Сто баксов на похороны Бабкин Борис
Глеб разозлился:
– Я знаю: отец твой получит все, что он просил. Насчет золота скажу откровенно. Плати нам государство нормально, ничего этого не было бы.
– Зачем тебе нужен Бронин? – спросил Сахи. – Мы с тобой вдвоем будем иметь гораздо больше. Зачем он нужен?
– Он мой старый товарищ, хоть и моложе меня, – буркнул Глеб. – Мы с ним столько повидали, как говорится, не один пуд соли вместе съели. И без соли, бывало, сидели. Все у нас было. Да и идея насчет золота – его. Я бы ни в жизнь на такое не решился. У меня и сейчас мурашки бегают, – кивнул он. – Ведь сколько еще ехать-то. А по дороге всякое может случиться.
– Пойду, – подхватив карабин, Сахи шагнул к выходу, – пройдусь. Может, куропаток подстрелю. Они, правда, сейчас не жирные, но мяса вполне хватит на суп или если зажарить. Повыше они должны быть.
Он вышел.
«Что-то ты, парень, мутишь, – подумал Глеб. – От тебя и пулю меж лопаток ожидать можно. Законы тайги тебе не по нраву».
Развесив шубы, он подкинул сучьев в печку и поставил чайник. От реки донесся звук выстрела. Глеб вскочил, выхватил револьвер, выбежал из домика и рванулся вниз. Поскользнувшись, упал. Несколько раз перевернувшись, сумел, ухватившись рукой за сучья стланика, задержать тело на пологом влажном откосе сопки. Поднялся и, сдерживая стремительный спуск каблуками, двинулся к реке. Сбежал на поросший густым кустарником пологий берег узкой, почти невидимой среди травы и небольших деревьев речки. Услышал вскрик и мат.
Бронин! – узнал он голос Игоря.
Перепрыгнув кусты березняка, Глеб увидел катавшихся по траве Сахи и Бронина. Игорь держал руку Сахи с ножом. Глеб подбежал и резко стукнул рукояткой «нагана» якута по макушке. Отбросив обмякшее тело Сахи, Игорь поднялся. Его правое плечо было в крови.
– Чего здесь было-то? – спросил Глеб.
– Я только разулся, – разорвав на окровавленном плече рубашку, ответил Игорь, – как появляется этот, – он мотнул головой на лежащего Сахи, – и давай мне песню петь: зачем нужен Глеб, лучше золото на двоих делить. Ты в Москве все знаешь. Я сейчас, говорит, пойду и убью его. Я к нему рванулся, а он, сука узкоглазая, выстрелил, и вот… – Бронин приложил к вспоротой коже плеча бинт. – Зацепил. Убью, тварина! – выхватив нож, заорал он.
– Погоди. – Глеб заслонил собой якута. – Пусть скажет что-нибудь, сучонок.
– Да что он может сказать! – крикнул Игорь. Увидев валявшийся карабин Сахи, подхватил его. Грохнул выстрел. Пуля вошла в голову не пришедшего в себя якута.
– Ты что?! – развернувшись, прыгнул к нему Глеб. – Сдурел?
– Значит, пусть он нас убивает?! Если бы не ты, – он кивнул на нож, – он бы, пес, прирезал меня!
– А что мы его родне скажем? – спросил Глеб.
– Нам еще вернуться туда надо, – бросил Бронин. – А если приедем, то скажем – до железки с нами добрался и ушел.
Выматерившись, Глеб стал подниматься вверх по склону сопки.
– Помоги! – остановил его крик Игоря. – В речку под кусты сбросим. Привяжем что-нибудь потяжелей. Его найдут скелетом лет через сто.
Глеб, выматерившись, повернулся:
– Сам и делай…
– Рука немеет, а так бы на кой тебя просил.
– Внимание! Всем постам милиции Республики Саха, Якутия. Разыскивается опасный преступник Сахил Вензол за совершение убийства своей сестры и ее мужа. Преступник похитил родовые украшения сестры из золота. При задержании соблюдать особую осторожность. Преступник прекрасно ориентируется в тайге и отлично стреляет. При оказании Вензолом вооруженного сопротивления огонь открывать на поражение.
– Ни хрена себе! – пораженно ахнул Глеб.
– Чего ты? – перематывая плечо бинтом, спросил Игорь.
– Подь-ка сюда.
– Ну? – Бронин, замолчав, раскрыл глаза. Поверх уложенных в рюкзак золотых слитков в открытой Глебом шкатулке он увидел несколько искусно выполненных золотых браслетов, цепочек с амулетами и длинных серег.
– Вот это да! – прошептал Игорь. – Откуда это?
– Хрен его знает, – сказал Глеб. – Короче, давай собираем все и мотаем отсюда. А то вдруг кто-нибудь выстрел слышал и найдут труп. Давай в темпе. Хотя двоим действительно легче, да и делить на троих не придется. Теперь у нас золотишка вполне хватает, Константин Федорович доволен будет.
– А нас с такими тюками, – кивнул на мешки с шубами Игорь, – и рюкзаком не цапнет первый же милиционер?
– Ты забыл, как мы прошлый раз ехали? Кто чего мог, тот и тащил.
– Так-то оно так, – кивнул Игорь. – Но, по-моему, как доберемся до поселка, нужно купить какие-нибудь чемоданы. Знаешь, такие большие, дорожные есть. Туда штуки по две шуб запросто вместятся. И золотишко разложим. И вот еще что: если вдруг проверка и чемоданы открывать заставят, я застрелюсь, точно говорю. Вот! – Он вытащил из кармана самодельную авторучку-ствол. Развинтив, показал вставленный в нее мелкокалиберный патрон. – В висок сразу шарахну.
– Я тоже, – кивнул Глеб. – Хорошо, разрешение есть. Конечно, оно для тайги идет, но там не разбираются. А если обыск, то выстрелить в себя успею.
– Глеб не виноват, – сказал сидевший на оленьей шкуре Вахи. – Он честно сделал. Мы получили все, что он обещал. Передайте всем родственникам – сына у меня больше нет.
– Смотри, – поставив чемоданы на перрон, Игорь кивнул налево. С облегчением вздохнув, Глеб повернулся и увидел доску «ВНИМАНИЕ! РОЗЫСК». Расширив глаза, шагнул вперед. На них с фотографии смотрел Сахи. Прочитав ориентировку, друзья переглянулись.
– Ну и гнус! – Глеб покачал головой.
– Сучонок, – прошептал Игорь.
– Вовремя ты его, – буркнул Глеб. – С ним бы мы точно попали.
– Поэтому он нас поочередно и уговаривал другого убить, – понял Игорь. – И рассказал бы, что он там два трупа сделал плюс четверо старателей. И кто-то из нас, значит, тот, кто с ним в одной компашке. Подельник. Ох и сволота.
– Мужики, – подкатил к ним тележку носильщик, – помощь нужна?
– Где ж ты раньше был, – отдуваясь, усмехнулся Глеб.
– Сей момент! – Носильщик стал грузить на тележку чемоданы и рюкзак, который нес Игорь. – Ох и тяжелы. Наверное, золото везете?
– Точно, – усмехнулся Глеб. – Что отсюда еще можно везти?
– Например, рыбку, – быстро проговорил носильщик. – Икорку. Не желаете прикупить? Здесь цена божеская, а на материке враз разойдется. А коли деньжата имеются, то и себе в удовольствие.
– Давай, – махнул рукой Глеб. Игорь засмеялся.
– Сколько? – задал вопрос носильщик. – И чего?
– Банок по десять той и той. Рыба какая?
– На любой вкус, – улыбнулся носильщик.
– Рыба не нужна, – передумал Глеб.
– Сейчас принесут товар. А вам куда багаж-то?
– На электричку до Сковородино, – ответил Игорь. – Так-то до Москвы. Но здесь билетов…
– Желаете в скором Владивосток – Москва? – спросил носильщик. – Прибудет через сорок пять минут.
– Серьезно? – недоверчиво посмотрел на него Глеб.
– Черт возьми! – посмотрел на часы Сыч. – Где же она есть-то?
– Может, куда к родным зашла? – чтобы успокоить его, сказал Олег.
– Без меня, – улыбнулся Сыч, – она никуда и ни к кому не ходит.
– Тиран ты, Саша, – качнула головой вышедшая из комнаты Катя.
– Любящий муж, – засмеялся он. – Как пацаненок? Как он по дому лазил, – вспомнил он. – У нас тоже кто-то намечается. – Сыч подмигнул Олегу. – Кто будет, тот и будет. Конечно, сын бы лучше. Хотя с другой стороны, дочь, она безопасней. Если только в подоле принесет от кого. Давайте еще понемногу примем, да я поеду искать Аленку. Куда же она запропастилась? Ах, черт! – хлопнул он себя по лбу. – Надо было посмотреть, машина ее на месте? Я ей месяц назад «десятку» купил. Так она уже пять тысяч наездила. Ни днем, ни ночью не вылазит.
Он засмеялся. Налил в рюмки коньяк, поднял свою:
– Давайте за то, чтоб нам больше не давали сто баксов на похороны. Мы же своих врагов будем закапывать бесплатно.
В это время прозвучал вызов радиотелефона.
– Аленка? – весело спросил Сыч. – Ты…
– Значит, ты еще ее не видел? – В мужском голосе слышалась усмешка.
Сыч вскочил.
– Кто ты, гребень?! – заорал он. – Если ты, сука, что-нибудь…
– Она очень любит машину. Сходи в гараж.
И сразу зазвучали гудки отбоя. Отбросив радиотелефон, Сыч рванулся к выходу. Олег, поставив рюмку, следом. Сыч, спустившись по лестнице в гараж, щелкнул выключателем и замер. Под левым передним колесом крайней «десятки» лежало тело молодой обнаженной девушки.
– Аленка, – прошептал Сыч и, шатаясь, пошел вперед. Подойдя, присел и осторожно дотронулся до открытых застывших глаз женщины. Застонав, осел на бетонированный пол и обхватил голову руками. Олег широко открытыми глазами смотрел на придавленную колесом девушку. Сзади ахнула подошедшая Катя. Ее голос привел в себя Сыча. Встав, он подошел к багажнику стоявшей рядом «семерки» и достал домкрат. Олег бросился к нему.
– Давай! – Он вырвал из рук Сыча домкрат. Тот, посмотрев на него отсутствующим взглядом, покачал головой:
– Она же голая, ей холодно.
Сняв висевший на стене длинный плащ, подойдя, сел рядом. Колесо машины было вдавлено в голый живот девушки. Протянув руку, он пальцем закрыл ей глаза. И, сгорбившись, замер. Олег с домкратом, не зная, как его подставить, растерянно смотрел на Сыча. Олег обошел «десятку» спереди. Примостив домкрат, начал крутить ручку. Перед медленно поднимался. Увидев, что машина может податься назад, крикнул:
– Подложи под задние колеса что-нибудь!
Катя, заскочив, растерянно посмотрела по сторонам. Увидела ряд белых кирпичей, схватила их и, подбежав, стала подставлять под задние колеса.
– Ба! – раздался веселый голос. – Какая картина!
В гараж ворвались через открытые ворота четверо парней с пистолетами. За ними – Корявый, Рубин и еще трое. Олег испуганно замер. Катя подложила кирпич под левое заднее колесо и, выронив второй, испуганно обернулась.
– Привет, Катюха, – усмехнулся Рубин. – А где же твой приемный сын? – Вгляделся в застывшего Олега. – Вот это да! Господин Свиридов. Вот так встреча! – Олег непонимающе смотрел на него.
– Обыскать, – бросил Корявый.
Парни, сбив Олега с ног, быстро ощупали его карманы. Вытащили документы и отдали Корявому. Тот протянул паспорт, права и техталон Рубину. Увидев триста долларов, тот развеселился.
– Понятно, зачем ты приехал. По сто баксов на похороны дать?
Олег вскинул голову и ожег его взглядом. Уперевшись руками в бетон, начал медленно подниматься. Один из парней резко пнул его в бок. Он упал. Перевернувшись на бок, прижал руки к низу живота и почувствовал рукоятку засунутого за пояс пистолета.
– Где пацан? – спросил Рубин Катю.
Она попятилась назад и, не сводя с него глаз, замотала головой.
– Да в доме, наверное, – сказал Корявый. – Ну-ка, – приказал он троим парням, – наверх и гляньте. Если пацаненок там, сюда его.
– Нет! – Катя с криком бросилась на Рубина. Тот встретил ее прямым ударом в лицо. Она рухнула под зад «десятки». Машина резко подалась задом влево. Отчаянный крик Кати – бампером ей придавило плечо и грудь – подбросил Олега. Щелкнули три выстрела. Двое парней упали, а двое, отскочив, направили на Олега пистолеты. Он успел выстрелить снова. На таком расстоянии промахнуться было невозможно. Получив пулю в грудь, свалился еще один. Четвертого ударом кулака свалил неожиданно вскочивший Сыч. Прыгнув, сбил Олега. Над ними просвистели пули Корявого и Рубина. Свиридов, прикрываясь машиной, вскочил и прямо через ее окна выстрелил. Последний боевик, находившийся в гараже, упал. Сыч, лежа за колесом рядом с телом своей жены, тоже стрелял. Корявый, отбросив Рубина назад, рванулся в дверь. Пуля из пистолета Сыча догнала его спину и выбросила на лестницу. Олег, выстрелив еще раз, нажал на спусковой крючок и услышал сухой щелчок. Он взмахнул рукой с пистолетом, обежал машину и бросился на поднимавшегося Рубина. Тот с разворота ударил его ногой в грудь. Свиридов ударился спиной о заднюю дверцу «десятки». Сыч, вскочив, выстрелил. Пуля раздробила правое колено заоравшего Рубина.
– Он мой! – выпрямляясь, крикнул Свиридов. Бросившись вперед, со всего маху ударил рукой с зажатым в ней «ТТ» упавшего Рубина в лицо. И еще раз. Сыч вскочил, рванулся к двери. Навстречу выбежали два вернувшихся на звуки выстрелов боевика. Три выстрела грохнули одновременно. Отброшенный попавшими в него двумя пулями, Сыч отлетел назад и упал на кричавшую Катю. Один из парней получил пулю в живот, сложился пополам и упал под ноги своему напарнику. Тот, шагнув вперед, хотел выстрелить в Олега, продолжавшего бить по разбитому окровавленному лицу Рубина, но споткнулся и упал. Свиридов бросился к нему. Парень, выронив при падении пистолет, встретил Свиридова ударом ног. Олег увернулся и бросился на него. Перехватив его руку, парень подмял Олега под себя, выбил у него пистолет, схватил за горло и начал душить. Катя, вытянув шею, вцепилась зубами парню в ногу. Тот заорал и, отдернувшись, полуразвернулся. Олег с маху ударил его кулаком в висок. Парень, мотнув головой, ослаб. Олег сбросил его с себя, подхватил лежащий рядом кирпич и с маху опустил его на голову боевика. Бросился к стонавшей Кате. Подхватив ее за плечи, хотел оттащить. Вскрикнув, она потеряла сознание. Он растерянно замер.
– Бери Антошку, – открыв глаза, прошептала она, – и уезжай. Сюда может милиция приехать. Уезжай.
– А ты?
– Уезжай, – повторила она.
Он рванулся вперед. Ногой задел валявшийся пистолет Рубина, поднял.
– Плечо болит, – простонала Катя.
– Пойдем! – Осторожно взяв ее за талию, Олег поставил женщину на ноги и вывел из гаража. Споткнулся о тело Корявого. Вскрикнул. Увидев пистолет, наклонился и, подняв, сунул за пояс. – Их, оказывается, тоже можно бить, – прошептал он. Екатерина, пошатываясь, сделала несколько шагов. Остановилась.
– Не могу, – простонала она. – Иди один. Антошку…
– Не оставлю я тебя. Не приедет никто, не бойся. Дом на отшибе, сама видела. И гараж под землей. Сыч говорит, что там тир устроил. Так что не бойся, никто не приедет. Сейчас поднимемся, посмотрим, что у тебя, заберем Антошку и уедем. Ко мне поедем, – решил он. – Даже если дом мне не отдадут, там народ хороший. Соседи все знают, что со мной было.
– С другой бабой и ребенком? – стонуще спросила она. – А если милиция приедет? Что ты им скажешь?
– Там видно будет, – сказал Олег. – Я пойду посмотрю. Может, все-таки кто-то услышал. В общем, я сейчас.
Он вышел из комнаты и спустился в гараж. Подошел к лежащему Сычу. Убедившись, что тот мертв, наклонился над лежавшим в луже собственной крови с изуродованным, разбитым лицом Рубиным. Олег уловил его посвистывающее дыхание.
– Живи, гад, – процедил он. – И помни. А это… – похлопал себя по карманам. Вспомнив, что паспорт у Рубина, обыскал его. Взял свои документы, достал сто долларов и, сложив их вчетверо, сунул в окровавленный приоткрытый рот Рубина. – Тебе, гадина, на похороны.
– Что-то Рубин молчит, – сказал Горец.
– Зачем тебя Кость звал? – поинтересовалась сидевшая в коротком расстегнутом халате Лола. Потянувшись, голый Горец зевнул, открыл бар и достал банку пива.
– Все получилось хорошо, – сказал он. Открыв банку, сделал несколько глотков. – Он пошлет с нами своих горилл, мы их там и сделаем. Со старателями буду говорить я. Предложу им лучшие условия. Доставка наша с самого начала и цена, разумеется, выше. Видно, Кость уже получил заказ на золото. – Он усмехнулся. – Мы узнаем заказчика, впрочем, я догадываюсь, кто это. И с ним будешь договариваться ты. Кость мы, разумеется уберем с Инкиной помощью. Затем, я думаю, нужно будет избавляться и от нее. Хотя бы потому, что она замешана в похищении мальчишки. Сейчас она нам нужна, хотя бы потому, что Зуб в бегах. Он выйдет на нее. Рано или поздно, но обязательно выйдет. И тогда посмотрим, что с ним делать. Кроме того, сейчас еще не нашли Катьку с пацаненком. И мне вдруг стукнуло в голову: Рубин говорил, что с Катькой и мальчишкой какой-то мужик. А не Зуб ли это? – взглянул он на Лолу. – Она много знает и вполне могла ему все рассказать. Тогда он будет пытаться выйти на Кость сам, и…
– Зуб – бандит с большой дороги, – усмехнулась Лола. – Он умеет действовать, но не размышлять. Сейчас он пытается выйти на Инку, и вот когда он ее возьмет, не убьет, а именно возьмет, он и узнает от нее все – кто ей подсказал подставить его, кто убил Тихона и кто на самом деле убил таксиста. С Катькой он быть не может, хотя бы потому, что Зуб хищник и для него нет ничего святого. Он убьет кого хочешь, если поймет, что ему мешают. Инка надеялась, что мать мальчишки заявит в милицию, и тогда те будут проверять всех Пашкиных знакомых. Она опасалась, что кто-то из них может попытаться выяснить причину покушения на таксиста. Мальчишку искали бы, и многие уголовники так или иначе попали бы в руки милиции. А когда она поняла, что мать будет молчать, решила…
– Но вы говорили, что это сделано для того, чтобы унизить Доллара в глазах жены таксера.
– Доллар – неразделенная Инкина страсть, – рассмеялась Лола, – как у него любовь к жене таксиста. Я надеялась, что милиция пронюхает об этом и его возьмут как подозреваемого. Он мне сильно мешал с иконами.
– Вот в чем дело, – понял Горец. – Значит, это твоя идея. С унижением Доллара перед женой таксиста.
Она рассмеялась.
– Намутили вы водицы. Но, с другой стороны, это даже к лучшему. Если, конечно, Катька не заявится в милицию и не разложит все по полочкам. Кому из вас пришла мысль поручить ей убийство мальчишки? – Он усмехнулся. – Матери, которая совсем недавно потеряла дочь. Ведь видно было, что она относится к этому пацаненку как к своему родному. Знаешь, – неожиданно проговорил он, – я, кажется, знаю, что сделает Катька. Она выждет некоторое время, если, конечно, мы ее не выловим раньше, поедет к матери пацаненка и скажет, что его украла она. Потом сдастся в милицию и скажет то же самое. Про нас она лишнего слова не вякнет.
– Она – нет, – согласилась Лола. – А мальчишка, тот будет говорить без умолку. Детский разум очень восприимчив, и похищение он будет помнить всю жизнь. Я уверена, он запомнил многие имена и тем более лица. И если случайно встретит на улице тебя или меня, сразу скажет, что эта тетя или дядя были там, где его держали.
– Надеюсь, Рубин поставит точку в этой истории. И если там Зуб, как я думаю, то мы решим две проблемы сразу. Если же нет, то Зуб остается фактором риска. Ты права, Зуб матерый хищник, и ему плевать на всех. Пока он не рассчитается со всеми замешанными в этой истории, не успокоится. Может, просто обрезать все концы? Убрать Инну? Менты подумают, что это сделал Зуб. А тот почует…
– Я думала об этом, – перебила его Лола. – И знаешь, что поняла? В этом случае он будет непредсказуем. Сейчас, чтобы все узнать, ему нужна Инка. Это как бы приманка. А если ее убрать, он будет искать концы среди ее знакомых. И в первую очередь выйдет на меня. А я не желаю быть приманкой для Зуба. Это слишком опасно.
– Вообще-то ты права, – немного подумав, согласился Горец. – Значит, будем ждать, что сообщит Рубин.
И в это время прозвучал вызов сотового телефона.
– Надеюсь, это он, – улыбнулся Горец и взял сотовый. – Слушаю.
Его лицо неожиданно окаменело. Сузив глаза, он молча слушал. Лола встревоженно смотрела на него.
– Где он сейчас? – спросил Горец. Выслушав ответ, спросил снова: – Как его состояние? Как только придет в себя, свяжитесь со мной.
Отключив телефон, покачал головой.
– Что? – тихо спросила Лола.
– Там был Зуб. В гараже дома одного из тульских уголовников гора трупов. Девять человек. Точнее, мертвых восемь. Рубин изуродован, но жив. В данное время без сознания в какой-то больнице. Мне звонил один товарищ из УВД Тулы. Он знает Рубина. Это работа Зуба. Рубин не поверил мне и нарвался. Корявый убит, Катьки с пацаненком там нет. Зуба, разумеется, тоже. Но как и где он ее нашел? И почему до сих пор с ней? Чего он хочет?
– Ты надолго? – спросила Люба. – А то скоро обедать будем.
– От силы на полчаса, – улыбнулся Зубов. – Вы уж подождите меня.
– Конечно, – улыбнулась и Люба.
– Дядя Паша, – неожиданно попросилась Настя, – возьмите меня с собой.
– Перестань, – сказала мать.
– А что? – весело спросил Зубов. – Это стопроцентная гарантия, что обедать без меня не будут. Собирайся, только быстро.
– Ты на машине? – спросила Люба.
– Сломался мой «москвичонок», – вздохнул Зубов. – Мы быстро, на такси. Мне одного приятеля увидеть надо.
Машину он решил не брать – после того как Андрея избили, милиция могла узнать, что автомобиль исчез, и объявить его в розыск. А еще Зубов помнил бдительного соседа по гаражу. Но если бы что-то было, к Любе уже заявились бы.
– Значит, вы ничего не помните? – спросил оперативник лежавшего с перевязанной головой Пасечника. Загипсованная нога с грузом была поднята на вытяжке.
– Нет, – ответил Андрей. – Зашел куда-то. Кажется, в подворотню. И все. Очнулся, когда какой-то мужчина помогал садиться в машину. И все, – повторил он.
– Его так и нет? – недовольно спросила Татьяна открывшую дверь Нину. Та молча покачала головой. – Где он?
– А я откуда знаю! – Нина хотела закрыть дверь.
Татьяна, шагнув вперед, не позволила:
– Ты что себе позволяешь? Забыла, что я здесь хозяйка?!
– Чего тебе надо? Тебе деньги платят! Иди отсюда, сучка! – Неожиданно для себя она выплеснула накопившуюся злость и обеими руками толкнула Татьяну в грудь.
Татьяна вцепилась в Нину и ударила ее. Нина стала падать, но успела вцепиться в блузку Татьяны и увлекла ее за собой. Женщины упали на пол и начали ожесточенно бороться. Силы их были равны, и женщины попеременно оказывались наверху. Нина, освободив руку, ударила Татьяну по лицу. Взвизгнув, та сцепила пальцы на горле противницы. Нина вывернулась, хрипло вскрикнула и тоже ухватила горло соперницы. Обе захрипели. Извиваясь, они душили друг друга. Почти одновременно раскатились в стороны и закашлялись.
– Что тут, Нин? – позевывая, из комнаты вышел Леха. Увидев хрипевших женщин, удивленно захлопал глазами.
Татьяна, увидев его, что-то прошептала.
– Чего? – наклонился он к ней.
Мотая головой, она начала подниматься. Не сводя с нее глаз, Нина тоже встала. Татьяна ударила ее кулаком в лицо. Нина ответила ударом в грудь. Женщины обменялись ударами и, снова сцепившись, начали бороться. Леха, не зная, что делать, растерянно топтался на месте. Затем рванулся к ним, бормоча:
– Перестаньте. Что вы, с ума сошли? – Он попытался растащить женщин. Кто-то из них попал ему коленом в пах. Вскрикнув, он сильным рывком отбросил противниц в стороны. – Хорош! Мать вашу! – морщась от боли, заорал Леха.
Татьяна провела пальцами по саднящей щеке, увидела на них кровь.
– Я тебе! – закричала она и, одернув задравшуюся юбку, выскочила из квартиры.
– Вы чего? – зло, осторожно выпрямляясь, прорычал Леха. – Тронулись? Она нас запросто может из квартиры выставить. Тогда Зуб нас просто-напросто убьет!
– Она ударила меня, – прохрипела Нина. Она хотела сказать еще что-то, но в распахнувшуюся дверь ворвался Карл.
– Вот она, – ткнула рукой в Нину Татьяна. Карл бросился к Нине и коротко и резко ударил ее кулаком в живот. Она, сдавленно вскрикнув, отлетела назад. Ударившись о стену, ткнулась головой в постеленный у двери в ванной коврик. Карл рванулся к ней.
– Осади! – заорал Леха и толкнул его в плечо.
Карл обернулся, страшным ударом в лицо отбросил его к двери. Леха упал, но тут же вскочил и, сплюнув кровь, заорал:
– Не тронь ее, гад!
Выхватив нож, прыгнул к Карлу. Громила легко остановил его руку с ножом и мощным ударом в грудь бросил на пол. Нина лежала неподвижно. Карл, обернувшись, взглянул на вошедшую Татьяну.
– Дай им хорошенько! – злорадно улыбаясь, велела она. Карл резко пнул ногой Нину в бок. Татьяна, подскочив, тоже сверху вниз несколько раз ударила ее ногой. Услышав сзади протяжный стон, обернулась.
– Не тронь ее, – простонал с трудом поднявшийся Леха. Наклонившись, поднял полку для обуви. Карл сильно ударил его в лоб ногой. Алексей ударился затылком о стену и упал.
– Ты посиди здесь. – Зубов улыбнулся Насте. – И возьми какое хочешь мороженое. В общем, все, что захочешь. У меня скучный разговор о работе. Пойдет?
– Конечно! – Девочка лукаво улыбнулась. – А сколько ты мне денег на мороженое дашь?
– Хватит? – Он положил на столик сто рублей.
– Конечно.
– Вот и ништяк, ты…
– Что?
– В общем, посиди здесь. Я быстро.
Выходя, Зубов остановил молодую официантку.
– Девушка, вон там, – он показал рукой, – в углу, моя дочь. Вы к ней больше никого не сажайте. И дайте все, что захочет. Деньги у нее есть. А это за то, – он сунул девушке сто рублей, – чтобы вы за ней присмотрели.
И сразу вышел.
– Спасибо… – Официантка растерянно посмотрела ему вслед и пошла к Насте.
– Что?! – изумленно спросил Горец.
– У него в зубах, – кивнула полная молодая женщина в белоснежном халате, – были сложенные вчетверо сто долларов. Вот. – Она достала из кармана целлофановый пакетик и протянула его Горцу.
– Это уже перебор, – пробормотал он. – Я могу его видеть?
– Разумеется. Константин Федорович звонил и…
– Где он? – нетерпеливо спросил Горец. Войдя в палату, увидел обмотанного бинтами человека. Только в оставленную для глаз прорезь было видно подрагивающее веко. И к рукам были присоединены трубочки капельниц. – Ни хрена себе! И долго он так будет? – не поворачиваясь к вошедшему следом врачу, спросил Горец.
– Здравствуйте, – кивнул Зубов открывшей дверь пожилой женщине.
– Добрый день, – кивнула она. – Вы к Косте? Он ест. Вы уж подождите…
Сильный удар в висок уложил ее на пол. Захлопнув дверь, Зубов рванулся вперед.
– Кто там? – услышал он громкий голос с кухни. – Мам!
Впрыгнув в дверь, Зубов резко ткнул повернувшегося на шум Скелета лицом в тарелку. В разные стороны брызнул суп, тарелка раскололась. Зубов, приподняв голову Скелета за волосы, еще раз ударил его о стол лицом. Столкнув на пол, быстро обошел комнаты. Никого не обнаружив, затащил мать Скелета в спальню и, заткнув ей рот куском простыни, разорвав ту напополам, привязал ее руки к ножке кровати. Вернулся на кухню. Набрав в пустую кастрюлю воды, вылил ее на голову лежащего с разбитым в кровь лицом Скелета. Вздрогнув, тот открыл глаза.
– Кто же это? – явно испуганно спросила Инна.
– Я думаю, – кивнула Лола, – твой муженек.
– Пашка не любит дешевой рекламы, – возразила Инна.
– Я тоже сначала подумал на Зуба, – сказал Горец. – Но сейчас согласен с ней, – он кивнул на Инну, – Зуб на это не пошел бы. Кто же? Катька не могла. Значит, тот мужик. Кто? – Он закурил.
– Я думаю, нужно искать среди друзей Сыча, – выказала свое мнение Лола.
– Милиция проверяет всех, – кивнул Горец, – но это пустая затея. Во-первых, приятелем Сыча был Амбар, он убит. Еще один умирает в лагере. Это кто-то из знакомых Катюхи. Но вот кто?
– Надо искать Пашку! – горячо проговорила Инна. – Я боюсь, что он…
– Сиди дома, – перебила ее Лола, – и не вылазь. А кого должны везти твои парни? – спросила она Горца.
– Какого-то модельера. Они довезут его до первой остановки и вышибут мозги. У Кости появятся новые враги. И…
– Но он тогда не отпустит своих телохранителей, – перебила его Лола. – И вообще может свернуть операцию с золотом.
– Вообще-то ты права, – согласился Горец. – Но меня беспокоит неизвестный. Кто он? Почему с Катькой и ребенком? Он сделал Рубина и его парней. Вот кого надо отыскать.
– Куда мы, тетя Катя? – спросил Антошка сидевшую на заднем сиденье бледную до синевы женщину.
– Ты дядю Олега спроси, – тихо ответила она.
– Снимем где-нибудь квартиру, – видимо, уже обдумав, сказал Олег, – на месяц. А там посмотрим. Я думаю, как ты оправишься, надо Антона домой отдать. А может, лучше сразу?
– Сразу нельзя, – простонала Катя. – Его снова украдут или даже… – Не договорив, посмотрела на мальчика.
– Не хочу. – Тихо заплакав, тот прижался к ней. – Там плохо. Меня били. Не хочу!
– Конечно, – погладила его по голове Катя. – Никто тебя больше не обидит. Сейчас поедем к дяде Олегу, а потом приедет мама и заберет тебя.
– Где лучше снять квартиру? – спросил Олег.
– Сейчас они дорогие, – вздохнула Катя. – Впрочем, – вспомнила она. – Я знаю одну женщину в Домодедове. Она уступит за полцены.
– Как ехать, знаешь? – спросил Олег.
– Конечно… – Катя вздохнула.
– Болит? – понял он.
– Немного.
– Надо бы врачу показаться, – сказал Олег. – Может, ребро сломано. Да и плечо как-то посинело.
– Если Валя дома, – согласилась Катя, – она вызовет врача.
– Быстро мы? – пропустив вперед Настю, весело спросил Зубов.
– Я жду уже десять минут, – улыбнулась Люба.
– Мама, – Настя подошла к ней, – меня дядя Павел в кафетерий водил. Там такое вкусное мороженое. Он мне дал…