Аргентина Маликов Владимир
Чжан похолодел от новости. Он вспомнил камень, которым тридцать лет назад добивал убитого мэна у Плесецка.
– Роберт, вы уверены полностью в том, что рассказали о камне? – спросил у Роберта Чжан.
– Я уважал своего друга Виктора, Чжан, – ответил устало Роберт. – И скажу вам, Чжан, что этих существ Виктор назвал криотами. Назвал их потому, что эта мелочь жила в этом холоде при температурах от минус ста градусов по Цельсию. Там, где нам не выжить. Пленные мэны работали на металлургических заводах, плавили металлы, собирали корабли, в общем, работали там, где было невыносимо жарко для криотов.
Криоты жили счастливо миллионы лет на своей планете. Но случилось то, что ожидает многие, если не все, цивилизации, их прекрасная планета стала все меньше получать тепла от освещающей и согревающей галактической звезды. Солнце стало затухать, температура планеты падать. Планета стала постепенно охлаждаться, потом последовали войны за продовольственные ресурсы и полезные ископаемые. Х5 была на грани вымирания, но все-таки они смогли объединиться и создать союзное государственное собрание. Это собрание поставило задачу перед учеными: найти и решить продовольственную, экологическую и эволюционную проблему жителей планеты. В результате многолетних исследований их ученые создали новейшие препараты, которые могли привести к уменьшению роста и веса жителей планеты и без ущерба здоровью приспособиться к новым климатическим условиям. Было создан антидод, препарат, позволяющий восстановить генетический рост криотов, но его использование государственное собрание разрешало строго после нахождения пригодной для жизни планеты и ее колонизации. Эту планету криоты нашли.
Чжан, это наша с вами Земля, – грустно добавил Роберт. – И то, что нас ждет война, я не сомневаюсь. Вы тридцать лет назад столкнулись с разведывательным кораблем криотов, и все погибли, кроме тебя, Чжан. Если криоты высадятся на нашей планете, то через сорок-пятьдесят лет вырастут два новых поколения, и они достигнут роста полуметра. Через сто лет новое поколение криотов станет ростом с человека.
– Роберт, неужели эта мелочь сможет так быстро вырасти? – сомневаясь, спросил Чжан.
– Да, может, – прошептал Роберт, рядом с ним снова прошел надзиратель. – Виктор за время плена видел мэнов разного роста, скорее всего, это были подопытные мэны. Криоты постоянно совершенствовали свои препараты на них. Но самое главное, это то, что вождь криотов и члены его семьи – естественного роста, им референдум позволил остаться без изменения. Его никто из пленников не видел, но есть изображения, и, судя по ним, рост у Главного криота повыше человеческого. Теперь вы, Чжан, понимаете, что криоты не всегда были такими муравьями.
– Да, Роберт, – ответил Чжан, – мы должны задержать корабль криотов. Могло быть такое, что они уже родили на Земле первое поколение детей? – спросил он Роберта.
– Вполне, – ответил Роберт, – если они умело маскируются в недоступных уголках Земли, то да, и уже готовятся к заселению.
– Роберт, если мне удастся бежать, то я вернусь и спасу вас, и мы найдем выход, – приободрил Роберта Чжан. – Роберт, я не понимаю, как жили в таком холоде эти криоты и как оставались живыми мэны? – задал еще один вопрос Чжан.
– Мэны жили в специальных камерах на заводах, а у криотов, по предположению Виктора, кровь представляет собой газовую смесь, и именно она позволяет этим муравьишкам жить и портить другим мирам жизнь.
– Как же эти практически насекомые, криоты смогли покорить все, что рядом с ними? – удивился Чжан.
– Криоты очень умны, дружны и общительны, – ответил Роберт, – научно-технически развиты необычайно. Рожают по несколько детей.
– Вы хотите сказать, Роберт, что их цивилизация выше человеческой? – спросил Чжан.
– Я думаю, что с Виктором вы бы тоже согласились. С его слов, мэны были под контролем у криотов из-за вживленных в них чипов. Если даже кто-то и сбегал, то чип отравлял носителя. Виктору тоже вживили такой чип, и он тоже стал работать на заводе по сборке роботов и машин. Через тринадцать лет плена он догадался, что остановить действия чипа можно фольгой, обернув ее вокруг тела в несколько раз. Криоты, зная об этом, использовали в скафандрах и одежде пленников материалы без фольги. И Виктор дожидался возможности побега. Ему удалось бежать. Они пиратствовали под руководством криотов в одной из галактик. Виктор решил, что время побега наступило. Вместе с пленником мэном они придумали, как заманить камни-корабли с криотами. Он устроил ловушку и подстроил скандал с мэном. Камни метнулись разбирать дерущихся через узкий трубчатый коридор, а Виктор заблокировал их и залил из термоса все камни, они зависли, потеряв ориентацию, и тут мэн быстро побросал их в другой термос с водой. Потеряв в воде термоса силу звукового оружия, криоты ничего не смогли сделать, и Виктор хотел сначала избавиться от криотов, потом передумал, решив передать их для изучения ученым. Обмотавшись фольгой, Виктор с мэном извлекли чипы и направили корвет криотов в сторону планеты мэнов – Мэнтоны. Корвет летел к Мэнтоне полтора года, у беглецов кончилось и без того скудное искусственное питание, и в полумертвом состоянии Виктор был обнаружен без сознания мэнами и передан пограничному патрулю Земной федерации. Мэн был мертв. Пограничники, не разбирая, выбросили термос в Тихий океан, готовясь к посадке и остерегаясь дополнительного длительного карантина. Спецслужбы, испугавшись международной огласки, закрыли Виктора в психиатрическую больницу, в которую попал следом за Виктором и я, выступив в его защиту.
– Да, Роберт, это продолжение моей незаконченной когда-то истории, – отметил Чжан. – Тридцать лет назад я, как теперь понимаю, столкнулся с такими же мэнами-рабами. Уже спустившись в капсуле, я увидел рядом с мэном такой камень, потом он попал в аквариум в доме моих родителей, и в воде он стал не опасен. Я узнал, что крейсер криотов подошел к границам нашей галактики.
– Я тоже про это слышал, только я молчу, ведь все принимают меня за психа. Думаю, что криоты ждут подкрепления.
– Роберт, я видел крейсер криотов, эта громадина имеет сложнейшую защиту и маскировку. Приближаясь к цели, она летит мимо, будто комета или метеорит, имитируя при случае сгорание в атмосфере или даже взрыв. Системы крейсера искажают магнитное поле в радиусе миллионов миль, а мы не обращаем на это внимания, думая, что это солнце. Мне нужно спасать семью, да вот только как отсюда выбраться? – Чжан смотрел на Роберта, тот загадочно улыбнулся.
– Я сбегу отсюда при перевозке в тюрьму. Когда меня повезут в тюремную колонию, – продолжил идею Чжан.
– Тихо, охрана рядом, – предупредил Роберт, заметив надзирателя.
– Удачи вам, увидимся, – попрощался Чжан.
– До завтра, – сказал Роберт. И они разошлись.
На следующий день на утренней прогулке Чжан увидел Роберта и пошел следом за ним, находясь в полуметре за его спиной.
– Доброе утро, Роберт! – поздоровался он с ученым.
– Здравствуй, Чжан, – ответил старик.
– Роберт, вы еще что-нибудь помните о Викторе и криотах? – спросил Чжан.
– Виктор рассказал о каком-то Завещании криотам. В нем в общих словах было написано о наказании непокорных криотов, не выполняющих заветы предков, и о том, что криоты должны даже ценой своей жизни заниматься поисками планеты для переселения. По Великому завещанию, которое подписали миллионы криотов, они должны безжалостно уничтожать жителей других планет, если это необходимо, а также любых жителей Вселенной, вставших на пути к их цели. Разрешалось брать пленников, которые были им нужны как материал для опытов. К Завещанию прилагался план нападения на военные и космические базы. Прилагались технологии по замораживанию полюсов планет и созданию на них баз колонистов, – рассказывал Роберт.
– Роберт, а как Виктор смог узнать об этом Завещании, ведь он не знал криотского языка? – спросил Чжан.
– Зато Виктор знал мэна, служившего у вождя криотов. Этот мэн обслуживал детей вождя, и без рослых слуг им было не обойтись. У криотов очень сложный фонетический язык, слова произносятся, как звуки у дельфинов, быстро и высокими звуками, мэну пришлось потратить очень много времени на то, чтобы вникнуть в его тонкости, но он скрывал, что хорошо знает их язык, – ответил Роберт. – Чжан, мы должны разбить криотов! Ты понимаешь, как это сложно. Ведь кроме тебя никто не знает, как с ними воевать, – призвал Роберт Чжана к действиям.
– Я ночью уже думал о плане. Теперь давайте разойдемся, не будем долго находиться рядом на виду у надзирателей.
Чжан и Роберт попрощались.
Глава 12
На следующий день около двенадцати дня Чжана вывели из одиночной камеры и надели электрические наручники. Трое надзирателей отконвоировали его по коридорам на самый верхний этаж тюрьмы, там находился зал суда. Он представлял собой просторное помещение, в котором не было ничего, кроме цилиндрической клетки белого цвета. Чжану приказали войти в нее и заперли за ним замок.
Лейтенант конвоя буркнул ему:
– Сиди тихо, дерьмо, и не открывай свой рот, пока тебя не станут спрашивать.
Конвоиры встали у клетки и молча замерли.
В клетке Чжан увидел маленькое откидное место для сидения и устроился на нем. Разглядывая пустой зал, он приметил встроенные в потолки многочисленные импульсаторы видеоконференции. Чжану не пришлось долго ждать, минут через десять в центре зала засветился экран, на который проецировались помощники судьи в серых мантиях и колпаках, увитых лентой флага Федерации. Стали появляться один за другим избранные для суда, представители от двенадцати федеральных районов. Все поприветствовали друг друга и стали ждать появления председателя суда. Помощник объявил:
– Встать, суд идет!
В центре зала появился председатель суда. Он сидел на металлическом троне, одетый в черную мантию и черный колпак, который, как и у помощников, был увит флагом Федерации. На груди у председателя висела золотая цепь с гербом Земной федерации.
Помощник продолжил:
– На скамье подсудимых пилот пограничной стражи Чжан Иванов. Обвиняется в измене и помощи инопланетным цивилизациям.
Судья остановил помощника:
– Стойте, Билл!
Помощник тихо подчинился:
– Слушаюсь, судья Джексон!
– Чжан Иванов! Вы обвиняетесь в страшном преступлении. Кроме вас по такой статье проходил только один человек, и звали его Виктор Брант. Я ознакомился с вашим делом. Вы безукоризненный человек и гражданин, достойный сын своих родителей, потомственный пилот, но только до этого случая. Что же вы так себя повели? А впрочем, все факты контактов из вашего дома зафиксированы, и я желаю выслушать других избранных судей.
Судьи из двенадцати федеративных районов стали выносить свои региональные вердикты:
– Мексика? – Виновен!
– Аргентина? – Виновен!
– Франция? – Виновен!
– Германия? – Виновен!
– Китай? – Виновен!
– Австралия? – Виновен!
– Россия? – Воздержалась!
– Англия? – Виновен!
– Италия? – Воздержалась!
– Алжир? – Воздержался!
– Индия? – Воздержалась!
– Швеция? – помощник запросил вердикт от Швеции: – Швеция!
Присутствующие оглянулись, и стало очевидно, что за разговорами никто не заметил спящую фигуру шведского судьи.
Главный судья расхохотался, судья от Швеции лежал совершенно пьяный, все его вещи были разбросаны по его комнате вперемешку с пустыми бутылками из-под виски. На фляжках были силуэты мужественных исследователей Вселенной.
– Билл! – обратился председатель к помощнику.
– Да, сэр! – среагировал Билл.
– Билл, срочно позвоните шведскому судье по видеотревожителю и разбудите этого пьяницу. Я требую прекратить этот балаган!
– Сэр, но это не принято в таких случаях, так как мы проводим открытый суд, – попробовал возразить помощник. – Это нежелательно.
– Нежелательно? Почему, потому что шведский судья забыл, что его присутствие обязательно?! Что это международный суд и слушается дело об измене Федерации Земли!
Судья побагровел. Суд рисковал стать посмешищем для всей Фемиды.
Билл согласно вынул видеотревожитель и набрал номер судьи от Швеции Андерсона. Звонок сирены взорвал тишину его комнаты. Тот подскочил и заорал:
– Какого черта! Кто посмел будить федерального судью Швеции? Я вам сейчас все, что висит, поотрываю!
Чжан вскинул глаза со смехом.
– Ну вот, началось, чиновник в пьяном виде, да еще идет трансляция по всем телеканалам.
Шоу продолжалось, Андерсон сел на кровать и схватился за недопитую плоскую фляжку с виски. Серебряная фляга с мужественными лицами астронавтов, которые будто смотрели на отхлебывающего судью, закачалась под глотками Андерсона.
– Судья Андерсон, нам вас подождать? – строго спросил председатель суда, и все судьи притихли, желая услышать развязку.
– Ждите, – ответил Андерсон, – вы что, свиньи, не видите, что мне плохо? – Он наконец поднял глаза и стал вглядываться в лица на видеоконференции, ему уже стало понятно, в какое неловкое положение он попал. Повернувшись на голос председателя, он захлопал рыжими ресницами, подбирая слова в оправдание: – Я все объясню, я не забыл о слушаниях в суде, – сразу с этими словами бросившись к разбросанной одежде. Наспех накинув на себя мантию, он увидел, что весь зал видеоконференции закатывается от смеха.
Андерсон, глядя то на председателя, то на Чжана, проговорил:
– Швеция – виновен!
Тут в видеоконференцию неожиданно вмешался президент Совета Федерации мистер Вильям Борт. Присутствие высшего лица Земли на таком суде было знаковым. Все умолкли. Президент Вильям Борт потребовал:
– Заканчивайте суд!
Председатель суда встал и огласил приговор, скорее всего, уже давно обсужденный в кулуарах:
– Чжан Иванов! Встаньте! Вы признаны виновным в измене и предательстве Федерации Земли и приговариваетесь к трем годам заключения с отбыванием наказания на плантациях тюрьмы Бордо и лишаетесь пожизненно всех гражданских прав согласно статье семнадцать пункт два. Этот приговор означает, что вас как гражданина больше нет! Я думаю, у вас нет к суду вопросов. Уведите заключенного Чжана Иванова.
Чжану надели электронаручники, вывели из конференц-зала суда, неспешно повели по коридорам тюрьмы обратно в камеру. Дойдя до камеры, офицер сопровождения из конвоя остановил всех и приказал снять электронаручники с Чжана. Конвоиры сняли оковы, а офицер, косясь в сторону осужденного, ухмыльнувшись, выдал:
– У вас есть возможность попрощаться с близкими! – И тут же не преминул показать всю свою надзирательскую душонку: – Интересно, а они все изменники? Его жена, дочь, ее жених? – жутко улыбаясь, искал у подчиненных поддержки офицер, стараясь разозлить Чжана. Весь тюремный «бомонд» затих, прислушиваясь к развязке короткой мизансцены.
Чжан гневно опустил голову и исподлобья посмотрел в глаза офицеру, тут же ответив ему:
– Лейтенант, если я изменник, то ты просто трусливый шакал, прячешься от людей по камерам и издеваешься над заключенными.
Лицо у офицера дрогнуло и побагровело, но Чжан не остановился и выдал еще порцию неприятных слов в его адрес:
– Почему бы тебе не попробовать себя в роли офицера или простого рядового армии экспедиционного корпуса где-нибудь на краю наших границ в пяти-семи световых годах от Земли? Может, там ты станешь героем и за это получишь свою долю наслаждений с приключениями, а в завершение твое тело привезут в гробу домой, разорванное дикими зверями экзопланет, ну а сверху ты будешь накрыт флагом Федерации и усыпан орденами с бирюзовыми ленточками. Как тебе такое предложение? – спросил Чжан офицера.
Офицер стоял, сжав губы, время остановилось… Он подошел так близко к Чжану, что его кривой нос был совсем рядом от глаз Чжана. Не мигая, офицер в упор смотрел на Чжана, накачивая в себе очередную порцию яда. Наконец процесс закончился, и командир конвоя прошипел:
– Тебе, ублюдок, не понесут орденов! Ты, сволочь, будешь гнить на плантациях, а за тобой будут присматривать такие внимательные андроиды, что ты будешь рыдать при каждом воспоминании о них. А потом в реалити-шоу я увижу, как ты умираешь, тварь! – разорался раздосадованный офицер и прямым ударом кулака он сбил с ног Чжана, разбив ему нос.
Чжан молча встал, из носа потекли ручейки крови.
– Уведите его в камеру, через три часа тебе лететь в ад, скотина, – прокричал офицер Чжану.
«И тебе, гад, недолго осталось», – ответил про себя Чжан.
Чжана закрыли в одиночке. Двери в тюремных камерах были из тройного ряда решеток в палец толщиной, в такое сито из стали практически ничего не было видно. Сама дверь открывалась как купе, а по бокам ее завершали пересекающиеся синие и красные лучи сигнализации и дополнительная защита от открытия дверей при несанкционированном открывании.
Было тошно и тяжело от неизвестности. Чжан сел на кровать и задумался. Так он провел некоторое время, после чего за дверью послышался шум. Дверь открылась, и к нему в одиночку, едва перебирая ногами, тихо вошли жена Соня и дочь Алиса.
Они молча бросились к нему. Около минуты они провели в объятиях, не издавая ни звука, затем Соня прервала молчание:
– Дорогой, я подала на апелляцию в верховный суд. Ты не должен сидеть за недоказанное преступление. Я попрошу помощи у командования пограничных войск охраны, и через две недели мы потребуем пересмотра решения суда, – сквозь слезы говорила Соня, схватив за руку Чжана, качая головой то влево, то вправо.
– Папочка, я тебя люблю, мы будем бороться за тебя и ждать твоего возвращения. Мы с Артуром через ученых будем добиваться твоего освобождения, – поддерживала осужденного отца дочь Алиса. Она заикалась от волнения и переживания, высохшие слезинки сменялись новыми, стекающими по щекам. Чжан вытер ей глаза и поцеловал дочку в лоб.
Чжан молча их обнимал и целовал. Слов для разговора не находилось. Частично подавленный, но не сломленный несправедливым приговором суда, без надежды на будущее, пораженный в правах, Чжан понимал, что теперь он человек без имени и чести по официальной версии суда Федерации Земли. Неужели все вот так закончится? После тридцати лет, проведенных в коме, после радостного невероятного возвращения к жизни и второго обретения себя? Такой нелепый случай…
– Дорогие мои! Это была моя ошибка, – стал находить слова Чжан. – Я должен был вернуть и этот камень, и все, что бы ни вызывало у меня подозрение, в экспертную комиссию. Если бы я это сделал, то ко мне бы не применили такую статью – измена Федерации. Почему я так просто отнесся к камню из нашего аквариума? Этого нельзя было делать, нельзя! Это предательство, – укорял себя Чжан.
– Чжан, дорогой, я буду бороться за твое освобождение, – просила Соня. – Только потерпи.
Они не успели толком попрощаться. Взвыла сирена. Время встречи закончилось. Теперь пришло время прощаться. Настроение перед прощанием было настолько гнетущим, что Алиса поникла, но все же обняла отца вместе с матерью. Дверь в камеру распахнулась, вошли конвоиры с каменными лицами. Вся их форма, черная, с синими полосками на рукавах, напоминала ангелов смерти. Конвоиры без слов вывели Соню с Алисой из камеры и захлопнули дверь, оставив Чжана ждать перевозки в Бордо.
– Я не прощаюсь, дорогой! Я… – Соня не могла больше говорить. Ее сердце сжалось от горя, не находя больше никакого смысла находиться в тюрьме, она побрела с Алисой по коридору к выходу.
Чжан стал ждать прибытия за ним транспорта. Он задумался, и память запустила воспоминания первой встречи с Соней. Он крепко любил свою жену.
Они познакомились, когда он выступал на летной школе пограничных пилотов. Соня пришла на эти выступления вместе подругой Эн, которая встречалась с лучшим другом Чжана Максом. Две веселые подружки подошли к ним, и Эн представила Соню Чжану:
– Чжан, а это Соня, моя подруга.
Чжан не сводил с Сони глаз, его душа замерла, не в состоянии подчиняться своему хозяину. «И что это со мной?» – вздернулся Чжан. Он улыбнулся, постаравшись понравиться прекрасной незнакомке. Соня была невысокой девушкой со светлыми, почти песочными волосами, с удивительно красивыми карими глазами и стрелками тонких бровок. Ее милое лицо притягивало, от него веяло теплом, и это не оставляло равнодушным никого, тем более такого бравого курсанта, как Чжан Иванов. А сама Соня, веселая и задорная девушка, увидев красивого курсанта, замерла в неловкой паузе, так что Эн пришлось ее дернуть за кофточку и заставить говорить. Глаза Чжана и Сони встретились, он с теплотой посмотрел на нее и улыбнулся. Любовь с первого взгляда. Ну не бывает такого. Встретились и влюбились. Оказывается, бывает… Так случилась их встреча на летном поле школы пограничных пилотов.
Ночь прошла в томительном ожидании отправки. Утром Чжана посадили в причаливший к тюрьме реактивный тюремный корабль, и он вылетел в Бордо. В полете Чжан предполагал бежать, он планировал обезвредить охрану и завладеть кораблем. К его огорчению, вот уже десять лет, как тюремные корабли пилотировали роботы. Чжан хотел устроить драку с заключенными и надеялся, что его переведут в другой отсек корабля, там он захватит заложника надзирателя и потребует поменять маршрут. Он планировал лететь на китайский военно-космический космопорт – Цзюцюань. В корабле-перевозчике для заключенных Чжана посадили в отдельную клетку, похожую на телефонную будку, приковали руки и ноги.
Все провалилось, через тридцать минут корабль сел в ужасной и душной тюрьме – плантации.
Глава 13
Грузовой люк открылся, перед Чжаном появилась ослепляющая, душная плантация и обезличенная куча роботов-надзирателей, вожделенно ожидающих новое пополнение. Роботы моргали своими силиконовыми глазами, выискивая загруженных в их программу приема преступников. Двое из них подошли к клетке Чжана, сняли наручники. Чжан встал, размял онемевшие руки и стал оглядываться.
Один из роботов-надзирателей заявил смешным металлическим голосом:
– Вы заключенный, обязаны подчиняться командам надзирателей. За невыполнение приказов – наказание!
– Какие невыполнения? – удивился Чжан. – Я только прибыл, – усмехнулся он.
– Все, глупая скотина, еще раз задашь такой вопрос и будешь наказан!
– Все! Все! Все! – вскинул руки Чжан, подумав, что спорить с этими железяками не стоит.
– Наказание – физическая боль! Тебе понятно, человеческий выродок? – спросил робот-надзиратель.
– Да, сэр! – крикнул как можно громче Чжан и увидел на себе десятки водяных взглядов роботов.
Один из невысоких роботов-надзирателей подошел к нему близко и почти в ухо сказал:
– Я посмотрю, как ты будешь работать, крикун! – и ловко схватил руку Чжана за бицепс.
Чжан чуть не вскрикнул от боли. Эти железные пальцы-тиски хоть и выглядели как человеческие, давили, как клещи инквизиции. Робот отпустил руку и отошел. Чжану еще предстояло встретиться с этими пигмеями.
Сканер в корабле-перевозчике заключенных провел лучами по всему грузовому отсеку и стал звенеть. Роботы быстро среагировали, в момент сбежавшись вокруг корабля. Один из роботов взял паровую пушку, направил ее в грузовой отсек и стал стрелять паром по углам. Из грузовой камеры бросились врассыпную крысы. Сканер провели повторно, звона не было. Люк грузовой камеры быстро захлопнулся, корабль приподнялся, включил маршевые двигатели, взмыл и скрылся из виду.
Чжана схватили за локти надзиратели, увели в барак и швырнули внутрь, где указали место для сна.
Чжан уже представил, какие это прекрасные плантации с виноградниками и кукурузой. Краем глаза он увидел это чудовищное сооружение, этот ангар, края которого было не видно. Корабль улетел, но где-то там, на высоте нескольких сотен метров, крыша ангара закрывалась, и все оставались, как пауки в банке. Чжану стало понятно, в какую колонию он попал, кругом были одни убийцы и маньяки, и государство создало им такие резервации, в каких и год прожить – подвиг. Ему огласили распорядок дня.
Подъем в четыре утра.
Завтрак на ходу – яйцо, пакетик сухарей с чаем в консервной банке.
В четыре десять начинался рабочий день, кто не съедал завтрак, лишался ужина.
Работа до часу ночи, кукурузная лепешка на ужин и похлебка из консервов с кукурузной кашей.
Работали заключенные на комбайнах. Чжану показали его спальное место, а потом направили на кукурузный комбайн и приказали косить кукурузу. Весь день в духоте и пыли до самой ночи он проработал на комбайне, который грохотал так оглушительно, что к ночи Чжан почти ничего не слышал. Он ехал по какому-то прямому узкому полю, скашивая кукурузу. За спиной в комбайне сидели роботы-надзиратели, и об отдыхе не могло быть и речи. У Чжана затекли руки от этих дребезжащих и вибрирующих механизмов. И к часу ночи он, обессиленный, доплелся до автомата выдачи пищи. Сканер распознал по отпечатку пальца заключенного Иванова и выбросил в запакованную чашку с кашей кусок кукурузного хлеба. Чжан поужинал, прошел до ангара, нашел свою полку-кровать и, едва держась от усталости, улегся на нее. Очень скоро заволокло глаза, сон взял свое.
Поздно ночью Чжана разбудил хохот. Сквозь пелену приоткрытых век он едва различал окруживших его темнокожих парней. Разум как-то сам включил его мозг, зрение прояснилось, рядом стояло пятеро заключенных. Они весело жестикулировали, приседали на ногах, затем высокий худой негр схватил Чжана за тюремную робу и резко рванул на себя. Чжан провернулся, словно валик на кровати, и слетел на бетонный пол. Быстро поднявшись, он сел на кровать.
– И откуда же ты такой взялся, мальчик-белок? – спросил дылда.
– Ха-ха-ха! – залились его дружки.
– Здесь спать таким, как ты, не полагается, – продолжил длинный негр, – мотай на пол, придурок!
Чжан не шелохнулся, даже мускул не дрогнул на его теле. Он мирно посмотрел в глаза заводиле. Чернокожие дружки напряглись, возникла пауза, а раз она возникла, значит, будет развязка.
Главарь, переваливаясь, сделал два шага к Чжану. Одним махом он схватил своей здоровенной ладонью его за руку и тут же собрался ударить Чжана в живот, как молниеносным ударом стопы получил удар в лоб и отлетел в сторону. Изумленные дружки бросились спасать вожака, ловко поставили его на ноги и стали ждать продолжения.
– Стоп, – сказал, переведя дух, высокий, – тебя как зовут, Белок?
– Чжан, – спокойно, с достоинством ответил Чжан. – А тебя, хам, звать как?
– Сейчас ты узнаешь, как меня зовут, Белок, – съязвил вожак. – Здесь я и отец, и мать, и дедушка с бабушкой. И еще для всех новеньких рабов я решаю, как вы здесь будете жить, тебе понятно, ублюдок?
Чжан не ответил, продолжая смело смотреть ему в глаза.
– Меня зовут Мэр, при одном моем имени твоя задница должна подскакивать и трястись. – Мэр, не дожидаясь ответа от Чжана, нанес ему удар ногой в колено.
Чжан упал. Мэр снова с размаху ударил его в живот. Тюремная роба Чжана распахнулась, Чжан встал, и тут Мэр увидел на плече у Чжана наколку в виде космического корабля пограничной стражи.
– Откуда это у тебя? – удивленно спросил он. – Ты ведь пилот из пограничного отряда, мы знаем, за что ты сидишь.
– Да, я бывший пилот корабля пограничной стражи, – ответил Чжан, – но это было давно, тридцать лет назад.
– Не пойму, такая же наколка была у моего друга Макса, – продолжил Мэр. – Мы с ним были друзьями детства, потом вместе поступили в школу военных пилотов. Вот только я ее не окончил. Сорвался на одного сволочного офицера. Ох, как я ему морду набил тогда, – Мэр с восхищением заулыбался. – Дали три года тюрьмы. А потом пошло-поехало, и вот теперь я здесь, в этом раю. Так откуда ты взялся? – не понимая связи, спросил Мэр. – Макс погиб тридцать лет назад. Ты его знал? Отвечай, – потребовал Мэр.
– Знал. Мы дружили и служили вместе. Макс был в моем звене, когда тридцать лет назад мы схлестнулись с пришельцами над Плесецком, – мрачновато ответил Чжан. Ему не хотелось вспоминать ту страшную бойню.
– Нет, ты тут мне не придумывай, Чжан, – завелся Мэр. – Откуда ты взялся, если там все погибли?
– Мне удалось выжить, Мэр, все эти тридцать лет я провел в коме. Находился в военном госпитале Хьюстона. Все это время барокамера была моим домом. Практически все нежелательные процессы врачи остановили, а затем наступило неожиданное чудо, они нашли средство: изобрели нанороботов для восстановления нервной системы и вернули меня обратно, – рассказал Чжан.
– Значит, это вы с Максом поджарили этих гадов! Ну, вы крепкие ребята, Чжан. Макса мне очень жалко, он был моим лучшим другом, – замотал головой, нахмурившись, Мэр. – Ну, давай, расскажи про себя и Макса, – снова потребовал Мэр и уселся на соседнюю кровать. Все его дружки устроились рядом.
Чжан, рассказал все про себя, поведал ему о присутствии пришельцев-криотов на околоземной орбите.
Мэр задумался и, глядя своими покрасневшими белками карих глаз прямо в глаза Чжану, сказал:
– Я помогу тебе бежать, ты должен бежать и доказать, что ты не предатель. У меня уже давно есть продуманный план побега отсюда. Только мне некуда бежать, я буду попросту убит, на это есть разрешение у всех в Федерации Земли, – с досадой пробурчал Мэр. – Но самое главное, что бежать отсюда, Чжан, не удавалось никому. Отсюда выход только один, на кладбище преступников. Слушай меня, Чжан, – Мэр заговорил совсем тихо, – план такой. Собранную кукурузу каждый день вывозят корабли-грузовики. Вначале мы засыпаем кукурузу в контейнеры, затем ее сканирует робот-контролер, и контейнер вслед за сканером закрывает крышку. Крышка закрывается четыре секунды. Всего четыре секунды. Я придумал, что делать со сканером. Мы делаем экран из фольги метр на два и потом на шестах подставляем под сканер. Ты за эти четыре секунды должен суметь вырыть себе яму в кукурузе и залечь в нее. Если ты сделаешь это за пять секунд, тебя как в мышеловке задавит крышка контейнера. У нас уже были смельчаки-неудачники, которых зажарил сканер или раздавило крышкой. Тебе нужно потренироваться в кукурузе, порыть ямки, – Мэр хитро заулыбался. – Ну все, спокойной ночи, герой! – попрощался Мэр, затем добавил: – Кстати, будь очень осторожен, роботы-надсмотрщики не разрешают выходить из комбайнов, не послушаешь их, поломают кости.
– Спокойной ночи, Мэр, – ответил Чжан.
Он лег на кровать, разбросав ноги и руки по сторонам. Радость охватила его, щемящее желание свободы, возможность поквитаться с криотами обуяла его. Нужно быть поосторожнее с роботами, думал Чжан и стал снова засыпать…
Глава 14
Рано утром колонию разбудил вой сирены. Роботы орали, как заведенные:
– Быстрее на работу, людишки, через пять минут все приступают к работам, – кричали они.
Все заключенные как с цепи сорвались. Они быстро попрыгали с кроватей-полок и сломя голову побежали умываться в уборную. Прыгая друг другу на голову, они вырывали ладошами брызги воды, льющейся из нескольких кранов, и наскоро умывали, как получалось, свои лица. Чжан не стал прыгать за водой, а вышел в коридор и прошел в нечто похожее на столовую с железными столами и стульями. Там стояли автоматы пищи, подойдя к сенсорам автомата, он через пять секунд после его опознания получил банку теплого кофе и кукурузную лепешку, похожую на хоккейную шайбу. Быстро проглотив завтрак, Чжан побежал к комбайну. Взобравшись на него, он увидел в нем своих надзирателей.
«Спали, что ли, здесь, сволочи», – подумал он. Роботы пришли немного раньше и мило посылали друг другу СМС сообщения.
Сирена завыла второй раз. Заключенные бросились бежать на комбайны, на тех, кто не успевал на рабочее место, сыпались проклятия. Роботы орали и били по ногам и рукам заключенных.
Чжан представил, как достается бедолагам, но, слава богу, он успел сесть на комбайн и вывести его из парка. Сегодня он стал внимательнее приглядываться ко всему, что его окружало.
Поля кукурузы и виноградников представляли собой нескончаемые многоуровневые стеллажи, растянувшиеся на километры по этому гигантскому ангару-теплице. Между уровнями стеллажей-полей было порядка тридцати метров. Сквозь эти просветы светило солнце, отраженное в зеркальных отражателях, и откуда-то поддувал горячий ветер.
«Кукурузу сушат», – догадался Чжан.
Самое ужасное, что все эти поля были как тоннели, шириной метров в двадцать, а комбайны с косилкой были под стать этим тоннелям, и еще водитель находился внизу комбайна, словно по приговору суда вдыхая пыль с перемолотых початков и задетой земли.
«Придумали же наказание для нас! Сначала сюда, на кукурузу, а потом, когда через год-другой станем подыхать от этой работы, отправят на виноградники, виноград собирать», – злился на судей Чжан. Он не ведал, что виноград убирают роботы.
Доработав до обеда, Чжан съел оставленную с утра недоеденную лепешку. Ноги гудели и просили разминки. Чжан решил выйти из кабины и немного пройтись. И сделал он это зря. Случилось то, о чем его предупредил Мэр.
Только Чжан успел спрыгнуть на землю, а потом дотронуться до початка кукурузы, как что-то мелькнуло. Боковым зрением он заметил две метнувшиеся к нему тени. Это были его роботы-надсмотрщики. Они следили за работой осужденных и были запрограммированы на безжалостное наказание заключенных за невыполнение распорядка и отказ от работы.
Перед Чжаном возникли два робота, ростом в полтора метра, одетых в обтекаемые серовато-песочные костюмы, явно похожие на латекс. Оба робота одновременно загадочно улыбались механическими лицами.
– Вы нарушили распорядок дня, за это вы будете наказаны, – ласково сказали вместе роботы.
Не успел Чжан открыть рот, как рука одного из ближе стоящих роботов вытянулась, подобно телескопической удочке, и, извиваясь, схватила его за воротник спецовки, подняла, словно ощипанного цыпленка, вверх на полметра от земли.
Резким хлестким броском робот бросил Чжана на комбайн. Пролетев около семи метров, Чжан ударился о корпус комбайна спиной и головой. Словно в нокауте, он сполз под комбайн, корчась от боли в теле.
– Твари, – все, что он смог сказать, задыхаясь.
«Твари железные», – мелькнуло у Чжана в голове, она гудела и, глотая пыльный воздух, он стал кашлять, чувство глубокой ненависти к этим железякам охватило его.
Прошло секунд десять. Роботы стояли как вкопанные и продолжали мило улыбаться. Чжан немного отошел от болевого шока, тяжело встал, пошатываясь из стороны в сторону, и отправился к комбайну.
– Вы правильно все сделали, – продолжили поучать его по дружески роботы-надсмотрщики, – не надо нарушать дисциплину.
«Дисциплину, мать вашу заводскую, сволочи длиннорукие», – подумал Чжан и ответил роботам:
– Я все понял, больше такое не повторится.
Роботы повернулись, схватившись за поручни, будто самые ловкие обезьяны, взобрались на комбайн и скрылись в своей кабине.
«Вот они где сидят, голуби!» – понял Чжан. Он влез в свою кабину, включил комбайн и продолжил работать.
«Да, долго здесь не протянуть, работают не переставая, спят три часа. Нужно готовиться по плану Мэра к побегу быстрее, пока мне тут голову не свернули», – решил Чжан.
Так день за днем прошла неделя…
Чжан работал, Мэра он за всю неделю так и не увидел. Как-то вечером, уже поужинав, Чжан завалился на койку. Все тело ныло от усталости, желание выжить заставляло его думать о побеге, и в мыслях он раз за разом пробовал подробно просчитать варианты своих действий после побега.
Где этот контейнер выгружают? Мэр ничего не сказал, значит, не знает. Где найти корабль для перелета в Китай к дяде Ли?
Чжан лег на правый бок и, думая о побеге, заснул. Не прошло и часа, как его кто-то стал толкать:
– Чжан, вставай!
Чжан вскочил, рядом, прислонившись к стене, стоял один из дружков Мэра.
– Чего тебе? – спросил Чжан.
– Мэр зовет, – тихо проговорил темнокожий парень, – оглядевшись, он добавил: – Пошли скорее, мало времени.
Чжан быстро собрался и пошел следом за гонцом. Они прошли по коридору в комнату гигиены. В ней была душевая, в дальнем ее конце в полутьме он увидел силуэт Мэра.
– Привет, пилот! – поздоровался Мэр.
– Здорово, Мэр, – ответил Чжан. – Что звал? Что-то новое? – спросил он.
– Да, – оглядываясь, заговорил Мэр, – слышал, что ты получил от роботов-надзирателей.
– Получил, больше не желаю, – усмехнулся Чжан, – я не думал, что эти металлические пигмеи так сильны. Тридцать лет назад робот с такими размерами не имел такой силы. А эта мелочь меня как цыпленка об комбайн швырнула. До сих пор спина болит.
– Чжан, готовься к побегу, ты здесь долго не протянешь, – начал Мэр. – Роботы запрограммированы на удовлетворительное физическое воздействие на заключенного. Если они к тебе так жестоки, значит, их попросту кое-кто перепрограммировал на большую жестокость. И если мы не поймем, кто и откуда все это готовит, то ты просто лишишься своей головы. Нужно узнать, откуда ноги растут, – поставил точку Мэр.
– Мэр, ты считаешь, что меня хотят убрать? – спросил Чжан.
– Да, именно так, поэтому тебе надо быстрее бежать. Я тебе дам сигнал, ко мне больше не подходи, – предупредил Мэр и скрылся в темноте.
Чжан вернулся спать…
Глава 15
Весь день прошел в нестерпимом тревожном ожидании. Солнце пекло нещадно. Чжан ждал конца рабочего дня, но работал, как будто играл.
В голове он уже в тысячный раз проигрывал все движения, отсчитывая секунды до прыжка в выкопанную кукурузную яму.
«Нужно быть очень собранным, не мешкать, тогда я успею», – просчитывал Чжан.
Он понимал, что о криотах никто толком не знает, и все только в его руках.
Мимо комбайна, запрокинув голову на небо, прошел неожиданно Мэр. Чжан понял, что это сигнал, что скоро будут прилетать грузовые контейнеровозы за кукурузой.
Читать бесплатно другие книги:
