Власть будущего (сборник) Данилов Павел
– Не знаю, – спокойно ответило насекомое, – но другие люди тебе точно не помогут.
Шишки покрывали почти все тело. Врачи не могли понять, откуда они берутся.
Двухвостки появлялись под одеждой, подушкой, одеялом, а потом бесследно для окружающих исчезали. Андрей с остервенением их давил и потихоньку сходил с ума. «Надо казаться нормальным, надо отсюда выбраться», – твердил он себе. Физическая боль и чувство безысходности с каждым часом становились все сильнее.
На следующий день Андрей выпросил прогулку с матерью вокруг больницы, доказав, что он полностью вменяем. Мама встретила его с покрасневшими от слез глазами.
– Что с тобой? – спросила она.
– Я рассказывал. Это правда. Прости, мамуля, – ответил Андрей и со всех ног бросился к высотному зданию.
Лифт быстро поднимался на шестнадцатый этаж. В воздухе появлялись десятки двухвосток. Они падали на плечи, голову. Оказавшись на полу, насекомые быстро-быстро забирались на ноги. Парень нажал кнопку остановки, чтобы добежать по лестнице, но лифт ехал дальше. Андрей скидывал, давил насекомых, но их становилось все больше и больше. Парень закричал, пара двухвосток попали в рот. Выплюнув насекомых, Андрей плотно сжал губы. В голове крутилась одна-единственная мысль: «Добраться до крыши». В лифте горела кнопка с номером «9». Двухвостки покрывали весь пол плотный слоем. Тысячи клещей, маленьких головок, жестких крыльев и коротких лапок наполняли движущийся лифт. Насекомые заползали в уши, покрывали глаза, залазили в ноздри. Андрей сморкался, тряс головой, давил их пальцами прямо в ушных раковинах. Все тело, представлявшее один сплошной ожог в шишках, пекло и зудело. Светилось число «12». «Главное добраться до крыши», – мысленно повторял Андрей. Загорелась цифра «13», послышался неземной издевательский смех. Что-то проскрежетало и лифт встал. Андрей безумно закричал, начал прыгать по лифту и из последних сил бить ногами и плечами в двери. Лампочка, которую облепили насекомые, предательски замерцала. Сотни двухвосток кусали парня под одеждой. Болевой порог давно отключился. Андрей, ополоумевши, метался по кабинке. Стало темно. Даже узкая полоска света из подъезда не пробивалась в лифт – двухвостки прокусили глаза. Андрей поскользнулся на месиве внутренностей насекомых и, ударившись головой, потерял сознание.
До утра лифт не работал.
Июль 2009
Из-за грани вселенной
Антон Астахов, заведующий Исследовательским Отделом Неизвестных Космических Объектов (ИОНКО), с грустью посмотрел на экран. Все надписи горели зеленым светом. Ни единого невыполненного задания!
Рядом развалился в кресле скучающий напарник – Борис Кумаев.
– Скоро мы останемся без работы, – зевнув, сказал он.
Антон пожал плечами и встал с кресла. Астахов был на голову ниже двухметрового напарника, но также крепко сложен: без намека на ожирение или худобу.
Антон, глаза которого всегда были прищурены, словно он везде видел подвох, задумчиво уставился на лысину Бориса.
– Без работы не останемся, – наконец произнес заведующий ИОНКО, – мы как служба безопасности: то нужны, то не нужны. Да и человек далеко не хозяин космоса.
– В Галактике ловить нечего, – сказал Боря.
Глубокие, умные зеленые глаза Кумаева сильно контрастировали с общим обликом.
– Космос на нашей Галактике не заканчивается, – сухо проговорил Антон. – Полвека назад телескоп зафиксировал в тринадцати миллиардах световых лет первую космическую катастрофу – взрыв звезды.
– Смотрел материалы, но в подробности не вдавался. Таких случаев множество, причем поближе к Земле.
– В том-то все и дело. Здесь исключение. Астрономы еще раз просмотрели фотографии, сделанные в различных диапазонах, произвели новые наблюдения, рассчитали полученные данные…
– Я знаю, как это все происходит, – перебил Антона Борис.
Астахов улыбнулся плотно сжатыми губами.
– После так называемого взрыва звезды появился странный объект, который движется со скоростью, почти равной скорости света.
Борис продолжал меланхолично смотреть на начальника, не понимая, к чему он ведет.
– И он целенаправленно движется в сторону Солнечной системы! Не свет, а объект! – возбужденно продолжил Антон.
– И какова твоя гипотеза? И вообще, каким образом зафиксировали объект?
– Я думаю, что это был не взрыв звезды, а рождение с огромным выбросом энергии чего-то невообразимого. Полвека назад телескоп, находящийся на околоземной орбите, засек вспышку. Ее и приняли за взрыв. Два десятка лет спустя уже с помощью аттосигналов, синтезирующих с темной материей, обнаружили объект. По расчетам он движется как раз из эпицентра древнейшей космической катастрофы. Астрономы решили, что это какая-то комета и оставили ее рассмотрение на случай, если она подойдет ближе.
Борис в задумчивости потер гладко выбритый череп.
– Ты же сказал, что объект движется почти со скоростью света. Какая это на хрен комета?
– Эврика! – довольно воскликнул Антон. – Наши астрономы слишком заняты, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Скоро тело влетит в Галактику, и дело попадет под юрисдикцию ИОНКО. Объект летит равномерно и прямолинейно, никак не реагируя на гравитацию звезд и планет. Не отклоняясь, проходит сквозь астероидные пояса и газовые туманности.
Напарник заведующего ИОНКО усмехнулся и произнес:
– Я понял, если у нас кончаются задания, ты находишь их сам. Угрозы объект не представляет: ему до Солнечной системы еще тысяч десять лет лететь.
– Сверхскоростная комета. Хочу взглянуть на странное тело поближе.
– В любом случае я с тобой. А насколько ближе?
– В парочке миллионов километров. А потом вплотную.
– Эх… – пробормотал Борис, – на край Галактики. Тысячи три парсеков придется пройти.
Астахов кивнул и улыбнулся, не показывая зубов.
– А чем еще заниматься? Не только мы, весь отдел тосковать начинает.
Антон еще раз прошелся по помещению и опустился в рабочее кресло. Его пальцы запорхали над кнопками, словно у пианиста над клавишами. Перед работниками Исследовательского Отдела Неизвестных Космических Объектов загорелся стодюймовый голографический экран, посредине которого была изображена фиолетово-лиловая вспышка.
– В рентгеновском диапазоне? – поинтересовался Борис.
Антон кивнул и переключил на следующий снимок.
– А это уже наш скорый подопечный. В видимом диапазоне.
На экране застыл размытый изумрудный тетраэдр размером с кулак.
– Может это корабль? – предположил Кумаев. – Форма подходящая, движение прямолинейное.
– Который появился через семьсот миллионов лет после образования Вселенной и направился к Солнечной системе, где Солнца еще и в помине не было, не то что Земли! Весьма правдоподобно, – скептически согласился Антон.
– Что гадать тогда? Мы с тобой за час полсотни гипотез изобретем, девяносто процентов которых отпадут при первом же взгляде на объект.
Антон нажал кнопку. На экране появился огромный темно-синий корабль в форме параллелепипеда, который венчался пирамидальной крышей.
– Красавец! – восхищенно воскликнул Борис.
– Неделю назад прошел все испытания. Принцип синтезирования с темной материей улучшен невообразимо. Теперь вместо тридцати парсеков за один прыжок через подпространство, можно сделать около сотни.
– Больше трехсот световых лет за мгновенья…
– На нем и полетим, – самодовольно заявил Антон.
– Когда ты все успеваешь? – задал риторический вопрос Кумаев. Зевнул и взглянул на часы. Тут же Боря вскочил, сон как рукой сняло. – Рабочий день давно закончился!
– У ученых он бесконечен, – наставительно сказал Антон.
– Тогда я не ученый! Ты что, меня Катька дома убьет.
Астахов махнул на напарника как на прокаженного.
– Ладно, иди.
– А ты?
– А я не пойду, – скривив губы, сказал Антон.
Борис поспешно вышел, а заведующий ИОНКО открыл папку по объекту К-13035 и принялся за подробное изучение материала. Под монотонную работу Антон задремал в кресле.
Приятной трелью отозвался блок связи. Антон дотронулся до широкого браслета на запястье – на стене загорелся экран. Немолодой мужчина с продолговатым лицом и ввалившимися скулами проговорил:
– Здравствуйте, Астахов. Под юрисдикцию вашего отдела попадает объект К-13035. Дополнительной информации, помимо содержащейся в общем каталоге, предоставить не можем.
– И тебе привет, Бортов, – с извечной улыбкой, при которой зубы оставались скрытыми, сказал Антон. – В общем, все как всегда.
Главный астроном по изучению космоса добродушно рассмеялся.
– Успехов, – произнес он. – Ты же рад, что у тебя снова есть работа.
Астахов кивнул и отключил связь. Пальцы запорхали по кнопкам, отдавая команды: установить постоянное наблюдение с телескопа «Русь» за объектом К-13035, подготовить корабль «Фараон» с полным исследовательским комплектом к старту, оповестить пилотов, ученых, службу безопасности о скором полете.
В помещение вошел Кумаев с объемным пакетом.
– Привет, фанатик, – сказал Борис и широко зевнул.
– Здравствуй, – ответил Антон и бросил взгляд на пакет с аппетитными рисунками. Желудок с опаской напомнил о своем существовании.
– Давай ешь, а то куда мы без начальника? – усмехнувшись, проговорил лысый ученый.
Астахов поблагодарил заботливого напарника и принялся вскрывать термоупаковки с супом, салатами, подливками…
Быстро закончив трапезу, Антон сказал:
– Вчера я занимался расчетами.
– За ними и уснул, – предположил Боря.
Антон нервно отмахнулся от напарника и продолжил:
– Либо я что-то напортачил, либо наблюдения велись безалаберно. Получилось, будто наш изумрудный тетраэдр иногда нырял в подпространство.
– Напортачил, – сделал безапелляционный вывод Кумаев.
– Тебе надо переводиться в отдел обычной астрономии, – недовольно сказал Астахов. – Ты не хочешь даже предположить, что это что-то новое. В ИОНКО набирали людей неординарно мыслящих, но, видимо, взгляд со временем замыливается, а интерес падает.
– Сколько желчи! Я ему покушать принес, а он… – поцокав, сказал Боря, потом продолжил серьезным тоном: – Не гони лошадей, как говорится. Подлетим ближе, проведем наблюдения, запустим десяток исследовательских зондов, и все немного прояснится. По крайней мере, появится более объективная информация для обработки.
– Извини, – сухо сказал Антон.
Борис растянул губы в улыбке, обнажая неровные, слегка желтоватые зубы.
– Принято. Когда экспедиция? Я уже успел Катю расстроить.
– Завтра вечером проанализирую показания телескопа, а послезавтра вылет. И что твоя женушка вечно расстраивается? Она же знала, чем ты занимался и будешь заниматься всю жизнь.
– Ваш чувственный диапазон, господин начальник, не больше, чем у транзистора, – скривив губы, сообщил Борис. – Раньше женщины выходили замуж за моряков, разведчиков и гордились ими. Но каждый раз расстраивались, когда они в очередной раз уходили. Но понимали, что мужчины по-другому не могут. Теперь вот с космонавтами…
Антон смотрел, словно сквозь напарника. Потом Астахов встрепенулся и проговорил:
– Красиво. Но, по-моему, слишком много времени на них уходит. Без пользы.
– В транзисторе романтики больше.
– Я не флегматик. Я получаю эмоции, радость, когда вижу новый космический объект, неизведанное явление, мириады звезд, бескрайние, переливающиеся сотнями цветов туманности. Нельзя меня осуждать за это. Бесконечное и непостижимое – вот моя романтика.
– Каждому свое, – согласился Борис. – Для меня много значит дом, где ждет дорогой сердцу человек.
Антон пожал плечами. Лирические темы его сильно утомляли. Трель блока связи прекратила вялую перепалку ученых. На экране появился узколицый парень с задорными глазами – Андрей – пилот и безопасник одновременно.
– Здравствуй, начальник, – сильным звонким голосом сказал он. – И тебе, Борик, привет.
Кумаев кивнул энергичному пилоту, а Антон, прищурившись еще сильнее обычного, произнес:
– Что-то ты больно веселый. Не работал давно?
– Мне сообщили, что начальство не дремлет и выискало очередную хренотень, к которой и надо его доставить.
– Вполне официально, – хмыкнул Борис.
– С управлением «Фараона» знаком?
– Я его испытывал, – гордо заявил Андрей, считавшийся одним из опытнейших пилотов, как среди исследовательских групп, так и среди безопасников.
– Вылет послезавтра.
Андрей на миг задумался, затем сказал:
– Завтра вечером буду на корабле. Сделаю последнюю предстартовую проверку.
Астахов кивнул и выключил связь.
– Всегда радовало, как ты прощаешься, – иронично заметил Борис.
Антон скривил губы и, за неимением другого занятия, запросил первые снимки объекта К-13035 с телескопа «Русь». На экране высветилась зеленоватая дымка.
– Что за ерунда? – задал риторический вопрос Антон.
– Может, поломка оптики? – предположил Борис.
Астахов пожал плечами. Следующий снимок показал лишь маленькую изумрудную точку, окруженную легким туманом. Последующие несколько десятков фотографий зафиксировали лишь всепоглощающую черноту космоса.
– А может, моя теория верна? – задумчиво спросил Антон.
Андрей сладко потянулся – последняя ночь перед вылетом осталась позади. Пилот еще раз посмотрел на панель управления. В новом модернизированном корабле «Фараон» она была еще проще, чем в предыдущих моделях. Все основные действия были возложены на автоматику. Ручное управление предусматривалось только для внештатных ситуаций. Отказ компьютеров исключался – такого в практике дальних перелетов не случалось.
«Скоро пилотов будут воспринимать как шоферов-дальнобойщиков», – с грустью подумал Андрей и принялся за утреннюю гимнастику.
Пискнул блок связи, который пилот носил как наручные часы. На небольшом экране возникло заспанное лицо Антона.
– Прекрасно выглядите, начальник, – не преминул заметить Андрей.
– Спасибо, – сухо поблагодарил Антон, проигнорировав сарказм подчиненного. – Как вижу, ты уже на корабле. Пилоты десантных судов готовы? Кого выбрал?
– Степана и Ярославу.
– Понятно, пилот Степа и экскурсантка Яра.
– Да вы неравнодушны к этому опытнейшему пилоту малых кораблей! – скаля зубы, воскликнул Андрей.
– Пускай Борис с ней работает, – буркнул Антон. – Через два часа прибудет бригада ученых, размести их, пожалуйста. Ты лучше всех знаком с кораблем.
– Да ладно льстить! – сказал пилот. – Так и скажи, что больше не на кого этот геморрой спихнуть.
Антон с улыбкой кивнул и отключил связь.
Ровно через два часа на корабль прибыла дюжина ученых: физики, химики, биологи, астрономы, контактеры – все одеты в темно-синюю униформу ИОНКО. Ученые учтиво поприветствовали Андрея и последовали вслед за пилотом, который быстро вжился в роль швейцара-вахтера и гида-капитана.
Вскоре пришел Борис. Андрей посмотрел на Кумаева и приподнял брови. Глаза ученого, которые обычно заражали спокойной уверенностью, сейчас потухли.
– Борик, ты чего челом поник? – спросил Андрей.
Кумаев на миг задумался, нахмурил лоб еще сильнее, а потом выложил все как есть.
– Катя еле отпустила. Хотела, чтобы я остался на Земле. Говорит надо заканчивать все эти полеты, исследования в космосе. Тем более объекты неизвестны и могут оказаться опасными.
Андрей сочувственно покачал головой.
– Говорит пора начать нормальную человеческую жизнь. Завести ребенка, у которого отец будет постоянно, а не пять дней в месяц. И чтобы у нее появился муж, а не далекая тень счастья в миллионах километрах от дома.
– Не думаю, что смысл жизни мужика заключается в семье, – серьезно произнес Андрей. – По мне смысл жизни – идти вперед. Для тебя это космос с сотнями загадок и красот. Захиреешь ты, мой друг, без вылетов. До самой смерти будешь винить себя и Катю, что согласился оставить экспедиции.
– Я все понимаю, но ситуация от этого легче не становится. Меня заставляют выбирать.
Андрей развел руками.
– В любом случае будешь жалеть. Чтобы ты не выбрал.
– Бригада ученых прибыла? – перевел тему Кумаев.
– Так точно. Мне пришлось пожать двенадцать рук, один раз сказать «здрасте» и два раза махнуть рукой: на жилой комплекс и лабораторию.
– Справился, значит, – усмехнулся Борис. – Сейчас Антон придет, к чему-нибудь придерется.
Андрей вытянул губы трубочкой и уверенно помотал головой.
Астахов еще раз окинул взглядом темно-синий, внушающий трепет своей идеальностью корабль и сел в такси-робота, напоминающего машинку, на которой ездят по площадке для гольфа. Аппарат, запрограммированный на определенный маршрут, доставил Антона к трапу «Фараона».
Через несколько минут Астахов вошел в капитанскую рубку, где расположились Борис и Андрей.
– Здравствуйте, начальник! – радостно воскликнул молодой пилот. – Расскажите, пожалуйста, поподробнее об объекте К-13035! Тут ваш напарник заинтриговал меня. Как я понял, это что-то неординарное, новое и очень таинственное.
Кумаев, который о цели экспедиции не проронил ни слова, лишь вздохнул. Астахов, хотевший высказать недовольство по поводу отсутствия пилотов десантных судов, произнес:
– Объект К-13035 не похож на комету ни единым признаком и переименован в «Изумруд». Оказалось, что космическое тело движется со скоростью намного меньше, чем скорость света, но иногда ныряет в подпространство. Но дело в том, что если переводить пустые снимки, где по идее должен двигаться «Изумруд», в рентгеновский диапазон, то появляется фиолетовый коридор движения тела. Словно объект никуда не исчезает!
– Ничего себе задачка! – Андрей был поражен без всякой наигранности.
В рубку вошли двое в темно-синей форме со знаками пилотов: мужчина лет тридцати с густой черной шевелюрой, массивной челюстью и сильно нависающими над карими глазами надбровными дугами и стройная девушка с правильными чертами лица и недлинными русыми волосами, стянутыми в тугой узел на затылке.
– Ярочка, наконец-то! – распахивая объятия, сказал Андрей. – Антон весь извелся, дожидаясь тебя.
Астахов метнул на болтуна испепеляющий взгляд, кивнул скупо улыбнувшейся девушке и протянул второму пилоту десантного судна руку.
– Привет, Степа.
– Здравствуй, Антон, – пробасил черноволосый в ответ.
– Дискриминация, – с грустью заметил Андрей, – со мной начальник за руку не здоровается.
– Соблюдаем дисциплину, – сухо приказал зав ИОНКО. – Последняя проверка. Вылет через час.
Видеостены создавали впечатление, будто люди смотрели на космос сквозь стекло. Рядом проплывала Луна, такая родная и близкая. Корабль вышел на параллельный «Изумруду» курс, но противоположный по направлению, и готовился к серии подпространственных прыжков.
В обширной капитанской рубке в удобных креслах расположились зав ИОНКО, его помощник и три пилота.
– Через четверть часа начнем прыжки, – сообщил Андрей.
– Предупреди ученых, – буркнул Астахов.
– Уже, – сказал Андрей и опустил рычаг запуска генератора синтеза с темной материей.
Вскоре пилот проговорил в систему оповещения всего корабля:
– Всем занять сидячее положение. Через минуту начнется серия прыжков.
Вскоре начался обратный отсчет и после «один» сознание людей потухло.
Команда сделала глубокий вдох, словно все одновременно вынырнули из-под воды. Сто парсеков было преодолено. Через миг люди снова провалились в забытье…
– До «Изумруда» два миллиона километров, – сообщил Андрей. – С учетом его примерной скорости – пять часов пути.
– Летим в зону визуального наблюдения, – сказал Антон.
– В запросе отказано, – ответил пилот-безопасник. – Объект ведет себя слишком нехарактерно, потому область допустимого приближения – десять тысяч километров. Вначале отправим исследовательские зонды.
Астахов развел руками, понимая, что когда дело касается безопасности, он не начальник. Борис, не обращая внимания на разговоры коллег, с головой ушел в расчеты. Яра стояла возле «лобового стекла» капитанской рубки. Из-за поддержания земной гравитации и понимания, что вокруг видеоэкраны, полет мог показаться дешевым симулятором.
Расстояние до «Изумруда» сокращалось, и система наблюдения давала все более четкое изображение объекта. Сейчас на левой стене рубки красовался огромный, словно лежащий на боку, ярко-зеленый тетраэдр с черными прожилками и редкими почти белыми округлыми пятнами.
– Аналогии нулевые, – со смешенными чувствами сказал зав ИОНКО.
– Как всегда, – оторвавшись от компьютера, напомнил Кумаев. – Помнишь древнюю поговорку? Внешность обманчива. А на самом деле она попросту дает малое количество информации.
Антон растянул губы в улыбке.
– Обычно у Андрея для всех наших объектов есть определения, – сказал он. – Что это?
– Зеленая треугольная хрень, – тут же отчеканил пилот.
– Тебе бы учебники писать! – засмеялся Борис.
– А то, – с гордостью, словно сделал небывалое открытие, подтвердил Андрей.
– Несколько лет назад был случай с движением неизвестных, довольно крупных элементарных частиц, – напомнила Яра, – на них тоже не действовала гравитация.
– Только во времени они были стабильны в триллионы раз меньше, – сказал Борис.
Девушка возвела глаза к потолку.
– Все вы знаете. Даже я, не влезая в дебри вашей физики, могу предположить, что частицы вышли из зоны нашего наблюдения, нырнув в подпространство, как…
В эту секунду «Изумруд» застлался легкой дымкой, а через миг Андрей с изумлением воскликнул:
– До объекта ровно десять тысяч километров! Выхожу на параллельный сонаправленный курс.
Астахов многозначительно переглянулся с напарником.
– Запустить четыре стандартных зонда. По одному на каждую сторону объекта, – приказал зав ИОНКО бортовому компьютеру.
– Сделано.
От корабля отделилось четыре небольших эллипсоида, напичканных различными датчиками, измерительными приборами, манипуляторами, видео и фотокамерами всех диапазонов.
Антон и Борис застыли в ожидании первых показаний зондов. Экраны мерцали пустыми колонками для возможной информации.
– Каждый раз одно и тоже, – скучающе сказал Андрей. – Запуск первых зондов воспринимается, как акт священнодействия. Боюсь представить, что сейчас происходит с учеными. Молятся, наверное.
Ярослава улыбнулась, а остальные словно оглохли. Астахов прищурено смотрел в одну точку экрана, Кумаев сосредоточенно полировал ладонью лысый затылок, а Степан прохаживался по помещению в ожидании приказов.
Зонды отделяло от «Изумруда» три тысячи километров. Увеличительная оптика теперь позволяла рассмотреть объект в подробностях. Тело, испещренное внутри зигзагообразными черными «трубами», словно полностью состояло из ярко-зеленого стекла. А гигантские круглые пятна были будто подернуты белесым дымом.
– Меня настораживает, что наш ныряльщик выпрыгнул ровно на допустимом по технике безопасности расстоянии, – пробасил Степан, который говорил редко, но по делу.
Зав ИОНКО прищурился сильнее обычного.
– Увеличить скорость на один процент.
– Сделано, – отозвался сухой голос.
– «Изумруд» устранил разрыв в скоростях! – через пару секунд воскликнул Борис.
– Зонды достигли «Изумруда», но никакой информации, кроме фотографий, не передают, – понуро произнес Астахов.
– Даже элементарная проба материала невозможна, – изумленно добавил Борис. – Алмазные резцы бессильны.
– Возможно, блокировка передачи информации, – сказал Антон. – Но как?
– И кем? – добавил Кумаев.
Астахов провел рукой по лихо зачесанным назад волосам и щелкнул пару клавиш. Один из зондов направился к белому кругу. Вскоре аппарат скрылся в белесой дымке.
– Это отверстие, – констатировал зав ИОНКО и вывел на экран фотографии с исчезнувшего зонда.
На снимках, кроме сплошного белого марева, ничего не было видно.
– Проба вещества по-прежнему невозможна. На все виды излучения объект реагирует не сильнее, чем вакуум. На зонде внутри отверстия отключились даже датчики собственного движения, – сообщил Борис.
– Аппарат не может определить собственную скорость? – удивилась Яра и подошла к экрану с показаниями приборов.
– А что удивительного? – напыщенно спросил у девушки Андрей. – Ты можешь определить свою?
– Сейчас не до шуток, – строго заявил Астахов.
– Да, точно. Надо сделать угрюмую рожу, сесть в кружок и думать. Так что ли? – с недовольством сказал пилот. – Вон у Бориса все волосы повыпадали от бестолкового думанья.
Кумаев, находившийся сознанием в мире непонятных физических явлений, дотронулся до лысины и слегка покивал. Яра и Андрей засмеялись.
– Вернемся – открою кафедру пилотов-ученых, – выходя из себя, прошипел Астахов.
– Ага, – усмехнулся Андрей, – и ученых-безопасников.