Проклятье горничных Митчелл Мередит
После истории с ожерельем Эмили раз и навсегда запретила себе удивляться образу мыслей и поступкам Дафны, поэтому сейчас она не схватилась в отчаянии за голову, а лишь резонно заметила:
– Но, может статься, Сьюзен вскоре выйдет замуж и уедет в дом своего супруга. Неприлично тебе будет оставаться в доме только в обществе доктора Вуда!
– Что ж, тогда меня приютит Джейн! – И как это Дафне сразу не пришло в голову поселиться в доме своего любовника? – Я вижу, все идет к тому, что твой дорогой Генри сделает Сьюзен предложение, которое она примет благосклонно. Но от помолвки до свадьбы пройдет не менее полугода, а там видно будет…
Договорить миссис Пейтон не успела – вернулась Сьюзен и привела за собой мисс Соммерсвиль.
– Что у вас тут происходит? – Джейн уже с порога решила призвать подруг к порядку. – Сьюзен говорит, Эмили в дурном настроении? О-о, Эмили!
Последнее восклицание было обращено к леди Гренвилл после того, как Джейн заметила на шее подруги бриллиантовое колье. Дафна, осведомленная о возвращении ожерелья, вынуждена была сделать вид, что тоже удивлена, впрочем, у нее это прекрасно получилось, а Сьюзен ахнула и тут же расстроилась, что не она первая заметила это украшение.
– Ты нашла подарок Уильяма, или это новое ожерелье? – Джейн приблизилась, чтобы рассмотреть колье получше.
– К счастью, мне удалось его разыскать! – Леди Гренвилл постаралась изложить сочиненную не без помощи миссис Пейтон историю так, чтобы она выглядела вполне правдивой.
Джейн и Сьюзен так искренне радовались за нее, что Эмили пообещала позже устроить маленький домашний праздник, чтобы отметить благополучное водворение подарка лорда Гренвилла на полагающееся ему место. Дафна хотя и покраснела, но довольно уверенно поздравила подругу с обретением своих бриллиантов, после чего напомнила, что им пора направляться в бальную залу.
– В самом деле! Мы едва не забылись настолько, что можем вызвать гнев леди Пламсбери! – Джейн торопила подруг, но втайне была рада отбросить ненадолго латы своей сдержанности и вести себя, как подобает молоденьким девушкам – ахать, взвизгивать и хихикать по любому поводу.
Молчание человека, приславшего известие о существовании тайны, связанной с ее матерью, теперь заставляло Джейн думать, что письмо было лишь чьей-то плохой шуткой, и это злило ее больше, чем бесстыдное требование незнакомца заплатить пятьсот фунтов. Разочарованная, Джейн пообещала себе впредь не относиться серьезно к подобным сообщениям и жестоко отомстить, если когда-нибудь узнает автора письма.
Как и ожидала Эмили, на балу они нашли над чем посмеяться. Леди Пламсбери в роскошном желтом платье, расшитом жемчугом и желтыми бриллиантами, выглядела столь монументально, что все четыре молодые леди сумели сдержать улыбку, зато подруги хозяйки бала, облаченные в богатые, но безвкусные туалеты, не смогли оставить невозмутимой даже саму мисс Соммерсвиль.
В перерывах между танцами девушки подходили к дивану, где с удобством расположилась Эмили, не заботясь о том, что станет с ее платьем.
Леди Гренвилл не оставалась одна на протяжении всего бала. Полюбоваться ее сказочным туалетом подходили юные леди и их матушки и тетушки, Генри Говард не забывал приносить своей наставнице бокалы с малиновым шербетом и тарелочки с самыми разными пирожными.
Леди Пламсбери, кажется, не нашла изъянов во внешности Эмили, о чем говорил ее одобрительный взгляд. Леди Гренвилл позволила Хетти немного припудрить ей лицо и шею, чтобы кожа не выглядела такой бледной, а в душном зале щеки ее очень быстро порозовели. Черты лица, от природы тонкие, обострились из-за почти постоянно испытываемой ею боли, но в иные дни, когда нога не так сильно беспокоила, Эмили могла считаться почти красавицей.
Как и обещал, или, лучше сказать, угрожал, лорд Гренвилл, он пригласил свою супругу на танец в самом начале бала.
– Надеюсь, ты не жалеешь о гонораре миссис Мюриэл. – Эмили старалась удерживать его взгляд, не позволять Уильяму смотреть на кого-нибудь, кроме нее. – Твоя бабушка соизволила улыбнуться, а ее подруги не смогут сказать, что внук выбрал в жены невзрачную серую птичку.
Лорд Гренвилл подхватил шутливый тон, но веселье не сделало его синие глаза более яркими.
– Полагаю, половина присутствующих здесь дам мечтает заполучить твои перышки, а миссис Мюриэл придется набрать бог знает сколько помощниц, когда к ней слетится целая стая серых горлинок, мечтающих превратиться в райских птиц. Я мог бы разбогатеть, если бы брал с нее по шиллингу каждый раз, когда ее попросят сшить такое же платье, как у моей жены.
– Почему ты так в этом уверен? – Эмили подумала, что танца с Генри она, пожалуй, уже не выдержит. – Не знала, что ты разбираешься в нынешней дамской моде.
«А раньше ты наверняка знал, как называется каждая деталь, Луиза всякий раз навещала нас в новом туалете и говорила, что ее дорогой Уильям не устает любоваться ею».
– Возможно, но я способен разглядеть зависть на лицах женщин, которые тебя рассматривают.
– А восхищение мужчин? – Похоже, она кокетничает с человеком, за которым замужем уже четыре года!
– Ты всегда была хорошенькой, так что меня не удивит наличие у тебя нескольких поклонников. – Лорд Гренвилл чуть улыбнулся. – Если бы не эта травма, ты могла бы выйти замуж, за кого пожелаешь, и тебе не надо было бы довольствоваться хмурым вдовцом.
«Я и так вышла замуж за того, за кого пожелала, – подумала Эмили. – Но ты еще не готов услышать это».
– Уверена, множество дам в этой комнате бесконечно мне завидуют. И вовсе не из-за платья, или не только из-за платья. Даже будучи хмурым вдовцом, ты весьма привлекателен. Там одна леди в зеленом просто пожирает тебя глазами. Пожалуй, мне пора начать волноваться.
– Ты же знаешь, ни одна из этих леди не сравнится с твоей сестрой, так что беспокоиться тебе не о чем.
«Ох, Уильям, хотя бы сегодня ты мог этого не говорить!»
Эмили ничего не ответила, и остаток танца они провели молча. Лорд Гренвилл отвел супругу к дивану, где собрались в кружок молодые леди. Хотя леди Гренвилл полагалось находиться среди замужних матрон, Уильям знал, что Эмили терпеть не может слушать их болтовню. Она, к счастью, была не одинока в стремлении продолжать чувствовать себя молодой и беззаботной – у самого дальнего дивана собрались не только девушки на выданье, но и молодые замужние женщины, желающие похвастаться перед подругами обручальным кольцом, посоветовать менее удачливым девушкам, на кого из джентльменов стоит обратить внимание, да и просто стремящиеся оказаться подальше от жалящих взглядов уважаемых сплетниц вроде леди Пламсбери. Несколько дам постарше устроились на диване, одним своим присутствием пресекая неподобающе легкомысленную болтовню юных девушек.
Эмили присела рядом с миссис Меллотт, стараясь сохранять на лице выражение безмятежного довольства, хотя нога ее уже заныла после единственного танца. Она смотрела, как лорд Гренвилл танцует с Джейн Соммерсвиль – на балах и танцевальных вечерах Уильям непременно приглашал на танец каждую из подруг жены. Он также танцевал с кем-нибудь из знакомых ему леди, а затем удалялся в бильярдную, курительную или куда-то еще, где джентльмены могли поговорить на интересующие их темы или просто отдохнуть от женской болтовни.
Миссис Меллотт, дородная дама с пышной прической, наводящей на мысль о шиньоне, воспользовалась случаем, чтобы выразить восхищение платьем леди Гренвилл и ее изяществом, маскирующим хромоту. Эмили нечасто виделась с миссис Меллотт, но считала ее добродушной и независтливой, а потому не обиделась на откровенное замечание.
– Могу я осведомиться об успехах вашей племянницы? – спросила она в свою очередь.
– О, прилежание Кэтрин выше всяких похвал. Директриса пансиона недавно написала мне, что Кэти уже нечего делать в классах, она выучила все, что учителя могли ей предложить. – Миссис Меллотт восторженно затрясла тройным подбородком. – Я могла бы забрать ее из пансиона уже в этом году, но бедняжке придется провести там еще год. Моя дочь Эвелин начала выезжать, и я не могу заниматься поисками жениха еще и для Кэтрин. Вы же понимаете…
Эмили понимала. Сестра миссис Меллотт ненадолго пережила своего мужа, скончавшегося от опухоли в животе, и миссис Меллотт пришлось присматривать за племянниками, Филиппом и Кэтрин Рис-Джонсами. К счастью для нее, Филипп, серьезный и вдумчивый молодой человек, успешно завершил образование и принял в свои руки управление довольно обширным поместьем, а Кэтрин в шестнадцать лет еще продолжала жить в пансионе.
Муж миссис Меллотт был не так богат, как покойный мистер Рис-Джонс, и его супруга беспокоилась о подходящих партиях для трех своих дочерей. В таких обстоятельствах заботиться о племяннице было сложно, а позволить Кэтрин жить вдвоем с братом, как Джейн и Ричард Соммерсвиль, она не могла из опасений, что без женской опеки Кэти не сумеет удачно выйти замуж. Вот если бы Филипп женился, тогда другое дело! Но молодого Рис-Джонса не так давно постигло разочарование в любовных делах – девушка, за которой он ухаживал в Лондоне, предпочла ему другого джентльмена.
Леди Гренвилл еще немного поболтала с миссис Меллотт. Рассуждения этой дамы о видах на замужество Эвелин прервал Говард, явившийся пригласить Эмили на медленный вальс.
– Если ты не готова, не буду уговаривать тебя. – Генри нередко выказывал удивительную для мужчины чуткость.
– Я обещала тебе танец. – Леди Гренвилл оттолкнулась ладонями от дивана и поднялась на ноги. – Только один этот вальс, а потом буду весь вечер смотреть, как веселятся другие.
– Что ж, я постараюсь веселиться на славу, чтобы тебе было на что посмотреть.
И потом, когда они уже танцевали:
– Я поболтал немного с Ченнингом. Он, кажется, не одобряет всю эту пышность. Мы с Джорджем слышали, как он говорит своему отцу, что в возрасте леди Пламсбери не подобает выставлять себя на обозрение.
– Николас всегда казался мне очень скучным. Счастье, что мы с ним видимся так редко, – заметила Эмили.
После смерти деда Уильяма, старого лорда Пламсбери, титул унаследовал двоюродный племянник, страдающий подагрой мистер Ченнинг. Его сын Николас, молодой джентльмен лет двадцати трех с водянистыми голубыми глазками и тонкими губами, был жестоко разочарован, узнав, что к титулу прилагается лишь небольшое поместье, а львиная доля состояния остается за леди Пламсбери.
Ее семья не могла похвалиться длинным списком именитых предков, но компенсировала этот недостаток капиталом. Талант приумножать его вместе с материнским молоком впитывали все члены этой семьи, и леди Пламсбери не была исключением. Ее супруг полагал, что женится на деньгах, но стараниями стряпчих своего отца леди Пламсбери сумела оставить за собой право распоряжаться большей частью приданого, которое ее собственные поверенные вкладывали так ловко, что к моменту смерти лорда Пламсбери его жена без заметного ущерба для себя могла передать новому лорду родовое имение семьи Пламсбери. Она же владела бесчисленными акрами земли, несколькими домами и ценными бумагами, которые ценила, несмотря на их название, гораздо меньше, чем свои луга и поля.
Новоиспеченный лорд Пламсбери остался доволен тем, что получил от едва знакомого ему дядюшки, а вот мистер Николас Ченнинг сперва порывался устроить судебную тяжбу, надеясь отобрать у старухи все нажитое ею в браке с его двоюродным дедом. Отец сумел отговорить сына от бесполезной траты времени и денег, справедливо полагая, что хорошие отношения с леди Пламсбери предпочительнее военных действий.
И в самом деле, леди Пламсбери, хоть и сделала своего внука единственным наследником, находила Николаса довольно приятным молодым человеком и делала ему весьма щедрые подарки, которые он принимал с выражением глубокой благодарности на лице, при этом его подлинные мысли оставались тайной для всех, даже для его отца.
– Смотри, теперь он пристает со своим нытьем к Уильяму, а до того пытался что-то рассказать твоему отцу, – заметил Генри, кивая головой куда-то за плечо своей партнерши.
Эмили дождалась возможности развернуться и посмотрела в ту сторону. Лорд Гренвилл в этот момент насмешливо улыбнулся и что-то ответил Николасу, который тут же покраснел и надулся.
– Нетрудно предположить, что мой супруг ответил своему… кузену. – Эмили не без сожаления оторвала взгляд от мужа и обратилась к Генри: – Никого не касается, как леди Пламсбери тратит свои деньги, и никто не может помешать ей делать это.
– Она ведь не устраивала бал, когда ей исполнилось семьдесят, – прибавил Говард.
– Мы все тогда были в трауре по Луизе, – подхватила леди Гренвилл. – Конечно, ей хочется теперь отпраздновать свой день рождения с поистине герцогским размахом. А Ченнингу, если ему так больно смотреть на это, лучше бы вернуться домой. Даже его отец при своей болезни и то выглядит более живым, чем нудный Ник.
– Нудный Ник! Звучит прекрасно! – обрадовался Генри. – Так мы и будем его звать!
– Только не говори это при Лори! – фыркнула Эмили. – Он обязательно проболтается при бабушке, и леди Пламсбери страшно рассердится. Она отчего-то благоволит Николасу.
Говард обещал не называть прозвище мистера Ченнинга при маленьком лорде, но остаток танца и он, и Эмили продолжали хихикать, поглядывая на кислую физиономию Николаса.
18
– Я так рада, что леди Пламсбери пригласила дядюшку провести в ее доме целую неделю! – Мисс Холтон сидела в оконной нише и смотрела на мокрые клумбы внизу.
– И тебе не скучно? – Эмили полулежала на кушетке, радуясь, что плохая погода отпугнула желающих нанести леди Пламсбери визит, и оставшиеся в доме гости могут проводить время, как им заблагорассудится. – Мы ведь заперты здесь, как в склепе.
– Очень красивый склеп, хотя и несколько старомодный! – иронично заметила Сьюзен. – Ты только представь, что когда-нибудь все это великолепие будет принадлежать Уильяму и тебе.
– Лучше не надо, – Эмили поморщилась. – Бабушка моего мужа полагает, что мы очень страдаем, вынужденные жить в Гренвилл-парке, в то время как она наслаждается своим роскошным домом. А на меня давят эти тяжелые портьеры, кажется, если одна из них сорвется и упадет на меня, я не сумею выбраться и задохнусь под ней! Хорошо, что Уильям согласился задержаться лишь на несколько дней, а после мы все вместе поедем назад. Мне уже очень хочется вернуться домой.
– А мне нравится здесь, – решительно заявила Сьюзен, прежде ночевавшая в доме леди Пламсбери лишь два раза. – Я каждый вечер вместо чтения молитв рассматриваю безделушки, украшающие каминную полку в моей комнате.
Эмили хитровато улыбнулась. Леди Пламсбери обычно чувствовала себя скверно после шумных празднеств и уговорила доктора Вуда остаться, чтобы приглядеть за ее здоровьем и составлять вечером компанию за карточным столом. Сьюзен, естественно, тоже пришлось стать гостьей старой леди. Похоже, причиной, по которой молодая девушка охотно пребывала в этом доме, было отнюдь не желание заниматься рукоделием вместе с подругой. Генри Говард ведь тоже гостил у бабушки своего кузена!
Пока леди Пламсбери и доктор Вуд обсуждали старинные рецепты из книги, доставшейся экономке старой дамы от ее предшественницы, а лорд Гренвилл и Эмили читали каждый свою книгу, мисс Холтон и мистер Говард проводили немало времени, сидя рядышком и дружески беседуя.
Для всех в доме леди Пламсбери было очевидно, что их отношения медленно, но непреклонно двигаются к помолвке. И это событие наполняло пасмурные дни каким-то особым смыслом.
Доктор Вуд не ожидал от племянницы, что она так скоро забудет Ричарда Соммерсвиля, но Эмили, знавшую намного больше остальных, это ничуть не удивляло. Сьюзен призналась ей через два дня после бала, что присутствовала при одном разговоре Ричарда и нескольких леди и джентльменов. Кто-то одобрительно высказался о мисс Соммерсвиль, заметив, что у супруги Ричарда появится очень милая сестра.
– Даже две сестры, – заметил в ответ Соммерсвиль и с улыбкой посмотрел на Сьюзен. – Я знаком с мисс Холтон с самого детства и привык считать ее еще одной своей сестрой. Тем более что Джейн хоть и моложе меня, рядом с ней я всегда чувствую себя младшим братом. А для мисс Холтон я могу быть настоящим старшим братом и другом!
Сьюзен прекрасно поняла намек. Яснее Ричард не смог бы выразиться. Она ненадолго утратила радостное настроение, но атмосфера бала почти всегда вдохновляла ее, и уже очень скоро она танцевала с прежним воодушевлением. Лишь позже, пересказывая слова Соммерсвиля подруге, она поплакала над крушением своих давних надежд, но слезы эти были вызваны скорее досадой, что она так обманулась, нежели сердечной тоской.
Леди Гренвилл уже готова была от души поздравить Генри Говарда, так умело играющего роль идеального влюбленного, но боялась поторопить события. Ричард сдержал обещание и устранился, иначе Сьюзен еще долго могла бы играть на чувствах Говарда, чтобы потешить свое тщеславие. А Генри, избавившийся от соперника, приобрел уверенность человека, знающего себе цену.
Леди Пламсбери находила мисс Холтон вполне подходящей партией для Говарда, даже при том, что ее дядюшка был доктором. В конце концов, корни леди Пламсбери всегда стремились укрепляться в почве, богатой золотом, а приданое Сьюзен можно было считать удовлетворительным. Именно благодаря грубоватым ухищрениям почтенной дамы молодая парочка нередко оставалась одна в комнате.
Даже лорд Гренвилл немного повеселел, глядя, как зарождается любовь Сьюзен и крепнет привязанность Генри. Что ж, дела у друзей Уильяма понемногу налаживаются.
В конце лета Джордж Пейтон уедет, и разлука пойдет на пользу и ему, и Дафне, пусть даже после его возвращения их брак лопнет, как мыльный пузырь. Это все же лучше, чем изводить друг друга.
Ричард Соммерсвиль не жаловался в последнее время на проигрыши, а его сестра на балу леди Пламсбери пользовалась успехом у джентльменов, пересекших рубеж тридцатилетия и находивших сдержанное изящество манер мисс Соммерсвиль более привлекательным, нежели безудержное легкомыслие юных девиц. Может быть, пару Джейн составит именно мужчина в годах, способный покорить ее своей респектабельностью?
Эмили получила письмо от мисс Роули с сообщением, что миссис Роули стало лучше и вскоре гувернантка вернется в Гренвилл-парк. По дороге домой лорд и леди Гренвилл собирались заехать в дом родителей Эмили и забрать Лори домой.
Уильям скучал по сыну и не скрывал этого, а его жена подумывала, не уехать ли и ей на две-три недели на какой-нибудь морской курорт. Ванны из соленой воды будут полезны для ее ноги. Станет ли муж скучать по ней – вот что интересовало ее больше, чем сама поездка. Они так редко виделись, когда жили в одном доме, но все же в любой момент лорд Уильям мог поговорить с женой, стоило ему только пересечь холл. Конечно, он выезжал один, но обычно отсутствовал не более трех-четырех дней.
«Надо поговорить с ним об этом, – подумала леди Гренвилл. – Мисс Роули присмотрит за малышом, пока я буду в отъезде, с Лори ничего не случится. Но смогу ли я удержаться от того, чтобы не вернуться домой на следующий же день? Надо хотя бы попытаться, я так мало путешествовала в своей жизни!»
Когда Эмили была еще подростком, лорд Уитмен вывозил ее к морю, внимая советам докторов, но после замужества она покидала Гренвилл-парк, только чтобы нанести визит соседям и погостить у друзей или родных.
– Доктор Вуд сегодня показался мне несколько рассеянным. – Перед ужином лорд Гренвилл нашел жену в холле.
Эмили открыла дверь и стояла на пороге, вдыхая влажный воздух. Леди Пламсбери показалось, что в доме прохладно, и она приказала затопить камины. Привыкшие к летней свежести, гости немедленно начали задыхаться в комнатах, но никто не осмелился пожаловаться на духоту.
– Мне кажется, ему будет одиноко, если Сьюзен уедет с мужем в Йоркшир, – откликнулась Эмили, не оборачиваясь.
– Мы говорили об этом с Генри. Он не будет против пожить некоторое время в поместье Холтонов. Ты же знаешь матушку моего кузена, она может сделать жизнь молодоженов невыносимой.
– Да, пожалуй, – усмехнулась Эмили. – Твой кузен не зря проводит так много времени в гостях. Миссис Говард до полусмерти напугает нашу Сьюзен своими нравоучениями. А доктор Вуд будет только рад не расставаться с племянницей. Конечно, она никогда не выгонит дядюшку из дому, но после свадьбы ее имуществом сможет распоряжаться муж…
– Мне показалось, доктор не очень жалует Генри, – заметил лорд Гренвилл, все так же стоя за спиной жены.
Эмили повернула голову и снизу вверх посмотрела на Уильяма. Почему бы ему не обнять ее? Как хорошо было бы стоять так рядом и слушать мерное шуршание дождя…
– Уверена, он одобрит выбор Сьюзен, если это будет не Ричард. Конечно, он, как и любой другой родственник молоденькой девушки, мечтал бы о блестящей партии для нее, но он должен понимать, что Сьюзен никогда не стать женой лорда Мортема или кого-то вроде него. Холтоны не такая уж знатная семья, а Генри, с родственными связями и приличным наследством в будущем, даже превосходит ожидания, которые могла бы питать матушка Сьюзен относительно ее замужества, будь она жива.
– Не могу с тобой не согласиться. – Лорд Гренвилл счел тему исчерпанной. – Тебе лучше закрыть двери и вернуться в гостиную, Сьюзен, похоже, собралась музицировать, а ты могла бы спеть. Эта сырость повредит твоему здоровью.
– Я лучше побуду здесь, мое пение неизменно усыпляет твою бабушку.
– Тебя не раздражает этот нескончаемый дождь? К тому времени, как мы соберемся ехать домой, дороги превратятся в русла, наполненные грязью!
– Я предпочитаю смотреть на мокрые деревья, нежели любоваться, как они сгорают в огромном камине в гостиной. О, Уильям, я так хотела бы поскорее оказаться дома!
– Мы не можем уехать раньше оговоренного срока. – Лорд Гренвилл говорил с ней сейчас, как с ребенком, и это заставляло Эмили сердито хмуриться. – И потом, ты ведь сама хотела, чтобы Генри и Сьюзен проводили как можно больше времени вместе. По возвращении приличия позволят ему лишь изредка навещать ее, а здесь они могут флиртовать целыми днями. К тому же ему скоро уезжать, его визит и так продлился дольше, чем мне бы хотелось. Терпеть в своем доме безнадежно влюбленного – для меня не большое удовольствие!
– Кажется, я терплю его стенания намного чаще, чем ты, – с укором ответила леди Гренвилл. – Да, ради Сьюзен я согласна задержаться здесь, но после того, как все разрешится, так или иначе, я хотела бы поехать в Уэймут.
Вот и подвернулся случай сказать ему об этом!
Лорд Гренвилл недоуменно нахмурил темные брови:
– В Уэймут? Прости, Эмили, у меня нет никакого желания уезжать из дома. Ты должна меня понять…
– Я не говорила, что ты должен сопровождать меня. – Ну конечно, она его понимает, но поймет ли он когда-нибудь ее? – Я собираюсь поехать одна. Может быть, приглашу с собой Дафну. Джордж скоро покинет ее, их дом будет сдаваться внаем, и Даффи захочется немного рассеяться после всех треволнений.
– Мы обсудим это позже. Впрочем, ты вольна поступать, как тебе будет угодно. – Уильям кивком закончил разговор и удалился в глубь дома.
– Ну и пусть! – пробормотала Эмили себе под нос, сама не зная толком, что имеет в виду.
Она не могла дождаться, когда же они наконец поедут в Гренвилл-парк. Но вот этот день наступил! Лорд и леди Уитмен были рады принять у себя доктора Вуда и его племянницу. В их доме после окончания траура почти все время толпились гости, и собравшаяся большая компания провела четыре дня за летними развлечениями. Тем более что погода наладилась, стоило только им покинуть гостеприимный дом леди Пламсбери.
Из Брайтона вернулась Кэролайн в сопровождении самой миссис Лейнс, и по этому поводу лорд Уитмен устроил парадный обед и вечер с танцами.
Эмили с удовольствием повидалась со старыми знакомыми, рассказала матери о том, как продвигаются отношения Говарда и мисс Холтон, и пообещала отцу вернуть ему долг как можно скорее. Но более всего она была рада вновь обнять маленького Лоренса.
– Как ты вырос за время, что я тебя не видела! – снова и снова повторяла она, не спуская мальчика с колен.
Лоренс всегда охотно принимал ласки тетушки, он еще не достиг того возраста, когда мальчики стесняются родительских поцелуев. Лорд Гренвилл в доме родителей жены не осмеливался укорять Эмили в том, что она чрезмерно балует ребенка. Да и сам он был счастлив найти сына здоровым и довольным.
Леди Уитмен с одобрением отнеслась к решению дочери провести несколько недель на курорте.
– Тебе давно пора отвлечься от домашних дел! – заявила она и подтвердила свои слова решительным кивком. – На балу леди Пламсбери ты выглядела прелестно, но сейчас твоя обычная бледность вернулась. Нынешний июль слишком дождлив, а сырость способствует развитию болезней. Поезжай и отдохни, если хочешь, мы с отцом возьмем Лори, когда поедем погостить у Крейтонов.
– Не думаю, что Уильям согласится отпустить его, иначе я сама взяла бы малыша с собой. – Эмили знала, как лорд Гренвилл не любит, когда мальчик находится где-то еще, кроме собственного дома и поместья деда.
– Вот уж тебе совершенно ни к чему целыми днями смотреть, как он бегает по берегу, и бояться, что он намокнет или утонет! – тут же возмутилась леди Уитмен. – Если уж твой супруг не доверяет нам заботу о сыне, пусть занимается им сам! А тебе необходим отдых!
– Хорошо-хорошо. – Леди Гренвилл уже пожалела, что решила посоветоваться с матерью. – Как только Генри сделает предложение Сьюзен и мы отпразднуем помолвку, я уеду. Эти два месяца были такими утомительными…
– Ну еще бы! Поиски горничной, шитье новых платьев, и этот бал у леди Пламсбери!
Как многого не знала леди Уитмен, иначе она немедленно уложила бы дочь в постель и потребовала у Эмили обещания провести в ней не меньше недели!
– Я вижу, как ты утомлена, жаль только, что твой муж этого не замечает…
С этим Эмили не могла спорить, и разговор с матерью укрепил ее в намерении ненадолго оставить лорда Гренвилла одного. Она пока не была уверена, хочет ли проводить дни в обществе Дафны, с другой стороны, без компании будет так одиноко… Наверняка в Уэймуте окажется много знакомых, но без близкой подруги на курорте так скучно! Не с кем поболтать, поехать на прогулку, понаблюдать за другими отдыхающими…
В оставшиеся летние дни Эмили не хотелось читать газеты и думать о том, как тяжело живется простым людям. Она мечтала сидеть в кресле на нарядной террасе и смотреть на море, позабыв обо всех скандальных и трагических происшествиях этого лета. Подумать только, эта мечта осуществится всего лишь через две или три недели! Навряд ли Генри вытерпит дольше, он уже почти уверен, что Сьюзен ему не откажет, и потому не станет тянуть с объяснением. Конечно, ему не хочется делать это в чужом доме, но по возвращении, Эмили была уверена, он сразу же помчится к мисс Холтон и упадет перед нею на колени. Не зря же он отлучался на целых два дня, не иначе как ездил покупать кольцо для Сьюзен!
Сама мисс Холтон именно так и думала, она случайно обмолвилась об этом в разговоре с Эмили, и подруге было приятно увидеть на лице девушки радостное нетерпение.
«Хотелось бы мне спросить, любит ли она Генри или только надеется полюбить, – размышляла леди Гренвилл, делая вид, что вышивает, и тайком наблюдая за Сьюзен, притворяющейся, что читает. – Но Сьюзен порой так упряма, а я еще в мае надоела ей со своими разговорами о том, как хорош Генри. Как бы мне своей болтовней все не испортить, не пробудить в ней какой-нибудь мятежный дух! Лучше уж промолчу и предоставлю пылкому влюбленному самому добиваться цели, тем больше он потом будет ценить ее!»
Эмили не ошиблась. Двадцать третьего июля Гренвиллы в сопровождении Говарда вернулись домой, а уже на следующий день Генри, невзирая на отвратительное состояние дороги, помчался к мисс Холтон.
– Как пишут в романах, он улетел на крыльях любви, – смеялась Эмили, рассказывая подругам о своих наблюдениях за Генри и Сьюзен.
Джейн и Дафна едва дождались Эмили, чтобы поделиться впечатлениями о бале леди Пламсбери. Они и представить себе не могли, что она порадует их такой замечательной новостью!
Миссис Пейтон радовалась, как ребенок. Ведь Ричард Соммерсвиль не женится на Сьюзен, значит, пока ей не стоит переживать из-за того, что возлюбленный оставит ее ради молодой прелестной жены!
Джейн, хоть и ожидала чего-то подобного, все же вздохнула с некоторой долей сожаления. Сама она, как ей казалось, могла надеяться в будущем на внимание двух импозантных джентльменов, один из которых еще ни разу не вступал в брак, а другой овдовел шесть лет назад и теперь явно начал подумывать о новой женитьбе. А вот Ричард после бала не смог рассказать сестре о какой-нибудь милой девушке с завидным приданым, поразившей его в самое сердце. Кажется, ей придется смириться с тем, что брат с наступлением зимы вовсе перестанет вставать из-за карточного стола!
– Что ж, Сьюзен поступит легкомысленно, если откажет ему, – произнесла она вслух. – Удивительно только, как ее чувства смогли так быстро перемениться!
– Три недели не так уж мало для того, чтобы полюбить. – Эмили подумала о том, что ей хватило всего нескольких минут, чтобы счесть лорда Гренвилла неотразимым раз и навсегда. – Думаю, Сьюзен пересмотрела свое отношение к Генри во время пикника у Даффи. Тогда он не растерялся и повел себя как заботливый и любящий мужчина. Сьюзен просто обязана была оценить его старания, ведь утром того дня она совсем не обращала на него внимания, и он должен был чувствовать себя задетым!
– О, я рада, что хоть кому-то этот пикник принес пользу. – Миссис Пейтон внезапно встрепенулась. – Эмили, я же не успела сказать тебе, что позавчера приняла новую горничную. Ее зовут Бет, и она, как мне кажется, довольно сообразительна. Правда, она не такая хорошенькая, как Салли, но это и к лучшему. Не хотелось бы, чтобы она тут же нашла себе жениха и куда-нибудь уехала.
– Девушка и в самом деле некрасива, но приветлива и услужлива, – вступила в разговор Джейн. – А я с нетерпением жду возвращения своей Энн. Знаешь, Эмили, леди Уитмен написала мне, что Энн доставит ее собственный экипаж, и это случится уже сегодня!
– Я могла бы захватить Энн с собой, но Кэролайн не отпустила ее сразу, – прибавила Эмили. – Похоже, они хорошо поладили, и Энн осталась, чтобы вместе с горничной сестры разобрать ее платья. Боюсь, Кэролайн думает только о новых туалетах!
– О чем еще может думать семнадцатилетняя девушка? – Дафна и до сих пор не переставала мечтать о том, чтобы каждую неделю у нее появлялось новое платье.
Две другие леди вынуждены были согласиться с подругой, и некоторое время все трое беседовали о моде. Эмили понимала, что Джейн и миссис Пейтон тянут время, не торопясь завершить визит, пока не дождутся возвращения Говарда.
Ей и самой не терпелось поскорее узнать, удастся ли Генри получить согласие мисс Холтон и ее дядюшки, с которым молодой джентльмен непременно должен был поговорить. Эмили была почти уверена в том, что Сьюзен согласится, но все же это «почти» слегка тревожило.
Хетти принесла чайник со свежим чаем, в гостиную вбежал разгоряченный погоней за воображаемым львом Лори, и у дам опять появилось несколько тем для разговора.
Леди Гренвилл могла только посочувствовать своему другу, который сразу же попадет на допрос троих решительных дам, да и лорд Гренвилл, как будто бы случайно оставшийся дома, обязательно задаст кузену несколько вопросов.
– Ну что же он не едет? – наконец пробормотала Дафна. – Я обещала еще заехать к Блэквеллам…
Эмили подумывала, не заговорить ли сейчас с ней об Уэймуте, что обеспечило бы им не менее получаса захватывающей беседы, но решила все же повременить с этим до возвращения Генри.
Горничная, которой было строго наказано немедленно известить дам о появлении мистера Говарда, поспешила исполнить приказ, но прибавила, что в холле молодого человека встретил лорд Гренвилл и тотчас увлек в свой кабинет.
– Это нечестно со стороны Уильяма! – возмущенно заявила Дафна. – Сьюзен наша подруга, и мы имеем право первыми узнать о том, как сложится ее судьба!
– Генри – его кузен, и Уильям наверняка предупредит его о засаде в лице трех прекрасных любопытных леди, – рассмеялась Эмили, но ее смех прозвучал немного нервно.
– Мистер Говард выглядел счастливым? – Разумная Джейн поторопилась узнать хотя бы что-то от горничной.
– Мне показалось, что джентльмен немного растерян, его руки дрожали, когда он отдавал Саймону шляпу, но он улыбался. – Конечно же, Хетти была каким-то образом осведомлена о том, куда и зачем ездил мистер Говард.
– В таком случае, полагаю, нам остается только ждать, когда мы сможем его поздравить, – сказала мисс Соммерсвиль с улыбкой, свидетельствовавшей о том, что она рада за Сьюзен, несмотря на то что им не удастся стать сестрами.
– Мы ждем уже три часа! – Миссис Пейтон вскочила со стула и принялась ходить по комнате, взмахивая руками. – Надо пойти туда и потребовать объяснений! Уильям не может быть таким эгоистичным!
– Что ж, изволь, – усмехнулась Эмили, не трогаясь с места.
– А мы еще немного посидим здесь, – добавила Джейн.
– Ну уж нет! – Дафна дошла до окна, развернулась и направилась обратно к столу. – Чтобы твой муж испепелил меня взглядом? Одна я ни за что не пойду!
– Тогда тебе лучше присесть, от твоего мельтешения у меня рябит в глазах.
– Это просто невыносимо! – Дафна опустилась на диван, не заботясь о платье. – Не помню, чтобы я так нервничала, когда мистер Броктри пришел делать предложение Аделаиде!
– Наверное, ты не любишь сестру так, как милую Сьюзен. – Эмили подумала, что Дафна должна была радоваться не тому, что ее сестра выходит замуж, а тому, что Аделаида оставляет отеческий кров.
– Тут с тобой не поспоришь. – Дафна со вздохом принялась крошить печенье на блюдечке.
Когда дверь снова распахнулась, все три леди невольно приподнялись с мест. Конечно, это вновь могла быть Хетти с каким-нибудь сообщением, но они очень надеялись, что появится сам виновник их тревоги.
На этот раз ожидания не были обмануты – сияющий Генри Говард предстал перед ними, а за ним явился и сам лорд Гренвилл, уверенный в том, что кузену нужна его поддержка.
– Я рад видеть вас, дамы, особенно же тебя, моя дорогая Эмили! – воскликнул юноша, устремляясь к своей заботливой советчице. – Ведь если бы не ты, я никогда бы не был так счастлив!
Эмили встала, чтобы от всей души обнять и расцеловать Генри, а Дафна и Джейн ожидали своей очереди. После того как с объятьями и поцелуями было покончено, начались расспросы.
– Сьюзен согласилась? Что она сказала? А доктор Вуд? Когда вы поженитесь?
– Леди, леди, не спешите! – Лорд Гренвилл не смог удержаться от смеха, чем немало удивил свою жену. – Дайте ему сказать хотя бы слово!
Джейн умолкла первой, за ней и Эмили и Дафна с трудом сумели успокоиться и приготовились слушать.
– Мисс Холтон согласилась принять мое предложение. – Красноречия Генри, похоже, хватило только на объяснение с возлюбленной, теперь же он говорил кратко, рискуя вызвать недовольство жаждущих подробностей дам. – Ее дядя, кажется, предпочел бы еще некоторое время видеть мисс Сьюзен непомолвленной, но он был со мной достаточно любезен и дал согласие на наш брак. Мы решили пожениться сразу после Рождества. В августе мистер Вуд и мисс Сьюзен приедут в дом моих родителей, чтобы я мог представить им свою невесту. Вот, собственно, и все!
Возмущенные восклицания в ответ на это лаконичное объяснение заставили Генри едва ли не спрятаться за спину кузена.
– Полно, оставьте его в покое ненадолго! – Лорд Гренвилл шутливо погрозил подругам пальцем. – Позже, когда он немного осознает случившееся, расскажет все более внятно. А вскоре с вами поделится своей историей счастливая невеста. Вы ведь не станете долго ждать возможности поздравить ее?
– Завтра же после службы мы устроим праздничный завтрак по случаю помолвки! – Эмили решила немедленно заняться приготовлениями. – В нашей семье так давно не случалось подобных радостных событий!
Миссис Пейтон и мисс Соммерсвиль поняли, что им пора откланяться – у леди Гренвилл в ближайшее время будет полно дел. А они ведь могут прямо сейчас заехать к Сьюзен и обо всем узнать!
Эмили немного позавидовала им, но ей нужно было столько всего обсудить с миссис Даррем! Лорд Гренвилл и его кузен проводили Джейн и Дафну, а леди Гренвилл приказала Хетти позвать экономку.
19
Воскресным утром в переполненной церкви царило неподобающее для этого места оживление. В другой раз викарий Кастлтон мог бы порадоваться многочисленности своей паствы, но сегодня он понимал, что не его талант произносить проповедь послужил причиной такого скопления народа. Весть о помолвке мисс Холтон и мистера Говарда разнеслась по округе с невероятной скоростью, и соседи поспешили в церковь поздравить обрученных и получить приглашение леди Гренвилл посетить завтрак в Гренвилл-парке.
Сьюзен Холтон в нарядном белом платье в тонкую желтую полоску выглядела счастливой невестой. Эмили больше всего радовалась тому, что на личике Сьюзен не отразилось никаких сожалений, когда она принимала поздравления Ричарда Соммерсвиля.
«Ее детская влюбленность прошла, теперь она будет относиться к нему как к другу детства, и это самое лучшее, чем могли закончиться их отношения», – думала Эмили, даже не стараясь прислушиваться к словам викария.
Накануне она уснула поздно, но сегодня чувствовала себя вполне бодрой. Миссис Даррем всегда была готова устроить неожиданное празднество в Гренвилл-холле и сожалела о том, что ее умение так редко бывает востребовано. Она не призналась миледи, что уже начала кое-какие приготовления, подозревая, что мистер Говард со дня на день заключит помолвку, так что в кладовой достаточно продуктов, а серебро заново начищено.
За ужином Эмили тормошила Генри до тех пор, пока он не припомнил хотя бы половину тех слов, что говорил Сьюзен, и даже лорд Гренвилл не торопился на этот раз выручить кузена.
А потом леди Гренвилл тщательно записывала свои впечатления в дневник. Она думала, еще много раз будет перечитывать записи о последних двух днях и постарается как можно реже возвращаться к описаниям печальных событий последних двух месяцев, заполнивших немало страниц. Но, как известно, провидение часто одним жестом способно разрушить самые, казалось бы, основательные планы.
На службе присутствовало немало слуг, в том числе и из отдаленных поместий, которым их господа по случаю приятного события позволили поехать в церковь. Среди них была и Энн в новой шляпке и перчатках, подаренных ей леди Кэролайн за усердные труды в Брайтоне.
По окончании службы на церковном дворе было не протолкнуться. Леди и джентльмены не спешили разъезжаться, понимая, что лорд и леди Гренвилл вместе с мистером Говардом должны вернуться домой, прежде чем к ним пожалуют гости.
Когда двор опустел наполовину, слуги, ожидающие, пока светское общество разъедется, могли уже направляться к оставленным за кладбищенской стеной повозкам и даже каретам, предоставленным им добрыми господами.
Энн поболтала с другими горничными и собиралась уже выйти за ворота, чтобы обойти церковь и найти карету мистера Пейтона, в которой приехала вместе с его камердинером и новой горничной миссис Пейтон, когда ее окликнули:
– Вы уже вернулись, Энн!
– Да, сэр.
– Надеюсь, ваша матушка в добром здравии?
– Матушка? – Энн непонимающе посмотрела на джентльмена.
– Я слышал, ваша матушка заболела, и вы поехали навестить ее.
– Ах, да-да, конечно! – И как она могла забыть, что леди Гренвилл придумала эту историю, чтобы прислуга ее семьи не стала предметом пересудов. – Да, она уже чувствует себя довольно хорошо.
– Рад слышать это. Вы идете к карете?
– Благодарю вас, сэр. Да, пора возвращаться домой.
– Мы можем пройти через кладбище по тропинке, ведущей в обход церкви, с той стороны есть калитка. Посмотрите, в воротах собралась настоящая толпа.
– Вы правы, сэр, так будет гораздо лучше, я и не знала, что в той стороне есть калитка, – Энн и сама была рада оказаться подальше от любопытных слуг. Подумать только, она едва не нарушила обещание, данное леди Гренвилл! Хорошо еще, что собеседник не обратил внимания на ее неуверенный тон.
– Ну так пойдемте. Мой экипаж тоже остался где-то там, кучеру не удалось подъехать ближе, обе улицы перед церковью были заставлены каретами.
Мужчина и девушка, польщенная вниманием джентльмена, неторопливо направились между могильных плит к калитке, ведущей на боковую улицу.
– Посмотрите, какое любопытное надгробие. – Неожиданно спутник Энн замедлил шаг. – Сколько раз я ходил по этой дорожке и ни разу не замечал надписи.
Из вежливости Энн тоже остановилась. По правде говоря, она не заметила ничего необычного, просто плита, слова на которой частично скрыты тонким слоем мха. Очевидно, за этой могилой давно никто не ухаживал.
– Вы не поможете мне немного отчистить мох, чтобы я мог прочесть надпись целиком. Эта эпитафия что-то напоминает мне, возможно, я вспомню, из какого это стиха.
Энн не могла отказать, хотя и подумала, что причуды джентльменов порой превосходят капризы леди.
Она сняла перчатку с правой руки, чтобы не испачкать хорошую желтую кожу, и наклонилась к плите. Когда жесткие пальцы сомкнулись на ее шее, она упала на колени, невольно выставив руки вперед. Мысль о том, что она все же испортит перчатки, еще успела промелькнуть в ее голове, перед тем как все вокруг стало темным и пустым.
– Конечно же, ты солгала о своей матери, – заметил джентльмен, выпрямляясь. – Подумать только, ею оказалась последняя! Столько сил потрачено напрасно! Узнать бы теперь, кому она успела рассказать о том, что подслушала в тот вечер, откуда нам ждать беды? И зачем она вернулась, шантажировать меня?
Мужчина огляделся. В этой части кладбища никого не было, калиткой редко кто пользовался. Далеко позади, у церкви, еще виднелись сквозь ограду фигуры дам в светлых платьях и темные силуэты джентльменов. Конечно, он рисковал, но и без того слишком много времени было упущено. Он не смог раньше избавиться от этой горничной, и, кто знает, сколько неприятностей ему принесет это промедление? И не только ему, но и леди, которая была посвящена в его тайны. Вернее, в некоторую часть этих тайн…
Так же неторопливо он вернулся на центральную дорожку и вышел в ворота вместе с несколькими соседями, чтобы сесть в экипаж и ехать в Гренвилл-парк. Теперь свою роль должна была сыграть мисс Гилбертс.
Через два дня леди Гренвилл после записи о том, как чудесно прошло празднование помолвки Генри и Сьюзен, написала в своем дневнике следующее:
«Поверить не могу, что мне опять приходится писать об ужасных событиях. Я надеялась, что все мои опасения относительно смертей наших горничных были надуманными, и так радовалась, когда все прояснилось! И вот, оказывается, я все же была права! Но как бы я хотела ошибиться!
Вчера мы собирались немного покататься с Джейн, Сьюзен и Генри. Джейн приехала расстроенная – ее горничная не вернулась домой после воскресной службы. Если Энн надумала сбежать с кем-то, могла хотя бы оставить записку.
Я чувствовала себя немного виноватой. Моя мать заплатила Энн больше, чем платят ей Соммерсвили, и, возможно, девушка сочла свое постоянное место недостойным для себя. Она могла найти себе место в Брайтоне и не сказать ни слова Кэролайн. Так или иначе, мы все были возмущены ее неблагодарностью.
А сегодня утром Уильям вернулся из Торнвуда с известием, что Энн нашли на кладбище, на могиле одного из прежних викариев. Она была задушена! Что она делала так далеко от основной дороги? Боюсь, констеблю не удалось ничего узнать и уже не удастся. Убийца должен быть очень дерзким, чтобы совершить преступление почти на глазах у нескольких десятков людей!
Уильям сказал, что на ее руке не было перчатки. Возможно, она хотела что-то спрятать в той могиле или забрать оттуда, какой-то тайник мог быть устроен под плитой. Констебль вместе с могильщиком все там обыскали, но ничего не нашли. Как это ужасно! Когда мы все праздновали помолвку, она уже лежала там, мертвая!
Доктор Вуд запретил говорить Сьюзен о том, что Энн погибла в воскресенье, но слухи распространяются слишком быстро. Надеюсь, она не сочтет это дурным предзнаменованием, и Генри тоже.
Я не могла сдержать слез, когда услышала все это, и мой муж был так добр, что сел рядом и обнял меня. Только я в этот момент не могла радоваться его заботе.
Я должна была раньше поделиться с ним своими догадками, пришлось сделать это теперь. Он, к счастью, не стал высмеивать мое предположение о том, что все наши горничные умерли не случайно. Теперь-то я в этом совершенно уверена! Я так старалась уберечь Энн! И мне это почти удалось! Если бы я не узнала, что мои бриллианты похитила Даффи, я бы придумала что-то, чтобы Энн никогда не вернулась в дом Соммерсвилей! Тогда она осталась бы жива.
Уильяму я не смогла рассказать о колье, это останется нашей с Дафной тайной, да и я теперь понимаю, что дело в чем-то другом. Что еще могли услышать или увидеть эти девушки, что стоило им жизни? Лорд Гренвилл согласился с тем, что, учитывая, как умерла Энн, полиции необходимо вернуться к предыдущим смертям, но он, как и я, не смог высказать никакого разумного предположения. Единственное, что он заметил, это то, что я могу ошибаться, и девушки раскрыли чью-то опасную тайну не во время моего бала, а в любой другой день. И убийца лишь выбирал подходящее время, чтобы проникнуть в наши дома и не позволить ни одной из горничных раскрыть эту тайну.
Может быть, Уильям и прав. Теперь я уже ничего не могу принять на веру. Мне страшно. Если этот человек смог незамеченным проникнуть в Гренвилл-парк, как я могу спать спокойно? Он запросто мог пройти через оранжерею или боковые входы, и никто его не увидел. Мой супруг обещал приказать всем слугам не оставлять двери открытыми без надобности, но это меня не утешило. Конечно, я понимаю, что навряд ли нам грозит опасность, но что я могу с собой поделать?
Бедная Джейн! Ее слова оказались пророческими, на наших горничных и в самом деле легло какое-то проклятье!
Теперь Уильям решительно одобрил мое желание отправиться в Уэймут, мало того, он поедет со мной, и Лори мы тоже возьмем, как только полиция разрешит желающим путешествовать покинуть свои дома. Также он предложил пригласить Джейн и Дафну, нам всем надо переменить обстановку, иначе, боюсь, нервное расстройство – самое малое, чего можно ожидать.
Читать бесплатно другие книги:
