Дикий мир. Колонисты Извольский Сергей
Посидели в молчании немного. Стас обдумывал, что делать, и все больше склонялся к мысли, что здесь отмораживаться уже не стоит. Он как раз собирался озвучить это Юле, как услышал голоса. Со стороны противоположной мэрии. И откуда на Стаса кто-то смотрел. Притом с уверенностью парень мог сказать, что смотрел не очень хороший человек. Если это был человек.
Голоса между тем приближались. Пьяные, визгливые. Уже дошедшие до кондиции, упорно доказывающие друг другу свою неоспоримую правоту, приводя бессвязные аргументы, не договаривая фразы. Шла бессмысленная, не нужная никому беседа, смысл которой наутро потеряется, оставшись лишь горьким, мерзким послевкусием тяжелого похмелья. Голоса становились громче, но в их пьяный спор Стас не вслушивался, анализируя свои ощущения на улице. Но тут девушка тихонько ойкнула, и он встряхнулся.
Сразу же как громкость прибавили: «Шлюха, прошмандовка, убью шалаву» – тут же вычленил Стас из беседы. Вернее, монолога одного из приближавшихся гуляк.
– Молодой человек твой, – даже не спросив, а утвердительно произнес Стас.
Юля мелко закивала, хотела что-то сказать, но не получилось, видно, горло перехватило. От страха или от отвращения. Или от того и другого.
– Сиди тихо, сейчас в дверь подолбятся и уйдут, – попытался успокоить Стас девушку.
– У, мля, Колян, гля, следы! Говорил я тебе, тут эта мразина! – вдруг произнес один из пьяных уродов с улицы. – Слышь, тварь, открывай! Если ща хахаля тут найду, звездец и тебе, и ему! – раздалось несколько ударов по двери. – Ууу, прошмандовка… – посыпались еще удары.
Стас медленно и долго выдохнул, погонял воздух по легким и поднялся.
– Юлечка, можно я им по голове настучу? – все так же тихо спросил он. Ему сильно не нравилось, когда девушек так оскорбляют. – Я их калечить не буду, ладно?
– Не надо, Стас, пожалуйста. Он же… они же…
– Пьяные, поэтому можно? Завтра прощения просить будет? – взяла парня злость.
– Нет, просто он… у него… потом много проблем может быть…
– А, первый парень на деревне? Братва местная?
Девушка кивнула, а Стас усмехнулся. В Севастьяново уже с таким пересекся. Теперь тут придется.
– Да ладно, Юль. У меня тут крыша такая, что круче только яйца, не волнуйся, – говорил Стас с железобетонной уверенностью, успокаивая ее. Хотя внутри у него мерзкая пустота появилась.
Нет, Стас не испугался. Просто городки тут маленькие, и он задумался – вот наваляет сейчас им, а дальше что? Завтра его тут не будет, а красавец опять в таком же состоянии к девушке уже домой придет. И куда ей деваться? Если не будет кого-то, кто сможет его вразумить кулаком в зубы, девчонка огребет. По-любому. Бежать ей некуда.
Блин, что за жизнь скривился Стас, не валить же их наглухо!
Удары по двери между тем продолжались. Стали реже, но сильней. Весь в раздумьях, Стас это отметил. Тут же раздался глухой звук удара тела о землю и одновременно смех, мат и пьяные комментарии. На минуту удары прекратились. Стас прислонился к стеклу у края окна и под углом увидел, как упавший с крыльца стряхивает с себя снег, а второй над ним смеется.
– Ну сука… ща я ей… щас она узнает, мля… – Упавшее тело направилось к окну. – Коля, сюда иди, ща окно на фуй вынесем, ща мы…
– Спасибо, что предупредил, – цыкнул Стас, покачав головой. – Юль, в уголок отойди, пожалуйста, мало ли что, – сказал он девушке.
Парень увидел, что сидит она на тумбочке вся сжавшись, закрыв руками лицо. Но послушалась сразу – встала и отошла в самый угол. Как только девушка поднялась, Стас быстро отправился в предбанник. Немного не успел – когда открывал задвижку, послышался звук бьющегося стекла.
– Эгей, стоим не двигаемся, на меня смотрим! – вышел Стас на крыльцо и направил ствол автомата пьяным в ноги. Дверь он открыл нараспашку, уперев ее в боковые перила крыльца и спиной к ней прислонился. Чтоб сзади никто не бросился – ощущение чужой злобы рядом Стас хорошо помнил.
Два мудака указание не двигаться проигнорировали. В тот момент, когда Стас появился на крыльце, один из них недоуменно смотрел на свой рассеченный о стекло кулак, второй расшатывал раму. То, что кто-то появился на крыльце, дошло до них не сразу.
– О! Ну-ка… иди-ка сюда, козел, ща я тебя мля… – направился к Стасу тот из них, который разглядывал свой кулак. Сейчас он шел, слизывая с него кровь, и был настроен очень агрессивно. Его голос, в основном, Стас и слышал – это, скорее всего, тот самый бывший молодой человек. Второй тоже двинулся к крыльцу.
Несмотря на то что оба были явно здоровей Стаса, сначала он дернулся прислонить автомат к стене и зубы им посчитать. Сомнений в том, что это удастся, ни на секунду не возникало. Но тут, как вспышкой, парня пронзила догадка, как можно попытаться безболезненно решить проблему. Не именно проблему данного момента, а проблему хрупкой и очень беззащитной девушки Юли, которая сейчас стоит в углу, сжавшись от страха. Когда Стас подумал о девушке, в груди у него теплее стало.
Сверкнула дульная вспышка, и хвост пламени расцвел цветком в темноте ночи. Громко хлестнул по ушам звук выстрела, отразившись от стен домов, заметавшись по улице.
– Мужчины, не поняли? Стоим, епть. Еще раз дернемся, отстрелю ногу. А теперь меня слушаем. Завтра, с десяти утра до десяти вечера, приходите в РОВД, к полковнику Щербакову, Дмитрию Мелетеевичу. Трезвые. Почему и как я тут оказался, он вам расскажет. Сейчас объяснять ничего не буду, не в том вы состоянии. А теперь кругом и шагом марш отсюда. До свиданья.
– Да ты… да я…
– Мужчины, это первый вариант. Если вы б… – чуть не сорвался Стас, повысив голос, – если сейчас не исчезнете с горизонта, я вас обоих убью, по-настоящему. За угол брошу, а кто спрашивать будет, скажу – сами такие пришли. Пять секунд, – Стас вскинул автомат к плечу.
Некоторое время Стас стоял на крыльце, глядя уходящим вслед. «Урою падлу, пощады молить будет», – говорил уходящий ухажер тихо своему корешку. Проверять – уроет или просто воздух сотрясает, сохраняя лицо перед приятелем, Стасу не хотелось. Ведь могут сходить до дома и вернуться, как минимум берданка у кого-то точно есть, если не что серьезней. И не только вдвоем могут вернуться. Стас поморщился – ситуация патовая просто. Тут ему опять стало не по себе – снова появилось ощущение чужого взгляда. Враждебного. Но мельком, не так как в первый раз.
Посмотрев пьяным вслед, Стас прикрыл глаза. Появилось у него стойкое ощущение, что сейчас товарищи на неприятности нарвутся. Он зашел в медкабинет, прикрыв за собой дверь. Вины за то, что не предупредил, ни разу не почувствовал – бугай, который может пьяный идти бить девушку по надуманному им самим поводу, сострадания точно не заслуживает.
– Юль, давай двигать отсюда. Они сейчас вернуться могут. До администрации добежим, Федоровича найдем, там разберемся. Хорошо?
Говорил Стас быстро и уверенно, но в том, что у администрации они разберутся, уверенности сильной не было.
Доктор между тем быстро надела свою куртку с необъятным капюшоном и встала посреди комнату, готовая к выходу. Глаза девушки в темноте чуть блестели. Повинуясь внезапному наитию, Стас подошел и обнял ее.
– Все будет хорошо, маленькая, не волнуйся. Разберемся – если что, в Змеиный тебя заберу. Дантист ты хороший, без работы не пропадешь, – тихо говорил Стас ей на ушко успокаивающе.
Юля, когда парень ее обнял, сначала стояла руки по швам, как оловянный солдатик, а после небольшой паузы обмякла и обняла Стаса. Девушка уткнулась ему в плечо, негромко всхлипнув. Постояли так с минуту, притом Стас все так же шептал успокаивающе, потом Юля отстранилась.
– Все, спасибо, нормально теперь. Пойдем?
Ответить Стас не успел. С улицы раздались крики, как раз с той стороны, куда пьянь ушла. И он даже совсем не удивился. Подхватив автомат, Стас подбежал к разбитому окну и встал у стены, всматриваясь в ту сторону. Кричали уже в два голоса, притом один вопил от боли, второй требовательно, с надрывом. «Пусти, пусти его», – разобрал Стас.
– Юль, давай выходим. Как раз там отвлекутся от нас, – потащил он девушку к выходу.
– А… а там… что? – договорила доктор уже на крыльце.
– Давай закрывай и пошли, пошли, – подтолкнул Стас девушку в сторону администрации, как только она ключ в замке повернула. Потянув ее за руку, он зашагал вместе с ней по протоптанной на тротуаре тропинке.
– Там, похоже, вроде того, о чем я тебе рассказывал – про людей странных, бездушных. Ничего хорошего, пойдем быстрей.
– А мы… а ты им не поможешь?
– Я должен им помочь? – резко остановился Стас и посмотрел Юле в глаза. – Они этого заслуживают, помощи моей?
Девушка промолчала. Тут в суетливые крики с той стороны улицы, куда ушли пьяные мудаки, вплелся дикий вой, резко оборвавшийся. Стало тихо.
– Пойдем быстрее, пока сами не нарвались, – Стас взял девушку под локоть, и они опять зашагали быстрым шагом наверх, к администрации. Где по-прежнему плясали на стенах окружающих площадь домов всполохи огня, метались причудливые тени.
Дошли быстро, и без проблем, хотя Стас мандражировал, постоянно оглядываясь. Юле он старался свое беспокойство не показывать, успокаивая ее короткими фразами. Когда подошли к площади, Стас осторожно заглянул за угол, осматриваясь. Юлия прильнула к нему сзади, выглядывая из-за плеча. Стас покосился на нее – лицо немного испуганное, в темных глазах мечутся отсветы пламени. Девушка заметила его взгляд, потупилась смущенно и тут же отстранилась. Стас с трудом оторвал взгляд от лица Юли, разворачиваясь и оценивая происходящее на площади.
На парковке у отдела чадили пламенем две машины, одна из них «буханка». Та, на которой Федорович сюда приехал наверняка, поморщился Стас – вряд ли есть еще одна с похожим багажником самопальным на крыше. Рядом стояла пожарная шишига, маячки на ней не работали, огонь никто не тушил. Поодаль приткнулись две кареты скорой помощи – «газель» и «уазик».
Метались люди по площади от здания ментовки к зданию администрации, создавая причудливые тени на стенах домов. Несколько человек просто стояли и курили – были хорошо видны огоньки сигарет. Посреди площади стоял расстрелянный внедорожник, все двери нараспашку. У машины лежали тела и, рассматривая их, рядом присели несколько человек. Так – присмотрелся Стас – некоторые люди в форме, доктор в халате из здания отдела вышел, вытирая руки. Следом появились сразу несколько групп с носилками.
– Ну что, махновщины вроде нет. Пойдем, спросим, что случилось? – посмотрел Стас на девушку.
Юля кивнула, парень взял ее за руку, и они зашагали в сторону отдела. Подойдя ближе к чадящим машинам, Стас убедился – «буханка» та самая. Подойдя к крыльцу, он осмотрелся – многие окна в здании выбиты, даже на втором этаже. На стенах видны следы пожара, потеки воды. Ясно, значит, что пожарные тут тушили.
– А ну стоять! – включил командира большой усатый мужик, в одиночестве куривший на крыльце. – Кто такие?
– Пал Евгенич, это я, Юля Лисицина, – опередила Стаса девушка.
– А, Юлечка, не признал тебя сразу, – голос мужика потеплел моментально, – а кто это с тобой?
– Это… – сделала Юля паузу, не зная как спутника представлять.
– Поклонник, – опередил Стас девушку с ответом и улыбнулся, зубы не размыкая.
– Смотри, поклонник, Юленьку обидишь, после женщинам токмо другом сможешь быть. Усек?
Девушка сжала Стасу локоть, потянув чуть назад. Ее лица сейчас видно не было, но наверняка зарделась до ушей – он уже сегодня видел, как Юля умеет моментально краснеть.
– Пал Евгенич, – покладисто заговорил Стас, не став даже отвечать на страшные угрозы, – я с Зориным сюда приехал, с Константин Федоровичем, вон карета наша догорает. Вы его не видели?
– С Федоровичем приехал? А сам где был?
– Я ему зуб удаляла, – теперь уже Юля Стаса опередила. – Пал Евгенич, а что здесь произошло?
– Ух, девочка, ничего хорошего. Налетели на двух машинах, гранатами отдел закидали, постреляли, кого смогли, и сбегли быстро.
– Красноборские? – спросил Стас.
– Да х… кхм, знает, – кашлянул усатый.
– Одна машина, значит, ушла?
– Да. Повезло, как раз мужики возвращались из АТП, потрепали уродов. А так бы все соскочили.
– Пал Евгенич, а Константин Федоровича-то видели?
– А, Федорыча! На втором этаже он был, когда началось, больше не видел.
– Ясно, спасибо. А негде погреться? – кивнул Стас на девушку. – Пока я его поищу?
– Есть, конечно, Юлечка, пойдем, я тебя в мэрию сведу, чаем угощу, – подошел и взял девушку под руку усатый.
– А где искать потом?
– На первом этаже, как зайдешь, налево по коридору, столовая там будет.
– Хорошо, – кивнул Стас обоим сразу и пошел в здание отдела.
Двери были целые, что неудивительно – высокие, монументальные. Такие только тараном если. Зато, как он зашел, в глаза бросился разгром полный – все стены в следах от пуль, осколков, мебель разломана и еще водой все залито. Кое-где тела лежат, но уже к стенам оттащены. Суетятся люди, крик стоит. Хотя с улицы этого шума слышно не было.
– Где Митрича найти? – огорошил Стас вопросом спешащего на улицу капитана с безумными глазами.
– А? Что? – не понял вопроса тот, но притормозил.
– Щербаков? Митрич, где найти? – Как Щербакова тут многие зовут Митричем, Стас слышал и подумал, что, если его так называть, вероятность получить нормальный ответ повысится.
– Там! – ткнул указательным пальцем капитан вверх.
– Там? – удивился Стас и тоже ткнул пальцем в небо. «Все, что ли, закончился Щербаков?» – мелькнула у него мысль.
– Там! – уже большим пальцем показал капитан себе за спину, в сторону лестницы и убежал. Стас глянул ему вслед, поправил автомат за спиной и направился в указанном направлении.
На лестнице тоже Чечня – все стены пулями выщерблены, а кровь будто из плошек по сторонам расплескивали. Осторожно, стараясь не наступать на бурые лужи, Стас начал подниматься. Переступив через раскиданные ошметки одежды и окровавленные бинты, он поднялся на второй этаж.
Осмотрелся – почти везде двери распахнуты, в коридоре остатки горелой мебели. Тела лежат вдоль стены, человека три или четыре, отсюда не видно. Вокруг темно, все скрипит, шелестит, ругается матом, и никого из людей не видно.
Стас пошел по темному коридору, вспоминая. По памяти подошел к третьей по счету двери – вот оно. Постучался, реакции никакой. Толкнул дверь и остановился тут же.
– Упс, – вырвалось у него.
В хлам раскуроченном и подгоревшем кабинете Щербакова на упавшем шкафу сидели два мужика усталых, перекуривая. На полу лежало несколько тел.
– Чо надо? – тихо, почти без интонации спросил вошедшего Стаса один из них.
– Здорово, мужики. Митрич тут?
Один из обмороков медленно посмотрел налево, потом направо. Потом глянул на Стаса и коротко ответил:
– Нет.
Стасу захотелось сказать ему какую-нибудь гадость, но он сдержался.
– Пал Евгенич с улицы послал, спрашивает, Зорина, Константин Федоровича, тут не видели?
После вопроса последовала долгая, секунд в пять, тягучая пауза.
– Там он. В коридоре лежит, – наконец кивнул один из мужиков.
– О’к-кей, спасибо, – даже запнулся Стас и направился к выходу.
Выйдя из разгромленного кабинета, он подошел к телам у стены. Увидев Зорина, Стас выругался и поморщился. Аккуратно спустившись на первый этаж и выйдя из отдела, он пошел через площадь к зданию мэрии.
В столовой было темно, только одна свечка горела на прилавке буфета. Зато в окна хорошо видно, что на улице происходит.
– А где Пал Евгенич? – подсел Стас к Юле, сидевшей за столиком в дальнем углу зала.
– По делам побежал. Чай будешь? – Девушка сидела с граненым стаканом чая, от которого обильно пар поднимался.
– На чем они его тут кипятят, на костре, что ли?
– Не знаю, – пожала Юля плечами, – какая разница? На газу, думаю, баллоны-то есть. Так ты хочешь? Попросить тебе?
– Дай глотну просто, а то неудобно, целую кружку точно не выпью.
– Ай, извини, совсем забыла! И как я так, – сокрушенно помотала головой девушка и протянула Стасу стакан.
– Слушай, а ты далеко живешь? Если пешком, сколько по времени? – в промежутке между мелкими глотками, спросил он девушку.
– Минут пятнадцать идти.
– Сейчас пойдем тогда, до дома тебя провожу. Автомобиль наш сгорел, новых пока не предвидится. Там и подумаем, что делать.
– А Константин Федорович?
Когда Стас промолчал, покачав головой, Юля вопросительно посмотрела на него, понимая, но не веря. Он скрестил руки на груди и отвернулся в окно, успев заметить, как девушка поникла, спрятав лицо в ладонях.
И как раз вовремя в окно глянул – увидел, как серая «буханка» к отделу подъезжает. Стас смотрел и старался даже не думать о том, как повезло, чтобы не спугнуть. Машина подъехала ближе – багажник приметный, одна мигалка посередине сверху, ну и флажок голубой. Лазурный вернее, как в Питере этот цвет называют. Повезло, точно он.
– Оба-на, такси наше приехало, – даже привстал Стас, увидев, как из водительской двери выбирается Алекс. Тот вышел и сразу принялся отвязывать тюк на багажнике. Между тем с другой стороны Егор с чернявым Женей вывели двух девушек и, озираясь удивленно, повели их в сторону дверей в отделение.
– Сейчас с ветерком домчим, – обернулся Стас к Юле и добавил: – Можешь не торопиться, они все в отдел пока ушли.
Когда допили чай, начали выдвигаться. Девушка поднялась, но как-то без особой охоты. Стас взял ее за руку и почти потащил к выходу. «Интересно, что случилось?» – мелькнула мимоходом мысль. Дошло до него только на улице – он даже резко остановился, поразившись своей глупости.
– Ты домой боишься ехать, да?
Девушка посмотрела на Стаса и опустила глаза, не отвечая.
– Юль, не волнуйся, – обругал он себя за недогадливость, – сейчас решим, не бойся. Никто тебя больше не обидит, – заглянул Стас в глаза девушке и, снова взяв ее за руку, повел к машине.
26 апреля, вечер
Старцев Александр, поселок Тихая Заводь
Выпрыгнул из уазика, помогая Артему трос отцепить. Тот свернул его небрежно и сунул мне. Мельком я кинул взгляд на вытащенный из канавы паркетник – «ситроен». Редко такие встречаются.
– В салон кинь и давай двоих из «буханки» в джипарь. Я тоже там с Гешей поеду, – махнул мне сержант.
– Дорогу кто показывать будет?
– А, ну да. Тогда мы первыми пойдем, пропусти сейчас. Давай только быстрей, такое ощущение, что в спину кто-то смотрит, – поторопил меня Артем.
Подбежав к машине, открыл дверь в салон и огляделся. Девушки пересели в дальний угол, где два кресла вместе, а парни уставились на меня.
– Давайте вылезайте! – обратился сразу к обоим. Никакой реакции. – Быстро, вылезли епть! – рявкнул я на них. – Давай-давай! На заднее сиденье прыгайте, – вытащив парней, указал на «ситроен» и подтолкнул в загривок одного из них.
Опять оббежал «буханку», подгоняемый страхом, – на улице уже оставался я один, и темнота враждебно смотрела только на меня. С силой рванул ручку и чуть не улетел вслед за распахнувшейся дверью. Когда запрыгнул на водительское место, справа темной тушей пролез по дороге паркетник, и я тронулся следом. Скорость Геша держал сорок километров, но по такой дороге больше и не поедешь. Порадовался, что они едут первыми, – яркий свет от фар внедорожника так рассеивал тьму перед собой, что даже мне было дорогу прекрасно видно. Это хорошо – и так уже тупая боль снова появилась под бровями. Устали глаза с напряжением в темноту всматриваться вот уже сколько времени.
Сзади, там, где девушки сидели, послышались сдержанные ругательства. Напрямую ко мне не обращались, но смысл я понял – из-за некого урода ее величество едет в какой-то помойке, в то время как карета катит рядом. Не скажу, что не тронуло, – неприятно, конечно, но виду не показал.
Пока ехали, разговорился с Жекой. Обычно молчаливый, он сейчас нормально поддерживал разговор. Оказалось, Джексон ехал в Екатеринбург, к другу. Тот работу хорошую обещал, вот Жека и решил скататься посмотреть, как оно. На резонный вопрос про то, зачем искать золотые горы за Уралом, если Москва под боком, Жека ответил, что суету не любит, – меньше народа, больше кислорода. Еще я очень удивился, когда узнал, что у него уже жена и две дочки. Дома остались. Да, тяжело парню сейчас.
Сам рассказал ему о своей работе в офисе, где уже давно себя неуютно чувствую, – тоже ведь в тайгу сорвался далеко идущие планы имея.
– Алекс, фары гаси! – прервал Джексон меня. – Смотри, навстречу кто-то мчит.
Тут и паркетник между тем часто-часто замигал тормозами, обращая внимание.
– К кустам прижимайся, – напряженным голосом начал инструктировать меня Жека, – подождем, пока проедут. Если останавливаются, сразу же из машины выпрыгивай и в лес двигай, налево. Я справа пойду. Мало ли что, если начну стрелять, жди минимум пять секунд. Все как раз перебегут за машины на твою сторону, будут как на ладони. Под прямым углом не выходи, градусов тридцать к машинам, чтобы нам друг в друга не палить. Понял?
– В смысле не доходить до машин, да? Наискось залечь? – Я показал на руках примерную диагональ, быстро прижимая «уазик» к кустам.
– Да. Вон смотри, смотри! Уже почти встретились, давай прижимайся. Епть, тот тоже тормозит… Девушки, вы бы на пол легли, – обернулся Жека назад, – целее будете.
Между тем встречная машина остановилась, чуть перегородив дорогу.
– Все, Алекс, давай в темпе, – Жека быстро выскочил из машины.
Выпрыгнув, я на полусогнутых быстро перебежал через дорогу, надеясь, что меня не заметят. Зажмурившись, вломился в густые кусты. Раздвигая руками ветки, перебрался через глубокую канаву и осторожно, шаря впереди себя руками, двинулся вдоль дороги. Через пару секунд зрение немного адаптировалось к темноте, пошел уже быстрее. Даже почти побежал.
Я свернул в сторону канавы, опять продираясь через кусты, но глаза уже не зажмуривал, просто голову отвернул. Старался не шуметь – от машин донеслись голоса. Пока подбирался, достал пистолет из-за пояса. Черт, даже не посмотрел, сколько патронов там осталось. Вдруг ни одного – похолодело у меня все внутри. Тут с дороги раздались несколько длинных очередей, и я от неожиданности и испуга плюхнулся на живот. Свистнули пули, надо мной срезало несколько веток.
Я тут же буквально просто мордой в сугроб зарылся. И застыл – руки и ноги как свинцом налились, отказываясь повиноваться. Захотелось зажмуриться и оказаться далеко-далеко от выстрелов этих, спокойных и насмешливых голосов, обсуждающих мента дурного. Я поднял голову, не способный поверить в то, что только что услышал. Извернулся, смахнул снег с пистолета и пополз, глядя впереди себя невидящими глазами.
Когда выбрался, наконец, из переплетения кустов, пришлось ползти практически на обочину – иначе ничего не видно, слишком крутой скат от дороги. Так, водительская дверь паркетника закрыта, что с другой стороны, не видно. Яркий свет фар стоящей напротив машины слепит, у «ситроена» фары не горят. Или выключены, или разбиты пулями. Слышны скрип металла, стоны из машины, голоса. Слышу даже, как вытекает жидкость из радиатора. Несколько человек стоят у машины, их почти не видно – фары слепят. Вот один из них в ореоле света пошел в мою сторону. Дыхание просто перехватило от страха – сердце сейчас через спину выпрыгнет.
Пистолет я до этого держал боком, параллельно земле, а сейчас изготовил к стрельбе, упираясь рукоятью в землю. Только бы не увидели, ведь Жека сказал после него стрелять. Страшно, очень страшно. Ведь могут заметить и тогда…
Послышался грохот выстрелов из дробовика, и двое у машины кулем повалились на землю. Одного даже отбросило на пару метров. Послышались крики боли, а идущий ко мне рыбкой прыгнул вперед, скрываясь за колесом. До него было несколько метров, и он как на ладони. Еще один за второй машиной – теперь я лучше вижу, одна фара больше не светит. Тут же успокоился и, щекой с силой прислонившись к плечу, принялся выцеливать ближайшего ко мне. Он рядом, промахнуться будет сложно.
Легко нажал на спуск. Моментально перенес прицел на второго – еще несколько выстрелов. Все, затихло. Остался лежать на месте, всматриваясь в темноту у второй машины. Вспомнил, что надо вздохнуть, перевел дыхание. Через несколько мгновений понял, что, вместо того чтобы валяться на пузе и смотреть, надо бы в темпе скатиться в канаву, сменить позицию. И лишь после этого интересоваться, попал или нет.
Отполз задом вниз, после скатился и, сидя на снегу, достал магазин суетливо. Посмотрел, поднеся его так, что почти носа касался, – ффух, еще патрона три осталось. Чуть ободренный, выполз из канавы и, поражаясь себе, встал на полусогнутые и перебежал к «ситроену». Вроде был страхом опутан, как паутиной липкой, а тут даже бегаю. Присев у крыла, пнул ногой тело – никакой реакции. Присел на колено, навел пистолет в сторону другой машины. Только захотел сорваться с места, мелькнула мысль – а если Жека меня примет за этих?
– Алекс, чисто? – с облегчением услышал с той стороны дороги.
– Вроде чисто, – говорю я, голос как не мой.
Неожиданно для себя сорвался с места и перебежал ко второй машине, держа ПМ на изготовку. Так же на полусогнутых, готовый стрелять на любой шорох или шевеление. Ни шорохов, ни шевеления не было. Подбежал ко второму, которого застрелил. Уперся ногой ему в бок и перевернул. Перекошенный белый овал лица, обе руки к боку прижаты, будто обнимая. Вся тыльная сторона ладоней в крови, хоть и темно вокруг, но струйки крови на белой коже видны. Перевел взгляд на выбеленное лицо, и тут лежащий моргнул.
– Мля! – Я с испуга надавил на спуск. Так, больше не моргает. Фу, нельзя же так! Меня заколотило крупной дрожью.
– Алекс, я тут, – услышал рядом голос Джексона, с той стороны машины. – Чисто, всех положили, – опять Жека, заглядывая в салон.
Выпрямился, встретился с ним взглядом. Вдруг послышался щелчок открываемой двери, и мы моментально вскинули оружие, направляя в сторону «ситроена».
– Парни, это я!!! – заорала тень. Вывалившийся из водительской двери Геша встал с земли.
Пошли не к нему. Рядом с открытой пассажирской дверью мешком лежал Артем. Подойдя, я до крови закусил губу. В то же время облегчение – ведь подумал, когда в канаве лежал, что и Геша тоже.
На меня накатила дикая усталость, в глазах начало расплываться. Слезы. Присел на колено рядом с сержантом, тронул за плечо, попытался перевернуть. Артем посмотрел на меня широко открытыми глазами, попытался что-то сказать. Переборов секундный ступор, я наклонился к нему:
– Тема, что? Тема?!
– Же… же… – Он хрипел, сказать у него не получалось. – Жена! – выдохнул сержант в последний раз, собравшись с силами.
– Жена, что жена? Тема! Тема, как так?! Артем!!! – Я тормошил его, глядя в застывшие глаза.
Дыхание перехватило, а я уткнулся лицом в снег на дороге, завывая от бессилия. Холода на лице от снега не ощущал. Выпрямился, сделал несколько глубоких вдохов, сглатывая слезы.
– Пойду «буханку» подгоню, грузить его надо, – с усилием произнес я, ни на кого не смотря.
Запрыгнул на водительское место «буханки», завел и с лязгом воткнул передачу, первый раз за несколько дней не поморщившись от этого звука. Сзади слышно ничего не было. Я обернулся – не, не убежали. У Белоснежки глаза в темноте блестят, подружка ей в грудь уткнулась.
Подъехал к «ситроену», встал рядом. Стрелки у машины на радиаторной решетке разбиты пулями, радиатор пробит, лобовое все в дырках. Повезло Геше, как оказалось – Артем шепнул ему пригнуться, сам же вышел из машины. Где его и срезали. Геша сказал, что сзади сначала стонали, пока Геша под рулем лежал, ружье свое обнимая, теперь тишина. Джексон открыл дверь, заглянул и поморщился. Вот ведь – Артем убит, сзади два трупа, а на Геше ни царапинки. Везунчик.
Сержанта поднимали на крышу «буханки» все вместе, потом парни пошли шмонать убитых, а я Артема к багажнику его же ремнем крепил, стараясь к упырю не прикасаться. Не машина, а труповозка уже какая-то.
Просмотрел все карманы у сержанта. Достал удостоверение и портмоне – больше ничего не было. Портмоне открыл – и документы, и кошелек, все в одном. Денег почти нет, кредитка, бумажки потрепанные, фотография. Женщина с мальчиком лет семи. Женщина симпатичная, строгое лицо в обрамлении прямых волос, у ребенка уши оттопырены. Как у отца. Я закусил губу до крови – вот она, жена, по всей видимости.
Только вот что, последние двое суток Артем с женой своей точно не виделся и даже не пытался. Но я узнаю, кто она, где она, Тема, обязательно узнаю. Найду ее, обещаю тебе. Тут заметил, что уже вслух говорю, смотря в неподвижные глаза сержанта. Протянул руку, опустил ему веки. Все. Был человек – нет человека. Выдохнул, спрыгнул и пошел к парням, которые раскладывали оружие на земле. О тех двоих, которых подстрелили в паркетнике, я даже не подумал.
Уроды, завалившие Артема, были на старом «чероки». Тоже уже не на ходу – моторный отсек пулями пробит, это когда Жека стрелял. У него пули вперемежку с картечью в дробовике, так что джип точно не ездун больше.
Артемовский автомат я себе за плечо повесил и сунул в карман горки магазин запасной. С бандитов оружия взяли много. Четыре автомата – два коротких, как сержантский, с деревянным цевьем и еще два «калашниковых», выглядевших очень современно. Оба в черном пластике, приклады не рамочные металлические, а цельные, тоже пластиковые, складывающиеся.
Магазинов в «чероки» было много. Пустых, а патронов мало. Расстреляли почти все, интересно вот только – где? Магазины все собрали, а больше ничего практически и не было – в машине пусто, в карманах пусто. Закинули оружие в «буханку» и тут же начали вооружаться. Джексон осмотрел трофейные автоматы и повесил себе за плечо такой же, как у меня, с деревянным цевьем. Геша себе взял один из тех, которые серьезней выглядят.
Подъехав к «ситроену», уткнулся ему в задний бампер и столкнул в канаву. После повторил тот же маневр с «чероки». Вырулил на середину дороги – рыкнул двигатель, и «уазик» переехал брошенные на обочине тела. Никто ничего не сказал, ехали в молчании. Я на ходу достал бутылку с вискарем из-под сиденья. Пустили по кругу, в этот раз не запивая даже.
Как глотнул жадно, сразу стало теплее немного и трясти перестало. Глотнул еще раз, появилось стойкое желание напиться. Руки скользили по бутылке – перчатки были мокрыми, от снега не отряхнул. Стянул их с рук, морщась от боли в подживающих порезах, и бросил на торпеду сушиться под потоком теплого воздуха.
Вскоре подъехали к Великополью. Если вчера вечером город лежал на холме темной тушей, то сейчас в стороне центра виднелись отсветы, как от пожара. Рация опять начала каркать периодически, но я ничего не понимал, как ни пытался, – хрипение дикое. Все же интересно, что горит. Подъезжая к заправке, увидели милицейскую «буханку», паркующуюся у ларька, в котором король бензоколонки обитал. Сбавил скорость, что-то резануло взгляд.
– Алекс, смотри, вроде труп там лежит? Вон видишь, у колонки? – щуря глаза, тихо сказал Жека, который на переднем сиденье сидел.
Я кивнул, увидев. Останавливаться не стал – и так у нас два на крыше. Вдруг попросят еще одного довезти. По памяти проехал к моргу, не доезжая до центра. Понадеявшись на интуицию, свернул на одну из улиц, вроде подходящих по направлению. Не ошибся, выехал на прямую дорогу вдоль соснового бора, ведущую к поликлинике. Машин на стоянке сейчас не было, но много тел на улице так и лежало. Дверь в хмуро щурившееся окнами здание была закрыта.
Хотя долбили с Джексоном в металлическую дверь мы несколько минут, никто не открывал. Подошел Геша, дернул за ручку. Вот удивительно – открыто и свет горит! Заходи не бойся, выходи не плачь.
– Ну да, кто же сюда сунется, – прокомментировал я, – брать вроде нечего.
– Не скажи, – протянул Жека, – одежду, лопатники по карманам пошерстить. Коронки те же.
Сняли Артема с крыши и занесли внутрь. Я тут уже был, привычно, Жека как всегда невозмутимо на все взирал, а Егор с лица заметно сбледнул. Обратно почти бегом выбежал.
– Геша, это тебе повезло еще, подморозило. Когда тут вчера был, запах стоял мяса горелого, густой такой, – попытался подбодрить я Гешу, но он почему-то не подбодрился.
До Красной площади домчали быстро – дорога знакома, к тому же почти без поворотов. Когда поднялись на пригорок, я обомлел – фасад отдела полиции щерился разбитыми окнами с копотью и потеками воды под некоторыми. Перед крыльцом дымили, догорая, несколько машин, которые никто и не думал тушить. Посреди площади стоял побитый пулями внедорожник, рядом тела лежали, вокруг них народ суетился.
– Ничего себе тут война была, – присвистнул Джексон.
– Жек, смотри, джип стоит. По ходу это корешки тех уродов, – кивнул я на внедорожник, рядом с которым в ряд были разложены три тела. Как раз их нашими фарами выхватило на мгновение – по стилю одежды похожи на тех, кого мы на дороге оставили.
– Да, похоже, – кивнул Джексон, открывая дверь.
Упыря отмотал быстро. Даже не отмотал, а ножом шнурки обрезал, которыми его к багажнику привязали. Все даже из машины выйти не успели. Хекнув, отправил тело в полет к крыльцу. Народ, рядом с джипом расстрелянным копошившийся, на нас смотрел, но пока не подходил. Я оперся рукой о багажник и спрыгнул на землю, громко хлопнув ботинками по земле. Поморщился от ударившей в ступни боли – дурак, блин, нет бы слезть нормально. Остальные уже столпились у крыльца, ожидая меня.
– Нам туда, – холодно сказала Белоснежка и вознамерилась двинуть в сторону здания администрации.
– Слышь, подруга! – шагнул я к ней. – Нам сказано тебя в отдел привезти, мы и привезем. А куда тебе надо, мне глубоко поровну. Ясно?
Начни она сейчас спорить, я бы совсем взбесился. Видно, Белоснежка это почувствовала и, фыркнув, пошла к монументальной двери отделения. Вторая девушка уже пришла немного в себя, на ней больше не висела, передвигалась вполне самостоятельно.
Я зашел последним, уперся в спины остановившихся спутников и протиснулся вперед.
– Хрена се… – эмоционально выдал Геша, обозревая разгром.
Картина действительно поражала. Все побито пулями, вдоль стен тела лежат, раскуроченная в хлам мебель. Я тут же пожалел, что автомат в машине оставил. Еще и на замок не закрыл, дурак.
– Жесть… – прокомментировал я и глупость свою, и разгром вокруг. – Слышь, дружище! Где Митрича найти? – тут же выцепил взглядом молодого парнишку в милицейской форме, который единственный на месте стоял, никуда не бежал.
– А?! Митрича? – встрепенулся тот.
– Да, Митрича. Щербакова.
– А уехал он, – глаза у парня широко открыты, взъерошенный, но соображает.
– Вот блин! Что делать-то? – спросил я больше сам себя, уже отворачиваясь.
– Так это… Сергей Юрьевич тут, к нему можете… – выдал паренек.
– Это Зайка который? Зам?
– Ну да, он, – как болванчик, закивал головой парень. – Там был, пару минут назад, – махнул парень рукой, показывая направление.
– Спасибо, друг! Пойдем? – обернулся я к спутникам.
Двинулись не торопясь, стараясь не наступать на обломки разные. Пройдя по коридору, вошли в помещение столовой. На стенах также следы от пуль, несколько больших луж крови, густой и липкой на вид. В углу спиной к нам стоял высокий и здоровый мужик, перед ним три человека выстроились. Все в милицейской форме, с оружием. Высокий говорить перестал, увидев, как взгляды на нас метнулись, и обернулся сам. Зайка это тот самый, скорее всего.
– Ну-ка, ну-ка, – всматриваясь, он пошел в нашу сторону, а разглядев, приостановился. – О! Привезли! – сказал высокий, потирая руки и глядя на девушек. – Привезли, молодцы какие, – это уже нам.
Мы все молчали, тихонько переглядываясь, а Белоснежка, когда здоровый вперился в нее взглядом, начала тихонько пятиться. Лазурная девушка вцепилась ей в локоть.
– Испугалась? Правильно испугалась, – до чего же мерзкий голос у этого Зайки.
Происходящее мне уже не нравилось. В животе опустился тянущий ком, появилось предчувствие, что хорошим тут не кончится. Слишком сильно агрессией веяло от этого мужика.
– А Иванов где? – окинул нас взглядом Зайка.
– Артем? – спросил я, а увидев, как взгляд ко мне метнулся: – Убили.
Читать бесплатно другие книги:
