Привет от талибана Бадин Андрей
Запись просмотрели, и она действительно была великолепна. Корнилов на экране был крупным планом, без грима. Хорошо получились кадры с пусковыми установками и грузовиками. Были кадры передачи Лэй Нику и то, как он отдает фальшивую кассету. Но самым важным было признание генерала в торговле оружием, которое он так опрометчиво сделал.
— Это действительно компромат, — сказал Ник, — убойный компромат.
Лэй встала и хотела пойти в ванную, но вдруг у нее закружилась голова, и она упала на диван.
— Что с тобой? — встревоженно спросил Ник и наклонился над ней.
— Голова кружится и тошнит, — вяло ответила она и потеряла сознание.
Парни вскочили как ошпаренные и бросились к ней.
— Давление меряй, — выкрикнул Ник. Тот достал сфигмоманометр, затянул на плече Лэй липучку и накачал грушу. Тридцать на пятьдесят показал прибор.
— Мало, надо ей дать адреналин, — сказал Ник и побежал за аптечкой.
Когда он вернулся, Лэй была без сознания. Под глазами у нее появились темные круги, и она стала часто и тяжело дышать. Ник разорвал блузку, и все увидели посиневшее горло и верхнюю часть груди.
— Это действие какого-то яда или черт знает чего, — сказал Морс.
— Корнилов, сволочь, нахимичил, — злобно произнес Фэд.
— Как он действует? — спросил Ник.
— А черт его знает, боюсь, мы ей уже не поможем, — ответил Морс.
Он был специалистом по биохимии и имел некоторое представление о действии ядов.
— Это не похоже ни на что, — констатировал он.
Вдруг Лэй вздрогнула, и ее тело начали сотрясать конвульсии. Она хрипела, сучила ногами и руками и было видно, что ей очень больно. Сухожилия и мышцы хрустели от этих судорог. Она извивалась всем телом, и трое парней не могли ее удержать. Ник и Морс навалились на руки, а Фэд на ноги, но Лэй все равно тряслась и извивалась как змея. Вдруг у нее на лбу появилась опухоль. Сначала она была похожа на синяк, но потом этот синяк превратился в блямбу, лопнул, и из него потекла бурая венозная кровь.
— Что это? — вскрикнул Ник.
— Не знаю, — ответил Морс.
На некогда красивом, умном, превосходном личике Лэй стали образовываться опухоли. Они в считанные минуты разрастались, набухали и рвались, выплескивая наружу бурый гной.
— Это похоже на действие бактериологического оружия, — в ужасе сказал Морс. — Корнилов каким-то образом заразил им Лэй. Но я могу и ошибаться, это может быть и химическое оружие или яд.
На всем теле Лэй, начиная со лба и заканчивая пятками, чернели опухоли и язвы.
— Это для нас опасно? — спросил Фэд.
— Не знаю, — ответил Морс.
Парни продолжали удерживать Лэй, но судороги вдруг прекратились и она расслабленно раскинулась на кровати.
— Гад этот Корнилов, ну гад, — злобно выругался Ник. — Дойти до такого: применить бактериологическое оружие. Его фашисты в войну не применяли, а он….
— Это может быть химическое оружие, — ответил Морс. — Хотя — какая разница…
— А как узнать? — спросил Фэд.
— Если мы заболеем, значит бактериологическое, а если нет — химическое.
— Будем ждать, — сказал Ник.
Они вкололи Лэй несколько кубиков адреналина в вену, дали активированный уголь и поставили капельницу с глюкозой.
— Звони 911, — сказал Ник, — вызывай «Скорую помощь».
— Если она попадет в госпиталь, то ФБР сразу заинтересуется, да и Корнилов узнает, что мы живы, — Морс замер с телефонной трубкой в руке.
— Надо спасти Лэй, а с Корниловым мы разберемся раньше, чем он это узнает, — зло выпалил Ник.
Морс начал набирать номер, но Лэй вдруг открыла глаза и сказала:
— Не надо «Скорую», я умираю. Отомстите за меня этому… Голова ее безжизненно опустилась на подушку, и девушка перестала дышать.
— Искусственное дыхание, — крикнул Ник и бросился к Лэй. Он начал надавливать на грудь в такт биения сердца и после каждых четырех толчков делать выдох в ее рот.
Лэй в себя не приходила, а Ник исступленно повторял и повторял процедуру.
— Она мертва, Ник, — тихо, со слезами на глазах произнес Морс. — Это действие какого-то яда, и ее не вернешь. — Морс положил руку Нику на плечо.
Она лежала изуродованная, страшная, с многочисленными ужасными язвами на теле. От момента заражения до смерти прошло четыре часа.
«Хирург» Лэст по приказу Корнилова обмазал дверные ручки, спинку стула, поверхность стола в комнате, где содержали Лэй, кожным ядом — фураногеном — производным от кишечных грибков редкой океанской устрицы. Он, попадая на кожу, всасывается в кровь и разъедает сначала внутренние органы, а затем и покровные ткани. Зараженный умирает в страшных муках через несколько часов.
Лэй, находясь в комнате, старалась ничего не трогать, не ела, не пила, но до дверной ручки дотрагивалась и руки на стол клала. Она также трогала зараженными руками свое лицо, шею и ноги. Яд можно было бы нейтрализовать, если за несколько минут до всасывания в кровь протереть зараженные участки спиртовым раствором поваренной соли. После попадания в организм его действие не остановить ничем. Лэст, обеззараживая комнату, в которой содержали Лэй, опрыскал ее спиртом с солью из пульверизатора для цветов.
Лэй была очень красива, умна и обаятельна. Ее любили и уважали все: и Морс, и Фэд, и, конечно, Ник.
— Надо заснять ее на камеру, — тихо, скрежеща зубами выдавил Ник. — Это будет еще одним доказательством преступлений Корнилова. У нас заснят тот момент, когда он привозит ее в наш дом и обменивает на кассету. Теперь снимем и прокомментируем то, что он с ней сделал.
Тело Лэй сняли с комментариями Ника. Он был без маски. Морс несколько раз останавливал съемку, так как Ник срывался на крик и мат в адрес Корнилова, и его глаза наполняли слезы. Друзья сочувствовали ему, понимали, как сильно он ее любил и как много она для него значила.
Похоронили ее на городском кладбище в Санта-Барбаре, тайно и ночью. Для этого нашли старую могилу с надписью Елизабэт Мориссон, раскопали ее и положили в нее тело Лэй. В целях конспирации решили обойтись без гроба и ритуала. У могилы поклялись отомстить за смерть Лэй и уничтожить Корнилова.
Как только полковник Корнилов приехал в свой офис, ему сообщили, что разведчики живы, они сняли копию фильма и момент передачи кассеты. Об этом узнали, прослушивая разговоры в доме Ника за минуту до взрыва.
Для Корнилова это был крах. Он, злой и молчаливый, расхаживал по комнате из угла в угол и думал.
«Если эта пленка попадет в СССР в руки моих врагов, то это конец карьеры, трибунал и высшая мера».
Глава 52
Ник, Морс и Фэд понимали, что Корнилова надо уничтожить во что бы то ни стало и сделать это быстро. В СССР, в Москве у них остались семьи: у Ника мать, у Морса мать и сестра, а у Фэда жена и ребенок. Всем им грозила смертельная опасность, но самое главное, что они никак не могли им о ней сообщить. Они могли дозвониться любую часть света, но только не в СССР. Шел тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год, и дружеские отношения с США только налаживались.
К тому же Корнилов, предусмотрев эту возможность, перекрыл все ходы в страну. Его люди просматривали всю корреспонденцию, прослушивали все телефонные разговоры и установили поистине железный занавес.
Ник и его группа готовили нападение на Корнилова, пока тот не выехал из США. Они прослушивали разговоры Доджа, но Корнилов на связь не выходил. Он был профессиональным разведчиком и догадался, как Ник его нашел. Гор и капитан Свиридов обыскали весь дом Доджа и обнаружили «жучки». Они оставили их, чтобы не насторожить Ника, но не разговаривали в опасных местах.
— Надо захватить в заложники этого Доджа и выпытать у него местонахождение полковника, — предложил Ник.
Ник был ужасно расстроен смертью Лэй, он потерял голову и безоглядно рвался в бой.
Фэд переживал за семью — в Москве у него осталась жена и дочь, но был более хладнокровен и лучше анализировал ситуацию. Морс волновался за своих — мать и сестру, но надеялся, что Корнилов все же пощадит не имеющих отношения к делу людей.
Прошли сутки после похорон Лэй, а идей — как найти Корнилова — все не было. Самым парадоксальным было то, что и Корнилов искал разведчиков. Он ночами не спал, но никак не мог придумать, как их обнаружить. Из-за этого он и не покидал США.
Ник был в отчаянии, он жаждал мщения, но предмет мести был далеко. Тогда он вспомнил тот злопамятный день, когда в первый раз вышел на бой до смерти и спас жизнь Андрею Саксонову. Он вспомнил слова его учителя Нортона об освобождении сознания, о пустоте и безразличии духа. Он вспомнил древнюю мудрость о том, что цели добивается тот, кто пуст внутри, спокоен и ни к чему не стремится.
Ник заперся в своей комнате на втором этаже, лег на кровать и погрузился в состояние трансцендентальной медитации. Когда сознание освободилось от мыслей и переживаний, Ник почувствовал долгожданное облегчение и спокойствие. Он посмотрел на сложивщуюся ситуацию с точки зрения стороннего наблюдателя, и ответ пришел сам собой.
— Я придумал, как его найти, — торжественно произнес Ник, когда спустился в гостиную к Морсу и Фэду. — Надо себя обнаружить, и тогда он сам нас найдет. Нужно только быть готовыми к встрече, — сказал Ник.
Ребята сидели за столом и выпивали. Они чувствовали себя подавленными.
— Иди, Лэй помянем. Катеньку помянем, — сказал Фэд.
Ник сел за стол, выпил пару рюмок водки и закусил мясом с картошкой.
Все эти дни он ничего не ел и даже не пил и поэтому сильно осунулся. Он или сидел на диване как истукан, или расхаживал по комнатам как привидение. Морс и Фэд старались не досаждать ему по пустякам. Он оставался угрюм и неприступен. Это были первые слова, произнесенные им за несколько дней.
Быстро охмелев, Ник заплакал, но вскоре успокоился и взял себя в руки. Он наелся, еще выпил водки, потом пошел к себе и заснул крепким сном. До этого он не спал несколько дней, и друзья не на шутку опасались за его здоровье.
Наутро все встали бодрые и готовые к смертельной схватке.
После завтрака собрались в гостиной на совещание.
— Как привлечь к себе внимание? — спросил Морс.
— Не знаю, но я точно уверен, что этот гад нас разыскивает. Он боится нашей мести, но он смелый человек, и его дело ему важнее всего. Он останется в США до тех пор, пока нас не уничтожит. Его люди будут искать нас на всех границах, во всех аэропортах, вокзалах и гаванях, а про то, чтобы появиться на территории СССР, и речи нет. Нас уничтожат и кассету тоже. Надо сначала его прикончить, а потом уже публиковать компромат.
— А может, ляжем на дно на несколько лет, а потом выплывем и опубликуем данные.
— Нет, надо попробовать его убить, а если не получится, то создать у Корнилова иллюзию нашей смерти. — Ник заговорщически подмигнул Морсу. — Только тогда он перестанет нас преследовать, а мы получим возможность действовать без опаски и спокойно подготовим его разоблачение.
— Что ты думаешь предпринять?
— Мы себя обнаруживаем, он на нас нападает, мы пытаемся его убить, а если у нас не получается, то мы «погибаем». Надо найти способ, чтобы он поверил в нашу смерть. Я придумал кое-что, но мне нужна ваша помощь, — Ник обвел взглядом парней.
— Рассчитывай на нас, — заверили друзья.
Они договорились, что Фэд едет в аэропорт и берет билеты в Нью-Йорк. В аэропорту он должен привлечь внимание людей Корнилова.
Так и получилось. В аэропорту за Фэдом начали следить люди полковника, и он привел их в Санта-Барбару, прямо к их дому. В это время Ник и Морс находились в машине рядом с особняком и наблюдали за наблюдателями. Мало того, Ник с помощью специальной рации прослушивал их разговоры с полковником.
— Не спускайте с них глаз, — говорил по рации Корнилов, — мы выезжаем.
Корнилов, Гор и Свиридов неслись в Санта-Барбару. С полковником было еще шесть человек, и находились они в двух машинах.
К дому Ника подъехали, когда уже было темно.
— Вас не заметили? — спросил полковник у одного из тех, кто следил за Фэдом в аэропорту.
— Нет. Он нас не заметил, по дороге домой вел себя спокойно, хотя сделал несколько контрольных «петель» — по привычке. Мы его все равно настигли и уже два часа наблюдаем за домом. Сначала в доме был он один, потом приехали еще двое. Ведут себя раскованно, ходят по двору, что-то обсуждают.
— Все трое. Отлично, — обрадовался Корнилов. Приготовьтесь к ликвидации. Они нападения не ожидают, и поэтому мы будем действовать наверняка. Подождем, пока они погасят свет и лягут спать. Через час после этого нападем и ножами всех прикончим.
Гору этот план очень понравился. Он изучал досье Ника, и ему не терпелось вступить с ним в очный поединок. Дело в том, что Гор, так же как и Ник, с отличием окончил Высшую школу КГБ, в совершенстве владел всеми боевыми навыками, теми же, что и Ник.
Глава 53
— Они сидят в машинах и ждут, — тихо сказал Морс, когда вернулся из разведки. Он выходил на улицу, пробирался к машинам и около получаса наблюдал в бинокль за Корниловым и Гором. Те его слежки не заметили и вели себя спокойно.
— По-моему, они ждут, пока мы ляжем спать, а потом залезут в дом и уничтожат нас, — предположил он.
— Прекрасно. Полковник начинает действовать цивилизованными разведметодами, а не бомбит все и вся, как артиллерист, — съязвил Ник.
— Ну что, не будем заставлять их ждать, — произнес Фэд и погасил свет во всем доме.
Парни оставили себе лазейку для бегства, но решили воспользоваться ею в самом крайнем случае. Ник оборудовал машину — «Форд Скорпио» специальной системой дистанционного управления, позаимствованной из игрушечной модели автомобиля, но усовершенствованной. Рулевая колонка, педали газа и тормоза были переделаны так, что пустым «Скорпио» можно было управлять из другой машины. Ник и Морс опробовали ее. Они сидели во взятом напрокат «Бьюике», а Фэд, для страховки, на заднем сиденье «Скорпио». Первые попытки управлять пустым автомобилем получились неудачными, он ехал по дороге, но сильно вилял из стороны в сторону. Это бросалось в глаза, и преследователи могли заподозрить неладное. К тому же полиция остановила бы машину, и тогда всей операции пришел бы конец. Потренировавшись несколько часов, Ник, а затем и Морс смогли плавно поворачивать, тормозить и трогаться с места. Но лучше всего вождение получалось у Фэда. Он был водителем, как говорится, от бога и с машиной вытворял такие финты, что любой гонщик позавидовал бы. Он освоил дистанционное управление за час и гонял «Скорпио» на большой скорости по прямой, входил в крутые повороты, маневрировал на трассе между машинами и отрывался от преследования за несколько секунд. Опробованный «Скорпио» с затемненными стеклами поставили на другой стороне улицы у чужого дома. Они опасались, что Корнилов заминирует «Шевроле» Фэда, припаркованный у крыльца. В пяти километрах от дома, на горной дороге, ведущей в Лос-Анджелес, они оставили в лесу еще одну машину — «Бьюик». В нее-то и решили пересесть.
— Смотрите, они погасили свет, — сказал Гор.
— Ждем час, а затем нападаем, — приказал тот.
Люди Корнилова собрались у его машины для получения инструкций.
— Гор, Тэнд и Дутый входят в дом и ножами снимают всех троих. Остальные прикрывают двери и окна. Если кто-то попытается бежать, стреляйте, но на стволах должны быть глушители. Операцию проводим тихо и быстро, трупы увозим с собой, дом обыскиваем, находим кассету и уничтожаем ее, — Корнилов говорил предельно ясно и кратко. После инструктажа все пошли по своим местам.
В это время Ник, Морс и Фэд тоже готовились к операции. Они наблюдали за Корниловым в бинокль и видели, как тени отходят от машин и направляются к дому.
— Сначала приколем тех, кто войдет в дом, а остальных перестреляем, — сказал Ник.
Они уже приготовили все необходимое для бегства: кассету, оружие и документы упаковали в сумку и спрятали ее в багажнике взятого напрокат «Бьюика». С кассеты сделали копии и положили их в сейфовые ячейки в банки в Санта-Барбаре и в Лос-Анджелесе.
— Что они так долго, чего не нападают, — нервничал Фэд — ему не терпелось вступить в бой.
— Ждут, пока мы заснем, — ответил Морс.
— Да мы уже спим беспробудным сном, — улыбнулся Фэд.
Было три часа ночи.
Корнилов скомандовал бойцам: «Вперед», а сам остался в машине с адъютантом Свиридовым и шофером. И вот шестеро пошли к дому.
Гор тихо подошел к окну и попробовал его открыть. Ник специально его не закрыл, чтобы тем было легче залезать.
Дом был небольшой, двухэтажный и имел шесть окон на первом этаже и две двери. На двух окнах сзади дома стояли решетки. Именно через эти окна Ник и планировал отступление. Он и Фэд заблаговременно сняли винты, удерживающие решетки, и при желании они выбивались одним толчком руки.
В доме было несколько комнат, но Ник, Морс и Фэд расположились в коридоре. Все комнаты были несмежными и двери вели в коридор, который заканчивался в кладовой. В кладовке и находились два окна с липовыми решетками. Ник надеялся, что люди Корнилова, видя решетки на окнах, охранять их не будут.
Гор, а за ним Тэнд и Дутый тихо влезли в окно, а еще трое остались на улице и расположились у окон без решеток и у двери.
Гор попал в гостиную. Она была пуста, и он пошел вперед, держа в правой руке нож, а в левой пистолет с глушителем.
Небо было ясное, без облаков, и поэтому в комнатах было хорошо видно. Гор медленно, неслышно шел по коридору и заглядывал в открытые двери то с левой, то с правой стороны. Все комнаты были пусты.
«Где же они спят?» — недоумевал он.
В это время Ник стоял в коридоре, за косяком двери очередной комнаты и наблюдал за приближением Гора. За спиной Гора появились еще двое бойцов. Они, прижимаясь спинами к стенам, двигались за ним на расстоянии нескольких метров. В руках у них были ножи и пистолеты.
Гор приблизился настолько, что Ник мог его пристрелить с первой же пули, но решил поступить иначе. Ник выскочил в коридор и ударом ноги выбил пистолет из руки Гора. Тот был начеку, но удар был настолько быстр и силен, что пистолет вылетел и ударился о стену. Он неожиданности Гор вскрикнул и шарахнулся в сторону, а Ник выстрелил в Тэнда, а затем в Дутого и убил их с двух пуль. Он целился точно в голову — в глаз, потому что на груди были бронежилеты. Тишину дома разорвали тяжкие удары от падения тел. Гор на секунду замешкался, но Ник напал на него и ударил ножом в голову. На Горе был бронежилет, и поэтому ковырять пузо не было смысла. Ник одним ударом рассек Гору кожу лица до самой кости от левого глаза до губы. Хлынула кровь. Гор схватился за лицо и отскочил к стене. Ник размахнулся и всадил ему нож в левое бедро. Гор застонал и упал на пол. Он корчился на полу и еле слышно стонал. Ник наклонился и хотел уже перерезать ему горло, но неожиданно боевик с улицы открыл в окно автоматный огонь. Он увидел, как были убиты двое его товарищей. Зазвенели битые стекла, и пули засвистели над головой, а одна попала в грудь Ника. Он тоже был в бронежилете и поэтому только вздрогнул и прыгнул в комнату. Морс и Фэд ответили очередями на огонь противника, и в доме началось невообразимое. Выстрелов слышно не было, только хлопки, а вот звон стекла, свист и удары пуль разносились по всем этажам.
— Что у них там происходит, — забеспокоился Корнилов.
Свиридов взял рацию и вызвал Гора. На связь вышел боец из охранения:
— В доме убили двоих наших, — сдавленно хрипел он в рацию. — Гор, наверное, тоже убит или ранен. Мы стреляем из автоматов в них, а они в нас. В дом войти невозможно.
— Черт, — выругался Корнилов. — Если в доме наших нет, то забросайте их гранатами, и дело с концом, — приказал он.
— Гор может быть ранен, — ответил боец.
— Если жив, то спрячется, — гаркнул Корнилов, — взорвите их.
Гор от боли говорить не мог— у него была разрезана щека, но слышал по рации в ухе приказ полковника и решил сматываться. Он пополз из коридора в комнату, ближе к окну.
Ник находился в коридоре, а Морс и Фэд в кладовой. Они, зная исход подобных ситуаций, начали спешно готовить путь к отступлению. Морс отворил окно, снял решетку и позвал Фэда.
— Готово, зови Ника — уходим, а то гранатами забросают.
Ник почувствовал, что пора сваливать, но никак не мог пробежать по простреливаемому коридору. Вдруг наступило секундное затишье. Это бойцы меняли рожки на автоматах Калашникова. Ник, пригибаясь, помчался к кладовой. В это мгновение в гостиную и в две первые комнаты влетели несколько гранат «Ф-1». Гор увидел вращающуюся в воздухе гранату без чеки. Превозмогая адскую боль, он поднялся и рыбкой выпрыгнул в окно. На лету пробил стекло головой и немного порезал осколками шею.
Ник пробежал весь коридор, кладовую и, не останавливаясь, прыгнул в открытое окно. Он летел, как птица и в это мгновения за его спиной почти одновременно грохнули четыре взрыва.
Стекла выбило сразу из всех окон, дом загорелся. Во всем квартале от шума проснулись люди. Они, перепуганные, вставали из теплых постелей и глядели на разгорающийся пожар.
Фэд, Морс, а за ними и Ник бросились к машине, но не к «Шевроле» Морса, а к «Скорпио». Они знали, что полицию уже вызвали и надо быстрее уезжать. Стычка с американскими полисменами могла стоить свободы, а может, и жизни. Знал это и Корнилов. Он очень удивился, что разведчики сели не в «Шевроле», припаркованный у их дома, а в «Форд Скорпио», стоящий у соседнего особняка. Гор ночью заминировал этот «Шевроле» в надежде, что разведчики, если выживут, отступая, поедут на нем.
«Нас ждали и поэтому в доме погибли двое наших. Это была засада», — констатировал Корнилов.
— Быстрее! Сваливаем! — кричал он в рацию.
Гора подхватили под руки, быстро донесли до джипа «Чероки» и посадили на заднее сиденье. Там его перевязали.
После того как Ник убил двоих людей Корнилова, у того осталось четверо бойцов. Гор был ранен и в счет не шел, Корнилов тоже не хотел лезть в драку, поэтому вояк оставалось трое.
— Едем за ними, — скомандовал Корнилов, и два джипа «Чероки» и «Кадиллак» выехали в погоню.
Ник залез в «Скорпио». Фэд, уже сидевший за рулем, нажал на газ, и они помчались по просыпающемуся городу. В пяти километрах, на горной дороге, их ждал замаскированный в лесу «Бьюик». Они должны были незаметно пересесть в него и далее из него управлять пустым «Скорпио».
Корнилов и его люди сразу сели на «хвост» Нику. Они тремя машинами следовали за «Скорпио». Огонь не открывали — опасались полиции, но и не отставали — держались в пределе видимости.
— Сидят на «хвосте», — сказал Ник.
— Отлично, нам это и нужно, — порадовался Морс. — Ты для вида попробуй оторваться от них, — сказал он Фэду.
— Я могу просто взять и оторваться, — с бахвальством ответил тот.
— Совсем не надо, только подергай их, понервируй, — посоветовал Ник.
— Они мчатся в направлении Лос-Анджелеса, — сказал Свиридов.
— Пока огонь не открывайте, подождем, когда городские кварталы кончатся, — приказал полковник. Он обернулся и увидел, как полыхает дом Ника. Языки пламени облизывали стоящий рядом заминированный «Шевроле». Вдруг машина взорвалась, разлетелась на части и загорелась. Это от нестерпимого жара сработало взрывное устройство.
— Хорошо, — улыбнулся Корнилов, — улик не останется. Если кассета была в доме, то она, наверное, сгорела.
Глава 54
Фэд быстрее помчался по пустой дороге. Было рано — около четырех часов утра. Вдалеке, над океаном начинала подниматься алая заря. Небо посветлело, и на дороге выключились фонари.
Темно-синий «Скорпио» с погашенными фарами и подфарниками летел в Лос-Анджелес. В полумраке раннего утра его почти не было видно, но Корнилов и его люди не отставали.
— Подъезжаем за пределы города, — сказал по рации полковник, — приготовьте оружие — будем атаковать.
Фэд вырвался из города и помчался по широкой дороге, извивающейся между небольшими горами. Машин не было и полиции тоже. Уставшие за день служители закона мирно отдыхали.
— Скоро смена машин, — напомнил Ник.
— Знаю, — ответил Фэд и начал ускорение. Ему необходимо было оторваться от машин Корнилова, чтобы иметь запас времени хотя бы в полминуты.
«Скорпио» мчался по серпантину, на поворотах шел юзом и мог сорваться в пропасть со скользкой от росы трассы. Слева от машины была гора, покрытая лесом, а справа — стометровое ущелье. Нику и Морсу пару раз показалось, что они на вираже слетят вниз — так заносило машину, но Фэд удержал ее. Водительский талант Фэда спас им жизнь.
— Как они гонят, — удивлялся Корнилов. Расстояние между ними стало стремительно увеличиваться. — Догоняй, — рявкнул полковник своему шоферу.
Тот прибавил газу, но догнать «Скорпио» с форсированным двигателем не смог.
Ник, Морс и Фэд знали точно, с какого участка дороги надо начинать отрыв.
«Скорпио» скрылся за поворотом, пронесся еще сто метров и резко затормозил. Когда машина остановилась, разведчики выскочили из нее, захлопнули двери и побежали в кусты к «Бьюику». Фэд дал команду с пульта, пустой «Скорпио» тронулся с места и, набирая скорость, помчался по трассе. Парни сели в черный «Бьюик» и стали ждать. Через десять секунд из-за поворота появились два джипа и «Кадиллак». Они неслись за «Скорпио». Значит, не заметили подмены.
Подождав, пока они проедут, Ник вырулил на дорогу и помчался вслед за ними. Фэд сидел на переднем сиденье с пультом в руках и с расстояния в полкилометра управлял «Скорпио».
Ник специально выбрал этот участок дороги — впереди на протяжении десяти километров не было крутых поворотов. Трасса перестала извиваться по горам и выпрямилась как стрела. На ней не было ни одного участка, где бы Фэд потерял из видимости «Скорпио». Это было очень важно. Хоть Фэд и научился управлять машиной, но, не видя, куда тот едет, он мог бы случайно сбросить ее с обрыва.
Преследование продолжалось. Пустой, управляемый из «Бьюика» «Скорпио» мчался по трассе, а за ним неслись машины Корнилова. Замыкал кавалькаду «Бьюик» с разведчиками.
Ник, кроме системы дистанционного управления, придумал еще одну хитрость. На определенном участке дороги у «Скорпио» задымит мотор и он сбросит скорость. Ник вставил под капот машины дымовую шашку с системой дистанционного зажигания. Корнилов подумает, что у «Скорпио» перегрелся двигатель, воспользуется случаем и нападет.
— Поджигай, — сказал Ник Морсу, и тот нажал на пульте кнопку. Моментально из-под капота «Скорпио» повалил белый дым.
— А! У них мотор перегрелся, вон дымит, — обрадовался Свиридов.
— Всем приготовиться, — скомандовал Корнилов, — нападаем, а то вылезут из машины и уйдут в леса, гоняйся после этого за ними.
Джипы резко увеличили скорость и стали сокращать дистанцию. Люди полковника выставили автоматы в окна и открыли огонь.
— Отлично! — вскричал Ник. — Корнилов молодец, военную науку хорошо знает, напал вовремя.
Расстояние между машинами было двести метров, пули долетали до «Скорпио». Фэд начал вилять по дороге, якобы увертываясь от обстрела, но машину все равно изрешетили, как сито.
— Пора ее сбрасывать в обрыв, — сказал Фэд, — а то еще километр, трасса уйдет влево, и мы потеряем «Скорпио» из вида.
— Подожди немного, — сказал Ник, — пусть они прострелят ему шину, и только после этого он сорвется. Так будет правдоподобней.
— По колесам стреляйте, по колесам, — кричал Корнилов, и бойцы обрушили весь огонь на шины. Мгновенно заднее правое колесо лопнуло, «Скорпио» перекосило, но он продолжал ехать.
— Не спеши, — сказал Ник, — когда попадут в переднее, тогда и рули в обрыв.
Расстояние между машинами сократилось до ста метров. Четверо бойцов Корнилова из четырех автоматов расстреливали дымящийся и виляющий по дороге «Скорпио».
— Почему они не стреляют в ответ, — удивился полковник.
Наконец «Скорпио» пробили переднее правое колесо. Машина завиляла влево и чуть не воткнулась в деревья на склоне. Фэд неимоверным усилием сумел вывернуть руль и направил ее в пропасть.
«Скорпио» пробил металлическое ограждение и свалился в ущелье. До поворота он не доехал ста метров. Высота обрыва здесь составляла сто пятьдесят метров. Склон был отвесным и почти без растительности. Если бы машина упала не так глубоко, то дотошный Корнилов скорее всего послал бы своих людей ее осмотреть.
«Скорпио» летел красиво. Ник, Морс и Фэд прекрасно видели его падение. Он достиг земли, ударился о камни со страшной силой, деформировался, развалился на части и взорвался. Огненный шар взметнулся в небо и осветил темное ущелье.
Джипы и «Кадиллак» остановились, «Бьюик» разведчиков тоже. Корнилов и его бойцы вышли из машин и пошли к обрыву смотреть на пожар.
— Все, им конец, — сказал Гор.
— Изжарились заживо, — добавил Свиридов, — страшная смерть.
Корнилов ничего не сказал, но в душе обрадовался.
— Вот бы сейчас на них напасть, — сказал Морс.
— Не надо. Даже если и нападем, то гарантии, что убьем Корнилова, нет, — стиснув зубы, ответил Ник, — а сами можем запросто погибнуть. Переправим в Союз компромат, обнародуем его, вот тогда и Корнилову конец.
«Бьюик» развернулся и поехал в Санта-Барбару.
Глава 55
Сергей Михайлов закончил свой рассказ.
Полковник Семенов и Ольга Лаптева сидели обескураженные и восхищенные.
— Мы некоторое время прожили в США. Слежки за нами не было, и мы спокойно подготовили план нашего переезда в СССР. Мы сделали новые документы и прилетели на Родину — сказал Сергей. — Шел 1991 год. Произошел развал СССР. Разогнали КГБ и реформировали все спецслужбы.
Я решил рискнуть и навестить свою мать. Приехал в Москву, пришел в свой дом и узнал, что она скоропостижно скончалась несколько лет назад. Это случилось через месяц после нашей мнимой смерти. Корнилов отомстил мне, убив и ее. И вот тогда я поклялся уничтожить Корнилова, уничтожить физически.
Позднее, когда я устроился на работу в МУР, я нашел в архиве документы следствия и узнал, что моя мать умерла от сердечного приступа, хотя у нее было здоровое сердце. Это агенты Корнилова отравили ее каким-то не определяемым после вскрытия ядом.
То же самое произошло с семьями Морса и Фэда. Жена и дочь Фэда заразились банальным гриппом, но врачи их почему-то вылечить не смогли, и через месяц они скончались. Мать и сестра Морса погибли в автомобильной катастрофе. Корнилов уничтожил самых близких нам людей, и поэтому мы поклялись уничтожить этого гада, но как? Явиться в управление ГРУ означало обнаружить себя. Власть Корнилова в ГРУ и Министерстве обороны была очень сильна, и нас уничтожили бы раньше, чем мы успели бы открыть рот. По этой самой причине мы решили пока не передавать фильм в ФСБ — там тоже есть его люди.
Я снова улетел в Америку и сделал пластическую операцию. Мое лицо стало таким, каким вы видите его сейчас, — Сергей с улыбкой посмотрел на Семенова.
— Ничего личико, — с трудом выдавил тот.
Семенов верил Сергею, хотя то, что он рассказал, было похоже на фантастическую повесть, на кинофильм, на сон. Тем не менее это было чистой правдой.
— Мы решили заняться разведкой в своей стране и выяснить про Корнилова все.
После операции я вернулся в Россию и по фальшивым документам устроился в МУР. Я был уволенным в запас старшим лейтенантом— десантником Сергеем Михайловым. Такой человек действительно был, и я знал его, но он погиб под обвалом в горном районе Таджикистана при восхождении на вершину. Я был рядом с ним в те минуты.
Во время учебы в МГУ я занимался альпинизмом. В каникулы мы с друзьями отправились в горы, и там я познакомился с Михайловым. Он в отличие от нас совершал восхождение в одиночку. На привале мы вместе сидели у костра, пели песни под гитару, он мне рассказывал о себе, и я знал, кто он и откуда. Я знал, что он из детского дома и родителей у него нет. Он мечтал устроиться на службу в уголовный розыск и собирался после возвращения из армии подать туда документы.
Он погиб на моих глазах — камнепад сбросил его с кручи в пропасть, и он так и остался лежать заваленный камнями. Лучшего памятника для альпиниста не существует. Мы попытались вытащить тело, но это был очень опасный район — постоянные обвалы, да и завалило его сильно — вручную не раскопать.
Я попросил пластического хирурга сделать мое лицо похожим на его, и вот он, Сергей Михайлов, перед вами. Я подделал документы, и проверка не определила подмены. Дело в том, что о его смерти не знал никто, кроме нескольких чабанов в ауле.
Итак, я устроился на работу в МУР. Ты, Петр Петрович, помнишь день нашего знакомства?
— Как не помнить, Сережа, — ответил Семенов и осекся. — Как теперь тебя называть? — вдруг после паузы спросил он.
— Конечно, Сергеем Михайловым. Я живу под этим именем уже много лет, и оно мне нравится. К тому же с именами Виктор Матвеев и Ник у меня в жизни связано очень много неприятного: учеба в разведшколе, заказные убийства, знакомство с Корниловым, ужасная гибель Лэй, смерть моей матушки и, наконец, моя смерть. — Сергей замолчал. Молчал полковник Семенов, молчала и Ольга.
— Я честно работал в МУРе — ловил преступников, но параллельно с этим собирал информацию о деятельности Корнилова. Фэд и Морс помогали мне в этом.
В стране начался дикий капитализм. Перемены не обошли стороной КГБ и ГРУ. Многие отставные вояки, пользуясь своими связями, рванули в бизнес и образовали класс богатых, так называемых «новых русских». Корнилов был в первых рядах, но он при этом службы не бросил. Он создал в Москве сеть липовых банков и подставных фирм и разместил в них свой капитал. Его деятельность зиждется на подкупе, запугивании и уничтожении неугодных. Он добивался своих целей любым средствами.
Вы думаете, что у командира воинской части или авиационного завода есть выбор, когда Корнилов предлагает ему продать секретные военные истребители последней модели? Если тот не соглашается, то уничтожают всю его семью и его самого. Я выяснил, что в Москве есть «Нокс банк» и он осуществляет финансовые операции с деньгами Корнилова.
Он алчный и мстительный человек, это я точно знал, и если нанести делу Корнилова урон, то он обязательно вылезет из берлоги и обнаружит себя. Вот почему мы с Морсом и Фэдом ограбили «Нокс банк».
— Ты ограбил «Нокс банк»? — вырвалось у Семенова.
— Да, я, Сергей Михайлов, ограбил «Нокс банк», чтобы заставить генерала Корнилова «засветиться». Я ворвался в офис, расстрелял охранников, взорвал сейф и выкрал деньги. Я поступил жестоко, незаконно, но на эти действия меня вынудили обстоятельства. Эти же обстоятельства познакомили меня с вами, Ольга, — Сергей повернулся к Ольге Лаптевой.
— Так это вы меня ударили кулаком в лицо? — спросила та.
— Да, мне пришлось это сделать, простите, — Сергей смутился. — Я хотел….