Опасное желание Эллиот Кара
От нее исходил дразнящий запах вербены. Этот аромат еще больше испортил ему настроение.
– Я хотел проучить тебя, – проворчал Камерон. – Тебе нужно быть более осторожной и бдительной. Следующий раз к тебе может незаметно подкрасться враг и, застав тебя врасплох, перерезать горло.
– Спасибо за науку. Я приму твои слова к сведению.
– Надеюсь, ты окажешься способной ученицей. От этого будет зависеть твоя жизнь, – сказал Камерон суровым тоном. Он считал, что совершил непростительную ошибку, позволив Софи прийти сюда. Искусство выживания в этом жестоком мире требовало непреклонности и силы, а он проявил слабость. – Софи, я подумал и пришел к выводу…
Софи не дала ему договорить.
– Не трать попусту время, Кэм. Я не пойду домой. Смирись с этим или поставь крест на своих планах. Я могу завыть громче Руфуса и, клянусь, разбужу всю округу, если ты попытаешься отделаться от меня.
– Когда ты успела стать такой вредной?
– На себя посмотри. Кто бы говорил!
Ее плащ зашуршал, и Софи достала из-под него какой-то сверток. От промасленной бумаги исходил странный запах.
– Что это? – морщась, спросил Камерон.
– Сырой цыпленок и анчоусы. Для Руфуса это настоящее лакомство.
Пес, обожавший курятину и рыбу, упрямая девушка, которая не идет ни на какие уговоры, – ситуация все больше походила на фарс. «Ну, ничего, где наша не пропадала!» – подумал Камерон.
Природа, похоже, ополчилась на него, и, тяжело вздохнув, Камерон приготовился к неизбежному.
– И где обычно находится этот зубастый эпикуреец?
– Руфус? У ограды, которая окружает розарий, рядом с аркой. А сам розарий расположен слева от фонтана с лебедями, за живой изгородью.
– Я знаю место, о котором ты говоришь. – Камерон взял Софи за руку. – Пойдем, пока я не передумал.
Капюшон, надвинутый на ее лицо, отбрасывал густую тень. Но Камерону казалось, что он видит вспышки молний, которые метали глаза Софи. Что будет, если ее внутренний огонь вырвется наружу?
– Чего мы медлим? – спросила Софи и зашагала по тропинке.
– Не надо так спешить, – остановил ее Камерон и пошел впереди. – Следуй за мной и старайся ступать мягко, неслышно. А главное, больше ни слова. Ты должна быть нема как могила.
– Ты можешь употребить менее мрачную метафору?
– Я привык называть вещи своими именами. – Заржавленный засов на калитке громко лязгнул. – Будем надеяться, что все обойдется, и мы не закончим свою жизнь в глубокой яме.
Они замолчали, войдя на территорию усадьбы, и пересекли лужайку, держась в тени окаймлявших ее подстриженных декоративных кустов. Впереди в сизой мгле маячило импозантное здание усадебного дома. Его причудливый силуэт с островерхой крышей, зубцами и башенками был устремлен в ночное небо. Дом, казалось, таил в себе угрозу и был похож на спящего монстра, готового сожрать любого, кто вторгнется в его владения.
У Камерона защемило сердце. Он вдруг снова ощутил себя мальчишкой, которого терзали чувства страха и ненависти.
– Рр-р! – словно из-под земли, донеслось до их слуха глухое рычание.
Камерон схватил Софи за руку и спрятался вместе с ней за огромную мраморную декоративную вазу.
– Похоже, это твой друг, – прошептал он, глядя на очертания большого косматого зверя, приближавшегося к ним на мягких лапах.
Камерон надеялся, что это был пес, а не медведь или волосатый древний викинг, восставший из кургана, которых было много в округе.
– Да, – тихо ответила Софи и стала ласково подзывать собаку. – Руфус, иди сюда, мой хороший, дай я почешу тебя за ушком, как ты любишь.
До этого момента Камерон не подозревал, что способен ревновать Софи к четвероногому существу.
– Если я встану на четвереньки и лизну тебе руку, ты тоже приласкаешь меня? – спросил он.
Софи бросила на него сердитый взгляд и снова обратилась к собаке, почесывая ее за ухом:
– Не обращай на него внимания, Руфус, я принесла тебе гостинец.
Теперь рычание Руфуса скорее походило на мурлыканье.
– Вот возьми, мой дорогой.
Пес открыл огромную пасть, обнажив острые драконьи клыки, схватил угощение и вскоре его рычание перешло в довольное урчание.
– А теперь ложись и не вставай, – приказала Софи псу, а потом обратилась к Камерону: – Можно идти к дому. Через какой вход ты собираешься проникнуть внутрь?
Камерон взглянул на фасад. Ни в одном окне не было света. Хороший знак. Камерон решил придерживаться первоначального плана.
– Там есть одна боковая дверь, которая ведет в прихожую, смежную с оружейной комнатой. Вход расположен в восточном крыле здания и от постороннего взгляда его закрывает портик. Так что никто не увидит, как я войду в здание.
Софи внезапно преградила ему путь и вцепилась в его куртку.
– Ты уверен, что справишься, Кэм? Местный кузнец – ты наверняка помнишь Недди Уордсуорта – поставил в доме новые замки. По его словам, они очень надежные, у них очень хитрый механизм.
– В отличие от меня Недди мало что видел в своей жизни. – Камерон улыбнулся, глядя в ее обеспокоенное лицо. – Говорю тебе, не волнуйся. Теперь, когда я проскользнул мимо этого чудовища, – он скосил глаза в сторону Руфуса, который теперь похрапывал, – мне все нипочем.
Его слова не успокоили Софи, ее лицо было все таким же бледным и напряженным.
– Уолкотт ненавидит тебя, Кэм. Он раздавит тебя, как комара, если поймает.
– Я не комар, – с сарказмом в голосе произнес Камерон. – Возможно, я всего лишь пригоршня вонючего озерного ила, низшая форма жизни, слизь, нашедшая способ выживания в этом мире. Но меня не так-то просто убить.
Софи вздрогнула, услышав эти слова. Может быть, Камерон хотел предстать перед ней таким, каким он был на самом деле – без прикрас, без розового флера, который накладывает на наши воспоминания прошлое.
– В таком случае я постараюсь не провоцировать слуг лорда Уолкотта, чтобы им не пришлось стрелять в тебя.
– Если ты перестанешь болтать, у меня появится шанс избежать града пуль.
Софи бросила на него сердитый взгляд, но все же снова заговорила, понизив голос:
– Предлагаю удалиться сейчас отсюда и, прежде чем действовать дальше, обсудить наши планы.
– Ты же сама говорила, что время является решающим фактором. Нам нельзя терять ни минуты.
На этот раз Софи не стала возражать.
– Оставайся здесь и следи за Руфусом, – распорядился Камерон. – Я скоро вернусь.
– Проклятие, – прошептала Софи, поглаживая Руфуса, который мирно спал. Присев на пятки, она следила за тем, что происходит вокруг. В усадьбе было все спокойно. Обитатели дома не подавали признаков жизни.
Софи окутывал мрак. Мрак царил и в ее душе.
«Зачем Камерон подвергает себя такому страшному риску?» – думала она. И сама понимала, что это глупый вопрос. Она знала, какая боль гложет его изнутри. Все эти дни он подкалывал ее, демонстрировал свой цинизм, пытался доказать, что он – демоническая натура. Камерон тщательно контролировал выражение лица и свой голос. Но исходивший от его тела жар выдавал его с головой, он свидетельствовал о том, что в душе Камерона полыхает неугасимый огонь, скрытый от посторонних глаз.
Софи с детства знала, что маркиз был заклятым врагом Камерона. Уолкотт, владелец поместья, жестокосердный аристократ, отказывался признавать свои родственные связи с незаконнорожденным Камероном.
В юности такое отношение к нему бесило Камерона и толкало на нелепые поступки. Но теперь нападки на Уолкотта стали более осмысленными, а средства борьбы с ним более изощренными.
Но это не умаляло той опасности, которой подвергался Камерон, а, напротив, усиливало ее.
– Если твой хозяин поймает Кэма, он убьет его, – прошептала Софи, гладя собаку.
Руфус тихо фыркнул в ответ, выражая ей свою собачью любовь.
Софи и подумать не могла, что желание Камерона помочь ей обернется для него таким риском. Камерон подвергал свою жизнь смертельной угрозе.
– Уф, – тяжело выдохнул пес.
– Да, знаю, я слишком слабовольна, Камерону нельзя было возвращаться сюда.
Руфус поднял голову.
– Тихо! Лежать! – приказала ему Софи и встала.
Двигаясь бесшумно по усыпанной гравием дорожке, она направилась к дому и прошла вдоль террасы, примыкающей к комнате для музицирования, до арки, ведущей в маленький двор. Высокие стены фасада дома были здесь увиты плющом, затягивавшим каменную кладку из известняка. Листья плюща терлись о старый камень и шелестели под порывами ветра.
Завернув за угол, Софи оказалась у восточного крыла здания. Она остановилась и замерла, прислушиваясь. Все было тихо. Камерон действовал очень четко и спокойно, без малейшего шума. Ничто не выдавало его присутствия.
Подобрав юбки и полы длинного плаща, она двинулась дальше, стараясь ступать бесшумно по мягкой траве.
– Я же приказал тебе оставаться рядом с собакой, – донесся шепот Камерона из темной ниши.
Софи смогла разглядеть его силуэт только тогда, когда вошла под арку портика. Камерон стоял к ней спиной и не повернулся при ее приближении.
– В отличие от Руфуса я не приучена выполнять команды, – заметила она.
– В таком случае мне, наверное, следует кормить тебя сырым куриным мясом и вонючей рыбой.
– Не смешно.
– Прости, мне отказывает чувство юмора в те моменты, когда я пытаюсь сосредоточиться. – Он зашевелился. – Будь добра, отодвинься в сторону, а еще лучше отправляйся домой. Ты застишь мне лунный свет.
Софи подошла к двери, у которой стоял Камерон, и опустилась на колени. Под аркой стояла непроглядная тьма. До слуха Софи доносился тихий скрежещущий звук, похожий на царапанье когтей дьявола по металлу. Он был едва различим.
Софи вздохнула. Она не удивилась бы, если бы почуяла запах серы. Когда ее глаза привыкли к темноте, Софи увидела, что Камерон орудует отмычками.
– Что… – начала было она.
– Тсс, я слушаю, как отмычки проворачиваются в замке.
Софи замолчала. Время тянулось удивительно медленно. Софи ощущала напряжение во всем теле, казалось, она превратилась в пружину, которая в любую минуту могла распрямиться и начать действовать. Но в душе Софи царило холодное спокойствие. За долгие годы она научилась сдерживать свой пыл.
Наконец раздался звук, свидетельствовавший о том, что механизм замка поддался, а затем послышался щелчок и дверь отворилась. Мастерство Камерона произвело на Софи сильное впечатление. Кузнец Недди как-то объяснил ей, почему новые замки, которые поставил маркиз, считаются сверхнадежными.
– Как ты это сделал? – прошептала она.
– Многолетняя практика, и ничего более.
Софи поняла, что ее Пират избороздил множество океанов и пережил множество приключений с тех пор, как покинул Террингтон. Ее охватило любопытство.
– И где ты ее приобрел?
– В передрягах, которых и не перечесть, Солнечный Лучик.
– Тебе трудно далась эта наука?
Прежде чем ответить, Камерон с осторожностью распахнул дверь пошире.
– Как ни странно, с легкостью. Должно быть, я был рожден для подобного рода грешных занятий.
«Занимаясь воровским промыслом, он наверняка похитил ненароком немало женских сердец», – невольно подумала Софи, следя за его движениями.
Впрочем, она тут же отогнала от себя подобные мысли. Софи запретила себе думать об этом. Камерон честно предупреждал ее, что в нем нет ничего от джентльмена, что он не придерживается общепринятых правил морали. Софи следовало поверить ему на слово. Но его отношение к жизни не изменило ее представлений о добре и зле. Внезапно сердце Софи пронзило чувство вины.
Выпрямившись, она скрестила руки на груди. Взгляд Софи, устремленный на Камерона, не оставлял никаких иллюзий.
– Я не сомневаюсь в твоей отваге, – твердо сказала она, – и все же дальше я тебя не пущу.
Камерон повернулся к ней, его губы кривились в усмешке.
– Интересно, и каким же образом ты собираешься остановить меня?
– Я закричу.
– Нет, Солнечный Лучик, ты слишком верный друг и не станешь предавать меня.
«Черт побери, этот Пират слишком хорошо знает меня», – промелькнуло в голове Софи.
Ее решимость остановить его рассыпалась в прах.
– Черт бы тебя побрал, Камерон Фэннинг-Даггет. Ты сбиваешь меня с толку. – У Софи было такое чувство, будто она идет по острию ножа. – Даже не знаю, что вызывает у меня твоя бравада: смех или ужас.
– Когда мои друзья пытаются пожалеть или утешить меня, они, в конце концов, не испытывают ничего, кроме раздражения, – сказал Камерон, засовывая отмычки за голенище сапога. – Я слишком ершистый и неуживчивый человек. Но мне на это наплевать.
Софи внезапно вспомнились слова из «Гамлета», которые ее дядюшка очень любил цитировать: «По-моему, леди слишком много возражает».
– Именно поэтому я предпочитаю жить один, – продолжал Камерон. – Я привык отвечать только за самого себя.
– То, к чему ты привык, меня не касается, – заявила Софи. – А вот сегодня вечером ты будешь действовать не один. – Она высоко подобрала юбки, чтобы они не мешали при ходьбе. – Если ты серьезно намерен незаконно вторгнуться в дом Уолкотта, я пойду с тобой.
Камерон увидел в полутьме, как она вскинула подбородок, – Софи не собиралась уступать ему.
– Софи, ты не менее упряма, чем пятнистая свинья старого мистера Лори. Помнишь ее? Каждую осень она пять-шесть раз ломала загородку загона: так ей хотелось вырваться из него и полакомиться упавшими с дерева яблоками.
– Ее звали Изабель, чтобы добиться своей цели, она все сметала на своем пути. – Софи помолчала. – Это твое сравнение комплиментом не назовешь. Но учитывая то, что некоторые мужчины относятся ко мне так, словно я падалица, которой они не прочь полакомиться, со свиньей надо сравнивать не меня, а их.
– Кто к тебе относится, как к падалице? – с мягким упреком в голосе спросил Камерон.
И Софи подумала: если он и дальше продолжит свою игру, то ему придется подбирать выбитые зубы.
– Давай прекратим этот разговор, иначе мы будем препираться здесь до утра.
Камерон услышал, как зашелестела ее одежда. О боже, женщины закутываются в такое количество ткани, что ее, пожалуй, хватило бы на паруса для сорокапушечного фрегата.
Камерон позволил себе так долго разговаривать с Софи только потому, что это крыло здания было необитаемым. Обычно, идя на дело, он не терял зря ни минуты. Задерживаться на пороге открытой двери было опасно.
– Софи… – начал Камерон, не зная, как пробудить в ней голос рассудка. – Взгляни на вещи с практической стороны. Ты невольно поднимаешь шум этими твоими пышными шелестящими юбками. Будешь задевать ими за столы, сбивать фарфор… И главное, ты не сможешь быстро передвигаться в такой одежде.
– В следующий раз я надену мужские брюки и рубашку, – пообещала Софи, приглаживая юбки на бедрах.
При мысли о том, что она может надеть облегающую мужскую одежду, Камерон почувствовал тяжесть в паху. Если бы он увидел Софи в таком костюме, ему ничего не стоило бы представить ее голой.
«Не отвлекайся на посторонние мысли, – приказал он себе. – Мужчина, который думает гениталиями, закончит свою жизнь на виселице».
– Следующего раза для тебя не будет, Солнечный Лучик. Я поступил очень глупо, позволив тебе участвовать в этом деле. Такого больше не случится.
– Ха! – Звук был похож на удар кожаного ремня.
Или перчатки по лицу того, когда вызывают на дуэль. Однако Камерону больше не хотелось ломать словесные копья.
– Подай мне рюкзак и ступай домой, – приказал он. – Я настаиваю на этом. Софи, я не шучу. То, во что мы ввязались, – это не игра. Из-за тебя я могу попасть в беду.
Это был удар в самое больное место. И его слова произвели на Софи нужный эффект.
– Я… я понимаю, – проговорила она сдавленным голосом и, помолчав, добавила: – Хорошо, я уйду. Но не домой, а в сад. Там я буду ждать тебя, находясь в полной безопасности.
– Не обманывай себя, Софи. Опасность подстерегает повсюду, особенно ночью, когда черный бархатный покров тьмы скрывает грехи и пороки.
Достав из кармана маску, он надел ее.
– И ты полагаешь, что этот клочок шелка сделает тебя неуязвимым?
– Мне некогда спорить с тобой, – отрезал Камерон. – Повторяю: я прошу тебя вернуться домой. Если ты настаиваешь на новой встрече, то я назначу свидание. Я буду ждать тебя у сторожки в час дня.
– Ты обещаешь?
– Обещаю, – с легкой запинкой сказал он, надеясь, что Софи этого не заметит. Ложь всегда легко слетала с его губ.
Софи отошла в дальний конец портика, а затем осторожно вышла из глубокого мрака на лунный свет. С каким наслаждением Камерон посадил бы ее сейчас в блестящую повозку, запряженную золотистыми шмелями, и они унесли бы Софи высоко в медовое небо, пронизанное солнечными лучами! Туда, где всегда тепло, светло и безопасно.
Проклятие! Подобные мысли расхолаживали его. Ему не следовало допускать их. В его жизни не было места слащавым фантазиям.
Вскоре фигура Софи растаяла во мраке, и Камерон снова сосредоточился на своей задаче.
– Уолкотт, Дадли, Мортон… – прошептал он. – Пришло время узнать, какое участие принимает мой высокопоставленный могущественный единокровный брат в этой загадочной истории.
Глава 10
– Куда ты собралась? – спросила Джорджиана, с любопытством глядя на свежеиспеченные кексы с изюмом.
– Недди обожает выпечку миссис Ходжес, – ответила Софи, укладывая еще горячие кексы в корзинку и накрывая их полотняной салфеткой. – Я подумала, что было бы неплохо по-добрососедски угостить его кексами.
– У вас снова роман?
– Не говори ерунды. Уверяю тебя, Джорджи, я не питаю к нему нежных чувств.
Пенелопа, которая завела привычку подслушивать под дверью, просунула голову в кухню.
– Значит, ты не собираешься похищать сердце бедного Недди Уордсуорта? – спросила она.
Софи едва не засмеялась. «Я собираюсь похитить более интересную штуковину из его кузни», – подумала она.
– Все эти вопросы – результат чтения «Страшной тайны леди Эвери»? – спросила она. – Неужели эта леди вырезает жизненно важные органы у доверчивых мужчин и продает их торговцу репой?
Пенелопа фыркнула.
– В столь ранний час обычно не ходят в гости, – заметила Джорджиана, украдкой бросив взгляд на часы.
– О, Недди встает с рассветом, и потом, вы знаете, что крупный мужчина всегда голоден, – небрежным тоном заметила Софи. – Мне хочется размять ноги, поэтому я решила прогуляться до деревни.
– Правда? – Джорджиана, выгнув бровь, бросила на сестру подозрительный взгляд. – В Лондоне ты избегала пеших прогулок и постоянно жаловалась, что приходится выходить из экипажа и пересекать пешеходные улицы.
– Это из-за толчеи, которая царит в столице. Чтобы пройти куда-то, нужно проталкиваться сквозь толпу или переходить улицы с оживленным движением транспорта. А вот длительная прогулка на лоне мирной природы пойдет мне на пользу. Я соскучилась по родным холмам и долинам.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что ты еще по кое-кому соскучилась.
Софи зло прищурилась. По негласной договоренности они избегали произносить имя Камерона Даггета после того, как вернулись домой. Сестры больше всего на свете боялись, что Пенелопа пронюхает о свидании Софи с Камероном в Грин-парке.
Слова Джорджианы сразу же заинтриговали младшую сестру. У нее был нюх на любовные интриги, как у охотничьей собаки на дичь.
– О чем это вы? – вмешалась она в разговор.
– О встрече со старой знакомой в Воксхолл-Гарденз, – быстро ответила Джорджиана, не успев придумать ничего лучшего. – Нам очень понравилось гулять по освещенным дорожкам.
– А я бы с удовольствием прогулялась по темным аллеям, – размечталась Пенелопа.
– Даже если бы знала, что там тебя может похитить работорговец, увезти за море и продать в гарем в какой-нибудь экзотической стране? – поинтересовалась Джорджиана.
– Какая чушь! Все это только глупые слухи, – заявила Пенелопа.
Джорджиана решила сменить тему разговора:
– Вот возьми. – Она сунула Пенелопе в руки корзинку. – Сегодня твоя очередь собирать яйца в курятнике.
– Мне тоже пора идти, – засобиралась Софи. – В деревне у меня много дел, так что я не скоро вернусь.
– Желаю тебе приятной прогулки, – напутствовала ее Джорджиана. Она взяла с полки для посуды медный таз и достала из буфета банку с сахаром. – А я пойду помогу миссис Ходжес варить клубничное варенье.
– Мое любимое, – заметила Софи.
– Кстати, если будешь проходить мимо лавки миссис Тернер, зайди к ней и купи мне алую ленту. Она прекрасно подойдет к моей новой соломенной шляпке с искусственными вишенками.
– Обязательно зайду, – пообещала Софи, радуясь, что ей наконец-то удастся выскользнуть за дверь.
Выйдя из дома, она миновала хозяйственный двор, завернула за амбар и направилась к выкрашенной в белый цвет калитке, которая вела к извилистой сельской улочке.
Пройдя полмили, Софи добралась до коттеджа под шиферной крышей, окруженного хозяйственными постройками. Округу здесь оглашали ритмичные удары металла о металл, а в воздух поднимались серые клубы дыма.
– Софи! – воскликнул работавший за наковальней кузнец и, отложив молот в сторону, вытер пот со лба. – Я не видел тебя целую вечность!
– Привет, Недди, – поздоровалась она, заставив себя улыбнуться.
– Как там Лондон?
– Жарко и многолюдно, – коротко ответила Софи, смахивая со своего рукава крохотную искру, вылетевшую из печи.
Недди намочил в бочке с водой тряпицу и заботливо потер оставшееся на ее рукаве пятнышко от искры.
– Вот так-то лучше. Когда имеешь дело с огнем, нужно быть очень осторожным. Искры на первый взгляд кажутся безобидными, но они в мгновение ока могут вспыхнуть. Уф! – Недди взмахнул грязными от копоти руками. – И к небу взовьется пламя. Я видел такое много раз.
– Уф! – словно эхо, повторила Софи. – Но поскольку я не играю роль Гая Фокса в ежегодном Пороховом заговоре, то я благодарна тебе за предусмотрительность.
– Гай Фокс… – Недди на минуту нахмурился, а затем его лицо просияло. – О да, я вспомнил, кто такой Гай Фокс! Ха, как это остроумно замечено, Софи! Ты такая находчивая, у тебя всегда есть что сказать!
От его бесхитростной простоты Софи вдруг стало нехорошо. У нее появилось такое чувство, будто она проглотила ту искру раскаленного железа, которую только что смахнула с рукава. Ее мучили угрызения совести.
– Я принесла тебе кексы с кишмишем, которые испекла миссис Ходжес. Они еще теплые.
– Как это мило.
«Нет, я не милая, я коварная», – подумала она.
– А остальные ты можешь отнести к себе на кухню, – посоветовала Софи, когда Недди на ее глазах жадно проглотил сразу два кекса.
– О, я с ними и здесь расправлюсь, – сказал кузнец и положил кексы на верстак, расположенный неподалеку от горевшей печи. – Здесь они по крайней мере не остынут. Ха-ха-ха!
– Нет, нет, – запротестовала Софи, – сажа и копоть портят пищу. Я настаиваю, чтобы ты отнес кексы в свою кладовую, там они лучше сохранятся. Я настаиваю на этом, слышишь?
Недди весело взглянул на нее.
– Ты так разошлась, что схватилась за кочергу. Не надо меня пугать, я сделаю все, что ты скажешь, без лишних слов.
– Я просто пошутила, – промолвила Софи, вешая кочергу на место, и принужденно засмеялась.
Раскаленные угли в печи, над которыми еще плясали язычки пламени, зашипели. И в этом звуке ей слышался упрек.
Недди завязал салфетку с кексами в узелок.
– Я скоро вернусь. Может быть, принести тебе лимонада?
– Спасибо, не надо. Я зашла на минутку.
«Только для того, – добавила она про себя, – чтобы воспользоваться в корыстных целях твоим хорошим отношением ко мне». Отведя глаза в сторону, Софи сделала вид, что с интересом рассматривает подковы, которые изготавливал Недди. «Черт подери, Камерон Даггет оказывает на меня дурное влияние. Его дерзость и бесшабашность передались и мне».
Это было не к добру.
Как только звук шагов Недди стих, Софи бросилась к просторному чулану, в котором он держал свои инструменты и изделия кузнечного ремесла. Повернув ручку, она быстро открыла дверь, шмыгнула внутрь, схватила с верхней полки тяжелый предмет, завернутый в промасленную тряпку, и сунула его в свою корзинку.
– Прости, Недди, но так надо ради восстановления справедливости, – пробормотала она, прикрывая похищенное второй салфеткой, которую захватила из дома. – Я иду прямой дорогой в ад, и теперь уж мне с нее не свернуть.
– Ну вот, отнес кексы домой, как ты и велела, – с добродушной улыбкой сообщил Недди. Его мощная фигура выросла перед Софи как будто из-под земли. – Ты довольна?
– О да, конечно. – Софи выдавила из себя улыбку. – Но, к сожалению, мне нужно бежать.
Улыбка тут же сошла с лица кузнеца.
– К чему такая спешка? Магазины еще не открылись.
– Я решила пойти в деревню кружным путем. Дело в том, что я очень соскучилась по нашим живописным холмам.
– Знаешь, я, как и ты, обожаю прелести сельской жизни. У нас с тобой много общего.
В кузне установилось неловкое молчание. Софи старалась не замечать смущения Недди. Переминаясь с ноги на ногу, кузнец хрустнул суставами пальцев, пытаясь сгладить неловкость.
Софи заставила себя засмеяться.
– Это правда, я тоже обожаю кексы с изюмом, – бодро заявила она.
– Нет, я говорю о…
– И клубничное варенье, – перебила его Софи, надеясь, что их разговор не примет опасный оборот. Похоже, Недди все еще питал к ней нежные чувства, несмотря на все ее попытки остудить его пыл. – Джорджи сейчас как раз варит новую порцию этого лакомства. Думаю, у нее выйдет парочка банок. – Софи попятилась к двери. – Что-то я слишком много болтаю и отрываю тебя от дел.
Тень пробежала по лицу Недди, но он не стал удерживать Софи.
Читать бесплатно другие книги:
