Иконы Штоль Маргарет
– Для меня? – Улыбка Лукаса гаснет.
– Что, мамочка звонит? – Ро хлопает Лукаса по спине. – Пуговица, ты просто ни на минуту от нее не можешь скрыться!
– Нет. Это для… Долории. Извини, Долли. Для те… – Голос Дока теряется в потоке выражений, каких я от него до сих пор не слышала.
Три головы поворачиваются ко мне. Но прежде чем я успеваю что-либо сказать, в комнате окончательно темнеет, а на экране появляется чье-то лицо.
Довольно грязное лицо.
Это мерк с Трассы. Фортис.
– Значит, ты все же закончила тем, что угодила в банку, да? Извини, но возвращать ничего не стану. Такой уж рисковый бизнес.
– Кто это? – Ро выглядит растерянным.
– Тот самый мерк, который устроил взрыв и раскидал солдат, чтобы я могла тебя найти.
Я говорю это только для Ро, но достаточно громко, чтобы и другие могли услышать. Я не желаю вдаваться в объяснения, особенно потому, что Лукас вполне мог попасть под удар вместе с остальными симпами.
– Фортис, как ты это делаешь?
Изображение неустойчиво, оно дергается туда-сюда.
– Очень быстро, милая. И со своим обычным апломбом.
– Чего ты хочешь, мерк?
Тима вроде бы не слишком потрясена. Я замечаю, что Лукас придвинулся к двери и теперь стоит рядом с ней.
– Назови мне хотя бы одну причину, по которой мне не следует вызывать подмогу. Я могу за пять секунд призвать сюда всю охрану. – Лукас говорит так, словно он гораздо старше своих лет, и я почти верю ему, хотя и думаю, что он блефует.
– Ну, парень, я и есть охрана. Я использую сервер Службы безопасности, так что если ты попытаешься с ними связаться, тебе отвечу я, и все останется на том же месте, что и сейчас. – Фортис ухмыляется. – Этой причины достаточно или тебе нужны другие?
– Оруэлл, я переключаю тебя на ручное управление. – Тима подходит к экрану, ее пальцы начинают танцевать на освещенных кнопках под ним.
– Твой Оруэлл сейчас немножко занят. Он проводит системную диагностику и, полагаю, выйдет на связь… ну, часа через три. Или сразу после того, как я закончу со своими делами. В общем, когда я решу.
Тима раздраженно хлопает ладонью по экрану.
– Но и то хорошо, что он потом будет себя чувствовать как новенький, да, мерк?
Ро явно веселится, его развлекают и внеплановая передача, и хаос вокруг. Он бросает взгляд на вытянувшееся лицо Лукаса.
– Но как, Фортис? – спрашиваю я.
Он понимает, чту я имею в виду. Все сразу. Как он смог здесь очутиться? Это так же нереально, как мое спасение на Трассе. Впрочем, раз он сумел это сделать, значит все-таки возможно…
– Малышка Грасси! – качает головой Фортис. – У торговцев есть свои секреты. Мы ведь говорим о том, как я зарабатываю себе на жизнь. Ну а теперь не хочешь ли познакомить меня со своими друзьями?
Я тоже качаю головой:
– Нет, пока не узнаю, что тебе нужно.
Фортис корчит гримасу:
– Ну и где же доверие? – Он поворачивает голову так, чтобы видеть Лукаса. – Маленький Посольчик! Лукас Амаре. Возлюбленный. Должен сказать, при личном контакте ты не очень-то мил. Хотя дамы могут со мной не согласиться. – (Лукас выглядит предельно мрачно.) – И Тимора Ли. Ты же просто настоящий кладезь веселья, разве нет? О, Трус! Это всегда так весело. Ты умеешь пошутить, но как только тебя задевают, уползаешь в свою скорлупу, так ведь? – (Тима таращится на него во все глаза.) – Фьюро Костас. Бунтарь. Ты, друг мой, просто имбецил. Ты мог бы двадцать раз убить меня там, на Трассе. Я лишь удивляюсь тому, что ты сам до сих пор жив.
Ро радостно пожимает плечами. Он никогда ничего подобного не слыхал и воспринимает все как комплимент.
– И еще ты, нежная Долория Мария де ла Круз. Плакальщица, Богоматерь Печали из народа грассов.
– Ты высказываешься напрямую, мерк. Поздравляю, тебе известны наши имена. – Лукас с вызывающим видом подходит ближе к экрану.
– Известны. И многое другое известно, в отличие от некоторых в Посольстве, если верить вот этой базе данных. Включая и виртуального медика, и психопата-полковника, и Посла.
– И?.. – Я заставляю себя посмотреть прямо на Фортиса. – Поделись с нами.
– А разве вам не хочется узнать, мелкие сошки, почему? Почему именно теперь? Что сделало вас четверых такими интересными? И должен заметить, что, хотя ваши способности – действительно настоящие сокровища, дело-то не в этом.
– А тебе-то что известно? – спрашивает Ро, подходя поближе ко мне.
Изображение Фортиса на экране то расплывается, то вновь становится отчетливым.
– Кое-что такое, чего вы не знаете. Огромное множество вещей, которых вы не знаете. Но прямо сейчас вас должно беспокоить только одно.
– Да? – Глаза Ро вспыхивают.
– Икона. Вы думаете, она неуязвима. Что ее нельзя уничтожить. Она ведь всем управляет, не так ли? Всем Хоулом. Всей этой дырой. – Он подмигивает, а я таращу на него глаза. – Те электромагнитные волны, тот электрический пульс, который генерируют Иконы… Его ведь ничем не остановить, а? По одной на каждый из самых больших городов. Сила есть сила, чего уж там. И они соединены между собой, все эти Иконы, они как один удушающий ошейник вокруг Земли.
Лукас рассеянно проводит ладонью по волосам:
– Это не новость.
– Мы поставляем бесплатных рабочих для этих чертовых строек в обмен на некое подобие жизни. Мы позволили им поработить себя, чтобы сооружать неведомо что за теми стенами.
– К чему ты ведешь? – Лукас уже раздражен.
– Но если мы сотрудничаем, если ведем себя хорошо, мир продолжает существовать и все остаются живы, чтобы в какой-то момент объединить силы. Да, у нас нет выбора, кроме как повиноваться. Иконы неуязвимы. Насколько нам известно. То есть так нам говорят. Во всяком случае, мы слышим только это.
– Тебе незачем объяснять нам, насколько все плохо, Фортис. Мы уже достаточно разобрались во всем этом.
Я переминаюсь с ноги на ногу. Мне не нравится говорить об Иконах и стройках. Мне даже думать о них не нравится.
– Может, разобрались, а может, и нет. – Фортис улыбается. – Предположим, не разобрались. Предположим, никто не знает, как все это действует, не знает на самом деле, по-настоящему. Предположим, шутки ради, что в броне есть трещинка. Или, скорее, где-то есть серебряная пуля – некое оружие, способное развернуть течение в нашу пользу. Должно ведь быть что-то такое, разве нет?
– Он это что, серьезно? – Тима смотрит на меня, потом на Фортиса. – Ты это всерьез?
– Серьезнее некуда. – Фортис придвигается ближе к экрану. – А теперь предположим, что Посольство узнало об этом тайном оружии. Как вы думаете, что бы они сделали с такой штуковиной? Воспользовались бы ею, чтобы уничтожить Иконы, верно? Что ж, возможно.
Я чувствую головокружение.
– А может быть, и нет, – качает головой Фортис. – В конце концов, Лорды и Иконы и есть причина того, что Посольство всем управляет. Без Икон Посольство бессильно. Оно остается без работы. И возможно, ему нравится совершать преступление против человечества.
– Наверняка так и есть, – рычит Ро.
Лукас выглядит совершенно убитым.
Я слышу, как колотится мое сердце.
– Ну так что вы думаете, детки? Сегодня ваш день. Я должен с полным основанием заявить, что действительно существует серебряная пуля. И Посольство обнаружило ее или, следует уточнить, их. И – бабах! Не успели они глазом моргнуть, как все четверо, все четыре серебряные пули тут же очутились где надо, надежно запертые под пристальным наблюдением полковника, который, как мне думается, сам нуждается в том, чтобы его понадежнее заперли. – Фортис окидывает взглядом комнату за нашими спинами.
У меня громко стучит в висках.
Они.
Мы.
Он имел в виду нас.
– И вот еще что. Ребята из Сопротивления тоже это знают. И они уж так желают поработать с вами, что вы и представить себе не можете. Вам следует знать это, потому что очень скоро вам придется принять решение.
Я закрываю глаза.
Бойцы Сопротивления знают, что мы здесь?
И они думают, что именно мы – ключ к свержению Икон?
Я позволяю всем этим словам возникнуть в моей голове, но не в силах думать отчетливо.
Хотелось бы мне, чтобы все это закончилось? Без сомнения.
Хотелось бы мне, чтобы Посольство исчезло? Чтобы Дома Лордов и близко к нашей планете не было? Конечно.
Мысли окончательно вырываются из-под моей власти.
Если бы я была той, кто может все изменить, смогла бы я это сделать? Стала бы делать?
Что, если падре был прав? Что, если Ро и я… если все мы действительно предназначены для чего-то большего?
И что тогда? И что прямо сейчас?
Фортис прерывает мои мысли:
– И когда вы к этому придете, ну… тогда вам понадобится помощь старого доброго мерка. Кого-то такого, кто может обменять ваши услуги с выгодой. Получить хорошую цену, ну и все такое… – Он вздыхает, разводя руками. Профессиональный торговец. – И если настанет такой день – а он придет, уверяю вас, – старина Фортис вас найдет. Когда вы будете полностью готовы.
Мне хочется закричать: «Я никогда не буду готова!»
Но это не имеет значения, потому что мерк исчезает, а комнату вновь заливает свет.
И голос Дока звучит, продолжая речь прямо с середины предложения:
– …Долли. Сообщение, похоже, для тебя.
Он умолкает, а мы переглядываемся. Никто не находит слов, но все по разным причинам.
Я вижу, как мечутся мысли Тимы. Они выглядят как колеса велосипеда, и штормовые тучи, и волны. Лукас внутренне так же напряжен и грустен, как и внешне. Ро буквально погружается в некий хаос, но я, даже не беря его за руку, знаю, о чем он думает.
Он готов разнести все Посольство сам, в одиночку.
И эта мысль куда более реальна и куда более устрашающа, чем все остальное.
Голос Дока снова с треском прорывается в комнату:
– Довольно странно. Оно удалено. Там ничего нет, файл пуст.
– Док, сейчас это неважно.
Я вопросительно смотрю на Ро. Он качает головой. Тима пожимает плечами. Они и не собираются ничего говорить.
Лукас хмурится, глядя на дверь:
– Нам, пожалуй, следует впустить охранников.
Дока мои слова не убеждают.
– Все очень странно. Я как будто очутился в середине процесса общей диагностики системы, но не помню, когда ее начал.
Ро ухмыляется – короткий визит Фортиса привел его в восторг.
– Ну, человек вечно ошибается – или как там говорил тот покойный парень?
– «Errare humanum est». Человеку свойственно ошибаться. Эти слова принадлежат, насколько я знаю, Сенеке. Ты это имел в виду?
Ро закидывает ноги на стол:
– Точно. Сенека. Именно он.
– Или, если сочтешь предпочтительным, «Factum est illud: fiery infectum non potest». Эти слова приписываются Платону.
– «Что сделано, то сделано, назад не вернешь», – хмурясь, поясняет Тима.
Жалюзи на стенах, опустившиеся вместе с отключением освещения, поднимаются как раз в тот момент, когда по ту сторону стеклянной двери появляется полковник Каталлус, отшвыривающий в стороны солдат. Он нажимает на дверную ручку, и я с изумлением вижу, как отпирается замок.
– Ложная тревога. Незачем было предпринимать излишние меры безопасности, Компьютер. – Полковник явно раздражен. – Ну и что здесь происходит? На чем мы остановились.
Четверо симпов входят в комнату следом за ним. Мы удивляемся – насколько это у нас получается.
– «Alea iacta est», – говорит Лукас полковнику, когда Каталлус одним взглядом отсылает охранников за дверь. – «Жребий брошен».
– Кость брошена? Какая кость? Куда брошена? – Полковник Каталлус непонимающе смотрит на нас, но мы молчим.
Я вижу, как Тима медленно достает из кармана авторучку, чтобы написать что-то на своей ладони. Она сгибает и разгибает пальцы, показывая мне написанное.
«НАДО ПОГОВОРИТЬ».
Потом ее кулак крепко сжимается, слова исчезают.
Лукас смотрит на меня, а я пытаюсь угадать, думает он о Фортисе или о своей матери. По его лицу ничего не понять, неясно, куда он склоняется. На чью сторону.
Пока неясно.
Я пытаюсь пробраться в него глубже, но нахожу лишь тишину и молчание.
Пока полковник Каталлус пространно рассуждает о своей важной роли, о своем значении для ее светлости Посла, я гадаю, как долго еще Лукас будет хранить молчание.
И предаст ли он нас.
И когда он предаст нас.
СУД ПОСОЛЬСКОГО ГОРОДАВИРТУАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ:Изучение средств массовой информации (ИСМИ)
Проведено доктором О. Брэдом Хаксли-Кларком, виртуальным доктором философии
Примечание: Изучение средств массовой информации проведено по личной просьбе Посла Амаре
Исследовательский отдел Санта-Каталины № 9В
Копия текста:
ПЕРСЕЙ ВОЗВРАЩАЕТСЯ4 августа 2071 года
Вашингтон, Округ Колумбия
Пугающий поворот событий: ученые и представители правительства подтверждают, что фрагменты астероида Персей изменили траекторию движения и теперь направляются прямиком к Земле.
По официальной оценке, столкновение может произойти уже меньше чем через год, и специалисты пытаются вычислить точки удара, чтобы принять все возможные меры в надежде минимизировать разрушения.
Один из чиновников ООН, пожелавший сохранить анонимность, заявил: «Нам известна по меньшей мере дюжина фрагментов, внезапно и необъяснимо изменивших направление движения. Мы не знаем, как или почему это произошло. Мы лишь можем надеяться определить, где именно они упадут, и постараться смягчить последствия. Пока мы не узнаем больше, людям остается жить, как они жили, и молиться».
Глава 14
Решения
Форт Каталины. Так Тима и Лукас называют эту часть Посольства. Но насколько я могу судить, глядя на потайной ящик, где только и есть, что несколько свечей да колода карт, – это просто местечко, куда они приходят для личных разговоров.
Дока здесь нет, потому что мы вышли наружу, на узкую дорожку, что бежит по верху стен Посольства. В стенах нет маленьких круглых решеток. И я знаю также, что виртуальный Док не может жить снаружи – пока не может. Ну, по крайней мере, так мы слыхали в краю грассов. А потом я начинаю осознавать, что мы вообще уже не знаем, где правда, а где ложь, – больше не знаем. Это теперь совершенно ясно. Вчерашние события все перевернули вверх тормашками. И если мы четверо не согласны во всем остальном, в этом, безусловно, единодушны.
Именно поэтому мы с Ро согласились прийти и выслушать, что хотят нам сказать Тима и Лукас, а уж потом решать, как и когда предпринять новую попытку покинуть остров. Побег не будет легким, в особенности теперь, когда симпы постоянно таскаются следом за нами. Этим утром Тиме понадобилось почти три часа, чтобы точно рассчитать моменты, когда нам следует подняться на определенные этажи, используя определенные лестницы, но ее вычисления верны, потому что теперь мы одни.
Форт не так стар, как другие форты в Калифорнии. Он лишь прикидывается старым. Это самая высокая часть огромной площади – комплекса зданий, окруженных стенами, которые и представляют собой Посольство. И эта часть действительно куда больше похожа на крепость, чем все остальное. Если верить Лукасу, форт – это те строения, где находятся казармы и тюрьма Посольства. Он занимает северную часть острова, и с этих дорожек, возвышающихся над крышами, я могу видеть все вокруг.
Кроме Хоула. Сегодня – нет. Я перегибаюсь через крошащуюся бетонную стену и всматриваюсь в темные бурные воды, омывающие остров Санта-Каталина. На мостках стоят старые бронзовые телескопы, но я не беру на себя труд глянуть в них. В тумане смотреть не на что. Я содрогаюсь. Я начинаю думать, что этот туман никогда не рассеется. Может быть, Посольство умеет управлять погодой, как оно управляет всем остальным. Может быть, этот туман и не туман вовсе, а некий созданный симпами оптический обман, который нейтрализует каждого, кто вступит с ним в контакт. Или, может быть, залив наполнен дыханием драконов, как говорили индейцы-чумаши задолго до того, как вообще появился Портхоул.
А может быть, это просто туман.
Я позволяю океану успокоить себя, как это бывало всегда. Если я долго смотрю на волны, наши сиюминутные проблемы выглядят не такими тяжкими, их можно выдержать. Почти.
– Что нам известно? – Лукас поворачивается к Тиме. – Ты у нас любишь всякие планы.
Она небрежно пожимает плечами и начинает говорить:
– Нам необходимо рассмотреть факты. Что изменилось? Почему Ро и Дол притащили в Посольство? Почему именно сейчас?
– Они хотели собрать нас четверых вместе. – Лукас прислоняется к стене, положив руку на ближайший телескоп. – Значит, им что-то нужно от нас. Или они что-то о нас узнали, как говорил мерк.
Тима расхаживает по дорожке перед Лукасом:
– Но наверняка мы можем сказать только то, что в Посольстве знают о нас больше, чем знаем мы сами. По крайней мере, больше, чем нам говорят.
Лукас садится:
– Не только в этом дело. О нас узнали участники Сопротивления.
Сын Посла предельно напряжен, это видно по его лицу. И я это ощущаю глубоко внутри его. В нем как будто катается множество мраморных шариков, сразу во всех направлениях.
И никто не может поймать их все сразу.
– И что? – спрашивает Ро, усевшийся поодаль. – Тут ведь нет ничего плохого.
– Но и ничего хорошего тоже нет, – отвечает Лукас, доставая из ящика колоду карт.
– Ты этого не знаешь. – Ро прислоняется спиной к стене.
Лукас выдергивает из колоды одну карту. Потом вторую.
Ему нечего сказать, потому что Ро прав. Что из всего узнанного нами – плохая новость? А что – хорошая? Мы не знаем, кому верить. Мы не знаем, кого винить во всем.
Тима открывает рот:
– Ладно. Что насчет Сопротивления? Если тот мерк работает на них…
– Мерки ни на кого не работают, – перебиваю ее я.
– Хорошо. Торгует с ними. В любом случае им известны наши имена, они знают нас в лицо, они знакомы с нашим расписанием. Они узнали, когда проще всего будет нас найти и где именно. Это единственное разумное объяснение. Как бы еще они обнаружили нас в классе?
То, что говорит Тима, и без нее понятно. Мы все уже уловили главное, а именно: мы не такая уж великая тайна, как нам казалось.
– Значит, мы должны принять как данность, что они способны проникать в Посольство. По крайней мере, виртуально. – Я вспоминаю Фортиса, лежащего в вагоне на Трассе. – А возможно, и физически, если им того захочется.
– Никто не может добраться до Санта-Каталины, если Посольство того не пожелает. Мы же проверяем все баржи. – Лукас кажется сильно задетым. Его гордость уж точно задета. – Даже те, что грузят отбросами, – добавляет он, как будто нам нужно об этом напоминать.
Мы с Ро поворачиваемся к нему, почти невольно.
– Мы? – резко бросает Ро. – Пуговица, ты имеешь в виду себя и свою мамочку?
– Заткнись!
– А разве не так? Хочешь спросить у нее разрешения? Выяснить, кто тут плохие парни?
Лукас багровеет.
– Довольно! У нас нет на это времени. Вам бы лучше помолчать, чтобы я могла подумать. – Тима смотрит на меня. – Этот Фортис… Ты ему доверяешь?
Доверяю ли? Я колеблюсь.
– На самом деле я не знаю его, знаю только, что он мерк, и все. Я заплатила ему за то, чтобы он помог мне бежать из тюремного вагона.
– Ты ему заплатила? Чем? Как?
Теперь уже Ро поворачивается ко мне и смотрит на меня во все глаза. Ему ведь прекрасно известно, что монет для мерка у меня не было. И подозревает дурное.
– Отдала ему книгу. Книгу грассов.
Ро застывает в недоумении.
Я начинаю сначала:
– Это был подарок падре на мой день рождения.
Последние слова я произношу с некоторым смущением, тихо. Однако Лукас и Тима реагируют так, словно я выкрикнула их во все горло. Как будто я внезапно ударила их обоих.
– Когда был твой день рождения? – спрашивает Тима.
Я пытаюсь сообразить. Сколько времени прошло после моего последнего дня в миссии?
– В День благословения животных. – (Лукас и Тима тупо таращатся на меня.) – В тот день, когда меня сюда притащили.
Лукас резко выпрямляется:
– Погоди… В тот день, когда мы с тобой встретились, был и мой день рождения. И день рождения Тимы. Мы родились в один день. И только поэтому мне удалось добиться разрешения отправиться вместе с солдатами в вашу миссию.
То есть я стала чем-то вроде подарка к его дню рождения. Мы стали.
Отлично.
Лукас хмурится.
Тима наклоняется поближе к нему, глядя на меня:
– Мы родились в один день. В одном и том же году. Лукас, я и ты. Это должно что-то означать. – Она поворачивается к Ро, который теперь бросает камешки через стену. – А как насчет тебя?
– У меня нет дня рождения. – Ро даже не трудится посмотреть на нее.
– Ты хочешь сказать, что ты его не знаешь?
– Какая разница? Это одно и то же.
Ро, как и я, не слишком много помнит о своих родителях, но, в отличие от меня, у него даже фотографий нет.
Я соображаю.
Трое из нас родились в один день. А может, и все четверо.
Тима смотрит на Лукаса, потом поворачивается ко мне. И снова начинает задавать вопросы:
– Мы сейчас не можем в этом разобраться. Но что насчет той книги? Которую ты отдала мерку?
Я-то надеялась, что она не станет спрашивать об этом. Я понимаю, как все будет выглядеть. Но… лишь один разговор. Один честный разговор. Уж это я ей должна. Я бросаю взгляд на Лукаса:
– Ты помнишь, Посол спрашивала меня о какой-то книге?
– О той, которую она пыталась найти в миссии? – Лукас понижает голос и придвигается ко мне.
Тима и Ро выглядят слегка растерянными.
– О той, из-за которой убили падре.
Мой голос дрожит, когда я произношу это, а губы Ро сжимаются в тонкую линию. Лукас явно поражен.
Он понимает, в какой переплет я попала.
– Так это и есть твоя книга? Та, из-за которой Посольство перерыло половину Калифорнии? И ты отдала ее мерку?
Я начинаю излагать события так, как их понимаю, но, по правде говоря, уже чувствую себя ужасно из-за всего этого, так ужасно, что и представить никто не может.
– Симпы явились внезапно, я не успела ее прочитать. Но падре говорил, что это моя история. История Детей Икон.
Все смотрят на меня недоверчиво.
Тима вздыхает:
– Чего бы только я не отдала, чтобы заглянуть в такую книгу! Мы ведь очень многого о самих себе не знаем.
– Да в чем дело-то? – Ро встает между нами. – Это просто какая-то глупая книжка. Она ничего не значит.
Лукас явно поражен.
Читать бесплатно другие книги:
