Нежность ночи Лазарева Ярослава

— Привет. Лада!— быстро заговорила она.— Тебе лучше сегодня не выходить из дома! Я тебе раньше звонила, но ты не взяла трубку.

— Уже вышла,— удрученно сказала я.— Ты по поводу Атанаса?

— Они с Лерой буквально упиваются радужной кровью и совсем неадекватны. Под утро заявились ко мне. Лера устроила стриптиз прямо в гостиной! Атанас в восторге от новой подружки. Я ее уничтожу! - с угрозой добавила она.

 - Не так-то просто это будет сделать!— заметила я.

 - Ты их видела?

 - Только что! Встречалась с одним... знакомым, шла домой, а они прямо у меня на пути! Очень странно себя вели! Но мне удалось уйти.

— Не выходи сегодня никуда,— предупредила Рената.— Думаю, вечером они оба отправятся на охоту. Атанас мудр, даже под действием радужной крови. Они наверняка отправятся куда-нибудь далеко, в тот же Китай. Они полюбили там охотиться. Чаще всего промышляют на севере, так мне Атанас говорил. Там и леса погуще, и селения находятся на больших расстояниях друг от друга. Вполне безопасно.

 - Хорошо, выходить не буду, - пробормотала я.

 Закончив разговор, я открыла ноутбук и проверила почту. Тин пока не написал. Около часа я слонялась по дому, буквально не зная, чем себя занять. Затем пообедала, посмотрела первый попавшийся под руку фильм, поставила диск группы «Наутилус Помпилиус». Давно я не слушала песен в исполнении Бутусова, и вдруг захотелось именно такой музыки.

Я ломал стекло как шоколад в руке.

Я резал эти пальцы за то, что они

Не могут прикоснуться к тебе.

Я смотрел в эти лица и не мог им простить

Того, что у них нет тебя и они могут жить.

Но я хочу быть с тобой,

Я хочу быть с тобой,

Я так хочу быть с тобой,

Я хочу быть с тобой и я буду с тобой...—

тихо подпевала я и чувствовала, как тоска все  сильнее сжимает сердце.

 Позвонили из охраны. Консьерж сообщил, что мне доставили посылку. Я удивилась, так' как ничего подобного не ожидала. Когда мне принесли красиво упакованную коробку, я настороженно на нее посмотрела. Курьер ушел. Я боялась открывать. На коробке не было никакой подписи, визитка также отсутствовала. Коробка была продолговатой и легкой. Я отнесла ее в гостиную и положила на стол. Какое-то время смотрела на нее. Потом подумала, что веду себя крайне глупо, и открыла. И вскрикнула от восторга, так как из коробки вылетели живые тропические бабочки. Их было около двух десятков. Их желтые, голубые, синие и белые крылышки показались мне ожившими лепестками сказочных цветов. Бабочки летали по комнате, многие из них уже уселись на растения, стоящие возле окна. Там у меня было устроено что-то типа зимнего сада: небольшой каскадный фонтан, кресло. Я смотрела на зелень с живыми яркими бабочками, и улыбка не сходила с моего лица. Но я и представить не могла, кто мне сделал такой замечательный подарок, так быстро поднявший мое настроение. Все объяснилось, когда я в очередной раз открыла ноутбук и заглянула в почту— пришло письмо от Тина. Вот оно:

 «Дорогая Лада! Я нашел нужную тебе легенду и высылаю ее полный текст. Кажется, я понимаю, почему Грег вспомнил именно о ней. Читай, потом свяжись со мной. Думаю, смогу тебе помочь!

Тин.

P.S. У тебя сегодня был очень грустный вид, хотя ты и старалась не показывать мне своего удрученного настроения, и я ценю твою деликатность. Но твои печальные глаза все еще не дают мне покоя. Поэтому я решил сделать тебе подарок, чтобы хоть как—то порадовать такую милую девушку. Надеюсь, ты любишь бабочек! Пусть они внесут радость и красоту в твою жизнь. Они питаются медом и соками фруктов. Нужно совсем немного положить на блюдца».

 К письму был прикреплен файл.

 Багровая Жемчужина славов.doс

Есть у людей-рысей одна реликвия. Она священна и хранится у главы клана, передаваясь от сына к сыну. Это Багровая Жемчужина. Те, кому посчастливилось увидеть ее, рассказывают, что это очень крупная ровная круглая бусина, похожая своей перламутровой поверхностью на жемчуг. Но цвет ее необычен. Жемчужина угольно-черная с легким серебристым отливом. Однако ее называют багровой. И вот почему.

 Как гласит легенда, во времена князя Изяслава его потомство было очень могущественным. Многочисленные сыновья все как один славились умом, красотой, силой, ловкостью, звериным чутьем и бесстрашием. И вот, наконец, родилась у него дочка. Назвали ее Арысь, в честь сказочной рыси, преданно любящей матери Арысь-поле. Арыська, так ее все звали, росла нежной и доброй. Она напоминала не дикого гордого зверя, а пушистого милого котенка. Всем старалась помочь, всех утешала и озаряла своей прекрасной улыбкой. Но по природе она была рысью, как и все дети Изяслава, и в положенное время обращалась в зверя и уходила в лес. И конечно, каждое полнолуние она вместе с братьями резвилась в тайге. Сама никогда не нападала на дичь, а я ела лишь то, что добывали на охоте ее братья.

 Когда Арыське исполнилось шестнадцать, встретила она юношу, такого же, как она, тихого доброго и нежного. Он был ее ровесником, жил в соседнем селении в нескольких километрах от города князя Изяслава. Звали его Всемил. Он зарабатывал на жизнь всевозможными поделками: плел лапти, корзины, туески, вытачивал дудочки, делал из глины свистульки и продавал все это на базаре на городской площади. Как-то в ясный майский день Арыська прогуливалась там. Она остановилась возле разложенных на траве цветастых шалей и тут услышала мелодичный пересвист. Оглянувшись, увидела ребятишек, которые играли со свистуль-ками. Возле них стоял продавец— пригожий кудрявый светловолосый парень. Арыська подошла ближе. Парень ясно ей улыбнулся и предложил расписную глиняную свистульку в виде птички. Она купила. Так они познако-мились и сразу полюбили друг друга. Арыська была дочерью князя, к тому же оборотнем, а Всемил сыном бедной вдовы, но это не помешало им встречаться. Свидания проходили вечерами. Арыська прибегала за городские ворота, Всемил уже ее ждал. Они шли, обнявшись, в луга, на опушку леса, сидели на поваленных бревнах, любовались туманными майскими закатами.

 Но не нравились двум младшим братьям Темнославу и Ведославу эти свидания. Они считали, что Всемил не ровня их сестре. В городе князя все знали, что правят у них люди-рыси, но никто на это особо внимания не обращал. Князья сами по себе, а простой люд - сам по себе. Издревле так было заведено. К тому же соблюдался негласный закон - молчать об этом и пришлым людям не рассказывать. Всемил, конечно, слышал о рысях-оборотнях, но никогда в это не верил. Он жил в своем мире, старался делать добро, общался чаше всего с ребятишками. Но так как он любил Арыську, поневоле ему пришлось столкнуться с ее миром. Она мечтала, что выйдет за него замуж, что построят они хорошую избу, уйдет она из княжеского терема к мужу и заживут они счастливо.

 Арыська, как и ее братья, не могла одолеть свою звериную сущность и каждое полнолуние убегала в лес, приняв облик рыси. Она сразу предупредила об этом Всемила. Однако тот упорно не хотел верить в то, что его любимая— оборотень. Такой уж у него был характер. Ему лучше было жить в детских сказках. Тогда она, отчаявшись доказать ему, решила встретиться с ним в ближайшее полнолуние. Арыська думала, что увидев, как она обратится в зверя, Всемил наконец поймет, кто его любимая. Она хотела, чтобы он женился на ней с открытыми глазами  или, если не сможет смириться, оставил ее навсегда. Она пришла к Темнославу и Ведославу, которые были ей ближе всего по возрасту и с которыми она особенно нежно дружила, и попросила их помощи. А им только этого и надо было. Давно они уже задумали разлучить влюбленных. Арыська попросила их спрятаться за изгородью и посмотреть, что будет происходить. Она боялась что Всемил, несмотря на свою большую любовь к ней, увидев ее в образе рыси, испугается и, не дай бог, попытается выстрелить в нее из лука. Она, конечно, не верила в такой исход,  зная его мягкий характер, но все-таки решила, что так будет лучше. Она очень просила братьев, даже если любимый решит выстрелить в рысь, не трогать его, а лишь крепко напугать. Они пообещали.

 Наступило полнолуние. Как начало темнеть, Арыська поспешила на свидание. Она очень торопилась, так как знала, что как только луна полностью выйдет из-за леса, начнется превращение. Братья следовали за ней, держась на расстоянии. Но они уже договорились, что бы ни случилось, убить Всемила, а Арыське сказать, что таким образом они защитили ее от неминуемой смерти. Влюбленные встретились на опушке леса. Арыська дрожала от страха, но Всемил был спокоен и сказал ей, что полюбит ее и в виде зверя, если она действительно превратится в рысь. Как только лунный диск вышел из-за горизонта, Арыська затряслась и тихо зарычала. Всемил отошел от нее на пару шагов, но глаз не опустил. Она уже покрылась шерстью, ее прекрасное лицо превратилось в мордочку молодой красивой рыси, на заострившихся ушах выросли черные кисточки. Рысь подпрыгнула и зарычала. Но Всемил сказал: «Как ты прекрасна! Все равно я вижу мою милую Арыську! И люблю тебя по прежнему!»

 Тут выскочили браться. Они тоже начали превращаться, поэтому спешили. Темнослав, у которого ноги уже превратились в задние лапы, а руки пока оставались человеческими, нанес удар ножом, но рысь бросилась ему под ноги. Он упал. Нож лишь разрезал Всемилу плечо. Тогда ударил Ведослав, но в свалке попал по сестре. Он рассек ей горло, хлынула кровь. Она упала и превратилась в Арыську. А братья уже стали рысями и убежали в тайгу. Арыська лежала на земле, кровь хлестала из ее горла. Обезумевший Всемил пытался как-то помочь любимой, но она уже потеряла слишком много крови. Тогда он в отчаянии разрезал себе вену и начал вливать свежую кровь в рану на ее горле. Но и это не помогло. Хуже того, Всемил сам потерял столько крови,  что впал в беспамятство.  Его голова опустилась на грудь любимой. И скоро их души, ставшие равными, отлетели в мир иной. Их тела ушли под землю, а на месте их гибели выросли не обычные желтые, а белые купавки, укрыв окровавленную землю своими цветами. На рассвете братья вновь приняли человеческий облик и вернулись на место трагедии. Они увидели полянку, покрытую цветами. Как только они приблизились, из одной купавки выкатилась последняя капля крови и превратилась в багровую жемчужину. Братья взяли ее и с удивлением начали разглядывать. И вдруг купавка стала покачиваться и говорить голосом сестры: «Жестоко вы поступили со мной, братья! Но я прощаю вас, верю, что вы заботились о моем счастье. Когда мы с любимым умирали, то наша кровь смешалась. Часть ее ушла в землю, а часть соединилась. И получилась магическая жемчужина. Она останется всему роду на вечную память о любящей Арыське. Она может являть чудеса, лечить неизлечимое, творить кровь в обескровленных. Завещаю хранить этот могущественный талисман и использовать его для процветания рода».

Голос затих. Упали братья на колени и низко поклонились земле, покрытой белыми купавками.

«И хранится с тех пор в племени славов Багровая Жемчужина и оберегает весь род рысей».

Я закрыла ноутбук и сразу позвонила Тину. Он тут же ответил, словно ждал, и голос его показался мне весьма довольным.

— Спасибо огромное за все!— поблагодарила я. Бабочки просто прелесть, они подняли мне настроение. Легенду внимательно прочитала и поняла, что жемчужина славов, если она в действительности существует, обладает какими-то чудесными свойствами. Особенно обнадеживает то, что она может творить кровь, так там сказано.

— Да, да,— оживленно заговорил Тин.— Именно это тебе и нужно! Я уже связался со Стасом. Они сейчас выступают во Владивостоке. Приглашают нас приехать.

—  Во Владивостоке...— растерянно протянула я.

 И тут же тряхнула волосами и сказала, что готова поехать куда угодно.

— Я вкратце объяснил Стасу твою проблему, - продолжил Тин. - Он сообщил, что Жемчужина хранится в главном поселении в тайге, но я знаю туда путь. Однако нужно вначале встретиться с братьями. Они хотели бы с тобой познакомиться.

— Господи!— прошептала я, чувствуя растерянность, но тут же взяла себя в руки и решительно добавила: - Я готова выехать хоть завтра! А лучше вылететь! Мне неудобно просить тебя...

— Я еду с тобой!— оборвал меня Тин.

— Так ведь декабрь,— сказала я.— у тебя наверняка уже зачетная неделя началась! И разве я могу? Ведь это касается только меня!

—  Прекрати, Лада!— серьезно ответил он.— Я еду с тобой, и это не обсуждается. Не забывай, что Станислав обязан мне жизнью, поэтому именно мне легче всего будет договориться со славами. Думаешь, люди-рыси каждому встречному-поперечному демонстрируют реликвию рода? И тем более позволяют ею пользоваться?

— Ты прав,— согласилась я, чувствуя, как на душе становится легче.

 Конечно, я понимала, что с Тином мне будет намного проще попасть в племя славов.

— Вот только одно,— после паузы сказал он.— я плохо переношу самолеты.                     

— Но поездом до Владивостока?!— упавшим голосом спросила я.                                    

— Да-да, конечно! Глупо трястись в вагоне семь суток, когда можно долететь за девять часов. Так что я потерплю.

 Билеты мы купили без проблем и через два дня должны были вылететь. Договорились встретиться в аэропорту Внуково непосредственно перед регистрацией. Наш рейс был в 17.20.

  Оставшиеся дни я занималась всевозможными делами. Но отчего-то постоянно чувствовала внутреннее напряжение и непонятную тревогу. Позвонила родителям, но всей правды, конечно, не сказала. Сообщила лишь, что должна  улететь по делам и не знаю, когда вернусь. Они сразу решили, что я хочу повидаться с Грегом, и разубеждать их я не стада. Отец рвался меня проводить, довезти до аэропорта на машине, но я решительно отказалась, заявив, что еду с приятелем. И что вместе с ним и полечу... в Лондон. Пришлось поддерживать версию поездки к Грегу, а они думали, что он именно там.

 За день до отлета я встретилась с Ренатой. Она сама меня пригласила. Я решила, что она имеет право знать о моих планах, поэтому охотно отправилась к ней. Но когда оказалась у нее, то увидела, что Рената чем-то сильно встревожена. Мы зашли в гостиную. Я уселась на диван, а она начала расхаживать вдоль него туда-обратно. Ее лицо выглядело задумчивым, брови хмурились, фиолетовое платье, а она все еще носила траур, шуршало от ее быстрых шагов. Я ждала, хотя начала чувствовать дискомфорт от ее странного поведения. Наконец она пришла в себя, остановилась напротив дивана и сухо произнесла:

 - Ты ничего не слышала?

 Я удивилась и пожала плечами, отрицательно покачав головой. Потом вдруг решила, что Речь идет о Греге, что Рената получила какие-то дурные вести и не знает, как мне о них сообщить. Я вскочила и бросилась к ней. Она отступила на пару шагов и подняла руку, жестом меня останавливая.

—  Не так резко!— пробормотала она, раздувая ноздри.— Я еще не достигла того умиротворенного состояния, в котором находилась до встречи с этим недоумком Гансом, и меня по-прежнему сильно волнует твоя... кровь. Я совсем недавно перестала охотиться на людей. Не забывай об этом!

—  Прости!— спохватилась я и отошла подальше.— Но я подумала, что ты узнала о Греге.

— Дело не в нем,— ответила Рената.

 Я видела, что она начинает приходить в себя.

— Хотя я пыталась снова рисовать,— продолжила она.

— Но это так важно!— взволнованно произнесла я и сжала руки у груди.— У тебя что-то

получилось?!

 Рената вышла из гостиной. Я последовала за ней. На мольберте стояла явно не законченная картина. Я увидела уже знакомый дворик, барак, в котором жил Грег, правда, это была не весна, так как куст сирени уже отцвел. Мне показалось, что на картине летний день. Возле барака стояли двое мужчин. Они были вроде бы обычными, но что-то в их лицах мне не понравилось. Один курил, второй смотрел на полураскрытую дверь барака. И тут я заметила, что Рената нарисовала этого мужчину в тот момент, когда он лезет рукой в карман брюк. Возможно, за папиросами. Пола пиджака отошла в сторону, и я увидела ремень и часть коричневой кобуры.

— Кто это?— испуганно спросила я, показывая на мужчин. - Кого ты изобразила? И где Грег?

— Как видишь, я все еще не могу его нарисовать - ответила она, не сводя глаз с полотна. - Кто эти двое, я понятия не имею! Лада, я же тебе уже объясняла, что моя рука движется будто по наитию, словно кто-то ею водит.

— Но у него кобура, а там наверняка пистолет - взволнованно проговорила я.

— Помнишь, твой знакомый Коля сообщил, что Грег был арестован?— заметила Рената.

— Конечно! Это пришли за ним?

— Лада, откуда я знаю? Я просто рисую, что вижу в данный конкретный момент. Вот это вчера и увидела и сразу изобразила, как могла. Но внутрь не входила, что там происходит, даже не представляю! Да и картина пока не закончена!— добавила Рената.

— Жаль, я завтра улетаю!— сказала я.

— Вот как?— явно удивилась она.

— Да, я пришла, чтобы рассказать тебе об этом.

 И я торопливо и довольно сбивчиво поведала ей легенду о Багровой Жемчужине и о том, что решила просить славов посодействовать мне с помощью жемчужины попытаться увеличить количество крови Грега. Рената внимательно выслушала, но отнеслась к этой идее скептически.

— Оборотни! - сказала она и скривила губы.— Мы всегда были с ними не в ладах. Но они на своей территории, а мы - на своей. И стараемся не пересекаться. Однако я не думала, что ты все еще общаешься с этими лисицами!

— Случайно получилось. Близняшки сейчас в Москве. И Тин оказался очень милым и отзывчивым! Даже вызвался помочь! - сообщила я.

—  Помню его сестрицу! - злобно проговорила Рената.— Всем глазки строила, никого не пропускала! Не хуже этой Леры! Кстати, о ней. Я ведь на самом деле хотела поговорить именно об этой парочке: Атанасе и его новой подружке со стеклянной лапкой! Но раз ты точно уезжаешь из города, то можно пока не беспокоиться.

— А что случилось?— испугалась я.— Говори, раз решила!

— А ты новости не смотришь?— усмехнулась Рената.

— Я вообще телевизор не включаю, только если фильм на DVD.

 Она вышла из мастерской. Я в недоумении последовала за ней. Рената вернулась в гостиную. Она взяла ноутбук и что-то начала там искать. Затем развернула ко мне. Это была запись из вчерашней программы «Новости столицы». Я увидела обычный небольшой двор. На снегу лицом вниз лежала согнутая фигура человека. Пятна крови возле нее окрасили серый снег. Рядом стояла хорошенькая девушка и четко говорила в микрофон:

— И снова в Замоскворечье появился маньяк, прозванный Вампиром. Мы сейчас находимся возле одной из его жертв, которую обнаружили ранним утром жители этого дома, вышедшие погулять с собаками. Шея жертвы прокушена в нескольких местах, тело обескровлено. Еще один труп с аналогичными следами нападения был обнаружен вчера в паре кварталов отсюда. Отличие лишь в том, что его горло было буквально разодрано.

  Рената закрыла программу и повернулась ко мне. Я оцепенела от ужаса. То, что это дело рук Леры, не вызывало никаких сомнений, ведь ей  необходимо было погружать стеклянную руку в горло жертвы.

—  Но ты говорила, что Атанас мудр и он не будет охотиться здесь, что они облюбовали север Китая,— дрожащим голосом заметила я.

— Я была в этом уверена,— хмуро ответила она.— Однако Атанас сейчас невменяем. Он помешан на этой Лере, к тому же они оба постоянно под кайфом. Ни разу не видела, чтобы он так много употреблял радужной крови! Они с Лерой как-то странно действуют друг на друга, словно сами себе наркотик. Так что хорошо, что ты сейчас уедешь. Я попытаюсь как-то на него повлиять. Но сама понимаешь, Атанасу никто не указ! Он всегда таким был.

 - Спасибо, что предупредила,— сказала я. - Надеюсь, съезжу удачно и получу полный кулон крови! Все-таки хоть какая-то защита для меня! Хотя главное - возможность переноситься в прошлое и видеть Грега. Только кровь может в этом помочь!

 Лицо Ренаты на миг смягчилось. Она вздохнула и после паузы тихо заметила, что завидует мне и хочет любви. Я растрогалась, глядя в ее погрустневшие глаза, и сделала шаг к ней, но она тут же замкнулась и начала прощаться.

 До Владивостока мы долетели благополучно. Тин все время спал, свернувшись клубком в кресле. Я его не беспокоила. Мне даже нравилось, что у меня столько времени на раздумья. Когда мы вышли из здания аэропорта, я была собрана и полна решимости сделать все от меня зависящее, лишь бы получить нужный результат. По местному времени было около половины десятого утра. После серой влажной Москвы ясное утро и легкий морозец показались очень приятными. Тин улыбнулся, прищурив глаза на яркое небо. Я огляделась по сторонам. Перед зданием аэровокзала находилась обычная на вид площадь с автостоянками, заполненными машинами. Но я невольно вслед за Тином подняла глаза в небо. Его цвет поражал, видимо, сказывалась близость океана. Небо выглядело васильковым и прозрачным, с голубовато-сиреневыми краями. Воздух показался мне чистым и вкусным. Хотелось вдохнуть его поглубже.

—  Ну как, пришла в себя после такого долгого перелета?— весело спросил Тин.

—  Кажется, это ты плохо переносишь самолет, а я чувствую себя отлично,— заметила я и улыбнулась. - Куда мы сейчас?

— До города около сорока километров,— сообщил он. - Я забронировал для тебя номер в очень милом отеле «Гавань», это почти в центре города, но сам остановлюсь у приятеля.

—  Но...— начала я.

 - На соседней улице! - сказал Тин и расплылся в улыбке. - К тому же нам нужно повидаться с братьями-славами, а там видно будет. Кто знает, может, нам придется сразу уехать с ними!

 - Ты поговорил со Стасом? - уточнила я. - Их гастроли в этом городе уже закончились?

 Но Тин лишь хитро улыбнулся и  заметил, что не стоит пытаться перейти ручей, когда еще даже не слышно шума его воды. С этим трудно было не согласиться, поэтому больше вопросов по поводу братьев я ему не задавала.

 На такси мы доехали до отеля. Тин устроил меня, самолично проверил, все ли в порядке в моем номере, предложил мне отдохнуть пару часов и ушел. Я даже сумку распаковывать не стала. Приняв душ, сразу упала на прохладные простыни и тут же провалилась в сон...

 ...Я видела голубые глаза так близко, что мне казалось, будто я тону в их прозрачности. Словно нырнув с берега в голубую воду, я погружаюсь и погружаюсь, а дна все не видно.

— Грег, любимый,— прошептала я.

Длинные черные ресницы медленно опустились, притемняя сияние глаз, розовые губы приоткрылись, и я потянулась к ним. Мне хотелось только одного - ощутить поцелуй. Он перестал улыбаться, я услышала прерывистое дыхание и обхватила его за шею. Его губы были теплыми и мягкими. Он целовал меня нежно, едва касаясь. Но неотрывно. Вначале я замерла, впитывая ласку, но страсть начала туманить разум, и я крепко прижалась к его горячему телу, желая лишь одного— полного слияния. Мое тело властно этого требовало. Я перевернулась на спину и притянула его к себе. Грег смотрел мне в глаза затуманенным взглядом, его губы прошептали: «Люблю». Я повторила это слово прямо в его дыхание. И тут же ощутила жар его пересыхающих губ, которые припали к моим. Я закрыла глаза и не смогла сдержать стона... Наши тела слились. Это было настолько чудесно, так упоительно прекрасно, что мне казалось, будто мы упали на розовое облако, плывущее к золотому солнцу...

 Меня разбудил звонок мобильного. Это был Тин. Оказалось, что уже три часа дня. Но я была довольна, что поспала. Я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Конечно, огромная разница во времени давала о себе знать, но я решила просто не обращать на это внимания. В Москве сейчас было восемь утра, вполне нормальное время для пробуждения. Тин спросил о моем самочувствии и предложил пообедать и прогуляться по городу. Мы договорились встретиться через полчаса возле выхода из отеля.

 Оказавшись на улице, я вновь с удовольствием вдохнула свежий воздух. Мне он по-прежнему казался очень чистым и вкусным. К тому же на улице было солнце и довольно тепло, что-то около минус пяти. Я огляделась и увидела Тина. Он быстро подходил к отелю, и я двинулась ему навстречу. Его лицо разрумянилось от быстрой ходьбы, выглядел он оживленным и одержимым жаждой деятельности.

— Обожаю эти места!— сказал он, когда мы поравнялись. - Правда, до моего родного Белогорска не одна сотня километров, но все равно все мне здесь кажется таким родным, таким близким! И воздух совсем другой, и природа!

        — Да я заметила, как тут легко дышится, - ответила я. - Город кажется мне очень красивым!

 Мы медленно пошли по улице. Тин начал взахлеб рассказывать историю Владивостока, но я слушала невнимательно. Меня больше занимало то, что я скажу братьям - славам. Это не давало мне покоя, я вдруг начала испытывать неуверенность и даже легкий страх.

— Это самый крупный порт на Тихоокеанском побережье,— увлеченно говорил Тин.— В девятнадцатом веке, кажется в 1859 году, генерал-губернатор Муравьев-Амурский, обходя на корабле берега залива, обратил внимание на хорошо укрытую бухту. Она напомнила ему бухту Золотой Рог в Константинополе, и генерал-губернатор предложил назвать ее так же, а на берегах приказал построить военный пост, который он же назвал Владивостоком.

— А братья где выступают?— весьма невежливо перебила я.

—  В одном из домов культуры,— не смутился он.— Шоу начнется в шесть вечера, так что мы как раз успеем и поесть, и достопримечательности осмотреть.

 - Извини, - ответила я, изучая обычные на вид высотки, стоящие по бокам улицы, по которой мы шли, - но я не люблю ходить по музеям и выставкам.

 -  Какая ты нелюбопытная! - сказал Тин и улыбнулся.— Как и моя сестра. Она тоже терпеть не может культурную программу. Приму к сведению. Но здесь отличный океанариум! В нем содержится около ста двадцати видов рыб! Только в большом круглом зале тринадцать аквариумов! Обожаю рыбу! - добавил Тин и облизнулся совсем по-кошачьи.

