Уно Полынская Галина
– Странно, – вслух произнес он, – почему так тихо?
Оглядываясь по сторонам, Уно направился к своему дому. Старый Хэл приветствовал его шумом густой зеленой листвы.
– Уно, – прошептал он, – ты спасся, мальчик мой…
– Спасся? – он подошел к дереву, с недоумением глядя на его изломанные ветви и кровоточащий ствол. – От чего?
– Ты ничего не знаешь? Где ты был?
– В Соединенной Империи, а что случилось?
– Хвала небесам! Ты жив!
– Хэл, что произошло? – от плохого предчувствия кожа Уно стала белеть.
– Безумные Таггеры напали на нас, все произошло в считанные часы…
Оглушенный Уно смотрел на изуродованный ствол клена, после сорвался с места и бросился домой. В доме все было разгромлено. Зачем-то аккуратно переступая через разбитую посуду и разорванные вещи, Уно медленно ходил из комнаты в комнату. В спальне, у перевернутой кровати, он нашел серебряную цепочку с медальоном, поднял ее и надел на шею.
– Уно! – ветка Хэла постучала в уцелевший осколок стекла. – Уно, как ты там?
– Все в порядке, – Уно вышел из дома. – Что с остальными, знаешь?
– Мне отсюда мало что видно.
– Я пойду, посмотрю. Пока, Хэл.
Не оглядываясь, он быстро пошел по петляющей меж деревьев тропинке. Деревья молча провожали его взглядами, тихо вздыхая вослед. Уно направлялся к центральной поляне, его кожа белела все сильнее и сильнее. То и дело попадались трупы и разрушенные дома, около разрубленной в щепки Ели он нашел Тори и Миру. Даже издалека Уно видел, что они мертвы…
Он шел все дальше и дальше, в надежде найти хоть кого-то живого. Весь лес замер, глядя на Уно, и эта звенящая солнечная тишина была страшнее всякой пытки.
– Эй! – послышался чей-то слабый хриплый крик.
Вздрогнув, Уно бросился на звук.
– Где Вы? Отзовитесь!
– Тут я! – крик доносился из помойной ямы. – Спасите! Помираю!
– Сейчас! Я уже иду! – Уно затормозил на самом краю ямы и глянул вниз. Среди отбросов, кто-то копошился. – Держитесь! Сейчас я Вас достану!
Он взлетел в воздух и стал спускаться в яму, стараясь не зацепить крыльями ее осклизлые стены. Дотянувшись до копошащегося бедолаги, Уно схватил его и вылетел обратно. Очистив страдальца от отбросов, Уно увидел, что это попугай Брамс.
– Уно! – простонал он. – Это ты! Родной! Спаситель!
– Ты цел, Брамс? Дай-ка я тебя осмотрю.
Уно уже неоднократно приходилось лечить и вправлять все, что только могли повредить себе его собратья.
– Кажись, цел я, только крыло вывихнуто… Ой! Как больно!
– Брамс, будь мужчиной. Я сделаю это аккуратно, я уже сто раз вправлял крылья и лапы.
– Да, но ты вправлял не мои крылья! Не мои лапы!
– Хорошо, оставайся так, мне некогда с тобой возиться, надо пойти посмотреть, может, еще кто-нибудь уцелел.
– Ладно, вправляй.
– Теперь мне понятно, Брамс, почему от тебя все три жены ушли.
– Не три, а две, от третьей я сам сбежал. Ну, что же ты, я жду! Ты уже вправляешь? – Попугай закрыл глаза, и надрывно застонал.
– Еще нет, так что замолчи. – Уно еще раз осмотрел крыло, и одним точным движением поставил его на место. Попугай громко хрюкнул, и открыл круглые желтые глаза.
– Все, можешь падать в обморок, – сказал Уно, выпрямляясь.
– Ты уже вправил? – удивился Брамс. – Серьезно?
– Да. Теперь подожди меня вот у этого пня, я скоро вернусь.
– Куда ты? – запаниковал попугай. – Не оставляй меня тут одного!
– Поищу живых, а ты сиди здесь и никуда не уходи.
– Учти, Уно, ты мне обещал! Я буду ждать! – Попугай заковылял к пню, на ходу избавляясь от остатков помойки, а Уно отправился дальше.
Все что он видел, ужасало… В глазах Уно потемнело, когда под рухнувшей сосной он увидел Кеолу. Она еще дышала.
– Кеола! – бросился к ней Уно. – Ты жива!
Пантера с трудом приоткрыла мутные глаза.
– Уно… – прохрипела она, – это ты…
– Не трать силы, я сейчас вытащу тебя, подожди немного…
– Стой, Уно, не трогай это дерево, я не хочу умирать еще мучительнее. Все мои кости превратились в песок…
– Кеола, не говори глупостей, я вытащу тебя!
– Не трогай, умоляю, не трогай, – Кеола закашлялась и на траву стекла тонкая струйка крови. – Безумные Таггерры… они уничтожили все. Не знаю, откуда они появились… их было много, очень много… Вечный Грот взорван, под обломками погребен весь клан львов… Кто-нибудь выжил? Ты видел?
– Пока нашел только попугая Брамса, – прошептал потрясенный Уно.
– Значит, все погибли… – с трудом прохрипела Кеола. – Таггерры настоящие чудовища, от них нет спасения… Уходи отсюда, Уно, уходи, Таггерры вернутся, теперь это их земля… Уходи как можно дальше отсюда, хотя, боюсь, скоро некуда будет идти… Таггерры не остановятся, они будут захватывать новые земли, новые Королевства… спасайся, Уно…
– Я не оставлю тебя, Кеола! Все будет хорошо!
– Я знаю… – глаза Кеолы остекленели.
– Нет! – Уно попытался приподнять огромный ствол сосны. – Нет! Кеола, нет!
– Ты ей уже ничем не поможешь, – прошептал колючий кустарник, росший неподалеку. – Ты должен подумать о тех, кто, быть может, еще жив.
Уно молча погладил безвольно повисшую голову пантеры, и пошел дальше. Вокруг была одна и та же картина – трупы и разрушенные дома.
– Есть кто-нибудь живой?! – кричал Уно, чувствуя, как его глаза колют слезы. – Кто-нибудь, отзовитесь!
Он остановился, прислушиваясь к тишине, и услышал чей-то тихий плач. Уно замер, стараясь понять, откуда доносится звук. Кто-то плакал в глубине полуразрушенного дома.
– Все в порядке! – крикнул Уно, подбегая к дому. – Я здесь! Все хорошо!
Он принялся разгребать доски и солому.
– Где ты? – Уно отбросил в сторону обломки стола. – Кто ты?
– Я здесь, – всхлипнул некто. – Это я, Конти.
Из посудного шкафчика выбрался маленький лисенок.
– Уно! – воскликнул он, и бросился к нему, спотыкаясь о щепки и осколки. – Уно, это ты!
– Конти, малыш, – Уно подхватил его и прижал к груди. – Ты цел? У тебя где-нибудь болит?
– Нигде не болит, – Конти всхлипнул и потерся мордочкой о свитер Уно. – А где все? Где мама с папой?
– Боюсь, тебе придется рано повзрослеть, – Уно погладил дрожащий рыжий комочек. – Боюсь, с ними не все в порядке…
– Ты хочешь сказать, что они все умерли? – Лисенок посмотрел на него заплаканными глазами, и Уно молча кивнул.
– А еще кто-нибудь жив?
– Ты и попугай Брамс, больше я пока никого не нашел. Сейчас отнесу тебя к нему и вы вместе подождете меня, ладно?
Конти молча кивнул. Прижимая к груди лисенка, Уно поспешил к большому пню, у которого оставил Брамса. Попугая не было.
– Брамс! – крикнул Уно, озираясь по сторонам. – Брамс, ты где?
– Я здесь, – раздался голос откуда-то из-под земли.
– Где? Я не вижу тебя.
– И не увидишь, я в яме, под корнями пня.
– Что ты там делаешь? – Уно посадил лисенка на траву и наклонился, заглядывая под корни. Там, в темноте, светились два желтых глаза.
– Ты так долго не возвращался, – сказал попугай, – я подумал, тебя Таггерры схватили, вот и решил здесь переждать.
– Все в порядке, можешь вылезать. Таггерров нет, а я нашел лисенка Конти.
– Ты хочешь сказать, что взял в нашу компанию лису? – ужаснулся попугай.
– Не лису, а лисенка. Вылезешь ты оттуда, в конце концов, или нет? Надо идти дальше.
– Я бы с радостью, но не могу.
– Почему?
– Я застрял.
Уно тяжело вздохнул, и принялся выламывать сухие корни и раскапывать землю. Она сыпалась на попугая, он плевался и чихал, причитая:
– Права был моя вторая жена! Надо было мне садиться на диету!
Наконец Уно удалось схватить его за лапы, и вытащить наружу. Уно пару раз встряхнул попугая, очищая его от песка и земли.
– Что ты делаешь! Отпусти меня немедленно! – попугай барахтался вниз головой, размахивая крыльями. – Уно, у меня будет кровоизлияние в мозг!
– Не беспокойся, не будет, – отряхнув Брамса, он перевернул его и поставил на землю. Покачиваясь из стороны в сторону, попугай обрел равновесие и его взгляд остановился на лисенке.
– Лиса! – воскликнул он. – Так я и знал!
– Ждите меня здесь, и никуда не уходите.
– Уно, я хотел тебе сказать, – начал попугай.
– Потом, Брамс, потом, сейчас нет времени. Присмотри за Конти и учти, я тебя вытащил из помойки, достал из ямы под пнем, и если ты на этот раз куда-нибудь залезешь, там ты и останешься, понятно?
– Значит, говоришь, за лисой присматривать?
– Именно.
Почти три часа потребовалось Уно на то, чтобы осмотреть разрушенное Высокое Королевство. Очень помогала способность Уно чувствовать живое существо везде, где бы оно ни находилось, но он больше никого не обнаружил.
Вернувшись к старому пню, Уно нашел Конти и Брамса на том месте, где их и оставил.
– Ну, что? – спросил попугай. – В нашем полку прибыло?
– Нет, – Уно сел на землю и прислонился спиной к пню. – Больше никого нет.
– Значит, только мы и остались, – задумчиво произнес Брамс, почесывая лапой за ухом Конти. – Дела-а-а… Слушай, Уно, Таггерры обязательно вернутся, надо сматываться отсюда и чем быстрее, тем лучше.
– Да, я знаю.
– Не перебивай. Значит так, мы тут поговорили, вернее я поговорил с Конти и мы, вернее я, пришел к выводу, что ты не можешь бросить нас здесь одних. Ты же не оставишь в разграбленном лесу бедную больную птичку и крошечного беззащитного лисеночка…
– Еще недавно это была «Лиса! Лиса!», а теперь, значит, «крошечный беззащитный лисеночек»?
– Я просто рассмотрел его получше. Ты не уводи разговор в сторону, тебе придется привыкнуть к мысли, что теперь мы вместе и идем в одном направлении.
– Куда идем? – Уно поднял на него взгляд. – Куда ты собираешься, Брамс? Тебя кто-нибудь где-нибудь ждет?
– А причем тут я? Идешь ты, а мы идем с тобой. Я уже пообещал Конти, что ты его усыновишь.
Уно посмотрел на лисенка, и тот согласно кивнул.
– Брамс, по-моему, ты перекупался в помойке.
– Я бы попросил больше не напоминать об этом факте из моей биографии! – нахмурился попугай. – Значит так, все решено, ты уносишь отсюда ноги, и мы уносимся с тобой. Все.
– Неужели ты нас бросишь, Уно? – тихо спросил лисенок.
– Разумеется, нет. Мы пойдем вместе, вот только я не знаю куда… – Уно задумался. – Может в Соединенную Империю? Фалка приютил бы нас…
– Как?! Неужели в тебе нет жажды мести?! – взвился попугай. – Ты послушай себя: «Фалка приютил бы нас»! Ничего хуже я еще не слышал! Уничтожено твое королевство! Ты должен отомстить и не позволить Таггеррам поселиться тут!
– Замечательная идея, Брамс, – усмехнулся Уно. – Я прямо сейчас пойду и сражусь со всеми Таггеррами вместе взятыми. Ты немного переоценил меня.
– Ты должен что-нибудь придумать! Должен! – Попугай ходил взад вперед, время от времени, наступая лисенку на хвост. – Ты не можешь все так оставить! А сейчас надо уходить, уходить! Надо бежать!
Брамс заметался, и отдавил Конти лапу.
– Перестань, успокойся, – Уно поймал его за крыло. – Дай мне подумать. Надо решить, куда же все-таки идти.
– Какая разница? – не унимался Брамс. – Надо драпать, и все тут!
– Тебе хорошо говорить, ты ни за что не отвечаешь, а у меня на руках остается нервная скандальная птица с дрянным характером и маленький ребенок. Я несу за вас ответственность.
– У меня золотой характер, – возразил Брамс, – просто меня всю жизнь окружали одни неудачники. А насчет Конти ты не беспокойся, я беру его на себя и воспитаю малыша в духе любви ко всем пернатым.
– Я буду себя хорошо вести, – Конти заглянул в глаза Уно. – Я всегда был хорошим, мама с папой гордились мною.
– Малыш, – Уно погладил его, чувствуя, как опять закололо глаза. – Если бы ты был самым плохим лисенком на свете, я бы ни за что тебя не бросил, да и Брамса тоже.
– Значит, мы идем с тобой? – уточнил попугай.
– Да.
– Хорошо, тогда я сбегаю за вещами.
– Давай, только быстро.
– А ты не хочешь пойти со мной?
– Боишься, да?
– Любой может обидеть бедную больную птичку.
– Птичка, ты здоровенный попугай с убийственным клювом, и кроме нас здесь больше никого нет. Иди к себе, а я пойду в дом Конти, посмотрим, что там уцелело.
– А к себе ты не зайдешь?
– Нет, я там уже был и взял все, что мне надо. – Уно потрогал серебряный медальон. – Поторопись, Брамс, встречаемся здесь же, у пня.
– Я мигом! – переваливаясь с лапы на лапу, попугай заторопился прочь. А Уно взял на руки Конти, и направился к полуразрушенному жилищу лисенка.
Глава третья
Брамс быстро вернулся обратно. Уно с Конти сидели у пня, рядом, на траве, лежал узелок с вещами лисенка.
– А вот и я! – сообщил попугай, на спине у него красовалось нечто вроде пестрого рюкзака. – Вы без меня скучали?
– Скучали, – улыбнулся Конти.
– А ты, Уно, скучал без меня?
– Нет. – Уно сидел, прислонившись спиной к пню. – И не тарахти над ухом.
– А что такое?
– Я пытаюсь смириться.
– С чем?
– С тем, что произошло.
– И как?
– Не получается. – Уно вздохнул, открывая глаза. – Ты когда-нибудь чувствовал, Брамс, как от бессильной ярости дрожит сердце?
Попугай глубоко задумался, и сказал:
– Пожалуй, нет. У меня от ярости только лапы трясутся, а с сердцем все в порядке. Ну, что, мы идем или будем продолжать тут сидеть, ожидая Таггерров?
– Для начала надо похоронить Кеолу, Тори и остальных.
– Что? – завопил Брамс. – Мы на это потратим месяцы! Нет, годы!
– Мы не можем оставить их гнить, – твердо сказал Уно. – Я с места не сдвинусь, пока они здесь лежат.
– Это неразумно! Неразумно! – Брамс ходил взад-вперед, поправляя съезжающий рюкзак. – Им уже ничем не поможешь, а у нас еще есть шансы! Ты только представь – копать ямы и сваливать туда трупы! Нет, я не могу! Это не для меня! Вот, я только представил себе эту картину, а у меня уже голова начала болеть, меня уже тошнит…
– Брамс! Замолчи немедленно! – не выдержал Уно. – Мы не будем, как ты выразился, копать ямы и сваливать трупы! Мы отнесем их всех к Небесному Озеру, говорят, раньше там была Усыпальница львов…
– А, значит, мы их будем топить? – уточнил Попугай.
– Подбирай выражения! Мертвые или живые, они все равно мои друзья и всегда останутся ими!
– Да, я понимаю, – попугай скорбно вздохнул, и опять поправил свой рюкзак. – Пожалуй, я подожду тебя здесь, дабы не оскорблять памяти…
– Брамс!
– Но, надо же кому-то присматривать за Конти! – он кивнул на крепко спящего лисенка. – Проснется, испугается…
– Ладно, сиди здесь, все равно от тебя никакого толка.
Уно поднялся и быстро пошел прочь.
– Вот и чудненько, – Брамс сбросил рюкзак и уселся рядом с лисенком.
Солнце постепенно клонилось к закату. Слушая мирное сопение Конти, Брамс не заметил, как задремал сам…
Проснулся он от резкого тычка в бок. Попугай подпрыгнул, широко распахивая круглые от ужаса глаза.
– Помогите! – завопил он. – Спасите! А, это ты, Уно… Как ты меня напугал! – Он схватился за сердце, и уселся на свой рюкзак. – Ох! Ты уже вернулся? Так быстро?
– Вообще-то, прошло часа четыре.
– Да, ну? – безмерно удивился Попугай. – Неужели я проспал столько времени?
– Судя по всему, да. А где Конти?
– Конти? – Брамс огляделся. – Конти, говоришь?
– Да, маленький такой, рыженький лисеночек, помнишь?
– Помню, помню, – пробормотал попугай. – Где-то тут только что был…
– Могу предположить, что он был тут четыре часа назад, – нехорошим голосом произнес Уно. – Здорово ты за ним присматривал!
– Я, правда, не знаю, куда он мог подеваться, – затарахтел Брамс. – Дети, они же обычно долго спят! Понимаешь, они во сне растут, поэтому им спать надо много… впрочем, это не важно. Он, наверное, просто отошел куда-то ненадолго, и скоро вернется, а если не вернется, надо будет прочесать лес! Ты пойдешь в северном направлении, а я в южном. Или нет, давай наоборот, ты в южном, а я…
– Я убью тебя, Брамс! Оторву твою пустую болтливую голову! Если с Конти что-нибудь случится или уже что-нибудь случилось, знаешь, где ты окажешься? Знаешь?
– Кажется, догадываюсь, – хмуро буркнул попугай.
– Правильно, ты отправишься обратно в помойку!
– Так я и думал! Ты до конца моих дней будешь напоминать мне об этом! Если уж на то пошло, любой мог бы оказаться на моем месте!
– Не думаю! Кстати, а что ты там делал? В то время как остальные сражались с Таггеррами, что ты делал в помойной яме?
– Я туда упал, – с достоинством ответил Брамс. – Я был ранен! Я сражался как тигр, нет, как лев, нет, как целый легион львов!
– А я думаю, что ты туда дезертировал, а крыло вывихнул уже в яме!
– Не пора ли нам заняться поисками Конти? – мрачно сказал Брамс. – Рыженький такой лисеночек, помнишь?
– Меня не нужно искать, – раздался голос из-под земли. – Я здесь.
– Я нашел его, нашел! – воскликнул Брамс, подбегая к яме под корнями, где раньше прятался сам. – Вот он! В яму забрался!
– Что ты там делаешь, малыш? – Уно осторожно вытащил лисенка наружу.
– Брамс очень сильно храпел, и я никак не мог заснуть, – Конти жмурился от солнечного света и зевал, – а там, под пнем тихо, и я уснул. Проснулся когда вы разговаривать начали.
– Так почему же ты молчал и не отзывался? – возмутился попугай. – Я столько о себе тут выслушал за это время!
– Меня мама учила, что нельзя перебивать, когда взрослые разговаривают. Я ждал, пока вы закончите.
– Какое прекрасное воспитание, – желчно прошипел попугай. – Подумать только! Ну, теперь, когда все в сборе, мы можем идти?
– Теперь можем.
– Ты уже решил куда именно? – оживился Брамс.
– Ага. Мы идем в Соединенную Империю.
– Опять ты за своё? Что мы там забыли? Нет, туда мы не пойдем, даже и не думай об этом…
– Послушай меня, мой пернатый друг, – сказал Уно, наступая попугаю на хвост, – давай раз и навсегда решим, кто из нас главный.
– Конечно ты, конечно, ты, – забормотал Брамс, оглядываясь назад. – Хвостик-то отпусти, а?
– Я рад, что мы так быстро поняли друг друга. Мы должны идти в Соединенную Империю, должны рассказать о том, что произошло. Таггерры не остановятся, они будут продвигаться все дальше и дальше. Мы должны предупредить императора Фалка.
– Император может дать нам войско, – мечтательно произнес Брамс, – мы вернемся сюда набьем морды Таггеррам, и отвоюем обратно наши земли, и все начнем с начала, и я буду императором…
– Очнись, птица, – усмехнулся Уно, – бери свой мешок, и пошли.
– Ах, да. Ты не помог бы мне надеть лямки?
– Давай, – Уно поднял рюкзачок попугая. – Ого, какой тяжелый. Что в нем?
– Да так, семейные реликвии, золото, бриллианты…
– Какой ты враль, Брамс, просто страшно, – пристроив рюкзак на спину попугая, Уно застегнул на своей груди нечто вроде тряпочной сумки, и в эту сумку-карман усадил Конти вместе с его узелком.
– А я? – поинтересовался Попугай, наблюдая за манипуляциями Уно.
– Что ты?
– Я туда влезу? Как ты думаешь?
– С какой это стати ты должен туда влезать? – Уно еще раз проверил, удобно ли лисенку.
– Хорошенькое дело! Ты с этой козявкой полетишь, а я что, должен пешком идти?
Читать бесплатно другие книги:
