Доктор и стрелок Резник Майк

— Еще не думал, — ответил Холидей, надвинув шляпу на глаза, дабы уберечь их от ослепительного света. — Давненько я не вставал по утрам, забыл, чем люди до обеда занимаются.

— У меня предложение…

— Для похода в «Тигрицу» еще чертовски рано, — заметил Холидей. — Ступай туда один и передай от меня девочкам привет.

— Нет, — мотнул головой Кид, — я не то имел в виду.

— Какое облегчение…

— Давай пойдем к коралю, и ты покажешь, как все происходило на самом деле.

— Тебе может показаться, будто мы долго телились, но все закончилось в полминуты, — ответил Холидей. — Показывать особо нечего.

— Знаешь, сколько дешевых романов написано про ваш бой!..

— …и все принадлежат перу авторов с Востока, которые к Тумстоуну и на пять сотен миль не приближались, — ответил Холидей.

— Сейчас ты скажешь, что никакой перестрелки не было и в помине, что все придумали газетчики.

— Перестрелка была, — возразил Холидей. — Я просто не понимаю, отчего о ней до сих пор судачат.

— Почему бы тебе просто не показать мне тот переулок, а я уже сам для себя все решу? — спросил Кид.

— Черт с тобой, — махнул рукой Холидей, — переулок в пяти кварталах отсюда, а ты, я смотрю, не успокоишься, пока мы туда не сходим.

— Спасибо, Док.

Через пару кварталов они вышли на Фремонт-стрит.

— Тут я их и встретил, — сказал Холидей, указав тростью в конец улицы.

— Кого — их?

— Эрпов: все трое в черном, Верджил — с дробовиком, который одолжил мне вместо трости. Не то чтобы он рассчитывал, будто ружье мне пригодится, просто не хотел выходить с этой железкой против Клэнтонов и Маклори. Я так и не понял, — невольно улыбнувшись, добавил Холидей, — какими соображениями руководствовался Вердж. В общем, я присоединился к Эрпам, и вместе мы отправились к фотосалону Флая.

— Ты хотел сказать — к коралю «О-Кей»?

— Что в лоб, что по лбу, — пожал плечами дантист. — Если уж говорить совсем точно, Клэнтоны и Маклори не были ни там, ни там. Они ждали в переулке, что примыкал сзади к коралю, между фотосалоном и пробирной конторой, — тут он снова улыбнулся. — Теперь понятно, откуда такое название, «Перестрелка в корале «О-Кей»»… «Перестрелка в переулке близ фотосалона» просто-напросто не звучит.

У места боя собралась небольшая толпа; экскурсовод, повествуя о том, как все происходило, показывал, где стоял каждый из участников перестрелки, а его напарник продавал сувениры с лотка у входа в переулок.

— Провалиться мне на месте, если это не один из выживших, — произнес гид. — Смотрите, люди! Это же легендарный Док Холидей!

Прозвучали вежливые аплодисменты, кто-то восторженно крикнул, и Холидей коснулся полей шляпы.

— Я как раз хотел рассказать подробности перестрелки, — сказал зазывала, — но, думаю, у вас получится лучше.

— Нет, давайте вы сами, — отмахнулся Холидей. — Вы эти подробности запомнили лучше меня. Я во время перестрелки был слегка занят.

— Почту за честь, — ответил гид. — Итак, если верить свидетелям, Уайетт Эрп стоял здесь, Верджил — здесь, Морган — вот тут, а Док, вооруженный дробовиком — вон там.

Он отошел в сторону и показал, где расположились в тот день Клэнтоны, Маклори и Билли Клэйборн, а Кид тем временем встал на место, которое перед началом боя занимал Док. Прицелился из пальца в экскурсовода и быстро разрядил воображаемый барабан, потом вернулся к Холидею.

— Пять секунд, от силы, — тихо произнес он.

«Сейчас посмотрим, так ли ты хорош на самом деле», — подумал Холидей и подозвал гида.

— Мой юный друг, — сказал он, — чемпион родео по стрельбе, меткач. Думаю, если хорошенько поприветствовать его, он с радостью продемонстрирует свое мастерство.

— Непременно, — с энтузиазмом ответил зазывала. — Как бы вы хотели устроить выступление?

— Дайте мне пять мишеней, — попросил Холидей, — по одной на место каждого из Ковбоев.

Напарник гида расставил фигурки Уайетта Эрпа и Холидея по переулку: две на высоте, две на земле и одну на небольшом бочонке.

— Отлично, — сказал Холидей, отступая на шаг. — А теперь великолепный Генри Антрим встанет на мое место.

«Проверим, сможешь ли ты поразить хотя бы три мишени».

Кид стоял вальяжно и даже не думал доставать револьвер — должно быть, не допер, ждал, пока кто-нибудь крикнет: «Огонь!» или выстрелит. Однако в следующий миг он выхватил оружие — да так быстро, что глаз не уловил движения, — и молниеносно поразил все пять мишеней. Крутанул револьвер на пальце и снова спрятал в кобуру.

— Поразительно! — воскликнул гид, собирая осколки статуэток. — Он во всех попал!

Кид поклонился аплодирующей толпе и снова подошел к Холидею. Вместе они вернулись на Фремонт-стрит.

— Ну как, я тебе не уступаю? — спросил он.

— Ты чертовски хорош, сам видишь.

— Но сравнюсь ли я с тобой? — не унимался Кид.

— Есть лишь один способ выяснить, — ответил дантист, — вот только Римский Нос и Джеронимо лишили нас этой радости.

— Как-нибудь еще выясним, — пообещал Кид.

— Как-нибудь…

Следующий квартал они прошли в молчании, потом Кид заговорил снова.

— Я был неправ.

— Насчет чего? — спросил Холидей.

— Понадобилось всего четыре секунды.

«И я, дурак, жду, пока Том и Нед изыщут способ, как взорвать станцию, снова сделать меня уязвимым для твоих пуль, — губы Холидея скривились в горькой усмешке. — Не предложить ли свои услуги Римскому Носу?»

16

— Привет, Док, — поздоровался Генри Уиггинс, входя в салун «Ориентал» и направляясь к столику Холидея. — Так и знал, что встречу вас здесь.

— Вам разве не положено заниматься, так сказать, финансовой стороной дел Тома и Неда? — спросил Холидей.

Уиггинс покачал головой.

— Они сейчас работают над чем-то крупным и сказали, что я буду их отвлекать. Вот уж не знаю: радоваться или обижаться.

— Наслаждайтесь вынужденным отпуском. Если повезет, долго он не продлится, — Холидей указал на бутылку виски. — Угощайтесь.

— Не понимаю, как вы это пьете, — проворчал Уиггинс.

— Гм, не пейте, коли не нравится.

— О, если время от времени прихлебывать по граммулечке, вреда, я думаю, не будет. Однако вы закладываете за воротник, будто завтра для вас не наступит.

— Для некоторых из нас это выражение вполне даже меткое, — ответил Холидей.

— Док, черт вас дери, не смейте так говорить! — пожаловался Уиггинс. — Год назад, когда мы только познакомились, вы тоже умирали. Так вот же вы, сидите тут, живой. Просто хватит издеваться над своим телом…

— Это чахотка над ним издевается, — ответил Холидей. — Виски помогает ее терпеть.

— Ну ладно, — тяжело вздохнул Уиггинс, — я сдаюсь.

— Ценю вашу заботу, Генри, — поблагодарил его Холидей. — Нет, правда, я ценю. Почти все окружающие либо желают мне смерти, либо им вообще плевать на меня. Вы же хотите, чтобы я жил.

Уиггинс достал тонкую сигару.

— Не возражаете, если я закурю?

— Не вопрос. Просто выдыхайте дым в сторону от меня, — Холидей отпил из стакана. — Ну, как поживаете?

— Как я уже сказал, это лучшая работа, что у меня когда-либо была, — признался Уиггинс. — Я неплохо жил, продавая дамские корсеты, и совсем неплохо поживал, когда приторговывал лауданумом и прочими лекарствами, однако все это не идет ни в какое сравнение со сбытом изобретений Тома и Неда.

— Всем так нужны электрические лампочки и фонографы? — спросил Холидей.

Уиггинс кивнул.

— А знаете, на чем я делаю настоящие деньги? На металлических дамах!

— Неудивительно, — ответил Холидей, отворачиваясь, когда Уиггинс, забывшись, выдул дым ему в лицо. — В этих краях на десять мужиков одна женщина.

— Знаете, что самое невероятное? Четверть покупателей — на самом деле покупательницы!

— Здесь развелось много либо дегенераток, либо исключительно некрасивых мужиков.

— Справедливо последнее: жены приобретают металлических женщин, лишь бы не отношаться с мужем.

— Занятное слово: отношаться, — вслух подумал Холидей. — Должно быть, металлические любовницы чертовски дороги. Если уж семья может себе одну такую позволить, значит, у мужа на стороне имеется живая любовница, а то и не одна.

— Вполне возможно, — согласился Уиггинс, — однако мужья, если имеют любовницу, а то и двух, не склонны делиться этой истиной с женами.

— Резонно, — признал Холидей. — Кейт — не одна такая, кто способен убить в припадке ревности и гнева, — он отпил еще виски. — Что ж, рад вашим финансовым успехам, Генри. Сколько у вас детей?

— Все так же трое. С тех пор, как я устроился работать к Тому и Неду, дома, в общем, пробыл от силы месяц.

— Вам, коммивояжерам, чертовски везет, что по стране не ездят продавцы металлических мужиков.

— Том говорит, что когда-нибудь почти весь труд ляжет на плечи машин.

— Только, надеюсь, не тот труд, которым заняты его металлические цыпочки, — ответил Холидей. — Как далеко вы ездите по делам?

— Я побывал почти во всех крупных населенных пунктах по сию сторону Миссисипи, — сказал Уиггинс. — По пути мне попадалось столько всего интересного, столько занимательных людей. Я видел могилу Джесси Джеймса[2]. Видел, как выпивают за одним столом Коул Янгер и Клэй Эллисон. Видел могилу Билла Хиккока и стол, за которым его пристрелили во время карточной партии.

— Генри, — улыбнулся Холидей, — вы рассуждаете, как житель Востока, начитавшийся бульварных романов.

— Очень надеюсь, что это суждение верно, — улыбнулся в ответ Уиггинс. — Зато когда-нибудь расскажу детям, что видел всех бандитов Запада — а еще перестрелку у кораля «О-Кей».

— Кстати, о птичках: вы видели этого нового сорвиголову?

— Сам хотел у вас о нем спросить, — признался Уиггинс. — Он называет себя Генри Антрим, однако люди говорят, что на самом деле это малыш Билли Кид.

— Произошла подмена понятий, — поправил его Холидей. — Его называют малыш Билли Кид, тогда как настоящее его имя Генри Антрим. Или, если вам так угодно, Генри Маккарти.

— Что-то я запутался…

— Маккарти — фамилия его родного отца, Антрим — фамилия отчима. Так он сам говорит.

— Тогда откуда взялось Билли Бонни?

— Шут его знает, — пожал плечами Холидей. — Встречу Кида еще раз — спрошу. Он, кстати, заглядывает в «Ориентал».

— Для человека с такой репутацией, Кид выглядит не больно-то устрашающе, — заметил Уиггинс.

— Пару часов назад он при мне устроил импровизированное представление, — сказал Холидей. — Уж поверьте, этот малыш соответствует своей репутации.

— Вам я верю, без вопросов, — ответил Уиггинс. — Вы первый, с кем я подружился, приехав в Тумстоун, и вы же не давали мне лезть под пули.

— Стреляли тогда часто, не находите? — произнес Холидей.

— Даже очень, — подтвердил Уиггинс и присмотрелся к нему. — Да вы никак тоскуете по тем денькам?

— Тогда, — тяжело вздохнул дантист, — я знал, против кого иду.

— А сейчас? — спросил Уиггинс. — Я думал, вы приехали просто поиграть в карты.

— Ну, вы ведь пока ни разу не видели меня за карточным столом, так?

— Признаться, нет, — согласился Уиггинс. — Тогда зачем вы приехали?

— Все очень непросто…

— Это как-то связано с новым проектом Тома и Неда?

— Связано, — кивнул Холидей.

— Если я могу чем-то помочь…

— Просто оставайтесь мне другом, — ответил Холидей. — У меня и так друзей мало, негоже ими разбрасываться.

— Ну разумеется. Я буду вам верным другом, как Уайетт Эрп.

Холидей поморщился и выпил еще.

— О боже мой! — выпучил глаза Уиггинс. — Дружбы крепче вашей было не сыскать, вы всюду прикрывали друг другу спины. Какого черта, что случилось?!

— Я сболтнул лишнего, — ответил Холидей.

— Странно, что Уайетт обиделся…

— Так ведь не о нем шла речь.

— Тогда о ком…

— Ну хватит, — произнес Холидей. — Закроем тему.

— Как скажете, Док.

— Эй, Док! — окликнули Холидея с другого конца салуна. — У нас освободилось место, не желаете присоединиться?

— Возможно, позже, — ответил Холидей.

— Вы отказались сыграть? — нахмурившись, заметил Уиггинс. — При мне вы ни разу не отказывались от партии в покер или фараон, даже с Айком Клэнтоном и братьями Маклори.

— Считайте, что я остепенился, — иронично ответил Холидей.

— Вы серьезно?

Холидей улыбнулся и покачал головой.

— Или обеднел, — добавил он, криво усмехнувшись.

— Если вы на мели, я одолжу денег, — предложил Уиггинс, доставая бумажник и роясь в его содержимом. — У меня с собой только сто десять долларов, но все они ваши.

— Вы правда готовы отдать мне деньги?

— На то ведь и нужны друзья.

— Я тронут, Генри, — признался Холидей. — Серьезно, тронут, — он подвинул бумажник назад к Уиггинсу и сказал: — Оставьте себе. Купите деткам что-нибудь особенное.

— Вы уверены?

— Полностью, — кивнул Холидей.

Уиггинс неловко поднялся из-за стола.

— Ну что ж, думаю, мне пора идти, — промямлил он. — Неизвестно, когда я понадоблюсь Тому и Неду, а мне надо кое-чего прикупить.

— Берегите себя, — попрощался с ним Холидей.

Уиггинс вышел через пружинные двери, как раз когда в салун вошел Кид — тот кивнул Холидею, однако сразу же направился к покерному столу, где имелось свободное место. Сходу выложил на стол ворох купюр, и ему сдали карты.

Следом в салун вошел бородатый мужчина со значком помощника шерифа. Оглядевшись, он прошел к столику Холидея.

— Не возражаете? — спросил он, присаживаясь.

— Чувствуйте себя как дома, помощник Брекенбридж, — ответил Холидей.

— Черт, зовите меня Билли, — ответил помощник. — Я на эту работу пошел-то лишь потому, что когда в шерифах Джонни Биэн, кто-то должен представлять закон.

— Вот дьявол, — ответил Холидей, — а ведь я сам до сих пор помощник маршала.

— По-моему, ваше помощничество закончилось вместе с перестрелкой, Док, — заметил Брекенбридж. — Ну, или отменилось вместе с обвинениями в убийствах.

— Склонен согласиться, — кивнул Холидей.

— Надеюсь, вы не против, если я тут посижу? — продолжил тем временем Брекенбридж. — Присмотрю вон за тем малышом, Антримом. Говорят, будто он на самом деле Билли Кид.

— Так арестуйте его.

— Мне плевать, что и где он натворил. Лишь бы в Тумстоуне не набедокурил.

— Как по мне, он всякий раз и везде нарушает закон одним-единственным способом, — сказал Холидей.

— Тем он и знаменит. Однако ходит слух, будто Билли Кид еще и скот крадет.

— Тогда не то место он выбрал, — заметил Холидей. — В пустыне мало кто водится и уж точно не домашний скот.

— Черт подери, Док, надеюсь, я ошибаюсь и это — не Кид. Если же это он, пусть поскорей сорвет куш, угостит всех выпивкой и отправиться, довольный, домой. Репутация у него такая, что вы среди нас — единственный, у кого есть шанс выжить.

Брекенбридж просидел в салуне еще минут двадцать, затем встал и вышел, отправился патрулировать улицы. Холидей задержался на полчасика, затем тоже собрался на выход. В дверях его окликнули.

— Постой-ка, Док! — прокричал Кид. Понизив голос, он попросил крупье отдать выигрыш, рассовал купюры по карманам и подошел к Холидею.

— Как поживаешь? — спросил тот без капли интереса.

— Вот, выиграл пятнадцать долларов, — ответил Кид. — Прямо как чувствовал, что повезет. Я заметил, как ты болтал с помощником шерифа, — не сдержав улыбки, произнес он. — Брекенбридж поглядывал на меня, я видел. У него на лбу было написано: все что угодно, только не этот малец! Не этот хладнокровный убийца!

— В такую ночь любой убийца становится теплокровным, — ответил Холидей. — Температура на улице все еще под сотню градусов.

— Не хотелось бы возвращаться в Нью-Йорк или даже в Канзас, — признался Кид. — Жара мне по нраву.

— Вот и славно, — сказал Холидей. — Для тебя в аду, наверное, приберегли отдельную печку.

— Было бы, кстати, неплохо, — ответил Кид. — Все великие стрелки отправляются в преисподнюю.

Над головами у них в сторону церкви пролетела летучая мышь.

— Терпеть не могу этих тварей, — пожаловался Кид.

— Это же просто животное.

— А знаешь, какую я историю слышал? — шепотом сказал Кид.

— Какую?

— Поговаривают, будто Джеронимо обратил Бэта Мастерсона в настоящую летучую мышь.

— Люди много чего болтают, — пожал плечами Холидей.

— Он же был твоим другом, — не унимался Кид. — Ты-то уж должен знать, правда это или нет!

Не успел Холидей ответить, как над ними снова пролетела та же летучая мышь — или ее товарка. Кид в одно движение выхватил револьвер и пальнул по ней. Ночное создание взвизгнуло, принялось выписывать в воздухе кренделя, а после скрылось за магазином Мейсона.

— Лучше тебе поскорее вернуться туда, где ты остановился, — посоветовал Киду Холидей, — не то арестуют за пальбу в пределах города и нарушение общественного покоя.

— Да, ты прав, — ответил Кид. — Тогда до завтра.

Он отправился в северную часть города, а Холидей решил срезать путь до отеля.

Войдя в переулок позади магазина Мейсона, увидел на земле оборотня: раненный в шею, апач корчился на земле. Постепенно его судороги стали слабее, потом он и вовсе затих.

— Я знаю, что ты работаешь с колдуном белоглазых, — произнес за спиной знакомый голос. Обернувшись, Холидей увидел Джеронимо. — Скорее, наши мертвые не могут вознестись на равнины великой охоты — пока оскверняющие погост дом и железная дорога не убраны.

— От меня пока ничего не зависит, — ответил Холидей. — Я ведь понятия не имею, кто и какое заклятие наложил на вокзал.

— Тогда поторопи своего колдуна, — велел Джеронимо. — Мое терпение не безгранично, как и, — он холодно взглянул на Холидея, — твоя защита.

Не успел Холидей ответить, как Джеронимо исчез.

17

Джеронимо ограничил нас конкретными сроками? — спросил Эдисон, когда Холидей заглянул к нему в лабораторию и поделился новостью о последнем разговоре с шаманом. На сей раз изобретатель принимал друга в гостиной, где оба устроились в глубоких кожаных креслах.

— Нет, он сказал только, что теряет терпение.

— Ну что ж, тогда нам, думаю, пора испробовать готовые наработки.

— Здесь или прямо на станции? — спросил Холидей.

— Здесь. Поблизости от лаборатории и цеха Неда. Если станем испытывать средство на самой станции и потерпим неудачу, придется снова возвращаться в Тумстоун, и потеряем два дня.

— Здесь мы не узнаем, сработает ли средство, — заметил Холидей.

— Верно, — согласился Эдисон, — зато выясним, работает ли оно в принципе.

— Когда думаешь испытать его? — спросил Холидей. — И что не менее важно: где?

— Раз Джеронимо теряет терпение, то чем скорее, тем лучше.

— Сегодня ночью?

— Не сегодня — так завтра утром: Нед поздно вернулся домой. Я сообщу ему все, когда проснется. Безопаснее будет провести испытание на одной из заброшенных серебряных шахт, — он взглянул на запястье механической руки. — Будь у меня в девять.

— Что еще за чертовщину ты себе прикрутил? — спросил Холидей.

— Я называю это наручными часами, — ответил Эдисон, протягивая Холидею руку, чтобы тот мог получше разглядеть предмет обсуждения: встроенный в запястье механической руки хронометр в латунном корпусе, размером с золотой доллар. — Еще увидишь, как подобные устройства заменят карманные хронометры, — гордо сообщил он.

— Еще увижу, говоришь? — переспросил Холидей.

— Ну, увидел бы, будь ты здоров.

— Не знаю, — неуверенно произнес дантист. — Мне нравится, когда хронометр на цепочке, чтобы никто не мог его стянуть из кармана. К тому же мало кто захочет носить его вот так, встроенным в руку. Я бы даже сказал, никто не захочет.

— Наручные часы тоже украсть невозможно, разве что вместе с рукой, — ответил Эдисон. — Кстати, не придется встраивать их в запястье: мне так удобнее, потому что рука у меня искусственная. Обычные люди могут носить часы на кожаных ремешках, вроде излюбленных местными ковбоями браслетов. Только значительно тоньше.

— Часы на руке будут отвлекать и даже мешать, если я вдруг потянусь за револьвером.

— Если выхватишь револьвер быстро, — улыбнулся изобретатель, — то даже и не вспомнишь, что на руке у тебя часики.

— Может, и так, — признал Холидей. — Только я все равно останусь при своем карманном хронометре.

— Никто тебя ни к чему не принуждает, — успокоил его Эдисон. — Правда, если вдруг передумаешь, я с радостью сработаю для тебя наручные часы.

— Спасибо за предложение, но в ближайшее время я им не воспользуюсь.

— Как хочешь, — ответил Эдисон. — Если выдвигаемся в девять, то работы предстоит еще много. Где дверь, ты знаешь.

Не успел Холидей ответить, как Эдисон уже принялся остервенело строчить что-то в блокноте. Оказавшись на улице, Холидей подумал, не наведаться ли в «Ориентал», и решил, что не стоит — все равно денег на покер не сыщется. Потом он отказал себе в удовольствии воспользоваться радостями «Тигрицы», потому что иначе не сумел бы завтра вовремя встать, а значит, и не было смысла проходить лишних несколько кварталов. Тяжело опираясь на трость, Холидей прикинул, чем еще можно занять себя на остаток вечера, отверг все варианты и отправился в отель.

Когда он вошел в вестибюль, то застал у полированной барной стойки шерифа Джона Биэна — тот любовался идеальными округлостями обнаженной дамы на холсте в баре. Завидев Холидея, шериф одарил его злобным взглядом.

— Это место деградирует, — пробормотал Биэн. — Пускают кого ни попадя.

— Осторожнее, Джонни, — весело предупредил его Холидей. — Уайетт меня больше не одергивает и не просит быть осмотрительней ради него.

— В гробу я видал твоего Уайетта Эрпа! — Биэн сплюнул на пол.

— Все верно, — улыбнулся Холидей. — Он ведь прямо из-под тебя невесту увел, да?

Страницы: «« ... 56789101112 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Надир ибн Шихаб, правитель Джазаара, вынужден жениться, чтобы наладить отношения с влиятельным племе...
Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формо...
Сказочная история Яна Экхольма о дружбе и приключениях честного лисёнка и отважного цыплёнка успела ...
Опираясь на опыт врача-практика, Лууле Виилма не только раскрывает суть своего учения о самопомощи ч...
Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формо...
Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формо...