Разбивая лед Болдуин Ким
Из-за низких облаков они держались всего в сотне метров над землей, и ветер время от времени сильно встряхивал их маленький самолет. Через несколько минут они уже летели над рекой по узкому каньону, и это вряд ли могло помочь Карле успокоиться. Брайсон было жаль эту женщину, и она немного стыдилась поспешности своих выводов из их первой встречи. На долю Карлы выпало много испытаний. Неудивительно, что она так настойчиво хотела попасть в Беттлс.
– Нервничаешь из-за встречи с сестрой?
– Очень. Как Мэгги может отнестись к моему появлению?
– Сложно представить, – честно призналась Брайсон. – Обычно Мэгги довольно уравновешенна и спокойна, ей важно все хорошо обдумать, прежде чем сделать какие-либо выводы. И семья для нее не пустой звук.
Внезапный порыв ветра отбросил самолет на несколько метров вниз. Брайсон услышала, как Карла непроизвольно вскрикнула, но все-таки продолжила говорить, будто ничего не произошло.
– Думаю, Ларс сказал тебе, что Мэгги в последнее время очень раздражительна. То она плачет, то в следующую минуту уже бросается посудой, как сумасшедшая. Наверное, ты знаешь, что это такое?
– Угу. Обычное дело для беременных женщин, – рассеянно подтвердила Карла, отвлеченная очередным порывом ветра, тряхнувшим самолет. – У нас все в порядке? То есть, так и должно быть?
– Не о чем волноваться! Просто небольшая турбулентность.
– Не понимаю, как ты можешь выносить это изо дня в день, – Карла наклонилась вперед, к плечу Брайсон, и стала вглядываться в то, что творилось за лобовым стеклом. – Черт побери! Осторожнее.
– Страшно, да? Это только в первый раз. Нам пришлось лететь через каньон из-за облаков. Но вообще, я это делала уже сотни раз и, поверь, могла бы тут летать с закрытыми глазами.
Пайпер добрался до узкого ущелья, где утесы находились не более чем в десяти метрах по обеим сторонам его крыльев. Брайсон была слишком занята управлением самолета и не могла оглядываться на Карлу.
– Постарайся думать о чем-то другом. Не успеешь оглянуться, как мы уже будем на месте.
Брайсон услышала, как Карла выругалась за ее спиной, а потом раздался звук, который напугал ее гораздо больше. Изменение в тональности работы пропеллера, плюс небольшие толчки в его обычно ровном ритме. Очевидно, нарастающая ледяная корка дала о себе знать.
– Ненавижу, ненавижу, ненавижу, – голос Карлы выдавал ее растущую тревогу. – Вот, что выходит, когда бросаешься куда-то, хорошенько не подумав. Я, наверное, сошла с ума.
– Может быть. Это значит, что обычно ты так не поступаешь, – Брайсон продолжала вести беседу, снова ничего не замечая. – Но если все сложится хорошо, то поездка оправдает твои ожидания. Тебе не найти лучшей семьи, чем Ларс и Мэгги.
Ритм пропеллера ухудшался еще больше, и Брайсон начала опасаться, что теперь это сможет заметить и Карла. Пока она не подавала виду, возможно потому, что была слишком испуганной.
Дворники Пайпера едва справлялись с мокрым снегом, а судя по данным ее GPS-навигатора, до дома оставалось еще около пятнадцати километров. Брайсон сделала глубокий вдох и медленно выпустила воздух из легких. Они не смогут добраться до места вовремя.
– Ты в своем уме? – лицо Мэгги исказилось от гнева и запылало таким ярким багровым цветом, что Ларс даже забеспокоился о ее кровяном давлении. Мэгги, растянувшись, лежала на большой кровати, занимавшей угол единственной комнаты их дома.
– Мэгги, милая…
– Не смей мне перечить, Ларс Расмуссен. Неужели ты мог даже на секунду подумать, что я кого-то сюда впущу? Посмотри вокруг! – она протянула руку и театральным жестом обвела комнату.
Ларсу пришлось признать, что хаос, царивший в доме, был даже хуже, чем он предполагал. Грязная посуда заполнила всю мойку и скопилась на стойке рядом с ней. Мусорная корзина была переполнена так же, как и корзина для грязного белья. По всей комнате были разбросаны журналы, ящик для дров был пуст, а на дощатом полу виднелись многочисленные следы грязных сапог. Живот Мегги стал таким большим, что она уже не могла сама заботиться о себе и поддерживать уют и порядок в жилище.
– Она не приедет до тех пор, пока я не приведу дом в порядок. Все будет блестеть, как ты любишь, – пообещал Ларс.
Он знал, как метко Мэгги умеет бросать различные предметы, и держался возле двери, единственное место вне радиуса поражения. Три увесистые чашки, стоящие на прикроватной тумбочке, могли серьезно повредить его здоровью.
– По мне разве не видно, что я не хочу играть в хозяйку гостиницы? Я кит, выброшенный на берег, который спит по пятнадцать часов в сутки и постоянно пускает газы. Я не хочу, чтобы даже незнакомые люди видели меня в таком состоянии.
– Но, дорогая, она могла бы помочь нам подготовиться…
Первая кружка полетела в сторону Ларса, но он успел пригнуться, и она разбилась вдребезги о деревянную дверь за его спиной.
– Еще хоть раз попытаешься подкупить меня своим «милая», «дорогая» или «любимая», и тебе не поздоровится. Будешь спать в сарае, клянусь, – Мэгги взяла в руки вторую кружку и уставилась на мужа, гневно поджав губы.
Что бы он сейчас ни сказал, это привело бы только к еще большим потерям среди фарфоровых изделий, а Мэгги и так уже разбила больше половины того, что у них было. Поэтому Ларс замолчал и принялся за уборку, стараясь держаться подальше от кровати.
Тщательная борьба мужа за порядок в доме понемногу успокаивала гнев Мэгги. Когда он вымыл посуду, она поставила кружку на место. А когда он привел пол в обычное состояние идеальной чистоты, она абсолютно расслабилась и даже откинулась на подушки. К тому времени, когда он закончил стирку, Мэгги уже крепко спала. Ларс улыбнулся, услышав ее спокойное дыхание. Уборка заняла около трех часов. Брайсон и Карла, наверное, уже гадают, почему Ларс еще не добрался до них на своей лодке. Но он не посмел оставить Мэгги, пока она не дала ему своего согласия на появление Карлы в ее доме. Для Мэгги не составило бы никакого труда запустить оставшейся посудой в свою сестру, прежде чем их соответствующим образом представят друг другу.
Ларс приблизился к кровати на цыпочках, словно был профессиональным сапером, который двигался к ящику с динамитом без какой-либо защиты.
Но его жена выглядела такой умиротворенной во сне, что на секунду даже напомнила ему ту Мэгги, на которой он женился. Ларс осторожно убрал прядь волос с ее лица. Мысль о том, что уже через несколько лет Мэгги может полностью потерять память, отдалась острой болью в его груди. Но ему хотелось верить в лучшее. С чем бы ни сталкивала его судьба, он всегда встречал это с надеждой, решимостью и глубокой верой в силу молитвы.
Ларс опустился на колени возле кровати и склонил голову, моля Бога уберечь его жену и ребенка от страшных испытаний. Слезы на его лице появлялись от одной только мысли, что когда-нибудь он посмотрит в глаза своей жене, а она больше не сможет узнать его. Крупные капли бежали по его щекам, когда он думал, что возможно, его дочь будет расти без матери.
Когда он поднял голову, то встретил взгляд Мэгги. Видеть выражение боли на лице своего мужа было настолько непривычно, что от ее гнева не осталось и следа.
– Ларс, прошу тебя, не позволяй моим выходкам расстраивать тебя. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Когда я слетаю с катушек, ты всегда принимаешь удар на себя. Не удивлюсь даже, если ты скажешь, что уже сыт мной по горло.
Она разразилась рыданиями, что было еще одним частым побочным эффектом ее гормональных всплесков. Обычно он просто держал ее в своих объятиях, шепча ей на ухо, что все пройдет, и она снова станет такой, какой была раньше. Но сейчас Ларс сам спрятался в ее руках и осторожно коснулся щекой живота Мэгги, не сдерживая своих слез. Страшно было даже подумать, что время больше не было их другом.
– Я просто волнуюсь за тебя, Мэг, – его голос сорвался.
Мэгги гладила его по спине.
– О, дорогой, если это так много для тебя значит, то можешь привезти эту медсестру, и она поживет у нас несколько дней.
Двигатель стонал, сражаясь с непогодой и заледеневшим пропеллером. Ситуация ухудшалась с каждой минутой, и вот уже рычаги управления вяло откликались на старания Брайсон удержать покрытый льдом самолет в воздухе. Ее мышцы болели от усилий, которые она прилагала, а мозг автоматически отмечал знакомые детали проносящегося под ними пейзажа. Когда они вылетели из каньона на «финишную прямую» реки, указывавшей дорогу к ее дому, Брайсон немного успокоилась. Но она знала, что посадить самолет, который так плохо слушается руля, на короткую гравийную полосу будет серьезным испытанием.
Брайсон настолько сосредоточилась на единственной задаче – приземлиться в целости и сохранности, что не позволяла себе обращать внимание на что-то еще. Карла также не проронила ни слова за последние несколько минут.
– Мы прибыли, – коротко бросила она через плечо, спускаясь ниже двадцати метров. – Держись покрепче, посадка обещает быть жестковатой.
Это оказалось серьезным преуменьшением. За пару дней, пока Брайсон не было дома, река поднялась и вынесла на, и без того короткую, гравийную полосу, множество веток и кусков древесины.
Брайсон вцепилась в штурвал, маневрируя между препятствиями, с которыми ее большие шины не смогли бы справиться, и все же наскочила на некоторые из них. Эта посадка напоминала попытку проехать по узкой извилистой улочке на грузовике, доверху нагруженном цементом.
Их так сильно подкинуло на одной из кочек, что только ремни безопасности уберегли головы от удара о потолок. Карла резко вскрикнула, а Брайсон выругалась. В конце концов, самолет остановился, когда до края воды оставались считанные сантиметры.
Несколько секунд девушки не могли пошевелиться. Выключив двигатель, Брайсон смогла услышать, как порывисто и громко дышит за ее спиной Карла. Летчица освободилась от ремней безопасности и повернулась к своей спутнице. Белое лицо и остекленевшие глаза Карлы, напугали ее. Карла была в состоянии близком к шоковому.
– С тобой все в порядке?
– Ты… ты… – Карла облизнула губы. – Ты же не будешь говорить, что это была обычная посадка?
– Ну, не совсем обычная. Но у нас все хорошо. Посиди минуту, сейчас я помогу тебе выйти.
Брайсон вытащила сумку Карлы, откатила Пайпер от берега и подперла его шины парой увесистых камней. К тому времени, когда она помогла Карле выбраться из самолета, лицо девушки уже не было таким белым, но ей все еще трудно было стоять на ногах, поэтому Брайсон помогла ей дойти до хижины, придерживая одной рукой за талию.
Когда они приблизились к входной двери, из тумана с громким криком на них спикировал Бандит. Закричав, Карла уткнулась лицом в грудь Брайсон.
– Не обращай на него внимания. Он настоящий паразит, но совершенно безобиден. Просто он голоден.
Брайсон усадила Карлу на диван и вышла, чтобы запустить генератор и набрать дров. Когда светильники на стенах зажглись, а в печке затрещали поленья, Брайсон вернулась к Карле. Она помогла ей освободиться от своей теплой куртки и сапог и укрыла клетчатым пледом.
– Чаю?
– Да, спасибо, – в попытке согреться, Карла терла ладони друг о друга.
Она была благодарна небесам за то, что оказалась на земле и в безопасности. Никогда раньше Карла не была такой напуганной, и только сейчас ее сердце начало успокаиваться.
Карла окинула взглядом хижину и ее хозяйку. Хоть Брайсон и выглядела, как современная женщина, но иногда казалось, что она из прошлого века, а ее дом скорее походил на хижину из сериала «Маленького домика в Прерии». Сам дом был не много больше, чем гостиная в квартире Карлы. Большая часть мебели была грубой работы, вероятно самодельной, хотя и созданной довольно умелыми руками. Диван, на котором расположилась Карла, был сделан из досок и обит обычным матрацем. На небольшом кофейном столике из той же сосны лежала стопка книг и журналов «Нейшнл Джеографик» и «Аляска Мэгазин». Деревянное кресло, которое представляло собой укороченную копию дивана, стояло рядом, напротив кресла-качалки.
Небольшой квадратный стол, три стула перед Г-образной стойкой с мойкой и шкафчиками для посуды ограничивали пространство маленькой уютной кухни в углу комнаты. Как она и предполагала, холодильника у Брайсон не было, равно как и микроволновки. Только печка на одном из концов кухонной стойки. Но на этой скромной кухне не хватало еще одной важной детали – крана над раковиной. Значит, водопровода тоже нет? Невероятно! Как же она тогда умывается, моет посуду, принимает ванну?
Брайсон сняла пузатый железный чайник с печки и наполнила его водой из деревянной бочки у двери. Когда они входили, Карла успела заметить большой оцинкованный таз, прислоненный к крыльцу. Это, судя по всему, снимало вопрос о мытье и стирке.
Брайсон говорила ей, что любит читать, и это было заметно по массивным, сосновым, полкам с книгами, которые занимали место телевизора у стены напротив дивана. Рядом с парой сотен книг стояло несколько деревянных фигурок животных.
Торшер и люстра были электрическими, но присутствовали и другие признаки удаленности от цивилизации, Карла заметила несколько старомодных керосиновых ламп. Их покрытые копотью стекла говорили о том, что эти лампы не стоят без дела.
Плед, которым Брайсон укрыла Карлу, был похож на самотканый. Кухонная утварь, висящая на крючках вдоль стен, была сделана из чугуна, прямо как в старых вестернах.
Брайсон, судя по всему, спала либо на полу, либо на чердаке, который занимал половину высоты дома, и куда вела крепкая деревянная лестница. Хижина не была похожа ни на один из домов, которые Карла видела раньше, но, тем не менее, показалась ей вполне уютным жилищем.
Огонь в печке весело потрескивал, причудливые живые тени плясали на дощатом полу. На одной из стен Карла заметила несколько фотографий, почти все снимки были сделаны с воздуха – невероятные пейзажи Аляски. На другой стене висели раскрашенные маски, сделанные, вероятно, местными индейцами.
– Ты этого и ожидала? – Брайсон присела рядом, держа в руках две кружки с горячим чаем и небольшую баночку меда.
– Что-то вроде того. Это очень подходит образу жизни, который ты мне описывала. Но я не ожидала, что мне здесь будет так… даже не знаю как сказать… уютно.
– Я рада, что тебе понравилось. Должна сказать, что испытываешь особенное удовольствие, когда живешь в доме, построенном собственными руками, – Брайсон улыбнулась.
– Ты построила этот дом сама? – Карла снова окинула взглядом комнату, подмечая легкость, прочность конструкции и критически оценивая кладку стен, крыши и безукоризненно гладкий пол. Это стоило поистине титанических усилий, и Брайсон, похоже, была весьма искусным плотником.
– Ларс помогал мне с большими бревнами, но остальное, да почти все, я сделала сама. На это ушел целый год.
– Очень впечатляет. Я даже гвоздь в стену вряд ли вобью.
– Меня отец научил, – Брайсон сделала глоток из кружки. – Он был мастером на все руки. Построил дом, в котором я выросла. И тот дом был намного больше. Во время ледохода или плохой погоды, он мастерил мебель. Почти все, что ты видишь здесь – его работа. Все кроме кресла-качалки – это фамильная ценность моей матери.
– Тебе очень повезло с ними, – Карла хорошо понимала, каким утешением могут быть вещи, когда их владельцев уже нет рядом.
Она хранила ожерелье из тигрового глаза, которое принадлежало ее матери, и всегда носила его с собой, доставая иногда для того, чтобы просто прикоснуться к гладкой поверхности камня. Это придавало ей сил и успокаивало, как будто ее мать каким-то образом зачаровала ожерелье и передала ему свою любовь и силу.
– Должно быть здорово, когда есть что-то, напоминающее тебе об отце.
Брайсон с нежностью провела рукой по полированному подлокотнику дивана.
– Конечно. Я помню, как он делал каждую из этих вещей. Когда я была маленькой, то одним из моих любимых занятий было наблюдать, как он берет большой кусок дерева и превращает его во что-то изящное.
– Значит, ты пилот и плотник. Есть еще какие-нибудь скрытые таланты?
– Если ты о том, чем еще я занимаю свое свободное время, то в основном это музыка. Я играю на барабанах в маленькой музыкальной группе в «Дине», а еще иногда фотографирую, но этому я только начинаю учиться, – щеки Брайсон вспыхнули.
– Это твои снимки? – Карла показала на фотографии на стене. – Они очень хороши.
Брайсон покраснела еще сильнее.
– Трудно сделать плохие фото таких великолепных пейзажей. А чем ты занимаешься помимо своей работы медсестрой?
– Ничем особенным. Мы с моей подругой Стеллой играем в теннис и гольф, хотя не могу сказать, что кто-то из нас очень хорош в этом. Это просто причина, чтобы выбраться из дома и подышать свежим воздухом.
– Здесь очень много мест для пеших прогулок. Некоторые из них ты просто обязана увидеть.
– Возможно, я займусь этим, если останусь надолго. А это целиком и полностью зависит от Мэгги.
Комната уже достаточно прогрелась, и Карла смогла отбросить плед. Она встала и подошла к окну. Уже начинало темнеть, но погода не становилась лучше.
– Думаешь, Ларс приедет за мной?
– Снег его не остановит. У его лодки есть фары, а рубка закрыта крышей. К тому же Ларс видел погоду и похуже, уж поверь мне.
– Разве он не должен был уже добраться?
– Дай ему время. Он должен уладить все дела с Мэгги. Могу поспорить, что ему придется хорошенько прибраться в доме. Мэгги – фанатка чистоты, а в последнее время у нее нет особой возможности следить за хозяйством.
– Чистоплотность, должно быть, наследственная черта, – хихикнула Карла. – Мама была такой, да и сама я такая же.
– Интересно будет посмотреть, что еще общего у тебя с Мэгги.
– Мне тоже интересно. Ты себе даже представить не можешь, каково это – внезапно выяснить, что у тебя есть сестра, о которой ты никогда не знала.
– Нельзя пожелать лучшей сестры, чем Мэгги. Она одна из самых милых девушек, которых я знаю, – Брайсон улыбнулась. – По крайней мере, была такой до тех пор, пока не забеременела.
Карла вернулась на диван.
– Все так плохо?
– Достаточно будет сказать, что Ларс ходит вокруг нее на цыпочках. А еще у нее появилась привычка бросать в него еду и посуду.
– Надеюсь, она не будет против, если я останусь у них.
Брайсон откинулась на спинку дивана и вытянула ноги.
– Ларс все уладит.
Возможно, Карла ошибалась по поводу Брайсон. Обстановка ее дома и ее хобби говорили о богатом внутреннем мире и отзывчивом сердце. Она заботилась о животных, природе, очень внимательно относилась к своим друзьям. Она приютила совершенно незнакомую женщину и помогает ей, ничего не требуя взамен.
Вспоминая, как она сама вела себя прошлой ночью, Карла вдруг поняла, что она просто заставила Брайсон взять ее с собой. Какое у меня было право ставить под сомнение необходимость ее груза? Возможно, для меня апельсиновый сок и шоколадное печенье значит немного, но я бы наверняка считала иначе, если бы не привыкла, что они есть в любом магазинчике на каждом углу. Карла дала Брайсон более чем достаточно поводов, чтобы окончательно испортить первое впечатление о себе.
Почему у такой привлекательной женщины нет постоянной партнерши? Конечно, она живет в далекой глуши, но в ее доме тепло, и тут рады гостям. Почему никто не завладел сердцем этой прекрасной летчицы еще много лет назад? И официантка в баре, и служащая в аэропорту… Ведь обе проявляли определенный интерес к Брайсон, но никто из них, судя по всему, ее не привлекал. Может быть, в ее жизни тоже была своя Эбби? Кто-то, кто разбил ее сердце и разучил верить в любовь?
Глава десятая
– Похоже, его что-то задержало, – сказала Брайсон, когда прошел час, а Ларс все еще не появился. – Я проголодалась, а ты?
– Нет, спасибо. Я подкрепилась бутербродом в «Дине», к тому же мой желудок скручивается узлом от одной только мысли, что я скоро встречусь с Мэгги.
– Понимаю. – Брайсон прошла на кухню и сняла с крючка над мойкой глубокую чугунную сковородку с длинной ручкой. Налив в нее немного масла, она поставила ее на печку. – Думаю, ты изменишь свое решение, когда почувствуешь, как прекрасно это пахнет. Нет ничего лучше, чем рагу из лосиного мяса, чтобы согреться холодным вечером.
– Лосиного мяса?
Брайсон склонилась над люком в углу комнаты и извлекла пластиковый контейнер для еды, к которому прилипло несколько травинок.
– Вчера сделала заготовку, осталось только разогреть. Лось по вкусу напоминает говядину, только мясо нежнее и полезнее любого бифштекса. В нем не так много жира и нет никаких добавок.
– Ну, если ты так считаешь. Но все равно я «пас».
– Как хочешь. На самом деле, ты просто не знаешь от чего отказываешься, – Брайсон выложила содержимое контейнера на сковороду и помешала его большой деревянной ложкой. – Мы здесь часто едим мясо лосей. А еще лососину и мясо оленей-карибу. Обычные продукты надо еще доставить – по воздуху или по воде – и это удваивает их стоимость.
– Если ты хочешь чего-то, чего здесь нет, я могу выслать тебе почтой, в благодарность за все, что ты для меня сделала, просто дай мне знать.
Брайсон оторвалась от своего занятия и удивленно улыбнулась Карле.
– Ловлю тебя на слове. Кстати, а ты тут надолго задержишься? Есть шанс, что ты пробудешь здесь до рождения ребенка?
– Может быть, не так уж долго осталось ждать, и на моей работе не будут против, если задержусь. Я сейчас в бессрочном отпуске, а значит, у меня уйма свободного времени. Все зависит от того, примут ли меня Ларс и Мэгги.
– Уверена, что с этим не будет проблем. В нашей округе не так много квалифицированных медсестер. Ларс будет очень рад, если в нужный момент ты будешь неподалеку.
Рагу из лося пахло даже лучше, чем обещала Брайсон. Когда она вернулась к дивану с большой тарелкой, желудок Карлы предательски заурчал.
– Кушать хочется гораздо сильнее, чем ты думала, не так ли? – улыбнулась Брайсон. – Ну, давай же, рискни. Хотя бы попробуй, может быть, тебе и понравится, – она протянула ей тарелку.
– Только ради интереса. – Карла попробовала чуть-чуть с кончика ложки. Потом еще чуть-чуть, просто чтобы убедиться, что это на самом деле так вкусно, как ей показалось в первый раз. – Ну, хорошо, уговорила. У тебя хватит на еще одну тарелку для меня?
– Хватит. Держи эту, я принесу себе другую.
Брайсон положила порцию рагу, и они вместе сидели на диване и ели в полной тишине, пока обе тарелки не опустели.
Пока Брайсон мыла посуду, Карла изучала корешки книг на ее полках. Среди широкого спектра профессиональной литературы были книги о самолетах, об Аляске, о диких животных и о природе, но большую часть книг составляли романы, четко разложенные по стилям. Четыре полки детективов, пять полок мистики, еще пять полок любовных романов и… что это тут у нас? Восемь рядов лесбийской литературы. Коллекция Брайсон впечатляла, учитывая то, что живет она на краю света. Большая часть любимых книг Карлы присутствовала и в этой библиотеке.
Обширная домашняя коллекция Брайсон говорила о ней, как об умной, любознательной женщине с ярко выраженной склонностью к классическому романтизму. И снова Карла не могла не поразиться тому, что у Брайсон не было партнерши. Она повернулась и внимательно посмотрела на девушку, которая укладывала тарелки обратно в посудный шкаф. Прошло уже много лет с тех пор, как она последний раз так оценивающе смотрела на другую женщину, но ей не понадобилось много времени, чтобы понять, что Брайсон настоящее сокровище. С ней было легко общаться, она обладала хорошим чувством юмора, а главное, она излучала открытость и искренность, что для Карлы было особенно непривычно после скрытности и двуличности Эбби. К тому же Брайсон, определенно, была похожа на девушку с обложки журнала. Не хватало только слогана «Готова доставить Вас на седьмое небо удовольствия».
Да, Брайсон та еще штучка. Теперь Карла это понимала. Сначала она разглядывала девушку из праздного любопытства, то теперь в ее заинтересованности появилось что-то очень интимное.
Учитывая все проблемы, с которыми она столкнулась, Карла не ожидала, что сможет даже думать о сексе. Но в Брайсон было что-то дикое и живое, что настойчиво тянуло Карлу из тумана скорби обратно к жизни. Карла, конечно же, винила себя за то, что получает удовольствие, глядя на утонченный силуэт ее фигуры, но в то же время ощущала и легкие волны радости, разливающиеся по всему телу. Что-то пробудилось внутри нее лишь на мгновение, только чтобы напомнить, что всегда есть надежда на исцеление от сердечных ран.
– Ты говорила, что Ларс рассказал тебе почти все. Он не забыл о том, что у нас с тобой есть что-то общее?
– А у нас есть? – Брайсон замерла и подняла голову, удивленно наморщив лоб.
Резкий скрип открывающейся двери прервал разговор. Брайсон направилась встречать Ларса, который, прежде чем войти внутрь, отряхивал свою тяжелую куртку от снега.
– Привет, девочки.
– Как раз гадали, доберешься ли ты сегодня, – Брайсон приняла куртку из его рук и повесила на один из крючков, торчащих из двери.
Ларс подошел к печке и протянул к ней замерзшие ладони.
– Не сразу удалось получить от Мэгги согласие на то, чтобы приютить гостью, – он ободряюще улыбнулся Карле. – В доме царил полнейший бардак, и мне сначала пришлось прибраться. К тому же, как мне кажется, она была еще немного не в себе из-за того, что два дня ни с кем не общалась.
– Но она дала свое согласие на мой приезд? – поинтересовалась Карла, усаживаясь на диван одновременно с Брайсон.
– Ага. Я убедил ее в том, что если с нами пару дней поживет медсестра, то мы будем абсолютно готовы к родам.
Он уселся в свободное кресло и с удовольствием вытянул ноги.
– Я тут по дороге думал… Как нам избежать темы болезни Альцгеймера? Она обязательно захочет узнать, от чего умерла ваша мама, не дожив до старости.
– Это верно. Мама умерла за пару недель до того, как ей должно было исполниться пятьдесят семь. Фактической причиной смерти записана остановка сердца. Я отказалась от вскрытия, в этом не было никакой необходимости. И именно это, я собираюсь сказать Мэгги. Наша мама скончалась во сне. Если Мэгги начнет задавать вопросы о том, как она жила последние несколько лет, то я буду разбираться с этим уже по ходу.
– Хорошо. Ненавижу себя за то, что приходится скрывать от нее это, – вздохнул Ларс. – Мое сердце буквально разрывается на части. Мы привыкли быть полностью честными друг с другом. Но я не хочу, чтобы она беспокоилась об этом сейчас, это может навредить и ей, и ребенку. Я прав?
– Стресс может сильно повлиять на физическое состояние, нанести вред иммунной системе, вызвать нарушения сна, пищеварения и стать причиной еще очень многих проблем. Самым верным решением будет не рассказывать ей все сейчас.
– Я чем-то могу помочь? – обеспокоилась Брайсон.
– Наверное, больше ничем, – поднимаясь, ответила Карла. – Спасибо за гостеприимство и за то, чем уже помогла.
Момент, наконец, настал. Стараясь не выдать своей нервозности и дрожи в коленях, Карла сняла свою куртку с крючка на двери.
– Я провожу вас, – Брайсон потянулась за своей курткой.
Все трое, молча, спустились к берегу. Ларс шел впереди и нес сумку Карлы. Земля была совершенно белая от мокрого снега, который до сих пор не прекратился, а скорее даже усилился. Ларс первым забрался в лодку, чтобы завести мотор, а Карла повернулась, желая попрощаться с Брайсон. Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение лица летчицы.
– Удачи, – улыбнулась Брайсон. – От всего сердца. Прости за то, что наши отношения сначала не заладились.
– Это моя вина, по большей части, – Карла была рада темноте, которая скрыла то, как вспыхнуло от смущения ее лицо. Сейчас стоило признать, что первое впечатление о Брайсон оказалось неверным. – Теперь я понимаю, почему Мэгги и Ларс так хорошо к тебе относятся. Прости за то, что была такой стервой. На меня в последнее время свалилось много всего, хотя это меня вряд ли оправдывает.
– Без проблем. Я понимаю, что у тебя были трудности, но постарайся не вешать нос. Мэгги лучшая из лучших. И Ларс тоже. Все постепенно наладится и придет в норму. Я в этом просто уверена, – голос Брайсон потеплел.
Карла позволила Ларсу помочь ей перебраться в лодку и помахала на прощанье Брайсон, чувствуя себя так, будто она выпускает из рук спасательный круг, а до берега еще очень далеко. Она молила Бога о том, чтобы Брайсон оказалась права.
Брайсон продолжала стоять на берегу реки, даже после того, как лодка Ларса скрылась из виду. А ты на самом деле не такая плохая, Карла Эдвардс. За многие месяцы, не считая Ларса и Мэгги, Карла была первым гостем в ее доме. И хотя ее визит был слишком коротким, он лишь усилил ощущение пустоты и одиночества в душе Брайсон.
Ее не очень-то радовал надвигающийся период ледостава, когда летать домой станет невозможно несколько дней, а то и недель. Обычно на этот период, она оставалась в Беттлсе, учитывая, что условия для бизнеса лучше и не придумаешь. Все рейсы в удаленные и малообжитые районы в это время были невозможны, а Брайсон могла летать между поселениями с оборудованными взлетными полосами. К тому же пока она жила в «Дине», она могла проводить много времени со своими друзьями.
Или же она могла остаться дома, где единственной возможностью для общения становилась долгая пешая прогулка к дому Мэгги и Ларса. И Карлы, если она останется. Я могла бы им пригодиться, – сказала себе Брайсон. Не то чтобы она много понимала в медицине сверх стандартного курса первой помощи или имела много опыта в уходе за маленькими детьми. Но, учитывая, что Мэгги временно нетрудоспособна, Ларсу может понадобиться помощь по хозяйству.
Принять решение оказалось проще, чем она думала. Ларс и Мэгги всегда оказывались рядом, когда ей необходима была поддержка. Поэтому стоило остаться и отплатить добром за добро.
Пробираясь обратно к дому, Брайсон вдруг осознала, что оставшись дома, она сможет проводить больше времени в обществе Карлы. Теперь эта перспектива не казалась ей такой неприятной.
Черт. Я же хотела спросить, что у нас с ней общего.
Всю дорогу Карла провела, прижавшись к маленькому обогревателю в кабине лодки, которая, стоит отметить, была очень хорошо оборудована, так что вполне могла сойти за катер. Удилища опоясывали открытую заднюю часть судна, а передняя часть, с двумя мягкими сиденьями и парой лавочек вдоль бортов, была полностью закрыта крышей – жестким куполом из стекла и металла, защищавшим пассажиров от непогоды.
– Нервничаешь? – Ларсу приходилось повышать голос, чтобы перекрыть гул двигателя.
– Очень. Порой мне начинает казаться, что я пытаюсь увидеться с Мэгги уже несколько месяцев, а не дней.
– Ну, твой час пробил. Еще один поворот и мы дома. Ты собираешься прямо с ходу сказать Мэгги, что ты ее сестра?
– Я бы хотела как можно быстрее сбросить этот камень со своих плеч. Думаешь, лучше подождать?
– Смотри по обстоятельствам. Есть кое-что, о чем стоит задуматься – уже довольно поздно, а Мэгги, наверняка, захочет о многом расспросить тебя. Я бы не хотел, чтобы вы засиживались допоздна, Мэгги необходим хороший сон.
– Разумная мысль, – они свернули за очередной поворот, и перед Карлой распростерлась широкая черная водяная гладь.
– Уальд Лейк, – объявил Ларс. – Мы почти на месте.
Через пару минут лодка причалила к паре деревянных столбов, вбитых в дно в нескольких метрах от берега. На столбах были закреплены автомобильные шины, чтобы уберечь катер от повреждений.
Ларс разобрался с канатами и помог Карле перебраться на деревянный помост, ведущий от столбов к берегу. К тому времени мокрый снег превратился в метель, и огромные пушистые снежинки липли на лицо, но Карла этого даже не замечала. Они с Ларсом молча стояли и смотрели на хижину.
Боялся ли Ларс, нервничал ли так же, как и Карла? Ее сердце колотилось так безудержно, что было трудно дышать. Сунув руку в карман, она сжала ожерелье из тигрового глаза, и это придало ей сил.
– Ну что ж, вперед.
Войдя в дом, первое, что бросилось ей в глаза, оказался профиль Мэгги, сидящей в мягком кресле. Мэгги, очевидно, заснула, пока ждала их. Ларс говорил, что оставил ее в постели, но, похоже, Мэгги была очень серьезно настроена встретить гостью как подобает хозяйке, и сменила свой халат на зеленую пижаму. Можно было догадаться, что этот наряд принадлежит Ларсу. Мэгги пришлось подвернуть рукава, штанины и, несмотря на это, пижама все равно свободно висела на ней, если не считать области живота, где материал был туго натянут.
Карла сразу отметила несколько вещей. Волосы Мэгги, разметавшиеся по ее плечам, в точности соответствовали рыжему локону, который она нашла среди вещей матери. Лоб Мэгги был немного уже, чем у матери, но зато нос как две капли воды, такой же длинный, прямой и слегка вздернутый на кончике.
Вскоре обнаружилась еще одна общая черта. Мэгги, как и ее мать, не разбудишь даже пушкой. Ларс предложил чувствовать себя как дома. Он даже не пытался понизить голос, но Мэгги даже не шелохнулась, пока он не присел рядом с ней и не коснулся ее руки.
– Милая? Мэг?
Карла медленно пересекла комнату и приблизилась к ним, не отрывая взгляда от лица Мэгги. Она пыталась заставить свои пальцы перестать дрожать, но у нее ничего не получалось, и тогда она просто засунула руки в карманы своих джинсов. Карле никак не удавалось сосредоточиться. Ее ладони вспотели, а во рту все пересохло. Происходящее казалось нереальным, как будто в кино. Казалось, что даже время замерло в ожидании, когда Мэгги проснется.
И через секунду Карла уже смотрела в глаза того же необычного цвета, который наследовали все женщины в их семействе – карий с тонкими золотыми прожилками. И овал лица у Мэгги был тоже семейным. Когда она улыбнулась, то у Карлы перехватило дыхание при виде ямочки на левой щеке. Они точно были сестрами.
– Мэг, это Карла Эдвардс, – Ларс все еще стоял на коленях возле своей жены. – Карла, познакомься с Маргарет Джун Расмуссен. С моей Мэгги.
Мэгги бросила на него короткий недоумевающий взгляд, который подсказал Карле, что он редко, если когда-либо вообще, представлял свою жену полным именем.
– Привет, Карла, – спустя мгновение все внимание Мэгги было снова обращено к новоприбывшей. – Добро пожаловать.
Вытерев вспотевшую ладонь, Карла пожала протянутую руку сестры. Она очень хотела продлить этот короткий миг, но усилием воли заставила себя держаться, как ни в чем ни бывало.
– Приятно познакомиться, Мэгги. Я очень благодарна за то, что ты позволила мне остаться, – голос Карлы звучал несколько тоньше обычного.
– Это мы должны быть благодарны тебе, – улыбнулась Мэгги, снова демонстрируя ямочку на щеке. – Я так близка к сроку, что было бы здорово, если бы рядом был кто-то, кто сможет ответить на все возникающие вопросы.
– Буду рада помочь всем, чем только смогу.
Карле пришлось заставить себя не таращиться на Мэгги, выискивая снова и снова общие фамильные черты. Она не хотела, чтобы Мэгги заподозрила ее в том, что Карла не просто случайная гостья. Пока не хотела. Тот факт, что они нашли Мэгги спящей, убедил Карлу отложить все новости до утра. Вместо этого она решила осмотреться в доме и сравнить обстановку с тем, что видела у Брайсон.
Домик Ларса и Мэгги оказался чуть больше, но примерно такой же планировки: одна просторная комната с кухней в углу, печка и чердак. Точно так же, большую часть помещения занимала «гостиная», состоящая из дивана, двух кресел и пары столиков. У Ларса с Мэгги оказалось больше благ цивилизации – стереосистема, небольшой холодильник, плита и намного больше электрических светильников. Пара керосиновых ламп стояла на самой высокой полке и ими, судя по всему, очень редко пользовались. А еще в одной из стен Карла заметила небольшую дверь. Туалет?
Домашние, уютные мелочи позволили Карле лучше понять семейство Расмуссенов и их привычки. В доме было много предметов, изготовленных коренными жителями Аляски вручную. Ковры, посуда и маски, висящие на стенах, были прекрасными примерами тотемного искусства. Из-под стеклянного купола посреди кофейного столика на Карлу смотрели несколько фигурок из слоновой кости. Все они изображали обитателей севера – выдр, моржей, белых медведей, полярных сов, лосей и оленей-карибу. Рядом стояли рамки с фотографиями, на которых в основном были хозяева на фоне различных пейзажей.
Как и Брайсон, Расмуссены оказались заядлыми читателями. Но в их жилище под книги было отведено, раза в два, меньше места, а остальное пространство на полках занимала обширная коллекция дисков.
– У вас очень милый дом. Даже не думала, что здесь, в дали от цивилизации, можно иметь столько современных удобств.
– Приходится расходовать много горючего на поддержание работы генератора, – сказал Ларс. – Но в отличие от Брайсон, мы стараемся сделать жизнь здесь как можно более легкой и приятной. Особенно сейчас.
– Кстати, Ларс, ты не мог бы заварить мне чай с ромашкой? – попросила Мэгги. – Устраивайся поудобнее, Карла. Что будешь? Чай? Кофе?
– Спасибо. Я бы тоже не отказалась от чая с ромашкой.
Карла присела на краешек дивана рядом с креслом Мэгги, а Ларс пошел на «кухню».
– В первый раз на Аляске? – Голос Мэгги ничем не выдавал ее дискомфорта, но внимательная Карла заметила легкую тень, пробежавшую по ее лицу, когда та перенесла вес своего тела на другой бок, чтобы повернуться к ней.
– Мэгги, что случилось?
– Временами мышцы ног сводит судорогой, чаще всего по ночам, – Мэгги поморщилась. – Иногда я даже просыпаюсь из-за этого.
– Сильные? Как часто это происходит?
Хотя подобные спазмы далеко не редкое явление на последней стадии беременности, но они могут свидетельствовать о наличии тромбов.
– Раз или два в неделю. Правда, они не очень сильные и быстро проходят, но мне требуется немало времени, чтобы снова уснуть.
– Думаю, нам не о чем беспокоиться, до тех пор, пока они не станут намного сильнее или чаще, – Карла опустилась на колени рядом с сестрой. – В каком месте сейчас?
– В левой икре.
– Потяни пятку вперед, а носок на себя, – Карла начала осторожно массировать ногу Мэгги. – Иногда помогает холодный или теплый компресс. И надо пить достаточно жидкости. Завтра я могу показать несколько упражнений на растяжку, которые следует делать перед сном. Это поможет тебе спокойно провести ночь.
– Мне уже лучше, – Мэгги откинулась на спинку кресла и вздохнула. – Я буду очень рада, если ты останешься.
Карла надеялась, что Мэгги не откажется от своих слов, когда узнает, кто она на самом деле.
– Всегда рада помочь.
Она села обратно на диван как раз тогда, когда Ларс вернулся с двумя чашками чая.
Читать бесплатно другие книги:
