Власть будущего (сборник) Данилов Павел

Из динамиков по всему кораблю раздался голос: «Приготовиться к старту, всем занять свои места. Десять… девять…»

– Мы на Марс улетим, – сообщил капитан.

– Где менять координаты?

– Вот здесь, по крайней мере, так было. А здесь они фиксированные.

– Четыре, – продолжал механический голос.

Пальцы Кристины запорхали по клавишам.

– Ничего тут нефиксированное, – с презрением проговорила девушка.

– Один…

Людей вдавило в кресла, отлетел трап, взорвалась машина Анны, сотрудники ССГБ со злостью посмотрели на рванувшее вверх чудо техники.

* * *

Корабль приближался к планете очень похожей из космоса на Землю.

– Только ради полета можно все это было провернуть, – заметила Анна.

Девушка улыбалась.

– Приземлиться бы, – с надеждой сказала она.

– Через десять минут, – сообщил капитан.

Разговоры затихли, каждый погрузился в размышления. Неизвестность пугала и манила. Секунды шли медленней обычного. Наконец они вошли в атмосферу.

– Горное плато, – сообщил капитан. – Там и приземлимся.

* * *

– Космический корабль вошел в атмосферу! – раздался голос Сергея Александровича из динамиков оповестительной системы. – И приближается к плато Колонистов. Похоже, координаты вбиты со сто процентным совпадением с координатами из ССГБ. Все желающие – приготовьтесь к встрече.

Радость наполнила Владимира. Неужели у Кристины получилось? Он оделся и стремглав бросился на улицу.

Из корабля выходили в основном женщины лет сорока, иногда попадались мужчины. Мелькнула рыжая копна волос. Владимир на миг прикрыл глаза – эмоции зашкаливали. Когда он поднял веки, его серо-голубые глаза встретились с вечно удивленными светло-зелеными.

Кристина побежала к Владимиру, по щекам текли слезы. Она бросилась к нему на шею и, лучась от счастья, спросила:

– А загс у вас здесь есть?

декабрь 2008 – январь 2009

Шаг к мечте

Пришел мой черед следить за аппаратурой. Я это делал уже полторы сотни дней по шесть часов в сутки, если не считать земных испытаний. Благоговение прошло, страх исчез. Пожалуй, появилась тень скуки и ясное осознание, что это моя работа. Мой долг перед миллионами людей, связанных душевно и материально с первым пилотируемым полетом на Марс.

В тренажерном зале второй час пахал американец Стив Картер – он и займет место в рубке, когда кончится моя смена. Азиаты – японец Матцуда и китаец Цянь – спали в каюте для отдыха. Завтра нам всем придется туго – после пяти месяцев невесомости включится двадцатипроцентная гравитация. А через три недели – тридцати восьми – такая же, как на Марсе. Надеюсь, медики просчитали все верно, и мы вступим на красную планету адаптированные и полные сил.

Во время вахты в рубке нельзя было даже читать. Нужно неотрывно следить за датчиками корабля, исправностью системы жизнеобеспечения и принимать редкие послания с Земли. Спорить с уставом никто и не думал, но бежать мыслям, куда им заблагорассудится, не запретишь. Только носились они с каждым днем всё чаще по кругу.

Вот и сейчас я думал о возвращении, не долетев до цели. Уже два года на Марсе нас ждет жилой модуль, герметизированный вездеход и завод по производству горючего и кислорода. Много споров в космических сообществах было о сроке пребывания астронавтов на планете. Россия говорила о неделе, США твердила о программе «1000 days», где подразумевалось полтора года пребывания людей на планете. В конечном итоге сошлись на месяце. Мы любили шутить по этому поводу, мол, отпуск проведем на Марсе.

Пожелание удачи в завтрашнем испытании принял с Земли Цянь, так что посланий я не ждал. Сегодня, когда будет заканчиваться вахта Стива, наш бортовой врач Матцуда проведет последний инструктаж перед включением гравитации. Инструкции каждый из нас знал от первой буквы до последней точки, но раз надо – будем слушать.

Два небольших иллюминатора были плотно закрыты внешними створками. Открывали мы их единственный раз, когда вышли за пределы дальней земной орбиты, да и то – соблюдали инструкции. Ориентировка происходила полностью по приборам, а любоваться во время вахты абсолютной чернотой с далекими крапинками звезд скучно, да и не положено. Не для того люди ждали и работали семьдесят лет между полетами на Луну и Марс, чтобы астронавты удовлетворяли свою сентиментальность.

Время текло привычно: медленно, но неуклонно. Наверное, Стив уже закончил тренировку и сейчас отдыхает в релакс-каюте под щебет птиц или шум прибоя. Через пару часов он наестся концентратом питательных веществ и примет пару капсул. Без препаратов здоровье полетит в тартарары – космическая радиация и отсутствие магнитного поля не шутки.

Я смотрел на мигающие лампочки и в который раз пытался осознать, что лечу к собственной мечте. Годы непрерывных тренировок, жесткая дисциплина, тысячи страниц выученного наизусть текста – все это был предварительный этап мечты. Я хотел ступить на Марс – скоро буду там. А что потом? Семимесячное возвращение, санатории, пенсия; возможно, обучение молодых космонавтов. Но это будет рутинное настоящее без будущего.

Я погнал эти мысли прочь, объясняя их долгой оторванностью от Земли, друзей, привычной обстановки. В прошлое посещение релакс-каюты я отдыхал с электронной книгой в руках. Под шум прибоя я перечитал повесть Хемингуэя «Старик и море». Старик – вот настоящий эталон стойкости, уверенности в себе, непоколебимой надежды. Пожалуй, после трех месяцев неудач, за сотню километров от берега наедине с огромной рыбой и акулами, ему было намного труднее, чем мне. Так что нечего хныкать. Если в человеке есть силы, он всегда найдет чего добиваться и ради чего жить.

Под размышления прошла вахта, и в рубку влетел Картер, хватаясь за специальные поручни.

– Хэллоу, Вадим. Все окей?

Разговаривали мы обычно на английском, хотя все члены команды неплохо знали русский. Когда Стив был в особенно хорошем настроении, он старался говорить со мной по-русски. И даже английские слова вроде «хэллоу» и «окей» произносил на наш манер – без всяких придыханий и высовывания языка.

– Привет. Как обычно – все стабильно. Жду не дождусь гравитации. Хоть какая-то перемена.

Картер улыбнулся.

– Не так долго лететь осталось. А на Марсе не соскучишься – заданий столько, что на год сотне астронавтов хватит.

– Это точно, – сказал я, отстегивая державший меня ремень.

Говорят, что человек привыкает ко всему. Но к невесомости, к ощущению полета привыкнуть невозможно. Каждый раз, когда я парю в тесных помещениях корабля, меня охватывает восторг.

Я слегка оттолкнулся от пола и поднялся почти до потолка. Выписывая руками маневры, я подлетел к стене с поручнями.

– Не скучай, – сказал я.

– А что скучать? – удивился Стив. – Я здесь живу лучше, чем на Земле.

Я усмехнулся и вылетел из рубки.

* * *

Матцуда закончил говорить. Затем он сделал пометку в бортовом журнале, что инструктаж проведен и достал на всякий случай аптечку. Мы собрались в рубке и пытались держаться около пола. Японец кивнул и Цянь включил гравитацию.

Сразу потемнело в глазах, в ушах зазвенело, голова стала тяжелой. Почему-то медики решили, что гравитацию лучше наращивать именно скачками; мой организм, кажется, считал по-другому.

Постепенно пелена перед глазами рассеялась, и я оглядел рубку. Стив и Цянь сидели на полу и терли виски, Матцуда уже стоял и внимательно нас разглядывал раскосыми глазами.

– Отлично, – наконец сказал он и убрал аптечку. – Поболеем денек-другой и привыкнем.

Меня подташнивало. Я поднялся на ноги и сделал неуверенный шаг. Уже подзабытое ощущение ходьбы позабавило меня.

– Как ты, Вадим? – спросил Стив.

– Нормально. Думаю, в следующий раз будет еще легче.

Картер улыбнулся и побрел вслед за мной в каюту отдыха. На вахту вступал Матцуда.

* * *

Чем ближе мы подлетали к Марсу, тем сильнее становилось приятное волнение. Хоть я и понимал, что нас ждет месяц беспрерывного пахалова, ощущение чуда не покидало. Колыбель человечества осталась за миллионы километров позади – мы сделали первый шажок во Вселенную.

Автономный комплекс, отправленный больше двух лет назад на планету, еще раз подтвердил полную работоспособность. Топливо для нашего посадочно-взлетного, а заодно и грузового модуля было готово.

Цянь и Стив перепроверяли сделанные на Земле расчеты. Вскоре нам предстояло корректировать курс реактивными двигателями, чтобы положить корабль на орбиту. А уже с нее, на модуле, достигнуть Марса.

Мы позволили себе открыть иллюминатор и взглянуть на планету собственными глазами. Негостеприимный, буровато-коричневый Марс с серыми проблесками равнодушно кружил в черноте. Деймос и Фобос, словно верные друзья, плыли рядом.

Конечно, я уже десятки раз смотрел на Марс через телескоп, изучал снимки со всех зондов и марсоходов. Но при взгляде на красную планету сквозь стекло иллюминатора у меня захватило дух. Все мысли о скуке и усталости вмиг показались глупостью.

– Чудо, – сказал Матцуда и нажал кнопку – иллюминатор закрылся металлической заслонкой.

Картер пару раз слегка кивнул и вернулся к расчетам.

* * *

Автономный комплекс располагался неподалеку от кратера Гусева, который почти сорок лет назад изучил марсоход Spirit. Я тогда еще не родился, но историю планетохода читал – конструкторы могли им гордиться. Вместо планируемых трех месяцев, Spirit проработал полдесятка лет, пока не увяз в сульфатном песке. И даже оттуда, после песчаных бурь и марсианских зим, продолжал посылать полезную информацию. Как, впрочем, и его брат-близнец Opportunity. Настоящие герои технического мира.

Я улыбнулся своему выводу и поднялся с кровати. Внутри жилого комплекса я чувствовал себя уютней, чем на корабле. Наверное, это особенности психики. Чувство «земли под ногами», хоть и чужой, придавало уверенности.

Сегодня нам со Стивом предстояло хорошенько прокатиться на вездеходе вдоль Долины Маадим – крупнейшего марсианского каньона. Не знаю, почему ученых так привлекает этот семисоткилометровый разрез на теле планеты, но сказано исследовать – будем исследовать.

В тесном ангаре, где стоял марсоход, воздух был беден на кислород. Дышать приходилось часто и глубоко. С виду вездеход напоминал бронетранспортер, но только не такой мощный и большой. Проблема доставки грузов никуда не делась, а посылать из-за планетохода отдельный корабль – непозволительная роскошь.

Помимо мощного двигателя на метане в задней части машины, крышу покрывала солнечная батарея – для дополнительного питания и крайних случаев. Спереди и сзади возвышались антенны. Исследовательская аппаратура, от обычных камер до спектрометров, занимала все свободные ниши вездехода.

Я и Стив залезли в небольшую кабину машины. Нас встретили огоньки десятков индикаторов. Матцуда и Цянь, облаченные в скафандры, вышли нас провожать. Еще раз проверив наличие топлива, исправность связи и кислородного снабжения, мы выехали на пыльные просторы Марса.

В распоряжении исследовательских приборов были терабайты памяти, потому они непрерывно регистрировали все, что «видели». Ученые справедливо рассудили, что чем больше информации, тем лучше. А кому с ней работать – на Земле найдется всегда. Нескоро подобные экспедиции станут рутиной.

Я управлял вездеходом, а Картер работал с отдельной аппаратурой в ручном режиме. Десятилетия космической практики показали, что как бы ни была надежна и развита техника, человеческую интуицию и смекалку ничто не заменит.

* * *

Я ехал не быстрее тридцати километров в час. С одной стороны ветерок подымал пылевые вихри, с другой тянулся каньон. Глубина его постоянно менялась, от нескольких сот метров до двух километров.

– Через три километра будет спуск, – сказал я.

Стив, следящий за приборами, промычал что-то утвердительное. Через пять минут он произнес:

– Сбавь ход. Здесь странная структура грунта.

– Здесь все странное, – усмехнулся я.

До дна каньона было около километра спуска по крутому склону в полсотни градусов. Я заметил, что вездеход ехал по карнизу. Я вздрогнул и начал выруливать прочь от каньона.

– Стой! – воскликнул Стив. – Нужно копнуть и взять образец.

Вездеход начал заваливаться назад и вбок. Я крутанул руль в другую сторону и наддал тяги. Что-то закричал Картер. Я не слышал – весь мир превратился в проваливающийся грунт, педаль газа и металлопластиковый руль. Даже сквозь толстые стенки я слышал, как с грохотом трескается пористая порода. Облака пыли закрыли маленькое лобовое стекло. Нас несло с откоса задом наперед.

Чтобы хоть немного сбить скорость, но не перевернуться, я слегка притормаживал. Вездеход, словно корабль в шторм, бросало вверх-вниз и качало из стороны в сторону – низкая гравитация играла не последнюю роль. Падение продолжалось пару минут, затем марсоход за что-то зацепился, его развернуло боком. Мы кувыркнулись через левое крыло, упали на колеса и замерли.

Пыль оседала. Мы оказались почти на самом дне каньона. Я и Стив, крепко пристегнутые ремнями, не пострадали. Но пищащий бортовой компьютер вывел на экран надпись, подобную смертному приговору: «Система кислородного снабжения повреждена». Еще вырубились с десяток датчиков и солнечная батарея, но это нас касалось в последнюю очередь.

– У нас есть воздух кабины, – медленно, отходя от шока, сказал Стив. – И две кислородные маски с баллонами минут на двадцать.

– Говорим только по делу, – сказал я, заводя заглохнувший двигатель. – Открой карту.

Навигатор работал исправно. Нам нужно было проехать три километра по каньону, где склон не так крут, а потом чёрти сколько гнать до комплекса.

Какое-то колесо повело – теперь вездеход слегка заносило влево, но ехали мы довольно споро. Месяцы тренировок и жесткой дисциплины держали подступившую панику в оковах. И вырваться ей оттуда не суждено. Да, я осуществил мечту – я шагнул на Марс, но еще оставался долг.

Компьютер ничем не мог помочь, и Стив пытался самостоятельно разобраться в поломке. Я связался с Матцудой.

– Что случилось? – спросил он.

– Мы свалились в каньон и повредили систему кислородного снабжения. Попытаемся дотянуть до комплекса, хотя шансов очень мало.

– Понял, – голос японца дрогнул.

– Ждите в ангаре. Если доедем, нас, скорее всего, придется доставать из вездехода и откачивать.

– Настрой автопилот, – вмешался в разговор Цянь. – Так больше шансов.

– Спасибо. Надеюсь, до встречи.

– Удачи, – сказал Матцуда.

– Удачи, – эхом повторил Цянь.

* * *

Я гнал к комплексу в сотне метров от Долины Маадим. Дышать стало трудно. Я кивнул, и Стив подал мне кислородную маску. Глоток свежего, насыщенного кислородом воздуха был словно стакан родниковой воды в пустыне. Маска – двадцать минут, плюс остатки в кабине.

Картер пытался спасти положение по-своему. Но он не только не мог исправить поломку, ему не удавалось ее даже найти. Время, едва ползущее при вахте на космическом корабле, сейчас неслось с бешеной скоростью, а марсоход, казалось, еле ехал.

Кислород кончался, а до комплекса было не ближе, чем до Земли. Я выжимал из машины все, на что она способна.

Вскоре мы сняли бесполезные маски. Воздух в кабине стоял спертый и тяжелый. Через четверть часа Стив, сидящий на полу в другом конце кабины, потерял сознание. Скоро меня ждет такая же участь. А довезет автопилот двух коматозников или два трупа – не знал никто.

Прошло еще несколько минут. Стив лежал без сознания, но конвульсивные вздохи издавать не прекращал.

Перед глазами все плыло, конечности онемели. Я сидел с широко раскрытым ртом и делал по несколько судорожных вдохов каждую секунду. Сердце и легкие скручивало болезненными спазмами. В голове стучало…

Впереди показался комплекс. Главное доехать до ангара, главное не отключиться…

Потом мне стало легче. Может, добрался, а может и умер. Мне уже было все равно – свою мечту я исполнил.

* * *

Рассказ основан на реальных природных и научно-технических фактах. Подобная программа пилотируемого полета на Марс является одной из предложенных на современном этапе.

май 2010

Ночь ведьмы

Малыш испуганно огляделся. Вокруг стояли высокие деревья, скрывающие от него закатное солнце. Возле земли клубился холодный плотный туман. Куда ни глянь – лес казался одинаковым, тёмным и враждебным.

Малыш шмыгнул носом и двинулся наугад, тревожа вечернюю тишину шорохом опавшей листвы. Иногда за деревьями мелькали чёрные силуэты, и тогда малыш застывал, прикидываясь высоким пеньком тонкого деревца.

– Смотри куда наступаешь! – послышалось сзади недовольное ворчание.

Малыш в страхе оглянулся, но никого не увидел.

– Гуляют тут, а у меня потолок ходуном, – продолжал голос. – Под ноги смотри!

Малыш послушно поглядел на землю и увидел торчащие из норки длинные заячьи уши.

– Извините, – улыбнувшись, важно произнёс малыш.

– На дворе ведьмина ночь, а он тут гуляет! Весь лес боится! Все попрятались!

– А вы не боитесь?

– Я борец против мифа о трусости зайцев, – гордо откинув уши назад, сказал житель норы.

– Я обязательно о вас расскажу своим друзьям! – воскликнул малыш. Затем, погрустнев, добавил: – Только я не знаю, как до них добраться.

– Если идти всё время прямо, – задумчиво сказал заяц, – то обязательно куда-нибудь выйдешь.

– Спасибо, до свидания, – тяжело вздохнув, сказал малыш и пошёл дальше.

– Встретишь волка – передавай привет, – сказал вдогонку заяц, и лес снова накрыла тишина.

Малыш шёл, стараясь не сбиться с выбранного направления. Через десяток шагов впереди забрезжила цепочка огоньков. Малыш бросился к ним, но споткнулся о поваленное дерево и свалился в заросли травы. И вовремя.

Мимо него плыла целая вереница белёсых светящихся призраков. Балахоны скрывали их от макушки до пят, а вместо глаз зияли чёрные провалы. Призраки равнодушно плыли по своим делам, но последний в цепочке застыл над зарослями травы. Малыш задрожал, и, казалось, даже перестал дышать. Призрак взмахнул руками и страшно заукал, загудел. Малыш зажмурился и едва смог подавить вырывающийся крик. Когда он вновь открыл глава, вокруг был всё тот же тёмный равнодушный лес.

Неожиданно, словно предупреждая о чем-то, заухал филин. Малыш огляделся, зябко передёрнул плечами. Филин не унимался. Малыш сделал еще несколько шагов, и лес расступился, открывая обширную поляну. Посреди неё стояла бревенчатая избушка, на крыше которой сидел филин. А вокруг лесного домика кружили в воздухе оранжевые светящие головы со страшными резными ртами.

Малыш застыл, не зная, что делать. Идти было страшно… а если не идти, то что дальше? Возвращаться? Идти в другую сторону? А вдруг житель избушки подскажет путь домой?

Малыш с надеждой поднял голову. Но кроме низкого ночного неба, затянутого свинцовыми тучами, там ничего не было. Лишь иногда луна пугливо показывала краешек, чтобы тут же юркнуть обратно под одеяло облаков. Малыш сглотнул и на ватных ногах направился к избе.

Оранжевые головы на миг остановились и все, как одна, уставились на неожиданного гостя. Секунда растянулась в вечность. Малыш как заворожённый смотрел в глазницы, в глубине которых полыхало пламя. Но тут головы встрепенулись и продолжили ночной хоровод.

Малыш со всех ног бросился к домику и забарабанил в дверь. Перепуганный филин заухал ещё громче. Дверь медленно, с тихим скрипом отворилась. Из проема смотрела густая, как крепкий кофе, чернота. Тут же из неё появилась бледная рука с длинными пальцами. Не успел малыш отпрянуть, как его втащили за грудки в дом. Стоило ему пересечь порог, как вокруг стало светлее – по углам избы, в бронзовых подсвечниках, горели толстые чёрные свечи.

– Кто в ведьмину ночь осмелился меня побеспокоить? – замогильным голосом прохрипела колдунья.

– Я хотел… – пролепетал малыш и замолк – в горле пересохло.

На него сверху вниз смотрела женщина в чёрной, как космос, мантии. На её хищном ястребином лице застыла зловещая гримаса.

– Простите, – продолжал малыш. Затем добавил: – Поздравляю Вас.

В ярко-зеленых глазах ведьмы появилось изумление и неловкость.

– Я должна сделать из тебя чучело, – неуверенно сказала она. – Но ты первый, кто меня поздравил.

– Желаю Вам побольше радости и верных друзей, – разошёлся малыш.

Колдунья тряхнула головой.

– Нет, я должна, – хриплый голос звучал непреклонно. – Меня никто не смеет тревожить. Тем более в ночь ведьмы…

Совсем осмелевший малыш уселся на небольшой табурет и улыбнулся ведьме, хотя любой взрослый упал бы в обморок, увидев одно только убранство избушки.

– Зачем Вам это? Тем более в праздник. Вы же добрая…

– Я самая беспощадная ведьма в округе! – прервала его колдунья.

– Вам, наверное, одиноко, – как ни в чем не бывало произнёс мальчик. – Вот я очень рад, что нашёл Вас. Одному в лесу очень грустно.

Ведьма посмотрела на малыша с недоверием, но каждая фраза мальчика была пропитана искренностью.

– Да, бывает одиноко, – сказала колдунья. Из голоса пропал хрип.

– Давайте отметим праздник вместе, – продолжая улыбаться, сказал малыш.

– Давай попробуем, – улыбнулась ведьма, – а на рассвете я выведу тебя из леса.

– Спасибо! – воскликнул малыш и обвел глазами избушку в поисках праздничного угощения.

* * *

Ведьма скинула черную мантию и маску. Зажегся свет, и ее серебристое платье радостно засверкало.

– Поздравляю всех с Хэллоуином! – воскликнула актриса.

Сидевшие в зале люди громко зааплодировали, и к ногам недавней ведьмы полетели букеты прекрасных цветов.

март 2010

Променад по погосту любви

Любишь, любишь, любишь, любишь,

Любишь, любишь, любишь… или нет?

Секрет!

© Агата Кристи

Он гладил её руку.

«Спит», – подумал он.

* * *

Заиграл будильник на мобильнике, звук становился громче с каждой секундой. Антон вскочил с кровати. Он отключил будильник и вместо того, чтобы повалиться в постель и полежать еще «чуть-чуть», отправился в ванную. Он ненавидел эту утреннюю вялость. Заспанные светло-зеленые глаза смотрели в зеркало, где стоял молодой парень с русыми волосами и чуть бледным лицом. Антон открыл кран и содрогнулся, когда плеснул на кожу холодной воды. Зато сразу появилась бодрость. «Надо покушать, побриться и почистить зубы. Надо каждый день быть хорошим, чтобы нравиться Кате», – подумал он. Мысли двигались как сонные, пригревшиеся на солнце мухи. Антон с грустью глянул на полку в туалете, где уже неделю не лежали сигареты. «Оценивает она хоть на сотую часть все то, что я делаю?» – пронеслось в голове который раз.

Запихав в себя бутерброд с колбасой, и запив его бокалом кофе, парень снова поплелся в ванную. Последние полгода его все время мучило чувство ожидания. Из бесконечной депрессии постоянно пробивался слабый голосок, мол, погоди еще немного. Все будет хорошо, ты добьешься. В эти дни он занимался дипломной работой, читал, качался. Но чаще хотелось уйти в забытье и не возвращаться.

