Как две капли воды Браун Сандра
– Извини. Тебя опередили.
Когда они с Эдди наконец помогли Тейту подняться, подбежал запыхавшийся Джек:
– Двое рабочих не согласны с твоей политикой. Полиция их уже арестовала.
В дальнем углу площадки раздался какой-то шум. Кто-то поднял вверх плакаты против Ратледжа. «Ратледж – розовая свинья» – было написано на одном. «Голосовать за тронутого либерала? Вы что, сами тронулись?» – гласил другой. И еще: «Ратледж – вонючий комми».
– Пошли, – распорядился Эдди.
– Нет. – Сжатые губы Тейта побелели от боли и гнева. – Я приехал сюда пожать людям руки и призвать за себя голосовать, этим я и собираюсь заняться. Пара бутылкометателей меня не остановит.
– Тейт, Эдди прав. – Эйвери крепко сжала его руку. – Пусть этим теперь занимается полиция.
Она как будто пережила тысячу смертей, пока бежала к нему. Бежала и думала: «Вот оно. Я хотела это предотвратить и не смогла». Случившееся ясно показало ей, насколько он уязвим. Как она сможет его защитить? Если кто-то очень захочет его убить, он сумеет это сделать. И ни она, никто другой не смогут этому помешать.
– Привет, я Тейт Ратледж. Я баллотируюсь в Сенат. – Тейт упрямо обернулся к стоявшему рядом с ним рабочему. Тот неуверенно посмотрел на его протянутую руку, потом оглянулся на стоявших рядом. И наконец пожал руку. – Я очень надеюсь на ваш голос в ноябре, – сказал он, прежде чем перейти к следующему. – Привет, я – Тейт Ратледж.
Наплевав на все советы, Тейт шел сквозь толпу, правой рукой отвечая на пожатия, а левой прижимая к виску окровавленный платок. Эйвери никогда еще так не любила его, как в эти минуты.
И никогда еще так не боялась за него.
– Как я выгляжу?
Тейт задал ей этот вопрос лишь после того, как с сомнением посмотрел на свое отражение в зеркале. Он оставался на парковке до тех пор, пока те, кто закончил работу, не разъехались по домам, а следующая смена не отправилась в цеха.
Только тогда он позволил ей и Эдди посадить себя в машину и отвезти в ближайшую больницу. Джек на второй машине ехал за ними. В больнице Тейту наложили три шва и заклеили рану пластырем.
Эйвери прямо оттуда позвонила Нельсону и Зи, потому что знала, что если они узнают о случившемся из новостей, то будут безумно волноваться. Они потребовали к телефону самого Тейта. Он шутил по поводу инцидента, хотя Эйвери видела, как он только что с благодарностью принял болеутоляющее, которое дала ему сестра.
В вестибюле «Адольфуса» их ждала куча репортеров.
– Постарайтесь, чтобы они сделали снимки твоего измазанного кровью костюма, – сквозь зубы процедил Эдди.
За такие слова она с наслаждением выцарапала бы ему глаза.
– Сволочь ты.
– Я просто делаю свою работу, – спокойно ответил он. – Надо выжимать максимум из любой ситуации.
От возмущения она даже не нашлась, что ответить. Кроме того, они в этот момент как раз прокладывали себе путь к лифту. У двери номера она обернулась к Джеку и Эдди, которые собирались войти следом за ними.
– Тейт сейчас ляжет. Нужно время, чтобы подействовало болеутоляющее, – заявила она, пресекая возражения заранее. – Я скажу телефонистке, чтобы она нас ни с кем не соединяла.
– Он должен сделать какое-нибудь заявление.
– Ты его и напишешь, – сказала она Джеку. – Просто вспомни, что он говорил. На обратном пути он сказал, что не собирается подавать в суд на человека, который кинул в него бутылку, хотя ненавидит насилие и считает его самой примитивной формой самовыражения. Так же он не будет предъявлять претензий ко всей этой группе из-за действий одного из ее членов. Уверена, у тебя все отлично получится.
– Я зайду за вами в семь тридцать, – сказал Эдди, направляясь к своей комнате. Потом обернулся и добавил: – Ровно.
Тейт немного поспал, потом посмотрел новости, принял душ и переоделся.
– Ну как?
– Очень соблазнительно, – окинув его задумчивым взглядом, похвалила она. Прядь волос очень мило прикрывала рану. – Повязка придает твоей весьма добропорядочной внешности залихватский вид.
– Что ж, – пробормотал он, – и то хорошо. Но болит чертовски.
Эйвери придвинулась поближе и с состраданием посмотрела на него:
– Мы можем не ходить.
– Эдди этого не вынесет.
– Ну и пусть. Все остальные поймут. Если Майкл Джексон отменяет концерт из-за расстройства желудка и не боится разочарования тысячи поклонников, то ты можешь не пойти на ужин и огорчить какую-то пару сотен.
– Но поклонники Майкла Джексона не платят по двести долларов за место каждый. Он может себе позволить отменять выступления. Я – нет.
– Прими хотя бы еще таблетку.
Он покачал головой:
– Уж если я пойду, то должен полностью собой владеть.
– Господи, как же ты упрям! Точно так же ты и днем не ушел.
– Это отлично смотрелось в вечерних новостях.
Она нахмурилась:
– Ты сейчас говоришь, как Эдди. Ты баллотируешься в Сенат, а не пытаешься завоевать звание лучшей мишени года, которую может поразить любой, кому не нравится эта система. Ты не должен подвергать свою жизнь опасности только потому, что это хорошо смотрится в вечерних новостях.
– Слушай, я не помчался за этим типом и не вышиб ему мозги именно из-за того, что баллотируюсь в Сенат.
– Ага, это мне уже нравится. Кандидат, который открыто говорит, что думает.
Они расхохотались, но потом смех вдруг стих. Он с нежностью посмотрел на нее:
– Это мое любимое платье. Ты выглядишь сногсшибательно.
– Спасибо.
На ней было черное платье для коктейля, которое ему нравилось.
– Сегодня днем я вел себя как последний негодяй.
– Ты сказал несколько обидных вещей.
– Знаю, – признал он. – Я это сделал специально. Частично из-за того…
Раздался стук в дверь.
– Семь тридцать, – раздался голос Эдди.
Тейт выглядел расстроенным. Эйвери, с трудом сдерживая разочарование, схватила сумочку и направилась к двери. Все ее чувства были напряжены. Нервы – натянуты в струну. Ей хотелось разрыдаться.
И она чуть не вскрикнула, когда одним из первых, кого она увидела в Саутфорке, оказался человек, замеченный ею в аэропорту.
Ранчо, ставшее знаменитым после сериала «Даллас», сверкало огнями. Это был праздничный вечер, поэтому дом был открыт и гости могли заглянуть внутрь. Сам ужин предполагалось провести в соседнем здании, где часто устраивали большие приемы.
Народу собралось больше, чем ожидали. Едва они прибыли, им тут же сказали, что зал переполнен. Многие были готовы заплатить больше двухсот долларов, лишь бы попасть на ужин и услышать выступление Тейта.
– Это все из-за сегодняшнего инцидента, – сказал Эдди. – Все местные программы начинали с этого сюжета свои новости. – Он посмотрел на Эйвери и самодовольно улыбнулся.
Она взяла Тейта под руку, давая понять, что он для нее важнее шестичасовых новостей и даже выборов. Эдди только ухмыльнулся еще шире.
Он все меньше нравился Эйвери. Его непозволительного поведения с Фэнси оказалось достаточно: она уже не верила его бойскаутскому виду.
Тейт же доверял ему безоговорочно. Именно поэтому она не рассказала ему, что видела Фэнси, выходящей из комнаты Эдди, хотя Тейт и предоставил ей такую возможность. Она чувствовала, что Тейт постепенно начинает лучше к ней относиться, ей не хотелось все портить и поливать грязью его друга.
Сейчас ей хотелось забыть об Эдди и о других волнениях тоже. Она должна поддерживать Тейта. Возможно, рана причиняла ему больше беспокойства, чем он старался казаться. К ним подошел какой-то местный энтузиаст. Он потрепал Эйвери по щеке и пожал руку Тейту. Когда она запрокинула голову, рассмеявшись его шутке, то опять заметила в толпе седого мужчину.
Она взглянула еще раз, но тут же потеряла его из виду.
Наверное, она ошиблась. На человеке в аэропорту был ковбойский костюм и стетсон. Этот же был в строгом костюме. Возможно, просто случайное сходство.
Она старалась внимательно слушать обращавшихся к ней людей, но продолжала оглядывать толпу. До ужина она его больше не видела. С главного стола было трудно видеть все уголки огромного зала. Хотя ужин был официальный, люди постоянно ходили взад-вперед. Телевизионщики все время направляли на нее софиты.
– Не хочешь есть? – Тейт наклонился к ней и посмотрел на ее полупустую тарелку.
– Слишком много волнений.
Она была крайне встревожена и думала, не рассказать ли Тейту о подстерегающей его опасности. Она видела в сегодняшнем случае предупреждение. В следующий раз это может оказаться не бутылка. Это может оказаться пуля. И она может принести смерть.
– Тейт, – неуверенно начала она, – ты случайно не заметил такого высокого седого человека?
Он засмеялся:
– Я с полсотни таких видел сегодня.
– Один из них показался мне знакомым.
– Может быть, он всплыл из прошлого, которое ты не до конца вспомнила.
– Возможно.
– Послушай, ты в порядке?
Она выдавила из себя улыбку и прошептала ему на ухо:
– Жене кандидата надо сходить в дамскую комнату. Это будет прилично?
– Гораздо приличнее, чем возможные в противном случае последствия.
Он встал, чтобы помочь ей подняться. Она извинилась. У края помоста официант подал ей руку и поддержал ее на шатких ступеньках. Направляясь к выходу, она постаралась незаметно оглядеть толпу в поисках седовласого.
У двери она почувствовала разочарование и облегчение одновременно. Она была почти уверена, что это был тот самый человек, которого она видела в аэропорту. С другой стороны, существовали тысячи техасцев с седыми волосами. Ей было чуть стыдно своей паранойи, и она печально улыбнулась.
Улыбка застыла у нее на губах, когда кто-то злорадно прошептал за ее спиной:
– Привет, Эйвери.
30
В полночь «Макдональдс» в центре Далласа походил на аквариум с золотыми рыбками. Он был ярко освещен. Сквозь огромные стеклянные окна были видны все сидевшие внутри, как актеры на сцене.
У кассы принимали заказ от какого-то посетителя. За столиком в углу спал пропойца. Две парочки подростков брызгали друг в друга кетчупом.
Эйвери запыхалась, потому что ей пришлось пробежать три квартала от отеля, но у ресторана она замедлила шаг. Она была одета совсем не так, как все вокруг. Да и вообще, женщине одной в такой час не следовало находиться на улице.
Она снаружи заглянула в залитый светом зал. Он сидел в кабинке совершенно один. К счастью, кабинка была у окна. Когда зажегся зеленый свет, она поспешила перейти дорогу. Ее каблучки звонко застучали по мостовой.
– Ммм, неплохая девочка!.. – Какой-то чернокожий парень, сладострастно причмокивая языком, смотрел ей вслед.
На углу две женщины, одна рыжеволосая, другая с волосами цвета красного вина, пытались привлечь внимание мужчины в кожаных брюках. Он стоял, прислонившись со скучающим видом к фонарному столбу. Когда Эйвери проходила мимо, он окинул ее плотоядным взглядом. Рыжеволосая развернулась, уперлась руками в бока и крикнула Эйвери:
– Эй ты, сучка, не верти здесь своей задницей, не то получишь!
Эйвери не обратила на них внимания и пошла по тротуару к окну. Оказавшись напротив кабинки, она постучала в стекло. Вэн Лавджой оторвался от шоколадного коктейля, заметил ее, ухмыльнулся и показал на сиденье рядом с собой. Эйвери сердито покачала головой и сделала знак, чтобы он вышел.
Он не торопился. Она нетерпеливо следила, как он проходит через ресторан, выходит в дверь и сворачивает за угол. Когда он наконец подошел к ней, она кипела от ярости.
– Что ты задумал, Вэн? – спросила она. Прикидываясь абсолютно невинным, он сложил руки на груди и переспросил:
– Я?
– Почему мы должны были встретиться именно здесь? И в такое время?
– Ты предпочла бы, чтобы я зашел в твой номер – в тот самый, который ты занимаешь вместе с мужем другой женщины?
В последовавшем молчании он небрежно закурил самокрутку с наркотиком. Сделав две затяжки, он протянул ее Эйвери. Она оттолкнула его руку.
– Ты и представить себе не можешь, какой опасности ты подверг меня сегодня вечером.
Он прислонился к стеклу.
– Я весь внимание.
– Вэн! – В отчаянии она обхватила голову руками и стала тереть виски. – Это так трудно объяснить, тем более здесь.
Женщины на углу выкрикивали какие-то непристойности, а мужчина в кожаных брюках чистил ногти перочинным ножом.
– Я незаметно выскользнула из отеля. Если Тейт обнаружит, что меня нет…
– Он знает, что ты не его жена?
– Нет! И не должен знать!
– Как это?
– Сразу не объяснишь.
– Я не тороплюсь.
– Я тороплюсь! – крикнула она, хватая его за руку. – Вэн, ты не должен никому об этом рассказывать. От этого зависят жизни людей.
– Ага, Ратледж может так рассвирепеть, что убьет тебя.
– Я имею в виду жизнь Тейта. Это не игра, поверь мне. Слишком многое поставлено на карту. Когда я смогу тебе все объяснить, ты сам с этим согласишься. Но сейчас мне надо возвращаться назад.
– Ну и забавы у тебя, Эйвери. Когда ты на них решилась?
– В больнице. Меня приняли за Кэрол Ратледж. Они сделали мне пластическую операцию до того, как я могла все объяснить.
– А когда смогла, почему не объяснила?
В отчаянии она схватилась за единственную возможность.
– Спроси Айриша! – выпалила она,
– Айриша! – Он закашлялся от дыма. – Так этот сукин сын все знает?
– Совсем недавно. Мне надо было кому-то рассказать.
– Так вот почему он послал меня сюда. А я все не мог понять, с чего это мы освещаем кампанию Ратледжа, словно он член королевской фамилии или что-то в этом роде. Айриш просто хотел, чтобы я присмотрел за тобой.
– Наверное. Я не знала, что он так решил. Я была поражена, увидев тебя в Хьюстоне. Мне хватило того случая на ранчо, когда я открыла дверь и увидела тебя на пороге. Ты тогда меня узнал?
– В тот день, когда ты вышла из больницы, я заметил, что манеры миссис Ратледж очень похожи на твои. Она так же облизывает губы и встряхивает головой. После съемок на ранчо я был почти убежден, что это ты. Сегодня я окончательно удостоверился и решил дать тебе понять, что знаю твой маленький секрет.
– О Господи!
– Что такое?
Эйвери увидела, что к ним приближается полицейский.
– Ну, в чем дело? – раздраженно спросил брата Тейт.
Джек закрыл дверь своей комнаты и снял пиджак.
– Выпьешь?
– Нет, спасибо. Что случилось?
Когда они входили в отель, Джек взял брата за локоть и шепнул, что хочет поговорить с ним наедине.
– Прямо сейчас?
– Сейчас.
Тейт вовсе не собирался сегодня вечером проводить совещание с братом. Он хотел поговорить наедине только с собственной женой. С момента приезда в Саутфорк она вела себя как-то странно. До этого все было отлично.
За ужином она завела разговор о седовласом человеке – по-видимому, это был кто-то из ее прошлого, вдруг оказавшийся на банкете. Кто бы это ни был, скорее всего, она увиделась с ним, когда выходила в дамскую комнату, потому что оттуда вернулась бледная и потрясенная.
Остаток вечера она сидела как на иголках. Несколько раз он замечал, как она нервно покусывала нижнюю губу. Улыбалась она принужденно и натянуто. У него не было возможности выяснить, в чем дело. Он хотел заняться этим сейчас, немедленно.
Но ради поддержания мира внутри своего лагеря он решил сначала ублаготворить Джека. Когда они ждали лифт, он повернулся к Эйвери и сказал:
– Джек хочет, чтобы я зашел к нему на пять минут. – Он бросил на брата взгляд, который говорил: «Пять минут, не больше».
– Сейчас? – спросила она. – Тогда я подойду к администратору, попрошу у него брошюры и гостиничные сувениры для Мэнди. Я быстро. Буду ждать тебя в номере.
Она пошла назад. Тейт поднялся наверх с Джеком и Эдди. Эдди пожелал им спокойной ночи и направился к себе, оставив братьев вдвоем. Тейт в нетерпении смотрел, как Джек достает из кармана пиджака и протягивает ему бежевый конверт. На конверте стояло его имя. Тейт вскрыл конверт. Прочитав послание дважды, он из-под нахмуренных бровей взглянул на брата:
– Кто это тебе передал?
Джек наливал бренди:
– Помнишь ту женщину в голубом, сегодня за ленчем? Она сидела в первом ряду.
Тейт указал подбородком на горлышко бутылки:
– Я передумал.
Джек протянул ему стакан. Тейт смотрел на письмо, держа его на расстоянии вытянутой руки, и медленно, не отрываясь, пил бренди.
– Почему она попросила тебя это передать?
– Наверное, решила, что передавать его самой будет не слишком прилично.
– Прилично? – фыркнул Тейт, опять взглянув на письмо.
Не пытаясь скрыть того, что это его забавляет, Джек спросил:
– Могу я высказать догадку, о чем письмо?
– Приглашение на бинго.
– Могу я кое-что предложить?
– Нет.
– Не будет ничего страшного, если ты примешь приглашение. Более того, это может помочь.
– Ты, кажется, забыл, что я женат?
– Нет. Кроме того, я вижу, что сейчас твой брак гроша ломаного не стоит, но ты не захочешь выслушивать мое мнение о твоем браке и твоей жене.
– Ты прав. Не захочу.
– Не злись, Тейт. Я блюду твои интересы. Ты это знаешь. Воспользуйся приглашением. Я не знаю, что происходит между Кэрол и тобой. – Он прищурился. – Но я знаю, чего не происходит. Вы не спите друг с другом. Не спите со времени катастрофы. Ни один мужчина, даже ты, не может работать на полную катушку, если у него с сексом не все в порядке.
– На своем опыте испытал?
Джек опустил голову и стал рассматривать содержимое своего стакана. Тейт провел рукой по волосам и поморщился, случайно коснувшись заклеенной раны на виске.
– Извини. Я не хотел. Прости меня, Джек. Я просто терпеть не могу, когда кто-то лезет в мои дела.
– Это касается и наших дел, братик.
– Но я устал так жить.
– Все только начинается. Станешь сенатором, легче не будет.
Тейт облокотился о туалетный столик.
– Наверное, нет. – Он стал молча разглядывать узор на ковре. И вдруг расхохотался.
– В чем дело? – Джек не находил в ситуации ничего смешного.
– Недавно Эдди предложил найти мне женщину, которая помогла бы мне снять напряжение. Где вы оба были, когда я был молод и одинок и не отказался бы от услуг парочки сводников?
Джек криво ухмыльнулся:
– Видно, я это заслужил. Просто ты в последнее время такой взвинченный, ну, я и подумал, что тебе было бы полезно поваляться на сене с какой-нибудь сговорчивой похотливой бабенкой.
– Может, и было бы, но – спасибо, нет. – Тейт направился к двери. – И за выпивку спасибо. – Он взялся за ручку двери, помолчал, а потом спросил: – Ты давно с семьей разговаривал?
– Это ты в связи с выпивкой вспомнил?
– Так, случайно получилось. – Тейт выглядел расстроенным,
– Да не беспокойся об этом. Да, я сегодня говорил с Дороти-Рей. Она сказала, что все в порядке. Ей кажется, что Фэнси влипла в какую-то историю, но она еще не знает, в чем дело.
– Это, наверное, одному Господу Богу известно.
– Господу, может, и известно. Черта с два еще кому.
– Спокойной ночи, Джек.
– Слушай, Тейт! ( Тот обернулся.) Раз тебя это не заинтересовало… ( Тейт понял, что брат смотрит на письмо.) Может, она удовлетворится номером вторым.
Тейт смял бумагу в комок и кинул брату, который поймал его одной рукой.
– Желаю удачи.
По дороге к номеру Тейт снял пиджак и развязал галстук.
– Кэрол, – позвал он, открывая дверь. – Я знаю, что прошло больше пяти минут, но… Кэрол?
В номере ее не было.
Увидев полицейского, Эйвери отвернулась. Блестки на подоле ее платья сверкали так же ярко, как огни ресторана.
– Ради всего святого, спрячь сигарету, – сказала она Вэну. – А то он подумает…
– Не переживай, – криво улыбнулся ее приятель. – Была бы ты шлюхой, ты бы мне была не по средствам. – Он затушил окурок и положил его в карман рубашки.
Пока полицейский разбирался с троими на углу, Эйвери мотнула головой, давая понять, что надо уходить в сторону «Адольфуса». Шаркая ногами, Вэн двинулся за ней.
– Вэн, ты должен пообещать, что никому не расскажешь, кто я. Как-нибудь на следующей неделе мы соберемся втроем: Айриш, ты и я. Он наверняка захочет услышать о моей поездке. Тогда я все объясню подробно.
– Как ты думаешь, сколько бы заплатил за такую информацию Деккер?
Эйвери резко остановилась и схватила Вэна за руку:
– Ты этого не сделаешь! Вэн, пожалуйста!
– Могу, если ты не предложишь мне чего-нибудь повыгодней. – Он отбросил ее руку, отвернулся и кинул через плечо: – До встречи, Эйвери!
Они уже были через дорогу от отеля. Она поспешила за ним, опять схватила за руку и повернула лицом к себе:
– Ты даже не представляешь, как высоки ставки в этой игре, Вэн. Я прошу тебя как друга.
– У меня нет друзей.
– Пожалуйста, не предпринимай ничего, пока я не смогу объяснить ситуацию.
Он опять высвободил руку:
– Я подумаю. Но постарайся найти объяснения получше, не то пеняй на себя.
Она смотрела, как он медленно удаляется. Казалось, в этом мире его ничто не заботит. Она, наоборот, увязла в заботах по уши. У Вэна на руках были все тузы, и он это прекрасно знал.
С ощущением, будто ее только что огрели по голове дубиной, она перешла дорогу. У входа в отель она подняла голову.
У самых дверей стоял Тейт и смотрел на нее.
31
Читать бесплатно другие книги:
