Красные джунгли Брюссоло Серж

Хрупкий сон сытых монстров

После волчьего пиршества от туши овцы не осталось ровным счетом ничего, даже костей. Насытившись, хищники растянулись рядом на траве и задремали.

– Ну вот, – зашептала Пегги, – то же самое сейчас должны делать овцы на дальнем конце поляны.

– Что ты хочешь сказать? – поинтересовался Наксос.

– Сейчас как раз то время, когда они наелись и тоже переваривают пищу. Скоро овцы заснут… и снова станут видимыми! Надо ковать железо, пока горячо. Пошли!

– Вот черт! – недовольно проворчал синий пес. – А я-то как раз собирался немного вздремнуть.

– Скорее, в дорогу! – поторопила его Пегги Сью. – Я рассчитываю на твою помощь, потому что только твое обоняние поможет нам обнаружить кошмарные создания.

– Я тоже пойду с вами, – твердо заявил Наксос. – Вы мои друзья, и я ни в коем случае не отпущу вас одних.

С мачете в руке он последовал за Пегги и ее псом. Осторожно ступая, троица пересекла широкую поляну. То, что они намеревались сделать, было очень опасно. Синий пес двигался впереди в качестве разведчика, напряженно принюхиваясь. Они ступили под сень деревьев, в сумрак лесного свода. Земля здесь тоже была густо усыпана костями, и приходилось все время смотреть под ноги, чтобы невзначай не наступить на них, потому что хруст костей угрожал разбудить смертоносных овец.

Так шли около четверти часа, пока пес вдруг не замер, насторожившись.

– Я чую их запах, – шепнул он. – Овцы уже совсем рядом. Не теряйте бдительности.

Теперь подростки крались, прячась за древесными стволами. Наконец различили впереди на земле зыбкие тени.

«Овцы! – подумала Пегги с торжеством. – Они наелись и спят, и по мере того, как их сон становится глубже, животные перестают быть прозрачными».

Девочка присела за деревом и принялась ждать, изнывая от нетерпения. Время шло, и контуры зверей проступали все отчетливее. Поначалу призрачные, они становились все более детальными и реалистичными. Когда контуры тела овец стали совсем четкими, Пегги решила, что пора переходить к делу. Она извлекла из рюкзака ножницы с остро заточенными лезвиями и полотняный мешок, предназначенный для того, чтобы складывать в него шерсть, состриженную со спины овец. Лоба заверила ее, что ножницы гораздо надежнее, чем бритва, и что, если действовать с осторожностью, животные ничего не почувствуют.

Затаив дыхание, Пегги покинула свое убежище и шаг за шагом стала подбираться к овцам. Везде вокруг валялись волчьи кости, изглоданные и раздробленные на тысячи осколков. Они устилали землю хрустким ковром, наступать на который нельзя было ни в коем случае. Овцы шумно дышали, раздувая ноздри. От едкого запаха их шерсти перехватывало дух. Это были громадные животные, размером с земного буйвола, с чрезмерно развитыми челюстями. Пегги проклинала свои дрожащие коленки.

«Подумать только, а я-то думала, что очаровательные зверюшки послушно позволят себя остричь! – думала девочка. – Больше всего я боялась причинить им вред… Если бы я только знала!»

С отчаянно бьющимся сердцем она обошла последний волчий скелет и опустилась на колени возле одной из овец. Ее шерсть была такой густой, что и половины ее хватило бы, чтобы наполнить мешок доверху. Животное крепко спало, из-под его губ выступали длинные клыки с пятнышками засохшей крови. Пегги ухватила ножницы покрепче, приподняла один сальный завиток и отрезала его. Лезвия сработали совершенно беззвучно. Ободренная удачей, девочка поспешила продолжить начатое дело.

Она уже состригла с десяток толстых маслянистых прядей, как вдруг ее охватил ужасный зуд. Сначала Пегги не могла понять, в чем дело, но потом разглядела на своих руках крохотных черных насекомых. Насекомых, которые сновали по ее коже во все стороны и… кусали ее! Блохи! Овечьи блохи буквально съедали ее заживо!

Поначалу Пегги пыталась, стиснув зубы, противостоять жуткому желанию почесаться, но вскоре зуд стал совершенно непереносимым.

«Блохи сторожат своих хозяев, пока те спят! – подумала девочка. – Они выполняют роль защитного механизма. Если я останусь здесь, насекомые не удовольствуются мной, а начнут кусать овцу, чтобы разбудить ее…»

Ей следовало убираться отсюда, и как можно скорее. Ее руки до самых локтей уже были покрыты волдырями и капельками крови. Она без колебаний содрала бы с себя всю кожу, если бы знала, что таким образом избавится от чудовищного зуда. Пригнувшись, Пегги Сью рванула обратно к лесу. Там, с трудом выговаривая слова, она объяснила друзьям, что с ней происходит, и они ей помогли добраться обратно до поляны. Увы, зуд усиливался. Охваченная настоящим безумием, Пегги хотела содрать себе кожу с рук кинжалом, и Наксосу пришлось приложить все силы, чтобы не дать ей себя покалечить. Девочка отбивалась, как фурия, и он был вынужден связать ее и уложить на траву.

– Освободи меня! – кричала Пегги. – Ты не понимаешь! Я должна сорвать с себя кожу до самых костей! Только это может помочь! Развяжи меня, я больше не могу терпеть! Я схожу с ума…

– Мы не учли – так действует яд овечьих блох, – сказал синий пес. – Насекомые служат овцам телохранителями – крохотными, но очень действенными. Хорошо, что Пегги здесь не одна. Боюсь, что все, кто пробовал остричь очаровательных зверюшек, в конце концов лишились рассудка и сами содрали с себя кожу.

– Не сомневаюсь, что это настоящая пытка, – согласился Наксос. – Просто не знаю, что делать. У нас нет никакого лекарства. Может быть, действие яда со временем ослабеет?

– Будем надеяться, – проворчал пес.

Но, вопреки их надеждам, состояние Пегги не улучшалось. Напротив, оно становилось все ужаснее. Бедная девочка билась так отчаянно, что скоро разорвала свои путы и снова начала чесаться.

– Надо что-то делать! – встревожился пес. – Мы не можем позволить ей изувечить себя!

Руки Пегги уже покрылись длинными кровавыми царапинами от ногтей. Наксосу и псу становилось ясно: если предоставить ее самой себе, она непременно сорвет с рук кожу и мясо до самых костей!

Наксос в панике метался вокруг нее. Когда мальчик снова попытался скрутить Пегги, та отшвырнула его так, словно зуд удесятерил ее силы.

– Волки стараются сказать мне что-то… – вмешался пес. – Им хорошо знакомы мучения, связанные с укусами блох, и они уверяют, что знают, как их облегчить. Так вот, звери катаются в луже черной грязи, которая находится на лесной поляне неподалеку отсюда. Они предлагают проводить нас туда.

– Выбора у нас нет, – решительно сказал золотоволосый мальчик и взвалил обеспамятевшую Пегги себе на плечо. – Пусть скорее показывают дорогу!

Стая немедленно сорвалась с места, указывая друзьям направление. Волки бежали так быстро, что Наксосу едва удавалось не отставать от них. Наконец остановились на краю маленького озерка, наполненного черной маслянистой жидкостью, похожей на гудрон.

– Что еще за гадость? – испуганно спросил пес. – Как будто здесь стошнило сто чертей… Ты же не станешь совать туда Пегги…

Наксос опустился на колени, коснулся жидкости кончиками пальцев, понюхал… И радостная улыбка озарила его лицо.

– Это нефть, – сообщил он. – Обычная сырая нефть. В древности ее часто использовали для лечения кожных болезней и… для изготовления мумий[14].

Не тратя больше времени попусту, Наксос зачерпнул из лужи полные пригоршни вязкой черной жижи и обильно покрыл ею искусанные руки Пегги Сью. Результат оказался мгновенным: девочка сразу перестала чесаться и стала вялой, как будто избавилась от какого-то проклятия. Волки наблюдали за ней, покачивая головами.

Только почти через час к Пегги вернулось сознание, и мучительный зуд у нее наконец утих. Поскольку она пережила ужасное испытание в состоянии, близком к безумию, то совершенно не помнила, что говорила и что делала.

– В любом случае, – вздохнула девочка, – конечный вывод такой: бесполезно даже надеяться остричь кошмарных овец. Придется мне найти другое животное для моего костюма…

Пока Пегги рассуждала таким образом, на поверхности смолянистой лужи появились невысокие язычки пламени.

– Эге! – воскликнула Пегги. – Значит, эта штука может гореть?

– Ну да, – подтвердил Наксос, – нефть…

– Кажется, у меня появилась идея, – перебила его Пегги Сью. – Нам нужны кокосовые орехи! Десяток орехов… Быстро!

– Зачем? – изумленно пролепетал Наксос.

Девочка энергично вскочила на ноги.

– Мы сделаем из них бомбы, – заявила она. – Тогда в следующий раз, когда кошмарные овцы вздумают напасть, у нас будет оружие, чтобы достойно их встретить!

Волки показали ребятам место, где можно набрать орехов. Наксос и Пегги нарвали их добрую дюжину и, разрубив пополам, очистили от сока и мякоти. Пустые скорлупки они наполнили горючей нефтью, а из кусочков высохшей лианы соорудили превосходные фитили. Теперь им оставалось только ждать.

Ожидание продлилось недолго. Овцы проснулись… они уже снова были голодны. Запах сальной шерсти потревожил чуткий нос синего пса.

– Приближаются! – сообщил он. – Не иначе, решили перекусить.

Но Пегги и Наксос напрасно напрягали зрение. Маскировка овец была, как всегда, превосходной и позволяла им действовать с полной безнаказанностью.

– Мы сможем обнаружить их присутствие только по запаху, – проговорила Пегги. – Если он станет особенно сильным, значит, овцы совсем близко. Правда, увы, тогда будет уже слишком поздно…

Она прочно стояла на ногах, держа в одной руке кокосовый орех, а в другой – зажигалку. Девочка полностью отдавала себе отчет, что они играют ва-банк. Если не избавиться от хищных овец сейчас, те не позволят им выйти из леса живыми.

– Двадцать метров… – докладывал синий пес. – Движутся плотной группой… И ни капельки нас не боятся – спокойны, как домохозяйка, вышедшая за покупками…

Волки выстроились в боевом порядке, заняв единственную известную им линию обороны. Звери глухо ворчали, обнажая клыки, в углах пасти пенилась слюна. Весь их вид говорил, что они намерены биться до последнего.

– Десять метров… – предупредил синий пес.

– Поджигаем фитили! – скомандовала Пегги и щелкнула зажигалкой.

Пламя мгновенно вспыхнуло на пропитанном нефтью фитиле. Размахнувшись, девочка изо всех сил метнула первый кокос наугад, прямо перед собой, ведь мишени были не видны. Наксос сделал то же самое. С того мгновения подростки действовали без передышек, продолжая бомбардировку врага.

Как девочка и надеялась, попав в овец, кокосовые скорлупки раскрывались, и нефть густо пропитывала маслянистую шерсть, которая немедленно воспламенялась. Их глазам предстало странное, нереальное зрелище: хотя овцы по-прежнему оставались невидимыми, их шкура пылала, превращаясь в огромный огненный шар. Пегги и ее друзьям казалось, будто шары парят в воздухе, исполняя какой-то зловещий танец.

– Ничего себе фейерверк! – возбужденно воскликнул синий пес. – Кто хочет жареной ягнятинки?

Овцы, никак не ожидавшие подобного отпора, стали поспешно отступать, наталкиваясь друг на друга и разбрасывая во все стороны искры.

– Надеюсь, это послужит им уроком! – сурово произнесла Пегги Сью. – Обычно я никому не желаю плохого, но, если меня донимают, становлюсь злющей, как дьявол. Скажете, нет? Я же не хотела их убивать, а всего лишь хотела взять у них немного шерсти!

Волки повернулись к девочке и пристально смотрели на нее.

– Они восхищены тобой, – объяснил синий пес, – хотят, чтобы ты стала их предводительницей. Или королевой, если тебе так больше нравится. До сих пор еще никому не удавалось одержать победу над невидимыми овцами.

– Ох… – растерялась девочка. – Хотя… почему бы нет?

– Волки будут нам полезны, – подтвердил пес. – Они знают эту местность лучше, чем кто бы то ни было, и никакая опасность не утаится от них. О лучших провожатых нельзя и мечтать.

– Надеюсь, у них не возникнет желания сожрать нас, – пробормотал Наксос.

– Не думаю, – успокоил его синий пес. – Они принимают вас за очень могущественных колдунов.

– Ну хорошо, я согласна, – решилась Пегги. – Может быть, с ними мы будем не так уязвимы. Скажи им, что я принимаю их предложение. Ты понимаешь их язык?

– Животные не говорят словами и фразами, как люди, – объяснил пес. – Они общаются при помощи образов, картинок, которые следуют друг за другом, примерно как в комиксах. Иногда расшифровать картинки не так просто, но пока я неплохо справляюсь.

– Как ты считаешь, мы можем им доверять?

– А разве у нас есть выбор? Если ты откажешься, они обидятся и могут среагировать не лучшим образом. Надежнее будет заключить с ними договор.

Синий пес передал послание стае. Так Пегги Сью стала предводительницей волков.

Сон черепахи

Поскольку встреча с невидимыми овцами завершилась полной неудачей, девочка решила снова, не мешкая, продолжить путь.

«Я должна как можно скорее найти какую-нибудь волшебную штуку, чтобы изготовить себе костюм, – мысленно твердила она. – Конечно, лучше всего было бы, если б это оказалось нечто такое, ради чего мне не придется убивать бедных животных. Но что?»

Лес становился все более густым, и ребятам пришлось прорубать себе дорогу с помощью мачете. Теперь он шли гуськом по узкому проходу, пробираясь через истекающие соком перерубленные лианы.

Когда в полдень они остановились, чтобы сделать привал, их ожидал неприятный сюрприз: один из волков пропал.

– Просто решил вернуться, вот и все, – высказал предположение Наксос. – Надо думать, людская компания ему не понравилась.

– Не думаю, – вмешался синий пес. – Теперь Пегги Сью – их королева, и они последуют за ней всюду, даже если ее решения им не понравятся.

Путники перекусили в молчании, настороженно оглядываясь по сторонам. Как только до них доносился шорох листвы или похрустывание травы, все головы напряженно поворачивались к источнику звука. Пегги не могла отделаться от неприятного чувства, что кто-то пристально за ней наблюдает.

Ощущение стало еще сильнее, когда они двинулись дальше. Казалось, какая-то невидимая опасность следует за юными первопроходцами, не отставая ни на шаг: двигается, когда те идут вперед, и останавливается, когда троица останавливается. Несколько раз девочке померещилось, будто кто-то дышит совсем рядом.

Когда снова сделали привал в шестнадцать часов, то недосчитались еще одного волка.

– Они так и бросят нас один за другим, – ворчливо сказал Наксос. – Эти трусы просто хотят сбежать. Скоро мы останемся в полном одиночестве.

– Нет, дело не в том, – возразила Пегги. – Я уверена, что нас кто-то преследует.

– Кто?

– Может, овцы? Снова перешли в наступление, только на сей раз изменили тактику? – прошептала девочка. – Должно быть, они выкупались в реке, чтобы избавиться от запаха жира, которым пропитана их шерсть, так что ни волки, ни синий пес не могут почуять их присутствие, и теперь сопровождают нас. Думаю, они идут по разным сторонам от нашей тропы, в том же ритме, что и мы. А время от времени нападают на того, кто замыкает колонну, и убивают его, не давая ему даже вскрикнуть.

– Наши запасы кокосовых бомб сильно поубавились, – заметил Наксос. – Мы не можем позволить себе роскошь бомбить кусты наугад. Если растратим наше оружие попусту…

– Я знаю, – кивнула Пегги. – Нам надо раздобыть длинные жерди. С их помощью мы сможем ощупывать местность вокруг себя, что отобьет у овец охоту подходить слишком близко.

Ребята срезали по длинной ветке и обшарили ими ближайшие кусты, но тщетно: невидимые овцы, видимо, успели отойти подальше. Впрочем, через некоторое время вернулись – и утащили еще одного волка. Видимо, они поняли, что хитрость и терпение приносят больше выгоды, чем лобовая атака.

– Я не могу их обнаружить, – признался синий пес. – Наверно, овцы вывалялись в глине, а потом ополоснулись в реке, очистив свою шерсть от жира. Теперь я не могу уловить их запах. Сейчас они стали по-настоящему невидимы.

Это была скверная новость. Пегги хорошо понимала, что, применяя тактику нападений исподтишка, овцы быстро уничтожат их всех до единого.

Опасность грозила буквально отовсюду. Как бы они ни остерегались, враг внимательно следил за ними и использовал любую предоставляющуюся возможность.

– Не советую вам отходить в кустики, чтобы сделать пи-пи, – высказался синий пес. – Тот, кто вздумает на минутку отойти за дерево, оттуда уже не вернется!

– Наш единственный шанс уцелеть – держаться всем вместе, – настойчиво повторяла Пегги. – Сомкнитесь как можно плотнее.

Люди и волки сбились в тесную группку. Теперь, если бы овцы попытались напасть на одного из них, это сразу было бы заметно.

– А вдруг их стало намного больше? – шепнул синий пес. – Может, призвали подкрепление?

– Они развлекаются, пугая нас, – тоже шепотом ответила ему Пегги. – Хотят отомстить нам за унижение, которое мы заставили их испытать во время последней атаки.

Неожиданно из кроны одного из исполинских деревьев, смыкавшихся у них над головами, послышался громкий шорох ветвей. Ребята задрали головы, готовясь к худшему. Из густой листвы вдруг показался худой человек, державшийся руками за лиану. Его длинные седые волосы достигали плеч, а единственной одеждой служила набедренная повязка из шкуры леопарда. В этом странном наряде незнакомец больше всего напоминал Тарзана, дожившего до семидесяти лет.

– Эй! Ребятишки! – крикнул он с высоты своего насеста. – Вы влипли в неприятную историю. Вам не следует здесь оставаться.

– Кто вы? – удивленно спросила Пегги.

– Бывший ученик колледжа, как и вы, – ответил странный человек. – Шестьдесят лет назад я вошел в красные джунгли и так из них и не вышел. Можете мне верить, я знаю, о чем говорю. Здесь меня называют Зико-Зико. На марсианском языке это означает «Тот, кто бежит быстрее льва».

– Мы окружены невидимыми овцами, – крикнула ему Пегги, – и не знаем, что делать.

– Тогда единственное, что вам остается, – бежать в направлении растущей горы, – ответил загадочный полуголый старик. – Овцы никогда не рискуют приближаться к ней. Вы сейчас уже недалеко от нее.

– А мы не могли бы просто забраться на дерево, как вы? – поинтересовался Наксос. – Окажись мы на высокой ветке, овцы нас не достанут.

– Не советую вам так делать, – обронил Зико-Зико. – Большая часть здешних деревьев не менее опасна, чем преследующие вас твари. Их листья выделяют пищеварительный сок, и если прилипнут к вашей коже, то уже через четверть часа вы полностью растворитесь, как в огромном желудке.

– А как же вы? – удивился Наксос. – Вы совсем голый, но тем не менее свободно скачете с ветки на ветку…

– Моя кожа смазана особой мазью с очень неприятным вкусом, – объяснил старик. – Жуткая гадость, зато отбивает у листьев всякую охоту переваривать меня. Нет, ваш единственный шанс спастись от преследователей – бежать как можно быстрее к растущей горе, – повторил Зико-Зико. – Когда увидите большой круглый камень, залезайте на него и ожидайте меня на его вершине, я присоединюсь к вам уже там.

С этими словами он повернулся и исчез в густой листве, оставив подростков стоять с открытыми от изумления ртами.

– Скорее поджигаем кокосы! – скомандовала Пегги Сью. – Так мы помешаем овцам перейти в наступление.

Достав из рюкзаков свои орехи-бомбы, ребята подняли их над головой и подожгли фитили, надеясь, что угроза обстрела вынудит невидимого врага отступить подальше.

Когда орехи уже были готовы вспыхнуть, ребятам пришлось решиться и бросить их наугад. Увы, ни одна из самодельных бомб не попала в цель, и подросткам так и не удалось испытать удовлетворение при виде заполыхавшей шерсти рогатых хищников.

Теперь маленькая группа уцелевших беглецов мчалась во весь дух в направлении, указанном Зико-Зико. Вскоре путь им преградил огромный круглый валун. Красноватый и потрескавшийся, он походил на гигантский глиняный горшок, наполовину врытый в землю. Взобраться на него оказалось непросто: лапы волков соскальзывали на чересчур гладком склоне, и подросткам пришлось прийти им на помощь.

– В одном мы можем быть уверены – овцы не смогут последовать за ними, – с трудом проговорила запыхавшаяся Пегги. – С их копытами никак не получится залезть на скалу!

– Возможно, – кивнул Наксос. – Но им стоит просто-напросто окружить камень и подождать у подножия, пока кто-нибудь не свалится вниз. Когда-нибудь нам ведь придется поспать, и тогда…

Пегги присела, чтобы осмотреть землю вокруг валуна, и, внимательно вглядываясь, заметила, как трава у подножия странного круглого камня кое-где приминается – словно под весом невидимых животных.

– Они уже здесь, – сообщила девочка, – обступают нас. Смотрите – трава выдает их присутствие. Они приминают ее животом и копытами.

– То, что я и предвидел, – хмуро высказался Наксос. – Враги ждут, чтобы кто-нибудь из нас потерял равновесие. Долго ждать не придется – мы здесь стиснуты, как сельди в бочке.

Он был прав. Волки, подростки и синий пес тесно жались друг к другу на покатой вершине камня. Достаточно было одного неловкого движения, чтобы кто-то из них скатился вниз, на верную смерть… И овцы это понимали. Они просто стояли и ждали, пока будущая жертва не свалится к их пасти.

– У меня судорога, – пожаловался Наксос, – я неудобно стою.

– Я тоже, – призналась Пегги Сью. – Здесь так тесно, что я едва могу дышать. К тому же волки греют меня так, что я скоро сварюсь!

– Странно, – подал вдруг голос синий пес, – но камень, по-моему, больше похож на чей-то панцирь, чем на гранитную глыбу.

В тот самый момент, как он произнес эти слова, пресловутый «камень» вдруг пришел в движение…

Это было так неожиданно, что ребята едва не потеряли равновесие и судорожно вцепились друг в друга, чтобы не рухнуть в пустоту. И тут случилось нечто еще более поразительное: с боков огромного округлого камня показались четыре чешуйчатых ноги, а с еще одной стороны, которую теперь явно можно было считать передней, высунулась голова рептилии.

– Атомная… – только и сумел выговорить пес, забыв вторую часть своего любимого ругательства – «сосиска». – Это же черепаха! Мы взобрались на спину гигантской черепахи!

Они прижались друг к другу еще теснее, чтобы не быть сброшенными с чудовищного панциря. Черепаха тем временем поводила головой из стороны в сторону, громко лязгая роговыми челюстями. Движения ее сопровождались хрустом костей, из чего Пегги заключила, что рептилия занялась невидимыми овцами.

«Черепаха их видит! – сделала она неожиданное открытие. – Она обладает такой способностью! Вот почему овцы избегают заходить на ее территорию, для нее они – просто закуска!»

Черепаха проползла около сотни метров и остановилась посреди широкой поляны. После чего снова втянула голову и лапы в панцирь и, казалось, погрузилась в сон.

Из леса появился Зико-Зико и в три прыжка взлетел на вершину панциря.

– А что вы тут делаете, ребятишки? – удивился он. – Вы же так и свалиться можете. Почему вы не спустились внутрь, в пещеру?

– В какую пещеру? – не поняла Пегги.

Вместо ответа Зико-Зико опустился на колени и, нащупав что-то руками, приподнял один из щитков громадного панциря, как крышку люка.

– Гигантские черепахи – настоящие ходячие пещеры, – пояснил он. – Их панцирь полый внутри и предоставляет отличное убежище от хищников джунглей.

Наклонившись, Пегги заглянула в отверстие люка. Действительно, полый панцирь изнутри очень походил на естественный грот.

– Когда вы внутри, – продолжал Зико-Зико, – вам уже ничто не угрожает. Все равно что спрятаться в исполинские доспехи! Даже если в черепаху ударит молния, это ее совершенно не побеспокоит. Животное способно спать на протяжении нескольких столетий.

Подавая пример остальным, он спрыгнул в отверстие панциря. Ребята последовали за ним. Пес прыгнул вслед за Пегги, но волки отказались спускаться. Возможно, они подозревали ловушку, а может быть, просто опасались, что не смогут вылезти обратно.

Зико-Зико растянулся на полу «пещеры», закинув руки за голову, и ребята присоединились к нему. Внутренняя поверхность панциря была выстлана мягкой кожей, так что путешественникам казалось, будто они сидят на диване.

– Черепахи – миролюбивые животные, – продолжал объяснять старик. – Единственные в джунглях, кто никогда не попытается вас сожрать. Их не стоит бояться. Настоящие ходячие сейфы! Я часто прячусь в них, спасаясь от невидимых овец или змеегривых львов. Здесь единственное место, где можно спокойно выспаться.

– Потрясающе! – воскликнул Наксос. – Чувствуешь себя, как в танке.

– Шутишь! – фыркнул Зико-Зико. – Да это в сто раз лучше, чем танк!

Немного освоившись, Пегги уселась поудобнее. Синий пес подошел и положил голову ей на колени. Девочка машинально принялась почесывать его между ушами, что нравилось ему больше всего на свете.

– Вы сказали, что тоже были учеником колледжа… – робко начала она. – Значит, вы здесь уже давно?

Зико-Зико вздохнул. Вблизи он казался еще более старым.

– Мне было двенадцать лет, когда я пересек порог второго этажа, – начал рассказывать он. – В то время мое имя было Томас, и я очень хотел стать супергероем. У меня было три товарища, которых не меньше, чем меня, воодушевляло ожидание Большого приключения. Какой вздор! Да, мы были всего лишь глупые дети. Одного из моих друзей звали Винсент, он был самым фанатичным из нас. И уже все предусмотрел: какого цвета будет его костюм и какой формы, какой взять себе псевдоним. Он решил, что его будут звать Дьяблокс Неустрашимый. Что за дурацкое имя! Хотя, сказать честно, у всех супергероев дурацкие имена.

– Дьяблокс? – вскричала Пегги. – Вы были знакомы с Дьяблоксом? Это наш главный преподаватель.

– Я знаю, – проворчал Зико-Зико. – И то испытание, что вам здесь подсунули, далеко не подарок.

– Лоба, которая живет в бункере на опушке леса, говорила нам, что он плохо себя проявил… – вступил в разговор Наксос.

– Лоба сказала вам правду, – процедил старик сквозь зубы. – Двенадцатилетний Винсент, которого я знал, был настоящим фанатиком. Его голова была набита видеоиграми, и он не читал ничего, кроме комиксов о приключениях супергероев. Он по десять раз смотрел каждый посвященный им фильм. По правде сказать, мы все были отчасти такими же, но у него увлечение приобрело пугающие масштабы, превратилось в манию… Мы даже считали его немножко чокнутым. Это был хилый, тщедушный мальчик. В школе все им помыкали, вот и неудивительно, что ему страстно хотелось взять реванш. Но все обернулось совсем не так, как мы рассчитывали. Наше «большое приключение» оказалось сплошной цепью опасных погонь, схваток, ранений… В тот год многие погибли. Змеегривые львы особенно свирепствовали, и большинство учеников стали их добычей. Уже через неделю мы тряслись от страха в глубоких норах, не смея даже заснуть. Мы были измучены, голодны, изранены. Мы и слышать больше не хотели о каких-то там приключениях! У меня оставалось только одно желание – вернуться домой и жить, как обычный школьник. Я отдал бы все, что угодно, чтобы снова скучать перед телевизором, хрустя чипсами. С меня было довольно приключений, можете мне поверить!

Наксос посматривал на старика с недоверием. Как и большинство мальчишек, он не хотел признавать, насколько велика пропасть между героическими фантазиями и реальностью.

– Одному из нас, пареньку по имени Дэвид, все же удалось изготовить себе костюм, – продолжал Зико, понизив голос. – Жуткую штуку с рогами, для которой он добыл шкуру монстра, убив его в землях нагорья – самом скверном местечке этого свирепого мира. В схватке с ним Дэвид сильно пострадал, и я сшил костюм вместо него: надеялся, что волшебное одеяние придаст ему сил, чтобы продолжать жить.

– А Дьяблокс, что он делал тогда? – осторожно спросила Пегги.

– Дьяблокс… или, вернее, Винсент, умирал от страха и наотрез отказался выходить из нашего убежища. Ночью я слышал, как он лязгал зубами, а иногда даже всхлипывал. Теперь Винсент хорошо понимал, что ему никогда не стать супергероем, он не годится для этого. Я, впрочем, тоже, но меня разочарование угнетало не так сильно. Наверное, Лоба рассказала вам, что произошло потом… Однажды утром я вышел, чтобы набрать фруктов, когда вернулся, Дэвид был мертв, а Винсент исчез – вместе с костюмом. Не смог устоять перед искушением. Благодаря чудесному облачению он мог одолеть все опасности, которые ждали его на обратном пути. А я остался. В последующие годы я узнал от прибывавших сюда учеников, кем он стал. Говорят, Дьяблокс Неустрашимый сделал неплохую карьеру!

– А почему вы остались? – спросил Наксос.

– Без костюма отсюда нельзя вернуться назад, – пояснил Зико-Зико. – В том-то и состоит ловушка. Уверен, что Лоба говорила вам об этом. Боевое одеяние – единственный шанс получить обратный билет. Я к тому времени понял, что героя из меня не получится, и спросил себя: не лучше ли мне положить жизнь на то, чтобы помогать детям, которых школа коварно посылает сюда, в ад? Я сам возложил на себя эту миссию и со временем стал кем-то вроде местного спасателя. Я заключил договор с гигантскими черепахами, и теперь они помогают мне, предоставляя укрытие для моих маленьких друзей.

– Вы спасли нас, правда, – признала Пегги. – Если бы не вы, невидимые овцы непременно сожрали бы нас.

– Я всего лишь делал свою работу, – скромно возразил Зико-Зико. – Главное, чтобы вы хорошо осознали, в какой западне оказались. Во всех историях про суперспособности нет ничего веселого. Не давайте себя заморочить ни кино, ни рекламе! Сама идея школы супергероев порочна. Колледж следовало бы разрушить, стереть с лица земли, а преподавателей казнить без всякого снисхождения! Я сам был в вашем возрасте и знаю: вам кажется, что стать супергероем – предел мечтаний. Но вы ошибаетесь. Становясь всеобщим спасителем, тем, кто решает чужие проблемы, вы подталкиваете людей к лености, слабости. Они полностью полагаются на вас и ничего не хотят делать сами: сложив руки, просто ждут, пока вы сделаете всю работу за них, вместо того, чтобы взять на себя ответственность за собственную судьбу и сражаться, как должно. Как только в каком-нибудь городе объявится супергерой, его жители тут же становятся нытиками и плаксами, при малейшей неприятности готовыми впасть в панику. Они считают супергероя чем-то вроде слуги, который обязан избавить их от любых неудобств, и ведут себя, как капризные дети, неспособные к встрече с реальностью. Из-за супергероев люди превращаются в слабовольных трусов, не умеющих принимать самостоятельные решения. В конце концов они начинают бояться собственной тени. Когда их спрашивают, почему они пребывают в бездействии вместо того, чтобы закатать рукава и сражаться за свое счастье, люди отвечают, что это не их забота, что для этого существуют супергерои. Просто ужасно!

Рассказчик умолк, переводя дух. Пегги Сью покачала головой. Похоже, старик прав. Она никогда не думала об этом специально, но слова нового знакомого казались близкими к истине: в самом принципе существования супергероев было нечто порочное. Наксоса речь Зико-Зико убедила меньше, что было заметно по скептическому выражению его лица.

– Ну, хватит болтать! – сказал местный спасатель, поднимаясь. – Отдыхайте, а я пойду поищу чего-нибудь съедобного. Завтра расскажу вам о черепахах. Они – ваш единственный шанс уцелеть в здешнем аду.

Опираясь на длинную костную балку, которая тянулась вдоль черепашьей спины, как позвоночник, Зико-Зико взобрался к люку и выскользнул наружу.

– Занятный старичок… – обронил Наксос. – По-моему, немножко не в себе.

– Для психа он рассуждает на редкость здраво, – вмешался синий пес. – И слова его по поводу супергероев вполне разумны.

– Он так говорит, потому что у самого ничего не получилось, – проворчал мальчик. – Если бы у него хватило храбрости изготовить себе костюм, то и рассуждал бы дед иначе.

– Не уверен, – возразил пес.

– Почему Зико-Зико все время твердил, что черепахи спасут нас? – задумчиво спросила Пегги. – Мне кажется, это подозрительно.

Так как ребята были измучены долгим бегством через лес, они сами не заметили, как заснули. А проснувшись, обнаружили, что Зико-Зико сложил для них в уголке пещеры запас фруктов, и с удовольствием подкрепились.

Покончив с едой, стали ждать возвращения старика, но тот так и не появился.

Закрыв верхний люк, трое друзей провели спокойную ночь, вдали от монстров марсианского леса. За все то время, которое минуло с момента, когда они прошли через двери второго этажа, Пегги Сью впервые чувствовала себя в безопасности. Девочка погрузилась в крепкий сон без сновидений, из которого ей удалось вынырнуть с большим трудом. Открыв глаза, она обнаружила, что не испытывает ни малейшего желания вставать. Больше всего ей хотелось продолжать лежать вот так, нежась в полном бездействии, целую вечность… Вялость, которая была совершенно не в ее характере, испугала девочку. Что с ней происходит? Перекатившись на бок, она потрясла Наксоса и синего пса, разлегшихся на мягкой коже пола «пещеры».

– Ммм… – пробурчал мальчик спросонок, – оставь меня в покое… еще слишком рано… я хочу спать…

Пес среагировал точно так же. Чувствуя непомерную тяжесть в голове, Пегги взобралась по позвоночнику к своду панциря и откинула крышку люка. Наружный воздух, хоть и насыщенный влажным запахом прелости, все же немного освежил ее.

«Очень странно, – подумала она, – такое чувство, будто меня накачали снотворным».

Оглядевшись, Пегги Сью поняла, что волки исчезли. Ей тут же вспомнилось, как они сопротивлялись спуску внутрь «пещеры».

«Может, звери почувствовали: здесь что-то нечисто? – размышляла девочка. – Пожалуй, мне стоило отнестись к их поведению повнимательней…»

Наконец, Наксос и синий пес очнулись от сонного оцепенения и присоединились к Пегги. Трое друзей уселись на вершине панциря и вглядывались в окружающий пейзаж. Вдали через влажную дымку проступали контуры горы, верхушка которой почти касалась потолка.

– Наверное, это и есть та самая растущая гора, о которой говорил Зико-Зико, – заметил Наксос. – Интересно, почему ее так называют?

– Понятия не имею, – призналась Пегги. – Может быть, у меня развивается паранойя, но наш новый знакомец внушает мне опасения. Я не могу понять, к чему он клонит. Ясно, что пытается отговорить нас продолжать наше путешествие. Но зачем? Мне вовсе не хочется просидеть в красных джунглях, пока я не состарюсь.

– Мне тоже, – согласился Наксос.