Хью Лори: От «Дживса и Вустера» до «Доктора Хауса» Банко Энтони

Глава 3

«Всадник у ворот зари»

Одно из преимуществ того, что тебя считают самым классным и сексуальным телевизионным доктором со времен Джорджа Клуни, заключается в том, что, когда Хью не приходится работать по шестнадцать часов в день на площадке, он может отдаться своим увлечениям – и давним, и только что обретенным.

Мотоциклы он обожал столько, сколько себя помнил. Получив работу во втором сезоне сериала, Хью тут же купил себе любимый мотоцикл, о котором давно мечтал: двухцилиндровый «триумф-бонневиль» с двигателем 790 см.

«Я уже больше тридцати лет езжу на мотоциклах. Я начинал в десять лет с двухтактного мопеда и гонял на нем по полю. А теперь это делают мои дети. Не могу сказать, что многому в жизни научился, но уж как управлять мотоциклом я знаю отлично».

«Триумф» – это британский мотоцикл. Первая модель сошла с конвейера в Ковентри, Западный Мидлендс, в 1902 году. Мрачный облик тут же обеспечил ему культовый статус. Эту машину седлали многие знаменитости всего мира. «Т100» был у Джеймса Дина. Марлон Брандо водил «Тандерберд» в фильме «Дикарь», а Стив Маккуин на «Т110» сумел скрыться от целой немецкой армии в картине «Большой побег».

«Триумф-бонневиль» Хью – это копия классического мотоцикла, который выпускался в 60-е годы. В 1959 году его называли «лучшим мотоциклом мира», и Лори убежден, что это справедливо и сегодня. Свое название он получил после того, как на модифицированной модели был побит мировой рекорд скорости (193 мили в час) на соляных отмелях Бонневиль в штате Юта. Это произошло за несколько лет до начала массового выпуска.

«Я не могу жить без него. Это потрясающая, чувственная машина», – говорит Хью.

Конечно, с таким банковским счетом, как у Хью Лори, можно легко позволить себе и более дорогую машину, и какое-то время актер об этом подумывал. «Я смотрел сериал про байкеров, и там показывали японского конструктора мотоциклов Синью Кимуру. Уже через секунду становилось ясно, что он гений. Его мотоцикл стоил 26 тысяч долларов. Я подумал: «Я не могу себе этого позволить». А потом подумал: «А для чего тогда я занимаюсь этой работой?» И все же я не стал его покупать. Внутренний голос сказал, что я не должен покупать себе игрушки».

Честно говоря, он мог бы купить себе три «триумфа» за цену одного среднего «харлея». «Я не собирался водить «харлей», а в Америке это единственный достойный вариант. Тут можно ездить на чем-то британском или американском, а я никогда не ездил на американских мотоциклах. «Харлей» медлителен, стоит дорого, на нем неудобно огибать углы, и останавливается он неважно. Он напоминает мне витрину «Хэрродса» в Рождество». Мотоцикл нужен Хью для езды, а не для любования. «Всем нам приходится принимать решения. Остаемся ли мы верны своей марке или превращаемся в коллекционеров? А я всегда был настроен против коллекционирования».

Несмотря на то, что Хью – опытный мотоциклист, известие о том, что новая и самая знаменитая звезда водит такое опасное средство передвижения, очень обеспокоило руководство студии. Хотя Хью знает, что начальство нервничает, он уверен, что в глубине души это им нравится. Впрочем, он с улыбкой объясняет, что как никто другой заинтересован в том, чтобы не свалиться и добраться куда нужно в целости и сохранности. «К счастью, я подписал контракт до того, как кто-нибудь увидел шоу, поэтому их не беспокоило, грохнусь я или нет. Надеюсь, их не слишком волнует то, что я, к примеру, езжу на мотоцикле на работу и обожаю носиться по холмам Лос-Анджелеса. Но уверяю вас, никто так не заинтересован в том, чтобы я не свалился, как я сам. Это для меня главный приоритет».

На самом деле Хью чувствует себя на мотоцикле гораздо увереннее, чем в машине. «Я вожу мотоцикл куда лучше, чем машину, потому что делаю это чаще и дольше. И теперь, когда они позволяли мне елать это полтора года, им уже трудно сказать: «Теперь сериал настолько успешен, что твоя жизнь нам дорога. Раньше нам не было дела, жив ты или умер».

И все же холодный рассудок подсказывает Хью, что проблема не в его стиле вождения. Он опасается всей остальной Калифорнии. «Они водят огромные машины, но при этом остаются самыми плохими водителями, каких мне только доводилось видеть в мире. Никаких исключений. Я ехал как-то раз со своей женой, Джо. Мы ехали по дороге полтора часа и за это время видели три аварии. Третья машина аж на крышу перевернулась. В Лондоне можно целый год ездить и так и не увидеть трех аварий».

Иногда Хью говорит, что вождение в Лос-Анджелесе подобно компьютерной игре. «Но в отличие от многих, кто сел за руль, я ставлю перед собой одну задачу: добраться туда, куда мне нужно, в целости и сохранности. Большинство людей выпендривается и пытается соревноваться с соседними машинами. Здесь люди врезаются друг в друга, словно это спорт. Для них это игра. Не думаю, что так ведут себя во всей Америке. Это характерно только для Лос-Анджелеса. Зато ездить на работу мне не скучно».

Несмотря на риск, водить мотоцикл под солнцем Лос-Анджелеса – огромное наслаждение. Хью говорит, что он не променяет его ни на что другое. На мотоцикле он каждый день приезжает на студию в половине шестого каждое утро. «Я езжу на работу на мотоцикле, поэтому на мне джинсы, ботинки и коричневая кожаная куртка, которая весит столько же, сколько я сам. Водить мотоцикл – все равно, что летать, – говорит Хью. – Езда пробуждает все твои чувства. Главная прелесть такой поездки в Лос-Анджелесе – это запах. Я еду на работу в шесть утра. Во всех парках и на газонах в три-четыре часа включают спринклерные установки. Аромат деревьев и цветов просто восхитителен. Обожаю ездить по Лос-Анджелесу на рассвете. Это просто прекрасно».

К сожалению, Хью все же попал в одну аварию за время жизни в Лос-Анджелесе, но в небольшую. Ему пришлось наложить пять швов на бровь. «Это случилось во время пилотного сезона, поэтому никто не знал, кто такой доктор Хаус. Все произошло в пятницу, на работу мне нужно было в понедельник, так что работе это не помешало».

Только во втором сезоне зрители увидели Хауса на мотоцикле с классным чехлом для трости вроде настоящей кобуры. «Люди всегда спрашивают меня, как я справляюсь с тем, что Хаус водит мотоцикл. Они страшно удивляются, когда узнают, что я езжу на мотоциклах с двенадцати лет. Я и сегодня езжу каждый день, так что навыка не теряю. Мотоцикл – мой повседневный транспорт, и в Англии, и в Лос-Анджелесе. Продюсеры «Доктора Хауса» знали об этом, когда я подписывал контракт. Сценарист, который придумал для Хауса мотоцикл, тоже байкер. Полагаю, можно сказать, что мотоцикл – это моя двухколесная страсть».

Несмотря на хромоту главного героя, копия «хондарепсол» стала постоянно присутствовать в сериале. Хью, конечно, предпочел бы «триумф», но такой мотоцикл не слишком вписался бы в имидж телевизионного доктора. «Сценаристы решили, что Хаусу лучше ездать на «хонде», – говорит Хью. – Хаус стеснен в средствах, и мы хотели показать, что он выбрал «хонду», потому что она стоит недорого. Если бы Хауса посадили на «триумф», то нужно было бы объяснять, что он выиграл этот мотоцикл в покер. «Хонда» – это спортивный мотоцикл, быстрый, насколько это доступно байкеру. Настоящий мотоцикл из «Всадника у ворот Зари». Демон скорости». Лори считает свой «триумфбонневиль» более спокойным и более практичным. «Кроме того, я не езжу на мотоцикле ради развлечения. Я еду на нем на работу. Я еду туда, куда мне нужно. Мне легко объехать пробки и найти место для парковки. И бензин обходится дешево, – говорит он. – Все должны ездить на «триумфах»!». Хью Лори, как всегда, использует любую возможность, чтобы убедить людей покупать британское!

Мотоцикл Лори уже лишил руководство студии сна. Но этим дело не ограничилось. Хью увлекся еще одним опасным занятием: он решил заняться боксом. Раньше он увлекался бегом трусцой, но скука заставила его искать какое-то другое занятие, чтобы держать себя в форме. «Бег трусцой – очень нудное занятие, – говорит Хью. – Я знаю, что это очень полезно. Когда я не бегаю, то начинаю чувствовать себя плохо. А когда бегаю, то мне становится слишком скучно!»

Потом он познакомился с боксом и теперь по несколько раз в неделю занимается этим видом спорта с инструктором. «Бокс – занятие восхитительное. Почувствовать себя неуклюжим и неловким бывает крайне полезно. Я целую неделю чувствую себя знаменитостью, но все проходит, стоит лишь мне оказаться на ринге с парнем, который знает свое дело. Это ритуальное унижение, урок смирения. Меня могут просто прибить, но мне это нравится. Я занимаюсь боксом, чтобы поддерживать хорошую форму. Кроме того, это полезно для сердца».

Хью признается, что ни на какие успехи в этом виде спорта рассчитывать не может, но другого занятия себе по душе не нашел. «Я обожаю бокс. Я по-настоящему люблю этот спорт. Но моя любовь смешивается со страхом. Не со страхом физического страдания, потому что если не заниматься этим профессионально и не получать много ударов в голову, тебе ничего не грозит. Я испытываю страх унижения, унижения, полагаю, своей мужественности. Сомнение в собственной мужественности – тяжелое испытание. Но в боксе есть и что-то еще. Я снимаюсь в телевизионном сериале, восемь месяцев занимаюсь одним и тем же. Замечательно пережить нечто совершенно иное, выйти на ринг на три минуты и почувствовать, что время остановилось. Вы не поверите, как долго тянутся три минуты, когда находишься на боксерском ринге. Если бы мы и в обычной жизни могли жить так напряженно, как в эти три минуты, то наша жизнь длилась бы десять тысяч лет. Мне нравится это ощущение».

Хотя Хью – новичок в мире бокса, он говорит, что это самое трудное занятие из всех, какими он занимался в жизни. Но оно стоит всех страданий и пролитого пота. «Нанести хороший удар так же трудно, как сделать хороший бросок в бейсболе или хороший удар в гольфе. Но те, кто занимается бейсболом или гольфом, не получают от соперника ударов в лицо. Должен сказать, что в боксе это – самое острое ощущение».

Хью занимается в голливудском спортивном зале и говорит, что делает это, потому что «хочет жить на полную катушку». Теперь он понимает, насколько сложен этот спорт. Он часто ходит на профессиональные бои и порой берет с собой сына. «Не знаю, пытаюсь ли я утвердить свою мужественность, но в боксе меня что-то привлекает. Мне нравится смотреть, как мужчины испытывают себя. А когда испытание закончено, в зале устанавливается странная, необычная атмосфера, возникает ощущение товарищества».

Конечно же, Хью не собирается заниматься боксом профессионально. «Не уверен, что смог бы выдержать удар в настоящем боксерском поединке. На прошлой неделе мы тренировались. В спарринге интересно определить эмоциональный барьер, который нужно преодолеть, чтобы ударить другого человека. Прикладываешь все усилия, чтобы не дать ему ударить себя, чтобы блокировать самые разные технические приемы. Но потом наступает момент, когда упускаешь шанс нанести удар. Мешкаешь, потому что в нашей культуре не принято бить других людей. Бокс помогает преодолевать барьеры. Это просто приходится делать. Самое интересное в боксе – это чистая наука. Людям, которые не понимают этого спорта, кажется, что двое мужчин просто топчутся на ринге. Но на самом деле это не так».

Хью прекрасно понимает собственные возможности. Кроме того, карьера весьма сдерживает его боксерский энтузиазм. От лица зависит его судьба. Он вынужден заниматься тем, что называет «девчачьим боксом». Те м не менее бокс ему все равно нравится. Занятия прочищают разум – если только ему кто-нибудь не врежет и тем самым не положит конец актерской карьере. Десять месяцев работы над «Доктором Хаусом» пролетают, как одно мгновение, но три минуты на ринге кажутся вечностью. Хью шутит, что единственными достойными противниками для него должны быть маленькие дети. «Это заметно повысило бы мои шансы на победу. Им должно быть лет по пять, не больше».

Может быть, в будущем и Хаус наденет боксерские перчатки или устроит спарринг с кем-нибудь в благотворительных целях.

Еще одна страсть Хью тоже нашла свое отражение в сериале. Хью часто называет себя «несостоявшимся музыкантом», но тут же добавляет, что музыка – это единственное занятие, в которое он может погрузиться целиком, забыв обо всем. «Я могу сесть за рояль и провести за ним минут пять, но когда я смотрю на часы, то оказывается, что уже три утра».

Музыка играет важную роль и в его семейной жизни. Сам Хью играет на гитаре и рояле, его сыновья – на саксофоне и ударных, а дочь – на кларнете. Это очень музыкальная семья.

Тайная мечта Лори – писать музыку и играть в джаз-банде в каком-нибудь отеле вместе с парой других парней. Так он и собирается поступить, когда актерство останется в прошлом. Хью шутит (а может быть, и нет), что группа будет называться «Хью Лори 5», хотя в ней будет всего трое музыкантов. «Я собираюсь создать джазовое трио в стиле Рамсея Льюиса или Херби Хэнкока. Я уже нашел нескольких парней, и мы классно поиграли. Если девушки в обтягивающих коктейльных платьицах захотят прилечь на рояль, это неплохо, но главное – это музыка. Это единственное, в чем я абсолютно убежден. Я знаю, я просто знаю, что музыка сделает меня невероятно счастливым».

В прошлом, когда снималось «Шоу Фрая и Лори», Хью играл на клавишных в группе, которая исполняла музыку в стиле соул и R&B. В группу входили Ленни Генри и жена Бена Элтона Софи. Некоторое время с ними играл Эдриан Эдмондсон из «Молодых», но потом из-за музыкальных разногласий он покинул группу. Группа называлась Poor White Trash, а потом Little Big Horns.

В то время выступления музыкантов встретили самую положительную реакцию со стороны прессы и сверстников Хью. «Это был ужасный кризис среднего возраста. Вместо того чтобы отрастить конский хвост и начать спать с секретаршей (правда, у меня не было секретарши, с которой я мог бы спать), я стал исполнять блюзы».

Хью вызывал такой смех, когда изображал звезду рок-н-ролла, что даже говорил: «Мне следовало бы для начала выступить с Пэтси Кенсит». Хью с удовольствием вспоминает буйные вечеринки после выступлений. «Порой после выступления мы дурачились и втаптывали печенье в гостиничные ковры!»

И все же для членов группы такие выступления были не просто хобби или способом развлечься. Они относились к музыке серьезно и исполняли очень интересные вещи. В марте 1997 года группа выступила на телевидении. Затем группа еще более повысила свой статус, дав два концерта на Эдинбургском театральном фестивале в августе 1997 года. Концерты прошли с большим успехом.

В 1998 году Ленни Генри так говорил о группе Poor White Trash в Интернете: «Я участвую в группе Poor White Trash и Little Big Horns. Мы выступаем перед друзьями и коллегами. Иногда, когда нам что-то удается не слишком хорошо, мы играем это только для себя. Я пою, Хью Лори играет на клавишных. У нас есть духовые из Level 42, программист из Then Jericho, ударник из The Spice Girls и пара отличных певиц на подпевке. Мы классные, мы играем и потеем, а люди танцуют и веселятся до упаду. Но это всего лишь увлечение. Мне поздновато становиться поп-звездой… Мы – соул-группа, и делаем свое дело неплохо».

Они исполняли и классические хиты, такие как Soul Man и Mustang Sally. Ленни говорит, что его жена, известная комедийная актриса Дон Френч, считает их занятие просто шуткой. «Миссис говорит, что это все проявление кризиса среднего возраста. Но мне нравится петь и хочется сделать что-то клеевое, – добавляет Ленни. – Мы часто собираемся вместе, играем, едим сэндвичи, пьем пиво и веселимся».

Не так давно, уже в Штатах, Хью выступил с лос-анджелесской благотворительной группой Band From TV. Эта группа была образована, когда актер Грег Грюнберг понял, что их выступление в «Доме Блюза» в присутствии множества знаменитостей вызвало большой интерес. Он понял, что такие выступления открывают широкие возможности для благотворительности, и пригласил других актеров, обладавших музыкальными способностями. Увидев один из эпизодов «Доктора Хауса», Грег сразу же поинтересовался, не хочет ли Хью Лори поучаствовать в его группе.

«У моего старшего сына эпилепсия, – говорит Грег, – и я считаю, что наша группа – отличная возможность собирать средства для Национального фонда борьбы с эпилепсией. Со мной вместе выступают те, кто участвует в самых популярных телевизионных передачах и сериалах. Мы сумели достучаться до наших поклонников и убедить их в том, что нужно поддерживать такие важные организации».

То, что начиналось как любительское музицирование в кругу друзей, превратилось для Грега Грюнберга и его звездных друзей в серьезное занятие. Они дают рок-концерты на различных площадках и направляют собранные средства на благотворительность. В 2006 году группы выступила на 58-й церемонии вручения премий «Эмми».

В группе Грега Грюнберга выступают очень известные актеры, в том числе сам Грег (ударные), ветеран телевизионных сериалов и звезда «Героев»; Джеймс Дентон (гитара), который снимается в популярнейшем сериале «Отчаянные домохозяйки»; Боб Гини (вокал), игравший в игровом шоу «Холостяк» и продолжающий сниматься в телевизионных сериалах; Адриан Пэсдер из «Героев» и «Отчаянных домохозяек»; Скотт Граймс из «Американского папочки» и «Скорой помощи»; а также известные музыканты Крис Келли, Барри Сарна, Джон Сарна, Крис Мостерт и басист Брэд Сэвидж.

Хотя все члены группы – талантливые актеры, их музыкальные таланты не уступают актерским. Они буквально живут рок-н-роллом и веселятся от души. Но в то же время они исполняют серьезный рок-н-ролл и собирают большие деньги. «Профессиональным музыкантам нужно много репетировать, а музыкантам-любителям приходится репетировать вдвое больше, – говорит Хью. – В последнее время у меня не хватает времени на любительство. Я ненавижу ощущение, когда добираешься до конца песни и только тогда понимаешь, что это была за песня и в какой тональности ее следовало играть. Справиться с этим нет никакой возможности».

В сериале «Доктор Хаус» группа Грега Грюнберга исполнила классический хит группы «Роллинг Стоунз» Yo u Can’t Always Get What Yo u Want. Музыканты часто выступают на благотворительных концертах, посвященных самым разным событиям. В 2007 году они выпустили целый альбом Hoggin’ All the Covers.

«Я чувствую себя настоящим мастером на все руки – я умею все и ничего. Я могу заниматься массой разных вещей, но не добился совершенства ни в одном занятии. Я немного играю на рояле, но не могу играть, как доктор Джон или Генри Батлер. Я – актер, но мне хотелось бы хотя бы приблизиться к Аль Пачино. Я умею все понемногу. Поразить я могу лишь количеством навыков. Я ничего не умею делать достаточно хорошо, поэтому я занимаюсь многим и надеюсь, что количество отвлечет внимание от недостаточно высокого качества. Похоже, в этом и заключается мой план».

«Я боюсь счастья, потому что не знаю, что будет потом. Сказать «я достиг чего-либо» или «я осмотрелся и понял, что моя жизнь меня удовлетворяет» для меня равносильно смерти».

Хью Лори

Глава 4

«Жизнь вне этого пузыря»

Вжизни за все приходится платить, в том числе и за успех. Для Хью эта цена – одинокая жизнь в Лос-Анджелесе, вдали от тех, кого он любит больше всего на свете.

С самого начала сериала перед актером встала проблема – следует ли срывать с места свою жену Джо, дочь Ребекку Августу Лори и сыновей Чарльза Арчибальда Лори и Уильяма Альберта Лори и перевозить их к месту своей работы.

Хотя сам Хью утверждает обратное, он далеко не глуп. Он отлично понимает, что дело его жизни – вещь очень противоречивая и нестабильная. Карьеры здесь рушатся в мгновение ока, стоит лишь студии погнаться за более высокими рейтингами. «Я постоянно волнуюсь. Я не религиозен и не суеверен, но меня постоянно терзает некое ощущение, что за жизненный комфорт и удовлетворенность непременно придется платить. Вот почему я не хочу, чтобы моя семья жила здесь. Стоит лишь нам пустить корни, как все рухнет».

После успеха первого сезона Хью и его родные решили притвориться, что это всего лишь очередная работа, и встречаться по мере возможности. Когда выдается свободное время, Хью летает домой, а то и вся семья отправляется в Лос-Анджелес.

Хотя практически все члены съемочной группы давно арендовали большие дома, Хью большую часть времени проводит в отеле. Он считает, что все они сошли с ума. Ему кажется, что обосновываться обстоятельно на несколько месяцев – большая глупость. Он в буквальном смысле слова живет на чемоданах, ожидая, что вот-вот в дверь кто-нибудь постучится и объявит, что все кончено. Но до сих пор никто так и не постучал.

«На самом деле это очень трудно, – говорит Хью. – Нам приходится много ездить. Когда у меня случается возможность, я отправляюсь к ним, а иногда они приезжают ко мне. Но это очень тяжело. Знаете, если бы это произошло десять лет назад, когда мои дети были еще маленькими, все было бы гораздо проще – достаточно было бы просто забрать их из одной школы и перевести в другую. Но они уже подростки, у них своя жизнь. Было бы жестоко сорвать их с места и заявить: «Собирайтесь, у вас начнется новая жизнь вместе со мной, но я буду видеть вас час в неделю». Даже когда они иногда приезжают в Лос-Анджелес, я не могу уделять им много времени».

Чем дольше продолжается сериал, тем больше утомляют Хью долгие трансконтинентальные перелеты. «Перелеты становятся все длиннее, – говорит он. – Обычно я успевал посмотреть пару фильмов. Теперь же, как только я оказываюсь в самолете, меня охватывает нетерпение. Это чудовищное расстояние».

Как любой хороший отец, который проводит вдали от семьи так много времени, Хью отлично понимает, что многое упускает. «Когда я уезжал, мой старший сын носил мой размер, а теперь он уже, наверное, член кабинета министров», – шутит актер.

Но ни напряженное расписание, ни огромное расстояние не мешает Хью общаться с родными каждый день или хотя бы пару раз в неделю – по телефону или по интернету. Хью очень радуется возможности поговорить на родном языке, прежде чем снова вернуться к американскому акценту и отправиться на работу.

«Очень тяжело жить вдали от семьи, в чужом городе, не разбирая чемоданов. Это под силу не каждому, но моя цыганская натура помогает с этим справляться. Я – отец на расстоянии, и это очень сложно. Мои дети – подростки, они входят в очень интересный период жизни. Мы разговариваем каждый день. Я подключил к компьютеру маленькую видеокамеру, чтобы мы могли видеть друг друга. Я говорю, чтобы они ели брокколи и вовремя ложились спать, а они не обращают на мои слова никакого внимания. При любой возможности они приезжают ко мне, а я – к ним. Мы изо всех сил стараемся провести это время наилучшим образом».

Роберт Шон Леонард, который играет доктора Уилсона, с симпатией относится к поведению друга. «Его семья находится в тысячах миль от него, а он здесь притворяется американцем. Этот сериал – все, что у него есть. Он очень одинок. Каждый раз, когда я его вижу, то удивляюсь, как ему это удается. Его герой настолько склонен к саморазрушению, что я беспокоюсь за него – не только за то, что он несчастлив. Я боюсь, как бы он с собой чего не сделал».

Конечно, при таких заработках Хью спокойно (но эгоистически) мог бы просто возить семью туда-сюда. Но он знает, что все не так просто. Он старается поступать так, как будет лучше для жены и детей. Переезд в Лос-Анджелес заставил бы их бросить родных и друзей и жить вместе с отцом, который работал бы по шестнадцать часов в день.

Все понимают, что подобная жизнь мало чем отличалась бы от жизни в тысячах миль друг от друга. Видеться удавалось бы в лучшем случае час в неделю. «Они могли приехать сюда, но детям пришлось бы идти в новые школы, у жены не было бы знакомых, и они все равно не видели бы меня. Я всегда на площадке. Я не был к этому готов, но у меня нет никакой жизни вне этого пузыря. Я нахожусь здесь с раннего утра до поздней ночи. Иногда съемки заканчиваются где-то между полуночью и четырьмя часами утра. И потом я просто падаю в постель. Это не жизнь. Я чувствую себя нефтяной вышкой. Я ни секунды не жил голливудской жизнью. Я даже джакузи не видел».

Понимая, насколько тяжела и порой одинока жизнь актера, Хью часто восхищается другими, кто ведет такую жизнь очень долго. «Я остаюсь просто без сил, а вокруг меня отличные люди и у меня ужасно интересная работа».

Возможно, из-за этого люди замечают, что на площадке Хью выглядит несчастным и мрачным, несмотря на все премии и восторги. Он говорит, что все могло бы быть еще хуже. Но Хью повезло с женой, которая отлично справляется и с отцовскими обязанностями тоже. Благодаря ей семейная жизнь протекает нормально и по мере возможности гладко. Хью всегда сравнивает свою ситуацию с жизнью тех, кому повезло не так, как ему, и это его успокаивает.

«Как-то раз я встречался с парнем, который служил на ядерной подводной лодке. Ему нужно было подписать кучу документов, в которых говорилось, что даже если в его семье произойдет нечто ужасное, он не сможет вернуться домой. Вопрос стоял только лишь о том, хочет ли он узнать об этом ужасном или нет. С его другом такое случилось, но он не знал об этом, пока не вернулся из похода. Мне, по крайней мере, такое не грозит. Я знаю, что, если что-то случится, я всегда смогу вылететь домой».

Но Хью отлично понимает, что без семьи он мог бы просто замкнуться и погрузиться в бесконечную жалость к самому себе. «Без них я просто схожу с ума не реже, чем раза три в неделю, – говорит он. – Это проявляется по-разному. Знаете ли вы человека, который умеет удерживать мячик на кончике трости? То, что я так далеко от детей, меня очень беспокоит, но мои дети очень щедры. Конечно, они же англичане и со всеми психологическими травмами будут разбираться не раньше сорока».

Сериал продолжался и не собирался заканчиваться. Постепенно всем, даже таким пессимистам, как Лори, стало ясно, что далее жить в отеле невозможно и нужно какое-то постоянное жилье. После того, как стало ясно, что предстоит еще несколько сезонов, Хью решил прекратить «бродить по «Шато Мармон», как привидение» (по выражению Шора), и купить себе дом на Голливудских холмах.

Говорит об этом он неохотно. «Да, я пустил корни – но только как в цветочном горшке. Моя семья по-прежнему живет в Лондоне, но я в конце концов смирился с тем, что «Доктор Хаус» – это довольно постоянная работа. В первые годы я убеждал себя, что все вот-вот кончится. Ведь ничто не длится вечно. На моей стороне была обычная статистика. На телевидении ничто не длится долго. Но я просчитался».

Хью не считает, что Лос-Анджелес – не то место, которое можно считать домом. «Никто не считает этот город домом. Даже сами американцы. Сюда приезжают за горшком золота, чтобы «осуществить проект» или сделать деньги. Никто не собирается жить здесь до самой смерти. Никто и не живет. Мне кажется, что это противозаконно».

Впрочем, человек, который вырос в пресвитерианской семье, под серым, холодным небом, с которого постоянно льется дождь, признается, что ему нравится Лос-Анджелес, хотя порой он чувствует себя здесь, словно на сафари в окружении разнообразных экзотических животных. «Лос-Анджелес держится на оптимизме, энтузиазме и лести. Думаю, здесь можно даже немного полениться. Я не раз слышал, что в этом городе можно провести лишь несколько лет, прежде чем окончательно свихнешься. Здесь так солнечно – во всех отношениях: и в прямом, и в социальном, и в профессиональном!»

Этот город являет собой полную противоположность холодному, влажному миру, в котором Хью собирался провести всю свою жизнь, натягивая по утрам чуть влажные шерстяные свитера. «Мне на самом деле нравится Лос-Анджелес. Отчасти потому, что все твердили, что мне этот город не понравится. Так всегда бывает, когда тебе говорят, чего ожидать. Мне говорили: «Лос-Анджелес – самое ужасное место на свете. Ты там свихнешься. Ты и месяца там не продержишься. Ты сойдешь с ума – там же все абсолютно поверхностные. У этого города ужасная репутация, о которой знают даже американцы. Это безумный мир кокаина, джакузи, софитов и алчности». Поэтому я был поражен тем, насколько заурядным, в прямом смысле слова, оказался Лос-Анджелес. Это нормальный, напряженно работающий и очень функциональный город».

Хью привлекает энергия и жизненная сила Лос-Анджелеса и американцев в целом. Но в то же время он не перестает повторять, что этот город в сравнении с остальным миром напоминает ему гигантскую автозаправку.

Конечно, он скучает по дому, особенно по британской причудливости, погоде и мрачным домам. Даже по британской жестокости. «Британцы – очень жесткие люди. На них тяжело произвести впечатление. Они очень резки друг с другом, но мне это нравится. Не хочу сказать, что британцы более честны, просто не нужно питать на их счет никаких иллюзий».

И это подтверждается сериалом «Доктор Хаус». По мере того, как сериал приобретает все новых и новых поклонников во всем мире, в Великобритании он практически не пользуется успехом, что кого-то удивляет, а кому-то кажется совершенно естественным. Хью считает британцев – нацией профессоров Хиггинсов, которых ужасно раздражают любые лингвистические ошибки.

«Наш сериал совершенно не похож на «Черную Гадюку», – говорит Хью Лори. – Возможно, поэтому он не так популярен в Британии, как в других странах. Люди все еще считают, что я выпендриваюсь, и поэтому им сложно это принять». Любого актера, который отправился за границу, чтобы заниматься своим делом, британцы считают предателями. Впрочем, речь идет не только об актерах. Той же изоляции на протяжении многих лет подвергался футболист Дэвид Бекхэм.

«В нашей стране это достойно осуждения. И тому есть прекрасный пример: Питер Кук и Дадли Мур. Оба были фантастически талантливы, но Питер остался в Лондоне, а Дадли уехал. Поскольку он уехал и поселился в солнечной Калифорнии, все считали, что он заключил сделку с дьяволом и взамен своей бессмертной души получил прекрасных блондинок, пляжи, солнце и «феррари». Питер же демонстрировал типично английский темперамент, который британцы так ценят. Мура все считали предателем».

Хью вернулся в Великобританию, чтобы вместе с семьей отметить важное событие в своей жизни. 23 мая 2007 года 47-летнему актеру в Букингемском дворце вручили орден Британской Империи 4-й степени за заслуги в актерском мастерстве. Награду вручала королева Елизавета II. Это было абсолютно невероятное событие. Хью жалеет только о том, что до этого дня не дожили его родители. Дети Хью были счастливы. Судя по всему, ему наконец удалось добиться главной цели в жизни – сделать так, чтобы дети его не стеснялись.

Неудивительно, что такого известного актера, как Лори, часто спрашивают, хочет ли он, чтобы его дети тоже занимались шоу-бизнесом (обычно этот вопрос задают сразу после другого – вы все еще страдаете от депрессии?). Хью отвечает, что он не дает детям советов, но они уже сами сделали свой выбор и познакомились с этим миром. «Им нравятся уроки актерского мастерства, хотя я думаю, что им понравится все, что не связано с математикой», – говорит актер. Чарли еще в младенчестве поучаствовал в «Шоу Фрая и Лори» в последнем скетче эпизода «Особая команда». Он исполнял роль крошки Билли, которого Стивен и Хью допрашивали, «чем это он занимался», всячески оскорбляли и называли очень гадким мальчиком. Ребекка в возрасте пяти лет сыграла Вивьен Беринг в фильме «Эпилог». «Мой младший сын, Билл, пробовался на роль в одном из фильмов о Гарри Поттере. Но ему было всего десять лет, и он оказался слишком мал для этого. Должен признаться, что я узнал эту новость с облегчением», – говорит Хью.

Хью Лори пытался привить своим детям любовь к спорту с самого раннего возраста. Ему хотелось, чтобы его сыновья стали профессиональными крикетистами, а он сам смог бы сидеть и целыми днями наблюдать за их игрой. «Я всегда утешаю своих детей, когда они терпят неудачу. Я в восторге от их успехов, – говорит Хью. – Впрочем, состязательность их не слишком привлекает». Сам же Лори очень активно болеет за сына, когда тот играет в регби. «Впрочем, я еще не дошел до той стадии, когда набрасываются на судью».

Хью тут же сообщает, что до сих пор все трое его детей доставляли ему только радость. Они – его гордость. «Может быть, в отдаленности от семьи есть свои преимущества. Жене приходится гораздо чаще меня ругаться с детьми». А о воспитании своей единственной дочери Хью говорит так: «Девочки – существа сложные. Руководство по пользованию девочками состоит из 800 страниц, при этом главы 14, 19, 26 и 32 попросту отсутствуют. Кроме того, такое руководство плохо переведено, и его трудно понять. Наша дочь Ребекка все еще мала, так что у нас все впереди. Девочки куда сложнее мальчиков. Да и вообще мы, мужчины, существа примитивные».

Несмотря на полную занятость в «Докторе Хаусе», Хью ухитряется выкраивать время и для других фильмов. В 2008 году он принял участие в фильме «Короли улиц» режиссера Дэвида Айера. Киану Ривз играл детектива Тома Ладлоу, Форест Уитакер – капитана Джека Вандера, а Хью Лори – капитана Джеймса Биггса.

«Короли улиц» – фильм о ветеране полицейском, жизнь которого круто меняется после смерти жены. Ему приходится допрашивать своих коллег и подвергать сомнению саму полицейскую культуру. Джеймс Элрой написал сценарий под влиянием процесса О Джей Симпсона. Сначала планировалось, что фильм будет снимать Спайк Ли, но потом что-то не сложилось. После этого за картину брался Оливер Стоун, но через какое-то время отказался. И тогда проект оказался в руках сценариста «Тренировочного дня» Дэвида Айера. Ему удалось снять очень успешный фильм – в мировом прокате «Короли улиц» собрали 63 миллиона долларов.

Не так давно Хью предложили озвучить трехмерный анимационный фильм «Монстры против Чужих». Хью, который уже озвучивал голубя в британском мультфильме «Валиант», получил роль таракана. «Представляю себе этот сценарий, – говорит он. – «У нас есть таракан. Кому бы поручить эту роль? Точно! Хью Лори!»

Кроме этого, в озвучании участвовали Риз Уизерспун, Сет Роджен, Уилл Арнетт, Райнн Уилсон, Кифер Сазерленд, Стивен Колберт и Пол Радд.

История начинается с того, что метеорит, залетевший из далекого космоса, попадает в молодую женщину Сьюзен Мерфи (Уизерспун), и она превращается в гигантского монстра. Правительство похищает ее и перевозит в секретную лабораторию, где она встречается с другими монстрами, которых свозили сюда годами. Когда Земле начинают угрожать ужасные пришельцы, команда монстров приходит на помощь и спасает мир от неминуемого уничтожения.

Хью озвучивает одного из монстров, доктора Таракана, блестящего, но безумного ученого, который в результате неудачного эксперимента превратился в гиганта с головой таракана, способного лазить по стенам. Персонаж Хью помог Сьюзен освоиться в новом мире.

Работа над фильмом продолжалась около 46 миллионов часов, в восемь раз дольше, чем работа над «Шреком». Фильм должен был выйти в мае 2009 года, но потом дату выхода передвинули на март, чтобы избежать конкуренции с «Аватаром» Джеймса Кэмерона.

В первый же уикэнд мультфильм занял первое место, собрав в прокате 59 миллионов долларов, а затем стал третьим по сборам в 2009 году. Всего картина собрала 383 миллиона долларов при бюджете в 175 миллионов. В 2010 году «Монстры против Чужих» номинировался на премию «Энни» в четырех категориях. Эту премию вручает Международное общество анимационных фильмов. В мире мультипликации она считается самой престижной. За озвучание номинировался Хью Лори.

«Доктор Хаус» неуклонно приближается к судьбоносной отметке в 100 эпизодов, а Хью Лори признается, что роль мрачного доктора способствовала избавлению от депрессии. Впрочем, эту часть своей жизни актер предпочитает не освещать. Депрессия, как камень, висит у него на шее, потому что журналисты при любой возможности пытаются что-то об этом узнать. «Лучше мне было держать рот на замке, – говорит Лори. – Я открыл дверь и доверился людям, а потом спустился и обнаружил, что у меня украли телевизор. Теперь мне приходится отвечать на целую кучу дурацких вопросов». Хью не хочет, чтобы его считали человеком, который способен говорить только о том, как он несчастен. На самом деле он убежден в том, что ему невероятно повезло в жизни и работе. «Помню, как в каком-то шоу выступал Мел Гибсон. Его спросили, верит ли он в жизнь после смерти. Гибсон ответил: «Да что вы, я даже в нормальную жизнь-то не верю!». И я подумал: «Подожди-ка! Ты – Мел Гибсон. У тебя миллионы долларов. Ты – красивый парень, у которого есть все, о чем только может мечтать мужчина. И этого тебе еще недостаточно?» Теперь вы понимаете, почему я не люблю говорить о той тривиальной боли, какую испытываю. Я всегда твержу себе: «Ради Бога, Хью! Соберись!».

И снова на помощь другу приходит Леонард, который отлично знает, с какими демонами приходится бороться его коллеге и другу. «Невозможно успешно сыграть такого героя, самому не погрузившись в невыносимые глубины. Невозможно смотреть на то, как счастливый человек играет несчастного. Хью вовсе не мрачен на площадке. Он всегда очень спокоен и общителен. Но в нем есть то, что было в Питере Куке: он умеет превращать несчастье в совершенство».

Одиночество и напряженная работа порой угнетают Хью, но подобные чувства на его месте испытывал бы и любой другой. Хью знает, что он – не самый счастливый человек на нашей планете. Но чем старше он становится, тем сильнее пытается измениться – хотя бы для того, чтобы сделать жизнь окружающих чуточку проще. «Если я не могу справиться с собой, то пытаюсь быть повеселее или хотя бы казаться таким. Я привык притворяться».

Раз в неделю Хью все еще ходит к своему психоаналитику. Так он снимает стресс, связанный с работой в популярном сериале и с оторванностью от семьи. «Я занимаюсь этой работой очень долго. Я ненавижу слово «стресс». Мой стресс не сильнее того стресса, какой переживают люди в Багдаде. Но это мои чувства, и время от времени они меня одолевают. Ситуация становится стрессовой, когда она тебе небезразлична. По-моему, Марк Аврелий как-то сказал: «Если тебя мучает нечто внешнее, то боль связана не с этим внешним, но с твоим отношением к этому. И ты в состоянии в любой момент от этой боли избавиться».

Конечно, для человека, который, как Хью, не любит всеобщего внимания, слава порой бывает мучительна и даже невыносима. Слава – это папарацци, которые следят за каждым твоим шагом, фотографы за каждым деревом, случайные снимки и сплетни. «Раньше на меня обращали внимание только те, кому действительно нравилось то, что я делал, – говорит Хью. – Теперь же на меня глазеют те, кому нет никакого дела, жив я или умер. Им даже хочется, чтобы я умер. Это выводит из себя».

И ситуация ничуть не улучшается, поскольку слава Хью Лори постоянно растет. По данным проведенного недавно опроса, Хью Лори вошел в пятерку самых популярных личностей на американском телевидении, вместе с Опрой и Джеем Лено. «Это явное преувеличение, – говорит он. – Впрочем, мне действительно очень прилично платят. Мой корабль идет на полных парусах, за что я должен быть вечно благодарен». Хью не перестает терзаться чувством вины. Он до сих пор не считает себя знаменитостью. «Это чистый абсурд. Мир шоу-бизнеса сошел с ума». Сам он восхищается не знаменитостями, а «парнями в простых свитерах и с карандашами за ухом, которые умеют чинить всякую механику лучше всех в мире».

Спустя много лет после первого исполнения роли доктора Грегори Хауса Хью все еще не уверен в том, как долго еще сможет играть своего героя и как долго будет продолжаться сериал. Он не перестает думать о мании саморазрушения, которой одержим Хаус. Герой кажется ему человеком, который стоит на подоконнике, пытаясь принять нелегкое решение. «Нужно или прыгнуть или вернуться обратно в комнату. Невозможно стоять на подоконнике 15 лет, потому что зрители попросту закричат: «Ну прыгай же наконец! Сколько можно?!» И мысль об этом мучительна».

Кто знает, что почувствовал бы Хью, если бы сериал завершился завтра? Может быть, он испытал бы облегчение, потому что с его плеч свалился бы тяжкий груз. Даже перешагнув за пятидесятилетний рубеж, он все еще терзается мыслью о том, что до сих пор не нашел верного жизненного пути и нужной профессии. Он понимает, что роль Хауса стала для него счастливым случаем. Многие британские актеры пытались использовать такой случай, но им это не удалось. А он ухватился за предоставившуюся возможность обеими руками.

Многие были бы безумно счастливы, добейся они того, чего смог добиться Хью Лори. Но его мозг устроен по-другому. Он по-прежнему борется со славой, борется с самоуничижением. Он всегда бесконечно критичен по отношению к самому себе. Его стакан всегда наполовину пуст, а не наполовину полон. Хью вспоминает тот день на площадке, когда он впервые ощутил землетрясение. «Мы снимали, и вдруг камера покатилась, и все вокруг зашаталось. Софиты чуть не упали. Мне это понравилось. Мне это ужасно понравилось. Все кончилось очень быстро, и мы вернулись к работе. А что было бы, если бы это оказался конец? Не могу передать вам, как о многом я пожалел! Сколького я еще не успел! Список растянулся бы на миллиард пунктов!»

Может быть, это просто кризис среднего возраста, который переживает большинство мужчин. «Мне хотелось выступать за Англию, покорять Килиманджаро. Мне всегда казалось, что у меня масса времени, но вдруг часы понеслись вперед, а я опоздал, застрял где-то из-за того, что все мои фантазии основывались на достижениях молодых людей, таких как Дэвид Говер. У меня нет возрастных ролевых моделей. Я не хочу становиться министром внутренних дел или дирижировать филармоническим оркестром. Кем мне хочется стать в актерском деле, в отцовстве, в писательстве? Я не знаю. И это моя трагедия. Я должен был осознать это в тридцать пять, но я понял все лишь полгода назад».

Сегодня Хью понимает, что радость абсолютно необходима для такого человека, каким он стал сейчас. Теперь это его навязчивая идея. Он изо всех сил старается победить свой страх перед счастьем. «Страх – единственное препятствие на моем пути. У меня очень хорошая жизнь. Во многих отношениях мне крупно повезло. Теперь мне нужно научиться просто получать удовольствие от каждого вдоха и каждого шага».

Все, что он делает, он делает хорошо. И всем кажется, что ему это дается очень легко. Хотя Хью ни за что в этом не признается, он доказал, что обладает всеми достойными качествами собственного отца – и в первую очередь твердым намерением добиться успеха во всем, чем бы он ни занимался. Все те трудности и проблемы, с которыми он сталкивался, только подвигали его вперед. Его спортивные достижения тому доказательство, равно как и долгие часы репетиций, которые позволили ему стать настоящим музыкантом. И не забывайте о том, что его книга увидела свет и пользуется популярностью.

Делает ли это его счастливым – вот в чем вопрос. Хью Лори – это явление, человек, ставший частью прекрасного периода британской комедии, популярный писатель, хороший музыкант, спортсмен, семьянин и высоко ценимый актер. Большинству из нас потребовалось бы прожить пять жизней, чтобы хотя бы приблизиться к тому, чего достиг Хью Лори.

Его отношение к жизни не изменилось. Он остается веселым и очень симпатичным человеком, у которого есть своя темная сторона. Этот человек однажды сказал: «Если бы в моем ботинке не было камешка, я бы непременно его туда засунул». Но теперь, когда он стал старше, темная сторона постепенно становится все светлее и светлее.

«Я все еще брожу в потемках и не знаю ответов. Я никогда их не найду. Пожалуй, это могло бы стать моей эпитафией. Я просто не знаю. Впрочем, а кто знает? Либо так, либо вот так: «Здесь лежит Хью Лори. Он всегда убирал за собой».

«Все началось бы с полного английского завтрака, потом я поехал бы в магазин мотоциклов, чтобы испробовать самый новый, самый блестящий, самый дурацкий мотоцикл. Я бы поехал в Прагу и по пути пообедал бы в придорожном кафе, на улице, чтобы слышать щелканье нагретого металла. А потом я вернулся бы домой и устроил себе китайский ужин с женой и друзьями и с блеском поиграл бы на рояле вместе с другими музыкантами».

Хью Лори