Перстень Иуды Корецкий Данил

Сзади раздался чудовищный грохот, мир исчез, хотя Визжалову показалось, что он еще почувствовал, как Мятте ударил его сапогом под зад, чтобы не испачкать мундир. И можно было быть уверенным, что он не забрызгался…

– Все полностью признались, товарищ генеральный комиссар госбезопасности! Следствие было проведено в кратчайшие сроки, решения «тройки»[33] приведены в исполнение… Есть предложение поощрить товарища Мятте, на которого лег большой объем работы…

Это был обычный рабочий доклад в кабинете, стены которого слышали сотни и тысячи подобных докладов. Но люди в нем находились другие.

– Поощрим, поощрим, – кивнул маленький человечек, сидящий за столом начальника. Но это был не Енон Гершевич Иегуда, а новый нарком внутренних дел, он же начальник ГУГБ, он же секретарь ЦК ВКП(б) Николай Иванович Ежов.

Докладывал его заместитель со знаками различия комиссара госбезопасности третьего ранга, но не Аристарх Сидорович Визжалов, а совершенно новый человек, имя которого Ежов до сих пор не выучил. Ничего удивительного в подобной метаморфозе не было: шла великая чистка НКВД, и старые сотрудники, за малыми исключениями, если и находились еще в здании, то уже не в своих кабинетах, а в камерах внутренней тюрьмы.

– Общественность и трудовые коллективы с удовлетворением встречают очищение чекистских рядов, о чем поступают многочисленные телеграммы и письма трудящихся…

– Поддержка народа – главное в нашей работе! – кивнул Ежов.

– Наиболее наглядна история бывшего заместителя врага народа Ягоды Визжалова, который разложился настолько, что изменил фамилию, носил на шее иностранный перстень, отобранный у бандита, спавшего с его будущей женой, – продолжил новый заместитель. – Может быть, в воспитательных целях предать этот факт широкой гласности через центральные газеты?

Нарком поморщился.

– Не надо. Это может бросить тень на честных чекистов, которых у нас большинство. А таких махровых перерожденцев, как этот Визжалов – считанные единицы! А что это за перстень?

– Вот, – шагнув вперед, комиссар госбезопасности третьего ранга положил перед начальником следственное дело. – Вещественное доказательство сзади, в конверте. Обвиняемый утверждал, что перстень принадлежал Иуде и дьяволу, которые, якобы, являлись к нему и говорили, что делать…

– Душевнобольным притворялся, сволочь! – Ежов порылся в деле, извлек перстень, покрутил в руках, прищурившись, поднес к глазам.

– Действительно, написано не по-русски. Перевод делали?

– Никак нет, товарищ генеральный комиссар государственной безопасности. У нас таких переводчиков не имеется. Да и необходимости не было, он полностью сознался…

– Интересная вещица, – наркомвнудел покрутил вещдок в руках, рассматривая львиную морду и матово мерцающий камень. Они явно просились к нему на палец.

– Так, может, подготовить акт на списание? – заместитель с готовностью наклонился к столу. Но наткнулся на колючий взгляд синих выцветших глаз.

– Ничего не «может»! Не забывайте, наша задача – служить людям. Служить народу. Эта вещь, несомненно, имеет историческую ценность. Вот и перешлите ее в наркомат культуры! Пусть разместят в каком-нибудь музее, чтобы трудящиеся могли полюбоваться изделием старинных мастеров. Ведь эту тонкую работу делали не господа, не цари, не капиталисты, ее делали простые ремесленники, угнетенные трудящиеся!

– Есть, товарищ генеральный комиссар государственной безопасности! – четко ответил новый заместитель.