Аллоды. Игра в чертогах смерти Казаков Дмитрий

– Вали мертвяка! – закричал тот из гибберлингов, что с подпалинами, тонким голосом, и хадаганец понял, что это женщина.

Мохнатые карлики бросились на Эрэма, но тот встретил их достойно – громыхнуло как во время грозы, полыхнуло, и только перемешанные с визгом лоскуты огня полетели в стороны. Самый удачливый из мелких засранцев успел метнуть кинжал, но тот со звяканьем отлетел от спрятанного под одеждой Зэм металла.

Храмовник ударил вновь, и на этот раз хитро, древком, так что Расину пришлось подпрыгнуть. Вспыхнула деревянная свеча, висевший на груди у здоровяка символ веры в жертву Тенсеса, и лучи света укололи глаза.

Хадаганец метнулся в сторону, уходя на чутье, на опыте, заставляя сухожилия застонать от натуги. Острие копья с хрустом разорвало одежду на боку, даже ощутил холодное касание металла.

И тут он метнул наконец нож, швырнул туда, где должна находиться голова врага. Услышал глухой стук, и застилавший поле зрения беспощадный свет исчез, Расин вновь смог видеть.

Храмовник покачивался, вскинув руки к лицу, и нож торчал у него из глазницы.

Любой другой, неважно, человек ли, эльф или орк, давно бы рухнул наземь, но этот продолжал держаться, причем уже без всякой помощи Покровителя, на собственном упорстве и силе.

– Ай-й-йи-и! – закричала Кость, но не торжествующе или угрожающе, а просто от боли.

Храмовник рухнул, точно именно женский вопль сбил его с ног.

Не обращая больше на него внимания, Расин перепрыгнул через тело и побежал орчихе на помощь – Эрэм как-нибудь отобьется от троих гибберлингов, а вот чужого мага нужно вывести из строя.

На бегу обернулся, и увидел, что восставший стоит неподвижно, и вокруг него густеет смерч из серого дыма, немного похожий на тот, что защищал от непрошеных гостей пирамиду, только куда меньше. Вот он скачком расширился, и отлетел в сторону первый мохнатый карлик, тот, что без уха, за ним последовал второй, третьего отшвырнуло в заросли.

А затем эта штука ударила самого Расина.

Дыхание вышибло из груди одним махом, а ребра вроде бы сложились пополам. Желудок расплющило, он понял, что летит, и грянулся оземь, точно выброшенное в окно соломенное чучело.

Лязгнули зубы, на губах возник соленый вкус крови.

– Провалиться тебе в астрал! – холодный, полный высокомерия голос принадлежал вне всякого сомнения эльфу. – Что ты делаешь, мертвая жаба? Ты же нас всех угробишь!

Но тут Расину на голову упало нечто столь же тяжелое, как пирамида, к которой они так долго шли. Он рухнул в гудящую, наполненную звоном и шорохами черноту, а когда выплыл из нее, то обнаружил, что стоит.

Меч был в руке, рядом недоуменно озиралась Кость, раненая как минимум в трех местах, но живая, потирал ладони сгорбившийся Эрэм, металлическое лицо которого покрывали вмятины и царапины. Мосол с обугленной физиономией и раскинутыми руками лежал там же, где и ранее, и на его трупе сидела черная птичка с алыми пятнышками на крыльях.

Доказательство… она-то откуда здесь взялась?

Но Расин тут же забыл о птице, некогда бывшей змеей, поскольку обнаружил, что враги тоже живы: нет, храмовник не воскрес, он валялся почти в той же позе, что и орк, но вот оставшийся невредимым эльф и трое помятых гибберлингов сбились в кучку метрах в пятидесяти, у кромки деревьев.

Как такое возможно?

Ведь он сам видел, что мохнатых карликов раскидало в стороны!?

– Ну что, начнем заново? – Кость вскинула булаву, и глаза ее кровожадно сверкнули.

– Зачем? – Эрэм положил руку орчихе на плечо. – Чтобы поубивать друг друга? Вспомни, что мы пришли сюда не для того, чтобы сражаться со всеми подряд, а дабы проникнуть в пирамиду! Да, проникнуть!

«Странно, недавно он звал нас в бой, – подумал Расин. – Что-то не сходится».

– Какая пирамида? – рявкнула Кость, пытаясь сбросить ладонь восставшего с плеча, но безо всякого успеха: та будто прилипла. – Хоть убей, мы даже подойти к ней не можем!

– Ситуация изменилась, – в голосе Эрэма прозвучало торжество.

И только тут Расин обратил внимание, что черный вихрь, окружавший древнее строение, исчез! Не просто истончился, стал почти невидимым, как бывало раньше неоднократно, а сгинул без следа!

– Милость Незеба… – только и смог сказать он.

И тут напомнили о себе враги, на несколько мгновений забытые.

Эльф махнул рукой, и с его ладони сорвалось перламутровое, быстро растущее облачко. Поплыло в их сторону, расшвыривая в стороны пучки коротких молний цвета осенних листьев.

– Остановитесь же! – воскликнул Эрэм, и голос его прозвучал словно гром. – Довольно убийств!

Он сделал такой жест, словно разрубал что-то перед собой невидимым топором, и облако с визгом лопнуло, распалось на тысячи ошметков, а те с неприятным шипением растаяли в воздухе.

– Ха, и это говорит тот, кто вероломно напал на нас из засады? – спросил эльф. – Некромант, агрессивный дохлый ублюдок!

Но восставший не обратил внимания на эти слова.

– Произошла крайне неприятная ошибка, – заявил он. – Мы приняли вас не за тех, и приносим извинения за то, что убит один из ваших соратников… ну и наш погиб тоже.

Кость изумленно вытаращилась на восставшего, лоб ее пошел морщинами.

«Как удобно иметь металлическое лицо, – подумал Расин. – Не видно краски стыда. Хотя краснеют ли Зэм вообще?»

– Здесь не гоблинобол, чтобы вести счет, – надменно поджав губы, процедил эльф. – Кто вы вообще такие, и что вам здесь нужно?

Тут Расин позволил себе немного расслабиться – раз пошли такие речи, то, скорее всего, новой драки в ближайшее время не будет. Гибберлинги принялись осматривать раны друг друга, и даже воинственный пыл Кости как-то угас, похоже, она ощутила, наконец, боль от порезов на собственном теле.

– Может быть, не будем орать, а сойдемся поближе? – предложил Эрэм.

Эльф подождал немного, изображая раздумья, а затем кивнул, и они медленно двинулись навстречу друг другу.

– Тебя перевязать? – предложил Расин.

– Давай, – с неохотой согласилась Кость, – а то знобит чего-то.

Из трех ее ран самой опасной выглядела та, что находилась на шее, она продолжала кровоточить. На правом бедре располагалась простая царапина, и еще одна отметина от меча виделась на запястье.

Эльф, судя по ним, умел не только заклинаниями кидаться.

Расин возился с бинтами, но не забывал слушать разговор предводителей двух отрядов. Говорили они негромко, но в то же время он мог различить каждое слово, не особенно при этом напрягаясь.

– Кто вы такие, и что здесь делаете? – повторил вопрос эльф.

– Меня зовут Эрэм, – представился восставший. – И мы здесь, чтобы добыть из пирамиды некий предмет, не для себя, а по просьбе одной влиятельной и обладающей значительными ресурсами персоны.

– Да? Вот как? – удивление в голосе эльфа было неподдельным. – И что за предмет?

– Теперь твоя очередь отвечать, уж поверь мне.

– Головешка, – Расин не сразу понял, что таким образом чужак назвал себя: ничего себе имечко для гордого, помешанного на красоте во всем, даже в звуках представителя древнейшей расы Сарнаута! – И мы здесь точно с той же целью, как ни дико это выглядит.

– Надо же… кто бы мог подумать, – голос Эрэма звучал спокойно, услышанное вовсе не оказалось для него сюрпризом. – И ради какого предмета вас отправили сюда?

– Твоя очередь отвечать.

– Да, и это так… – зашуршала ткань, зашелестел пергамент, показывая, что восставший извлек из глубин одеяния изображение того жезла, за которым они сюда и явились. – Вот, смотри, и именно эту вещь мы обязались добыть для нанимателя. Вы тоже?

– Нет, совсем нет, – вновь те же звуки, а это уже Головешка полез за пергаментом. – Ничего похожего.

– Подвеска? – настала очередь Эрэм удивляться. – Как странно.

И Расин был с ним полностью согласен – ну да, еще возможно, чтобы нашлись два богатых могущественных типа, решивших отправить по группе наемников в одно и то же место за разными предметами.

Но чтобы это случилось одновременно?!

Случайно это произойти не могло, а значит, их столкновение на черной земле кто-то запланировал… но вот кто, и зачем? Один это человек, или тут сошлись две противоборствующие силы?.. И ради чего они сражаются, ведь не ради же безделушек из пирамиды? Почему схватка должна произойти именно тут?

Вопросы, слишком много вопросов, и пока не видно, как найти ответы.

– Сдается мне, что нас втравили во что-то не очень приятное, сделали пешками в какой-то игре, – эльф пришел к схожим выводам, и они его, если судить по голосу, вовсе не обрадовали. – Как выглядел тот человек… ну или не человек, кто нанял тебя и прочих?

Произошел обмен довольно невнятными описаниями, после которого стало ясно, что ни одна, ни другая сторона толком не понимает, кто именно за ней стоит, и ради чего ему это нужно.

– Все, – сказал Расин, закончивший возиться с ранами Кости. – Так будет лучше.

– Не думаю, – ответила она, глядя туда, где лежал ее муж. – Хоть убей, не думаю.

Глава 11

Гнев пузырился внутри Головешки подобно шипучему вину, охлажденному до соответствующей температуры – пузырьков немного, и всплывают они медленно, один за одним, никакого кипения и бурления. Но он знал, что стоит только тому, кто этот гнев вызвал, оказаться поблизости… ох, ему точно мало не покажется.

Хотя шансов на это пока было не особенно много.

Отправить их в столь далекое путешествие, назначить целью укрытую в джунглях Асээ-Тэпх пирамиду, и все для того, чтобы столкнуть с другой группой наемников, только из Империи… но зачем?

В том, что встреча с Эрэмом и его соратниками не случайна, эльф не сомневался.

Восставший Зэм, маг не из последних, творивший чары, в которых Головешка не мог разобраться… Два орка, и не увальни, а опытные воины, взять хотя бы эту бешеную бабу, что не упала и после нескольких ран… и хадаганец, сумевший не только выстоять под напором взбешенного храмовника, но и сваливший того удачно брошенным ножом.

Один убитый, и это после нападения из засады – не такой плохой исход.

Головешка не жалел о Велигоре, но он не мог признать, что с тем за спиной было спокойнее. Окажись с ними Пожиратель Грехов, схватка могла закончиться совсем иначе, но тут уж ничего не сделаешь.

– Значит, ты не знаешь, кто именно беседовал с тобой у твоего дома в Сиверии? – уточнил Эрэм, когда эльф закончил рассказ.

– Я даже лица его не видел, понимаешь? Догадываюсь, что он неплохой маг, – Головешка пожал плечами.

– Ну и с нашей стороны ситуация не лучше, – восставший оглянулся туда, где плечом к плечу стояли могучая орчиха и жилистый хадаганец со смуглым, невыразительным лицом. – Предлагаю объединить усилия, благо между нашими целями нет противоречия… вам – подвеска, нам – жезл.

– Эти твари, кем бы они ни были, стравили нас между собой, а ты предлагаешь все так же танцевать под их дудку? – гнев в душе Головешки забурлил сильнее, накатило желание вытащить меч и снести башку тупоумному мертвяку.

– А что предлагаешь ты? – вопросом на вопрос ответил Эрэм.

Эльф задумался.

Вот прямо сейчас развернуться и пойти назад, чтобы сесть на корабль в ближайшем астральном порту? Добраться до Кватоха и попытаться отыскать заказчика… но кто сказал, что он еще там, а не перебрался, скажем, на Игш или Кадаган, куда сейчас, во время мира, свободно ходят корабли из Новограда?

– Мы хотим больше узнать о тех, кто отправил нас сюда, – продолжил восставший. – Может быть, мы сумеем это сделать, проникнув в пирамиду и достав те вещи, на которые нам указали?

– Если они вообще существуют, – буркнул Головешка.

– Если существуют, – согласился Эрэм. – Но проверить это можно одним способом. Кроме того, заклинание, не позволявшее добраться даже до входа, исчезло…

С этим спорить трудно – серый вихрь, закрывавший строение будто колпаком, сгинул бесследно. Конечно, остались другие, спрятавшиеся за каменными стенами, но справиться с ними будет легче, если за дело возьмутся два мага, а не один.

– Я должен посоветоваться с соратниками, – вскинув подбородок, сказал Головешка.

Не то чтобы он ждал от гибберлингов умных мыслей, но все же они провидцы, особенно Ульфа, и глядишь, подскажут что разумное, а кроме того, не вредно будет взять паузу, обдумать ситуацию еще раз.

– Как будет угодно, – и Эрэм отвесил изящный поклон вполне в эльфийском стиле.

Головешка улыбнулся, постаравшись, чтобы это вышло не слишком криво, и пошел туда, где ждали его гибберлинги.

– Все целы? – поинтересовался он, добравшись до них.

– Сражаться можем, – отозвалась Ульфа. – О чем вы говорили?

– А еще провидица, – Головешка усмехнулся и изложил содержание беседы с восставшим. – Что скажете? Не врет ли этот урод с железной мордой и гнилым сердцем? Что ждет нас в будущем?

Свен дернул единственным ухом, Тронд принялся скрести мех на груди.

– Около этой пирамиды Нити ведут себя очень странно, – проговорила их сестра, глядя куда-то в пространство над правым плечом эльфа. – Они постоянно двигаются, сплетаются и расплетаются, разрываются, но вновь срастаются, и за всем этим наблюдает смерть, та самая, о которой я говорила в прошлый раз. Не настоящая, чуждая. Дышащая…

Она поводила руками перед лицом, давая понять, что ей не хватает слов.

– А что насчет восставшего? – переспросил Головешка, но Ульфа его словно не услышала.

– Она играет в игру, двигает по полю фишки, и каждая из них кокон. Мыслящее, – продолжила она. – Мы уже вошли на это поле, и теперь нам некуда деваться. Стены. Отступить, сбежать – значит угодить в лапы смерти обычной, а тут у нас есть шанс выжить.

И дальше она понесла нечто уж совсем невнятное.

Головешка понял лишь, что предсказать что-либо конкретное ни гибберлингка, ни ее братья здесь не могут.

– Ладно, хватит, – сказал он. – У меня от твоих речей уши в трубку свернулись. Значит, слава предкам, стоит принять предложение того гнилозадого и объединить усилия?

– Истинно, – кивнула Ульфа. – Убив их, мы ничего не добьемся.

– Ага, – подтвердил Свен.

– Ну тогда пошли знакомиться с новыми друзьями, – и Головешка повернулся в ту сторону, где Эрэм в чем-то горячо убеждал союзников: хадаганец слушал его молча, а вот орчиха яростно ругалась, и во взгляде ее, обращенном на эльфа, было мало дружелюбия. – Эй, восставший, мы подумали и решили согласиться! Что насчет вас?!

– Все в порядке, – отозвался Зэм, поворачиваясь.

Они сошлись там же, где совсем недавно шли переговоры – трое против четверых.

– Это вот мои соратники… – Головешка одного за другим назвал гибберлингов. – Обещаю от себя и от них, что отныне мы не поднимем руки ни на одного из вас, если сами не станем целью нападения.

Формула четкая, не допускающая двусмысленностей.

– Это мои соратники… – начал в свою очередь Эрэм.

Жилистый хадаганец с черными глазами и русыми волосами оказался Расином, орчиха – Костью. Глянув на нее, Головешка решил, что никакая клятва не остановит эту деваху, если она решит отомстить за мужа, и поэтому спиной к ней лучше не поворачиваться.

Хотя другие двое ничуть не лучше…

Надо же, кто бы мог подумать, что он станет действовать рука об руку с ходячим трупом и хадаганцем!

Но ничего, на крайний случай есть гибберлинги – открыто враждебные намерения те сумеют почувствовать. Вспомнились слова Ульфы об «игре», которую ведет смерть, и от них воспоминания потянулись к Горацию ди Дазирэ, Историку, говорившему примерно то же самое.

Он явно знал что-то…

Но откуда?

Хотя у тайного ордена, возглавляемого Найаном, старейшим магом Сарнаута, свои, особенные пути.

– Надеюсь, что единение наше станет нерушимой основой успеха, – заявил Эрэм настолько пафосно, словно как минимум заключил союз меж двух враждебных государств. – А в знак того, что прежние распри преданы забвению, сейчас мы совместно предадим земле наших друзей, павших в бою бессмысленном, но честном и яростном. Яростном и честном, да.

Головешка, вновь накинувший на лицо капюшон, позволил себе скривиться.

Будь его воля, он бы оставил трупы тут на забаву падальщикам… Велигор был всего лишь случайным знакомым, ханжой и глупцом, а что до орка, то все они грубые и дикие варвары.

Но сейчас деваться некуда.

– Конечно, мы сделаем это, – сказал Головешка. – Надеюсь, что у вас есть лопаты?

***

На то, чтобы похоронить убитых, потратили остаток дня.

Лопата нашлась только одна, походная, с короткой рукояткой, и ей орудовали по очереди. Расин заработал пару мозолей на правой ладони, но хуже всех из-за высокого роста пришлось эльфу.

Пока тела опускали в землю и закапывали, он почти непрерывно ругался.

– Ну что, дело сделано, и погибшие обрели вечный покой, – объявил Эрэм. – Предлагаю вам присоединиться к нам в нашем лагере, ведь он…

– Стой, – влез Головешка. – Вход в пирамиду открыт, глупо это не использовать.

– Но уже темнеет, – возразил восставший.

Солнце и вправду исчезло за деревьями, сумрак густел, но до ночи время оставалось.

– Это верно, но вдруг к утру защитные чары восстановятся? – сказал эльф. – Запалим факелы, на крайний случай можно использовать заклинания… Или ты…

Наверняка он хотел сказать «ты не хочешь туда идти», но Эрэм не дал собеседнику закончить фразу.

– Хорошо, пошли! – поспешно бросил он.

– Я останусь тут, – сказала Кость. – Я должна попрощаться с мужем.

И она, не дожидаясь ответа, присела на колени рядом с холмиком, обозначавшим место, где покоился Мосол.

– Идем, не будем ей мешать, – сказал один из гибберлингов, тот, что женского пола, и Расин в очередной раз испытал удивление: никак не мог привыкнуть, что эти похожие на животных мохнатые существа разумны и могут говорить.

Разное болтали об этом народе в Империи, и что их создали из зайцев и кошек эльфийские маги, и что они все поголовно извращенцы, спят с братьями и сестрами, и что выводятся из яиц, что предсказывают будущее с неимоверной точностью… иногда сталкивались с ними на поле боя, последний раз шесть лет назад, перед заключением мира, убивали их, гибли сами от мечей и копий в мохнатых лапах.

Но вот правды о гибберлингах почти никто не знал.

– Она должна провести тут всю ночь, – добавил Расин.

А вот об орках, давних союзниках, он имел куда больше сведений.

– Ну и отлично, чего же мы ждем? – нетерпеливо бросил Головешка.

На то, чтобы приготовить факелы, ушло еще какое-то время, и к пирамиде двинулись почти в полной темноте. Под ногами захрустела черная корка, покрывавшая землю вокруг возведенного непонятно кем сооружения, его громадный силуэт начал приближаться.

Оранжевый дрожащий свет упал на наклонно уходившую вверх стену из камня, и Расин понял, что она не гладкая, какой выглядела издали, что ее покрывают тысячи крохотных угловатых значков.

– Что это такое? А ну-ка… – и Головешка наклонился, поднес факел вплотную. – Провалиться мне в астрал!

– Что там? – без особого любопытства поинтересовался Эрэм.

– А смотри сам… Лекс, Хос, Стагн… опять Хос, Гирд, Арг, сдвоенный Капр… руны Покровителей.

– Но это невозможно, – восставший покачал головой. – Они появились недавно. Пирамиде же тысячи лет.

– Я говорю, сам посмотри, – раздраженно бросил Головешка. – Или ослеп, мертвяк?

Расин пригляделся: символы, вырезанные на поверхности пирамиды, и вправду напоминали священные знаки, ставшие известными на Сарнауте лишь пятьдесят лет назад, но при этом камни, на которых их изобразили, вне всяких сомнений выглядели древними.

Да и существ, что умеют возводить нечто подобное, не бывало на Святой Земле с самого Катаклизма, не считать же таковыми дикарей, по слухам населяющих заброшенные уголки джунглей?

Загадка…

– Да, имеется определенное сходство, – неохотно признал Эрэм, изучив несколько символов. – Но я слишком мало знаю о них, чтобы выносить определенные суждения… Силой же… – он сделал паузу, и голову восставшего на миг окутало золотистое сияние, – они не обладают.

– Вот и я мало, а тот, кто знал, того вы убили, – и эльф выразительно глянул на Расина.

Тот в ответ лишь улыбнулся – сражение есть сражение, и если не ты, то тебя, и уж о том, какими достоинствами и познаниями обладает твой противник, ты будешь думать в последнюю очередь.

– Нет, сила здесь есть, – неожиданно вмешалась в разговор гибберлингка. – Стены.

– Понятно, что стены, – раздражение прорезалось в голосе Эрэма. – И что с того? Вообще, что ты в этом понимаешь?

– В этом – мало, но зато я вижу Нити, – сказала Ульфа.

Насколько Расин запомнил, именно так ее и звали.

– Хватит вам спорить, – вмешался он. – Факелы прогорают.

Восставший фыркнул так, что затряслось все его металлическое лицо, и пошел дальше. Дюжина шагов, и они оказались перед одним из тех изваяний, что охраняли вход в пирамиду.

Каменный меч, упертый острием в землю, голова без лица, узкая талия схвачена широким поясом. Ноги и торс едва намечены, как и складки просторного одеяния вроде того, в каких ходят Зэм.

Да, на скульптуры джунов, каких полно в Асээ-Тэпх, это похоже мало.

А вот в развалинах старых городов восставших нечто подобное встретить можно.

Расин мало интересовался древними временами, ему хватало настоящего, и поэтому он плохо представлял, кто был раньше, краснокожие, сгинувшие от загадочного Проклятия, или Зэм, уничтожившие сами себя и потом возродившиеся как один из народов Империи. Понимал только, что строили и те и другие в глубокой древности, хотя друг от друга могли быть отделены веками, если не тысячелетиями.

– Надо же, оно живое! – воскликнул Головешка, поднимая факел над головой. – Дальше…

Тьма, словно полог закрывавшая путь внутрь пирамиды, заколыхалась, из нее выдавилось нечто приземистое на кривых лапах. Зверь, похожий на ящерицу и рыбу одновременно, глянцевито-черный, скакнул прямо на эльфа, блеснули в раскрытой пасти белые треугольные зубы.

Головешка шарахнулся в сторону, рванул меч из ножен.

Расин метнул один нож, за ним второй, оба раза попал, но клинки пролетели насквозь.

– Ах ты! – воскликнул эльф, когда мощные челюсти сомкнулись на его бедре.

Ударил сам, но и меч причинил твари не больше вреда, чем ножи.

– Назад! – закричала Ульфа. – Отходи!

Но Головешка уже и сам все сообразил, с болтающимся на ноге зверем он сделал прыжок в сторону, подальше от входа в пирамиду. Черное тело начало таять, потеряло обманчивую плотность, и тварь с протяжным рычанием исчезла, словно впиталась в землю.

Расин увидел свои ножи, преспокойно лежавшие на земле.

– Вот это номер, слава предкам! – озадаченно заявил эльф, ощупывая бедро.

Странно, что он вообще мог стоять, после укуса столь крупного хищника мышцы должны быть разорваны, а из перерубленных острыми зубами артерий – хлестать кровь.

– Боль выглядела настоящей, а вот повреждений вообще нет, – продолжил Головешка. – Я уже решил, что этот уродливый выкидыш пирамиды отхватит мне конечность по самую шею!

В голосе его звучало облегчение.

– Что это вообще было? – спросил Расин. – Ведь не живое существо?

– Овеществленное заклинание, не дающее незваным гостям пройти далее, – ответил Эрэм. – Первое препятствие мы одолели, но за ним встало второе, и с ним тоже придется повозиться, уж поверьте мне.

Он сделал руками гладящее движение, и с ладоней восставшего заструились серебристые искорки. Поплыли вперед, туда, где меж двух каменных стен недружелюбно колыхалась стена темноты.

– Как интересно! – Головешка мигом забыл про пострадавшую конечность. – Посмотрим, как оно отреагирует.

Первая из искорок коснулась завесы мрака, осветила нечто похожее на шнур из иссиня-черных нитей, и погасла. За ней начали одна за другой тухнуть остальные, даже те, что находились в добром метре от цели.

– Чрево мира! – выругался Эрэм. – Что это?

– А давай-ка я, – Головешка, чуть прихрамывая, сделал несколько шагов, чтобы встать рядом с восставшим. – Попробуем зайти с разных сторон, сверху и снизу, и с бока.

Что он сделал, Расин не очень понял, увидел только результат – дюжину легших поперек входа в пирамиду радуг, не более полметра в длину каждая, что казались живыми, дергались и ползали наподобие громадных безголовых гусениц, да еще и издавали шипение вроде того, что испускают брошенные на сковородку куски свежего сала.

– Зря вы это делаете, пустая трата сил и времени. Истинно, – вмешалась Ульфа.

– Всем известно, что гибберлинги лишены способностей к высшей магии, ибо… – начал Эрэм занудным голосом.

– Стой, поддается! – перебил его Головешка.

Радуги собрались вместе, сползлись в дергающийся, пульсирующий клубок, и тот поплыл вперед, точно вминаясь во тьму, так что та отступила, раздалась, на миг показались уходящие вперед и вверх стены, испещренные теми же самыми значками, что и наружная поверхность пирамиды.

А затем раздалось громкое «пф-ф-ф-ф!», и много-цветный светящийся шар исчез.

– Ну что, проход открыт? – с сомнением в голосе поинтересовался Эрэм.

– Нужно бы проверить, – и Головешка выразительно посмотрел на Расина.

Понятно, чужак, да еще и хадаганец, такого, если что, не жалко.

– Мне ножи забрать нужно, – сказал тот, отдал факел одному из гибберлингов и сделал шаг вперед.

Смотрел на занавес из тьмы не отрываясь, и все равно упустил момент, когда тот вздрогнул. Обнаружил прямо перед собой угольно-черную морду, пылающие алым огнем глаза, оскаленную пасть.

Успел качнуться вбок, даже цапнуть один из ножей за рукоять, и тут нечто тяжелое ударило ниже левой подмышки. Ребра хрустнули, Расина бросило в сторону, шарахнулся о камень с такой силой, что в голове помутилось.

Но даже в таком состоянии вспомнил, что спасение в бегстве.

Кувырнулся назад, перекатываясь через голову, ощутил рывок за подошву, словно в нее вцепились острые зубы.

– Все, вывернулся! – сказали над самым ухом, и он сообразил, что сидит, тяжело дыша, в руке зажат нож, второй лежит там же, где и ранее, а явившийся из мрака зверь вновь исчез бесследно.

– Я же говорила, что вы зря тратите время, – с издевкой произнесла Ульфа. – Способности к высшей магии не делают человека или эльфа ни умнее, ни сильнее, ни лучше.

– Молчи, карлица! – огрызнулся Головешка. – Может быть, стоит кинуть тебя вон туда, и посмотреть, что будет, если скормить заклинанию одну сильно болтливую гибберлингку? Понимаешь?

Двое братьев Ульфы шагнули вперед, прикрывая сестру, и в лапах их, обманчиво хилых, блеснули кинжалы. Их имена Расин запомнил, но вот кому какое принадлежит, не взялся бы сказать с уверенностью.

Хотя нет, вон тот, без уха, Свен, а второй значит Тронд.

– Не горячись, она в чем-то права, – сказал Эрэм, похлопав эльфа по плечу, отчего тот гадливо дернулся. – Нам стоит дождаться дня, и уповать на то, что первое заклинание, то, что представало глазам в виде серого вихря, не воспрянет с силами за темное время.

Страницы: «« ... 89101112131415 »»

Читать бесплатно другие книги:

Яков Иванович Бутович (1882–1937) – организатор одного из лучших конезаводов страны, создатель единс...
Гарри Клифтону, решившему распрощаться с прошлым, присвоив себе чужое имя, достается тяжелый жребий....
Открытие золотоносных участков в Приамурье в XIX веке стало причиной бурного развития промышленности...
Молодая преподавательница музыки ждет ребенка от своего возлюбленного и даже не представляет себе, с...
Диагноз «рак» звучит как приговор. Сначала человек испытывает шок: «Не может быть, чтобы это случило...
Холера и сегодня – смертоносная болезнь, но в российских столицах, Петербурге и Москве, эта «азиатск...