Правдивая ложь Робертс Нора
– У меня не часто бывают вспышки гнева.
– Но бывают. Разве вы не напали на учительницу, наказавшую вашего сына?
– Ваша честь! Это неслыханно! – взвился Линкольн.
– Я просто уточняю темперамент обвиняемой, ваша честь. Ее предыдущие эмоциональные срывы.
– Протест отклоняется Обвиняемая ответит на вопрос.
Интересно, подумала Джулия, сможет ли она спустя годы найти в этом что-нибудь забавное.
– Учительница обидела и унизила моего сына за то, что у него нет отца. – Она взглянула прямо в глаза Линкольна. – Он не заслуживал наказания за обстоятельства его рождения.
– Вы чувствовали себя обиженной и униженной признанием мисс Бенедикт?
– Мне казалось, что она отобрала у меня мою личность.
– И вы ненавидели ее за это.
– Нет. – Джулия подняла глаза, встретила взгляд Виктора. – Я не могу ненавидеть ее. Я не могу ненавидеть человека, которого она любила так сильно, что дала мне жизнь.
– Два свидетеля показали под присягой, что вы кричали, будто ненавидите вашу мать.
– В тот момент я действительно ненавидела ее.
– И на следующий день, когда она пришла в гостевой дом, пришла – по ее собственным словам – выяснить с вами отношения, вы схватились за кочергу и, движимые той ненавистью, убили ее.
– Нет, – прошептала Джулия. – Я ее не убивала.
Под давлением вещественных доказательств ее приговорили к суду. Залог установили в пятьсот тысяч долларов – Джулия, мне очень жаль. – Линкольн уже царапал указания своему помощнику – Мы вытащим тебя. Я гарантирую оправдательный приговор.
– Как долго? – Когда на ее запястьях защелкнулись наручники, ей показалось, что лязгнули замки металлической решетки камеры. – Брэндон. О боже. Пол, он не должен знать.
– Держись. – Пол не мог сейчас коснуться ее. Мог только смотреть, как ее уводят. И вцепился в Линкольна. Ярость в его глазах не отражала той бури, что разразилась в его сердце. – Я заплачу залог. Ты ее вытащишь. Делай все, чтобы вытащить ее из камеры. Понял?
– Я не думаю…
– Не думай. Просто вытащи ее.
Когда ее освободили под залог, толпа еще не рассеялась. Джулия шла сквозь строй, как в кошмарном сне. Ей казалось, что она уже умерла. Она все еще чувствовала холод наручников.
Но ее ждал лимузин. Лимузин Евы. За рулем не Лайл. Новый шофер. Она скользнула внутрь. В чистоту, прохладу, безопасность. Закрыв глаза, она слышала, как льется жидкость в бокал. Коньяк, поняла она, когда Пол сунул бокал в ее руку. Затем она услышала его голос:
– Ну, Джулия, ты действительно убила ее? Вспыхнувший гнев мгновенно вывел ее из шока. Она сорвала солнечные очки и швырнула их на пол, но не успела заговорить, как Пол схватил ее за подбородок.
– Вот так и только так. Будь я проклят, если стану терпеть твой затравленный взгляд, твои поникшие плечи. Ты борешься не только за свою жизнь. – Пол стал растирать ее шею, снимая напряжение. Она нервно сплетала и расплетала пальцы. Изящные пальцы, думал Пол. С обгрызенными ногтями. Он поднес их к губам.
– Что бы ни случилось, я должна написать книгу.
– Я знаю. – Пол увидел набегающие слезы и поцелуями заставил ее закрыть глаза, потом прижал к себе. – Подремли. Мы скоро будем дома.
Когда они вошли в дом, телефон надрывался. По молчаливому согласию они сделали вид, что не замечают его.
– Думаю, я приму душ, – сказала Джулия. Она была уже на середине лестницы, когда включился автоответчик.
– Джулия Саммерс. – Голос дружелюбный, веселый. – Я понимаю, что день был не самый удачный, но окажите себе услугу и перезвоните мне. Мое имя – Хафнер. У меня есть интересная информация на продажу. Может, вам захочется узнать, кто еще шнырял по поместью в тот день, когда прикончили Еву Бенедикт.
Джулия замерла, вцепившись одной рукой в перила. Когда она обернулась, Пол уже снимал трубку и нажимал кнопку.
– Это Уинтроп, – сказал Пол. – Кто вы, черт побери?