Пошел четвертый год его знакомства с Катей, а он так и не мог полностью разобраться в девушке. Часто он её ненавидел, но при этом все равно тянулся к ней с неудержимой силой. А Катя то ли развлекалась, то ли не верила, то ли ничего не чувствовала…

* * *

Из троллейбуса вышла девушка небольшого роста с красивой фигурой. Длинные черные волосы, подстриженные лесенкой, падали на плечи и спину. Стоило девушке увидеть Антона, как на ее лице появилась неуверенная улыбка. Парень обнял Катю, чмокнул в щеку. Так было сотни раз. Внешне Антон оставался самоуверенным, веселым парнем, но внутри него всё замирало, стоило ему просто увидеть Катю. «Любовь ничем не подкрепляется, но с каждым днем становится сильнее», – подумал он.

– Долго ждешь? – поинтересовалась Катя звонким голосом.

Антон пожал плечами.

– Ты всегда вовремя.

Девушка улыбнулась, взяла парня под руку, и они двинулись к университету.

Так происходило изо дня в день. Они встречались на остановке, шли в университет, по выходным ходили в кино или кафе. Катя привыкала к парню все сильнее, сама того не замечая. Думая, что не любит. Но кто знает, как она должна проявляться… любовь.

* * *

Солнце медленно опускалось за горизонт. На водной ряби пролегла широкая полоса света. Теплый июльский вечер плавно переходил в безветренную ночь. На скамейке в обнимку сидели парень и девушка – они провожали день. Красноватое солнце, отражающееся в их зрачках, постепенно исчезало. За пять лет они научились молчать вдвоем, чувствовать мир вместе. Во время дня они смеялись и вспоминали университетскую пору, которая закончилась год назад. Теперь на них обрушились тысячи хлопот взрослой жизни. Катя и Антон обсуждали ничего не значащие мелочи бытовухи, но стоило подобраться ночи, как спокойствие захлестнуло и их.

– Катя, – прошептал парень.

Девушка слегка наклонила голову, показывая, что слушает.

– Я не могу себя представить с другой девушкой или тебя с другим парнем. Мы пять лет вместе и ни секунды я не провел с тобой впустую.

– А сейчас?

Парень сжал губы. Потом продолжил:

– Ты тоже проводишь все свободное время со мной. Не хочу говорить за тебя, но я так вижу.

– Не мучайся, говори, – улыбнулась девушка.

– Бытовые заботы сразу уменьшатся, зарабатываю я достаточно. А прошел только год после университета.

Катя повернулась к нему, глаза смеялись.

– Да согласна я, устала ждать, когда ты предложишь.

– Да я еще не успел… – сказал Антон и поцеловал девушку.

– Только я не хочу пышную свадьбу и тучу народа. Лучше спокойно, но потом куда-нибудь съездить.

– Родители и лучшие друзья.

Девушка кивнула.

Еще час они сидели, глядя на воду. Каждый думал о сделанном шаге. Шаг вперед или назад? Никто не знал и никогда не узнает.

* * *

После веселой, хоть и немноголюдной свадьбы Катя поняла, что Антон самый близкий человек на свете. Этой формальности сильно не хватало для полного осознания любви. Водоворот новых чувств, эмоций, ощущений закрутил молодоженов с бешеной силой.

За неделю они обустроились в квартире Антона и, взяв первые в жизни отпуска, поехали на море.

Поезд слегка покачивался. За окном проносились необъятные поля, леса. Иногда виднелись речки, словно голубовато-черные змеи.

«Как я могла относиться к нему раньше почти бесчувственно?» – думала Катя, глядя на сидевшего напротив Антона.

* * *

Молодожены выбрали номер гостиницы – уютную комнатку с видом на бескрайнее лазурное море. Девушка открыла окно и с наслаждением вдохнула влажный, пахнущий морем воздух.

Антон и Катя купались, загорали, кувыркались на большой кровати, обедали в ресторанах, не жалея денег. Свадебное путешествие обещало запомниться на всю жизнь.

С каждым днем непоколебимый огонь любви и ревущее пламя страсти усиливались.

* * *

Прошло три самых счастливых и безоблачных недели в жизни Кати и Антона. Они вышли из поезда в родном городе и направились к такси. Молодожены закинули сумки в багажник и уселись на заднее сидение. До их дома было не больше двадцати минут езды, но водитель, как почти всякий таксист, гнал как безумный. Глаза Антона расширились в ужасе, он обнял Катю. Они летели в бок другой машины. Таксист крутанул руль, но поздно. Машину немного занесло, потом стало темно.

* * *

Антон отделался ушибами и переломом левой руки. Он лежал на больничной койке, рядом сидела мать.

– Где Катя? – спросил он.

– Ты успокойся только…

– Где она?! – закричал Антон.

– Дома. Она очень сильно ударилась… – голос матери дрогнул. – Очень…

Уголки губ парня начали истерически дергаться. Он поднялся, не чувствуя боли в ушибленных местах.

– Погоди, тебе гипс сейчас наложат, – обеспокоенно проговорила мать.

– Зачем? – тупо спросил парень.

– Нужно.

Антон молча натянул лежащую на стуле одежду, обулся и вышел. Мать, не отставая, шла за ним.

– Антоша, успокойся. Все пройдет.

Он взглянул на мать безумными глазами. Женщина вздрогнула, холод пронзил все тело. Они вышли на улицу. Антон огляделся пустым взглядом и побежал…

* * *

Дверь в квартиру была не заперта. Девушка лежала на кровати неподвижно, глаза были плотно закрыты.

Он сел на пол подле неё и начал гладить её холодную руку.

«Уснула, любимая», – подумал он и глупо заулыбался.

январь 2009

Прикованные взглядом

Жуткая атмосфера давила на нервы. Лампочки противно жужжали, злобно подмигивали. Вокруг сидели испуганные люди с равнодушно-безнадежными лицами. Андрей и сам ерзал по стулу, то и дело беспокойно озираясь. За дверью слышались приглушённые голоса мучителей. Иногда доносился смех, словно ножом резавший изведённых ожиданием жертв. Покрасневшие глаза болели, жутко хотелось спать. Андрей уставился в спину собрата по несчастью, и начал обдумывать план спасения…

* * *

Палач прохаживался по мрачному помещению, изредка смотря на прикованных людей. Руки у всех были свободны, но никто ничего не мог сделать. Главный мучитель не сомневался в способностях двух помощников, которые беспрерывно крутили головами, наблюдая за жертвами. Иногда они, чтобы выслужиться перед главным палачом, подходили к пытаемым людям с бегающим взглядом и говорили что-то резкое. В ответ страдальцы начинали что-то лепетать в попытках оправдаться.

Андрей взглянул на инструмент в руках. С помощью него можно нарисовать руны, позволяющие покинуть нелицеприятное помещение. Память выводила лишь смутные, расплывчатые образы, доводя бедную жертву до исступления. Андрей мысленно ругал себя за забывчивость, лицо его превратилось в маску, а в глазах застыли мольба и тоска. Главный палач поглядел на него с насмешкой. «Карта, карта, – думал Андрей. – Нужно достать клочок бумаги с рунами».

Внезапно раздался переливчатый звон, и один из помощников мучителя вышел за дверь. Люди почувствовали надежду. Андрей решил рискнуть. Клочок бумаги оказался у него в руках. Андрей быстро заработал инструментом, послышался характерный скребущий звук. Сердце замерло, предвкушение свободы заполнило всё существо Андрея. Сейчас он допишет это непонятное заклинание и перенесётся туда, где нет этой гнетущей атмосферы. Где он будет предоставлен сам себе.

Страницы: «« ... 1011121314151617 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Содержание пособия соответствует требованиям государственного стандарта по физической культуре для в...
Близкое будущее. Начатая киевской хунтой гражданская война стремительно захлестывает Украину. По все...
Ей твердили, что «женщина не может управлять государством». В юности ее выдали замуж за младшего бра...
Пошаговое руководство по продвижению в Facebook. Благодаря этой книге-тренингу вы сможете сделать ва...
…Те, кто приезжает в Мегаполис зачастую теряется в толпе, но некоторые, такие, как героини данного р...
«Три года, проведенные в поисках, расшифровке и осмыслении документов, убедили меня в том, что ничег...