Именем волчьего закона Бадин Андрей

Сергей был человеком скрытным, опасливым, хотя любил деньги, жил на широкую ногу и обожал шик и выпендреж. Эти, кажется, несовместимые качества как-то уживались в нем и доставляли ему не только много удовольствия, но и массу хлопот. Но и на старуху бывает проруха. Любовь к роскоши и показухе обрушились на сыщика небывалыми неприятностями и чуть не довели до гибели. Но он сумел выстоять, выжить и теперь отчаянно пытался восстановить свою поруганную честь и достоинство.

А специалисты постепенно разбирали его машину: снимали кожаные спинки кресел, деревянную облицовку дверей, обшивку потолка и демонтировали торпеду.

— Они так и колеса снимут, — с опаской молвил Краснов.

— Если надо будет — снимут, — парировал полковник. — Впрочем, если не хочешь, можем это безобразие хоть сейчас прекратить.

— Нет, пусть продолжают, это нужное дело, — буркнул сыщик.

И вот старший лейтенант Лозовский достал резиновый коврик и расстелил под машиной. Лег на него и стал осматривать днище.

— О, есть! Взгляните, — сразу произнес он.

Полковник вылез из «Волги» и подошел к иномарке.

— Что там, бомба? — не без тревоги спросил он.

— Нет, кое-что поинтересней. — Лозовский вынул из чемодана зеркало величиной с чайную тарелку и направил его так, чтобы находящиеся возле «Мерседеса» оперативники увидели, что прикреплено к ступице переднего левого колеса. Он подсветил фонариком и Максимов, а за ним Краснов с Фоминым и подошедший Ромкин увидели этот прибор.

— Что это? — спросил полковник.

— На бомбу не похоже, — ответил Ромкин.

— Какой-то пластмассовый баллончик, а рядом с ним передатчик с антенной дистанционного управления.

— Это взрыватель?

— Не похож, просто передатчик и провода от него ведут к баллону.

— Это снять можно? — спросил Николай Иванович.

— Наверное, можно, но я это делать не буду. Надо вызвать саперов, — Лозовский вылез из-под машины и на его место лег опытный капитан Ромкин.

— Да, я такие штуки видел, — заключил он, после того как пять минут рассматривал установку. — Это баллончик с кислотой, а рядом с ним приемник радиосигналов. По приказу с пульта он включает клапан на баллоне, и кислота начинает литься на ступицу переднего колеса. Быстро разъедает ее, прочность теряется и примерно через минуту она может лопнуть. Колесо отлетает вместе с опорой, машина садится на днище и, если скорость выше ста, она начинает кувыркаться по трассе. В таких авариях водитель и пассажиры обычно гибнут. — Ромкин замолчал.

— Вот это да! Впервые такую штуку вижу, — удивился Максимов. — Кто-то очень хочет, чтобы ты, Серега, погиб в аварии.

— Известно, кто. — Краснов смотрел на полковника, на оперативников и не знал, что сказать. Он всегда ездил быстро, больше ста километров в час, а иногда, по трассе, и под двести — иначе зачем покупать крутую иномарку? Но никак не мог предположить, что эта его привычка может стать для него смертельно опасной.

Сергей был прекрасным водителем, умел ездить безопасно, красиво, но иногда рисковал — лихачил и совершал головокружительные трюки на дороге. На себя он надеялся полностью и всегда знал, что и машина его не подведет. Для этого и покупал новые дорогие иномарки. Даже если на скорости на переднем колесе лопнет бескамерная резина, он был уверен, что сможет вырулить, удержать машину на шоссе и не перевернется. А тут…

Преступники придумали способ разрушения ступицы колеса, а при этом виде поломки авария с последующими кувырками автомобиля неизбежна.

— Да, Серега, повезло тебе, что мы вовремя догадались, где искать подвох, — Максимов нахмурился. — Вы сможете демонтировать этот прибор? — спросил он у техников.

— Нет, я бы не взялся, — мотнул головой Ромкин. — Это не наше дело. Вдруг там есть какая-нибудь хитрость и она взорвется при демонтаже и всех кислотой обрызгает. А там небось смесь кислот, раз баллон пластиковый, а не металлический. Да с каталитическими ферментами, ускоряющими разъедание. Нет. Вызывайте саперов, это их дело. У них и защитные костюмы имеются.

— Добре, — кивнул Максимов, — спасибо вам за помощь, можете быть свободны.

Капитан и старший лейтенант попрощались с оперативниками, сели в микроавтобус и укатили. А полковник связался с офицерами из инженерно-саперного отряда и попросил немедленно прибыть по указанному адресу. Попросил также взять резиновые костюмы типа водолазных, для работы с кислотой.

Пришлось некоторое время ждать и поэтому Максимов устроился в кресле «Волги», расстегнул галстук, расслабился и взглянул на голубое безоблачное небо, просвечивающее сквозь зеленые листики деревьев, на солнышко и на зеленую сочную траву.

Озабоченный Краснов походил возле своего «глазастого», потом сел за руль и стал перебирать пальцами по его шероховатому пластиковому покрытию. Машины стояли рядом, в пяти шагах друг от друга, и оперативники могли спокойно переговариваться.

Фомин расположился на заднем сиденье «Волги» и задремал. Еще с посещения ресторана он не полностью выспался и использовал для сна каждую свободную минуту.

— А что, Сережа, — начал Николай Иванович, — лихо тебя подцепили?

— Да, круто. Не знаю, что и думать, чего ждать.

— Я был прав, они снова могут на тебя напасть и тебе надо быть к этому готовым.

— Да, наверное.

— Если они настойчиво хотят тебя убить, то… Ты, конечно, извини, что я так… об этом… — полковник смутился.

— Ничего, Николай Иванович, дело житейское… — обыденно парировал Сергей. — Не впервой.

— Так вот, попытки повторятся. Тебе надо или ложиться на дно, или самому их искать и обязательно найти. Видимо, у этой Лолы крыша от счастья съехала, что к ней в руки попало твое завещание, и теперь она хочет любой ценой тебя уничтожить.

— Она может попробовать, но это не факт, что у нее получится. — Краснов начал раздражаться. Перспектива — жить под дамокловым мечом смерти его никак не устраивала.

— Может, сообщить о тебе в маршальскую службу, они как раз занимаются охраной свидетелей? Пусть и тебя спрячут на время, пока мы Лолу и ее бандитов не обезвредим?

— Нет, хорониться, как мышка, не по мне. Я буду действовать решительно и сам, первый найду ее.

— Такое рвение похвально, но глупо и небезопасно. Будет лучше, если ты отдашь дело нам, а сам подождешь его исхода.

— Нет, товарищ полковник, я так не приучен.

— Ну, как знаешь…

— Правильно, Сергей, — не открывая глаз, подбодрил его Фомин. — С этой мразью так и надо. А то наплодилось воров в законе, авторитетов всяких, честному человеку житья не стало. Девиз: «Плати — а то убьем» стал нормой жизни. Да что это за жизнь такая!

В кармане у полковника запиликал сотовый, он вынул его и включил.

— Да, — ответил Николай Иванович.

Звонил начальник ИСО майор Виктор Михайлович Победоносцев. В управлении все его называли Михалычем.

— Коля, это Михалыч, где ты находишься, а то мы уже подъезжаем?

— Мы на середине Костромского переулка, — ответил полковник.

— Понял, сейчас нас увидишь.

Через минуту из-за поворота выехал джип с синими полосами на бортах и мигалкой на крыше. Он быстро подъехал к «Волге» и лихо, со скрипом шин об асфальт затормозил. Двери открылись и из него вышли сотрудники саперного отдела капитан Маркин и майор Победоносцев.

— Привет, Николай Иванович, — они поздоровались за руку сначала с полковником, а потом с Алексеем и с Красновым.

— Ну, где тачка? — спросил Михалыч.

— Вот, посмотри, что прилепили на ступицу переднего колеса.

Михалыч был крепким, плотно сбитым мужчиной сорока лет, бывшим спортсменом-борцом, солидным и нерасторопным. А при его опасной профессии и не надо никуда спешить, не надо суетиться и уж тем более совершать необдуманные действия. Профессия оставила неизгладимый отпечаток на облике и манере поведения Михалыча. Он медленно говорил и по-медвежьи вразвалочку двигался, был неспешным, солидным мужчиной, надежным, как скала. Был преисполнен чувством собственной значимости и серьезностью решаемых им проблем.

Он повернул ручку и открыл заднюю дверцу джипа, вынул чемодан с инструментами и поставил на асфальт. Затем достал коврик, фонарик, пинцет, кое-какие мелочи, подошел к «Мерседесу», расстелил подстилку возле него, как колобок лег на спину и залез под днище.

— На ступице, — скорректировал полковник.

— Вижу, где это, но не могу разглядеть, — буркнул Михалыч, достал фонарик и посветил. — А теперь вижу — кислотная бомба замедленного действия с дистанционным замедлителем типа… Разберу — скажу точно.

— Что с ней делать? — спросил Максимов.

— А ничего. Надо аккуратно снимать, так как робот из водяной пушки ее разнести не сможет — кислота разбрызгается.

— Демонтаж опасен? — не унимался шеф.

— Как без опасности, она всегда присутствует в нашей работе, — завел долгую песню майор. Он начал что-то делать руками, но был по пояс под машиной и никто не видел, что он там творит.

— Вы отойдите, а то вдруг рванет, — посоветовал Михалыч, и все зашагали от иномарки.

Через минуту Победоносцев вылез из-под «мерина», сжимая в руке ту самую кислотную штучку.

— Вот она, полностью обезврежена, — он передал ее полковнику, а тот повертел бомбу в пальцах и передал Краснову.

— Полюбуйся.

Сергей взял баллончик с прикрепленной к нему черной коробочкой с антенной, взвесил в руке и отдал обратно.

— А если сейчас тот специалист, что ее установил, следит за нами и готовится ее взорвать? — Краснов поморщился.

— Не получится, — усмехнулся Михалыч. — Перед тем как ее снимать, я проводки питания перекусил. На всякий случай, а то вдруг там замедлитель на вибрацию срабатывает.

— Да, за тебя серьезно взялись, — кивнул Максимов.

— Эта штуковина работает от дистанционного сигнала? — спросил Краснов.

— Судя по виду — да, — Михалыч поправил обтягивающую его грузное тело форму.

— Какой у этого приемника радиус действия?

— Метров пятьсот, может, километр, не более.

— Значит, для того, чтобы ее взорвать, надо находиться от нее на расстоянии не более километра?

— Да.

— Значит, надо неотступно следовать за «Мерседесом», и если он помчится со скоростью двести километров в час, то надо гнать так же?

— Наверное, — Михалыч почесал затылок. Он не был посвящен в тонкости распутывания уголовных дел, и ему было невдомек, зачем Краснов его расспрашивает.

— Если преступники хотели уничтожить меня таким образом, значит, им надо неотлучно следовать за моей машиной и ждать, пока я разгонюсь до скорости более ста километров в час и буду ехать так не менее одной-двух минут.

— Совершенно верно, Сережа, — кивнул полковник, — они за тобой следят или следили, но мы слежки не заметили.

— Я бы заметил, если бы она была, но ее не было. Они не следили за мной потому, что я машину в гараж поставил. А как только поеду на ней, они сразу прицепятся и будут ждать, когда я разгонюсь.

— Это не должен быть короткий разгон на улице, до первого светофора, это долгая скоростная поездка.

— Да. Потому что, как нам сказали, кислота будет разъедать металл ступицы около минуты или более, и только потом та лопнет.

— Да, наверное, не меньше, — подтвердил Михалыч, — но точно я вам скажу, когда мы разберем баллон и узнаем, что в нем за кислота. Они бывают сложносоставленные и металл разъедают в секунды. Только дымящаяся дыра остается.

— Ты просчитаешь время ее действия? — спросил полковник.

— Да, скажу точно, когда определю состав. Проведем эксперимент в крайнем случае — брызнем ею на металл и засечем время действия. Тогда точно узнаем, сколько нужно времени, чтобы ступицу разъело.

— Предположим, что такая авария со мной произошла, — начал сыщик, — но ведь при осмотре автомобиля эксперты установят, что поломка была искусственной, и догадаются, что это убийство, а не несчастный случай.

— Ой, Сережа, я тебя умоляю, — парировал полковник, — кто у нас будет копаться в руинах перевернувшейся машины и выяснять, отчего колесо отвалилось? Никому этого не надо.

— Кто мог поставить эту штуковину? — спросил Краснов.

— Любой профи мог поставить, — Михалыч поднял коврик и положил в ящик в багажнике. — Профи, только профи, специалист по взрывам, киллер с опытом работы с подобным материалом. Одни убийцы специализируются только на пластиде, другие на нитроглицерине, третьи на тротиле. Широкопрофильных мало.

— Значит, профи, — заключил полковник.

— Именно. Ну а на кого он работает, кто заказал ваш «Мерседес» — это вам выяснять, — Михалыч начал складывать инструменты в чемодан.

— Понял, — Николай Иванович многозначительно кивнул Сергею. Тот скривил рот и покачал головой.

Через минуту саперы собрали свои вещи, Николай Иванович поблагодарил их за помощь, и те уехали. Сергей принялся ставить на место вынутые кресла и привел в первозданный вид торпеду.

— А ты знаешь, мы можем твоих врагов поймать на живца, — вдруг сказал шеф.

— Как это? — удивился сыщик.

— А так. Они ждут, пока ты поедешь на этом «мерине», так пусть дождутся. Ты будешь ездить по городу с небольшой скоростью, они будут следить за тобой, а мы будем следить за ними. В условленном месте ты разгонишься, они включат бомбу и станут ждать, пока та сработает и ты кувыркнешься. Но она не сработает, так как ее сняли. Они начнут паниковать, подумают, что она испортилась и либо нападут сами, либо поедут к Лоле, выяснять, в чем дело. Мы проследим их и возьмем вместе с Лолой. — Николай Иванович победно усмехнулся, раскинулся в кресле «Волги» и мечтательно прищурился. Видимо, предвкушал, как сцапает бандитов и получит лавры победителя.

Но жизнь всегда вносит свои жесткие, а порой и жестокие коррективы в подобные, даже мастерски спланированные операции. Краснов знал это и не загорелся идеей шефа — устроить ловлю преступников на живца, да еще на его дорогой машине.

— Надо подумать, все хорошенько обмозговать, — скептически начал он, — а то на бумаге одно, а в жизни другое.

— Да чего там думать, — завелся Максимов, — это шанс, может быть, единственный шанс в этой истории. Надо устраивать эту мобильную засаду. Чем мы рискуем?

— А если они за нами следили и видели, что из машины баллон вынули? Тогда вся эта затея напрасна.

— А если не видели? Мы сразу поймем это по их поведению.

— А если они себя не проявят? Они за мной несколько месяцев следили, и я не обнаружил «хвоста» или «колпака». И потом, как они узнают, что я выехал на этом «мерине», а не на «Жигулях», или на спортивном «Мерседесе»? Ведь Лола знает, что у меня три машины.

— Скорее всего, они вмонтировали в машину радиопеленг и по его сигналу определяют, куда перемещается твоя машина. Если маяк находится на месте — значит, она в гараже.

— Надо найти этот жучок, — Сергей снова стал вытаскивать сиденья.

— Не надо, — остановил его полковник. — Машину в общем-то проверили, больше кислотных бомб в ней нет, а пеленг потом отыщут, после операции. Сейчас его не надо трогать.

Сергей замер в нелепой позе с сиденьем в руке:

— А ты что мне посоветуешь, Леха, соглашаться на операцию по ловле на живца или нет?

Дремавший в «Волге» Фомин приоткрыл глаз, посмотрел на Краснова, а потом сел поудобнее и ответил:

— Я тебе, Серега, так скажу. Николай Иванович прав. Ты можешь кучу времени потратить на поиски Лолы. Тем временем она сама попытается тебя убить. И в один прекрасный момент ты можешь не заметить слежки, не среагировать на опасность и погибнуть. — Алексей открыл оба глаза, потянулся и продолжил: — Бандиты сами навязывают нам игру, и мы знаем о ней, а они не знают, что мы знаем. Поэтому надо попробовать обыграть их по их же правилам и в самый неожиданный момент схватить. Надо по крайней мере попробовать, вдруг получится?

— Ты же видишь, как за тебя взялись, — вмешался полковник. — Ты один сможешь противостоять такому натиску? Нет. Тебе нужна помощь, и мы тебе ее предлагаем. По дружбе предлагаем. В дело замешан этот Шалый, а у него наверняка есть информаторы у нас в управлении. Поэтому действовать будем неофициально, своими силами, чтобы бандиты не узнали, что мы осведомлены о их планах.

— Соглашайся, Серега, это действительно шанс взять не всех, но хотя бы одного-двух преступников. Ляля твоя в машине за тобой гоняться не будет, а вот Ботинок и Ахриплый — могут, — произнес Фомин.

— Ботик и Архип, — Сергей с улыбкой поправил Алексея.

— Тем более…

Сергей подумал немного, потоптался с ноги на ногу, пораскинул мозгами, а потом взял да и согласился. Он сознательно шел на риск, так как знал, что на сегодняшний момент у него другого варианта выследить и поймать своих врагов нет. Они сами дали ему шанс, и он намеревался им воспользоваться.

— Каков план? — спросил сыщик.

— А план таков, — Николай Иванович заговорщически подмигнул Сергею. — Ставь «Мерседес» в гараж, едем в управление и детально, скрупулезно разработаем операцию по захвату бандитов. Осечки быть не должно — мы их возьмем.

— Если они еще не определили, что мы вынули бомбу из машины, — скептически хмыкнул Краснов.

— Это мы узнаем на месте. Если они за тобой начнут следить, после того как ты поедешь на «мерине» — значит, они не знают о подставе.

— Я согласен. — Сыщик завел свой «глазастый», отогнал в гараж, вышел и сел в машину оперативников. Муровцы доехали до управления, вылезли из «Волги», дошли до кабинета, закрылись в нем и стали разрабатывать операцию «Тормоз». Так в шутку ее окрестил Фомин.

— Я предлагаю следующее, — начал Максимов, когда расположился в своем кресле, — операцию начнем вечером, часов в девять-десять. Машин на дорогах станет меньше и легче будет засечь, а впоследствии блокировать преступников. Да и тебе, — он обратился в Краснову, — проще будет разгоняться. Никто не заподозрит, что ты жульничаешь.

— А что я буду делать? — спросил Сергей. — Ездить без дела по городу, или?..

— Надо сейчас решить, что ты будешь делать. Хотя по большому счету плевать что. Езжай сначала в центр, маршрут мы сейчас определим, а потом к периферии, за город, на трассу, туда, где можно полетать с ветерком. Все это время мы на нескольких машинах будем следовать за тобой по пятам и вычислять киллеров.

— А если слежки не будет, тогда что?

— Тогда прекращаем операцию.

— Способ связи какой?

— С этим сложнее. Я думаю, по рации с тобой связываться нельзя, только по телефону и говорить надо не в открытую, а иносказательно, намеками. Преступники могут слушать тебя. Может, они в твою машину еще и микрофон вставили.

— Если они микрофон вставили, то могли слышать разговоры во время обследования «мерина», — буркнул Краснов. — Тогда провал.

— Ты слышал, что радиус работы бомбы до километра. Микрофонов — наверное, столько же. Поэтому если они день и ночь за гаражом не следили, то не знают о подставе.

— Хорошо, я план принимаю, но все-таки, что мне делать, чтобы киллеры не заподозрили подвоха?

— Давайте мы ему девочку в машину подсадим, — высказался Алексей. — Может же Краснов поехать на свидание?

— Может, почему нет, — кивнул полковник. — Он встретится с нашей сотрудницей на какой-нибудь улице и повезет ее в свой загородный дом. Вот так.

— И там удовлетворит по полной программе, — закончил мысль шефа Алексей.

Оперативники засмеялись, но Сергей только улыбнулся. Ему было не до веселья.

— Кого хотите мне подсунуть? — буркнул он. В другой ситуации он бы только обрадовался — он любил знакомиться с женщинами, катать их с шиком по городу и, естественно, удовлетворять по полной программе. Но сейчас ему было не до развлечений.

— Мы можем взять в дело нашу новую сотрудницу — психолога Нину Морозову. — Полковник хихикнул. — Она молода, красива, умна, ей надо учиться милицейскому ремеслу, пополнять послужной список, расти по служебной лестнице. Вот я и попрошу ее помочь нам. Естественно, о сути мероприятия не сообщу.

— А что мы доложим руководству в связи с проведением крупномасштабной операции? — спросил Фомин.

— Доложим, что проводим секретную операцию по задержанию особо опасного преступника — нашей маньячки. Фоторобот, спасибо Сереже, у нас имеется. — Николай Иванович прищурился.

— А как после отчитаемся, что маньячку не поймали, а схватили подозреваемых по другому делу? — Фомин настаивал на уточнении деталей.

— Не знаю я, как будем отчитываться. Мы еще никого не схватили, и может, не схватим. Вот когда арестуем, тогда…

— Лучше будет доложить все как есть. Поступило, мол, заявление от гражданина Краснова, что у него заминировали автомобиль и ему угрожают расправой. И так далее и тому подобное, — предложил Алексей.

— Можно и так, но где гарантия, что кто-то из многочисленных чиновников МУРа не стукнет людям Шалого об операции? Ведь если тот взялся за это дело, то держит его на контроле. Ему докладывают о его ходе и если сообщат, что мы их раскусили, тогда в капкан точно никто не попадется, а его, — полковник ткнул пальцем в сторону Сергея, — попытаются убить другим способом.

— Возможно, вы и правы, — пошел на попятную Фомин.

— У нас пол-управления на личных иномарках ездит, и это при небольших, я бы сказал, мизерных зарплатах. Откуда они взяли деньги на них? Я не говорю о квартирах, дачах и прочем… Ты думаешь, никто не знает, что чинуши у нас крышуют мафиозников, бизнесменов, банкиров? Просто все закрывают глаза на это.

Алексей посмотрел на Максимова, потом на Краснова и поднес указательный палец к губам.

— Да, да, — полковник нахмурился. — Давайте заканчивать. В целом решили, как поступим. Если что-то выгорит, то отчитаемся перед начальством, а если нет, то и отчитываться будет не за что.

— Значит, ловим маньячку? — Фомин усмехнулся.

— Да. С Морозовой я поговорю, опергруппу создадим, но все это после того, как Михалыч нам пришлет свое заключение. — Шеф взял трубку и набрал номер инженерно-саперного отряда. Некоторое время ждал, а когда на том конце провода ответили, попросил к телефону майора.

— Привет, Михалыч, — это Максимов, — поздоровался он. — Что по бомбе?

— А, здорово, Коля, — радостно ответил Победоносцев. — С бомбой все в ажуре. Сейчас. — Он взял со стола отчет и зачитал: — Радиоуправляемое самодельное взрывное устройство с кислотным наполнителем. Радиус действия приемника от трехсот до семисот метров. При запуске из специального отверстия начинает струйкой вытекать смесь из концентрированных соляной и азотной кислот и катализатора. «Царская водка» мигом разъедает металл. Время полного разрушения около минуты, но при сильном ударе, на выбоине дороги, например, ступица может лопнуть и раньше. Вот так. Что еще. Тут есть характеристики, но, я думаю, ты их сам прочтешь. Отчет я тебе пришлю.

— Спасибо, Михалыч, этого достаточно. — Максимов попрощался и повесил трубку.

Он пересказал услышанное товарищам и назначил время проведения операции — двадцать один ноль-ноль сегодня вечером.

Глава 11

В восемь часов вечера Краснов приехал к своему гаражу на «десятке», выкатил «глазастый», а «Ладу» загнал на его место. Перед тем как отправиться в путь, он открыл второй гараж и убедился в том, что прекрасный спортивный «Мерседес» на месте. Похлопал ладонью по его серебристому кузову, выровнял трехлучевую эмблему на капоте, а потом закрыл ворота, включил сигнализацию, сел в «двести десятый» и уехал. По пути позвонил Нине Морозовой и убедился, что она его ждет в условленном месте — у подъезда высотки в центре Москвы на Малой Грузинской улице. Сообщил, что скоро заберет ее и прервал связь.

Когда полковник предложил Нине участвовать в операции по задержанию маньяка, она опешила, высказала сомнения в целесообразности своего участия, но Николай Иванович был настойчив и убедил, что это необходимо. Он сообщил, что она должна приехать к восьми ноль-ноль на Малую Грузинскую улицу и ждать у подъезда дома номер пять. Максимов сказал, что ей позвонит по сотовому некто Сергей и скажет, когда приедет. Полковник также предупредил, что их телефонные разговоры могут прослушивать и лишнего говорить не надо. Также добавил, что она, Нина, должна сыграть роль возлюбленной Сергея.

Нине эта затея не очень понравилась, но начальству не откажешь, и поэтому пришлось согласиться. У нее была запланирована встреча с подружкой и посещение театра Сатиры, но это культурное мероприятие пришлось перенести на другое время.

После окончании психологического факультета МГУ Нину распределили на работу в МУР. Распределили по блату, так как ее дядя — чиновник Министерства внутренних дел, похлопотал за племянницу. Хотя похлопотал немного, самую малость.

Морозова считала себя одаренной, способной студенткой и была готова продолжать обучение и получить ученую степень. По минимуму — кандидата наук, а возможно, впоследствии и доктора. Но для докторской диссертации ей нужен был практический опыт и лично собранные научные данные.

Нину интересовало поведение людей в экстремальных ситуациях и последствия воздействия этих стрессов на их психику. Она читала работы об изменениях в психике людей, переживших землетрясения, пожары, наводнения, войну, побывавших в экстремальных криминальных ситуациях. Но для глубокого изучения этой проблемы ей самой попадать в такие ситуации не хотелось.

Поэтому она с некоторым трепетом выслушала предложение полковника и сначала хотела наотрез отказаться, но потом смирилась и отнеслась к нему как проявлению воли судьбы, к неким форсмажорным обстоятельствам. Самой лезть в пекло, даже для получения научных данных, ей никогда бы в голову не пришло. Но приказ есть приказ, и Нина взяла себя в руки и подчинилась руководителю.

В семь часов вечера она начала готовиться к заданию и, как и просил Максимов, оделась посексуальнее. Вымыла голову шампунем, просушила феном длинные русые волосы, наложила на кожу лица пудру, немного подкрасила тенями веки, подвела тушью ресницы, а губы выделила яркой помадой. Освежилась дорогими духами за ушком, надела новое нижнее белье, блузку с юбкой, новые туфли на высоких каблуках и вышла из дома.

Нина быстро шла к метро, цокала каблуками об асфальт и ловила на себе похотливые взгляды мужчин. В очень короткой белоснежной юбке, светлой, обтягивающей красивые груди блузке ей было немного не по себе — так сексуально она давно не одевалась. Хотя ей было чертовски приятно, что на нее обращают внимание, что от вида ее длинных, тренированных ног мужики столбенеют. Что ее вздрагивающие при каждом шаге упругие, прекрасной формы груди, с просвечивающими сквозь тонкую белую ткань коричневыми сосками, будоражат их похотливое воображение.

У Нины уже больше двух месяцев не было секса, а без мужчины она была готова на стенку лезть. Она поругалась со своим возлюбленным и решила ни сексуальных, ни дружеских отношений с ним не продолжать. Он относился к ней хорошо, но, как ей казалось, несерьезно.

Они учились вместе, и у нее были на него виды в плане создания семьи, но он не разделял Нининого оптимизма и пока жениться не собирался. Из-за этого у Морозовой зрело недовольство, она как психолог несколько раз высказывала ему все, но он как психолог умело уходил от ответа, отшучивался и разбавлял вопрос заявлениями типа «Не время еще, надо утвердиться в жизни, на новом месте работы». В конце концов Нина высказала ему все, что у нее наболело, но уже не как психолог, а как недовольная партнером девушка. Он ответил не столь деликатно, и их продолжавшийся два года любовный роман прервался.

Позже он звонил ей, просил прощения, но у Нины в душе что-то «оборвалось», произошел нервный срыв, она окончательно остыла к нему и решила: «Найду другого». Но его пока не было.

Некоторое время красотка горевала, ходила подавленная, но потом окунулась с головой в работу и отвлеклась от тягостных переживаний.

Когда Максимов предложил ей сыграть роль подружки некоего Сергея, девушка заволновалась — задание ее заинтриговало. Она думала о незнакомце — Сергее, как о том, с кем сможет подружиться, в кого сможет влюбиться, с кем сможет заняться сексом, создать семью и нарожать от него кучу детей.

«И главное, чтобы он был красив как принц и богат как нефтяной король», — определила для себя Морозова. Рай в шалаше ее никогда не устраивал, а после разрыва с малообеспеченным — без квартиры, машины и денег — дружком, которому надо будет долгие годы утверждаться в жизни, она желала только богатого партнера.

Нина была молода, красива, сексуальна и — что немаловажно — умна. А ум у красивой женщины, как считают многие мужчины, — это неизлечимая патология. Они, возможно, не правы, но точно одно — умная и одновременно красивая женщина сама для себя создает кучу жизненных проблем, которые потом старается преодолеть. Но это не у каждой получается. Оттого и стрессы.

У мужчин все по-другому. Если мужчина умный, то на его красоту или некрасоту уже никто не обращает внимания. Смотрят только на то, богат он или нет. Если умный и богатый — то это клад. Но если умен, а денег нет — то ум ставится под сомнение. «Если ты умный — покажи деньги», — гласит поговорка.

Ровно в двадцать ноль-ноль Морозова прибыла по указанному адресу и встала напротив подъезда дома номер пять по Малой Грузинской улице. Запиликал сотовый телефон, она вынула его и ответила. Звонил Сергей Краснов. Он предупредил, что скоро приедет и попросил подождать.

Нина стояла одна на тротуаре, мимо нее проезжали красивые иномарки, и водители с интересом глазели на нее. Такое внимание девушку немного раздражало, и она решила отойти в скверик.

Сергей ехал не спеша, так как времени было навалом и до назначенных Максимовым двадцати одного ноль-ноль оставалось полчаса. Полковник предложил Сергею забрать незнакомку Нину с Малой Грузинской и проследовать с ней к какому-нибудь небольшому, все равно к какому, ресторанчику на Тверской. Там они должны были посидеть немного, попить кофе с мороженым, а потом отправиться в загородный дом Краснова. Чем они там будут заниматься, Николая Ивановича не интересовало. Он так и сказал Сергею. Хотя Леша Фомин в шутку предположил, что знает, чем они там займутся.

В задачу Максимова и его опергруппы входило страховать сыщика на четырех машинах, следовать за ним по пятам, вовремя засечь слежку и предупредить о ней Краснова. Тот должен будет отправиться в свой загородный дом и на строго определенном участке шоссе разогнаться на «Мерседесе» до скорости в двести километров в час и ехать так две минуты. Потом он может сбросить скорость. Когда преследователи поймут, что их план со взрывом кислотной бомбы не удался, они, наверное, попробуют перейти к запасному варианту — прямому устранению объекта. В момент нападения их и должна арестовать спецгруппа. Но когда и как это произойдет — не знал никто. Ни Максимов, ни Фомин, ни Краснов, ни, естественно, Нина.

Сергей был готов к нападению, взял с собой пистолет и поместил его в подмышечную кобуру. Теперь он ждал удобного случая, чтобы предупредить девушку о подстерегающей их опасности. Уповал на то, что он и оперативники окажутся проворнее киллеров и скрутят их раньше, чем те расстреляют парочку.

Сергей знал тот участок дороги, где ему придется ускоряться, и мысленно просчитал все свои действия. Его немного нервировало то обстоятельство, что он работал вглухую и вслепую, а связаться с Максимовым или Фоминым мог только по сотовому. К тому же шеф попросил их в салоне о деле не говорить, а болтать только на отвлеченные темы.

Краснов приехал на Малую Грузинскую, остановился возле дома номер пять, но агентки полковника не увидел. Он осмотрелся и уже решил вылезти, как вдруг из кустов вышла очаровательная, сексуальная красотка и направилась к его машине. Сергей аж рот открыл от удивления и не сводил взгляда с приближающейся дамы.

«Неужели теперь в МУРе такие служат, — подумал он. — Шеф сказал, она психолог. Вот это да. Секс-бомба какая-то. Хорошо я в дело ее взял, а не секретаршу Таню. С той было бы неинтересно».

Сыщик протянул руку и открыл правую дверцу. Нина с трепетом взялась за ручку, распахнула ее пошире, поставила красивую ногу в белой туфельке в салон, прогнулась в пояснице, отклячила попку и уселась в кресло. Когда залезала, ее и без того короткая юбка задралась, и белоснежные трусики манящим треугольником мелькнули перед взором Сергея. Он поласкал похотливым взглядом ее бедра, талию и прекрасную грудь, а когда она устроилась, перевел взгляд на милое личико.

— Привет, — смущаясь, произнесла Нина и захлопнула дверцу.

— Привет, хорошая моя, — Краснов обвел девушку масляным взором с ног до головы.

Будучи психологом, красотка сразу поняла, что перед ней бабник. Сначала Нина немного смутилась, но потом мысленно плюнула на все приличия, оправила юбку, положила ногу на ногу и вопросительно, с улыбкой взглянула на мужчину.

Тот еще раз оценил Нину, потом набрался наглости, приблизился к ней, обнял за шею и смачно поцеловал в алые губки. От его неожиданных действий девушка окаменела и не в силах была пошевелиться. Она лишь приоткрыла рот и замерла, ожидая, что будет дальше. А Сергей просунул язык между ее губами и стал настойчиво ласкать полость ее рта. Морозова застонала, зарделась, мгновенно расслабилась и погрузилась в сладкую пелену любовной истомы. Она почувствовала, как в ней начинает разгораться нестерпимый похотливый огонь, способный распалить чувства, помрачить разум и подтолкнуть на необдуманные поступки. Он сжигает дотла, оставляя только похоть и разврат, возносит на вершину сексуального наслаждения.

А Краснов, недолго думая, коснулся пальцами упругой груди и начал ее нежно гладить. От его ласк сосок взбух, стал твердым, а девушка застонала сильней.

«А она голодная, ох какая голодная и хочет…» — подумал он и стал настойчивее возбуждать партнершу. Положил руку на прелестное бедро и двинулся в промежность. Коснулся ткани трусиков и ощутил под ними теплые пухлые половые губы. В мгновение ока его рука оказалась между кружевами и телом, а пальцы стали вдвигаться в восхитительную влажную вагину.

Когда он ввел в нее средний палец, девушка вздрогнула и застонала, обхватила Сергея за шею и впилась в его рот жадным, не терпящим промедления поцелуем. Их языки сплелись в стремительном танце, а чувства и мысли слились в едином сексуальном порыве.

Так продолжалось некоторое время, но Нине показалось, что прошла вечность. Но вот в сознании Краснова возникла мысль о том, что надо либо развивать любовные ласки и переходить к половому акту, либо пора отступать. Здравый смысл с огромным трудом возобладал над страстной похотью, что не всякий раз бывает, и остудил жар молодых, жаждущих любви тел.

Сергей вынул руку из промежности девушки, отстранился, а Нина осталась сидеть с открытым ртом, закрытыми глазами и с выражением необычайного наслаждения на лице. Она была готова отдаться мужчине прямо на кожаном сиденье его «Мерседеса». А какая девушка этого не хочет? Он сильно возбудил ее, половые губки набухли, прелестный бутон взмок и через минуту подобных ласк красотка могла бы с криком кончить, но партнер остудил ее пыл и вернул к реальности.

— Милая, хорошая моя, еще раз здравствуй, — тихо произнес он и поцеловал ее в щеку. Нина открыла глаза, осмотрелась и виновато улыбнулась. В ней возникло чувство стыда за то, что она своей волей не смогла обуздать прилив похоти, поддалась на развратные ласки незнакомого мужчины и, можно сказать, отдалась ему. Совестливость — хорошее качество, но когда его слишком много, оно мешает нормально жить.

— Ниночка, — дружелюбно сказал Краснов и приставил палец к губам, — куда поедем?

— Не знаю, куда-нибудь, — прошептала она и оправила задравшуюся юбку. Она чувствовала некоторый дискомфорт от того, что пальцы мужчины сдвинули вбок ее трусики и они стали резать нежную кожу. Ехать так она не могла и поэтому ей пришлось на глазах у Сергея запихнуть руку под юбку и поправить трусики. Краснов все понял, улыбнулся и как настоящий джентльмен отвернулся.

— Тогда давай кофе попьем, — предложил он, включил двигатель, лихо развернулся на дороге и поехал в сторону Тверской. Проследовал мимо стоящей у тротуара новенькой темно-синей «Ауди-4» и повернул на Большую Грузинскую. А в это время сидящие в той самой иномарке мужчины наблюдали за Сергеем. Это были киллеры и было их двое. Одного звали Гарик, а другого Блэк.

— Давай за ним, — сказал Блэк. Сидящий за рулем полноватый, белобрысый Гарик завел мотор и не спеша поехал за «Мерседесом».

Это они по приказу Шалого установили в него маячок и кислотную бомбу, а затем день и ночь пеленговали его с помощью специальной аппаратуры, установленной в снимаемой ими квартире. Но за это время перемещений маячка, а значит, и машины они не заметили и о том, что «мерин» обследовали оперативники МУРа, киллеры не знали.

Как только в восемь часов вечера маяк начал быстро перемещаться по городу, они сели в машину и помчались за ним. Через полчаса он привел их на Малую Грузинскую улицу. Они остановились поодаль и увидели, что в «Мерседес» села сексуальная красотка.

Киллеры также оборудовали машину Краснова микрофоном и прекрасно слышали, о чем говорят Сергей и Нина. Когда Краснов поехал, убийцы двинулись следом. Но они даже не догадывались, что за ними установлена слежка и четыре машины с оперативниками сели на «хвост» им самим.

— Далеко от них не отрывайся, а то микрофон короткого действия, — произнес Блэк. — Не услышим, о чем они там болтают.

— А он ее трахнуть хотел, — усмехнулся Гарик. — Слышал, как она стонала?

— Нет, в машине неудобно, может, просто за пи… потрогал.

— В любом случае, ему недолго осталось баб мацать.

— Точно. — Киллеры весело загоготали.

Страницы: «« « ... 56789101112 » »»