– Просто заинтересованный прохожий. Я видел, как вы и прелестная Джулия покидали зал суда. Пахнет жареным.
– Я хочу знать, кто вы и что вы знаете.
– И я с удовольствием скажу вам, приятель. За определенную цену, конечно, скажем, двести пятьдесят тысяч наличными покроют мои расходы.
– За что я плачу?
– Вы платите за обоснованные сомнения, и я могу их обеспечить. Это все, что нужно для того, чтобы вытащить ту сексапильную дамочку из беды. Вы с дамочкой принесете половину денег к дорожному знаку «ГОЛЛИВУД» в девять часов. Послушаете и, если захотите, чтобы я поговорил с копами или с судьей, вручите вторую половину. И я весь ваш.
– Банки уже закрыты.
– Ах да. Какая жалость. Ну, я-то могу подождать, Уинтроп. Может ли она?
Пол оглянулся. Джулия уже стояла за его спиной. И в ее глазах он заметил то, чего не видел уже много дней, – надежду.
– Договорились. В девять часов.
– И не будем привлекать полицию к нашей маленькой сделке. Если почую хоть одного копа, только вы меня и видели.
Джулия стояла как статуя, и лишь ее взгляд двигался вслед за трубкой, которую Пол опускал на рычаг.
– Ты думаешь… он действительно кого-то видел?
– Я уверен, что там был кто-то еще. – Не успел Пол собраться с мыслями, как телефон снова зазвонил, и Пол схватил трубку. – Уинтроп.
– Пол, это Виктор. Я хотел узнать… как она? Пол взглянул на часы.
– Виктор, сколько наличными ты можешь собрать за два часа?
– Наличные? Зачем?
– Для Джулии.
– Господи, Пол, неужели она собирается бежать?
– Нет. У меня нет времени объяснять. Так сколько?
– Через два часа? Придется кое-кому позвонить… Сорок, может, пятьдесят тысяч.
– Ладно. Я заеду. Не позже восьми.
– Договорились.
Джулия прижала пальцы ко рту, затем беспомощно опустила руку.
– Вот так просто. Никаких вопросов. Никаких условий. Я не знаю, что сказать.
– Скажешь, когда придет время. Я могу набрать пятьдесят тысяч в автомате. Твой агент может выслать телеграфом остальные?
– Да-да. – Джулия уже набирала номер и чувствовала, как к глазам снова подступают слезы. Только на этот раз не от страха, а от надежды. – Пол, я верну тебе. Я имею в виду не только деньги.
– Звони быстрее. Мне нужно поговорить с Фрэнком.
– Полиция? Но он сказал…
– Фрэнк надежен. – В глазах Пола что-то вспыхнуло. Возбуждение. Опасный блеск. – Я не собираюсь спокойно смотреть, как этот тип уходит с деньгами. После того, как он выжидал, пока тебя протащут через ад. Мы захлопнем ловушку, Джил.
Хафнер закурил и облокотился о перекладину большой белой буквы. Ему тут нравилось. Отличное тихое место для сделки. Он отшвырнул ногой пустую банку из-под диетической колы и с удовольствием подумал о всех тех девочках, что откроют ему ворота в рай, и о путешествии, в которое можно отправиться со всеми этими деньгами. Йосемитский национальный парк, Йеллоустоун. Большой каньон. Он любил природу, и он заработал каникулы, в основном честно. Хорошим свидетелям всегда платят. Просто так случилось, что его гонорар побольше.
Расти услышал шум автомобильного мотора и, затоптав сигарету, отошел в тень. Если Уинтроп или дамочка попытаются выкинуть какой-нибудь фортель, он просто ускользнет к своей машине и был таков.
Они приближались. Хафнер увидел в руке Пола большую сумку и ухмыльнулся. Отлично. Все идет как по маслу.
– Его здесь нет.
Голос Джулии был так напряжен, что Хафнер даже немного пожалел ее.
– Он появится.
Она кивнула, потом огляделась.
– Может, надо было позвонить в полицию! Опасно приходить сюда одним.
– Ему нужны только деньги, – успокоил ее Пол. – Давай играть по его правилам.
– Отличная мысль. – Хафнер вышел к ним и поднял руку, защищая глаза от вспыхнувшего света – фонарика Пола, потом захихикал:
– Целься ниже, сынок, ни к чему ослеплять меня.
– Хафнер?
– Так меня и зовут. Ну, Джулия, приятно встретиться снова.
Изучая его, Джулия сунула руку в сумочку.
– Я знаю вас. Я вас видела.
– Естественно. Я следил за вами много недель. Небольшая работенка на клиента. Я частный сыщик. Ну, был раньше.
– В лифте перед кабинетом Дрейка. И в аэропорту в Сосалито.
– Хороший глаз, крошка.
– На кого работаешь? – спросил Пол.
– На кого я работал? Мои услуги больше не требуются, поскольку Ева мертва, а Джулия увязла по самую свою прелестную шейку.
Пол схватил Хафнера за рубашку, затрещали швы.
– Если ты имеешь отношение к убийству Евы…
– Тихо, тихо, приятель. Думаешь, я был бы здесь, если бы это сделал? – Расти поднял руки, все еще ухмыляясь. – Я всего-то занимался слежкой для заинтересованной стороны.
– А именно?
Хафнер обдумал вопрос.
– Поскольку мне больше не платят, могу и сказать. Энтони Кинкейд. Он хотел, чтобы я приглядывал за вами, Джулия. Он с ума сходил из-за вашей с Евой книги.
– Записки, – сказала Джулия. – Он посылал записки.
– Насчет записок ничего не знаю. Он хотел знать, куда вы ездите, с кем разговариваете. Купил мне отличное оборудование, чтобы я мог подслушивать. Потрясающая новость об аборте Дюбари. Кто бы мог подумать? Я следовал за вами, когда вы уехали от нее. Вы в тот день были очень непредсказуемы, Джулия. Должно быть, здорово расстроены. Потом я объехал поместье и… – Хафнер умолк, ухмыльнулся. – С удовольствием расскажу вам. Когда увижу денежки.
Пол швырнул ему сумку.
– Считай.
– Посмотрим, приятель. – Хафнер поставил сумку на камень и раскрыл, затем вытащил маленький фонарик и осветил пачки банкнот. Господи! – Я вам верю. В конце концов, мы просто оказываем друг другу небольшую услугу.
– Вы сказали, что видели кого-то в тот день, – подсказала Джулия. – Как вы могли попасть в поместье? Джо был на воротах.
– Таких парней, как я, обычно не приглашают в поместья Беверли-Хиллз. Я заметил автомобиль у стены, и мне стало любопытно. Так что я залез на крышу автомобиля, заглянул внутрь. И, как вы думаете, кого я уви дел? – Он перевел взгляд с Джулии на Пола. – Никаких догадок? Я увидел, как Дрейк Моррисон ковыляет через поле для гольфа прямо к гостевому дому.
– Дрейк? – Джулия вцепилась в руку Пола. – Вы видели Дрейка?
– Он был в жутком состоянии. Думаю, подвернул ногу, когда прыгал со стены. Эти администраторы – спортсмены никудышные.
– А как же сигнализация? – спросил Пол.
– Не могу сказать. Но, похоже, он о ней позаботился, иначе не стал бы перелезать через стену. Увидев, что дорожка расчищена, я прыгнул за ним. Подумал, что Кинкейд заплатит больше за подобную информацию. Я не мог близко подойти, там место открытое. Дрейк сначала направлялся к дому, к большому дому, потом вдруг остановился как вкопанный, бросился за ближайшую пальму, будто увидел кого-то. Потом он изменил направление и пошел к маленькому дому, все время оглядываясь. Он стал искать место, где можно поближе подобраться к окнам, и вдруг отшатнулся и бросился бежать, как будто за ним гнались демоны. Я нырнул в кусты. Хотел сам посмотреть, но не успел – вы приехали. – Хафнер кивнул Джулии. – Я видел, как вы вышли из машины, как пошли в сад, и решил убраться, пока кто-нибудь не включил сигнализацию.
– Вы видели меня. – Джулия оттолкнула Пола и оросилась на Хафнера. – Вы видели меня. Вы знали, что я говорила правду, и молчали.
– Эй, милашка, я же здесь. И как только вы придете с другой половиной, я пропою свою арию перед окружным прокурором. Между прочим, я могу сказать им только то, что видел. Откуда я знаю, может, вы вернулись из сада и прикончили старушку.
Джулия влепила ему такую увесистую оплеуху, что Хафнер зашатался и, споткнувшись о камень, упал.
– Вы знаете, что я ее не убивала. Вы знаете, что Дрейк видел, кто это сделал. И вы ждали, пока я от безысходности буду готова продать свою душу.
Хафнер поднялся на ноги, вытер рот.
– Потише, дамочка, а то я скажу окружному прокурору, что вы пытались подкупить меня и устроить себе алиби. Вы мне никто. Чихать я на вас хотел. Так что ведите себя прилично, а то я могу передумать и забыть о своем гражданском долге.
– Гражданский долг, будь я проклят. – Пол добавил еще одно очень выразительное ругательство. – Тебе достаточно, Фрэнк?
– О, более чем достаточно. Фрэнк, сияя, вышел из кустов.
– Сукин сын! – Хафнер успел сделать один только шаг и был сбит с ног правой в челюсть от Пола.
– Я сам не смог бы сказать лучше.
– Расти? Расти Хафнер? – Мило улыбаясь, Фрэнк схватил Расти за шиворот и поднял его на ноги. – Я тебя помню. А ты меня? Я лейтенант Фрэнсис Нидлмейер, и ты арестован за вымогательство, утаивание улик и вообще за то, что ты гвоздь в заднице. – Защелкнув наручники, Фрэнк вытащил портативную рацию. – Ребята, у меня тут мешок дерьма. Подберите.
– Едем, лейтенант. Между прочим, слышимость была отличная.
Глава 32
Фрэнк, Пол и Джулия свернули на дорожку, ведущую к дому Дрейка.
– Окружному прокурору не терпится встретиться с Моррисоном. Джулия, вы связались с адвокатом?
– Да. Вероятно, Линкольн уже терзает вашего капитана. И он еще сказал, что вы не разрешите мне и Полу брать вместе с вами Дрейка.
– Но что я мог сделать, если вы только что здесь появились? – Фрэнк подмигнул Полу. – И думаю, что Моррисон расколется быстрее, когда увидит тебя.
– Я предпочел бы расколоть его своими руками, – пробормотал Пол.
– Пожалуйста. Только сначала пусть он сделает заявление. – Фрэнк поморщился от громкой музыки, рвущейся из окон. – Господи, как это у него барабанные перепонки не лопаются?
Фрэнк нажал на кнопку звонка, затем застучал по двери кулаком.
– Ублюдок видел, кто ее убил. – Пол так сжал руку Джулии, что она вздрогнула. – Ева дала ему все, что было приличного в его жизни, а неблагодарный ублюдок использовал ее мертвую так же, как использовал живую. Чтобы высасывать деньги.
– Если бы Джулию осудили, его шансы отхватить приличный кусок наследства возросли бы. – Насвистывая, Фрэнк снова забарабанил в дверь. – Теперь ему предъявят обвинение в препятствовании отправлению правосудия. Ублюдок дома. Его машина здесь. Свет горит, музыка орет. Моррисон! – взревел Фрэнк. – Полиция. Откройте дверь.
Фрэнк скосил глаза на Пола. Пол понял и положил руку на плечо Джулии.
– Джулия, подожди в машине. Она тоже поняла.
– И не подумаю. Фрэнк только вздохнул.
– Отойдите. – Дверь поддалась после третьего удара ногой. – Теряю сноровку, – пробормотал Фрэнк, вытаскивая пистолет. – Придержи Джулию, пока я не разрешу.
Как только Фрэнк исчез в доме, Джулия стряхнула руку Пола.
– Ты думаешь, я так и буду стоять здесь и ждать? Дрейк знает, кто ее убил. Пол, Ева была моей матерью.
Пол только подумал, поняла ли Джулия, что впервые смирилась с этим. Кивнув, он взял ее за руку.
– Держись за мной. Музыка резко оборвалась.
– Фрэнк?
– Он здесь. Дерьмо. Не пускай ее.
Но Джулия уже вошла и во второй раз столкнулась с насильственной смертью. Дрейк лежал на спине. Вокруг осколки бокала, пахло кровью и кислым шампанским…
Через час Джулия с Полом вернулись в Малибу. Вскоре к ним присоединился Линкольн.
– Линкольн, я должна знать. Полиция думает, что я его убила?
– Нет. У тебя нет мотива. Как только установят время смерти, отпадет и возможность. И это убийство выглядит профессиональным.
– Профессиональным?
– Один выстрел, очень точный. Через день-два узнаем.
– День-два. – Джулия не знала, выдержит ли еще час-два. – Линкольн, он мог спасти меня, а теперь он мертв, и меня ничто не спасет.
– Может, он тебя еще и спасет. С заявлением Хафнера и тем фактом, что Дрейк убит, дело против тебя выглядит очень шатким. Сигнализация была отключена, значит, в поместье мог проникнуть кто угодно. Хафнер также подтверждает, что ты находилась в саду, а в доме был кто-то другой. Если бы дом был пустым, Дрейк не смотрел бы в окно, не бросился бы бежать в панике.
Джулия ухватилась за соломинку:
– Если суд все же состоится, ты все это используешь?
– Да. Этого более чем достаточно для обоснованного сомнения, и окружной прокурор это прекрасно понимает. А теперь иди спать, Джулия.
– Спасибо за все. Линкольн. – Джулия встала, чтобы проводить его, и в это время зазвонил телефон. – Я возьму.
– Пусть звонит.
– Если это репортер, я с удовольствием брошу трубку. Алло?.. Да, конечно. Линкольн, это твой сын.
– Гаррет? – Линкольн бросился к телефону и остановился, охваченный стыдом. – Моя семья решила прилететь на несколько дней. У детей весенние каникулы.
Джулия промолчала, и он взял трубку.
– Гаррет, вы прилетели? Да, я знаю, что рейс задерживался. Рад слышать твой голос. – Линкольн рассмеялся и повернулся спиной к Джулии. – Ну, сейчас только начало двенадцатого… Да, мы обязательно пойдем на бейсбол и съездим в Диснейленд. Скажи маме и сестре, что я уже еду в отель, так что не ложитесь спать. Да-да, очень скоро. До свидания, Гаррет.
Линкольн повесил трубку, откашлялся.
– Простите, я оставил им этот номер. Их рейс задержали в Сент-Луисе, и я немного тревожился.
Джулия спокойно встретила его настороженный взгляд.
– Все нормально. Тебе пора ехать. Он поспешно ушел. Слишком поспешно, подумала Джулия и повернулась к Полу.
– Какая ирония судьбы! Этот мальчик всего на несколько месяцев моложе Брэндона. Когда Линкольн узнал, что я беременна, он так перепугался, что побежал прямо к жене. Можно сказать, что я спасла его брак и была причиной рождения сводного брата Брэндона. Он показался мне умным и воспитанным мальчиком.
Пол раздавил сигару в пепельнице.
– Я с удовольствием повозил бы Хэтуэя мордой по бетонной стене. За тебя.
– Я давно перестала сердиться. Даже не заметила когда. Но он все еще бежит. – Джулия подошла к Полу, села к нему на колени. – Я больше никуда не бегу, Пол, и я знаю, когда это случилось. В ту ночь в Лондоне, когда я тебе рассказала все свои секреты. Никогда не думала, что смогу доверить их мужчине. – Она поцеловала Пола в губы. – Поэтому я не думаю, что ты должен возить его мордой по бетону.
Они так и заснули, одетые, крепко обнявшись. В начале шестого, когда в дверь постучали, они вздрогнули и, мигая, уставились друг на друга.
Ранним гостем оказался Фрэнк. Пока Джулия доставала сковородку, он уселся за кухонным столом и объявил:
– У меня есть хорошие новости и плохие новости. Плохие состоят в том, что окружной прокурор пока не готов снять обвинения.
Джулия молча достала из холодильника коробку с яйцами.
– Теперь хорошие новости. Расследование вновь открыто. Заявление Хафнера работает на вас, Джулия. Мы должны кое-что проверить, доказать его связь с Кинкейдом. Жаль, что старина Расти не заглянул в окно сам, раз уж Моррисон не сможет ничего рассказать, но тот факт, что они оба там были, рассыпает все дело.
Самыми главными уликами против вас были отсутствие алиби у вас и алиби всех, находившихся в поместье на решающие двадцать две минуты. Если мы поверим Хафнеру, обе эти улики уничтожаются.
– Если… – повторила Джулия.
– Не волнуйтесь, Джулия. Конечно, Расти злится на вас из-за того, что вы его подставили, и хотел бы отказаться от своих показаний, но он понимает реальную ситуацию. В его положении лучше сотрудничать с полицией. Теперь окружной прокурор. Он хотел бы опровергнуть заявление Хафнера, однако, как только мы установим, что Хафнер не врал насчет работы на Кинкейда, ему придется проглотить и остальное. Моррисон был в поместье во время убийства и что-то видел, теперь он мертв. – Фрэнк благодарно вздохнул, когда Пол поставил перед ним кружку с кофе. – Мы связались с телефонной станцией. Будет интересно посмотреть, с кем Моррисон разговаривал после убийства Евы.
Они говорят об убийстве, думала Джулия, а на плите шипит бекон и кипит кофе. За окном птица надрывается так, будто от этого зависит ее жизнь. В трех тысячах миль отсюда Брэндон борется с дробями или пишет контрольную по английскому. Как успокаивает мысль о том, что жизнь продолжает свой неспешный цикл, даже когда ее собственный мир взорван изнутри.
– Вы столько работаете, чтобы вытащить меня.
– Не люблю работать против своей интуиции, – Фрэнк подлил в кофе ровно столько молока, чтобы не обжечься, и с наслаждением отпил из кружки. – И не люблю, когда кому-то сходит с рук убийство. Ваша мать была потрясающей леди.
Джулия подумала сразу об обеих. Об увлеченном адвокате, которая находила время испечь домашнее печенье и подшить подол платья. Об энергичной актрисе, державшейся за жизнь до последнего.
– Да, была. Какую яичницу вы любите, лейтенант?
– Прожаренную, – улыбнулся Фрэнк. – Я читал одну из ваших книг. О Дороти Роджерс. Захватывающая история.
Джулия залила бекон яйцами.
– Она прожила потрясающую жизнь.
– Ну, как человек, зарабатывающий на жизнь допросами, я хотел бы узнать ваш фокус.
– Никакого фокуса. Когда вы разговариваете с людьми, они никогда не забывают, что вы полицейский. А я обычно просто слушаю, поэтому люди увлекаются собственной историей и забывают обо мне и о диктофоне.
– Если бы вы решили продать свои записи, то сколотили бы приличное состояние. Что вы делаете с кассетами, когда заканчиваете книгу?
Джулия вывернула на блюдо яичницу с беконом, довольная тем, что желтки затвердели.
– Храню их в своем архиве.
– Минуточку.
Пол с грохотом поставил на стол свою кружку и выбежал из кухни.
Джулия застыла с блюдом в руках, недоуменно глядя ему вслед.
– Не беспокойтесь. – Фрэнк поднялся и забрал у нее блюдо. – Я съем его долю.
Пять минут спустя Пол крикнул с верхней площадки лестницы:
– Фрэнк, Джил, поднимитесь сюда!
Ворча под нос, Фрэнк навалил побольше бекона на свою тарелку и забрал ее с собой. Джулия последовала за ним с кружками кофе в каждой руке.
Пол был в кабинете, стоял перед телевизором, смотрел на Еву.
– Спасибо. – Он взял у Джулии кружку, кивнул на экран. – Джил, внимательно послушай вот это. «…Я записала еще несколько аудиокассет…» Пол остановил видеозапись и повернулся к Джулии:
– Какие еще аудиокассеты?
– Я не знаю. Ева ничего мне не отдавала.
– Вот именно. – Пол поцеловал ее. – Так где же они, черт побери? Она записала их после того, как вы виделись в последний раз, и до того, как ее убили. Она не отдала их Гринбергу. Она не отдала их тебе, хотя и хотела отдать.
– Хотела, – повторила Джулия, опускаясь в кресло. – И она пришла в гостевой дом повидаться со мной…
– И отдать их тебе. Чтобы не осталось больше никакой лжи.
Фрэнк отставил свою тарелку.
– Мы обыскали весь дом сверху донизу. Не нашли ни одной кассеты, кроме тех, что были в сейфе.
– Потому что кто-то их забрал. Тот, кто охотился за ними.
– Как кто-то мог узнать? – Джулия повернулась к телевизору, к застывшему на экране лицу Евы. – Она записала их ночью или на следующее утро. Она не покидала дом.
– Кто приезжал?
Фрэнк вытащил блокнот, перелистал.
– Флэнниган, Касл, Дюбари. Любому из них Ева могла сказать то, что они не хотели бы слышать.
Джулия отвернулась. Только не Виктор! Она уже дважды потеряла мать. Она сомневалась, что во второй раз переживет потерю отца.
– Ева была жива, когда все они уехали. Как они могли вернуться без ведома Джо?
– Так же, как Моррисон, – тихо сказал Фрэнк. – Хотя трудно поверить, что поместье превратилось в проходной двор.
Глядя на Еву, Пол пробежал рукой по волосам Джулии.
Читать бесплатно другие книги:
