Новый год с летальным исходом Мелякина Оксана

Глава 10

Прийти на работу в выходной день меня могла заставить только очень веская причина. В этот раз таких причин было две. Убийство и фикус. Точнее наоборот фикус и убийство. Моему фикусу уже восемь лет. Я вырастила его из косточки. Он всегда жил у меня на работе и переезжал вместе со мной. Когда-то в достаточно тяжелую пору моей жизни я купила газету, со статьями про магию. Там был заговор для удачной карьеры. Маленький тогда еще росток фикуса я отнесла в новолуние на перекресток и, поставив в самом его центре, быстро прочитала заговор. Дело было в полночь, и я надеялась, что машин не будет. Их и не было, почти. Точнее не было автомобилей, зато в меня чуть не врезался летевший на бешеной скорости байкер. Мы каким-то чудом разминулись. Мотоциклист не поленился остановиться и сдать назад. Я узнала много нового о своих умственных способностях, но в тот момент это было совсем неважно, ибо у меня появился хранящий от всех рабочих неприятностей фикус. Уход за ним был совсем непростым, но чего не сделаешь ради карьерного роста. Не знаю, фикус ли помогал, или еще что, но проблем на работе у меня не было. Так вот я пришла полить фикус и поговорить с дежурившим сегодня Андреем Николаевичем — одним из охранников. В день убийства директора дежурил не он, но какие-то вопросы задавать я могла только ему, потому что из всех охранников только с ним у нас были практически приятельские отношения. Андрей Николаевич в прошлом служил в армии прапорщиком. Как-то мы разговорились, и он сказал, что все годы службы мечтал о пенсии. А получив ее, не знал что делать. Всю его жизнь каждый день был подчинен строгому распорядку и редкие выходные были желанными и приятными. А когда выходным стал каждый день — не помогла даже рыбалка. А у нас ему очень и очень нравится. С одной стороны и выходные бывают достаточно часто, а с другой стороны он занят делом. Те, кто думают, что охранник сидит себе целый день ничего не делает, глубоко не правы. Порядок тоже требует усилий, и чтобы все шло само собой, нужен глаз да глаз. Сотрудники между собой иногда шутили, что Андрей Николаевич как Ленин — был, есть и будет всегда. Я не знаю, сколько ему лет. Выглядит Андрей Николаевич на пятьдесят с хвостиком, но он совершенно не менялся со временем, так что точно ответить на вопрос о возрасте охранника может, наверное, только отдел кадров фирмы, с которой у нас заключен договор на охрану, и я очень сомневаюсь, что обошлось бы без заглядывания в документы.

Собравшись на работу, сначала я думала позвать с собой Германа, но поразмыслив, отказалась от этой идеи.

Оттепель принесла с собой сильные снегопады, а у дворника как у всех нормальных людей новогодние каникулы. Я застала Андрея Николаевича во дворе. Он уже закончил расчищать узенькую дорожку и теперь убирал снег с крыльца.

— В праздники вход на рабочие места закрыт — заявил охранник после того как мы обменялись приветствиями и новогодними пожеланиями — и ключи все в ящике запечатаны.

— Мне только фикус полить. У меня есть свой ключ от кабинета — вам не придется ничего вскрывать — жалобным тоном попросила я.

— Я бы пустил. Не жалко. Но распоряжение начальства надо выполнять. Тем более такое происшествие! Потом польешь. На работу выйдешь и польёшь.

— Он пропадет. Вы же знаете, какой у меня капризный цветок.

— Ой, такой уж капризный. Да что с цветком за неделю-то случится.

— Я забыла полить его перед уходом. Сами ведь знаете, что у нас тут произошло.

— Как не знать. Знаю.

— Если бы вы дежурили — ничего бы не случилось — попыталась я польстить дежурному.

— Не имеет значения, кто дежурил. Если бы речь шла о нападении, это был бы другой разговор. А против подлости защиты нет.

Андрей Николаевич постучал лопатой о крыльцо, стряхивая остатки снега, и открыл дверь в здание.

— Ладно уж, раз у тебя свой ключ есть. Пойдем. Только я тоже с тобой пойду. Не сердись. Порядок есть порядок.

Я и не думала сердиться. Поливать фикус он мне совершенно не мешал, а по ходу дела может что-нибудь расскажет. Но, похоже, Андрея Николаевича занимала исключительно погода, глупости современной молодёжи и предстоящая рыбалка.

Я уже собиралась уходить, когда обратила внимание, что в холле, на его столе лежит пачка фотографий. Проявив вопиющее нахальство, со словами: «Это новогодние фотографии?» я схватила снимки и стала рассматривать. Только охранник открыл рот, чтобы мне ответить зазвонил телефон, и он вынужден был снять трубку, чтобы отчитаться перед проверяющим.

На всех снимках были изображены либо мужчина средних лет, либо элегантного вида бабуля с тросточкой. Бабулю я знала. Это клиентка. Она уже несколько раз заказывала у нас разные виды документов. При этом всегда была недовольна. Её зовут Генриетта Степановна. И во всех документах имя написано по-разному. И через «е» и через «э» и с одной «т» и с двумя. И каждый раз ей приходилось обращаться в суд, чтобы получить решение, что это одно и то же имя, хоть и в разных вариантах правописания. Ей этого совершенно не хотелось, и она несколько раз жаловалась и в прокуратуру и депутату. Каждый раз проводилась проверка. Бабуле отправляли письмо с объяснениями. После чего она приходила к шефу на прием рассказать, что получила очередную отписку, что все вокруг погрязли в коррупции, но она не собирается прекращать борьбу и выведет всех на чистую воду, а посему как честный человек предупреждает о последствиях. Видимо это был очередной визит. Могла ли убить бабуля? Наверное, в порыве чувств, если бы хватило сил огреть стулом. Представить себе бабулю, предлагающую директору попить чайку, и подливающую что-то тайком в его чашку, было совершенно невозможно. Может быть, бабуля одинока и скорей всего все эти жалобы и походы по инстанциям придают смысл её жизни? Это одновременно и заботы и какое-то общение. А вот мужчину я никогда не видела. Я не смогла удержаться и одну фотографию мужчины быстро запихнула в рукав.

Положив трубку, Андрей Николаевич повернулся ко мне и сказал:

— Это для полиции фотографии. Они запись-то изъяли, а посмотреть не смогли. Аппаратура разная, сказали, что не читает наш диск. Управление сделало им копию в нужном формате и фотографии дополнительно на всякий случай.

Я не стала больше ничего спрашивать и отдала фотографии охраннику.

Только дома я достала украденный снимок. Края помялись, но изображение было вполне четким. С одной стороны совершенно обычный мужчина. Одет в синюю куртку и джинсы. Лысый, но неясно волос нет или он их просто обрил. Не красавец, но и не страшный. Ничего особенного. Чем больше я рассматривала фотографию, тем больше мне казалось, что я уже где-то видела это лицо. А может только казалось. Я где-то читала, что есть стандартные лица и их обладателям с одной стороны легко втереться в доверие, потому что всем кажется, что где-то уже этого человека видели, а с другой стороны легче затеряться, потому что лицо абсолютно ничем особенным не выделяется.

Герман мне не звонил ни разу после того как привез домой в новогоднюю ночь. Я тоже не звонила ему, но сейчас видимо пришло время. Он долго не отвечал, а затем я услышала в трубке полуживой голос:

— Слушаю.

— Добрый день, Герман, ты занят?

— Чем я могу быть занят? Я как Винни Пух до пятницы совершенно свободен.

— Это был Пятачок.

— Где был Пятачок?

— В сказке, про Винни Пуха совершенно свободным до пятницы был Пятачок. Я к тебе сейчас приеду. Можно?

— Лена, я выпил и не могу садиться за руль.

— Я возьму такси — сказала я и отключилась.

Германа я застала в состоянии, которое Ольга с Ириной называют «тепленький». Я подумала, что для начала ему надо чего-нибудь съесть и решительно открыла холодильник. Огромный агрегат оказался почти пустым, впрочем, там нашлись два яйца и почти пустая упаковка пельменей. Я поджарила пельмени на сковородке, затем разбила туда яйца и включила чайник. Герман смотрел на меня, широко открыв глаза.

— Где у тебя кофе?

— Растворимый вчера закончился. Натуральный кофе на второй полке справа.

Он принес турку и кофе. Я совершенно не умею варить кофе. При всей моей любви к этому напитку вынуждена честно признать, тот кофе, который варю я, получается весьма гадким.

— Давай сам — решила я переложить ответственность за качество напитка на Германа.

— Нееет, — протянул Герман — это же ты за мной ухаживаешь. Ухаживай дальше.

— Я за тобой не ухаживаю. Ты мне нужен. Для дела.

— Для какого дела?

— Садись, поешь, а я попытаюсь сварить кофе, потом и поговорим.

На этот раз мой кофе не сбежал и даже показался мне более менее подходящим. Правда, у Германа не оказалось молока, я компенсировала его сахаром.

Затем я отправила Германа в душ. Не знаю, внял ли он моему совету чередовать горячий и холодный, но плескался долго. Когда он, наконец, вышел из ванной, в других джинсах и свежей рубашке то показался мне практически трезвым.

— Я слышала, что сейчас есть программы, которые по фотографии могут идентифицировать человека.

— Если он когда-либо выкладывал свои фото в сеть — то это вообще не проблема. А кого будем искать?

Я напомнила, что мы не далее как два дня назад твердо решили найти убийцу, затем пересказала то, что узнала от Олега и Андрея Николаевича. Под конец своего рассказа я достала снимок и показала Герману. Он посмотрел на фотографию, потом на меня, потом снова на фото и снова на меня. Глаза у него слегка увеличились в размере.

— Я, кажется, знаю, кто это — как то очень неуверенно и медленно произнес Герман.

— Кто?

— Маркел.

— Кто это Маркел? И откуда ты его знаешь?

— Я его вообще не знаю. Точнее я знаю кто это, но не знаком с ним лично. Как-то месяца за два до исчезновения Инны мы решили с ней сходить в ресторан. Она никогда не отмечала дни рождения, говорила, что каждый день рождения напоминает ей о том, что времени отведенного на жизнь остается все меньше. Она не приглашала гостей, не накрывала стол, не любила подарки. И именно в день рождения затевала генеральную уборку. Поэтому спустя пару недель после дня рождения Инны я уговорил её пойти в китайский ресторан. Жена была в настроении, и мы приятно проводили время пока по залу не прошел этот человек. Он не подходил к нам, даже не глянул в нашу сторону, и вообще прошел далеко от нас, но Инна тут же сникла и засобиралась домой. Она еле дождалась, когда нам принесут счет, и не стала ждать, когда принесут сдачу. Мы практически убегали из ресторана. Мне стало очень интересно кто это. Я понимал, что скорей всего ничего не узнаю от жены, да и не хотелось Инну нервировать, поэтому я уже на выходе из зала спросил официантку кто это. Она сказала, что это хозяин ресторана Маркел — Марк Леонидович Друккер. Вечером, когда Инна уже уснула, я решил посмотреть, что есть в интернете об этом человеке. Ничего! Лена! Это имя нигде не упоминалось. Ни в каких аспектах. А собственником «Красного Дракона» вообще оказалась какая-то дама.

— А жену ты не спросил?

— Нет. Да я и забыл через пару дней. Наша жизнь от этого ничуть не изменилась. Ты знаешь, я не вспомнил про этот случай, даже когда Инна пропала. Я бы вообще никогда о нем не вспомнил, если бы ты не показала фотографию.

— А ты уверен, что это тот самый Маркел?

— Наверное, да.

Я не заметила за разговором как вымыла тарелку и чашки из-под кофе. Надо было что-то делать дальше. Зачем этот Маркел приходил к шефу? Почему шеф не хотел, чтобы кто-то знал, как зовут его посетителя?

— Надо спросить у Алевтины Петровны — этот товарищ заходил к директору или нет? — выдал гениальную идею Герман.

— Так она нам с тобой и сказала — остудила я его пыл — ты же знаешь эту мадам — напустит туману, мало того, что ничего не скажет так еще и разобидится и начнет мстить непонятно за что.

— Мне она ничего сделать не сможет.

— Тебе недостаточно того, что она пыталась обвинить тебя в смерти шефа?

— А, между прочим, тот, кто пытается кого-то обвинить может быть сам замешан. Давай покажем ей фотографию и посмотрим, какая будет реакция.

— Я категорически против.

— А я думаю, что это надо сделать. Я могу и без тебя.

— Можешь — я хихикнула — но не раньше чем через неделю, когда все выйдем на работу. И тебе еще надо будет объяснить, где ты взял снимок. А я не готова быть воровкой в суровых секретарских глазах. Так что этот вопрос пока снимаем с обсуждения.

— А как мы узнаем, каким образом Маркел связан с директором?

— У меня есть идея! Собирайся. Для начала мы пойдем навестим вдову.

— Во-первых, мне нельзя еще за руль, а во-вторых — как ты ей объяснишь происхождение фотографии.

— Герман! — менторским тоном сказала я — во-первых, в городе есть общественный транспорт и мы прекрасно доберемся трамваем, а во-вторых, никак не буду объяснять, просто покажу и спрошу, знает ли она этого человека. Собирайся.

На звонок в домофон Маргарита Михайловна ответила практически сразу:

— Кто там?

— Мы коллеги Владлена Платоновича. Можно зайти к вам ненадолго?

Дверь открылась, и мы поднялись в квартиру. Вдова меня сразу узнала:

— Леночка! Проходите!

Герман нерешительно топтался за мной. Пришлось взять его за рукав и ввести в квартиру.

— Я одна сегодня — сказала хозяйка квартиры — дети уже разъехались, да и я после десятого января уеду к дочери. Конечно, этот год я еще буду приезжать, а потом поставим памятник, продадим квартиру, и надо будет устраиваться на новом месте. Здесь у меня теперь никого нет.

— А куда вы собираетесь переехать?

— Пока я знаю только то, уеду из этого города. Я ведь родом из Новосибирска, а у мужа родственники живут в Калуге. Дочь в Италии, сын в Петербурге — выбор есть.

Она достала из холодильника запотевшую бутылку водки и разлила по рюмочкам, затем придвину к Герману тарелку с пирожками и сказала:

— Давайте помянем Владлена. Я буду помнить о нем только хорошее. А остальное — она подняла глаза к потолку — за остальное он расплатился преждевременной смертью.

Мы выпили. Помолчали.

— А кого подозревают в смерти вашего мужа, полиция не сказала? — спросил Герман.

— Полиция? А вы вероятно имеете в виду того симпатичного следователя со смешной фамилией? Приятный мужчина. Нет, он ничего не говорит о подозреваемых. Он только все время расспрашивает. Раз по горячим следам никого не нашли — мало шансов, что убийца отыщется. У меня стойкое ощущение что организованные и спланированные убийства вообще никогда не раскрываются.

Я достала из сумочки фотографию и показала вдове:

— А с этим человеком вы знакомы?

Она посмотрела, затем повернув снимок, посмотрела с обратной стороны и вернула мне.

— Нет — сказала холодно и равнодушно — мы не знакомы. Я этого мужчину не знаю, хотя не исключаю, что могла его где-то видеть. А кто это?

— Один из посетителей Владлена Платоновича. Мы бы хотели его найти.

— Страшно умереть вот так, внезапно и непонятно — вдруг сказала она — всплывают все твои тайны, все начинают копаться в твоей жизни. Всем до всего есть дело. Унизительно так заканчивать жизнь. Я бы не хотела.

— Извините нас. Мы уходим. До свидания — стала я прощаться.

— Если мы когда-нибудь сможем что-нибудь для вас сделать — добавил Герман.

Окончание фразы повисло в воздухе. Маргарита Михайловна молчала, глядя куда-то мимо нас. Ни я, ни Герман не нашли что сказать и тихонько ушли, оставив вдову наедине с её мыслями.

На улице совсем стемнело, хотя время было еще вполне себе детское. Мы медленно брели по улице. Герман останавливался у обочины и оставлял на свежем не утоптанном снегу след своего ботинка. Уже возле остановки он растерянно остановился.

— И что теперь? Мы попыталась. Отрицательный результат — тоже результат — с какой-то обреченностью в голосе произнес Герман.

— Нет не результат. Нас отрицательный результат не устраивает.

— Надо признать факт — мы в тупике. Единственная ниточка оборвалась, никуда не приведя.

Я возмутилась до глубины души. Ну, вы только посмотрите на него! И с этим мужчиной я не исключала романтической связи! Где были мои глаза? Возмутиться я возмутилась, но высказалась гораздо мягче, чем хотелось:

— Герман, нужно искать дальше.

— Где?

— А поехали к Маркелу!

— Зачем?

— Спросим его, зачем он 26 декабря приходил к шефу.

— Да где ж мы его найдем?

— В «Красном Драконе». Может он там до сих пор бывает. Тем более раз персонал знает его как хозяина.

— Лена, прошло столько лет. Ты же знаешь, в бизнесе все быстро меняется.

— Но ведь ресторан до сих пор работает. Он не закрылся на ремонт и не поменял профиль. Значит, есть надежда, что и хозяин тот же.

— Хозяйка. Мы знаем, что по документам там хозяйка.

— Ну мало ли, может просто бизнес оформлен на жену или еще кого — пойдем посмотрим.

— Да что мы ему скажем, если даже найдем?

— Давай по порядку. Сначала найдем, а потом придумаем что скажем.

Мы отправились в ресторан.

«Красный Дракон» встретил нас перезвоном колокольчиков на двери, запахом благовоний в гардеробной, и тихой музыкой на китайский манер в зале. Стены ярко красного цвета с золотым тиснением. Мебель почти черная. Массивные на толстых ножках столы и громоздкие тяжелые стулья. Завершала картину лежащая в проходе красная ковровая дорожка с зеленой каймой. Официантки все молодые и миниатюрные, одеты в одинаковые китайского кроя шелковые черные платьица, с вышитыми маленьким дракончиком на груди и большим во весь рост на спине. Одна из девушек пронесла мимо нас шипящую сковородку накрытую крышкой, настолько горячую, что там, судя по доносящимся из-под крышки звукам, еще что-то дожаривалось. К нам поспешила другая девушка, такая же миниатюрная брюнетка.

— Здравствуйте — слегка поклонилась она нам — Вы заказывали столик?

— Нет.

— Сожалею, но на сегодня у нас все занято. Давайте я забронирую вам столик на другой день. Придете завтра? У нашего повара завтра премьера — утиная грудка с пряностями в ароматном имбирно-ананасовом соусе. Кроме того на премьерное блюдо с пятнадцати до семнадцати скидка тридцать процентов.

Герман повернулся было к выходу, но мне совершенно не хотелось уходить ни с чем. Тем более что, несмотря на вкусные запахи, мы сюда пришли совсем не ужинать.

— Пригласите, пожалуйста, Марка Леонидовича — тоном, не терпящим возражений, произнесла я и крепко взяла Германа за локоть.

— Хорошо — девушка улыбнулась и ушла за ширму в глубине зала.

Надо сказать, я и не ожидала, что все получится так легко.

— Вот видишь — обернулась я к Герману — ничего не изменилось и он здесь.

Но вместо Маркела к нам подошла женщина в строгом сером костюме. Выглядела она молодо, но присмотревшись, становилось ясно, что даме уже далеко за сорок. Эффект молодости достигался стройностью, короткой стрижкой и аристократической ухоженностью от макушки до кончиков ногтей.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? Я хозяйка этого ресторана.

— Нам нужен Марк Леонидович — повторила я, уже без стальных ноток в голосе стараясь не показывать овладевшую мной легкую неуверенность.

— Марка Леонидовича сейчас нет. Зачем он вам?

— А где мы можем его найти?

— Я не знаю где он. Что вы от него хотите? — повторила она вопрос.

Я поняла, что сейчас нас выставят за дверь, что называется без права возвращения. Эх, была, не была, решила я и выдала:

— Мы должны ему кое-что передать по поручению Владлена Платоновича Шестова.

Дама приподняла бровь, усадила нас за ближайший столик, подозвала официантку и, попросив подождать, ушла.

Я не собиралась ничего заказывать, но Герман видимо был голоден и с увлечением изучал меню, заказал курицу гунбао и довольный собой повернулся ко мне.

— А ты что будешь?

— Зеленый чай — буркнула я. У меня пропало настроение. Я вдруг подумала, что этот Маркел наверное какой-нибудь мафиози и приходил к шефу с предложением провернуть какую-нибудь махинацию. А получив отказ, отравил его, чтобы тот никому ничего не рассказал. В этом случае наша судьба казалась мне предрешенной. Я малодушно трусила и сидела за столом как в ожидании приговора.

Принесли заказанную Германом курицу гунбао. Оказалось это кусочки филе в соусе с перцем и орешками. Выглядело очень аппетитно, и я даже пожалела, что не заказала себе такую же. В конце концов, раз все равно ничего не изменить, то можно хотя бы поесть напоследок. Словно прочитав мои мысли, Герман протянул мне вилку:

— Присоединяйся, тут много, хватит на двоих.

Минут через десять к нам подошла хозяйка.

— Марк Леонидович еще занят, он приедет сюда примерно через час. Подождете?

— Да, подождем.

Она удалилась, вся исполненная достоинства.

Но если что-то началось не так, то и продолжение бывает неудачным. Герман погрустнел и каждые пять мину стал выходить из-за стола. В конце концов, он видимо не выдержал и спросил меня:

— У тебя есть активированный уголь?

— Дома есть, я не ношу с собой лекарства. А что случилось?

— Я кажется, отравился. Мне очень плохо. Эта курица какая-то…

— Для курицы слишком быстро — начала было я, но посмотрев на Германа замолчала.

Он стал неестественно бледный. Я еще никогда не видела, чтобы кожа у человека была такой белой с легким зеленоватым оттенком.

— Скорую? — спросила я.

— Нет. Сначала домой.

Мы оставили на столе деньги и записку, что еще вернемся и вышли на улицу. Казалось, на свежем воздухе Герману стало немножко легче.

Таблеток у него дома был целый склад. Он выбрал несколько штук, выпил и лег на диван.

— Вызовем Скорую?

— Не надо пока. Я просто полежу. Мне кажется, что становится лучше.

Я решила вернуться в ресторан. Конечно, я не настолько жестока, чтобы тащить с собой зеленого Германа, но поговорить с этим Маркелом надо.

В «Красном Драконе» ничего не изменилось. Даже записка с деньгами лежали на столе, так как мы оставили. Я села на прежнее место. Рядом тут же появилась улыбчивая официантка.

— Марк Леонидович приглашает вас в свой кабинет. Пойдемте за мной.

Мы прошли вглубь зала. За ширмой оказался небольшой коридор, из которого вели три двери. Одна дверь вела в кухню. Она была приоткрыта. За дверью, в которую мы вошли, оказался еще один коридорчик, и в нем тоже три двери. Прямо лабиринт какой-то. Надо заметить, эти помещения отделаны в обычном офисном стиле, в бежевой цветовой гамме, что после золотых орнаментов на красном фоне выглядело совсем уж скромно.

Над обстановкой кабинета явно поработал неплохой дизайнер. Все эффектно сочетается между собой. У окна рабочий стол, недалеко от входа большой стол с множеством стульев, а в нише удобный диван. Все выдержано в молочных и оливковых тонах и на первый взгляд выглядит абсолютно новым.

— Здравствуйте — первым заговорил хозяин кабинета.

Кроме Маркела в комнате находилась еще и хозяйка заведения. Она сидела во главе совещательного стола. Сам Маркел стоял посреди комнаты.

— Мне сказали вас двое — продолжил он, не ожидая моего ответа.

— У моего коллеги неотложное дело.

— Аааа, ну раз неотложное то ладно — вроде как улыбнулся Марк Леонидович — так что вы хотите мне передать?

— Ничего.

— Так какого черта тогда вы пришли? Что за идиотские шутки? — вспылил Маркел.

— Никаких шуток. Разрешите присесть?

— Присаживайтесь — сквозь зубы процедил мужчина и сам сел за рабочий стол.

Мне ничего не оставалось, как сесть напротив него и начать рассказывать.

— Может быть, вы уже знаете, что Владлен Платонович недавно скоропостижно скончался прямо на работе. Оказывается, вы были его последним посетителем, поэтому я хотела бы кое о чем вас спросить.

— А вы вообще кто? — перебил меня Маркел.

— Я коллега покойного.

— Эсмеральда Николаевна? — с какой-то двусмысленной интонацией произнес Маркел.

— Нет, меня зовут Елена Станиславовна.

— Паспорт с собой? — спросил Маркел.

— Паспорта нет. Есть служебное удостоверение. Оно с фотографией.

— Пойдет.

Он покрутил в руках мое удостоверение и отложил его на край стола.

— Что вас интересует?

— Зачем вы приходили к Владлену Платоновичу? — я забрала со стола удостоверение и спрятала его в сумку.

— Это мое личное дело и я никому не обязан отчитываться.

— Теперь обязаны — я слегка ошалела от собственного нахальства, но интуитивно чувствовала, что если поведу разговор в другом тоне, то ничего не узнаю.

— Почему это?

— Я уже сказала, что вы последний кто к нему приходил. И после вашего визита он умер.

— Нет. Я знаю, что умер он на глазах у массы людей. Что-то там у вас упало во время праздника.

— Это просто совпадение. На самом деле его отравили.

— Откуда у вас такие сведения?

— В полиции сказали.

— Значит, будут еще и полицейские — тихо сам себе сказал Марк Леонидович и повернулся к женщине, как будто хотел и ей что-то сказать, но передумал и просто махнул рукой.

— Послушайте, Елена, ничего криминального в моем визите нет. И я даю вам честное слово, что не травил вашего шефа. Такой ответ вас устроит?

— Это не ответ. Конечно, человек подсыпавший яд будет все отрицать.

— Да зачем же мне это делать? — казалось, Маркела забавляла моя настырность.

— Этого я не знаю.

— Может, есть предположения?