Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра Мединский Владимир

Сношения с папой. Королевский проект

«Русская Антанта» у Даниила, увы, не получилась. Другим верным путем к славе освободителя Руси Даниилу показалось сближение с папой римским. Папа Иннокентий IV, имевший свои виды на наши просторы, активно обещал военную и финансовую помощь, называл его королем и предлагал короновать. Но дело тянулось.

Даниилу приходилось учитывать то, как его странная дружба с папой воспринимается элитами (и княжеско-боярскими, и особенно церковными) на Руси. В то время как Александр Невский громил крестоносцев вблизи окрестных водоемов, он фактически занимался переговорами с «римлянами»-еретиками-безбожниками и организацией крестового похода. Для внутреннего потребления была, конечно, предложена версия о том, что этот план направлен исключительно против ненавистных татар, а сближение с католиками ничего не значит. И что никакая корона ему не нужна.

Как видите, не только для XX века типично использование разной трактовки одних и тех же событий. Разные версии одного PR-события предназначаются для разных аудиторий.

Но вот на Русь наконец приехал папский легат с королевским венцом, скипетром и с новыми посулами военной помощи. Ну не отказываться же от короны на полпути?

В итоге князь Даниил, правитель Галицко-Волынской Руси, был торжественно коронован и помазан папским легатом в 1255 году.

И все затихло. Ни денег, ни легионов закованных в броню рыцарей-крестоносцев из Рима вслед за короной не прибыло.

Нет никаких сомнений в том, что Рим и не собирался воевать с татарами, ему нужно было, пользуясь моментом, просто закрепиться на Руси. Запад Даниила обманул. Да и сам он, правда, обманулся в возможностях папы римского. Ну, хотя бы корона осталась.

И слава первого русского короля.

Старинный спор славян. Литовский проект

В 1831 году появилось стихотворение Пушкина «Клеветникам России», напечатанное в брошюре «На взятие Варшавы. Три стихотворения В. Жуковского и А. Пушкина»:

О чем шумите вы, народные витии?

Зачем анафемой грозите вы России?

Что возмутило вас? волнения Литвы?

Оставьте: это спор славян между собою,

Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,

Вопрос, которого не разрешите вы.

Уже давно между собою

Враждуют эти племена;

Не раз клонилась под грозою

То их, то наша сторона.

Кто устоит в неравном споре:

Кичливый лях, иль верный росс?

Славянские ль ручьи сольются в русском море?

Оно ль иссякнет? Вот вопрос.

Не всякая учительница могла объяснить детям, откуда тут взялась Литва и почему наш национальный гений называет литовцев славянами. Конечно, она же преподавала русский язык и литературу, а не историю! На самом деле Пушкин был прав — как всегда.

Он имел в виду бинарное государство — Речь Посполитую, собранную из Польши и Великого княжества Литовского и Русского. Сокращенно его именовали в старину и сейчас именуют Литвой... Это и верно, и неверно в одно время.

Литовские племена аукштайтов этнически не имели отношения к славянам, но так долго жили бок о бок с русскими, что воспринимались как славянское племя.

Русские земли были культурнее страны язычников-литовцев. Литовская знать, а потом и народ были полностью ассимилированы. Официальным языком делопроизводства и летописания в Великом княжестве был русский язык. Не случайно в Новгороде на барельефах памятника «Тысячелетию России» есть и «литовские» князья: русские по крови на три четверти, говорившие по-русски.

Современные же литовцы — потомки другой группы племен, жемайтов. Аукштайты почти не имели отношения к жемайтам и никогда не считали их дорогими сородичами. Великие князья Литовские и Русские Жемайтию и Ордену отдавали, и на другие земли меняли, и карательные экспедиции в нее проводили. Только что на борзых щенков не обменивали и в карты не проигрывали.

Какие возможности для пиара! Причем со стороны разных народов и разных политических сил.

В современной Литве как-то забывают о том, что жемайты и аукштайты — совершенно не одно и то же. Там получается, что литовцы создали Великое княжество, а русские к этому никакого отношения не имеют. В Белоруссии получается так, что это белорусы составили костяк земель Великого княжества и ассимилировали аукштайтов. Опять же — русские тут ни при чем.

А вот русский PR-проект хромает. Великое княжество Литовское и Русское слишком долго было врагом Московии и Российской империи... До сих пор трудно осознать его как РУССКОЕ государство. Но почему белорусам можно, а нам нельзя?! Мы — наследники и Великого княжества. А почему нет?!

Ведь в XIII веке Даниил Галицкий, по-прежнему искавший повсюду союзников, увидел нового партнера в литовском князе Миндовге. Не получив перед этим обещанной помощи от папы, он разорвал с ним всякие отношения и вернулся к православию.

Миндовг, кстати, оказавшись в схожей ситуации, вернулся к язычеству и к поклонению священным змеям — ужам. Обида на Рим их объединяла, и они вроде строили большие планы, но как-то все у них крайне неудачно получилось. В 1263 году Миндовг был убит. В Литве началась неразбериха, а потом неожиданно умер Даниил. Вскоре страна, созданная под властью харизматичного князя, получившего «официальный» королевский титул, и вовсе распалась.

На ее обломках и возникло Русско-Литовское княжество.

Постпиар Даниила Галицкого

Современные русские — далеко не гении пиара и самопиара. Вечно мы забываем своих героев, упускаем массу возможностей. К героям борьбы с Батыем обращаемся мало. Град Китеж — образ полузабытый. Наша слава протекает между пальцев, и это глубоко несправедливо. Словно и не было у нас великих предков. Так вот и князья Великого княжества — как бы и не наши, мы отдаем их белорусам и литовцам. Мстислава Удалого почти забыли...

А князя Даниила так просто упускаем. Его отдаем западным украинцам. Государственный муж, так много сделавший для объединения русских земель в проблемном западном регионе, нами практически забыт. Его имя и дела никак в России не используются. Между тем во Львове не так давно появился памятник «Королю Даниле» — скульптура с бронзовым конем и вызолоченным князем. Позолота быстро облетела, но ее нанесли снова — ведь именно русский князь Даниил «заснував Львiв в 1256». На Украине в честь него выпускают марки и юбилейные монеты. А як же? Ведь это «перший украiнський король», который «вiдстояв свою державу i передав нащадкам».

Первый украинский король! Нащадки торжествуют.

Но если бы Даниила так кто-то при жизни назвал, он, несмотря на обычную свою сдержанность, рубанул бы не глядя. Украиной в его время назывались принадлежащие сейчас Польше земли к западу от Буга. Маленький пятачок на окраине Даниловых земель за Бугом. Окраина — Украина. Другой Украины не существовало.

Но в том искусственном государстве, которое сейчас так называется, есть потребность иметь свою историю. Именно история становится оправданием его существования.

И, в отличие от нас, Даниила «в Украине» используют как только могут. Вот пассаж из русскоязычного и не особо националистического издания: «Коронация Данилы Галицкого — это событие важное для украинцев, ведь в нем, как в зеркале, отражается вся наша история с ее постоянными угрозами, возникавшими из-за расположения государства «на рубеже», и попытками поиска выхода из безвыходных ситуаций — при полной ненадежности единственно возможных союзников».

А вот куда более заточенная — идеологически — цитата из украинской прессы. Тут придется напрячься, чтобы разобрать «мову»: «В icтopii украiнського народу вiдомi лише два кopoлi — Данило Романович i його внук Юрiй Львович (Юрiй I). Коронащя Данила — один  iз яскравих епiзодiв icтopii нашоi державностi, свiдчення консолiдацii держави у надзвичайно складний i важкий для наших предкiв час».

О как! «Один iз яскравих епiзодiв icтopii нашоi державностi». «Один из ярких эпизодов истории нашей государственности» — вероятно, так? Где «нашоi» означает вовсе не нашей.

Ну что, так мы и дальше будем отдавать нашего князя (а, между прочим, еще и европейского короля) на службу совершенно не нашим интересам?

Давайте все-таки вспомним своих героев.

Наших героев.

Александр Невский. Логика образа.

Тефлоновый князь

Новая реальность в виде постоянно нависавших над Русью татар и активизировавшихся по этому случаю немцев-крестоносцев не оставляла места для таких политических романтиков, как Мстислав Удалой. Предприимчивые политические прожектеры вроде Даниила Галицого тоже, к сожалению, были обречены.

Правила изменились.

Сохранить само существование Руси мог только жесткий прагматик, который к тому же обладал бы мощной харизмой. Не будем строить никаких лестных аналогий с сегодняшним днем[66], но в XIII веке такой фигурой стал Александр Невский. Он принял новые правила игры, которая вроде бы была заранее проиграна. Эта игра напоминала шахматы, в которых фигуры не брали, а убивали.

Александр знал, на что идет. Играя в татарские шахматы, он мог не только лишиться головы в Орде, что входило в новые правила, но и стать изгоем у себя на Родине. Вот это было бы обидно!

И в общем, тоже смертельно. Ему необходимо было заработать такую репутацию, которая сделала бы его выше любых подозрений. Он должен был стать тефлоновым князем. PR-акции, которые следовало для этого предпринять, можно было организовать только на базе имевшихся ресурсов. Крайне незначительных ресурсов. И организовать их нужно было быстро.

Александр был воспитан Великим Новгородом, где княжил еще его отец. В 1236 году Александр занял его место.

Молодой князь был высок ростом, красив собою, голос же его, по выражению современника, «гремел перед народом как труба».

Невская Полтава

Готовясь вступить в большую игру, Александр проанализировал ситуацию и оценил ресурсы. Помимо страшного нашествия с Востока Русь испытывала внешнее давление Запада, причем на подконтрольной ему территории. Давление имело выраженную религиозную составляющую. При этом не пострадавшая от татар Новгородская земля по-прежнему располагала боеспособным войском. В этих условиях даже небольшая победа поверженной страны сделала бы его общенациональным лидером. При правильной PR-подаче эффект от такой победы многократно усилился бы. Что ж, оставалось ждать удобного случая — а именно нападения.

С немцами мы воевали всегда. Прибалтика была заселена многочисленными славянскими племенами, которые столетиями подвергались немецкой ассимиляции. «Дранг нах Остен», натиск на Восток — это не Гитлер придумал, это пришло из глубины веков. В XII-XIII веках крестоносцы Тевтонского ордена и ордена Меченосцев совмещали грабежи и разбой с тем, что крестили язычников-прибалтов и заодно пытались обратить к «истинной вере» наших предков.

От немцев старались не отставать и другие. Новый натиск крестоносцев возглавил правитель Швеции ярл Биргер. В войске его были шведы, норвежцы, финны и много духовных особ с их вассалами. Биргер прислал князю Александру лаконичное объявление войны: «Если можешь, — сопротивляйся, знай, что я уже здесь и пленю землю твою».

Но, собственно, никакой войны не получилось. Не только «пленения земли» — но и войны. Александр помолился у Святой Софии и выступил с небольшой дружиной к реке Неве. Там молодой князь и нанес врагам сокрушительное поражение, за которое получил славное прозвание Невского, на чем война сразу окончилась.

Летопись, торжествуя, свидетельствует, что победа была одержана с непосредственной помощью свыше. Был старшина в земле Ижорской, именем Пелгусий, которому поручили сторожить неприятеля в устье Невы. Пелгусий был крещен, жил богоугодно, держал посты, и потому сподобился видения. Однажды пробыл он всю ночь без сна. И при восходе вдруг слышит сильный шум на море и видит, что гребет к берегу лодка, а в ней стоят святые мученики Борис и Глеб в пурпурных одеждах, гребцы же мглою одеты. И слышит Пелгусий, что Борис говорит Глебу: «Брат Глеб! Вели грести, поможем сроднику своему великому князю Александру Ярославичу (найти где остановились шведы)». Пелгусий рассказал видение Александру, а тот велел: «Не говори никому!»

Шведы не ждали неприятелей и расположились спокойно. Их корабли стояли у берега, были раскинуты шатры. Утром новгородцы внезапно появились перед шведским лагерем, бросились на неприятелей и начали их рубить топорами и мечами, прежде чем те успели взять оружие. Сам Александр называл шестерых воинов, особо отличившихся тогда. Скажем, отрок княжеский Савва пробился до большого златоверхого шатра Биргера и подсек у него опорный столб, шатер повалился, и падение его сильно воодушевило новгородцев. Александр же нагнал ярла и хватил его копьем по лицу. «Возложил ему печать на лицо», — говорит повествователь. Всего убитых с новгородской стороны было не более 20 человек.

Во всех обстоятельствах Невской битвы видны следы PR-активности самого новгородского князя. «Не говори никому», — эти его слова стали залогом того, что история с Борисом и Глебом станет широко известной. Скрывать столь вдохновляющее предзнаменование от своих воинов перед битвой было бы просто глупо. С другой стороны, эти слова князя в глазах его современников полностью устраняли подозрения в «авторстве» видения.

И подтверждали его подлинность.

Наверняка князь Александр знал о помощниках Мономаха: таких... в сверкающих белых одеждах, что помогали ему против половцев. Но Александр не просто перенял прием, а творчески его развил. Присоединил свой пиар к имиджу уже распиаренных Бориса и Глеба.

То, что сам князь насчитал шесть подвигов новгородцев во время битвы, говорит о том, что он кропотливо работал с материалом. Почему шесть? Да потому, что седьмым была та самая печать, которую он собственноручно поставил копьем на лице Биргера! Седьмой подвиг — самый главный. Но опять фигура умолчания, скромно потупленные глаза...

Как вы понимаете, эти тонкости PR-подачи ни в коей мере не принижают ни личной храбрости князя, ни его полководческого таланта. Даже наоборот.

Было тогда князю 20 лет.

БИРГЕР Магнуссон (1216-1266) — ярл (герцог) Швеции, регент. Во время Невской битвы Александр Невский собственноручно «положил печать» копьем ему на лицо. Во всяком случае, так об этом говорят русские источники (шведские вообще стыдливо умалчивают об участии ярла Биргера в битве). Его сыновья стали королями Швеции.

PR-эффект побоища

Вторая знаменитая битва Александра была уже непосредственно с немцами... А по существу, со «сборной Европы». Сначала он выгнал их из Пскова, а в первых числах апреля 1242 года на Чудском озере у скалы Вороний камень произошло сражение, известное в истории как Ледовое побоище. Враги сошлись при восходе солнца.

Обстоятельства битвы хорошо памятны по школьным урокам истории, так что можно обойтись кратким пересказом Костомарова: «Александр поднял руки вверх и громко сказал: "Рассуди, Боже, спор мой с этим высокомерным народом!" Битва была упорная и жестокая. С треском ломались копья. Лед побагровел от крови и трескался местами. Многие потонули. Потерявшие строй немцы бежали: русские гнались за ними семь верст. С торжеством возвращался Александр в освобожденный Псков. Близ коня его вели знатных рыцарей, за ним гнали толпу простых пленных. Навстречу ему вышло духовенство. Народ приветствовал победителя радостными кликами».

Вот так Александр стал национальным героем и «национальным лидером». Эта победа давала ему широчайшие полномочия. Кто может осудить национального героя? Кто без опасности прослыть предателем посмеет противостоять авторитету национального лидера?

По новгородским данным, в плен к русским тогда попало 50 католиков, на поле битвы пало 400 врагов. Немецкие хроники сообщают о гибели 25 воинов ордена. Правда, там были еще чудские отряды, обращенные в бегство — «чудь дала плеща», а предков эстонцев никто не считал. Но потеря даже одного рыцаря — это много. Он представлял собой по тем понятиям маленькую подвижную крепость или, ближе к современным реалиям — танк. А еще точнее, это был неуничтожимый терминатор. Стандартный итог сражения с участием нескольких сотен рыцарей и тысяч рядовых воинов с обеих сторон — 10-15 погибших рыцарей[67].

И дело не только в том, что тяжело было убить рыцаря. Даже свалив его с коня, надо было еще умудриться найти в его латах и кольчуге щель, куда в суматохе сражения, пока не подоспело рыцарское «охранение», вонзить копье или меч. Дело в том, что убивать рыцаря было совершенно бессмысленно.

Во-первых, это противоречило понятиям о рыцарской чести. Кодекс чести предполагал, что поверженного врага надо пленить.

А главное, это было экономически неразумно. Гораздо выгоднее, пленив рыцаря, потребовать от его родственников денежный выкуп. Ничего личного, просто бизнес.

Если наши положили на льду только 25 терминаторов (а средневековые европейские хронисты были склонны к приуменьшениям в той же степени, что и к преувеличениям), то власть машин все равно испытала бы шок. А их, напомним, было 400 по русским данным.

Гибель и двух с половиной десятков по немецким, равно как и четырех сотен по русским источникам рыцарей на Чудском озере свидетельствует о напряжении битвы, о степени «озлобленности» ее участников и, в общем, о том, что это всяко не была «рядовая пограничная стычка», как представляют ее некоторые современные историки.

Для нас же важно другое — PR-эффект для Александра Невского от Невской битвы и Ледового побоища значительно превзошел их чисто «военный эффект».

После двух битв, выигранных Александром у крестоносцев, на Русь приехало посольство из Рима. Папа Иннокентий IV прислал к Невскому двоих кардиналов с буллой, предлагая по сути... сотрудничество против татар.

То есть теперь Александра Невского приглашали «дружить» те, кому он только что дважды хорошенько врезал. Князь понимал, насколько далек и ненадежен Рим и насколько близка и опасна Орда. Хитроумный Александр, естественно, сделал также и дополнительные выводы по поводу «надежности» Запада как союзника. И навсегда вычеркнул его из списка потенциальных партнеров. Тут он действовал прямо противоположно тому, как поступал Даниил Галицкий.

Наследие двух современников также разительно отличается. У Даниила — вымороченная Галичина. У Александра — великая Россия.

Расклад: папа — далеко, татарский хан — близко. Батый приказал Александру явиться к себе: «Мне покорил Бог многие народы: ты ли один не хочешь покориться державе моей? Но если хочешь сохранить за собою землю свою, приди ко мне: увидишь честь и славу царства моего». Александр ехал в Орду вместе с братом Андреем в 1247 году. После смерти их отца Ярослава пост старейшего князя формально оставался незанятым, и от воли монголов теперь зависело: дать его тому или другому.

По пути можно было предаться политическим расчетам. Некоторые города Руси были сметены с лица земли. Княжеские дружины понесли катастрофические потери. Старая аристократия исчезла почти целиком. Князья, пытавшиеся защитить Русь, по большей части сложили головы. Но почти половина территории Руси избежала разорения. Главное — деревням, где жила подавляющая часть населения, татары причинили относительно небольшой ущерб.

Монголы оставались дикими кочевниками, хотя и окружали себя роскошью цивилизации тех стран, которые опустошали. Костомаров рисует такую картинку: «Безобразные и нечистоплотные монголы, считавшие опрятность даже пороком, питавшиеся такой грязной пищей, которой одно описание возбуждает омерзение, безвкусно украшали себя несметными богатствами и считали себя по воле Бога обладателями всей вселенной».

После революции в крестьянской избе можно было встретить пианино из разграбленной помещичьей усадьбы. Монголы тоже тащили все, зачастую не догадываясь о назначении предметов. Хан Батый принимал Александра в разрисованной войлочной юрте, на вызолоченном возвышении, похожем на постель. Однако оказалось, что сей восточный владыка с его махновским представлением о роскоши — еще не конечная точка путешествия Александра с Андреем.

По воле Батыя Ярославичи должны были отправиться в Большую Орду к самому великому хану. Путь лежал через необозримые степные пространства Азии. Князь продолжал наблюдать и делать выводы. Уровень воровства и коррупции в монгольской империи был просто ужасающим. Нет никаких сомнений в том, что русский князь имел все возможности в этом убедиться. И как правитель сделал выводы о том, к чему это все скоро приведет. В этом путешествии оформился секретный план Александра...

Ярославичи были приняты ласково и возвратились домой благополучно. Андрей получил княжение во Владимире, Александру дали Киев. Оба брата стали двумя великими князьями. Александр теперь знал, как работать с монголами.

Поскреби русского

Сейчас иногда заявляется, что Александр Невский — просто коллаборационист, прославившийся военными подвигами. Избежать этого обвинения в адрес Александра на первый взгляд довольно трудно.

Но возвращаясь к логике образа, осознаешь, что такое примитивное видение ничего не объясняет. На самом деле Александр Невский устроил на шахматном поле русско-монгольской политики настоящее дзюдо. Каждому движению соперника он не сопротивлялся, а переводил его в нужное для себя — для Руси — направление. Святой благоверный князь Александр Невский — вот настоящий прообраз Штирлица.

Он все просчитал и знал, что если от Орды и исходит угроза самому существованию Руси — а ставка в игре была именно такой — то только в виде жестоких карательных экспедиций. Новые татарские походы могли подорвать жизненные силы постепенно возрождавшейся страны.

Конечно, он знал и о том, что сообщество чингизидов, остановившись в своем движении на Запад, превратилось в змеиный клубок. Империю раздирали внутренние интриги, разъедали коррупция и дикий произвол всех начальствующих. Довольно скоро должен был прийти день, когда монгольская империя исчезнет. До этого дня надо было дожить, но каждый год мира приближал его. Такая логика объясняет ту решительность, с которой великий князь добивался от Руси исполнения формальностей по отношению к Орде.

...Популярное выражение «Поскреби русского — найдешь татарина» пришло к нам из французского и в оригинале звучит так: «Grattez le Russe, et vous verrez un Tartare». Авторство приписывается почему-то Наполеону I.

На самом деле это сокращенная цитата из библии всех русофобов «Россия в 1839 году» Астольфа де Кюстина. Вот она целиком: «Ведь немногим больше ста лет тому назад они были настоящими татарами. И под внешним лоском европейской элегантности большинство этих выскочек цивилизаций сохранило медвежью шкуру — они лишь надели ее мехом внутрь. Но достаточно их чуть-чуть поскрести — и вы увидите, как шерсть вылезает наружу и топорщится».

Фраза эта про русского-татарина используется в нашей публицистике часто, к месту и нет. Но вот что отмечу: именно благодаря мудрой политике Александра Невского у нее, в общем, нет никакой фактической основы.

Татар у нас держали на расстоянии. Смешения культур или народов не происходило. «Да и как татарское влияние на русскую жизнь могло быть значительно, если, завоевав Русь, татары не остались жить в русских областях, богатых неудобными для них лесами, а отошли на юг, в открытые степи? — писал Сергей Платонов. — На Руси они оставили для наблюдения своих наместников "баскаков"... татары... впоследствии еще реже появлялись там — исключительно для сбора дани или в виде войска, приводимого большей частью русскими князьями для их личной цели. При таких условиях если и находятся следы влияния татар в администрации, во внешних приемах управления, то они невелики и носят характер частных отрывочных заимствований; такие заимствования были и от варягов, и из Византии».

Большое число тюркских слов, точнее, корней в русском языке имеет более позднее происхождение. Их появление связано не с войной, а с торговлей.

НАПОЛЕОН I Бонапарт (1769-1821). Непревзойденный в истории образец self-made man. «Я бываю то лисой, то львом. Весь секрет управления заключается в том, чтобы знать, когда следует быть тем или другим». Этот принцип сделал сына провинциального адвоката лидером, который в 40 лет повелевал судьбами всей Европы. Гений власти, он был и гением PR. Другие его афоризмы словно взяты из учебника по нашей специальности.

Наполеон о социологии: «Общественное мнение — это публичная девка».

Наполеон — менеджеру: «Кто не умеет говорить, карьеры не сделает», — и в то же время: «Успех — красноречивейший в мире оратор». Наполеон — о СМИ: «Я больше боюсь трех газет, чем ста штыков»; «Для управления печатью нужны хлыст и шпоры».

Наполеон — составителям Конституции Франции: «Пишите коротко и неясно».

Лишь бы не было войны

Итак, у Александра было свое видение ситуации. Вскоре в Орде случился переворот: Батый умер, его сын и наследник в последующей заварухе был убит.

Все шло по секретному плану Александра. К началу 1260-х годов распад Монгольской империи и война между улусами связали татарам руки.

А в 1262 году в Ростове, Суздале и Ярославле произошли народные выступления против них. По одной версии сигнал к восстанию подал сам Александр Невский. Косвенное подтверждение можно увидеть в том, что в областях, где власть была непосредственно в руках хитроумного князя, никаких беспорядков не произошло. Лично его никто обвинить не мог. Александр опять поспешил в Орду, где уже собиралось войско карателей. Кроме сбора дани русским угрожала «всеобщая воинская повинность» для помощи татарам в их войнах с другими народами. Он прожил тогда в Орде всю зиму и лето. В результате карательная экспедиция была отменена. Более того — новый татарский хан Берке почему-то еще и освободил русских от воинской повинности.

Можно только предполагать, каких усилий стоило добиться этого Александру. Возвращаясь по Волге, он в 1263 году скончался.

Митрополит Кирилл, услыхав во Владимире о смерти Александра, объявил: «Зашло солнце земли русской».

О многих ли современных политиках так скажут?

Шишкин И. И. (1832-1898). Валежник. Этюд к картине «Лесное кладбище»

Постпиар Александра Невского

В веках русской истории могучая фигура Александра Невского всегда оставалась актуальной. Чем более широкие помыслы демонстрировали русские правители, тем нужнее становился им такой предок, как воин Александр (уточним, канонизирован он был уже при Иване IV Грозном). Но двум руководителям страны обращение к образу нашего великого предка сослужило особую службу — Петру I и Сталину.

В 1724 году Петр перенес мощи князя из Владимира в Санкт-Петербург, в Александро-Невскую лавру — дабы возвысить новую столицу. Переносом мощей было отмечено заключение выгодного Ништадтского мира со шведами. В Александро-Невской лавре похоронены Ломоносов, Суворов, Карамзин, Достоевский, Глинка, Чайковский.

В 1724 году Петром был учрежден орден святого Александра Невского, задуманный как одна из высших наград России. Просуществовал он до революции.

А в разгар Великой Отечественной, в тяжелом 1942 году, Сталин повторно вводит в число высших советских боевых наград орден Александра Невского, даже внешне похожий на дореволюционный. Культ Невского Сталин создает еще перед войной с немцами. В рамках государственной программы патриотической пропаганды Сергей Эйзенштейн снимает великолепный фильм «Александр Невский» (1938 год) с гениальной музыкой Сергея Прокофьева. «Вставайте, люди русские» — звучит как гимн страны, поднимающейся на борьбу. Может быть, эта кантата когда-нибудь и станет гимном новой России.

Образ древнерусского князя оказался востребован для эпохи Сталина.

Святой Александр Невский считается небесным покровителем двух городов воинской славы: Санкт-Петербурга — Ленинграда и Сталинграда-Волгограда.

С XVIII века имя Александра Невского принято было давать линейным кораблям и фрегатам. Сегодня это самый современный подводный ракетоносец проекта 955 «Александр Невский».

Князь снова на плаву. О преемственности говорить излишне. Все очевидно.

Войны в ближайшее время, слава тебе Господи, вроде не ожидается, но воин Александр оказался самым востребованным историческим персонажем в крупнейшем историческом телепиар-проекте последних лет — «Имя Россия».

Я знаю, что к проекту Александра Любимова (тезка, кстати) отношение разное, но мне он очень понравился. Использование двух самых мощных на сегодняшний день средств коммуникации — телевидения и интернета — сдедали определение «первого лица» русской истории действительно всенародным.

Vox populi, господа, — как ни крути, глас Божий.

И не надо завидовать Александру — и Невскому, и Любимову.

И вот еще... Про Невского есть два фильма — старый, эйзейнштейновский, 1938 года, и новый: «Александр. Невская битва». Я спрашивал у своих студентов, какой им больше нравится. Ответ вроде предсказуем. Современная картина наполнена экшеном и современными же спецэффектами. Но студенты отдали предпочтение черно-белому экспрессионизму Эйзенштейна. В новом фильме Невский какой-то ненастоящий, говорят, фальшивый. И это при том, что «Невская битва» гораздо ближе к исторической правде, чем «Невский»! Прежде всего потому, что князь там действительно молодой...

Но такова уж сила кино и сила пиара. Созданный Николаем Черкасовым образ двухметрового красавца в самом расцвете сил не совпадает с историческим юношей Александром периода Ледового побоища. Но в общественном сознании закрепился именно он. Слившийся с Черкасовым Невский — зрелый мужчина, который действует зрело и по-мужски. Это тоже логика образа.

PR трех князей

Три князя, три яркие личности определяли ход событий на Руси XIII века. Судьбы их схожи. Каждый много воевал, одерживал победы, терпел поражения. Как, впрочем, любой из множества древнерусских князей. Но мы обратились к этим трем просто потому, что каждый из них был интуитивным гением PR.

Ну, или большим талантом.

К рыцарю Мстиславу Удалому позитивный PR просто прилипал — как к некоторым счастливчикам липнут деньги. Он мог делать все что угодно — все равно он «Удалой».

Даниил Галицкий сознательно использовал PR в своих не всегда удачных внутри- и внешнеполитических проектах. Он первым стал на Руси целенаправленно заниматься внешним PR — и в результате получил корону европейского короля.

У святого Александра Невского PR был составной частью большого плана, определившего жизнь страны и в XIV, и в XV веках. Можно сказать, что Александр использовал все современные методы PR.

Именно он был истинным его гением в век Орды.

Интермедия «Великий Новгород».

Регионально-исторический PR

Два из трех главных героев века начинали свою «карьеру» в Великом Новгороде. Таких случайностей не бывает.

Сейчас многие регионы тратят большие деньги на формирование своего имиджа. Где-то вдруг обнаруживается культурная столица России, а где-то — родина Деда Мороза. Неважно, какое отношение это имеет к реальности (скажу вам по большому секрету, что, вероятнее всего, Деда Мороза вообще нет). Главное, чтобы привлекательный имидж действительно привлекал — инвестиции, туристов, внимание Москвы.

Затраты на региональный PR удивительно эффективны. Правда только в том случае, если в его основе лежит удачная идея.

Новгород — постоянная величина в нашем повествовании об истории русского PR. Новгород, конечно, достоин отдельной главы — и пусть она появится здесь, как вставное балетное представление в опере.

Понятно, первой столицей Руси был Киев. Наша страна так и называлась тогда — Киевская Русь. Потом сложилась цепочка столиц: Киев — Владимир — Москва — Петербург (Петроград, он же Ленинград) — опять Москва. Но до всего была «столица номер ноль» — Великий Новгород. Самый богатый город страны.

Здесь мы представим Великий Новгород как явление. Кстати, этой «интермедией» мы разрешаем пользоваться всем пиарщикам, кому она может пригодиться, совершенно бесплатно. Желающие, конечно, найдутся, так как, повторимся, региональный PR сейчас на подъеме.

Итак, столица номер ноль.

Древнейший из наших городов. Первая русская республика и колыбель российской государственности. Мировая, сокровищница искусства и культуры. Город, который много раз восставал из пепла и вновь достигал величия — он так и называется — Великий.

Первое упоминание о Новгороде как об укрепленном поселении встречается в летописи 859 года в связи со знаменитым торговым путем «из варяг в греки» — с Севера на Юг Европы. Здесь же, в истоке реки Волхов, расположился со своей дружиной варяжский князь Рюрик, призванный в Новгород в 862 году и положивший начало династии русских государей Рюриковичей. Культурный слой в Новгороде достигает 8 метров, и докопавшись до IX-X веков, археологи обнаружили на этом месте немало военного снаряжения и одежды викингов.

Местные жители хорошо знали военные таланты варягов, и пригласив Рюрика на княжение, не сомневались, что военная сила будет теперь на стороне славян.

Но Рюрик княжил не совсем в том месте, где сейчас расположен Новгород Великий, а как бы чуть в стороне, и город его тогда собственно «Новгородом» не назывался. Есть много версий того, как появилось название «Новгород».

Есть и такая версия, что «новое название» города появилось, когда князь Ярослав Мудрый перенес княжеский двор несколько ниже по течению Волхова от того места, где он находился изначально. Так и возник «Новый город», и так, по иронии истории, он и будет называться, став одним из старейших русских городов.

Двор Ярослава разместился рядом с Торгом — центром здешней экономической и хозяйственной [68]. Новая резиденция князя получила название Ярославово дворище, а когда на берегу Волхова появилась деревянная крепость-детинец с каменным Софийским собором, древнейшее ядро города окончательно сформировалось. Его топография и поныне осталась неизменной — Торг, Ярославово дворище, Кремль. Гуляя по историческому центру, современные посетители Новгорода испытывают то же странное чувство погружения в глубину веков, как туристы в Риме на развалинах форума.

Отсюда двинулся Вещий Олег в поход на Киев, взял его и объединил русские земли. Отсюда отправился на киевский престол будущий креститель Руси князь Владимир. Во времена Киевской Руси в Новгороде традиционно восседал старший сын великого князя киевского, то есть по статусу этот город считался вторым на Руси после Киева. Точно как сегодня Санкт-Петербург в Российской Федерации. Новгород, кстати, тоже был для того времени «окном в Европу». Это также был и центр образованности, культуры, «культурной столицей», на что всегда претендовал наш Питер. Число жителей Новгорода, владеющих грамотой и арифметикой, было по средневековым мировым стандартам просто ОШЕЛОМЛЯЮЩИМ.

В одном лишь дает сбой эта историческая параллель Москва-Петербург современные и Киев-Новгород старинные. Пожалуй, Новгород был побогаче Киева. А то, что «средняя зарплата» там была куда выше, чем в «великокняжеской столице» — это совершенно точно.

БЕНДЕР Остап Сулейман Берта Мария Ибрагим Бендер бей (ок. 1900-?). Литературный герой, сын турецкого подданного. Обаятельный мошенник из авантюрных романов Ильфа и Петрова «12 стульев» и «Золотой теленок» в разные времена воспринимался по-разному. Но та естественность, с которой Остап Бендер выходит из любых сложных ситуаций, и то, что ему удивительно легко удается управлять поступками других людей, делает его героем отечественного PR на все времена

Кстати, возвращаясь к цепочке российских столиц и к нашему основному слогану «столица номер ноль». В качестве маргинального концепта в этом проекте можно продвинуть такую забавную идею: не началось ли с переносом столицы из Питера в Москву в 1918 году объективное историческое движение в обратную сторону? То есть дальше будет так: Питер — Москва — Владимир — Киев. И наконец, возвращение к истокам истоков — в Новгород!

Конечно, цитировать Остапа Бендера — дурной тон, но обойтись без Нью-Васюков здесь тоже невозможно. Такие идеи завораживают людей, как это было еще при небезызвестном гроссмейстере.

Жители богатого торгового города всегда проявляли независимость. Иногда это приносило им огромные выгоды, а порой, напротив, разоряло дотла. Но новгородцы гордились своей непохожестью.

Здесь не носили лапти, а ходили в кожаных сапогах. Здесь споры решались на своеобразной древнерусской дуэли — в кулачном бою на мосту через Волхов. Воинственные новгородцы были, повторюсь, поголовно грамотны. Здесь писали друг другу письма — берестяные грамоты. Писалом — металлическим или костяным стилосом — процарапывали на бересте деловые поручения, долговые обязательства, жалобы, а иногда и любовные записки: «От Никиты к Ульянице. Пойди за меня. Я тебя хочу, а ты меня».

Вот так. Краткость — сестра таланта.

Здесь испокон веков мостили улицы — археологи насчитывают до 30 слоев настилов. Здесь была канализация — желоба и деревянные трубы, проложенные вдоль улиц. А в Ярославовом дворище действовал водопровод с ключевой водой, первый на Севере Европы[69].

Здесь требовали уважения к себе и к своему городу.

Этот особый новгородский характер воплотился в былинном герое Садко, богатом госте, купце из старинных русских сказаний. Предприимчивый, бесстрашный, гордый — вот он устраивает пир для земляков, на котором «все наедалися, все напивалися, похвальбами все похвалялися», а потом приставали к нему, почему он ничем не хвастается...

— А чем мне, Садко, хвастаться,

Чем мне, Садко, охвалитися?

У меня ль золота казна не тощится,

Цветно платье не носится,

Дружина хоробра не меняется...

На свою бесчетну золоту казну

Повыкуплю все товары новгородские,

Худые товары и добрые!

Садко в былине действительно на спор день за днем скупает все товары в городе, но в конце концов понимает:

— Не я, видно, купец богат новгородский,

Побогаче меня славный Новгород.

Признает Садко поражение, но делает это с гордостью — за свой родной город. (Вы еще помните, надеюсь, что сейчас излагается концепция регионального PR?)

Ярослав Мудрый дарует Новгороду независимость от Киева и права вольного города. Новгород стал «волен во князьях» — по сути, их начали приглашать «на службу» военачальниками. Князь призывался на установленный срок и на определенных условиях, строго перечисленных в договоре. Если не справлялся, его изгоняли. Он даже не имел права жить со своей дружиной в городской черте[70], а также охотиться ближе 60 верст от городских стен.

На протяжении трех с половиной столетий сохранялось республиканское устройство. К городу обращались как к суверенному владыке: «Господин Великий Новгород».

Свои веча были на каждом «конце» — в каждом районе города. А было общее новгородское вече.

Оно собиралось у Ярославова дворища или у Софийского собора по удару колокола... Образ вечевого колокола стал одним из излюбленных в русской культурной и общественной жизни. «Твой стих, как Божий дух, носился над толпой, /И отзыв мыслей благородных/ Звучал, как колокол на башне вечевой/ Во дни торжеств и бед народных», — писал, обращаясь к поэту, Михаил Лермонтов.

ГЕРЦЕН Александр Иванович (1812-1870). Русский писатель и журналист. Его «Былое и думы» — недооцененный и, может быть, главный русский роман XIX века (по объему он, кстати, примерно равен «Войне и миру», а по манере изложения гораздо современнее). Все остальное в деятельности Герцена — вопрос к доктору Фрейду. Зачем незаконнорожденному сыну московского барина, богачу и интеллектуалу потребовалось потратить всю свою жизнь на борьбу с собственным государством? Вероятно, он видел в нем отца — и вымещал свои комплексы. За границей издавал на русском и французском языках оппозиционную газету «Колокол». Ее тираж достигал 2500 экземпляров (не хватило бы сегодня разложить по почтовым ящикам в одном микрорайоне). Говорят, что кого-то разбудил «Колокол» — так назвал свою газету Герцен.

Вече выбирало посадника, и он вел управление и суд; выбирало тысяцкого, который возглавлял ополчение в случае войны, нес полицейские функции в дни мира. С 1156 года епископа в Новгороде тоже стали выбирать... на вече. Не хочется кощунствовать, но только попробуйте представить себе всенародные выборы патриарха...

В Новгороде это делалось так. Вече называло трех кандидатов: наиболее авторитетных служителей Церкви. Их имена записывались на пергаменте, посадник запечатывал пергамент своей печатью. Запись несли на другой берег Волхова, в Софийский собор, где в это время шла литургия. После окончания службы слепец или ребенок брал одну из записей, и оглашалось имя, на которое пал выбор: считалось, что ребенок или слепой не имеют собственного мнения, не выбирают. Случайность выбора гарантировала, что проявляется не воля людей, а высшая, Божественная воля.

Уже выбранный на вече епископ ехал в Киев для посвящения и рукоположения.

В 1168 году новгородский епископ стал архиепископом, и его по-прежнему выбирали на вече. В глазах новгородцев он был не каким-то совершенно особым церковным чином — а как бы должностным лицом Господина Великого Новгорода, наряду с посадником и тысяцким.

Архиепископ стоял во главе исполнительной власти Новгорода — Совета господ. Ведал внешней политикой города, имел право суда, наблюдал за мерами весов, длины, объема при торговле.

Городская казна хранилась в святой Софии, и получается, хранил ее архиепископ. Своего рода казначей города под руководством самого Господа Бога.

Такой выбираемый городом, становившийся должностным лицом архиепископ меньше зависел от церковной иерархии, чем от города. Митрополит далеко, в Киеве... А вольнолюбивый шумный Новгород — вот он, за окном.

Средневековая простота нравов никак не мешала растущему величию Новгорода. Берега Волхова были сплошной пристанью для торговых судов всех стран и городов — ганзейских, готландских, шведских. Их было так много, что иногда при пожаре огонь переходил с одного берега на другой!

Академик Рыбаков писал: «Наиболее близкой аналогией Новгороду в Западной Европе является Флоренция, богатая торгово-аристократическая республика».

Но землями Новгородчина была несравнимо богаче Флоренции. В XIV-XV веках Новгородская республика — это не город с пригородами, а самое большое по территории европейское государство!

От Балтийского моря до Урала шла колонизация земель и племен. Новгородцы успешно отражали нападения со стороны Литвы, Швеции, Тевтонского и Ливонского орденов. С середины XII и до середины XV века Новгород вынужден был постоянно воевать со Швецией и с Ливонским орденом[71].

Особенно сильным натиск с Запада стал, когда на Русь началось монголо-татарское нашествие.

Ровно через 100 лет после основания республики, а именно в 1236 году, княжить в Новгороде стал Александр Ярославич, которому еще только предстояло стать Святым Александром Невским. В 1240 году на новгородские земли двинулось шведское войско ярла Биргера. Александр обратился к свои воинам с такими словами: «Не в силе Бог, но в правде[72]. Не убоимся множества врагов: с нами Бог!» По свидетельству автора «Жития Александра Невского», князь «поспешил напасть на врагов, и была сеча великая с Римляны, и перебил их князь бесчисленное множество». После этой стремительной победы Александр Ярославич наречен был Невским.

Но почему же автор «Жития» называет шведов римлянами?

Противостояние натиску на Восток было не только обороной своей Родины, но и защитой своей православной веры. Новгородчина не испытала ужасов монголо-татарского нашествия, однако римская церковь благословляла силы Запада на то, чтобы утвердить здесь католичество.

Исторический спор двух конфессий сыграл свою роль в падении Новгородской республики, когда в XIV-XV веках русские княжества стали объединяться вокруг Москвы. А над Новгородом нависла тень Великого княжества Литовского.

«Не хотим за великого князя Московского, мы люди вольные; хотим за короля Казимира!» «Хотим по старине, к Москве!» Шумело, волновалось вече. Боярам было очевидно, что присоединение к Москве лишит их прежней власти. Народ боялся, что Литва — это чужая вера, чужая кровь. Однако тогда перекричали «худые мужики вечники» — так прозвали тех, кто голосовал за деньги. Сторонников Москвы побили каменьями и отправили послов к королю Казимиру. Но в 1471 году великий князь Иван III двинулся в поход, чтобы силой разорвать союз Новгорода и Литвы, и насильно согнанное боярами, плохо организованное и почти неуправляемое сорокатысячное войско новгородцев рассеялось перед 4000 московских ратников. Пусть 40 000 — это обычное для летописей преувеличение, но при этом ясно, что простые новгородцы не хотели воевать со своими братьями за чужую веру. Некоторые отряды просто не шли в бой, не желая «на великого князя рук подымать». Потом сдался и сам город.

Мудрый Иван Васильевич поначалу не стал тогда карать новгородцев, оставив все «по старине», но и в последующие годы литовская партия не унималась. В 1478 году Иван III вновь под стенами Новгорода. И на сей раз решение его самое жесткое: «Вечевому колоколу в Новгороде не быть; посаднику не быть, а государство все нам держать; волостями, селами нам владеть». Это означало окончательное включение Новгородской земли в состав Русского централизованного государства.

В хвосте обоза царских полков шел в Москву воз с вечевым колоколом...