Дикий мир. Колонисты Извольский Сергей

26 апреля, вечер

Ермаков Станислав, база отдыха «Красная»

Стаса все равно напрягли. Дали пару человек поездатых в помощь и озадачили сразу несколькими поручениями. Пока он бегал, зуб и поутих. Помогли две таблетки какого-то кетанова, которые парню подогнала симпатичная девочка Настя, занимавшаяся административной деятельностью.

После помывки в бане, хоть и в быстром темпе, настроение у Стаса поднялось. Дим срулил – он был теперь при штабе, деловым стал. Туда Стас и направился, отпустив поездатых парней, когда все, чем озадачили, было сделано. Но у двери коттеджа стоял часовой, который сообщил, что дома никого нет, все в главном корпусе.

На улице было еще светло, а в главном здании уже темновато. Света нет – только из окон. Стас помыкался пару минут, никого не находя. Набрел на импровизированный госпиталь, украдкой понаблюдал за работой нескольких симпатичных девушек в качестве медсестер. Но доктор его быстро заметил и выгнал, а парень пошел бродить дальше.

– О, начальник! – окликнул Стаса Дим-Дим в одном из коридоров, намекая на его командование приданными парнями.

– Начальников у себя в шараге увидишь, а для тебя я товарищ командир, усек?

– Ух ты! Как поднялся над толпой, так борзым стал, – ухмыльнулся Дим-Дим, подходя к другу.

– Дим, кстати, тут пацаны говорили, что штабист – синоним педераста, как думаешь, не врали?

– Какие юморные пацаны. Будешь вместе с ними, значит, скоро на дальней заставе березовую кору жрать и дошираку радоваться…

– Ладно, помоги Зорина найти, – прервал Стас обычную дружескую пикировку.

– Пойдем, – Дим-Дим развернулся в сторону, откуда пришел, и быстро зашагал по коридору. – Как, разобрался с комнатой? – обернулся он на ходу.

– Нормально все. Решил, – кивнул Стас. Пока Дим зависал в штабе, он поругался с главным по заселению, но комнату отжал неплохую.

– Телочки есть? – обернулся Дим.

– Слышь, телочки! Онанизм тоже спорт, чувак! Все, спасибо, вижу его, – похлопал Стас друга по плечу, углядев в приоткрытую дверь отцов-командиров.

Дим только стукнул ему в бок, не имея аргументов, и, махнув рукой, скрылся по своим неотложным делам. Стас взялся за дверь, даже чуть толкнул ее, но остановился, прислушиваясь к разговору.

– Федорыч, вот на хера тебе туда сейчас ехать? Ты с дуба рухнул? – Резкий голос Толстого, да еще в таких интонациях, заставил Стаса остановиться – он даже шаг назад сделал и дверь чуть прикрыл.

– Саша, по-любому ехать надо. Парней из пожарки не сюда выдернуть, так предупредить хоть.

– Константин Федорыч, пацанов из пожарки и мы забрать можем, к тому же они там семейные наверняка, сразу не сорвутся, а предупредить предупредим, – это Савичева голос, – парней я ваших видел, которые на «буханке» гоняют, с ними тоже поговорю. Или вон Стаса взять действительно, там же земляк наш.

– Нет. Я вашего Стаса возьму, сам с ним поеду. Сейчас выезжаем. Саша, слышишь? – Судя по вескому «слышу», это он к Толстому обратился. – Проблемы есть глобальные? Нет? Лейтенант, тогда за главного здесь. Николаич, давай всех гражданских в главном корпусе собирай к вечеру, я скоро обернусь.

– На чем поедешь-то? Грузовики в разгоне все, джипарь твой тоже уехал до вечера, – ехидно спросил Зорина Толстый.

– Да на «буханке», – после недолгой паузы услышал Стас его ответ.

– У нас «буханка» есть? – недоуменно загудел толстяк.

– А что, нет? Рейнджеры у зэков отбили.

– Я и не знал, что они машины какие-то пригнали.

– Их Щербаков к РЛС на разведку послал. Про бунт ты в курсе уже, про машины не сказали. Парни там пострелялись, пост отбили и с нами связались, до Великополья не дотянулись. Так что про зону мы первые узнали. Ладно, давайте руку на пульсе, я поехал, – послышался звук отодвигаемого стула.

Стас решил, что пора уже показаться, и шагнул вперед, открывая дверь.

– О, на ловца и зверь бежит, – развел руки в стороны Федорович, – давай, Стас, три минуты тебе на сборы и поехали. За главным корпусом у маленькой бани «буханка» стоит, туда подходи. Пока едем, в курс введу.

– Сэрйессэр! – вскинув руку к виску, а другую положив на голову, гаркнул Стас и, развернувшись, пошагал откуда пришел.

– Епть, еще один, – то ли с упреком, то ли с одобрением сказал ему вслед Зорин.

– Стас, стой! – окрикнул парня Савичев. – Пойдем, провожу, – поднявшись, лейтенант легко пробежался по коридору. – Короче, ему приспичило сейчас в Великополье ехать, – шагая в ногу со Стасом, начал он рассказывать, – а там проблемы могут быть. Щербаков от нас человек двадцать ждал сегодня, а там только трое по факту. Мы тут порешали немного и… в общем, если не совсем идиот, выводы сделает. Поэтому смотри, по обстановке там, – лейтенант глянул на Стаса внимательно, тот кивнул. – Стой, – тормознул Савичев парня, решившись еще кое-что довести. – Стас, есть мысли, что Щербаков нас сознательно с красноборскими лбами столкнуть пытается. Нас – это всех кто здесь сейчас, – обвел лейтенант рукой вокруг, – так что, если тебя там впрягут в какое дело, смотри по ситуации, ясно? На рожон не лезь, постарайся, по крайней мере…

– Саня, не парься, у меня дед стрелочником работал, – улыбнулся Стас лейтенанту.

– Слышь, стрелочник! Серега Петров уже на заправке сегодня, куда их Щербаков отправил, с красноборскими пострелялся, так что давай без шуток, а? Да, смотри еще, тут зона рядом, там бунт случился. Зэки власть взяли, так что теперь понятно, откуда те трупы на дороге. Но это еще херня, по ходу зэки эти и в Красном Бору уже сами власть. Так что внимательней.

– Понял, – уже серьезней кивнул Стас, поежившись, – на улице было не жарко.

– Все, давай, вон как раз неглупый и чуткий шагает, – кивнул Савичев на появившегося в дверях Зорина.

26 апреля, вечер

Ермаков Станислав, Великополье

По сумеркам Стас ехал осторожно, без фар. Пока еще не совсем стемнело, так что дорогу он примерно различал. По пути Зорин чуть более подробно рассказал ему о бунте в зоне и замолчал. Сидел, нахохлившись, в окно глядя.

Стас же, обдумав слова лейтенанта, внимательно всматривался вперед. Автомат он положил на колени, про себя выматерив отца-командира, которому шлея под хвост попала почти в одиночку рулить в ночь. Еще и туда, где явно радушного приема ждать не стоило. Печка в «буханке» работала плохо, поэтому, когда подъезжали к предместьям Великополья, Стас подзамерз, и зуб не замедлил отреагировать.

– Мля, – тихо протянул парень с раздражением.

– Стас, что случилось? – Хоть и совсем тихо он выругался, Зорин отреагировал мгновенно.

– Да не, Константин Федорович, нормально все, – быстро ответил Стас, но снова непроизвольно скривился – зуб просто забился пульсирующей болью.

– Стас, епть… – и еще несколько ругательств веско добавил Федорович.

– Извините, Константин Федорович. Зуб болит.

– Давно?

– Да нет, – Стас осекся под тяжелым взглядом, – пару дней уже.

– Ясно. Давай бензина зальем сейчас и решим. С зубами шутки лучше не шутить, все, не спорим! – быстро пресек Федорович возражения Стаса, показывая рукой на заправку.

Король бензоколонки на месте был, закутан был уже не только в бушлат, но и в одеяло, на ногах валенки. Нос показал из будки на несколько секунд, бросил на Стаса неприятственный взгляд и снова скрылся в своей каморке. Федорыч пошел туда и о чем-то тихо поговорил.

Стас же, пока заправлял машину, даже забыл о зубной боли. Не то чтобы он боялся стоматологов… Да, он реально боялся зубных врачей. Просто до дрожи в коленках и до бессонницы перед приемом у дантиста. В последний раз в зубном кабинете Стас был лет в семнадцать и после этого близко не подходил к стоматологическим поликлиникам. Даже зубы старался чистить два раза в день, чтоб больше в кресло это не попадать. Слова же Федоровича о том, что сейчас все решим, добавили ему беспокойства. Зорин же блин со стажем спасатель, может и с помощью пассатижей все решить, с него станется – напряженно думал Стас.

– Константин Федорович, а как решим?

– А ща водки найдем, пассатижи сполоснуть – и решим… – Зорин глянул на парня и почти сразу же расплылся в улыбке, показывая прокуренные зубы, – да ладно, не ссы, к стоматологу сейчас поедем. Хорошая девушка, грамотная. Давай рули, – показал Федорович на второстепенную дорогу между домами.

Через несколько минут Стас тормознул у желтого двухэтажного дома, буквально вросшего в неровный склон холма. Рядом безо всякого порядка стояли похожие здания, в окнах которых мелькали блики живого света. Напротив подъезда, у которого «уазик» остановился, стоял очищенный от снега красный «рено меган».

– Хорошо стоматологи зарабатывают, – кивнул в сторону машины Федорович. – У нее частный кабинет, по деньгам ненамного дороже, чем в поликлинике выходит. Вот многие к ней и идут, да даже и из города наезжают. Говорят, за такие деньги, как она тут несколько зубов делает, в городе только здрасте врачу хорошему сказать можно. Дома, скорее всего, раз машина здесь. Посиди, со мной не надо, – уже выходя из машины, осадил Зорин Стаса, вознамерившегося выпрыгнуть за ним, и скрылся в подъезде.

Сидя в машине, Стас тихо матерился. Так и не очень сильно болело, но боль ноющая, неприятная. Через пятнадцать минут, за которые он уже извелся в ожидании, Федорович появился в сопровождении закутанной в пуховик девушки. Гостеприимно распахнул перед ней дверь, посадил девушку на переднее сиденье, сам залез назад.

– Здрасте, – коротко поздоровалась пассажирка.

– Привет, – ответил Стас, пытаясь присмотреться к девушке. Голос приятный, а лицо не разглядеть – темно уже в кабине, и капюшон необъятный с головы она не сняла.

Пока Стас ехал по указаниям Федоровича, мельком на пассажирку поглядывал, но она в окно смотрела и к нему даже не поворачивалась. Ехать, впрочем, оказалось совсем недалеко – вскоре «уазик» остановился у одноэтажного здания на большом, по меркам городка, перекрестке. Вдали, на холме, виднелось здание администрации на той самой площади, где Стас сегодня уже в ментовке был.

Зорин выпрыгнул из машины, галантно отворил перед девушкой дверь и помог выбраться. Обернувшись, он мотнул Стасу головой – мол, выметайся. Не глуша мотор, Стас выпрыгнул на морозный воздух, не забыв закинуть автомат за спину.

– Я сейчас в администрацию, после за тобой приеду. Давай, разведка, не ссы, девчонка хорошая, все сделает как надо, – гыкнул Зорин и, похлопав Стаса по плечу, полез за руль.

Подождав, пока «уазик» проедет мимо, парень пошагал к крыльцу в торце здания, где девушка уже открыла дверь и скрылась внутри. Стас зашел следом и потерялся – темнота, как у негра… как в шахте темно, в общем. Он постоял несколько секунд, хотел уже мобильный достать, но тут справа из приоткрытой двери полоска света яркого появилась.

Стас сразу увидел, что стоит в маленьком предбаннике. Слева от него небольшой диванчик и столик с потрепанными журналами, справа – дверь с табличкой. Темно, не прочитать. Трубку из кармана все-таки достал, подсветил – «Лисицина Юлия Сергеевна, врач-стоматолог». Лисичка, значит.

– Молодой человек, вы там не потерялись? – раздалось из-за двери с табличкой. Лисичка-то лисичка, а голос строгий, со стальными нотками.

Стас, не торопясь, осмотрелся, прикрыл за собой входную дверь, щелкнув очень кстати имевшейся задвижкой, и только после этого прошел в кабинет. И чуть поджал губы, рассматривая докторшу. А вполне даже себе – невысокая, худенькая, длинные темные волосы собраны в хвост. Девушка уже была в голубом халате, который подчеркивал тонкую талию.

– Здравствуйте, Юлия Сергеевна. Меня Стас зовут, – представился парень, осматривая кабинет. Небольшой, у стены шкаф с открытыми полками, письменный стол, посередине стоматологическое кресло. В углу стоит яркий фонарь типа летучая мышь.

– Очень приятно. Присаживайтесь, – кивнула девушка на кресло, надевая резиновые перчатки.

Стас устроился в кресле, примостив автомат сбоку. Отпустил ремень, и металлический карабин лязгнул о ствольную коробку. Доктор Юля покосилась на это действо, но ничего не сказала. Стас посидел, поерзал немного, прислушиваясь к себе – вроде и ничего так, даже руки не дрожат. Украдкой он наблюдал, как девушка готовила неприятно звякавшие металлом инструменты, а после зачем-то полезла на нижние полки шкафа. Наклонилась, и Стас засмотрелся – не только с лицом и талией у нее в порядке.

Доктор между тем выпрямилась, держа в руках налобный фонарь, поисками которого занималась в шкафу, и подошла к Стасу.

– Это обязательно? – показала девушка на автомат.

– Юлия Сергеевна, сейчас без оружия опасно передвигаться.

– Вот как? Что же происходит?

– А вы сами ничего странного не замечаете? – удивленно посмотрел Стас на нее, а только потом опомнился – это он с Зориным и армейцами общается, почти оперативные сводки по району слушает. А ей-то новости откуда узнавать, кроме сарафанного радио?

– Света нет. Связи нет, – чуть пожала плечами Юлия, – но это же не криминал, люди говорят, скоро все восстановят.

– Юлия Сергеевна, люди не всегда правду говорят. Слышали анекдот, что по инструкции в случае ядерного взрыва надо медленно ползти в сторону кладбища?

– Нет, не слышала. Я, наверное, должна спросить, почему медленно?

– Как бы да. А медленно, чтобы паники не создавать.

Девушка серьезно посмотрела на Стаса, задумавшись.

– Действительно, вы правы. Вы знаете что-то такое, чего не знаю я?

Стас чуть покачал головой – она начинала нравиться ему все больше и больше.

– Юлия Сергеевна, я вам с удовольствием все расскажу, только история долгая, может, вы пока это… того? Посмотрите?

Девушка коротко кивнула, прикрыв глаза, и села на стул рядом с креслом, взяв в руку металлическую штуку с круглым зеркальцем и надев налобный китайский фонарь со светодиодами.

– На что жалуемся? – Свет ее фонаря слепил, и Стас зажмурился, отворачиваясь. Заметив, что его слепит, девушка подняла голову, смотря на парня теперь как бы свысока.

– Я никогда ни жалуюсь.

– Прекрасно. С какой целью тогда ко мне?

– Зуб болит. Сильно. Вверху справа. Вот этот, который сразу за клыком, – показал Стас пальцем, приоткрыв рот. – Вы мне облегчите страдания?

– Хорошо, сейчас посмотрим, – проигнорировала последний вопрос Юлия. – Так, рот пошире. Шире. Еще шире.

Осмотрев зуб, девушка отложила инструмент и приподняла фонарь на лбу.

– У вас пульпит. Зуб спасти можно, вариантов два. Или подождать пока свет дадут, и я вам сразу же сделаю. Только неясно, когда свет будет. Могу вам сейчас обезболить, а завтра поедете в поселок Зеленовку, там в фельдшерском кабинете есть бормашина с механическим приводом. Единственное, не знаю, на месте ли там сейчас…

– А удалить зуб можно?

– Конечно можно. Но зачем вам зуб удалять, когда его спасти можно? – В глазах у Юли было искреннее удивление.

– Доктор, давайте удалим его сейчас? Честно, устал уже от боли этой, сил нет. А дел много, просто некогда ждать.

– Слушайте, у вас очень хорошие зубы. И этот зуб вполне можно спасти, и я считаю, что…

– Доктор, давайте удалим, – убедительно произнес Стас, – очень вас прошу!

– Хорошо, – пожала девушка плечами. – Давайте удалим, – покопавшись в одном из ящиков, девушка положила на десну ароматную ватку и отвернулась, готовя устрашающего вида металлический шприц.

Стас почувствовал, как по десне пошло легкое чувство онемения. Он дотронулся до ватки языком и понял, что это обезболивание для укола. Кончик языка тоже онемел. Прекрасно – уколы ему очень сильно не нравились, а сейчас вон оно как делают уже.

– Хронические заболевания есть какие-либо? На анестезию как реагируете? В обморок не падаете? – отвлеклась Юлия от шприца.

– Да не, нормально все. Мне валерьянку только противопоказано.

– Валерьянку? – удивленно глянула доктор на Стаса.

– Я в марте родился, так что меня после валерьянки держать надо. Башню срывает.

– Как это? – нахмурилась девушка, не понимая, а потом махнула головой: – Шуточки у вас. Рот открывайте, – Юлия быстро уколола три раза в десну вокруг зуба и положила шприц на столик, – пару минут ждем, пока заморозит. Если плохо будет, скажите сразу.

Укола Стас почти не почувствовал. И чего боялся – спросил он сам себя.

– Доктор, а этот зуб, он же недалеко, его быстро удалить?

Прежде чем отвечать, девушка подумала немного. А когда начала говорить, Стас даже залюбовался ею – мало того что симпатичная, так еще и своей обстоятельностью подкупает.

– Вы знаете, очень часто бывает так, что вроде с виду зуб очень легко выйдет, а проблемы начинаются. А иногда смотришь – кажется, что сложно будет, а выходит с легкостью. Так что я никогда не загадываю и стараюсь прогнозов не давать. Попробуйте, заморозилось у вас?

Стас прислушался к себе – боль в зубе чувствовать он перестал, и десна вроде на нажатия языком не реагирует.

– Вроде да.

– Хорошо, приступим тогда. Если что, вы мне мигните, если боль почувствуете, о’кей?

Стас кивнул. Доктор, на его удивление, взяла не плоскогубцы фирменные, а какой-то штырь и несколько раз надавила на зуб. В последний раз, когда давила, парень еле удержался от вскрика. Обезболивающее подействовало как-то неправильно, но чувство бравады заставило его промолчать. Лишь когда доктор отложила штырь и взяла свои кусачки, Стас подал голос:

– Доктор, как-то обезболивающее не обезболило. Может, еще кольнете?

– Что же вы молчите? – нахмурила девушка лобик.

– Я вами залюбовался и отвлекать не хотел.

– В следующий раз говорите сразу, пожалуйста, – стальным голосом выговорила ему девушка. Щеки у нее покраснели слегка, но вид Юлия сохраняла серьезный до невозможности.

После еще одного укола прошло несколько минут. Доктор вопросительно посмотрела на Стаса, и тот кивнул. Девушка вновь взяла свои кусачки, зажала в них зуб и начала его расшатывать. Чувство, когда в глубине десны шевелятся корни, само по себе неприятное, а когда это болью сопровождается… Стас не сдержался, сморщился.

– Больно? – сразу же убрала кусачки Юлия.

– Терпимо, – Стас опять сморщился.

– Давайте еще укол. Вы, кстати, алкоголь сегодня употребляли?

– Нет, я же обезболивающие пил.

– Так. А что принимали?

– Кетанов какой-то, две таблетки, анальгина штуки четыре.

– Ну тогда ясно. Давайте еще укол, но не уверена, что подействует.

– Юлия Сергеевна, давайте вы уже выдергивайте его. Я уж устал от этого зуба, потерплю.

Девушка кивнула, коротко глянув на Стаса, и, наклонившись, принялась опять расшатывать клещами зуб. Свет фонаря парня слепил, так что лица доктора видно не было, но почти прямо перед его глазами маячило небольшое ушко, и можно было разглядеть изгиб шеи. Отвлекаясь от боли, Стас начал представлять, как можно в эти места девушку целовать. Помогало не очень, но думать об этом было приятно. Тут раздался треск, и его перекосило.

– Не волнуйтесь, не обращайте внимания. Трещит – это ничего страшного, – заговорила Юлия уверенным голосом, от которого Стасу сразу стало спокойней, – снимка у меня нет, а у этого зуба может быть двойной корень. Если один из корней сломается, будет немного проблематично его извлечь. Поэтому потерпите чуть-чуть, пожалуйста, – доктор потянула зуб, и Стасу показалось, что даже кожа на затылке зашевелилась.

– Сейчас еще немного, потерпите, терпите, пожалуйста, ну вот, почти все… черт! – сорвалось вдруг у девушки совершенно другим тоном. – Ой, извините, пожалуйста, – смутилась доктор с таким видом, что Стас бы ей сейчас все извинил, что бы она ни сделала.

Юлия махнула клещами, выкинув зуб в миску рядом с креслом. Стас скосил глаза, но зуб даже не рассмотрел – сгусток крови просто. Девушка быстро поменяла ватку на десне и посмотрела на парня, приподняв фонарь.

– Да, там двойной корень, один обломался. Давайте я вам еще раз уколю? Сейчас просто его доставать надо будет.

– Юля, давайте вы его быстро достанете. Я потерплю, не волнуйтесь, – Стасу уже очень сильно хотелось, чтобы все поскорее закончилось.

Больно, конечно, но терпеть можно. В детстве, когда ему зубы делала стоматолог советской закалки, было куда больнее. Или тогда сильнее воспринималось, может. Стас глубоко вдохнул и опять широко открыл рот. Девушка снова взяла в руки свой штырь и полезла ковыряться в десне. Опять несколько сильных нажатий, при последнем штырь соскользнул, и Стас с усилием удержался от вскрика. Просто мыкнул.

– Ой, прости, прости, пожалуйста. Потерпи чуть-чуть, еще немного, совсем чуточку. Пошире открой, пожалуйста, – перешла на «ты» доктор.

Стас как мог широко раззявил пасть, а девушка почти легла на него, заглядывая в рот, не переставая успокаивающе говорить дежурные фразы. Отвлекаться от того, что в его живом мясе сейчас ковыряются металлической штуковиной, Стасу помогало то, что Юлия легла на него грудью, изогнувшись. Куртка у парня висела на шкафу, и он был в одной флисовой кофте, так что почувствовал все хорошо.

Прикосновение очень твердое – значит, грудь у нее совсем маленькая, размер Стас уже оценил, глядя на ее фигуру. И бюстгальтер наверняка надет, такой, со вставками внутренними – думал Стас, полуприкрыв глаза. Маленькая грудь ему всегда нравилась, поэтому он почти забыл о боли, обдумывая различные варианты действий в стоматологическом кресле, притом подкреплены его думы были тем, что Юлия постоянно двигалась, заглядывая ему в рот со всех сторон. Тут девушка откинулась от Стаса и взяла свои клещи. Вдруг он почувствовал, что на лбу выступила испарина. Моментально стало жарко очень, и Стас резко привстал.

– Можно? – промычал он и потянул с себя кофту. Пока тянул, его повело немного.

– Ты что, нельзя резко вставать, – Юля заметила, как его качнуло, и помогла снять кофту. – Полежи, полежи немного, я сейчас, – засуетилась она, сбегав к шкафу, и сунула Стасу под нос ватку. Шибануло нашатырем, и парень мгновенно пришел в себя.

– Нормально, давай продолжим, – чуть улыбнулся Стас, глядя девушке в глаза, сощурившись, – свет от фонаря его слепил.

Юля кивнула и, взяв свои клещи, опять легла на Стаса почти полностью, успокаивая его все теми же дежурными фразами. Опять потянула сильно, и он запрокинул голову, не поддаваясь. Рывок – чувство облегчения. Даже боль почти отпустила. Юлия скинула остаток зуба в ту же миску у кресла и протерла Стасу лоб.

– Все, – выдохнула девушка, – нашатыря еще надо?

Парень отрицательно мотнул головой. Юлия взяла салфетку и вытерла ему подбородок, губы. Когда выкинула салфетку в миску, Стас скосил глаза – крови много. Да, нормально дернула. Доктор вытащила вату у него изо рта и, опять метнувшись к шкафу, протянула стакан с водой. Стас сполоснул рот. Крови было очень много, сполоснул еще раз.

– Кусай, – сунула ему доктор в дырку от зуба ватку, которую Стас машинально прикусил.

– Сильнее кусай, полчаса не сплевывать. Там сейчас сгусток должен образоваться. Как минимум два часа ничего не есть, потом очень осторожно, лучше кашки какие-нибудь. Зуб сверху, поэтому, если сгусток сплюнешь, кровь может идти долго, а это очень нежелательно. Если какие-то проблемы начнутся, завтра ко мне приедешь. Понятно?

– Понятно, – сквозь зубы произнес Стас и прислушался к ощущениям – вроде нормально, говорить можно. Болит, конечно, но так, по-свойски. Всего лишь раскуроченная в мясо десна, подумаешь – заживет, как на собаке. Самое главное, ушла тянущая боль от нерва, пробирающая целиком и полностью.

– Доктор, никогда не думал, что скажу это стоматологу, но мне очень понравилось. Все было прекрасно, а вы в особенности.

Девушка зарделась – теперь Стасу это было хорошо видно – фонарь свой шахтерский она с головы сняла.

– Спасибо, – отличным от своего металлического голоса тихо сказала Юля. – Резко не вставать, – это уже опять дежурным. – Опять может плохо стать, посиди немного, – шагнула девушка к Стасу и мягко надавила на плечо, усаживая обратно.

– Да мне уже и так здорово, – накрыл он ее руку своей.

Девушка руку выдернула, но с некоторой задержкой.

– Юля, а что ты завтра вечером делаешь? Или даже сегодня? – не стал терять время Стас.

– Вообще-то меня дома…

Не успела она договорить, как вдалеке раздалось сразу несколько взрывов. Потом еще один. Пара секунд тишины – и загремели выстрелы, притом всполохи стрельбы на полмагазина перемежались аккуратными и размеренными очередями. Стреляли близко, и в вечерней тиши слышно прекрасно. Не сговариваясь, Юлия и Стас выбежали на крыльцо. Автомат парень прихватил с собой.

Шумело на холме, там, где администрация. И там, куда уехал Федорович. Выстрелы слышно хорошо, но вот не видно совсем ничего. Темно. Не темно даже, а темень – фонари не горят, небо затянуто. Опять нарушая ночную тишину, дробным перестуком ударили выстрелы. Много стволов, не два и не три – определил Стас. Тут в уверенный перестук «калашниковых» вплелись менее харизматичные хлопки, и тут же загрохотало часто и гулко. Пистолеты, дробовики. Отсветы от выстрелов засверкали на холме, и Стас машинально приобнял девушку, отодвигая ее под защиту двери.

На холме вдруг рвануло, всполохи огня устремились в небо. Ярко загорелось. Через некоторое время стрельба утихла, стали слышны резкие крики людей. Стоящим на крыльце Стасу и Юле было видно только, как отсветы пламени мечутся по стенам стоящих рядом с площадью домов. Переполох наверху стоял нешуточный, но внятного ничего не услышать и не понять.

Стас осмотрелся по сторонам. В некоторых окнах, там, где было видно живой свет, он заметил прильнувших к окнам людей. Вдруг в спину его будто толкнули. У Стаса появилось настолько явственное ощущение чужого взгляда, что даже мурашки поползли по позвоночнику. Он резко обернулся. На темном фоне неба выделялись еще более темные силуэты домов, через сотню метров улица круто поворачивала. «Негры в шахте ночью добывают уголь», – пробормотал Стас себе под нос – вообще ничего не видно. Но ощущение чужого взгляда не уходило, становилось все сильнее. Даже не чужого, а чуждого, враждебного. Стас поплыл немного, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Юля, пошли внутрь, – тронул он девушку за плечо, сбрасывая с себя оцепенение. – Юлечка, быстрее, солнышко, – потянул Стас ее за собой. Чужая злость ощущалась им уже почти физически.

Девушка непонимающе глянула на него большими глазами, но подчинилась безмолвно, когда Стас затащил ее за локоть внутрь. Она сильно дрожала – и от холода, и от увиденного. В предбаннике Стас задвинул задвижку, проверил, не открывается ли дверь. Стальная, добротная. Такую только тросом дергать или болгаркой резать. Ему стало спокойней.

Стас быстро прошел в комнату, выключил фонарь и пристроился у окна.

– Свет не включай, пожалуйста, – попросил он девушку, надевавшую у шкафа свой пуховик.

Стас прильнул к окну, ощутив лбом холод стекла, и начал до рези в глазах всматриваться в темноту. Чуть отодвинулся, коротко бросив взгляд на Юлю, и дернул затвор, досылая патрон. Подняв вверх планку предохранителя, он прислонил автомат к стене рядом с собой.

– Стас, скажи, что происходит? – очень спокойным и почти недрогнувшим голосом спросила девушка. Видно было, что спокойствие стоит ей некоторых усилий.

– Присядь, – кивнул он Юле на тумбочку рядом с окном.

Кивок заметить было сложно, глаза к темноте еще не привыкли, но на тумбочку она присела. На самый краешек, сложив руки на коленях.

– Юля… – отвернулся Стас обратно к окну и, вглядываясь в темноту, задумался, как же ей все объяснить. – Юль, скажи, а чем ты последние несколько дней занималась? Если не секрет, конечно. Просто, понимаешь, тут очень много странного и страшного происходит, а ты будто совсем не в курсе.

Последовала некоторая пауза.

– Юль, если расскажешь, просто мне легче и быстрее объяснять тебе будет, – глянул Стас еще раз на ее силуэт в темноте, – если хочешь, можешь не говорить…

– Да нет, просто задумалась. Я… мы, с моим… молодым человеком в Египет ездили. Вернулись двадцать четвертого, рано утром. У меня отпуск еще, к тому же я… ну… – она сделала паузу, – мы на машине ездили. Через Москву летали, а туда на машине. Приехали и немного поссорились, – быстро закончила девушка фразу. – Я усталая была, к тому же ангину в последние дни подхватила и, как приехали, наверное, сутки из постели не вылезала. Очень горло болело. Еще и… ну это ладно. И…

– Стой! – прервал Стас девушку.

Прислушался – совсем вдалеке слышны слабые отголоски стрельбы. Несколько щедрых очередей и тишина. Нет, вот опять захлопало, в этот раз только одиночные выстрелы – точно из ружей. Все, тишина.

Надеюсь, наши победили – подумал Стас. И вдруг ему неожиданно вспомнилось то утро, когда он по коридору общаги рассекал. И Диму позвонил, будто толкнуло что-то. Стас прислушался к себе – верни его в тот вечер, менять не стал бы ничего. «У нас вы сможете познакомиться со многими интересными людьми. И убить их». В юности Стас всегда хотел в Африку.

– Юлечка, продолжай, пожалуйста, – попросил он, отвлекаясь и покосившись на девушку.

– Ну… да и все почти. Вчера в магазин ходила, люди все беспокойные очень, света нет, при свечках рассчитываются. Хлеб есть, но продуктов мало. Снег еще этот. Я знакомого дядечку встретила, поговорила немного, он мне в общих чертах рассказал, что авария вроде бы какая-то. Но я очень плохо себя чувствовала, не особо интересовалась, если честно. Вот и все вроде.

Рассказ очень интересный, особенно та часть, где про поссорились. Стас еще раз покосился на Юлю. Плохо видно в темноте, но в памяти быстро всплыли ее лицо, очертания фигуры. Не яркая, но вполне себе девушка, красота которой не сразу в глаза бросается. Чем дольше на нее смотришь, тем красивее кажется. А если ее в вечернее платье одеть – подумал Стас и непроизвольно улыбнулся.

– Стас… – тихонько позвала девушка.

– Ой, извини, задумался. Ты двадцать четвертого приехала, а двадцать четвертого все и началось, как я понимаю, – Стас опять сделал паузу, задумавшись, как бы ей все коротко объяснить. – В общем, слушай. Звучит, конечно, фантастически, но все правда. Зуб даю, – улыбнулся в темноте он, – двадцать четвертого мы с другом сюда случайно приехали. Повернули не туда…

Улыбался Стас криво и говорил сквозь зубы, прикусив ватку на месте выдранного зуба. Вглядываясь в темноту на улице, он довольно обстоятельно рассказал многое из того, что произошло с ним в последние три дня. И про пробуждение в машине, и про конфликт с севастьяновскими, и про лейтенанта Савичева с его рассказами о произошедшем в воинской части. Про трупы на дороге, про ров странный, про зону взбунтовавшуюся…

Девушка слушала внимательно, не прерывая вопросами, лишь несколько раз ахнула, когда Стас про резню на дороге рассказывал и про упыря в Красном Бору, которого лейтенант подстрелил.

– Вот, собственно. Поверить во все, конечно, сложно, но, когда Федорович приедет, можешь его спросить.

– Я тебе верю, но… не верится пока, если честно, – тихо сказала девушка и задумалась.