Долг и страсть Дрейк Оливия
Лора окинула его холодным взглядом.
– Должно быть, вам интересно узнать, почему я попросила вас уделить мне внимание.
– Если я чем-то обидел тебя сегодня, пожалуйста, прости. Это было ненамеренно.
– Обидели? – Лора слегка наморщила гладкий лоб. – Нет, вы были чрезвычайно любезны. И сделали леди Жозефину очень счастливой.
– Таково было мое намерение. – «А также доставить удовольствие тебе», – мысленно добавил он.
– Да, благодаря щенку ее день рождения стал особенно радостным. Я только сожалею, что сама ничего не подарила ей.
– И слава Богу, что не подарили. У моей тети уже столько безделушек, что ими можно заполнить все дома в Мейфэре.
Лора засмеялась, и Алекс тоже просиял. Однако веселье длилось лишь несколько мгновений. Затем Лора слегка опустила ресницы, и лицо ее приняло строгое выражение.
– Итак, – сказала она бесстрастным тоном, – уже довольно поздно, и я не хочу задерживать вас слишком долго, милорд. Надеюсь, вы будете столь любезны и сообщите мне некоторую информацию. Недавно до меня дошел слух, что мой отец оставил значительные долги. Это правда?
Прямой вопрос Лоры застал Алекса врасплох.
– Кто тебе это сказал? Я сомневаюсь, что моя тетя знала что-либо о долгах твоего отца.
– Не важно, откуда я получила эту информацию. Дайте слово, что ответите честно.
Алекс провел пальцами по волосам. Решительное выражение ее утонченного лица требовало от него искренности, однако откровенный разговор лишал его надежды на романтическое продолжение вечера. Этот чертов Мартин Фолкнер никогда не говорил дочери о крайне тяжелом положении его финансов.
– Хорошо, я отвечу. Ты должна знать, что у него действительно были долги.
– Какова сумма?
– Несколько тысяч фунтов.
Выразительные глаза Лоры расширились.
– И вы знали об этом, когда нашли украденные серьги в его письменном столе?
– Я слышал кое-что об этом, но не знал точной суммы до некоторого времени.
Видимо, герцогиня Ноулз сообщила ему это, а также дополнительные сведения, о которых Лора никогда не узнает, если Алекс не захочет говорить на эту тему. Эти дополнительные факты были изложены ему конфиденциально. Он мог говорить о долгах, но не об остальном, так как, вероятно, дал слово своей крестной матери хранить молчание.
– Состоялся аукцион, – сказала Лора, пристально глядя на Алекса. – Все наше имущество было продано, включая библиотеку отца, столовое серебро, мебель, карету и лошадей, – голос Лоры дрогнул, – и, я уверена, даже драгоценности моей матери.
Алексу было неприятно видеть отчаяние на ее лице. В прошлом Лора нередко с тоской говорила о своей матери, которую никогда не знала.
– Боюсь, все действительно было продано, – подтвердил он.
– В таком случае наверняка полученных денег оказалось более чем достаточно, чтобы заплатить долги?
– Совершенно верно. Тебе незачем беспокоиться в этом отношении.
Лора прерывисто вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Затем снова внимательно посмотрела на Алекса.
– Остались ли какие-нибудь средства, которые я могла бы востребовать?
Стараясь уклониться от ответа, Алекс окинул взглядом тускло освещенную комнату с темными силуэтами мебели. Он скорее прикусил бы язык, чем причинил бы новую боль Лоре. Однако пусть лучше она узнает неприятные новости от него, чем от какой-нибудь злобной сплетницы.
Он наклонился вперед, желая обнять ее, чтобы смягчить удар. Затем мягко сказал:
– Лора, ты должна знать, что твой отец находился под судом и заочно был признан виновным судьей и присяжными. Оставшиеся деньги после уплаты долгов были переданы герцогине Ноулз в качестве компенсации за потерю бриллианта «Голубая луна».
Лора сжала подлокотники кресла с такой силой, что суставы пальцев побелели.
– Что? Значит, этой старой богатой склочнице потребовались деньги моего отца до последнего пенни! Сколько же в таком случае стоил этот проклятый бриллиант?
– Его оценили в тридцать тысяч фунтов.
– Тридцать тысяч! – У Лоры вырвался недоверчивый горестный смех. – Могу представить, что если бы ее милость узнала о моем возвращении в Лондон, она засадила бы меня в долговую тюрьму, пока я не заплатила бы остальное!
Алекс накрыл тонкую руку Лоры своей ладонью. Ее пальцы слегка дрожали или, может быть, конвульсивно сжимали подлокотник кресла.
– Никто ничего не потребует от тебя, Лора. Обещаю. Ты не можешь отвечать за преступление отца.
Произнеся эти слова, Алекса тотчас понял, что допустил ошибку. Следует быть более осмотрительным. Лора твердо верила в непогрешимость отца.
В отличие от Алекса она росла без постоянных напоминаний, что один из родителей совершил грех, который невозможно искупить.
Лора отстранила его руку, встала, подошла к границе освещенности комнаты, затем повернулась к Алексу.
– Мой отец невиновен. Однако у меня есть сомнения относительно невиновности тех, кто возложил на него вину.
Алекс тоже встал, побуждаемый манерами джентльмена, а также желанием смягчить гнев Лоры. Он должен убедить ее принять правду, какой бы горькой она ни была.
Подойдя ближе, он положил руки ей на плечи и кончиками больших пальцев коснулся ее подбородка.
– Ты знала его гораздо лучше, чем я, – признал он. – Тем не менее угроза полного краха иногда заставляет мужчину совершать поступки, которые противоречат его моральным устоям. Ты не можешь отрицать, что серьги оказались в его письменном столе.
Лора страдальчески посмотрела на него.
– Но ведь там не было ожерелья с бриллиантом. И полиция, несомненно, обыскала весь дом, прежде чем тот был продан. Они не нашли его.
Алекс не стал говорить ей, что искал бриллиант вместе с полицией. Он провел почти целую неделю, рыская по дому в поисках потайного места. Простукивал каждый дюйм деревянных панелей, проверял каждую каменную плитку и половую доску на наличие признаков пустот. Он тщательно обыскал каждое помещение от чердака до подвала. Затем прочесал сад и конюшню. Он так отчаялся найти бриллиант «Голубая луна», что в душу закралось сомнение, не ошибся ли он в своем обвинении и не напрасно ли разрушил жизнь Лоры, сделав неверное предположение.
– Ты права, – сказал он с тяжелым вздохом, – бриллиант не был найден, ни в доме, ни в одном банковском хранилище Лондона. Есть предположение, что твой отец взял бриллиант с собой.
Лора резко отвернулась от него.
– Он не брал его. И теперь след остыл, поскольку никто не удосужился предложить другие версии. Слишком поздно искать человека, который подложил эти серьги в письменный стол моего отца.
– Так ли это, Лора? Разве ты не собираешься сама искать преступника?
Судя по тому, как расширились ее глаза, Алекс понял, что его предположение верно.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду.
– Думаю, понимаешь. – Алекс догадался об этом, когда уличил ее в слежке на балу. – И ты устроилась на работу к моей тете, чтобы иметь возможность бывать в обществе и проводить собственное расследование. Меня удивляет только, почему ты не вернулась в Лондон раньше. Может быть, твой отец запрещал тебе сделать это?
Лора скрестила руки на груди.
– У вас нет оснований утверждать это.
Алекс в отчаянии откинул назад полы своего сюртука и уперся руками в бока. Ему хотелось задушить ее – или целовать, пока она не выбросит из головы свой дурацкий план.
– Ты играешь в опасную игру, – предупредил он. – Ты не можешь проникнуть в жизнь аристократов и предъявить обвинение известным членам общества. Ты потеряешь свою должность в этом доме, и куда ты тогда пойдешь?
– Значит, вы решили уволить меня. Что ж, это неудивительно.
Алекс нахмурился.
– Не искажай смысл моих слов. Однако я не допущу, чтобы моя тетя была вовлечена в скандал.
– Никакого скандала не будет.
– Ты не можешь быть уверена в этом. А теперь скажи, кого ты подозреваешь в этом преступлении?
Лора решительно сжала губы, и в этот момент в голове Алекса созрел план, который позволил бы ему защитить ее и его тетю от неприятностей. Настолько блестящий план, что он удивился, почему не додумался до него раньше.
Он подошел к Лоре и взял ее руку в свои, чтобы она не отступила от него снова.
– Я могу помочь тебе. У меня есть связи, которых нет у тебя. В твоей нынешней ситуации ты не сможешь наносить людям визиты и расспрашивать их. А я могу. Я выясню то, что ты желаешь знать.
– Вы? Это все равно что доверить лисице сторожить курятник.
– По крайней мере ты не отрицаешь, что твоя настоящая цель заключается в этом.
Щеки Лоры густо покраснели. На мгновение она растерялась, затем вызывающе вскинула подбородок.
– Но почему я должна верить, что вы намерены помогать мне? Верить человеку, который пытался арестовать моего отца и который почти ничего не рассказывал мне о своем прошлом.
– О моем прошлом? Какое, черт возьми, отношение имеет мое прошлое к твоему делу?
Лора украдкой взглянула на него из-под приспущенных ресниц.
– Например, вы никогда не говорили мне, что герцогиня Ноулз – ваша крестная мать. Должно быть, она имела тесную связь с вашей семьей. Скажите, между вами есть кровное родство?
– Нет, она была подругой моего отца. Они вместе росли.
Лора вопросительно приподняла бровь.
– Но вы только что сказали, что между вами нет кровного родства.
– Она осталась сиротой, и мой дед был назначен ее опекуном. – Алекс не имел желания продолжать обсуждение герцогини. Это была слишком рискованная тема, если Лора углубится в нее. – Но все это не имеет значения. Важно имя человека, которого ты подозреваешь.
Лора настороженно взглянула на него. Затем покачала головой, отчего несколько локонов ее золотистых волос выбились из прически.
– Я не могу назвать его. Вы можете предупредить этого человека или даже несколько человек. Аристократы всегда покрывают друг друга.
– Вздор. Если кто-то другой, кроме твоего отца, украл бриллиант «Голубая луна», я не колеблясь выведу на чистую воду негодяя, каким бы высоким ни было его общественное положение. – Он поднес руку Лоры к своим губам и поцеловал тыльную сторону гладкой ладони. Слабый цветочный аромат взволновал его кровь подобно возбуждающему стимулятору. – Обещаю тебе, Лора. Я не знаю, как еще убедить тебя.
Алекс говорил искренне, хотя по-прежнему не сомневался, что преступником был Мартин Фолкнер. Но может быть, Лора должна пройти через предстоящее испытание, чтобы изменить свое мнение. И снова будет доверять ему, после того как убедится, что гоняется за привидением.
Лора сделала глубокий вдох, отчего грудь ее поднялась. Выдохнув, она осторожно посмотрела на Алекса и на их все еще соединенные руки. Выразительные синие глаза являлись зеркалом ее души, хотя Алекс не мог прочитать мысли Лоры, как когда-то в прошлом. Теперь Лору окружала интригующая таинственность, и он жаждал раскрыть все ее секреты, начиная от вкуса сочных губ до скрытых под платьем изгибов женского тела.
Любой другой женщине он смело высказал бы свои желания. Однако с Лорой он чувствовал себя нерешительным, неопытным юнцом. Достаточно одного неловкого движения, и можно разрушить установившийся между ними хрупкий мир…
Внезапно Лора приподнялась на носках, положила руки ему на плечи и приблизила лицо к его лицу. Ее близость чрезвычайно возбудила Алекса. Приоткрытые губы Лоры находились в дюйме от его губ, так что он чувствовал тепло ее дыхания.
– Мне не следует доверять тебе, Алекс, – прошептала она. – В самом деле не следует.
– Ты вполне можешь доверять мне.
Он не нуждался в дальнейшем соблазнении, чтобы прильнуть к ее губам. Его захлестнула волна страстного желания. Наконец Лора снова в его объятиях. Горячая кровь бурлила в его жилах и устремилась в чресла. Ни одна другая женщина не могла так завладеть его мыслями, как она. Он постоянно думал о ней днем и ночью. Он осознал сейчас, как необходимо было ему добиться ее расположения.
Несмотря на то что ему ужасно хотелось исследовать недоступные ранее прелести ее тела, он не мог позволить себе унизить ее достоинство своей необузданной страстью. С трудом сдерживая себя, Алекс ограничился лишь поцелуями. Он хотел пробудить в Лоре жгучее желание, несмотря на то, как она отнесется к этому потом. Хотел, чтобы она жаждала его ласк. Тогда, возможно, она наконец снова проникнется любовью к нему, как когда-то.
Лора прервала поцелуй, хотя глаза ее оставались затуманенными и расслабленное тело прижималось к нему.
– Ты должен понимать, что это ничего не значит.
Алекс провел кончиком пальца по ее влажным губам.
– Во всем виновато вино, которое мы пили за обедом.
– Да, – тихо сказала она. – Все дело в вине.
Лора позволила ласкать себя еще некоторое время, подставляя голову, как котенок, указывающий, где ему хотелось бы, чтобы его погладили. Затем она так же внезапно выскользнула из его объятий и отступила на несколько шагов. Несмотря на слабый румянец на щеках и покрасневшие губы, она казалась спокойной.
– Дайте мне несколько дней, чтобы принять решение, – сказала она.
Алекс тупо уставился на нее. Его затуманенный страстью мозг отказывался понимать смысл ее слов. Разве он просил ее о чем-то? Нет, не просил. Он помнил бы об этом.
– Какое решение?
– Позволить или не позволить тебе помогать мне в поисках того, кто украл бриллиант. Ты можешь встретиться со мной через пару дней.
– Я навещу тебя завтра, – решительно сказал он.
– Нет. Мне требуется время, чтобы подумать. – Ее губы тронула легкая улыбка – она находила его нетерпение забавным. – Спокойной ночи, милорд.
Повернувшись, она вышла из гостиной, оставив Алекса в круге света наедине с неутоленной похотью и без определенного представления о ее намерениях.
Он нахмурился, глядя на темный дверной проем. Ему следовало бы радоваться, что Лора охотно шагнула в его объятия и сама инициировала поцелуи. Однако она же прервала их. И у него возникло досадное подозрение, что она намеревалась каким-то образом использовать его.
Глава 15
В этот прекрасный весенний день Мейфэр был заполнен людьми, которые прогуливались, наслаждаясь солнечным светом. По голубому небу проплывали лишь небольшие кучевые облака. В течение ночи дождь смыл запах угольного дыма, и теперь в воздухе ощущался аромат цветов и свежей зелени.
Хлопая своими длинными ушами, Чарли радостно трусил по тротуару рядом с Лорой. Юный спаниель время от времени останавливался, чтобы обнюхать землю или задрать лапу у фонарного столба. Он обладал хорошими манерами и никогда не лаял на других собак и не гнался за каретами по улице. Он послушно подчинялся твердо сказанному слову или натяжению поводка, поэтому Лора была уверена, что он не привлекает к ней особого внимания.
Она по-прежнему одевалась, как подобает платной компаньонке, в тусклое серое платье, избегая каких-либо украшений. Скромно опустив голову, она старалась не привлекать взглядов прохожих. Кроме того, надеялась, что ее черты надежно скрыты широкополой шляпой и круглыми очками.
Лора обеспокоилась, когда утром нигде не могла найти их. Она не хотела выходить из дома без соответствующей маскировки. Затем лакей принес ей очки с запечатанным письмом. Дерзкое послание, написанное твердым почерком, врезалось в ее память.
«С нетерпением жду нашей следующей встречи. Могу я предложить выпить еще вина? Остаюсь,
Твой Алекс».
Непристойное чувство радости охватило Лору, и ее сердце учащенно забилось вопреки здравому смыслу. «Могу я предложить выпить еще вина?» В высшей степени глупо не усматривать в этой записке намека, что именно вино потворствовало их взаимному желанию. Но возможно, так же глупо с ее стороны то, что она сама устремилась в объятия Алекса, рассчитывая на его поцелуи.
В ярком свете дня Лора не могла не признать правды. Она испытывала безумное влечение к Алексу в прошлом, будучи наивной дебютанткой, и до сих пор не утратила этого чувства, несмотря на крушение иллюзий и десятилетнюю разлуку. Она убеждала себя, что должна относиться к нему с презрением, но во время празднования дня рождения леди Жозефины он проявил такую доброту и любовь к своей тете, что Лора невольно прониклась к нему уважением.
А волнующий рассказ тети о его безрадостном детстве еще более смягчил ее отношение к Алексу. Она живо представила несчастного маленького мальчика, страдающего от жестокости своего отца.
Позднее, когда они разговаривали в гостиной, Алекс беспристрастно обсуждал исчезновение ожерелья. Он был откровенен и даже предложил Лоре свою помощь в расследовании.
Лора решила принять эту помощь и поцеловала его, поскольку была уверена, что он искренне намерен участвовать в ее поисках. Она отложила свой ответ на два дня, чтобы дать ему возможность укрепиться в своей решимости оказать ей услугу.
Его положение в обществе давало ему значительное преимущество. Однако были и отрицательные стороны. Например, Алекс явно неохотно говорил о своей крестной матери, герцогине Ноулз, видимо, не желая обсуждать ее связь с лордом Хавершемом. Кроме того, он был убежден, что преступником являлся Мартин Фолкнер. Хуже всего то, что, возможно, граф просто потворствовал ей, чтобы сделать своей любовницей.
Сжав губы, Лора увидела впереди Беркли-сквер с обильными зелеными лужайками и многочисленными платанами. Для нее это была приятная прогулка за пределами городского дома, где она оставила дремлющую на кушетке леди Жозефину. Лора остановилась на углу, пропуская грохочущую карету, а Чарли натянул поводок, явно намереваясь продолжить движение, чтобы исследовать бесчисленное множество новых запахов.
Они быстро перешли улицу, и вместо того чтобы отправиться в сад, где прогуливались модно одетые прохожие, Лора направилась к зданиям, расположенным вокруг площади. Она внимательно разглядывала ряд изысканных домов, где жили семьи высокопоставленных членов лондонского общества. Над четырехэтажными строениями возвышались многочисленные печные трубы. Здесь на уровне нижнего этажа шторы закрывали внутренние комнаты от посторонних взглядов. Глядя на блестящие медные номера на дверях, Лора убедилась, что интересующий ее адрес находится в дальнем конце пути.
Она шла, минуя других прохожих: почтальона в фуражке и красной куртке, гувернантку, ведущую маленького мальчика и девочку в парк, двух пожилых джентльменов, поглощенных беседой. Лора избегала смотреть людям прямо в лицо. И все же, несмотря на важность поставленной цели, непроизвольная улыбка смягчала напряженное выражение ее лица.
Должно быть, причиной душевного подъема стала хорошая погода. Легкий ветерок приподнимал поля ее шляпы, на деревьях щебетали птицы, перелетая с ветки на ветку, и солнечные лучи согревали ее своим теплом. В Португалии она привыкла проводить много времени на воздухе в саду, и в Лондоне ей не хватало этого. Хотя леди Жозефина очень нравилась ей, Лора испытывала огромное облегчение, когда выходила из дома. И главное – она наконец могла вести свое расследование в отношении лорда Хавершема и его высокомерной дочери Эвелин.
Алекс, сам того не сознавая, предоставил ей такую возможность, когда подарил леди Жозефине щенка. Теперь Лора имела благовидный предлог совершать прогулки по Мейфэру.
Ее мысли вернулись к Алексу. Может быть, следует признать, что главной причиной ее хорошего настроения был их поцелуй. Ей было приятно вспомнить, каким смущенным он выглядел потом, и сознавать, что она пробудила в нем страсть. Всегда внешне холодного всесильного графа Копли глубоко потрясли их объятия.
Однако нельзя позволять ему целовать ее снова. Опасно поощрять его. Ее нынешнее положение сильно отличается от того, какое она занимала десять лет назад. Теперь ее отец осужден, хотя и несправедливо, как вор. С ее разрушенной репутацией она могла быть только любовницей Алекса. И он, с его статусом, едва ли мог сделать достойное предложение падшей женщине.
Впрочем, Лора не ждала от него ничего такого. Она никогда не забудет, как он связывал за спиной руки ее отца, намереваясь отправить его в полицейский участок на Боу-стрит. Если бы она не ударила Алекса перочинным ножом, отца посадили бы в Ньюгейтскую тюрьму в ожидании смертельного приговора.
Лора сделала глубокий вдох, пытаясь избавиться от этих ужасных воспоминаний. Учитывая цель ее прогулки, она не должна отвлекаться. Последний дом на углу имел адрес, который лакей дал ей. Она никогда прежде не посещала дом лорда Хавершема из-за его вражды с ее отцом.
В отличие от других домов с кирпичными фасадами этот был из серого камня. Над высокими окнами первого этажа, где располагались гостиные, возвышались трехгранные пилястры. Вдоль дома была установлена декоративная металлическая изгородь, и к входу вела узкая дорожка, по обеим сторонам которой на хорошо ухоженной земле росли красные тюльпаны.
Приходил ли отец сюда, когда вернулся в Лондон? Ей очень хотелось узнать это.
Перед домом к бордюрному камню подъехал ярко-желтый фаэтон с оживленными молодыми джентльменами и грумом, который придерживал лошадей. Должно быть, маркиз Хавершем принимал визитеров.
У Лоры возникло желание подняться по трем гранитным ступенькам к крыльцу и постучаться в обитую медью дверь. Она представила реакцию его светлости, когда тот узнает дочь своего врага. Побледнеет ли он от потрясения?
Удивится ли он, когда поймет, что она догадалась о его участии в убийстве ее отца?
Слегка натянув поводок, она придержала Чарли, чтобы тот замедлил движение. Лора сделала вид, будто восхищается фасадом дома, однако не заметила никаких признаков жизни внутри. К сожалению, лорд Хавершем скоро узнает о ее присутствии в Лондоне. Быстрее, чем ей удастся выяснить определенные факты.
Лора надеялась увидеть какую-нибудь служанку, полирующую медь, или лакея, вынимающего почту из ящика. Тогда она достала бы из кармана нарисованный ею портрет отца и спросила, не появлялся ли этот человек здесь около шести недель назад. Однако никого из слуг не было видно.
Лору охватило разочарование, когда она прошла мимо главного входа и направилась к углу дома.
Может быть, ей больше повезет, если она придет сюда завтра рано утром. Большинство слуг занимается уборкой, пока не проснулись члены семьи. Если прогуливаться здесь с Чарли дважды в день в разное время, в конце концов кто-нибудь появится снаружи.
Позади нее раздался щелчок открывающейся двери и послышались голоса, затем женский смех. Лора посмотрела через плечо и увидела ливрейного лакея, придерживающего дверь для выходящей из дома женщины. Леди Эвелин! Вернее, ее светлость, герцогиня Клиффингтон. Вайолет говорила, что Эвелин теперь богатая вдова.
Лора быстро направилась к железной скамье на улице и села. Чарли с озадаченным видом поднял голову, глядя на нее. Она наклонилась и почесала его болтающиеся уши.
– Мы только немного отдохнем, дорогой. И скоро снова пойдем, – сказала она ему.
Притворившись, будто все ее внимание сосредоточено на собаке, Лора украдкой наблюдала за крыльцом из-под полей шляпы. Эвелин появилась в изысканном изумрудно-зеленом платье с бледно-желтым поясом, подчеркивающим ее изящную талию. Голову украшала соломенная шляпа, искусно закрепленная поверх золотисто-каштановых волос, обрамлявших тонкие черты ее лица. Обладая молочно-белой кожей и прекрасной фигурой, Эвелин походила скорее на юную дебютантку, чем на двадцативосьмилетнюю вдову.
Позади нее в дверном проеме показалась фигура джентльмена. Он вышел на солнечный свет и надел черный цилиндр на голову со светло-желтыми волосами. В своем серебристо-сером сюртуке в тонкую полоску, в темно-красном жилете и в накрахмаленном белом галстуке он имел щеголеватый вид, и Лора сразу узнала этого джентльмена. Это был мистер Руперт Стэнхоуп-Джонс.
Лора вспомнила, что видела его на балу у лорда Скарборо. Когда-то давно он входил в круг ее поклонников. Фактически он был одним из нескольких пылких джентльменов, предлагавших ей руку и сердце. Но сейчас, по-видимому, он перенес свою любовь на веселую вдовушку.
Интересно, что с Алексом Эвелин заигрывала тоже. Был ли это просто флирт, как когда-то в прошлом, или теперь она старается завлечь любовников в свою постель?
Лора сжала зубы. Ей безразлично, что делает Эвелин, даже с Алексом. Главное – надо доказать, что она являлась сообщницей лорда Хавершема и подложила украденные серьги в письменный стол отца. Держа украшенную золотом трость, мистер Стэнхоуп-Джонс предложил руку Эвелин и проводил ее вниз по ступенькам крыльца к ожидавшему фаэтону. Лора не хотела, чтобы ее заметили, поэтому посадила Чарли себе на колени и крепко обняла, при этом напряженно прислушиваясь. Однако, к ее разочарованию, карета с грохотом двинулась по улице, и ей удалось уловить лишь обрывки их разговора.
– …прекрасный день для прогулки в парке, – сказала Эвелин. – Я удивлюсь, если…
– …ваша красота затмит их всех…
Ветерок донес мелодичный смех.
– …какой флирт, Руперт… должна сказать… о, смотрите! Вы видели когда-нибудь такое очаровательное маленькое создание?
Лора, склонившись, продолжала взволнованно поглаживать спаниеля, держа его на своих коленях. Довольный таким вниманием, щенок норовил лизнуть ее подбородок, радостно помахивая хвостом.
Неожиданно Лора услышала звук приближающихся шагов по булыжной мостовой. Уголком глаза она заметила изумрудно-зеленую юбку. Эвелин!
До сознания Лоры слишком поздно дошло, что когда Эвелин обратила внимание на «очаровательное маленькое создание», она имела в виду Чарли.
Лакей в белом парике, появившись в арочном дверном проеме, объявил о прибытии графа Копли и тихо удалился. Алекс вошел в наполненную утренним светом просторную комнату, отделанную в нежных розовых и желтых тонах. Внутреннее убранство было таким же элегантным, как и женщина, сидевшая в позолоченном кресле у окна. Увидев Алекса, она закрыла книгу и положила ее на стоявший рядом столик.
Алекс направился прямо к ней и склонился над ее изящной рукой.
– Леди Милфорд. Благодарю вас за то, что вы любезно согласились принять меня.
– Вы поступили не по-джентльменски, не известив меня заранее о своем визите. Считайте, вам повезло, что вы застали меня дома в такой чудесный день. – Это был шутливый упрек, потому что на лице ее появилась теплая улыбка. – К сожалению, должна сказать, что я договорилась с лордом Мельбурном, и через полчаса мы должны отправиться на прогулку в карете в парк.
То, что леди Милфорд установила связь с премьер-министром, свидетельствовало об ее прозорливости.
– Я не задержу вас надолго. Мне просто хотелось узнать ваше мнение по личному вопросу.
– Звучит интригующе. Налейте себе бренди и присядьте.
Алекс подошел к ряду хрустальных графинов на столе у стены, содержимое которых отливало золотисто-коричневым цветом в солнечных лучах.
– Я назвал бы это дело скорее таинственным, чем интригующим, – сказал он, вынимая пробку и наливая немного спиртного в стакан. – Вы единственный человек, кому я могу довериться.
Леди Милфорд внимательно посмотрела на него, когда он сел в соседнее кресло.
– Я подозреваю, что ваш визит связан с новой компаньонкой леди Жозефины?
– Совершенно верно. Только мы во всем Лондоне знаем истинную личность мисс Браун.
Алекс сделал глоток бренди, однако он был настолько поглощен своими мыслями, что не почувствовал превосходного качества напитка. Ночью он долго лежал без сна, глядя в темноту и пытаясь понять логику мышления Лоры. Когда-то он мог легко угадывать ее мысли. Все ее эмоции отражались на лице.
Однако теперь Лора уже не смотрела на него обожающим взглядом. Она держала его на расстоянии, за исключением тех моментов, когда ей было что-то нужно от него. Прошлым вечером она побудила его поцеловать ее, а потом резко прервала их объятия. Ее поведение вызвало у Алекса раздражение. Лора вела себя чрезвычайно сдержанно, в то время как он сходил с ума от страсти. И теперь он негодовал, оттого что ему приказано ждать два дня, пока она не решит, принять или нет его предложение помощи.
Что здесь, черт возьми, обдумывать? Лора прекрасно понимала: у него есть преимущество перед ней в том, что касается проникновения в общество. Нравится ей или нет, но такова реальность.
Алекс осознал, что леди Милфорд вежливо ждет, когда он продолжит.
– Я оказался в некоторой степени в затруднительном положении, – сказал он. – Мисс Фолкнер убеждена, что ее отец не похищал бриллиант «Голубая луна». Она полагает, что кто-то из членов общества подставил его. Боюсь, эта глупышка намерена самостоятельно выявить и подвергнуть аресту истинного преступника.
Леди Милфорд удивленно приподняла изящную бровь.
– В самом деле? Я подозревала, что она имела какую-то скрытую цель, соглашаясь занять должность компаньонки. Теперь ясно: вы тоже не предполагали, что она задумала. Она сама рассказала вам о своем намерении?
– Да. Она призналась мне вчера вечером после нескольких бокалов вина. – Когда бровь леди Милфорд приподнялась еще выше и в ее проницательных фиалковых глазах появился блеск, Алекс быстро пояснил: – Это был день рождения моей тети.
– Понятно. И мисс Фолкнер назвала имя человека, которого она подозревает?
– Нет, черт возьми. Она отказалась назвать его. – Алекс хмуро посмотрел на жидкость на дне своего стакана, потом снова перевел взгляд на леди Милфорд. – Я надеюсь, с вашим знанием общества вы поможете мне найти ответ на этот вопрос.
Леди Милфорд с бесстрастным выражением красивого утонченного лица погрузилась в раздумье. Ее густые темные волосы блестели в солнечном свете, и Алекс не в первый раз подумал, сколько ей лет. Она относилась к поколению его родителей, но, казалось, время не властвовало над ней.
– Прежде всего я должна задать вам вопрос, который беспокоит меня, – сказала она. – Есть ли хоть малейшая вероятность, что мисс Фолкнер права относительно невиновности ее отца?
Этот вопрос поразил Алекса как внезапный удар. Он сам спрашивал себя об этом все минувшие годы и делал все, что в его силах, чтобы выяснить правду.
– Нет, – сказал он резко. – Нет ни малейших сомнений.
Леди Милфорд кивнула.
– В таком случае просветите меня. Я едва знала Мартина Фолкнера, но, насколько мне известно, он считался вполне добропорядочным джентльменом. Как и все в обществе, я была шокирована, узнав о его воровстве. – Она сделала паузу. – Скажите, мисс Фолкнер интересовалась кем-то особенно?
– Только моей крестной матерью. О Боже, надеюсь, вы не предполагаете, что мисс Фолкнер подозревает, будто бы ее милость тайно распорядилась подбросить бриллиантовые серьги? – Алекс замолчал, размышляя, имела ли леди Милфорд какие-то сведения о том, что герцогиня Ноулз хотела разрушить репутацию Мартина Фолкнера. – Это абсурд. Для таких подозрений у мисс Фолкнер нет никаких оснований.
– Тем не менее ее милость заметила ваш интерес к мисс Фолкнер и, вероятно, хотела пресечь его в зародыше, прежде чем будет объявлено о вашей помолвке.
Это не соответствовало действительности. Герцогиня сама благословила его поухаживать за Лорой.
Алекс покачал головой.
– Выходит, что герцогиня, чтобы не допустить моей помолвки с мисс Фолкнер, ложно заявила о пропаже ожерелья с бриллиантом «Голубая луна» и затем сделала так, чтобы подозрение пало на ее отца. Однако при этом она должна была сознавать, что никогда больше не сможет надеть это ожерелье. Моя крестная мать любит меня, но не до такой степени!
Леди Милфорд пристально посмотрела на Алекса.
– Я только пытаюсь поставить себя на место мисс Фолкнер. По ее мнению, такая возможность существует. Вам известно, выражала ли герцогиня свое неодобрение по поводу намечавшегося брака непосредственно мисс Фолкнер?
– Нет. Лора – то есть мисс Фолкнер – рассказала бы мне об этом. – Стремясь увести разговор от своей крестной матери, Алекс продолжил: – Я размышлял над другой, более вероятной версией. Мартин Фолкнер имел давнюю ссору с Хавершемом. Вы знаете, какова причина этой ссоры?
Лицо леди Милфорд приняло задумчивый вид.
– Тридцать лет назад произошел скандал. Насколько я помню, они едва не подрались из-за женщины, матери мисс Фолкнер, Айлин. – Глядя на залитый солнцем сад, леди Милфорд приподняла подбородок. – Она была красавицей ирландского происхождения. Когда мистер Фолкнер завоевал ее сердце, Хавершем старательно избегал их обоих. Однако вскоре это потеряло всякий смысл, так как Айлин умерла вскоре после рождения Лоры. Вот такая трагическая история.
Алекс помнил, как Лора с тоской говорила о матери, которую никогда не знала.
Мартин Фолкнер, должно быть, часто рассказывал своей дочери об этой вражде, пока она росла, и его неприязнь к Хавершему передалась ей.
– И она решила, что Хавершем мог подбросить серьги ее отцу, чтобы того обвинили в воровстве. – Леди Милфорд поджала губы. – Я, конечно, могу понять, что давняя вражда могла ввести ее в заблуждение. Однако…
– Да?
– Возможно, мисс Фолкнер более склонна подозревать, что все это подстроила дочь Хавершема. Ведь они были прежде всего соперницами, добиваясь вашей благосклонности.
– Эвелин? – Алекс сардонически усмехнулся. – Эвелин ужасно коварное создание, но я сомневаюсь, что она была настолько влюблена в меня, чтобы осуществить такой замысловатый план.
Губы леди Милфорд тронула легкая улыбка.
– Вы недооцениваете свою привлекательность для дам, лорд Копли.
Алекс покачал головой.
– Лора благоразумная женщина. Она убеждена, что Эвелин не имела возможности совершить кражу драгоценностей, даже если бы захотела сделать это. Можно ли представить, что она пробралась в дом герцогини темной ночью, как разбойник? Какая нелепость!
– Мисс Фолкнер предполагает, что Хавершем помог своей дочери. И она пытается узнать, имел ли он доступ в спальню ее милости.
Насмешливое выражение лица Алекса исчезло.
– Я думаю, едва ли…
– Полагаю, мало кто знает о случайных любовных связях ее милости, – прервала его леди Милфорд. – Она действует чрезвычайно осторожно. Думаю, мисс Фолкнер навлечет на себя массу неприятностей, если будет следовать намеченному курсу.
Алекс допил свое бренди.
– Совершенно верно, – мрачно сказал он. – Но как остановить ее?
Читать бесплатно другие книги:
