Трибуналу не подлежит Бадин Андрей
— Черт их знает. — Сергей рассматривал припарковавшиеся у тротуара машины.
Телефонный звонок Морса полковнику Семенову был перехвачен группой электронного наблюдения контрразведки и принят во внимание. Старший доложил руководству о предстоящей встрече объекта с неизвестным и получил «добро» на его сопровождение. Им выслали в помощь две машины. Они расположились на Петровке — недалеко от здания уголовного розыска. Фээсбэшники блокировали запруженную улицу, не оставляя Семенову возможности ускользнуть из-под «колпака». Они сидели в машинах и гадали, кто же придет к нему на встречу.
Сергей надел черный гоночный шлем, натянул перчатки, вылез из джипа и кивнул Морсу:
— Встречаемся у бабы с ручкой.
Тот кивнул, включил двигатель, повернул на Садовое кольцо и тут же увяз в потоке машин. Михайлов проводил его скептическим взглядом, сел на стоящий рядом мотоцикл, повернул ключ зажигания и дал газу. Встал на заднее колесо, что на рокерском жаргоне называется «закозлить», нарушая все правила уличного движения, пролетел между машинами и помчался на Петровку.
Семенов стоял у угла дома и посматривал то на часы, то по сторонам. Прошло три минуты, а никого не было. Он начал немного нервничать. Но вот увидел несущегося по тротуару мотоциклиста и представил, что вот сейчас тот подъедет, вытащит автомат и разрядит в него целую обойму.
Сергей резко тормознул возле полковника и приподнял черное пластиковое забрало шлема, чтобы тот увидел его лицо. Петрович открыл рот от удивления, но Михайлов опустил стекло и пробурчал:
— Садитесь.
Ник помог ему взобраться на высокое сиденье. Петрович крепко обхватил мотоциклиста за пояс, а тот дал газу, эффектно поднялся на заднее колесо и лихо понесся по тротуару мимо проходной МУРа. Прохожие отскакивали в стороны и долго провожали аса взглядами.
Агенты ФСБ рванулись в погоню, но сразу застряли в пробке и расстались с надеждой догнать беглецов.
Сергей свернул в подворотню, проехал дворами целый квартал, вырулил на Садовое кольцо и благополучно добрался до памятника «Рабочий и Колхозница» на проспекте Мира. Остановился на площади и осмотрелся. Морса еще не было — он, видимо, тоже парился в железном потоке, но Ник звонить ему не стал, так как знал, что Петрович не «чист» — у него в одежде, в телефоне или в часах могут быть «жучки».
Когда Семенов хотел его о чем-то спросить, Михайлов поднес палец к губам, и полковник умолк.
Через пять минут приехал Морс. Семенов пересел к нему в джип. Сергей запихнул «Ямаху» в кузов «Гранда Чероки», захлопнул дверь и уселся на заднее сиденье. Морс надавил на педаль газа и умчался с опасного места.
По пути молчали, каждый думал о своем. Приехав в лесопарк Сокольники, остановились.
— Переодевайтесь, Петр Петрович, — сказал Сергей и передал ему пакет с вещами.
— Все снимать?
— Как обычно, даже телефон и часы.
Пока полковник облачался в купленные для него вещи, Михайлов стянул с себя кожаные штаны и куртку, сбросил тяжелые ботинки, носки и надел привычную для себя одежду — джинсы, кроссовки и футболку.
Затем Сергей выволок на землю мотоцикл, бросил рядом с ним шлем, свои рокерские шмотки и одежду Семенова, облил все бензином и поджег. Уселся в джип, и друзья выехали из леса. Когда отъехали на приличное расстояние, услышали глухой взрыв — это сдетонировал бензобак мотоцикла.
— Дайте мне ваши ключи, — коротко сказал Сергей.
Семенов вынул их из кармана и передал ему. Тот повертел в пальцах связку ключей с пристегнутым к ним брелоком сигнализации автомашины и недовольно покачал головой. Вынул из бардачка алюминиевую фольгу и хорошенько обернул ею связку. Отдал полковнику и добавил:
— Спрячьте подальше.
Семенов засунул ключи в задний карман джинсов и с улыбкой посмотрел на друга.
— Спецы из ФСБ могут в пульт вставить радиомаяк и микрофон. Ну здравствуйте, Петр Петрович, — наконец сказал Михайлов.
— Привет, Сережа. — Тот был рад вновь видеть друга, но находился в недоумении по поводу своего похищения.
— Это мой друг, — представил Морса Сергей.
— Морс, — улыбнулся тот и крепко пожал руку Семенову.
— Петр Петрович Семенов.
— Вы извините, что мы вас таким вот образом выдернули из вашей жизни, ваших забот и хлопот, но у меня к вам просьба, — Сергей внимательно посмотрел на полковника. — Нам нужна ваша помощь. Очень нужна. Без вас мы не справимся.
— Дело касается Штамма? — спросил Петрович.
— Нет, с ним покончено. Речь пойдет о другом — о ракете «Двина» и Рокере.
— Мы его ищем, но найти не можем. Как ты правильно заметил, ракеты, наверное, не существует, — произнес полковник.
— Нет, она существует, и мы ее почти нашли. И Рокера нашли. Идентифицировали его голос и знаем место, куда он привез ящик с ракетой.
— Вот это да! — воскликнул Семенов. — Так где она?
— Я вам скажу, но только после того, как вы согласитесь с нами сотрудничать. Если откажетесь, то мы вас отвезем обратно к управлению, там высадим и больше никогда не потревожим.
Полковник нахмурился, настороженно посмотрел на Сергея, потом на Морса и спросил:
— Какова ваша цель?
— Найти и схватить Рокера, обезвредить его и, конечно, отыскать ракету. Я хочу разобраться с организаторами этого дела, хочу выяснить, почему украли ракету, вас и нас втянули в эту игру. Если из-за денег Корнилова, то это глупо, потому что я их намерен потратить на бедных и больных. Если из-за политических и чиновничьих амбиций — то надо выяснить, кто стоит за Рокером.
— А сил у вас хватит? — спросил Семенов.
— Пока не хватает, поэтому мы и просим у вас помощи.
— В чем суть дела? — начал полковник. — Потому что я, сами понимаете, никого убивать не буду и закон нарушать не намерен.
Сергей и Морс заулыбались и объяснили полковнику, что ему надо будет находиться в специальной машине и пеленговать город в поисках сотового телефона Рокера. Но перед этим им надо будет съездить в магазин и закупить необходимое оборудование.
— Операция может затянуться на день-два, а может, и на неделю, — предупредил Ник.
— Неважно, — ответил Семенов. — Я рад, что хоть кто-то успешно занимается его поисками. А то мы ищем-ищем, но все впустую.
— У вас устаревшие методы. Мы нашли Рокера, взломав секретные файлы спутников-шпионов Агентства национальной безопасности США. Эти летательные аппараты, сканируя нашу территорию, записали момент разговора Рокера с офицерами на берегу карьера, а потом взрыв джипа. Мы проследили дальнейшее перемещение фуры и ящика и определили склад, где сейчас находится груз.
Петр Петрович был ошеломлен масштабами розыскных мероприятий, проведенных Ником и его группой. До этого момента он и представить не мог, что такое в принципе возможно.
— Как вы файлы АНБ вскрыли? — с восторгом спросил он.
— С помощью специальной компьютерной программы, придуманной Сергеем, — ответил Морс.
— Если вы знаете место нахождения ракеты, так давайте вызовем спецгруппу, у меня есть надежные ребята. — Семенов начал горячиться, ему не терпелось отомстить своим обидчикам.
— Петр Петрович, — начал Ник, — склад мы могли бы и без спецназа перевернуть вверх дном — там один пьяненький сторож спит. А если мы там ничего не найдем, а Рокера спугнем? Тогда что?
— Тогда…
— Тогда он затаится, уйдет в подполье, и его хрен найдешь.
— Но вы были на складе?
— Да, осмотрели его, но ракеты не нашли. Они могли ее перевезти или надежно спрятать.
— Тогда скажи, что делать, и давай действовать. Хочется посчитаться с этими гадами.
— Да, ведь вас это касается напрямую. В спальне в вас стрелял Рокер. — Сергей развел руками.
— Как узнали?
— Идентифицировали его голос.
— А где взяли оригинал?
— Я сканировал голоса с записанного спутником изображения джипа. Рокер и офицеры стояли рядом с ним на берегу карьера и беседовали. Их голосовые вибрации передались на капот машины, и я их снял с него лазером. Потом, расшифровав при помощи специальной программы, сличил с записью разговора киллеров в вашей спальне и голосом незнакомца, звонившего на склад. Он справлялся, как дела у сторожа. Оказалось, что во всех трех случаях говорил Рокер. Ошибки быть не может.
— Вот это да. — У Семенова не было слов. Он смотрел на Сергея и удивлялся.
— Так вот, теперь нам надо расшифровать коды спутников нескольких телефонных компаний и перехватить любой звонок Рокера. Компьютер его узнает из миллионов голосов, сличив с оригиналом. Так мы узнаем код телефона Рокера. Потом с помощью радаров, установленных на трех автомашинах, мы запеленгуем его и узнаем местонахождение. Поехали. — Сергей кивнул Морсу, тот увеличил скорость, обогнал несколько машин, но вскоре встал в потоке.
— Приехали, — недовольно скривился Ник. — Не надо было мотоцикл выбрасывать, сейчас пригодился бы.
Через полчаса разведчики приехали к офису фирмы, торгующей спутниковыми тарелками. Они вышли из машины и направились ко входу, как вдруг в кармане у Сергея запищал сотовый. Он вынул его и поднес к уху:
— Да.
— Это я, — начал Фэд, — В ангар приехал Рокер.
— Один?
— С одним парнем. Они беседуют со сторожем. Всего их трое.
— Это точно он?
— Да. У меня на мониторе его изображение и фото.
— Так. — Сергей начал лихорадочно соображать, сколько времени им понадобится, чтобы добраться до склада, а заметивший изменения в лице друга Морс спросил:
— Что?
— Рокер в ангаре, — коротко ответил Михайлов.
— Где вы? — спросил Фэд.
— Далеко, в центре.
— За час доедете?
— А если они через пять минут отвалят?
— Я могу на них напасть, но их трое… — Фэд замялся.
— Слушай, мы летим к тебе. Если они соберутся уходить, глуши остальных, а Рокера «сними» в колено или плечо.
— Понял.
— Держи нас на связи. Едем.
Ник повернулся к Морсу и выпалил:
— Гоним туда.
Парни кинулись к машине. Ник уселся за руль, повернул ключ зажигания, дал газу, переключил скорость и вдавил педаль в пол. Шины «Гранда Чероки» бешено засвистели на пыльном сухом асфальте, тяжелый зад пошел юзом, но через мгновение выровнялся. Джип стал набирать скорость. Выскочил на проезжую часть и понесся по улице с головокружительной быстротой, пугая своим грозным видом прохожих и водил.
Сначала Ник рулил нервно, немного злился на тупых чайников, но потом взял себя в руки и стал показывать высшую степень водительского мастерства. Там, где позволял угрюмый железный поток, он проделывал «шахматы» — езду с экстремальным обгоном едущих впереди машин. Там, где пробка преграждала путь, он выезжал на тротуар.
Началось Подмосковье. Сергей сильно прибавил скорость. Стрелка на спидометре давно застыла на цифре двести двадцать, а вот минутная на его наручных часах неумолимо отсчитывала время.
И вот наконец парни увидели вдалеке на обочине дороги огромный черный силуэт джипа «Форд Экспедишен».
— Приехали, — выдохнул Ник и немного расслабился. Сбросил скорость, чтобы не проскочить внедорожник, но проехал мимо него и свернул с дороги в лесочек. Туда, где они раньше стояли в дозоре.
— Езжай за нами, — сказал в сотовый Морс.
Фэд завел двигатель и рванул следом.
Машины остановились в лесу. Разведчики вышли и направились к «Форду».
— Это Фэд, — представил Ник друга. Петрович поздоровался с ним за руку и посмотрел на установленную в салоне технику.
— Он там? — спросил Сергей.
— Еще там. Иначе я бы его свалил, — усмехнулся Фэд.
Все влезли в салон. Сергей захлопнул дверцу джипа и посмотрел на монитор компьютера, куда проецировались картинки с двух камер. Первая — прибитая к дереву — показывала участок, а вторая — прикрепленная к балке — помещение склада.
— Кроме этих троих, ты кого-нибудь видел? — спросил Михайлов.
— Нет. Рокер с напарником приехали на «БМВ», оставили его у ворот, а сами вошли внутрь. Говорят о всякой хреновине — типа, как погода, как дела.
— Ну что, берем их? — спросил Ник.
— Берем, — ответили Морс и Фэд, а Петрович замялся.
— Как вы думаете, это не ловушка? — засомневался Ник.
— Черт его знает, — ответил Морс.
— Тогда поступим так. — Ник посмотрел на друзей. — Мы с Морсом идем туда и крутим их, а ты, Фэд, нас страхуешь. Наблюдай за нами в камеры. Если нас возьмут, попробуй освободить.
— Вы, Петр Петрович, войдете к нам, когда все будет закончено. Посмотрите на вашего протеже Рокера, это ведь вы его так окрестили.
Петрович кивнул, а потом подумал и сказал:
— Я пойду с вами. У меня свои счеты с этим Рокером.
— Нет, когда мы их возьмем, тогда входите. Мы не хотим вами рисковать.
— Нет, я не пацан и не баба, я боевой офицер. Он меня чуть в спальне не шлепнул…
Ник, Морс и Фэд с уважением посмотрели на полковника и согласились. Втроем им будет легче скрутить троих террористов.
Глава 20
Разведчики стали готовиться к операции, а Фэд следил за монитором и сообщал о передвижениях Рокера. Тот ходил по складу, что-то говорил друзьям, показывал машины, ящики.
Ник, Морс, Семенов и Фэд надели бронежилеты, взяли автоматы и пистолеты с глушителями, ножи, гранаты, миниатюрные рации и очки с мониторами в стеклах и камерами. Теперь находящийся в джипе Фэд видел их всех и мог записывать все их действия в компьютер. Он должен был стать диспетчером захвата и корректировать работу группы.
— Ты на всякий случай езжай куда-нибудь, — предупредил Фэда Ник. — На трассу или в лес.
Фэд уехал, а разведчики двинулись к складу, подошли к нему со стороны леса, перелезли через забор и побежали к ангару. Ник и Морс обогнули его сзади, без труда открыли заднюю дверь и вошли внутрь, а Семенов засел в кустах у ворот.
Теперь Петрович сидел за кустом у раскаленного дневным солнцем металлического листа и сжимал в пальцах приклад шпионского автомата «скорпион». Он радовался жизни, солнцу и тому, что скоро всей этой истории придет конец. Он наблюдал на небольших мониторах в стеклах очков за передвижениями своих друзей и нервничал.
А Ник и Морс вошли в ангар, пробежали мимо гор мусора и машин и ринулись к комнатке сторожа, где отдыхали террористы.
Ник первым ворвался в комнату, с ходу ударил ничего не подозревающего Рокера кулаком в челюсть. Тот вместе со стулом рухнул на пол. Второй удар был по шее сторожу. Морс врезал ногой в живот другому бандиту, добавил прикладом по затылку, и тот отключился.
Перемахнув через стул, Сергей саданул Рокеру ногой в челюсть, схватил за куртку, перевернул на живот, завел руки за спину и намотал на запястья специальную проволоку. Морс скрутил руки сторожу, а Михайлов докончил дело с напарником террористов.
— Готово, заходите, — сказал Сергей себе под нос. А Семенов отворил железную калитку в воротах и зашел внутрь. Захлопнул дверь и проследовал в комнату. Он видел захват на экране своих очков и был восхищен работой разведчиков.
Еще в машине Ник, Морс и Семенов договорились, что не будут при задержанных связываться по рации со страхующим их Фэдом. Они знали, что его нахождение в тени — гарантия их безопасности. Но он видел все их действия через камеры, установленные на балке склада и в дужках их очков, и записывал их на компьютер.
А тем временем Ник выволок Рокера из каморки, усадил на ящик посреди ангара и облил лицо холодной водой из стакана. Уселся напротив него на другой ящик.
Наконец-то Михайлов, Семенов и Морс взглянули в глаза своему врагу. Он сидел на ящике, морщился от боли и зло посматривал на захватчиков.
Одет он был как обычно — в черные кожаные джинсы, черную косуху на голое тело и черные бутсы. На шее болтались три стограммовые золотые цепи, а на пальцах блестели бриллианты и изумруды в золоте и платине.
Он исподлобья смотрел на врагов, и взгляд его не выражал ничего, кроме ненависти.
— Ну, привет, Рокер, — с усмешкой произнес Михайлов.
— Вы меня с кем-то перепутали, — пробубнил Рокер. — Я бизнесмен, арендую это помещение под склад запчастей. У меня все бумаги в норме.
У Сергея не было времени выслушивать легенду Рокера, он с ходу спросил:
— Где купленная тобой ракета «Двина»?
Услышав эти слова, парень замолчал и серьезно посмотрел на Ника. Тот сидел на ящике, сжимал в руке автомат и шутить не собирался. Семенов и Морс прохаживались за спиной Рокера и поглядывали то на него, то на лежащих на полу подельников.
Разведчики договорились пока ракету не искать, а добиться признания от Рокера.
— Итак, — нарушил тишину Ник. — Где она?
— А нет никакой ракеты, нет террористов, все лажа, фигня, а я честный бизнесмен. — Рокер усмехнулся и нагло посмотрел на Ника своими черными красивыми глазами.
— Так, по-хорошему говорить не хочешь, тогда скажешь по-плохому. — Михайлов кивнул Морсу, и тот достал из кармана безыгольный шприц и ампулы. Передал его Сергею, а тот встал и подошел к задержанному.
— Что это? — спросил Рокер.
— А ты догадайся.
— Содиум маматол?
— Да, правдодел — развязывает любые языки. Но учти: разговор у нас будет длинный, вопросов у меня много, поэтому одной дозы не хватит, а три-четыре растворят твои мозги. И к тому же это очень больно. Поэтому выбирай: или говоришь правду, или…
— Все равно не поверите и вколете свою херню.
— Один раз для проверки информации, конечно, вколем, но более, я думаю, не потребуется.
Рокер недоверчиво посмотрел на Сергея, пару раз тяжело вздохнул и покачал головой.
— Засветился так засветился. — Он нахмурился и добавил: — Хорошо, задавайте ваши вопросы, я отвечу.
— Где ракета «Двина»? — повторил повеселевший Ник.
— Нет никакой ракеты, нет террористов, а есть операция ФСБ и ГРУ по поимке опасного преступника, Сергея Михайлова. Как я понял, это ты.
— Правильно понял, — кивнул Сергей.
— А ты Петр Петрович Семенов, полковник МУРа, начальник убойного отдела.
Когда Петрович впервые вошел сюда, в ангар, ему показалось, что здесь, под этими мрачными пыльными сводами, витает дух генерала Корнилова. Он безмолвно парил над людьми, побуждая их творить зло. Да, это место было очень похоже на тот самый цех обработки металлолома на заводе «Серп и Молот», где три года назад погиб Корнилов.
Петр Петрович постарался отогнать от себя тягостные мысли, а Михайлов начал допрос.
— Значит, ракеты нет? — повторил он.
— Нет, — подтвердил Рокер.
— Допустим. Ну тогда расскажи про себя, кто ты и на кого работаешь?
— Расскажу, но я прошу выслушать меня внимательно и понять. Это очень важно. Своим рассказом я отвечу на все ваши вопросы.
— Ну что же, послушаем, времени у нас навалом.
Рокер начал свой рассказ.
Глава 21
— Я — действующий секретный агент Главного разведывательного управления при Генеральном штабе России, и зовут меня Иван Васильевич Громов. Нахожусь в звании майора военной разведки. Двадцать лет назад, после окончания самой обыкновенной школы в Саратове (я родом оттуда) поступил в университет на факультет электромеханики. Через пять лет я с отличием окончил его и был призван в ряды Советской Армии в звании младшего лейтенанта десантных войск.
Я занимался самбо и еще в школе стал мастером спорта. В университете времени на тренировки не хватало, но я иногда выступал за вуз и выигрывал городские и областные соревнования. В армии на меня обратили внимание чины из военной разведки и предложили продолжить обучение в высшей школе КГБ в Москве. Кстати, Сергей, ты ведь прошел похожий путь, — обратился Рокер к Михайлову.
— Откуда известно, досье читал? — поинтересовался Ник.
— Да, знакомили. Так вот, через пять лет я с отличием окончил ВШКГБ и был распределен на службу в Главный стратегический отдел планирования разведывательных операций. Слышал о таком?
— Нет, — покачал головой Ник. Он взглянул на Морса, но тот ничего не сказал. Сидел и внимательно слушал рассказ Рокера. Семенов расположился на соседнем ящике.
— Я не буду рассказывать обо всех своих заданиях, многие были неинтересными, а порой и ненужными, но на одном из них остановлюсь подробно. К тому же оно имеет непосредственное отношение к происходящим сейчас событиям. — Рокер замолчал, собираясь с мыслями. Пока он думал, Михайлов аккуратно поправил очки на лице. В джипе Фэд записывал исповедь Рокера и прекрасно видел все, что происходило в ангаре. Видел с разных ракурсов, так как агенты смотрели на Рокера с разных сторон.
Иван Громов продолжил:
— Шел две тысячи третий год. Президент Ирака Саддам Хусейн уже несколько лет морочил головы инспекторам ООН по разоружению и даже не пытался выполнить условия мирового сообщества по уничтожению своего биологического и химического оружия. Не пожелал также свертывать свою ядерную программу. Соединенным Штатам ничего не оставалось, как приступить к военной операции по свержению его диктаторского режима.
Пентагон разрабатывал план «Шок и трепет», а наш стратегический отдел готовился к заброске в Багдад спецгруппы — для вывоза секретных документов посольства. Эвакуацию всех этих бумажных кип, а также архивов ГРУ и Службы внешней разведки поручили мне и моему подразделению «Кондор».
Хочу отметить, что на тот период времени в моем подчинении была отлично обученная, тренированная спецгруппа лучших агентов ГРУ. Нас было десять человек вместе со мной. И вот однажды поздним вечером семнадцатого марта мы прибыли в аэропорт Быково и военно-транспортным самолетом вылетели в Ирак. Добрались нормально, если не считать ужасной болтанки над горами. Приземлились в Багдаде и, передав самолет под охрану гвардейцев Саддама, сели в джипы и направились в посольство. На этом же самолете мы должны были вывезти приготовленные резидентом российской разведки архивы и семью посла России в Ираке.
Эвакуация была назначена на двадцатое марта, но американское наступление разрушило все наши планы. Пентагон заранее объявил о военных действиях против Ирака и указал день начала войны — двадцатое восьмое марта. Но на самом деле первый удар крылатыми ракетами по аэродромам и базам сил ПВО был нанесен в ночь с девятнадцатого на двадцатое, за несколько часов до нашей эвакуации.
Все взлетно-посадочные полосы страны пришли в негодность. Сотрудникам посольства можно было улететь только с пассажирского аэродрома имени Саддама Хусейна. Его силы коалиции не бомбили.
Но как быть с архивами посольства и разведки, ведь они составляли экономическую и политическую ценность и были стратегическим грузом.
В резиденцию посла на проспекте Саддама Хусейна мы приехали поздней ночью и сразу сели ужинать. В нашу честь был организован шикарный прием, мы прекрасно отдохнули в обществе посла, резидента российской разведки, их жен, консула, замов и молоденьких сотрудниц посольства.
Надо отметить, что напряженности, связанной с предстоящей войной, не чувствовалось. По всем каналам государственного телевидения звучали исполненные оптимизма призывы покарать американских агрессоров и изгнать их со священной земли. Иракцы всерьез верили, что с помощью допотопного советского оружия семидесятых годов смогут остановить самую мощную армию в мире.
И первый ракетный обстрел поставил все на свои места. В городе по-прежнему было электричество, горячая и холодная вода, по-прежнему выпекали хлеб и работали радио и телевидение, полиция и «Скорая помощь». Первые далекие разрывы ракет с лазерным наведением казались багдадцам стрекотом веселых рождественских хлопушек. Ведь бомбили только аэродромы и военные базы, а город не трогали. Наш самолет находился на военном аэродроме и, естественно, оказался в западне, а переправить его на пассажирский стало неразрешимой задачей.
После разговора с Москвой посол принял решение эвакуировать сотрудников посольства с пассажирского аэродрома и сделать это до начала боевых действий. А вот архив решено было вывозить частями на автомашинах в дружественную нам и Саддаму Сирию, а уже оттуда переправлять самолетом в Москву.
На следующий день посол с семьей покинул Багдад, а резидент российской разведки (назовем его Эдуардом) остался и руководил погрузкой архива. Причем вывозили не все, а только самое ценное. Охрана посольства, состоящая из десяти десантников, помогала нам сортировать и грузить в джипы ящики. Эдуард отбирал документы, что-то жег в большом красивом камине в кабинете посла, а что-то копировал. Одну копию отправлял на Родину, а другую прятал в свой личный сейф.
Мне тогда показалось странным, что он делает копии с документов высшей степени секретности. Ведь они должны были находиться в одном экземпляре.
Посольство опустело, в нем остались только десантники, мы и резидент. Всех вольнонаемных иракских служащих отпустили по домам.
И наступило двадцатое марта. Американские крылатые ракеты «Томагавки» начали бомбить все военные объекты Ирака, а войска вторглись на его территорию. Вслед за ракетами в ход пошли стратегические бомбардировщики и палубная авиация.
Моторизованные дивизии двинулись на Багдад и без особого сопротивления подошли к его стенам. Окружили город и предложили защищавшим его частям гвардии Хусейна сдаться. Некоторые генералы так и сделали, выторговали себе свободу в обмен на капитуляцию. Все это время мы находились в посольстве, вернее, в бункере под ним, и ждали, когда придет приказ из Москвы эвакуировать архив.
Дело в том, что я не имел доступа к спутниковой связи с Москвой и выполнял приказы резидента Эдуарда.
А Ирак фактически пал под натиском коалиционных сил. Саддам бежал или был убит одной из пяти сброшенных на его бункеры глубинных бомб. В городе началось мародерство, паника, многие жители покинули столицу, но многие и остались. В городе было чем поживиться, но наше посольство пока не трогали.
Но однажды утром к нему подъехали три грузовика, а в них — три десятка вооруженных людей. У каждого был автомат Калашникова, гранаты и фляги с водой. Командовал ими высокий полный араб.
Дежуривший в то утро десантник сообщил по рации о готовящемся нападении. Мы все с оружием в руках заняли места у окон и дверей. Российская миссия была плохо укреплена, так как у нас всегда были хорошие отношения с Саддамом и при его правлении нам нечего было боятся. Но теперь, когда режим диктатора пал, все могло случиться.
Эдуард начал звонить в полицейский участок, в штаб-квартиру гвардейцев, но телефоны не отвечали.
Первые выстрелы в нашу сторону сделали нападавшие, а мы ответили. Причем сразу убили нескольких мародеров. Так продолжалось два часа, пока бандиты не поняли, что посольство так просто не взять. Они оставили на улице убитых и раненых, расселись по машинам и уехали.
Мы стали подводить итоги боя. К нашей великой радости поняли, что никого не потеряли.
На ночь мы усилили дежурство и организовали дополнительный пост на крыше здания. Дежурили по двое. Сменялись через каждые четыре часа. Из двадцати находящихся в посольстве человек в охранение выходили четверо.
И вот в два часа ночи наступил мой черед идти в дозор. Товарищ разбудил меня, я с трудом поднялся, взял оружие, рацию и пошел на крышу. А он лег на мое место отдыхать и досматривать мои сны.
Когда я поднялся на абсолютно плоскую крышу, то увидел невысокого паренька — десантника из охраны посольства. Хочу заметить, что все мы были в штатском, но знали звание каждого и при обращении отдавали друг другу честь. Выше меня по званию был только резидент — полковник Службы внешней разведки Эдуард.
Но там на крыше все было проще. Мы разговорились. Он заступил на вахту на два часа раньше меня, ему успела надоесть эта крыша и окрестный пейзаж. А я с удовольствием подставлял лицо ласковому теплому ветерку, любовался огоньками города и с интересом смотрел на очередные взрывы объектов на его окраинах.
Я прохаживался по периметру здания, иногда наблюдал в бинокль за перемещениями людей по ночным улицам города и скучал. Мне хотелось спать, а по большому счету — побыстрей убраться отсюда, оказаться дома, в теплой постели любимой жены.
Но вдруг я заметил, как по территории нашего посольства идет человек. Он подбежал к забору, перемахнул через него и оказался на тихой улочке. Сначала я не поверил своим глазам, поднес к лицу бинокль и присмотрелся, но через мгновение понял, что лазутчик уходит с нашей российской земли. Кто это был, я не разглядел, но хорошо запомнил его уверенную походку, джинсовую куртку, обернутый вокруг головы платок и укороченный автомат Калашникова в руке.
Я бросился вниз — в комнату, где отдыхали мои гвардейцы, растолкал одного и приказал ему идти на крышу дежурить. Сам добежал до забора и перемахнул через него. Устремился за незнакомцем в погоню по пустынным улицам Багдада, совершенно не думая, чем она может для меня закончиться.
А шпион ускорил шаг и повернул на темную узкую улочку.
Затем он повернул за угол и исчез из поля моего зрения. Я приблизился к перекрестку, остановился и выглянул из-за угла. В темноту уходила пыльная дорога. — Рокер сделал паузу, облизал пересохшие губы. Нику почему-то показалось, что рот у того пересох не от быстрой речи, а от воспоминания о душном и жарком воздухе Багдада. — Песок шуршал у меня под ногами. Вы были в Ираке? — вдруг спросил Рокер.
Сергей отрицательно мотнул головой.
— Так вот, — продолжил пленник. — Ирак — страна песка. Песка, нефти и палящего солнца. Больше ничего там хорошего нет. Когда говоришь или ешь, то песок на зубах и во рту, когда пьешь — он в воде, когда дышишь — он в носу. Он в твоей постели, в твоей одежде и обуви, даже в ушах и глазах — везде, где только возможно. И для этого не обязательно попадать в пыльную бурю.
А я шел по улочке и проклинал эту страну и этот песок. Вскоре я снова увидел незнакомца. Он стоял у темной покосившейся двери и чего-то ждал. Я замер в тени одинокой пальмы. Наконец дверь отворилась, и он растаял во тьме дома. Я постоял несколько секунд и пошел следом. Осмотрев вход, стену здания, я пришел к выводу, что на этом моя слежка закончена. На ровный забор высотой три метра влезть было невозможно.
Я стоял возле дома и чего-то ждал, но вот близкий разрыв полуторатонной авиационной бомбы вывел меня из оцепенения. Я посмотрел в небо и увидел падающую на землю вторую адскую машинку. Она быстро достигла цели — небольшого здания, расположенного в квартале от меня.
Почва вздрогнула у меня под ногами. Ужасный грохот сотряс улицу, по ней покатилась пыльная волна и захлестнула меня. Я задержал дыхание, прижался к стене и минуту простоял не шевелясь. Когда понял, что опасность миновала, отошел от дома и решил, что пора возвращаться в посольство.
Я двинулся по улице. Дойдя до перекрестка, я остановился, обернулся и увидел быстро идущую по темной улице фигуру. Сначала я не сообразил, что это незнакомец, но, приглядевшись, узнал его. Видимо, он тоже опасался бомбежки и собрался в обратную дорогу.
Я решил проследить за ним, спрятался за кузовом перевернутой разграбленной машины и подождал, пока он пройдет вперед. Потом встал и двинулся следом. А он быстро шел, почти бежал.
Мы долго плутали по незнакомым улицам, пока не вышли на ту, что вела к нашему посольству. И только тогда я понял, что сам, ночью мог и не найти его в этом безлюдном городе. А незнакомец перелез через забор посольства и скрылся в тени пальмового сада. Я кинулся в погоню, хотел настичь его, скрутить, выяснить, кто это, но замешкался на заборе и упустил его. Он растворился в огромном пустом здании…
Потом я вернулся к себе в комнату, но спать не лег, а просидел в раздумьях до утра.
Читать бесплатно другие книги:
