Хромосома Христа, или Эликсир бессмертия Колотенко Владимир

– Да…

– А вот отзыв самого Самойлова: «It is Eduard Samoilov's call-off, who is a poet, author, and script-writer: „Vladimir Kolotenko is a power, inspired fantast. One only might hat off to such strength. History of life, enlightenments, revelations of this novel character being violent in science dazzles a reader, wafts him off on inspired waves of recital to the extent of last, vindicatory wave – tsunami. The author's style (student, youth) being too much assertive doesn't scares away, and the character's crazy idea („to mix genes of sequoia living for 7 thousand years and genes of mayfly“). V.Kolotenko owns the writer's secret to keep a reader and retain him till the last page not only with hurricane plot and briskly cut characters, but also with high colored verbal pyrotechnics where at every step, there is some food for reflection, i.e. aphorisms. In addition, the author is a large-scale portrait master“».

Разве он неправ?

– Самойлов – это чистая правда! Никто так пронзительно и точно…

– А вот и твое обращение к миру: «This novel is contemporary and especially actual today, when total world has involved into economical crisis. Turns out, one may solve macro-problems by way of addressing to microcosm, to the Lord's chromosomes. The doubtless manuscript dignity is its life-asserting tone that is passed to a reader. This book unintentionally becomes the good friend, competent, interesting interlocutor, who is like to listen…».

– Ну вот же твоя подпись!

– Да вижу я, вижу…

– А вот все это по-русски: «Дорогой, Друг!..»

А вот это же по-немецки, по-французски, по-итальянски, по-испански и на латыни, иерглифами и на иврите, на десятке наречий… На ста двадцати семи языках мира, по сути – обращение ко всем жителям планеты Земля! Вспомнила?!.

– Да помню я, помню. Ты думаешь, я совсем уже… И что же? – спрашивает Лена. Хоть кто-нибудь откликнулся?

– Никто!.. Четырнадцатый – Пол Маккартни, девятнадцатая – Хилари Клинтон, двадцать второй (или вторая?) – Юкио Хатояма, двадцать третья – Анджелина Джоли…

Никто!.. Ты же знаешь – ни один!..

– Знаю…

– Вот… Джордж Сорос, тридцатый – Папа Бенедикт XVI…

– Даже Папа?!.

– Тридцать пятый – Пан Ги Мун…

– А твой ненаглядный Альберт? Князь Альберт?

– Он как раз был на Северном полюсе, холод собачий и ни копейки в кармане.

– Ты его оправдываешь? – спрашивает Лена.

– Тридцать второй – Усама бин Ладен…

– Итак, ты считаешь, – спрашивает Лена, – что нынешняя элита человечества…

– Какая же это элита, если все они ведут цивилизацию в пропасть!

– Да-да, ты прав… А скажи, история человечества помнит своих просветителей? Ты можешь назвать хоть одного, кто…

– Иисус! Иисус же!.. Вот Кто… Человекобог и Богочеловек! И если бы мы не были в этом уверены, зачем бы тогда Жора, ну и мы все вместе с ним строили свою Пирамиду?

– Вы могли ошибиться! – восклицает Елена. – И вместо Пирамиды Совершенства выстроить очередную Вавилонскую башню! Или и того лучше – какую-нибудь избушку на курьих ножках… Дом на песке…

– Вполне, – говорю я, – мы – могли. Ошибиться… Он не мог! Он пришел и сказал…

– Кто?

– Ну Иисус же, Иисус! Он пришел и сказал…

– Но это же ваша затея – клонировать Христа.

– Наша-то наша, твоя правда, но и Его воля – Неба. Да, на то воля Бога… Мы – просто передний фронт атаки, кипящий, так сказать, слой мировой науки, и если нам это удалось, то это и есть проявление Его воли – Божьей… Верно?!.

Лена кивает.

– Тридцать первый, – говорю я, – Дэвид Бекхэм. Ззатем идут Леонардо ди Каприо, Бред Питт, Квентин Тарантино… Люди искусства… Моника Беллучи, Люк Бессон, Том Круз, Стинг, Стивен Спилберг…

– Хорошая компания, – говорит Лена, – думаешь эти готовы раскошелиться на какое-то там эфемерное совершенство? Ведь они давно считают себя богами.

– Мадонна, – говорю я, – Анна Нетребко, Наталья Портман…

– Натали, – говорит Лена, – ваша любимица! Она-то хоть знает, что вы и ее собирались клонировать?

– Да, Жора ей звонил. И еще Ричард Гир – сто тридцать шестой, Элтон Джон, Дима Хворостовский вместе с Игорем Крутым…

– Пугачева, Киркоров?

– Да, Пэрис Хилтон, Эмир Кустурица, Бритни Спирс, Хулио Иглесиас, Шарль Азнавур, Джек Николсон, Джеки Чан, Дарья Жукова, Шэрон Стоун, Спиваков, Джулия Роберте, Чулпан Хаматова, Наоми Кемпбелл, Михалков Никита и с ним Андрон…

– Да ясно-ясно, можешь не перечислять. Ты считаешь их жадными?

– Скорее глухими…

– Я не уверена, что они получили твои письма.

– Если бы каждый прислал по восемьдесят семь долларов, как раз бы хватило на издание «Хромосомы» тиражом пять тысяч экземпляров.

– Всего-то?

– Мишель Обама, Рома Абрамович, Сильвио Берлускони, шейх Халифа…

– А султан ваш, султан Брунея откликнулся?

– Он подарил дворец и несколько самолетов. Не продавать же их!

Лена качает головой.

– Мишка Прохоров, королева Рания, Пратибха Патил…

– Это кто?

– Понятия не имею. Пятьдесят девятая в списке. А шестидесятый – Аун Сан Су Чжи…

– Китаец?

– Похоже… Пеле! Соня Ганди, Габриэль Гарсиа Маркес…

– Этот не мог не откликнуться!

– Орхан Памук, Фредерик Бегбедер, Салман Рушди, Пауло Коэльо…

– В «Алхимике» он уже выстороил Пирамиду, – говорит Лена.

– Жозе Сарамаго…

– Ты дочитал его «Перебои в смерти»? – спрашивает Лена.

– Король Абдалла второй…Арнольд Шварценеггер, Хамад бин Халифа, Елизавета вторая…

– Зачем ей-то ваша Пирамида?

– Ей не нужна, нужна человечеству. Асиф Али Зардари, Мухам – мад Юнус, король Абдалла…

– А Горбачеву писал?

– Тоже – глух… Памела Андерсон, Брижит Бардо, Опра…

– Интересно! Что ж Опра?

– Оп-пра! Ничего… Тут еще и Жорес Алферов, и Патриарх Варфоломей первый…

– Патриарх не мог не откликнуться, – говорит Лена.

– Да никто ни гу-гу! Диего Марадонна, Елена Исинбаева, Криштиану Роналду, братья Кличко, Усейн Болт…

– Болт?

– Болт! Принц аль-Валид, Мукеш Амбани, Лужков, Назарбаев, Зураб Церетели, Иосиф Кобзон… И, пожалуй, – Сократ…

– Что «Сократ»? – спрашивает Лена.

– Иисус и Сократ – вот маяки человечества. Сократ – его совесть, а Иисус – просто Бог…

– Одного отравили, другого распяли…

– Ясное дело: ведь это все, на что способна эта цивилизация, эта порода людей. Потому-то и надо как можно быстрее сделать ей укол в голову…

– Укол в голову?

– Да укол! От бешенства жадности…

Жадные, жадные… Жадность – как манифестация сущности современного Homo sapiens!

Я вдруг вспомнил, как совсем недавно Жора с сожалением говорил о том, что мы напрасно так и не применили нашу разработку этнического оружия для ликвидации человеческой жадности…

– Мы упустили, – сказал тогда Жора, – редкую и реальную возможность подавить алчность вот в этих…

Он кивнул на сверкающий на солнце журнал «Форбс», как раз к тому времени опубликовавший на своих страницах список самых богатых людей мира.

– …и этих…

Жора снова кивнул на кипу глянцевых журналов и цветных газет, где красовались, так сказать, успешности и знаменитости сегодняшнего дня.

– …и, конечно, этих…

Теперь Жора взял как раз распечатку сайта вот этого «Всемирного живого портала» со списком в 300 человек самых-самых, так сказать, выпершихся на ровном месте прыщей и, скомкав его, бросил в ведро для отходов.

– Помои, – сказал он, грязь мира. – Всех их надо… Ведь это они сдирают с мира кожу живьем… Ведь это они, сегодняшние гобсеки, оседлав золотого тельца, тупо и беззастенчиво направляют потоки золота, золота в свои бездонные карманы, лишая миллиарды своих соплеменников даже корки черствого хлеба. Ведь это они, баррраны и головоногие моллюски уничтожают леса и реки, и поля и озера, и, видимо, скоро и горы и вечные снега и даже облака, слепо роют свои кротьи норы в попытке отнять у нас последние запасы угля и нефти, воды и газа, выхолащивая и без того уже кастрированную планету и делая нашу жизнь тусклой и серой, неприглядной и уже дышащей на ладан. О, тупые баррраны! Всех их надо было – под генетический нож! Как класс! Как этнос жадюг! И пока на это никто не решится, мир как бриллиант никогда не засверкает, он просто не состоится, это-то тебе ясно?

Он так и сказал: «Этнос жадюг»! И, безнадежно махнув рукой, добавил:

– Это стадо ненасытных баранов…

– Почему же баранов? – спросил я.

– Да потому… Потому!.. Потому что только ослы и бараны с таким сверепым упрямством могут не замечать своей жадности и никчемности, не стремясь заглянуть и разглядеть мир на шаг дальше собственного носа. И пока мы эту коросту не соскребем с лица планеты…

– Какую коросту?

– Ну это самое твое хваленое человечество…

Жора вдруг смягчил свой обвинительный тон и произнес с надеждой:

– И хорошо, что китайцы, мне кажется, начинают прозревать. Они просто выпотрошили нашего Карла Маркса и его «Капитал», наглядно и просто показав сущность капиталистического рыла. Может быть, оттуда, с востока, как это всегда было, и придет к нам новый мессия? Как думаешь? И освободит нас…

Да, я тоже это уже понимал: всевселенская животная жадность – враг человечества!

Ведь все они…

Юля бы сказала – трусы, трусы!.. Слепые кроты, землеройки… Страусы!..

Все они, эти самые знаменитости, прочитав о себе такое, тотчас стали бы наперебой обвинять меня, мол, как так можно, что ты такое несешь, какие же мы жадные, если наши благотворительные взносы иногда превышают бюджет какой-нибудь там жалкой африканской республики, если все наши помыслы…

И т. д. и т. п…

А вскоре в мой адрес понеслись бы не только обвинения, но и угрозы, мол, если ты…

Ха! Обвиняйте – пожалуйста! Суть ваша от этого не изменится, нет. Этого мало: вскоре вы и сами вдруг обнаружите мой пророческий дар: камня на камне от вас не останется! Тут Сократ бы сказал: «А теперь, о мои обвинители, я желаю предсказать, что будет с вами после этого. Ведь для меня уже настало то время, когда люди особенно бывают способны пророчествовать, – когда им предстоит умереть. И вот я утверждаю, о мужи, меня убившие, что тотчас за моей смертью придет на вас мщение, которое будет много тяжелее той смерти, на которую вы меня осудили». Вот и я скажу так: и для меня уже настало то время! И не могу я больше молчать! Хоть у нас до сих пор так и нет… Да, нет пророка в своем отечестве! …Сенека бы просто… А Иисус бы никогда бы не взял их в Царствие Небесное.

– А что бы сказала ты? – спрашиваю я у Лены.

– Я?! Я бы…

– Ага, что?

– Ты же знаешь: «Я тебя люблю!».

– Знаю…

– И хорошая, – спрашивает Лена, – книга-то хорошая получилась?

– В каком смысле?

– В том самом!

– Ах, ты об этом!

Я же знаю, о чем она спрашивает: могут ли убить?

– А вот послушай. Тут я вполне солидарен с автором этих строк.

Я цитирую:

«От смерти уйти нетрудно, о мужи, а вот что гораздо труднее – уйти от нравственной порчи, потому что она идет скорее, чем смерть. И вот я, человек тихий и старый, настигнут тем, что идет тише, а мои обвинители, люди сильные и проворные, – тем, что идет проворнее, – нравственною порчей. И вот я, осужденный вами, ухожу на смерть, а они, осужденные истинною, уходят на зло и неправду; и я остаюсь при своем наказании, а они – при своем. Так оно, пожалуй, и должно было случиться, и мне думается, что это правильно».

– А знаешь, какое последнее слово произнес твой любимый Сократ? – спрашивает Лена.

– Знаю. Он обвинял. А слово… Кажется… Знаешь…

– Нет-нет, – говорит Лена, – он не обвинял. Еще будучи в сознании он произнес: «Исследуем…».

– «Исследуем»?

– Ага! Представляешь?!.

– Да, он до конца был уверен, что только изучение самых мельчайших подробностей жизни, уже качнувшейся к смерти, может помочь нам сотворить ее совершенство. Во! Сократ, как всегда, был на высоте. То есть он уже тогда ратовал за квантификацию жизни, за расшифровку генома, его чистку… Собственно, за строительство, возведение нашей Пирамиды Жизни! Разве нет?

– Да! Именно! – восклицает Лена.

– Вот и Жора… Как Сократ… Вооруженный до зубов знаниями ее законов, Жора разложил жизнь по полочкам, по ячейкам и затем, удалив фальшь и всякую человеческую гниль, создал то самое Совершенство, о котором мечтал Сам Иисус: «Совершенство свершилось!». Жора запросто мог бы так же воскликнуть.

– Но был распят…

– То есть?

– То и есть, – говорит Лена, – разве эта волна цунами – не современный крест?

– Да-да, – говорю я, – уж куда современнее.

– Слушай, – говорит Лена, – твой Сократ, прав, конечно, но когда это было?

– Видишь, – говорю я, – ничего не меняется…

– Сегодня у жизни другие законы.

– Поживем – увидим, – говорю я.

– А скажи мне вот еще что наконец, – спрашивает Лена, – что для тебя твоя Пирамида? Вот вы ее строили-строили…

– Да, строили… Это…

– Да, что?

– Я же уже говорил: Пирамида – это моя Наташа Ростова, это мой князь Мышкин, это мой «Крик», если хочешь – это моя Мона Лиза…

– Да-да, понимаю… Я тебя понимаю, – говорит Лена, – твоя Мона… А что, ты надеешься, что ее, твою Пирамиду, все-таки построят, выстроят на Земле? Без тебя?

– Запросто! – уверен я.

– И ты думаешь, у них хватит сил и ума, чтобы…

– Поживем – увидим, – повторяю я.

А сам думаю: если доживем…