—  Может, зайдем куда-нибудь и поедим?— предложила я.

 Тин расплылся в улыбке и закивал. Помня о его поистине зверском аппетите, я не удивилась. Он привел меня в помпезный на вид ресторан, находящийся на первом этаже не менее помпезной гостиницы. Кухня оказалась отличной. Мы плотно пообедали.

—  Куда сейчас?— спросил он, когда мы вышли на улицу.

— Я думала, сразу встретимся со славами?— сказала я.— Где они остановились?

—  Вообще-то братья не любят гостиницы. Мало ли что может произойти! Поэтому они путешествуют с удобствами на своем личном автобусе.

 Тин достал телефон.

— Стас, привет!— заулыбался он, когда ему ответили.— Мы с Ладой уже здесь... Да-да... Сейчас спрошу!

 Он зажал трубку рукой и сказал:

—  Братья сейчас на репетиции во Дворце культуры. Стас предложил подъехать. Ты как?

—  Конечно!— взволнованно ответила я.— Ведь мы затем сюда и прилетели, чтобы встретиться с ними!

 Дворец  культуры  оказался   классическим строением сталинской эпохи: монументальным, с колоннами по бокам входа, с широкой лестницей. Я вообще-то предполагала, что шоу будет проходить в каком-нибудь современном ночном клубе. Но когда мы вошли в актовый зал, я поняла, почему братья выбрали для выступлений  именно это место. Зал был огромным, с очень высокими потолками, сцена -  внушительной. Звучала композиция группы ERA под названием Ameno. Я сразу ее узнала: одно время была буквально помешана на этой музыке. Свет был приглушен, горело лишь несколько софитов. Их лучи создавали впечатление пересекающихся наверху солнечных столбов. И в этом пересечении я увидела взлетевшую фигуру юноши с раскинутыми в разные стороны руками и вытянутым телом. Он будто парил, это выглядело завораживающе. А когда вслед за ним над сценой появились еще две фигуры, как мне показалось точные его копии, и, словно раскрывшиеся лепестки цветка, разлетелись в разные стороны, выгнув тела, а потом перевернулись в воздухе, я не выдержала и захлопала. Братья остановили репетицию. Мы приблизились к сцене. Они спустились к нам, и я невольно залюбовалась их статью, яркой красотой и звериной грацией. Славы оказались одного роста, с отлично развитыми спортивными телами, их лица были похожи настолько, что они казались близнецами. Красивой формы большие светло-карие глаза медового оттенка, черные ресницы, изогнутые брови, довольно короткие прямые носы, словно со срезанными кончиками, четко очерченные розовые губы и длинные, чуть ниже лопаток, густые пепельно-русые волосы вызывали восхищение. Я невольно подумала, что с такой внешностью и таким родом деятельности братьям приходится отбиваться от поклонниц.

— Лада,— представил меня Тин.

— Станислав, Ростислав, Владислав,— по очереди представились они и тут же сказали, что можно обращаться сокращенно: Влад, Рос и Стас.

 И улыбнулись одинаково обворожительно. Я от них глаз оторвать не могла, даже перестала бояться и чувствовала себя все более свободно.

— Тин сообщил, что у вас важное дело,— сказал Стас.

—  Может, вам сразу перейти на «ты»?— улыбнулся Тин.

— Если Лада не возражает,— мягко произнес Рос.

—  Конечно, нет!— улыбнулась я, окончательно успокаиваясь.

 «Рыси, по сути, большие красивые кошки,— подумала я.— А кошек я всегда любила! Надеюсь, они не умеют читать мысли!»

 Я испытующе глянула на братьев, но их лица выглядели по-прежнему доброжелательно.

— Давайте присядем!— любезно предложил Стас.

 Мы устроились на сиденьях в первом ряду, Тин сел на край сцены напротив нас. Я собралась с духом и рассказала свою историю. Правда, при слове «вампир» братья одинаково поморщились и даже чуть отодвину-лись от меня, но чем дольше я говорила, тем внимательнее они становились. И в конце моего рассказа их лица выглядели сочувствующими.

 - Вы совершили настоящее чудо!—  сказал Рос, когда я закончила говорить. - Чтобы перейти из одной сущности в другую, нужно именно чудо! А уж тем более если речь идет о таких жестоких бездушных хищниках, как вампиры.

 - Но любовь всегда была главным чудом на земле! - заметил Тин.— И история Грега и Лады тому подтверждение! Ну что, ребята, поможем?

— Я обязан тебе жизнью,— задумчиво произнес Стас,— поэтому готов для тебя на все. Но даже и без того рассказ Лады так меня тронул, что постараюсь сделать все от меня зависящее.

—  Как мы поняли, у тебя осталось совсем мало крови твоего любимого,— сказал Влад.— И проблема именно в этом.

 Я вытянула из выреза кофточки кулон. Братья тут же будто задержали дыхание и, сгруппировавшись, отошли к сцене.

—  Не вздумай открывать!— предупредил Тин, не сводя глаз с кулона.

— Да, лучше не надо,— поддержал его Стас. - Мы не выносим вампирской энергии, она несет зло, а наше звериное чутье не дает нам покоя, даже при закрытом кулоне. Мы сдерживаемся, конечно... ради тебя.

 -  Мы видим, как мало крови, - сказал Рос.

 -  Можешь убрать кулон, - добавил Влад.

Я быстро спрятала его под кофточку.

 - Но как же тогда Жемчужина сможет помочь? Ведь это же реликвия оборотней!— резонно заметила я и приуныла.

—  Багровая Жемчужина уникальна!— с гордостью ответил Стас. - Это чудесная вещь, она несет помощь и исцеление всем, без разделения на людей и нелюдей, и кровь она творит!

—  Был у нас случай прошлым летом,— сказал Влад.— Принесли в селение девушку, ее горло было прокушено, тело обескровлено. По характерным ранам наши старейшины сразу поняли, что она подверглась нападению вампира. Девушка была едва жива, она могла и сама стать вампиром. Ее хотели унести обратно в тайгу и предоставить своей участи. Было как раз полнолуние, а в это время Багровая Жемчужина обладает наибольшей силой. И вот положили ее девушке под язык. И через сутки ее раны зажили, тело наполнилось новой чистой кровью. А через неделю она уже смогла вернуться домой. Вот какова сила нашей реликвии!

—  Это дает надежду!— улыбнулся Влад и ласково на меня посмотрел.

 На душе у меня после этого рассказа сразу стало легче.                                                     

 — А в этом месяце полнолуние совпадает с  Новым годом, - сообщил Рос. - Так что Жемчужина будет обладать невероятной силой, можешь не сомневаться!

— Значит, мне нужно вернуться сюда в полнолуние? - уточнила я. - До него еще почти две недели.

— Да, именно так, - подтвердил Стас. - Но вначале необходимо провести эксперимент. Если Жемчужина побагровеет от этой крови, тогда она сможет помочь, если нет, все бесполезно.

— Значит, мы должны отправиться к вам в селение,— встрял Тин.

— Придется!— кивнул Рос.— Но Лада может не бояться, мы предупредим старейшин и хранителя Жемчужины.

— Вы с нами?— уточнила я.

— Нет, у нас выступления вплоть до тридцатого декабря, все расписано, билеты проданы за месяц. Но Тин отлично знает дорогу в селение.

— Конечно!— с готовностью подтвердил тот.— Бывал там, и не раз.

 Когда мы покинули Дворец культуры, я места себе не находила от нетерпения и без конца говорила Тину, что мы должны немедленно отправиться в селение славов. Он вроде и соглашался, но известие, что Жемчужиной лучше всего воспользоваться в полнолуние, его будто охладило. На очередное мое замечание Тин ответил:

— Ты бы успокоилась! У нас еще полмесяца! Так что можно осмотреть Владивосток, обойти музеи и выставочные залы, посетить океанариум! Когда еще представится такая возможность? Думаю, спешить не стоит!

 - Подожди! - удивилась я. - Думаешь, я все две недели тут сидеть буду?

— А что, в Москву вернешься? - в тон мне ответил он.

 - Конечно! И прилечу сюда, скажем, тридцатого декабря. И братья уже освободятся! Они меня отведут к Жемчужине. И ты сможешь заниматься своими делами, да и Новый год с семьей встретить.

 Тин призадумался. Потом пробормотал, что и правда собирался встречать Новый год в Белогорске, своем родном городе, вместе с родителями и сестрой.

— Так что поехали в селение славов сейчас! - предложила я. - А потом вернемся в Москву.

— Да что ты так туда стремишься? Твой Грег все равно что в отсутствии! Неужели не нравится Владивосток?— настаивал он.

— Насколько я поняла, до поселения долго добираться. Давай вначале проверим, сможет ли помочь Жемчужина, а потом будем решать все остальное!

— Тоже верно!— согласился Тин.— Хорошо, можем сегодня же долететь до Благовещенска, раз ты так настаиваешь, а уж оттуда по тайге... Хочешь, заедем в Белогорск? Там рядом! С родителями познакомлю!

 Я посмотрела на его оживленное лицо. Казалось, Тин обуреваем жаждой деятельности. Ему буквально не сиделось на месте. Но я уже начала привыкать к его характеру и его постоянной жажде чего-то нового, свежих впечатлений, новых знаний.

 Самолет до Благовещенска летел только утром, поэтому я вернулась в гостиницу, отказавшись еще погулять по городу. Тин отправился к приятелю. Я закрылась в номере и просто лежала на диване, думая о Греге. То, что сказали братья-славы, давало надежду. И если бы я смогла увеличить количество крови, то это во многом облегчило бы мне жизнь. Меньше всего я думала о своей безопасности. Главное - возможность попадать в прошлое и общаться с Грегом.

 « Надо бы подумать о новом сосуде для восстановленной крови, - мечтала я. - Вдруг Жемчужина сможет увеличить ее остатки во много раз! Как вернусь в Москву, сразу поищу что-нибудь подходящее».

             Я представила канистру и тихо засмеялась. Однако пока было неясно, подействует ли сила Жемчужины на кровь Грега. Оставалось лишь ждать. В эту ночь, несмотря на все треволнения и разницу во времени, я уснула на удивление быстро. Разбудил меня звонок мобильного. Это был Тин. Бодрым голосом он сообщил, что купил билеты, что вылет через два часа и нужно поторопиться. Я мгновенно собралась, рассчиталась за номер и вышла из гостиницы. Тин уже ждал меня и даже поймал такси.

 Долетели мы благополучно. Но Благовещенск встретил нас плохой погодой. Шел сильный снег, порывистый ветер чуть не сбивал с ног. Мы вышли из здания аэропорта, и я беспомощно посмотрела на Тина. Представить не могла, как в такую погоду можно идти на лыжах по тайге. Он, видимо, подумал о том же. И мы снова вернулись под крышу.

 - Обсудим наши планы, - сказал Тин. - Я хотел отсюда отправиться в Белогорск, но боюсь, что по такой погоде трудно будет добраться туда на машине, как я планировал. Можно, конечно, и на рейсовом автобусе. Но ты сама видишь, что творится на улице!

— А зачем в Белогорск?— уточнила я.

— Думал, ты остановишься в доме моих родителей. И уже оттуда мы двинемся в поселение. Добраться туда можно только на лыжах. Ты, кстати, как на них ходишь?

—  Плохо,— призналась я.— А уж по глубокому снегу вообще не представляю, как пойду. Сколько отсюда добираться до поселения?

—  Расстояние примерно одинаковое, что отсюда, что из Белогорска,— задумчиво произнес он.— Вот что, Лада, оставь свою сумку в камере хранения. До города около двадцати километров, но нам туда и не надо, так как Благовещенск находится на юго-востоке, а наше направление— северо-восток. Я сейчас возьму машину напрокат, мы доедем до Игнатьева.

— Аэропорт называется так же?— удивилась я.

—  Ну да!— кивнул Тин.— Он назван в честь этого населенного пункта, так как строился неподалеку. Тогда это была обычная деревня. Здесь самое удобное ровное место и тайги нет.    

— Допустим, мы доедем до этого Игнатьева, а дальше?                                                          

— На месте разберемся,— задумчиво проговорил Тин и посмотрел на меня с непонятным выражением.

 Я сразу отчего-то вспомнила, что Тин оборотень, а потом уже все остальное, и ощутила легкое беспокойство. Но не доверять ему у меня оснований не было, поэтому я постаралась выбросить из головы плохие мысли. Тин предложил основательно подкрепиться перед дорогой. С этим трудно было не согласиться. Я сдала сумку в камеру хранения, и мы зашли в кафе, которое находилось в здании аэропорта. Тин заказал себе довольно плотный завтрак, но мне кусок в горло не лез от волнения. Я смотрела, как он уплетает бифштекс с картофельным пюре, и думала лишь о предстоящем походе в селение славов. Впервые я по-настоящему испугалась. Конечно, братья отнеслись к моей проблеме с пониманием, но как воспримут старейшины-рыси мое появление, представить было трудно.

— Ты говорил, что не раз бывал в селении славов,— сказала я, наблюдая, как Тин залпом выпивает стакан сливок.— И как старейшины?

— Умные, выдержанные люди-рыси,— ответил Тин и облизнул испачканные сливками губы. И тут же взялся за бутерброд с сыром.

— А хранитель реликвии?— продолжила я.

—  Венцеслав? Прекрасный, воспитанный, хорошо образованный человек... рысь. Но не каждого он пустит в хранилище Багровой Жемчужины, - добавил Тин.— У него свое особое чутье... на помыслы. Лучше ты сама на месте все увидишь.

 -  Меня волнует, что это вампирская кровь - призналась я. - А ведь оборотни...

 -  Знаю, знаю, - перебил меня Тин. - Но ты подвержена стереотипам, как и большинство людей. И это понятно. Ведь вы черпаете знания о нас из сказок и легенд. И вам кажется, что все вампиры ненавидят оборотней и стараются при каждом удобном случае нас уничтожить. Однако это не так. Главное, соблюдать границы территорий. А уж если вольно или невольно оказался на чужой местности, то ничем не вредить ее хозяевам, только и всего. Как это тебе ни покажется странным, но и в нашем мире существуют те же законы: не навреди, не желай зла, не охоться на чужих угодьях, и останешься жив. Ты ведь не хочешь получить много крови, чтобы, к примеру, облить ею кого-то и таким способом убить? Ты хочешь вернуть своего любимого. А такая цель уважаема даже оборотнями. Понимаешь?

— Да,— кивнула я и улыбнулась, чувствуя, как спадает напряжение.

 Тин был прав— мной двигала лишь любовь, и даже оборотни знали, что это за сила. К тому же они тоже умели любить. В этом я не сомневалась.

 Тин взял машину напрокат, мы уселись в нее и поехали. На наше счастье, метель немного утихла, а дорога до Игнатьева оказалась вполне проходимой, так как ее постоянно чистили. Тин вел машину довольно лихо, и мы двигались быстро.

На двоих одно завтра,

На двоих одно утро,

Без тебя невозможно,

А с тобою так трудно,

А с тобою так сложно...[15]—

неслось из радиоприемника.

 И Тин подпевал, ловко выруливая между заносами на повороте. Я отчего-то беспрестанно думала о неизвестном мне Венцеславе, хранителе Жемчужины. Мне хотелось тщательно продумать свое поведение, чтобы не попасть при встрече с ним впросак. Мне казалось, что это древний слав, мудрый и острожный, который видит всех насквозь. И я думала, что мне нужно соблюдать спокойствие при встрече с ним и быть предельно собранной, чтобы не наговорить чего-нибудь, что могло бы ему не понравиться.

  Но услышав слова песни, я сразу вспомнила Грега, и сердце сжала привычная тоска. Не так давно мы в разлуке, однако эта невозможность увидеться в нормальных условиях, эта неуверенность в будущем делали расставание намного более тяжелым. Когда ты знаешь, что любимый просто куда-то уехал, но непременно к тебе вернется, ждать намного легче.

Мы пришиты друг к другу

Слишком острой любовью,

Мы пришиты друг к другу

Слишком острой иголкой,

Слишком острой любовью...

 Я с трудом сдержала слезы. Мне казалось, что это про нас. Да, наша любовь была слишком остра и поэтому причиняла столько боли! Но сейчас ни в коем случае нельзя распускаться, я обязана сохранять спокойствие.