Англичанка Силва Дэниел
— Я что, уже истощил запасы вашего гостеприимства, дон Орсати?
— На острове можете оставаться сколько душе угодно. — Дон помолчал и добавил: — До тех пор, пока ваши дела не влияют на мой бизнес.
— Вы, должно быть, о Келлере?
— О нем.
— Я отнюдь не хотел оскорбить вас, дон Орсати. Просто…
— …вмешались не в свое дело.
Тихо зажужжал сотовый дона.
— Разве не помог я вам, — не обращая внимания на телефон, спросил Орсати, — когда вы обратились ко мне в поисках англичанки?
— Помогли.
— Разве не отдал я вам в помощники Келлера, не взимая платы за его услуги?
— Без него я бы не справился.
— И разве не закрыл я глаза на то, что мне не перепало ничего из выкупа, который вы, несомненно, вернули?
— Деньги на счету российского президента.
— Это вы так говорите.
— Дон Орсати…
Корсиканец отмахнулся.
— Так вот в чем дело? В деньгах?
— Нет, — возразил дон. — Дело в Келлере.
Задрожали под порывом ветра стеклянные двери, что вели в сад. Это дул юго-восточный ветер, который обычно приносит дождь и зиму, однако небо оставалось ясным.
— У нас на Корсике, — выдержав паузу, произнес дон, — чтут старые традиции. Юноша, к примеру, не станет просить руки девушки без благословения ее отца. Понимаете, к чему я, Габриель?
— Кажется, понимаю, дон Орсати.
— Следовало обратиться сначала ко мне, а уж потом просить Кристофера вернуться в Англию.
— Признаю, ошибся.
Орсати немного остыл. Снаружи ветер опрокинул в саду столик и кресло. Дон задрал голову к потолку и прокричал что-то на корсиканском диалекте. Пару секунд спустя в сад выбежал усатый мужчина с дробовиком на плече и привел все в порядок.
— Вы не представляете, каким ваш друг Кристофер приехал сюда из Ирака, — продолжал дон Орсати. — Он был убит. Я дал ему кров, семью, женщину…
— …а потом и работу, — подсказал Габриель. — Много заказов.
— Он отлично справляется.
— Да, знаю.
— Куда лучше вас.
— Кто это сказал?
Дон улыбнулся. Повисла пауза, и Габриель воспользовался ею, чтобы тщательно подобрать нужные слова.
— Негоже человеку вроде Кристофера так зарабатывать себе на жизнь.
— Чья бы корова мычала, Аллон.
— И у вас на Корсике так говорят?
— Все мудрые поговорки — с Корсики. — Отодвинув тарелку, дон упер массивные локти в столешницу. — Вы кое-чего не понимаете. Кристофер не просто мой лучший работник. Он мне как сын, и если уедет… то разобьет мне сердце.
— Родной отец считает его погибшим.
— Иначе нельзя.
— А как бы вы чувствовали себя на месте доктора Келлера?
Не желая отвечать, Орсати сменил тему.
— Думаете, этот ваш приятель из английской разведки согласится вернуть Кристофера в мир живых?
— С его стороны это было бы мудро.
— Он может и отказать. К тому же, если вы с ним поговорите, для Кристофера здесь может стать небезопасно.
— Я устрою так, чтобы избежать этого.
— На этого вашего друга можно положиться?
— Я бы ему жизнь доверил. Как и много раз прежде.
Дон тяжело вздохнул. Он наверняка уже собирался дать Габриелю благословение, но тут у него вновь зазвонил телефон. На сей раз Орсати ответил. Выслушал собеседника, произнес что-то по-итальянски и отложил сотовый.
— В чем дело? — спросил Габриель.
— Звонила ваша супруга.
— Что-то случилось?
— Она желает прогуляться до деревни.
Габриель хотел встать из-за стола, однако дон остановил его.
— Закончим трапезу. Я пошлю своих ребят, они за ней присмотрят.
Габриель вернулся на место. Ветер тем временем бесчинствовал в саду, и дон взирал на это с грустью.
— Как я рад, что мы вас не убили, Аллон.
— Можете не сомневаться, дон Орсати, я разделяю вашу радость.
Ветер преследовал Кьяру на узкой тропинке, среди покосившихся домишек и кошек, пока она наконец не оказалась на главной площади, где ветер свистел в аркадах и трепал товары на лотках у торговцев. Кьяра с соломенной корзиной прошлась по рынку и купила продуктов для ужина. Потом села за столик в кафе и заказала кофе. Посреди площади, окруженные небольшими пыльными вихрями, играли в петанк старички; на ступенях церкви старуха в черном вручила мальчику клочок голубой бумаги. У мальчика были длинные курчавые волосы, да и сам он показался Кьяре очень красивым. Она грустно улыбнулась. Сын Габриеля Дани, доживи он до десяти лет, наверное, выглядел бы так же.
Старуха тем временем спустилась с крыльца церквушки и вошла в небольшой кривобокий домик, а мальчик побежал через площадь… прямо в кафе. Кьяра сильно удивилась, когда он положил бумажку перед ней на столик и умчался восвояси. Развернув послание, Кьяра прочла:
Мне надо срочно увидеть тебя…
Синьядора поджидала Кьяру на пороге домика. Улыбнувшись, она погладила ее по щеке и увлекла за собой внутрь.
— Знаешь, кто я? — спросила старуха.
— Догадываюсь.
— Твой муж говорил обо мне?
Кьяра кивнула.
— Я ведь предупреждала его, чтобы не совался в город грешников, — напомнила синьядора, — но он не послушал меня. Повезло, что вернулся живым.
— Его нелегко убить, — заметила Кьяра.
— Может статься, он и впрямь ангел. — Старуха снова погладила Кьяру по щеке. — А ты отправилась следом за ним?
— Откуда вы знаете?
— Поехала туда, не сказав мужу, — продолжила синьядора, не обращая внимания на вопрос. — Вы несколько часов провели в номере отеля, в городе ночи. Помнишь?
Старуха улыбнулась, провела пальцами по волосам Кьяры.
— Мне продолжать? — спросила она.
— Я не верю, что вы видите прошлое.
— Твой муж однажды был женат, — заговорила синьядора, будто желая доказать Кьяре ее неправоту. — У него был ребенок. Потом взрыв… Дитя погибло, а жена нет. Она все еще жива.
Кьяра подалась назад.
— Ты очень долго была в него влюблена, — говорила старуха, — однако он не брал тебя в жены, потому что скорбел. Раз он тебя отослал, потом вернулся за тобой в город на воде.
— Откуда вы это знаете?
— Он рисовал тебя, завернутой в белую простыню.
— Это был лишь набросок.
Старуха безразлично пожала плечами и кивнула в сторону стола, на котором подле двух зажженных свечей стояли миска воды и сосуд с маслом.
— Присядешь? — сказала синьядора.
— Нет, спасибо.
— Прошу тебя, — не отступала вещунья. — Мне нужно совсем немного времени, чтобы убедиться.
— В чем убедиться?
— Присядь.
Кьяра опустилась на стул, старуха устроилась напротив.
— Окуни указательный палец в масло, дитя, занеси его над водой и урони в нее три капли.
Кьяра неохотно исполнила указания, и, когда три капли масла на поверхности воды слились в одну, старуха ахнула. По ее мучнисто-бледной щеке скатилась слеза.
— Что вы увидели? — спросила Кьяра.
Синьядора взяла ее за руку.
— Твой муж на вилле, ждет тебя. Ступай к нему и скажи, что скоро ему вновь быть отцом.
— Мальчика или девочки?
— И мальчика, и девочки, — улыбнулась старуха.
От автора
Роман «Англичанка» — сугубо развлекательное чтиво. Имена, персонажи, места и события в нем — плод воображения автора. Любые совпадения с реальными людьми — живыми или покойными, — компаниями, событиями или местами совершенно случайны.
Описанной в книге версии «Сусанны и старейшин» кисти Якопо Бассано не существует. Существуй она на самом деле, то выглядела бы очень похоже на ту, что висит в Музее изящных искусств в Реймсе. На улице Наркис в Иерусалиме и правда стоит небольшой дом из песчаника — и даже не один, — правда, агент израильской разведки Габриель Аллон в нем не живет. Штаб израильской разведки ныне располагается не на бульваре Царя Саула, однако в своих книгах я предпочел оставить его на старом месте. Отчасти потому, что мне нравится название этой улицы. Теракт в гостинице «Царь Давид» 1946 года — исторический факт, хотя Артур Сеймур (отец вымышленного агента МИ-5 Грэма Сеймура) не был тому свидетелем. В Музее Израиля не выставляются столпы Первого храма, ибо руины его так и не найдены.
В Кальви на набережной Адольфе Ландри и правда есть кафе «Ле Пальмье», но, насколько мне известно, российские шпионы ни разу не использовали его как место встречи. Компания дона Орсати — авторская выдумка, как и несчастный случай, произошедший с Кристофером Келлером (впервые появившемся в романе «Убийца по прозвищу Англичанин») в иракской пустыне (после которого он дезертировал из спецназа ВДС и сделался профессиональным убийцей). Те, кто знаком с традициями острова, сразу поймут: свою синьядору я наделил талантом, в обладании которым ее реальные коллеги не признаются.
Российской энергетической компании «Волгатек-Нефтегаз» в реальности не существует, как и Международной ассоциации нефтепромышленников, хотя есть множество подобных ей организаций. Расписание полетов «Эль Аль» при сообщении Тель-Авив — Санкт-Петербург я выдумал в соответствии со своими творческими нуждами. Храбрецы, что решат наведаться в Петербург в середине зимы, пусть даже не думают подниматься под величественный купол Исаакиевского собора — в стужу доступ туда закрывают. Для протокола: мне очень нравится кафе «Нерон» на лондонской Бридж-стрит. Приношу глубочайшие извинения администрациям гостиниц «Метрополь», «Астория» и «Ритц-Карлтон» за то, что проводил шпионские операции на их территории. (Однако я, несомненно, не первый.)
Я очень старался воспроизвести атмосферу внутри дома номер 10 по Даунинг-стрит, но вынужден признать, что — в отличие от Габриеля Аллона — ни разу не заходил за ограду на Уайтхолле. Создавая образ Джереми Фэллона, я наделил его широкими полномочиями, какими наделил главу своей администрации Джонатана Пауэлла Тони Блэр. Уверен, будь столь блестящий и проницательный политик, как Пауэлл, на стороне Джонатана Ланкастера, описанные в «Англичанке» прискорбные события не случились бы вовсе.
Активная шпионская деятельность России, направленная против западных держав, давно доказана. В недавнем интервью для «Гардиан» бывший полковник КГБ Олег Гордиевский заявил: штат лондонской резидентуры СВР достиг размеров времен холодной войны. Уникальное положение Гордиевского — с 1982 по 1985 годы он служил в КГБ — позволяет ему делать подобные заявления. Более того, он не одинок: той же оценки придерживаются в МИ-5. «Меня такое положение дел несколько удручает, — признался начальник управления Джонатан Эванс. — Приходится тратить значительные технические, денежные и человеческие ресурсы на устранение этой угрозы. Я бы лучше пустил такие силы на борьбу с угрозой международного терроризма».
Впрочем, основная цель Московского центра — США. Весомое доказательство тому в июне 2010 года предоставило ФБР, арестовав российских шпионов — те несколько лет нелегально жили в Америке. Опасаясь ухудшений в отношениях с Кремлем («подъем» в которых так усердно разрекламировали), администрация Обамы спешно согласилась вернуть всех шпионов в Россию — для обмена пленниками, самого крупного со времен холодной войны. Больше остальных «прославилась» Анна Чапман, миловидная роковая женщина. Она длительное время жила в Лондоне и после обосновалась в Нью-Йорке; работала агентом по продаже недвижимости и вела активный светский образ жизни. Вернувшись на родину, стала ведущей на телевидении, вела регулярную рубрику в газете и снялась для обложки мужского журнала в нижнем белье. Вошла в совет «Молодой гвардии Единой России» (прокремлевской организации из состава правящей партии РФ). Критиками «Молодая гвардия» зачастую именуется не иначе как «путинюгенд».
Благодарности
Этот роман — как и предыдущие книги из серии о Габриеле Аллоне — не появился бы на свет без помощи Дэвида Булла, поистине чудесного реставратора. Каждый год Дэвид тратит огромное количество своего бесценного времени на то, чтобы просветить меня в плане технических тонкостей искусства реставрации и вычитать очередную мою рукопись. С уровнем его познаний в истории искусств сравниться может разве что уровень его душевной теплоты: с ним всегда приятно пообщаться; его дружба всячески обогатила нашу семью.
В ходе работы над рукописью этого романа я беседовал со многими американскими и израильскими разведчиками и высокопоставленными политиками. Благодарю их всех, не называя, впрочем, имен — как они сами того захотели. Джеральд Мэлоун, бывший член парламента от консервативной партии и министр здравоохранения, служил мне проводником по миру британской политики и поделился множеством восхитительных историй о жизни в доме номер 10 по Даунинг-стрит, этой бойлерной. Само собой, все, что есть в книге достоверного, — его заслуга, а все ошибки — на моей совести.
Работая над рукописью, я обращался к сотням книг, газет и журнальных статей, вебсайтов — все и не перечислишь. Было бы, впрочем, упущением с моей стороны не упомянуть таких просвещенных авторов, как: Дэниел Йергин, Эдвард Лукас, Пит Эрли, Аллан Коуэлл, Уильям Прочнау и Клинт Ван Зандт. Мемуары экс-премьеров Тони Блэра, Джона Мейджора и Маргарет Тэтчер стали бесценными источниками информации для создания нужного фона.
Луис Тоскано (мой дорогой друг и давний личный редактор), как и Кэти Кросби (мой литературный редактор) вносили бесчисленные правки в текст этого романа. Очевидно, что ответственность за любые ошибки в законченной книге — типографские или фактические — ложится на мои и только мои плечи.
Нас благословили множество друзей, которые наполняют наши жизни любовью, юмором и критическими положениями весь год, что пишется книга; особенно это касается Андреа и Тима Коллинз, Энолы и Стивена Картер, Стейси и Генри Уинклер, Джой и Джима Цорн, а также Маргариты и Эндрю Пэйт.
От всей души благодарю Роберта Барнетта, Майкла Гендлера и Линду Раппапорт за поддержку и мудрые советы. Спасибо замечательной команде профессионалов из «HarperCollins», особенно Джонатану Бернхему, Брайану Мюррею, Майклу Моррисону, Дженнифер Барт, Джошу Сигелю, Кэролин Робсон, Дагу Джонсу, Карен Дзеконски, Арчи Фергюсону, Дэвиду Уотсону, Дэвиду Кораллу и Лиа Карлсон-Станисич.
Глубочайшую любовь и благодарность моим детям, Николасу и Лили. Они не только помогали мне с окончательной подготовкой рукописи, но и поддерживали во время исследований и служили источником любви и утешения, пока я работал. И наконец, я просто обязан поблагодарить мою супругу, блестящего журналиста Эн-би-си Джейми Гангель. Она самоотверженно выслушивала меня, пока я прорабатывал сюжетные перипетии, а после со знанием дела правила черновики. Ели бы не ее терпение и скрупулезное внимание к деталям, я бы не успел написать «Англичанку» в срок. Мой долг перед ней, как моя любовь к ней — безмерны.
Об авторе
Дэниел Силва — лучший автор бестселлеров по версии «Нью-Йорк таймс»; его перу принадлежат такие книги, как: «Под конвоем лжи», «Почерк убийцы», «Убийство в Вене», «Сезон парадов», «Мастер убийств», «Убийца по прозвищу Англичанин», «Исповедник», «Властитель огня», «Посланник», «Тайный слуга», «Московские правила», «Перебежчик», «Дело Рембрандта», «Портрет шпиона» и «Падший ангел». Женат на корреспондентке Эн-би-си Джейми Гангель, живет в Вашингтоне (округ Колумбия), у них двое детей: Лили и Николас. В 2009 году Силва вошел в Совет США при Мемориальном музее холокоста.
Вебсайт автора: www.danielsilvabooks.com.
Читать бесплатно другие книги:
