Зарубежная политическая лингвистика Чудинов Анатолий

Дэвид Бэнкс получил образование в Кэмбриджском университете (колледж Черчилля), с 1975 г. работал преподавателем в университетах Багдада, Парижа, Нанта и Бреста, доктор наук с 1983 г. С 1999 г. профессор Университета Западной Бретани (Брест, Франция). Директор ERLA (Объединение исследователей прикладной лингвистики), председатель AFLSF (Французская ассоциация системной функциональной лингвистики). Автор и редактор 10 книг, среди которых «Введение в системную лингвистику английского языка» (Paris: Hartmann), «Лингвистические аспекты пропагандистских текстов» (Paris: Hartmann). В последнее время занимается лингвистическим анализом научного и политического текста. Представленная статья впервые напечатана на французском языке. Для настоящей антологии статья существенно переработана и дополнена автором, чтобы сделать ее более понятной читателям, которые не знакомы с деталями французской избирательной системы.

В статье анализируется profession de foi (предвыборная брошюра) крайне правого кандидата Национального фронта во втором туре президентских выборов 2002 г. во Франции. Исследование опирается на положения системной функциональной лингвистики. Документ содержит интертекстуальные ссылки, удивительным образом характеризующие политическую позицию кандидата. Он широко использует звательный падеж, который имеет высокую степень воздействия, но слабо способен выражать идеи. Использование отрицательных повелительных конструкций предполагает, что читатель находится в позиции потенциального воздействия. Грамматическая метафора придает содержанию статус предположения. Документ в целом представляет собой призыв с небольшим количеством явного содержания.

Представляя неприемлемое: обращение Ле Пена перед вторым туром президентских выборов во Франции (2002 г.) (перевод А.А. Прокопьевой)

В апреле 2002 года президентские выборы во Франции закончились с результатом, вызвавшим большое удивление и получившим резонанс далеко за пределами Франции. Для того чтобы понять, что случилось, необходимо знать некоторые детали довольно своеобразной французской выборной системы. Она предусматривает два тура. Чтобы пройти первый тур, кандидаты должны получить 200 подписей членов избирательной коллегии (grands electeurs), большинство из которых занимают выборные должности мэров и сенаторов. Они могут отдать свою подпись в пользу одного из кандидатов; однако это не предполагает необходимости голосовать за этого кандидата, а всего лишь означает признание законности его выдвижения. Так, например, некоторые подписавшиеся отдают свои голоса за кандидата с крайними взглядами на основании демократического права этого кандидата выдвигаться. После первого тура два кандидата, набравшие наибольшее количество голосов, проходят во второй тур, который проводится две недели спустя. В 2002 году в первом туре были представлены 16 кандидатов. Это было самое большое количество кандидатов за все время проведения президентских выборов во Франции.

Во Франции распространено мнение (или существовало до 2002 года), что можно проголосовать за понравившегося кандидата в первом туре, даже если он не имеет шансов на победу, поскольку во втором туре всегда есть возможность проголосовать за лидирующего кандидата. Это означает, что количество голосов, отданных за главных кандидатов, сокращается, так как часть их электората выбирает менее популярных кандидатов в первом туре. В результате в 2002 году во втором туре выборов оказались представлены Жак Ширак, президент Франции, ищущий переизбрания, и Лионель Жоспен, лидер партии социалистов. Как известно в настоящее время, число голосов Жоспена сократилось до такой степени, что он оказался на третьем месте после крайне правого кандидата Национального фронта Жана-Мари Ле Пена. Таким образом, французским избирателям пришлось во втором туре выбирать между правым и крайне правым кандидатом.

Особенностью французской демократической системы является получение каждым избирателем за счет государства брошюры с предвыборным обращением каждого кандидата (profession de foi). В этой статье исследуется обращение крайне правого кандидата Ле Пена, представленное во втором туре президентских выборов. Мы рассмотрим интертекстуальные аспекты данного документа, после чего проанализируем использование Ле Пеном обращения, наклонения и темы; и наконец, использование грамматической метафоры, особенно номинализации и придаточных предложений. В обращениии Ле Пена находится относительно немного текстовой информации. Главный текст содержит 404 слова; в документе также имеется 4 «мини-текста», самый длинный из которых состоит из 41 слова, один из них, длиной в 34 слова, подписан женой Ле Пена, Жани Ле Пен. Для сравнения, предвыборное обращение Жака Ширака значительно длиннее и составляет 1100 слов. Наши наблюдения, кроме специально отмеченных, базируются на основном тексте документа Ле Пена в 404 слова (полный текст на французском языке находится в Приложении 1, перевод на русский язык в Приложении 2).

Большинство наших наблюдений проводится в терминах системной функциональной лингвистики [см. Halliday 1994, Banks 2005а]. Мы полагаем, что выбор теоретических оснований – это во многом вопрос личных предпочтений; несомненно, что существует множество подходов к анализу текстов подобного типа. Наиболее очевидным альтернативным вариантом является критический дискурсивный анализ [см. Fairclough 1995, 2001]. Данный подход ни в коей мере не противоречит системной функциональной лингвистике, они вполне сопоставимы. Н. Фэрклау следующим образом выразил свое отношение к работе М. Халлидея: «Из всей существующей литературы, посвященной анализу текста, я ссылаюсь главным образом на системную функциональную лингвистику, лингвистическую теорию и связанные с ней аналитические методы Майкла Халлидея… " [Fairclough 2003: 5]. Тем не менее он отмечает некоторые различия: «…направления критического дискурсивного анализа и системной функциональной лингвистики совпадают не полностью, причиной этих различий являются различные цели… " [Fairclough 2003: 5].

Именно различные цели приводят к тому, что две теории противопоставлены друг другу как минимум по двум направлениям. Первое из них – это разделение стилистики и лингвистического анализа. Критический дискурсивный анализ находится ближе к стилистике, в то время как системная функциональная лингвистика – ближе к лингвистическому анализу. Второе направление связано с качественными и количественными параметрами. Критический дискурсивный анализ тяготеет к качественному анализу, а системная функциональная лингвистика ориентируется на количественные измерения. В настоящем исследовании мы отдаем предпочтение системной функциональной лингвистике. Тем не менее нельзя отрицать, что исследования на базе критического дискурсивного анализа могут привести к заключениям, сходным с приведенными в данной работе. Как было сказано выше, выбор во многом зависит от личности. Все, что здесь сказано, относится mutatis mutandis и к другим сравниваемым подходам, например, Т. Ван Дейка [1977, 2002] и Р. Фаулера [1996].

Согласно системной функциональной лингвистике, каждый текст содержит три типа значения, известные как семантические метафункции. Это идеациональная метафункция, интерперсональная метафункция и текстуальная метафункция. Идеациональная метафункция представляет окружающий мир; на уровне предложения это выражается в процессе, участниках, вовлеченных в процесс и связанных с ним обстоятельствах, если таковые имеются. Интерперсональная метафункция представляет комплекс отношений между говорящим и аудиторией, а также между говорящим и его сообщением. Следовательно, наклонение и модальность – это лингвистические феномены, которые следует рассматривать в связи с данной метафункцией.

Текстуальная метафункция представляет способы структурирования сообщения; на уровне предложения она включает тематическую структуру и структуру информации; за границами предложения она выражается при помощи когезии. В качестве примера я хочу проанализировать следующее предложение из текста: Vingt ans durant vous avez subi toutes les fautes et les malversations des politiciens. («Двадцать долгих лет вы терпели промахи и злоупотребления политиков»). Далее следует частичный анализ в терминах структурной лингвистики:

Vingt ans durant vous avez subi toutes les fautes et les malversations des politiciens

Процесс представлен глаголом avez subi («быть подверженным»). Этот глагол предполагает действие физического характера, следовательно, представляет собой пример материального процесса (Проц. мат.). Первый участник закодирован грамматически как Подлежащее (в СФЛ функциональные названия общепринято пишутся с большой буквы), vous («вы»), и является объектом, над которым совершается действие, следовательно, выполняет семантическую функцию подверженного воздействию (Возд.). Второй участник закодирован как Дополнение, toutes les fautes et les malversations des politicians («промахи и злоупотребления политиков»), выражающее способы выполнения действия и, следовательно, выполняет функцию инструмента (Инстр.).

Повествовательность предложения обеспечивается порядком следования Подлежащего vous, за которым следует Личный глагол avez; это составляет элемент Наклонения, затем следует оставшаяся часть предложения (Остаток). Обстоятельство времени Vingt ans durant («Двадцать долгих лет») выступает начальным пунктом говорящего, представляя, таким образом, главную Тему (Т: глав.), остаток предложения является Ремой. Очевидно, что это весьма незначительная часть анализа данного предложения, но я надеюсь, что это позволит представить общую идею о форме, которую может принимать системный анализ.

Согласно М. Халлидею, текст – это не изолированная сущность, имеющая начало и конец, который отрезает ее от остального мира. Обычно текст существует в некотором пространстве, где он следует за предыдущими текстами и влияет на последующие. Так, каждый текст – это элемент в гораздо большей сети текстов, которые, соединяясь, образуют супертекст. Халлидей отделяет литературные тексты как единственный вид, способный достигнуть определенного уровня независимости: «Текст в нормальной последовательности событий это не что-то, что имеет начало и конец. Обмен мнениями – это длительный процесс, включенный во все виды человеческого взаимодействия; он структурирован, но в то же время неделим, и все, что можно в нем заметить, – это определенная периодичность, с которой чередуются пики и провалы текстуры – тесно связанные моменты с моментами относительно слабой продолжительности. Дискретность литературного текста нетипична для текстов в целом» [Халлидей 1978: 136–137].

Таким образом, текст Ле Пена это, прежде всего, часть большой совокупности, представляющей собой комплекс текстов французской выборной системы. В то же время этот текст носит отголоски других, не входящих в этот комплекс. Например, первые слова главного текста в данном документе, J'ai fait un reve («У меня есть мечта»), вызывают в памяти многих читателей начальные слова знаменитой речи Мартина Лютера Кинга (I have a dream).

Мини-текст, написанный женой Ле Пена, также интересен с этой точки зрения: Mon mari est l'homme le plus integre que je connaisse. Tolerant et genereux, je l'ai toujours vu s'occuper plus des autres que de lui. il [sic] est la force tranquille dont la France a besoin. («Мой муж – самый честный человек из всех, кого я знаю. Он терпимый и щедрый, и я всегда видела, что он заботится о других больше, чем о себе. Он – та спокойная сила, которая нужна Франции».)

Выражение la force tranquille («спокойная сила») была выборным девизом бывшего президента-социалиста Франсуа Миттерана. Эти слова настолько известны, по крайней мере во Франции, что их использование не может быть случайным. Для французского избирателя употребление этого выражения крайне правым кандидатом может показаться в лучшем случае странным и неуместным; но, скорее всего, будет воспринято как оскорбление и высмеивание политической системы. Для поддерживающих Ле Пена это может быть отражением того факта, что Ле Пен считает свою социальную политику левой. Как гласит один из его предвыборных лозунгов: Socialement de gauche, economiquement de droite, nationalement de France («Социально левый, экономически правый, национально французский»).

Еще один пример интертекстуальности, возможно, менее очевидный, находится в следующем отрывке: Vous, les ouvriers et les ouvrieres de toutes les industries ruinees par l'Europe de Maastricht. Vous, les artisans, les commercants et les entrepreneurs persecutes par le fisc. Vous, les fonctionnaires et les representants des forces de l'ordre, bafoues par un Etat que vous vous acharnez а defendre. Vous, les agriculteurs et les pecheurs aux retraites de misere, accules a la ruine et a la disparition. Vous, les parents qui tremblez pour vos enfants, meme а l'ecole. Vous qui avez desormais peur de sortir le soir dans la rue. Vous, les retraites qui peinez a joindre les deux bouts. («Вы, рабочие и работницы предприятий, разоренных Европой Маастрихта. Вы, торговцы, мелкие и крупные предприниматели, преследуемые налоговиками. Вы, государственные служащие и представители правопорядка, униженные тем государством, которое вы самоотверженно защищали. Вы, земледельцы и рыбаки с нищенскими пенсиями, обреченные на разорение и вымирание. Вы, родители, опасающиеся за своих детей даже в школе. Вы, боящиеся теперь выходить на улицу по вечерам. Вы, пенсионеры, с трудом сводящие концы с концами».)

Думаю, что в этом отрывке слышны отголоски знаменитого:

Heureux les affliges, car ils seront consoles, Heureux les affames et assoiffes de justice, car ils seront rassasies, …

Heureux les artisans de paix, car ils seront appeles fils de Dieu,

Heureux les persecutes pour la justice, car le Royaume des Cieux est a eux.

(«Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное».) (Перевод, использованный в данной работе, взят из «Jerusalem Bible», опубликованной Les Editions du Cerf для французской версии, и для русской версии использован ресурс http://www.bible-center.ru).

Это слова Христа, известные как Заповеди Блаженства из Евангелия от Матфея (Мф. 5, 5–6, 9—10). Так мы можем сказать, что этот крайне правый кандидат пытается связать свою предвыборную кампанию с Франсуа Миттераном, Мартином Лютером Кингом и Иисусом Христом!

Интерперсональная метафункция связана с особенностями языка, представляющими связи говорящего как с дискурсом, так и с его аудиторией. Использование обращения представляет собой связь второго типа, т. е. оно помогает наладить отношения между говорящим и теми, кому он адресует свою речь. В анализируемом тексте Ле Пен активно использует обращения. Пример, уже обсуждавшийся ранее в связи с интертекстуальностью (см. Приложение 1, где он выделен черной рамкой), состоит из повторяющихся обращений.

В данном отрывке нет ни одного главного глагола. Глаголы выполняют только функцию определения при номинативной группе. Этот отрывок состоит из 101 слова, что составляет 25 % текста. Если добавить другие случаи использования обращения в тексте (подчеркнутые в Приложении 1), общее количество составит 139 слов, или 34 % текста. Данный отрывок не имеет явного содержания, а поскольку предложение – это средство передачи информации, данный текст ничего не сообщает, по крайней мере на уровне предложения. Любая информация, которая может содержаться в данном тексте, переводится на следующий, более высокий уровень. Например, большинство вербальных элементов представляют собой причастия прошедшего времени, выступающие в функции прилагательных определений с группами существительных; так они поднимаются с уровня предложения до уровня группы.

Таким образом, этот отрывок, при отсутствии какой-либо структуры предложения, состоящего из глагола, выражающего процесс и его участников, представляет собой вербальную жестикуляцию; кандидат вербально помахал читателям, на самом деле ничего не сказав, поскольку на уровне предложения значение отсутствует. Ле Пен кричит своим избирателям, но ничего при этом не сообщает. Присутствующее значение находится на уровне намеков и предположений.

Наклонение также составляет интерперсональную метафункцию системной модели. Если исключить только что рассмотренную часть текста, состоящую из во-кативных форм, остается 18 предложений и одна изолированная номинативная группа. Эта группа, Le reve d'une France retrouvee dans laquelle il ferait, a nouveau, bon vivre («Мечта о вновь обретенной Франции, в которой будет опять хорошо жить») представляет собой повторение и расширение дополнения первого предложения в тексте, J'ai fait un reve pour chacun d'entre vous («У меня есть мечта для каждого из вас»). Из 18 оставшихся предложений текста 13 являются повествовательными и 5 – повелительными. Таким образом, довольно высокий процент (28 %) составляют предложения в повелительном наклонении. Это следующие пять предложений:

n'ayez pas peur

ne vous laissez pas pieger

ne vous abstenez pas

votez

ne vous laisser pas manipuler

(«не бойтесь»

«не позволяйте себя обмануть»

«не воздерживайтесь (от голосования)»

«голосуйте»

«не позволяйте собой манипулировать»)

Сам факт, что предвыборное призвание содержит большое количество повелительных предложений, не удивителен. Цель кандидата – убедить избирателя действовать, предпочтительно в пользу кандидата, путем голосования за него. Что удивительно в данном случае, это не количество повелительных высказываний, а тот факт, что 4 из 5 содержат отрицания. Таким образом, в тексте существует сильное невербальное указание, но указание отрицательное. Текст, вместо того чтобы рассматривать читателей как потенциальных действующих лиц и призывать их к активным действиям, предполагает, что читатели – это те, над кем осуществляется действие. Обычное указание (призыв избирателя совершить некоторое действие) в данном случае сведено к попытке призвать избирателя противостоять тем силам, которые воздействуют на него.

В тексте находится 17 Тем, на одну меньше, чем предложений, так как в одном случае две части сложносочиненного предложения содержат одинаковую Тему.

Chers compatriotes, si vous vous etes abstenus ou si vous avez vote pour un autre candidat, au deuxieme tour, ne vous abstenez pas et votez pour moi, le seul candidat qui peut faire changer les choses («Дорогие соотечественники, если вы воздержались или голосовали за другого кандидата, не воздерживайтесь во втором туре и голосуйте за меня, единственного кандидата, способного что-либо изменить»).

Здесь представляется более логичным принять множественную Тему Chers compatriotes, si vous vous etes abstenus ou si vous avez votez pour un autre candidat («Дорогие соотечественники, если вы воздержались или проголосовали за другого кандидата») в качестве Темы двух последующих повелительных предложений, чем предполагать, что во втором предложении Тема опущена. В любом случае два повелительных предложения имеют общее Обстоятельство au deuxiume tour («во втором туре»).

Детальный анализ Тем находится в Приложении 3. В тексте встречается 14 простых Тем, т. е. они являются главными Темами, и 3 множественные Темы. Две из них имеют, помимо главной, интерперсональную Тему, а третья – текстуальную Тему. Тематические части двух предложений с интерперсональной Темой следующие:

(«Вы, француженки и французы, каковы бы ни были ваша раса, религия или социальный статус, я…»)

(«Дорогие соотечественники, если вы воздержались или проголосовали за другого кандидата»)

Предложение с текстуальной Темой – предпоследнее в тексте, и тематический материал очень простой:

(«и я…»)

Необходимо отметить, что два случая интерперсональной Темы представлены (снова) обращением. Более того, три главные Темы выражены отрицательным императивом:

N'ayez pas

Ne vous (laissez)

Ne vous (laisser) pas («Не будьте Не позволяйте себя Не позволяйте себя»)

Так как порядок слов во французском языке требует постановки возвратного местоимения перед лексическим глаголом, разумно считать, что сам глагол формирует часть главной Темы в этих предложениях.

Существуют три маркированных главных Темы, т. е. главные Темы в этих случаях выполняют грамматическую функцию, отличную от подлежащего. Две из них – это Обстоятельства времени, а третье – это придаточное предложение условия, функционирующее как Обстоятельство.

При рассмотрении оставшихся 11 Тем, которые являются немаркированными главными Темами в тексте, выяснилось, что одна из них – это пример La France («Франция»), а 10 – примеры je («я»). Поскольку Тема – это пункт отправления говорящего при составлении высказывания, очевидно, что наиболее предпочитаемый пункт отправления Ле Пена – это он сам. В письменном дискурсе структура информации обычно немаркированна, поэтому Данное часто проецируется на Тему [Халлидей 1994]. Так, в тексте Ле Пен принимает себя как Данное, что представляет собой известное или распространенное знание для его адресатов, и в то же время как пункт отправления для сообщения, которое он хочет передать.

Мы убедились, что четверть текста состоит из сегментов, не имеющих главного глагола. Но, конечно, глаголы – это не единственный способ, которым автор может представить процесс в тексте. Процесс может скрываться под видом номинализации; в этой форме он представляет пример грамматической метафоры, т. е.

использования несоответствующей части речи [Халлидей 1994]. Существительные, как правило, используются для выражения сущностей (физических или абстрактных). Номинализация процесса интересна тем, что она придает процессу некоторые качества сущности; он становится более похожим на вещь. Возможно именно поэтому номинализация широко используется в научном дискурсе [Бэнкс 2001]. В тексте Ле Пена имеются примеры номинализированных процессов, но они немногочисленны и встречаются в основном в начале текста:

J'ai fait un reve… (Выделение жирным шрифтом мое) («У меня есть мечта»)

…les vieilles divisions de la gauche et de la droite… («…устаревшее деление на левых и правых»)

…toutes les fautes et les malversations des politiciens. («…все промахи и злоупотребления политиков»)

С другой стороны, существует разновидность грамматической метафоры, которая широко представлена в тексте. Действительно, множество причастий прошедшего времени выполняют функцию прилагательного; таким образом, процесс становится качеством сущности. В тексте такие выражения принимают форму сокращенного придаточного предложения и выступают как Определения главных членов:

…une France retrouvee («…вновь обретенная Франция»)

…les industries ruinees par l'Europe de Maastricht («…предприятий, разоренных Европой Маастрихта»)

…les entrepreneurs persecutes par le fisc («…предприниматели, преследуемые налоговиками»)

…les fonctionnaires et les representants des forces de l'ordre bafoues par un Etat que vous acharnez а defendre («…государственные служащие и представители правопорядка, униженные тем государством, которое вы самоотверженно защищали»)

…les agriculteurs et les pecheurs… accules а la ruine et а la disparition («…земледельцы и рыбаки… обреченные на разорение и вымирание»).

Последовательность этих процессов реализована в виде грамматических метафор, представляющих качества сущностей. Предложение как таковое может иметь меру истинности; оно может быть истинным или ложным, либо оно может быть модализованным. Однако это не относится ни к существительным, выражающим сущности, ни к прилагательным, выражающим качества; они не могут иметь меру истинности. Сокращенные придаточные предложения выполняют функцию прилагательных, значит, они находятся в том же положении: они не имеют меры истинности. Сам факт того, что они стоят в этой форме, делает их фактом; истинность этих высказываний предполагается в качестве аксиомы. Читатель может отрицать истинность предложений, но он не может «отрицать» истинность аксиомы.

По выражению Н. Фэрклау (2003), это будут предполагаемые допущения; т. е. то, что встречается в данном случае: предприниматели преследуются налоговиками, государственные служащие и полицейские унижаются государством, землевладельцы и рыбаки обречены на разорение и вымирание и т. д., принимается как существующий факт. Для Н. Фэрклау это будет считаться уменьшением диалогичности путем принятия общего основания.

Полные придаточные предложения вызывают такой же эффект, если они используются как определения и функционируют как прилагательные, являясь тем самым аксиомами. Такие случаи более многочисленны в тексте:

…vous, dont on refuse d'entendre la voix («вы, чьи голоса они не хотят слушать»)

Vous, les parents qui tremblez pour vos enfants, meme l'ecole («Вы, родители, опасающиеся за своих детей даже в школе»)

Vous qui avez desormais peur de sortir le soir dans la rue («Вы, боящиеся теперь выходить на улицу по вечерам»)

Vous, les retraites qui peinez а joindre les deux bouts («Вы, пенсионеры, с трудом сводящие концы с концами»)

…cette chance historique qu'elle a de se redresser… («этот исторический шанс, и она сможет, наконец, встать с колен»)

…ceux qui souffrent («те, кто страдает»)

…le seul candidat qui peut faire changer les choses («единственный кандидат, способный что-либо изменить»)

В каждом из этих случаев придаточное предложение выражает качество предшествующего понятия и содержит аксиому, придавая высказыванию стабильность и уверенность, в отличие от главного предложения, чья истинность всегда может быть поставлена под вопрос.

В этой статье была предпринята попытка выделить некоторые аспекты текста путем применения лингвистического анализа. Это не означает, что эти пункты не могут быть выделены другим путем, но показывает, что то, что может быть замечено интуитивно, имеет основания в языке документа. Также было показано, что документ содержит интертекстуальные связи, которые удивительны при определении политической позиции кандидата. Мы указали на важность использования обращения, стратегии, при которой не сохраняется стандартная структура предложения и которая позволяет автору делать вербальные жесты, не имеющие содержания на уровне предложения и переносящие смысл на уровень предположения.

Использование отрицательного императива предполагает рассмотрение читателя как субъекта, над которым совершается действие. «Я» Ле Пена представляет собой важную Тему и один из его излюбленных начальных пунктов. Использование номинализированных процессов, а также сокращенных и полных придаточных предложений привносит в текст содержание, которое читатель вынужден воспринимать в качестве аксиомы.

В целом читатель, который, конечно, является избирателем, сталкивается с текстом, содержащим мало существенного, это призыв без содержания, кроме того, которое можно найти в виде предположений. Сторонники Ле Пена могут, конечно, возразить, что его программу легко найти где угодно, например, в его предвыборном обращении для первого тура голосования.

Тем не менее несомненным остается тот факт, что данный документ, представляющий собой последнюю попытку крайне правого кандидата получить поддержку электората в своей предвыборной кампании, является большим и пустым призывом, лишенным каких бы то ни было деталей его избирательной платформы. Если большинство французских избирателей посчитало его кандидатуру неприемлемой, то, возможно, дополнительной причиной, укрепившей мнение, которое и до того существовало, был тот факт, что для второго тура Ле Пен представил упаковку, ничего не содержавшую внутри; все, что Ле Пен предложил французскому электорату, была обертка без подарка.

Banks D. The Reification of Scientific Process: the development of grammatical metaphor in scientifc discourse // Language for Special Purposes, Perspectives for the New Millenium / Mayer, F. (ed.). Vol. 2. Tubingen: Gunter Narr, 2001.

Banks D. Introduction а la linguistique systemique fonctionnelle de l'anglais. Paris: L'Harmattan, 2005a.

Banks D. Le packaging de l'inacceptable: un tract de Le Pen pour l' election presidentielle 2002 // Aspects linguistiques du texte de propagande. / Banks D. (ed.). Paris: L'Harmattan, 2005b.

Fairclough N. Critical Discourse Analysis. The critical study of language. London: Longman, 1995.

Fairclough N. Critical Discourse Analysis as a Method in Social Scientific Research // Methods of Critical Discourse Analysis / Wodak R. & M. Meyer (eds.). London: Sage, 2001.

Fairclough N. Analysing Discourse, Textual analysis for social research. London: Routledge, 2003.

Fowler R. Linguistic Criticism / 2^nd. ed. Oxford: Oxford University Press, 1996.

Halliday M.A.K. Language as Social Semiotic. The social interpretation of language and meaning. London: Arnold, 1978.

Haliday M.A.K. An Introduction to Functional Grammar / 2^nd. ed. London: Arnold, 1994.

van Dijk T.A. Text and Context. Explorations in the semantics and pragmatics of discourse. London: Longman, 1977.

van Dijk T.A. (2002): Political Discourse and Political Cognition // Politics as Text and Talk. Analytical approaches to political discourse / Chilton P.A. & C. Schaffner (eds.). Amsterdam: John Benjamins.

Приложение 1

Французский текст profession de foi Ле Пена

J'ai fait un reve pour chacun d'entre vous. Le reve d'une France retrouvee dans laquelle il ferait, а nouveau, bon vivre.

N'ayez pas peur de never, vous, les petits, vous, les exclus, vous, les jeunes, vous, les victimes du Systeme, vous, dont on refuse d'entendre la voix.

Ne vous laissez surtout pas pieger par les vielles divisions de la gauche et de la droite. Vingt ans durant, vous avez subi toutes les fautes et les malversations des politiciens. Vingt ans durant, ils vous ont menti sur l'insecurite, le chomage, l'immigration, sur l'Europe et sur le reste.

Vous, les ouvriers et les ouvrieres de toutes les industries ruinees par l'Europe de Maastricht. Vous, les artisans, les commerfants et les entrepreneurs persecutes par le fisc. Vous les fonctionnaires et les repr?sentants des forces de l'ordre, bafou?s par un?tat que vous vous acharnez a defendre.

Vous, les agriculteurs et les p?cheurs aux retraites de mis?re, accul?s a la ruine et a la disparition.

Vous les parents qui tremblez pour vos enfants, m?me a l'?cole. Vous qui avez d?sormais peur de sortir le soir dans la rue. Vous, les retrait?s qui peinez a joindre les deux bouts.

Vous, Francaises et Francais, quelle que soit votre race, votre religion ou votre condition sociale, je vous demande de donner а la France cette chance historique qu'elle a de se redresser enfin.

Homme du peuple, je serai toujours du cote de ceux qui souffrent. Orphelin de guerre, j'ai connu le froid, la faim, la pauvrete, j'ai ete travailleur manuel puis chef d'entreprise. Jeune depute, j'ai combattu en Algerie, avec le contingent.

Je veux redonner fierte et cohesion а notre grand peuple francais. La France peut et doit devenir le centre d'un monde francophone, economique, social, culturel et politique de quatre cent millions d'hommes.

Chers compatriotes, si vous vous etes abstenus ou si vous avez vote pour un autre candidat, au deuxieme tour, ne vous abstenez pas et votez pour moi, le seul candidat qui peut faire changer les choses.

Ne vous laisser pas manipuler par les medias ou par les politiciens.

Je ne vous ai jamais cache la verite, meme quand elle n'etait pas agreable а entendre.

J'ai toujours respecte mes engagements et je continuerai а le faire demain.

J' n'ai qu'une ambition: la France et les Francais!

Приложение 2

Перевод текста Приложения 1

У меня есть мечта для каждого из вас. Мечта о вновь обретенной Франции, в которой будет опять хорошо жить.

Не бойтесь мечтать, вы, малые, вы, отверженные, вы, молодые, вы, жертвы системы, вы, чьи голоса они не хотят слушать.

Не позволяйте обманывать себя давно устаревшим делением на левых и правых. Двадцать долгих лет вы терпели промахи и злоупотребления политиков. Двадцать долгих лет

они лгали вам об угрозах, безработице, иммиграции, о Европе и обо всем остальном.

Вы, рабочие и работницы предприятий, разоренных Европой Маастрихта. Вы, торговцы, мелкие и крупные предприниматели, преследуемые налоговиками. Вы, государственные служащие и представители правопорядка, униженные тем государством, которое вы самоотверженно защищали.

Вы, земледельцы и рыбаки с нищенскими пенсиями, обреченные на разорение и вымирание. Вы, родители, опасающиеся за своих детей даже в школе. Вы, боящиеся теперь выходить на улицу по вечерам. Вы, пенсионеры, с трудом сводящие концы с концами.

Вы, француженки и французы, каковы бы ни были ваша раса, религия или социальный статус, я прошу вас дать Франции этот исторический шанс, и она сможет, наконец, встать с колен.

Человек из народа, я всегда буду на стороне тех, кто страдает. Осиротев во время войны, я познал холод, голод и нужду, я был простым рабочим, а затем главой предприятия. В молодые годы меня отправили в Алжир, где мне довелось воевать в составе французского контингента.

Я хочу вернуть гордость и сплоченность великому французскому народу. Франция может и должна стать экономическим, социальным, культурным и политическим центром франкоговорящего мира для четырехсот миллионов людей.

Дорогие соотечественники, если вы воздержались, или голосовали за другого кандидата, не воздерживайтесь во втором туре и голосуйте за меня, единственного кандидата, способного что-либо изменить.

Не позволяйте средствам массовой информации или политикам манипулировать вами. Я никогда не скрывал от вас правды, даже когда слушать ее не было приятно.

Я всегда сдерживал обещания, и намерен их сдерживать завтра.

У меня только одна цель: Франция и французы!

Приложение 3

Темы

В последние годы одним из признанных центров политической лингвистики становится Восточная Европа. Наряду с российскими специалистами языковеды из Украины, Белоруссии, Литвы, Латвии, Эстонии стремятся исследовать политическую коммуникацию в своих государствах, сопоставить отечественный политический дискурс с зарубежным, выделить новые тенденции, характерные для постсоветской эпохи. Большинство этих специалистов тесно связаны с традициями российской лингвистики, и вместе с тем все они активно стремятся использовать идеи, пришедшие из других мегарегионов.

Для представителей восточноевропейской лингвистики характерны следующие объединяющие признаки.

1. Соответствующее глобальным тенденциям соотношение когнитивных, дискурсивных и риторических (семантико-стилистических, коммуникативных) исследований политической коммуникации. Когнитивное направление широко представлено в Литве (Э. Лассан, В. Макарова и др.); своего рода организующим центром подобных исследований стал журнал Respe^ tus Philologicus. Семантико-стилистическое направление активно развивается в Латвии, Белоруссии, Украине (О.И. Андрейченко, Л.Е. Бессонова, А.А. Бойко, Л.А. Кудрявцева, С.Н. Муране, Б.Ю. Норман, Е.С. Серажим и др.). Дискурсивные методики изучения политической коммуникации активно развиваются в Белоруссии и Украине (Ф.С. Бацевич, Н.Б. Мечковская, И.Ф. Ухванова-Шмыгова и др.).

2. Заметное предпочтение дескриптивных методик и минимальное использование критического анализа дискурса. Вместе с тем элементы критического анализа в той или иной степени заметны в публикациях Ф.С. Бацевича, Э.Р. Лассан, Б.Ю. Нормана, И.Ф. Ухвановой-Шмыговой и некоторых других специалистов. Проблемы регулирования языковой деятельности, соотношения языка и власти, дескриптивного и прескриптивного подхода к языку детально рассмотрела Г.М. Яворская.

3. Высокая доля исследований медийного политического дискурса (Л.П. Дядечко, Л.А. Кудрявцева, Е.В. Святчик, О.А. Семенюк, И.А. Филатенко, А.А.Черненко и др.) и относительно небольшое количество исследований институционального политического дискурса (А.И. Башук, Е.С. Серажим и др.). Изучаются преимущественно общие закономерности политической коммуникации, несколько реже специалисты обращаются к рассмотрению идиостилей конкретных политиков и журналистов (А.И. Башук, Л.Ф. Компанцева и др.).

4. Повышенное внимание к изучению зарубежного политического дискурса и сопоставительным исследованиям, в том числе к сопоставлению политического дискурса постсоветских государств с российским, западноевропейским и американским дискурсом (А.И. Башук, В.В. Демецкая, Э.Р. Лассан, Н.Н. Клочко, С.Н. Муране, Б.Ю. Норман, В. Токарева и др.).

5. Активное участие в текущей политической борьбе, в обсуждении проблем взаимодействия национальных и мировых языков и культур, о путях развития национальных языков (Ф.С. Бацевич, О.А. Семенюк, Л.А. Ставицкая, Г.М. Яворская и др.). Заметно повышенное внимание к текущим политическим процессам. Например, А.И. Башук проводит коммуникативно-стратегический анализ политических выступлений президентов В. Ющенко и В. Путина, а в работах Л.А. Ставицкой рассмотрен дискурс «оранжевой» революции и героев «майдана». В исследованиях Е.С. Серажим детально изучено становление нового стилистического канона в украинской политической коммуникации.

В настоящем разделе представлены статьи Элеоноры Лассан (Литва) и Надежды Клочко (Латвия), исследования которых тесно связаны с традициями российской лингвистики и вместе с тем в полной мере учитывают достижения западной науки.

Элеонора Лассан