне проклята, пусть остаётся Врагу. Мы уйдём, но однажды вернёмся и поднимем на рога весь этот лёд. А до той поры, нет больше севера. Нет четвёртой стороны, есть только три остальные».

— Обалдеть. Так лиму прогнал ледник? Молчу, и внимаю, лапочка. Не смотри на меня так, ты же знаешь, я люблю тебя в любом виде. А в гневе твои глазки особенно выразительны!

Сидона пригрозила магу кулаком, и перевела дыхание. Не стоило соглашаться идти пешком, на волокушах доехали бы вдвое быстрее. Вон, лиму из сопровождения, едва не спят верхом на своих быках.

— Страшен был путь через горы. Каждый третий лиму потерялся в горах. И половина стада исчезла в бездонных пастях пропастей. А из двуногих, что шли пешком, женщин и детей, только каждый десятый добрался до новых пастбищ.

Но злы и жадны оказалить люди за горами. Взяли они оружие, и сказали: «Уходите обратно, глупые чужаки. Нет здесь для вас пастбищ. Мы сеем хлеб для себя, а не для рогатых!» И прогневался первый лер. И повёл в битву своих лиму. И сказал так он: «Отныне, хлеб сеете вы для рогатых. Те, кто смиренно склонятся, будут жить под нашей властью, те же, кто оружие поднял, будут на рога подняты. И дети их, и внуки. Лишь женщин их оставим мы себе, и будем сеять в их животах, пока не возродится весь народ наш». И было так. И во все три стороны ударили грозные рога. Пало без счёта слабых пахарей, а жён их брали лиму, и рождались герои от них.

Но жадны оказались многие лиму. И стали они враждовать из-за новых пастбищ и мягких женщин, и пролилась кровь повелителей рогатого гнева. И смеялся первый лер. И говорил он: «Зря из-за малого бодаетесь вы. Ведь лишь на малую часть сей земли пала рогатая тень! Далеко ещё до большой солёной воды. Будет много пастбищ, и ещё больше женщин. Не съесть быкам всей травы, и всех женщин лиму не взять. Так пойдём же дальше!»

И не было силы, что остановила бы рогатых. И не было равных первому леру. Но хитры и коварны были пахари. Возвели они стены деревянны, да каменны, и подняли три города. И спрятались там, как последние трусы. И разгневался тогда герой: «Не спрятаться вам и не скрыться, поднимем мы на рога даже ваши стены!» И вскричал он: «Смотрите, что сотворили наши рабы, пока вы нежились на животах их жён. Так сметите же эти жалкие города. И пусть никогда более не встанет преграда на пути у быка!»

И дрожали трусливые пахари, и рушились стены под ударами рогов. Пали тогда Фаргон и Ритон, и Шиххон ждала та же участь. Но вышел тогда из-за стен маг, роста дивного, злобы непомерной. И сказал он: «Инабулус я! Нет равных силе моей. Украл я жар у солнца, украл я блеск у молнии! И сокрушу я вас, ненавистные рогатые, завершу то, что не смог отец мой. Ибо я — сын Врага!»

— Что, прямо так и сказал?! Это круто, сын ледника! Дрожите, «Титаники»!

— Слушай, оставь свой юмор при себе! Всё равно его никто не понимает! Немного уже осталось.

— Прости.

— Смеялись лиму. Смеялся лер. Ибо тощ и стар был Инабулус, и никакого оружия не взял он. И обрушились на него рогатые, собираясь растоптать, и первыми мчались сильнейшие, сыновья первого лера. Но вскричал страшно злой старец, и пролился огонь без меры, и до смерти опалил передних, и до полусмерти тех, что ехал следом. И от боли и страха бодали своих рогатые, и пало без меры храбрых лиму, и все до единого наследники героя.

И застонал от горя первый лер и вскричал он: «Уходите на завоёванные пастбища, мои храбрые лиму! Плодите детей и телят и ждите, пока не вернусь я. Мне одному оставьте сына Врага!» И пал он на землю, и обратился в быка, втрое больше, чем самый могучий из рогатых. И белее снега были его сияющие рога, а шкура была черна, как ночь, и звёзды сияли на ней. И поняли тогда лиму, что сам небесный бык вёл их, и возликовали они.

И под стенами Шиххона сошлись первый лер, небесный бык, и гнусный Инабулус, и от битвы их дрожала земля и звёзды с небес падали дождём. И жёг злым огнём сын Врага, и бодал светлыми рогами небесный бык. И устрашился Инабулус, и побежал, и погнался за ним грозный лер, и загнал на самое небо. И до сей поры бьются они, роняя звёзды, и луна, что над нами сияет — это рога небесного быка!

Сидона обожгла злым взглядом попытавшегося что-то сказать мага, и спешно продолжила:

— И воспряли духом храбрые лиму и сказали: «Не стоять тут боле стенам, коли прогнал наш владыка сына Врага, сокрушим же Шиххон!» Но вышли из-за стен гнусные маги, ученики мерзкого Инабулуса, и пролили огня без счёту, и ночь стала светлее дня. И вспомнили тогда лиму мудрые слова первого лера, и вернулись на захваченные пастбища. И ждут с тех пор, пока вновь не сойдёт с неба небесный бык, и копят силу. А когда воплотится вновь первый лер, в лере земном, поведёт он лиму своих, и сокрушит Врага, и всех потомков его.

Вос подождал целую минуту, чтобы удостовериться, что легенда уже закончилась, и говорить можно. Сидона в последнее время была очень раздражительной, хотя напрочь отвергала предположения мага относительно беременности.

— Погоди, но если ваши снесли с лица земли Фаргон и Ритон, откуда они взялись снова?

— Отстроили.

Это краткое слово так странно звучало после выспренной легенды, что маг невольно рассмеялся. И не мог остановиться, пока лери лично не одарила его затрещиной.

— Не знаю, что здесь смешного, но ты сам видишь, почему лиму не слишком любят магов. И почему многое прощают Дишу. И не смей спрашивать что случается с рогами небесного быка в полнолуние и новолуние! Я не собираюсь перечислять все версии!

— Я вобще-то хотел спросить, почему лиму не молятся небесному быку, если верят во всю эту чушь?

— Чтобы не отвлекать от боя! — Сидона была настолько серьёзна, что Восу враз расхотелось шутить.

Она же умная, проницательная женщина, да ещё и с магическими способностями. Не может же она сама во всё это верить? Чушь ведь, хотя не исключено, что имеет давно перевранные исторические корни.

К счастью, озеро наконец показалось, и тяжесть молчания развеялась сама собой.

На этот раз магу даже не пришлось загонять Сидону в воду силой. Правда, неуго-монная лери умудрилась соорудить нечто вроде купального костюма восемнадцатого века, так что фигуру почти не было видно.

Лиму привычно рассеялись по лесу, чтобы не раздражать лери, а между делом пас-ти быков и лакомиться поздними ягодами.

Сидона старалась изо всех сил, загребая руками и ногами, но временами всё же срываясь на беспорядочное паническое барахтанье. Вос по-прежднему не мог понять, как можно так бояться воды. Конечно, степнякам плавать было просто негде. Но сколько уже поколений прошло с тех пор, как они завоевали эти многоводные земли?

Маг, всерьёз начавший совать нос во все дела лерата, во многом уже преуспел. В большинстве случаев достаточно было подать идею — и она подхватывалась и развива-лась на глазах. Так, с его лёгкой руки рудокопы освоили подпорки и крепежи, а каски, сооружённые из дерева и шкур, заинтересовали даже лиму. Кузнец мигом соорудил меха по грубой схеме, и забросил свой дурацкий веер.

Но были и проколы. Колесом никто так и не заинтересовался, хотя подъёмный механизм, насосы и некоторые другие мехнизмы, сооружённые ещё Кванно, использова-лись в крепости долгие годы. Не помогла даже мастерски исполненная иллюзия автомобиля. В состянии покоя машина вызывала только рассеянное любопытство, а стоило магу её разогнать, как слуги разбежались, а лиму взялись за оружие.

С освоением реки было ещё труднее. Восу просто не поверили, что существуют безумцы, способные войти в воду выше пояса по собственной воле. И тем более, никто не заинтересовался проектом лодки. Сети и удочки тоже никого не впечатлили, только гарпун, кое-как выкованный кузнецом, получил оживлённое одобрение лиму. Правда, о рыбе и речи не шло. Какая тут рыба, если можно метнуть эту штуку во врага, а затем дёрнуть за трос и выдернуть из седла супостата.

Правда, выделились люди, берущие на себя новые функции. Пара торговцев окончательно перешли на ремесло шпионов, с огромным удовольствием собирая информацию, а фильтровать слухи и разбирать доносы слуг взялась девица Гиа, секретарь Сидоны. При её явном здравомыслии и феноменальной памяти, об этом направленни можно было больше не беспокоиться.

Хотя сейчас больше всего беспокоила мага Гильдия. Слишком далёкая, чтобы слухи не доходили обычными путями, и слишком близкая, чтобы забыть о ней хотя бы ненадолго.

Он чисто механически поддерживал молодую женщину на воде, терпеливо показывая ей правильные движения и односложно подбадривая. В последнее время Вос настолько углубился в рассчёты, что временами замирал на месте, раз за разом прогоняя в уме схемы заклинаний. Метод тыка был не слишком эффективен, но любая наука и любые знания начинаются именно с него.

— Как ты думаешь, а капитаны тоже учатся плавать и говорить с водой?

Сидона явно решила сделать передышку, попыталась встать на дно, и ушла под воду с головой, слишком поздно поняв, что они забрались едва ли не к центру озерца. Маг быстро вытянул лери на поверхность и помог выбраться на мелководье. Причём предпочёл не комментировать происшествие.

— Можешь быть уверена. Маги воды просто обязаны уметь плавать и хорошо ладить с водой.

— Но ты же показывал мне океан иллюзией! Просто очень большое озеро, а ты говоришь, что хорошо понять стихию можно, только близко сойдясь с её яростью! Мне предлагаешь поплавать в Дуоне. А в океане вода спокойная!

Вос рассмеялся:

— Знаешь, милая, ты бываешь удивительно наивной! Напомни мне, чтобы показал шторм, хотя видеть их мне доводилось только в кино. Ярость океана бывает такой, что никакой Дуоне не сравниться! Надеюсь, у нас ещё будет возможность расспросить об этом специалистов.

— А Гильдия?

— Мне рассказывали, что огненные проводят ежегодную церемонию. Загоняют всех, кто претендует на вступление в ряды повелителей огня, в деревянный дом, и поджигают со всех сторон. Те, что выживают — вступают в Гильдию. Похоже на правду. А вот как выкручиваются воздушники — нет даже слухов. Судя по тому, что в Гильдии они на вторых ролях, с обучением у них плохо.

В этот день тренировка продолжалась недолго. Сидона решила попробовать плавать под «усилением», и хотя результаты порадовали, быстро выбилась из сил. Вос не настаивал, отлично понимая, что чрезмерные усилия могут вызвать неприятие. Да и сам он стремился поскорее вернуться и вновь заняться заклинаниями.

Временами маг даже хотел, чтобы убийцы из Гильдии появились поскорее. Чем бы ни завершилось противостояние, не будет больше этого выматывающего ожидания. А если всё получится, он, наконец, сможет всерьёз заняться проектами, которые раз за разом откладывал в долгий ящик ввиду их явно мирного предназначения.

Были некоторые планы и непосредственно связанные с Гильдией. Хотя сам Вос и не пришёл в восторг от дезинформации, распространённой Сидоной, но не исключал варианта, при котором воздушники решат отколоться от огневиков. Если, конечно, слухи о взаимоотношениях этих фракций не являются дезинформацией в свою очередь. Было бы полезно перевербовать шпионов Гильдии, лишить военнизированную организацию магов глаз и ушей, взамен приобретая союзников.

Правда, всё это было лишь вероятностью, но одни уже эти слухи могут привести к тому, что огненные маги заимеют на него немалый зуб ещё до личной встречи. Вос не стал объяснять это лери, если желает заниматься шпионажем, рано или поздно поймёт сама, а огорчать раньше времени нет нужды.

Планам на вечер не суждено было осуществиться. Едва они добрались до замка, как Вос обнаружил, что система оповещения приведена в действие. Его план сработал, и кто-то, пользуясь его поделкой, пытается выйти на связь! Маг никак не ожидал, что мальчишка доберётся так быстро. А может быть, это не капитан, а кто-то из Гильдии, поймавший гонца. Узнать можно было только одним способом.

Не тратя время объяснения, Вос до предела ускорился, и сломя голову помчался к своему «передатчику». Как знать, сколько его уже пытаются вызвать, и насколько хватит терпения. Именно сейчас маг пожалел, что не стал всерьёз отрабатывать заклинание полёта. Сейчас бы просто взлетел на верхушку башни, а не накручивал бы спираль по бесконечной лестнице.

Но к моменту, когда он выскочил на верхнюю площадку, устройство связи уже не подавало никаких признаков жизни. Грубо выкованная помесь трубы и морской раковины, с таящимся внутри заклинанием, молчала. Должно быть, где-то там, вдалеке, кому-то надоело ждать реакции от такого же устройства.

Объявившаяся через несколько минут Сидона сходу разобралась в ситуации, и даже почти час сидела рядом, но новой попытки связи не было. Оставалось только надеяться на то, что неведомый кандидат в собеседники попытается выйти на связь снова.

Сейчас Вос от души ругал себя за то, что не оговорил с мальчишкой время вызова. Ведь это пробные «передатчики», не прошедшие серьёзных испытаний. Заклинание на его экземпляре в полном порядке, но кто может сказать, в каком состоянии оно на дальнем? А если какой-нибудь маг вдобавок попытается разобраться в его действии — наверняка испортит! А ведь это единое заклинание, просто разделённое надвое, свою то часть Вос восстановит запросто, а вот до дальней не дотянется ни при каких обстоятельствах!

На этот раз лери успокаивала любовника. А позже послала слуг с обедом и одеялами. Кто может сказать, сколько теперь придётся сидеть Восу на продуваемой всеми ветрами верхней площадке в ожидании новой попытки.

Магу же оставалось только медитировать и ждать. Вторая попытка может оказаться последней, не стоит рисковать. И он ждал весь день. И ночь, и даже заворачиваясь в одеяло, когда бороться со сном было уже невозможно, ещё раз проверил сигнальную систему.

Вос проснулся не сразу, даже спросонья не понял, где находится. Не в его обычаях было заворачиваться в одеяла, как мумия, да и спать прямо на полу — тоже удовольствие не из рядовых. А противный звук, который упрямо ввинчивался в уши, никак не походил на звонок будильника.